Когда зацветает гибискус (гет)

Казалось, пламя восстания разгорелось не на шутку. Народ за стеной требовал своей жертвы, и солдаты, ведомые праведным гневом, и грязными помыслами изменщиков, несли ее на острие своих мечей.

Королевская гвардия, все еще безоговорочно преданная своему правителю, выстроилась у самого входа в покои королевы.

— Наша главная задача, сейчас, — Чану приходилось срывать голос, чтобы перекричать звуки боя, который шел буквально за стеной. — Это защита ее величества.

— Да. — Эхом громыхнул ему в ответ весь отряд.

Как по команде они приняли боевую стойку и обнажили мечи, готовые в любой момент отдать жизнь за свою королеву.

Он обернулся на ворота восточного дворца, выход хоть и был заблокирован, но спесивую вооружённую толпу не удержит ни чего.

Он удобнее перехватил меч в руке и вошел в покои ее королевского высочества.

Она стояла на коленях перед телом короля и держала его за руку. Кровь его величества запеклась на ее ладонях, и оставила на светлом ханбоке некрасивые бурые следы.

— Чан. — Она обернулась и взглянула на него. Кажется, она звала его по имени уже так давно, что Бан, даже сначала не понял, что обращаются именно к нему. Его имя так правильно звучало из ее уст.

Он всего в несколько шагов пересек комнату и опустился на колени.

— Бан Чан. — Хрип из горла короля вырвался вместе с кровью.

Он оперся одной рукой о плечо Бана и тот помог ему облокотиться о стену.

— Спаси ее.

— Ваше величество. — Королева придвинулась ближе, чтобы помочь своему мужу.

— Нам не уйти вместе, моя королева. — Он слишком нежно коснулся ее щеки, всегда холодный к когда-то юной девочке, а потом уже и его жене, он кажется, только на грани смерти понял что терял.

— Бан, — Он снова протянул ему руку и тот помог ему подняться.

За стеной послышались звуки битвы, толпа ворвалась во дворец, и небольшой отряд гвардейцев оставшихся у него в подчинении их не удержит. А значит это дело времени, когда они окажутся в покоях королевы.

Бан Чан выхватил меч, загораживая собой королеву.

Створки дверей отлетели в сторону, сшибая следом за собой дорогие вазы украшенные цветами гибускуса, когда в зале появились наемники.

— Как смеете вы врываться в покои королевы. — Взревел Бан.

— Уводи ее. — Минхо вышел вперед, его тело подергивало из стороны в сторону, а из раны на боку сочилась густая кровь. Король этой страны был ранены собственным народом.

Бан кивнул и склонил голову перед своим королем, отдавая последнюю дань. Он схватил Ёнхи за руку и чуть ли не поволок за собой. Там в покоях королевы остался сражаться, Солнце Чосона и его посланный богами правитель.

Коридор, по которому раньше ходили только придворные дамы, был гораздо уже и петлял переходами.

Девушка сопротивлялась, собираясь как и подобает клятве остаться с мужем до самого конца.

— Отпусти. — Она дернула руку из его ладони.

— Ваше высочество, — Бану пришлось обернуться и взглянуть за спину королеве, чтобы удостоверится, что погони нет. — Его величество скорее всего, уже мертв. Вы носите сейчас будущего короля. Нам нужно уходить, пожалуйста, ваше высочество.

Чан не просил, он умолял, если бы пришлось, он бы встал перед ней на колени. Она опустила ладонь на еще не округлившийся живот и кивнула.

Нужно было выбираться из дворца, и уходить лучше всего было лесом, но вести за собой беременную королеву, было слишком опасно.

Их нагнали следом у кромки леса, окруженные лучниками, Бан завел за спину девушку прижав ее спиной к стволу дерева и загородив собой.

— Не спешите, ваше высочество, в вашем положении это может пагубно сказаться на вашем ублюдке.

— Прикуси свой язык. — Чан направил лезвия меча прямо к шее говорившего и зашипел. — Иначе мой меч отрубит его за ненадобностью.

— Великий генерал защищает шлюху мертвого короля.

За спиной Бана, тяжело вздохнула, сдерживая крик королева. Это конец, и они оба это прекрасно понимали.

— Я предлагал тебе перейти на мою сторону Чан, мы могли бы быть друзьями, я даже отдал бы тебе эту девку, раз ты так сильно этого желал. Но ты выбрал смерть.

Чан замахнулся, но его меч тут же покинул его ладонь, удар пришелся куда-то в область груди, и из легких будто выбили весь воздух.

— Служи верно своему королю и после смерти, великий генерал.

— Ёнхи. — Прошептал Чан дернувшись в ее сторону.

Ёнхи прижала ладонь к животу, пытаясь хоть как-то защитить своего ребенка, она вцепилась ногтями в землю и отталкиваясь ногами начала отползать, как раз в тот момент, когда голова генерала Бана рассталась с его телом. Глаза лучшего друга теперь взирали на нее в пустом безмолвии, и тогда впервые Ёнхи позволила себе закричать.

— Будь ты проклят Хван Хенджин, ты отправишься в ад за все свои прегрешения, и тебе никогда не будет покоя. — Ёнхи кричала, ее трясло словно в предсмертной агонии.

— Обязательно, только сначала, туда отправишься ты. — Хенджин опустился перед ней на корточки, и схватив за волосы запрокинул ее голову так, чтобы она смотрела ему прямо в глаза.

Кажется, в одну секунду Ёнхи почувствовала боль внизу живота, а уже в следующую, втыкала небольшой нож, подаренный когда-то глупым мальчишкой из далекой провинции, в горло Хенджина.

— Молодая госпожа, вставайте скорее. — Меня кто-то отчаянно звал.

Пытаясь разбудить, меня легко касались то за плечо, то за ладонь, но все эти прикосновения были настолько легкими, что мое тело просто игнорировало их. Я погружалась во тьму, в ту самую тревогу, оставленную там, на кромке леса росшего рядом с дворцом.

Мой разум хотел вернуться туда к погибшему мужу, оставленному умирать в одиночестве, другу которого лишили жизни прямо у меня на глазах и ребенку.

— Мой малыш. — Я вскрикнула и села в постели, проснувшись от такого долгого и тяжелого сна. Моя рука дернулась и прижалась к плоскому животу, а сердце билось как ненормальное, от чего Чанхи, моя служанка, даже подсела поближе и коснулась моего разгоряченного лба своей холодной и шершавой ладонью.

— Моя госпожа, вам не хорошо?

Я огляделась, в комнате было достаточно светло, скорее всего уже было утро.

Я была не в лесу, это была всего лишь моя комната. Моя комната в поместье моего дедушки, а не в восточном дворце и моя служанка, которая умерла от оспы около двух лет назад.

— Чанхи. — Мой голос все еще хриплый толи от сна, толи от крика в том лесу, царапал горло.

— Моя госпожа, вам приснился страшный сон? — Она ласково улыбнулась, расслабившись, и снова опустилась на колени перед моей постелью, заботливо поправив одеяло.

Страшный сон? Я вытянула руки из под одеяла и осмотрела. На них не было запекшейся и склеивающей пальцы крови. Они были чистыми, на них не было царапин, этими руками не когда не скребли землю в преддверии смерти. В секунду мелькнула мысль, может и правда страшный сон, длиною в целую жизнь. Только откуда тогда это гнетущее чувство потери?

— А я говорила вам не зачитываться допоздна, этими историями. — Она кивнула в сторону мирно лежащей на столе книги. — Сегодня такой день, госпожа.

Чанхи засуетилась, и начала аккуратно собирать постель, намекая что неплохо бы было уже встать. Сознание вернулось резко. Я вскочила как ужаленная, и бросилась к стоящему неподалеку низкому столику с небольшим округлым зеркалом.

— Чанхи, сколько мне лет? — Я смотрела на свое отражение, оно не особо отличалось от того, которое я видела, кажется, некоторое время назад в своих покоях королевы.

— И даже не думайте, моя госпожа, вам не удастся снова обмануть меня. Теперь я запомнила точно, и даже уточнила у господина Бана, когда у вас день рождения.

— Просто ответь, на мой вопрос, Чанхи.

Если Чанхи уточняла что-то у Бан Чана, называя его господин, а не великий генерал, и мне даже удалось обмануть ее по поводу моего дня рождения то, скорее всего дед приставил ее ко мне недавно, а значит мне не могло быть больше двадцати.

— Девятнадцать, моя госпожа.

Шесть лет, если бы я сейчас не сидела, то определенно бы села прямо в этот момент. Сон не может длиться так долго, такого не бывает. А реальность не повторяется дважды. Мысли метались в моей голове с невероятной силой, что являлось правдой, а что выдумкой в моей сознании, было не ясно.

Я все еще была молода, и все, что было во сне, еще не происходило. Во сне или в будущем?

Чанхи придвинула ко мне металлическую чашу наполненную теплой водой, и осторожно взяв в свои руки мою ладонь начала аккуратно протирать ее мягким влажным полотенцем.

— Чанхи, скажи, ты веришь во вторые шансы?

Она подняла на меня свои большие словно блюдца глаза и недоуменно помотала головой.

— Я не образована, моя госпожа, поэтому не совсем понимаю о чем вы.

— Как ты думаешь, могут ли боги дать, шанс прожить жизнь снова, и исправить совершенные ошибки?

Чанхи засмеялась, и ее смех разнесся по комнате звуком колокольчиков. Она, закончив умывать меня, поднялась и подошла к окну, выходившему в сад. Ставни, закрывающие его отъехали в сторону, впуская в комнату какофонию звуков, легкий весенний ветерок и запах распускающихся цветов. Боги даровали мне второй шанс, и я собиралась им воспользоваться.

Я кивнула собственным мыслям.

— Такой юной госпоже, негоже думать о каких то ошибках. Тем более в такой день.

— Про какой день ты постоянно повторяешь?

Я поправила ленты завязанные на чогори, и снова посмотрелась в зеркало.

— Я слышала от Гымхи, — зашептала она придвинувшись ближе. — Ну, той, что помогает убирать покои господина, что вчера поздно вечером прибыл гонец от Его Величества, с посланием.

Гонец с посланием, да именно так все и было, он прибыл по весне, когда дороги в горах стали менее опасны.

— Чанхи, скажи, а воины северного отряда уже ушли на тренировку?

— Если вы спрашиваете о господине Бане, — Она улыбнулась и ее щеки тронул легкий румянец. — То его отряд еще в городе.

Мне нужно было увидеть Чана, убедится, что с ним все в порядке, или что будущее, которое я видела, всего лишь игра моего воображения.

Я вышла из дома через главные ворота, следом за мной семенила Чанхи, она держала в руках накидку и время от времени старалась накинуть ее мне на плечи.

Улица в это время дня гудела, то тут, то там слышалась ругань торговцев с рыночного базара, щебет молоденьких девушек хохочущих рядом с лавкой ювелира, шум тележек и ржание лошадей. Город оживал после длинной зимы. Потягивался и примерял на себя новый наряд — цветущей весны.

Городское управление, что располагалась на главной площади, нашего городка, было небольшим и включало в себя и административное здание и тренировочную зону для воинов.

Я задержалась у лавки торговца сладостями. Отослав Чанхи к портнихи, за новыми тканями. Если то, что я помню, было правдой, мне нужно было шить новый ханбок для поездки в столицу.

— Два леденца пожалуйста. — Чан появился из-за спины и протянул торговцу пару медных монет. — Выглядишь неважно, что-то случилось?

Он улыбнулся и вложил мне в ладонь сладость на палочке.

Вторую же сунул за щеку и захрустел талым сахаром с медом. От чего стал похож

не на взрослого мужчину, а насовсем юного мальчишку.

Видела ли я его только вчера, или это было несколько жизней назад? Я все больше путалась в происходящем.

— Мы можем поговорить? — Я спрашивала, а сама уже тянула его за манжет рукава, в сторону хозяйственных построек, где часто отдыхали солдаты после тренировок.

Когда я пихнула его в одну из комнат, где находились большие тюки с рисом и бобами, Чан запнулся на пороге и чуть не упав повис на хлюпкой двери.

— Иногда мне кажется, что ты меня убьешь. — Он усмехнулся и отряхнув подол алой накидки принадлежавшей военному ведомству, облокотился о стену.

— Может так и будет. — Я опустилась на один из мешков, поерзав и устраиваясь поудобнее. — Я хочу рассказать тебе кое-что, только ты не смейся.

Чан улыбнулся, он придвинул ногой ящик, чтобы тот оказался ближе ко мне и опустился на него, приготовившись внимательно слушать.

Мы с Бан Чаном дружили с самого детства, точнее с того момента как казнили моих родителей, и я стала жить с дедушкой. Мы часто делились друг с другом секретами, и такие посиделки не были для нас чем-то странным.

— Мне приснился сон, или скорее даже не сон, или и вовсе не приснился. — Я слишком запуталась, даже в собственных воспоминаниях.

— Хорошо, ты можешь рассказать. — Он нагнулся еще ниже и его лицо стало на одном уровне с моим.

Я кивнула, и тоже продвинувшись ближе заговорщически выдала:

— Кажется, я стала королевой.

Бану хватило ума не засмеяться, но сдержать, нечто похожее писк или протяжный свист, он так и не смог. Он зажал рот кулаком и сделав несколько глубоких вдохов кивнул. Откинулся на стену за спиной и закинул ногу на ногу, расслабившись. Кажется, понял что его подруга большая фантазерка.

— Извини. Продолжай.

— Ты обещал. — Я пихнула его коленкой, и отвернулась.

— Правда, извини, я не хотел.

Я надулась и закусила губу. Все это правда звучало как фантазия из моих снов.

— Все это было слишком реально, Чан. — Я поднялась и заходила из стороны в сторону. Воспоминание и тоска снова нахлынули волной. В ушах зашумело.

— Ёнхи, сядь и расскажи все по порядку.

Я обернулась, но сесть так и не смогла эмоции лились через край, как и мой рассказ. И с каждым произнесенным мной словом, Бан менялся в лице. Я видела как улыбка пропадает с его лица, делает его задумчивым и серьезным.

— Тебя убили, ты понимаешь Чан, убили. — Я уже почти кричала, мой голос срывался, он переходил на шепот, а потом снова обратно. — Я видела как тебе отрубили голову. Я чувствовала, как твоя кровь пропитывает мою одежду. Это был не сон!

Я была морально истощена. Я опустилась на тюк рядом с другом, и прикрыла глаза, сдерживая слезы.

— Знаешь Ёнхи, бывают такие сны, — хотел продолжить Бан но я его прервала.

— Только не говори мне, что это моя фантазия Чан, я и так очень сильно запуталась.

С улицы донеслись причитания, и я услышала как Чанхи зовет меня.

Я снова поднялась и прошла к выходу из старого обшарпанного сарая.

— Ты можешь, так думать Чан, но только откуда я знаю, что в послании, которое прислал моему деду Его величество, и о котором мой дед захочет поговорить с тобой сегодня вечером, приглашение в столицу, для меня? Ведь ты еще не видел его.

— Командир! — Окрикнул меня Чонин уехавший вперед. Его лошадь ретивая и непослушная, такая же, как и ее хозяин, замерла у края перевала.

Паланкин с Ёнхи, и небольшой отряд из Чхонджу, который старый генерал, снарядил на защиту внучки, двигался медленно. Мы выехали два дня назад, и к концу недели по моим расчетам должны были оказаться в столице.

Я кивнул молодому помощнику, и тот, улыбнувшись, поскакал дальше. Казалось, этого ребенка не могло удержать ничего.

— Мы едем в Ханян, Чан. — Ёнхи открыла небольшое окошечко в паланкине и слегка высунулась из него, рассматривая дорогу впереди. — Давай попробуем стать счастливыми.

Она улыбнулась, пытаясь приободрить меня. Я сглотнул и выдавил из себя нечто похожее на улыбку.

Я был бы счастлив останься мы Чхонджу, дома?

Лошадь шла медленно, не сбивая шаг, а я все не мог заставить себя перестать думать. Может быть тот сон, приснившийся Ёнхи несколько недель назад, и вправду был пророческим.

Ведь после нашего с ней разговора, меня и правда, вызвал к себе ее дед. Они тогда с моим отцом сидел за небольшим столиком и пили рисовое вино, в стареньком поместье семьи Пак, будто празднуя что-то.

— А вот и мой дорогой сын. — Отец засмеялся явно захмелевшим голосом.

Я прошел в комнату и низко поклонился хозяину дома, генералу Пак Мёнбёну.

— Проходи, проходи, — Он махнул рукой, приглашая меня за стол. — У нас сегодня радостная новость.

Я взглянул на отца, и тот протянул мне письмо с королевской печатью.

— Наша Ёнхи. — Он даже сделал вид, что вытирает выступившие слезы рукавом мантии. — Может стать наложницей Его Высочества наследного принца. Наша дорогая Ёнхи.

— Но разве семья не в опале? — Я непонимающе уставился на двух мужчин.

По правилам единственное, на что могла рассчитывать Ёнхи в своей жизни при дворе, это стать там служанкой. Благородной — но служанкой. Родители казненные за измену, и дед в опале у самого короля, сосланный из столицы, в дальние регионы, ее ожидала, пускай не самая ужасная но точно и не лучшая жизнь для дворянки во дворце.

А тут приглашение, да еще и к самому кронпринцу. Король явно насмехался, а эти два старых обалдуя радовались так, будто Ёнхи должна была открыть для них дорогу в Ханян.

Всего в секунду я остановил себя от этого внезапного порыва, пойти к девчонке и предложить ей убежать вместе со мной. Согласилась бы она?

— Чан. — Генерал придвинулся ближе и навис над столом, казалось еще немного и своим пузом он сможет скинуть со стола все закуски. — Поедешь с ней, дам тебе рекомендательное письмо и небольшой отряд.

Я поднял голову и посмотрел на него.

— Я не забываю, какую услугу мне оказал твой погибший брат. — Он снова опустился, обратно откидываясь на подушки, и ударил о стол ладонью. — Баны из Чхонджу известны своей храбростью и верностью, но бедны.

Это действительно было так. Еще до того как генерала Пак Мёнбёна выслали из столицы, он был известным полководцем, выигравшим не одно сражение, и принёсшим честь и новые земли для Чосона. Мой старший брат служил ему ,и в одном из таких сражений, когда отряд генерала попал в окружение, мой брат спешно выдвинулся им на подмогу. Генералу удалось вырваться, а мой брат, который прикрыл его собой погиб. Это было первое, и последнее сражение генерала Пак Мёнбёна которое он проиграл.

Генерал Пак лично приехал к моей семье, привезя тело моего брата с собой. Он выразил соболезнование и передал нам его меч, который теперь беспрекословно служил мне.

— Я напишу своему другу, он начальник гвардейцев. — Мой отец все больше начинал кивать на каждое слово старого генерала. Он расплывался в улыбке, это был шанс не только для меня, но и для всей нашей семьи. — Заслуги генерала черных Воронов еще не забыты, надеюсь.

Он оперся о стол, поднимаясь и хромая на одну ногу подошел ко мне.

Я поднялся в след за ним, возвышаясь над генералом чуть ли не на целую голову я выпрямился как и положено по уставу, словно на смотре.

Он обошел меня с другого бока, придвинулся ближе, чтобы оглядеть лицо от чего дыхнул на меня изрядно выпитым алкоголем. И даже хлопнул пару раз по груди, своей крупной жилистой ладонью.

— Красив. — Заключил он. — Не пришли его величество письмо, и не предоставь нам шанс на возвращение былого величия нашей семьи, выдал бы за тебя Ёнхи.

Я сглотнул, слова упали на меня тяжелым грузом. Камнем, которым я был не в силах поднять. Письмо было шансом или шанс отнимало?

Быть великим воином как мой брат, верно служащим своему королю, или женится на девушке, которая нравится, и строить семью, отложить меч, и взять в руки плуг? Меч или плуг?

— Знаешь, я была в Ханяне еще ребенком. — Голос Ёнхи выдернул меня из воспоминаний. — Не могу даже представить, как сильно он изменился.

— Отец говорил мне, что ворота в столицу сделаны из золота. — Я нагнулся в ее сторону и она рассмеялась.

— Это не правда, Чан.

Мое сердце пропустило пару ударов, оно все еще странно реагировало на мое имя из ее уст.

— Господин Бан, еще больший выдумщик чем я.

— На счет выдумщика. — Я обернулся посмотреть не подслушивает ли нас кто, и уже тише продолжил. — Давай когда остановимся на привал, поговорим о твоем сне еще раз.

Ёнхи вскинула голову и медленно кивнула. После прошлого нашего разговора она больше не поднимала эту тему.

Генерал сообщил ей о письме от Короля на следующий день, и велел начинать подготовку к отъезду.

Ёнхи не изменилась, она не стала вести себя иначе, не была более задумчивой или угнетенной новостью, которую узнала задолго до того как ей о ней рассказали. Она даже не обиделась на меня за тот так и неудавшийся наш разговор, хоть и знала, что я ей не поверил. Она стойко продолжала нести нашу дружбу в своих маленьких ладонях.

— Командир, — Снова окрикнул меня Чонин. Мы подъехали к постоялому двору. И я спешился с лошади придержав ее за уздцы. — Может остановимся у них на ночь?

Смеркаться и правда уже начало, да и лошади уставали. Не смотря на весну и яркое теплое солнце, к ночи все еще чувствовались заморозки.

— Да,- я кивнул и достав из-за пазухи мешочек с монетами кинул их ему. — Разыщи хозяина и договорись о ночлеге и ужине.

Тот тоже спрыгнул с лошади и привязав ее к небольшому столбику рядом с входом пару раз подкинул мешочек в руках и вразвалку с какой ходил по улицам Чхонджу, направился искать хозяина этого места.

— Не секунды не может усидеть на месте. — Я закатил глаза и подал руку Ёнхи, помогая выйти из паланкина.

— И кого же мне это напоминает. — Она усмехнулась и поправив юбку ханбока, пошла в сторону постоялого двора. Чанхи, ее служанка, спрыгнула с телеги едущей позади и спотыкаясь побежала за своей госпожой.

— Горам, — Я подозвал к себе одного из солдат. — Распрягайте лошадей, накормите их и напоите. Сегодня заночуем здесь.

Тот кивнул и крикнул остальным, что мы остаемся.

Я осмотрелся по сторона, поправил на поясе меч и тоже вошел в старые покосившиеся ворота нашего сегодняшнего ночлега.

Ночь в этих местах опускалась не постепенно как в наших краях, она наваливалась густой тьмой резко накрывая собой всю местность. А с ее приходом, как только зажглись фонари к трактиру находившемуся при постоялом дворе потянулись местные жители.

Ёнхи аккуратно опускала ложечку с рисом в густой, наваристый бульон, и почти не размыкая губ легко жевала, как будто находилась не в старой забегаловке, а как минимум на приме у короля.

Я усмехнулся и от голода, засунул в рот целую ложку горячего риса.

— Ты хотел поговорить, Чан. — За столом мы находились одни.

Чонина я отправил проверить лошадей, остальные завалились спать, а Чонхи, Ёнхи отослала отнести ужин парням, оставшимся на посту.

Я кивнул и прожевав рис, запил его стаканом воды.

— Тот сон. — Начал я. — Ты рассказывала его в таких красках, ты все еще думаешь, что это было правдой?

— Знаешь, — Она отложила ложку и посмотрела прямо мне в глаза. — В моем роду не было шаманок, и я говорила тебе, что не знаю точно было ли это сном, или эта была реальность и будущее.

Она погрустнела.

— Я правда помнила все, но с каждым днем будто все больше это забываю, я даже не помню имя того человека, что убил тебя.

За соседним столом гулко закричал один из пьянчуг и второй усадил его обратно.

— Представляешь, я знаю, что кричала его имя так громко, что казалось оно должно было отпечататься не только на моем языке, но и в ушах, а теперь не как не могу вспомнить.

Она протянула руку и коснулась моей холодной ладони.

— Но я обещаю тебе, что все исправлю, мы будем счастливы. — Она улыбнулась своим мыслям — Его величество был так добр ко мне, и так любил, у нас даже был малыш.

— Ты не говорила, что в своем сне ждала ребенка от Его Высочества. — Я нагнулся и перехватив ее ладонь притянул чуть ближе, чтобы этот разговор ни у слышала не одна душа.

— Потому что это было страшно. — И если до этого она улыбалась, то сейчас на ее ресницах я заметил капли слезинок. — Он ведь тоже умер, он убил и его.

Стало слишком шумно, и я перевел взгляд с девушки за ее спину, там определенно начиналась драка.

— Моя госпожа. — Чанхи закричала, когда один из пьянчуг поймал ее за руку и притянул к себе.

— Какая красавица, — Он придвинул свое лицо, к ней пытаясь поцеловать.

Я поднялся, выдернул меч из ножен, Ёнхи поднялась следом.

— Как сумеешь прикасаться своими грязными руками к служанке госпожи. — Я направил меч на него, один из моих людей, Вон дежуривший рядом, так же обнажил меч и встал по правую руку от меня.

— Господа, у нас бывают не часто. — Подал голос, еще один. — Так откуда же нам знать, как с ними обращаться.

Он был выше и крупнее того, что держал служанку.

— Как знать, может ей еще и понравится.

За его спиной появилось еще несколько человек, они выросли словно из неоткуда, так что мне пришлось даже сделать шаг назад и задвинуть Ёнхи себе за спину.

— Вам бы опустить, эту игрушку. — Коренастый вышел вперед и вынул из-за пазухи нож. — А то еще поранитесь того гляди.

— Командир. — За моей спиной, прикрывая Ёнхи с другой стороны, появился Чонин. Я быстро пытался оглядеться, ища место для отступления. — Они отвязали лошадей, это ловушка.

— Где мои люди? — Я удобнее перехватил меч в руке, думая как вывести отсюда Ёнхи.

— Отправились к богам. — Их главарь пожал плечами. — Так себе из тебя командир, раз не можешь позаботиться о своих людях.

Нас начали обступать по кругу. Двое ребят, я, Ёнхи и ее служанка к горлу которой приставлен нож, мы были в абсолютно невыгодном положении.

— Можешь забрать деньги и драгоценности. — Я кивнул на комнату в которой должна была остановится Ёнхи и где находились все ценные вещи. — Только дай нам уйти.

— Ты думаешь, мы уже этого не сделали. — Он засмеялся, обнажая свои кривые зубы.

— В следующий раз, — Он улыбался все шире, подходя ближе. — Лучше проверяй место для стоянки, молодой командир.

Ёнхи вцепилась в меня, я чувствовал, как ее пальцы царапали мою спину, она была напугана.

С другой стороны, плача но не издавая не звука, вытянувшись как струнка стояла Чанхи. И не известно за кого больше она переживала, за себя или свою госпожу.

— За убийство, дочери благородного семейства тебя казнят. — Я делал шаг назад а вместе со мной прикрывая мою спину, и свою госпожу двигались и Вон с Чанином.

— Что ты, мы не собираемся ее убивать. — Прочавкал бугай. — Во всяком случае, не сразу.

И за его спиной снова раздался хохот, словно его друзья по грязной работе оценили его шутку.

— Мы любим симпатичных девушек. — Выкрикнул кто-то из толпы. — Особенно благородных.

Их главарь, косо усмехнулся, и будто заканчивая фразу своего дружка продолжил.

— Говорят, они невинны, и так приятно пахнут.

Договорить он не успел, стрела пронзила его горло насквозь.

Он поднял руки но так и не смог коснутся шеи, он сначала захрепел, а потом и вовсе свалился на землю громко звякнув монетами просыпавшимися из карманов и подняв облако пыли.

Все резко обернулись и я в тот числе. За воротами стояли несколько лучников и стражники в красных одеждах военного ведомства, таких же как носил и мой отрад в Чхонджуне.

— Ты, — Громыхнул один из бандитов, что держал Чонхи, тыкнув ножом в одного из них. — Возьмите его живым, это он убил хёна.

Толпа взревела и бросилась в сторону стражников.

Воспользовавшись, тем что на нас не обращают внимания, я оттолкнул Ёнхи в сторону забора все еще закрывая ее собой. Вон и Чонин уже успели вступить в перебранку, и кажется, ранили одного из головорезов.

— Чонин, — Крикнул я и отбил удар одного из нападавших. — Служанка.

Он кивнул мне и начал пробираться ближе к Чонхи.

Я увлекся, подобные ситуации разжигают в крови азарт и в пылу битвы ты не сразу понимаешь, что происходит, поэтому когда за спиной лязгнул еще один меч я не сразу среагировал.

Я приготовился к удару, но его не последовало, вместо этого, почувствовал чужую спину и звуки боя. Кто-то, скорее всего Вон прикрыл меня. Я дернулся и чуть снова не подставил себя под удар, если Вон сражался со мной спина к спине, то кто защищает Ёнхи.

— Сражайся лучше, — услышал я из-за спины, и этот низкий грудной голос принадлежал явно не Вону. — Твоя госпожа в безопасности.

Я кивнул и снова нанес удар противнику. Удар за ударом, пока последний из преступников не был приколочен к земле мечом солдата королевской гвардии.

Лязг мечей и драки стих быстро, военное ведомство сделало свою работу. Я облокотился о дерево и сполз вниз. Пот капал с моего лба, а в ушах все еще шумела кровь.

— Чан. — Ёнхи налетела на меня со всей силы и сомкнула руки у меня за спиной. — Ты жив? Как себя чувствуешь?

Она схватила меня за лицо, пару раз приподняв его и убедившись, что ран нет, принялась осматривать дальше.

— Ты хорошо сражался. — Парень, что прикрывал мне спину протянул ладонь и помог мне подняться.

— Ты тоже был не плох. — Я улыбнулся и сжал его руку в ответ.

— Вы спасли нас. — Ёнхи низко поклонилась. Она прищурилась, пытаясь в темноте разглядеть лицо спасителя. — Спасибо Вам большое. Если бы вы не появились, не знаю, что могло бы случиться.

— Это моя работа, госпожа. — Он кивнул и тоже поклонился ей.

Смотря на нее так внимательно, будто пытался увидеть в ней, что-то или кого-то. Словно встретил давнего знакомого. Наш новый знакомый не отводил глаз.

— Могу я узнать имя нашего спасителя? — Улыбка Ёнхи была искренней, и мне сразу захотелось загородить ее собой, как всего несколько минут назад от мечей, от этого взгляда который словно прощупывал ее.

— Конечно госпожа, — Он тоже улыбнулся и низко поклонившись, представился. — Капитан Департамента военного ведомства. Хван Хенджин.

Я пытался забыть как эта ведьма убила меня. Прокляла, а потом убила. Всадила мне в шею острый нож.

А теперь так просто стоит в залах этого дворца и улыбается, так будто и не было ни чего. Будто не из-за нее я вынужден проживать это снова.

Хотя конечно не из-за нее, по сути это была даже не она. Меня убила не эта Пак Ёнхи, которая так нежно проверяла, не ранен ли Бан. А королева Ёнхи которая видела смерть своего великого генерала.

Когда я увидел ее в том постоялом дворе, сначала даже не поверил своим глазам, что-то шло не так. Я точно помню, как впервые встретил Её Высочество, и это было не на окраинах Ханяна. Она была маленькой напуганной девочкой в стенах этого огромного дворца. Она тогда вошла не в тот зал, и долго извинялась, пока я провожал ее в нужные покои.

Ее привезли как овцу на заклание, и бросили здесь.

Король Теджон, будто чувствовал, что теряет власть, и решил воспользоваться лучшим средством, для ее восстановления — своим народом.

Не смотря на то, что дед девчонки, Пак Мёнбён, был изгнан, народ помнил его как доброго генерала, любившего своих солдат, и возвративших многих из них домой живыми. Его поддержка в народе имела под собой крепкую опору. Но он был стар, а семья казнена. Разве это был не лучший выбор для будущий королевы, которая нужна будет только для красоты, но при этом с поддержкой и армией в целый Чосон.

Неужели что-то менялось?

— Капитан. — Один из воинов королевской стражи низко поклонился, приветствуя меня.- Благородная супруга Хван Бин, хотела вас видеть.

Мне не нужно было даже представлять, для чего меня хотела видеть старшая сестра. Во дворце начался смотр девушек на роль жены наследного принца, а заодно он присматривал себе будущих наложниц.

Сестра засуетилась. Клан Ким, к которому принадлежала нынешняя королева, и мать будущего короля, дышал нам в спину. Хоть сестра и родила сына Его Величеству, кронпринц был жив и здоров и за его спиной, Кимы развили невероятную власть и силу.

Наследный принц спускал семье своей матери с рук все, что только было возможно. А значит, они не применено пришлют нескольких из своих дочерей, на смотрины. И если королева, начнет действовать и государь выберет одну из них, то вторая императрица подряд будет из их семьи.

Как я и предполагал, сестра была в бешенстве. Она успела оттаскать одну из своих служанок за волосы, и разбить несколько чашек из дворцового фарфора, к моему приходу.

— Ваше Величество. Что здесь происходит?- Я осмотрел покои Королевы.

Сестра никогда не отличалась спокойным нравом. Резкая в своих действиях, она стала еще более импульсивной.

— Все вон! Живо! — Крикнул я служанкам, которые сбились в углу. Они опустили головы, без остановки моля о прощении, и спиной, на коленях поползли к выходу. Как только за последней из них закрылась дверь, я ударил ладонью по столу. — Возьмите себя в руки, Ваше Высочество!

Королева обернулась на меня и гневно возмутилась:

— Ты знал Хенджин. — Она ткнула в мою сторону пальцем. — Эти мерзкие собаки Кимы, прислали своих девок, на смотрины.

Несмотря на то, что ее лицо было искривлено от гнева, который бушевал в ней, она все еще оставалась очень красивой, наверное поэтому король и выбрал ее в благородные супруги.

Я глубоко вздохнул, и аккуратно опустившись перед собаном, налил себе в чашку чай из чайничка.

— Для начала, Ваше Высочество присядьте. — Она фыркнула, поправив прическу и опустилась на подушки передо мной.

— Ты обещал мне, что мой Ёнбок станет королем. И что я вижу теперь, Кимы подбираются все ближе и ближе, а этот мальчишка Минхо, все больше злорадствует.

Я почесал бровь. Мой племянник точно не подходил на роль будущего короля. Щуплый, болезненный и слишком добрый. Он слишком любил своего брата, и с самого детства таскался за наследным принцем.

Его приговорили к казне по приказу короля Ли Минхо, того самого брата, которого он боготворил. Буквально через несколько месяцев после того как тот взошел на престол. Обвинили в предательстве и пособничестве врагу во время войны. Принц Ёнбок тогда не желал разговаривать не с кем, не со мной не даже со своей матерью. За несколько дней до казни, он попросил об аудиенции королеву Ёнхи, просьба которую она выполнила. А после ее ухода его обнаружили мертвым в своих собственных покоях, в которых его держали как преступника.

Казнить его не успели, и табличка с его похоронным именем могла спокойно находится в общем семейном храме, на одном ряду с собственным отцом королем Чосона — Теджоном.

Ему было двадцать три и он так и не успел оставить наследников.

В моих ли силах было это исправить? Спасти собственного племянника и усадить его на трон как короля в обход старшего брата, как этого и хотела моя сестра.

— Моя дорогая старшая сестра. — Мне пришлось расправить полы ханбока и сесть удобнее. — Ты все еще благородная супруга, его величества. Неужели мне нужно учить тебя как показать мужчине в пользу какой из девушек сделать выбор?

— Тебе прекрасно известно, дорогой братец. Что в уши его величества сейчас льет мед одна из королевских наложниц.

О да, это было правдой. В последнее время в покои короля зачастила наложница Нам. Она имела низкий статус, и попала во дворец как служанка. Говорят, его величество увидел ее в летнем саду, когда она собирала персики, и влюбился с первого взгляда. Это был огромный секрет, и конечно же о нем знали все.

За ней не было не влиятельной семьи, не благородной фамилии, но она была молода и в данный момент любима королем. И как любая молодая девушка она была очень падка на подарки и деньги.

А что было самым главным, это их общая с моей сестрой, нелюбовь к королеве Ким Даджон, матери наследного принца.

— Так присмотрись к ней. — Гаркнул я. — Плакать в своих покоя, да бить служанок это последнее, чем ты можешь помочь собственному сыну.

Она фыркнула и потерла виски, так будто от нашего разговора у нее разболелась голова.

— На прошлой неделе прибыли купцы из Мин, они привезли шелк небывалых цветов. — Я поднялся и поправил кат. — Завтра же отправлю его тебе. А ты уж будь добра пригласить на чай дорогую наложницу его величества, и сделать ей пару подарков.

У дверей я остановился и подумав добавил.

— И присмотрись к девчонке из семьи Пак, хочешь кронпринцессу не из Кимов, подумай о дочери своей давней подруги.

Я вышел из покоев благородной супруги, как раз в тот момент, когда в коридоре появился мой дорогой племянник. Я медленно задвинул створки дверей, и уже громче, чтобы услышала сестра, произнес:

— Приветствую Вас, Ваше Высочество принц Ёнбок.

— Дядя! — Крикнул он, и кажется забыв что следом за ним семенит целая процессия из евнухов и служанок бросился ко мне.

— Мой дорогой принц. — Я низко поклонился ему выставив вперед меч, и выражая, как и положено королевские почести. — Я очень рад вас видеть.

— Я так скучал, дядя. Вы были у матушки? — Ёнбок был милым ребенком, хоть уже и вышел из этого возраста. Сестра растила его в любви и заботе, не смотря на кучу приставленных к нему нянек, она уделяла ему огромное количество времени. — Я тоже направлялся к ней. У брата начались смотрины, и он даже прислал мне сладости по этому случаю. И мне так захотелось поделиться ими с матушкой.

Он подхватил меня под руку и улыбнулся.

— Может тогда выпьем чаю вместе?

— Простите Ваше Высочество. — Я легко потрепал его за щеку, как всегда делал в детстве. — Но мне нужно возвращаться на службу.

— Ваше Высочество. — Перебил меня один из евнухов. Он мелкими шажками приблизился к нам и кажется, его спина согнулась еще ниже. — Нам тоже, лучше не задерживаться, ваш учитель…

Я скривил губы, и одним движение вытащив меч из ножен, приставил его к шее евнуха.

— Мало того, что ты посмел перебить господина. — Я слегка надавил на рукоять, и острие меча вонзилось в шею мужчины, от чего красные капельки крови легко слетели на его зеленоватые одежды. — Так ты еще смеешь указывать принцу?

— Господин, — Заикаясь произнес евнух, — Я не мыслил ни чего подобного, просто у принца урок.

Я пихнул его ногой отталкивая в сторону, от чего он упал на пол и шапка евнуха покатилась по коридору.

Я кивнул двум стражам находившимся чуть позади и охраняющим дворец благородной супруги Хван Бин. Они подняли его под руки и потащили в сторону выхода.

— Ваше Высочество, я пожалуй научу его манерам, и верну обратно.

Я улыбнулся принцу и низко поклонившись, добавил.

— Обязательно выпьем чай в следующий раз все вместе. Принесу вашу любимую сушеную хурму.

Он кивнул мне, и старшая служанка громко крикнула:

— Ваша Высочество, благородная супруга Хван Бин. Прибыл принцип Ёнбок.

Я вышел на улицу следом за стражами которые увели старого евнуха в сторону тайной инспекции.

— Сделай так, чтобы я его больше никогда не видел. — Я произнес это не слишком громко, но один из моих людей стоящий неподалеку кивнул. — И приставь к принцу Ёнбоку, еще пару человек.

— Да капитан.

Если я хотел что-то поменять, мне нужно было быть осторожней. Кронпринц был умен, и в прошлый раз переиграл меня, но в этот раз я буду готов. Что ты будешь делать, будущий король, если твоя жена и твой великий генерал окажутся по другую сторону? Если твои собственные Кимы предадут тебя?

Я прикрыл глаза от яркого весеннего солнца и усмехнулся, на ум пришла старая детская считалка:

— Мугунхва кочи пиёсымнида.

Нам выделили покои в старом дворце, он был южнее основного зала, и дорога туда занимала некоторое время.

Чанхи принесла с собой небольшой куль с нашими вещами и драгоценностями, которые удалось вернуть из рук грабителей благодаря королевской гвардии.

На шее моей служанки все еще был виден след от ножа, которым ей угрожали, и она прикрывала его стареньким шарфом, который ей одолжил, помощник Бан Чана, Ян Чонин.

Мы разделились, когда Бан Чан проводил меня во дворец и заботливо передал табличку с моим именем главному евнуху встречающему нас перед входом.

Он улыбнулся и даже легко махнул мне рукой, оставаясь за «золотыми» воротами Кванхвамун, когда я вошла в них.

— Чанхи, подготовь мой ханбок. — Я присела перед зеркалом и вместо того чтобы приводить себя в порядок уставилась на лес за окном.

Он начинался здесь и простирал свои границы до самого восточного дворца.

Я передернула плечами. Спокойнее Пак Ёнхи то, что произошло в этом лесу, может никогда не повторится, если ты будешь вести себя правильно.

Служанка расправила чхим и осторожно провела рукой по тонкой ткани чогори, на котором были вышиты цветы бессмертника.

— Он такой красивый, моя госпожа.

Я улыбнулась, этому ребенку нравились красивые вещи. Я видела, как светились ее глаза.

— Если Его Величество выберет меня в невесты кронпринцу, я подарю тебе это чогори.

— Моя госпожа. — Она упала передо мной на колени и поклонилась так низко что кончики ее волос выбившихся из прически касались пола. — Вы самая лучшая госпожа, я не заслуживаю такого.

— Подожди благодарить. — Я развязала лямки придерживающий нижний подол юбки и осталась в одном белье. Чанхи подскочила с пола и начала помогать мне собираться.

Мы закончили приготовления через четверть часа, с наружи как раз послышался гомон голосов, и легкий девичий смех.

Чанхи выглянула за дверь и произнесла:

— Так много красивых барышень. — Ее щеки покраснели и она, пригладив ленту в моих волосах добавила. — Но наша госпожа Ёнхи самая красивая.

— Пойдем Чанхи, не красиво опаздывать.

Она открыла передо мной двери и я легко перешагивая высокий порог вышла наружу.

На улице, на небольшой площадке и вправду было достаточно много народу. Девушки в красивых ханбоках, с золотыми украшениями в волосах. Каждая из них была очень красива, и каждая уже представляла себя королевой Чосона, матерью целого народа.

— Благородные дамы. — Главный евнух вышел вперед и за ним следом появились две молодые служанки. — Сейчас мы пройдет в зал Сенджоджон, великая королева уже ждет нас.

Он опустив голову и согнув спину шаркал впереди, а позади наслаждаясь видами дворца Кёнбок, за ним шествовала целая стая красивых и молодых, благородных наследниц древних семей.

Наши служанки остались позади. Как только королева, сделает выбор, во дворце останутся только те, кого будут рассматривать уже либо на роль будущей кронпринцессы либо наложницы для наследного принца.

— Говорят наследный принц, оделся в костюм евнуха, и расхаживает неподалеку. — Сплетничали две идущие впереди меня девушки.

Одна из них та, что была пониже, густо покраснела и приложила к своим щекам тонкие ладошки с изящными пальцами. Я улыбнулась и чтобы не засмеяться прикрыла рот ладонью.

— Я сказала что-то смешное? — Вторая обернулась на меня, и сморщила свои широкие брови.

— Отнюдь. — Я нагнулась пониже чтобы слышали только они. — Выставлять Его высочество наследного принца, евнухом, обычно стоит как минимум головы.

Я провела ладонью по шеи, будто демонстрируя, что их может ожидать. Мы как раз проходили мимо гвардейцев, которые остановились и опустили на землю копья, приветствуя нас. Девушки притихли и даже как то отпрянули друг от друга.

Кёнбок благоухал. С приходом ранней весны в садах распустились цветы вишни, и ее запах разносился по всей территории.

Мы вошли в зал Седжоджона, где все было приготовлено для нашего приема. Впереди на подушках расшитыми золотом сидела королева, она пила чай из маленькой пиалы и время от времени, вставляла пару фраз в разговоры наложниц короля которые сидели по правую руку от нее, за их спинами опустив головы, и готовые в любой момент исполнить любую прихоть своей госпожи, стояли гуннё.

Я пыталась вспомнить лицо королевы, но память подкидывали, только одно воспоминание, резкий удар и сломанную нефритовую подвеску.

Я зажмурилась, настолько оно было реалистичным, мне даже обожгло щеку.

Я встала позади той самой низенькой девушки которая сплетничала со своей подружкой, и как и все девушки поклонилась.

Королева окинула нас взглядом, долго вглядываясь в каждую из нас, а потом вдруг поднялась со своего места и направилась в нашу сторону. Она словно плыла, кажется даже юбка ее ханбока не издавала не звука. Она прошла мимо той самой сплетницы, которая представляла наследного принца в одежде евнуха и остановилась рядом с девушкой с золотой заколкой в виде головы какой-то птицы, может быть даже феникса. Я подняла глаза , чтобы лучше рассмотреть ее.

— Как твое имя?

— Ким Хаюн, Ваше Высочество. — На ней был ханбок нежно сиреневого цвета расшитый веточками сливы.

Королева улыбнулась и кивнула служанке следующей за ней и та протянула ей небольшой платок из красного шелка.

Королева задавала ей еще какие-то вопросы, а та, улыбаясь, отвечала. Я даже чуть не зевнула, настолько вся эта процедура была медленной. Она говорила буквально с каждой, спрашивая и узнавая о них все.

В след за ней платок получили еще две девушки так же принадлежавшие к семье Ким.

Королева шла медленно, словно пробовала на глаз каждую из кандидаток.

— Как твое имя?

Она остановилась рядом, и я даже сначала подумала, что она обращается ко мне, поэтому четко произнесла:

— Пак Ёнхи.

— Юн Нари.

Наши имена слились в один звук, от чего все затихли и обернулись на нас. Мы с Нари переглянулись.

Я снова подняла глаза и столкнулась со взглядом королевы. Она смотрела точно на меня. Я видела как привстала со своего места благородная супруга Хван, а следом за ней что-то прошептав, поднялась еще одна наложница.

Она громко рассмеялась, привлекая к себе внимание и пошла в мою сторону.

— Ты такая милая. — Она коснулась своим тонким пальцем моего подбородка заставляя смотреть ей в глаза.

— Наложница Нам, — прервала ее королева. — Мы собрались здесь не для того…

Но и саму королеву прервали. Та самая благородная супруга Хван, тоже прошла в нашу строну.

— Полно, Ваше величество, дайте и нам сделать выбор, во благо наследного принца.

Королева сделала вид, что не видит ни меня, ни наложниц короля, она отвернулась в сторону и медленно пошла обратно.

— Из какой ты семьи? — Продолжила Наложница Нам и так тепло улыбнулась, что мне тоже захотелось улыбнутся ей в ответ.

— Семья Пак из Чхонджу.

— Твой дед генерал Пак Мёнбён?

— Да Госпожа. — Я посмотрела за спину наложницы Нам, там где до этого стояла благородная супруга Хван.

Она снова ласково улыбнулась и протянула красный шелковый платок с вышитым крылом феникса, который схватила с подноса служанки.

— А сейчас, пожалуй, нам всем пора прогуляться. — Объявила Нам, и качнув бедрами вышла из зала. За ней поспешили ее служанки.

Королева была в ярости, она демонстративно, улыбнулась девушкам, которых выбрала сама, и что-то прошептав благородной супруге, удалилась в соседний зал.

Я сжала в руке алый платок, это означало, что первый отбор я прошла.

Девушек, которым не достался подарок королевы, осторожно вывели из зала под строгий взгляд Благородной супруги Хван. Она явно вела контроль, чтобы девушки не поругались между собой.

Я тоже решила выйти на свежий воздух. Стены дворца давили, вызывая толи воспоминания толи вспышки будущего, будто что-то напоминая. Ощущение было странным, хотелось сбежать из этих стен, так же сильно, как и хотелось остаться.

Я прошла вдоль озера, куда вышли девушки, они сидели группой на больших камнях нагретых солнцем и что-то обсуждали.

Я прошла чуть в сторону, меня тянуло, какое то странное чувство, я будто бы знала, что мне нужно идти и шла на этот странный зов дворца. Я завернула за угол, пройдя по навесному мосту, раскинутому над озером, и спустилась в нижние палаты.

Двери здесь были выши и тяжелее, а само здание казалось диким словно барс.

Мне было страшно и в тоже время любопытно, дворец вел меня за собой.

Комната в которую я прошла не была большой, здесь находился длинный стол и ряды с полками, заставленные книгами.

— Решили погулять? — За спиной практически над ухом раздался низкий голос и я, вздрогнув, обернулась.

— Господин Хван. — Узнала я, и сердце гулко застучало.

— Госпожа Пак. — Кивнул он и поклонился. — Не хотел вас напугать.

Я задрала голову. Мужчина оказался очень высоким, кажется, он был даже выше Чана.

— Я не напугана. — Улыбнулась я и тоже поклонилась. — Кажется, я заблудилась.

— Заблудились? — Он приподнял одну бровь и кивнул сам себе. — Вы были на смотринах?

— Да,- Подтвердила я, демонстрируя ему красный платок, который все еще сжимала в руке.

— Тогда мне следует быть более учтивым. — Он усмехнулся и сделал шаг в мою сторону. Теперь нас разделяло не больше метра. — Возможно в будущем, вы будете моей королевой.

Его кривая ухмылка исказило его красивое лицо. Мне в секунду даже показалось, что он ждет от меня какой-то реакции на свои слова.

— Вы большой шутник, господин Хван.

Я развернулась к нему спиной и пошла вдоль полок расположенных в один ряд.

— Это не закрытое место, что здесь находится? — Уточнила я.

Он шел следом за мной одной рукой он держал меч, а другой край своего ката.

— Это здание принадлежит военному ведомству. — Он остановил мою руку, когда я потянула на себя одну из книжечек. — Это архив госпожа, ничего особенного.

По моим пальцем пробежал холодок, а внизу живота больно заныло. Я будто снова оказалась в там лесу, только совершенно одна.

— Значит, находится здесь запрещено? — Я не убирала руку. Стоило бы рассмеяться, он только что был готов называть меня своей королевой, а сейчас так спокойно касался.

Я пыталась вспомнить, но его образ все время ускользал. Я должна была знать капитана Хвана, если он служил во дворце. Но почему не помню?

— Простите. — Я опустила глаза. Зачем вообще уходила из Седжоджона. Что хотела найти? Что хотела вспомнить? — Господин Хван, пожалуйста, проводите меня зал Седжонджон, к остальным девушкам.

Он отошел в сторону, направляя руку, в которой сжимал меч, в сторону выхода из архива.

Я сглотнула, таким же мечом когда-то, в моем сне была отрублена голова Бан Чана. Голова начала болеть еще сильнее, чем после встречи с королевой.

— Вы задумались госпожа, я все-таки напугал вас.

Он шел чуть впереди, но при этом близко. Настолько, насколько конечно позволяли правила приличия.

— Вы очень хорошо знаете дворец, господин Хван.

— Это моя обязанность, госпожа. — Он остановился, пропуская меня вперед, когда мы шли по мосту через озеро. — Вашему другу тоже скоро придется выучить, все дороги и тайные ходы дворца.

— Вы видели Чана? — Я обернулась слишком резко и случайно запнулась о юбку ханбока.

Хван поймал меня за локоть удержав от падения.

— Аккуратнее госпожа, на теле будущей королевы не должно быть шрамов.

Я готова была покраснеть, но мое лицо само собой резко стало серьезным, я даже не заметила, как на нем появилась кривая усмешка. Я что повторяла за Хваном?

— Так его взяли в гвардию? — Продолжила я как не в чем не бывало, вырывая свою руку из его.

— С рекомендательным письмом от вашего деда, вы еще сомневались?

— Я никогда не сомневаюсь в Чане.

Я покосилась на мужчину и заметила, как на его лице проскользнула улыбка, которую он тут же спрятал, сделав вид, что надевает кат.

Я больше ни чего не спрашивала, а Хван ни чего не говорил. Мы шли молча, и когда впереди послышался смех девушек, он остановился.

— Теперь вы не заблудитесь госпожа.

Он поклонился мне на прощание и зашагал в сторону Тевонджона.

— Господин Хван. — Окликнула я его. — Спасибо, и до встречи.

Я выпалила последнюю фразу не подумавши, и прикрыла рот ладонью, ругая себя напропалую. А тот, заметив мое действие рассмеялся.

— До свидания, госпожа Пак Ёнхи.

Рекомендательное письмо не возымело своей силы, как думал генерал. Меня действительно осмотрели со всех сторон. Начальник который ,сейчас замещал того самого друга генерала Пака, который вышел на пенсию, и к которому я не успел всего на несколько месяцев, как поведал Ким Гымхэ.

Я действительно уже собирался покинуть Ханян, вернутся обратно домой, и вправду заняться земледелием, но смотреть в глаза генерала, который доверил мне людей и свою внучку было невозможно.

Парней из моего небольшого отряда, убили там, в постоялом дворе горной деревушки, когда они спали. Может тот мерзавец и правда оказался прав, так себе из меня командир, раз не смог их защитить. Из целого отряда в живых остались, только трое, Ян Чонин, Нам Вон, и я их горе начальник.

Я опустил глаза и сделал шаг назад собираясь покинуть управление, когда в зал практически бесшумно вошел Хван Хенджин.

Он приложил палец к губам, намекая чтобы я не приветствовал его, и медленно, как будто расхаживал у себя в доме подошел к столу начальника. Тот все еще бубнил что-то под нос, нагнувшись над моими бумагами. Хван облокотился о стол с другой стороны и заинтересовано прочел записи сделанные генералом.

— Неплохо. — Произнес Хван. — Действительно в одиночку одолел трех манджур?

Ким Гымхэ вздрогнул и обернулся. Он увидел капитана нависшего над ним, и изменился в лице. Он сначала побагровел, потом побледнел, а потом жалобно начал что-то лепетать. Мне в этот момент даже захотелось рассмеяться, настолько нелепо это выглядело.

— Начальник Хван?

Хенджин продолжал смотреть на меня ожидая ответа, будто и не замечая мямлящего Гимхэ.

— Вообще-то их было пятеро, но генерал сказал, вы не поверите, если он так напишет.

От долгого молчания мое горло захрипело, и голос прозвучал гораздо ниже, чем я хотел.

Капитан хмыкнул и улыбнулся, легко покивал, кажется, своим мыслям и опустил взгляд на Кима.

Тот под его взглядом сжался и начал очень медленно подниматься со стула.

— Капитан. — Он даже кажется, согнулся пополам, настолько его голова оказалась ниже. — Этот деревенщина пришел с письмом от Пака, и думал, что его возьмут в гвардию.

— Не от Пака. — Хван обошел стол и остановился напротив меня. — А от генерала Пак Мёнбёна, дубина.

Он сделал еще один шаг ко мне, будто смотрел прямо в душу.

— А этот деревенщина, как ты выразился, в одиночку справился с пятью манжурами. Думаю, нужно быть осторожнее со словами Гимхэ. — Он схватил его за плечи заставляя подняться, и словно по дружески отряхивая ханбок от невидимой пыли. — Если не хочешь чтоб твоя поминальная табличка оказалась в храме предков в столь юном возрасте.

Тот закивал.

— И еще Гимхэ, я разве не говорил, что не люблю, когда кто-то сидит за моим столом? — Хван надавил на его плече с такой силой, что на лице Кима выступила испарина. — Кажется, говорил. Но ты снова не слушал.

Хван дернул его за пояс ханбока, от чего ткань затрещала, и норигэ висящая на поясной тесьме, оказалась в руках Хенджина.

Он сжал ее в ладони и подвеска, сделанная из нефрита, разломилась в его руке пополам.

— В следующий раз, это будет твоя голова.

Капитан кинул подвеску под ноги Кима и одним лишь взглядом указал ему на дверь. Казалось Хвану не нужно произносить не звука, чтобы его подчиненные беспрекословно исполняли его приказы.

Когда дверь за Ким Гымхэ закрылась, Хван продолжил:

— Я капитан Хван Хенджин, исполняющий обязанности временно отсутствующего генерала Ку Джимо.

Он протянул мне руку.

— Если ты также отчаянно готов отдать жизнь за короля, как защищал свою госпожу, я думаю, мы сможем поладить.

— Бан Чан.

Представился я и крепко пожал его руку в ответ. Не смотря на то, что мы встречались, официально знакомы мы не были.

— Добро пожаловать в гвардию Его Величества. И извини за этот спектакль, некоторое берут на себя слишком много.

Он повел плечами и присел на место командира.

— Я уже передал своим людям, завтра вам подготовят форму, с тобой ведь было еще двое?

Он поднял на меня взгляд и усмехнулся.

— Расслабься, как ты мог заметить, мне тоже не хватает толковых людей в отряде. И если ты доверяешь своим людям, я сделаю точно так же.

Мне действительно стоило успокоиться. Кажется, устройство на службу вышло сумбурным.

Я сжал в руке меч брата, и от его холодного метала, стало немного легче.

— Скажи Бан Чан, тебе известно, что-то о тканях, ввозимых в Чосон через восточные границы с империей Мин?

— Я вырос на севере, к нам не завозили настолько дорогие ткани. — Вопрос явно был с подвохом, я коснулся подбородка и заметил. — Но однажды Ёнхи говорила, что у них слишком яркие цвета для шелка.

— Ёнхи. — Повторил за мной Хенджин и загадочно улыбнулся. — Ты же знаешь, что она будет проходить отбор на роль супруги кронпринца?

— Да мне известно об этом, именно поэтому ее дед отправил меня сюда.

Он вышел из-за стола и поправил ханбок. Меч на его поясе сверкнул серебром. Он надел кат и очень серьезно произнес:

— Будь осторожен при разговоре о ней.

Он хлопнул меня по плечу и подтолкнул к выходу.

— Во дворце сотни ушей и глаз. Вашу дружбу могут неправильно понять. Кто-то может расценить ваше общение как измену.

Я сглотнул, моя неосторожность, здесь может стоить жизни не только Ёнхи но и моей семье. Если кто-то посчитает это посягательством на честь короля, семья будет уничтожена полностью, не оставят даже маленьких детей.

— Так что там о тканях?

Продолжил Хван разговор, когда мы вышли из управления и направились в сторону рыночной площади. Ханян кажется, гудел, жужжал и шумел не переставая и днем и ночью. Мне выросшему в небольшом городе. Он казался слишком суетным, а люди слишком жестокими. Каждый так и норовил обмануть или обокрасть.

Когда мы только въехали в столицу один из торговцев в небольшой забегаловке пытался всучить моим ребятам плошку супа и рис, по цене целой коровы.

Я переложил меч из одной руки в другую и коснулся мешочка с деньгами подвязанного на поясе.

— Как я уже и говорил, я вырос на севере, в наших кроях больше ценится, метал. — Я кивнул на свой меч, выкованный из чистого булата — Нежели тряпки.

— Это же прекрасно Чан. — Он дернул меня за рукав турумаги, заставляя повернуть налево. — Тогда, что на счет кёбана? Отпразднуем твое назначение?

— Я никогда не бывал там. — Я обернулся, пытаясь запомнить дорогу к управлению.

— Что ни разу не пользовался услугами кисэн? — Он толи в шутку толи в серьез удивился и даже потер нос, словно не позволяя себе надомной посмеяться.

Я не стал отвечать на его вопрос. Большую часть времени я находился на службе и мне некогда было посещать подобные заведения. А когда, выдавалась свободная минутка, я проводил ее либо с семьей, помогая отцу, либо с Ёнхи.

Я только сейчас начал понимать, что, так как раньше уже не будет. С этого момента мне не то что нельзя будет называть ее по имени, но даже думать, что Ёнхи могла бы быть моей. Если тот сон, о котором она говорила, был правдой, то выходило так, что Пак Ёнхи внучка опального генерала, и дочь казненных изменников, может стать королевой Ёнхи.

Мы вышли к небольшим воротами красного цвета, украшенным цветами Азалии. Вокруг сновали пьяницы и зазывалы, приглашающие посетить дом, чарующих красавиц.

— Знаешь, что говорят. — Хенджин пихнул меня в бок. — Лучшие кисэн в Пхеньяне, а лучшие кёбан в Ханяне.

Я задумался, подсчитывая свои монеты, и прикидывая, хватит ли мне денег.

— Сегодня нам нужно будет кое-что сделать. — Хван поймал мою руку, которой я потянулся за монетами. — А так как это будет работа, то за все платит военное ведомство.

Он надвинул кат еще ниже прикрывая глаза, и размашистой походкой вошел в двери кёбана, над воротами которого весела табличка с названием: «Вечная радость».

— О дорогой господин Хенджин. — Широко улыбаясь Хвану и хватая его за руку проговорила молодая девушка, увидевшая его на входе. Юбка ее ханбока была гораздо выше положенного, а почти прозрачный чогори свисал с плеча оголяя его. — Вы так давно у нас небыли, мы уже заскучали.

— Прости Кымё, — он улыбнулся ей, и вытянул из-за пазухи небольшое украшение, кажется заколку.

Он протянул его девушке, и она просияла так, будто он как минимум предложил ей выйти замуж.

— Сегодня я с другом. — Он кивнул в мою сторону. — Знаешь, — Шепнул он ей. — Наш молодой господин Бан, не когда не бывал у вас, но ему очень хотелось с вами познакомится.

Она засмеялась очень легко. Таким смехом обычно смеются младшие сестры. Хотя она так и выглядела, младшей сестрой. На вид ей было не больше шестнадцати.

— О, господин Хван, сегодня зал с ирисами, который очень вам нравится занят. — Она заглянула ему в глаза, словно извиняясь. — Могу ли я предложить вам комнату с бегониями? Она в этом же крыле.

— С тобой моя милая, Кымё, я готов пойти куда угодно.

Она снова рассмеялась и словно запрыгав, убежала вперед.

— Что мы здесь делаем? — Я дернул Хенджина за рукав, останавливая, когда он поспешил за девушкой.

— Я же уже сказал тебе. — Он скинул мою руку, которой я удерживал его. — Работаем. Поэтому сделай лицо менее унылым, и веди себя более расслаблено.

Мы вошли в ханок, и Кымё повела нас наверх, мимо столов внизу, которые занимали в основном бедняки, не имеющие больших денег для того чтобы купить комнату на вечер. В кёбане было шумно, из одной из комнат, находившейся напротив раздавалась музыка и смех молодых девушек.

— Проходите, господин. — Она открыла перед нами дверь. — Сейчас, я приглашу девушек и принесу закуски.

— Кымё, девушек не нужно. — Он протянул ей небольшой мешочек с монетами. — Мы с моим другом, хотели поговорить наедине.

Она кивнула, как будто это не было для нее чем-то необычным. Она приняла мешочек.

— Я принесу, соджу, и поджон, мой господин.

Она поклонилась, вышла и прикрыла створки двери за собой.

Хван осмотрел комнату, с бегониями изображенными на пёнпуне и развязав кат, снял его.

— Как тебе Кымё? — Он присел за столик и откинулся на подушки. — Она умеет такое, ммм…а поет, заслушаешься.

Он словно погрузился в свои фантазии.

— Странная у нас работа. — Поддел я его. — То ты говоришь мне о защите Его высочества, а потом спрашиваешь у меня про ткани, и ведешь к кисэн?

Он рассмеялся, да так громко, что я подумал, его смех могли услышать в соседних комнатах.

— Дрогой господин Бан Чан. — Он облокотился о стол и зевнул. — Если вы не будите таким не терпеливым, то я вам все объясню.

Я злился, никогда не любил, если мне что-то было непонятно.

Я отбросил свой кат в сторону и присел напротив Хвана.

— Я слушаю.

Он посерьезнел, и набрав грудь воздух, будто что-то прикидываясь начал разговор.

— Ты знаешь, кто сейчас является главным поставщиком тканей, зерна и муки во дворец?

— Разве не торговая гильдия? — Уточнил я.

— Почти. — Кивнул Хенджин. — Только пять из семи торговцев в этой гильдии принадлежат к семье Ким.

Я прищурил глаза, к чему клонил Хван?

— И вот тебе задача, офицер королевской гвардии Бан Чан. Недавно, стало известно, что мясо, которое доставляют ко двору, не попадает на королевскую кухню, в связи с этим возникает вопрос. Если товары проходят контроль на воротах, а в кухнях его нет, то где он? — он пожал плечами и улыбнулся.- Подумай над этим, а потом расскажешь.

Хенджин поднялся из-за стола и подошел к небольшому окну, выходившему на центральную часть улицы. Солнце уже село и на улицах Ханяна начали зажигаться огни. Он обернулся на меня и добавил.

— Королевская гвардия, должна защищать не только жизнь королевской семьи, но и ее достоинство. Мы здесь с тобой именно для этого.

Из соседней комнаты раздались пьяные ругательства, музыка прекратилась и стали слышны женские крики.

Кымё осторожно вошла в комнату, занося с собой поднос с кувшином и блинчиками. Она аккуратно выставила их на стол, улыбнулась мне, и также тихо вышла. Если бы я не был сосредоточен то, кажется, мог ее и вовсе не заметить, настолько она была искусна в своей работе.

— Пора. — Хван снова надел кат, я поднялся следом. — Ты же хотел поработать. Все, что ты сейчас увидишь или услышишь не должно покинуть этой комнаты.

Крики стали сильнее, кажется, гости из зала всей компанией вывалились в коридор и проходили как раз мимо нашей комнаты.

Хван одним движением открыл створку двери, встречаясь взглядом с молодым человеком, который обнимал двух кисэн и улыбался.

— О, Хенджин. — Тот явно узнал Хвана. Он выпутался из объятий девушек скинув их руки, и как не в чем не бывало, вошел в нашу комнату, оставив их в коридоре и хлопнул дверью у себя за спиной.

— Добрый вечер, Ваше высочество. — Хван низко поклонился.

Я внезапно опешил, передо мной в раскрытом ханбоке с оголенным торсом, в объятьях кисэн, и явно пьяным, стоял принц Минхо. Тот кто должен был в скором времени, женится на моей Ёнхи, развлекался с чужими женщинами. Я сжал зубы и тоже поклонился вслед за Хенджином.

Мне было четыре когда, слугам сообщили о смерти моего старшего брата и наследным принцем стал я.

Старшего брата я никогда не видел, он был сыном какой-то служанки, которая понесла от отца еще до того как они с моей матерью оказались в браке.

Я до сих пор помню это чувство.

Я тогда жил с королевой-матерью в восточном дворце, когда посланник его величества принес весть, о назначении меня наследным принцем. Слуги как по команде в один момент склонили головы в глубоком поклоне. И даже моя мать поклонилась мне. Я видел, как она была горда, когда склоняла голову перед собственным ребенком. Поговаривали, что это дяди моей матери избавились от неугодного принца, но я знал, что это только слухи.

После того как тело бывшего кронпринца покинуло дворец, меня переселили в западные покои, и мои воспитанием занялся наставник. Каждый мой день был расписан учебой, военными тренировками и нудными комментариями моего евнуха. Я редко стал видеться с матерью и еще реже с отцом.

Детство закончилось в один миг, и я стал нести на своих плечах тяжесть будущей короны.

Я не мог ни чего делать самостоятельно, ни завязать ханбок, ни надевать иксонгван. Даже принятие ванны стало какой-то церемонией с кучей народу.

Пока однажды во дворце не появился Ким Сынмин. Он был двоюродным племянником моего деда по матери и приходился мне родственником, хоть и не близким.

Именно с ним я впервые и сбежал из дворца, и понял, что там за стенами Кёнбоккуна, есть жизнь, что гораздо веселее моей. Мы пили рисовое вино, ходили к кисэн и устраивали дуэли. Все то, что нельзя было делать наследному принцу. Но все это тоже было не долгим, отцу донесли о моих ночных прогулках и он приставил ко мне цепного пса из своей гвардии — Хван Хенджина.

Так пришел конец нашим с Ким Сынмином гуляньям, Хваны только и ждали, что я совершу ошибку, чтобы посадить на трон моего младшего брата Ёнбока.

Мать была в ужасе, когда узнала, о том, чем мы занимались с Сынмином. Она как истинная королева, намекнула отцу, о моей женитьбе, чтобы мне было некогда скучать, на что тот не думая согласился.

Так янбанам Чосона поступил приказ из дворца о прекращение выдачи замуж своих дочерей. Наследный принц начал поиски жены.

