Чернильная ловушка (джен)

Восходящее солнце золотило асфальт на горизонте и молодую листву росших вдоль дороги деревьев. Несмотря на выпитый перед поездкой крепкий кофе, Эван Джеймсон почувствовал наваливающуюся дремоту и тряхнул головой, чтобы отогнать её. Он с грустью посмотрел на магнитолу: с музыкой ехать было бы веселее, но совсем недавно Уилл Эндрюс, его напарник и по совместительству колдун, наложил на неё заклятие, из-за которого играла только его любимая музыка. А вкусы их были противоположны, словно Северный и Южный полюс. Джеймсон мог бы всё исправить одним (может быть, двумя-тремя) взмахом палочки, но тогда раскрылась бы его настоящая личность.

«Может быть, обратиться к Далии? — подумал Эван о единокровной сестре Эндрюса. — Куплю ей в благодарность ящик апельсиновых леденцов, и пусть её братец мне потом прогрызёт печёнку».

В последнее время Уилл открыто выражал своё недовольство по поводу того, что его напарник и Далия близко общаются. Эндрюс аргументировал свои выпады тем, что простецу не стоит водить дружбу с такой, как его сестрица. В отличие от надоедливого брата, Далия знала, кем на самом деле является Эван Джеймсон. В их первую встречу она даже называла его по имени. А вот для Эвана она была той ещё загадкой. Даже клубком загадок.

Джеймсон бросил угрюмый взгляд на источник своих неприятностей через зеркало заднего вида. Эндрюс, держа в одной руке карманное зеркальце, а в другой гребень, начёсывал чёлку своей дурацкой причёски.

«Вот же клоун», — усмехнулся он про себя и широко зевнул.

— Ты бы мог, когда зеваешь, прикрывать рот, — послышалось с заднего сиденья сварливое замечание. — У тебя манеры как у дикаря, Эван.

— Это моя машина, веду себя так, как хочу, — с неуступающим добродушием отозвался Джеймсон. — Если бы не моя доброта, Уилл, — он снова широко зевнул, — я спал бы в своей постели, а не строил из себя шофера для мисс Дэйзи.

— Не знаю, кто эта твоя мисс Дэйзи, но она вряд ли могла бы превратить тебя в шиншиллу, — убирая зеркало и гребень во внутренний карман пиджака, кисло отозвался Эндрюс.

— Да и ты меня ни в кого не превратишь.

— И почему это?

— Могу назвать две причины. Первая: если применишь ко мне магию, тебе придётся выплатить крупный штраф.

— Ради такого удовольствия могу и потратиться, — перебив его, с некоторой злорадностью сказал Уилл. — Говори вторую.

— Ну а во-вторых, если я стану шиншиллой, кто тебя повезёт к твоему профессору Квизлу?

— Вот тут ты чертовски прав.

— Объясни: если ты не можешь перенестись к нему, почему не воспользуешься метлой? Или метла у вас, колдунов, считается исключительно женским видом транспорта?

— Да, я бы мог добраться на метле, но в машине гораздо удобнее и теплее. Даже в такой, как твоя.

— У меня скоро день рождения, вот и подари мне машину, которая устроит вашу колдунскую задницу. А лучше обзаведись собственной, чтобы мне не приходилось ни свет ни заря возить тебя чёрт знает куда.

— И потерять такого шофёра, как ты? Спасибо, но я откажусь. Вдобавок мы едем к профессору Квизлу не по моему желанию. Лично я бы не видел этого толстого хрыча ещё лет двадцать или даже больше. Мы едем к нему из-за Ленокс. Эта заноза, наверное, единственный человек, который может похвастаться, что находится в мизерном списке друзей Ибрагима Квизла. И вот уже несколько дней она не может связаться с ним и в уплату долга попросила меня, чтобы я проведал её дорогого профессора Квизла. Как говорится, переложила с больной головы на здоровую…

— Ты сделал в точности так же, — усмехнулся Эван.

— Не забывай, что ты у Ленокс тоже в долгу. Так что несём повинность вместе.

— Угу-у, — ответил Джеймсон и широко зевнул.

— Я же тебя-а-а… — сердито начал Эндрюс, но против воли поддался рефлексу и тоже широко раскрыл рот в зевке, после чего сердито добавил: — Иногда мне так хочется прибить тебя.

— Прекрасно понимаю, ты тоже пробуждаешь во мне эти чувства, — довольно ухмыляясь, ответил Эван и спросил: — Нам ещё долго ехать?

Уилл достал из кармана карту, заботливо присланную ему Ленокс, и расправил её. Колдун произнëс заклинание, касаясь листа бумаги кончиком палочки, после чего приступил к её изучению.

— Скоро будет съезд на просëлочную дорогу, потом поворот на развилке налево, после десять миль и мы на месте, — сложив карту, он спросил: — А почему мы до сих пор едем без музыки?

— Я не взял с собой беруши.

— Вот не стоит драматизировать, — Уилл потянулся к панели магнитолы.

— Если включишь, то я тебя прибью. Серьёзно,— предупредил его Эван, делая упор на последнее слово.

— Ладно-ладно, раз ты слишком нежный для нормальной музыки, посидим в тишине, — буркнул Эндрюс, занимая прежнее положение.

* * *

Приземистый деревянный дом профессора Квизла под крышей с ярко-синей черепицей находился на возвышенности. Вдоль гравийной дорожки, ведущей к вычурно украшенному крыльцу, и фасада тянулись два ряда кустарников шарообразной формы. Лужайка перед домом пестрела от ранних разноцветных цветочков. За стёклами огромных окон виднелись занавески канареечно-желтого цвета в ядовито-зелёную полоску. У начала дорожки стоял почтовый ящик в виде карикатурно раскормленного лилового дракона.

— И это дом колдуна? — не без скепсиса спросил Эван. — Я бы подумал, что здесь живёт клоун или дальтоник. А может быть, и то и другое вместе.

— Не покупайся на всё это изобилие цветов, — угрюмо ответил Уилл, вылезая из машины. — Вот когда познакомишься с профессором Квизлом, сразу поймёшь: внутри он монохромный.

— Стоп! А мне-то зачем с ним знакомиться? — озадаченно поинтересовался Джеймсон.

— Ну, я же не могу тебя здесь одного оставить, Эван.

— Скорее, ты не хочешь идти к дракону без жертвенного козлёнка, — иронично заметил тот.

— Не беспокойся, профессор Квизл весьма лояльно настроен к простецам; вы ему даже любопытны.

— Ага, слушаю и верю каждому твоему слову, — саркастично сказал Эван, но всё же вылез из машины. — Если дойдёт до кровавых жертвоприношений, то запомни: моё тело только для Ктулху.

