Подари мне новую жизнь (джен)

— Привет.

Я решила не входить без приглашения и устало прислонилась к дверному косяку. Он не обернулся, продолжая рыться в огромной цветастой коробке.

— Гермиона? Каким ветром тебя занесло сюда?

Я улыбнулась краешком губ. Меня все-таки услышали.

— Я... Слышала, ты ищешь помощника?

Наконец он повернулся, и я увидела его глаза. Невольно схватилась за сердце, потому что цвет его глаз был точь-в-точь, как у... Да, как у Рона. Мой муж погиб два года назад. Мне до сих пор было больно. И я знала, что Джордж тоже не смирился с потерей Фреда.

Его брови слегка приподнялись.

— Нашла, что вспомнить. Ну да, три года назад я действительно искал помощника.

— Вот. Искал же. Хочу тебя обрадовать. Я — твой новый помощник.

Он расхохотался. Его смех разлетелся по комнате и прогнал всю неловкость и напряжение, скопившиеся в ней.

— Неужели сама Гермиона Грейнджер, староста гриффиндора, зубрилка и книжный червь просится на работу во Всевозможные волшебные вредилки? Неудивительно, что ты так долго думала.

— Нашел что вспомнить.

Я попыталась скопировать тон его голоса.

— Мне тогда было пятнадцать лет!

— Пятнадцать — двадцать... Невелика разница!

— Мне двадцать один! — Да, ребячество, но он первый начал!

— Ладно уж, заходи, жутко умная, но повзрослевшая Грейнджер.

Я радостно улыбнулась.

— Так, эээ... Когда мне приступать?

— К чему приступать?

— К моим обязанностям помощника.

Зачем задавать глупые вопросы? Он же уже принял меня на работу. Или нет?

— Не нервничай, Гермиона. Я пошутил. — Он легонько похлопал меня по плечу. — Приступать можешь хоть сейчас!

Отлично!

— Что мне делать?

— Поброди по магазину, собери весь мусор...

— Джордж!

— Что? На работу ты выходишь завтра, а сегодня пробный день!

Делать нечего. Я закатала рукава, вытащила палочку и направилась, по моему мнению, в самый пыльный угол этого помещения. Пробный день так пробный день. И, если честно, магазинчик по правде нуждался в генеральной уборке.

— Порошок мгновенной тьмы, перчатки-невидимки, плащи-невидимки... Н-да, нужно сказать Джорджу, что спрос на них упал... Так, что там еще? Волшебные помадки... Ух ты, он, оказывается, расширил их ассортимент!..

Я рассмеялась, вспомнив, сколько раз в школе Невилл на них попадался. Школа... Повинуясь внезапному порыву, я затянула одну из песенок Распределяющей Шляпы. Дословно я, разумеется, ее не помнила, поэтому пела те строчки, которые всплывали в голове.

— В стародавние дни, когда я была новой... Слизерин с Гриффиндором — вот были друзья! Пуффендуй, Когтевран — вот подруги! Процветала единая эта семья, и равны были магов заслуги... Ла-ла-ла-ла-ла... Что было дальше? Так жила наша школа потом много лет в половинчатом, хрупком согласье. Ныне древняя Шляпа пришла к вам опять, чтобы...

— Ну-ну, Гермиона, за что ты обзываешь себя древней шляпой? Не такая уж ты и древняя...

О, нет.

— Ты второй человек, кому довелось услышать мое пение!

— Правда? А кто был тем счастливчиком?

— Рон.

Простое слово далось мне с трудом. В носу защипало. Но не буду же я плакать в том месте, где положено веселиться. И при том человеке, который сам потерял двух братьев, и которому тоже нелегко говорить о них. Я глубоко вздохнула и продолжила, как мне показалось, непринужденно:

— Ты что-то хотел?

— Да.

Он вроде тоже все понял и решил проявить тактичность. Что ж, тем лучше!

— Но, услышав песню Шляпы в твоем исполнении почему-то передумал.

О, да. Я знаю эту улыбку. За две недели работы во Всевозможных волшебных вредилках я изучила всю мимику Джорджа. И я знаю, что когда он вот так начинает улыбаться, меня ждет сюрприз. Плохой или хороший. Как вариант: он пришел, чтобы объявить мне об увольнении, но, услышав мое неземной красоты пение, передумал. Буду надеяться на лучшее.

— Сегодня пятница, и я хотел отпустить тебя пораньше.

Все ясно. Ну ладно, планов на вечер пятницы все равно нет.

— Но вместо этого приглашаю тебя со мной поужинать.

Вот так сюрприз!

— Поужинать? Где?

Вечер обещает быть интересным. Давненько я не ужинала с кем-то, кроме Живоглота.

— Не все сразу! Хочу пригласить тебя в одно забавное местечко. Не беспокойся, скучно там не бывает. Согласна?

— Да!

Интересно, а что мне надеть, чтобы соответствовать "забавному местечку"? Словно читая мои мысли, он добавил:

— И еще... Оденься как-нибудь поскромнее. К черту мантии! Встретимся в семь здесь. Тебя устроит?

Не знаю — не знаю...

— Может в восемь?

— Идет! Тогда в восемь я буду ждать тебя у входа.

— Значит, ты меня все-таки отпускаешь пораньше?

Надо же все уточнить!

— Отпускаю-отпускаю. Беги придумывать прическу!

Урра! У меня четыре часа... Стоп, прическу?

* * *

Проклиная всех и все на свете, а себя в первую очередь, я ковыляла на каблуках по вымощенной камнем улице Косого переулка. Кто, спрашивается, заставил меня надеть шпильки? Да, Грейнджер, тебя никто и не заставлял. Сама, дура, решила повыпендриваться. Вообще-то я редко когда зову себя дурой. Только в крайних случаях. Но этот случай точно крайний!

Я не знала, в какое такое местечко хочет отвести меня Джордж и как там нужно выглядеть, поэтому решила надеть универсальный вариант — маленькое черное платье. Но к этому безобидному платьицу без рукавов и молнией на спине у меня нашлись только чудовищные черные туфли. В смысле сами туфли, конечно, не были чудовищными, но вот каблук...