Кандидаток нашли достаточно быстро, и одной из них была красавица Ким Хаюн, младшая сестра Ким Сынмина. Она понравилась мне еще, когда я был мальчишкой. Высокая, статная с большими глазами, такими же глубокими как озеро Кёнпхо. Я увидел ее на фестивале огней и так и не смог позабыть.

Вместе с ней первый отбор прошли еще три кандидатки, которые и правда воспитывались как будущие королевы. Все кроме одной.

— И что это за плебейка? — Я разглядывал портреты девушек, участвующих в отборе.

— Госпожа Пак Ёнхи. — Ответил мне евнух Хан, проверив, чей портрет я держу в руках. — Она из семьи Пак, с севера, внучка генерала Пак Мёнбёна.

— И что ее выбрала моя мать? — Я даже развернул к нему портрет, чтобы удостоверится, что он говорит про ту самую девушку.

— Нет, Ваше Высочество, — Евнух опустил глаза. — Она получила платок от наложницы Нам.

— От наложницы? — Я изогнул губы в кривой усмешке, ну что здесь можно было еще сказать, рак стремится к крабу.

Мой отец всегда был неравнодушен к простому люду. Даже последнюю наложницу выбрал из служанок. Хотя многие и поговаривали, что она ведьма, которая использовала шаманов, чтобы привлечь внимание Его Величества, но доказательств найдено не было и слухи забылись.

Я смял портрет и швырнул в сторону.

— Передай отцу, что она не подходит. — Я поднялся с одеяла и предал, оставшиеся три портрета Евнуху. — Я буду выбирать среди них.

— Ваше величество перед вторым шагом, Его величество хочет, чтобы вы встретились с госпожами в саду у озера. Со всеми.

Добавил он.

Я усмехнулся, отец не просто прислал мне портреты. Как любимому сыну он дал мне право выбора.

— Ну что ж, если этого хочет отец, думаю, настало время погулять в саду.

Он поклонился и передал портреты предвоенной даме.

Второй шаг отбора должен был пройти совсем скоро. И мне предстояло, уже определится с невестой.

Служанки начали сборы и я вытянул руки в сторону, когда одна из них надела на меня синий менбок. Она мило смущалась и время о времени задевала руками мою грудь, когда пыталась завязать внутренние лямки. Я опустил взгляд на нее, и схватив ее за руку притягивая к себе.

Евнух дернулся, а придворная дама опустила глаза еще ниже.

— Ты новенькая? — Я шепнул это ей на ухо, и ее щеки вспыхнули.

Она кивнула, не произнося не слова.

— Ты достаточно милая. — Я коснулся гладкой кожи ее лица, слегка задевая подрагивающие ресницы. — Пусть вечером придет в мои покои.

Кинул я евнуху и тот кивнул.

Как бы не были хороши невесты, нужно давать телу и душе отдыхать.

Сад у озера находился чуть дальше от дворца, за залом Седжоджон, где девушки проходили первый этап отбора, там было довольно уютно и тихо. Мне нравилось это место, еще в детстве я часто гулял здесь. Скорее всего, именно поэтому отец выбрал его для первой встречи с невестами.

Первой на прогулку пришла, совсем юная малышка, Ким Аран. Если верить записям евнухов, кажется, ей едва исполнилось шестнадцать. Она была второй дочерью Ким Сана, одно из чиновников клана Андонг Ким, принадлежащего к партии Сорон. Ее отец владел золотодобычей на юге, и часто делал хорошие подарки королевскому двору. Но в его семье не было сына, от чего клану грозило полное увядание.

Аран очень странно улыбалась, и всю нашу прогулку беспрерывно хохотала, мне же лишь оставалась кивать и время от времени поддакивать юной госпоже Ким.

Когда Аран вышла за пределы сада, до меня все еще долетали обрывки ее беззаботной детской игры и веселого смеха. Я встал перед озером вглядываясь в его даль, чуть позади выстроились в ряд мои служанки и евнухи. А справа стояла стража.

Вокруг меня постоянно было так много народу, и казалось, я был беспричинно одинок как никто. Очень странно, что во дворце еще могли смеяться люди, когда казалась, что любой мог вонзить тебе в спину нож. А Аран смеялась, и делала это вполне искренне.

— Добрый день, Ваше Высочество. — За спиной раздался приятный женский голос. — Мое имя Пак Ёнхи, я рада с вами познакомится.

Я обернулся и встретился взглядом с той самой девушкой с портрета, которою пожелал не видеть. Она поклонилась, и кажется, наконец-то выдохнула, будто она ждала этой встречи не одну сотню лет.

Я хмыкнул, в отличие от девушек из благородных семей Ханяна, от той же Аран, ханбок которой был вышит дорогой золотой нитью, она была одета более чем скромно.

Светлый ханбок с цветами бессмертника вышитыми на чогори, и волосы убранные в косу перевязанную алой лентой.

— Добрый день. — Ответил я.

Мне бы стоило быть более дружелюбным, но кажется, я уже заранее решил не обращать внимания на девку, которую мне пыталась всучить отцовская наложница, и теперь я отрывался на девчонке. Я отвернулся и пошел вдоль озера.

Это было не верно, правила требовали, чтобы я тоже представился, предложил прогуляться и только потом начал разговор.

Самое интересное, что она это явно поняла, но замечание не сделала, просто шла позади все так же мило улыбаясь, и смотрела на меня так, будто пыталась во мне найти знакомого ей человека.

Прошло около четверти часа, когда я решил задать свой главный вопрос. Я долго думал, с чего начать его, то тут снова вспомнил, записи евнухов, и во мне заиграло это детское чувство. Мне захотелось ее поддеть.

— Так твои родители были казнены за измену? — Я обернулся через плечо, все так же не останавливаясь следуя по узким дорожкам сада. — Разве при измене не уничтожают три поколения семьи?

Она остановилась и теперь смотрела на меня так, будто я как минимум ударил ее. Она опустила глаза и кажется, тяжело задышала.

— Его Величество король Теджон, учел заслуги моего деда.

— Так что они сделали? — Продолжил я атаку, раз я не могу избавится от нее, я сделаю так, что она сама покинет дворец. Ёнхи — даже ее имя не подходит для королевского дворца. Слишком простое. Обычное. Скучное. Вот Аран смеялась, а служанка краснела глядя на меня. А эта смотрит, слишком нагло, как будто знает меня.

— Я была слишком мала и, наверное, не смогу вам ответить. — Пак говорила тихо, но я слышал каждое произнесенное ей слово, не мешало даже пение птиц, разбуженных приходом ранней весны.

Страх, вот что было в ее глазах, когда я посмотрел на нее. Он плескался там на границе сознания, она пыталась его прятать, но я был уверен, она боится.

Я вдруг обернулся к слугам всю дорогу следующих за нами. В голове поселилась странная идея.

— Эй, евнух Хан, — Я окрикнул своего старого евнуха. — Какова была причина казни родителей Госпожи Пак?

Евнух поднял глаза и сделал два небольших шага в нашу сторону. Он посмотрел на девушку, будто жалея, словно и не хотел все это говорить, но ему пришлось.

— Отец госпожи, Пак Довон, собирал восстание против Его величества короля. И готовил покушение.

— Нет это не так. — Ёнхи перебила евнуха. Казалось ее глаза, метали молнии. Вдруг скучная дурнушка ожила, мне даже показалось, что она может пойти в бой, чтобы отстоять честь отца, настолько воинственно она выглядела.

— Не так? — Я поймал тебя, девушка пытавшаяся строить из себя благородную даму. — Вы же сказали мне госпожа, что были слишком малы и не помните.

— Мой отец не собирал восстание и был честным человеком, это все клевета.

Она сжала кулаки и даже сделала шаг вперед, будь у нее в руке меч, возможно, она даже убила бы меня. Я видел, как напряглись солдаты гвардии, их руки в мгновение оказались на эфесах их мече. Одно мое слово. Один взгляд. И Пак Ёнхи, дочь предателей лишится своей жизни.

Но она взяла себя в руки и сделала шаг назад, и тогда уже к ней подошел я.

— Клевета? Вы дочь гнусного изменщика, госпожа Пак. — Прошипел я. — И надеетесь стать кронпринцессой? Вы еще большая лицемерка, чем я думал.

Она покачнулась, и посмотрев мне прямо в глаза произнесла.

— Прошу простить меня Ваше высочество. — Она посмотрела в сторону дворца, где у входа в сад стояла следующая невеста, Ким Хаюн вместе со своей служанкой.

— Думаю, наша прогулка окончена. — Я отвернулся. — Можете идти.

Хаюн, которая явно слышала большую часть нашего разговора, прошла мимо Пак Ёнхи и усмехнулась. Я подумал, что не так выигрывают войны за престол, будущие королевы. Они должны сражаться, вцепляться в трон зубами и выгрызать его с корнем.

Пак Ёнхи могла бы стать отличной королевой, сильной и независимой. Такой, бы было не страшно доверить ни наследника, ни страну.

И я обернувшись к своему старому евнуху, который переводил ошеломленный взгляд, с меня на удаляющуюся фигуру госпожи Пак, добавил:

— Вернись в покои и отыщи портрет. Раз госпожа Пак, у нас такая забывчивая, напомним ей ее место.

— Как ты решил проверить дно? — Я еще раз простукал ящик.

— Ты сказал, что товары проходят ворота. — Бан Чан кивнул в сторону стражи.

Под его взглядом они подтянулись и снова встали по стойке.

— Первым делом, подумал на солдат, но не поверил, что ты стал бы терпеть в отряде настолько продажных людей.

Бан был прав, практически каждого, служащего в моем отряде человека я знал лично. Но мог ли я им доверять настолько сильно, насколько думал Чан.

— Выходит, что на самом деле продукты поступали, на кухни, только не в том объеме, в каком были заявлены? Стража проверяла на входе товар, а дальше его везли в королевские кухни. Поварам не сообщали, сколько и что именно было закуплено.

Мне нравилось, насколько быстро Бан Чан мог уловить суть. Когда-то, еще в прошлой жизни, я действительно хотел подружиться с таким умным и смелым человеком как великий генерал севера Бан. Человеком, выигравшим войну с манжурами, и принесшего славу Чосону. Возможно, имей мы хоть немного теплые отношения, наши жизни закончились бы совершенно иначе.

— Да, как я понял, договоры были заключены на один объем, за что и получались основные деньги. — Он захлопнул ящик со спелыми персиками, привезенными с юга.- Только вот ящики были меньше. Во всяком случае, те, которые мы с ребятами успели проверить.

— Интересно, откуда это было сделано. — Я перехватил меч другой рукой, второй почесав подбородок. — Кто на это пошел? Сама торговая гильдия, или идея шла из дворца?

— Министерство снабжения возглавляет королевский зять Ким Шихён из партии Сорон.- Я направился в сторону военного ведомства. Бан Чан, что то сказал ребятам, проверяющими оставшиеся ящики, те кивнули ему, отдав честь, и он, улыбнувшись последовал за мной.

Из Бана действительно бы вышел отличный начальник королевской гвардии. В принципе, в моих воспоминаниях о прошлой жизни, именно им он и был, когда мой меч лишил его головы и жизни.

— Королевский зять? — Он нагнал меня на подходе к Тевонджону, и обошел справа. — Значит муж принцессы Ли Боры, решил воспользоваться лояльностью его величества и обогатится?

Эта территория дворца Кёнбок была настоящим лабиринтом колон, дверей и калиток. Один дворик плавно переходил в другой, очень похожий на предыдущий, и Бан все еще плохо ориентирующийся во дворце повернул налево.

— Разве их семья и так не богата? — Продолжал он разговор. Я остановился и взглянул ему в спину. Что могло измениться заведи я с ним дружбу? Меня все больше поглощали мысли, что все было правильно и неправильно одновременно.

Чего в конце концов я хотел добиться? Уничтожить клан Ким, с его влиянием? Посадить на трон Ёнбока, короля марионетку, под руководством клана Хван? Или всего лишь жаждал мести, отмщения за собственную смерть?

— Знаешь. — Я вдруг нахмурился. Сегодняшний день казался долгим после бессонной ночи. — Некоторые не умеют ценить то, что имею, от того могут потерять все.

Он обернулся и покачал головой, когда понял, что я не иду за ним.

— В конце недели, мы должны будем предоставить отчет и доказательство хищения Его Величеству.

— Можем ли мы обыскать ведомство обеспечения? — Именно так и действовал генерал Бан. Я кажется на несколько коротких мгновений даже увидел того самого Бан Чана.

— Не думаю, что он хранит учетные книги в ведомстве. — Осадил я его.

— Но обыскать дом, сестры его величества, мы не можем. Сам король не позволит этого. — Он задумался. — Все это бросает тень на монаршую семью. Это может вызвать волнения в народе.

— Именно Бан. — Мы уже подошли к ведомству, и мне отчаянно захотелось сейчас оказаться как можно дальше от этого места. — И что же нам делать? У тебя есть идеи?

— Мы можем пробраться домой к господину Киму? — Прищурился он.

— Бан Чан. — Засмеялся я, хлопнул его по плечу. — Ты почти два месяца находишься в столице. Откуда эти северные замашки?

— Кажется они во мне. — Чан усмехнулся. — Слушай, ты же из этих.

— Что значит это твое из «Этих», Бан?

— Ну, тех, что едят мясо три раза в день. — Он улыбнулся и легко пихнул меня в бок. Он покачал головой и расширил глаза, как будто хотел показать мне, что мой статус был повыше его.

— Может, тебе просто стоило бы наведаться к ним в гости? — Когда это мы успели так сблизится, что он так в открытую говорит мне это? Не выкает и не использует уважительные слова. — Не как глава ведомства, а как гость?

— Ты же в курсе, да, что наши семьи это как бы сказать тебе мягче. — Я поднял брови. — Недолюбливают друг друга.

— Ладно. — Он в шутку хлопнул меня по груди. Рука у него оказалась, тяжелея, что я даже поморщился. — Вижу ночка была, та еще, ты иди домой и отдохни. Я напишу отчет, Его Величеству, а там может, и решим, как быть.

Я кивнул. Ночное дежурство в стенах дворца, значило полный контроль. А как тут было сосредоточиться, когда мысли в голове находились в абсолютном беспорядке. Я надвинул кат на глаза, решил пройти внутренним двором и заодно зайти в архив все-таки поискать, какие-нибудь данные из ведомства обеспечения.

Пак Ёнхи, сидела на полу за стеллажами и в солнечных лучах проникающих в комнату через бумажные двери архива, играла в театр теней. Ей богу как ребенок, я усмехнулся. Она была на столько увлечена создавая руками животных и птиц на стене, что даже не заметила моего присутствия.

В дворцовом саду, по дороге сюда, я заметил гуляющих кандидаток в невесты принца, они сидели в беседки и что-то очень оживлено обсуждали. Видимо госпожа Пак не особо вписывалась в их беседу, а не приходить на подобные сборища не имела права.

После свидания с наследным принцем, которое его величество лично распорядился провести для каждой, прошло несколько дней. И слухи о соре между принцем и Пак Ёнхи, разлетелись по дворцу с невероятной скоростью.

Я тогда, подумал, что мне придется отобрать у Чана меч, и посадить его в каземат, пока он не остынет. Но он на удивление был тих и спокоен. Он не сказал по поводу Ёнхи и кронпринца не слова. Скорее всего, он прекрасно понимал, что любое посягательство в сторону наследника престола — это смерть.

Пак Ёнхи была одинока, возможно, она даже не хотела становиться королевой, но письмо Его величества игнорировать было невозможно.

— Госпожа Пак? — Она вздрогнула, когда я вышел чуть вперед, чтобы меня было видно.

— О, господин Хван. — Она отвернулась и утерла слезы рукавом ханбока. — Здравствуйте.

Я кивнул в ответ. Она плакала.

Мне даже стало жаль ее. В конце концов, эта девочка была не причем, и играть ее жизнью было верхом не уважения. Но я должен был признать, если я хочу что-то изменить, мне нужна эта девчонка. Не только потому что, я хотел насолить Кимам и сделать ее королевой, для этого я мог использовать девушку, из любой другой семьи, не имеющим к ним отношения. А скорее потому, что чувствовал, королевой способной удержать Чосон, не дать ему развалится на части, и не сгореть в огне бунта и восстаний, может только Пак Ёнхи.

— Снова заблудились? — Я подошел ближе. Стеллажи министерства обеспечения, находились как раз за спиной девушки.

— Нет. — Она резко поднялась с пола, и отряхнула ханбок.- Я знаю, что в прошлый раз вы запретили мне приходить сюда.

— Я не запрещал. — Заметил я. — Просто сказал, что здесь нет ни чего интересного.

Она смущенно кивнула и поджала губы. Она стаяла между мной и полками, и сверлила меня взглядом, словно не хотела уходить.

— Что-то случилось госпожа? — Я склонил голову. Прошел к полкам, едва задев ее плечом, потому что места оказалась мало, и начал поиски документов.

— Вовсе нет. — Резко выдала она. Она знала, что я увидел ее слезы, и теперь пыталась строить из себя отчаянную гордячку.

— Вы что-то ищите? — Ёнхи подошла ко мне со спины, загораживая солнечный свет из окон. Ее вопрос так и остался без ответа и она продолжила. — Если, вы скажите, что именно вы ищите, то я смогу вам помочь.

— Думаю, в этом нет никакой надобности, госпожа Пак.

Мне не нужно было заводить с ней дружбу, и тем более выстраивать доверительные отношения, все что я хотел, это чтобы будущая королева заняла свое законное место.

В помещении повисла довольно странная тишина. Я слышал как с улицы доносились голоса, придворных дам, как время от времени, мимо проходила стража, проверяя периметр дворца. Но в комнате, было тихо, что я даже обернулся, убедится не ушла ли она.

Но Пак Ёнхи не куда не делась. Она очень внимательно рассматривала меня, у меня даже возникло странно чувство, будто на меня смотрит не девчонка с севера, а та самая королева Чосона.

— Вы хотите чтобы я ушла?

— Отнюдь. — Я вытянул одну из тетрадей и пролистал ее. — Мне не помешала бы помощь. Но вы возможно, будущая невеста кронпринца, и вам не положено находится в одном помещении с мужчиной, без своей придворной дамы. Это может вызвать ненужные вопросы к вам.

— А к вам? — Она, что передергивала, мои собственные слова? Нет, ну точно ведьма. Только что лила слезы, а сейчас стоит как не в чем небывало, и косо ухмыляется.

— Если хотите, можете мне помочь. — Кинул я ей. Я швырнул тетрадь на стол и даже не посмотрев, на нее продолжил поиски. — На этом стеллаже, находятся документы, ведомства обеспечения. Мне нужно найти данные, где упоминалось бы о крупных сделках, которые были отменены.

Я усмехнулся и добавил:

— Но некоторые отчеты, до сих пор пишут на ханча.

Она улыбнулась да так что кажется ее глаза пропали с лица.

— Не беспокойтесь, господин Хван. — Она встала рядом и тоже начала перебирать документы. — Я из благородной семьи, и умею читать и писать не только на хангыле. Ханча тоже входила, в обязательный список предметов для моего образования, который составил мой отец.

— Вас обучал отец?

— До десяти лет. — Она выудила книгу откуда-то снизу и спросила. — Вам нужны только отменённые сделки, или цена на которые была сильно занижена тоже?

— Сильно занижена? — Я обернулся к ней, она стояла рядом и читала, ведя тонким пальчиком по листу.

— Да, вот здесь, они пишут, что покупают двадцать мешков риса по цене двадцать мун. — Она подняла на меня глаза и улыбнулась. — Выходит, что они покупали, мешок риса, за один мун. Я не знаю как в Ханяне, но в Чхонджу, за один мун, можно было купить только плошку рисовой каши.

— Кто-то сознательно занижал цены? — Я облокотился о стеллаж и задумался. — Но для чего?

— Чтобы продать плохой рис? — Она пожала плечами, сделав предположение.

Кто- то продавал заведомо испорченный товар, а дворец его покупал. Или же мелкими покупками прикрывали нечто большее.

Я не успел спросить, что на этот счет, думает сама госпожа Пак когда двери архива отъехали в сторону, впуская в комнату прохладный воздух с улицы и стайку смеющихся девушек.

Я успел только выпрямится во весь рост, когда Ёнхи юркнула мне за спину, так что с другой стороны комнаты ее было не видно.

— Ой, господин Хван Хенджин? — Хаюн, стоящая впереди, мило улыбнулась и кивнула. Она даже поправила заколку в волосах и опустила глаза. — Вы здесь?

О, я знал эти действия и черты лица. Ее старший брат, пока мы обучались в Сонгюнгване вел себя примерно так же. Хаюн и Сынмин были очень похожи. Они одинаково закатывали глаза, когда им что-то не нравилось, и кривили рот.

— А вы искали кого-то другого, госпожа Ким?

Вот и сейчас Хаюн, не найдя здесь, девчонку Пак, скривила губы в усмешке.

— Мы думали. — Она повела плечом в сторону девушек. — Здесь прячется Пак Ёнхи.

— Прячется? — Я изогнул брови и посмотрел в их сторону. Пак за моей спиной заерзала. Она понимала, чем это может быть чревато, если Хаюн увидет ее. — И зачем же, юной госпоже Пак от вас прятаться? Вы же не пытаетесь ее обидеть?

Ким пыталась вглядеться в темноту архивных полок, за котороми мы стояли и даже сделала шаг в нашу сторону.

Я завел руку за спину и сжал ладонь Пак Ёнхи, которой она все старалась ущипнуть меня изрядно нервничая.

Мне пришлось пнуть стул в сторону Ким, чтобы он перегородил ей дорогу. Стул покачнувшись упал на спинку, и она вздрогнув испугавшись отошла обратно.

— Это очень хорошо. — Продолжил я. — Иначе, мне бы пришлось сообщить об этом Его величеству королю, и я думаю ему бы это не очень понравилось.

Одна из девушек, та что была ниже, что то шепнула на ухо Ким Хаюн, и та кивнув произнесла.

— Ну, раз ее здесь нет, мы не станем задерживать вас и пойдем. — Ее манеры были на высоте. Это не Пак Ёнхи, которая свободно общалась с Чаном, и так спокойно оставшаяся со мной на едине. Эту девушку воспитывали, так, что единственными мужчинами с которому она могла говорит были отец, брат, и будущий муж.

Они втроем низко поклонились.

— Не будем отвлекать вас от работы, господин Хван.

Ким обернулась на пороге, все еще ища взглядом, свою потенциальную жертву. Они вышли, и мне стало, чуть легче дышать. Не хотелось лишаться жизни второй раз по такой глупой причине. Тем более что сам же эту причину и создал.

Ладонь Пак, все еще оставалась в моей руке, а ее голова утыкалась мне между лопатками. Я усмехнулся сам себе, эта девчонка определенно принесет мне еще кучу проблем, еще до того как станет королевой.

В начале июня солнце палило, слишком резво. И чаепитие перед вторым этапом отбора перенесли, в беседку за залом Ханванжон, в западной части дворца.

Во главе чайной церемонии восседала королева, а по обе стороны от нее сидели Благородная супруга Хван, и сестра Его Величества принцесса Ли Бора.

Каждая из них делала вид, что так сильно рада видеть двух других, что казалось напряжением повисшем в комнате можно было убить, как мечом, настолько оно было острым.

Мы же, кандидатки в будущие невесты Его Высочества, сидели с другой стороны чайного столика.

— Очень, жаль, что госпожа Ким Менсук, не смогла присутствовать, на нашей чудесной встрече. — Принцесса Ли Бора, показалась мне жутко наглой и вульгарной женщиной.

Она опоздала, практически на целый час, и начала возмущаться, что собираться к часу лошади ей совершенно неудобно.

Ким Менсук и правда не появлялась уже около недели. В последний раз я видела ее в архиве, когда помогала господину Хвану. Больше на чайных церемониях, на которые собирались девушки, и на вечерних прогулках она не появлялась.

Хаюн и Аран, переглянулись, когда королева посмотрела в их сторону. Недавно они говорили, что Менсук, внезапно заболела, и никто не знал в чем причина, сами же при этом так часто оглядывались по сторонам, и затихали, чтобы их никто не услышал, что можно было подумать, что они готовят, нечто, не меньшее чем заговор против короны. Мне даже стало смешно от собственных мыслей.

От долгого сидения мои ноги ужасно затекли, но этикет не позволял сдвинуться с места.

Когда служанки начали разливать по еще одной чашки чая, я отвлеклась. Со стороны тронного зала Кынчжончжон, к беседке двигалась небольшая группа королевских гвардейцев, и так как я сидела лицом в их сторону, я увидела как напрягалась стража. Они опустили руки на эфесы своих мечей и сгруппировались.

Я на долю секунды даже испугалась. Воспоминания из сна, который возможно был реальностью, все еще были свежи в моей памяти, и оставляли сильный отпечаток на моем поведении. И подобные ситуации с вооруженными солдатами выбивали из колеи и внушали страх.

Но когда в одном из подошедших офицерах я узнала Бан Чана, мое сердце вдруг радостно запело, тело расслабилось, а на лице расцвела улыбка.

Стража отдала ему честь, а сам он низко поклонился присутствующим дамам и два офицера за его спиной повторили его действия.

— Ваше королевское величество. — Бан Чан опустился на одно колено. Его голова была опущена, а кат прикрывал глаза.

— Что-то случилось, офицер?

На лице королевы, кажется, не появилось ни одной эмоции, когда остальные дамы, заметно напряглись. Даже принцесса Ли, хоть и являла собой эталон всевозможных улыбок, демонстрируя их нам на протяжении всего чаепития, заметно поумерила свой пыл, и нахмурилась.

— Скорбные новости госпожа. — Начал Бан.

Я сжала край юбки ханбока. Мои руки стали влажными, а сердце забилось как ненормальное.

— Госпожа Ким Менсук, покинула нас. — Продолжил он.

Хаюн ахнула и прикрыла рот ладонью. Королева опустила глаза.

Молодая девушка, которая могла стать будущей королевой, Ким Менсук, умерла?

Меня затрясло. Все что мне хотелось делать это бежать. Как можно дальше от этого места. Дворец, все еще продолжал убивать. Он будто требовал своей жертвы каждый раз, и эта жертва всегда приносилась.

Бан будто почувствовал мою панику, он поднял глаза и посмотрел в мою сторону.

Он старался не встречаться со мной с тех пор, как я пересекла ворота дворца. Его никогда не было в числе людей охраняющих старый дворец вечером, он не сопровождал невест на прогулках и никогда не охранял нас во время церемоний.

Но когда я спросила об этом господина Хвана напрямую, он улыбнулся и легко сказал. Будто знал ответ заранее.

— Причина, не чем не отличается от вашей, госпожа. Если он хочет видеть вас королевой, то не должен позволять себе вольностей.

И все. Во дворце нет места дружбе. Я тогда расстроилась, ведь Чан был единственным родным мне человеком здесь.

— Но, хотя бы в благодарность за помощь. — Я понимала, что не имела право на это, офицер Хван все еще пугал меня. И помощи он не просил, скорее это я своим поведением настояла остаться. Еще и чуть не подвергал человека опасности. А потом захотела проделать тоже самое и с другом. — Пожалуйста, не могли бы вы передать Чану, что я хотела бы увидеться?

Ответа от него я тогда так и не получила. Он забрал несколько тетрадей с записями из архива и покинул его.

А уже вечером я разговаривала с Бан Чаном заступившем на службу, в старом дворце. Впервые, с тех самых пор, когда мы расстались у «золотых» ворот. И радости моей, кажется не было предела.

А сейчас он смотрел на меня, не моргая, будто просил не делать глупостей.

Королева и Благородная супруга Хван, а следом за ними и их гуннё покинули беседку незамедлительно.

Принцесса Ли вдруг улыбнулась и перевела свой заинтересованный взгляд с Бан Чана, на нас. Хаюн все еще прибывала в шоке, а Аран, осторожно вытирала слезинки с лица, платком протянутым её придворной дамой.

— Такая трагедия. — Она сделала глоток чая из пиалы. — Но какова причина ее смерти, уважаемый офицер?

Бан поднялся и повернувшись в ее сторону произнес.

— К сожалению, сейчас, военное ведомство еще все осматривает, и не может дать точный ответ королевскому двору. Прошу подождать официального заключения.

Бан Чан откланялся и снова отправился в сторону от беседок. Кинув напоследок взгляд на меня.

Принцесса же переводила взгляд с одной невесты на другую, а потом вдруг резко уставилась в мою сторону.

— Вы не хорошо, себя чувствуете госпожа Пак? — Она продолжила пить чай так буднично, будто ей только что не сообщали о смерти молодой девушки.

Я покачала головой. Руки все еще подрагивали.

Принцесса улыбалась, а мне от ее улыбки хотелось провалиться сквозь землю, настолько неуместно она выглядела.

Она все продолжала что-то рассказывать, а я ждала последней секунды, когда чаепитие подойдет к концу.

Принцесса очень медленно поднималась из-за стола, еще медленнее желала счастья и удачи в завтрашнем отборе, каждой невесте, и все это время, будто не прерываясь вглядывалась в мое лицо. Поэтому, когда пришла моя очередь получать ее благословение, она вдруг подошла очень близко, и практически на ухо мне прошептала.

— У твое матери не получилось избежать смерти во дворце, думаешь получиться у тебя?

Я отпрянула в сторону, но она не дала отойти мне далеко, крепко схватив за руку, и все еще продолжая приторно улыбаться.

— Наследный принц, поведал мне о вашем разговоре. — Ее улыбка походила на оскал. — Не думай, что у тебя будет, хотя бы единственный шанс стать королевой.

Хаюн покосилась на нас, но сделала вид, что разговаривает с Аран. Принцесса Ли, выпустила мою ладонь, и развернувшись последовала в сторону тронного зала, сопровождаемая тремя стражами. Я вытерла влажную ладонь о юбку ханбока, потом еще раз и еще.

Я дождалась, когда принцесса скроется за живой изгородью и зашагала прочь от девушек, даже не попрощавшись, сначала ускорив шаг, а потом и вовсе перейдя на бег.

Когда впереди показались стены залов старого дворца, я замерла. Что я хотела сделать? Сбежать?

Мой дедушка всегда говорил, что Паки ни когда в своей жизни не бежали от опасностей, они стойко переносили все невзгоды и тяжбы которые выпадали на их долю.

Я глубоко вздохнула, и принцесса и ее племянник, делали все, чтобы запугать меня. Я кажется, глупо ошибалась, когда думала, что принц Минхо любил меня и нашего ребенка, перед смертью, но все это оказалось ложью, вспышками моей фантазии. Выдумкой страшной реальности.

— Ёнхи? — За спиной послышались шаги, и я резко обернулась. — Что ты здесь делаешь?

Бан Чан и Хван Хенджин, стояли позади меня, на них была одета алая форма королевской гвардии. Такая же алая как была кровь на моих руках и ханбоке в день моей смерти.

— Она не сама умерла. — Я посмотрела за спину Чана, прямо в глаза господина Хвана. — Они убили ее. Убили ее так же, как…

У меня кажется начиналась истерика. Слезы лились, не переставая, но голос был громок, и звучал очень четко.

Я не успела понять, как это случилось, когда рука офицера Хвана прижала меня к стволу дерева, прикрыв рот ладонью. Вторая его ладонь прижималась к моему затылку, и только благодаря этому я не почувствовала, удара.

— Будьте тише госпожа, говоря подобное во дворце? — Хван нагнулся настолько низко, что я видела золотые прожилки в его почти черных глазах.

Бан Чан среагировал, тут же он вцепился рукой в плечо Хвана, отталкивая его в сторону, и осматривая меня с головы до ног.

Тот кажется понял, что делает и отошел, все еще продолжая смотреть мне в глаза.

— Если, мы не хотим лишиться жизни, господа. — Он кивнул в сторону зала, из покоев которого выносили тело молодой девушки, завернутое в погребальный саван. — А у вас есть, что нам рассказать госпожа Пак, думаю, нам нужно поговорить в другом месте.

Рука Бан Чана коснулась моего плеча, он переводил взгляд с меня на Хвана и обратно, и четко произнес.

— Ёнхи не будет ни чего говорить, она пойдет в свои покои, и будет готовиться к завтрашним смотринам.

Я стряхнула его ладонь и сделала шаг вперед, чувствуя на себе два взгляда.

— Нет, я знаю, вы что-то ищите, и я могу помочь.

Хван усмехнулся. Он скосил глаза в сторону Бана, в его взгляде плясали огоньки.

— О, госпожа Пак Ёнхи, очень хороший помощник, можешь мне поверить, Чан.

И рассмеялся.

Бан Чан, закатил глаза и глубоко вздохнув, будто разговаривал с двумя маленькими детьми.

— Если тебе снова вдруг приснился, какой-то сон. — Прошипел Чан. — В котором ты могла видеть, кто убил, госпожу Менсук. Еще не означает, что он реальность.

— Сон? — Переспросил Хван.

— Просто ни чего не значащий сон. — Я уставилась на Бана, прервав его.

Но тот кажется, совершенно не услышав меня продолжил.

— Ей, приснился сон, в котором, мне отрубили голову, а она стала королевой.

— Чан. — Крикнула я, стукнув его по плечу кулаком. — Люди будут думать, что я сумасшедшая.

Он рассмеялся, нежно погладив меня по голове.

— Кто же посмеет думать так про королеву. — Усмехнулся он.

Я рассмеялась в ответ и перевела взгляд на господина Хвана, рука которого крепко сжима свой меч.

Внутренний двор шумел с самого утра. Приготовления ко второму этапу смотрин, на котором король произнесет имя моей будущей супруги, готовились тщательно. Все, включая служанок, выглядели радостно и бодро.

Все кроме меня.

Я со вчерашнего дня знал, ждать от сегодняшнего дня, чуда не стоит. Отец предупредил меня, что трон подо мной шаток. Народ того и гляди поднимет восстание, и все, что мне остается это смирится с девчонкой Пак, рядом с собой.

Неурожай на юге и подтопления на западе, а тут еще и смерть одной из невест.

Вчера, как только мне сообщили о гибели Менсук, я сразу же прибыл в старый дворец. Лекари тогда уже осмотрели ее тело и теперь очень осторожно переговаривались. В ее покоях было тихо, в центре комнаты на толстых одеялах обшитых шелком лежало маленькое, худенькое тело Менсук, в красивом розовом ханбоке, кажется, в таком же она была на нашей прогулке, когда мы впервые встретились.

— Что произошло? — Гаркнул я в сторону врачевателей, от чего они опустили головы еще ниже.

— Это самоубийство Ваше Высочество. — Вместо лекарей я получил ответ от капитана Хван Хенджина. — Ее нашла служанка.

О, конечно все это не могло обойтись без королевской гвардии. Хван вечно совал свой нос во все дела дворца. Подбивал теплое место для своего племянника, или целенаправленно копал под родню моей матери?

— Кажется она повесилась на шелковых лентах. — Он ходил по покоям погибшей как у себя дома, а в углу низко склонив голову и зажав ладонью рот ревела ее служанка. — Я уже отправил человека к королеве, и родителям Ким Менсук.

Буднично, как зачитывал доклад моему отцу, Хван отчитывался передо мной о своих действиях.

Меня бесила в нем это правильность и точность. Доскональная проверка и педантичность. Но отца устраивала его преданность, и я вынужден был с этим мириться.

Я вынырнул из собственных воспоминаний о вчерашнем дне и усмехнулся. Если был, человек, которого, я ненавидел больше, чем лживую лицемерку Пак Ёнхи, так это был Хван Хенджин.

И это было у нас взаимным. И он и я, мы оба прекрасно понимали, случись что-то с отцом, королем станет тот, кто соберет большую армию и первым добежит до трона. И в этой гонке, я пока лидировал. А если как сказал отец, за моей спиной станет Северное войско, генерала Пака, мощь моей армии по сравнению с небольшими отрядами Хвана, будет в разы больше.

И тут снова все упиралось в лицемерку Пак Ёнхи, с родителями предателями.

Это был тот самый гамбит, уступить отцу в выборе жены, и в замен получить целый Чосон.

Служанки уже подготовили мне синее одеяние с гербом дракона на груди, иксонгва́н и теплую воду с лепестками роз для умывания.

— Ваше величество. — Евнух Хан, медленно поклонился и протянул мне сапгеумдэ. — Прибыл отец Ким Мисук, хочет поговорить с вами.

— Он уже здесь?

— Да — Хан, отошел в сторону, чтобы я мог посмотреться в зеркало, которое держали служанки.

— Хорошо. — Я стряхнул невидимы пылинки с рукава, и расправил ханбок. — Зови.

Когда в комнату вошел Ким Джухо, и низко мне поклонился, я вдруг понял, что вчерашний день не был выдумкой. Менсук действительно умерла, и сегодня когда три невесты в красивых ханбоках, с прическами и золотыми укрошениями, направятся в тронный зал дворца, тело юной Ким Менсук одетое в белый саван, покинет пределы дворца.

И вместо радостного дня, ее родителям придется оплакать ее, и принести подношения предкам, чтобы они встретили ее душу и показали дорогу в загробный мир.

Ее отца лишат титула и должности, за самоуправство дочери, а младшие братья и сестры не будут иметь право ступить на порог дворца.

— Ваше Высочество. — Джунхо упал на колени и почти прополз разделяющее нас расстояние. — Прошу, не губите. Упросите Короля, не поступать так с нами. Моя Менсук была хорошей девочкой, никогда не шла поперек.

— Она пошла против воли короля и лишила себя жизни. — Он ухватился за мою ногу. — А вы хотите, чтобы я просил отца о снисхождении? Это предательство, господин Ким.

— Мой сын учится в Сонгюнгване, если его Величество, хоть немного смилостивится, он будет служить, и отдаст жизнь за своего короля.

Я скинул его руки со своей ноги и усмехнулся.

— Отдаст жизнь, так же как ваша дочь?

Я отвернулся и кивнул служанкам, чтобы продолжали поправлять мой ханбок.

— Если она, так сильно не хотела становиться моей невестой, думаю, стоило заменить ее на другую дочь?

Он поднял на меня глаза, уже надеясь, что я продолжу. Размышлял, как по дороже продать собственных детей. Жизнь Менсук для ее собственного отца, была не дороже титула и денег за него причитающихся.

— Такого позора, я терпеть не намерен. — Я поправил пояс и зашагал в сторону выхода, и уже на пороге добавил. — А его Величество тем более.

Джунхо вскочил на ноги и, швырнув в строну вазы находящиеся у входа, схватил осколок и бросился с ним в мою сторону.

Гвардейцы перегородили ему дорогу в секунду, он даже не успел сделать еще хоть шаг, когда острый меч королевского офицера уперся ему прямо в шею. Я окинул взглядом Кима, и с презрением кинул.

— Я оставлю вам жизнь, и не сообщу о вашем поступке Его Величеству, только в память о вашей дочери. Менсук, действительно была благородной девушкой, хоть и совершила такой подлый с ее стороны поступок. Она заслуживает, чтобы в последний путь ее проводили как дворянку, а не дочь убийцы.

Я глубоко втянул воздух, в покоях становилось слишком душно. Мне было слышно, как кричит и ругается Ким Джунхо, как стража выволакивает его из моих покоев, но наблюдать этого мне уже не хотелось.

Я прошел через большие ворота, дорога через которые вела к тронному залу. Здесь было не так шумно, как на центральной дороге, хоть и менее живописно для подобного дня.

— У тебя хорошая реакция. — Кинул я тому самому гвардейцу, который успел среагировать и наставил меч на Кима.

— Спасибо, Ваше высочество. — Он кивнул и поправил меч.

— Как твое имя. — Я даже обернулся, чтобы взглянуть на его лицо.

— Ян Чонин, господин.

Его имени мне было достаточно, для того чтобы вспомнить, это один из тех ребят, кто явился во дворец вместе с Пак Ёнхи. Парни из северного войска, отлично владели мечом и были до конца преданы.

Именно это мне было и нужно.

Дворец сегодня пестрил красками. Яркий ханбок наложницы Нам, привлекал к себе внимание. На нем с неимоверной красотой цвел гибискус, яркий и сочный.

Она кажется, тоже заметила меня и тут же остановив свою процессию низко мне поклонилась.

— Желаю долгой жизни, наследному принцу. — Она улыбнулась, поднимая на меня взгляд. Кажется, она была чуть старше меня, молодая и очень красивая. Не зря она понравилась отцу. — Надеюсь, сегодня боги помогу вам сделать верный выбор будущей жены.

Змея не иначе.

— Можете не сомневаться, госпожа Нам.

Голова начала жутко болеть, такое бывало в периоды подобной суматохи.

Когда я вошел в тронный зал обе фракции, Сорон и Норон, выстроились с двух сторон от трона отца, я же встал по правую сторону.

— Ты уже выбрал себе невесту, брат? — шепнул мне Ёнбок.

Он стоял рядом, явно впечатленный таким ярким днем. Лето вступило в свои права, чтобы окончательно разделить мою жизнь на до и после.

— Какая нравится тебе? — Я кивнул в сторону девушек.

— Все твои невесты прекрасны, брат. — Он поправил серебряный пояс на своем ханбоке. — Надеюсь, ты выберешь, таких же красивых невест и для меня.

Я тихо рассмеялся.

— Обязательно Ваше Высочество.

Решенный вопрос выбора невесты , ответ на который озвучит отец. Не смотря на то, что их осталось три, все знали, что выбор делался исходя из двух.

Ким Хаюн, и вся партия Сорон имеющая влияние и во дворце и за его пределами. Богатая семья имеющее родство с королями.

И Пак Ёнхи, с лучшей армией страны и дедом Генералом, готовым вести за собой весь Север, и к которым непременно примкнут Нороны, чтобы не потерять власть.

Ким Хаюн или Пак Ёнхи?

Какой выбор сделает для меня отец?

Так странно я усмехнулся, вроде выбирая себе невест,у я должен смотреть на девушку, а выходило так, что на самих девушек то особо никто внимания и не обращал.

Королевская гвардия вместе с их капитаном вошла в зал следом за своим королем.

Его величество сел на трон, а за его спиной расположился, его верный цепной пес, младший брат его любимой жены — Хван Хенджин.

— Приветствуем, солнце Чосона, наш свет и радость, Великого короля Теджона, посланного нам богами.

Провозгласил один из евнухов, и весь зал, включая меня и брата, всех королевских наложниц и жен, и даже королеву мать, опустились на колени, низко кланяясь королю.

— Сегодня, у нас радостный день. — Он кинул взгляд в мою сторону. — Мы выбираем, будущую принцессу, а когда-нибудь и королеву Чосона.

Шепотки поползли по залу. Все три девушки стояли, опустив головы напротив короля.

Я видел, как расслаблены, были Совон, в абсолютной уверенности, что именно их кандидатка станет моей невестой. Ким Сухен, отец Хаюн, возглавлявший партию Совон, светился, скорее всего, уже думал, как спокойно сможет подсовывать мне свои ложные договора. Я закрывал глаза, на их махинации, только потому, что моя мать просила об этом, но не значит, что подобное продолжится и дальше.

— Мы долго размышляли. — Продолжил отец. — Кто из вас будет лучшей женой. И, в конце концов, мой царственный сын сделал выбор.

Я вышел, вперед держа в руке золотой браслет с резными вставками огня дракона и цветами вечного дерева, такой же браслет подарил отец моей матери в день, когда она стала его женой.

Я же решил надеть его на руку моей избранницы сегодня, на глазах у обоих фракций, которые готовы были вцепится друг другу в глотки прямо здесь.

— Ким Хаюн. — Объявил главный евнух, взяв с подноса свиток и зачитав его. — С Его королевского высочества, разрешения. По воле дарованной небесам. С милостью и благодарностью прими этот свиток и назначение на роль наложницы кронпринца.

Он с поклоном протянул ей пергамент, и Хаюн кивнув, взяла его в руки.

— Спасибо, Ваше Величество. — Хаюн, даже побледнела, посмотрев на отца и брата, стоящих здесь же.

Я усмехнулся глядя на Пак Ёнхи, руки, которой задрожали. Ты же все прекрасно поняла, ты же умная.

Нет, делать любимую женщину королевой слишком опасно. Любимая женщина должна радовать глаз и душу, а не думать, как выжить во дворце.

Ты же до последнего будешь вынуждена жить в страхе, лживая девчонка.

Я протянул ладонь и аккуратно надел браслет на руку Хаюн. Я слышал, как недовольно выругалась за спиной Благородная супруга Хван, почувствовал взгляд матери, который впивался мне в спину.

Вы все думали, что я буду играть в вашу игру? Тогда смотрите.

Евнух взял еще один свиток и громко произнес.

— Приветствуйте, ее высочество кронпринцессу — Пак Ёнхи.

Зал снова опустился на колени. Недоумение прокатившееся по этим покоям стоило, того чтобы выбрать безродную девку в качестве будущей королевы.

Я подошел и встал рядом с Пак. Она низко поклонилась и подняла голову, осматривая зал.

— Надеюсь, теперь у вас будет много времени для лжи, ведь именно в ней вы теперь и будите жить, Ваше Высочество. — Произнес я.

Я думал она испугается, опустит взгляд и отшатнется как в прошлый раз, но она удивила меня.

Она повернулась ко мне и улыбнувшись произнесла.

— Конечно, Ваше Высочество, — Она все еще улыбалась, нагнувшись, словно в поклоне, и тихо, чтобы услышал только я, добавила. — Как будет угодно богам, моим подданным и армии.

Она как бы случайно ударила меня по руке свитком, который до этого держала в руках.

Она приняла игру, с моими правилам, или уже устанавливала свои?

— Это тебе. — Я протянула Чанхи аккуратно сложенное чогори, с яркими зелеными лентами. — Как и обещала, хочу, чтобы оно было у тебя.

— Ваше высочество. — Робко произнесла девушка, в ее глазах стояли слезы. — Я не заслуживаю…

— Глупости. — Я аккуратно вложила в ее руки одежду. — Она твоя, и вот еще.

Я подошла к шкатулке, и выудила из нее заколку с бабочками на крыльях которой, поблескивали драгоценные камни.

— Эта подойдет лучше всего.

Я осторожно вставила заколку в ее волосы и развернула к зеркалу.

— Ты очень красивая Чанхи.

Она улыбнулась и рассмеялась. Мне очень нравился ее смех такой легкий и звонкий. Она все еще была ребенком и умела радоваться мелочам и подаркам.

— Спасибо Вам, моя госпожа. — Она вдруг резко обернулась и обняла меня, растрогавшись. -Я никогда не забуду, как вы были добры ко мне.

Я погладила ее по голове. Когда Чонхи была рядом, мне становилось, хоть немного легче, и я не чувствовала себя такой одинокой в этом большом дворце.

В покои постучали, и придворная дама с обратной ее стороны оповестила.

— Ваше высочество, все готово мы можем идти.

После выбора будущей кронпринцессы, мне выделили целую группу служанок, и стражи, которые обязаны были находиться со мной практическим постоянно.

А еще как кронпринцессе мне полагались большие покои в центрально дворце.

Я еще раз окинула эту комнатку, которая больше чем два месяца была нам с Чанхи домом.

Я обернулась, вспоминая как впервые здесь оказалась, как не была уверена, в своих собственных воспоминаниях, а теперь официально покидала старый дворец, как невеста кронпринца. Свадьбу назначали через месяц, чтобы уладить все формальности и соблюсти все законы, после смерти Месук.

Красивый ханбок с королевским орнаментом по рукавам, утром мне принесла главная служанка, она представилась, и даже взялась всему обучить Чанхи.

Госпожа О, как она попросила ее называть, была женщиной средних лет, с круглыми чертами лица и маленьким носом. Возможно в молодости она была очень красива и даже пользовалась популярностью у мужчин. Но сейчас ее волосы уже подернула седина, а на лице морщины испещрили ее кожу мелкими узорами.

Я сделала шаг за порог, будто ступая в новую жизнь.

С наружи нас ждала стража, как только я показалась в проеме двери, они тут же низко поклонились. У двоих из них были мечи, а еще один держал копье. Он же замыкал нашу своеобразную процессию, когда мы двигались в сторону центрального дворца. Чанхи семенила следом, осматриваясь по сторонам.

Я вдруг задумалась, а ходила ли я также в той жизни и было ли мне так же тяжело? Или возможно, прошлой жизни, в том сне, я была любима собственным мужем, а он не называл меня лицемеркой и дочерью предателя, и провожал в новые покои, не оставляя одну.

— Королева хотела вас видеть, моя госпожа. — Внезапно произнесла служанка О, и я даже вздрогнула настолько погрузившись в собственные мысли.

— Прямо сейчас? — Я покосилась на нее через плечо.

До того как ее назначали ко мне, она тоже была чьей-то служанкой? Нужно будет узнать, насколько верно дама О, собирается служить мне.

— Она сказала, что час змеи, как раз подойдет, для встречи. — И подняв глаза добавила. — Будет еще не так жарко, моя госпожа.

Я кивнула сама себе. И вправду, час змеи лучший выбор для нее, я чуть не засмеялась в голос своим собственным мыслям.

— Я слышала, что с юга недавно привезли свежие персики. — Я улыбнулась, вспоминая, что недавно обсуждала с Чаном и Хван Хенджином.

В тот день, я была готова получить ответы на все вопросы, но получила только неодобрительный взгляд Чана. Всю дорогу до архива, где мы решили поговорить, он продолжал бубнить, о том, что мои сны и фантазии вряд ли смогут им помочь. Смерть Менсук и вправду была подозрительной, а слухи, распространившиеся среди служанок слишком странными.

Ее личная горничная, время от времени пересекалась с моей служанкой на кухне или в прачечных где они стирали одежду, и та жаловалась , что ей часто приходится покидать дворец, а в день перед смертью, когда к юной госпоже заглянул отец, они достаточно громко спорили и ругались. Я поведала об этом обоим офицерам, и господин Хван, всю дорогу странно смотревший в мою сторону вдруг выдал.

— Если вы действительно, хотите нам помочь госпожа, а не распространять странные слухи служанок. — Он облокотился о стеллаж, от чего я оказалась зажата между стеной архива, и его ледяным взглядом, который с какой-то неопределенностью смотрел прямо на меня. — Тогда попробуйте сблизится, с принцессой Ли Борой.

— Ты чего задумал? — Подорвался тогда Чан. Он подскочил на стуле, на котором сидел. — Что будешь, делать, если завтра ее выберут наследной принцессой?

— Что значит если? — Его улыбка поучилась слишком кривоватая, когда он обернулся к Чану, и вдруг исчезала, когда он перевел взгляд на меня. — Так будет даже легче.

Он оторвался от стеллажа, обойдя меня.

— Нам нужно попасть в их семейное поместье. — Он опустил голову, что-то прикидывая и улыбнувшись, добавил. — Попробуйте Ваше Величество.

— Она, будет «Высочество», балда, и то еще не точно. — Крикнул ему Чан, когда тот уже покинул здание архива.

Я тогда еще подумала, что они сильно сблизились за такой короткий срок. С одной стороны я была рада, что Бан Чан завел друга, но с другой, офицер Хван все еще вызывал во мне странное чувство необоснованного страха.

Мы остановились рядом с Чангуджон, залом, в котором предстояло жить наследной принцессе. Здесь было очень зелено, вокруг росли цветы и туи. А правая стена дворца заканчивалась живой изгородью с росшими на ней цветами Азалий.

Я вдохнула свежий, цветочный воздух, паривший вокруг.

— Пусть повара приготовят тток и подадут персиков. — Обернулась я к служанке О. — Нужно поприветствовать королеву, и быть учтивой невесткой.

Она кивнула мне, и дав указания служанкам отправила их на кухню.

Я успела только осмотреть покои и велела Чанхи разложить мои вещи, когда старшая служанка О, сказала, что пришло время встречи с королевой.

Она снова велела подать чай в беседку за тронным залом. Радовало лишь одно, теперь от моих покоев она располагалась не так далеко.

Я пришла первой и как и подобает регламенту ждала ее рядом, время от времени улыбаясь каким то разговорам и шуткам служанок. Она появилась вместе со свитой, в тот самый час змеи, как и указывала.

Окинула меня взглядом, и проговорив что-то себе под нос с улыбкой добавила.

— Ты похожа на свою мать. — Она велела подавать чай и теперь, откинувшись на шелковых подушках, могла вдоволь насладиться запахом цветочного аромата. Она чувствовала, что имеет преимущество в разговоре со мной. Это было видно по ее позе.

— Спасибо за комплемент, Ваше величество. — Я опустила голову и поклонилась.

Служанка О, как я ей и велела, поднесла к столу тток. Сложенный в замудренные формы цветов, он так и манил откусить от него кусочек.

— Я попросила поваров, приготовить для вас сладости, Ваше Величество. — Произнесла я, и мило улыбнулась, из всех сил стараясь быть вежливой и доброй.

Она рассмеялась, и откусив кусочек кивнула.

— Лиса. — Произнесла она. — Так сильно привлекла внимание наследного принца, что он даже забыв бедняжку Хаюн, сделал тебя принцессой?

— Любовь лишает рассудка. — Произнесла я и тоже сделала глоток.

Чай действительно был прекрасен.

— Главное помни, что иногда любовь лишает и жизни. — Она махнула рукой и служанки спустившись с помоста, вышли из беседки.

Я рассмеялась и прикрыла ладонью рот.

— Ох, ваше величество, если бы кто-то вас услышал, мог бы подумать, что вы угрожаете бедной девушке без родителей. — Я положила в тарелку еще один кусочек, ттока, и поднявшись поднесла его к королеве. Опустившись на колени прямо перед ней.- Служанки в наше время так быстро распространяют ложные слухи.

Королева кинула взгляд за ограду беседки, служанки и правда о чем то перешептывались. Ее взгляд заметался с меня на них и снова на меня.

Я вернулась на свое место, и ладонью подозвала к себе придворную даму О.

— Госпожа О. — Я улыбнулась ей. — Можете подать персики, для ее Величества.

— Прошу простить меня, моя госпожа. — Она опустилась на колени и склонила голову. — Но на кухне передали, что у них нет персиков.

— Нет персиков для королевы?

Я попыталась сделать удивленное лицо, и наверное у меня это получилось, потому что королева резко подсобралась и даже как то выпрямилась за столом.

— Но, я буквально на днях видела, как их подавали на чайной церемонии госпожи Ким Хаюн.

Взгляд ее заметался. Она занервничала, и уже было хотела начать, что то говорить, но я успела продолжить раньше.

— Мне так жаль Ваше Величество. — Я резко села на колени, и вслед за мной это действие повторили мои служанки, которые стояли вне беседки. Придворная дама О, опустила голову еще ниже, продолжив повторять я «Я заслуживаю смерти. — Я обязательно напишу Дедушке, чтобы в замен он прислал вам самых спелых и сочных яблок.

Служанки уже зашептались еще больше разгоняя эхо слухов, и фразы «дурно обращается» и «бедная девочка». Долетали до нас, слишком открыто. Его величество резко вскочила.

— Чего ты добиваешься. — Она и вправду зашипела как змея. Она велела служанкам покинуть нас немедленно, чтобы мы остались одни, и это делало королеву чуть рискованней. Сейчас, без посторонних глаз, она могла говорить что угодно. Хотя за столько лет она могла бы уже и научится держать лицо.

— Я всего лишь хочу быть, вам чуть ближе. — Я поднялась с колен, и попытавшись выдавить слезу проговорила. — Вы же знаете, я росла без матери, и я подумала, что выйдя замуж за кронпринца, я смогу стать вам дочерью.

Чего таить греха, я действительно так думала, до того как наследный принц показал свое истинное лицо, и свое отношение ко мне.

Я надеялась получить семью, а попала в змеиное логово. Королева чуть расслабилась и села обратно. Она недоверчиво покосилась на меня. Но из себя выйти больше не пыталась, ну или во всяком случае не показывала этого.

— Я хотела поблагодарить не только вас. — Я потянулась и не подзывая служанок, сама разлила чай из пузатого чайника. — Ее царское величество принцесса Ли Бора, так же была ко мне добра.

Я округлила глаза и покачала головой вверх вниз будто подтверждая свои собственные слова.

— Она пожелала мне удачи, и возможно благодаря ее молитвам Наследный принц выбрал меня.

Королева кивнула, и что-то прошептав появившейся рядом служанке, повернулась ко мне.

— У ее высочество принцессы, скоро день рождения, — Она пододвинула сладости в мою сторону. — В столь тяжелые для страны времена, и в преддверии вашей с кронпринцем свадьбы, масштабных гуляний семья не планирует, но благородные дамы соберутся на чай. Если хочешь, мы посетим ее вместе. Так ты сможешь выразить ей благодарность, за одно познакомишься с благородными дамами Ханяна .

Я просияла.

— Правда, Ваше величество? Мы посетим принцессу, как мать и дочь?

Я в упор уставилась на нее. Она сначала растерялась с ответом, но потом посмотрев в сторону одобрительно кивающих служанок, проговорила.

— Если так вы станете, чувствовать себя менее одиноко.

И я улыбнулась и кивнула.

— Поедите позади. — Хенджин как начальник, раздавал распоряжения. — Будите замыкать колонну.

— Они поедут в разных? — Я остановился, осматривая две большие повозки.

Когда Ёнхи сообщила нам с Хваном, о том, что в дом семьи принцессы Ли Боры, мы сможем попасть уже в конце следующей недели, Хенджин кажется деже в лице не изменился. Как будто точно был уверен, что она все сделает. Я, конечно, знал, что Ёнхи умна, но чтобы вот так быстро, она сможет организовать целую поездку, для меня стало открытием.

— Скорее всего. — Хенджин, осмотрел еще раз нашу процессию. — В народе неспокойно, поэтому возможны провокаций со стороны. Нужно быть внимательнее.

Я кивнул и еще раз осмотрел сбрую своей лошади. К поездке готовились тщательно, Хенджин сам лично несколько раз перепроверил готовность каждого в отряде.

— Бан, проверь еще раз повозку. — Он кивнул мне на ту, что стояла чуть впереди, а сам, начал обход дальней.

— Хенджин. — Я ухватил его за рукав. — Нервничаешь?

— Выполняю свою работу. — Он стряхнул мою руку со своего плеча.

Капитан с самого утра находился не в настроении толи из-за того, каким образом Ёнхи организовала, нам поездку в дом Принцессы, толи из-за того, что с нами ехала еще и королева.

Ближе к обеду из ворот дворца появилась процессия королевы.

Страже опустилась в поклоне, королева подошла к повозке и, протянула руку Хенджину, чтобы он помог ей забраться в повозку, тот кивнул и подставил руку.

Следом за королевой из ворот появилась Ёнхи, она была в простом ханбоке, и в отличие от королевы, вышла всего с одной служанкой, которая несла следом небольшую коробку.

— Ты пришла позднее королевы, — Шепнул я, протягивая ей руку, чтобы она смогла забраться в повозку.

— Это специально. — Она усмехнулась и покосилась в сторону паланкина королевы. — Думает, что ее сын без ума от меня, и дает мне поблажки.

— Все готово? — За моей спиной появился Хван.

— Да, — Кивнул я ему через плечо, и улыбнулся, обращаясь к Ёнхи. — Принцесса вы готовы?

Та закатила глаза и, глядя на Хенджина произнесла.

— Капитан Хван, думаю, мы можем ехать.

Тот кивнул ей, и отошел к своей лошади.

Процессия двигалась медленно, несмотря на то, что дом принцессы Ли Боры и ее мужа Ким Шихёна, находился не так далеко от дворца, пробирается через торговые улочки, набитые людьми оказалось не так просто. Глашатай, который шел впереди, оповещал граждан, о том, что сейчас по улице проедет процессия королевы, и люди опускались на колени кланялись матери Чосона.

— Ты слишком, радостный, Чан. — Услышал я голос Ёнхи. В этот раз она не поднимала шторку маленького окошечка, и разговаривала со мной достаточно тихо.

— Хотел сказать тебе позже, но ты очень не терпелива. — Я проверил, что рядом нет лишних ушей, и чуть наклонившись вперед, произнес. — Я получил письмо от генерала.

— Правда? — она дернула шторку вверх уставившись на меня.

— Опусти занавесь. — Одернул я ее.

Она спохватилась и опустила штору. Я услышал шелест ее юбок, видимо она подсела ближе к окошку.

— Что пишет дедушка?

Хенджин ехавший чуть впереди, кашлянул, привлекая мое внимание и обернулся на меня, приподняв одну бровь в немом вопросе. Я придержал свою лошадь за уздцы, чтобы она пошла чуть медленней.

— Поговорим позже? — Я усмехнулся. — Мой командир, сегодня слишком не в духе. Я обещаю, что покажу тебе письмо, и ты сама его прочтешь.

Ёнхи затихла, и всю оставшуюся дорогу мы ехали молча.

Летняя резиденция Принцессы Ли Боры, находилась на берегу живописного озера берег которого окаймляли желтые ирисы.

Я спешился с лошади и поспешил подать руку Ёнхи.

Хенджин уже помог королеве и отдавал приказы страже ее охраняющей.

— Капитан. — Гнедая лошадь пропылила мимо нас с Ёнхи, и молодой паренек, спрыгнув с нее, чуть ли не кубарем подлетел к Хвану. — Письмо от Его Величества.

Он низко поклонился, и протянул Хенджину письмо. Тот пробежал глазами по пергаменту и нахмурился. Что могло произойти за то время, как мы покинули дворец. Показалось, что король отправил послания в тот же момент, как мы тронулись в дорогу.

Хван протянул письмо королеве и что-то сказал, та усмехнулась и кивнула.

— Останешься за главного, сопроводишь, госпожу, на празднике.- Положив письмо за грудь своих доспех, Хенджин подошел ко мне. Он сделал вид, будто поправляет сбрую своей лошади. — Выстрой парней по периметру, и не думай сам не куда соваться.

— Что-то случилось? — Я ухватил его лошадь за уздечку.

— Ни чего серьезного. — Он улыбнулся проводив взглядом Ёнхи, которая уже подхватила королеву за руку и что-то ей рассказывая тащила в сторону ворот дворца. — Постараюсь вернутся как можно скорее.

Его конь рванул в сторону Конбуккёна, оставляя за собой только столб придорожной пыли.

Я посмотрел ему в след и обернулся на ребят.

— Рассредоточится по периметру дворца, три человека внутри. Охранять королеву, близко не подходить, но глаз не сводить с нее и с будущей наследной принцессы.

Они отдали мне честь и тут же заняли своими места, будто всю жизнь на них стояли. Солдаты Хвана выполняли команды безоговорочно, мне всегда хотелось, быть таким же командиром как он, несгибаемым львом, выполняющим свое дело до конца.

Я прошел внутрь дворца, где вовсю начиналось празднество. На большом помосте, устеленном циновками располагались небольшие чайные столики. Принцесса Ли Бора уже занимала один из центральных столиков расположенных дальше от входя. Я окинул взглядом сад, где проходило празднество. По краям у стен, так чтобы не напугать гостей, стояли наемные стражи, их можно было отличить по черным одеждам и отсутствием королевских нашивок.

Королева мило беседовала с госпожой Ли, а Ёнхи стояла рядом, и улыбалась так широко, что казалось ее лицо может треснуть. Я перевернул плачами, и велел своим парням подойти чуть ближе к ограждениям.

Ёнхи росшая в других условиях не привыкшая ни к дворцу ни к подобным праздникам, удивительно быстро приспособилась. Она улыбалась, где это требовалась и вовремя притворилась дурочкой, как было с королевой. В общем, строить влюбленную в кронпринца девушку, у нее выходило отлично.

Я оставил их в саду, сам решив осмотреться, делая вид, что проверяю территорию.

Несмотря на то, что Хенджин велел никуда не лезть, к его возвращению, времени на поиски могло не остаться.

Во дворе были одни женщины, и главу дома Ким, на празднике было не видно, и если, он не вышел поприветствовать королеву, как это сделали остальные, возможно, что дома его не было вовсе.

Знать бы еще, где он мог хранить свои документы.

Ходить по чужому поместью и заглядывать в каждую комнату могло быть и подозрительно и опасно одновременно.

Я свернул на право, и вышел на задний двор усажанный большими деревьями за которыми следом шел невысокий забор, а за ним в свою очередь открывалось то самое озеро.

— Чего разнюхиваешь. — Мне в шею уперлось лезвие меча.

— Я офицер, королевской гвардии, эта моя работа. — Ответил я ему, славами своего начальника.

— С чего мне тебе верить? — Голос, хоть и принадлежал мужчине, был совсем юным, в нем не было басистой хрипотцы и низких нот.

— С того, что за убийство королевского офицера, положена смертная казнь. Попробуешь?

Я развернулся и вытащив свой меч из ножен, выбил оружие из рук, человека мне угрожавшего.

Как я и предполагал это был молодой паренек. На вид он был не старше моей младшей сестры, может быть лет шестнадцати. Его меч отлетел в сторону, сделав его беззащитным, а мой уперся ему прямо в грудь.

— Прежде чем, подставлять меч, к горлу другого человека. — Я перекинул оружие из одной руки в другую, и поддел им небольшой нож, висевший у него на поясе, тот с глухим стуком упал на землю. — Убедись, что ты лишил его оружия.

— Прежде чем выделываться. — Прошептал мне в ухо еще один голос, и холодный метал ножа коснулся моей кожи. — Убедись, что противник один.

Нож пропал так же быстро как и появился, и из-за спины вышел, еще один парень.

— Я сказал тебе оставаться внутри, а не бродить по территории.

Второй оказал крупнее и старше, он рукой оттолкнул мой меч в сторону, подал руку младшему помогая подняться.

— Начальник охраны, господина Кима. — Представился он, и, покрутив в руках нож, снова сунул его за пояс. — Со Чанбин, а этот малец, который поймал королевского гвардейца Хан Джисон.

Я кивнул, но отвечать не стал. Наемники. А именно ими они и были, не являлись военной силой Чосона. В большинстве своем их набирали из разбойников промышляющий в лесах и сбивающихся в небольшие группы. Они не подчинялись королю, а своим господином считали того, кто больше платит.

Я сунул меч в ножны.

— Так, что ты здесь делаешь, а господин? — Джисон, смахнул с лица челку, видимо для удобства его волосы были коротко пострижены, и челка падала на глаза.

— Не думаю, что должен отчитываться, перед вами.

Я оттолкнул его плечом, и начал возвращаться обратно в сад. Так охрана с этой стороны поместья тоже была выставлена.

— Перед нами? — Крикнул младший. — Ты слышан, хен, офицер говорит, что мы с тобой не годимся, чтоб перед нами отчитываться.

Донеслось мне в спину. Оборачиваться я не стал, у меня была куча дел и без этих двоих. Я возвратился в сад, как раз вовремя. Ёнхи махнув мне легко рукой указала в сторону хозяйских построек.

— Принцесса показывала нам дом. — Прошептала она, сделав вид, что любуется цветами у беседки. — В восточном крыле находятся хозяйские комнаты. А на юге кабинет господина Кима.

На юге. Именно там я и встретил двух наемников. Вот, что показалось мне странным, большую часть дома никто не охранял, а в этой части их было целых два человека. Что же хранилось в кабинете Кима, что на его охрану, нужно было выставить двоих?

— Мне нужна твоя помощь.

Ёнхи кивнула.

— Хенджин не возвращался? — Уточнил я прежде чем уйти?

Она отрицательно помотала головой.

— Хорошо, тогда через четверть часа, в южном крыле попробуй отвлечь охранников.

Она улыбнулась и сделала вид, что поправляет ханбок.

— Ты же был против, чтобы я помогала.

— Ёнхи — Протянул я.

— Я буду, там.

Она откинула косу назад и вернулась к празднику, уже начав разговор с какой-то дамой, будто и не отлучалась.

Через двор, в кабинет было не попасть, и я решил заглянуть в коридор. Один из наемников, то что был моложе, сидел на полу облокотившись спиной о дверь. Он подкидывал нож и тот со свистом падал вниз, втыкаясь острием вниз, портя хозяйский пол.

Если у входа был один, значит, второй дежурил снаружи. Я вернулся, чуть назад, чтобы не пропустить Ёнхи, она появилась через несколько минут и кивнула мне, чтобы я спрятался за соседней дверью ведущий в небольшую комнатку.

Ее шаги в тишине коридора легко отдавались от старых половиц, скорее всего эта часть поместья была построена намного раньше чем основное здание, окна здесь были выше расположены от земли, а коридоры уже.

Я услышал, как Ёнхи что-то сказала. И ответ наемника ей явно не понравился.

— Я такая неловкая, Ее Величество, только недавно показала нам дом и я уже потерялась.- Ёнхи прошла мимо меня и фыркнула.