— Да-да, конечно, — фыркнул Эндрюс. — Не думал, что ты такой паникёр.

— С вами, колдунами, стоит держать ухо востро.

— Могу сказать то же о простецах. Ну пошли уже, параноик.

Когда гости поднялись на крыльцо, Джеймсон ощутил лёгкое покалывание в пальцах. Его насторожило, что оно было слишком слабым: он считал, что дом колдуна должен излучать гораздо больше магической энергии.

«Неужели он практически не использует магию? — задался про себя вопросом озадаченный столь слабой реакцией Эван. — Может быть, это ещё одно чудачество профессора Квизла, как жить в глуши у чёрта на рогах. Нужно всё-таки спросить у Уилла, что он преподавал».

Эндрюс взялся за дверной молоток в виде тролля с дубиной и трижды постучал. Они выждали некоторое время в ожидании того, что им откроют или по ту сторону двери хотя бы раздастся шум. Уилл снова постучал, и снова без всякого результата.

— Может быть, он возится на заднем дворе? — предположил Джеймсон.

— Давай проверим, — пожал плечами Эндрюс.

Они обошли дом и обнаружили три куполообразные стеклянных оранжереи, стоящих в ряд. Стёкла в них имели голубоватый оттенок. Указав кивком головы в их сторону, Уилл сказал:

— Пойду поищу его там. Возможно, профессор ухаживает за плотоядными томатами или пересаживает мандрагору. Сейчас как раз подходящее время менять подросткам горшки.

Эван едва не напомнил напарнику о необходимости защитить уши от крика мандрагоры, но вовремя прикусил язык.

— О’кей, я подожду здесь.

— Только внимательно смотри под ноги…

— Это ещё зачем?

— Тут могут быть садовые гномы. Увидишь уродца, похожего на картошку, — пинай его от всей души.

— Спасибо за совет.

Эндрюс направился в сторону ближайшей оранжереи. Джеймсон, оставаясь на прежнем месте, огляделся по сторонам и заметил, что два окна с противоположной от него стороны не закрыты занавесками. Присмотревшись, он обратил внимание на канделябр на высокой подставке, в котором горели толстые красные свечи.

«Зачем жечь свечи, когда на улице так светло?» — нахмурив лоб, подумал Эван.

Зародившееся в нём подозрение тут же разбудило его чутьё. Он пошёл к окнам проверить, что там происходит. Эндрюс вышел из оранжереи как раз в тот момент, когда Джеймсон разглядывал комнату за стеклом.

— Эй, ты что там делаешь? — спросил он. — В вуайеристы записался?

— Иди сюда скорее! — пропустив его слова мимо ушей, крикнул Эван. — Кажется, я нашёл твоего профессора Квизла.

— В смысле «кажется нашёл»? — ощутив неприятный холодок, озадаченно произнёс Уилл и поспешил к напарнику.

Когда он оказался рядом с Джеймсоном и заглянул через окно в комнату, то сразу понял смысл его слов: на письменном столе, навалившись массивным телом, лицом вниз лежал профессор Квизл, а из его спины торчала огромная сосулька.

— Как ты думаешь, может быть, он живой? — с хрупкой надеждой в голосе произнёс Уилл, переведя взгляд с профессора Квизла на Эвана.

— Ну, если вы, колдуны, способны жить с почти метровой сосулькой в груди, то да, — саркастично ответил Джеймсон. Поймав испепеляющий взгляд напарника, он добавил: — Лучше пойдем внутрь и проверим, вдруг мы ещё что-то сможем сделать.

— Надеюсь, всё не так… плачевно, — угрюмо отозвался Эндрюс.

Колдун извлек волшебную палочку из кармана. Нацелив её на окно, он произнес заклинание; окно полностью исчезло. Сделав наиграно вычурный жест рукой, Уилл сказал:

— Прошу.

— Я бы предпочёл воспользоваться дверью, как цивилизованный человек, — перешагивая через подоконник, ответил Эван.

— Зато так быстрее: не нужно снова обходить дом, — пожал плечами Эндрюс, следуя за напарником в кабинет профессора Квизла.

Джеймсон, осторожно ступая, чтобы ненароком не наступить на возможную улику, подошёл к хозяину кабинета и прикоснулся к его шее. Не нащупав пульс, он мрачно произнёс:

— Он мëртв.

— Ты уверен? — нервно спросил Уилл.

— Да. Пульса нет, — ответил Эван и, ощущая исходящий от тела холод, добавил: — К тому же твой профессор уже остыл, — убирая руку с ледяной кожи трупа, про себя же закончил:

«…даже слишком, словно его только что вытащили из морозильника».

Покалывающее ощущение на кончиках пальцев подсказывало ему, что убийство профессора Квизла произошло не без участия магии, которую мертвец излучал сильнее, чем весь дом. Подозрительность в нем дернула его нервы, как кучер, подгоняющий лошадей вожжами. Джеймсон огляделся по сторонам. В комнате царил исключительный порядок, если не считать валяющихся возле стола желтоватых листов бумаги формата А4 с потрепанными краями. Окружающая мебель была под стать своему хозяину — массивной. Заметив, что один из нескольких книжных шкафов набит книгами Агаты Кристи, Джона Диксона Карра, Г. К. Честертона, Рекса Стаута, Чарльза М. Грина и других представителей золотого века детективного жанра, Эван сказал:

— Ха! Оказывается, колдуны любят классические детективные истории.

— Не все, только такие оригиналы, как профессор Квизл, увлекаются литературой простецов, — ответил Уилл, держась как можно дальше от мертвеца.

— Похоже, он не просто увлекается, а фанат, — глядя на костюм профессора Квизла, сшитый по моде тридцатых годов, подметил напарник. — Он одет в точности как персонаж из этих книг.

— Может быть, помешался от одиночества и паранойи.

— Что ж, тогда ему стоило бы читать не детективы, а любовные романы.

— И тогда мы бы обнаружили труп в костюме эпохи Регентства или от Армани.

Каждый из них представил себе эту картину в голове и невольно рассмеялся. Отсмеявшись, Джеймсон серьёзным тоном сказал:

— Думаю, тебе стоит связаться с вашей полицией. Ведь вряд ли простой человек — даже душевнобольной — додумался бы найти этот дом, чтобы заколоть сосулькой твоего профессора. Которая, кстати, не тает.

— Совсем забыл об этом, — спохватился Эндрюс.

В этот самый момент, когда Уилл потянулся за волшебной палочкой, в окно ворвался порыв ветра и поднял вверх один из лежащих на полу листов бумаги. Эван машинально схватил его.