Уф! Ну, наконец-то! Вот и магазинчик. Я вижу Джорджа в маггловских джинсах и чувствую, что мой рот сам собой расплывается в улыбке. Нет, ему определенно идет маггловская одежда. Особенно эти голубые джинсы и белая рубашка. На фоне белого рыжие волосы кажутся просто пламенными, а голубые глаза сверкают больше обычного. Он тоже мне улыбается, но почему-то смотрит не в лицо, а на... Черт! Да он же усмехается над моей модельной походкой "от бедра"! Чувствую, как кровь приливает к щекам. И все-таки стоило тоже надеть джинсы.

— Прекрасно выглядишь!

— Ты тоже.

Всегда возвращаю дежурные комплименты. Даже самым близким. Даже Рону возвращала... Гхм, так о чем это я...

— Я вся внимание! Куда мы идем?

— Терпение. Уверен, тебе там понравится! Возьми меня за руку.

Что?

— Зачем это?

— Всего лишь парная аппарация, Гермиона!

Упс. Как же я не подумала об этом.

Рука у Джорджа была большая и теплая. Я втихаря грела в его широкой ладони свои холодные пальцы. У Рона тоже были всегда горячие руки. Я зажмурилась.

Мы аппарировали.

Не открывая глаз, я втянула носом воздух, и тут же поняла: мы в городе. Эта мысль заставила меня широко распахнуть глаза и оглядеться. Мы стояли в темном тупичке, таком узком, что вдвоем мы в нем помещались только боком. Маггловский квартал. Почему-то я была уверена, что до этого не была здесь ни разу. Интересно, это и есть то самое место, куда меня позвали ужинать? И, получается, я зря гробила этими страшными шпильками свои ножки?

— Мы еще не пришли.

Я очнулась.

— Мм?

— Отвечаю на твои вопросы.

— Я... Я что сказала это вслух?

Не может быть.

Он кивнул с насмешливой улыбкой. Его глаза блестели в полумраке тупичка.

— Пойдем.

Он потянул меня за собой, вместе мы один раз свернули налево и через маленький проулок выбрались на ничем не примечательную улицу. Я шла за Джорджем и втайне радовалась, что он не выпустил моей руки. А что? К хорошему быстро привыкаешь! А еще я сгорала от нетерпения и любопытства. Должна признать, что Джордж умеет заинтриговать. Интересно, долго еще идти?

— Тад-а-ам!

— Что?

— Не "Что?", а посмотри направо.

Хм, а ничего вроде. Кажется я все-таки не зря гробила свои... Стоп.У меня внутри все похолодело, когда я прочла яркую вывеску.

— Караоке?!

Если он сейчас же не скажет, что это шутка, я развернусь и уйду!

— Сюрприз!

Ну все, с меня хватит! Я действительно развернулась и, вздернув подбородок, попыталась удалиться. Но у меня ничего не вышло, потому что Джордж по-прежнему держал меня за руку. Точнее крепко сжал мою руку, мешая бегству.

— Пусти, Джордж! Я ненавижу караоке и не умею петь...

— Умеешь, подожди, Гермиона! Можешь одну минуточку не биться в конвульсиях и выслушать меня?

Я вырвала свою руку, отошла назад и, скрестив руки на груди бросила:

— Минуту.

Люблю немножко театральные эффекты.

— В этом маленьком кафе не только поют караоке, но еще и едят, и выпивают. Так что если ты не хочешь петь, заставлять никто не будет! Поверь мне на слово, Гермиона.

Я приподняла бровь.

— Правда?

"Поверь мне на слово, Гермиона!" Лучше дай мне Непреложный Обет.

— Честно-честно!

Я засмеялась, глядя в его щенячьи глаза. А ведь и правда, чего это я уперлась? Не могу петь — послушаю, как поют другие!

Он протянул мне руку. Я подождала три секунды, потом с видом, будто делаю ему великое одолжение, подала свою.

Помещение оказалось очень уютным. Круглые столики, милые шторы. Очень люблю шторы. По-моему без них нет уюта. Небольшая сцена располагалась в центре. Пока что она была пуста и выглядела совершенно безобидно. Я расслабилась. С минуту я стояла, оглядывая кафешку в поисках лучшего столика (Джорджу выбор я бы не доверила ни за что!), а потом, заметив его, с удобством пристроившегося у окошка, потащила удивленного Уизли за собой.

*три часа спустя*

— Да! О да, я хочу еще!

Почему такая длинная очередь к сцене? Я не помню, что я пела, сколько я пела, но я пела! Это было потрясающе. Хочу еще!.. Мм. Я оглядывала зал в поисках человека, которому еще не довелось со мной спеть. Я уже пела с Джорджем, потом одна, потом с тем джентльменом в зеленом, потом с какой-то парочкой, с маленькой собачкой, потом в компании виски... О, а еще Джордж угостил меня таким классным коктейльчиком зеленого цвета... Вот с ним мне больше всего понравилось петь! Я уже давно так не веселилась. Мне так хорошо сейчас...

— Гермиона.

— Чего тебе? Я просто стою, жду своей очереди и не бросаюсь на официантов!

Вот, какая я молодец!

— Нам надо идти.

— Что? Не-ет!

Я не хочу уходить домой, там на меня давят стены! Живоглот теперь часто уходит по ночам, и я остаюсь одна. Потом достаю старые альбомы. И начинаю вспоминать... Прошлое не вернуть.

— Гермиона, если мы еще выпьем хоть по капле виски...

— Ла-адно... Пошли. Знаешь, ты умеешь портить настроение, даже еще лучше, чем поднимать?

— Знаю.

Как же не хочется домой...

— Где мы аппарируем? Там же?

Почему-то он расхохотался. Что такого смешного я, интересно, спросила?

— Нет-нет-нет! В таком состоянии мы и на дюйм аппарировать не сможем!

Какая чушь!

— Что? И... Как... Как мы попадем домой?!

— Никак.

Не поняла!

— Как это, никак?

— До Дырявого котла семь кварталов дворами. Дойдем до него, а там уже камины...

Он зевнул и, кажется, при этом чудом не вывихнул челюсть.

— Так, я чего-то не поняла. Нам что, придется идти? Семь кварталов? Пешко-ом?

