Фантом (джен)

— А может его просто никогда и не было? Как думаешь, Цукумо? — Кохаку, предыдущие пару часов молча просидев на больничной табуретке почти неподвижно, вдруг принялся на ней раскачиваться. — Никогда не было ни Тацуи, ни нашей дружбы, и даже Мюген всего лишь фантом, который я придумал когда-то в детстве? В холодном приюте, где у меня совсем не было друзей и было не с кем поговорить? А ведь даже у этого ненормального Муцуги были друзья, пусть и выдуманные. Он вечно восседал на корявом пеньке, который остался от яблочного дерева после урагана, и с кем-то трепался. Воспитательница пару раз расспрашивать его начинала, но он только молчал и смотрел в землю. Так она от него ничего и не добилась, а потом Муцуги и вовсе удрал. Его даже толком и не искали, все только были рады, что от него избавились. И никто и не подозревал, в кого однажды превратят Муцуги его друзья, живущие на трухлявом пне. А я ведь даже ему завидовал. Чертову пеньку, к которому Муцуги уходил каждый день. Один раз даже попробовал посидеть на нем, но ко мне никто не пришел. Может даже, я кого-то спугнул: два дня после этого Муцуги был еще более странным, и я все боялся, что и его лишил друзей. Но потом все снова стало как обычно. А потом из ниоткуда появился Тацуя и спас меня. Я так хотел, чтобы кто-то меня защитил от этих домашних мальчиков, что этот кто-то появился, превратив мою жизнь в сказку. Я знаю, ты понимаешь меня, Цукумо. Ведь ты явно тоже вырос не в родном доме. Интересно, а ты хотя бы своих родителей знаешь?

Кохаку потянулся к бутылке с виски, стоявшей на тумбочке, но отдернул руку, стоило только увидеть фотографию. Потом осторожно провел по рамке, словно боясь обжечься.

— Скажи мне, что я идиот! Ведь сам же заряжал фотоаппарат, чтобы сделать этот чертов снимок! — почти выкрикнул Кохаку и тут же неаккуратным движением свалил фотку на пол. От удара на части развалилась рамка, а сама фотография отлетела к окну. Кохаку, побледнев сильнее Цукумо, попытался собрать рамку, но ничего не получалось. Само фото Кохаку смог поднять только с третьего раза, пальцы дрожали и снимок выскальзывал из рук. Когда же получилось ухватить фото, Кохаку прижал его к сердцу. — Я куплю новую! Выберу самую лучшую. Ведь и вы были самыми лучшими. Но теперь у меня ничего не осталось. Тацуя поплатился за то, что когда-то пришел мне на помощь, Ота и Кониши уехали, а ты уже почти три недели не можешь проснуться. Мальчишки выстраивают свою жизнь, и это лучшее, что они могут сделать. Знаешь, после похорон я так больше ни разу не был на могиле Тацуи. Теперь вообще все словно понарошку. Пластиковое и ненастоящее. Даже ветер в лицо. Словно мир вокруг взял и схлопнулся, превратив живую реальность в сон. Интересно, что тебе снится, Цукумо? Может, тебе даже лучше в твоем сне, чем мне в моей реальности? Если так, то тогда и ты меня вот-вот бросишь, — Кохаку положил фотографию на тумбочку и дотронулся до руки Цукумо. — Пожалуйста, не бросай хотя бы до завтра. Пожалуйста. Хотя бы для того, чтобы наорать на меня, что я опять купил совсем не то.