— Вот это реакция! — невольно восхитился напарник и тут же воскликнул: — Смотри, на нём появляются слова.

Он быстро подошёл к Джеймсону и взялся за другой край листа, чтобы получше рассмотреть то, что на нём написано. Буквы появлялись словно их печатали на пишущей машинке первой половины прошлого века. Даже шрифт был машинописный.

Место действия:

Пансион «Орлиное гнездо», находящийся в * * горах.

Время действия:

Середина января.

Действующие лица:

Хьюго Марш (37 лет), хозяин пансиона.

Анна Марш (30 лет), жена хозяина.

Прислуга:

Рита Эбсон (45 лет), кухарка.

Фрэнк (Фрэнки) Баттерман (17 лет), слуга.

Элси Осборн (20 лет), горничная.

Постояльцы пансиона:

*Катрин Дэйзинг (20 лет) и Элен Дэйзинг (22 года), сёстры. Комната 4.

Едва появилась данная строка, Джеймсон почувствовал, как пол под ногами задрожал, а от страницы пошла мощная волна магии. В носу засвербило от смеси запаха типографской краски и аромата новой бумаги, затем к ним присоединились нотки дыма, средства для полировки с лимоном и выпечки. Мир закружился, словно он находился на безумной карусели. К горлу подкатила тошнота, но прежде чем кофе и кекс попросились наружу, всё прекратилось. Окружающая обстановка изменилась с кабинета на просторную комнату, в которой гармонично сочетался сельский стиль и арт-деко. Эван почувствовал цветочный аромат духов. Повернув голову, Джеймсон увидел мужеподобную женщину на месте Эндрюса. Ему потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что перед ним всë тот же Уилл, вот только с макияжем и одетый по женской моде тридцатых годов: в тёмно-синем в горошек платье с большим белым бантом и чëрной шляпке-тарелочке с вуалью, прикрывающей пол лица наискосок. Волосы стали длиннее в несколько раз, дурацкий начёс пропал, и теперь они лежали крутыми волнами, на которые определённо не пожалели средства для волос. А голос напарника, которым заговорила женщина, подтвердил его предположение.

— Ты чего на меня так уставился? — спросил он и перевел взгляд на напарника.

— Да ты бы себя видел, — широко ухмыляясь, ответил Эван.

— Чего?! — озадаченно произнёс Уилл и быстро отыскал взглядом зеркало. Увидев в нём их отражение, он криво усмехнулся: — Ну, по крайней мере, я выгляжу получше, чем ты.

— С чего бы это? — возразил Джеймсон. На нем было похожее платье, только темно-зелёного цвета с бледно-лимонным бантом, а вместо шляпки был темно-лавандовый берет. — Мы выглядим почти как сёстры-близняшки.

— Вот только ты страшная близняшка, Эван, — с апломбом заявил Эндрюс.

— Да пошёл ты! — фыркнул тот, затем серьёзным тоном сказал: — Лучше объясни, почему мы выглядим как дешевая пародия на Дафну и Джозефину и где мы, черт возьми, вообще находимся?

— Судя по всему, мы оказались…

Уилл не закончил фразу из-за того, что рядом с ними возникла миловидная пухленькая женщина тридцати лет. Её румяные щёчки очаровательно обрамляли крутые волны золотисто-рыжих волос. Широко улыбнувшись напарникам, она обратилась к Эндрюсу:

— Вам понравилась ваша комната? Вы с сестрой хорошо устроились, мисс Дэйзинг?

— Мисс Дэйзинг?! — недоумевающе повторил Уилл. Потом лицо его прояснилось от догадки: — Ах, ну да!.. — отпустив страницу, он откашлялся и фальцетом продолжил: — Миссис Марш, комната, конечно, чудесная, но нам бы не помешали ещё одеяла. Моя сестра очень мерзнет по ночам и имеет отвратительную привычку приходить в мою постель, чтобы погреть об меня свои лягушачьи лапы.

— Прекрасно понимаю вас, мисс Дэйзинг, — сочувственно кивнула миссис Марш. — Я сейчас подготовлю дополнительные одеяла и отправлю их с Фрэнки или Элси в вашу комнату. Будут ещё пожелания?

— Нет… А хотя я бы не отказалась от чашечки поссета… кхм… у меня в горле слегка першит.

— Хорошо, отправлю вам поссет вместе с одеялами, — ответила она, затем обратилась к Джеймсону: — А вам, мисс Катрин, что-нибудь нужно? Может быть, тоже поссет? Или чаю с мёдом или лимоном?

— Кружки чая хватит, миссис Марш, — ответил за Эвана Уилл.

— Будет исполнено, — энергично сказала та и покинула их, чтобы отдать прислуге распоряжения.

Как только она удалилась, Джеймсон тут же атаковал напарника вопросом, который так и рвался из него всё время беседы Эндрюса с миссис Марш.

— Так получается, ты знаешь, где мы находимся?

— Как тебе сказать… — начал Уилл. Интонации в его голосе с головой выдавали, что он хочет увильнуть от прямого ответа.

— Да говори как есть, — резко перебил его Эван. — Обещаю, что в обморок не упаду.

— Сдаётся мне, мы попали в чернильную ловушку.

— Что за чернильная ловушка? — удивленно поднял брови Джеймсон. — Можно пояснения для простых людей?

— Обычно это зачарованные рукописи, которые служат своеобразным порталом в созданную магией реальность. Всё в ней соответствует тому, что было написано автором, и подчиняется законам текста. И нередко они весьма абсурдны.

— Ты уверен, что мы в чернильной ловушке? — спросил Эван.

В его голове всплыли воспоминания из прошлой жизни, когда он сам был колдуном. Вспомнил, с каким пылом Гермиона рассказывала истории о книгах, которые засасывали на свои страницы читателей. Он подозревал, что она сама бы хотела оказаться внутри книжного мира.

— Да, — кивнул Эндрюс и потянулся за страницей в руках напарника. — Смотри сюда, — указал он на седьмую строку, — вот это та самая женщина, с которой я разговаривал. Миссис Марш. Тридцать лет. Жена хозяина пансиона. Всё сходится. Также она упомянула имена Фрэнки и Элси. Они указаны как прислуга.

— А мы с тобой сëстры Дэйзинг из четвёртой комнаты, выходит, — усмехнулся Эван.

— Именно, ты здесь Катрин, а я Элен, — бодро согласился Уилл.

«Мерлин, он доволен, как нюхлер на монетном дворе», — подумал Джеймсон, а вслух сказал:

— Почему это мы с тобой женщины?

— Чернильная ловушка так решила. Я же говорил, что у неё свои правила.