— О, не беспокойтесь госпожа, я провожу Вас. — Наемник глупо улыбнулся ей, когда они поравнялись со мной. Я сжал зубы. Они завернули за угол и двинулись дальше, а я аккуратно, вышел из-за двери соседней комнаты, где все это время находился, и осторожно прошел в кабинет господина Кима.

Эта комнаты была чуть больше той, в которой я прятался. Солнце уже начало клониться к закату, и сюда попадало своими последними алыми лучами, от чего на белой ширме с изображенными на ней двумя журавлями появились красные отсветы. Как капли крови на белых птицах.

Посередине комнаты стоял небольшой столик, на нем в беспорядке лежали документы, рядом с ними находилась тарелочка для чернил. Я осмотрел их все, но нужных мне бумаг не обнаружил.

Куда можно было положить, тетрадь с данными. Я даже покрутился на месте, времени, не было. Если наемник вернется, мне придется уходить, через сад и встретится с его дружком, который не казался таким простаком. Первым делом я просмотрел ящики стола, и небольшую полку для бумаг, но там ничего не оказалось.

Я проверил шкатулку, но та оказалась мала для тетради.

Дверь в кабинет резко отъехали и так же быстро закрылась. Рука с мечом, застыла в каких-то сантиметрах от лица Ёнхи.

— Это я. — Она поднырнула под меч и прошла в кабинет, обогнув меня. Моя рука все еще тряслась и я сглотнул. Я мог убить ее, а эта глупышка, делает вид, что все в порядке, — Ты нашел что-нибудь?

Я покачал головой, убрав меч в ножны. Половица под ее ногой скрипнула и она подошла к стеллажу, который я разглядывал минутами ранее. Спрашивать, как и зачем она сюда заявилась, не было не сил не желания. Пак Ёнхи, всегда отличалась особым любопытством, и желанием помогать всем и вся. И все это в купе приводило к подобным ситуациям.

— Кажется здесь ни чего нет. — Прошептал я.

Все усилия похоже оказались напрасными, а теперь еще предстояло как то выбираться от сюда вдвоем.

В комнате стало заметно темнее, а с улицы послышались разговоры.

Ёнхи сделал шаг назад, и снова ногой наступила на скрипучую половицу. Я уже готов был выхватить меч, боялся, что от изданного шума в комнату кто-то войдет.

Но из коридора не было не звука, а на улице, за шумом праздника, скрипа никто не услышал.

Ёнхи резко присела еще раз нажав на половицу.

— Тише. — Я шикнул на нее.

Она словно проигнорировав меня, снова нажала на половицу, но уже рукой. Она протянула руку и, ухватив меня за ладонь, дернула вниз.

— Здесь. — Она ткнула пальцем. — Под полом будто пусто.

Я попытался приглядеться, но так как солнце уже садилось, в кабинете было достаточно темно, я едва различал очертания Ёнхи, что уж говорить о какой-то показавшейся ей дырке в полу.

Я рукой потрогал то место, куда указывала девушка, чувствуя мозолистыми пальцами неровности.

— Думаешь тайник? — Я шепнул ей этот вопрос на ухо и достал из-за пояса маленький нож, подковырнул им половицу.

Под ней и впрямь оказалось дырка. Ёнхи рукой нырнула внутрь и, пошарив внизу достала из под пола тетрадь, в таком же переплете что и записи в архиве, касающиеся министерства обеспечения.

— Это то что мы искали? — Она протянула ее мне.

— Не знаю. — Я опустил половицу на место.

В коридоре послышался шум и ругань. Кажется, наемник охраняющийся кабинет вернулся.

Я успел только схватить Ёнхи за руку и спрятаться за широкой ширмой, когда дверь в кабинет отъехала в сторону.

— Ну и что, — Он гаркнул куда-то себе за спину. — Я же сказал здесь никого нет.

Ему не ответили и он продолжил.

— Прям уж нельзя отлучиться по нужде. — Он грохнул дверью кабинета. И она захлопнулась.

— Смотри, как бы тебя не лишили этой самой нужды. — Послышался звук глухого удара и снова ругань из коридора.

— Как нам теперь выбираться? — Енхи, стояла рядом и прижималась спиной к стене.

Я покосился на террасу за окном.

— Сейчас посмотрю, если что будем уходить садом.

Я вынул меч из ножен и перевалился за ограду террасы, проверяя сможем ли мы вдвоем сбежать этим путем. Я был готов встретиться с наемником, но снизу на меня смотрели черные глаза Хван Хенджина.

— Все-таки с приказами у тебя проблемы, Бан?

Я усмехнулся и сунул меч обратно, за сегодняшний день я хватался за него слишком часто.

— Я рад, что ты успел, капитан Хван.

Из-за моей спины показалась Ёнхи, и глаза Хенджина расширились еще больше.

— Госпожа?

— Я потом все объясню. — Она показала Хвану тетрадь и посмотрев на меня, тоже свесилась вниз.

Здесь было достаточно высоко, особенно для не тренированной и боящейся высоты Ёнхи.

— Придется прыгать.

— Я не могу. — Ёнхи посмотрела вниз на Хванджина.

— Госпожа.- Он не мог кричать, но говорил достаточно громко, чтобы услышала она, а не люди вокруг. — Я поймаю вас.

Я видел, как она напрягалась, аккуратно переставляя ноги через небольшой заборчик террасы, ее ханбок задрался с одной стороны, вторую же она попыталась подцепить рукой.

— Скорее, Ёнхи. — Я оглянулся на дверь кабинета, с коридора снова послышался шум.

— Вы точно поймаете меня? — Она опустила взглядом на Хвана.

Тот отбросил меч в сторону.

— Клянусь, моя госпожа.

Он расправил руки в сторону, готовый ловить Ёнхи. Она зажмурила глаза и прыгнула, в одну секунду оказавшись в руках Хван Хенджина. Я посмотрел сверху все ли в порядке и мое сердце почему-то кольнуло. Капитан королевской гвардии Хван Хенджин крепко держал Ёнхи, прижав к своей груди.

Я прыгнул следом, а Хван аккуратно опустил Ёнхи на землю.

— Нам пора. — Бросил я. — Королева могла начать тебя искать.

Хенджин поднял свой меч с земли и произнес.

— Уйдем садом. — Так будет меньше вопросов.

Его величество слишком долго вглядывался в записи тетради. Слишком медленно переворачивал каждый лист, будто и вовсе не читая. Он поднимал на меня взгляд и время от времени нахмуриваясь, продолжал разглядывать написанное.

Я попросил об аудиенции через несколько дней после возвращения из дворца принцессы Ли Боры. Мы с Бан Чаном тщательно проверили вся записи, сверив каждую из них с официальными записями архива. И теперь, когда мы точно были уверены что торговая палата, почти в открытую крадет деньги у собственного короля и народа, я рискнул обратиться с прошением о встречи.

— Что это, Хенджин?

Король Теджон сидел на троне в главном зале Кёнбоккуна и в упор смотрел на меня. Он был уже не молод, его руки время от времени подрагивали, а из его груди вырывались достаточно громкие хрипы, когда он пытался резко повернуться или встать. Жнец смерти шел за ним по пятам и в последнее время, когда Его Величество все больше времени проводил в своих покоях, а не в тронном зале за работой, Кимы прикрываясь королевой действовали все активнее.

— Ваше величество. — Я сделал несколько небольших шагов в его сторону, опуская голову. — Эти записи были найдены в доме Ким Шихёна, отвечающего за департамент обеспечения. А это. — Я кивнул в сторону тетради из архива лежавшей на его столе. — Официальные записи трат и расходов дворца. Если посмотрите внимательнее, то можете увидеть несоответствие денежных поступлений. Так же в тетради Ким Шихёна видно, кто из торговой палаты и сколько должен был получать денег. Кажется, они договаривались о поставках, с купцами получая от них огромные суммы, на доставку продуктов во дворец, завышая цены, при этом в официальных документах цены были занижены в десятки раз.

В зале мы были одни, стража находилась за дверьми, и мой голос в пустом помещении эхом отдавался от стен. Мне было не по себе, вроде бы я и знал почему сейчас нахожусь здесь и в тоже время, кажется, страх прошлого сковывал и мои мысли и действия.

— Ты помнишь, кто создал торговую палату, Хенджин? — Король поднялся с трона, кинув тетрадь на невысокий чайный столик стоящий рядом.

— Да, Ваше Величество. — Я опустил голову еще ниже. — Мой дед.

— В честь него ты получил свое имя, иероглиф в нем означает «умный». — Он подошел ко мне почти вплотную, так что я увидел полы его красного ханбока появившиеся перед моими глазами. Его голос бы тих, от чего хрипы были слышны еще громче. — Тогда почему ты делаешь такие глупые вещи?

— Ваше величество?

Я вздернул голову вверх, и кажется, озадаченность промелькнувшая на моем лице ни чуть не удивила короля. Он хлопнул меня по плечу.

— Юнец. — Он отошел не несколько шагов, но все еще оставался достаточно близко, его лицо скривила усмешка и отголоски злости, которые он сдерживал. — Подойди.

Я немедленно исполнил его приказ и обернулся в его сторону. Рядом со мной король выглядел куда более изнеможённым чем там в далеке на высоком троне Великого Чосона. Его лицо было испещрено морщинами, а в черной бороде были видны серебряные пряди старости.

— Я был знаком с твоим дедом, Хенджин. — Он завел руки за спину и обернулся к открытым окнам тронного зала, которые выходили на смотровые башни стен, ограждающих дворец от города. — Он начинал свою работу еще при моем отце, придумал много хороших законов, которые действуют до сих пор, он был из тех чиновников, что радел за свою страну, и его дело продолжал и твой отец. Да хранят боги их души.

Я передернул плечами, воспоминания об отце и деде, нахлынули внезапно, и чтоб меньше нервничать я коснулся холодного эфеса своего меча.

— Когда они покинули, этот мир, я думал, что ты продолжишь их дело. Я доверял тебе Хенджин, как собственному сыну. А что делаешь ты? — Он ткнул пальцем мне в грудь, как мальчишку, пытаясь наставить на правильный путь. — Желаешь воткнуть мне нож в спину? Ввергнуть Чосон в революцию и братоубийственную войну?

Он замолчал, будто что-то решая в своей голове. Я тоже не знал, что ответить. Меня и вправду будто отчитывал отец.

— Что тебе не хватает Хенджин? Ваша семья считается богатейшей в Часоне, порой ты имеешь ту власть, которой нет даже у меня. Ты знатен, богат, умен, и молод. В будущем именно твои потомки будут помогать моему сыну вести Чосон вперед. — Он бросил взгляд на записи все еще лежавшие на столе. — В этих записях есть имя и твоей семьи. Чего ты хочешь добиться? Чтобы нас растерзал собственный народ?

Я вздрогну вспомнив это. То, что произошло раньше, народ поднялся, так как подати и налоги стали непомерной ношей для жителей, и они захватили дворец. Тот самый последний день моей прошлой жизни, когда Ёнхи вонзила мне в шею нож. Рана, которой никогда не было, вдруг нестерпимо заныла, и я коснулся шеи рукой.

— Ваше величество, я хотел всего лишь справедливости.

— Справедливости. — Он глубоко вздохнул. — Э очень красивое слово, ты знаешь как оно пишется? Иероглиф состоит из двух частей «Ян» и «Во» . Где «Ян» это овца, то самое животное, которое дает шерсть и мясо, а «Во» это простое но такое сложно «Я». А все вместе они означает ту самую справедливость, «Я» что приношу в жертву овцу для своей жизни, или «Я» и есть та самая овца для кого-то, кто принесет в жертву меня?

Я перевел взгляд с короля на высокие стены дворца, и смотровые башни. Одну из них я захватил в прошлой жизни, когда пришел во дворец за сестрой. А вместо этого нашел ее тело в зале предков у могилы Ёнбока, тогда мне передали, что ее убийцей был Капитан королевской гвардии Бан Чан.

Я вправду тогда решил, что убью их обоих, и королеву, которая отравила моего племянника и Бан Чана, который собственноручно убил мою старшую сестру. У меня больше не было семьи и я ни чего не терял когда шел в покои королевы, зная что иду совершать ту самую справедливость. Так кто же я овца или человек в жертву ее приносящий?

Я потряс головой, отгоняя от себя мысли о прошлой жизни. Этого больше не повторится, я дал себе клятву, что исправлю все это. Я не позволю никому умереть, так же как и не позволю стать убийцей.

— Я понесу любое наказание? — Я подошел ближе.

— Понесешь, и не только ты. — Король опустился обратно на трон сделав пару записей и кинув документы из архива к моим ногам. — Отнеси документы туда, где взял. Сделай вид, что ни чего не знаешь и забудь о данном деле.

Он поднял большую королевскую печать, с драконом опуская ее на пергамент с записями.

— Эй там. — Дверь открылась, и в зал вошел королевский евнух, так скоро, будто только и ждал, что его позовут. — Передай мое распоряжение в управление королевской гвардии, — Он протянул евнуху пергамент. — Офицер Хван Хенджин отстраняется от должности начальника гвардии, до моего личного распоряжения, его место займет следующий по должности офицер.

Я опустил голову, со смирением принимая распоряжение короля.

Я покинул тронный зал в полном не понимании. А на что я в принципе надеялся? На то, что король велит немедленно схватить всю семью Ким? Истребить их род до третьего поколения, как и полагается? Подставит своего собственного сына? Нет, с этими записями я мог сделать это и самостоятельно, как и планировал, но мне нужно было проверить лояльность и здравый смысл короля на престоле. Его лояльность семье Ким. Эти малые записи по торговой палате были каплей в море, а имя моей семьи приманкой для рыбы покрупнее. Теперь если кто-то узнает о записях в тетради и семье Хван, замешанной в них, которые мы с Чаном заранее внесли в список, и захочет избавиться от Ёнбока, этому человеку придется встретиться со мной. И тогда я буду готов, не подставляя не гвардию не сестру.

День клонился к закату, и я направился к западному дворцу, где жил второй принц Ёнбок. Некоторое время назад я обещал ему, что свожу его на ежегодный праздник фонарей, проводившийся в Ханяне в день летнего солнцестояния.

Да мне и самому стояло расслабиться после сегодняшнего дня.

Лишится должности было неприятно, хоть этого и следовало ожидать, наш с Бан Чаном план хоть и не трещал по швам, но явно где-то надломился.

Енбок сидел на одной из веток дерева, росшего рядом с его дворцом, и скорее всего, вел беседу с будущей наследной принцессой, поскольку она стояла, рядом задрав голову и улыбалась.

Его евнухи суетились рядом, упрашивая юного принца спуститься, но тот даже и не думая их слушать, беседовал с Пак Ёнхи.

— Добрый вечер, ваше высочество. — Я поклонился Ёнбоку, подходя из-за спины будущей наследной принцессы.

Ёнхи вздрогнула, обернулась и взглянула на меня.

— Господин Хван.- Она улыбнулась и подняла глаза на юного принца, который свесился с ветки, упираясь ногами о ствол.

— Дядя, я рассказывал невестке, о празднике фонарей. — Он аккуратно спрыгнул с дерева и поднявшись на ноги, вытянулся рядом со мной.

— Правда? — Я покосился на Ёнхи. — И как вам?

— К сожалению, я ни разу не бывала на подобном празднике.

Она отошла чуть в сторону и поправила подол ханбока. Сиреневые ленты чогори и вышивка походили на тот, в котором она была одета в прошлый раз. Королевские одежды принцессы она носить еще не могла, а ее прежние одежды уже не подходили ей по статусу, от чего она была вынуждена носить практически один и тот же наряд, меняя лишь цвет лент.

— Тогда нам точно нужно попасть на этот праздник, дядя. — Ёнбок улыбался слишком открыто, кажется они успели подружиться с Ёнхи.

Евнухи и придворные дамы, стоящие поблизости зашептались. Ни принц, ни будущая наследная принцесса не имели права покидать дворец. Мне бы стоило невероятных усилий вывести из дворца одного Ёнбока, не говоря уже о Ёнхи.

Я кивнул главному евнуху западного дворца, веля ему отойти подальше. Кажется из воспоминания о нашей встречи в покоях Благородной супруги Хван еще были свежи, поскольку все они резко опустили головы и сделали несколько шагов назад, скрываясь за зарослями желтых кустов.

— К сожалению, это невозможно без разрешения королевы, ваше высочество. — Я легко щелкнул его по лбу и облокотиться о ствол дерева.

Мне нравилось проводить время в западном дворце. Может потому что Он был более живым по сравнению с остальными залами Кёнбоккуна. А может потому, что здесь рос мой племянник, и много времени проводила старшая сестра.

После смерти родителей, и выхода замуж старшей сестры, наш большой дом оказался совсем пуст, от того я редко бывал в нем. Но сюда меня тянуло постоянно.

— Так вы правда хотели покинуть дворец и отправится в город? — Зашептала Ёнхи.

Она говорила это Ёнбоку, но я стоял, рядом прикрыв глаза и все прекрасно слышал.

— В прошлом году, дядя нарядил меня в форму королевской гвардии, и мы прошли через главные ворота дворца. — Ёнбок говорил слишком заговорщически, будто подбивал будущую наследную принцессу на маскарад с переодеванием.

— Я могу надеть одежду моей служанки Чанхи, и взять ее пропуск.

Так и было, второй принц только намекнул, а в голове Ёнхи уже созрел целый гениальный план по выходу из дворца. Я усмехнулся. Эта девчонка и вправду была умна и легка на подъем. А еще кажется, я не мог на нее злится, даже зная что когда-то принял смерть от ее руки. Для меня та королева Ёнхи и эта юная девочка с севера были абсолютно разными людьми.

— Мы будем есть хурму. — Вещал Ёнбок, рассказывая принцессе план их будущего побега. — Попробуем Хангву разного цвета и обязательно разделим на пополам пуннопан.

— Пуннопан? — Ёнхи подсела ближе к Ёнбоку. — Что это?

— Это десерт в форме карпа. — Принц пальцами изобразил рыбку, и прикрыл глаза, кажется, заранее представляя ее вкус. — А внутри у нее сладкие красные бобы.

Я видел, как сглотнула Ёнхи, видимо тоже представила сладость, и расплылась в улыбке. Мне даже стало немного не по себе, и я ослабил ворот моей формы.

— Мы не можем пойти, Ваше высочество. — Я оттолкнулся от дерева. — В этом году на улицах слишком неспокойно, я не смогу присматривать за вами двумя.

— Но дядя, ты обещал. — Ёнбок сморщил свое красивое лицо. Что что, а красотой этот ребенок определенно пошел в мать. — Тем более я уже не ребенок.

— Господин Хван. — Ёнхи осторожно нагнулась в мою сторону. — Если я не могу пойти с вами, разрешите тогда сходить хотя бы, принцу Ёнбоку, кажется он ждал этого дня очень долго.

Я смотрел прямо на нее, в закатном солнце листья отбрасывает причудливые тени, узоры которых падали на ее кожу.

— Невестка, вы должны пойти с нами. — Он ухватил Ёнхи за ладонь. — Вы обязательно должны пойти с нами, в конце вечера над рекой все будут запускать фонарики с желаниями. У Вас ведь есть заветное желание?

Пак кивнула, она не вырывала ладонь из руки моего племянника, хоть этикет и не позволял ей держать за руку других мужчин, и не словом не действием не показала, что он слишком навязчивый.

— Дядя, я даю тебе слово принца, что буду помогать тебе, присматривать за женой моего брата, или я не принц Ёнбок.

Я закатил глаза. Это была одна из тех черт моего племянника доставшаяся ему от нашей семьи — упорство. Если Ёнбок что-то хотел, он всегда это получал, и неважно каким способом.

Я не стал спорить, все равно весь поход, эти двое уже успели распланировать, пока они соберутся, и мы покинем дворец, праздник как раз подойдет к концу.

Я улыбнулся и кивнул, давая им свое согласие на сопровождение.

Ёнхи, а следом за ней и ее небольшая свита из служанок, скоро покинула дворец принца направляясь в свои покои. Уходя, она что-то шепнула на ухо Ёнбоку и тот кивнул.

— Невестка велела ждать ее у главных ворот. — Он опустился на траву рядом со мной и тоже облокотиться о дерево. — Сказала, что возьмет вещи служанки и ее пропуск, чтобы главная придворная дама не увидела.

— Тебе так нравится будущая кронпринцесса? — Спросил я.

— А тебе разве нет? — Он опустил голову мне на плечо как делал это в детстве. — Брату повезло с женой, она красивая, умная и добрая.

Я покосился на племянника.

— И в отличии от его наложницы, Ким Хаюн, она не смотрит на меня как на никчёмного дурня.

— Наложница Ким, ведет себя так с тобой?- Я заглянул ему в глаза.

— Она ведет себя так со всеми, даже с невесткой. — Принц поднялся с земли отряхивая полы хонбока. — Днем когда я гулял в саду, встретил Госпожу Пак Ёнхи, она наблюдала как брат и наложница Ким пили чай в беседке, она выглядела такой расстроенной.

— Ты поэтому позвал ее в город?

Енбок кивнул и улыбнулся. Он был совсем еще ребенком, наивным и милым.

Примерно через час мы с Ёнбоком, переодетым в форму королевского гвардейца, стояли у главных ворот Кёнбоккуна. Он время от времени оглядывался по сторонам, то ли ища взглядом принцессу, толи боясь что его самого могут узнать. Ёнхи появилась со стороны темной аллеи, по которой обычно ходили служанки. Она и вправду была одета в одежду своей прислуги, серую юбку и такого же цвета чогори.

— Простите. — Она вытащила из рукава пропуск на подвязках. — Главная дама, все не хотела покидать мои покои.

Мы шагнули в сторону стражи стоящей на воротах.

— У нас будет около часа. — Произнес я. Показывая стражи свою табличку с данными, они низко поклонились мне и пропустили вперед. Следом за мной прошел Ёнбок, а за ним через ворота прошмыгнула и Ёнхи.

— Мы должны будем вернуться до комендантского часа.

Ёнхи кивнула мне, а принц гонимый ветром свободы за пределами дворца уже бежал вперед.

— Второй принц, очень этого ждал. — Ёнхи оглядывалась вокруг, ловя глазами и яркие лавки купцов и музыкантов. — Но признаюсь, я тоже рада оказаться в городе.

— Ханян прекрасен, особенно летом. — Мы подошли к лавке со сладостями где принц уже кажется что-то жевал. — Госпожа, выберите угощения.

Ёнхи была невысокой, от чего ей пришлось привстать на носочки и ухватится за мою руку, чтобы дотянутся до той самой сладости в форме рыбки.

— Это она? — Ёнхи обернулась к Ёнбоку. Тот набивший рот токком кивнул, и показал руками, что её стоит разломить.

Пак опустила взгляд на руки принца, которые уже были заняты, горячем хоттоком и сонгпеном.

Она обернулась ко мне и протянула рыбку.

— Господин Хван, разделим её?

— Я не очень люблю сладкое.

Пак кажется не услышана меня, или просто сделала вид что не слышат. Она сунула мне в руки пирожок, хватаясь за хвост рыбки, и разломав его пополам, сунула себе в рот.

— Это очень вкусно. — Ёнхи прикрыла глаза наслаждаясь вкусом. — Скорее попробуйте.

Я следуя ее просьбе тоже откусил кусок. Сладость и правда была вкусна, сладкий вкус сочетался с рисовым тестом делая его сочным.

Я кинул торговцу несколько серебряных монет, которые с лихвой покрывали стоимость всего, что успел распробовать мой племянник.

Они с Ёнхи как два ребенка бегали от палатки к палатке, пробуя сладости, меряя маски и украшения. Примеряя на себя цвета новых тканей и мужские шляпы кат. И все это сопровождалось громкими разговорами, шутками и смехом, да таким ярким, что хотелось слышать его всю жизнь.

Когда народ потянулся в сторону реки, принц и Ёнхи, выбрали себе по фонарику и тоже поспешили к берегу.

— Что именно нужно писать? — Поинтересовалась Ёнхи.

— Любое ваше желание госпожа. — Подсказал я, пока племянник был занят выводя хангылем надписи на ткани.

— Чего вы желаете госпожа? — мне вдруг стало интересно, о чем мечтает эта девчонка, жизнь которой уже распланирована.

— Чтобы то, что мне приснилось, никогда не повторялось.

Она вдруг резко посмотрела мне в глаза, и я, вспомнив о том, что рассказывал Чан, о ее сне, подумал, что она так до конца и не поняла, что это было правдой.

Она кивнула сама себе и черкнула всего один иероглиф на ханча. Пять штрихов означающих жизнь. Она расправила свой фонарик и подошла к Ёнбоку который ,помог ей зажечь его.

Ее «жизнь» взмыла в небо вместе с фонариком принца, легко вырываясь из ее рук. Желание, которое возможно должно было сделать ее хоть немного счастливее и спокойнее перед свадьбой.

Во дворец мы шли молча, явившись до комендантского часа. Я ожидал увидеть все что угодно но не Бан Чана, который смотрел на меня не верящим взглядом. Он перевел глаза на Ёнхи, которая все еще была одета в одежду служанки.

— Я знал, что ты жива. — Он одним движением пересек расстояние между нами и прижал Ёнхи к себе. В полной темноте пока никто не видит.

Я ухватил его за рукав, отрывая от будущей наследной принцессы. Тот медленно посмотрел на меня.

— Что случилось? — Мой голос был слишком низким и грозным.

Вся эта встреча не сулила ни чего хорошего. Взгляд Бана был слишком напуганным, а шум и зажжённые огни внутри дворца говорили о том, что это не просто дружеская забота.

— Чанхи, ее обнаружили в твоих покоях, она была в твоем ханбоке.

— Она не виновата, я сама попросила ее мне помочь, и хонбок ей подарила я, стоило ли раздувать из этого..,

— Ёе убили. — Перебил Ёнхи Бан.

Она сделала шаг упираясь мне в грудь спиной, покачнулась и в мгновение упала ко мне в руки. Ёнхи сегодня отпускала жизнь своей служанки.

— Вы отправили принцессе подарки в новые покои? — Я оглядел свое свадебное облачение. Иероглифы шли золотой росписью по всему подолу и рукавам. Я обернулся к евнуху Хану.

— Как она?

Он кивнул придворной даме, что раскладывала свадебные украшения и та тихо произнесла:

— Принцесса приняла подарки, и готовится к церемонии.

Было ли мне действительно интересно как чувствовала себя моя будущая жена? Скорее нет, но то, что в ее дворце произошло убийство, оставляло след на королевской гвардии, охраняющей ее покои, и на мне как на ее будущем муже, который не смог обеспечить ее безопасность.

Не стоит кривить душой, в тот день я действительно испугался. Евнух Хан нашел меня в библиотеке, и со слезами на глазах произнес, что будущая кронпринцесс мертва. Я выронил из рук книгу, мои ноги стали ватными, и я не мог даже сдвинуться с места. Эта девчонка хоть и раздражала меня, смерти явно не заслуживала. Да и кто посмел во дворце посягнуть на принцессу.

Страх одолел мной практически сразу, если гвардия не смогла уследить за принцессой, до которой никому не было дело, то вся королевская семья оказывалась в опасности.

— Прекрасно. — Я обернулся к служанкам, которые должны были приготовить меня к свадебной церемонии. — Позови мне начальника, королевской гвардии, евнух Хан. Хочу обсудить с ним сегодняшнюю церемонию.

Тот кивнул и исчез за дверьми королевских купален. День обещал быть тяжелым, нам с Пак Ёнхи предстояло выдержать длительную свадебную церемонию.

Я скинул с плачей халат и опустился в ванную, наполненную горячей водой. В воздухе витал аромат цветов и трав, наполняя мои легкие и успокаивая нервы.

Если у отца вызывало вопросы, только то, что царская охрана упустила преступника проникшего в покои принцессы, то у меня возник к ней иной вопрос. А собственно где это находилась моя будущая жена в столь позднее время?

Когда отец после этого события, собрал всю семью в тронном зале, Ёнхи явилась туда в сопровождение моего младшего брата, Ёнбока.

Она практически ничего не говорила, только тяжело вздыхала и смотрела в мою сторону, будто винила в случившемся меня. О нет, конечно, первым делом она могла бы подумать на меня. Избавится, от навязанной мне невесты, было бы проще простого, найми я парочку наемников. Но ее смерть была мне не выгодна, по крайней мере до нашей свадьбы точно. Мне нужен был север, и его войска которые могли бы прикрыть мое место на троне.

Служанки услужливо подливали горячую воду, перемешивая ее руками, и медленно подливали в ванную мыльные растворы.

Я прикрыл глаза и облокотил голову о стену, мне нужно было отдохнуть и подумать. Если бы эта девчонка изменяла, мне бы уже доложили, но она большую часть времени проводила, либо в восточном дворце, либо с придворными дамами в саду, время от времени составляя компанию моей материи на чайных церемониях. Тогда, как вышло, что в ночь, когда на ее покои напали, ее не было в комнате, а в ее ханбок была одета служанка?

Мои размышления прервал стук в дверь, и голос с другой стороны сообщил, что прибыл начальник королевской гвардии Ким Гымхэ.

Я усмехнулся, вспомнил, что отец вдруг резко понизил своего любимчика Хван Хенджина в должности, сняв его с поста начальника. Видно где-то оступился, господин идеальный офицер.

Я махнул служанке чтобы она открыла дверь и пропустила начальника Кима.

Ким Гымхэ, мне тоже особо не нравился, он был достаточно мелочным и продажным человеком, попавшем в королевскую гвардию только благодаря своему старшему брату Ким Джихэ. Когда я был меньше именно его старший брат был приставлен в мои телохранители. Он погиб, когда мне едва исполнилось одиннадцать, на королевской охоте, не убедившись до конца что медведь погиб, он решил проверить его в одиночку и тот придавил его своим весом.

— Ваше Высочество. — Гымхэ опустился на колени сразу напротив двери, не успев ступить и шага. — Вы хотели меня видеть?

Я кивнул и приоткрыв глаза взглянул на него.

— Офицер Ким, вы допросили стражников, охраняющих дворец принцессы, в день убийства служанки?

Я чуть привстал, одна из моих служанок подала мне сухое полотенце, чтобы я утер пот от жаркого пара.

— Конечно, Ваше Высочество, как и положено.

— И что они говорят?

Он поднял глаза на меня и снова опустил.

— Все повторяют, одно и тоже, что никого на территории Восточного дворца не видели.

— Сколько всего стражей охраняло ее дворец в тот вечер?

Он затих, утром охрану на тот день выставлял еще Хван Хенджин, а уже после обеда, когда приказ короля, попал в управление, назначение взял на себя Ким Гымхэ.

— Трое. — Прошептал он, и опустил голову.

— Я не слышу, офицер Ким. — Мне даже пришлось привстать из воды по пояс, чтобы лучше его рассмотреть.

— Трое.

Он сказал это достаточно громко, но я слышал нотки паники в его голосе.

Я махнул служанке чтобы она подала мне мой халат, гнев во мне нарастал.

Пак Ёнхи, как наследной принцессе полагались три охранника это было правдой. Три охранника для передвижения по дворцу днем, вместе с ее свитой, когда вся гвардия находилась в боевой готовности. Я вышел из ванны и вплотную подошел к нему.

В ночное время покои короля и членов его семьи охранялись отрядами, как минимум из пяти человек, которые совершали почасовые обходы каждого дворца.

— В ту ночь, покои моей будущей жены, как сообщила мне ее придворная дама, не охранял не один стражник.

Я присел на корточки рядом с ним и нагнулся почти к самому его уху.

— Точнее сказать, их начальник, как сообщили мне они, разрешил им заступить на службу позже, поскольку он сегодня празднует повышение, и приглашает всех присоединится.

Я одним движением поднялся на ноги возвышаясь над офицером Кимом.

Он задрожал, я видел, как затряслись его руки и как он кинулся к моим ногам.

— Ваше Высочество, это была моя первая и последняя ошибка. — Он низко кланялся, касаясь своим лбом моих ступней. — Клянусь жизнью, такого больше не повторится. Простите меня.

Я отшвырнул его ногой, отталкивая в сторону,

— Сегодня день моей свадьбы. — Я улыбнулся отворачиваясь. — Не хочу омрачать такой день убийством крысы.

Он снова забился головой о пол, мне даже показалось, что он пробил своей головой доски в купальнях.

— Я прощу тебя, только при одном условии.

Тот подполз ближе и не поднимая головы закивал.

— Все что угодно Ваше Высочество.

— Будешь докладывать мне о всем, что происходит в военном ведомстве, и в особенности в управлении королевской гвардии.

Я вышел из купален, довольным проделанной работой. Оказалось, обмануть дурака, коим и был Ким Гимхэ оказалось, проще чем ребенка. Иногда ничего не стоящая человеческая жизнь оказывается дороже золота. Стоило мне сказать, что его собственные солдаты сдали его с потрохами, как он тут же раскололся и выложил все сам. Я всего лишь предположил, что возможно на посту не было охраны, а Ким подтвердил это своим действием.

Хотелось бы мне чтоб на его месте оказался Хван Хенджин, и так же ползал у меня в ногах, но ему снова повезло.

Значит, отец пошел по неверному следу, он думал, что убийца пробрался внутрь покоев принцессы мимо стражи, а оказалось, что стражи и вовсе не было.

Меня медленно облачили в церемониальные одежды, которые были настолько же неудобными насколько и нелепыми. А я все продолжал думать, о том, что возможно убийца был не из дворца. На меня надевали царский свадебный ханбок, а я считал, сколько нужно было времени чтобы сбежать из восточных покоев и успеть выйти за ворота до комендантского часа.

То, что убийца не знал в лицо Пак Ёнхи, играло на руку. Царский двор не объявил не о нападении, не об убийстве служанки. Перед свадьбой это было не к чему, волнений в народе и так хватало с лихвой.

Евнух Хан смахнул слезу, глядя на меня и шмыгнул носом.

— Ваше Высочество, вы так выросли. — За его спиной закивали придворные дамы. — Я помню вас совсем ребенком, а теперь вы становитесь настоящим мужчиной.

Я глубоко вздохнул и закатил глаза.

— Евнух Хан, я женюсь, а не умираю в конце концов, хватит разводить слезы.

Он закивал и как полагает традиция взял меня под руку сопровождая в небольшой паланкин.

С наружи было шумно, повсюду деревья и уличные фонари были увешены красными лентами и разноцветными фонариками в знак праздника.

— Ваше Высочество. — Евнух нагнулся чуть ниже ко мне и прошептал. — Придворная дама Чхве, пока бегала за дополнительными украшениями краем глаза увидела вашу невесту.

Он прищурился и словно пытаясь меня подбодрить продолжил:

— Говорит, она чудо как хороша.

Слухи расползались очень быстро, и то что будущая принцесса и наследный принц абсолютно не ладят, было известно каждому пню на ближайший ли. Я втянул носом воздух, пытаясь уложить это в своей голове. Лицемерка и обманщица, кажется именно так я назвал ее в первую нашу встречу. И красоткой, какой пытался мне описать ее мой евнух, она точно не была.

Мой паланкин остановился у высокого навеса с одной из сторон моста через озеро, рядом с комнатой архива.

Я покинул паланкин и направился к отцу и матери, что ждали меня впереди.

Я опустился перед ними на колени аккуратно придерживая полы шляпы, и получая благословления отца, который протягивал мне в руки большой королевский меч.

— Отправляйся на встречу с невестой и прикажи ей наследовать дела поминального храма Чонмё и управлять подчинёнными и народом, с тем же теплом и добротой, с коими она бы обращалась со своими детьми.

— Ваш покорный сын. — Произнес я, беря в руки меч. — искренне последует приказу Вашего Величества.

Я снова поднялся, чтобы совершить четыре традиционных поклона.

Отец с матерью отошли в сторону, а мне пришлось идти по мосту через озеро к своей будущей жене, которой я должен буду вручить нефритовую подвеску с королевской печатью.

По традиции невеста пересекала этот мост единожды вместе со своим избранником, с которым должна была провести вместе всю жизнь, и встретится даже после смерти.

Я оступился, и чтобы не упасть замедлил шаг. Перспектива провести вместе с Пак Ёнхи всю жизнь, мне не особо нравилась, еще больше меня не устраивал факт нашей встречи и после смерти.

Но одно я должен был признать, она могла мне не нравится, я мог считать ее деревенщиной и лицемеркой, но гордость с какой она держалась сейчас на свадьбе требовала отдельной похвалы.

После свадьбы для меня практически ничего не поменяется, я останусь жить в том же доме, рядом будут мои родители, даже придворные останутся прежними, ей же придется изменить всю свою жизнь. Встреча с родным дедом, ее единственным родственником, в будущем, будет для нее великим подарком.

Я остановился рядом с ее паланкином, процессия следующая за мной, тоже замерла.

— Явился жених. — Громко объявил глашатай, Но Гунду. Он был министром среднего звена, и кажется сегодня вел мою свадьбу.

Мои придворные дамы несли подарки в виде золотых украшений и шелка, а евнух нес завернутого в красную тряпку дикого гуся — как символ верности двух влюбленных.

Ёнхи была одета в церемониальное платье из синего шелка украшенное дикими золотыми гусями, и красную королевскую накидка с такими же иероглифами как у меня. На ее голове было установлено крупное украшение, крепившееся на прическу, настолько больших размеров, что казалась шея под этой тяжестью может сломаться.

Она низко поклонилась мне, принимая подарки, и встала напротив. Нам поднесли небольшой поднос с финиками и рисовым вином.

— В честь укрепления семейных уз. — Продолжил глашатай. — И ради процветания Чосона, молодожены должны обменяться клятвами. Жених становится с восточной стороны, а невеста с Западной.

Кажется, не только прическа, но и весь свадебный наряд Пак Ёнхи был достаточно тяжел. Пока перед нами стелили циновки, ее под руки держали две придворные дамы, они же помогали ей совершать поклоны. В то время как Ёнхи кланялась четыре раза, от меня требовался только один, но он делался в пол, так низко как я не кланялся даже отцу.

— Жених и невеста, должны выпить из одной чашки, скрепляя свой союз.

Но аккуратно налил в небольшую пиалу рисовое вино из пузатого кувшина и протянул его мне.

У меня даже мелькнула странная мысль, если вино отправлено, мы все равно встретимся после смерти. От собственной шутки я чуть не рассмеялся в голос, останавливая себя я чуть улыбнулся, отпивая часть вина, и протягивая его Ёнхи.

Она приняла пиалу двумя руками, как и подобает благовоспитанной даме, очень странно, но кажется сегодня она меня даже на раздражала. Она странно покосилась на меня, когда я вдруг улыбнулся, и тихо прошептала:

— Отравили вино, ваше высочество?

— Что вы, когда бы я успел.

Она сделала глоток и поморщились.

Под шум толпы гостей и их поздравления, мы сделали шаг на мост.

— Поздравляем со свадьбой наследного принца Ли Минхо, и наследную принцессу Пак Ёнхи, да будет их жизнь долгой и счастливой. Желаем им процветания и пополнения в семье.

Мы шли рука об руку пересекая старый мост, на другом конце нас ждала совместная жизнь, дворец и народ Чосона.

Я успел перевести дыхание только когда мы с женой расположились за небольшим столом для молодожен заставленным разными сладостями и закускам. Остальные гости сидели с двух сторон от нас, и время от времени поднимали бокалы за наше благополучие, продолжение рода и любовь.

Глашатай Но который продолжал вести церемонию, объявлял имена гостей, а те в свою очередь дарили подарки, и продолжали заваливать нас льстивыми речами.

Когда он произнес имя Пак Мёнбёна, я покосился на Ёнхи. Было бы достаточно странно если бы ее родной дед не приехал на ее свадьбу. Он шел в развалку на его большом пузе позвякивала железная кольчуга, а на поясе весел увесистый меч. Сейчас мне он уже не казался таким грозным и страшным, как в детстве. Он был стар и казалось единственное до чего он мог дотянутся был стакан соджу а не его меч.

— Дедушка. — Прошептала Ёнхи, ее глаза наполнились слезам, которые она тут же утерла рукавом дорогого ханбока, в который ее переодели, сняв тяжелые церемониальные платья.

Мы тут же поднялись, приготовившись слушать поздравления. Пак Мёнбён грозно обвел меня взглядом, за его спиной держа в руках огромный сундук с двух сторон стояли крепкие северные войны.

— Принц Минхо, и моя дорогая и любимая внучка Ёнхи. — У него был низкий голос, и кажется все, кто был поблизости замерли в ожидании. Я обернулся и взглянул на отца чей стол находился чуть в стороне, мне даже показалась, что при появлении великого генерала Пака в столице напрягся даже он.

Я слышал, что ему разрешили приехать и взять с собой в сопровождение не больше пяти человек, а при входе во дворец, его люди должны были оставить оружие. Это оказалось правдой, на поясах двух солдат за его спиной не было мечей.

Он пошел на унизительную для генерала уступку, только чтобы увидеться со своей внучкой.

— Я надеюсь ты будешь счастлива моя дорогая. — Он кивнул солдатом за спиной и те сделав несколько шагов к нашему столу опустили тяжелый сундук на землю. — Я надеюсь эти скромные дары, приготовленные еще твоими родителями, помогут прожить тебе долгую и счастливую жизнь.

Он поднял крышку сундука, и мне пришлось зажмуриться. Он был набит золотом и драгоценными камнями. Я слышал, что народ начал поговаривать, о золотых шахтах, которые генерал Пак, после ухода из армии начал разрабатывать на севере, но особо в это не верил.

Ёнхи выбежала из-за стола и обняла деда. Это противоречило и церемонии, и правилам приличия, но кому из этих продажных тварей, пришедших на праздник, было дело до мелкой девчонки с севера, которая обнимала своего деда, когда перед их носом маячил целый сундук с драгоценностями и золотыми слитками.

Он что-то зашептала ей в ответ, когда, она начала плакать. Ёнхи тут же отвернулась и утерла слезы, и кажется даже кивнула в мою сторону. Не уж то жаловалась на меня своему деду. Мне что стоит выставить сегодня несколько постов охраны перед дворцом? Он же не рискнет отрубить голову своему зятю в день свадьбы, или рискнет?

Я сунула в рот небольшое цветочное печенье и прикрывшись широким рукавом ханбока, попыталась его прожевать. Кажется, в последний раз я ела еще утром, когда придворная дама принесла мне завтрак и подарки от кронпринца с небольшой запиской всего в пару слов.

Он просто желал мне хорошего дня, толи издевался, толи перед свадьбой решил прикинуться добрым.

Красивое церемониальное платье, услужливые слуги и не одного косого взгляда в мою сторону со стороны не левых не правых чиновников.

После смерти Чанхи, каждый пытался вести себя так будто этих нескольких месяцев и не было вовсе. Так будто этой служанки и не существовало. Хотя для всех людей вокруг так оно и было.

В Восточном дворце мне выделили новые покои, украсив их цветами и дорогой мебелью. А я все продолжала ходить мимо той комнаты, где должны были убить меня. Что меня пугало больше, внезапная смерть Чанхи, или то что на ее месте должна была оказаться я?

Я несколько раз задавала вопрос о том, как погибла Чанхи, и Чану и Хван Хенджину, но не разу так и не поучила ответ. Чан сразу же говорил, что у него появлялись срочные дела и оставив несколько человек охраны удалялся, а Хенджин просто переводил разговор в менее опасное русло.

В своем странном сне на грани реальности я точно помнила, свою маленькую служанку, она умерла от оспы, незадолго до моей собственной кончины. Как же тогда это могло случится, ведь до этого времени должен был пройти не один год?

Минхо придвинул ко мне пиалу с вином, легко касаясь руки и заглядывая в глаза.

— Моя дорогая жена, с вами все в порядке?

Он говорил слишком ласково, но его взгляд метал молнии.

Я легко улыбнулась и кивнула. Но в душе готова была надеть корзину с фруктами, стоящими на столе на его голову. И это меня он еще называл лицемеркой?

Министр Ким, отец Хаюн, наложницы принца, поднялся из-за стола вместе с дочерью и направился в нашу сторону, настала его очередь вручать подарок молодой паре.

Он продолжал желать нам долгой жизни, а я взглядом искала в толпе гостей дедушку.

Когда он прислал письмо Бан Чану, о том, что они покидают Чхонджу, и с небольшим отрядом выдвигаются в сторону Ханяна, я была невероятно рада. А потом увидела его идущего к нам с поздравлениями и полностью расклеилась, осознавая, наконец, что очень соскучилась. И по дедушке, и по северу, где выросла.

Вдруг забили барабаны, и откуда-то с боку полилась музыка. Подарок от министра Кима — танцовщицы, приглашенные во дворец, и их танец с мечами.

— Мне нужно отойти. — Я нагнулась к принцу и зашептала.

— Что-то случилось?

Он даже не повернул голову в мою сторону продолжая вглядываться в лица танцовщиц, закрытые тонкой, почти прозрачной вуалью.

— Не хорошо себя чувствую, слишком шумно.

Барабаны били все быстрее и где-то внутри меня поднималась паника.

— Придворные дамы, передали, что ты всю ночь не гасила фонари в комнате. — Он чуть нагнулся в мою сторону. — Не спалось?

— Волновалась перед свадьбой. — Я улыбнулась.

Танцовщица подошла ближе и зажав в руке большой, тяжелый меч легко взмахнула им в воздухе совершая прыжок и ловя его другой рукой.

Она ловко перебрасывала меч из одной руки в другую и когда смолкли последние такты музыки и барабан ударил последние лады, танцовщица провела острием ножа вдоль тела очерчивая легкую полоску вокруг горла и наставила меч в нашу с принцем сторону.

Я только краем глаза заметила, как дернулся Хенджин за моей спиной. Он ухватился за эфес своего меча, но тут же отпустил его обратно. Танец закончился и танцовщица, отложив меч в сторону низко поклонилась.

Подарок явно впечатлил принца, он даже привстал чтобы похлопать талантливой девушке. Минхо и министр успели даже обменяться парой шуток, а меня била мелкая дрожь.

Я готова была признать, если Минхо хотел запугать меня, у него это вышло, прекрасно.

Снова заиграла музыка, но уже более легкая, и девушки в длинных платьях с веерами легко передвигались по помосту, установленному в центре как раз для выступлений.

Я поднялась из-за стола, пытаясь не показывать, насколько сильно трясутся мои ноги. И сейчас я даже не понимала от чего больше, от бессонной ночи, или нервного истощения.

Я улыбалась гостям следуя вдоль ряда со столами, отвечала на их вопросы, и кивала в знак благодарности, на их пожелания. Отец с матушкой могли бы мной гордится. Я слышала, как следом за мной, шаг в шаг идет стража во главе с Хенджином, и кажется от этого мне стало чуточку легче.

Когда я начала ему доверять? Этот человек в самом начале пугал меня больше всех во дворце, а теперь он идет прямо за моей спиной, и я доверяю ему.

Я свернула в сторону садовой дорожки разделяющий главный дворец и все западные покои, когда мне на встречу вышла наложница Нам.

Она была одета в голубой ханбок с красной королевской накидкой, с узором дракона. Я даже моргнула чтобы удостоверится в этом. Такой наряд могла носить королева, но никак не наложница низкого ранга, но кажется ей не было до этого никакого дела, пока она была единственной женщиной посещающей покои короля практически каждый вечер.

— Ваше Высочество. — Она улыбнулась и чуть склонила голову. — Поздравляю вас со свадьбой.

Хенджин со своими солдатами остановился чуть дальше, этого расстояния хватило чтобы он смог обеспечить мне безопасность, но при этом оставляя для меня полную приватность разговора с наложницей.

— Спасибо за поздравления. — Я тоже кивнула ей, кажется мы были примерно одного возраста, возможно с разницей не больше чем в пару лет.

— Я надеюсь вы проживете долгую жизнь. — Она загадочно улыбнулась, ее голос был мягок, и покосилась мне за спину, туда где стоял офицер Хван. — В этот раз.

Я непонимающе уставилась на нее, кажется, каждое ее слово, поднимало в душе забытые воспоминания.

— Проклятия, посылаемые от всего сердца, в дар которого принесена невинная душа, исполняются намного быстрее.

Ее волосы были распущены и легкий летний ветер развивал их у нее за спиной, а в глазах отражались красные отблески праздничных фонарей, словно искры огня. Она сделала еще один шаг в мою сторону, теперь нас практически не разделяло расстояние. Она протянула руку и ткнула пальцем мне в живот.

— Те, кто должен умереть, все равно умрут. — Она нагнулась еще ниже. И по моим рукам побежали мурашки. Сердце начало отбивать ритм тех самых барабанов, которые стучали время назад в моих ушах. — Жизнь за жизнь.

Она отступила и снова посмотрела в сторону Хван Хенджина, который успел подойти чуть ближе.

— И вы офицер Хван…- Она замешкалась, улыбнулась, переводя взгляд с него на меня, но видимо передумала продолжать.

Что именно она хотела ему сказать? И почему сказала мне про проклятье. Не может же быть что бы Бан Чан, рассказал еще кому-то про мой сон? Нет он бы никогда так не поступил, но от куда тогда она знает?

По дворцу ходили разные слухи о наложнице Нам. Самые безобидные из них говорили о том, что она была шаманкой и могла общаться с духами и, если это было правдой мне нужно было с ней поговорить.

Хенджин подошел ближе, так что край его военной формы коснулся моей ладони.

— Ваше Высочество, все в порядке?

Я кивнула.

— Наложница Нам, просто поздравила меня со свадьбой.

Мне стоило говорит уверенней, потому что Хенджин явно не поверил моим словам, он чуть покосился в мою сторону сузив глаза и усмехнулся.

— Вы очень плохая врушка, Ваше Высочество.

— Офицер Хван, — Я подняла на него глаза. — Вы можете выполнить одну мою просьбу? Как подарок в день свадьбы.

Я затеребила край праздничной чогори, украшенный золотой росписью.

Он кажется слишком долго вглядывался в мое лицо, будто что-то вспоминая или раздумывая, а потом опустился на колени. Два стражника следовавшие за нами повторили его действия.

— Любую, моя принцесса.

— Мне некому доверять в этом дворце кроме вас и Бан Чана. — Он поднял на меня взгляд. — Прошу вас охранять мои покои, хотя бы раз в несколько дней, чтобы я могла поспать.

— Вы могли бы не спрашивать об этом. — Он слишком нежно улыбнулся. — Это наша с Бан Чаном прямая обязанность, охранять сон королевской семьи.

Он кивнул и поднялся.

Не знаю стало ли мне легче от его слов, но пока он находился рядом, я действительно не чувствовала опасности этого дворца. Который как мне все больше казалось забирал жизни и души.

— Что ты здесь делаешь? — Минхо появился прямо за моей спиной. — Я что должен искать тебя?

— Я уже говорила Вам, Ваше Высочество, — Я попыталась сделать акцент на этом. — Что на банкете было слишком шумно, и я решила немного отдохнуть.

Он даже не посмотрел не на Хвана не на стражу, просто схватил меня за руку, и чуть ли не волоком потащил в сторону царского помоста.

— Нам нужно, выразить благодарность родителям и отправится в покои.

Он приподнял одну бровь и оглянулся на Хенджина, который не отставал не на шаг.

— Уже успела завести себе верного пса? — Мы встали рядом с троном Его Величества и Минхо начал поклоны.

— В данный момент, я вижу здесь всего одну собаку. — Я улыбнулась ему, и повернувшись в сторону короля, чтобы тоже отдать дань уважения, тихо произнесла. — И она умело делает низкие поклоны, так ведь Ваше Высочество?

Я слышала, как принц скрежетнул зубами на мои слова и как скривилось его красивое лицо.

— Молите богов, Ваше высочество, чтобы эти слова не вышли вам боком.

— Так же, как и вы, уважаемый Наследный принц.

Он взял меня за руку, и мы вдвоем низко поклонились присутствующим гостям. Я видела, как смеялись и веселились люди вокруг, большинству из них не было никакого дело до нас.

Минхо одернул меня легко за руку, чтобы я безопасно спустилась с царского помоста.

Мой дедушка, хоть и являлся моим опекуном родителем не был, от того по правилам дворца, поклоны ему не полагались.

Принц Ли Минхо лично остановился перед ним отпуская мою ладонь, которую все это время держал в руках и низко поклонился.

Я вслед за ним повторила поклон для любимого дедушки всего на секунду задерживая на нем взгляд. Он как истинный генерал не выразил не одной эмоции, но я знала точно за этой сталью и холодной равнодушностью он рад.

Наша большая процессия слишком быстро оказалась у дворца принца, приготовленного к первой брачной ночи, наследных принца и принцессы.

В покоях нам постелили шелковые одеяла и накрыли стол с закусками и вином. Мой желудок невыносимо заскулил, когда я увидела токк и фрукты.

Как только за евнухами и придворными дамами закрылась дверь принц опустился на гору подушек, уложенных в центре.

Охрана была выстроена по периметру дворца, евнухи и придворные дамы ожидали снаружи. Сегодняшняя ночь для царского двора должна была означать как минимум начало новой жизнь. Жизнь за жизнь, как сказала мне сегодня наложница Нам.

Я опустилась с другой стороны стола и плеснула в небольшую пиалу вина. Проверили ли еду на яд? Я стала слишком подозрительной, пора было отпускать это.

— Где ты была?

Принц привстал с подушек и тоже подсел к столу с закусками.

— Я же сказала, было слишком шумно.

— Не сейчас. — Он прервал меня и тоже налил в пиалу вина, выпил ее и налил снова. — В тот день когда была убита твоя служанка, тебя не было в покоях, хотя было уже достаточно поздно.

— Вы очень расстроены, что на ее месте оказалась не я?

Он ненавидел меня, это чувствовалась в том, как он бросал на меня колючие взгляды, как резко дергал, когда брал за руку, как неуважительно разговаривал.

— Ёнхи, — прикрикнул он. — Ты можешь просто ответить? Почему она была одета в твой ханбок, и почему тебя не было в комнате?

Я тоже отпила вина и попыталась вытащить из волос шпильку держащую большое украшение на голове.

— Я сама подарила это чогори Чанхи. — Шпилька не вытаскивалась и мне пришлось опустить голову, чтобы попытаться дернуть ее. — А вместе с ним и юбку с украшениями. Этот ребенок любил красивые вещи.

Бан Чан сказал мне, что ее нашли одетой в мой ханбок, кажется, убийца не знал меня в лицо. Тогда я обыскала все вещи своей служанки, но так и не нашла украшения для волос в виде бабочки. Скорее всего, в тот день она надела и его, но Бан уверял меня, что в ее волосах не было никаких украшений.

Убийца приходил за мной, и в знак того, что выполнил свое дело правильно, забрал доказательство — шпильку с красивыми камнями.

Я посмотрела на него, скорее всего принц читал результаты расследования офицеров, и знал, что украшений на теле Чанхи не было. Он не повел и бровью будто разрешая мне продолжить.

— Я была в западном дворце. — Произнесла я, Минхо чуть привстал и дернул шпильку из моих волос, украшения, державшие прическу, тут же упали на пол.

— Почему с тобой не было придворных дам? — Он смотрел точно на меня, не отрывая взгляд не на секунду.

— Я предупредила стражника рядом с покоями. Сказала, что хочу прогуляться по саду одна, позже встретила принца Ёнбока и мы заболтались, доволен?

— Что за стражник? — Он по лисьи сузил лаза и даже нагнул голову проверяя, обманываю я его или нет.

Я пожала плечами, а он одним движением перевернул стол, закуски и кувшин с вином, звякнули об пол и разлетелись по комнате.

А сам он толкнув меня назад уронил на циновки, от чего я больно ударилась головой.

— Если ты решила мне изменять с моим собственным братом, то можешь попрощаться с жизнью Пак Ёнхи.

— Ты сумасшедший. — Крикнула я ему прямо в лицо. Его дыхание смешенное с алкоголем опалило мою щеку, да так, что мне захотелось умыться. — Он же еще ребенок.

Затылок жгло, а запястья, которые он крепко сжимал, начинало саднить.

Он отпустил мои руки, будто его настроение резко поменялось, он оглядел комнату и потер лицо руками. Кажется, у кронпринца было не все в порядке с головой. Я нащупала рукой осколок одной из чашек и сжала его в руке.

— Евнух Хан. — Позвал он. — Я сегодня буду ночевать в других покоях.

Он поднялся и отряхнул ханбок от невидимой пыли и мусора.

— Ты не посмеешь бросить меня одну. — Я поднялась следом и скривила губы, тыкнув в него пальцем.

— Я будущий король Чосона, не тебе говорить мне, что я могу делать, а что нет.

— А я его будущая королева. — Я преградила ему дорогу, сжимая осколок чашки в руке еще сильнее.

— Королеву можно легко заменить. — Он усмехнулся и оттолкнув меня плечом прошел к выходу.

— Как и короля. — Прошептала я ему в спину.

Заметив за дверьми широкие тени отбрасываемые тусклыми фонарями, я выдохнула.

— Снова будешь говорить, что за тобой целая армия?

Обернувшись, кинул он мне, и покинул свои покои. А я продолжала разглядывать отсветы тени стоящей за дверью. Человека, который дал обещания оберегать мой сон.

— Нет, — Тихо произнесла я сама себе, будто отвечая на вопрос его высочества, ответ которому был вовсе и не нужен. — За мной только Хван Хенджин.

— Это не кровь. — Я коснулся рисунка и потер пальцы друг о друга, едкий запах сразу же ударил в нос. — Это особый минерал. Чернила сделаны из киновари.

Я обернулся к Хенджину, тот задумчиво вглядывался в надпись на стене. Красивый почерк, которым вывели иероглифы на ханча, фразу Будды.

— При нанесении проявляются не сразу. — Продолжил я, чтобы молодой паренек, писарь, успел записать это в отчет. — И только после дождя цвет становится красным.

— Кто-то написал это раньше, и просто дождался дождя? — Хван усмехнулся. — Ты будешь наказан не за свой гнев. Ты будешь наказан своим гневом. Это фраза Будды? Звучит как угроза.

— Ваше Высочество. — Я обратился к принцессе Ли Боре. — Вам не докладывали, о каких либо странностях происходивших ночью?

— Мой дом тщательно охраняют, наемники, — Она задрала аккуратный носик и отвернулась в сторону слуг которые стояли рядом с ведрами и тряпками, готовые по первому требованию смыть эту ересь с дверей дома королевской особы. — В отличие от военного ведомства, они выполняют свою работу четко.

— И все же у кого-то было время нарисовать эти художества. — То, что Хенджин явно не ладил с принцессой, было отчетливо видно. Он как ребенок старался задеть ее при любом удобном случае.

Народ столпившийся позади, громко обсуждал рисунок на воротах дома сестры Его Величества, принцессы Ли Боры. Его обнаружил, еще рано утром, торговец открывший пекарню чуть раньше обычного.

— Говорят, на прошлой неделе. — Зашептал один из мужчин, стоящий ближе к воротам. — Видели как у статуи Будды в главном зале, появились кровавые слезы.

— Зачем кому то это делать? — Я покосился на Хвана, тот все еще осматривал рисунок, будто стараясь найти иной смысл в надписи.

— Он бросает нам вызов.

— Боги в гневе. — Произнесла старушка. Она держала за руку маленького ребенка, и время от времени одергивала его, чтобы он стоял спокойно. — Поэтому статуи кровоточат.

— Говорят, боги плачут кровавыми слезами. — Вторила ей другая. Ее лицо было красным, казалось, что она очень долго находилась у печи, и вышла только для того чтобы обсудить ближайшие сплетни. — Они скорбят из-за творящегося хауса. Это предупреждение королевской семье.

Принцесса Ли Бора слышала пересказы в толпе. Она хмыкнула и удалилась в дом, чтобы не распылять разносившую слухи толпу еще больше.

Хенджин обернулся и оглядел толпу.

— Ты все зарисовал? — Он заглянул в записи паренька, и кивнул сам себе.

— Нужно убрать надпись, грядут большие слухи.

Я кивнул слугам которые тут же начали избавиться от надписи. Хенджин скрестил руки на груди и даже постучал ногой. И кажется чем больше они терли рисунок водой, тем ярче тот становился.

— Чан, — Хенджин, окрикнул меня. — Знаешь лучшее место, где можно узнать всю интересующуюся тебя информацию?- Он улыбнулся и поправив ворот ханбока.

Он хлопнул меня по плечу и подтолкнул в сторону рынка.

— Дом кисен, мой дорогой друг.

Хенджин шел в развалку, словно вся эта ситуация была под его контролем. Кажется, что после того как король издал указ о снятии его с должности начальника, он даже стал свободнее дышать. Сейчас все его разговоры занимали наши с ним посиделки, странные шутки и ночные дежурства у дворца кронпринцессы Ёнхи. Он стал больше улыбаться, что заметили даже его бывшие подчинённые. А в особенности Ким Гымхэ, которого назначали начальником вместо Хвана. Гымхэ в Хенджине кажется раздражало все, а уж его улыбки ставили бедного нового начальника в тупик окончательно.

Ворота из красного дерева с цветами Азалий все так же манили к себе клиентов дома кисен. Наша старая знакомая Кымё, кажется, заметила Хенджина еще на подходе. Она оттолкнула какого-то полноватого господина, нежно целующего ее тонкое плечо, и привстала с небольшого диванчика.

— Дорогой господин, Хенджин. — Она улыбнулась, хватая под руку Хвана, и кивнула мне. — И его скромный друг господин Бан, как давно мы не виделись.

Она взглядам показала, слугам что занята и перекинула через плечо волосы, оголяя его. Я сглотнул. Молодая и красивая, она так и манила прикоснуться к ее фарфоровой коже, но Хван будто и не замечал этого.

— Милая Кымё, мы хотели бы спокойно посидеть, и обсудить мужские разговоры. — Он подтолкнул ее ко входу. — Приготовь нам лучшую комнату.

Она кивнула и покачивая бедрами пошла вперед. Я слышал, как вслед ей просвистел один из гостей сидящий за столом ближе к выходу. Он нагнулся в сторону, чтобы получше ее рассмотреть и когда она проходила мимо шлепнул ее по заднице. Я схватился за меч, но рука Хвана остановила меня.

— Не здесь, Чан. — Он вгляделся в лицо паренька. — Мы на работе.

— Мы слишком, часто стали начинать нашу работу из дома кисен, ты не находишь?

Хван пожал плечами и улыбнулся.

— Тяжелые времена, требуют неожиданных решений.

— Я видел их в поместье принцессы в тот день. — Я кивнул головой в сторону компании ребят, один из которых и свистел Кымё. — Наемники с севера.

— Богатые люди, в последнее время часто стали обращаться за помощью к наемникам. — Кымё привела нас в небольшую комнату, с лилиями, недалеко от той, в которой мы останавливались в прошлый раз. — Ты слышал принцессу, они не доверяют военному ведомству. Им проще заплатит деньги, чем обратится за помощью к нам.

Хенджин обошел комнату, заглянул за ширму с красивым рисунком цветов и только потом снял кат, бросив его на подушки.

— Кымё, будь добра. — Она будто только и ждала, просьбы Хвана. — Принеси нам вина и закусок, кажется, нас ожидает долгий вечер.

Девушка кивнула и скрылась за дверью.

— Вы давно знаете друг друга? — Я кивнул на дверь, за которой скрылась девушка.

— Ее отец работал у нас в доме. — Он присел за стол напротив меня и задумался. — Мой дед дал им свободу, после того как, ее отец потерял руку на соляных рудниках. Думал, что таким образом помогает им. Но все оказалось иначе, ее отец промотал деньги, подаренные дедом и продал дочь в кисен, зарабатывая себе на еще один кувшин соджу. В общем, наше знакомство с ней не очень приятное, но я стараюсь оставлять ей хорошие деньги, чтобы ее не обижали здесь.

Я кивнул, задумавшись, неужели некоторым людям алкоголь заменяет все, в том числе и семью. Каким нужно быть мелким человеком, чтобы продать собственного ребенка в дом удовольствий.

Дверь снова открылась и в комнату вошла Кымё с небольшим подносом. Она выставила на стол графин рисового вина, пиалы и несколько видов закусок.

— Приятного вечера, господа. — Она поклонилась и добавила. — Еесли что-то будет нужно просто позовите и я тут же приду.

Хенджин разлил в пиалы вино, и протянул одну девушке.

— Подожди Кымё, — Он улыбнулся и кивнул на место рядом с собой. — Присядь, и составь нам компанию.

Девушка тут же подобралась, на ее лице появилась довольная улыбка, а поза стала более расслабленной. Она присела рядом с Хенджином, и приняла пиалу из его рук.

— Господину известно. — Она легко пригубила вина. — Одна его просьба, и я буду составлять ему компанию всю жизнь.

Хенджин рассмеялся, да так громко, что мне показалось, его могли услышать в соседних комнатах.

— Это будет честью для меня, Кымё.

Он снова потянулся к графину, девушка опередила его, схватив вино, и разлила ее по пиалам уже для всех. Пиалу Хвана она поднесли ему лично в руки, от чего тому даже не пришлось тянуться за ней.

Я про себя усмехнулся. Казалось, скажи он ей сейчас погавкать, и она бы безропотно это сделала.

— Скажите тоже господин. — Она пододвинула мою чашку чуть ближе, и улыбнулась уже мне. Мне даже стало неловко. — Просто в последнее время нет так много благородных людей как вы, захаживает к нам. В основном больше, такие как те.

Она кивнула куда-то в сторону. Видимо имея в виду наемников сидящих внизу.

— Разве они не обеспечивают безопасность? Говорят, сейчас появилось много мятежников, думал именно поэтому их так много. — Хенджин приобнял ее за плечи.

— Безопасность? — Она глубоко вздохнула. — Да от них только одни проблемы. На мятежников им совершенно плевать, все они сейчас пытаются поймать белого духа с севера.

Я привстал и пододвинулся ближе. Что она сказала? Белый дух с севера? Это что сказка какая-то?

— Вы не слышали, господин? — Она нагнулась над столом от чего чогори съехал еще ниже оголяя не только плечо но и грудь. — Он помогает бедным людям, выводя наружу все грязные пороки богачей.

Хенджин аккуратно поправил на ее плече чогори. Она улыбнулась и кивнула, устроившись поудобнее в его руках.

— Говорят ночью, на их дверях появляется иероглиф написанный кровью, означающий их порок, а на следующий день их уже находят мертвыми.

Она закивала будто подтверждая свои слова. Я покосился на Хенджина, тот улыбался, обнимая девушку, словно верил в каждое ее слово.

Как по мне все это больше походило на рыночные россказни. Такие же, как обсуждали днем старухи, про кровавые слезы богов.

— Говорят, это произошло уже с тремя. — Она выставила вперед рука загибая на ней два пальца.

— Почему же нет такой большой огласки? — Усмехнулся Хенджин.

Он будто играл с ней, задавая ей все больше и больше вопросов.

— Даль, к которой ходит сато ближайшей деревни, сказала мне, что все они мелкие чиновники из провинции, и в Ханяне этих надписей еще не появлялось.

Теперь уже появлялась, подумал я.

— Милая, Кымё, — Хван подцепил пальцами пустой графин. — Не могла бы ты принести еще вина.

Та улыбнулась и тут же скрылась за дверью.

— Что ты об этом думаешь?

— Я не верю в сказки и рыночные сплетни.

— Я тоже. — Кивнул Хенджин. — Кто-то решил прикрыться народным фольклором, убивая людей?

— Или для чего-то другого. — Я посмотрел за окно, на Ханян опускался вечер. — Кымё, сказала, что вечером появлялась надпись, а на следующие утро находили тела.

Я обернулся к Хвану, тот уже завязывались лямки ката.

— Что на счет того, чтобы выставить охрану у дома принцессы?

— Я полностью согласен с вами, мой дорого друг, проверим насколько наш герой, действительно является духом.

Он открыл дверь кёбана, натыкаясь на Кымё.

— Господин, вы уже уходите?

— Извини, милая. — Он бросил ей связку с монетами и зашагал по коридору. — Работа не ждет.

Мы с Хенджином вернулись к дому принцессы, когда солнце уже практически село. Надпись, которую пытались стереть слуги, видимо им не поддалась, и ее просто закрасили вместе с остальными воротами. Хенджин даже хмыкнул, когда мы проходили в поместье.

— Цвет мне не нравится. — Оповестил он принцессу Ли Бору, которая появилась на пороге, все еще без своего мужа. — Слишком тусклый.

— Тебе он и не должен нравиться, Хван Хенджин. — Она закатила глаза. — Тебе здесь вообще не рады.