— Да!

Если бы это происходило не со мной, я бы посмеялась над ситуацией.

* * *

— Ну не дуйся.

— Я не дуюсь.

— Не обижайся, значит...

— Я и не обижаюсь.

— Ну, тогда...

— Стоп!

Наверное, это моя карма — постоянно попадать в различные неприятности. Кажется, я сделала что-то не очень хорошее в прошлой жизни, и теперь она мстит мне за подлянку, которую я ей устроила... Жизни, разумеется. Интересно, с каких это пор меня интересует моя карма? Интересно, с каких пор я стала верить в нее?! Если это из-за виски, то я завязываю с выпивкой раз и навсегда. А если это последствия караоке... То что? Не знаю.

Такой вот примерно я вела с самой собой веселый разговорчик, пока Джордж не влез со своими подозрениями о моей обиде на него. И с чего он это взял? Я вовсе не сержусь.

— Джордж, я на тебя не обижаюсь. За что на тебя обижаться? Давай... Давай просто говорить... Или просто идти. Мм? — сказала я, в то время как мои ноги вопили " Придурок! Мы болим из-за тебя!".

— Ладно, я тебя, похоже, достал, — он усмехнулся.

Да. В принципе так оно и было.

— Ну что ты, Джордж, ничего подобного! — язык заплетался после сегодняшнего вечера. Хотя, повезло еще, что мозг работает вроде по-прежнему ясно. — Как ты живешь... сейчас?

Не могу поверить, что задала именно этот вопрос. Куда подевалась моя тактичность? "Уплыла вслед за мозгами по реке алкоголя", — подсказал мне внутренний голос. Почему-то мне вдруг стало важно показать ему свое участие. Захотелось узнать, что творится у него в душе. Но Джордж сейчас имеет полное право проигнорировать меня или свести все к шутке. Зная его характер, второй вариант вероятнее.

Однако он, вопреки моим ожиданиям, почему-то решился на откровенность...

— Неплохо! Хотя вру... — он сделал глубокий вдох. — Если честно, смотреть в зеркало трудно до сих пор.

Этого я не ожидала. С этой фразой рухнуло все: мое шаткое спокойствие, его показная веселость, дымка ночного города, стена между нами... Меня будто прорвало. Навалилось все сразу. Рон. Последние два года без него. Страх. Одиночество. Отчаяние. Боль. Все смешалось, я думала, что моя голова треснет. Душевная боль пересилила физическую. Мне стало плевать на ноющие ноги, нет, я даже стала сильнее бить каблуком по асфальту, стараясь вызвать еще большую боль. Перед глазами снова была нелепая картина его смерти. В то солнечное утро он вместо зелья от головной боли взял с собой на работу сильнодействующее снотворное... И хлебнул не той дозы... В кошмарных снах мне до сих пор является его лицо, спокойное и умиротворенное, будто бы он правда спит. Я до сих пор просыпаюсь по ночам в холодном поту, до сих пор страдаю бессоницей. После его смерти я выкинула из дома все целебные зелья.

— Гермиона?

Мне почудилось беспокойство в его тихом голосе.

— Джордж...

Я взяла его за руку, стараясь показать, что он не одинок. Что сейчас у него есть я. Он сжал мою руку в ответ.

— А ты? Как... Ты?

Некоторое время мы шли молча. Я собиралась с мыслями. Я решила говорить откровенно. Смешно, что до этого я никому не рассказывала о том, каково это остаться вдовой в девятнадцать лет. Да и сама как-то не задумывалась над этим. Просто... Существовала.

— Тяжело, если честно. Я не знаю... Я не могу убрать из буфета его любимую чашку, но и смотреть на эту чертову чашку тоже не могу!..

Он обнял меня, я расплакалась. Ну и зачем я ляпнула про эту дурацкую чашку?! Рон... Я уткнулась Джорджу в плечо, слезы застилали глаза... Вдруг — свет. Вспышка. Со мной что-то случилось. С нами. Я все еще чувствовала щекой его мокрую от моих слез рубашку, когда проваливалась куда-то...

Я лежу. Подо мной каменный пол. От него исходит холод. Я чувствую этот холод, а значит я жива. Это все, что я успела понять, едва придя в себя, не открывая глаз. Я ненавидела холод, поэтому, зажмурившись, представляла, как от моего тела исходит тепло. Это тепло согревает воздух вокруг меня, выталкивает холод прочь. Отличная психологическая разрядка. Я придумала ее во время наших скитаний в поисках крестражей с Роном и Гарри. Где я? И где Джордж? Джордж! Эта мысль вырвала меня из сладких грез о теплом одеяле, я открыла глаза и рывком села. Наверное, не стоило этого делать, потому что иллюзия теплоты мгновенно рассеялась. Голова закружилась, но я все равно с облегчением выдохнула: Джордж был рядом, хотя еще не пришел в себя. В полумраке я смогла разглядеть его силуэт в паре метров от себя. Он жив. В гулкой тишине я смогла различить его тихое дыхание. Итак. Я попыталась привести свои мысли в порядок. Итак, что мы имеем? Мы валяемся неизвестно где, неизвестно как сюда попавшие, и неизвестно как мы отсюда выберемся. И выберемся ли вообще... Тошнота подкатывала к горлу при мысли о том, с какой целью кому-то понадобилось перенести нас сюда. В то, что мы случайно сюда попали я не верила. С первого курса перестала верить во всякие совпадения, потому что это просто оправдание для слабых. А я слабой себя точно не считала. Так, Гермиона, сохраняй спокойствие. НЕ ПАНИКУЙ! Но к сожалению, вопли моего разума в этой ситуации не принесли никакого толку, я чувствовала, как внутри меня нарастает тревога. Что ж, придется принять меры. Я размахнулась и со всей дури влепила себе пощечину. Вышло очень больно. Однако это подействовало! Не зря в маггловских фильмах этим методом отрезвляют истеричек. Я сделала глубокий вдох и не менее глубокий выдох. Повторив эту операцию, я почувствовала, как ко мне возвращается четкость мысли. И еще почувствовала кое-что. Адреналин. О, да. Как это здорово — снова ощущать, как адреналин наполняет ноющие вены. В голове звякнул колокольчик и голосом профессора Снейпа объявил: " Палочки наизготовку!"