— О’кей, правила правилами, но как выбраться отсюда?

— Нам нужно пройти сюжет. И тут-то у нас серьёзные проблемы.

— А разве проблем с неудобным бельём и туфлями на каблуках для нас мало? — сыронизировал Эван.

— Ха-ха, очень смешно, — скривился Уилл. — А если серьёзно: судя по тому, что мы нашли профессора Квизла мёртвым, оказались мы в детективной истории.

— Повторюсь: зря твой профессор не читал любовные романы.

Под моей крышей свило гнездо зло. Каждый здесь имеет тёмную тайну. Каждый здесь грешник. Зло здесь медленно бурлит, словно тушёное мясо, оставленное на малом огне. Оно тут вовсе нестатично. Это гнилостное болото имеет приток свежей крови.

Сегодня приехали новые постояльцы. Сёстры Дэйзинг. Они известны как счастливые наследницы, которые совсем недавно получили наследие троюродного дядюшки Филиппа, австралийского богача. На самом деле это две мошенницы, изящно плетущие кружево лжи. Сёстры Дэйзинг — у них гораздо больше имён, но будем называть их теми, что известны в данный момент — путешествуют по стране и продают дешёвые стразы под видом настоящих драгоценностей доверчивым простакам. Они заняли четвёртую комнату. До них в ней жил Леопольд Вайт, библиофил и коллекционер редких книг. На его руках кровь нескольких упертых старичков и старушек, не желавших принимать предложение о продаже ему очень ценных экземпляров. До него были другие, в чьих чёрных сердцах жила тьма.

Новые негодяи всегда заселяются в четвёртую комнату. Таково правило. Как и то, что тринадцатая комната всегда пустует.

Зло в моих стенах будет наказано, ибо я умею заманивать к себе змей и крыс в человеческой личине, чтобы уничтожить их.

— Повторюсь: зря твой профессор не читал любовные романы, — с доброй долей иронии сказал Эван, затем более серьёзным тоном продолжил: — Ты должен мне рассказать всё, что знаешь об этой чернильной мышеловке…

— Чернильной ловушке, — перебив его, поправил Уилл.

— Да без разницы, как называется вся эта абракадабра. Единственное, что сейчас важно для нас — разработать план того, как мы выберемся из этой передряги. И будет лучше, если мы с тобой уединимся.

— Давай поднимемся в нашу комнату.

— И какая комната наша?

— Хм… вроде, это было указано на странице, которая нас перенесла, — припомнил Эндрюс и указал на листок в руках Джеймсона.

Они посмотрели на него. Быстро найдя нужную строку с информацией о сёстрах Дэйзинг, Уилл воскликнул:

— Ага! Комната номер четыре!

— Отлично! Теперь осталось узнать, где она находится. Почему нас сразу туда не перенесли?

— Наверное, один из законов мира: история для гостей начинается со встречи с хозяйкой пансионата.

— Значит, отправимся на поиски и заодно исследуем местность, — предложил Эван. — Если кого-нибудь встретим, скажем, что заблудились, и нам подскажут дорогу. Надеюсь, пансион не размером с дворец, иначе нас ждет одна из самых экстравагантных смертей.

— Какая? — поинтересовался Эндрюс.

— Нашими убийцами станут наши же туфли, — с пафосом ответил он.

— Не преувеличивай, — закатив глаза, фыркнул напарник, но его широкая улыбка выдала, что шутку он оценил. — Итак, в какую сторону мы пойдем?

Прежде чем Джеймсон ответил ему, в гостиную вошла девушка, облаченная в белоснежное манто, неся за собой смесь ароматов духов с сигаретным дымом, к которому примешивалась морозная свежесть. Чёрная чалма на её голове контрастировала не только с шубой, но и с ярко-рыжими кудрями. Если бы она перекрасилась в блондинку, то могла бы стать дублёршей Кэрол Ломбард. Широко улыбаясь, девушка подплыла к напарникам и радостно прощебетала:

— Вы мои соседки! — и протянула руку Уиллу для рукопожатия, — Я из шестой комнаты. Меня зовут Филомена Никс, — затем переключилась на Эвана, — но друзья могут звать просто Фифи. Согласитесь же, моя матушка дала мне такое вычурное имя, — жеманно засмеялась и, резко прервав смех, воскликнула: — Я совсем забыла спросить у вас ваши имена!

— Меня зовут Катрин Дэйзинг, — фальцетом ответил Джеймсон, краем взгляда заметив, что его напарник слегка выпал из реальности при виде новой знакомой, и, понизив голос, одними губами произнёс: — Хватит пялиться! Ты сейчас тоже женщина. Она спросила, как тебя зовут, — и для того, чтобы слова достигли ушей Эндрюса, пнул того в щиколотку.

— О! Элен, — спохватился Эндрюс. — Мы с Катрин сёстры.

— Какая прелесть! — с умилением в голосе произнесла Никс. — Я так вам завидую. У меня только четыре старших брата. Грязные, драчливые мальчишки, — она сморщила свой носик. — Ох, как я мечтала, что у меня появится сестрёнка, но мои родители решили, что пятерых детей вполне хватит и даже много для дохода с нашей фермы. У меня были подружки и кузины, но это…

— Может, пройдём к нам в комнату? Попросим принести туда чай и поболтаем по душам в более приватной обстановке, — предложил Эван, решив использовать новую знакомую как провожатую.

— А мне нравится твоя идея! Но лучше пойдём в мою: у меня есть граммофон с пластинками Руди Вэлли. Я от него просто без ума!

— О, и я тоже! — с энтузиазмом подхватил Уилл.

«Конечно, без ума он от Руди Вэлли, — закатив глаза, подумал напарник. — Говорит человек, который не слушает ничего, что звучит чуть мелодичнее отбойного молотка. Вот уж от кукольной мордашки он точно без ума».

— Тогда идём скорее, а то мне уже становится жарко в манто, — взяв за руки новых приятельниц, она потянула их за собой.

Комнаты находились на втором этаже. Проходя мимо темно-коричневых дверей с латунными цифрами на них, Фифи быстро объясняла, кто за ними живет.

— Комната номер один — Дэвид Биггерс. Из банкирских толстосумов. Вторая — Ирма Куин. Актриса из Голливуда. Воображала ещё та. Вечно кичится своим знакомством с Гиш, Пифорд, Чаплином, Астером и другими. За ужином сами услышите. Но вот жалость — она всегда вторая, — сказала она не без женского злорадства. — Третья — Гаррет Бэнтли. Он какой-то там родственник Маршей. Четвёртая — Леопольд Вайт. Занудный, книжный… ой! — запнулась девушка и тут же добавила: — Он же выехал! Теперь вы живёте в четвёртой. Надеюсь, вы поживёте в «Орлином гнезде» подольше трёх дней. Так, пятая комната — Чарльз Криспин. Тоже зануда. Учитель частной школы, который лечит свой нервный срыв. А вот и шестая — мои апартаменты, — торжественно объявила хозяйка и распахнула дверь. — Милости просим, леди! — и звонко рассмеялась.