Хенджин улыбнулся и прошел дальше в сад.

— Ваше Высочество. Сегодня нам нужно будет кое-что проверить, — Я поклонился и протянул ей бумаги военного ведомства. — Мы выставим охрану рядом, с домом, можете не переживать, вы их даже не заметите.

— Как вас зовут офицер. — Она спустилась на одну ступеньку ниже, но все еще стояла выше, меня и в прямом и переносном смысле.

— Офицер Бан Чан, Ваше Высочество.

— Так вот офицер Бан. — Она ткнула меня в грудь пергаментом, который я ей протянул всего минуту назад. — Охрана для того и нужна, чтобы ее было видно.

Она бросила свиток на землю и вошла в дом. Хенджин рассмеялся, наблюдая за мной. Сегодня он был в особенно приподнятом настроении.

— Не переживая, Чан. — Хван легко хлопнул меня по спине. — Она просто все еще сожалеет, что не вышла замуж за моего дядю. Поэтому и сорвалась на тебе.

— За твоего дядю? — Я скинул его руку и пошел вперед. — Ты сказал, что являешь единственным мужчиной в семье, не считая принца Ёнбока.

— Ну да, я не соврал. — Хенджин догнал меня, когда мы проходили южную сторону, поместья. Как раз там, где в прошлый раз он нашел нас с Ёнхи. — Он умер в прошлом году, поэтому она и недовольна, сейчас бы у нее не было таких проблем.

Я рассмеялся, но успел прикрыть рот.

— Нет мужа — нет проблем. — Пожал он плечами.

Я осмотрел ту самую террасу, с которой мы убегали в прошлое наше путешествие в этот дом. Кивнул Хвану и указал рукой в сторону узких окон выходивших сюда.

— Думаю, нужно разделится. — Я обернулся к Хенджину. — Один останется в доме, второй спрячется здесь.

Хван кивнул мне в ответ.

— Тогда, я пойду в дом. — Он усмехнулся, — Не будем раздражать гостеприимных хозяев еще больше твоим скучным лицом, Чан.

— У кабинета. — Я указал на окна. — Справа есть небольшая комнатка. В ней можно спрятаться. И у меня не скучное лицо.

— Смотрю, вы здесь уже освоились господин Бан. — Он поправил на поясе меч и подтянувшись взабрался на парапет террасы. — Если сегодня все пойдет плохо и Ким Шихёна убьют, можешь попробовать посвататься к принцессе.

Я снова закатил глаза.

Он шмыгнул за дверь кабинета и исчез из вида.

Я осмотрелся, куда еще можно было спрятаться. Справа находился обрывистый берег озера, а слева хозяйские постройки. Я скинул большие тюки валявшиеся рядом с сараем, и перепрыгнув их уволился прямо на солому. Если нам и предстояло провести в засаде время, то пусть оно хотя бы пройдет с комфортом.

Ближе к ночи, когда в доме уже погасили огни, а единственным источником света осталась, яркая летняя луна, со стороны леса послышались чьи-то шаги.

Я прижал голову еще ниже, вряд ли меня было видно, с этой стороны падала тень от сараев, но стоило все же укрыться получше.

Парень, а то, что это был молодой мужчина сомнений не возникало, легко запрыгнул на парапет террасы как несколько часов назад сделал Хенджин, и практически неслышно вошел в дом и на призрака он явно не тянул.

Я выбрался из соломы и вытащил меч приготовившись. Хозяйские комнаты находились дальше по коридору, но он целенаправленно шел в кабинет Ким Шихёна. Могло ли быть такое, что этот человек был знаком с расположением комнат в доме.

Сначала мне показалось, что что-то упало, а потом послышался женский крик и звуки ударов мечей. Хван Хенджин начал свое дело.

Звук становился все громче, пока дух и Хенджин на показались на террасе.

— Ты слишком хорошо дерешься для призрака. — Хван сделал выпад, слегка задев руку, неугомонной потусторонней силы, на рукаве белой рубахи выступили красные пятна крови.

Дух натянул съехавшую маску ниже, спрыгивая с балкона, и не ожидав увидеть меня резко покосился в сторону. Мой меч оказался быстрее, и легко достиг его груди, промахнувшись лишь на нескольких сантиметров. Он перекинул меч из поврежденной руки в другую и атаковал уже меня. Хенджин спрыгнул, следом перекрывая ему путь.

— Бросай меч, — Крикнул я ему. — И мы не станем тебя убивать.

Маска духа все еще скрывала его лицо. Но мне он почему-то показался знакомым.

Он кивнул пару раз делая вид что опускает меч на землю, сам же достав нож, кинул его в сторону Хенджина. Хван пытаясь, увернутся поскользнулся на влажной от расы траве и упал. Нож вонзится в стену прямя за тем местом, где секунду назад была голова Хвана.

Призрак дернулся в сторону озера, на ходу вырывая нож из дерева стены. Резкий обрыв на долю секунды остановил его, он обернулся через плечо, маска съехала оголяя нижнюю часть его лица, я успел увидеть только его ухмылку, когда он, не раздумывая сиганул в воду.

Я должен был прыгнуть следом, если хотел поймать убийцу. Но Хенджин ухватил меня за рукав формы.

— Стой, Чан. — Он кивнул на озеро. — Аран До, славится своими бурными потоками, еще не одному человеку не удавалось переплыть его.

В свете луны подземные воды в озере и правда почти бурлили, переплетаясь между собой и образуя воронки.

— Скорее всего, он уже утонул.

— А если нет?

Хенджин помотал головой, словно говоря, такого не может быть.

Я продолжил смотреть на воду. Скорее всего, Хван был прав, на противоположны берег, из воды так никто и не вышел.

— Он пытался убить, Ким Шихена? — Спосил я Хвана, когда мы возвращались к поместью.

Свет уже горел повсюду, кажется после криков хозяйки проснулся весь дом, на террасе уже были выставлены наемники, а внизу суетился управляющий.

— Нет. — Хенджин сунул руку за внутренний край ханбока. — Он что-то искал сначала в кабинете, а потом в их комнате.

— Что именно?

Я пододвинулся ближе к Хенджину в темноте пытаясь разглядеть, что же он вытащил из-за груди.

— Незнаю, что искал дух, потому как принцесса проснулась раньше и начала голосить, но вот я, действительно кое-что нашел.

Хван раскрыл ладонь, и в отбрасываемом окнами поместья свете блеснула маленькая заколка для волос в виде бабочки, та самая, что я когда-то покупал для Ёнхи, и которую та подарила своей любимой служанке вместе с ханбоком.

— Вам нравятся эти цветочные печенья, невестка? — Ёнбок, наклонил голову и слишком озорно, как то по-детски улыбнулся.

— Почему вы так решили, Ваше Высочество?

Я отставила пиалу с чаем в сторону. В последние недели принц Ёнбок был одним, из тех немногих людей, с кем мне действительно хотелось проводить время. Казалось, что в отличие от всех остальных во дворце он был по-настоящему искренен и в своих действиях и в словах.

— На вашей свадьбе с братом, вы ели только их.

Я рассмеялась, этот ребенок правда был слишком непосредственным. К сожалению или к счастью ему было не известно, что то цветочное печенье, я кажется, возненавидела на всю свою жизнь.

— Поэтому, я попросил придворных дам, приготовить сегодня именно их.

Я кивнула, чтобы не расстраивать его. На самом деле, я была ему очень благодарна, в обстановке дворца, в которой после милых улыбок и поздравлений, тебя могли убить, расслабится не получалось. Смерть как будто следовала за тобой по пятам, она таилась не только в королевских покоях, она могла настичь тебя на прогулке, или во время чаепития. По этому, эти редкие, вылазки с младший принцем, который не хотел, да и не мог причинить мне вреда, поскольку и сам был в ситуации подобной моей. Являлись отдушиной.

Принц Ёнбок был тем самым камнем преткновения между двумя противоборствующими кланами. Его смерть была бы выгодна, и одновременно с тем абсолютно бессмысленна. Клан Норон, к которому относились родственники его матери, благородной супруги Хван Бин, мечтал однажды оказаться у трона, и жаждали посадить на него короля-марионетку. Кимы же, в свою очередь, переманивали ребенка поближе к себе, для того, чтобы если что прикрыть пустое место на троне. Мало ли, что могло случиться с наследным принцем Минхо. Самое странное, что сам второй принц это прекрасно понимал, поэтому от всех политических разборок, творившихся во дворце, старался держаться подальше. Редко общался с отцом, не принимал участия в собраниях, ссылаясь на состояние здоровья, и был сильно привязан к матери. Дворец покидал редко, а военные сборы и охоту, и вовсе игнорировал.

— Спасибо большое, Ваше Высочество.

Он поднялся с места и облокотился на ограду беседки засмотревшись на белок, бегающих по саду. Животные увлекли его, и наш разговор немного прервалась. После нескольких дней дождей, что бушевали над Ханяном, наконец, то выглянуло солнце, и мы со вторым принцем решили провести время на прогулке в саду.

— Говорят, Его Величество кронпринц еще не консумировал брак с принцессой.

В дневной тишине и легком ветре до меня долетели слова проходящих мимо служанок. Они остановились за высокой живой изгородью из ярких цветов, будто нашли, наконец, место для своих сплетен, совсем позабыв, что рядом могут находиться другие люди.

— В последний раз его видели в покоях наложницы Ким.

Зашептала вторая. Я передернула плечами и глубоко вздохнула. Не хватало мне одного слуха, что мы с наследном принцем ненавидим друг друга, как кажется в скором времени прибавится еще один.

— Если наложница Ким понесет первой, ее сына назначат кронпринцем?

Это стало хорошим вопросом для меня. Слухи небыли беспричинны, хоть я и велела своим придворным дамам держать рот на замке, служанки наложницы Ким небыли обременены подобным приказом.

— Говорят принц не хочет даже смотреть в ее сторону, все, что она делает это сидит в покоях и ждет.

А вот это уже было чистой правдой. Минхо последний раз посещал мои покои в день свадьбы. Тогда же мы и повздорили с ним окончательно. После этого наследный принц больше не посещал восточный дворец, да я его и не ждала. Меня вполне устраивало положение дел и единственным, что волновало меня и занимало все мои мысли, был разговор с наложницей Нам.

Ёнбок видимо тоже услышал перешёптывание и смех служанок. Он обернулся посмотреть на меня, но я как ни в чем не бывало, продолжила пить чай.

— Эй, вы. — Голос принца Ёнбока долетел да меня внезапно прервав, я кажется, отвлеклась. Возможно, меня, их слова и не ранили, а вот принца видимо задели. Всем было прекрасно известно, как сильно он любил старшего брата. — Как ваши имена?

Он свесился с ограды и тыкнул в них пальцем. Я взглянула вниз пытаясь не смотреть на лица служанок, которые уже упали на колени и начали вымаливать прощения.

— Ваше Высочество. — Я поднялась и коснулась его руки. — Не стоит.

— Хотите сделать вид, что они ни чего не говорили? — Ёнбок кипел, его щеки приобрели нежный оттенок, как у алых кустовых роз.

— Говорили, или нет, это не имеет значения.

— Имеет. — Произнес Ёнбок, и в этот момент стал слишком похож на старшего брата, его взгляд сменился, а руки сжались в кулаки. — Клевета на царскую семью, карается смертью.

Я покачала головой. Не стоило раздувать этот скандал, тем более Ёнбоку. По дворцу и так ходили достаточно странные слухи про наши прогулки.

— Я вижу как вам больно, Ваше Высочество. — Он тут же стал серьезным, заглядывая мне в глаза. — Хотите, я поговорю с братом?

Я махнула придворной даме О, чтобы она быстрее увела плачущих и молящих о пощаде служанок, усаживая принца снова за стол. Никто и не говорил, что оставит все эти разговоры за спиной просто так. Моя старшая придворная дама знала, что делать со слишком болтливыми горничными.

— Не в коем случае, принц Ёнбок. — Я осторожно отодвинула его пиалу с чаем чуть дальше. — Иначе вы обидите меня этим. Отношения мужа и жены должны касаться только двоих.

— Но они.

— Принцесса, права Ёнбок. — Рядом с беседкой появилась благородная супруга Хван.

Мы с принцем тут же поднялись и поклонились ей, и она продолжила.

— Несмотря на юный возраст, вы очень мудры, Ваше высочество.

Благородная супруга устроилась во главе столика, опустившись на мягкие подушки. Придворная дама, отвечающая за наше скромное чаепитие тут же поставила на стол еще один прибор, и налила ей чаю. Я впервые лично общалась с матерью Ёнбока. Вблизи она была еще красивее, не зря говорили, что она являлась первой красавицей Чосона. Большие словно озеро глаза, обрамленные длинными ресницами, и тонкий нос. Даже в ее возрасте она выглядела прекрасно.

Она перевела взгляд с сына, который сел ближе к ней на меня и улыбнулась.

— Нам еще не выпадал шанс пообщаться лично Ваше Высочество.

Я еще раз низко ей поклонилась.

— Прошу меня простить. Мне нужно было прийти и поприветствовать Вас, благородная супруга Хван Бин. — Я подняла глаза и посмотрела на нее. — Только благодаря вашей помощи я смогла оказаться там, где нахожусь сейчас. Если бы не ваш платок.

Она рассмеялась.

— Вы очень сильно похожи на свою мать.

Она отпила чай из пиалы, а я уставилась на нее. Не знала, что они были знакомы. Хоть мама и была из Ханяна, ее семья была не такой знатной как семья Хван.

— Вы были знакомы? — Я поправила ханбок и села удобнее. Ёнбок пододвинул ближе ко мне те самые злосчастные печенья.

— Мы были подругами. — Она чуть громче поставила чашку на стол и Ёнбок заметно отвлёкшийся от разговора, снова обратил на нас внимание. — Когда проводились смотрины на выбор наложницы короля мы пришли во дворец вместе.

Она посмотрела куда-то в даль, будто вспоминая те самые моменты своей жизнь, и свою подругу из юности Кан Миён. Мама тоже проходила отбор во дворец? Дедушка, да и сами мама с папой никогда этого не упоминали.

— Вы похожи на нее, принцесса Ёнхи. Не только внешне, в вас есть какой-то стержень, так же как и в ней.

Благородна супруга внимательно вглядывалась в черты моего лица, что я даже покраснела и опустила глаза.

— Она влюбилась в молодого чиновника Пак Довона, и покинула дворец не задумываясь.

Я вспомнила родителей, и на мои глаза накатили слезы. После разговора с благородной супругой, я осознала насколько мне их не хватает.

— Мои родители любили друг друга.

Супруга Хван рассмеялась и произнесла.

— Я никогда в этом не сомневалась.

Мне вдруг захотелось покинуть это место. Несмотря на то, что благородная супруга не обидела меня не словом, не делом, а принц Ёнбок не в пример своему брату был добр ко мне, я вдруг почувствовала себя неловко и одиноко. Будто не имела права быть здесь. Мои родители, которые всеми силами пытались покинуть дворец и погибли, и я, которая так рвалась сюда. Для чего? Чтобы умереть здесь? Вряд ли они хотели мне подобной жизни.

Я извинилась перед благородной супругой Хван, поклонилась второму принцу, и удалилась из беседки, на столько быстро, насколько мне позволяли правила приличия, и целая ватага придворных дам следующих за мной.

Спиной я продолжала ощущать взгляд Ёнбока, который в этот раз не просил меня остаться подольше.

Я вдруг вспомнила, о том, что так долго крутилось в моей голове. За мыслями о родителях я умудрилась забыть о главном. Я свернула у развилки на право, и придворная дама, шедшая рядом дернула плечом в немом вопросе.

— Пойдем поблагодарим и наложницу Нам. — Я коснулась волос, почувствовала на голове не косу как раньше, а замысловатую прическу поддерживаемую шпилькой. Какую носили все замужние дамы. — Во время смотрин я получила платок, от благородной супруги и от наложницы.

Я врала на прополую и мои уши пылали. Не зря офицер Хван подмечал, что я совсем не умею врать.

Придворная дама О, кивнула. Кажется, поверила, во всяком случае сделала вид.

Мы подошли к покоям наложницы, где она проживала, не через центральные ворота, а с юга. Эту дорогу мне как то показал Бан, она была короче и менее извилистой.

-Ведьма. — Это было первое что я услышала.

За большими кустами ежевики, что росли у дома наложницы в большом количестве, нашу небольшую процессию было не видно, а вот Королеву и ее собеседницу, Наложницу Нам, я могла лицезреть более чем отчетливо, а в добавок еще и прекрасно слышать.

— Твои духи довели до того, что Король заболел. — Королева казалось, что только не бросалась на наложницу, а та продолжала легко раскачиваться на качелях подвязанных за большую ветку раскидистого дуба.

Она легко рассмеялась, распуская волосы рукой, позволяя им свободно спадать на плечи. Она раза в два была моложе королевы, но вела себя с ней на равных.

Я прижала палец к губам, обернувшись к своим соглядатаем, чтобы они вели себя тише и не выдали нас, а сама внимательно прислушалась. Мои младшие служанки опустились на колени и сажали рот ладонью, а дама О чуть ниже наклонила голову, из-за кустов тоже пытаясь рассмотреть перебранку.

— Скорее уж. — Наложница поднялась с качели и подошла к королеве достаточно близко. — Он заболел от вашего кислого лица, Ваше Величество.

Она прошла мимо королевы, будто и не намеревалась продолжать разговор и через плечо кинула:

— В вашем возрасте, уже нужно меньше волноваться, и лезть в перебранки.

Королева кажется, поменялась в лице. Ее бледная кожа приобрело красный оттенок, щеки вспыхнули, а глаза наполнились злостью.

— Говорят, когда, женщина лезет в чужие покои без спроса, у нее вырастает еще один нос. — Королева вдруг резко ахнула и коснулась своего лица. — Или же он просто увеличивается в размерах.

Наложница Нам показала руками, насколько может вытянутся нос королевы и громко рассмеявшись зашла в свои покои, оставляя собеседницу на улице.

Королева скривила губы и что-то зашипев своей служанке, кивнула в сторону дворца. Та поклонилась ей и все вместе они покинули территорию дома наложницы Нам.

Я выпрямилась в полный рост. Как только последняя служанка королевы исчезла из поля зрения. Я отряхнула, невидимы пылинки с чогори и поправила причёску.

— Вы уверены, что сейчас лучшее время для посещения наложницы? — Поинтересовалась у меня старшая придворная дама.

— Во дворце вообще не бывает лучшего времени. — Я глубоко вдохнула и шагнула в ее покои.

Это была странно, но у наложницы Нам, в подчинении была лишь одна служанка. Она заметила меня, когда я уже была в коридоре, и громко оповестила свою госпожу.

— Ее королевское Высочество, наследная принцесса, Ёнхи. — С той стороны двери ответа так и не последовало и я усмехнувшись велела ей открыть дверь.

Служанка отодвинула створку двери в сторону, и мне в нос ударил тяжелый запах благовоний.

Я ступила в комнату и осмотрелась. Несмотря на то, что на улице был ясный день, здесь было достаточно темно, с потолка свисали исписанные иероглифами ленты, которыми часто пользовались для того чтобы отгонять злых духов а на стенах висели украшения из перьев и костей животных. То что наложница увлекалась шаманизмом оказалось правдой.

Я прошла глубже и вздрогнула, когда дверь за моей спиной захлопнулась, а откуда-то сбоку послышался легкий голос наложницы.

— У меня, сегодня слишком много гостей.

Я обернулась на нее. Девушка лежала на подушках в тонком почти прозрачном халате, ее длинные ноги касались циновки с краю, а в руках она держала небольшую тетрадку с записями.

— Чем обязана, визиту самой наследной принцессы?

— Пришла выказать благодарность. — Выпалила я, и опустилась на колени, чтобы поклониться.

То что я была напугана, Нам поняла сразу, она косо улыбнулась и качнула головой, будто не соглашаясь с моим ответом.

— Нет. — Легко произнесла она, и снова опустила глаза в тетрадь.

— Нет? — Переспросила я.

— Ты пришла поговорить о прошлом. — Она глубоко вдохнула и кивнула мне на подушки рядом с ней.

Она аккуратно убрала ноги, и только сейчас, в темноте комнаты, освещенной лишь несколькими лампами, я увидела насколько она красива.

— От куда вы знаете. — Я все еще говорила с ней уважительно, хоть она и продолжала мне тыкать. По положению во дворце мой ранг был выше ее.

— Я многое знаю. — Она закатила глаза. — Король говорит, что я очень умна, но и вы не глупая девушка, королева Ёнхи.

Я дернулась как от пощечины. Мне стало страшно и одновременно с тем любопытно. Она назвала меня королевой, не потому что запуталась в статусах, она пыталась меня запугать, как тогда в день свадьбы.

— Вам лучше забыть, все то, что вы видели. — Она вдруг выпрямилась и перешла на более формальную речь. — Продолжайте жить свою жизнь, спокойно, раз уж получили такой подарок от богов.

— Если это все правда, а не мой сон. — Я посмотрела ей прямо в глаза. — Тогда, все что происходило, может повториться снова?

Я встала и заходила по комнате как завороженная. Мысли в моей голове не давали мне сидеть на месте. Ноги и руки двигались сами по себе.

— Как я могу жить спокойно, зная, что убьют моего друга и меня?

Я остановилась и уже тише зашептала.

— Что если наш убийца рядом? — Я оперлась руками о стол и нависла над наложницей. — Ты знаешь кто он?

Она рассмеялась, снова откидываясь на подушки.

— Но ведь убили не только Вас. — Она повторила мой жест руками и тоже придвинулась ко мне. — Вы ведь тоже оказались убийцей, Ваше Высочество.

Она осторожно коснулась своими холодными пальцами моего лица, очерчивая линию скул и легко касаясь губ.

— Не просто убийцей. — Она как то по особенному хищно улыбнулась, и ее лицо из женского приобрело звериный оскал. — Вы еще совершили страшный грех. Проклятье на крови невинного дитя, запятнав этим сразу несколько душ.

Я повела плечами. Я вспомнила что кричала перед смертью, я проклинала своего убийцу, желая ему никогда не знать покоя, произнося его имя громко и четко. Имя. Как звучало его имя?

— Ты можешь назвать мне его имя? — Кажется, я уже кричала. Я опустила руки на свой живот, как будто снова ощутила ребенка внутри меня. — Ты ведь знаешь его, скажи мне!

— Вы слишком шумная, Ваше Высочество.

Наложница Нам вдруг резко опустилась на одеяла и прикрыла глаза. Она отбросила тетрадку в сторону, и запахнула кроя тонкого халата.

— А еще вы очень упрямая. — Она зевнула. — Я не хочу больше ни чего вам говорить. Я слишком устала.

— Но ты должна! — Я понимала, что не должна повышать голос. Но тот клубок нервов, что эти полгода крутился в моей голове, после пробуждения, вырвался наружу. Я должна была узнать правду как можно скорее. И вот когда она была уже у меня в руках, ее снова у меня вырывали.

— Вовсе нет.

Она отвернулась от меня, и по комнате разлилось ее спокойное равномерное дыхание. Лгунья, человек не может так быстро заснуть. Я уже было дернулась, но остановила себя от того, чтобы подойти и разбудить ее.

Я пнула тетрадку, что читала наложница Нам, та каким то образом оказалась у меня под ногами. Я глубоко выдохнула и утерла рукавом слезы, выступившие в уголках глаз.

Я покинула ее покои сразу же. Поход, к наложнице только еще больше запутал мои мысли. Я вышла на свежий воздух и втянула его носом. Наполняя свою грудь свежестью вечера. Я кажется пробыла там не так долго. Но сейчас поняла, что солнце уже клонилось к закату, неся с собой вечернюю прохладу. Приближалась осень.

Рядом с покоями меня уже ждали придворные дамы и охрана, которую приставляли ко мне на вечер.

Я выдохнула, когда увидела своего сегодняшнего стража. Ян Чонин, мальчик с севера прибывший вместе со мной и Чаном. Шалопутный, но точно знающий свое дело. Он когда то был в подчинении Бан Чана, по-моему даже его помощником. И если Чан доверял ему, то я последую его примеру.

Он сидел на земле облокотившись о ствол большого дуба, и маленьким ножом вырезал фигурку животного, из ветки того же дерева. В деревянных силуэтах узнавался толи медведь, толи тигр.

Он заметил меня не сразу, только когда я уже подошла ближе. Он поднялся и низко мне поклонился, убирая нож за пояс военной формы. Чонин протянул мне игрушку, только теперь я заметила, что это не медведь и не тигр. Волк — символ войск севера.

— Подарок, Ваше Высочество.

Он улыбнулся.

Есть люди к которым ты не будешь относиться хорошо, даже будь они самим Буддой. Для меня таким человеком был Хван Хенджин. Отец вечно выделял его в числе своих верных гвардейцев. Высокий, красивый, умный и поразительно смекалистый. Поговаривали, что он сдал экзамен в Сонгюнгван еще в юном возрасте, но из-за внезапной гибели деда и отца, был вынужден прервать учебу. И когда его сестра, вошла во дворец и стала женой моего отца, у нас с ним возникло негласное соревнование.

В то время как меня обучали лучшие боевые мастера владения мечем, он уже мог пользоваться двумя. Я ловил на царской охоте кабана, он притаскивал шкуру медведя. Я был всего лишь наследным принцем, не имеющим власти, а Хван уже считался лучшим офицером не только королевской гвардии, но и всего Ханяна.

Я слушал доклад Ким Гимхэ в пол-уха, все что он нес, мне было известно еще задолго до того, как он притащился ко мне, низко кланяясь и прося заслушать последние новости.

Столица гудела, в последние несколько недель разговоры были только о мистическом Белом духе, прибывшем с севера, чтобы нести закон и порядок в эти земли. И хоть до убийства мелких чиновников мне не было абсолютно никакого дела, волнения народа не могли оставаться без внимания королевской семьи.

— Это дело ведет Хван Хенджин? — Я оторвался от чтения одного из докладов и поднял на него взгляд. — Я слышал от тети, что они с еще одним офицером наведывались к ней в гости, и даже почти поймали его.

— О, нет, Ваше Высочество. — Гимхе вдруг замотал руками из стороны в сторону. — Это дело расследует, Бан Чан. Хван Хенджин просто помогает.

— Бан Чан? — Я почесал кончик носа, вспоминая лицо еще одного офицера, с кем Хван забирал меня из дома кисен. — Кто он такой?

— Он прибыл примерно полгода назад, вместе с наследной принцессой. — Попытался пояснить Гимхэ. — Он тогда заявился с рекомендательным письмом от Пак Мёнбёна, он лучший воин севера. В письме было указано, что он в одиночку победил трех манджур, ну Хван тогда принял его в ряды гвардейцев, даже не посоветовавшись с Его Величеством.

Я даже усмехнулся, настолько нелепо это прозвучало в моей голове.

— От северян не избавишься да? — Я взглянул на начальника Кима и поднялся из-за стола. — Они меня будто преследуют, Белый дух, теперь вот и офицер Бан, они уже даже пробрались в мои покои. В лице наследной принцессы.

Все что происходило в моей жизни в последнее время, было до смешного глупым. Будто кто-то раскидал камни на доске для го, но забыл предупредить, что мы начали игру.

— Так им удалось что-то выяснить?

Гимхэ замешкался с ответом.

— Они не смогли его поймать.

Он врал. Это было видно по его глазам, они забегали, а руки затряслись. Я думал, эта крыса будет сама с радостью открывать мне все секреты военного ведомства, но Ким что-то не договаривал.

— То есть, они его видели, но не поймали? — Я даже переспросил. — Два выдающихся воина Чосона?

Не может же быть такого, что они в сговоре? Лучший воин севера, в составе королевских гвардейцев, которого приняли в отряд без аудиенции короля, ведущий дело и Белый дух, несущий справедливость в люди, явившийся из тех же краев. И всю эту разномастную компанию замыкает Хван Хенджин.

Ким опустил взгляд в пол. А мне нужно было знать, что они скрывают.

— Ты же помнишь Гимхэ, что в прошлый раз я не лишил тебя жизни, только потому, что ты клялся докладывать мне все, что происходит в военном ведомстве. — Я поднялся из-за стола, подойдя в плотную к сидящему передо мной, на коленях солдату. — А теперь пытаешься увильнуть?

— Нет. — Он опустил голову еще ниже. — Я бы никогда так не поступил.

— Тогда, что же тебя останавливает поведать мне о расследовании Белого духа?

— Его Величество. — Он тяжело сглотнул, и снова повторил. — Его Величество, лично контролирует это дело, и отчеты Бана не проходят через ведомство, они отправляются лично на стол к королю.

А вот это уже было интересней. Отец был заинтересован в том, чтобы информация по делу о Белом духе не распространялась, поэтому, не только Ким Гимхэ ничего было неизвестно, но и мой лазутчик так и не смог ничего узнать.

Я вдруг задумался, что происходит во дворце. Нет, это место всегда было, скопищем грязной изнанки всего Чосона, о которой не подозревал народ. Место, где рождались святые короли и умирали грешные правители. Дворец был местом, где я появился на свет, и местом от которого мне всегда хотелось избавиться. Я не любил в нем буквально все, и старые стены, по ночам издававшие вой и пугавшие меня, и тени пробирающиеся к твоим покоям.

Я жил в страхе за свою жизнь. А теперь еще был обязан обречь на это на и своих будущих детей.

— Значит отец. — Я потер подбородок.

Что ж, если отец решил не посвящать меня в эти дела, то и мне не обязательно посвящать его в свои.

— Ким Гимхэ. — Я стянул с руки нефритовый браслет и положил его на стол, толкая вперед. Зная, каким продажным может быть офицер Ким, и как его можно заинтересовать в работе. — У меня будет к тебе еще одна просьба.

Я улыбнулся но, договорить не успел, со стороны двора послышался шум, и мой старый евнух громко произнес:

— Посланник от Его королевского величества, короля Теджона.

Я перевел плечами, неужели нас раскрыли раньше, чем я смог подумать о замысле против самого короля? Ким тоже задрожал, его рука, тянущаяся к браслету, вдруг остановилась и ухватилась за край эфеса. Страх в его глазах возрос в несколько раз. Сколько раз за сегодня ты успел попрощаться с жизнью, Ким Гимхэ?

Двери разъехались в стороны и личная охрана короля в синих камзолах, прошла в мои покои, Гимхэ даже отполз в сторону. Один из посланников опустился на колени, передо мной протягивая мне свиток с золотой окантовкой и королевской печатью. Ни чего хорошего это не сулило. Подобным способом передавали сообщения о немедленном посещении главного зала. Отец собирал совет.

— Что-то случилось? — Я забрал из его рук послание, сломал сургуч и прочел.

Ничего не обычного отец, просто велел мне явиться в тронный зал. И не слова больше.

— К сожалению, нам неизвестно, Ваше Высочество. — Посланник поднялся с колен и обратился уже к Гимхе. — Офицеру Киму, тоже велено явится в главный зал.

Гимхэ перевел взгляд со стражника на меня и снова на стражника.

— Мне?

Стражник протянул руку, и его товарищ аккуратно опустил ему в ладонь второе приглашение, менее патетичное. Но печать королевства все также алела на его сургуче.

Ким Гимхэ трясущимися руками принял приглашение короля, и словно в забытии прочел его.

Его взгляд опустился в пол, он отдал честь мне, а затем и стражникам принесшим послание.

— Ваше Высочество, вынужден отклонится.

Он еще раз низко поклонился и покинул мои покои. Королевская личная охрана, так же низко мне поклонилась и вышла следом за Гимхэ.

За свою жизнь, я получил подобный призыв второй раз, первый же был когда мне только исполнилось шестнадцать и я, наконец, смог посещать подобные королевские собрания. Тогда на главной площади перед тронным залом король зачитывал приговор мятежнику и предателю Пак Довону, отцу наследной принцессы.

Я прикрыл глаза и потер переносицу. Нет. Этого же не может быть? Король же не мог так просто низложить наследную принцессу? Да и за что? Потому что я не посещал ее покои? То, что молодая наследная принцесса еще не понесла? Какая чушь. Он хочет казнить девчонку, потому что я не исполнял свои прямые обязанности?

Я кинул свиток в сторону, и велел евнуху Хану, готовится к выходу.

Мне потребовалось несколько минут, чтобы сложить все в своей голове. Я широкими шагами направлялся к главному залу Кёнбоккуна, мне нужно было увидеть отца раньше. Успеть с ним поговорить, до того как Пак Ёнхи заставят принять яд.

Я влетел в тронный зал еще до того как евнухи успели оповестить короля о моем приходе и резко остановился. Чиновники партий Норон и Сорон стояли по обе стороны от входа. Отец, сидящий на троне привстал, чтобы получше рассмотреть что происходит. Кажется все ждали только меня.

Глашатай за моей спиной прокашлялся и произнес:

— Его Высочество наследный принц Минхо.

Отец опустился обратно, а я сглотнул. Здесь было слишком много народу и слишком шумно. Если отец начнет зачитывать обвинение, удастся ли мне вступится?

— Наследный принц, подойди ближе. — Отец прохрипел, и его голос резанул по ушам.

Я прошел вперед и ряд королевской гвардии одетой в свою красную форму сомкнулся за моей спиной. Здесь был и Ким Гимхэ и Хван Хенджин стоящий чуть правее. Даже не смотря на то, что отец снял его с должности, он все еще стоял слишком близко к трону. И отец, наклоняясь, что-то спрашивал у него, а тот как верный цепной пес отвечал на его вопросы и кивал.

А по левую руку от отца, держа в руках потрепанное письмо, с грязными разводами и порванное в нескольких местах, стоял тот самый Бан Чан, воин с севера.

Отец поднял ладонь, и зал вмиг затих, прекратились даже легкие перешептывания.

Король поднялся со своего трона, опираясь на руку Хвана, и достаточно громко, чтобы было слышно во всем зале, произнес.

— Пришло срочное письмо с севера. — Его хриплый голос вдруг подтянулся. — От генерала Пака. Офицер Бан, зачитайте.

Бан Чан развернул бумагу, прочистил горло и произнес:

— Прошение к Его королевскому величеству, Теджону, королю Чосона. Чхонджу терпит поражение. Город захвачен манджурами. Наши пограничные города находятся в окружении. Вести боевые действия своими силами больше возможности нет. Для предотвращения больших потерь, просим помощи. Манджуры ведут бои у северного пограничья и в восточных землях. Генерал Пак Мёнбён.

Я только сейчас понял, что грязные разводы на пергаменте, это кровь. Запекшаяся и въевшаяся в бумагу. Возможно ганца отправленного с посланием, а может и самого генерала Пака.

Со спины послышались обрывки разговоров. Война — это слово висело на языке у каждого, кто находился в зале. Железное с металлическим привкусом крови.

— Манджуры решили объявить нам войну. — Громыхнул отец. — Они думают, что наши воины слабы, и не смогут защитить границы Чосона.

Возмущения послышались буквально со всех сторон.

— Генерал Пак Мёнбён, несет большие потери, наша обязанность помочь им. Сегодня мы соберем, оружие и провизию и завтра утром выдвигаемся.

Моя рука вдруг задрожала и я сжал ее в кулак, позволяя ногтям сильнее впиваться в кожу.

— Наследный принц, Минхо. — Он обернулся ко мне. И я опустился перед отцом на колени. — Я уже стар, поэтому хочу, чтоб войско возглавил ты.

Шум до этого стоящий за моей спиной возрос. Кто усмехался, кто-то проявлял жалость, а кто-то как Ким Сонхун упал перед королем в немой просьбе.

— Ваше Величество, — Его голос звучал заискивающе. Он низко кланялся, и чуть ли не бился головой об пол. А меня в мгновение ока прошиб холодный пот. — Вы не можете отправить наследного принца на войну.

— Да? — Отец все еще опирался на руку Хван Хенджина. Он доверял ему, и иногда мне казалось, что король хотел, чтобы его сыном был Хван, а не я. — Почему же?

Мое лицо скривила усмешка.

Наследного принца легко заменить, нечто подобное сказала мне Пак Ёнхи, когда я начал ей угрожать. И что теперь? Я сам в подобном положении.

— Я исполню Вашу волю, отец. — Перебил я. — Или паду в бою.

Добавил я уже тише.

Кимы за спиной все как один рухнули на колени, моля о пощаде короля. Я подумал о матери, которая определенно упадает в обморок от известия. И скорее всего лично явится в мои покои просить не делать этого.

То что я мог не вернутся, оставалось неопровержимом фактом. Скорее для меня невероятной удачей было вернуться не совсем покалеченным.

— На сборы день. — Он опустился на трон и наши взгляды пересеклись. — Завтра утром выдвигаетесь.

Я развернулся и покинул зал.

Мне нужно было собраться с мыслями, и постараться не пересечься с матерью, которая прибежит рыдать.

Евнух Хан, тяжело вздохнул, и поправил мой меч и доспехи, в которые я облачусь через несколько часов. А мне оставалась только смириться. Я прикрыл глаза и откинулся на ворох подушек.

О том, что явилась наследная принцесса, евнух не крикнул на весь западный дворец как делал обычно. Он опустил голову и тихо поинтересовался, может ли она войти и, дождавшись моего кивка удалился. Казалось весь Кёнбоккун замер в ожидании неминуемого.

Когда я открыл глаза, Пак Ёнхи уже стояла в моих покоях. Она внимательно наблюдала за выражением моего лица, время от времени хмуря брови.

— Пришли попрощаться, Ваше Высочество? — Я поднялся и отошел в сторону небольших полок, стоящих в другом конце комнаты.

День уже давно подошел к концу, солнце опустилось за горизонт и в комнате слуги уже зажгли лампы.

— Хотела услышать именно от Вас, правда ли это?

Она переступила с ноги на ногу, я усмехнулся, но не заострил на этом внимания, она нервничала.

— Что именно? Война?

— Нет, то, что Его Величество, велел вам лично возглавить войско.

Я пожал плечами. Она что пришла сюда, чтобы пожалеть меня?

— Вы разве не рады? Ваш муж будет возглавлять войско Чосона?

Я обернулся к ней, и она улыбнулась.

Мы не общались, но на приемах и семейных церемониях, вели себя более или менее мирно. Интересно мы могли бы стать друзьями?

— Я буду рада, если вы вернетесь, живым и здоровым.

— Что мало вероятно. — Продолжил я за нее.

И мы рассмеялись.

— Ты же понимаешь, почему отец это делает? — Я уставился на нее. — Ты ведь умная, ты должна понять, потому что я вот даже представить не могу причины.

— Ваш отец хочет, чтобы вы проявили себя. Вне зависимости от ситуации, он не желает вам смерти как вы могли подумать.

— А вот со стороны это выглядит именно так.

Мы замолчали. Енхи шагнула ближе, и меня накрыл легкий запах цветков персика. Никогда не замечал, что она так приятно пахнет.

— Вы не должны опускать руки, Ваше Высочество, все таки вы молоды и сильны. Почему вы отправляете себя к богам раньше времени?

— Ёнхи. — Она была ниже, и чтобы заглянуть ей в глаза, мне пришлось слегка наклонить голову. — Я хотел извиниться. Я был ужасным мужем.

Она хотела что-то сказать, но я остановил ее.

— Хотя даже не так. — Я рассмеялся. — Мужем ведь я так и не стал.

— Перестаньте говорить, будто прощаетесь. — Ее глаза сверкнули. Мне даже показалась, что будь ее воля, она влепила бы мне хорошенькую оплеуху, за то, что развожу панику.

Но мне все же стоило признать, я боялся. И с каждым часом страх поглощал меня все больше.

Ёнхи подошла ближе и коснулась моего доспеха, проведя по нему рукой.

Евнух Хан, прокашлялся и достаточно громко произнес.

— Ваше Высочество, наложница Ким Хаюн, просит аудиенции.

Я уже собирался ответить, что навещу ее чуть позже, но наши взгляды с Ёнхи вдруг встретились и она произнесла.

— Мне пора, Ваше Высочество.

Створки дверей разъехались в стороны, и в покои прошла Хаюн. Ее глаза были заплаканными и немного припухшими.

Они с Ёнхи пересеклись глазами, и та вдруг обернувшись на меня произнесла.

— Дорогой муж, вам стоит вернуться живым, поскольку у Вас все еще нет наследника.

Я рассмеялся живо и как то слишком бодро, будто тяжесть целого дня свалилась с моих плеч. Я кивнул и все так же смеясь, добавил.

— Конечно, моя дорогая жена, как только вернусь, нам нужно будет заняться этим вопросом.

Ёнхи улыбнулась и покинула комнату. Евнух Хан покраснел, услышав наш разговор, и прикрыл двери в покои. Хаюн сморщила свое красивое личико.

— Ваше высочество. — Она и вправду плакала.

Я улыбнулся и подозвав Хаюн к себе, обнял чуть крепче чем следовало. До утра оставалось еще несколько долгих часов.

— Я поговорю с Его Величеством. — Сестра уже поднялась из-за стола, когда я поймал ее за руку, усаживая обратно. — Ты единственный мужчина в семье Хван, Хенджин.

Она отдернула руку.

Мне было известно, что даже в крестьянских семьях не забирали единственного кормильца, но это был мой долг, как офицера, как мужчины и как защитника своей семьи и народа.

Когда нам с Баном пришло письмо с печатью из дворца мы только успели вернуться из Вонджу, небольшой провинции рядом с Ханяном, где мы продолжали расследование по делу «Белого духа». Письма были адресованы каждому из нас, и были написаны лично Его Величеством, и закреплены его печатью. Он просил нас явиться в главный зал Конбуккёна ровно к часу лошади, что мы и сделали, застав целую ватагу чиновников и военных офицеров.

До этого мы обсуждали с Баном частые стычки с манджурами на севере, о которых говорил генерал Пак, на свадьбе, и о том, что в последнее время они участились. Поэтому подсознательно я понимал, что это не просто очередное собрание короля, это сбор перед чем-то грандиозным.

Когда Чан зачитал письмо генерала Пака, я осознал — это война. Та самая, после которой Бан Чан вернется в столицу великим генералом, а моего племянника Ли Ёнбока ждет смерть.

Та самая война, после которой жизнь Чосона и королевской семьи перевернется с ног на голову.

У меня даже проскочила мысль о том, что еще рано.

Я помнил, что война началась на тридцатый год правления короля Теджона мне, тогда как раз исполнилось двадцать восемь, и длилась она около двух лет. Три года. На целых три года, время в этой жизни спешило вперед.

Все что произошло — случится снова, подумал я тогда.

Думал, что получил второй шанс, и смогу что-то поменять, а оказалось, что просто вынужден наблюдать, как все происходит снова.

Я усмехнулся и кивнул сам себе.

В прошлой жизни я не участвовал в войне, будучи чиновником, я отсиделся в Ханяне, не потеряв при этом ни статуса, ни жизни, ни состояния. Сестра вовремя подсуетилась, и попросила короля за младшего брата, единственного представителя семьи Хван.

Но не деньги, не статус, не даже моя жизнь не принесли мне счастья. Все кого я любил в конечном итоге, были убиты, и моя жизнь оборвалась от руки маленькой девочки с севера, которая однажды потерялась в запутанных коридорах королевского дворца.

Ёнбок подсел чуть ближе и аккуратно налил мне в пиалу горячего чая. Он вообще был очень заботливым.

По вечерам становилось все прохладнее, осень вступала в свои права.

Пар от горячего напитка медленно поднимался, вверх образуя небольшое облачко.

Сразу после сбора у короля, когда он велел готовиться к переброске войск, я первым делом отправился к сестре в западный дворец. Нам нужно было попрощаться, неизвестно сколько будет длиться эта война, и когда нам выпадет шанс увидится.

— Дядя, будет героем, мама. Как и старший брат. — Ёнбок облокотился о стол, подперев голову руками. — Хотелось бы и мне отправится с ними.

Принц улыбнулся, погружаясь в свои фантазии. А сестра зыркнув в мою сторону покачала головой, чтобы я не смел продолжать этот разговор.

— Его Величество, решил отправить на войну принца Минхо?

— Его величество уже не так молод, а воинам нужен предводитель, за которым они пойдут.

Я отвечал сестре, но и сам слабо в это верил. Причина, по которой король отправлял на войну не обученного мальчишку, была мне не ясна. Для северных войск уже имелся хороший стимул, генерал Пак Мёнбён, а на востоке границу держали семьи Джун и Мён, так же опытные воины. Для чего Его Величеству понадобилось выслать из дворца наследного принца, было непонятно.

— Пойдут за мальчишкой? Хенджин, не спеши меня. — Она кривовато улыбнулась, проследив взглядом за сыном который уже отвлекшись о чем то смеялся со свои евнухом и произнесла. — Теперь у Ёнбока будет шанс взойти на престол. И в этот ответственный момент ты собираешься бросить его.

— Я никого не бросаю, Ваше Высочество. — Я отпил чай и поежился, запах мяты и жасмина ударил мне в нос. — И дай боги, чтобы наследный принц вернулся живым и здоровым.

— Хенджин! — Сестре это определенно не нравилось. Она спала и видела, как ее единственный ребенок занимает трон Чосона. И сейчас, когда ее мечта оказывалась всего в нескольких шагах от нее, она не хотела ее упускать.

— Ёнбок, мой единственный племянник, и я бы не пожелал ему той жизни, которую повлечет за собой статус наследного принца.

Чай был слишком горячем, и я опустил пиалу на стол, потерев пальцы друг о друга. За подобными разговорами пить стоило не чай, а что-то выше градусом.

Сестра перебирала в руках буддийские четки, что отсчитывали каждую молитву, то ли за мою жизнь, то ли за то чтобы Ёнбок занял престол.

Ёнбок вдруг обернулся к нам и произнес.

— Я был у брата. Хотел пожелать удачи.- Он слегка покраснел и продолжил. — Но евнухи сказали мне, что у него в покоях наследная принцесса, и я не стал им мешать.

Он рассмеялся и продолжил.

— Дядя, может ли быть такое, что у меня тоже появится племянник? Или может быть племянница? Маленькая принцесса?

Его глаза загорелись, и в голосе заиграли нотки радости. Они и вправду очень сблизились с Ёнхи.

Я поперхнулся чаем, и принц, пододвинувшись ближе, легко постучал мне по спине. Видят боги, что я старался об этом не думать, хоть эта мысль и крутилась где-то на задворках моего подсознания.

Хоть по внутреннему дворцу и ходили слухи, о том что кронпринц не посещает покои принцессы, но все же они оставались мужем и женой, и кто знает чем это могло закончиться.

Там в прошлой жизни королева Ёнхи была беременна и ожидала ребенка толи от кронпринца, толи от Бан Чана. Как и сейчас, о ней и тогда ходило много слухов. А ее великий генерал Бан, проводил слишком много времени у ее покоев и даже не старался эти слухи развеивать.

Я сжал кулак с такой силой что кажется, ногти впились в кожу ладони до крови. Что-то поднималось внутри меня. Что-то не хорошее, то что не созидало, а только разрушало. Так не должно было быть. Девчонка, которую я думал, буду ненавидеть, за каких то полгода стала мне достаточно близка. Они с Бан Чаном словно ворвались в мою жизнь, ломая прежние предрассудки. Словно крича, вперед Хенджин ты же так хотел изменений.

Благородная супруга Хван, что-то нежно ответила Ёнбоку и тот кивнул. Я снова отвлекся, упустив разговор.

Сестра сузила глаза и покосилась в мою сторону. Она заметила мою реакцию на слова собственного сына, и видимо ей она не понравилась.

— Будьте внимательней. — Я попытался перевести тему. — Могут начаться провокации со стороны Кимов, их тоже не устраивает расклад, в котором отсутствует наследный принц Минхо, а Ёнбок остается единственным представителем правящей династии.

— Разве нам это не на руку?

— Благородная супруга Хван, нам не на руку, ни чего, что подвергает опасности жизнь принца Ёнбока.

Я поднялся из-за стола, пришло время возвращаться в управление и начать готовится к отъезду. Я перехватил меч поудобнее.

— Вас это тоже касается. — Я обернулся к принцу. — Ваш отец уже не так молод, вы можете оказаться пешкой в чьей-то игре. Прошу Вас писать мне о всем, что вас побеспокоит, или потревожит ваши мысли.

— Я буду осторожен, дядя. — Ёнбок низко поклонился, хоть как принц и не должен был этого делать. Но сегодня он сделал это скорее как племянник, как дорогой моему сердцу человек.- Хорошей Вам дороги дядя. И возвращаетесь поскорее.

Я улыбнулся и ухватив его за плечо прижал к себе. Я слышал, как он засопел, явно пытаясь сдержать слезы. Юный принц не был ребенком, он вырос в человека умеющего сострадать и любить. А это были те качества, которые могли бы погубить будущего короля.

Принц отошел в сторону, позволяя своей матери подойти ближе. Она развела руки в стороны, словно приглашая в свои объятия.

Кажется, я обнимал ее много лет назад, будто в другой жизни. Хотя это и вправду была моя другая жизнь.

Я сделал один короткий шаг, опуская голову ей на плечо. Благородная супруга аккуратно коснулась сначала моих волос, а потом обняла за плечи. Такая взрослая женщина, которая была моей старшей сестрой, вырастившей меня, сейчас едва доставала мне до груди.

— Прости, я снова тебя подвожу. — Произнес я.

— Никогда не смей так думать. — Прошептала она. — Я знаю, что ты всегда на моей стороне. На моей и Ёнбока.

Мы замолчали. Она прижала меня крепче, что мне даже пришлось нагнуться еще ниже.

— Ты берешь с нас обещание, тогда и сам пообещай не лезть на рожон. — Она улыбнулась и чуть слышно, чтобы слышал только я, добавила.

— Чуть меньше смотри в сторону наследной принцессы. В последние месяцы ты стал делать это слишком активно.

Я вдруг отпрянул и заглянул ей в глаза, на моем лице явно отразилось недоумение.

Потому, она улыбнулась, нежно касаясь ладонью моей щеки, продолжила.

— Они с Ёнбоком очень сдружились, я пригляжу за ней.

Неужели все это было написано на моем лице. Чувства и эмоции к этой девочке с севера, те, которые я даже еще сам не успел осознать.

Я еще раз низко поклонился благородной супруге и принцу, получив пожелание удачи, и покинул западный дворец с чувством полной растерянности.

Ким Гимхэ распустил гвардейцев еще днем, разрешив им перед отправкой, посетить родных и к ночи ждал их обратно. Я выдохнул и остановился на пороге рядом со входом. Ночной воздух остужал думы и мысли в голове.

— Ты уже пришел? — Бан появился за спиной и легко, по-дружески хлопнул меня по плечу. — Повидался с сестрой? Домой не пойдешь?

Я скривил лицо и отрицательно покачал головой.

— Ты же знаешь, все мои родные здесь.

Мы замолчали, и я задрал голову в ночное небо, словно хотел что-то в нем увидеть.

— Я бы предложил сходить в дом кисэн. — Начал Бан, кажется в последнее время мы и правда туда зачастили. Но может Чан и прав, перед отъездом стоило его посетить? — Но меня вызвал Его Величество, хочет посмотреть карты северных границ, и обсудить наступление.

Я кивнул.

— Конечно. — Я оглядел его. Чан уже был одет в походную форму и кольчугу. — Мне и самому нужно подготовиться, хотел еще раз проверить и убрать документы по «Белому духу».

— Кажется, нам придется отложить расследование.

Чан нахмурил брови, а я рассмеялся.

— Да, думаю, отложим ненадолго.

— Именно, ненадолго. — Он еще раз хлопнул меня по плечу и направился в сторону главного дворца. А я прошел внутрь здания управления.

Капитан Ким, которого назначили начальником, сразу, как только меня сняли с должности, так и не занял мой кабинет. Это было достаточно странно, Гимхэ занимал небольшую комнату в конце коридора, которая ни как не подходила руководителю, но переносить свои вещи в мой бывшей кабинет не торопился.

Я оглянулся и коснулся стола в центре комнаты. Около года назад, когда генерал Ку Джимо, ушел в отставку и оставил меня своим заместителем, я занял его кабинет без каких либо особых проблем и первым делом заменил в нем стол. Его подарил мне сам король Теджон, узнав о назначении. Тяжелый, из дорогого красного дерева, он вписался сюда так, будто стоял здесь с самого начала.

Его величество тогда сказал мне, что за этим столом меня ждет счастливая судьба, что возможно именно за ним я стану генералом и приобрету славу великого воина.

Я усмехнулся, кажется, у меня и вправду будет шанс приобрести славу, но твориться она будет не за этим столом.

Я собрал бумаги, снова их перечитывая. Кажется, мы были всего в каком-то шаге от разгадки, но она вечно от нас ускользала. Я сложил документы в ящик стола, закрыв тот на ключ.

Время переводило за час мыши и об этом оповестили три удара в барабан от стражи, дежурившей во дворце. Пора было переодеваться.

Красный ханбок военного ведомства я аккуратно повесил в шкаф, и развязал края нательной рубашки. Под нее сразу же забрался прохладный ветерок гуляющий по пустым помещениям ведомства и я поежился.

Я вдруг обернулся и потянулся за мечом, лежавшим на столе легко вытаскивая его из ножен. Его лезвие блеснуло в свете настольного фонаря. В здании кто-то был, и шел целенаправленно к моему кабинету.

Дверь отъехала в сторону и я выдохнул, засунув меч обратно в ножны.

— Ваше Высочество? — Я уставился на Ёнхи стоящую в проеме, и в упор смотрящую на меня. — Что вы здесь делаете?

С улицы не были слышны разговоры служанок, и за ее спиной я не увидел ее придворных дам.

Она опустила взгляд с моего лица чуть ниже задерживая его на долю секунды дольше чем нужно на моей груди и животе, и я усмехнувшись задернул нательную рубашку.

Она все еще молчала, продолжая сверлить меня взглядом.

— Ваше Высочество?

— Офицер Хван. — Она словно опомнившись, отвела глаза. Ее щеки запылали, это было видно даже в тусклом свете фонаря. — Простите, я помешала.

Она легко теребила ленты своего Чогори. А я почему-то смотря на это улыбнулся. Я отвернулся к ней спиной и потянулся к походной накидки быстро застегивая ее на небольшие пуговицы по бокам.

— Вы одна, что-то случилось?

— Я искала Бан Чана, думала он здесь.

Я сам не заметил, как из моего горла вырвался этот выдох разочарования. Что это только что было? Сначала когда Ёнбок упомянул о них с наследным принцем, теперь, когда она сама сказала о том, что ищет Бан Чана. Я что ревновал, чужую женщину?

— Его здесь нет. — Я сильнее дернул узлы на камзоле, что они даже затрещали. — Он отправился к Его Величеству, обсудить план войск, так как больше знаком с этой местностью.

Я слышал, как зашуршала юбка ее ханбока и даже подумал, что она решила уйти, пока не услышал ее голос прямо за спиной.

— Вас, я тоже искала.

Ее голос был тихим и уставшим одновременно.

Я обернулся, кажется, в эту же секунду как она произнесла последние слова. Она стояла напротив, но все рано достаточно далеко.

— Меня?

Она кивнула и ее щеки снова покраснели.

— Я отправила служанок помогать на кухни, а придворной даме О, велела пойти на городской рынок за травами.- Она опустила глаза и шагнула ближе, затеребив край чогори. — Север, может быть жесток к тем, кто никогда там не бывал. В пути вам потребуются лекарства.

Она заботилась о своем народе как будущая королева.

Я кивнул.

— Даже во дворце может быть опасно ходить одной. — Я потянулся за мечом. — Позвольте я провожу Вас в ваши покои.

Она подняла глаза, снова смотря прямо мне в лицо.

— Я искала Вас. — Повторила она прерывая меня. — Я не знаю как в Ханяне, но на севере есть традиция, чтобы воин вернулся живым и невредимым, его должно что-то тянуть домой. Что-то, что не даст сойти ему с верного пути.

Я улыбнулся глядя на нее. Если Ее высочество подойдет еще чуть ближе, мелькнула в моей голове мысль, если Ёнхи сделает еще хоть один шаг, если просто протянет руку, то домой меня станет тянуть только она.

Принцесса затеребила край юбки ханбока и тогда уже покраснел я. Что делает эта сумасбродная девчонка, пришедшая к мужчине совершенно одна.

Она потянула веревочку, привязанной к поясу подвески и аккуратно стянув ее, протянула ее мне.

— Вот. — Произнесла она. — Вернитесь, пожалуйста, домой живым и невредимым.

Я протянул руку. Мои пальцы коснулись ее ладони, и я почувствовал, как по мне пробежал ворох мурашек.

Нас разделяло расстояние меньше чем в ладонь. Я чувствовал, как тяжело она дышит, как ее щеки покрывает легкий румянец, как ее губы шепчут слова, но не слышал их. Я нагнулся чуть ниже.

Дверь снова отъехала в сторону, пропуская в кабинет Бан Чана, и нам с Ёнхи пришлось отойти друг от друга. Я выпрямился и покосился на него из-за ее плеча.

— Ёнхи? — Бан был озадачен увидев девушку. — Что случилось? Почему ты здесь одна? Я не заметил твоих служанок.

— Пришла пожелать удачи. — Она обернулась к нему и на ее лице расцвела улыбка.

Может это действительно могло быть правдой? На Бан Чана она смотрела по особенному и там, в другой жизни мог ли ее ребенок быть от Чана?

Мое сердце защемило еще сильнее, когда я услышал ее смех.

Она легко хлопнула его по груди и обняла. Им определенно было комфортно друг с другом. На меня она смотрела, опустив взгляд, ее руки дрожали, а голос был тих. Бана же она обнимала, смеясь во весь голос и желая тому удачи.

Я схватил меч одной рукой, второй я все еще сжимал подвеску, подаренную мне Ёнхи, и произнес.

— Извините, Ваше Высочество. — Я низко поклонился. — Нам, с офицером Баном нужно быть на площади, капитан Ким велел всем быть там.

Я прошел мимо Чана, который проводил меня странным взглядом и слегка задел его плечом.

— Это так Енхи. — Произнес он, но потом исправился и добавил. — Ваше Высочество.

Она улыбнулась и кивнула.

— Мы избавим Чосон от Манджур и вернемся, обещаю.

— И вы тоже обещайте, офицер Хван.

Ее голос догнал меня уже у выхода. Я повел плечами и произнес.

— Я не даю клятв, которые не уверен, что смогу выполнить.

Я не оборачивался, боялся, что если бы обернулся, и еще хоть раз бы посмотрел на нее, не то не смог бы уйти вовсе.

Я знал что Бан с Ёнхи идут следом. Уверен, что эта девчонка не отпустила бы Чана не проводив его до площади.

Войска были собраны перед самим королевским дворцом и наш отряд располагался в первый шеренгах.

Пехота была выстроена по краям а конные отряды в центре.

Я подошел ближе и Вон передал мне уздцы моей лошади. Та взбрыкнула почувствовала хозяина и ударила копытом о каменные плиты, которыми была уложена главная площадь.

Передо мной, увешенная золотыми защитными пластинами стояла лошадь наследного принца.

Он поедет во главе конного отряда, а значит, будет в еще большей опасности. Что задумал король?

— Поедем под защитой принца? — Бан ткнул меня в бок, как бы показывая, что он на месте.

— Скорее уж он под нашей. — Я осторожно намотал на ручку меча, подвеску подаренную наследной принцессой крепко подвязав ее. И теперь на его ручке красиво развивались зеленоватые цветы и нефритовые колокольчики.

— Что это? — Чан кивнул, заметив украшение.

Почему он спрашивает, если Ёнхи сделала ему такой же подарок, или даже больший?

— Разве на севере нет традиции, дарить подарок воину, чтобы он быстрее вернулся живым?

Я поправил седло и покосился на Чана.

Бан даже на секунду не задумался, он просто пожал плечами, плотнее перехватил поводья, забрался на лошадь и произнес.

— Впервые слышу.

Я запрыгнул на лошадь следом. Даже как то легко. По моему телу разлилось спокойствие и неведомая мне до этого легкость и радость.

Ох, эта бедовая девчонка, просто захотела сделать мне подарок? Могла бы так и сказать.

Я оглядел стоящую на возвышении королевскую семью. Его величество зачитывал что-то с пергамента, прося своих воинов, вернутся живыми. Мои сестра стояла чуть правее, а Ёнбок и Енхи, чуть ниже, на ступенях.

— У него появилась женщина, и ты мне об этом не сказал?

Чан кивнул Вону, но тот лишь пожал плечами.

Бану кажется, была любопытна подвеска. А я не стал отвечать, просто нашел глазами Енхи и кивнул ей, тихо почти одними губами прошептав «обещаю».

Она удивлено склонила голову на бок и я чтобы никто не заметил произнес еще раз.

— Обещаю.

Она расплылась в улыбке и кивнула. Только мне. Она ждет только меня.

Боги Хван Хенджин, ты влюбился в чужую женщину, и не просто женщину, а будущую королеву. И мне стало смешно.

Я вдруг подумал, что поразительно, как сильна, может быть привязанность. Как за какое-то время, человек может стать частью твоей жизни и твоего сердца.

Впереди на лошади возглавляя процессию, ехал ее муж, а справа, человек от которого возможно в прошлой жизни она ждала ребенка.

Но сейчас она просила меня вернуться живым. И я обязательно выполню клятву, данную моей королеве.

Первый снег выпал уже в середине ноября, почти через два месяца, после того как отряды королевской гвардии во главе с наследный принцем, покинули Ханян.

Я порывалась написать Чану или Хенджину почти каждый день, спросить как у них дела, и все ли с ними в порядке, но так и не смогла. Наследная принцесса не имела на этого права. Вся моя почта проверялась, и вести диалог я могла разве что с наследным принцем. Который, как и положено, отвечал на мои письма, сухо и односложно.

Единственной моей отдушиной в неведении четырех стен восточного дворца, которые в последнее время я редко покидала, оставался принц Ёнбок. Его почта, так же как и моя, проверялась управлением надзора, но он все еще мог писать и брату и дяде. Его письма от наследного принца оказались куда более информативными, чем мои. Он говорил, что продвижение идет медленно, а войска манджур хорошо обучены и вооружены. От Хенджина же он получил всего одно письмо, с очень коротким ответом: «Все хорошо».

Я аккуратно наступила в небольшую кучку снега, и моя туфелька полностью в нем утонула, погружая мою ногу в холодную лужицу разлившуюся в ней. На севере снега выпадала в разы больше чем здесь, и солдатам Ханяна непривыкшем к подобному, скорее всего, было очень непросто.

Рядом приземлился снежок, слепленный из хрупких снежных хлопьев, они почти не липли друг к другу и рассыпались уже в руках.

Ёнбок дыхнул на застывшие ладони, и озорно улыбнулся.

— Я защищу вас, Ваше Высочество. — Он заслонил меня собой и собрав в ладони еще больше снега, бросил его в сторону моих служанок, которые захихикав разбежались в разные стороны.

Принц, явился в восточный дворец несколько часов назад сообщить мне, что королева мать, собирает всех у себя за чаепитием, в честь первого снега. Мы двигались медленно по заснеженным тропинкам, заботливо расчищенным евнухами. Принц со служанками играл в снежки, от чего рукава его зимнего ханбока вымокли, а нос по цвету сравнялся с ягодами брусники. Хотелось верить, что вся эта беззаботность дворца, останется прежней, до возвращения войска Ханяна, но даже здесь в столице, ощущались отголоски войны.

Одна из младших служанок, спрятавшись за деревом от атаки Ёнбока, ладошкой подобрала себе горсть и кинула ее в сторону принца. Тот успел вовремя увернутся и легкий град из пушистых снежинок опустился на наряд наложницы Ким Хаюн, так же следовавшей во дворец королевы этой дорогой.

Смех резко прекратился, служанки наложницы тут же кинулись стряхивать невидимые следы с ее накидки, превратившиеся в маленькие капельки.

Я заметила, как Енбок переступил с ноги на ногу, выходя чуть вперед и загораживая собой мою маленькую помощницу.

— Как ты посмела. — Прошипела придворная дама Кан. Она являлась главной служанкой наложницы Ким, и была известна свои скверным характером. Именно она в прошлый раз сплетничала в королевском саду, во время нашего с Ёнбоком чаепития.

— Прошу нас простить. — Произнёс Ёнбок, он слегка кивнул наложнице, как и подобает принцу. И бросил взгляд на придворную даму, видимо тоже ее узнав. — Мы заигрались.

— Успокойся. — Хаюн опустила ладонь на плечо своей служанке и обернулась к принцу. — Вы уже слишком взрослый для подобных игр, Ваше Высочество, принц Ёнбок.

Тот стушевался и опустил голову. Я легко коснулась его холодной ладони и вышла вперед.

— Нет, ничего постыдного в играх.

— О, это так. — Хаюн закусила свою пухлую губу ,задумавшись и добавила. — Но не когда, ваш старший брат подвергает свою жизнь опасности, а страна находится в опале войны.

Ёнбок побледнел, его светлая кожа сравнялась белизной с выпавшим снегом. Наложница ударила по больному юного принца, который не мог участвовать в войне. Не только по причине своего возраста, но и из-за того, что в данный момент оставался единственным наследником королевской семьи.

— Тем более, твоя служанка, чуть не ранила меня, и испачкала мой наряд.

Она обернулась ко мне, кивнула своим служанкам и те словно ринулись в бой, выволакивая из-за спины принца, совсем еще маленькую девочку.

— За подобное стоит наказывать!

— Я приношу вам, свои извинения госпожа Ким. — Я склонила голову перед ней, хоть и не должна была этого делать. Одежда ее была в полном порядке, и причину ее недовольства я не поняла. — Я попрошу своих слуг прислать вам новые ткани, взамен испорченных.

— Мне не нужны не ваши извинения, не ткани. — Хаюн зыркгула в сторону. — Достаточно будет того, что служанка понесет наказание.

Ее придворные дамы схватили маленькую служанку под руки собираясь отвести в сторону по видимому для того, что преподать «хороший» урок. Та вцепилась в их руки уперевшись ногами в землю, чтобы они перестали ее тащить.

— Отпустите ее. — Зло прошипела я глядя в их сторону. — Вам не достаточно извинений наследной принцессы?

Моя служанка вырвалась из рук придворных дам, укусив одну из них. За что получила звонкую оплеуху.

Ёнбок перевел взгляд на меня.

Хаюн усмехнулась и продолжила.

— Раз в восточном дворце, слуг не учат манерам, это сделаю я. — Она кивнула придворной даме Кан. — Выпорете, эту девку, она позорит наследную принцессу.

— В моем дворце служанок не бьют. — Четко произнесла я, делая шаг к наложнице Ким.

— Это заметно. — Хаюн закатила глаза. — Какая госпожа, такие и слуги.

— Вы не можете так говорить, наложница Ким. — Заметил Ёнбок, вмешавшись в наш разговор.

Я легко придержала его за рукав ханбока.

— Ваше высочество. — Я улыбнулась Ёнбоку. Нам не стоило начинать скандал при слугах. — Наложница Ким, в курсе, что не имеет права, так разговаривать с наследной принцессой.

Хаюн рассмеялась, прикрывая рот ладошкой укатанной в красивую варежку расшитую золотом и камнями.

— Наследная принцесса. — Она поняла, что я пытаюсь задеть ее статусом, поэтому чуть нагнула голову и прошептала, тоже сделав шаг ко мне. — Ты всего лишь неугодная жена, которую прячут в покоях восточного дворца, чтобы не распугивать народ.

Ей можно было отвесить мне звонкую пощечину, эффекты бы был тот же. Я отступила назад. Имея за спиной Бан Чана и Хенджина, я была куда более сильной и смелой. Сейчас же Наложница ставила меня на место как девку с улицы, и я ей поддавалась.

Ёнбок что-то произнес глядя на наложницу, он стоял ближе чем слуги и вполне мог слышать наш разговор.

Я же просто опустила глаза, никчемная жена, покои которой муж ни разу не посетил. Не то чтобы я была этим огорчена, но сам факт этого и слухи которые ползли из грязного рта наложницы Ким и ее мерзких служанок. Однажды придворная Дама О, их уже отчитала, чего кажется не хватило чтобы усвоить урок.

Если подобное отношение позволяла себе наложница моего мужа, представляю что было в голове у слуг. Мне нужно было взять себя в руки. Я снова подняла голову готовая ответить ей. Я сжала край юбки и уже ступила вперед когда к нам подошла придворная дама королевы.

Она зло оглядела нас обоих, видимо заметила нашу перепалку еще из далека. Отлично, теперь об этом будет известно еще и королеве.