— Гермиона? — раздался еле слышный голос Джорджа.

— Джордж! — я ринулась к нему. — Джордж, доставай свою палочку, надо выбираться отсюда.

В мертвой тишине мой голос прозвучал оглушительно громко. А, плевать! Главное — выбраться живыми.

— Отсюда? Ты знаешь, где мы?

Джордж, кажется, уже почти очухался. По крайней мере он тоже сел.

— Нет, но знаешь... Мне кажется, мы в подземелье какого-то огромного здания. Так или иначе, нужно попробовать аппарировать!

— Да, — он кивнул, — в таком случае не будем терять время. Дай руку.

На этот раз я без всяких прериканий выполнила его просьбу. Его рука все еще была теплой, похолодели только кончики пальцев. Тепло... Я настроилась на то, что скоро буду дома, там, где мечты о теплом одеяли перестанут быть просто мечтами. Хотя сначала нам нужно выбрать для аппарации то место, которое мы оба хорошо знаем. Может быть...

— Дырявый котел? — словно читая мои мысли спросил Джордж.

— Дырявый котел.

Держась за руки, мы поднялись с пола. Готовясь к аппарации, я сжала палочку так сильно, что уже испугалась, что та сломается. Я посмотрела на Джорджа, тот ободряюще мне улыбнулся. Мы синхронно вскинули палочки, и...

— ЧТО ЗА ЧЕРТ?!!

Антиаппарационные чары. Мысленно я билась головой о дурацкую каменную стенку. Джордж, видимо, тоже. Один — ноль в пользу стенки. Мой мысленный стон вырвался наружу. Я топнула. И едва не упала, сломав каблук — хорошо, что Джордж поддержал. Белый пароход Надежды пошел ко дну, столкнувшись с айсбергом Реальности. Черт. Черт!!! Я грязно выругалась. Ужас, сама от себя не ожидала.

— Люмос! — Джордж зажег свою палочку. Его лицо в круге холодного света было крайне сосредоточенным, даже серьезным. Он сердито хмурил брови.

Потом внезапно сел на корточки и одни резким движением оторвал мне второй каблук.

— Трансфигурируй туфли во что-нибудь более подходящее, Гермиона, — в тоне его голоса сквозила решительность, — чувствую, нам придется здесь задержаться.

Я молча кивнула и склонилась над туфлями, которые через несколько секунд превратились в удобные ботинки, а когда разогнулась, увидела, что Джордж раздвоил рубашку и протягивает мне копию.

— И это тоже.

На секунду я задумалась. Да... Давненько мне не приходилось прибегать к подобной трансфигурации. Направив палочку на рубашку, я превратила ее в теплую мантию, в которую тут же поспешила завернуться. Как жаль, что чары продержатся только четыре часа, по истечении которых мантия снова станет клонированной рубашкой, а еще через час и та испарится.

— Нам нужно идти.Выбирай направление, куда-то же двигаться надо.

Что? Я взглянула на Джорджа. Помещение, в котором мы находились, было похоже на широкий коридор. При свете палочки можно было разглядеть каменные стены, расстояние между которыми — метров десять, они удалялись на неизвестное количество метров во тьму с обеих сторон, высокий потолок. Хм. Действительно, выбор. Ну конечно! Я тут же улыбнулась, вспомнив, как Рон, объявив себя новой Трелони, закутался в нашу кухонную занавеску и стал кидать монетку. Раскачиваясь в каком-то только ему ведомом ритме, он "входил в транс" и "покидал пределы разума, чтобы увидеть будущее", потом замогильным голосом объявлял что выпадет "ре-е-ешка-а". Новая Трелони была точно даровитее старой. По крайней мере, ее предсказания сбывались на пятьдесят процентов!

— Ты чего улыбаешься? — Джордж был явно в недоумении.

— Кинь монетку.

— Что?

— Монетку! Кинь монетку. Пусть право будет — "орел", а лево — "решка"!

Он тоже усмехнулся, смекнув что к чему, достал из кармана кнат и подбросил...со второй попытки.

— Ну?.. — я не понимала, зачем ему мучить меня ожиданием, — что выпало?

Он снисходительно показал руку с зажатым в ней сиклем.

— Лево!

Без дальнейших разговоров я поспешила в противоположную сторону. Как он может сейчас шутить? Неужели думал, что я куплюсь на подмену монеты? Меня всегда раздражали подобные фокусы.

Мальчишки — что с них взять? Наверное он и в пятьдесят будет устраивать те же розыгрыши, что устраивал в пятнадцать.

Некоторое время мы шли молча. Я шагала впереди, он чуть отставал. Ровно на полшага. "Не хочет оставлять меня одну, но боится, что я накинусь на него за проделку с кнатом" — догадалась я. Коридор все тянулся, он казался мне бесконечно длинным. И скучным. Сплошная каменная стена. Да что там стена, мы за все время не встретили здесь ни одной крысы! Не то чтобы я жаждала повидаться с крысами, просто это немножко странно — подземелье без крыс.

Занятая этими мыслями, я крутила в пальцах зажженную палочку, пока свет от нее не упал на торчащую примерно в двух метрах над полом скобу для факела. Как странно. Вроде бы обычная скоба, сплошь покрытая паутиной, таких древних скоб в Хогвартсе было очень много, но почему-то при взгляде на нее у меня появилось ощущение...

— Как будто я уже видела ее раньше.

Я оглянулась на Джорджа, тот стоял практически вплотную ко мне и хмурил брови, переводя взгляд то на скобу, то на меня. В его глазах явственно читалось недоумение и... недоверие?

— Гермиона, а ты не можешь вспомнить, где именно ты могла ее видеть?

— Нет, точно сказать не могу, хотя... Джордж, ты не помнишь, в Хогвартсе же, кажется, висели подобные?

Этот вопрос я задала скорее для того, чтобы успокоить себя, потому что точно знала, что это чувство никак не связано с школой.

— Да, именно так. Теперь, когда мы выяснили причину твоего странного ощущения, давай двигаться дальше. Нам ведь нужно еще найти выход отсюда, помнишь?