Комната Никс была бы просторной, если бы не огромное количество безделушек, горы подушек, метры тюля и пёстрых шалей. Здесь роскошные вещи тонули среди полной безвкусицы. Фифи скинула своё манто на вешалку — под белым мехом оказалось персиковое платье, щедро украшенное бисером и стеклярусом — и сказала своим гостям:

— Присаживайтесь, где вам захочется, — направилась к граммофону.

— У тебя здесь очень мило, — сказал Уилл, усаживаясь на засыпанную цветными думочками оттоманку рядом с Джеймсоном.

— О, спасибо, Эли. Я же могу тебя так называть, дорогая? — не дождавшись от него ответа, Никс продолжила. — Здесь очень скромно. Вот видела бы ты мою квартиру в Глазго.

— Наверное, там как в пещере Али-Бабы, — не без иронии предположил Эван, за что получил грозный взгляд от напарника.

— Да, именно так, Кэт, — не распознав насмешки, жизнерадостно согласилась с ним Фифи.

Едва музыка заиграла, она трижды дёрнула шнурок для вызова служанки.

— Будем надеяться, что Элси сейчас не кокетничает с Томми или Виком. Кстати, вам стоит их опасаться.

— Дай угадаю: они гангстеры или члены мафии? — предположил Уилл

— Нет-нет, «Орлиное гнездо» слишком респектабельное место и, честно говоря, скучное для подобного сорта людей. Вик и Томми — страшные бабники, — в её голосе звучало больше легкомысленного веселья, чем укора. — Они даже строят глазки благочестивой вдове мусорного магната Иннес Айлз. А ей, скажу я вам, уже сорок лет! — чтобы придать своим словам больше убедительности, девушка пошире распахнула свои голубые глазки, обрамлённые веером тёмно-рыжих ресниц.

— А ты здесь всех знаешь? — пытаясь скрыть своё любопытство за равнодушием, спросил Эван.

— Конечно, я здесь столько времени, да и другие тоже. Гаррет вообще считает «Орлиное гнездо» своим домом. А вот в вашей комнате постоянно меняются постояльцы, — Никс понизила голос до зловещего шёпота. — Элси мне как-то проболталась, что Рита, кухарка, считает, что на вашей комнате лежит проклятие, — затем звонко засмеялась: — Вот же какой глупостью может быть забита голова у жителей в такой глуши. Согласны?

— Согласны, — не без скепсиса произнесли в один голос Эндрюс и Джеймсон.

Уж они-то знали, что проклятия очень даже существуют. Особенно в мире, созданном при помощи магии.

— Хотя, с другой стороны, такая сплетня делает жизнь здесь чуточку увлекательной, — пожав плечиками, ответила Фифи.

— А почему не покидаешь пансион? — спросил Уилл.

— О, я жду, когда приедет мой милый Альфред…

Увидев огорчение на лице напарника, Эван невольно расплылся в довольной ухмылке. Эндрюс ответил ему кислой миной, которую он подкрепил болезненным пинком в лодыжку. От боли пострадавший тихо прошипел:

— Ах ты ж мелкий сучонок!

— Что-то случилось, Кэт? — пропустив атаку Эндрюса, спросила Фифи.

— Ничего особенного, просто судорога, — соврал Эван.

— Бедняжка, — с искренним сочувствием произнесла она. — У моей подруги Виолетт в Глазго тоже были судороги, и врач посоветовал ей… — запнулась, а затем с улыбкой продолжила: — Совсем вылетело из головы, что он ей посоветовал. Я постараюсь вспомнить и обязательно скажу тебе.

— А где сейчас Альфред?

— Он сейчас в Эдинбурге, — Фифи печально вздохнула, — улаживает скучные рабочие дела, но скоро должен приехать. Если верить последнему письму от него, вы познакомитесь с Альфредом уже в это воскресенье. Уж кто-кто, а Альфред сможет растрясти это болото. Вот помню, как мы в прошлом году…

Дальше девушка пустилась в подробный рассказ о своих с Альфредом приключениях в Лондоне. После — о поездке в Париж, Нью-Йорк и о сафари в Африке.

* * *

— У меня сейчас лопнет голова, — сказал Эван, когда они оказались в своей комнате за полчаса до ужина. — Сколько же у неё историй?! И как только у неё язык не отвалился столько болтать?

Сдержанная обстановка их комнаты просто радовала глаз после цветовой вакханалии апартаментов Фифи. В воздухе витали едва уловимые ароматы воска для мебели, лаванды и лимона.

— Как ты не понимаешь, — встал на защиту Нокс Уилл. — Фифи здесь просто так одиноко!

— Кажется, кто-то у нас влюбился в книжного персонажа, — дразнящим тоном произнёс Джеймсон и затем совершенно серьёзным добавил: — Такое ведь возможно?

— Ты прав! — хлопнув себя по лбу, воскликнул Эндрюс. — Читатели постоянно влюбляются в героев обычных книг, так что и в чернильной ловушке такая вероятность есть.

— Будем надеяться, что наша новая знакомая не фам фаталь, которая прикидывается болтливой кокеткой.

— Угу, — безрадостно отозвался напарник и погрузился в размышления.

Эван решил не трогать его. Доковыляв до кровати, он стянул туфли и с большим облегчением вздохнул.

— И как же женщины терпят это? — потирая пальцы на ногах, проворчал Джеймсон.

— Спроси у Джози, когда вернёмся, — предложил Эндрюс.

— Мне проще будет спросить об этом Далию…

— Я бы сейчас сам не отказался от разговора с ней. Кто-кто, а уж она знает толк в том, как выбираться из чернильной ловушки. Одно время, когда я был подростком, она так развлекалась: перерыла всю нашу библиотеку в поисках нужных рукописей. Далия даже залезла в ту, что отец хранил в сейфе. Он грозился её выпороть, как только чадо выберется, но в итоге наградил мою сестрицу.

— А тебе до сих пор завидно, Уилл? — с ехидцей поинтересовался Эван.

— Не твоё дело, — огрызнулся тот.

— О’кей. Она тебе рассказывала о способах выбраться из чернильной ловушки?

— Нет, ты же знаешь, что она ничего просто так не рассказывает и уж тем более не делает. Да и с чего ей со мной откровенничать? Я же для неё полный болван.