— Ваше высочество наследная принцесса. — Она опустила голову в мою сторону, кланяясь. — Королева просит поторопиться. Ждут только вас.

Мне стоило больших усилий поднять голову выше, и не обращая внимания не на Хаюн с ее служанками, не даже на Ёнбока, пройти вперед к дворцу королевы. Легкая гололедица под моими ногами не давала идти ровно, от чего мне приходилось идти куда более медленно, чем мне хотелось бы.

Когда я ступила на высокий порог дворца, мое сердце стучало как ненормальное. Уже давно я не чувствовала себя настолько напуганной. И кем? Наложницей собственного мужа? Которая непозволительно высокомерно вела себя прямо перед слугами унижая меня?

Я не стала дожидаться Ёнбока, поэтому просто прошла вперед, он нагнал меня уже у входа в покои королевы.

Евнух низко нам поклонился, и громко оповестив королеву о нашем приходе, пропустил нас внутрь.

Я уже бывала в этих покоях. На следующее утро после нашей с Минхо свадьбы, когда как молодожены мы обязаны были поприветствовать родителей. Я делала поклоны для его родителей, когда моим собственным мне было запрещено делать даже храмовые подношения и зажигать благовония.

На мне тогда был самый неудобный в моей жизни ханбок, нижняя юбка которого впивалась в мою грудь, а рукава чогори были в несколько раз длиннее чем нужно.

Возможно это, а может быть само отношение королевы ко мне, которая, все еще боясь, что скажут слуги вокруг, гнусно лицемерила. Но отношение к этому дворцу у меня остались только негативные.

И сегодня, когда королева назначила, чаепитие именно здесь, я словно почувствовала, что-то неладное.

Как только мы с Ёнбоком заняли свои места, он рядом с королевой, по правую руку от нее, а я рядом с благородной супругой Хван, евнух оповестил о том, что явилась наложница Ким.

Королева тут же подобралась. Она улыбнулась чуть шире, и даже легко погладила по руке Ёнбока. От чего тот расширил и так большие глаза и сглотнул.

Место Хаюн было почти посередине, напротив королевы.

Я усмехнулась. Даже распределение мест говорило, о том, что меня пытаются поставить на место.

— Такой прекрасный день. — Я не успела заметить, как нам на небольшие столики поднесли. Пиалы с горячим напитком и сладостями. — Было так приятно вас всех собрать.

— В такие тяжелые времена, мы должны держаться вместе. — Произнесла благородная супруга Хван.

Лицемерие. Вот что сквозило и летало в воздухе.

— Я велела отцу прислать нам хурмы. — Она махнула служанке, и та преподнесла королеве поднос с вялеными фруктами. — Его высочество Минхо, часто говорил мне, что принц Ёнбок очень любит хурму.

Это было неожиданно, всего несколько минут назад, она пыталась принизить его тем, что юный принц не участвует в войне, а теперь вдруг преподносит подарки. Ёнбок как то криво постарался улыбнуться, и я, гладя на него, подумала, как же тяжело ему было жить в змеином женском логове.

Он в благодарность кивнул и вдруг выдал.

— Спасибо, наложница Ким, но я не люблю вяленую Хурму. — Он опустил на столик пиалу с чаем и поймал мой смеющийся взгляд. — Кажется старший брат, решил подшутить над вами.

Даже королева мать, не говоря уже о благородной супруги, скривилась.

— О, нашего младшего принца всегда было трудно накормить кашей с хурмой. — Королева легко погладила его по щеке. — Что было очень странно, поскольку свежую хурму он уплетал за обе щеки.

Кажется, Ёнбок был единственным, что объединяло и королеву, и благородную супругу Хван. Я впервые за все время во дворце видела их единое мнение. Юный, смышленый и добрый ребенок, который был очень похож на Его Величество внешне.

— Благородная супруга Хван, вы помните, как мы бегали за ним по покоям пытаясь уговорить его поесть. — Королева рассмеялась, вспоминая маленького Ёнбока.

— О, да, наследный принц тогда даже ради этого съел две тарелки, но Ёнбок был беспристрастен, не притронувшись не к одной.

Принц покраснел. Разговор перешел в то русло, когда всем становилась спокойнее.

Здесь были все наложницы короля, и множество старых придворных дам, которые еще помнили те времена. Они смеялись по настоящему, и мне вдруг стало грустно.

Королева, благородная супруга и наложницы, делили одного мужчину. Любили одного мужчину. Растили детей от одного мужчины. Не прося его выбирать между собой. Они будто знали, что его любви хватит на них всех.

Смогли бы мы с Ким Хаюн, в будущем, так же обсуждать наших детей, вспоминая их шалости.

Я остановила себя от размышления. Мы все еще недолюбливали друг друга, и наши стычки с каждым днем становились все более открытыми и злобными. Я не претендовала на Минхо, а на его внимание тем более, но он все еще оставался моим мужем, а Хаюн его любимой наложницей.

— Поэтому я попросила сегодня приготовить кашу с морепродуктами. — Наложница Нам, улыбнулась Ёнбоку. — Которую так любит Его высочество.

— У меня как будто сегодня еще один день рождения. — Заметил принц улыбнувшись, и все вслед за ним рассмеялись.

— Ты сейчас наш единственный мужчина, Ёнбок. — Я видела как королеве было трудно, ее родной сын, возможно, сейчас находился в опасности, и она, думала, что давая заботу чужому ребенку, кто-то так же позаботится и о ее сыне.

Как только кашу поднесли к столу, и запах морепродуктов наполнил комнату, Хаюн, про которую на время все забыли, вдруг резко скорчилась и поменялась в лице.

Она согнулась по полам и закашлялась.

— Моя дорогая. — Королева поднялась из-за стола. — С вами все в порядке?

— Неужели утренняя тошнота? — Благородная супруга протянула ей свой платок.

Хаюн была бледной. В уголках ее глаз появились капельки слез, а руки затряслись.

— Немедленно вызовите лекаря. — Наложница Нам, тут же отправила одну из своих служанок, а сама опустилась на колени перед Хаюн, переворачивая тарелку и накрывая ей такой манящий запах каши.

— Что-то случилось? — Переполох, воцарившийся в комнате, заставил Ёнбока подсесть ближе ко мне.

Случилось, дорогой принц. То чего я так сильно боялась.

— Неужели, каша была отправлена? — Он оглядел мою тарелку и отодвинул ее подальше. — Вы ведь ее не ели?

Я отрицательно покачала головой. В комнату прошел лекарь, попросив всех покинуть покои.

Ёнбок и я стояли чуть позади остальных. Он все еще был напуган своим собственным непониманием.

Служанки шептались, чуть тише пытаясь не попасться на глаза королеве, которая ходила из стороны в строну перед дверью в свои собственные покои.

Хаюн не была отравлена, она даже не была больна. Скорее на оборот.

Двери в покои королевы открылись, и лекарь с улыбкой произнес.

— Королевская наложница Ким, беременна. И ожидает королевского наследника.

В моих ушах забили там тамы тех самых барабанов со свадьбы. Они словно предупреждали меня об опасности. Я чуть оступилась, ухватившись за руку Ёнбока чтобы не упасть.

— Невестка, тебе не хорошо? — Принц произнес это довольно тихо, или мне только так показалось, за шумом поздравлений адресованных наложнице моего мужа.

Я покачала головой. Я чувствовала руку Ёнбока и казалось она единственная была реальной в моей жизни.

— Сегодня же напишу Наследному принцу, эту радостную новость. — Королева, святилась от счастья.

Первым ребенок родившимся у наследного принца будет ребенок Кимов, который проложит им путь к трону.

Для меня же этот ребенок будет означать полный конец. С момента, как только он появится на свет, а его крик оглушит королевские покои, мне нужно будет быть готовой — меня низложат. Его первый вдох станет моим последним.

Я изо всех сил старалась изображать улыбку. Мне было больно и страшно одновременно. Я была абсолютно одинока, как никогда.

Как только, наши посиделки у королевы, с поздравлениями наложницы Ким закончились, я почти бегом покинула западный дворец. Взгляды от благородной супруги и наложницы Нам, которые впивались в меня весь вечер, могли бы проделать пару лишних дырок в моем теле.

Меня трясло, я шла не разбирая дороги, а придворная дама О, которая то и дело подхватывала меня за руку, чтобы я не упала, всю дорогу причитала, о несправедливости жизни к ее молодой хозяйке.

Мы уже подходили к восточному дворцу, когда передо мной вырос высокий молодой человек в алой форме королевской гвардии. Я оступилась и если бы не дама О, то свалилась бы в сугроб.

— Ваше высочество. Начальник королевской гвардии Ким Гимхэ. — Офицер отдал честь, поклонился мне, и двое других последовали его примеру. Сам он знаком мне не был, а вот один из мужчин позади него стрельнув в меня взглядом вдруг усмехнулся. — Мы как раз направлялись к Вам.

— Ко мне? — Я выпрямилась и чуть прищурилась, рассматривая вихрастого паренька за спиной офицера.

— Да. — Он достал бумаги и пробежавшись глазами произнес. — Его Величество назначил вам новых телохранителей. Так как вы практически были лишены всех своих верных людей из-за военных действий.

— Что ж. — Я приняла бумаги из его рук и тоже пробежалась взглядом по приказу короля. — Это хорошо. Хан Джисон и Со Чанбин, произнесла я их имена.

Они вышли вперед и опустились передо мной на колени.

— Джисон, Чанбин. — Произнес Гимхэ. — Это наследная принцесса Пак Ёнхи, теперь как ее личная стража вы безоговорочно должны подчинятся ей. — Те опустили головы еще ниже.

— Клянемся. — Произнес Чанбин.

Джисон поднял взгляд, и зацепился им за меня.

Я узнала его, несколько месяцев назад, когда мы с Чаном и Хенджином проникли в дом к принцессе Ли, именно его мне пришлось отвлекать. Высокий и плутоватый. Стоило ли мне ожидать от него проблем?

— Значит наследная принцесса? — Тихо произнес он, когда Гимхэ давал им последние наставления.

Я усмехнулась. Сегодняшний день решил, добить меня окончательно.

Я улыбнулась и строго, на столько это могло у меня получится, произнесла.

— Со Чанбин, Хан Джисон, можете следовать за мной, и приступать к своим прямым обязанностям. — Я обернулась к придворным дамам. — Мы возвращаемся в восточный дворец.

Джисон кивнул и подставил мне свою руку.

— Осторожнее. — Его улыбка, как и улыбка Енбока была слишком озорной. — Слишком скользко, держитесь за меня. — И уже тише добавил. — А то вдруг снова потеряетесь.

Я глубоко вздохнул и потер глаза. Карты местности, в которых мы отмечали передвижения наших войск, уже двоились и расплывались. Я переворачивал одну, делал на ней отметку и снова возвращался к первой.

Кажется, мы с Хенджином, и наследным принцем не спали уже несколько суток. Бои в этих местах шли слишком долго и отчаянно. Наши отряды рвались в наступление, но противник стягивал резервы и нам приходилось снова и снова отступать.

Около месяца назад, когда из своей первый вылазки, наследный принц вернулся без половины своего отряда, то сразу же засел за письмо отцу, хоть и понимал, что это бесполезно. Его Величество не отвечал никому из нас, не сыну, не Хван Хенджину, не тем более мне. О том, что творилось во дворце мы узнавали только из писем принца Енбока, и то они скорее всего проходили проверку. Нас бросили в пекло, и кажется постарались забыть.

Я поежился. В палатке было холодно, костры, разжигаемые снаружи, практически не грели, только топили снег, превращая землю вокруг в грязную жижу в которой мокли и вязли ноги.

Сейчас самым главным было захватить переправу на реке. Битва за нее шла несколько дней с переменным успехом. Нам нужен был другой берег, но перейти на него было абсолютно невозможно. Вся территория по периметру обстреливалась лучниками. На прямую было идти слишком опасно.

Я потер глаза и опустился на ворох соломы, принесенный сюда солдатами. Лучина в фонаре почти догорела и практически не давала света. Приходилось щурится и сильнее кутаться в шарф, одетый прямо поверх военной формы.

— Так не пойдет. — Хенджин сидел с другой стороны стола, он все еще крутил в руках подвеску, подаренную ему перед отправкой какой-то девушкой. — Посмотри сюда.

Хенджин подтолкнул карты ближе ко мне и ткнул на маленькую точку, отмеченную чернилами.

— Что здесь?

Я перевалился через стол заглядывая в карты.

— Не знаю. — Я пожал плечами. — Какая-то деревня?

Я рукой двинул карты к себе. Точка, на которую указывал Хван была на противоположном берегу реки, за несколько сотен ли от переправы. В устье, впадавшем в небольшое озеро.

— Манджурская?

— Ну точно не наша.

Усталость опускалась на меня, глаза закрывались сами собой, ужасно хотелось есть и спать. Уже не хотелось смотреть карты, а тем более разговаривать со слишком бодрым Хван Хенджином.

— Чан. — Пнул меня ногой в бедро Хван. — Хватит спать.

— Не знаю, как ты. — Я глубоко зевнул. — Но я немного устал.

Хенджин усмехнулся, он отложил меч в сторону и забрав карту из моих рук поднес ее ближе у свету.

— Кто-нибудь, делал вылазку в эту часть территории?

Я откинулся на жесткую и влажную солому, устеленную медвежьей шкурой. Запах от нее стоял невозможный, но лежать было хоть чуточку удобнее.

— В той стороне стоит один из отрядов генерала Пака. — Я снова зевнул. — Но я не слышал, чтобы они говорили, что там есть какие-то жилые поселки, в тех местах начитается степь, никто не будет там селиться.

Я услышал, как Хенджин поднялся и заходил по палатке из стороны в сторону.

— Хочешь сыграть, Чан? — По тени, опустившейся на мои прикрытые в полудреме глаза, я понял, что он практически навис надо мной.

— Что пришло в твою неугомонную голову, Джин? — Я открыл один глаз, и заметил его косую улыбку, растянувшуюся на пол лица.

— Ты же читал книгу перемен?

— Серьезно? Вместо того чтобы хорошенько отдохнуть и выспаться, ты решил поиграть в стратегии из Миньского трактата?

Я даже рассмеялся от подобной глупости. Это определено могло прийти только в голову офицера Хван Хенджина, который славился необычным подходом к раскрытию дел даже в Ханяне.

Он вдруг резко дернулся в сторону небольшого шкафчика со свитками, и достал оттуда еще одну лучину подставляя ее в фонарь.

Он поджег ее и света над столом с картами стало чуть больше.

Наши тени в бледном свете вытянулись на стены палатки в уродливо длинные разводы. Мне снова пришлось подняться, кажется офицер Хван решил, что сон нам сегодня не нужен.

Он разложил карту на стол разгладив ее по краям, и опуская на них утяжелители.

— Знаешь мою любимую стратегию из этой книги?

— Я вообще знаю только одну. Тридцать шестую, она же является моей любимой. — Я усмехнулся и подошел к нему со спины стараясь понять, что же хочет сделать Хван Хенджин. — К сожалению, ты единственный из моих знакомых кто учился Сонгюнгване.

— Тридцать шестая, тоже не плоха. — Он обернулся на меня, и черкнул что-то, на небольшом клочке свитка. — Бегство не всегда означает трусость, Бан. Иногда сохранять свои силы, избегая открытого противостояния, и при этом сберечь жизни своих солдат самый лучший и правильный вариант из всех.

В этот момент он даже напомнил мне генерала Пак Мёнбёна, настолько прав он был. Его глаза горели, решимостью, неведомой даже опытным воинам.

— Так какая твоя любимая стратегия, о мой глубокоуважаемый друг из Сонгюнгвана? — Я тоже облокотился локтями о стол. Сон сходил на нет, а я снова наблюдал перед собой карты военных действий.

— Шестая. — Он улыбнулся, подняв глаза и уставившись на меня пояснил. — Подними шум на востоке, напади на западе.

Моя семья была не так богата, поэтому я получил только основное образование. Умение читать и писать было достаточным, для второго сына скромного чиновника, из отдалённой провинции. Это уже после того, как генерал Пак привез Ёнхи, она стала, рассказывать и читать мне и сестрам ученые книги. Но до военных трактатов мы с ней так и не дошли.

Я скривил губы и кивнул, будто после его пояснения мне сразу стало все понятно.

Он хлопнул меня по плечу и рассмеялся.

— Сыграем с манджурами в догонялки?

Я сузил глаза.

— Объясни. — Я придвинулся ближе, кажется эти карты я уже мог зарисовывать на память.

— Стянем все дивизии и части к переправе. — Он пошарил рукой по столу доставая откуда-то небольшой огарок уголька и ткнул в точку на карте. — Покажем им, что собираемся наконец-то совершить прорыв. А сами в это время небольшим отрядом, переберемся на другую сторону у той самой деревни, которой, по твоим словам, не существует.

Углем он провел линию от переправы до деревни на карте.

— Хочешь отвлечь их подставив целую армию? Или угробить отряд, который собираешься забросить на вражескую территорию?

— Либо так, либо если у них хватит ума, они возьмут нас измором. — Он смотрел на меня слишком серьезно. Над его переносицей залегла морщина, он сузил глаза и отвернулся обратно к картам. — Тем более они не ожидают, что мы совершим настолько наглый поступок. И раз уж это моя идея, я сам возглавлю отряд, который отправится на вражескую территорию. Возьму с собой только тех, кто вызовется лично.

Я опустился на небольшое кресло, стоящее в углу. Следуя его логике, отряд перебравшийся на другой берег сможет открыть путь нашим войскам через переправу. Хван Хенджин был прав, это была наша единственная возможность взять город, без штурма, сохранив как можно больше солдатских жизней.

Но те, кто отправится через реку окажутся самоубийцами. Если вдруг что-то пойдет не так, у них не будет возможности вернутся.

Хенджин продолжал стоять ко мне спиной, весь его вид был напряжен. Он протянул руку к своему мечу лежащему рядом и коснулся своего подарка, привязанного к рукояти. Казалось колокольчики, изображенные на нефрите, могли издавать звук, он снова нежно погладил их погружаясь в свои мысли.

Я рассмеялся. Идея была безумной, но в нашей ситуации единственно возможной.

— Ты слишком часто крутишь в руках эту подвеску. — Я кивнул на рукоять его меча, и он обернувшись взглянул на меня, словно и забыл, что я тоже здесь. — Кто тебе ее подарил?

— Девушка, которая ждет моего возвращения. — Хенджин улыбнулся, но как-то по-другому, более нежно.

— Хенджин, друг. — Я закинул ноги на небольшой стульчик рядом и по-хозяйски развалился в кресле. — Не знал, что у тебя есть возлюбленная?

Хван рассмеялся. Он опустился в кресло на против меня и сжал в руке подвеску.

— Кажется я и сам не знал до недавнего времени.

— Расскажешь кто она? — Я нагнулся чуть ниже к нему. — Наверное невероятная красавица? Из благородных? — Я потер подбородок, подразнивая его. — Или может кто-то из кисэн?

Хенджин усмехнулся и поиграл бровями.

— Хочешь чтобы я рассказал тебе все?

Кажется кончики моих ушей вспыхнули. Хенджин был красив, этого не признавал разве что слепой, и представить с ним девушку, которая бы не выглядела минимум как королева я не мог.

— Нет уж оставь. — Мы рассмеялись и я, глядя на него добавил.

— Я сам поведу отряд на другую сторону.

Хенджин тяжело вздохнул, сделав серьезное лицо, видимо собираясь сказать, что раз идея его то и на верную гибель отправляться только ему.

Но я не мог дать погибнуть другу, зная, что где-то там его ждет возлюбленная.

— Ох, вот только не нужно твоего благородства «великий генерал» Бан.

Я поднялся с кресла и хлопнул его по плечу. Он так часто дразнил меня называя «Великим генералом», что я кажется и сам уже начал в это понемногу верить.

— Я не дам тебе заполучить награду за лучший маневр. — Я еще раз провел пальцем по линии нарисованной Хенджином на карте. — Тем более я знаю эту местность лучше тебя, я все-таки здесь вырос.

— Не хочу обсуждать это сейчас. — Хван был настойчив в своей идеи. Ругаться он может и не хотел, но кажется поссорится, желание у него было хоть отбавляй. — Обсудим это утром, вместе с наследным принцем.

— Не будем откладывать на утро. — Полог поднялся и в палатку прошел Наследный принц, а следом за ним неся кувшин с вином и блюдце с небольшими закусками следовал, мой бывший заместитель, мальчишка с севера доросший до помощника Его Высочества — Ян Чонин.

— Ваше Высочество. — Мы с Хенджином вытянулись поправив форму и низко поклонились.

— Что привело вас в такой час? — Хенджин отошел в сторону, позволяя Минхо опустится в кресло на против стола.

Чонин кинул взгляд на бумаги и карты, валявшиеся на столе, легко отодвинул их в сторону, и аккуратно поставил рядом кувшин с рисовым вином и блюдце с угощениями.

— Новости из дворца. — Минхо покосился на Чонина и произнес. — Можешь быть свободен, я позову как будешь нужен.

Тот кивнул и поклонившись покинул палатку. Напоследок бросив легкую улыбку в мою сторону.

— Что-то случилось во дворце? — Хенджин поправил меч на поясе. Он переживал, Хван оставил во дворце всю свою семью, поэтому любые новости из дома, заставляли его сердце сжиматься и беспокоится.

— Это может подождать. — Принц плеснул в бокал вина и перевел взгляд с меня на Хенджина и обратно. — Сначала, что у вас?

Я кивнул и пододвинул к нему карту.

— У Хенджина есть план, как нам перебраться на тот берег с малыми потерями.

Минхо отсалютовал нам наполненным бокалом с рисовым вином, выпив его залпом.

Я все еще чувствовал раздражение по отношению к нему, хоть он и являлся в данный момент мои военачальником, а в будущем возможно королем. Если его конечно не убьют. Я усмехнулся.

Кажется, первое впечатление, оставленное там в доме кисэн, и то с каким равнодушием он относился к Ёнхи, не сыграли ему на руку. Несмотря на то, что нам приходилось сражаться рука об руку, я не испытывал к нему не капли симпатии.

— Одна хорошая новость за другой. — Произнес он. — Я хочу это услышать.

Хенджин кивнул и развернув карту в сторону наследного принца, опустил на ее карай кувшин с вином, отодвинув его дальше от принца.

Он ткнул в свои старые зарисовки на карте и повторил принцу все то, что объяснял мне некоторое время назад.

— Шестая стратегия? — Минхо почесал подбородок и кивнул. — Умно, мне нравится ваш план. Но кто отправится с малым отрядом?

— Я. — Перебил я Хенджина, даже не дав тому ответить. — Я хорошо знаком с этой местностью.

— Идея была моя, а значит и идти мне. — Хенджин оперся обоими руками о стол словно нависая над нами с наследным принцем. Хван был выше и крупнее, что делало его сильным противником.

Повисла какая-то неловкая тишина. Его высочество вглядывался в карту, разложенную перед ним, Хван сопел как недовольный маленький ребенок, а я ждал решения, которое примет наследный принц.

— Хенджин. — Произнес Минхо, и поднял глаза на Хвана. — Ты нужен мне здесь. Ты же знаешь, что гвардейцы не пойдут за мной, будь я хоть трижды их принцем.

Это было правдой, королевские гвардейцы, которые составляли большую часть войска, подчинялись только приказам Хван Хенджина, что в принципе не было странным. Минхо был тем принцем, который не имел признания в войсках, его с успехом затмевали генерал Пак Мёнбён и капитан гвардейских войск Хван Хенджин.

И Хван отступил. Он опустил голову в поклоне и произнес.

— Как прикажете Ваше Высочество.

Принц перевел взгляд на меня.

— Не будем ждать, отправитесь завтра же. — Он огладил рукой карту, проведя пальцем с нефритовым кольцом по линии нарисованной Хенджином. — Сколько человек тебе нужно?

— Человек десять, Ваше высочество. — Думаю, для короткого марш броска с диверсионной деятельностью в тылу врага, нужно было и того меньше, но, чтобы подстраховаться, я решил взять с собой побольше ребят.

— Есть кто-то на примете, кого бы ты хотел видеть в отряде?

Я кивнул. Была парочка ребят, которым я доверял и в которых был уверен.

— Хорошо.

Хенджин отодвинул в сторону утяжелители удерживающий карту и кувшин с вином, снова смотав ее в свиток. Он как истинный офицер не стал спорить со своим принцем, но то что он был недоволен его решением, было видно невооруженным глазом.

— Ваше Высочество. Вы пришли с вестями из дворца? — Напомнил я.

Он улыбнулся и кивнул.

— Сегодня счастливый для меня день офицер Бан. — Минхо потянулся к кувшину, который Хван все еще держал в руках. — Звезды на моей стороне, вы с капитаном нашли решение как перебросить наши войска на другой берег, а из дворца пришло письмо, что скоро у меня появится наследник.

Бац. И кувшин с вином выпал из рук Хенджина разлетевшись на десятки кусочков, а вино разлилось мутноватой лужей между ним и принцем.

— Прошу простить меня Ваше Высочество. — Хван тут же опустился на колени.

Его ханбок тут же пропитался вином. А я сжал кулаки. Служанки во дворце говорили, что принц не посещает покои Ёнхи, так, когда же она успела забеременеть.

— Поздравляю Вас, и наследную принцессу с этой замечательной новостью. — Через силу произнес я.

Даже в тусклом свете походного фонаря я видел, как тяжело сглотнул Хенджин.

— Ребенка ожидает не наследная принцесса, а наложница Ким. — Принц хоть и не выглядел раздраженным, но все же сжал губы в тонкую полоску. А мне стало еще противнее.

Он в открытую признавал, что игнорировал собственную жену, посещая покои наложницы, которая теперь ожидает его ребенка. Ёнхи, оставшаяся во дворце совершенно одна, была в еще большей опасности. Семья Ким имеющая во дворце большую власть, теперь могла в открытую угрожать наследной принцессе.

Хенджин поднялся с колен и низко поклонился наследному принцу.

— Поздравляю Вас, с этим прекрасным событием, Ваше Высочество.

— Да. — Принц кивнул. — Вы же понимаете, что теперь мы обязаны завершить эту войну как можно быстрее.

Хенджин улыбнулся и перехватил меч со своей побрякушкой еще сильнее.

— Мы будем стараться завершить войну до рождения принца.

— Так и поступим. — Минхо хлопнул широкой ладонью по столу. — Удачи нам, а сейчас отдыхайте, завтра вы оба будите нужны мне полными сил.

Минхо покинул палатку бросив взгляд на разлитое вино.

А Хенджин тяжело опустился на свою постель, устроенную в углу, с тяжелым вздохом откинувшись на подушки.

В моей голове бушевала сотня вопросов. Я был взволнован предстоящей вылазкой, странным поведением Хвана, и Ёнхи, которой пришлось остаться совершенно одной во дворце, в котором иногда казалось, опасностей бывало в разы больше, чем на поле боя.

К вечеру следующего дня я подготовил свой небольшой отряд к вылазке на вражескую территорию, заранее объяснив им, что возможно обратно мы уже не вернемся.

Тем, кто не был уверен, я предложил остаться, но они все как один кивнули и отдали мне честь.

— Я все еще думаю, что идти нужно было мне. — Хенджин уже был одет в военную форму и доспехи с широкими плечами, от чего выглядел еще более грозно. Армия во главе с наследным принцем должна была начать наступление сразу после нашего ухода.

Я крепко сжал его руку за предплечье и дернул ближе, обняв его за плечи, а он пару раз хлопнул мне по спине.

— Встретимся на другом берегу, капитан Хван. — Я отпустил его руку и кивнул ему.

Он кивнул в ответ.

Долгое прощание не приводило ни к чему хорошему. И он и я прекрасно понимали, что, если что-то пойдет не так, кто из нас может сегодня погибнуть.

Я мотнул головой, отгоняя дурные мысли. Ребята из моего отряда, уже выстроились у кромки перелеска, покрытого снежными сугробами и ждали только меня.

Нам пришлось идти вдоль реки, покалено утопая в рыхлом снеге. И когда мы дошли до отряда генерала Пака, что дежурил в этих границах, парни были уже достаточно вымотанными.

— Может все-таки, отдохнете. — Один из офицеров отряда генерала крепко пожал мне руку, у него был странный говор, часть его губы была рассечена, от чего он не проговаривал слова полностью.

— У нас нет времени. — Я кивнул в сторону штаба, от куда мы пришли. — На утро готовится наступление.

Тот кивнул. Видимо был старым воякой, но раньше я его не видел, поэтому точно не мог быть в этом уверен. Генерал Пак не брезговал пополнять ряды своей армии даже наемниками.

— Сейчас мои люди подготовят для вас лодки. — Он улыбнулся, но из-за травмы улыбка вышла кривоватой, больше похожей на оскал.

Мы прошли к берегу. Сегодняшняя ночь была безлунной и безветренной, даже сама природа кажется играла нам на руку.

— Удачи. — Прохрипел офицер, когда его солдаты, подготовили две небольшие ладьи с оружием и небольшим провиантом.

— И вам. — Я пожал ему руку и кивнул. — Передавайте от меня благодарность генералу Паку.

Зима на севере наступала быстро, она ложилось ровным покровом на земли и горы, обрамляя их сугробами, но реки, подпитываемые изнутри горячими источниками, оставались судоходными практически круглый год. Именно это и позволяло Северу быть более независимым от Ханяна.

Мы погрузились на лодки. Впереди нас ждала кромешная темнота другого берега. Деревни и вовсе не предвиделось. Эта часть реки впадая в небольшое озеро была более бурной, нам приходилось грести сильнее, налегая на весла всем телом.

— Кажется впереди берег. — Прошептал Вон. Я выбрал его одним из первых, как только наследный принц спросил меня о людях, которые отправятся со мной. — Что-то мне не нравится это капитан.

Я не ответил ему, только продолжал вглядываться в ночь, будто пытаясь что-то высмотреть.

Как только наши лодки с глухим стуком коснулись берега, и мы выбрались из них на пологий берег, впереди замелькали огни маленькой деревушки.

Той самой отмеченной на карте и о которой и говорил Хван.

За шумом реки наших шагов было практически не слышно, и это не давало мне покоя. Мы были не слышны, но за этим гулом, что издавала река, могли укрыться и наши враги.

И в эту же секунду, как эта мысль коснулась моего сознания со стороны реки на нас обрушился град из горящих стрел. Я успел оттолкнуть стоящего рядом Вона в сторону, когда стрела приземлилась четко между нами, поджигая сухую солому, разбросанную под нашими ногами. Нас ждали. Я бросился за ближайший валун и пригнулся.

— Нас предали. — Послышался крик одного из моих солдат, и лязг его меча перекрыл даже шум реки.

Земля вокруг пылала, освещая поляну словно днем. Я выхватил свой меч и замахнулся.

Как такое могло произойти? Я наносил удар за ударом, прогибаясь и набрасываясь снова на своих противников. Моя одежда пропитывалась их кровью, мои ноги жег огонь сухостоя который подожгли лучники, а в голове крутилось только одна мысль кому то было известно о нашем плане. И если предателем был не Хенджин, который все время был где-то со мной, и сначала сам собирался идти в эту вылазку. То по моим расчётам, им выходил наследный принц, согласившийся с нашим планом слишком легко и быстро.

Я отвлекся прикрывая Вона, над которым навис один из манджур, тот самый что провожал нас на берегу и прикидывался офицером из отряда генерала Пак Мёнбёна. Я оттолкнул его ногой и снова замахнулся, моя спина оставалась открытой, и я почувствовал, как стрела пронзает ее насквозь. Тот усмехнулся своим кривоватым ртом и надавив на шею Вона массивным ботинком хрустнул им в сторону, тело Вона обмякло, а из моей груди вырвался крик.

Я сделал шаг в его сторону и почувствовал, как еще несколько стрел вонзаются в мою спину.

Я поднял меч, мои ноги уже не держали меня, я замахнулся снова, но удар вышел куда слабее чем я ожидал. Я понимал, что силы покидают меня.

Бугай с кривым лицом рассмеялся и выбив меч из моих рук схватил меня за ворот военной формы.

— Если выживешь. — Он поднял меня и указал в сторону моего отряда. Десять парней из которых безжизненно прикрывали собой горящее поле, напитывая его своей кровью. — Передавай от меня благодарность генералу Паку.

Он снова усмехнулся и кинул меня на землю, я в последний момент увидел, как блеснул в свете огня его меч, пронзивший мою грудь, и мое тело кануло в безмолвие.

Не смотря на зимний холод и пронизывающий до костей ветер, окна в моих покоях были открыты полностью. Это позволяло хоть немного чувствовать себя живым.

Крик евнуха, разносившийся над Кёнбоккуном, заставлял ежиться даже самых стойких. Он был звучным и громким. Старый евнух просил вернуться своего мертвого короля и не оставлять Чосон.

Сегодня на сорок девятый день после внезапной кончины короля Теджона, это была их прямая обязанность. Евнухи собрали его королевские одежды, с большим гербом золотого феникса вышитым на груди и, взобравшись на самые высокие здания во дворце, гулко возносили свои просьбы к небесам. Которые были к ним совершенно безучастны.

Я тяжело вздохнул. Казалось, еще никогда в жизни я не был настолько одинок. Отец был уже не молод, рано или поздно это бы все равно произошло. Но сейчас, когда Чосон находился в войне, а чиновники раздирали страну на кусочки, это было осознавать куда больнее.

С начала войны прошло уже четыре месяца, и смерти кажется, окружали меня повсюду. Война забирала слишком многих. И первым в череде моего личного списка потерь, в смерти кого я винил только себя — являлся Бан Чан.

После нашего с Хван Хенджином открытого наступления у переправы, когда мои войска смяли натиск и ворвались в манджурский город, в пылу битвы и после нее мы не сразу поняли, что отряд Бана, так и не явился на запланированные позиции. Они не появились не на следующий день, не даже через неделю. Хван лично выдвинул свой отряд в ту самую злополучную деревеньку, отмеченную им же на карте, но обнаружил только обгоревшие поленья маленьких домов. Берег реки, в подавшей в озеро, был покрыт телами солдат отправившихся с Баном на вылазку, его же самого нам найти так и не удалось, не живым не мертвым.

Это все давало небольшую, но надежду, что он жив. И в тоже время вызывало еще больше вопросов. Кто-то знал о нашем плане? В рядах моей армии был предатель? И где тело Бан Чана?

Хенджин, будто сорвался. Он рвался в бой и с каждым разом вел себя все более безумно, стараясь найти друга и отомстить за его смерть.

А через некоторое время после гибели Чана, смерть которого, в отличии от Хенджина, я нехотя но признавал, из дворца пришло срочное письмо. Наши с Хваном отряды как раз успели захватить южные рубежи Манджурии, и соединится с частями армии генерала Пака двигающегося с востока, когда гонец явно не спавший несколько суток, вручил мне свиток.

Я сразу понял, что случилось что-то серьезное. Письма от отца приходили редко, и везли их обычно общей почтой, в них не было сверх секретных данных и информации, скорее глупости вроде тех, что писали мне младший брат, мать и Хаюн, о добром здравии и скорой победе. А тут личный гонец, и пергамен скреплений сургучной печатью секретариата.

Мои руки тряслись, когда я ломал печать и вскрывал пергамен. Сердце пропускало удар после каждой прочитанной мной строчки. Казалось, я умирал вместе с письмом, в котором каллиграфическим почерком, очень сухо, было выведено, что король Теджон умер. И просьба как можно скорее вернуться во дворец.

Я тогда протянул письмо Хван Хенджину, который находился рядом, а он, пробежавшись по строчкам, резко опустился передо мной на колени и произнес:

— Ваше Величество, король Минхо, Вам нужно вернуться во дворец.

И я вернулся. Оставил управление армией теперь уже на своего генерала Хвана, и попросив его докладывать обо всем что будет происходить, лично мне, возвратился в Ханян.

Последние крики евнухов, раздавшиеся в вечерней тишине дворца, больно полоснули по сердцу. Мать позади всхлипнула и притихла.

Ёнхи и вдовствующая королева, появились в моих покоях практически одновременно. Мать, как и в предыдущие дни снова пришла за поддержкой. Как только тело предыдущего короля покинуло дворец, Кимы заняли активную оборону вокруг нее и Хаюн, всеми силами пытаясь принудить мою жену к разводу. Вдовствующая королева, деятельно посещала мои покои два раза в день, рассказывая, как Ёнхи пытается подначивать чиновников, и как мило она общается с Благородной супругой Хван и моим младшим братом Ёнбоком.

Ёнхи сидела прямо передо мной, прожигая своим колким взглядом мою спину. Мне даже стало неуютно, и я обернулся. Тоже пришла поговорить? Или соскучилась?

— Церемонию вступления на престол, нужно перенести на несколько дней. — Я хоть и говорил это обоим, но больше пытался донести это матери.

— Минхо! — Она почти вскочила на ноги, готовая, снова завести разговор о троне.

Бумаги и документы наследованния, с которым все еще не разобрались чиновники, находились в полной неразберихи. Я усмехнулся. Похоже, перед смертью отец окончательно сошел с ума, объявив своим будущим преемником Ёнбока. Спасало только одно, его указ не был озвучен, и знало о нем только несколько человек.

Как в эти несколько человек попала сама Ёнхи, вызывало вопросы, но сути не меняло. Именно она первая явилась ко мне, сразу после моего возвращения в Ханян, вместе с левым чиновником О, с просьбой просмотреть последние документы, короля Теджона. Но я был зол, и даже не стал ее слушать, и теперь пожинал плоды, того, что даже не мог возглавить свою собственную страну.

Я видел, как мать кидала взгляды в сторону Ёнхи, время от времени хмуря свое красивое лицо и кривя губы. Та же в свою очередь продолжала четко смотреть на меня, и казалось это взгляд был единственным маяком, который держал меня во дворце не давая сорваться в пропасть безумия.

В дверь моих покоев постучали, хоть я и велел нас не беспокоить, когда все же решил поговорить с двумя важными для меня женщинами.

— Евнух Хан. — Крикнул я, и откинул в стороны полы своего ханбока. Синего. Какой и положено было носить наследному принцу. — Разве я не ясно выразился, когда сказал, чтобы нас не беспокоили?

Двери разъехались в стороны, и в комнату вошел, невысокий коренастый мужчина, в форме королевских гвардейцев. Он словно и, не замечая меня, опустился на колени рядом с Ёнхи и что-то шепнув, протянул ей сложенный в несколько раз листок.

Ёнхи кивнула и произнесла:

— Прошу прощения Ваше Величество, это мой личный охранник. — Пояснила она, разворачиваясь бумажку и читая. — И я велела ему принести вести из города, даже если это будет стоить ему жизни.

Я усмехнулся. Мерзкая, лицемерная девчонка. Как ей удавалась делать все так правильно? Как она умудрялась раздражать, и привлекать одновременно, оставалось для меня загадкой.

Она подняла взгляд от записки и посмотрела мне в глаза.

— Спасибо, Чанбин. — Она продолжила держать бумагу в руках. — Подожди меня за дверью.

Тот низко поклонился принцессе, и уже собираясь выходить, развернулся и поклонился мне.

— Приношу свои извинения за вторжения в покои, Ваше Величество. — Его голос был достаточно низким и хриплым, было понятно, что он не из болтливых, видимо, поэтому наследная принцесса держала его рядом.

Ёнхи поднялась следом за своим стражем, сделав несколько шагов в мою сторону и протягивая записку мне.

— Вокруг дворца, Ёнбока, нужно выставить охрану. — Произнесла она и покосилась на вдовствующую королеву, словно та могла наброситься на нее за заботу о младшем принце.

Я взглянул на записку, в которой на хангыле были начертаны всего несколько слов: «Белый дух», «Восстание» и «Принц в опасности» остальное было написано настолько неразборчиво, что я даже не старался вчитываться.

— А на площадь отправить гвардейцев, чтобы разогнали толпу. — Она нервничала. Я слышал, как тяжело ей дается этот разговор. — Белый дух поднимает народ и хочет посадить на трон вашего младшего брата.

— Что? — Вдовствующая королева вскочила с колен, ее губы сжались в тонкую полоску, а руки затряслись. — Да как они посмели? Мерзкие безродные твари.

— Успокойтесь, Ваше Величество. — Я кивнул и тяжело вздохнул. Морозный воздух в улицы ударил в нос, и где-то в груди засвербело.

Если это было правдой, и тот самый Белый дух, которого искали Бан Чан и Хван Хенджин, собирал на площади народ, я не мог бездействовать.

Это было умно с его стороны, стравить двух братьев, две правившие партии, и пока идет война и все войска находятся далеко от дворца — ударить.

— Значит, времени на перенос коронации нет. — Заключил я.

Я усмехнулся и проигнорировав собственную мать обернулся к Ёнхи. Она кажется, успела сделать еще несколько шагов от чего мы оказались с ней достаточно близко. Нас разделяло расстояние всего лишь в пару ладоней. Но я то прекрасно понимал, что нас разделяет намного большее.

— Так печетесь о моем младшем брате?

— Я не хочу войны и крови. — Она опустила взгляд. Будто что-то вспомнила. То, что сделало больно ее сердцу. — Нам не нужно, чтобы Вас называли королем, который при восшествии на престол убил собственного брата.

Я усмехнулся.

— Хаюн скоро должна родить ребенка. — Я отошел чуть в сторону. Не мог стоять к ней так близко, аромат персиков, исходивший от нее даже сейчас, зимой, когда королевский сад спал под одеялом из снега, слишком манил. — Я и в правду думал, что за это время министры низложат тебя, но ты умная. Они тебя боятся.

Я обернулся к дверям.

— Евнух Хан. — Сегодня я обращался к нему слишком часто, что даже в подобной ситуации, когда все во дворце были напряжены, чуть не рассмешило меня.

Голова круглолицего Евнуха, служившего мне с самого детства, протиснулась в чуть приоткрытую створку двери и он, найдя меня взглядом улыбнулся.

— Подготовьте церемониальные одежды мне и супруге. — Евнух кивнул, переведя взгляд на Ёнхи. Я видел, как закипала вдовствующая королева. Одно дело согласится на брак сына и девки с севера, родители которой были предателями. И совсем другое сделать ее королевой. — Оповестите членов семьи, чиновников и знатные семьи. — Продолжил я. — И отправьте письмо министру Киму, пусть начинает подготовку к церемонии, на утро будет назначена коронация. Чосон получит своего короля.

Ёнхи улыбнулась глядя на меня, так обычно улыбаются матери, гордые своими детьми. Она покачала головой, в мгновение мне даже показалось, что она собиралась обнять меня.

— Ваше высочество, у меня будет к Вам просьба.- Обратился я к ней. — Пожалуйста, отправляйтесь к благородной супруге Хван и объясните ей сложившуюся ситуацию. Страна в войне, нам не нужно погружать ее еще и в политические распри. Думаю, благородная супруга тоже не хочет, чтобы страна развалилась на части.

Ёнхи обернулась, словно проверяла реакцию моей матери.

— Я поговорю с благородной супругой Ваше Величество, но поговорить с братом вы должны самостоятельно.

Я прекрасно это понимал. Если Ёнбока не будет на коронации, левые чиновники просто не примут моей власти, и будут продолжать насаждать раздор между нами.

Ёнхи снова кивнула мне, она улыбнулась и покинула мои покои вместе со своим верным стражем.

— Ты глупый дурак, Минхо. — Вдовствующая королева подошла ближе, она ткнула мне в грудь пальцем, и прошипела. — Ты даешь слишком много власти этой девке.

Она вздернула подбородок и проверив прикрыта ли дверь в комнату прошептала:

— Она слишком много общается с семьями левых чиновников, а они будут на стороне Ёнбока, Минхо. Запомни мои слова. Я хорошо отношусь к нему, но на троне я хотела бы видеть своего сына.

Я усмехнулся, моя собственная мать угрожала мне, а девчонка, которую я ненавидел, старалась вытащить меня из грязи, в которую меня запихнул собственный отец. Расскажи я кому, это стало бы неплохой шуткой, для рыночных слухов.

Неужели она не понимала, что без поддержки младшего брата, и левых чиновников, которых уже прикормила благородная супруга Хван, мне не взойти на престол.

— Это не девка мама, а твоя будущая королева. — Я расправил плечи, и теперь почти на целую голову возвышался над ней. — Будь, более уважительна к ней.

Голова начинала болеть, и в висках застучало, впору самому было обращаться к лекарям.

— Отец покинул нас больше месяца назад, я бы не успел приехать быстрее, у Ёнхи было много времени устроить переворот и посадить на трон Ёнбока.

— Я бы не позволила ей этого.

— Если бы она захотела, твое позволение ей бы уже не потребовалось. А наемникам и подавно.

Я опустился в невысокой кресло, стоящее рядом с окном. Его холодная ткань, стуженная зимним ветром, приятно освежала пыл моего тела. Ругаться с матерью не входило в мои планы, но она сама же к этому подводила.

— А сейчас, прошу, покинь мои покои. — Я прикрыл глаза и кивнул ей на дверь. — Мне нужно подготовиться к коронации.

От негодования, и моего к ней пренебрежения она хлопнула створками двери когда уходила. Я бы мог списать ее поведение на то, что она переживала за меня, как за сына. Но она была бывшей королевой и такое поведение было неприемлемо. В моей власти было сделать жизнь моей матери, легкой и спокойной, какой она была при отце. И чтобы это получилась, мне снова нужна была Ёнхи, ее северная армия и левые чиновники супруги Хван. Те самые параллели, которые никогда в жизни не должны были пересекаться.

Евнух Хан снова показался в проеме двери, он огляделся по сторонам, заглядывая в комнату. Он принес царские одежды и украшения, аккуратно развесив их на стойку для одежды. Он разгладил складки на накидке и как бы в невзначай спросил.

— Ваше Величество, мне послать за капитаном Ким Гимхэ?

— Думаю, принцесса уже позаботилась об этом. — Я тяжело вздохнул и потер виски. — Она позаботилась обо всем, о чем должен был позаботиться я. И о людях на площади, о семье во дворце.

С улицы послышались шаги, и старый евнух высунувшись в коридор оповестил:

— Его Высочество, принц Ёнбок.

Я кивнул и поднялся на ноги. Разговор с братом предстоял слишком тяжелым.

— Брат. — Ёнбок опустился на колени и поклонился мне. — Простите. Ваше Величество.

— Ёнбок, поднимись. — Я протянул ему руку, поднимая его на ноги вслед за собой. — Ты знаешь, почему здесь?

Он не выглядел удивленным, видимо Ёнхи все же успела его посетить.

— Невестка, сказала, что разговор будет касаться будущего Чосона.

Я усмехнулся, да уж Ёнхи знала, как настроить человека на беседу.

— Все так. — Я кивнул и предложил ему присесть за стол. — Кто-то хочет, чтобы мы перестали быть братьями, Ёнбок.

Принц расширил глаза. Он был юн и впечатлителен. И они хотели посадить его на престол? Хотели короля марионетку. Хотя, чем в этой ситуация я отличался от него.

— Перестали быть братьями?

— Хотят нас рассорить. — Я пододвинул к нему ту самую записку, которой со мной поделилась наследная принцесса. Ёнбок вчитался в слова но так ни чего и не поняв поднял взгляд на меня. — Кто-то подбивает наш народ на восстание, дорогой Брат. И хочет на королевский трон возвести Вас.

— Но вы ведь наследный принц?

— Все так, но есть те, кому это не нравится.

— Это не правильно. — Он ударил тонкой бледной ладонью по столу. — Вас ведь готовили быть королем, вы даже были на войне. Разве не для этого отец отправил Вас туда.

Я кивнул. Кто знает, что было на уме у нашего старого отца, дорогой принц, когда он велел мне возглавить войско.

— Что вы собираетесь предпринять? — Он нагнулся над столом, и помотав головой, уже спокойнее добавил. — Что нам нужно предпринять?

Он осел, его взгляд поменялся, он был напуган и растерян. А я продолжал взглядывать я в его лицо. Что я мог сделать в этой ситуации? Предложить ему прилюдно отказаться от трона? Или запереть в своем дворце, а потом казнить? Для этого бы Кимы даже нашли причину. Что-то вроде пособничество врагу? Можно было обвинить принца, в том же, в чем обвинили родителей наследной принцессы, в предательстве! И это было бы отличным выходом, если бы, как заметила Ёнхи, не оставило след братоубийцы на моей уже и без того потрёпанной совести.

— Наследная принцесса, Ёнхи, отправилась к моей матери, когда покидала мой дворец. Я слышал, как она велела выставить охрану, но так чтобы я этого не видел.

— Она волнуется о Вас. Безумная толпа в гневе слепа, мой дорогой Ёнбок. — Я говорил, а у самого в душе поднималась эта кучка гнилого, злого пепла негодования. Я что ревновал собственную жену, к своему же младшему брату?

— Она волнуется обо всех кроме себя. — Он улыбнулся, но эта улыбка не была доброй, он пылал от гнева.- Вы как король сможете защитить Чосон?

Между нами повисла тишина. Он спрашивал о нашем с ним доме, стране, в которой выросли, но на самом деле этот вопрос был о Ёнхи, его интересовало смогу ли защитить свою королеву. Вот что являло истинного правителя на самом деле, защита женщины, которая будет твоей семьей, твоим домом и твоей страной.

— Я буду стараться.

Он кивнул и произнес глядя на царские одежды за моей спиной, которые в утреннем зареве окрашивались кроваво красным цветом.

— Слуги, говорят, что коронация состаится утром.

Я кивнул ему.

— Чиновники скажут, что ты надавил на меня, потом что дяди Хенджина нет во дворце. — Вдруг протянул он. — Думают, что могут мной помыкать. Но я делаю этот выбор сам.

Енбок прав, и я не думал, что когда-то соглашусь с этим, но пока Хван Хенджина и моих войск не было во дворце мы все были в опасности.

— Я и моя мать будем присутствовать на церемонии. — Он поднялся и сверху вниз взглянул на меня. — И я приклоню колени.

Я поднялся следом за Ёнбоком.

— Спасибо.

Он кивнул, и больше не произнеся не слова, покинул комнату. Нам с братом был нужен этот короткий разговор, который бы разрешил недопонимание между нами. Это соперничество, висевшее огромной тяжестью на наших с ним плечах, возложенное нашими же семьями.

Я рассмеявшись выдохнул. Хорошо, что у меня был всего один брат, еще одного подобного разговора я бы точно не выдержал.

Солнце уже поднялось, и его лучи мягко скользнули и огладили кожу на моих щеках — настало время готовиться к церемонии коронации.

Евнух Хан, привел в мои покои нескольких служанок, которые помогли мне одеться. Я снял синие одежды будто навсегда оставляя в прошлом свою прежнюю жизнь, сегодня на мою голову опустят корону, и ее тяжесть уже никогда не сможет сравниться по весу ни с чем иным.

Красный ханбок коснулся моих плеч, евнух подвязал его на талии и застегнул тяжелый войлочный пояс с золотой окантовкой.

Он как то по-отцовски мне улыбнулся и коснулся моей руки, кивая на дверь.

И я ступил за порог своей комнаты, чтобы навсегда поменять свою жизнь.

Пройти длинные коридоры тронного зала оказалось сложнее, чем я предполагал. Каждый шаг отдавался болью в груди, и каким-то странным щемлением сердца.

Чуть больше месяца назад, умер король Теджона, мой отец, правящий Чосоном почти тридцать лет, и вот на трон уже восходит следующий. Жестокая правда жизни и смены власти.

Енхи уже ждала меня у входа в тронный зал. Ее одели в королевские одежды, подобные когда-то носила моя мать. Ее прическа поменялась, а украшения стали массивнее.

— Ты готова? — Спросил я, кивая на ее руки? Она теребила края чогори, как всегда делала, когда волновалась.

— Если что-то пойдет не так. — Тихо произнесла она. — Я отправила своих личных охранников, защищать наложницу Ким и вашего ребенка.

Я только сейчас заметил, что она пришла абсолютно без охраны, лишь с придворной дамой и парой служанок. Она предусмотрела и это, а я даже не подумал, что что-то может пойти не по плану.

Двери в главный зал распахнулись и все находившиеся в нем как один, развернулись к нам.

Я кивнул, ей в благодарность и сделал шаг по направлению к трону. Ёнхи подняв голову, следовала за мной шаг в шаг.

— Но в следующий раз, ты должна думать сначала о себе и только потом о других. — Прошептал я ей. — Мне нужна живая и здоровая королева.

Мы делали шаг и чиновники по правую и левую сторону от нас, кланялись. Кимы и Чоны, Хваны и Пэки, все опускали головы в низком поклоне, независимо от возраста и статуса.

Трон впереди в утреннем свете солнца блестел золотом.

Министр Ким, дальний родственник матери, заведующий секретариатом, держал в руках свернутый свиток.

Мы с Ёнхи прошли к самому помосту, на котором располагался большой трон, и развернулись к народу внизу лицом.

— Милостью богов и неба. — Произнес Ким. — Приветствуем нашего короля. Солнце Чосона. Король Ли Минхо, да прославят боги его жизнь долголетием и цветением.

Зал молчал, напряжение чувствовалось буквально в каждом. В первых рядах, ближе к трону как и положено стояли моя мать, благородная супруга Хван, все бывшие наложницы моего отца и мой младший брат Ёнбок. Они смотрели только на меня, не отводя взгляд, а я пытался унять дрожь в собственных руках. Енбок улыбнулся мне. Я почувствовал как Ёнхи шагнула чуть ближе и протянув ладонь легко коснулась моей руки. Они были на моей стороне, даже если только сейчас и в этом зале, но мне было достаточно и этого. Я выпрямился, расправил плечи и обвел взглядом свой народ.

— Да славится в веках королева Ёнхи, да хранят боги ее жизнь. И жизнь всей королевской семьи.

И зал заполненный моими подданными в одно мгновение рухнул на колени, приветствуя своего нового короля и его королеву. Левые чиновники все еще колебались, но как только на колени опустился Ёнбок, а за ним и благородная супруга Хван, их партия последовала примеру и приклонила колени.

— Да здравствует Его Величество, король Минхо. — Оглушительные крики послышались со всех сторон. И я не удивился бы если бы узнал, что это выкрикивал мой старый евнух.

Я обернулся к Ёнхи, она все еще снисходительно осматривала чиновников и придворных наполнявших тронный зал.

— Разве не это ты хотела получить? — прошептал я.

— Я же говорила Вам, что все будет решать народ, Ваше Величество. — Она улыбнулась. — Даже то, кому взойти на трон.

Я улыбнулся ей в ответ и протянул руку. Она сказала мне это в тот день, когда я сделал ее своей невестой. По воле отца остановив выбор на ней.

Она удивленно изогнула бровь, я не ожидал, что она возьмет ее, все-таки наши отношения были все еще напряженными. Она легко вложила свою руку в мою ладонь и я сжал ее.

Поклоны и пожелания долгой жизни продолжались.

Мы с королевой опустились на трон, а евнухи за нашими спинами осторожно поменяли украшения в наших прическах на королевские. Чосон получил нового короля. Теперь оставалось только выиграть войну.

— И в последние несколько дней прекратились их попытки прорвать оборону за стеной. — Ма Инджо один из капитанов Южного отряда, которые раньше подчинялись на прямую королю Минхо, а теперь входили в состав моей армии перевернул одну из карт, указав область атаки манджур. — Наши разведчики, стали чаще замечать их рядом с лесом, ближе к границам Минь.

— Хотят стравить Вас с Императором? — Усмехнулся высокий офицер из отряда генерала Пака, он определенно подначивал офицера Ма.

— Думаю, скорее это сделаете вы командир Чхве, наемникам ведь не впервой объединятся с врагом.

Я перевел взгляд с одного на другого, и генерал Пак сидящий напротив, глядя на меня закатил глаза, словно показывая как устал выслушивать их ежедневные разборки.

— Спасибо, офицер, Ма, за столь обоснованный и подробный рассказ. — Прервал я, пока их перепалка не превратилась в очередной скандал. Армия Чосона и войска генерала Пака, хоть и сражались рука об руку, союзниками друг друга не считали. — Что ж, сегодняшний разбор оставим до утра, те кто готовится к обходам территории, сообщите людям чтобы были осторожны, возможны провокации. Можете быть свободны.

Весь наш небольшой офицерский состав, собравшийся в палатке Генерала Пака, начал понемногу покидать ее. Наемникам и элитным частям королевской армии, всю жизнь стоявшим по разные стороны пришлось объединиться перед общим врагом.

Подобные ночные собрания стали частью нашей жизни, здесь, на переднем краю обороны. К вечеру жизнь по обе стороны военной границы немного успокаивалась, а утром начиналась с новой силой, этакая проверка на прочность, кто успел за ночь придумать получше план или позаковыристей атаки.

Наши с генералом Паком войска продвинулись в глубь Манджурии, захватывая их пограничные города один за другим.

Стоило отметить, что для меня это выглядело достаточно подозрительно, будто они заманивали нас в свою ловушку. Генерал Пак же был спокоен, он старался уверить меня, что манджуры не настолько умны и расчетливы, им легче наступать в лоб или отходить для сдерживания сил.

Но зная, как они провели нас с Бан Чаном, верилось в это с большим трудом.

— Завтра, нужно поменять место расположения. — Я поправил меховую накидку и выдохнул облачко теплого пара. Несмотря на то что в Чосоне наступила весна, здесь в далекой от дома стране чувствовались лишь морозы и пронизывающий ветер чужих земель. — Мы примелькались тут. Да и живности практически не осталось. Нам надо подумать о питании для солдат.

— Нужно поговорить с жителями ближайших деревень, возможно, они согласятся обменять рис и мясо, на золото. — Почесал свою редкую бороду генерал Пак.

Манджурия ненавидела нас, это чувствовалось по каждому проведенному здесь дню. Она, словно беря пример со своих солдат пыталась убить нас, испытывая на прочность.

Обозы с продовольствием задерживались, застревая в снежных горах, а продукты заканчивались слишком быстро. На мое прошение о дополнительной помощи, отправленное королю еще месяц назад, ответа так и не пришло, и нам приходилось выживать самостоятельно. Мои собственные солдаты гибли не от рук врагов, а от голода и морозов.

— Генерал. — В палатку пронизываемую ветром заглянул один из воинов, отправленных мной на поиски Бан Чана. Он нашел меня взглядом.

— Ну что? — Поинтересовался я.

Солдат отрицательно покачал головой.

— Хорошо. — Протянул я, хоть и не было в этом ничего хорошего. Уже больше трех месяцев прошло с того дня, как отряд Бана выдвинулся из наших позиций на севере реки к небольшой деревушке. Мы должны были встретиться всего через несколько часов на другой ее стороне, но, к сожалению, то наше прощание оказалось последним. — Спасибо, можете идти отдыхать.

Солдат коснулся головы рукой, то ли поправляя шлем, то ли отдавая честь, и снова исчез за тяжелыми портьерами военного шатра.

В пропаже Чана я винил только себя. Моя идея, которая позволила нам продвинуться на территорию врага, забрала у меня друга. Судьба словно насмехалась надо мной, в каждой жизни отбирая дорогих мне людей.

— Генерал Хван. — Хрипло начал Пак Мёнбён. Он все это время следил за мной. Его взгляд четко ловил мои грубые и точные действия, и то с каким самообманом я ждал прихода солдат отправленных на поиски друга. — Бан Чан, не был мне чужим, Хенджин. Он рос на моих глазах. С того возраста как только он научился крепко стоять на ногах и держать в руке деревянный меч я понял, что он будет солдатом. Таким же верным и отважным, как и его старший брат. — Генерал Пак оперся о трость, с помощью которой передвигался после ранения, полученного им на одном из горных перевалов, где их ждала засада. — Его смерть навсегда оставит огромную дыру в нашем сердце, но тебе пора отпустить его, мой мальчик.

— Бан Чан жив. — Сквозь зубы прошипел я, злясь на него, будто это он был виноват в пропаже, и возможной смерти Бана.

Он подошел ближе, своей морщинистой, но жилистой рукой ударяя по моей груди.

— Чан навсегда останется здесь. — Он прикрыл глаза. — Как солдат ты должен знать, война забирает самых лучших, но наш долг выжить и сохранить память о них.

Я от безысходности пнул ножку стула стоящего рядом. Слова генерала Пака, были слишком тяжелыми. Но признать смерть Бана я все еще не мог.

Генерал Пак Мёнбён, осторожно опустился на старое выцветшее одеяло, покрывавшее его постель, тяжело дыша.

Я видел, как он устал. Он был не молод, отвоевав две войны с манджурами, третья давалась ему слишком нелегко.

— Генерал Пак. — Позвал его я, натягивал свои доспехи.- Позвольте заменить вас в сегодняшней вылазке к границе?

— Что, тоже считаешь меня старым? — Закашлялся он. Пак Мёнбён, перевел взгляд с меня на меч в моей руке, сузил глаза, и усмехнулся.

— Ни в коем случае. — Заверил его я.

— Ты знаешь, когда я получил генеральское звание Хван Хенджин?

— В первую манджурскую войну, когда спасли войско наследного принца Ван Теджона? — Улыбнулся я, вспоминая как в юности зачитывался свитками с историями о его походах, даже не подозревая что сам когда-то окажусь с ним на передовой.

Старик расплылся в улыбке. Он откинулся на подушки, опустив свои руки на большое круглое пузо, обтянутое военными доспехами, уже явно не подходившими ему по размеру.

— Да. — Он протянул это с каким-то наслаждением, вспоминая собственную молодость. — Мне тогда было, примерно столько же, сколько тебе сейчас. У меня только родился сын, и моя любимая Гёмуль, совершенно не хотела отпускать меня из своих объятий.

Я не мог представить себе молодого генерала Пак Мёнбёна как бы не старался. Я улыбнулся, а он все продолжал предаваться воспоминаниям.

— Ёнхи похожа на нее. — Он скрючил лицо и потер седые усы. — Все говорят, что она похожа на мать, но это не так. Ёнхи, копия моей покойной жены, и такая же упрямая.

Закрепив доспехи на поясе, я поправил меч с подарком на эфесе.

— Женщины не должны знать о том, насколько нам трудно без них. — Вдруг произнес он, опустив голову.

Я оглянулся. Генерал Пак скинув тяжелые армейские сапоги, перевалился на бок. Его голос стал глуше и звучал куда-то в подушку.

— Но все наши подвиги и победы то, только ради них.

Мне стоило ответить ему что-то, возразить, что подвиги и победы это для моего короля и народа. Для сохранения власти и территории моей страны. Я коснулся подвески, которая звякнула нефритовыми колокольчиками и улыбнулся. Обманывать самого себя у меня получалось все хуже и хуже.

— Пожалуй, генерал Хван, сегодняшнюю вылазку с ребятами мне и вправду придется поручить тебе.

— Как прикажете генерал Пак. — Я улыбнулся и, поклонившись ему, вышел.

Ох уж эти Паки, когда-нибудь они точно сведут меня с ума своей непостоянностью. Может быть, Ёнхи и походила на свою бабку как две капли воды, но упрямством явно пошла в своего деда.

Я выстроил солдат, которые должны были идти в разведку со мной, перед палаткой, проверяя их готовность. Молодые ребята, некоторые из которых, были намного младше меня.

— Сегодня, наша задача, проверить западные рубежи, обеспечив спокойный сон нашим братьям. — Пробасил я.

Командный голос в последнее время подводил меня, в холоде и сырости он садился слишком быстро.

Мы выдвинулись в сторону предгорья располагавшегося к югу от нашего лагеря, с той стороны, где начинался лес.

Нам приходилось зажигать сигнальные огни, чтобы по сумеркам найти путь обратно в лагерь.

В продуваемых ветрами лесах, почти не было снега, только гнилые деревья с поваленными ветками и хрустевший под ногами сухостой. Я велел ребятам идти аккуратнее, не вызывая лишний шум, что было очень сложно в ночной тишине.

Поэтому и звук трещащего под колесами сухого наста мы услышали еще за несколько ли.

Наших отрядов здесь быть не должно, кавалерийская конница несла свою службу южнее, а армии семей Джун и Мён, были восточнее.

Я поднял ладонь вверх и прижал указательный палец к губам, велев своим солдатам, остановится и затихнуть.

Шум телеги становился все громче, вместе с ним теперь стали слышны и легкие шаги людей и их разговоры.

Я кивнул своему небольшому отряду в сторону массивного валуна, а сам притаился за ближайшим деревом.

Это был небольшой военный отряд. Во всяком случае, я так подумал, поскольку солдаты были одеты в тяжелые массивные доспехи.

Я переглянулся с одним из воинов своего отряда, стоящего за соседним стволом дерева. С его стороны наши незваные гости просматривались лучше. Он показал мне пальцами количество человек.

Их было около двадцати человек, но за ними ехала телега от чего они двигались достаточно медленно. Я обвел их взглядом и ткнул кулаком в раскрытую ладонь, показывая своим, что мы можем ударить во фланг. Не смотря на то, что нас было в два раза меньше, мы были подготовлены и знали эту местность, находясь в выигрышном положении.

Бомгю веселый вихрастый парень из отряда генерала Пака кивнул мне и передал информацию дальше.

Я занес меч, и уже собирался ударить, когда дорогу мне перегородил невысокий мужчина, одетый в черные доспехи. На его лице была маска, которая оставляла незакрытыми только его глаза. Его меч сдержал, мой удар, и отряд противника выхватил свое оружие.

Мой отряд ударил сбоку, отодвигая их к скале, пара лучников сделала выстрелы, окружая противника.

Я пригнулся и отклонившись чуть назад снова ударил. Этому трюку меня когда-то научил мой старый учитель, на тот случай, если противник будет идти в лобовую атаку. И снова удар не увенчался успехом, несмотря на то, что я был выше и крупнее своего оппонента, должен был признать, что мечом тот владел великолепно. Лязг стали, и свист стрел был слышен повсюду.

Коренастый теперь решил нападать первым, он ударил мечом выше, и я, успев выставить ножны второй рукой, для защиты скорее почувствовал, чем увидел, как его нога скользит в тягучей жиже лесной грязи.

Я зашипел. Мои люди сражались рядом и продолжали держать оборону, несмотря на то, что у противника был численный перевес.

Удар за ударом, я продолжил вытеснять оппонента, казалось мечи уже накалились и я взревев ударил его ногой. Тот, споткнувшись и не сумев удержать равновесие упал. Я придавив его сапогом к земле сдернул с его лица черную маску и прошипел:

— Наемник? — Острие моего меча надавило на его шею. Я узнал его, это про него говорил мне Бан Чан, в доме кисэн. Воин, работавший за деньги на сестру мертвого короля Теджона.

— Остановитесь! — Выкрикнул он, и его солдаты в замешательстве начали опускать мечи, останавливая битву.

Он обвел меня взглядом и почесав бровь произнес.

— Я не наемник! Ее Величество предупредила меня, что приветствие может быть не самым радушным, но я и не подозревал, чтобы на столько.

Я поднял руку вверх, останавливая и своих солдат.

— Вас наемников совсем не учат манерам. — Я ткнул чуть сильнее и на шее наймита появился кровавый подтек. — К Ли Боре, нужно обращаться Ее Высочество, а не Величество.

Он засмеялся громко и звонко, и его и мои солдаты в растерянности, опустив мечи, оглядывали нас.

— Я бы ответил, что королевских гвардейцев тоже не учат манерам. — Он легко дотронулся указательным пальцем до лезвия моего меча, отводя его в сторону. — Если бы сам не являлся одним из них, и не давал присягу лично королеве Ёнхи. Я, кажется, уже сказал тебе, что не наемник! А личный поверенный королевы.

Я сузил глаза отодвинув меч чуть в сторону, почувствовал, как напряглись его скулы, и он скрежетнул зубами.

— Королева Ёнхи прислала, еды и оружия своим воинам. — Он улыбнулся, снова окидывая меня взглядом. — И письмо для генерала Пак Мёнбёна.

На раздумье у меня было немного времени, убить его здесь вместе с отрядом потеряв как минимум половин и из своих бойцов, или поверить ему на слово, и провести в лагерь выдав свое местоположение.

— С чего мне верить тебе?

— Причины нет, ты прав. — Ответил он, продолжая спиной прижиматься к холодной и влажной земле. Он поерзал, пытаясь рукой нащупать свой меч, который я предусмотрительно оттолкнул в сторону. И пожаловался.- Но у вас так принято чтоле? Таким образом встречать дары королевы.

Я рассмеялся.