Я кивнула и снова двинулась вперед, но странное чувство меня не покинуло, а наоборот только усилилось. Очень плохо. Дурацкая скоба не шла у меня из головы. Нужно было на что-то отвлечься. Думаю, пришло время перестать дуться на Джорджа и завязать с ним "непринужденную беседу". Настолько непринужденную, насколько позволяет обстановка. Я украдкой посмотрела на него — может быть, и он обиделся на меня за то, что я на него обиделась? Не заметив в нем никаких признаков обиды, я осторожно его окликнула.

— Джордж?

— Да?

Отлично, он не обиделся.

— А где ты сейчас живешь? За последние годы в Норе я тебя видела только по праздникам.

— У меня квартира в маггловском Лондоне.

От неожиданности я споткнулась о собственную ногу и чуть было не выронила палочку.

— А почему не в магическом?

— Не знаю. Наверное, я решил начать жизнь заново, — каким-то неуверенным тоном проговорил Джордж.

— И как? Получается?

А может это и есть выход? Я тоже могу продать свою квартирку в магическом Лондоне и переехать к магглам. Если это, конечно, поможет забыть свое прошлое.

— Да нет, не помогает... — Он вздохнул и продолжил, — единственный плюс в том, что в гости ко мне никто не приходит. Что-то в последнее время меня стали раздражать посторонние люди дома. Даже семья. Поэтому я никому не говорю где живу, предпочитаю встречаться на нейтральной территории.

— Но мне почему-то сказал.

— Да.

По его тону я поняла, что продолжать разговор на тему жилья он больше не намерен. Хорошо, пока что оставлю его в покое. Все равно, у меня уже появилась пища для размышлений, благодаря которой я намеревалась избавиться от наваждения.

Почему-то мне пришло в голову, что Живоглот вполне мог бы стать котом Джорджа. Что за бред! Это мой кот и других хозяев у него не будет! Я сама на себя рассердилась за такие изменнические мысли.

— Гермиона, гляди, — Джордж схватил меня за руку, привлекая внимание, его палочка была направлена вперед, во тьму.

— Что... Ты что-то нашел? — я усиленно вглядывалась туда, куда показывала палочка Джорджа, — я ничего не вижу!

— Там, впереди, что-то есть, пойдем! Он потащил меня вперед, и я наконец-то смогла увидеть то, на что показывал Джордж. Каменная стена перегораживала нам путь вперед. Мы зашли в тупик... Что теперь? Возвращаться назад? И где гарантия, что с той стороны нет такого же тупика?

— Приплыли... — разочарованно сказал Джордж, — я думал, впереди выход..

— Что это?

Я подошла почти вплотную к стенке и осветила ее палочкой. В центре каменной стены я смогла отчетливо различить... Крест? По спине побежали мурашки. Ничего хорошего в этом я не видела.

В растерянности я оглянулась на Джорджа, тот ответил мне не менее растерянным взглядом.

Я отошла от стены на два шага, чтобы лучше видеть изображение на ней. Прищурившись, стала вглядываться в очертания креста. И тут меня осенило.

— Тамплиеры... — благоговейно прошептала я. — Джордж! Кажется, я знаю, где мы находимся.

—

Догадка пришла ко мне внезапно и была так невероятна, что я сама себе не поверила бы.

— Замок Амбуаз, Франция.

Я посмотрела на Джорджа, тот смотрел на меня, а вернее сказать, таращил глаза. До него начал доходить масштаб нашей трагедии — все было написано у него на лице.

— Как ты узнала? — наконец, спросил он слегка севшим голосом.

Я глубоко вздохнула и снова отвернулась к кресту на стене. Осветив его палочкой, я произнесла:

— Я когда-то была здесь с родителями. Точнее, на каникулах после второго курса родители взяли меня с собой в путешествие по долине Луары.

Поняв, что это название Джорджу ничего не говорит, я принялась объяснять.

— Луара — крупнейшая река во Франции. Вдоль этой реки тянется множество замков, принадлежащих когда-то французской знати. Это и есть долина Луары. Ее еще называют "Долиной Замков и "Садом Франции". Замки — это одна из главных достопримечательностей долины. Целых сорок огромнейших замков! На самом деле их гораздо больше, но историки выделяют именно такое их количество.

— И Амбуаз — один из них, — догадался Джордж.

Я утвердительно кивнула:

— Точно. Правда, эта часть Амбуаза не входила в нашу туристическую программку. Что-то мне подсказывает, что об этом месте знает очень малое количество людей.

— Гермиона, прекращай говорить загадками и просвети, пожалуйста, меня, темного!

— Хорошо, — я собралась с мыслями. — Видишь крест?

В ответ он лишь хмыкнул, мол "Трудно не заметить!". Не обращая внимания на его ухмылку, я продолжила:

— Это не просто картинка, это символ древнейшего рыцарского ордена. Рыцари-католики, Тамплиеры, Бедные рыцари Христа и храма Соломона. Есть одна легенда об Амбуазе, связанная с ними. В ней говорится, что именно Тамплиеры воздвигли Амбуаз. По крайней мере, так говорил Леонардо да Винчи, проведший здесь последние годы своей жизни и умерший на территории Амбуаза. Говорят, перед смертью он сказал, что в стенах замка сокрыто Знание. Я считала это утверждение очень маловероятным, потому что очень многие пытались разгадать загадку Амбуаза, но никто этого сделать так и не смог. Возможно, Леонардо просто чокнулся под конец своей жизни или решил подшутить над людьми. А может, никакой загадки нет, и это попросту глупая легенда. Но суть не в том... Сейчас нам нужно совсем не о том беспокоиться. Замок перетерпел множество разрушений, реставраций и перестроек. Мы с тобой, видимо, находимся в древнейшей его части, не исследованной учеными. Думаю, это какое-то секретное место, раз его до сих пор никто не нашел...

— Тогда... Если о подземельях никто не знает...

— Нас не смогут найти, — закончила я. — И не факт, что мы сможем отсюда выбраться. Я уже не уверена, что мы находимся в подземелье. Здесь не сыро и нет крыс. Вполне возможно, что это замурованная часть крупной галереи.