«И всё же она о тебе заботится», — подумал Джеймсон, зная, что Далия тайно присматривает за братом. Вслух же он с ухмылкой сказал:

— И я полностью с ней согласен.

Дать подробный маршрут «о том, куда Эван может пойти со своим согласием» Уиллу помешал удар в гонг, созывающий гостей на ужин.

— Пойдём познакомимся с другими обитателями «Орлиного гнезда» не только со слов Фифи, — сказал Эван и потянулся за туфлями.

— Может быть, там встретишь персонажа, в которого влюбишься ты, — ехидно заметил Уилл.

— Может быть, там встретишь персонажа, в которого влюбишься ты, — с ехидцей сказал Уилл.

— Не дождёшься, дружочек! Я законченный реалист и всегда предпочитал то, что можно потрогать, — ответил Эван, надевая туфли.

— И как же магия укладывается в твоё мировоззрение?

— Точно так же, как метель или северное сияние — просто природное явление, — пожав плечами, быстро нашёл, что ответить Джеймсон.

— Вон оно как. Мне вот интересно, что ты думаешь о…

— Оставь пока свои вопросы, — подходя к двери, перебил напарника Эван. — Скажи-ка лучше: еда здесь достаточно реальная? А то я зверски проголодался. Или только орудия убийства имеют материальное воплощение?

— Нет, еду можно есть, — ответил Уилл и после короткой паузы добавил: — Хотя не стоит забывать, раз мы находимся в детективе, она может быть приправлена стрихнином или мышьяком. Так что будь внимателен, Эван, — не без ехидства закончил он.

— Очаровательно! До чего же я обожаю этот мир, — с доброй долей сарказма сказал тот.

Раздался второй удар гонга.

— Нужно поторапливаться: кто знает, может, опоздавших здесь не кормят, — сказал Джеймсон и вышел в коридор.

Там он едва не столкнулся с высокой болезненно-бледной женщиной со смолисто-чёрными волосами в чёрном платье. Лицо её было отстранённо-холодным, словно она была посвящена в мрачные тайны потусторонней жизни.

— Простите, мисс…

— Хейер. Ханна Хейер, — представилась она и, поправив очки на своем орлином носу, добавила: — Я тоже должна извиниться перед вами, мисс…

— Дэйзинг. Меня зовут Катрин, — Эван показал рукой на Уилла, — а это моя сестра Элен.

— Ещё вчера здесь жил мистер Вайт, — несколько мрачно сказала Хейер и с печальным вздохом добавила: — Какая жалость, что он так рано покинул нас. На редкость начитанный человек. Без него здесь станет чуточку скучнее.

— Надо же, профессор Квизл… — Уилл не закончил фразу, поскольку получил тычок в бок локтём от напарника.

— Безусловно, нам очень жаль, что мы не успели познакомиться с таким замечательным человеком, — натянуто улыбнулся Джеймсон и продолжил: — Кажется, мы втроём можем опоздать на ужин.

— Ах точно, мисс Катрин! — воскликнула Ханна. — Опаздывать к столу — это такой дурной тон.

— Именно, мисс Ханна, — энергично кивая головой, согласился изрядно проголодавшийся Эван.

Их новая знакомая пошла впереди, а они поплелись за ней. Заметив, что напарник весьма ловко держится на каблуках, Джеймсон спросил:

— Ты незаметно от меня заколдовал обувь? Или в тайне любишь поносить высокие каблуки?

— Нет и нет. Просто я подростком занимался бальными танцами.

— Колдун и танцор, — ухмыльнулся Эван. — А ты, случаем, ещё и икебану не составляешь?

— Бальные танцы это часть нашего образования, так что попрошу быть уважительней к моей культуре, пока я не заговорил о чаепитии и матушке-королеве, — колко сказал Уилл, затем, ткнув напарника локтём, шёпотом шутливо поинтересовался: — Ну как? Сердце от неё не ёкнуло?

— Конечно, ёкнуло, — утвердительно ответил он и продолжил: — Я сразу вспомнил свою учительницу математики, миссис Браун. Первая мысль была о том, не забыл ли я сделать домашнюю работу.

— Дай угадаю: ты часто про неё забывал?

— Как и любой ребёнок. А ты разве нет?

— У меня был надзиратель, который следил за тем, чтобы я делал домашние задания, — угрюмо ответил Эндрюс.

— Кто-то вроде Мэри Поппинс или Адуляра?

— Нет, сестра.

— Я думал, что Шарлотта — наша ровесница, даже чуть младше, или у тебя есть ещё одна сводная сестра, которая старше нас?

Он не упомянул Далию, потому что ей можно было дать от силы лет двадцать. Уилл не успел ответить, потому что в разговор вмешалась их провожатая:

— Совсем забыла спросить, что привело вас в «Орлиное гнездо»?

Неожиданный вопрос Хейер выбил почву из-под ног напарников. Ведь они даже не предполагали, что он может прозвучать. Первым пришёл в себя Эван и ответил:

— Мы здесь по совету нашей знакомой.

Его ответ был недалёк от правды. Если бы не просьба Ленокс, то они бы сейчас были совершенно в другом месте и не наряжены как два трансвестита.

— А как её зовут? — не без любопытства сказала Ханна. — Может, мы с ней знакомы. Она, наверное, одна из бывших обитательниц четвёртой комнаты.

— Это навряд ли, — уклончиво ответил Уилл.

— Но мы встречались с одним из бывших гостей четвёртой комнаты, — поняв, что сболтнул лишнего, Эван добавил: — Но нам не удалось поговорить об «Орлином гнезде».

Опять его слова были близки к правде: профессора они видели до того, как попали в чернильную ловушку, но, к сожалению, мертвецы не склонны к разговору без дополнительных магических манипуляций.

— Жаль, очень жаль, — сказала Ханна и, толкнув двойные двери, добавила: — Вот мы и на месте.

В просторной комнате, обшитой бело-коричневыми панелями, за большим сервированным столом сидели постояльцы пансиона и вели неторопливую беседу. Появление троицы привлекло всеобщее внимание. Два мужчины с внешностью холёных франтов весело воскликнули в голос:

— А вот и наша госпожа Мечтательница!

— Ты ещё и свитой по пути обзавелась, о прекрасная Ханна, — добавил тот из них, что был со светло-пепельными волосами и тонкой полоской усиков.

— Это мои подружки Эли и Кэт, Вик, — радостно сказала Фифи.

— Так это те самые сестрички Дэйзинг, о которых ты успела нам все уши прожужжать?! — широко улыбаясь, спросил он.