— Я не убью тебя за твой длинный язык только, потому, что твои люди первыми опустили оружие, уважая своего командира.

Я кивнул одному из солдат.

— Бомгю, заберите их оружие и свяжите. — Произнес я.

Солдаты отряда наемника зашумели. Они явно не планировали, не сдаваться в плен, не тем более отдавать единственное, что могло спасти их жизни.

— Тише. — Подал голос наемник. — Если командиру королевских гвардейцев так будет спокойнее, мы сделаем это.

Его воины кинули мечи на землю и протянули руки вперед.

Отряд из двадцати человек во главе со своим командиром вышагивал через заросшие бурьяном земли Манджурии.

— Эй, — Оглядываясь по сторонам, обратился ко мне наемник. — Ваш начальник же Хван Хенджин?

Он не знал меня в лицо. И Бомгю шедший рядом, усмехнулся.

— Они с Бан Чаном сейчас в лагере? Здесь? — Он все продолжал задавать вопросы. Но делал это достаточно тихо, видимо, чтобы не услышали остальные.

Сигнальные огни, показавшиеся из чащи несколько минут назад становились все больше, мы были почти на месте, но меня не отпускала мысль, почему этот наемник спрашивал обо мне и Бане?

— Генерал? — Командир Ма, уставился на нас когда мы толпой почти в полсотни человек вышли из леса.

— Командир Ма, разберите обоз, и накормите солдат. — Я кивнул на отряд наемника. — И этих тоже, но смотри за ними в оба. Отвечаешь головой.

Он поклонился, и кивнув пленникам в сторону кострища горевшего неподалёку, зашагал к нему.

Я дернул за рукав военной формы моего партнера по поединку в лесу, готового следовать за своими людьми, и почти потащил его в сторону палатки генерала Пака.

— Оу. — Присвистнул он. — Генерал? Ну так что, подскажешь мне где я смогу найти Хван Хенджина и Бан Чана?

Он усмехнулся. А я все продолжал игнорировать его вопросы.

Мы остановились у входа в палатку, и я развязал ему руки. Он потерев запястья вытянул их вперед, и легко постучав себя по груди, будто что-то проверяя выдохнул.

— И не могли бы вернуть мой меч, генерал? — Он разве что не смеялся надо мной. — С ним я чувствую себя, чуточку спокойнее.

— А я чувствую себя спокойнее, когда отрубаю голову наемникам.- Я пихнул его в спину, заставляя идти вперед. — Ну так что успокоим друг друга?

Я отодвинул тяжелые пологи палатки, и все еще подталкивая его в спину, прошел внутрь.

За те пару часов, что нас не было в лагере, генерал успел сменить тяжелые походные доспехи, на простую военную форму и кажется, даже помылся, поскольку его седая борода больше не свисала тонкими, жидкими прядями, да и лицо выглядело посвежевшим.

— Хенджин? — Генерал снова сидел во главе стола, кажется, читая походные записи. Он внимательно перевел взгляд с меня на наемника, облаченного в дворцовую форму королевской гвардии и прищурился.

— Генерал, в лесу был найден, отряд наемников, облаченных в нашу форму. — Я покосился на своего пленника и добавил. — У них была целая телега с провиантом и оружием. Они утверждают, что все это прислала королева Ёнхи.

— Ёнхи? — Пак даже привстал, опираясь на стол своими мощными руками, пытаясь разглядеть незваного гостя.

— Все верно, генерал Пак. — Наемник дернулся чуть вперед и упал на колени прямо перед столом, в глубоком уважительном поклоне и тяжело вздохнув произнес. — Ее Величество, королева Ёнхи собрала отряд из добровольцев, и нагрузив целую телегу еды, отправила нас к вам. И я не какой не наемник, как я уже пытался объяснить вашему генералу. Я поверенный королевы Ёнхи, мое имя Хан Джисон.

Он сунул руку за толстый военный китель, одетый поверх ханбока и вытащил от туда, сложенный в несколько раз бумажный конвертик, протянув его генералу.

Я выдернул листок, из его рук повертев и осматривая с разных сторон. Дешевая серая бумага, дворец, а уж тем более королевская семья пользовалась дорогой бумагой.

— Давайте-ка взглянем на это, генерал Хван. — Выдал Пак. Он протянул ладонь, и мне пришлось передать конверт ему.

Хан Джисон как он представился, проследив за тем, что генерал Пак, начал чтение, перевел взгляд на меня и косо усмехнувшись, произнес.

— Так это ты, Хван Хенджин. — Он больше не спрашивал, скорее утверждал.

Я пожал плечами и продолжил вглядываться в генерала, который, не отрывая взгляда читал письмо от внучки.

— Неужели, нельзя было просто ответить? — Не унимался наемник. — Ей, Хван, я что сам с собой разговариваю?

Он продолжал сидеть на коленях зло, шепча в мою сторону бранные слова, на незнакомых мне наречиях.

— Отлично. — Он пожал плечами. — Тогда просто передам письмо Бан Чану, а не тебе. В любом случае, госпожа, велела передать его одному из Вас.

Кажется я дернулся в его сторону слишком резко. О чем он говорит? Ёнхи передала еще одно письмо? Для меня и Чана?

— Письмо?

Я не успел спросить, генерал поднял взгляд и уставившись на меня улыбнулся какой-то странной, сумасшедшей улыбкой.

— Знаешь, Хенджин. — Начал Пак, обращаясь ко мне. — Мало кому известно, но мой сын, отец Ёнхи, с детства обучал ее чтению и письму, ханча и хангылю.

Я даже улыбнулся, вспоминая как тоже самое говорила мне и сама Ёнхи, доказывая, что очень умна.

— Писала она так красиво, что даже губернатор Чхонджу, иногда просил ее заполнять документы. — Он опустил письмо на стол и развернул его в мою сторону. — Но вот один иероглиф она писала иначе. Вычитав его, в каком-то старом Миньском трактате. У них с отцом Бан Чана, даже как-то вышел спор. Уж не знаю чем он закончился, но с тех пор моя Ёнхи иероглиф «Солнце» пишет только как кружочек с точкой по центру, а не по принятым нормам ханча, с тремя горизонтальными и двумя вертикальными линиями.

Я нагнулся чуть вперед пытаясь рассмотреть красивый почерк Ёнхи, который продолжал расхваливать ее дед. Хан Джисон рядом со мной тоже поднялся, заглядывая мне через плечо.

— Ёнхи, пишет, что отправила несколько небольших отрядов. — Генерал теперь смотрел только на Хана.

— Все верно. — Подтвердил тот и вышел чуть вперед. — Мы с провизией шли без остановок, чтобы доставить ее Вам как можно скорее. Королева сказала, что во дворце получили послание от генерала Хвана, о бедственном положении солдат. Мы выдвинулись, практически сразу, как письмо было получено. Еще около сотни человек должны будут прибыть через несколько дней.

Генерал Пак рассмеялся и вышел из-за стола, опираясь на трость. Так мое письмо все же дошло до дворца?

— Моя внучка, знает, что нужно солдатам на севере, слышал Хенджин.

Он обнял Хана за плечи, и потряс, несколько раз ударив по спине, от чего наемник скрючился и пощурил глаза. Не смотря на возраст удар, Пак Мёнбена на все еще вызывал если на боль, то неприятные ощущения точно.

— Ну же. — Генерал зацепил, за рукав формы Джисона и потащил в сторону настила, застреленного мехами и шелком. — Как там поживает, моя Королева? Моя дорогая внучка, Ёнхи? Расскажи мне все.

Хан покосился на меня, словно ища спасения.

— Генерал Пак. — Осадил я его. — Его отряд не спал несколько суток, может, дадим ему сначала отдохнуть хоть немного?

Пак треснул себя по лбу и закивал.

— Точно, точно. Ты как всегда прав, мой мальчик. — Он обратился к Джисону. — Хенджин проводит тебя в казармы, а завтра мы с тобой поговорим.

Хан улыбнулся и закивал, разговоры со старым надоедливым стариком, явно были не для него, будь это старик даже самым известным в стране генералом Пак Мёнбёном.

Мы, поклонившись, вышли из палатки генерала, и я дернул Хана в сторону, небольшого бревняка. Кажется, это становилось нашей небольшой традиций.

— Что за письмо? — Прошипел я.

Он расплылся в улыбке, и облокотивший спиной о холодный камень пологого утеса, произнес.

— Не переживайте, генерал Хван Хенджин, я уже решил, что передам его господину Бан Чану. — Наемник явно чувствовал, что он в этой ситуации победитель.

Я подошел ближе и тоже оперевшись спиной о скалу, перекрыл глаза.

— Не получится. — Я глубоко выдохнул, сдерживаясь чтобы мой голос не сорвался. — Отряд Бан Чана, полностью погиб больше трех месяцев назад, его тело так и не нашли.

Я видел, как сменилась усмешка на лице паренька. Он явно мне не поверил.

— Разве, король Минхо, не говорил об этом?

Хан отрицательно покачал головой.

— Так королева не знает о смерти Чана. — Заключил я. — Поэтому и прислала письмо нам обоим?

Джисон снова сунул руку куда-то внутрь военного ханбока и извлек из него еще одну бумажку, протянув мне. Она была уже меньше предыдущей, намного тоньше и светлее.

— Это, моя госпожа, велела передать вам лично в руки. И если вдруг я не найду, не вас, не господина Бана, то уничтожить его.

Я удивился. Бумага в моих руках была абсолютно пустой. Для наглядности я даже повертел ее несколько раз.

— Королева Ёнхи, доверяет тебе, раз отправила с таким заданием лично.- Заметил я.

— Если будет нужно, я пожертвую жизнью, ради моей госпожи. — Вдруг слишком серьезно, произнес вечно улыбающийся Хан Джисон.

Я усмехнулся и легко хлопнул его по плечу.

— Надеюсь, что этого не понадобится. — Произнес я и кивнул, чтобы он следовал за мной. — Я рассчитываю вернуть всех, дорогих ей людей. В том числе и ее Великого генерала.

Мы подошли к моей палатке, и я кивнул ему, чтобы тот проходил.

— Генерал Пак, сказал, что вы отведете меня в казармы. — Осторожно начал он.

Откуда только вдруг появилось уважение? До этого без каких либо заморочек и проблем он тыкал мне не переставая.

— Если я спас тебя от назойливого старика. — Произнес я и опустил тяжелый полог палатки. — Не значит, что сам не хочу узнать новости из дворца.

— Я расскажи Вам, все, генерал Хван.

Он улыбнулся и устроившись на небольшой перине, заменявшей мне кровать, произнес:

— Дворец в напряжении. — Я плеснул ему в пиалу немного рисового вина, чтоб снять напряжение от отсутствия нормального сна. — Белый дух, поднимает все больше людей, недовольство новым королем среди обычного народа растет с каждым днем.

— Тогда, как такой верный слуга как ты, смог оставить свою королеву в такое непростое время? — Поинтересовался я. Мне было плевать на короля. Даже если мы с ним и не плохо ладили, единственной о чем я сейчас переживал, были жизни Ёнхи, Ёнбока и моей сестры.

— О, не переживайте, генерал. — Всплеснул тот руками и продолжил. — С ней остался Чанбин.

— Чанбин? — Я сузил глаза и покосился на Хана, тот уже завалившись на постель прям в сапогах, устраивал свою голову на подушке. — Ты ему доверяешь?

— Уже не единожды, Чанбин спасал мне жизнь. — Произнес Джисон. — Как и я он тоже давал клятву королеве. А если он в чем-то клянется, то это до конца жизни.

Я тоже, расположился на небольшом кресле, рядом с кроватью, закидывая ноги на невысокий пуфик. Хан Джисон еще пытался что-то рассказывать , но отсутствие сна не играло ему на руку и он с каждым словом все больше заговаривался.

Я вытащил письмо Ёнхи, из-за груди, как и до этого бумага все еще была пуста. Легко поднеся к губам, я коснулся ее в импровизированном поцелуи.

В нос ударил сладковатый запах молока, и я рассмеялся. Ведьма.

Бумага не была пуста, как я сначала подумал. Королева Ёнхи не могла писать письма своим солдатам, если они не приходились ей прямыми родственниками. А не я, не Бан Чан, таковыми не являлись. И чтобы отправить нам весточку, она, кажется, воспользовалась шуткой с молоком и исчезающими буквами.

Я перекрыл глаза, под монотонное посапывание Хан Джисона, которого разморило, тепло палатки и рисовое вино. И сам я начал по немного расслабляться.

Я спрятал письмо, моей королевы, поближе к груди и откинулся на спинку кресла, проваливаясь в короткий, но очень приятный сон.

Крик наложницы Ким, снова разнесся над дворцом. И чтобы не закричать самой я втянула носом больше воздуха и сжала зубы, схватившись рукой за край чогори. Роды длились уже около восьми часов. Они начались поздно ночью, когда придворная дама О, разбудила меня и чуть не плача объявила об этом. Я оделась слишком быстро, и даже не приведя волосы в порядок, кинулась в сторону дворца наложницы.

Всю дорогу я на пальцах отчитывала количество месяцев, руки тряслись, и мне приходилось несколько раз пересчитывать. И по всем моим расчетам, с правой руки до левой или с левой до правой, выходило всего семь.

— Рано. — Прошептала я, стоя за спиной короля, примчавшегося несколькими минутами ранее.

Солнце уже давно поднялось, и день приближался к полудню.

Лекари то и дело заходили в ее покои и пробыв там некоторое время выходили покачивая головами.

Минхо все это время ни на шаг не покидал ее дворец, он провожал и встречал взглядом каждого медика заходящего в комнату к юной наложнице, и с каждым оглушающим дворец криком, все больше менялся в лице.

— Она устала и очень измучена. — Произнес старый лекарь. Он опустил глаза, словно объявляя королю приговор.

— То, что она измучена, я слышу и без тебя. — Минхо шипел, он был на взводе, а медики будто и не пытались исправить ситуацию, продолжая что-то обсуждать между собой.

Клан Ким не поскупился привести своей дочери лучший целителей, но все они как один разводили руками.

— Слишком большой ребенок. Долгие роды могут пагубно сказаться…- Выдал один из докторов.

И Минхо не выдержал. Он выхватил меч из ножен и замахнулся на врачевателя и его свиту топтавшуюся рядом.

В последний момент, когда меч почти коснулся шеи доктора, я успела ухватить его за рукав королевского халата, хоть и сама бы была не прочь отруби он им головы прямо здесь.

Как у них только хватало наглости говорить подобное. Врачи, которые не могли помочь бедной женщине мучившейся в агонии родов.

— Ваше Величество. — Я заглянула ему в глаза, которые отражали бескрайнюю пустоту. Никогда до этого не видела его настолько напуганным и беспомощным. — Прошу Вас, убив лекаря, вы ничего этим не добьетесь.

— Наоборот, может быть смерть одного из них, станет стимулом для остальных наконец-то уже что-то сделать.

Роды всегда были сакральны, и кажется Минхо был единственным королем кому было до них дело. Обычно мужчины делали вид, что ни чего не происходит. Так было и на севере, где я выросла, и здесь во дворце.

Минхо попытался отмахнуться от меня, но я аккуратно выдернула меч из его рук. Король был в гневе, в подобном состоянии люди делали и куда более страшные вещи нежели убийство неизвестного медика. Я сглотнула. Этот меч сейчас запросто мог бы быть представлен и к моей шее.

— Там сейчас умирает моя любимая женщина. — Почти прорычал Минхо, указывая пальцем в сторону покоев наложницы. — И возможно ребенок, а ты просишь меня не убивать его. У тебя вообще есть совесть Ёнхи?

Крики Ким Хаюн, уже давно стали походить на жалобные стоны и мольбы. Я прикрыла глаза, хотя больше хотелось прикрыть и уши, и произнесла:

— Я понимаю, Ваше Величество.

Я передала меч в руки Чонина, стоящего позади, верный цепной пес короля. В последнее время он проводил слишком много времени рядом с ним. Оружие, которое все это время я продолжала сжимать, жгло своим холодом мою ладонь. Кажется на ней даже отпечатались иероглифы выгравированные на его рукояти. Ли бу цун синь. Я коснулась пальцами следов и готова была рассмеяться, насколько сильно это описывало хозяина сего меча: «Сила не подчиняется желанию».

Минхо отбросил в сторону ножны, с такой силой что они, пролетев, разбили вазу, и ее осколки посыпались на пол. Чонин тут же присел собирая самые крупные из них.

Мое сердце осыпалось точно так же, когда год назад я открыла глаза в своей комнате на Севере, и коснулась живота, в котором больше не билось сердце маленького наследного принца. Тот жуткий день до сих пор является моим самым большим кошмаром, осознание, что я потеряла нашего еще не родившегося ребенка. Этот мой самый тяжкий из грехов я буду нести до конца своей жизни.

Сейчас в этой ситуации, я как никто понимала Минхо, воля судьбы в которой ты ничего не способен исправить.

Я еще раз взглянула на мужа, и легко коснувшись, плеча сжала его. Жалость здесь не поможет. Переступив через мелкие обломки некогда прекрасной и дорогой вазы, я вышла на свежий воздух. Кимы уже были здесь, и вдовствующая королева четко нашептывала им приказы, которые они будут выполнять сразу после рождения первенца короля.

Она заметила меня выходящий из дворца и как то грустно мне усмехнулась. Это будет делом времени. Как только над дворцом разнесется плач младенца время моей жизни можно будет отсчитывать в количестве шагов королевских гвардейцев отправленных за моей головой.

— Моя госпожа. — Тихо прошептал Чанбин, чуть замедлив шаг, чтобы поравняться со мной. Возможно, он будет первым, кто потом вознесет меч над моей головой. — Не знаю, могу ли говорить подобное, но в городе живет старая повитуха, которая позволяет разродиться даже в самых сложных родах.

Я остановилась на развилке между главным королевским дворцом и восточными покоями, так резко, что в мгновение мне даже показалась, что придворная дама О, вместе с горничными снесут меня с ног.

Я дернула Чанбина за руку, заставляя, остановится и развернула к себе.

— Ты уверен? — Прошептала я, и глянула в сторону служанок, которые тут же опустили головы под моим взглядом.

Нельзя сказать, что за то время, что они мне прислуживали, я не доверяла им, но ситуация была крайне сокровенной, и никто не должен был знать об этом.

— Моя сестра, умерла бы, если бы не эта старушка. — Заверил меня Со.

Доверять или нет свою жизнь двум новым телохранителем, приставленным ко мне королем Теджоном, было моим выбором и правом. И Со Чанбин и Хан Джисон, являлись бывшими наемниками прислуживающими в доме принцессы Ли и ее мужа Ким Шихена.

Зная, что Кимы хотят подобраться ко мне еще ближе, мне пришлось играть на опережение. И если Хан Джисон, оказался продажным и жадным до денег, то Чанбин был чертовым фанатиком.

Что можно было предложить таким наемникам, которых уже купил кто-то другой? Деньги? Власть? Оказалось, что задетая гордость бьет куда больнее, нежели сила. И если им был так интересен мой конец, я предложила им играть на моей стороне, и быть не шестерками Кимов выполняющими грязную работу, а стать кулаком королевы. Ее разящим мечом, и армией, где подчинятся уже будут не они, а им. И как не странно, но это сработало. Моя смерть принесла бы им не плохую сумму, но моя жизнь, несла статус и величие им и их семьям, а это стоило уже куда дороже.

И сейчас от моего решения, снова зависела жизнь, только уже не моя, а будущего наследника престола, а значит и всего Чосона. И я вверяла ее в сильные руки бывшего наемника Со Чанбина, который теперь до смерти был предан своей королеве.

— Тогда, отправляйся за ней немедленно. — Я вытащила из волос шпильку с фениксом и передала ее в руки своего верного защитника. — Скажи, что вознаграждение, которое она получит, будет весить столько же, сколько и наследник, которому она поможет появиться на свет.

Чанбин низко мне поклонился и, спрятав шпильку в складках военного ханбока, тут же исчез в лабиринтах живой изгороди.

Мое сердце билось о ребра с невероятной силой, будто пыталось вырваться из груди.

Я перекрыла глаза и выдохнула.

— Моя госпожа? — Придворная дама О, легко коснулась моей руку, и осмотрела мое лицо. За то время, что она прислуживала во дворце, она и сама могла бы стать лекарем. — Вам нужно отдохнуть, вы не спали всю ночь.

Я покачала головой.

— Пока, Чанбин не приведет повитуху, мы будем молиться. — Решительно произнесла я. — Отправимся в храм, боги не могут быть глухи к молитвам королевы.

Мои шаги отдавались гулким эхом в тишине храма, поэтому, когда позади я услышала чьи-то молитвы, то вздрогнула и обернулась.

Наложница Нам, продолжая что-то шептать, поджигала благовония, расставляя дымящиеся палочки у таблички с храмовым именем бывшего короля Теджона. Она была его последней наложницей, самой молодой и любимой. Даже свои последние мгновения перед смертью король Теджон провел вместе с ней.

Я подошла ближе и тоже подожгла благовония. Зажав их в руке, я опустилась на колени в тихой, просящей молитве, пока не услышала смех. Боги обязаны услышать и помочь.

Наложница Нам, усмехаясь, смотрела прямо на меня, будто пытаясь заглянуть в мою голову, а потом резко произнесла:

— Если уж так сильно хочешь ребенка от короля. — Она шагнула ближе и чуть наклонившись, продолжила. — То нужно было родить самой, а не заставлять мучиться другую женщину.

Я вздрогнула, палочки с благовониями выпали из моих рук и покатились в сторону, оставляя на полу грязный след пепла.

Я нагнулась, чтобы поднять их, а наложница продолжала нависать надо мной. Ее лицо перекосил оскал, она улыбалась, обнажая зубы, и этим пугала еще больше. Она выглядела как сумасшедшая.

Я дернулась назад отползая в сторону. То, что она говорила, было ложью. Мне не нужен был не Минхо не тем более их с Хаюн ребенок. Я всего лишь хотела помочь.

Я дернула подбородок вверх и тоже уставилась на нее. Кого она вздумала пугать? Свою королеву?

— Наложница Нам! — Я почти кричала. — Закрой свой поганый рот!

Мы были почти ровесницами но принадлежав разным мужчинам имели разный статус. Ее покровитель, отдав свою душу богам покоился в земле, мой же был жив и правил целой страной.

— Еще одно слово. — Я поднялась с колен и теперь стоя на ногах, была выше. — И я скажу, королю, что негоже во дворце держать сумасшедшую ведьму.

Наложница рассмеялась еще громче, она надула губы и стрельнула глазами в сторону выхода из храма, проверяя чтобы никто не вошел.

— Вперед, Ваше Величество. В отличие от тебя, я не боюсь смерти. — Съязвила она. — И королю уже давно пора бы узнать, что единственная ведьма во дворце, это — королева Ёнхи.

Я протянула руку, чтобы схватить ее за ханбок, но она оказалась проворнее и отступила в сторону.

— Твое проклятье было настолько сильным, что коснулась каждого во дворце. — Она сузила глаза и прошептала так, чтобы было слышно только мне. — Даже еще не рожденного ребенка.

Я уже готова была сама набросится на нее как дикарка, пока не увидела, как в храме вспыхнули свечи, заполняя воздух маревом настолько густым, что казалось его можно коснутся. Глаза наложницы загорелись отблесками языков пламени, и в этом свечении уже отступала я, напуганная подобным. Шаманка! Она продала себя духам, и теперь только им и повиновалась.

— Отойди от меня, ведьма! — Я кричала и размахивала руками, пытаясь прогнать нависший туман.

— Ты не сможешь спасти всех, в конце концов, за это придется заплатить слишком высокую цену.

Ее голос был сухим, и каким то потусторонним. Он царапал уши и заставлял ежиться, от каждого слова. Наложница обвела глазами зал, свечи, загоревшиеся ранее, так же резко потухли, продолжая источать лишь тонкий запах трав и воска. Она махнула своими длинными волосами и покинула храм, напоследок кинув взгляд на похоронную табличку короля, которая покачнувшись, упала с постамента.

Я уперлась в колонну за спиной и тихо почти завыв, сползла по ней.

Я позволила узнать о себе ей слишком многое. Слишком часто я обращалась за советом к этой сумасшедшей, и теперь она лично топила меня в моих прошлых и нынешних ошибках.

В груди неимоверно тянуло, так что в какой-то момент я дернула руку с мыслью, чтобы развязать этот проклятый королевский ханбок, который словно душил меня. С того самого дня как я одела его в день коронации. Или это было гораздо раньше? В день свадьбы? В день моего приезда во дворец? Или может быть с того самого утра как я открыла глаза в своей комнате в Северной провинции после ужасно долгого сна?

Я расплакалась, в первый раз с тех пор как умерла Чанхи, моя маленькая бедная служанка. Нам не нужно было возвращается во дворец. Мы бы спокойно могли жить и на севере, и были бы куда счастливее. Были бы живы.

Я зажала голову руками. Стоило взять себя в руки, но у меня этого не получалось.

Когда вернувшись, Чанбин нашел меня молящейся в храме, я уже успела успокоиться, и единственное что выдавало мою истерику, были красные глаза, и покусаные большие пальцы рук.

— Ваше Величество. — Чанбин был красив. Несмотря на то что имел низкое происхождение он усердно трудился, чтобы получить место в королевской гвардии. Его приверженность и фанатичность, играла мне на руку. — Я привел повитуху.

Я поднялась на ноги и кивнула ему. Стоило позже наградить за помощь и его тоже.

Он протянул мою шпильку обратно.

— Старуха не взяла ее, хочет другую плату. — Уверено произнес Со.

Мы с ним вышли из храма и он, придержав мою руку, помог мне обуться.

— Власть короля и вправду, слишком шатка, раз нынче торгуются даже с королевской семьей.

Я улыбнулась и, обернувшись на старуху, склонившуюся в поклоне, произнесла.

— Когда на кон поставлена власть, цена уже не имеет значения, верно, мой дорогой Чанбин?

Он стоял за моей спиной, там где раньше стояли Хенджин и Чан, и кто знает в какой момент мог перерезать мне глотку. Война и дворец забирали у меня слишком многое, я не могла, позволить им забрать и эту толику спокойной жизни, что у меня осталась.

Я махнула придворным дамам следовать вперед а сама, задержавшись рядом с повитухой, заверила ее.

— Если поможешь родиться наследнику. Я как королева обязуюсь исполнить любую твою просьбу, насколько бы жестокой и странной она не была.

Я снова брала на себя слишком многое, решая за других.

— Чанбин. — Я перевела взгляд на офицера. — Собери свой отряд, и приведи его к покоям наложницы Ким. Будьте готовы к тому, что кого-то придется убить.

Гвардеец кивнул мне, низко поклонившись и посмотрев куда-то себе за спину произнес:

— Мы будем у покоев Ким Хаюн, следом за вами, моя королева.

Мы шли медленно, постоянно ожидая старую повитуху, которая еле плелась позади придворных дам. Мои руки тряслись, тремор стал преследовать меня постоянно. Я снова ухватилась за край чогори, словно это могло помочь мне успокоится.

Я боялась стать такой как вдовствующая Королева или благородная супруга Хван, которые могли идти по головам, чтобы посадить на трон собственных детей. Но с каждым днем замечала на сколько, я становилась на них похожа. Дворец пожирал настоящую меня, с каждым разом откусывая кусок все больше. Раньше без Бан Чана и Хенджина, я боялась даже сделать шаг во дворце, а теперь так спокойно приказывала своим воинам готовиться к возможному перевороту.

Клан Ким все еще находился у покоев наложницы Хаюн. Ее криков было уже не слышно, из комнаты лишь слышались тихие жалобные стоны.

Как и было приказано, Чанбин с отрядом подошли к дворцу сразу же следом за мной, он выставил своих людей по периметру, окружая всю благородную семью Ким.

Те стали оглядываться, поднимаясь с колен, и их шёпот уже превращался в громкие возмущения.

— Роженица там. — Указала я рукой в сторону комнаты Хаюн.

Повитуха кивнула и медленно направилась в ее покои, по пути подворачивая рукава.

— Что здесь происходит? — Вдовствующая королева перегородила ей путь, и ее горничные, выставив руки в стороны, выстроились за ее спиной.

— Это всего лишь повитуха. — Произнесли я.

— Посмела привести на роды принца грязную старуху с улицы! — Вдовствующая королева почти кричала. Ее красивое лицо перекосила маска призрения по мне. И если раньше мне казалось, что она меня недолюбливает, то теперь я знала точно — она меня ненавидит.

Я не стала не спорить ни что-то доказывать бывшей королеве, легко отталкивая ту в сторону я снова указала повитухе на дверь комнаты.

— Прошу, Вас скорее.

Королева дернулась, но Чанбин оказался быстрее, он загородил меня, не позволяя женщине подойти ближе. И направил тупой край ножен своего меча, прямо в грудь вдовствующей королеве.

— Гвардейцы! Слушайте мой приказ! — Звучно произнесла я, хоть голос и дрожал. — Огородить дворец наложницы Ким. Никого кроме лекарей не пускать. А к каждому кто попытается нарушить мой приказ, я разрешаю Вам применять силу и запирать в подвалы!

Я обернулась на свою стражу, которая уже обнажила мечи и выстроилась по периметру, тесня в сторону всю семейку Ким.

— Каждого, кто будет мешать появлению на свет сыну короля, вы можете лишать жизни!

Чанбин выхватил меч одним из первых и с кривой усмешкой поклонившись вдовствующей королеве, попросил ее покинуть двор.

Я понимала, что Королева мать, так просто не оставит это мое представление. За все что я сегодня натворила мне придется поплатиться. И дай боги, чтобы об этом узнал только король, а не весь народ Чосона.

Я во все глаза смотрела в окно дворца наложницы. Каждая секунда отмеривалась протяжными стонами Хаюн.

Как я и предполагала вдовствующая королева явилась через некоторое время вместе с королем. Минхо остановился передо мной, смотря мне прямо в глаза. Он выгладил помятым и уставшим. Бессонная ночь оставила след и на нем. Он переживал больше остальных, поскольку мог в любой момент потерять обоих, и любимую женщину и ребенка.

— Ёнхи, что случилось? Для чего здесь солдаты? — Нервно, и с какой-то детской наивностью задал он свой вопрос. Я не видела злости в его лице, это было простое непонимание.

Чанбин опустил руку с зажатым в ней мечом, велев страже отойти чуть дальше. Словно бы не попадаясь на глаза королю. Все это могло расцениваться как предательство. И если меня ждала просто смерть, их душам не дали бы так просто покинуть тело. За покушение на жизнь будущего наследника престола их подвергли бы пыткам, и это было бы меньшем наказанием, поскольку о смерти они бы умоляли уже сами.

Я упала на колени готовая умолять и унижаться, только бы он выслушал меня. Ради этого я бы даже поступилась гордостью.

— Ваше Величество, вы можете, казнить меня, но у меня не было выбора! Я не дам погибнуть вашему ребенку. — Четко произнесла я, и уже тише добавила. — Только не еще одному.

В моих глазах стояли те невыплаканные слезы, что я не могла пролить по своему нарождённому ребенку. Поэтому всеми силами и пыталась помочь появится на свет этому.

И когда над дворцом разнесся, плачь младенца, боль таившаяся в сердце все это время вышла наружу вместе с моим тяжелым выдохом. Я обернулась за спину и снова схватилась за края чогори, не выдавая свои страхи перед королем.

Придворная дама с улыбкой высунусь из-за дверей покоев наложницы и радостно произнесла:

— У его величества родился сын! — Она обтерла руки о края передника, и уже громче оглядывая всех присутствующих, добавила. — Наложница Ким родила Его Величеству, сына!

Стража, охранявшая дворец по команде Чанбина, опустилась на колени, приветствуя наследника короля. Нужно будет упросить Чанбина присягнуть на верность и будущему принцу. Этому ребенку понадобится хорошая защита.

— Поднимитесь с колен, моя королева. — Минхо перевел взгляд со служанки на меня и подал мне руку. — Нам нужно поприветствовать наследника.

Он обвел взглядом мое лицо и улыбнувшись легко втянул носом теплый, весенний воздух.

Он прошел в покои, и мне ничего не оставалось, как проследовать за ним. Хаюн уже переодели и укрыли теплым одеялом. Она бледная и почти без сил опустилась на подушки и легко протянула руки к лицу короля. Тот, улыбнувшись коснулся ее губ в легком поцелуи и прижал ее холодную ладонь к своей щеке.

Я зажмурилась и перевела взгляд с них на ребенка, в руках у придворной дамы. Маленький и темноглазый, пожалуй, даже очень похожий на Минхо юный принц, сладко причмокивал пухлыми губками. Я протянула руки, забирая сверток, прижав этот маленький комочек к своей груди.

Хаюн медленно повернулась ко мне, по ее бледным щекам стекали капельки слез.

— Спасибо. — Тихо произнесла она.

Она перекрыла глаза и тяжело выдохнула. Минхо сильнее схватился за ее холодную ладонь, привстав и пытаясь заглянуть ей в лицо.

— Хаюн? — Он легко потряс ее за плечи. — Хаюн посмотри на меня?

Лекарь, находившийся рядом, подсел чуть ближе, и коснулся ее запястья, проверяя пульс.

— Что с ней? — Спросил король, обращаясь к доктору.

Он поднял глаза и вглядываясь четко в глаза Его величество прошептал:

— Наложница Ким, умерла, Ваше Величество.

Я прижала принца к своей груди, и шмыгнула носом. Мои молитвы были услышаны. Эта девочка отмучилась, подарив королю здорового и красивого сына. И я была ей благодарна.

— Скажи мне правду Джисон, ее Величество отправила тебя сюда, потому что сама от тебя устала, верно?

Я закатил глаза. Казалось, что от Хан Джисона нельзя было спрятаться нигде. Куда бы я не пошел, он как моя вечная тень следовал позади. И вроде бы и делал все правильно, и воевать умел, и спину прикрывал, но было в нем что-то, что во всей этой идеальности выводило из себя. И кажется, я догадывался что это было. Он пытался заменить мне Бан Чана, во всяком случае, мне так казалось.

— Вы такой неблагодарный, генерал Хван. — Задохнулся от возмущения Джисон. Он схватился рукой за грудь и запрокинул голову, сделав вид, что умирает. — Вы раните меня без ножа.

Помощь королевы, и ее войска, присланные два месяца назад, оказалась очень ценной.

Да и ее поверенный Хан Джисон, был не из трусливых. Во время атак, он всегда находился впереди, ведя за собой людей.

Буквально за несколько недель мы взяли в окружение Шеньян — манджурскую столицу, и теперь планомерно осадив ее, ждали полной капитуляции вражеских войск.

Я кинул взгляд на Хана. Он развалился на стуле закинув ноги в грязных военных ботинках на соседнее кресло и медленно вертел в зубах тонкой соломинкой, принесенной от куда-то с улицы.

— Не думаю, что тебя это расстраивает. — Я протянул меч и скинул его ноги с кресла, присаживаясь напротив. — Скажи мне, где ты был вчера вечером?

Джисон загадочно улыбнулся и, приподняв брови вверх, томно произнес:

— Скажем так, генерал, я встречался с врагом с глазу на глаз, пытаясь изучить его изнутри.

— Не знал, что заглядывание под манджурские юбки считается, изучением врага.

— Рискую жизнью, ради нашей победы, мой глубокоуважаемый генерал. Как и обещал королеве. — Он развел руки в стороны и пожал плечами.

Я фыркнул, наемник навсегда оставался наемником, даже если он и состоял в королевской гвардии. Хану было трудно следовать приказам, он часто самовольничал, покидая расположение части, отчасти саботировал приказы, но при этом никогда не боялся отдать жизнь за свою страну. Пожалуй, именно это мне в нем и нравилось, и по этой же причине я позволял ему оставаться рядом, а не отправил обратно во дворец.

— Все начинается с женщин, генерал. — Он кивнул на мой меч, где все еще висели нефритовые колокольчики. — И ими же заканчивается.

Я усмехнулся, проведя пальцами по подвеске. Она была уже не такой красивой, за многие месяца на передовой она потерлась, в ее веревочки въелась кровь и моя и врагов, а нефрит уже больше походил на грубые темные камушки.

— И вообще, это вы, а не я, таскаете за собой девчачьи побрякушки. Так что с меня взятки гладки, господин Хван Хенджин. — Он облокотился о колени, пододвигаясь ближе ко мне и чуть тише произнес. — Давайте так, вы скажите мне ее имя, а я скажу вам, дождется она Вас или нет.

— Заделался шаманкой?

Я потер запястье, после нашей последней вылазки оно нестерпимо ныло, словно предупреждая о чему-то. Нужно было наконец-то заняться делом, проверить некоторые записи и карты. И выгнать, наконец, надоедливого мальчишку из палатки.

— Может и так. — Он закинул руки за голову и улыбнулся. — По специфики моей бывшей профессии, мне часто приходилось общаться с дворянскими семьями. — Он усмехнулся. — И их дочками. И я знаю много пикантных подробностей из их жизни.

— За такие подробности, Хан Джисон. — Я пнул его под коленку, и он, скрючившись от боли, согнулся пополам. — Людей четвертуют.

— Я намереваюсь стать национальным героем, командир. — Он поднял на меня взгляд и отодвинулся, чтобы снова не получить. — Не думаю, что королева так со мной поступит.

— Прекрати паясничать. — Я хлопнул его небольшой стопкой бумаг по макушке. — Это называется дезертирство, Джисон.

— О нет, нет. Дезертирство, это если бы я ушел и не вернулся. — Он двинул свой стул ближе к моему креслу, и потянулся ко мне руками, будто пытаясь обнять. — А я как верный пес, всегда возвращаюсь к вам, генерал.

Я оттолкнул его в сторону, вздохнул и покачал головой. С ним было невозможно разговаривать серьезно. Он всегда переводил тему в ту русло, которое ему было удобно.

Я отложил документы и зажмурил глаза. Хан Джисон трещал без умолку, хвастаясь своими похождениями в стане врага.

— Я посмотрю на тебя, когда одна из них принесет тебе в подоле ребенка. — Я чихнул, потер нос, и снова принялся за отчет для главнокомандующего.

— Когда, хоть одна из них разродится, мы уже будем в Ханяне. — Рассмеялся он и поднес мне пиалу горячего чая. — Я надеюсь, что наш поход скоро закончится.

Он задумался и добавил:

— Да и разве дети это плохо, командир?

Почему-то об этом я никогда не задумывался, хоть это и было само собой разумеющиеся. Ребенок должен был родиться в полной семье, а для этого нужно было завести жену.

Я не был женат не в своей первой жизни, хоть мне и было почти тридцать, не в этой. И заикнись я хоть раз об этом, королевской супруге, думаю, она бы подняла этот вопрос и обязательно подыскала бы мне, какую-нибудь юную аристократку, с выдающимся личиком и приданным. И возможно тогда бы я обзавёлся ребёнком и женой.

Вот только почему-то образ жены, из юной аристократки превращался в Ёнхи и сердце мое защемило.

Надежды Хана были вполне понятны. Мы слишком активно продвигались и имели перевес в силе над степняками, поэтому многие солдаты, как и он, грезили скорым возвращением домой.

Полог палатки отъехал в сторону, и в него протиснулась голова одного из стражников, дежуривших у входа.

— Господин генерал. — Он низко мне поклонился. — Там к вам женщина.

— Женщина? — Джисон приоткрыл в удивлении рот и тыкнул сначала в мою сторону, а потом за полог палатки.

— Да. — Кивнул стражник. — Из деревни.

— Из деревни? — Я поднял глаза от документов и зевнул. — Тогда это не ко мне, это к Джисону.

Я попытался осадить этого шутника, но получалось у меня это из рук вон плохо.

— О, генерал, это уже провокация. — Рассмеялся Хан. — Я не сдаю врагам свои позиции.

— Почему-то, кажется, что именно этим ты и занимаешься каждую ночь. — Я прищурил глаза и посмотрел на стражника. — Что ей нужно?

— Говорит, что у нее срочное дело к капитану Хван Хенджину.

— У нее устаревшие данные. — Захохотал Джисон. — Командир уже давно генерал, или.- Он почесал подбородок, делая вид что задумался. — Вы врете женщинам генерал?

Я приподнялся, поправляя форму, и скривил лицо глядя на него.

— Ну, что ж, раз обстоятельства требуют взаимодействия с местным населением. — Я почесал бровь, взвешивая свое решение. — Зови!

Девушка оказалась манджуркой, невысокой, но складной и достаточно симпатичной. Ее платье было увито крупными цветами, и напоминало пестрый букет ядовитых цветов.

Она осторожно переступила порог и аккуратно присела в поклоне.

Джисон стоящий ближе ко входу оценил и ее красоту и манеры, мягко заулыбавшись словно кот.

— Привитствыаю, увжеемы гаспадин Хван. — Обратилась она к Хан Джисону, ужасно путая слова и их окончания.

Он скользнул к ней ближе, обходя со всех сторон, а я продолжал следить за ней. Требовала встречи со мной, но делает вид, будто не знает меня. Или действительно не знает?

Джисон что-то спросил ее на манджурском и она кивнула, опустив голову и тихонечко что-то прошептав.

— Она манджурка. — Пояснил он. — Плохо говорит на ханча.

От куда Хан знал манджурский, и вместе с тем и Миньский, он предпочитал не рассказывать. Просто улыбался и повторял свою заученную фразу про издержки бывшей профессии.

Он обернулся к ней и, указав на меня что-то произнес. Единственное что я понял из их диалога, была моя фамилия.

Она округлила глаза и помотав головой снова опустилась в замысловатом приветствии.

— Спроси ее, зачем искала меня. — Я вышел из-за стола и скрестив руки на груди облокотился о него.

Джисон кивнул, и передал ей мои слова. Девушка улыбнулась и ответив полезла в небольшую сумочку висевшую у нее на поясе.

— Она говорит, что все понимает, только говорить ей пока сложно.

Перевел Хан. Девушка будто подтверждая его слова кивнула.

Она достала из своей сумочки сложенный в несколько раз лист бумаги, и что-то произнося, протянула его мне.

— Говорит, что это письмо от вашего друга, генерал. — Джисон прищурился, глядя на девчонку. Кажется, его тоже начала напрягать сложившаяся ситуация.

— У меня нет друзей среди манджур. — Я оттолкнулся от стола и сделал к ней несколько шагов. — Не имею привычки, водит дружбу с противником.

Гостья улыбнулась, будто давала разрешение на продолжение нашей беседы, и этим выводила из себя.

Она осторожно что-то произнесла и посмотрела на Джисона, чтобы тот перевел.

— Не заговаривайся манджурка. — Почти прошипел Джисон. — В отличии от генерала, я тебя прекрасно понимаю и мой меч также остер как и его.

— Джисон. — Осадил я Хана.

— Она спрашивает, уверены ли вы, что среди манджур нет ваших друзей? И что вам нужно поскорее прочесть письмо.

Она собиралась подойти чуть ближе но Хан перекрыл ей дорогу приставив меч одетый в ножны к ее груди. Она улыбнулась и что-то произнесла прямо ему в лицо.

Джисон расхохотался, кажется тот мимолетный интерес, что она у него вызвала, растворялся с каждой секундой, что она проводила здесь.

— Отлично, надеюсь как-нибудь, мы скрестим мечи с твоим мужем и я, не задумываясь, отрублю ему голову.

Я закатил глаза и, выхватив письмо из рук девчонки, развернул его.

Сначала я даже не понял, почерк показался мне смутно знакомым, будто он мелькал где-то в моем подсознании, но я все еще не мог его вспомнить.

Пока препирательства между манджуркой и Джисоном продолжались я словно подсознательно подошел к бумагам, разложенным на моем столе.

Почерк был слишком похож и не похож одновременно. Я разбрасывал листы, с письмами, прошениями с докладами ища то самое, написанное капитаном Бан Чаном, перед тем самым последим его походом. Оно нашлось в самом конце моей папки с документами, сложенное пополам, чтобы чернила не выцвели.

Я аккуратно приложил письмо, полученное от гостьи к письму Бана. Мой пульс участился, под ложечкой протяжно засосало. Я придвинул фонарь ближе и вчитался в строки, написанные корявым почерком моего лучшего друга.

Слова были выведены в полной неразберихи, будто он спешил при написании.

Я поднял глаза на менджурку и почти оттолкнув все еще преграждающего ей дорогу Хана схватил за плечи.

— Где он? — Я хорошенько тряхнул ее. — Где вы его держите? Говори, сейчас же!

— Генерал? — Джисон непонимающе покосился на меня.

— Бан Чан у них. И он жив. — Я обернулся к Хану. — Скорее всего, взяли его в плен, спроси у нее, что они хотят за его жизнь.

Девушка замотала головой, вполне понимая наш разговор, и резко запричитала. Кажется, Джисон был солидарен со мной. Его лицо перекосилось и он, тыкнув в нее пальцем что добавил.

— Она говорит, что он серьезно ранен, и когда манджурские войска будут отходить из города, они могут его убить, если найдут.

Я уставился на девку.

— Отведи меня к нему! — Я дернулся, схватив со стола меч, но был остановлен сильной хваткой Хан Джисона.

— Если хотите знать мое мнение генерал. — Джисон сжимал мою руку с мечом, а из-за его плеча выглядывала девчонка. — То я бы не доверял, этой манджурке, возможно это засада. Даже среди степняков вы известны как великий генерал. Ваша смерть сильно бы подняла боевой дух манджур.

— Я не хочу верить ей. — Протянул я и тыкнул в сторону письма. — Но не поверить этому, я не могу. Тем более я обещал одному человеку, вернуть ей ее великого генерала.

Джисон тяжело выдохнул. Он отпустил мою руку и отвернулся, будто что-то взвешивал в своей голове. Он, усмехнувшись, кивнул в мою сторону, и что-то зло прошипел девчонке.

Она кивнула и сразу же ответила на его выпад.

— Сказал ей, что если она собирается нас обмануть, ее смерть будет долгой и мучительной. — Пояснил Джисон.

Я отвернулся, забирая со стеллажа пару ножей, один я сунул в ботинок, а второй спрятал за грудью военного ханбока.

— Как далеко находится твоя деревня? — Я нервно кивнул в ее сторону.

— За рэка. — Ответила она, путая слова, и как-то затравлено покачала головой.

— Джисон, свяжи ей руки. — Усмехнулся я. — А захочет удрать, убей.

Он сдернул со столба державшего полог палатки веревку. И что-то кинул ей на манджурском.

Девчонка зло ответила и спрятала руки за спину.

Он шагнул ближе и приставил нож, к ее шеи нежно проведя ладонью вдоль ее тонкой талии. Она попыталась отодвинуться, но сделать этого практически не могла зажатая между тяжелым дубовым столом и Ханом.

Он одной рукой сжал ее подбородок, заставляя смотреть на себя.

Она вскрикнула, и бросила в лицо Джисону нечто похожее на оскорбление.

— Не переживай. — Он рассмеялся и провел носом по ее скуле, вдыхая запах. — Если ты такая стеснительная, мы попросим твоего мужа не смотреть, как с тобой развлекаются наши ребята.

Она вздернула ладонь, чтобы залепить Хану пощечину, но не успела. Я перехватил ее за запястье, а Джисон дернул второе, связывая их вместе.

— Так будет, безопаснее и тебе и нам. — Уверено произнес я и подтолкнул ее к выходу.

Солнце почти село, стража, дежурившая у входа в мою палатку, вытянулась по стойке, когда мы втроем вышли наружу.

— Хотим развлечься. — Усмехнулся я обращаясь к ребятам, бросая быстрый взгляд на девчонку. — Вернемся к утру. Генералу Паку не слово.

Я легко хлопнул его по плечу, и он рассмеялся, кивая головой.

Я глазами показал Хану в сторону реки и он, не дожидаясь меня, потащил манджурку вперед.

Я нагнал их у хиленького моста, соединяющего два берега. Неужели все это время Бан был так близко. Мы били врага, захватывали города и продвигались вперед, а он все это время был здесь.

Девка дернулась из хватки Джисона и пнула того по ноге.

— Хан. — Остановил я его. — Хватит ее лапать.

Мы вышли та поросшую травой тропинку, ведущую к деревне. Три соседних дома стояли чуть ближе к реке, и из их окон в которых уже зажглись вечерние фонари, за нами кто-то наблюдал.

На улицах было пусто, и время от времени в этой тишине был слышен лай дворовых собак.

— Суда. — Она кивнула в сторону старого, покосившегося дома, с маленькой дворовой постройкой чуть в стороне.

— Проверь сарай. — Я указал Хану, на старое и кривенькое здание рядом с которым росли маленькие кусты какой-то ягоды. — А мы с госпожой, пока зайдем к ней в гости.

Джисон кивнул и вынув из ножен меч легко прошел в сторону постройки. А я, дернув веревку, потащил девушку в сторону входа в дом.

Дом тоже был маленьким, дверные проемы были настолько не высокими, что мне пришлось нагнуться, прежде чем войти. Свет не горел, и в сумерках все казалось мутноватым.

Манджурка дернула веревку, и указала в строну фонаря.

— Сывэт.

Я двинул фонарь ближе пытаясь зажечь в нем огонь, когда с улицы послышались звуки борьбы, и голос Хана.

Я откинул фонарь в строну и дернулся на улицу. На земле с приставленным к горлу мечом лежал Бан Чан, живой и здоровый.

— Чан. — Я прохрипел его имя, мой голос нервно скрипел. Я сделал несколько шагов в их с Ханом сторону, не отрывая взгляда от своего пропавшего товарища.

Из-за спины выскочила манджурка и закричав зажала рот рукой. Хан непонимающе переводил взгляд с Чана на меня, а потом на девку.

— Генерал, что здесь происходит?

— Хотел бы я знать. — Я стрельнул в него глазами. — Меч убери.

Хан Джисон, убрал меч, сунув его в ножны, и убрал ногу с груди Чана, которой прижимал его к земле.

Бан Чан оттолкнувшись, поднялся на локтях и посмотрел на девчонку за моей спиной.

— Хенджин. — Он кинул на меня презрительный взгляд и грозно прошипел. — Не знал, что ты теперь якшаешься с наемниками.

— Я не наемник. — Закатил глаза Хан. Он встал чуть в стороне, и скривив губы наблюдал за открывшейся ему картиной. — Я личный поверенный королевы.

Встреча старых друзей происходила явно не так, как я себе ее представлял. Бан Чан в грязной потрепаной одежде полу сидел на голой земле, а я стоял рядом и кажется даже боялся дернуться в его сторону.

— Еще лучше. — Фыркнул Бан, он вроде и вел диалог с Джисоном но говорил все это определенно мне. — Теперь таскаешь за собой прихвостней королевы Ким?

Я не выдержал и рассмеялся. Вся эта ситуация действительно была сюрреалистичной. Живой Бан Чан, пропавший почти шесть месяцев назад и признанный мертвым, выказывал мне свое недовольство по поводу моего нового напарника. Да, рассказать, кому не поверят.

— Рад видеть тебя в полном здравии, мой дорогой друг.

Я протянул ему руку и тот, ухватившись за нее, поднялся на ноги.

— Я поверенный королевы Ёнхи. — Буркнул Джисон, уставший от недопонимания творившегося вокруг.

Глаза Бана увеличились в несколько раз. Он оглядел меня с головы до ног, пробегая взглядам по нашивкам на груди, означающим военные звания, и покосился на Хана.

— Ёнхи? — Имя, произнесенное им, получилось мягким, с какой-то особой нежностью.

Я улыбнулся и хлопнул его по плечу.

— Ты многое пропустил, Чан.

Я потянул его за плечо и обнял. Он крепче прижал меня к груди и похлопал по спине. Мы расстались полгода назад, пообещав, встретится через несколько часов, но время растянулась на слишком большой срок. Я должен был признать, я скучал.

— Ты должен мне все рассказать. — Бан отодвинул меня за плечи.

— Сначала ты. — Хлопнул я его по груди. — Как ты здесь оказался?

— Бай Лин спасла меня. — Он улыбнулся и покосился на манджурку, его лицо посерело. Он резко бросился к ней. — Вы что связали ее?

— Что нам оставалось делать? — Я покачал головой.

— Ну, уж точно не связывать. — Бан торопился, его руки тряслись, когда он развязывал ее путы.

— Она манджурка господин Бан. — Хан Джисон подошел ближе и протянул ему маленький нож. — А значит враг.

Бану это не понравилось, он стрельнул глазами в Хана, и проигнорировал его выпад в сторону девушки.

— Ты наемник, значит тоже враг? — Колкость, с которой отвечал Бан, могла бы убить.

Джисон закатил глаза и сильнее ухватился за эфес меча, пришлось остановить его, хлопнув по руке.

— Хан — офицер королевской гвардии, Чан. Он уже давно отвоевал и свое звание, и честь, заплатив за них кровью. — Я выхватил нож из руки Джисона и разрезал веревки. — Мы не знали, обманывает нас эта девка или нет. Манджурам уже однажды удалось обмануть нас с тобой, не хотелось бы, чтобы это произошло снова.

— Это не девка, а моя жена.

— Что прости? — Я почесал бровь.

— Что слышал. — Он легко растирал красные следы от веревки на запястьях манджурки. — Фу Бай Лин — моя жена.

Джисон рассмеялся, чуть отойдя в сторону:

— Слышали, генерал. Пока вы шли в атаки и в наступления, мерзли и голодали, ваш друг, мирно поживал под крылом у своей зазнобы.

Отношения Хан Джисона и Бан Чана не задались еще с самой их первой встречи, и теперь, когда Хан знал такие подробности, у него появился лучший козырь в рукаве.

— Хватит, Джисон! — Осадил я его. — Нам пора уходить.

— Ты с нами? — Я посмотрел на Чана.

Мы пришли сюда ради него, было бы конечно обидно возвращаться вдвоем, но теперь я хотя бы точно знал, что Бан Чан жив.

— Я должен вернуться. — Манджурка дернулась в дом и, вытащив уже собраный походный мешок, протянул его Чану. Он закинул его себе на плечо и взял девку за руку.

— Она не пойдет с нами. — Четко проговорил я, так чтобы она тоже поняла. — В письме помощи просил ты, и ты как мой друг получишь ее.

— Она моя жена.

— Она манджурка. — Крикнул я.

— Генерал. — Джисон стоящей за оградой дома указал в сторону леса, от куда послышались звуки голосов, и топот копыт. — Кажется, Марджуры решили сдать столицу чуть раньше, и нам пора уходить.

Я кивнул и уже в четвером, петляя узкими дворами пограничной деревни мы почти бежали к реке. Мы успели забежать на мост, когда конница противника нагнала нас. Бан оглядываясь прикрывал свою девку, я же все подталкивал вперед Джисона, который вдруг резко выхватил меч и захотел вернуться.

На противоположном берегу одетый в военный доспех нас уже ждал генерал Пак, с армией. Он уже было хотел мне что-то крикнуть, но на его глаза попал Бан Чан, и генерал остановился.

Джисон опустился на песок, задыхаясь после продолжительного бега тяжело дыша. Я оторопев замер в конце моста обернувшись на манджур на противоположном берегу. Их лучники больше не стреляли, а конница даже и не думала подниматься на мост. Они ждали. Но чего?

— Чан. — Генерал Пак удивленно протянул к нему руку, проверяя, правда ли это он, и не подводит ли его зрение. — Живой. Мой мальчик, живой. — Он все продолжал обнимать и трясти его. — О, конечно я не мог лишить твою семью обоих сыновей.

Я все еще ждал, болтовня Бана и генерала Пака, сейчас интересовала меня не так сильно, как то, что манджуры выкатывали из леса.

Огромное орудие, позволяющее метать камни. Я развернулся и бросился в сторону, на ходу крича солдатам отходить. Первый камень приземлился как раз на том месте где я стоял, разнеся мост в щепки, которые разлетелись в стороны. Бан прыгнул в сторону роняя свою жену на землю и закрывая собой.

— Построить отряды и готовится к атаке. — Кричал генерал Пак, прилетевший камень воткнулся в мокрый песок прямо рядом с ним.

— Генерал, нам нужно отходить. — Крикнул я. — Против катапульты нам не выстоять.

— Нет. — Он остановил меня за рукав военной формы. — Стоять насмерть.

А следом посыпался град из стрел пронзивший берег. Я успел дернуть его в сторону, но он развернул меня спиной и закрыл от летящий в нашу сторону стрелы. Она пронзила его на сквозь, от чего его кровь брызнула на мое лицо. Я приподнялся и попытался оттащить его в сторону. Бан усадив свою девку за ближайшее дерево, кинулся ко мне на помощь.

Вдвоем мы оттащили его в ближайший подлесок. Его рана была достаточно серьезной, но он как старый вояка все еще пытался дотянуться до нее чтобы вытащить из раны.

Жена Чана подползла ближе, и чуть не плача повторяла.

— Нэльза, нэльза.

Пак протянул свою окровавленную руку и коснулся моей щеки. Он переводил уже достаточно помутнений взгляд с меня на Чана и обратно жизнь медленно покидала его тело.

Он махнул мне рукой прося нагнуться.

— Хенджин, мальчик мой. — Зашептал он, медленно ворочая губами. — Прошу, присмотри за Ёнхи.

Я кивнул. Генерал мог не просить об этом. Он тяжело отцепил свою руку от моей щеки и дернув в сторону протянул мне свой меч. Тот самый «Мэйгу» — разящий клинок, которым он крушил своих врагов.

Он в последний раз дернулся закатил глаза и опал в моих руках. Его душа воина отошла к богам. Я протянул руку и прикрыл его глаза.

Мэйгу лег в мою ладонь как родной, я выдернул из ножен свой меч с подвеской подаренной любимой женщиной, и одновременно взмахнул двумя.

Девка Чана упала на колени, произнося молитву, а сам он, подобрав меч одного из убитых воинов, поднялся и встал рядом со мной.

— Ну, что как в старые добрые? — Произнес Чан.

— Давай, возьмем их столицу, Бан, и возведем на площади перед дворцом памятник генералу Паку.

Бан Чан улыбнулся и кивнул мне. Как в старые добрые, повторил я про себя слова Чана, и махнул обоими мечами.

Ёнхи улыбнулась, нежно прижав малыша к груди, и аккуратно провела ладонью по его тонким волосикам. Я невольно залюбовался этой картиной. Она выглядела как некое божество, словно присланная на землю богами.

И такое сравнение для меня было странным, ведь совсем недавно, я отдал богам женщину, которую любил.

Тело Хаюн было похоронено в королевских усыпальницах, в месте, где упокоевают свои души все королевские наложницы. Ее проводили со всеми почестями, какие и были положены женщине подарившей первенца королю.

— Сан очень красив. — Ёнхи подняла глаза от ребенка и посмотрела в мою сторону. — Похож на вас, Ваше Величество.

Я усмехнулся и отодвинул бумаги в сторону.

— Делаете мне комплименты, дорогая супруга?

Ёнхи никак не отреагировала на мою колкость. А придворная дама, что стояла за ее спиной, густо покраснела и протянула руки к малышу.

Это был один из тех семейных вечеров, что мы с Ёнхи решили проводить, чтобы волнения не только в народе, но и во дворце немного поутихли. Слухи о том, что король и королева не делят ложе, распространялись слишком быстро. Да и слухами по своей сути не являлись. Пока Хаюн была беременна, я старался уделять все свое внимание ей, а после рождения ребенка, занятой оказалась уже Ёнхи, которая проводила все свое время во дворце маленького принца. И если мы хотели прожить долгую и счастливую жизнь, нам нужно было сделать хотя бы вид того, что мы близки.

— Уложите его спать, я зайду позже. — Она коснулась лба Сана губами и передала сына женщине. — Чонин, ты мог бы их проводить.

Она скорее не спрашивала, а давала распоряжение. Енхи вела себя как настоящая королева, и слуги беспрекословно исполняли ее приказы.

Ян Чонин мой личный телохранитель низко ей поклонился и, кинув взгляд в мою сторону, чуть улыбнулся и покинул покои, в след за придворной дамой и кучей нянек.

Выпроводила всех из комнаты, усмехнулся я и снова попытался погрузиться в чтение.

— Ты слышал о новых восстаниях, на юге Ханяна? — Она подсела ближе и расправила складки дорогого царского ханбока, который так подходил ее лицу.

— Я король Ёнхи, конечно я о них слышал. — Она аккуратно протянула руку и поправила чернильниц стоящую с краю стола, отодвигая ее чуть дальше.

— И что ты собираешься делать?

— Как и всегда, пошлю гвардейцев, они быстро с этим разберутся. — Запах персиков продолжал преследовать меня.

Восстания в последние время вспыхивали все чаще, в разных провинциях Чосона, будто людям было мало того, что сейчас мы ведем войну с манджурами.

— Это не успокоит народ, Минхо. Только больше его разозлит.

— И что ты предлагаешь? — Я перечитывал одну и ту же страницу уже в третий раз, но так и не смог сосредоточится на чтении. Ёнхи смотрела точно на меня. Ее взгляд словно пытался понять, о чем я думаю. Она не боялась, но была не уверена в моих действиях и будущих словах.

— Сделай Сана, наследным принцем. — У меня вдруг пересохло во рту. О чем она просит?

Сделать наследным принцем сына наложницы и допустить к власти Кимов значило окончательно, закрыть путь к трону нашим с ней будущим детям. Если Кимы вцепятся в престол, они попытаются избавиться от всех кто им мешает, и первой они начнут с нее. Неужели она этого не понимает.

С момента рождения Сана, и на протяжении последних двух месяцев мы с ней старались не касаться этой темы. Сейчас самым главным было окончить войну, но новости, приходившие с полей в последнее время были слишком удручающими.

Когда некоторое время назад генерал Хван Хенджин прислал мне срочное донесении о захвате манджурской столицы, я поначалу обрадовался. Это был огромный шаг в продвижении наших войск. Но чем быстрее войска двигались в глубь Манджурии, чем дальше они становились от Чосона, тем больше и активнее поднимались восстания в Ханяне и за его пределами.

А еще Хенджин сообщил, нам самую ужасающую новость, которую я никогда предпочел бы не получить. Смерть генерала Пак Мёнбена.

Она обрушилась на нас как ушат с холодной водой. Ёнхи даже сначала не поверив перечитала письмо несколько раз, а после, извинившись, покинула дворец и несколько дней провела в храме, молясь о душе своего погибшего деда.

— В таком случае. — Я перевернул следующую страницу книги и поднял на нее взгляд. — Как же на престол взойдет наш ребенок, если мы объявим наследника?

Я все-таки решил напомнить ей об этом, если ее девичья память начала подводить ее хорошенькую голову. Ребенок, о котором она заботилась, которого целовала, и качала на руках, не был ее.

— Наш ребенок? — Щеки Ёнхи вдруг покраснели и она улыбнувшись, нежно и как то по-доброму, произнесла. — С нашей свадьбы прошел год и наш брак все еще не консуммирован.

Я усмехнулся.

— Моя дорогая жена, не стоит делать из этого проблему, это решается всего лишь одной нашей совместной ночью. — Поддевать ее этим становилось все интереснее. Она казалось, все еще оставалась той наивной простушкой с севера. Продолжала краснеть и отводить глаза, отворачивалась или просто начинала говорить на другую тему.

— Мои ночи и так не плохи. — Она нежно опустила ладонь на стол, и нефритовое кольцо, надетое на ее палец скрежетнуло по его поверхности. — И провожу я их по большей части в покоях нашего сына.

— Вы не его мать! — Ее поведение, и такое активное внимание к чужому ребенку начинало выводить меня из себя.

Я даже поднялся из-за стола, но Ёнхи лишь хмыкнула и продолжила.

— Я королева Чосона, мать каждого из людей на этой земле. — Она поднялась следом, кажется, мы впервые за эти два месяца оказались так близко друг к другу.

Аромат персиков, что следовал за ней повсюду, снова ударил мне в нос.

— Ребенок должен расти в любви и семье, а не с няньками и придворными дамами.

Наивная девчонка, что она пыталась доказать и кому. Не один из принцев не рос с матерью. Не одного из принцев не растила мачеха, это была работа королевской прислуги.

Не смотря на то, что Сан являлся моим сыном, в нем текла кровь Кимов, а они никогда в жизни не отдадут ребенка Хаюн, на воспитание другой женщине.

Даже моя мать, являясь малышу родной бабушкой, не посещала его настолько часто, как это делала Ёнхи.

Я отвернулся от нее, и посмотрел за окно. Луна ярко освещала королевский сад и отражалась от зеркальной поверхности пруда.

— Кимы уже недовольны, твоим слишком частым общением с Саном. А после того, как я сделаю его наследником, они не дадут тебе житья. Тебе саму себя не жалко?

Она коснулась ладонью моей спины. По моему телу пробежали множество крупных мурашек, а ноги, будто стали ватными. Я реагировал на нее как подросток ни разу не познавший женщин.

— У меня будет их ребенок, это будет вполне достаточно, чтобы оставить меня в живых.

— Может быть всё-таки лучше не рисковать? — Я обернулся и осторожно сжал ее маленькую ладошку в своей руке. — Недавно я получил еще одно письмо от Хенджина.

Я почувствовал, как она напряглась, боясь снова услышать о чьей-то смерти. Неужели испугалась, что следом за дедом ее покинет и ее верный подданный — Бан Чан?

Двух смертей не бывает, моя дорогая женушка.

Она попыталась вырвать свою руку, но я не дал, лишь ухватил сильнее и подтянул ее еще ближе.

— Войска подошли к границе с Минь. — Сквозь зубы произнес я. — Возможно война скоро закончится .

— Это еще не точно. — Подметила она и все-таки вырвала ладонь из моей руки. — А вот народ волнуется.

Я втянул носом, ее запах, казалось, двинься еще немного и я смогу коснутся своими губами ее губ. Она манила и притягивала меня к себе как вода в жаркий полдень.

— Нужно устроить праздник в честь рождения наследника. Показать его народу, раздать подарки. — Она опустила взгляд на мою руку, которую я протянул, и коснулся края ее ханбока, отводя его в сторону.

— Хочешь при этом упомянуть имя его матери? — Я раздвинул тяжелую ткань королевского наряда и коснулся ее ноги. Она вздрогнула и чуть дернулась, кажется, останавливая себя, чтобы не отодвинуться. Ее выражение лица не поменялось, но то с каким нервным остервенением она сжала челюсть, было видно невооруженным глазом. Я усмехнулся и убрал руку.

— Народ может думать, что это наш с вами ребенок. — Прошипела она сквозь зубы.

— Что на счет той повитухи? Что принимала роды у Хаюн? — Я продолжая смотреть ей в глаза поправил ее юбку, скрывая так влекущие меня ее стройные ноги. — Что если она расскажет кому-то?

— Она немая. — Произнесла Ёнхи.

Казалось, дай ей волю и меч в руки, и она с радостью проткнет меня им насквозь.

— Вы до сих пор очень наивны моя дорогая жена. — Она стрельнула в меня глазами. Мне стоило рассмеяться. Я мог в любой момент повалить ее прямо здесь на ковры в моих покоях, задрать ее чертову юбку и исполнить свой супружеский и королевский долг. Тогда бы вопросы по поводу Сана отпали бы сами собой. И тогда на этом красивом лице я видел бы улыбку и взгляд не для чужого ребенка, а для нашего.

Это бы наш с ней ребенок взошел на престол, и это он продолжал править страной после нашей с ней смерти. Настоящий наследник, а не сын наложницы.

— У нас нет средств на проведение праздника. Война истощила запасы. — Я прикрыл глаза, пытаясь отогнать от себя гнетущие мысли о стройном теле Ёнхи подомной.

— В хронилищах чиновников имеется много риса и муки, которые гниют и ее просто выкидывают. — Почти кричала Ёнхи. — Я лично это видела, посещая вашу дорогую тетку!

Я усмехнулся. Королева Ёнхи — дочь предателя, казненного за измену, который однажды, во время тяжелой засухи, когда народ голодал, так же предложил моему отцу открыть запасы чиновников и королевской семьи. На что получил безоговорочный ответ. Нет. А после за подстрекательства к мятежу против королевской семьи, был казнен вместе с супругой. И даже с таким отцом, ты все еще стоишь на своем. Кровь действительно гуще воды, моя милая Ёнхи.

— Велите чиновникам раздать подарки народу в честь рождения наследника и снизьте подати. — Этот умоляющий взгляд касался даже самых потаенных уголков моей души.

— Если не будет податей, нам нечем будет обеспечивать армию. — Я не хотел, не ругаться не спорить с ней, в любом случае это было бесполезно. Ёнхи была слишком упряма, и убеждена в том, что ее действия всегда верны и правильны. Видимо армейское воспитание деда не прошло бесследно.