— Так значит... Это конец? Мы останемся здесь, и некому будет даже отыскать наши хладные трупы?

— Видимо так.

Мой голос дрожал, однако слез не было. Если вначале, когда мы только зашли в этот тупик, у меня была мысль о том, что можно повернуть назад и попытаться найти выход с другой стороны, то теперь, когда мы добрались до сути этого странного коридора, мои бравые мысли по части нашего спасения закончились. Отсюда нет выхода.

Джордж в сердцах стукнул кулаком по каменной стене, потом, прислонившись к ней спиной, съехал на пол. Я не придумала ничего лучше, чем последовать его примеру. Так мы и сидели, не обращая внимания на холод, перебрасываясь изредка ничего не значащими фразами, пока с языка Джорджа вдруг не сорвалось:

— Возможно, через несколько дней я снова увижу Фреда.

Я не нашлась, что ему ответить, а только, подвинувшись ближе, крепко обняла его. По мозгам уже несколько минут стучали давно забытые слова. А если точнее, один из рыцарских девизов, кажется даже подходящий нашей ситуации.

— Сделай, что должно, а будет, что суждено.

Не успела я договорить последнее слово, послышался страшный скрежет и шум, от которго задрожали вековые стены. В испуге мы с Джорджем разом вскочили.

— Что это?

— Джордж, гляди!

Стена с нарисованным на ней крестом отъехала в сторону, открывая взору ступеньки, спускающиеся вниз.

— Сделай, что должно, а будет, что суждено... Это был пароль! — ошарашено воскликнула я. Я уже собиралась со всех ног броситься вниз по лестнице, когда Джордж схватил меня за руку.

— Гермиона, это может быть опасно! Останься здесь, я пойду первым.

— Но... — я вовсе не собиралась топтаться на месте, пока он рискует жизнью.

— Нет, никаких "но"! Я чувствую — так будет лучше.

Слова возражения застряли у меня в горле, когда я встретилась с Джорджем глазами. В них застыла решимость. Я просто молча кивнула. Он отпустил мою руку и повернулся к проходу.

— Я пошлю тебе Патронуса! — крикнул он уже из темноты.

— Береги себя! — надеюсь, он меня услышал.

Мне оставалось только ждать. Ждать и надеяться на лучшее. И если с первым пунктом я кое-как справлялась, то второй пункт потерпел фиаско. Сколько я себя ни убеждала, что Джордж — уже не мальчик, а вполне самостоятельный мужчина, который может за себя постоять, в голову все равно лезли мысли одна страшнее другой. Я принялась вышагивать вдоль прохода туда-сюда, туда-сюда. Мимо черной дыры от стены к стене. Это занятие не только не принесло мне ни капли пользы, оно наоборот еще больше расшатало мои истерзанные нервы. Сколько он там уже?

Наконец, когда я уже едва не выла от тягостного ожидания, из тьмы прохода, как свет в конце тоннеля, показалась серебристая белка, которая голосом Джорджа произнесла: "Гермиона, все в порядке. Спускайся скорее, ты должна это видеть".

Дважды повторять не пришлось. Высоко подняв палочку над головой, я устремилась туда, откуда прибыл сияющий Патронус. Ступеньки, ступеньки ступеньки... Я бежала вниз по каменным ступеням, не оглядываясь назад. В конце длинной лестницы меня встретил Джордж, на которого я не налетела только потому, что тот держал в руке зажженную палочку.

— Ты цел! — запыхавшись, выдохнула я.

— Как видишь, — он попытался сказать это безразличным тоном, но по его лицу было видно: ему приятно, что я за него волновалась. И уже серьезно продолжил. — Это, похоже, комната или кабинет. Я не знаю, есть ли отсюда выход, но...

— Тогда давай искать его! — перебила я.

Пока что мне были видны лишь каменный пол, каменный потолок с древней бронзовой люстрой для свечей, книжные полки, тянущиеся вдоль стен и часть письменного стола. Не долго думая, я сделала шаг по направлению к книжному шкафу.

— Гермиона, сейчас не время, — предостерегающе сказал Джордж.

Разумеется, он думает, что мне палец в рот не клади — дай сунуть нос в какую-нибудь книгу. И, если быть совсем честной, он прав. Я скрепя сердце отвернулась от книжных полок и перевела взгляд на письменный стол. По виду — обычный древний стол. Пустая столешница с одиноким подсвечником на ней. Но после случая со скобой от факела я уже ни в чем не была уверена. Мы с Джорджем переглянулись. Я подняла брови и двинулась к столу, он мне кивнул и двинулся вдоль стены, освещая ее палочкой.

Древний стол держался на двух массивных тумбах. Я наклонилась и попыталась открыть их. Ни одна не поддавалась. Я разогнулась и откинула с лица волосы.

— Алохомора, — шепнула я. Дверцы распахнулись, и я увидела, что обе тумбы доверху забиты бумагой. Свитки, конверты, просто пачки листов, какая-то книга, судя по виду, рукописная. И, прежде чем мои пальцы успели коснуться бумажного переплета, до меня донесся взволнованный голос Джорджа.

— Кажется, я нашел!

Второпях я схватила книгу, из которой при этом вылетело несколько страниц, и побежала к Джорджу. Тот стоял напротив полусгнившего гобелена, его глаза горели надеждой.

— Скорее, скорее, нужен пароль!

Пароль? Какой пароль?

— Что за... — договорить я не успела. Джордж одним неуловимым движением сдернул остатки гобелена. Кашляя и тяжело дыша, я, согнувшись пополам, отплевывалась от вековой пыли. Наконец, прокашлявшись, я смогла нормально дышать. Сердце забилось чаще, когда на стене я снова увидела знакомый крест. Я поняла, что от меня требовалось.

— Сделай, что должно, а будет, что суждено! — выдохнула я, и радостно вскрикнула, услышав знакомый гул двигающейся стены. Да! Да! Это был выход! На этот раз крест вывел нас в один из коридоров Амбуаза. Я это чувствовала. Ошибиться было невозможно. Стена практически бесшумно вернулась на место.

— Мы это сделали. Невероятно, — Джордж стоял в шаге от меня, большая часть пыли с гобелена осела на его рыжую макушку. В свете волшебной палочки он казался седым.

