Безумие (джен)

Катамура уже минут пятнадцать тщетно пытался сдержать зевоту. Из-за жары еще больше клонило в сон, а уж в этом маленьком дворике, больше похожем на колодец, да еще и прикрытом сверху крышкой, скоро уже даже дышать будем нечем. А еще Катамура искренне недоумевал, почему его напарник так сосредоточен и даже испуган. Последнее Катамура понял, когда увидел, что кобура на его поясе раскрыта, а рука лежит на рукоятке пистолета. А ведь ни одного заключенного больше не охраняют в этой тюрьме с огнестрельным. Обычно достаточно дубинки, а порой и резкого окрика. Впрочем, в это крыло Катамуру перевели совсем недавно, а новый напарник не стремился удовлетворять его любопытство.

Катамура тряхнул головой, прогоняя сон, и снова взглянул на мальчишку в серой робе, который уже пару минут не бродил по двору, а стоял, запрокинув голову, и смотрел на небо, на котором не было ни одного облака. Встреть такого на улице, пройдешь мимо и не заметишь. Невысокий, большеглазый, со спокойным, почти кукольным симпатичном личиком… Таких ходит не один десяток. Особенно там, где полно таких же симпатичных девчонок. Вряд ли мальчишка способен на что-то настолько серьезное, что аж загремел в тюрьму. У таких обычно бывает куча адвокатов. Странно, что он тут до сих пор торчит.

— И все равно я не понимаю, почему этого пацаненка настолько сильно боятся, — Катамура пожал плечами, даже не надеясь на ответ. Он несколько раз пытался завести разговор на эту тему, но напарник только хмыкал и продолжал молчать. Но не в этот раз.

— Этот мальчишка — психопат и убийца, — Кирида-сан говорил негромко, но Катамура от неожиданности вздрогнул всем телом. — Не дай бог стать его врагом или просто оказаться на пути.

— Убийца? — Катамура изумленно посмотрел на напарника. — Это шутка такая? Кого он там сумел убить вообще?

— И убивал, и калечил настолько, что лучше бы убил, — продолжил Кирида-сан. — Он якудза разметал так, что те и опомниться не успели, как оказались уже с проломленными черепами и переломанными конечностями. Он напал на них голыми руками. А когда его сумели утихомирить, то в ход пошли зубы. Ты бы видел, каким он был, когда его привезли. Сразу сюда привезли, потому что боялись оставлять в полицейском участке. Все лицо было в крови. Чужой крови, понимаешь? Его били, а он вставал. Его связывали, а он снова и снова оказывался на свободе и продолжал калечить и убивать. Если он когда-нибудь отсюда выйдет, то можно сразу помолиться за упокой души его врагов. Такие, как он, никогда ничего не забывают, а еще он встанет, даже если переломать ему все кости. Поэтому я бы на твоем месте поаккуратнее был и поспал бы потом. Этого мальчишку сломать нельзя, а вот других он сломает с большим удовольствием.

Катамура удивленно покачал головой и снова уставился на мальчишку. Несмотря на то, что сказал напаник, верилось в его слова с трудом. Но когда мальчишка обернулся и внимательно посмотрел на Катамуру, тот вздрогнул и схватился за дубинку. Потому что в темных глазах Норихисы Хьюги не было ничего, кроме чистого и яркого, отливающего красным в лучах заходящего солнца, безумия.