— Тогда откройте королевские запасы. Уменьшите количество блюд и закусок, подаваемых к обеду.

— Трон под нами с тобой слишком шаток. — Я подошел чуть ближе, и аккуратно кладя руку на ее щеку, легко коснулся большим пальцем ее нижний губы. — Такая красивая.

Улыбнулся я.

— Я понимаю, что вы хотите сделать, моя дорогая королева. Но у нас с Вами практически нет власти.

— Тогда уже начните ее получать, Ваше Высочество. — Она грубо оттолкнула мою руку в сторону, и заглянула прямо в глаза. — Проведите реформу, в это трудное время, единственный способ правления — это твердая рука. Ваш дед когда-то поступил подобным образом. Попробуйте так же.

Она протянула руку и уже сама взяла в ладони мою.

— А если что, я Вам всегда помогу, и верные Вам войска не оставят Вас. Сейчас самое главное успокоить народ.

Я поднес ее ладонь к своим губам и коснулся костяшек ее пальцев в легком поцелуе.

— Я обдумаю Ваше предложение, моя дорогая жена. А сейчас отправляйтесь в свои покои, вам нужно хорошенько отдохнуть. А за Саном сегодня, я попрошу присмотреть своего евнуха.

Ёнхи покосилась куда-то себе за спину, в сторону дверей ведущий в коридор. Она кивнула и тихо произнесла.

— Спокойной ночи, дорогой супруг.

И развернувший покинула мои покои, унося с собой запах персиков.

— Чонин. — Позвал я своего верного стража. Тот появился из густой темноты коридора, в которой недавно ушла Королева. — Найди повитуху, что принимала роды у наложницы Ким, и избавься от нее.

— Вы очень любите свою супругу мой господин. — Подметил Чонин и низко поклонился.

— Если для того, чтобы она принадлежала только мне, Сан должен будет стать ее ребенком, а чиновники должны будут открыть свои запасы. Я сделаю для нее это, чего бы мне это не стоило.

* * *

Праздничное шествие королевской четы было назначено на час лошади. Мне нужно было спешить, если я хотел лицезреть праздник из первых рядов.

Перепрыгнув с одной пологой крыши на другую, я как раз оказался у центральной улицы. Вся дорога была усыпана цветами и яркими конфетти от хлопушек, присланных ради этого из Минь.

Королева и Король двигались в большой повозке, красиво украшенной ярко алыми лентами. Королева улыбалась, держа на руках малыша. Позади них следовала королевская свита из чиновников всех мастей. Здесь были даже Кимы, семейка двигалась в конце процессии, важно задрав головы, и взирая на всех с таким призрением, какого не могли видеть и самые гнусные убийцы и предатели.

Людей согнали со всех ближайших улиц, притащив даже некоторых с ближайших рисовых полей, даже если они и не хотели здесь быть. Когда ты голоден тебе особо не до праздников.

Всех будто заставили делать радостный вид. Евнухи у ворот Кенбуккена раздавали рис и муку из дворцовых запасов, а купцы уже пытались сделать на этом состояние. Для кого была вся эта показуха, если не для самой царской четы.

Я вытащил из-за колчана за спиной стрелу и натянул тетиву. Она звонко хлестнула и я усмехнулся.

Несмотря на то, что вся улица охранялась по периметру королевскими стражами, и солдатами гвардии, эта крыша оказалась, тем самым единственным местом, на который махнули рукой.

Старый покосившийся дом с покатой крышей в конце улицы, процессия до которого даже не дойдет, а вот стрела прекрасно долетит.

Ветер дунул как раз от меня и стрела, выпущенная в сторону королевы, хлестко просвистела гонимая ветром. Она должна была угодить как раз в наследного принца, которого королева Ёнхи держала в своих руках. Но в последний момент Его величество дернул рукой поправляя ханбок своей жены, и стрела пронеслась мимо аккуратно вонзаясь в стену королевской повозки всего в нескольких сантиметрах от головы королевы.

Я еще раз усмехнулся. Снова не попал. Но попробовать стоило. Я время от времени проверял свою судьбу.

Я отбросил лук и колчан со стрелами в сторону, и пока внизу стража пыталась укрыть короля и его семью, я попытался скрыться.

Покатая, старая крыша прогибалась под моим весом и я спрыгнув на землю чуть оступился. Лезвие острого меча уперлось как раз мне в затылок.

— Вот ты и попался Белый Дух.

— Ты уверен? — Мой голос из-под маски звучал слишком глухо.

Я почти сидел на земле, хоть меч и весел на моем поясе, времени дотянуться до него у меня не было. Улыбнувшись я сгреб в руки горсть грязной пыли и песка находившегося здесь в избытке.

— Думаю, вы обознались. — Я кинул смесь грязи и пыли в лицо своего оппонента и тот всего на секунду лишаясь зрения, опустил меч. Мне вполне хватило этого, чтобы скрыться в лабиринте петляющих маленьких улочек и старых домов Ханяна.

Поворот и еще один, и вот я уже на окраине города, в том самом знакомом мне доме, где меня столько раз приветливо и по-семейному встречала матушка Ю.

Я обернулся, проверив, нет ли за мной хвоста, и вошел в покосившиеся ворота старенького домика.

Женщина как раз вышла из придомовой постройки и увидев меня взмахнула руками, роняя на землю плошку с таким драгоценным рисом. Я вытянул ладонь, вперед пытаясь ее остановить, и аккуратно стянул маску.

Она по старчески сузив глаза и рассмотрев меня нежно улыбнулась и схватившись за сердце погрозила мне пальцем.

Госпожа Ю, старая повитуха, была единственной во всем Чосоне кто знал белого духа в лицо. Немая, живущая на отшибе старушка, заменяла временами мне мать. Подкармливала и давала кров, и время от времени прятала своего народного героя от королевской стражи.

Она слегка ударила меня по плечу, и схватив за руку потянула в дом.

— Матушка. — Обратился я к ней. — Я больше не смогу приходить к вам.

Она обернулась на меня и дернула плечами в немом вопросе.

— Я слишком примелькался здесь.

Она кивнула, словно соглашаясь со мной.

— Могу я пока оставить маску у вас?

Она закивала еще чаще.

— Тогда, вот. — Я протянул ей маску белого духа.

Она взяла ее из моих руку и легко погладила по плечу, словно подбадривая.

Открыв старенький сундук в конце комнаты где еще хранились какие-то тряпки, она очень аккуратно, стараясь не поцарапать, обернула маску тканью. Госпожа Ю присела на колени и нагнулась, чтобы поглубже спрятала свою ценность, под горой старых заплатанных одеял.

Ее старые мозолистые руки перебирали край за краем подыскивая лучшее место. Я сделал к ней несколько шагов и коснулся холодного эфеса меча.

— Извините, матушка Ю. — Произнес я. — Я же говорил вам, вы очень напоминаете мне мою мать. — Она улыбнулась мне и кивнула, все еще продолжая выполнять свою работу.

Меч полоснул ее прямо по горлу, кровь хлынула в сторону, оставляя багровые пятна на белых штанах моего костюма. Она закатила глаза и упала на пол, пытаясь, ухватится за горло. Ее тело билось в конвульсиях, а глаза с непониманием переводили взгляд с маски на мое лицо.

— Я ненавидел ее. — Я присел на корточки и обтер своей меч о подол ее старой юбки.- Она всю жизнь повторяла, что я ничего не добьюсь. Но вот я в Ханяне, а ее тело покоится на дне реки.

Я поднялся на ноги и убрав меч в ножны притих. К дому кто-то подходил, очень тихо, скорее всего, обученный воин.

Я осторожно выскользнул за двери старенького домика и притаился в тени раскидистого дуба.

Воин, одетый в доспехи королевской гвардии, осторожно вошел в дом, но тут же вышел и огляделся по сторонам.

Я улыбнулся, неужели придется еще немногого поиграть в прятки с королевой?

Когда на севере зацвели первые цветы гибискуса, я наконец то осознал, что война закончена. Манджурия была покорена, а их вождь на коленях умолял о пощаде, вверяя в мои руки свои ханские регалии в знак вечной дружбы. К Чосону отошли их южные границы, а все завоеванные ими наши города были возвращены в родной край.

Города и деревни разоренные войной словно восставали из пепла. Жизнь на окраинах Чосона возрождалась.

Мы двигались медленно, совершая переход через северные горы, наш путь лежал в столицу — Ханян.

Мы возвращались домой через год, и я был безумно счастлив. Теплый летний ветер Ханяна заставлял меня снова жить. А грудь и мысли грело осознание, что скоро я увижу Ёнхи. Кулон, подаренный ей перед отъездом почти год назад, заметно истрепался, но не потерял для меня ценности, он все еще украшал эфес моего меча. Как память и осознание того, к чему я стремился. Я хотел исправить свое будущее, изменить его, не дать погибнуть моей семье и Чосону. И я был в шаге от этого.

— Ханян очень красив. — Произнес Бан Чан, и улыбнулся своей манджурке. — Особенно сейчас, когда вовсю распускаются и благоухают цветы.

Они ехали вместе, на одной лошади, и она все время крутила головой по сторонам. Я все еще не свыкся с мыслью, что у Бана была супруга. Он будто и не сводил с нее глаз, нежно поглаживая по чуть округлившемуся животу.

У него была семья, жена и ребенок, появление которого они ждали. Меня же ждала лишь неизвестность.

Я тяжело сглотнул, когда манджурка в очередной раз перебив наш с Чаном разговор что-то спросила у него.

Он рассмеялся, и дернув уздечку чуть на себя притормозил лошадь.

— Так странно, да? — Бан покосился на меня и взмахнул рукой, словно обводя улицу. — Год назад, когда мы в спешке покидали Ханян, он не казался таким прекрасным.

— Год назад, мы покидали Ханян стражами кронпринцессы. — Усмехнулся я. — А возвращаемся уже к королеве.

— Даже представить не могу, как изменилась Ёнхи. — Тише добавил Бан, кончики его ушей чуть покраснели, а на глаза словно опустились воспоминания.

Манджурка дернула Бана за лацкан ханбока заставляя посмотреть на себя. Она что-то протараторила и скривила губы. Бан рассмеялся. Она ревновала. Каждое упоминание Ёнхи, из уст мужа вызывало в ней кучу эмоций. Она куксилась, обижалась и даже могла не разговаривать с Баном какое-то время, пока пыл обиды не спадал сам собой.

Бан Чан же относился к этому слишком философски, делая вид что не понимает обиды жены, ведь Ёнхи в его жизни была чем то личным и неприкасаемым. И не только потому, что они выросли вместе, как поначалу думал и я сам, но больше, потому что он видел в ней свою госпожу, ради которой бы отдал бы даже жизнь.

Город был украшен по случаю нашего возвращения, люди выбегали из своих домов, чтобы встретить своих героев. Они выкрикивали слова благодарности, и кидали под ноги наших лошадей букеты с полевыми цветами.

— Мы войдем в Кёнбоккун через главные ворота, нужно будет передать, солдатам. — Произнес я, но снова был перебит глупой манджуркой, которая отвлекла Бана указывая на одно из зданий расположенных на центральной площади.

Я тяжело вздохнул и закатил глаза. Джисон, ехавший по правую руку от меня, увидев это рассмеялся и даже пожал плечами. Девчонку он недолюбливал. У них троих, у Джисона, Бана и Манджурки, вообще установились достаточно напряженные отношения. Кажется, девка успела напеть Бану про наш не очень теплый прием в палатке, и как Хан пытался ее лапать, и с тех пор Чан очень яростно оберегал женушку от похотливого взгляда офицера Джисона.

Оставляя их позади, я пришпорил лошадь и направился вперед. Жена Бана раздражала не только Хана, но и меня. Одним своим существованием, то ли от того что была манджуркой не желавшей учить наш язык, то ли от того, что отбирала у меня друга.

Высокие ворота Кёнбоккуна были открыты, со стороны дворца из них лилась музыка, и запах тушеного мяса разливался по округе, негой наслаждения.

Как только мой отряд въехал во дворец, а моя лошадь ступила на мощеную площадь, первым делом я начал искать взглядом Ёнхи.

Король и королева возвышались над нами стоя на самой высокой ступени каменной лестницы возле дворца. Они были одеты в праздничные наряды, украшенные и вышитые золотом.

Я дождался, когда рядом со мной остановится лошадь Бана, и скользнул вниз.

Мы были с дороги, уставшие, изголодавшиеся и грязные, но такие счастливые, какими небыли никогда до этого. Я ступил на каменную ступеньку следом за Чаном, не на секунду не отрывая взгляда от своей королевы. Ёнхи казалось не поменялась, на ее лице расцветала все та же легка улыбка, а в глазах плясали эти озорные огоньки, как и в тот день когда, соврав она всучила мне свой подарок.

Когда Бан Чан опустился перед Минхо на колени, я обернувшись ждал, когда нас нагонит Джисон. Вы должны быть рады, Ваше Величество, ваши генералы принесли Вам победу, подумалось мне.

Нам с Его Величеством не нужно было быть друзьями, чтобы понимать, мы сражаемся на одной стороне и за одно дело. Наверное, именно поэтому мне было так легко думать о том, что победу отдадут королю, а не армии и солдатам.

— Мы с гордостью и смирением вверяем в ваши руки символ самодержавия Манджурии. Ваше Величество. — Произнес я.

Джисон стоящий за моей спиной, открыл небольшой сундучок и протянул его королю.

Корона, украшенная драгоценными камнями, сверкнула на солнце и солнечные зайчики от нее скользнули по мраморно белым щекам Ёнхи.

Минхо улыбнулся оглядев нас с головы до ног, и махнув Хану в сторону, чтобы тот отнес корону во дворец протянул мне руку.

— Генерал Хван. — Рассмеялся он, когда я собрался опуститься на колени вслед за Чаном. — Не вам опускаться на колени, генерал Хван. Это нам нужно благодарить Вас, великие воины Чосона.

Он крепко сжал мою ладонь и легко ударил по плечу.

— Сегодня великий день. — Обратился он к народу, стоящему внизу на площади, здесь были все. И множество солдат наслаждающихся палящим солнцем Ханяна, и местный люд, чиновники и королевская семья. Великую армию Чосона встречал весь город. — Мы будем чтить воинов, и плакать над усопшими, но траур завтра, сегодня — праздник.

Откуда-то справа громыхнул гонг, и воины гулко крикнули троекратное ура восславляя своего короля, словно по команде опустились в поклоне.

Ёнхи стояла рядом с Его Величеством и ее взгляд то и дело скользил с народа, к своему мужу и почему-то каждый раз касался нас с Бан Чаном.

Я скорее почувствовал, как Ёнхи словно прожигает меня глазами, и улыбнулся ей быстрее, чем смог осознать, что вокруг нас слишком много людей.

Минхо нежно коснулся ладони жены, и от этого легкого действия мои внутренности будто вывернули на изнанку.

Она же будто и не отреагировав на его действие тут же обернулась к нам с Баном, и улыбнулась.

— Я так рада Вас видеть. — Кажется, выражение ее лица не поменялось, она продолжала смотреть на нас как бы сверху, но ее взгляд выдавал ее полностью. Я видел эту печаль и радость одновременно в ее глазах.- Но люди вокруг, и эта тиара не позволят мне даже обнять вас.

Она скорчила лицо так по детски и наивно беспечно, как и раньше. Но статус, вот что отличало ее прежнюю.

— Ваше Величество. — Бан покраснел. — Так непривычно произносить это.

И Ёнхи рассмеялась, а Чан чуть развернулся и махнул своей манджурке подойти ближе.

— Я бы хотел, чтобы вы были первой, с кем я поделюсь подобной новостью, но война и расстояние почти разлучили нас.

Ёнхи недоуменно оглядела подошедшую девушку, ее цепкий взгляд тут же выцепил и замужнюю прическу, и округлый животик и ладонь Чана, так по-свойски лежащую у той на плече.

Ёнхи всегда была проницательной и умной девушкой и не разу еще я в этом не усомнился, ни когда она помогала пробраться в дом принцессы Ли, ни когда прислала военному отряду помощь.

— Это моя жена. — Бан улыбнулся и перевел взгляд на королеву.

Я видел как Ёнхи резко скривила губы и сузила глаза, как ее красивая улыбка стала больше похожа на усмешку, а в глазах появилось что-то похожее на презрение. Ревность. Боги. Я готов был рассмеяться, кажется именно так же выглядел я, когда узнал, что моя старшая сестра выходит замуж.

— Жена? — Переспросила Ёнхи, и я хмыкнул рядом с ней, попытавшись, отвернутся. Манджурка услышала это, и покосилась на нас, расширив глаза, словно в немом вопросе.

— Что ж, поздравляю. — Ёнхи кажется даже не удостоила ее взгляда, но продолжала мягко улыбаться Бану. Она подошла к нему чуть ближе и добавила. — В моем дворце много придворных дам, благородного происхождения. Они красивы и умны, я бы могла найти тебе хорошую жену, которая бы приглянулась и твоим родителям и сестрам. Но не знала, что тебе нравятся манджурки, Чан.

Из уст Ёнхи презрение к молодой жене Бана, звучало подобно раскату грома среди ясного неба. Нельзя конечно было ожидать, что она примет ее с распростертыми объятиями, и тут же начнет набиваться ей в подруги. Определенно нет. Но то с какой неприязнью и насмешкой говорила молодая королева, про жену Бана, выглядело пугающе.

Бан словно пытаясь скрасить неловкое молчание вдруг повисшее между ними и рассмеялся. Может ему и стало неприятно и неловко от слов подруги, но вида он определенно не подал.

— Боги, Ёнхи. — Произнес он улыбаясь. — Моего довольствия определенно не хватит, чтобы содержать двух жен.

— Разве генералам платят недостаточно? — Она тоже улыбнулась, и покосилась в мою сторону, как раз в тот момент, когда из толпы придворных евнухов топтавшихся позади королевы выскочил Ёнбок.

Он кажется, еще больше вытянулся, проскочив мимо Ёнхи он чуть не сбил ее с ног, и кинулся мне на шею, повиснув на мне как и в детстве.

— Дядя. — Его руки обняли меня за плечи, и он почти плача произнес. — Мы с ее величеством так скучали по вам.

Нельзя было точно сказать имеет он в виду свою мать, благородную супругу Хван, или новую королеву Ёнхи, что по его же словам так отчаянно скучала по мне.

Я обнял его в ответ и покосился на королеву, ее уши и щеки запылали румянцем, она отвела глаза, и снова что-то сказала Бану, от чего тот улыбнулся и коснулся живота своей жены.

— Я рад, видеть Вас, Ваше Высочество. — Я ухватил его за плечи и пару рас повернул, осмотрев его со всех сторон. Он вырос и это было весьма заметно.

— Как у Вас дела, дядя? — Его цепкий взгляд пробежался по моему снаряжению, выхватил пару новых шрамов на лице и руках и остановился на одном из мечей висящих на поясе. — Это что меч Мэйгу? — Вдруг резко спросил он.

И я отвлекшись от созерцания длины ресниц королевы вдруг посерьезнел и кивнул.

Ёнхи кажется тоже услышала наш разговор и развернулась в мою сторону.

— Простите, что приношу такую скорбную новость, в такой великий день. — Произнес я и опустился на колени.

Я снял меч с пояса и протянул его Ёнхи. Она осторожно коснулась его пальчиками, пробежав по его ножнам и как бы случайно задев мою руку держащую столь грозное оружие.

— Ваше Величество, это и вправду меч вашего деда? — Ёнбок выглядывал из-за ее плеча королевы, стараясь лучше рассмотреть меч у меня в руках. — Мэйгу?

Ёнхи обернулась на его вопрос и кивнула, нежно улыбнувшись.

— Это он, Ёнбок. — Ласково произнесла она. — Меч, о котором я вам рассказывала. Убийца врагов, крушитель империй. Сокровище семьи Пак.

— Из вашего письма, мне известно, что мой дед погиб во время битвы. — Обеспокоено сглотнула она.

— Это так. — Подтвердил я. — Он спас меня, закрыв собой. И теперь мой долг служить вам Вечно моя королева.

Я все еще протягивал ей оружие, стоя перед ней на коленях.

— Раз он отдал его Вам, то теперь он Ваш, генерал Хван. Я не забираю даров своего деда.

Я крепче перехватил оружие и поднял глаза на королеву.

— Слышал, генерал Хван. — Бан, хлопнул меня по плечу и засмеялся. — Теперь это твоя семейная реликвия, передашь ее своим детям.

— Я клялся верно служить своей королеве, и за это получил награду. — Я поднялся на ноги, и как бы в шутку вытащив меч из ножен, направил его в сторону Чана, будто желая показать мастерство владение и остроту теперь уже моего меча. — А вы клянетесь верно, служить своему королю, великий генерал, Бан?

Мы оба рассмеялись, оценив шутку, все кроме Ёнхи. На ее лице застыл неимоверный ужас и страх. Она сделала шаг назад продолжая прожигать меня глазами, переводя взгляд с моего лица на руку держащую меч.

Блеск его стали сверкнул на солнце, и Ёнхи еще больше поменялась в лице, она помотала головой, словно отгоняя наваждение, и я вдруг осознал какую ошибку совершил.

Ее взгляд не прекращал смотреть на острие меча в шутку направленного прямо в грудь Бан Чана.

Картина ночного леса, засевшая в моей памяти вдруг снова всплыла. Она вырисовывалась яркими красками крови на моем мече, принадлежащей генералу Бану, и яростными криками мольбы и проклятий королевы Ёнхи.

Она подняла глаза и посмотрела прямо на меня. Меч в моей руке дрогнул, словно почувствовал взгляд королевы.

Я услышат это тонкое и почти неслышное «Ты» из уст Ёнхи и опустил руку. Притворяться больше не было смысла, я сдал себя полностью. Ёнхи увидела во мне того, чье лицо было забыто в ее снах, скрытое под сотней сомнений правды и вымысла, и теперь мне оставалось только ждать, ее следующего шага.

Я дернула плечами. Сотни мурашек пробежались по моему телу. Мои руки снова затряслись в этом странном припадке и я, стараясь успокоить их, нащупала ленты чогори и ухватилась за них. Хенджин продолжал смотреть мне прямо в глаза будто следил, и ждал что я сделаю. Как поступлю?

А мне просто хотелось кричать от страха, как маленькому ребенку.

Воспоминания ночного леса ярко вспыхнули в моем сознании, словно картинки. И вот человек отрубающий голову Чану, вдруг приобрел силуэт Хенджина его лицо и голос, медленно нашептывающий мне, что скоро я отправлюсь вслед за своим генералом.

Я сделала шаг назад, и чуть покачнулась, если бы не руки Минхо, так вовремя появившегося рядом и прижавшие меня ближе к себе, я бы упала прямо здесь, у всех на виду.

Я заметила краем глаза, как помрачнел Хенджин. Он все еще продолжал сжимать меч моего деда в своей руке, да так сильно, что костяшки его пальцев побелели. Казалось, он был готов прямо сейчас бросится ко мне, но широкая грудь Его Величества вдруг загородила мне вид на него.

— Ёнхи? — Минхо нежно коснулся ладонью моей щеки и перевел взгляд на мои все еще подрагивавший руки. — Что случилось? Ты вся побледнела, все ли в порядке?

Я покачала головой и попыталась улыбнуться.

— Столь радостное событие и я просто переволновалась. — Мой голос вдруг стал очень тихим и хрипучим, как листы старых потрепанных свитков из архива. — Вспомнила дедушку.

Минхо чуть нагнулся ко мне, а Бан Чан и Ёнбок подошли ближе. Внезапная смена моего настроения, мой затравленный взгляд и тремор рук, напугали и их.

— Невестка, вам не здороваться? — Ёнбок протянул мне непонятно откуда взявшуюся пиалу с чаем.

Но я помотала головой отказываясь.

Теплые руки Минхо державшие меня, и заботливые речи Ёнбока, сделали свое дело. Моя семья помогала мне вынырнуть из этой пучины страха и непонимания.

Такого просто не могло быть. Убийцей Бан Чана ни как не мог быть Хенджин. Они же лучшее друзья, даже сейчас поддерживающие друг друга. Пускай я знала Хвана не так долго, но не могла и представить, чтобы он мог бы сделать подобное.

Я отгоняла от себя эти мысли. Скорее всего, они, как и сотни других моих безумных страхов, вдруг вырисовывались в моей голове от бессонных ночей, и ежедневного стресса.

Хван Хенджин не был убийцей, но почему тогда он так внимательно смотрел на меня, так затравлено опускал глаза и не произнес ни слова.

Нет. Мне определенно нужно было подумать над этим.

Я попыталась выдавить из себя улыбку и произнесла.

— Ваше величество, я хотела бы немного отдохнуть, и вернутся к празднованию чуть позже.

Минхо кивнул, но когда понял, что я продолжаю смотреть куда-то сквозь него, вдруг произнес.

— Конечно, моя королева. Я велю королевскому лекарю сейчас же навестить Вас.

— Это будет лишнее, Ваше Величество. — Я аккуратно взяла его ладонь в свои руки и убрала от своего лица. — Я просто прогуляюсь в саду и вернусь.

— Если Вам так будет угодно. — Он обернулся куда-то себе за плечо и крикнул. — Чанбин, от королевы не отходить ни на шаг, если ей станет хуже, сразу же сообщи мне.

Чанбин кивнул и низко поклонившись, прошло вперед, по пути, по дружески, легко хлопнув Джисона по плечу.

Дорога от главного до восточного дворца занимала не больше нескольких минут, но сегодня она казалась мне невероятно долгой. Каждый мой шаг давался мне с большим трудом, а сердце сжимали стальные тиски.

— Ты рад возвращению, Хана? — Чанбин шел совсем близко кажется, протяни я руку и могла коснуться его.

— Джисон мой лучший друг, моя госпожа. — Мой страж улыбнулся и, поправив на поясе меч, отступил чуть на шаг. — Я обучал его всему, что знал сам, мы всегда были вместе, и еще не когда не разлучались на столь долгое время.

— Чанбин. — Я резко остановилась и обернулась к воину. Чанбин а за ним придворные дамы и служанки резко остановились, чуть не налетев друг на друга. — Скажи, мне, что бы ты делал, если бы вдруг узнал, что твой друг убийца?

Чанбин усмехнулся, его губы чуть искривились и он, прикрыв глаза, опустил голову.

— Джисон, воин, моя королева. Он вернулся с войны, и конечно чтобы выполнить свою клятву принесенную Вам, он убивал. — Чанбин поднял глаза и посмотрел на меня, и от этого его взгляда мне стало не по себе. — Но даже если бы Джисон, убил кого-то вне поля боя, я бы все равно остался на его стороне. Даже если это было неправильно и совершенно глупо с моей стороны, потому что мы друзья.

— Даже если бы он убил меня, твою Королеву?

Офицер обошел меня и опустился передо мной на колени. Этот разговор с Чанбином не должен был зайти так далеко. Я лишь хотела узнать его мнение, а получила откровение, которого и не ожидала услышать.

— Такого никогда не произойдет, моя Королева. Даже если в нашем прошлом и присутствовали совместные дела с наемниками, и вы все еще не доверяете нам. Но ни я не Джисон никогда не решимся на предательство. Скорее примем смерть от вашей руки, чем осмелимся поднять ее на Вас.

Моя голова разболелась еще сильнее.

— Поднимись Чанбин. — Я коснулась его плеча. — Я верю тебе.

Я повернулась и пошла в сторону от дворцового сада.

— Мы не идем в восточный дворец, моя Королева? — Мои сегодняшние перепады настроения кажется, сильно пугали Чанбина.

— Нет. — Я улыбнулась и расправила юбку ханбока. — Нам нужно навестить одну из наложниц, бывшего короля, которой запрещено покидать покои. Принесем ей приятную новость об окончании войны.

Мой страж кивнул, и снова встав позади меня, последовал в сторону запертой в своих дальних покоях наложнице Нам. После нашей с ней стычки в храме, когда она смеялась и угрожала мне, я поделилась с Ёнбоком, что она пугает меня, тот передал мои слова старшему брату, а тот в свою очередь, велел запереть наложницу покойного короля в ее дворце.

Я почти вбежала в ее покои, не дождавшись пока мне откроют двери, велев Чанбину и слугам остаться снаружи.

Наложница привстала с одеяла на котором полулежала, но увидев меня, закатила глаза и опустилась обратно.

— Я задам вопрос. — Я захлопнула дверь в ее покои и обернулась. — И ответ я хотела бы получить прямо сейчас.

Наложница нехотя приподнялась и скривив губы удивлено уставилась на меня.

— С чего вы взяли Ваше Величество, что я буду что-то вам говорить?

Я сделала несколько шагов к ней и оттолкнув низкий столик ногой нагнулась к ней.

— Если не хочешь лишиться головы, то ответишь.

— Снова угрожаете? — Она двинулась вперед.

Полы ее легкого ханбока раскрылись в стороны. Она двинулась чуть ближе и, схватив меня за юбку, дернула вниз.

— Пока еще нет, но одно мое слово и меч моего стражника снесет твою голову, сумасшедшая ведьма. — Я почти выплюнула это. Наложница раздражала меня и пугала одновременно, но только она одна могла мне сейчас помочь.

— И что же вы хотите узнать, Ваше Величество? — Она и вправду казалась ненормальной, ее пугающая улыбка походила на оскал дикого зверья.

— Ответы! Проклятье, о котором ты говорила, может ли то прошлое помнить кто-то еще?

Нам рассмеялась, громко и слишком страшно, я даже немного дернулась, выдернув подол своей юбки из ее рук.

— Все! — Она выпучила глаза и приблизила свое лицо к моему. — Все о ком вы думаете! Все кого вы прокляли, королева Ёнхи!

— Точнее! — Я оттолкнула ее и потрясла. — Мне нужен точный ответ.

— Хотите точный ответ, так возьмите и спросите. — Она отдернула мою руку и поднялась на ноги.

Я поднялась следом и зажмурилась.

— Не зазнавайтесь, Ваше Величество. — Она открыла дверь в свои покои и указала мне на выход. — Я уже говорила Вам это, когда придет время Вам придется рассчитаться по всем своим долгам с лихвой. А сейчас свой вопрос вам нужно задавать не мне, а человеку, от которого вы действительно хотите получить ответ.

Наложница была права, если я действительно хотела что-то выяснить, мне нужно было поговорить с Хенджином.

Я не глядя на нее подошла к дверям и обернулась.

— У меня еще есть время все изменить, больше никто не умрет. Только не по моей вине.

— Вы еще такое дитя, Ваше Величество. — Она ухватила меня за рукав чогори и почти вытолкнула из комнаты. — Сметь каждого уже предначертана. Впрочем, как и ваша.

Дверь хлопнула прямо перед моим носом. Подобного неуважения к себе я еще не встречала. Даже в залах дворца, где каждый так и норовил вцепиться в твое горло, благосклонности было больше, чем между мной и наложницей Нам.

Я покинула дворец наложницы под неодобрительный взгляд Чанбина. Он все еще недоверчиво смотрел в мою сторону, наверное так же думал, что я сошла с ума, и был на стороне Минхо, готовый в любой момент вызвать мне лекаря.

Праздник перетек во внутренний дворец, здесь же в саду под навесами были накрыты столы для гостей, и играла музыка. Кажется, здесь же среди яблонь и цветущей вишни подходила и наша с Минхо свадьба.

Офицер Со сопроводил меня прямо к Его Величеству, который гордо восседал за большим столом заставленным множеством закусок и кувшинами с выпивкой.

Минхо улыбнулся и кивнул мне, когда я присела рядом. Он чуть облокотился в мою сторону и тихо поинтересовался, как я себя чувствую. Не вдаваясь в подробности, я кивнула и сунула в рот финик, чтобы не отвечать на его вопросы. В моей голове все еще не укладывалась ситуация с Хенджином, я не знала ни как начать разговор, ни что именно хочу у него спросить.

Офицеров и солдат чествовали от души. Их столы ломились от яств и алкоголя, здесь же на помосте танцевали красивые девушки, и играла веселая музыка. Все было сделано для того чтобы они как можно скорее позабыли тяготы войны.

Генералы и офицеры сидели как раз по правую руку от меня. Так что мой взгляд прекрасно видел и веселого Бан Чана, о чем-то смеющегося с левым чиновником, и хмурого Хенджина, без остановки подливающего в свою пиалу все больше и больше вина и не сводящего с меня своих темных глаз.

Он не мог быть убийце.

Не мог.

Так прилюдно и открыто смотреть на королеву было попросту неприлично, но кажется изрядно захмелевшему Хвану, которого пытался увести с празднества принц Ёнбок было абсолютно все равно. Он цеплялся за руки своего дяди, который все продолжал подливать себе вина, и отобрал у него пиалу, стараясь не дать ему выпить еще порцию.

Я так сосредоточилась на Хенджине, что даже не заметила, как ко мне тихо подошел Чанбин.

— Ваше Величество, там придворная дама, из покоев принца Сана.

Я чуть не вскочила, но была удержана крепкой рукой Минхо, который так же услышал наш с Чанбином разговор.

— Что-то случилось? — Я перевела обеспокоенный взгляд с руки, которой меня удерживал Минхо на служанку. Та помотала головой и тихо произнесла:

— Все в порядке. Принц просто снова не может заснуть без Вас.

Я улыбнулась и кивнула.

— Сейчас приду, можешь идти.

Я махнула Чану и он зыркнув в сторону служанки что-то тихо той сказал и кивнул в сторону дворца. Служанка скрылась за тенью вишневых деревьев, а я снова посмотрела на мужа.

— Мне нужно проведать, Сана. — Тихо произнесла я, даже не стараясь перекричать звуки музыки и барабанов.

— Зачем мы держим сотню нянек, если, в конечном счете, они все равно скидывают ребенка на тебя? — Минхо даже не повернулся в мою сторону, наблюдая за танцем одной из певичек, а его ладонь продолжала крепко сжимать мою руку.

— Наверное, потому что он мой сын. — Нежно улыбнулась я и чуть нагнулась в его сторону.

Меня вдруг пронзило то чувство, когда чьи-то глаза словно впиваются в твою спину, прожигая ее насквозь.

— Ты не его… — Снова начал было Король, но я, сжав его руку в ответ, попыталась остановить его.

— Даже не начинай, ты знаешь, чем заканчиваются подобные наши разговоры.

— Да. — Усмехнулся Минхо. — Ты хлопаешь дверью и уходишь к ребенку.

Это было правдой после любых наших с мужем препирательств, я всегда уходила в покои к принцу. Во всем этом дворце кишащим предателями и лицемерам, Сан оставался единственным родным мне человеком, хоть и не был мне сыном по крови.

Минхо улыбнулся и нагнулся ближе ко мне. Со стороны мы могли казаться идеальной парой воркующей о чем то своем.

— Просто вернись поскорее. — Минхо прижал мою ладонь к своим губам и нежно поцеловал. — Не оставляй меня одного среди этих гадюк.

Я кивнула, и снова почувствовала этот тяжелый взгляд в свою спину.

Я даже подняла глаза и осмотрелась, чтобы удостоверится, что на меня действительно кто-то смотри, но каждый продолжал заниматься своим делом, Бан Чан подкладывал жене в тарелку фрукты, а Хенджина уже простыл и след.

Кажется, Ёнбоку все-таки удалось уговорить любимого дядю покинуть праздник.

Мне даже стало стыдно перед ним. Я заметила как бережно и осторожно весь вечер он гладил подаренное мною украшение висящие на эфесе его меча. Как каждый раз, когда Минхо обращался ко мне или брал за руку, его взгляд чернел и наполнялся злобой. Делясь с ним своим подарком, я пыталась скрывать свои появившиеся чувства к человеку, который кажется и вовсе не обращал на меня внимания. Мои жалкие попытки урвать хоть толику его заинтересованности, казалось, таили на глазах, тогда то я и решилась на этот отчаянный шаг с подарком, придумав глупую историю о традиции севера. И я до сих пор не могла быть уверена, что он мог правильно понять мой подарок, и чувства глупой, маленькой девчонке с севера.

А самое главное, я не знала, что делать теперь? Когда казалось, что все стало чуточку лучше, я возможно встретилась лицом к лицу с собственным убийцей.

И снова мы с Чанбином шли через сад, дорога, которую только за сегодня мы проходили несколько десятков раз.

Я осторожно шла чуть впереди, фонари, уставленные вдоль дороги тусклым светом освещали узкую тропочку, ведущую в сторону дворца принца Сана.

Хван Хенджин появился, словно тень из неоткуда перекрыв дорожку полностью. Чанбин тут же вытащил меч и направил его прямо в грудь негодяю посмевшему перегородить путь королеве. Прекрасно видя, что перед ним генерал, Чанбин не отступая вышел вперед, полностью закрыв меня собой.

Стоило подумать о том, что Хенджин может быть не таким, как в моем сне, как он тут же словно разрушал все радужные и добрые воспоминания о нем.

— Вы сменили личного телохранителя, моя Королева? — Хенджин даже не попытался коснуться своего меча, хоть времени у него для этого было предостаточно.

Он вальяжно стоял, откинув полы своего военного ханбока держа одну руку на поясе, а второй словно пытался найти опору, водя ей в воздухе.

— Мой личный телохранитель ушел на войну. — Произнесла я из-за спины офицера Со. — У меня не было другого выхода.

Я уже не была, уверена боялась я Хенджина или нет.

Я осторожно коснулась руки своего стража.

— Это герой войны, Чанбин. Негоже наставлять на него оружие.

Мой страж спрятал меч в ножны и отошел чуть в сторону, открывая теперь уже мне полный обзор на моего бывшего защитника.

Хенджин усмехнулся, он продолжал смотреть прямо на меня. Не отрывая взгляд, и тихо произнес.

— Нам ведь нужно поговорить, Ваше Величество?

Я кивнула. Поговорить было действительно необходим, но не здесь и не сейчас.

— Встретимся. — Он задумался, почесал подбородок, и кинул взгляд в сторону Чанбина все еще косившегося в его сторону и держащего руку на рукояти меча. — В месте, в котором вы любили проводить время, когда только приехали во дворец.

— Когда только приехала во дворец?

Если бы мои глаза могли бы стать еще больше от удивления то они бы точно увеличились, Хван определенно смеялся.

— Наше укромное место, моя Королева.

Он подошел так близко, и произнес это так тихо, что по моей спине пробежали мурашки.

Я облокотился о стеллажи в старом здании архива. Сюда все еще приносили документы некоторых министерств, пополняя полки тех или иных ведомств. Здесь было затухло, сыро, и достаточно темно.

Я вдруг улыбнулся тепло и как то по-особенному уютно. Это было достаточно странно, но именно это помещение, с наваленными книгами и старинными записям, которое все придворные обходили стороной и будто не замечали, было местом нашей первой встречи с Ёнхи еще в прошлой жизни. Когда она, будучи наивной и маленькой Северянкой заглянула сюда в поисках помощи.

А уже в эту жизнь, когда боги подарили мне еще один шанс — архив стал местом ее спасения, когда она пряталась от невест наследного принца, окутанная одиночеством и солнечными лучами. Нас обоих будто тянуло сюда, это место словно разрешала нам быть рядом друг с другом во дворце полным глаз и ушей.

В тишине коридора послышались легкие шаги и шуршание юбок. Я прикрыл глаза, этот момент должен был остаться в моей памяти. Я хотел запечатлеть в душе это легкие покалывание в сердце от чувства ожидания.

Как в игру в маджонг нам придется сегодня раскрыть все кости друг перед другом, иначе нам не выиграть.

Дверь в архив отъехала в сторону и Ёнхи легко проскользнула внутрь, прикрыв ее за собой, чтобы ее никто не заметил. Скорее всего, пришла без своего полного сопровождения, как только умудрилась сбежать от своего отряда придворных дам, слуг, и спесивого телохранителя, таскавшегося за ней как пес повсюду.

Я открыл глаза и посмотрел на нее. В темноте, было достаточно сложно разглядеть ее лицо, но мои глаза, который уже привыкли к тьме архива, ловко выудили и ее вздернутый нос и цепкий взгляд, скользнувший по мне. Она изменилась, скорее даже выросла за этот год, становясь настоящей королевой.

До встречи с Ёнхи, меня в свои цепкие ручонки успел поймать принц Ёнбок, собирающийся поведать мне все пропущенные мной сплетни дворца. Всю церемонию он просидел рядом и трещал без умолку. Но кажется, вместе с рассказами о себе и матери, которые он спешил мне поведать, выкладывал и всю подноготную своей любимой невестки. Он рассказал, мне даже о собственном племяннике, маленьком Сане, сыне короля Минхо и наложницы Ким, о котором так когда-то мечтал, но в котором был так разочарован, что его матерью оказалась не королева Ёнхи. Ёнбок силился улыбаться и кивал мне, мол все еще надеется полюбить мальчика так же сильно как его любила и королева, которая почему-то воспитывала его лично. Что на это говорили сами Кимы в полном составе во главе со вдовствующей королевой, племянник не упоминал, но напряжение дворца по отношению к маленькому принцу чувствовалось.

А еще Ёнбок поведал мне и о самом большом дворцовом скандале кружившемся в его стенах уже несколько месяцев, да так, что сама благородная супруга Хван нервничая и переживая, ходила молится в храм. Брак короля и королевы все еще не был консумирован, и кажется, эта новость радовала меня куда больше чем остальные.

Ёнхи все еще продолжала стоять возле двери, она не сделала не шага, поэтому мне пришло брать все в свои руки. Я улыбнулся и шагнул в ее сторону.

— Генерал, Хван. — Она выставила вперед руку, словно останавливая меня, проводя линию и отделяя расстояние.

— Да, моя королева?- Я сделал короткий шаг, между нами осталось небольшое расстояние в пару шагов и большой деревянный стул, выставленный кем то словно на показ, именно он сейчас и был той границей, что требовалась королеве.

— Помните ли вы, как Бан Чан, рассказывал вам о моем сне?

Я кивнул. Конечно, я помнил, как длинный язык Чана решил посмеяться над бедной девчонкой, которой снятся кошмары о том, что в скором времени она станет королевой выйдет замуж за наследного принца Минхо. Бан тогда думал, что все это глупые девчачьи россказни и фантазии. А я надеялся, что правда никогда не всплывет наружу. Но кажется, мольбы богам не возымели эффекта. Я так же как и она уже знал, чем это должно было закончится.

— Вам снилось что-то подобное?

Я отрицательно покачал головой, и одной рукой задвинув стул на место, это пора было прекращать, я подошел ближе. Я не врал, никогда не считал воспоминания о прошлой жизни сном, будто просто знал, что получил второй шанс, чтобы все исправить.

Ёнхи вздрогнула от шума задвинутого стула но, не сдвинувшись с места, продолжила стоять, словно зажатая в этой глухой темноте между мной и стеной архива. Она тяжело выдохнула, ее нижняя губа дернулась в немом вопросе, а я продолжил.

— Это не было сном. — Я понизил голос, Ёнхи внимательно смотрела на меня, в ее глазах я видел этот страх. Она боялась не меня, а моих слов. Боялась услышать в них подтверждение своих кошмаров? Или на оборот не услышать, и остаться сумасшедшей в собственных мыслях. — Это была наша жизнь. Проклятье, которое сбылось.

Я сглотнул, серьезно смотря на нее.

— Проклятье. — Прошептала она. Ее глаза загорелись. — Вы сейчас шутите? Как Чан, смеетесь на до мной, чтобы не обижать?

Она почти шипела, так как крик выдал бы нас. Глупышка, думала, что я бы позволил себе обмануть ее? Я снова отрицательно покачал головой из стороны в сторону.

— Там, Вы убили Бан Чана! — Она ткнула пальцем в меч, висевший у меня на поясе. И ее слова резанули меня быстрее, чем ее нож рассек мне горло в прошлой жизни.

Я сделал еще один короткий шаг и почти навис над ней, от чего ей пришлось задрать голову.

— Вы убили меня, моя королева. — Я улыбнулся ей. Шах и мат, милая Ёнхи.

Кажется после этих слов я действительно умер. Я заглянул в ее глаза, в них стояли слезы, но почему-то после этого взгляда, я был готов умирать хоть сотню тысяч раз, если каждая последующая жизнь моя будет рядом с ней.

Она испугалась и замотала головой.

— Я…нет… это. — Я прижал палец к ее губам и легко толкнул к стене, чтобы она успокоилась. У нее начиналась истерика, я часто видел подобное на поле боя, когда к бойцам, наконец, доходило осознание первого убийства. Ее трясло, ее руки теребили край чогори, задирая его все выше, а взгляд метался по моему лицу, будто что-то искал.

— Тише Ёнхи, все хорошо. — Я опустил ладонь, накрыв ее руки, и легко сжал их. Тремор не прекратился, но зато теперь она смотрела только на меня.

Я убрал руку от ее губ и нежно коснулся совсем бледной щеки.

— Все это в прошлом, моя королева.

Я давно отпустил все обиды, желая забыть прошлое, начав жизнь заново. Исправляя все то, что не довало мне покоя.

— Все это повторяется. — Тихо шепнула она, ее губы почти не двигались, а из глаз стекали капельки слез. — Снова. Вы убьете меня опять?

Я отклонился чуть в сторону. Что она говорит? Ее руки вдруг замерли и она оттолкнув мою ладонь четко произнесла.

— Вы убили меня и своего лучшего друга, а теперь говорите, что все в прошлом?

Я усмехнулся и чуть отошел в сторону.

Ее голос четко звучал в моей голове, но я все еще не мог понять ее вопроса.

— Грех, за смерть Бан Чана, как и его кровь, навсегда останется на моих руках. Но его смерть была оправдана убийством моей сестры. — Произнес я. Комок из злости и страха, что все повторится снова, подкатил к моему горлу, мой голос стал тверже и суше. — Но я никогда не убивал королеву Ёнхи, клянусь!

Королева хотела серьезного разговора? Что ж она его получит!

— Я бы никогда не убил беременную женщину, даже если и был очень зол.

Гнев от слов Ёнхи всколыхнул в моей душе все марево, все воспоминания. Я выдохнул и снова поднял глаза на Ёнхи. Она затрясла головой, продолжая как мантру повторять себе под нос «Чан никого не убивал».

— Подождите! — Я сощурил глаза. — Но вы ведь не умирали?

Она покачала головой.

— Я умерла! — Тихо произнесла она и опустила взгляд на свои руки, которыми снова теребили ленты. Она вдруг раскрыла ладони, словно боясь увидеть на них следы крови. Своей или моей? И вдруг резко коснулась руками живота, словно закрывая его от меня. — Кто-то убил и меня и принца.

Я подошел ближе опустив руки по обе стороны от ее головы и задрал вверх ее лицо, словно требуя ответа.

— Вы помните, кто это сделал? — Я заглянул ей в глаза. Хватит с меня недосказанности, пора выяснить, что произошло в том лесу после того как умер я.

Она отрицательно покачала головой.

— Если вы не убивали меня, как клянетесь мне, тогда кто это сделал?

— Там в лесу. — Произнес я. — Был мой отряд наемников, с которыми я проник во дворец. Но я знал каждого из них. Я никогда не отдавал приказа убить Вас. Вы нужны были мне живой. — Я возвращался с войны надеясь увидеть любимую женщину, но в ответ от богов получал лишь, то, что вынужден оправдываться перед ней за нашу прошлую жизнь, решая кто из нас больше виноват перед другим.

— Зачем? — Она непонимающе смотрела на меня. Наши воспоминания последних мгновений разительно отличались, это я уже понял, но неужели она не помнит так многое?

Пока сегодня я случайно не обмолвился этой легкой фразой про «великого генерала» Ёнхи даже и думать не знала, что там на опушке леса кроме нее и Бан Чана был еще и я. Она не помнила того кто убил Чана, как не помнит и своего убийцу.

— Мне нужно было узнать правду о смерти Ёнбока.

— Ёнбок был мертв? — Она вдруг вскинула взгляд и ухватив меня рукой за край ханбока дернула ближе, и почти не слышно произнесла. — Поэтому вы пришли во дворец? До конца преследовали Чана и меня. Хотели отомстить за смерть сестры и племянника? — Ее глаза стали еще больше, она сжала зубы и почти прошипела. — Вы же ни хотите сказать, что в прошлой жизни Ёнбока убила я? Нет!

Она качнула головой, словно не веря собственным словам. Для нее это действительно звучало странно?

— Я не помню, ничего, кроме твоего меча, мертвых глаз Чана и стрелы которая пронзила мой живот, убив меня и моего ребенка. — Она все еще крепко сжимала своей маленькой рукой края моего ханбока. — Удобно обвинить меня в том, о чем я не имею даже представления.

— Это действительно странно. — Я не вырывался из ее хватки, хоть мог сделать это. Я просто нагнулся еще ниже, так что наши лица зависли в крошечных сантиметрах друг от друга. — Мы помним прошлую жизнь, но совершенно по-разному. Прошу Вас, расскажите, что помните Вы?

Ёнхи словно застыла, видимо решала для себя стоит ли рассказывать мне что-то, она продолжала молчать тогда начал я.

— Я помню свою прошлую жизнь с того самого момента как моя старшая сестра вышла замуж за короля Теджона. Помню, как были убиты мои отец и дед. Помню рождение Ёнбока. Как я стал чиновником. Помню, как мы с вами впервые встретились здесь. — Я кивнул себе за спину, и даже слегка улыбнулся. — И как позже вы стали королевой, как началась война с манджурами. Как Минхо став королем, обвинил Ёнбока в предательстве, и как единственной с кем мой племянник хотел общаться были Вы.

Я втянул носом затхлый воздух архива.

— Я всего лишь хотел знать, как умер мой единственный племянник. Потому что он так долго молил Вас о встрече. Я хотел сохранить свою маленькую семью, но никогда не хотел убивать не Вас не Чана. Обстоятельства сыграли не нам на руку.

Я вырвал лацкан ханбока из хватки королевы и оттолкнулся от стены.

— Когда я снова открыл глаза, здесь, живым и здоровым, я действительно сначала ненавидел вас. Я слышал, как вы кричали, проклиная мою жизнь, это были последние слова, которые я услышал перед смертью. Я думал, что мне придется испытать потерю моих близких еще раз, но потом я понял это шанс дарованный богами. Дарованный Вами, моя королева. И я попытался исправить все, во всяком случае, что было в моих силах, чтобы в этот раз не умер никто.

Я выдохнул, мне нужно было поделиться с Ёнхи моими чувствами, что до этого я носил в себе. Она вслед за мной оттолкнулась от стены и уже сама сделала шаг в мою сторону.

— Я не помню ни чего кроме того восстания, что произошло во дворце, и опушки леса, на которой мы все погибли. — Она чуть нагнула голову, заглядывая мне в глаза. — Я даже не помнила вашего лица, не говоря уже о Ёнбоке. Но если вы говорите, что не убивали меня, что действительно умерли раньше — я верю Вам. Но там все еще оставались Ваши люди.

Я прищурил глаза вглядываясь в ее еще по-детски мягкие черты лица. Вот почему она рассказывала Бану о странном сне. Неясные и нечеткие воспоминания перемешались в ее голове, она не могла понять, где сон, а где явь.

— Этого не может быть! — Я поднял глаза и, протянув руку, схватил ее за ладонь, которой она снова потянулась к уже изрядно потрепанным лентам на своей одежде. — Ни кто бы из них не предал меня. У них был четкий приказ, привести королеву живой.

— Вы говорите о наемниках генерал. — Улыбнулась Ёнхи, будто я сморозил несусветную глупость.

— Одного из них как своего личного поверенного, полгода назад вы отправили ко мне на помощь, моя королева. — Я улыбнулся ей в ответ. — А второй нескончаемо следует за вами как верный цепной пес. Вы доверяете этим двум наемникам свою жизнь, как и я доверил ее в прошлый раз. Они кажется, до сих пор выполняют мой приказ, вы живы и здоровы. — Я усмехнулся и утер слезинку с ее щеки.

— Тогда, значит ли это, что там был кто-то еще?

Ёнхи немного расслабилась и посмотрела мне в глаза.Она была так близко, что меня тянуло к ней.

— Генерал Хван. — Произнесла она и поежилась. Я все еще продолжал держать ее маленькую ручку в своей ладони, и кажется, она не сопротивлялась этому.

Она продолжала называть меня генералом либо господином Хваном, когда Бана называла по имени. И кажется я ревновал.

— Разве теперь не все равно кто это сделал? — Я чуть склонился к ней. Сейчас, когда мы благополучно уладили основной вопрос о нашей прошлой жизни, неужели мы не могли просто продолжать жить? — Теперь мы живем эту жизнь, может боги даровали нам второй шанс чтобы мы, наконец, то были счастливы, исправив все свои ошибки?

— Не один из нас не будет счастлив и спокоен, пока не найдем того, кто убил меня. Никто не знает, когда это может повториться. — Она выглядела как грозная воительница, настоящая королева Чосона.

— Я найду его для Вас моя королева. — Я посмотрел ей в глаза. — Но могу я попросить об одолжении?

Ёнхи внимательно посмотрела на меня.

— Сделайте мне подарок в честь победы, над манджурами.

Она кивнула.

— Можете ли вы называть меня по имени, хотя бы когда мы одни?

Это было минутным порывом, но я нагнулся еще ниже легко касаясь своими ее горячих губ. Она не двинулась, но и не отстранилась и тогда я легко двинул губами и в этот момент я почувствовал, как она ответила на поцелуй, легко и невесомо. Не отрываясь от нее, я легко толкнул ее ближе к стене, одной рукой аккуратно придерживая ее голову, чтобы не испортить прическу. Она усмехнулась. сквозь поцелуй и привстала на цыпочки опираясь ладошками о мои плечи. Это затягивало.

То о чем я так долго мечтал, наконец-то исполнялось.

Я был счастлив, моя сестра и племянник были живы, война с манджурами закончилась, и ничего не угрожало Чосону. А еще женщина, которую я так любил, дарила мне свой поцелуй. О чем еще можно было мечтать. Я возносил молитву благодарности богам, пообещав сам себе построить парочку золоченых храмов в их честь.

Ёнхи легко разорвала поцелуй и улыбнулась мне. В темноте не было видно ее раскрасневшихся щек с ярким румянцем, как и моих помутненных желанием глаз.

Я осторожно провел ладонью по ее еще влажной от слез щеке, и нежно коснулся ее лба губами.

Она зарделась и ухватившись за мои плечи потянулась за еще одним поцелуем, когда по коридору раздались тяжелые шаги.

Она как и год назад снова юркнула мне за спину и прижалась лбом к моей спине.

Бан открыл дверь, тусклый свет фонарей из коридора ударил по глазам и я прищурился, он вскинул брови и заглянул внутрь, словно зная, что хотел здесь увидеть.

— Так и знал, что ты здесь.

Он так же как и я прищурился и улыбнулся, кажется, вполне конкретно заметил края женской юбки ханбока, выглядывающей из-за стеллажа.

— Извини. — Он усмехнулся, и прикрыв рот кулаком продолжил. — Не знал, что ты занят. Думал, для подобных встреч во дворце есть места и получше.

— Обязательно спрошу у тебя, об этих местах в следующий раз, мой болтливый друг. — Я выставил руку в сторону, опираясь на край стеллажа, пытаясь полностью закрыть Ёнхи. — И от куда тебе о них известно, тоже.

Он как то слишком звучно рассеялся, для тишины хоронившейся в архиве, и пробасив что-то на манджурском хлопнул дверью. Он снова громко протопал по коридору, напевая себе под нос какую-то до боли знакомую песню-считалку о гибискусе.

Ёнхи оперлась ладошкам о мои плечи и привстав на цыпочки тихо зашептала. Теплый воздух ударил мне в шею, и по моему телу пробежали сотни мурашек.

— Уже и забыла, каким любопытным может быть Чан. — Она коснулась губами моей накалившейся кожи и добавила. — Нас снова, чуть не поймали, Хенджин.

Я взглянула на свое отражение в зеркале и улыбнулась. После недавнего разговора с Хенджином, когда мы наконец обговорили все вопросы, крутившиеся в моей голове. Когда я наконец то убедилась, что тем, кто убил меня в прошлой жизни и угрожал в этой был не он, я немного успокоилась.

Гаын поднесла к моему лицу светлую пудру и легко прошлась ей по моей коже.

Я вдруг вспомнила наш с Хенджином поцелуй, мои щеки заалели румянцем, а на губах непроизвольно расцвела улыбка.

— Ваше величество, вам не хорошо? — Гаын нагнулась чуть ближе к моему лицу внимательно всматриваясь. — Ваши щеки так раскраснелись.

Я перевела взгляд на нее и помотала головой.

— Наша госпожа, полна жизни и здоровья. — Произнесла придворная дама О, аккуратно выкладывая на небольшой столик золотые украшения, чтобы я выбрала несколько из них. — Ее щеки как спелые персики всегда прекрасны.

С самого утра мои служанки решили делать мне комплименты, и нельзя сказать, что мне это было неприятно. В последнее время я и сама начала замечать, что изменилась. Стала чуть больше улыбаться, и лучше спать, и нельзя не сказать, что в этом не было заслуги Хван Хенджина.

— Не знаю на счет персиков, но красивее чем королева Ёнхи, я и вправду еще не встречал женщин, хоть и повидал их не мало. — Из-за двери появился Хан Джисон, он облокотился о небольшую колону в моей комнате. — Даже среди благородных дам.

Гаын вздрогнула от его внезапного появления, а придворная дама О, покосившись на его неожиданное появление из-за плеча, вдруг фыркнула и отвернулась.

Я рассмеялась. В этом дворце давно не хватало громких разговоров Хан Джисона.

— Ты знаешь, что тебя могут казнить за подобные слова, Джисон?

Я тоже обернулась на него, и он низко мне поклонившись улыбнулся.

Он закатил глаза и произнес:

— Вы говорите, как генерал Хван.

Он всего лишь упомянул Хвана, а мои щеки снова вспыхнули. Я коснулась их руками и повернулась к зеркалу, проверяя не сдаю ли сама себя, и свои мысли, вспоминая о Хенджине.

— Вы не можете казнить меня, ваше величество. — Продолжил наш разговор Джисон. Он потер подбородок и задумался. — Разве вы не посылали меня на войну, чтобы я вернулся героем? Кто же казнит героев?

Я легко улыбнулась ему, ловя его отражение в зеркале, и то как игриво он строил глазки придворной даме О, которая густо покраснев отошла в сторону.

— Пришел навестить, Чанбина? — Спросила я, поправляя подол ханбока и разгладила золотые ленты.

Джисон уже успел пройти в мои покои и как-то самовольно в них расхаживал. Он остановился рядом с придворной дамой стараясь быть к ней поближе и заинтересовано разглядывал небольшую игрушку вырезанную из дерева. Подарок Чанина, символ войск севера — волк.

— Пришел его подменить. — Джисон протянул руку и взяв игрушку в руки оглядел ее со всех сторон. — И составить Вам компанию, ваше величество.

Придворная дама выхватила игрушку из его рук и поставила обратно оттолкнув того плечом.

— Куда же отлучился офицер, Со? — Я попыталась отвлечь Хана разговором, чтобы их перебранка с придворной дамой не разрослась во что-то большее.

— Его вызвал к себе генерал Бан. — Джисон поморщился, произнося имя Чана и подошел ближе подавая мне руку.

Я ухватилась за его локоть пока Гаын помогала мне обуться.

— Вы ведь знаете, что его величество назначил генерала Бан Чана командиром королевской гвардии? — Я успела отвыкнуть от болтовни Джисона за те месяцы что его не было.

Я перевела на него взгляд, как бы прося продолжать.

— Как по мне, так лучшим командиром все же является генерал Хван.

Я попыталась не засмеяться и легко прикрыла рот ладошкой. Кажется, Хенджин обзавелся поклонником. Видимо отголоски прошлой жизни, все чаще появлялись и в этой.

Мы вышли на мощенную дорожку с росшими по ее краям цветами Азалий, которая вела к дворцу маленького принца.

— Вы не очень ладите с генералом Баном? — Заметила я.

Джисон как-то странно махнул рукой, меч на его поясе звякнул металлом, и он закатил глаза.

— Генерал, ведет себя как ребенок и постоянно припоминает мне, мои старые заслуги, и наше не очень приятное знакомство.

Я усмехнулась снова вспомнив, как мы впервые познакомились. Наемник, который пытался флиртовать с наследной принцессой. Если бы об этом кто-то узнал, Хану действительно было бы не сносить головы.

Он чуть сбавил шаг и покосился на меня.

— Вас же не смущает наше первое знакомство?

— Меня не может ничего смущать, офицер Хан. — Я сузила глаза и качнула головой указывая на ватагу служанок, которые уже прислушивались к нашему разговору. — Я всего лишь потерялась в доме принцессы Ли Боры и попросила у тебя помощи.

Джисон рассмеялся и кивнул пару раз головой, подтверждая мои слова.

— Так зачем генерал Бан, позвал к себе Чанбина? — Не унималась я, снова задавая вопрос, о внезапной пропаже моего верного стража.

— Если честно. — Джисон поравнялся со мной отставая только на пол шага. — Тоже не совсем осведомлен. Чанбин просто сказал, что сегодня занят с генералом Баном, и ваше величество должен охранять я.

Он ступил ближе и уже чуть тише зашептал:

— Вроде как, это касается Белого духа. — Он опустил руку на эфес меча, а я снова коснулась лент на чогори. — Поговаривают во время выезда королевской семьи, Чанбин вроде как, чуть не поймал Белого духа. И даже вроде нашел место где тот скрывался.

Я не успела спросить Джисона о том, что было дальше, нам на встречу покидая дворец принца Сана, вышел Ким Сынмин. Он огляделся по сторонам, словно осматриваясь, но заметив меня вдруг скривился.

— Приветствую вас, господин Ким Сынмин. — Я ждала, когда он тоже поздоровается, но он лишь усмехнулся и кинув взгляд на моих служанок и только одного охранника лишь поклонился.

— Навещали племянника? — Видят боги я пыталась быть милой с Кимами, но они сами подводили к тому, чтобы я начинала испытывать к ним ненависть.

Брат покойной наложницы как-то странно фыркнул и полностью игнорируя мой вопрос произнес:

— Королева слишком много времени проводит в покоях чужого ребенка.

Что ж если вы хотите играть по подобным правилам господин Ким, я вполне могу это устроить.

— Вам тоже стоит почаще его навещать. — Заметила я.

Сынмин двинулся ближе и зашипел. Я даже в этот момент вспомнила Хаюн, на столько они были похожи.

— Несмотря на то, что ты королева, ребенка Хаюн ты не получишь.

Я слышала, как позади меня звякнул мечом Джисон обнажая свое оружие. Дай я сейчас только знак, кивок или легкий взмах рукой, и глупая голова чиновника Кима покинет его тело навсегда.

— Мне это не нужно. — Улыбаясь произнесла я и прошла вперед, оставляя Сынмина позади. — Я и так его мать.

Я заметила, как Хан и Сынмин поравнялись и как Джисон прожег того взглядом.

— Хоть окружи его заботой и миллион раз повтори, что ты его мать, кровь его никуда не денется. Он не Пак, он Ким!

Я остановилась как вкопанная. Я глубоко втянула носом воздух и сквозь зубы произнесла.

— Он Ли, господин Ким Сынмин. Ли Сан, и вам стоит это запомнить.

Джисон в один большой шаг нагнал меня и крепко держа рукоятку меча, произнес:

— Хотите, чтобы я отрубил ему голову, ваше величество?

Мои глаза вдруг увеличились, я уставилась на Джисона и страшно сказать, но, я действительно задумалась над его предложением. А потому, тихо, чтобы не услышали служанки, следующие за нами, кивнула и прошептала.

— Порою, мне хочется этого.

Джисон серьезно кивнул, и качнув головой служанкам пригласил меня следовать вперед.

Дворец принца Сана находился в стороне от шумного главного дворца, ближе к восточным покоям, что меня абсолютно устраивало.

Я оглянулась, увидев впереди под сенью раскидистого дуба небольшую люльку что качала придворная нянька.

Я прошла ближе значительно обогнав собственных служанок и склонилась над маленькой колыбелькой. Придворная дама, ухаживающая за принцем, низко мне поклонилась и отошла в сторону, освобождая для меня место.

Я легко коснулась тонких темных волосиков Сана и улыбнулась. Рядом с ним меня посещала, особая нежность. Его хотелось касаться, целовать и никогда не отпускать от себя.

— Не заметил охраны во дворце. — Достаточно тихо произнес Хан, чтобы не потревожить сон младенца.

Я не стала отвлекаться, подняв принца на руки я прижалась губами к его лбу.

— Потому что ее нет. — Ёнбок внезапно спрыгнувший с дерева, избавил меня от надобности отвечать на вопрос моего сегодняшнего стража.

Джисон испугавшись такого внезапного появления старшего принца отшатнулся и схватился за эфес меча.

— Ой, напугали.

— Вообще-то, матушка говорит, что я очень красив. — Енбок улыбнулся и облокотился плечом о дерево, внимательно осматривая Джисона.

— Да-да. — Хан дернулся чуть в сторону и тоже покосился на Ёнбока. — Вся королевская семья так и светится своей лучезарной красотой.

Может Джисон и не собирался подтрунивать над принцем, но такова уже была его манера общения. Он закатил глаза и глухо выдохнул.

— Будто заняться больше нечем.

Я внимательно следила за их разговором нежно укачиваясь Сана в своих руках. Малыш уже успел проснутся и теперь завидев меня заулыбался своими беззубыми деснами.

— В нашей семье красивы все, кроме Сана. — Выдохнул Ёнбок смотря в сторону принца.

Джисон нахмурился и подойдя чуть ближе и взглянул на ребенка в моих руках.

— Достаточно красив. — Пожал он плечами и улыбнулся мне. Я кивнула ему и улыбнулась в ответ.

— Он был бы еще красивее, будь его матерью королева Ёнхи.

— Ёнбок. — Я покачала головой и пожурив улыбнулась. — Ребенок короля — это ребенок короля, и не важно кто его родил.

Ёнбок пожал плечами, будто слышал от меня подобное уже не в первый раз, но все равно делал собственные выводы относительно маленького принца. Он перевел взгляд на Джисона, и опустил брови, будто и не разговаривал с ним несколько минут назад.

— Ты кто?

— Офицер королевской гвардии, Хан Джисон. — Отрапортовал тот, как того и требовал регламент. Он склонил голову перед принцем и поклонился.

— Джисон был моим поверенным и помогал генералу Хвану во время войны. — Пояснила я.

Енбок вскинул брови и вдруг загорелся какой-то детской непосредственностью. Он схватил Джисона под руку и чуть ли не повис на не, как всегда делал это со своим дядей.

— Вы правда были на войне?

Джисон не понимающе на меня покосился, он не имел права даже коснутся юного принца не то что оттолкнуть его от себя. Я пожала плечами на его вопросительный взгляд и усмехнулась.

— Хочу это услышать. — Затараторил Енбок и от его высокого голоса, Сан заворочался в моих руках. — Мой дядя совершенно ничего мне не рассказывает. А я так устал сидеть в заперти и неведении этого дворца. Поэтому прошу расскажите мне.

Джисон снова посмотрел на меня и я, давая ему свое позволения кивнула.

— Да нечего особо рассказывать.

Они отошли чуть в сторону, когда я шикнула на Ёнбока и он заговорчески улыбнувшись утащил моего стража в сторону небольшого чайного столика, стоящего чуть дальше.

Я снова улыбнулась принцу Сану и коснулась его маленькой ладошки вдыхая такой родной запах.

— Зачем приходил Ким Сынмин?

Я обернулась к придворной даме. Она тут же опустила голову и ответила:

— Хотел увидеть ребенка, ваше величество.

— Он был один?

— Да, ваше величество.

— Прошло три месяца с рождения Сана. Удивительно, что он вообще захотел прийти. — Сан загулил пытаясь ухватить меня за золоченые ленты чогори. — Прошу не препятствуйте их общению, дама Кан.

Та кивнула и легко улыбнулась.

Я перевела взгляд с нее на Ёнбока, который уже подливал чай в пиалу Джисону и продолжал выспрашивать новости с поля битвы.

Я снова обернулась к придворной даме.

— Его величество заходил сегодня?

Кан опустила глаза еще ниже и отрицательно покачала головой.

— Его величество не навещал принца уже несколько недель.

Я хмыкнула и поцеловав малыша в лоб опустила его в кроватку, аккуратно накрыв тонким шелковым одеялом.