— Да, они самые, — с широкой улыбкой кивнула она и помахала им рукой, подзывая к себе. — Идите ко мне, я для вас приберегла места.

— Ох, Фифи, иногда твоя энергия порождает столько лишнего шума, словно ты щенок! — потирая висок, капризным тоном сделала ей замечание одна из присутствующих дам.

Она была одета в струящееся платье цвета шампанского, а голову украшала повязка для волос с драгоценными камнями и пером. Красивые черты лица начали терять свою форму из-за времени и порочных увлечений. Фифи не полезла за словом в карман и отбрила её колким ответом:

— Лучше быть энергичным щенком, чем ворчливой сукой, Ирма.

— Мелкая мегера! — сверкнула на неё своими бледно-голубыми глазами Ирма Куин.

— Старая кошка с рассказами о былой славе, — парировала Никс.

— Ха, — манерно усмехнулась Куин, — да тебе остаётся только мечтать о такой «былой славе».

Фифи открыла рот, чтобы ответить сопернице хлёсткой фразой, но тут в их перепалку решила вмешаться женщина лет тридцати пяти-сорока, одетая в элегантное чёрное платье и сидевшая рядом с Виком:

— Дамы, может, отложите ваши склоки хотя бы на пару вечеров, — примиряющим тоном произнесла она. — Пусть новоприбывшие постояльцы некоторое время считают, что попали в цивилизованное общество.

— Всё, уважаемые гладиаторы, складывайте свои мечи, — подытожил темноволосый приятель Вика. — Так повелевает королева Инесса.

— Какой же ты паяц, Томас, — кисло произнесла Ирма.

Тот взял из вазы бутон розы и бокал с шампанским, затем встал с места и преподнёс свои дары раздосадованной актрисе:

— Ирма, не стоит хмурить ваш прелестный лоб! Лучше перестаньте дуться и получайте удовольствие от вечера, — угодливо добавил: — Расскажите нам какую-нибудь пикантную историю о Валентино или любую из своего арсенала. Я обожаю сочные сплетни.

— Ну хорошо, милый, уговорил, — она довольно улыбнулась ему и поднесла к губам бокал.

— А где мистер Со? — спросила Ханна, пока появилась заминка в разговоре.

— Наш широкоглазый господин ещё сегодня в обед жаловался на мигрень, — ответил мужчина, похожий на медведя, которого одели в костюм.

— Бо, так некрасиво говорить, — одернула его миниатюрная золотоволосая девушка.

— Он действительно жаловался на мигрень, Бэкки.

— Ты высказался о внешности мистера Со.

— Золотко моё, может, ты не будешь меня воспитывать хотя бы до десерта?

— На то и существуют жёны, чтобы пилить, — вклинился в их разговор дородный пожилой сосед и с усмешкой добавил: — Знаю это на личном опыте; у меня их было три.

— Спасибо, мистер Биггерс, что решили поделиться мнением, — кисло отозвалась Бэкки, затем она переключила внимание на сидевшую напротив неë Ирму. Понизив голос до деликатного полушёпота, она обратилась к актрисе: — Ирма, у вас помада размазалась.

— Благодарю, душечка, — бросив взгляд на ближайшую зеркальную поверхность, ответила та и достала из сумочки пудреницу с зеркалом.

Эван поглощал коллективный разговор постояльцев не с меньшим удовольствием, чем курицу с зелëным горошком — которые, между прочим, оказались не только съедобными, но и весьма вкусными, — в то время как внимание Уилла было полностью отдано Фифи, которая после словесной перепалки с Куин начала рассказывать ему о том, как еë бабушка вместе с друзьями устраивала спиритические сеансы. Она даже божилась, что на одном из них присутствовал сам Артур Конан Дойль.

— У вас очень хороший аппетит, девочка, — с похвалой сказала сидевшая рядом с Джеймсоном сухопарая старушка, — в точности как у моего покойного Джеймса.

— Благодарю…

Он не успел закончить фразу, как его прервало чрезвычайное происшествие. Ирма прервала свой рассказ о вечеринке у Фреда Астера резким судорожным вздохом. Куин схватилась за горло, широко выпучила глаза и, сделав ещё один сиплый вздох, рухнула лицом на стол в сопровождении звона посуды.

— Вот и первое убийство, — шепнул Уилл Эвану.

— Надеюсь, отравлен всё-таки не горошек, — мрачно ответил тот.

Грехи, грехи, грехи… Каждый здесь грешник. У меня просто целая коллекция. Желаете прелюбодеев? Они есть: комнаты два, шесть, восемь и двенадцать. Желаете алкоголиков и наркоманов? Пожалуйста, два, девять, одиннадцать и четырнадцать. Мошенников и воров? Прошу заглянуть в первую, третью, четвертую и седьмую. Ищете убийцу? Вам во вторую, седьмую, восьмую и десятую.

У каждого здесь обширный список грехов, но у них есть ещё одна общая черта — лицемерие. Они слишком хорошо притворяются приличными людьми. И вот я решил расшевелить это змеиное гнездо.

Честно говоря, ничто так не оживляет собрание, как смерть одного из присутствующих. Моим главным оружием станет тщеславие.

;— Надеюсь, отравлен всё-таки не горошек, — угрюмо произнёс Эван, чувствуя, как совсем недавно вкусный ужин в желудке превращается в булыжник.

— Тут вообще-то человек умер, а ты паясничаешь, — шëпотом упрекнул его Уилл.

— Я вовсе не паясничаю. Мы с тобой, между прочим, настоящие люди, а не персонажи, и, к сожалению, умрем по-настоящему. Скажу тебе откровенно: смерть от отравленного зелëного горошка не входит в мой список желаемых смертей.

— У тебя есть такой список? — приподняв одну бровь, спросил Эндрюс.

— А у тебя его нет?

— Тебе не кажется это странным?

— Кто бы говорил о странностях, — хмыкнул Джеймс.

Пока они разговаривали, у сидевших за столом начал проходить первый шок от смерти Ирмы Куин. Прежде чем оцепенение сменилось паническим ужасом, один из постояльцев — молодой коренастый мужчина с простоватым, но располагающим лицом — командным тоном обратился к белой от шока служанке, которая прислуживала им за ужином:

— Элси, ты чего стоишь столбом? Быстро беги за Хьюго и Анной.

— Сейчас, мистер Гаррет, — пропищала в ответ она и, быстро семеня ногами, убежала прочь.

Едва девушка покинула столовую, постояльцы повскакивали со своих мест и непроизвольно встали в самый дальний угол от мёртвой сотрапезницы. Прежнее онемение также развеялось. Фифи, Анна и Бэкки воскликнули в один голос: «Боже ты мой!».