Я улыбнулась и попыталась его крепко обнять. Мне помешала книга, которую я все еще держала под мышкой. Джордж подозрительно на нее покосился.

— А это еще что? Сувенир на память? — хмуро спросил он.

— Не знаю. Я еще не успела открыть ее. Мне кажется, это что-то вроде дневника...

Мне было страшно любопытно. Так любопытно, что я даже забыла о том, где мы находимся, как сюда попали и даже о том, что мне очень хотелось домой. Поэтому я, не обращая внимания на скорчившего лицо Джорджа, села на пол и, положив книгу на колени, с величайшей аккуратностью стала ее листать. Чего в ней только не было! Какие-то диаграммы, графики, столбцы и колонки цифр, схемы и даже наспех нацарапанные эскизы. Один из них привлек мое внимание тем, что своим видом напоминал современный танк. Я поднесла палочку ближе, и стала рассматривать рисунок в подробностях, пока мой взгляд не зацепился за подпись в правом нижнем углу страницы. Я прищурилась, силясь разобрать слившиеся буквы. И снова мое сердце пропустило удар, когда я поняла, чью именно книгу держу сейчас на коленях. Я сидела в ступоре, таращась в книгу, пока Джордж не вывел меня из оцепенения.

— Гермиона, с тобой все хорошо?

Он присел напротив меня и испытующе взглянул мне в лицо. Я смотрела сквозь него невидящим взглядом. Этого. Не. Может. Быть.

— Не могу поверить, — хрипло прошептала я. — Знаешь, чей дневник я стащила из той комнаты?

Он уставился на меня и медленно покачал головой.

— Леонардо да Винчи.

Коридор замка огласил громкий веселый смех.

— Не смешно... — меня коробило то, что он мне не верил. — Смотри! — я сунула страницу с подписью прямо под нос Джорджу. Тот сначала просто пялился на нее, потом его широкая ухмылка постепенно стала сходить на нет.

— Невероятно, — только и смог вымолвить он.

Я победно улыбнулась. Настала моя очередь смеяться. Не дожидаясь, пока Джордж придет в себя, я применила к дневнику уменьшающее заклинание и быстро спрятала его в карман мантии.

— АЙ! — мы с Джорджем больно столкнулись лбами, попытавшись одновременно встать.

— Давай сначала вернемся домой, а потом примемся за дневник, хорошо? — первый шок уже прошел, я начинала мыслить трезво. Нужно выбраться отсюда как можно скорее!

— Нам нужно быстрее аппарировать отсюда!

В который раз я поразилась тому, что мы с Джорджем похоже думаем. Мистика или легилеменция?

— Для этого нам нужно выйти из замка. А чтобы из него выйти, нам сначала надо найти лестницу. Пойдем!

Освещая себе дорогу палочками, мы побежали по коридору, который оказался сравнительно коротким, потому что минуты через полторы мы нашли то, что искали. Коридор заканчивался каменными ступенями, которые снова вели вниз и поворачивали ... Куда-то. Вот только о том, куда сворачивала лестница, нам с Джорджем узнать было не дано.

Едва ступив на третью ступеньку, я кое-что услышала. Что-то, что заставило меня оступиться и чуть было не скатиться кубарем вниз по лестнице. Голос моего покойного мужа... Он сказал "Гермиона"! Он звал меня! Решив, что мне почудилось, я решила продолжить путь, но ...

— Ты тоже это слышишь? — Джордж стоял на ступеньку выше меня и вертел головой в разные стороны, будто ища кого-то. Потом вдруг резко сорвался с места и со словами "Фред? Это ты?" поспешил туда, откуда мы пытались так тщетно бежать.

Я бросилась следом за ним. И вовсе не потому, что переживала за Джорджа. А потому, что наконец определила, откуда шел голос. Я бежала так быстро, как никогда в жизни. Мне чудилось, что с каждым шагом зов становится все отчетливее. Краем сознания я поставила себе неутешительный диагноз: сошла с ума. Но мне было все равно. Сейчас для меня существовал только голос мужа, который звал меня. Может, ему нужна моя помощь? Вдруг он попал в беду? Эти мысли заставляли меня бежать все быстрее, не обращая внимания на боль в боку, на пересохшее горло и сбившееся дыхание.

Вот она, та самая стена. Я отчетливо знала: нам нужно туда. Джордж затормозил прямо перед стенкой и стал молотить по ней кулаками изо всех сил. Подбегая к нему, я крикнула пароль.

Мы внутри. Глупо, но я ожидала чего-то. Увидеть Рона, если честно. Хотя бы его призрак! Но здесь, кроме нас, никого не было...

"Гермиона!..."

— Да? Что, Рон? Что ты хочешь сказать?

"Гермиона, шкаф..."

В отчаянии я бросилась к книгам и стала сбрасывать их с полок, не обращая внимания на Джорджа, мечущегося по комнате, как безумный.

— Что ты делаешь? — он подбежал ко мне и стал трясти за плечи. — Т ы тоже его слышишь? Слышишь, что Фред зовет?

— Нет... — я уже не пыталась совладать со своим голосом. — Джордж, нужно сбрасывать книги. Одна из них должна открыть нам проход!

Это была моя надежда. Единственный шанс... Во всех фильмах про старые замки тайный ход всегда скрывался за книжным шкафом. И мне нужно было найти его во что бы то ни стало! Но нет... Нет, нет, нет, нет... Последняя книга. Последняя надежда... Я чувствовала, что вот-вот разрыдаюсь. Что же? Что?! Наверняка, Леонардо знал, как попасть на ту сторону...

— Конечно!

Я вытащила из кармана уменьшенный дневник и вернула его в прежнее состояние. Потом взмахом палочки отправила все разбросанные нами книги обратно в шкаф по местам. Я ободряюще кивнула ничего не понимающему Джорджу и вставила дневник в единственное не занятое книгами пространство. Все случилось как-то не по-настоящему. Как в сказке. В глаза ударил невыносимый ослепляющий свет, заставивший меня зажмуриться. Когда я открыла глаза, обнаружила перед собой распахнутую дверь, ведущую в странную комнату. Джордж, видимо, был уже там.