— Я приду вечером.

Служанки как одна поклонились и мне даже стало как-то неловко.

Я отвернулась и прошла к мужчинам, сидевшим за чайным столиком.

— Джисон, нам пора. — Проговорила я, и перевела взгляд на Ёнбока, который тут же поменялся в лице.

— Ну невестка. — Протянул он, и я, нежно коснувшись его плеча легко сжала его.

— Я пришлю его к тебе позже, и вы вдоволь наговоритесь.

Шепнула я ему на прощанье.

Ёнбок улыбнувшись своей искренней улыбкой кивнул и стрельнул взглядом в сторону Хана.

Джисон низко ему поклонился, покидая дворец и последовал за мной.

— Ваше величество, так у покоев принца и вправду нет охраны?

Догнал меня в спину вопрос Джисона. Я действительно думала, что он успел об этом забыть. Но кажется уйти от ответа у меня все же не получится.

Я покачала головой.

— Мы с Кимами, так и не смогли договорится. — Я сжала руку в кулак, пытаясь избавится он накопившей дрожи в пальцах. — Им не нравятся мои гвардейцы, а мне их наемники. Не хочу пускать чужаков во дворец, тем более к принцу.

Джисон не отставал от меня не на шаг, он всю дорогу внимательно слушал и не разу не перебил. Хоть это и была одна из его пагубных привычек.

— Так поэтому в покоях принца Сана, находится принц Ёнбок?

Я улыбнулась.

— Ёнбок может сколько угодно раз повторить, что не любит Сана, но каждое утро именно он тащит свою охрану в его дворец и сидит там до позднего вечера. Ведь Кимы не могут запретить охрану Ёнбоку.

Мне не было смысла рассказывать бы все это обычному стражнику. Ситуация во дворце была накалена до предела. Минхо так и не сделал Сана наследным принцем, а в связи с этим и я не могла представить к нему гвардейцев. Мои руки были связаны. Мне было страшно за него, ведь на фоне этого, я подвергала опасности жизнь обоих принцев.

Я покосилась на Джисона. Мне нужен был кто-то рядом с ними, тот кто бы позаботился о них, тот как смог бы их защитить.

Главная аллея дворца петляла поворотами, поэтому служанки, следующие за мной, время от времени пропадали из виду.

— Куда мы идем, ваше величество?

Джисон узнал дорогу, ведущую к его пристанищу в данный момент.

— Хочу наведаться в военное ведомство. — Я покосилась на него проверяя реакцию. — Хочу спросить, куда они дели моего личного стража.

— Неужели я Вас не устраиваю, ваше величество?

Я вдруг остановилась и осмотрела его с головы до ног, словно решала для себя стоила ли игра свеч. Могла ли я распоряжаться чужими жизнями?

— Хан Джисон! — Четко произнесла я и посмотрела ему прямо в глаза.

— Да, ваше величество?

— Что если я прикажу тебе стать личным стражем принца Ёнбока, а за одно и присматривать за принцем Саном?

Джисон вытянулся и даже как-то подсобрался. Он сжал одной рукой эфес своего меча, а второй прикоснулся к тому месту на груди где билось его сердце.

— Я давал вам клятву, исполнить любой Ваш приказ, ваше высочество. И если вы прикажите мне защищать принцев, я сделаю это.

— Спасибо. — Протянула я.

Мы как раз подошли к военному ведомство, которое занимало большое здание рядом со старым дворцом. Со стороны гарнизона как раз были слышны звуки мечей и боя. Скорее всего гвардейцы проводили тренировку.

Мы подошли еще ближе и из числа солдат мой взгляд выхватил поджарое загорелое тело Хенджина. Он искусно сражался сразу с несколькими противниками перекидывая два меча между собой, ловко крутя их в руках. Мышцы на его груди и руках перекатывались. К моему лицу подкатил жар, и я улыбнулась, словно касаясь его взглядом.

Хван кажется почувствовал мой пристальный взгляд на себе и обернулся, смотря прямо на меня. По его лицу и груди стекали капли пота, а моя голова уже кружилась только от того что он просто смотрел в мою сторону. Несмотря на то, что я хоть и была замужней женщиной, в этой жизни мужчину без одежды мне приходилось видеть впервые.

Он улыбнулся как-то особо нежно и перебросил оба меча в одну руку, второй вытертая пот.

— Гвардейцы. — Пробасил он, обращаясь к солдатам на поляне. — Отдать честь королеве.

Те как один склонились в поклоне, а Хенджин в это время накинул сверху нательную рубашку, которая тут же прилипла к влажному телу.

— Моя королева, что привело Вас сюда? — Хван опустился на колени передо мной, а мне как маленькой юной девчонке захотелось обнять его, прижавшись к нему всем телом прямо сейчас.

— Хотела узнать, куда делся мой страж. — Я отвела глаза от Хенджина на Хана и чуть тише добавила. — И что там с Белым духом?

Хенджин как-то особо вальяжно поднялся на ноги все это время касаясь на Хана, который пытался отвести глаза и не пересекаться взглядом со своим генералом.

— Кажется, в военном ведомстве куда больше людей, которые не умеют держать язык за зубами, нежели я думал, моя королева.

— Ваше величество. — Джисон вдруг резко перебил Хвана и обратился ко мне. — Раз уж мы в военном ведомстве и рядом генерал Хван, который сможет о Вас позаботится и защитить, может я преступлю к своим новым обязанностям прямо сейчас?

Я улыбнулась, пытаясь не засмеяться.

— Конечно, офицер Хан. Приступайте. — Я кивнула ему все еще пытаясь держать лицо.

Он склонил голову в прощальном поклоне и пройдя мимо придворной дамы О, подмигнул ей и улыбнулся, покидая военное ведомство. Та в свою очередь покачала головой и закатила глаза.

— Что это сейчас было? — Хенджин сунул мечи в ножны и посильнее запахнул полы нательной рубахи, проследив за моим взглядом.

— Ты тоже это заметил? — Зашептала я. Мои служанки стояли достаточно далеко, как и его воины, так что с Хенджином мы могли спокойно поговорить. — Кажется Джисону нравятся дамы постарше.

— Я не об этом. Ты только что отпустила своего стражника, оставшись без охраны.

Теперь уже, как и моя придворная дама, глаза закатывала я.

— Как он заметил, вы же здесь. — Я перешла на более уважительный тон и улыбнулась Хенджину. — Разве генерал Хван не сможет защитить свою королеву?

Я заметила, как губы Хенджина тронула чуть заметная улыбка, он перевел взгляд мне за спину посмотрев на мою свиту и произнес:

— Дайте мне пару минут, моя королева. Я переоденусь и провожу вас.

Я кивнула и подошла к придворной даме О, которая как коршун кружила рядом.

— Ваше величество, все ли в порядке с Со Чанбином?

— Сейчас мы об этом и узнаем у генерала Хвана.

Хенджин вышел через несколько минут. Его волосы уже были приглажены, форма поблескивала золотыми знаками отличия, а один из мечей позвякивал моим подарком на поясе.

— Ваше величество. — Хенджин кивнул мне в сторону выхода.

Когда нефритовые колокольчики звякнули ближе придворная дама, выцепив шум стрельнула в них глазами.

— Так что с моим стражем, генерал Хван. — Спросила я громче чем следовало, чтобы у моей дорогой служанки не осталось ко мне вопросов.

— Не переживайте, ваше величество, Хан Джисон получит сполна за свой длинный язык.

— Я о Чанбине, генерал.

Хенджин словно не слыша меня усмехается и произносит:

— О каких новых новых обязанностях, говорил этот оболдуй. — Он косится на меня кривенько усмехаясь.

Не хочет отвечать на мои вопросы, при этом задает свои.

— Небольшая просьба. — Я тоже улыбаюсь ему, и он, хмыкнув покосился в сторону служанок которые уже успели отстать от нас.

— Он помогает, генералу Бану, в поисках преступника. Вернется к Вам уже завтра.

Боги что за сталь в голосе, господин Хван?

Я протянула руку, и коснулась его ладони, так чтобы нас не увидели служанки. Он усмехнулся и сжал мои пальцы в ответ. Его рука была горячей и такой большой, что моя ладонь могла запросто в ней утонуть.

То, что Хенджин не будет ни чего рассказывать при служанках я прекрасно понимала, но как отослать их подальше не имела не малейшего представления. Этикет дворца требовал, чтобы я постоянно таскала за собой цепляю встану горничных и помощниц вместе с придворными дамами.

— Придворная дама О. — Позвала я старшую служанку. — Возьмите слуг и отправляйтесь в мои покои, хочу, чтобы вы приготовили мой наряд для чайной церемонии с его величеством.

— Но. — То, что служанка засомневалась и покосилась на Хенджина стоящего чуть поодаль я поняла сразу, она снова бросил взгляд на те самые проклятые колокольчики, мирно висевшие на рукоятке меча Хвана. — Как же вы, ваше величество?

— А я, пожалуй, сразу же отправлюсь в покои принца Сана, слишком скучаю по нему.

Придворная дама не поверила мне. Не единому моему слову, но перечить не стала, она забрала с собой большую часть прислуги, оставив лишь двух младших служанок, которые нерасторопно все пытались поспевать за остальными.

Хенджин усмехнулся он дернул плечом и пошел чуть вперед, догоняя меня.

— Это ничего не меняет, моя королева. — Я скосила на него глаза. — Это не значит, что я вам что-то расскажу

— Почему же?

Девочки, шедшие позади абсолютно не мешали нашему разговору, они о чем-то перешептывались и мило хихикали.

— Хотя бы потому, что сам еще ничего не знаю.

Я остановилась и оглянула древние переходы старого дворца.

— Я начала свой путь во дворце из этих покоев. — Я указала пальцем в сторону покосившихся дверей моих старых покоев. В далеко громыхнул гром, и я вздрогнула обернувших к Хенджину.

— Теперь вы хозяйка восточного дворца. — Мягко произнес Хенджин. — Разве это не прекрасно? Первой видать восход солнца? Первой встречать новый день?

— Может прогуляемся? — Спросила я и Хенджин кивнул.

Он шел рядом, и только от одного его присутствия мне становилось спокойно.

— Вы часто навещаете принца Сана? — Я улыбнулась ему, и он продолжил. — Вы близки как с собственным сыном.

— Когда то, если ты помнишь, я тоже была матерью и ждала рождения нашего с Минхо ребенка.

— Минхо? — Сталь в голосе Хвана снова стала явной, и я рассмеялась.

— Боги, неужели великий генерал Хван Хенджин, тоже верил слухам в прошлой жизни?

Первые капли дождя упали мне на ладонь, и мои служанки взвизгнув устремились в сторону сада чтобы спрятаться в ближайшей беседке.

Хенджин нагнулся и заглянув мне в глаза схватил меня за руку. Мы вбежали на помост старых покоев в которых скорее всего гостила одна из невест кронпринца Минхо. И Хван аккуратно подняв меня за талию поставил на небольшой выступ так чтобы мы были одного роста.

Я рассмеялась, все это было так неожиданно и так ново. Я протянула руку и легко стерла капельки дождя с его загорелой щеки.

— Как только дождь прекратится, я провожу Вас в ваши покои, моя королева.

Он улыбался и склонялся все ближе, так что его теплое дыхание легко касалось моей щеки.

Я вгляделась в его лицо. Мне хотелось касаться его поэтому мои пальцы осторожно опустились с его щеки на грудь, сжав грубую ткань военного ханбока.

— Помнишь, как я просила тебя, оберегать мой сон?

Хенджин спустился еще ниже и коснулся губами моей щеки. Я почувствовала, как он кивнул и продолжила.

Разговор не давался мне трудно. Казалось с Хенджином я могла говорить обо всем и даже о моих собственных чувствах.

— Сегодня охраняй мой сон, в моей постели.

Я почувствовала, как руки Хвана нежно обнимают мою талию прижимая нас еще ближе.

— Как пожелает, моя Ёнхи. — Он усмехнулся и легко поцеловал мои губы, так что комок внутри моего живота рассыпался тысячами осколоков.

Дождь все нарастал, и тучи, заслонившие небо над Чосоном, приближали окончания дня. А я наконец-то была счастлива и любима.

— Этот чай привезли из южных регионов Пукчана? — Я обратился к евнуху Хану, рассматривая золотой оттенок напитка и вдыхая его терпкий цветочный запах, который поднимался из чашки. Казалось, он имел какой-то давно забытый вкус, яблок и теплого летнего вечера.

— Нет, ваше величество. Этот из Бхарата⁽¹⁾.- Евнух налил еще одну пиалу и протянул ее королеве. — Его передал генерал Хван. Подарок королевской семье.

— БхаратаСтарое название Индии? — Я покрутил пиалу в руках. — Это не тот ли, что недавно привезли купцы?

— Именно, ваше величество. — Евнух отставил чайничек на стол и чуть приподнял голову. — Говорят, его цена достигает по несколько серебреных слитков за один мешочек.

— Хороший чай, нужно будет обязательно поблагодарить Хенджина.

Я отпил напиток, ощущая на губах его тонкое послевкусие мяты и зверобоя

— А как вам чай, моя королева? — Я покосился на Ёнхи, она с самого утра была сама не своя.

Сегодня нам с ней предстояла встреча с министром Мином. Его отправила лично благородная супруга Хван, под четким руководством моей матери. Ведомство должно было вычислить лучшее время для зачатия, будущего наследника престола. И сегодня министр должен был объявить нам об этом.

— Очень приятный. — Она обернулась ко мне и отставила пиалу в сторону.

Я вздохнул и махнул рукой евнуху, чтобы нас оставили одних.

— Что-то случилось Ёнхи? — Я взял ее холодные ладони в свои руки, и поднес к губам, поцеловав кончики пальцев.

За то время что мы были женаты, мы заметно сблизились. Мы часто проводили вместе вечера, или старались встречаться днем за обедом вместе с Саном.

— Нет, что ты. Просто волнуюсь.

Я искоса улыбнулся, пытаясь не пугать ее еще больше.

— Ёнхи, поверь, как только министры объявят дату зачатия наследника, и мы с тобой разделим покои, все проблемы исчезнут. Кимы больше не смогут угрожать тебе.

Она осторожно высвободила свою ладонь из моей руки и попыталась выдавить из себя улыбку, но выходило это у нее из рук вон плохо.

— Они мне не угрожают, Минхо.

— Чонин рассказал мне, что на неделе видел, как Ким Сынмин дерзил тебе, у покоев Сана. Думаю, мне стоит поговорить с ним.

Ёнхи вдруг сузила глаза и скривила губы.

— Ты следишь за мной?

Я усмехнулся. Ее реакция была предсказуемой. Какие бы хорошие отношения мы бы не поддерживали, в ней все еще проявлялось северное бунтарство, неподчинение, и свободолюбие.

Король мог править страной, но королем всегда правила его королева.

— Если бы я захотел следить за тобой, то вряд ли бы стал этим сейчас делиться. — Я снова сделал глоток. Чай вернул мне спокойствие, растекаясь горячими волнами по всему организму. — Это все слухи, не расскажи мне Чонин, это бы сделал кто-то другой.

— Он не дерзил мне. — Ёнхи схватила с тарелки вяленый финик, и сунула его в рот, как всегда делала, когда не хотела продолжать разговор.

Кажется с каждым разом, я изучал ее все больше и больше, замечая какие-то повадки в поведении или любимые сладости, это делало нас ближе. Во всяком случае, меня так точно.

— Я просто попросила его почаще навещать Сана. — Вдруг резко выдала она. — Он все-таки его племянник.

Я не мог обвинять Сынмина в том, в чем был виновен и сам. Последний раз я заходил во дворец принца, когда ему исполнилось сто дней, после этого я придумывал и использовал любые отговорки, чтобы не навещать сына. Это было для его же блага, я старался не привязываться к мальчику, зная, что в скором времени королева понесет, и этот ребенок станет разменной монетой в дворцовых играх Кимов. А это значит, что возможно делая выбор между ним и ребенком Ёнхи, мне придется убить Сана.

— Он чиновник Ёнхи, он часто бывает занят. — Должен признать, хоть и говорила она про Ким Сынмина, но имела ввиду меня.

Она хотела мне что-то ответить, но наш разговор прервал голос евнуха Хана оповестившего о прибытии министра Мина.

Ёнхи тут же поменяла позу, и от расслабленной девушки не осталось и следа. Она тут же вытянулась, выпрямила спину и опустила дрожащие руки куда-то под стол, пряча их от глаз любопытного чиновника.

— Ваше величество. — Он низко поклонился мне, коснувшись руками пола и опустил на них голову.

Он поднял глаза, посмотрев на меня, и повторил тот же жест с поклоном и для королевы.

Ёнхи сглотнула, но не показала и виду, что волнуется.

— У меня для Вас, счастливые новости, ваше величество. — Начал Мин, и улыбка появившиеся на его лице обнажила его кривые зубы.

Я кивнул, позволяя ему продолжать.

— Дата зачатия наследника определена. — Я почувствовал, как Ёнхи снова дернула свое чогори, смяв его в ладони.

Я протянул руку, и коснулся ее локтя, она вздохнула и покосилась на меня.

— Сегодняшняя ночь, лучшее время. — Всё не унимался чиновник, протягивая карты небесных созвездий и произведенные расчеты. — Звезды говорят о рождении будущего короля.

Я улыбнулся. Взволнованная Ёнхи будоражила кровь в моих жилах. От нее исходил легкий аромат персиков, которые не смог перебить даже запах чая распространившийся по беседке. Сегодня она наконец-то станет моей женой во всех смыслах этого слова.

Ёнхи осторожно отодвинула мою руку и улыбнувшись чиновнику Мину вдруг поднялась из-за стола.

— Прошу простить меня, я вынуждена удалиться.

— Что-то случилось? Вам не хорошо, моя королева? — Я выпустил ее руку, и осмотрел бледное лицо.

— Все в порядке мне просто нужно отдохнуть. — Она улыбнулась уголком губ и покосилась на Мина. — И подготовиться.

— Чонин! — Окрикнул я стража. — Проводи королеву до покоев.

Он дернулся, поправив на поясе меч.

— Не нужно. — Она нежно коснулась моей ладони. — Я вполне могу дойти самостоятельно.

— Отсутствие твоего стража, не дает мне спокойно отпустить тебя. — Шепнул я ей.

И Мин который все это время в упор смотрел на нас, вдруг покраснел и отвернулся.

— Ни чего страшного, Бан Чан, скоро вернет его. — Ответила она.

Она кивнула мне и легко проплыла в сторону восточного дворца. Придворная дама О с ватагой горничных, всюду следовавших за королевой, покосилась на Чонина, и поспешила за своей хозяйкой.

Я сощурил глаза глядя ей в спину.

— Ваше величество. — Мин все еще пылая своими щеками, придвинулся ближе и произнес. — Не переживайте, женщины часто волнуются в свой первый раз. Можете мне поверить.

Я резко поднял на него взгляд и скривил лицо. Я схватил его за грудки и дернул на себя так что он, споткнувшись почти повалился на пол.

— Она не женщина! Она твоя королева! Как посмел думать, о ней в этом ключе. — Я скорее почувствовал, чем заметил, как Чонин из-за моей спины переместился вперед и уже обнажил свой меч.

— Может мне выколоть тебе глаза, чтобы они в жизни больше не смогли посмотреть в сторону королевы? Или вырвать язык, чтобы он не смог говорить свои гадости в ее сторону!?

Чонин подошел еще ближе. Его меч нависал над головой чиновника, он ждал лишь моего приказа.

Чиновник Мин, затрясся. Его глаза раскрылись еще шире, а красное лицо стало почти бордовым. Ворот его ханбока, за который я держал его, сдавил шею и почти не давал дышать.

— Ваше величество, я никогда. — Пытаясь прошипеть, он дернулся в моих руках.

— Должен ли я залить эту беседку твоей кровью Мин Чондэ?

Он затряс головой, а я улыбнулся.

— В такой прекрасный день? — Я вытянул руку вперед и Чонин вложил мне в ладонь свой меч. — Стоит ли мне отрубить твою голову, и подарить ее королеве?

Я выпустил его ханбок, и он упал на спину, пытаясь быстрее отползти в сторону, случайно задевая чайный столик.

— Подготовьте все к сегодняшней ночи! — Я усмехнулся и оттолкнул ногой чиновника, покидая беседку.

Я передал меч обратно Чонину и тот убрал его в ножны.

— Посмел опорочить королеву. — Прошипел я сквозь зубы. — Чонин!

Я снова окрикнул своего верного стража. Он шел прямо за мной и когда я позвал он прошел чуть вперед.

— Да, ваше величество? — Чонин был верным и исполнительным, как и все северяне, наверное, поэтому он мне и нравился.

— Докладывай мне обо все псах, посмевших лаять в сторону королевы.

Чонин кивнул и как то криво и язвительно ухмыльнулся.

— Будет исполнено, ваше величество!

— Мы должны огородить ее от всех посягательств. Чем спокойнее чувствует себя королева, тем спокойнее Чосон.

Чонин снова кивнул.

Мы вышли на главную дорогу, ведущую к моему дворцу. Солнце жарко палило, и евнух, несший на до мной зонтик от солнца, время от времени тяжело вздыхал.

— Чонин, так что там с Бан Чаном? — Вспомнил я вдруг слова Ёнхи, о том, что тот забрал ее стража. Я обернулся на него.

Чонин вдруг сбился с шага, и посмотрел на меня.

— В последнее время он редко появляется во дворце. Ходят слухи, о том, что они с Со Чанбином ищут Белого духа.

Он подал мне руку помогая подняться во дворец, и открыл передо мной двери в покои.

— Народ поднимает восстания все чаще, ваше величество. Чиновники стали раздавать народу только испорченные продукты, если вообще что-то раздают. Белому духу сейчас раздолье для поднятия мятежа.

— Так значит, Бан отправился на его поиски? — Я опустился на циновку, откидываясь на мягкие подушки. Перед сегодняшним вечером стоило отдохнуть и набраться сил.

— Так и есть, ваше величество. — Чонин кивнул и покосился на евнуха Хана, принесшего небольшой тазик с водой и розовыми лепестками и чистые полотенца, для умывания. Тот поднял на него глаза, и воин кивнул ему на дверь. Разговор должен был остаться приватным.

— Это две хорошие новости в одной, Чонин. — Я усмехнулся и прикрыл глаза. За спиной Чонина хлопнула дверь. — Про них с королевой, всегда ходили разные слухи. Я думал после его возвращения с войны, обременённый женой и ребенком Бан, станет меньше появляться на устах у прислуги, но как оказалось, ни чего не изменилось. И теперь чем дальше он от дворца, тем спокойнее я.

Ян усмехнулся и подошел ближе.

— Думаю, вашему величеству стоит переживать не по поводу Бан Чана. — Он нагнулся чуть ниже и покосился за спину, проверяя, не подслушивает ли нас кто-то. — А на счет Хван Хенджина, который после возвращения с войны и получения почестей, стал позволять себе слишком многое.

Я удивленно уставился на него. Чонин скривился и выплюнул.

— В последнее время, он часто, лично дежурит у покоев королевы.

Кажется, в одно мгновение мое лицо изменилось, поскольку Чонин до этого спокойно смотревший на меня вдруг отшатнулся в сторону.

— Думай, что несешь! Кажется урок чиновника Мина, не чему тебя не научил Чонин? — Проревел я, крепко сжав зубы.

Воин тут же упал передо мной на колени и опустил голову.

— Я заслуживаю смерти, ваше величество!

— Еще как заслуживаешь! — Я поднялся на ноги и обошел его со спины. — И ты ее получишь. — Я зыркнул в его сторону и пнул в спину, от чего он повалился вперед, и его голова опустилась еще ниже. — Но не сейчас.

— Вы должны знать ваше величество, что я всегда был на вашей стороне, и никогда Вас не предам. Моя жизнь принадлежит Вам. — Четко произнес он, из его губы стекала струйка крови.

— Я обязательно проверю это, а сейчас убирайся. — Я распахнул полы ханбока. — Я должен подготовиться к ночи с королевой.

Ближе к вечеру, когда евнухи привели меня в порядок и переодели, я отправился в покои Ёнхи. Я все еще кипел от ярости и не обращал внимания на Чонина, который как верный пес следовал за мной. На его губе все еще кровоточила рана.

Казалось все вокруг только, и пытались внести раздор в наши с королевой отношения, которые только начали налаживаться.

Я ступил на порог ее дворца ближе к часу свиньи. Евнух Хан, громко оповестив о моем присутствии восточный дворец, радостно улыбнулся. Придворная дама О, и все служанки королевы уже были выведены за пределы дворца, и тоже самое я велел сделать и своим слугам. Сегодня нам с Ёнхи не должно помешать ни чего.

Я вошел в комнату и улыбнулся жене, которая как мне показалась, выглядела необычайно красиво.

Ее волосы распустили и украсили лишь небольшой заколкой с цветком лотоса, а губы подвели алой помадой. Она невинно опустила голову, даже не поднимала глаз.

Евнух Хан прошел чуть вперед и опустил небольшой столик с закусками и рисовым вином, приготовленным специально для этой ночи.

— Моя королева. — Произнес я, и она вздернула взгляд вверх, посмотрев, словно мимо меня. Будто собиралась увидеть кого-то другого. — Я рад Вас видеть. Вы сегодня необычайно прекрасны.

Позади чуть хлопнула дверь и я расслабился. Мы наконец-то остались одни.

— Спасибо большое, ваше величество. — Тихо произнесла она.

Она прошла чуть вперед и полы ее тонкого ханбока чуть колыхнулись. Так же как какое-то небывалое чувство колыхнулось в моей груди.

Как мальчишка ей богу, усмехнулся я сам себе. Я нервничал, как будто впервые был с женщиной.

— Присаживайтесь, ваше величество. — Произнесла Ёнхи и рукой указала в сторону чайного столика.

Она присела рядом и показалась мне такой маленько, что хотелось загородить ее от всех тягот этого дворца, где её обвиняли во всех грехах.

Я и сам был таким, когда-то я тоже ее обидел, и теперь всеми силами пытался искупить свою вину.

Она подтянула пиалу чуть ближе и подлила в нее вина из пузатого графина.

— Я так скучал, моя королева, казалось, что подобное не сможет произойти никогда. — Она обернулась и взглянув на меня тяжело вздохнула.

— Ваше величество. — Она чуть отодвинулась, и запах персиков от ее волос ударил мне в нос. Я потянулся за пиалой и одним глотком осушил ее содержимое. — Я хотела бы поговорить с вами.

— Конечно, Ёнхи. — Я улыбнулся и осторожно взял ее за руку. Она не отстранилась и это дало мне каплю надежды, на то, что однажды мы станем настоящей семьей.

— Ваше величество. Вы же знаете, что наш брак всего лишь указа Вашего отца. — Она сглотнула и тихо произнесла. — Я не люблю, Вас, ваше величество.

Я кажется, неправильно ее расслышал, ее щеки пылали а губы почти не двигались, я наклонился чуть вперед и рассмеялся когда до меня дошло осознание ее слов.

— Все в порядке, у нас вперейди вся жизнь, чтобы это изменить. — Я продвинулся чуть ближе нависнув над ней и она, оттолкнув мою руку, уперлась ладошками мне в грудь.

— Вы наверное неправильно услышали, ваше величество. Я не люблю вас сейчас, и не полюблю позже. Никогда! — Ее лицо вдруг вытянулось и последние слова она почти шипела мне в лицо.

Я усмехнулся и крепче перехватил ее запястья двигая ее к себе.

— Ты и не должна любить меня! — Я толкнул ее ближе к постели и она не удержав равновесие, повалилась на одеяла расстеленные для нас. — Твое дело родить наследника.

Вдруг зло прошептал я. В моей голове зашумел алкоголь, а ее отношение подняло в душе волну негодования.

Я задрал обе ее руки вверх, перехватив их одной рукой, а второй ухватив лицо за подбородок, развернул к себе.

Я попытался ее поцеловать, она заелозила снизу, и я навалился на нее еще больше.

Красивое тело по до мной сделало свое дело, только распалив еще больше желания и огня. Я нашел ее губы и впился поцелуем, сминая их своим напором. Она разорвав поцелуй плюнула в меня и зашипев попыталась вырвать руки.

— Чем больше ты вырываешься, тем сильнее я хочу тебя, Ёнхи. — Зашипел я в ответ и провел губами по ее скуле, вдыхая аромат персиков исходивший от нее даже сейчас.

— Отпусти меня! — Она попыталась развернуться и ударить меня ногой.

— Зачем, Ёнхи, мы ведь муж и жена? — Я потянулся к краю ее ханбока и задрал его вверх. Тонкая ткань затрещала под напором, а я сглотнул проведя рукой по гладкой коже. — Разве это не прямая наша обязанность перед Чосоном? Перед твоим любим народом Ёнхи?

Она замерла в моих руках, и я снова нагнулся, чтобы поцеловать ее. Мои руки больше не держали ее, они как завороженные исследовали ее тело, пытаясь дотянутся, казалось повсюду. Поцелуй вышел слишком сухим и соленым одновременно и поднял взгляд и посмотрел ей в глаза.

Она плакала, пытаясь одной рукой оттянуть порванный край своего тонкого ханбока еще ниже.

Я замер, и колкое осознание пронзило меня насквозь.

— Кто? — Тихо спросил я. Она лежала подо мной, пытаясь не смотреть на меня.

Я схватил ее за подбородок и снова развернул к себе.

— Кто?! — Заорал я. Сдерживая себя изо всех сил.

Она продолжала молча смотреть мне в глаза, и казалось я все понял, в одно мгновение разговор с Чонином возник в моей голове. Все его слова и подозрения вдруг будто стали явью.

Я закивал головой своим собственным мыслям и оттолкнув ее в сторону поднялся.

— Ян Чонин! — Взревел я.

Ёнхи, дернулась в мою сторону и схватила меня за подол ханбока, подползая ближе.

— Нет, Минхо. — Она умоляюще замотала головой. — Пожалуйста, не нужно.

— Ваше величество. — Двери в покои королевы разъехались и Чонин вошел, внутрь окидывая взглядом меня и королеву, которая плача, цеплялась за меня.

— Ян Чонин! — Жестоко произнес я, и посмотрел на Ёнхи, дернув уголки губ вверх. — Вот тебе мой указ, казнить предателя Хван Хенджина, а королеву запереть в покоях и не выпускать.

Я дернул подол ханбока из ее руку, и прошептал ей прямо в лицо.

— К ребенку тоже не пускать.

Ёнхи вскрикнула и закрыла рот ладонью, она все продолжала хватать меня за края ханбока.

— Пожалуйста. — Из ее глаз катились слезы. — Только не Сан, пожалуйста, Минхо.

Лицимерка! Как была ей, так и осталась. Как и ее мать, повелась на мужика и предала собственного короля.

— Он не твоей сын, Ёнхи! — Мой сорванный голос выдавал мое волнение. Я опустился на колени рядом с ней и, схватив ее лицо в свои руки аккуратно стер слезинки с ее щек.

— Одно твое слово Ёнхи, и я сделаю все, что ты захочешь. — Заверил я, я сцеловывпл каждую капельку слез с ее щек.

Казалось, вот сейчас все это закончится. Это сюрреалистичная ситуация в которой моя собственная королева оказалась потаскухой, изменяющей своему мужу.

— Стань моей, роди мне сына, и я буду любить его. Сделаю нашего ребенка наследным принцем, возведу его на престол.

Она качала головой, а слезы все лились из ее глаз.

— Я закрою глаза, на то, что Хван был первым.

— Нет. — Тихо прошептала она.

Я оттолкнул ее, и она, снова не удержавшись, упала на постель, со страхом смотря на меня.

— Тогда. — Я с какой-то маниакальной озлобленностью прошептал ей в ответ. — Я лично убью Хвана.

---

1) Старое название Индии

Вернуться к тексту

— Вот так, сначала ты великий генерал, а потом предатель. — Один из стражей короля, подчиняющийся лично Минхо развернулся и с колена зарядил мне по лицу. — Лживая, сука!

Я покачнулся, но упасть он мне не дал, схватив за волосы.

— Да пошел ты. — Я выдохнул и сплюнул кровь прямо на него.

— Блять! — Он отшвырнул меня в сторону, отряхивая полы военного ханбока, на который попали капли моей крови. Он покосился на меня, поморщился и кивнул второму.

Их было трое, и каждый старался оставить на моем лице, свой собственный след.

Один из них, тот, что был ниже ростом, черпнув воды, плеснул ее мне в лицо. Я поморщился от холодных капель, которые словно тысячи игл кольнули разгоряченное лицо и пролились за нательную рубашку багровыми струями.

Видимо им дали прямое задание, сделать мне больно, но не дать умереть.

Меня схватили прямо в ведомстве, во время пересменки, когда все гвардейцы, находились в управлении. Они заявились с прямым приказом короля, который зачитал мне Ян Чонин, и заявив чтобы я сдал оружие, почти выволокли меня под руки. Ким Гымхэ пытался растолкать их, но ему приставили к горлу меч, и велели не делать глупостей, если он не хочет лишиться головы. Я только и успел крикнуть Джисону, чтобы он ни на шаг не отходил от принцев, когда получил удар по голове и провалился в небытие.

В себя я пришел уже в подземных темницах дворца. Здесь было холодно и сыро, даже не смотря на летний зной снаружи.

— Подвешивай. — Прохрипел коренастый, и второй подтащил меня ближе к цепям свисавшим с потолка.

Он перевязал мои руки и скрепив запястья, они дернули цепи вверх, не высоко но так чтобы мои ноги не касались земли. Это было умно, этими несколькими сантиметрами давать человеку надежду.

На это и были рассчитаны дворцовые казематы. Сломать тебя, не убивая.

Следующий удар пришелся куда-то в район печени, и я почти завыл, сжав зубы.

Что именно происходило, я понимал смутно, в голове шумело, и кровь била в уши.

Если это был переворот то какой-то тихий, а если личная неприязнь его величества, то живым мне отсюда было не выйти.

Додумать я не успел звякнула тяжелая дверь и в казематы вошел Ли Минхо. Эти трое поклонились ему и даже пододвинули ближе стул, чтобы он мог сесть. Так сказать наслаждаться процессом с первых рядов.

Я усмехнулся глядя на него одним глазом, второй уже достаточно заплыл, так что видеть им я практически не мог.

Он сел напротив облокотивший ладонями о колени и смотрел точно на меня, не произнося не слова.

Минхо кивнул, и коренастый схватив одну из толстых палок, которыми на старых дворцовых кухнях забивали тесто, с размаху ударил меня по спине, от чего меня качнуло вперед.

— Королю нужно кланяться, мразь. — Словно напомнил коренастый, и усмехнулся. В глазах потемнело, и я снова харкнул кровью.

— Опустите его. — Минхо выдохнул. Он не улыбался и даже не кривил губы. Просто в упор смотрел на меня, будто пытался что-то понять. Прочесть по моему лицу.

Цепи тут же звякнули и мои ноги коснувшись земли подогнулись. Руки все так же остались привязаны к цепям и это не давало мне упасть полностью. Я находился где-то на грани сознания, мотаясь в своих кандалах из стороны в сторону.

— Неужели это стоило того? — Минхо чуть нагнулся вперед и усмехнулся мне прямо в лицо. — Ночь с королевой?

— Ее любовь. — Произнес я, и кровь снова брызнула из моего рта вместе с кашлем. Казалось, легкие решили покинуть мое бренное тело. — Стоит намного больше, а ты. — Я поднял на него мутный взгляд и усмехнулся. — Никогда ее не ценил, ни тогда не сейчас!

Минхо тоже усмехнулся, зло и как-то криво. Я видел, как он сжал руки в кулаки и почти прошипел мне в ответ.

— Завтра министры низложат королеву, и принесут ей яд, а тебе отрубят голову.

— Что с Ёнхи?! Что ты с ней сделал? — Я зло зарычал и попытался дернуться в его сторону, но тяжелые цепи только глухо звякнули.

Я получил еще один удар в голову, от коренастого, и дернулся из стороны в сторону. Руки привязанные к цепи потянулись в след за ней, и грубое железо оставило кровавые подтеки на запястьях.

— Ёнхи? Ёнхи!?- Закричал Минхо, и вскочив со стула схватил меня за шиворот нательной рубашки, притянув ближе. Он навис надо мной и кричал прямо мне в лицо.- Как посмел ты, выродок Хванов, называть королеву по имени.

Его била мелкая дрожь, и руки держащие ворот моей рубашки ходили ходуном.

— Я оставлю тебя в живых только, чтобы лично показать ей, как тебе отрубают голову.

Я рассмеялся, обнажая окровавленные зубы.

— Как был дураком, так и остался. — Буркнул я, выплевывая вновь подкатившую к горлу кровь.

Минхо взревел и ударил меня кулаком в лицо, цепи за которые я был подвязан снова дернулись.

— Ты, украл у меня все! — Орал Минхо, тряся меня. Удары его тяжелого кулака попадали в цель, и мое лицо превращалась в кровавое месиво. Он выпустил свой гнев наружу, словно ждал этого всю жизнь, и тот пожирал его изнутри. — Отца, брата, а теперь и жену! Ненавижу! Сука!

Его кулаки сбились в кровь и он, оттолкнув меня, обтер руки о свой ханбок.

— Я отберу у тебя, все. Так же как это сделал ты! — Он задрал голову к потолку и тяжело выдохнул. — Сотру всю семью Хван с земли, чтобы даже упоминание вашей фамилии, грозило людям смертью.

Он обернулся и снова посмотрел на меня.

— Ёнбок и его мать будут повешены на воротах дворца, как ближайшие родственники предателя. Им не вознесут почести, и их таблички с храмовым именем никогда не поставят в поминальном храме. И в этом только твоя вина, Хван Хенджин. — Сквозь шум крови в ушах я отдаленно слушал рассказ короля. Он снова сел на стул , крепко вцепившись в деревянные ручки, и рассказывая то что ждет всех моих близких.

Кажется, ничего не менялось. Нам с Ёнхи снова было не спасти тех, кого мы любим.

Минхо кивнул, и удары его верных воинов снова посыпались на меня. С каждой атакой мое сознание все больше покидало меня, пока последний удар по лицу не заставил меня отключиться.

Сквозь шум в голове и скрежетание старого замка я услышал легкий смех. Он доносился будто сверху, и я протянув руку попытался коснуться его.

Сознание медленно возвращало меня в реальность. Меня аккуратно дернули вверх, облокачивая о стену, а губ коснулась чашка с холодной водой.

Я медленно разлепил глаза, в темноте пытаясь разглядеть хмурое и грязное лицо Бан Чана.

— Пей. — Произнес он, обеспокоено оглядывая мое лицо. 

Я сделал жадный глоток и усмехнулся, проследив за его взглядом.

— Нравлюсь?

— Не в моем вкусе. — Он выудил откуда то из за груди красивый носовой платок расшитый тонким узором и намочив его в остатках воды коснулся раны над моим глазом. — И я женат.

Я попытался улыбнуться его шутке, но рана на губе снова закровоточила и защипала. Я коснулся ее рукой и поморщился.

Чан прищурил глаза, и аккуратно подняв с пола меч, улыбнулся и кивнул на него. Я с легкостью узнал в нем свой, с нефритовыми колокольчиками на рукояти.

Бан аккуратно прошелся по ним руками осматривая с разных сторон и я даже немного напрягся. Этот взгляд не сулил ни чего хорошего.

— Девушкой, что подарила тебе подвеску, была Ёнхи?

Это были слова старшего брата, который словно проверял на прочность будущего зятя. Он знал ответ, но все равно спрашивал.

Я поерзал пытаясь оттолкнутся от стены и протянув руку ухватился за свой меч.

— Любопытство сгубило кошку, мой дорогой друг. — Поддел его я. Он все еще не отпустил мой меч будто ждал моего ответа.

— А ваши с Ёнхи тайны, чуть не сгубили тебя. — Заключил он, дернув меч чуть сильнее и ткнул им мне в бок. — И могут сгубить ее!

— Где Ёнхи? — Я перехватил меч поудобнее и поднялся на ноги опираясь на него.

— Не знаю. — Произнес Чан. — Мы только вернулись во дворец.

Бан Чан поднялся следом и открыв железную решетку кивнул головой на выход. Я только сейчас заметил что в темнице нет охраны, а шум гудевший у меня в ушах, был шумом с улицы.

— Нужно, найти ее и уходить.

Я схватил его за руку и удержав спросил.

— Чан, что происходит?

— Это восстание, Хенджин! Гимхэ отправил мне сообщение, но пока мы с Чанбином добрались до дворца, толпа уже подошла к главным воротам.

Он прошел вперед, а я так и продолжил стоять. Мои ноги будто приросли к полу. Все что я пытался таким трудом исправить повторялось. Я покачал головой и рукой провел по маленьким колокольчикам звякнувшем о тяжелый метал.

— Собираешься, и дальше там стоять, или мы наконец-то пойдем искать Ёнхи? — Он заглянул за угол прислушиваясь к звукам с улицы. — Я смотрю Вас вообще нельзя оставлять одних, вы здорово на пару совершаете ошибки.

Я кивнул и чуть прихрамывая направился за Чаном, по узким коридорам Дворцовой тюрьмы.

— Почему ты вернулся во дворец, а не отправился к жене, Чан?

Он покосился на меня через плече, и усмехнулся.

— Я воин, Хенджин, такой же как и ты. Ты бы поступил иначе?

Я вдруг подумал, действительно будь я на его месте, как бы я поступил? Ринулся исполнять свой долг или для начала спрятал бы жену?

— Я собирался отправить Бай Лин на север, к родителям. — Будто прочитав мои мысли ответил Бан. — Но эта упрямица, отказалась. Пришлось снова обратиться к кисэн.

Рассмеялся он, словно пытаясь разрядить обстановку.

— Что же ты пообещал Кымё, чтобы она спрятала манджурку? — Улыбнулся я и ухватился за бок, который кольнув, заныл. Стоило похвалить стражей короля — били они точно.

— Тебя. — Он подергал бровями, и усмехнулся. — Сказал, что ты женишься на ней, как только я вытащу тебя от сюда. Думал, что это ее украшение.

Он кивнул на подвеску на моем мече.

И я пожал плечами.

Мы вышли к воротам департамента тайных дел и Чанбин дежуривший все это время у входа и ожидающий нас, обнажил меч.

— Спокойно, Чанбин, это мы. — Бан огляделся по сторонам.

Личный страж королевы заметив меня, вытянулся и отдал мне честь.

Я кивнул ему и он произнес.

— Генерал, я пытался вернуться к восточному дворцу, но у покоев королевы стоит отряд из пяти верных королю стражей. Они охраняют покои королевы. — Отчитался он. — А у западных ворот, я видел толпу мятежников, они пытались прорваться в внутрь, гвардейцев там не было.

— Скорее всего, они держат главные ворота. — Сделал вывод я, и почесал разбитую бровь.

— Почему покои Ёнхи, не охраняет Хан? — Бан Чан зыркнул в сторону Чанбина, как будто тот был виноват, что Джисона не было на положенном ему месте.

— Ёнхи, велела ему охранять принцев. — Я подвернул рукава нательной рубашки и перехватил меч в левую руку, правая все еще нестерпимо ныла, возможно, была сломана. — Скорее всего, он сейчас в западном дворце, с Ёнбоком, и принцем Саном.

— Западные ворота достаточно далеко, от дворца принца Сана. — Бан почесал подбородок и перевел взгляд на меня. — У нас будет время, забрать королеву и дойти до покоев принца.

Я кивнул и мы начали пробираться к восточным покоям, через узкие тропки, которыми обычно пользовались служанки для быстрого перемещения по дворцу. Мы повернули за старой ивой на право, и вышли как раз к центральному входу дворца королевы.

Я пригляделся, но в темноте было трудно различить тени стражи короля, охранявшей вход. Чанбин как раз перепрыгнул через живую изгородь и натянул тетиву, направив стрелу на одного из воинов мелькавшего на пороге, когда я приглядевшись положил руку ему на плечо, останавливая.

Бан Чан следующий за мной, тоже остановился, вглядываясь в очертания фигур на пороге восточного дворца.

Я дернулся, вперед натыкаясь на жуткую кровавую улыбку, замершую на маске Белого духа. Который медленно, и с каким-то маниакальным ожесточением перерезал горло одному из королевских стражей.

Я перевел взгляд на испуганную Ёнхи, жавшуюся к дверям, и та увидев меня дернулась ко мне, поскальзываясь на луже крови . Ее ханбок был окрашен в кроваво красный цвет — крови королевских стражей, которая заливала практически всю веранду. Их тела лежали здесь же у ног королевы, они видимо пытались ее защитить.

Белый дух повернул голову, заметив нас и обтерев нож о светлый рукав своей одежды, резко схватил ползущую Ёнхи за волосы, дернув на себя.

Бан Чан за моей спиной взревел, я слышал как звякнул его меч, выхваченный из ножен.

Он дернулся в их сторону, отталкивая меня плечом.

— Только дернись. — Послышался глухой голос из под маски, и дух подтянув Ёнхи ближе приставив к ее шеи короткий костяной нож. — И я перережу ей глотку.

Она взвыла от боли, пытаясь цепляться за его одежду, и я поморщился от собственного бессилия, сильнее сжимая рукоять меча.

Бан остановился в нескольких шагах от них.

Дух нагнулся ниже и прошипел так, чтобы слышали мы:

— Как была шлюхой, так ей и осталась.

Он отпустил ее волосы, но все еще продолжал прижимать нож к ее шеи. Он поднял руку и стянул белую маску с лица, отбрасывая ее в сторону.

— Ян Чонин? — Прошептал Чан.

Я сделал несколько шагов в их сторону, поравнявшись с Баном.

Я помнил этого мальчишку, он прибыл в Ханян вместе с Бан Чаном. Он был одним из двух людей его отряда, кто остался жив после стычки с головорезами из старенькой гостиницы. Кажется, я тогда одобрил его кандидатуру на роль гвардейца, даже не взглянув, только лишь со слов Бана. И это было моей главной ошибкой.

Чанбин пытался обойти Яна справа, но тот заметив стража резко выдернул от куда то из-за спины маленький острый нож и бросил в его сторону, попав точно в руку офицеру Со.

Чан кажется, находился в шоке, он не моргая продолжал смотреть на совсем юного мальчишку, к которому относился как к младшему брату.

— Предатели! — Крикнул Чонин. — Я столько раз пытался от вас избавиться.

Со стороны сада послышались крики и вспышки пламени стали куда ярче, кажется, толпе удалось ворваться во дворец.

— Это вы! Все из-за вас! — Ян прижал нож еще плотнее, и по шее Ёнхи покатилась алая струйка. Её трясло, она цеплялась тонкими, испачкаными в чужой крови пальцами, за чогори и что-то тихо нашептывала. — Я правда не хотел убивать ее в этот раз. Вы сами меня вынудили!

Огненное зарево осветило восточный дворец, и я обернулся, проверяя ворота.

— Таскались с этой потаскухой, а она и рада стараться. — Все не унимался Чонин. — Она жена вашего короля! Как вы посмели!

Шум все нарастал и его глаза забегали, переходя с ворот за нашими спинами на нас.

— Восстание сделает свое дело. Я перережу ей глотку, и все будет выглядеть как мятеж. Его величество, не будет мучиться от потери жены, его руки не будут в крови этой шлюхи.

Я втянул носом тяжелый ночной воздух. Я нашел того, кто это сделал, пронеслось в моей голове. Теперь я точно знаю, чья рука убила тебя Ёнхи.

* * *

Ян Чонин* * *

... Идея в моей голове становилась все ярче. Для себя я уже решил, как стравлю Бана и Хвана, между собой, а под шумок убью предательницу королеву. Король Чосона достоин большего, чем девка с севера, которая путалась с собственным генералом.

Кромка леса показалась как раз за высокими кустами гибискуса, я перепрыгнул живую изгородь, и пригнулся, вглядываясь в тени солдат, окруживших поляну. Я пригляделся и увидел, как Хван отрубил голову великому генералу Бану, как он схватил королеву за волосы, и как та вытащила из-за чогори маленький нож, подаренный ей когда-то лично мной.

Я выудил стрелу из колчана и натянул тетиву, услышав крик королевы, я прицелился ровно в ее сердце и выстрелил. Королева дернулась, всадив в горло Хван Хенджина нож, и я промазав попал только в живот. Хотя подумал я, одним выстрелом двух зайцев, и усмехнулся. И королева, и ее ублюдок.

Теперь моя миссия, и долг перед моим королем были исполнены.

Мои руки как будто налились новой жизнью, и я отбросил лук, в сторону ища рукой, рядом лежащий меч.

Я уже собирался подняться на ноги когда одна из наложниц короля Теджона, со спины ловко воткнула мне под ребра старый шаманский нож.

Я покачнулся и упал перед ней на колени. Кровь оставила влажный след на моей алой форме, и я крепко ухватившись за рану, попытался поднять голову, чтобы рассмотреть ее лицо. Но увидел только длинные волосы и маску Северного Белого Духа съехавшую в сторону и закрывающую половину лица.

— За что? — Прохрипел я.

— За предательство, Ян Чонин! Предательство самый тяжкий из всех грехов. — Ответил мне женский голос.

— Я никого не предавал! — Я дернулся в ее сторону, пытаясь поймать, но только упал на колени, от невыносимой боли.

— Ты предал сам себя, так теперь заплати за это!

— Кто ты?

— Твоя судьба! — Ее улыбка из-за съехавшей маски показалась мне оскалом.

— Судьба?

Она махнула длинными волосами и скрылась в темноте лесной чаши.

Я смутно ее помнил, умирая там, на опушке темного леса в полном одиночестве. Я закрыл глаза и молил богов о втором шансе.

В один момент как только мои глаза закрылись там у высокого гибискуса, я провалился в небытие. Смерть накрыла меня своим пледом. Я попытался вдохнуть, но воздух в моих легких закончился, а сердце перестало биться.

* * *

— Убери нож, Ян Чонин! — Крикнул Бан Чан, делая шаг в сторону подставного Белого духа, все еще прижимавшего нож к шее Ёнхи. — И отпусти королеву. За посягательство на ее жизнь, тебя ждет смертная казнь!

Бан держал меч наготове, направив его в сторону бывшего товарища. Его лицо хмурилось, он не сводил глаз с подруги, и медленно не делая резких движений, двигался в их сторону.

— Уменьши свои генеральские замашки, Бан. Здесь они не помогут не тебе, не ей.

Со стороны главного дворца снова послышались крики, и прогремел резкий взрыв.

— Ты же понимаешь, что тебе не уйти отсюда живым. — Чан сглотнул.

Он тянул время, но прекрасно понимал, что это бесполезно. Даже если мы добреемся до Чонина, и спасем Ёнхи, нас просто разорвет свой собственный народ.

Я обернулся на ворота, проверяя, не достигла ли безумная толпа восточного дворца, и покосился на все еще сжимающего раненое плечо Чанбина. Он уже успел избавиться от ножа, отбросив тот в сторону, и внимательно следил за своей королевой.

Ёнхи дергалась и вырывалась из рук своего мучителя, крепко прижимающего ее к себе. Из ее глаз продолжали течь слезы, и ее губы неустанно повторяли только одну фразу: «Мой Сан. Мой ребенок».

Я сжал кулаки.

Даже в такой ситуации, когда ей грозила смертельная опасность, она как истинная мать продолжала думать и заботиться о сыне.

Ёнхи затравлено и с какой-то обреченностью смотрела прямо мне в глаза, и кажется, умоляла спасти ее ребенка.

— Чанбин! — Громыхнул я, пытаясь перекричать глухие звуки битвы. — Отправляйся в западный дворец, найди принца Сана и оберегай его.

— Я поклялся защищать королеву, генерал! — Огрызнулся на меня он, с ненавистью прожигая Чонина взглядом.

— Ты не слышал приказа генерала, Чанбин? — Бан Чан не отрывая взгляда от преступника, зарычал. — Королеве сейчас нужно, что бы ты позаботился о принце.

Под гневной речью Бана, Со Чанбин отступил в сторону, бросив взгляд на королеву, и исчез в темноте дворцовых алей. Инстинкты наемника и издержки его прошлой профессии не могли подвести хорошо обученного воина.

— Здесь мы разберемся сами. — Добавил Чан, и я усмехнулся его напористости. За Ёнхи, он был готов даже умереть.

Мы с ним двигались медленно, все ближе продвигаясь к Яну и Ёнхи. То, что Чонин не был напуган, выступая даже против двух вооруженных воинов, было видно по его яростному взгляду, и то с каким остервенением он продолжал дергать Ёнхи за волосы, словно оттаскивая ее назад.

— Вам двоим лучше прекратить это. — Ян бросил взгляд на меня и усмехнулся. — Ты хочешь получить подарок, Хван?

Он убрал нож от шеи Ёнхи и провел острием вдоль ее щеки.

— Нос? Или ухо? — Оскал на его лице стал шире.

— Если она пострадает. — Зло прошипел я и перехватил меч крепче, выставляя его вперед. — Я убью тебя, и клянусь, твоя смерть будет долгой и мучительной. Я выпотрошу твои кишки, и можешь мне поверить, еще раз у тебя ожить не получится!

Ян рассмеялся громко, и слишком неприятно.

— Так ты тоже все помнишь?

— Видимо, так же прекрасно, как и ты. — Я шагнул ближе, и Чан странно покосился на нас. — Но тебя не было на поляне в ту ночь.

Я вглядывался в его лицо, слишком юное для убийцы.

— Ошибаешься. — Он втянул воздух в легкие, смахнув длинную чулку с глаз. — Я был там, и видел, как ты отрубил голову Бану, и как тебя самого убила эта шлюха.

Он потряс Ёнхи за волосы и она, заплакав еще сильнее закричала.

— Неужели тебе, самому не хочется ее убить, Хван? Отомстить за свою собственную смерть, а?

— О чем он говорит, Хенджин? — Чан дернул меня за локоть.

Я обернулся к Бану, разрывая зрительный контакт с Ёнхи, и улыбнулся ему.

Пазлы в моей голове сложились, один к другому.

— Знаешь, кто убил твоих людей в той старой гостинице, под Ханяном? — Обратился я к другу.

Я расправил плечи, словно вел самый будничный в своей жизни рассказ, а не пытался спасти любимую женщину.

Чонин прищурился, кажется, тоже желая послушать мою историю.

— Кто повесил бедную, не в чем неповинную Менсук, на лентах от чогори, и кто перерезал горло Чанхи?

Ёнхи прекратила дергаться в руках Яна и перевела взгляд с меня на Бан Чана.

Чан в упор смотрел на меня, практически затаив дыхания ожидая моего ответа.

— Один мальчишка с севера, которого ты научился ловко орудовать ножом.

— Разве Менсук не покончила собой?

Чонин рассмеялся.

— Ловко, ловко. — Он накрутил волосы Ёнхи на кулак, и я сжал зубы, делая осторожный шаг в их сторону. — Ты действительно очень умён Хван Хенджин. — Он фыркнул. — Не в чем неповинная Менсук? Эта девка, была невестой наследного принца, а сама в это время, бегала на свидания к стражнику. Знаешь, сколько времени мне потребовалось, чтобы подвесить ее на ленты?

— Ян Чонин! — Прошипел Бан. — В кого ты превратился?

— В того кем был всегда, Чан. В убийцу! — Ответил я Бану. — Для него ведь это не в первой? Ведь твои товарищи были не первыми, от кого ты так хладнокровно избавился, с кого ты начал Чонин? Кошечки? Собачки?

— Его мать. — Прошептал Чан. — Перед нашим отъездом в Ханян, в городе ходили странные слухи о пропаже госпожи Ян.

Чонин выпятил нижнюю губу и яростно бросил.

— Эта тетка, читала слишком много нравоучений. — Он пожал плечами. — А сама даже не могла вспомнить, кто был моим отцом. Меня это так раздражало, шлюха, которая не помнила с кем из своих хахалей нагуляла ребенка, и я подумал раз она и дальше собирается молчать, то я могу помочь ей закрыть свой рот на всегда.

— Где ее тело? — Бан сощурил глаза.

— В озере. — Просто ответил, Чанин. — Могу даже сказать тебе точные координаты, если ты конечно выживешь.

— Так же ты поступил и с Чонхи, помог ей закрыть рот навсегда? — Перебил я его.

— Моя маленькая ошибка. Я думал, это наша дорогая, королева. — Он нагнулся над Ёнхи шепча ей в самое ухо. — Она так мило стонала подо мной, прямо как ты под Хваном, в том старом дворце.

Ёнхи дернулась сильнее.

— Убийца! — Прошипела она.

— Даже если тебя не убьем мы. — Крикнул Чан. — Народ не даст тебе покинуть дворец.

— Мне это и не нужно. — Он дернул Королеву выше,оставляя порез на ее бледной щеке. — Достаточно будет знать, что Пак Ёнхи, эта шлюха, мертва.

— Что? Что я тебе сделала? — Вдруг выкрикнула Ёнхи. — За что ты мстишь мне?

— За то, что ты предательница и лгунья, обманувшая собственного мужа. Шлюхи не достойны жизни!

— Это был ребенок Минхо, мой и Минхо! — Забилась она в истерике.

Бан скрежетнул зубами, но стоило отдать ему должное, даже если он и не понимал, что за кошмар здесь происходит, вида он не показывал.

Звуки мятежа становились все громче, разъяренная толпа продвигалась к восточному дворцу. Ворота покоев королевы никто не охранял, и оставалось надеятся только на себя и на крепкую руку Чана. Я втянул носом воздух и, поймав взгляд любимой, улыбнулся и кивнул ей.

Раздался еще один взрыв, кажется, гвардейцы начали использовали порох, чтобы разогнать восставших.

Ёнхи дернулась чуть сильнее, схватилась окровавленными ладонями за острие ножа и, ударив локтем Яну в пах, рванулась вперед. Чонин согнулся от боли и, усмехнувшись, кинул костяной нож, прямо в спину своей заложнице.

Я прыгнул к ней прямо через тело королевского стража, отбрасывая свой меч в сторону.

Нож с невероятной силой вонзился ей прямо в спину и она, резко вскрикнув, упала в мои объятия.

Чан среагировал молниеносно, он занес свой меч, обрушивая удар за ударом на безоружного Яна. Тот откатился в сторону, проскользив по луже крови и схватил мой меч валяющийся рядом.

Все это походило на какой-то сущий ад. Грязные, в кровавых потеках Чонин и Бан Чан которые бились на смерть, и раненая Ёнхи в моих объятиях.

— Что не та сила в руках, капитан? — Усмехнулся Чонин. — Говорят, предателей жизнь покидает раньше.

Бан Чан, закричал и снова ударил. Я перевел взгляд с Чана, на лежащую в моих руках Ёнхи.

— Ёнхи, сейчас я уберу нож. — Попытался успокоить ее я. — Будет больно, потерпи.

Я дернул нож, и кровь из раны потекла сильнее. Она сжала зубы, пытаясь оставаться в сознании.

— Как только я убью вас. — Чонин сделал выпад и, оттолкнувшись, пригнулся от резкого удара Чана. Стоило признать, мечом он управлялся отлично. — Отправлюсь к твоей манджурке, которую ты спрятал у кисэн. Как думаешь, когда я вырежу твоего ублюдка из ее живота, она долго проживет?

— Сука! — Бан обрушивал свои удары, его руки тряслись, а ноги скользили в лужах крови.

Лязг мечей, битвы Чана и Чонина, становился все громче. Ян прекрасно владел мечом, и еще лучше ситуацией. Он ногой ударил по оружие одного из стражей и тот прозвякав по деревянному полу, залитому кровью, ударил Бана в ногу. Чан попытался перепрыгнуть через него но, поскользнувшись, повалился на спину. Чонин усмехнулся и, подняв мой собственный меч, с размаху вонзил его в грудь Бан Чана.

Я закричал и Ёнхи в моих руках дернулась.

Бан захрипел и попытался отползти, когда Ян выдернул меч из его груди и вонзил его снова, повернув его несколько раз.

— Смотри-ка, Хенджин. — Криво улыбнулся Чонин и сузил свои лисьи глаза. — Твой меч второй раз, лишает жизни великого генерала Бана.

Я сжал кулаки и поднял глаза. Чонин шел медленно, откидывая ногой трупы стражей.

Ёнхи повернула голову в мою сторону, из ее рта покатилась тонкая струйка крови. Я не мог ее потерять.

Она осторожно коснулась моей руки, и вложила мне в ладонь ту самую шпильку, с бабочкой, которую когда-то ей подарил Бан Чан. Я сжал ладонь крепче, отводя ее за спину.

Чонин наставил мой же меч к моему горлу, кончиком впиваясь прямо в кожу.

— Поднимись, Хван Хенджин! — Взревел Ян. — Я хочу видеть твои глаза, когда буду убивать тебя!

Я улыбнулся Ёнхи, нежно опуская ее на холодную землю, и поднялся на ноги.

Желтые глаза Чонина следили за мной. Он наслаждался моей беспомощностью.

— Есть ли то, что ты хочешь сказать своей шлюхе, Хван? — Чонин занес меч, прицеливаясь для точного удара.

— У Бан Чана ужасный вкус, Ёнхи. Я обязательно куплю тебе другую. — Произнес я.

— Идиот. — Он отставил ногу в сторону, и тряхнул головой. — Служи верно, своей королеве и после смерти, генерал Хван.

Чонин замахнулся моим мечом и я, отклонившись назад, поднырнул под ним, как учил меня когда-то Чан, и со всего размаха воткнул острую шпильку прямо в горло Ян Чонина.

Я отшатнулся, а Ян упав на колени попытался зацепиться за шею, из его рта брызнула кровь, а глаза застыли в испуге.

— Сдохни! — Крикнул я ему прямо в лицо и ногой оттолкнул его тело в сторону, подальше от Ёнхи.

Я снова опустился на колени перед ней, поглаживая ее бледные щеки и убирая с лица прилипшие пряди волос.

— Ты выполнил обещание, Хенджин. — Прохрипела Ёнхи пытаясь улыбнутся. — Нашел моего убийцу. Теперь мне не страшно…

— Нет. — Я опустился еще ниже, сгребая ее в свои объятья. — Даже не думай! Ты не умрешь, слышишь меня. Ты не уйдешь одна!

Я прижимал ее к своей груди, утыкаясь носом в ее волосы.

— Хенджин.

— Все позади. — Шептал я ей на ухо. — Теперь все будет хорошо.

У ворот послышался шум, и я оторвал взгляд от Ёнхи, нащупал свой верный меч, рядом с трупом Чонина, сжав его рукоять.

Хромающий и грязный Минхо с Ёнбоком на руках, а за ним и Чанбин, держащий на руках маленький кулек королевского одеяла, показались из темноты.

Минхо замер, увидев меня, и Ёнхи, одежда, которой была залита кровью. Он почти заскулив опустился на колени вместе с умершим телом брата, опуская того на сырую, пропитанную кровью землю.

Я прикусил губу, почувствовав металлический вкус на языке, мой добрый и красивый племянник был мертв.

Минхо почти полз, в нашу с Ёнхи сторону. Кажется, ноги уже не слушались его.

— Отойди от нее. — Взревел Минхо, отталкивая меня, и беря ее за руку с другой стороны.

Из его раны на боку стекала кровь, а правая нога еле волочилась следом.

Он прижал ее тонкие пальчики к своим губам.

— Кто? — Спросил он. — Кто это сделал, моя королева?

— Твой верный, страж! — Я кивнул на труп Чонина из шеи которого торчало укрощение Ёнхи.

Минхо закрыл глаза.

— Если бы, ты не запер ее здесь, то…

— То она, была бы во дворце Сана, и ее бы убили. — Ответил Минхо.

— Сан? — Ёнхи уже была на грани сознания.

— С ним все хорошо, Ёнхи. — Тихо прошептал ей Минхо, словно убаюкивая, он гладил ее по волосам. — Он с Чанбином, твои стражем, так что можешь быть спокойна за нашего сына, ему ни чего не угрожает.

Я обернулся к Чанбину, когда он начал закрывать ворота восточного дворца, подпирая их спиной.

— Я не успел, генерал Хван. Совсем немного не успел.

Чанбин не плакал, но голос его дрожал, как и руки прижимающие младенца к груди.

— Они убили Джисона, когда он закрыл собой принца.

Про какого принца говорил Чанбин я так и не понял. Да и была ли в этом разница, когда великий воин отдал свою жизнь, и вознесся к богам как герой. Как когда-то и мечтал.

— Пообещай, что мы встретимся Ёнхи. — Я нагнулся прямо к ее лицу, не обращая взгляда на злое лицо Минхо. У нас не было времени на препирательство. Ёнхи умирала. — Просто пообещай.

Она через силу улыбнулась, и кивнула, переведя взгляд на короля.

— Прости меня, Минхо.

Впервые за всю мою жизнь из моих глаз покатились слезы, я закрыл глаза и коснулся бледных, холодных губ своей любимой.

Минхо сильнее сжал ладонь жены. Он как мужчина прекрасно понимал, кричать, ругаться и ревновать уже бесполезно, он упустил возможность быть рядом с любимой женщиной еще в тот момент, когда посмеялся над ней в том летнем саду, называя лицемеркой.

Ёнхи любила Хенджина, а Хенджин любил Ёнхи, и это была жестокая правда, в жизни короля Ли Минхо.

Глаза Ёнхи осторожно подрагивая, закрылись, а грудь перестала сжиматься в предсмертной агонии.

Я возвел глаза к небу, пытаясь не выдать собственных слез.

Минхо опустил голову на безжизненную грудь Ёнхи и заплакал.

Ли Сан, на руках Чанбина заворочился во сне, и что-то гулькнув дернул пухлыми губами.

В ворота восточного дворца, где всегда первым встает солнца, раздались удары топоров и палок.

Я перевел взгляд на тело племянника.

— Как погиб Ёнбок?

— Кто-то открыл северные ворота. — Глухо произнес Минхо. Он все еще не поднимал голову продолжая прижимать холодные пальцы жены к своим щекам. — До дворца благородной супруги добрались в первую очередь, когда мы Чанбином его нашли, он еще был жив. Благородная супруга погибла сразу.

Я почти рычал от безысходности. Пошарив взглядом, я наткнулся на бездыханное тело Бан Чана, залитое кровью.

Я усмехнулся. Снова лишился всего, может быть такова моя судьба? Никогда не быть счастливым! Мне оставалось только одно, уйти вслед за Ёнхи.

— Вам нужно уходить, ваше величество, я задержу их. — Я поднялся на ноги и снова переложил меч из правой руки в левую.

Минхо покачал головой и поднял взгляд на меня. Звуки ударов стали сильнее и задвижка, держащая ставни, затряслась.

— Куда же я уйду, Хенджин? — Он улыбнулся. И привстав, указал мне на Ёнбока. — Помоги мне.

Я помог ему подтянуть тело племянника ближе к Ёнхи. Теперь они лежали рядом, и сначала даже могло показаться, что они просто любуются предрассветными звездами над Чосоном.

Минхо присел рядом с ними, потеряно обводя взглядом обоих.

— Никуда я не уйду, Хенджин. — Как то грустно выдохнул он. — Здесь моя жена и мой младший брат. Я хозяин этого дворца и король этой страны. Это мой дом, в конце концов.

Я тяжело сглотну и посмотрел на Чанбина, все еще держащего на руках маленького принца. Он, как и мы с Минхо, не знал, что делать и что будет с нами дальше.

— Мы остаемся, Чанбин, а ты уходи! Спрячь принца и сохрани его жизнь.

В этот раз Со не стал спорить, он взглянул на ребенка и накинул на голову капюшон.

— Подожди. — Я остановил его, и, отвязав с рукояти меча нефритовые колокольчики, аккуратно положил их в одеяльце принца. — Это принадлежало его матери, королеве Ёнхи.

— Чанбин в последний раз поклонился своему королю и словно тень исчез в ночном лесу, унося с собой ребенка.

Ворота в восточный дворец распахнулись, и взбешенная толпа ввалилась внутрь.

Минхо аккуратно поцеловал ладонь Ёнхи и поднялся вслед за мной, сжимая в руке свой острый меч.

Первые лучи солнца, наконец-то, появившиеся из-за верхушек деревьев, коснулись моего лица. Начинался новый день. Я выдохнул и, обхватив меч прошептал:

— Мугунхва кочи пиёсымнида⁽¹⁾, Ёнхи.

---

1) Детская корейская считалка: "Цветок гибискуса зацвел"

Вернуться к тексту