" Я знал, что ты сможешь..."

Мне оставалось только войти. Круглая комната, сплошь увешанная зеркалами от потолка в старинных резных рамах, на потолке всего одно — на весь потолок. Краем глаза я увидела Джорджа, стоящего на коленях возле овального зеркала. Но тут же забыла о нем. Мой взор был прикован к тому, кто с гордостью глядел на меня из зеркала напротив. У кого были васильковые глаза и веснушки на носу. И самое доброе выражение лица на свете...

Как во сне я подошла к зеркалу ближе. Тот, кто был за стеклом, тепло улыбнулся мне.

"Я скучал..." — его негромкий голос звучал у меня в голове. Его отражение не разговаривало, только молча улыбалось так нежно и знакомо.

— И я... Ты не представляешь.

Слезы, наконец, потекли по моим щекам. Но слезы радости, не горя. Я была счастлива. Я снова его вижу... Он не изменился ни капли, только взгляд. Во взгляде сквозила мудрость и бесконечный покой. А так, это все тот же Рон. Парень, в которого я влюбилась, мужчина, за которого я вышла замуж, он стоял передо мной — такой родной и настоящий!

"Ты меня звала".

Не вопрос, утверждение.

— Мне так плохо без тебя... Ты ведь тоже меня звал.

Я бы высказала все, что накипело, все, что не давало спать ночами и гнало меня гулять по ночному городу, но комок в горле мешал мне это сделать. Но он все и так знал.

"Гермиона, ты хочешь вновь быть рядом со мной?"

Глупый, он еще спрашивает!

— Разумеется, да! Да, хочу! Скажи, что мне нужно сделать? — тогда я была готова на все.

"Хорошенько подумай. Ведь я не смогу вновь вернуться в ваш мир"

— О чем ты?

"О том, что меня нет в твоем мире, я там умер, и больше никогда не смогу туда попасть."

— Тогда... Что тогда? Ответь мне, Рон!

"Если я не могу попасть к тебе, это вовсе не значит, что ты не можешь прийти ко мне..."

— И я приду. Ты только позови.

"Задумайся, Гермиона. Не теряй головы. Ты ведь еще так молода... У тебя впереди вся жизнь. Стоит ли тебе от этого отказаться? Прошу тебя, подумай"

— На что мне эта никчемная жизнь? — слезы новым потоком хлынули из покрасневших глаз. — Скажи, Рон, на что?!

Эмоции захлестывали, я уже срывалась на крик.

— Как ты не понимаешь? Моя жизнь умерла вместе с тобой!

"Гермиона, прошу, не говори так... Мне больно это слышать"

— Забери меня...

"Не могу. Ты должна сама ко мне прийти. Но повторяю: одумайся. Попробуй начать жизнь заново, просто отпустив меня..."

Я покачала головой. Неужели он думает, что я не пыталась?

"Попробуй еще раз. Я не могу быть эгоистом, потому что слишком сильно тебя люблю. Не отказывайся от лучшего, пожалуйста..."

— Я и не отказываюсь. Для меня самое лучшее — это ты! И я хочу быть с тобой!

Рон счастливо улыбнулся мне, и вдруг я поняла, что мне нужно сделать, для того чтобы очутиться ТАМ. Вместе с ним, в зазеркалье. Я медленно протянула к зеркалу руки, по его поверхности пошла сильная рябь. Вот и все. Я понимала, что это все. Я скоро снова буду рядом с ним! И неважно, какой ценой. В голове снова прозвучал голос Рона.

"Надеюсь, ты приняла верное решение, и здесь тебя ничего больше не держит"

— Ты — все, что меня держало на Земле.

"Но так ли это?"

В этот момент с негромким хлопком исчезла моя теплая мантия, оставив вместо себя лишь копию рубашки Джорджа. Я долю секунды смотрела на свои руки белых рукавах рубашки, протянутые к зеркалу, а после совершенно не задумываясь над тем, что я делаю, бросилась прочь от зеркала, в сторону, где сначала видела Джорджа.

Он все еще стоял перед своим зеркалом на коленях, а его руки уже по локти утонули в стекле.

— Нет!

Я понимала, что счет идет на секунды, что если помедлить, Джорджа уже не станет! Я кинулась к нему по скользкому мраморному полу и, повалив на землю, заставила вытащить руки из стеклянных волн.

А после этого был свет, который я сразу узнала. Белый свет, благодаря которому мы попали сюда...

Я лежу. Подо мной, кажется, трава, потому что я чувствую ее запах. Я чувствую запах травы, а значит, я жива. Это все, что я успела понять, едва придя в себя, не открывая глаз. Кто-то тронул меня за плечо. Потом проверил пульс. Я догадалась, кто этот некто. Узнала по большим теплым рукам.

— Джордж? — я медленно открыла глаза, попыталась сесть. С помощью Джорджа у меня это получилось. Мы и правда сидели на траве. Небо над нами было спокойным и свежим. Наверное, светает. — Где мы?

— Сидим на газоне на территории замка. Оглянись.

Я послушно повернулась назад. На фоне светлеющего неба вырисовывался гигантский силуэт Амбуаза. А перед нами на небольшом постаменте был мраморный бюст Леонардо да Винчи. При взгляде на него мне стало очень спокойно. И так легко, будто я сбросила со своих плеч многотонный груз. Даже дышалось легче. Сегодняшняя ночь сильно меня изменила, я чувствовала это каждой клеточкой тела. Всего лишь за одну ночь моя жизнь перевернулась с ног на голову. Неужели все сказки, мифы и легенды — на самом деле быль? В таком случае, реальность, в которой я жила — всего лишь сон...

— Гермиона... Там, в зеркальной комнате... Ты спасла мне жизнь.

Я глубоко вздохнула, вспоминая, что с нами произошло, а потом сказала тихо, но уверенно:

— Нет, Джордж, это ты меня спас.

— Рассвет.

— Да. У меня такое странное чувство, как будто... Нет, я не могу объяснить.

— И не пытайся. Почему-то я уверен, что чувствую то же.

А потом мы просто сидели и молча встречали рассвет. Нам казалось, будто мы стоим в преддверии чего-то такого... И что этот рассвет — только начало чего-то большего.