— Мне сейчас станет дурно, — обмахиваясь платком, простонала Инесса.

— Может быть, воды? — тут же услужливо предложил Вик.

— В такой ситуации больше подойдёт виски, — заметил Бо.

— Может, мы как-то можем помочь бедняжке Ирме? — робко спросила старушка-соседка Эвана.

— Сейчас ей поможет только священник, — мрачно произнесла Анна.

— Но всё-таки из-за чего она умерла? — спросила Бэкки.

— Сердечный приступ? — без всякой уверенности предположила Фифи.

— Больше похоже на апоплексический удар, — покачала головой миссис Крофтс.

— Мисс Куин умерла неестественной смертью, — подал голос Уилл. — Без всяких сомнений, её отравили.

— Неужели, мисс Дэйзинг, вы хотите сказать, что среди нас убийца? — с некоторой насмешливостью в голосе сказал Томас.

— Всё именно так — среди нас убийца, — с мрачной торжественностью подтвердил Эндрюс.

«Он определённо всю свою жизнь ждал такого момента, чтобы произнести эту фразу» — не без иронии подумал Эван.

Слова его напарника произвели впечатление на присутствующих: они начали переглядываться, словно впервые увидели друг друга. У каждого в голове возникли свои теории о том, кто бы мог подсыпать яд Ирме. Некоторые даже немного сожалели, что сами не додумались до этого. Нервы вдовы Айлз не выдержали, и она рухнула в обморок. Благо, её успели подхватить, не позволив упасть на пол, её обожатели Виктор и Томас. Вместе с Бэкки они принялись приводить её в чувство.

— Кажется, юная мисс, вы перечитали детективов, — ехидно сказал Биггерс. — Так что не стоит излишне нагнетать ситуацию.

— Ничего подобного, — тут же возразил Эндрюс. — У неё все признаки отравления на лицо.

— Может быть, это вы её и отравили, — парировал он.

— С какой стати мне… — начал Уилл.

Их спор был прекращен появлением Элси вместе с супругами Марш. Мистер Марш был старше своей супруги примерно на пять лет, в его пепельно-седых волосах виднелась седина, а смуглое лицо покрывало множество маленьких белых шрамов. Он прихрамывал на правую ногу.

— Наконец-то ты пришёл, Хьюго, — сказал Бэнтли.

Постояльцы окружили хозяев, наперебой рассказывая о происшествии за ужином. Эван воспользовался создавшейся возможностью и подошёл к трупу, чтобы осмотреть его и найти хоть какую-то улику. Его внимание привлекла валяющаяся у ног Ирмы вилка. Он наклонился, чтобы поднять её, но тут его окликнул Гаррет:

— Эй, мисс Дэйзинг, что вы там делаете?

На Эвана тут же обратили внимание остальные. Проклиная себя за то, что попался, он начал:

— Я? Ах, ну… — ища подходящее оправдание, поднёс руку к уху и ответил: — У меня упала серёжка. Вот я и решила поискать.

— Не очень удачное время и место для поиска, не находите?

— Ох, точно, мистер Бэнтли, но это мои любимые серёжки, — разыгрывая из себя пристыженную девушку, Джеймсон вернулся к своей «сестре».

— Что-нибудь важное обнаружил? — тут же шепотом поинтересовался у него Уилл.

— Возможно. Поговорим в комнате.

В столовую вошла высокая дородная женщина среднего возраста в темно-синем саржевом платье и белом переднике. На голове у неё красовался головной убор, который судя по его форме находился в дальнем родстве с митрой епископа. Громким басом она произнесла:

— Мистер Хьюго, полиция приедет только завтра. После обеда вышел из строя паром. Сейчас его чинят.

— А разве они не могут воспользоваться лодкой? — задала вполне логичный вопрос Ханна.

— Видимо, нет, иначе бы не говорили ждать до завтра, — сварливо ответила служанка. — Можете даже завтра у них об этом спросить.

— Рита, мы с тобой уже говорили, как важно общаться с гостями пансиона вежливо, — сделала ей замечание миссис Марш.

— А я вам уже не раз говорила, что я кухарка, а не горничная, так что миндальничать ни с кем не собираюсь, — буркнула та и, развернувшись всей своей пышной фигурой, покинула столовую.

— Если полицейские будут только завтра, то нам следует, оставив всё как есть, покинуть столовую и закрыть комнату до их появления, — сказал Марш.

— А как же Ирма? — с нервными интонациями в голосе спросила Инесса. — Или вы хотите оставить её здесь?

— Нет, — ответил хозяин пансиона. — Разумеется, мы отнесём мисс Куин в её комнату.

— Ой, я не хочу провести ночь рядом с мертвецом! — тут же воскликнула Фифи. — Вдруг её привидение…

— Боже, Фифи, какой бред вы несёте! — сказал Гаррет. — Во-первых, привидений не существует, а во-вторых, я и мистер Биггерс являемся ближайшими соседями Ирмы.

— Знаете, я тоже не хочу проводить ночь по соседству с трупом, — тут же откликнулся Биггерс.

— И я, — в один голос произнесли Бэкки и Ханна.

— Дамы, может, не будем поддаваться панике… — попытался успокоить их Марш.

— Мистер Марш, а у вас есть большой холодильник или холодная кладовая? — перебив его, спросил Эван.

— У нас есть ледник, — ответила за мужа миссис Марш. — Но зачем?

— Вы можете поместить тело мисс Куин туда, полицейские даже спасибо скажут, — объяснил он.

— Откуда вы это знаете, мисс Дэйзинг? — спросил хозяин пансиона.

— У нас один из близких родственников работает в полиции, — быстро соврал Джеймсон.

— Если так, то последуем вашему совету, мисс Дэйзинг, — с долей сомнения в голосе сказал Марш. — Гаррет, пожалуйста, останься, чтобы помочь мне, а остальных я попрошу покинуть столовую, — затем он обратился к служанке: — Элси, отправляйся на кухню и пошли сюда Фрэнки, после подготовь для наших гостей кофе, чай и прочие напитки в салоне.

— А потом я должна убрать столовую, мистер Хьюго? — спросила она.

— Нет, никто не должен здесь ничего трогать, — строгим тоном ответил тот и переключился на постояльцев: — А теперь желаю вам всем хорошего вечера. И не забывайте, что вы всегда можете обратиться ко мне или моей супруге, и мы постараемся решить все ваши проблемы.

* * *

«Сёстры Дэйзинг» не стали задерживаться внизу, в салоне, среди других постояльцев, поскольку Фифи сослалась на больную голову, и Эндрюс, словно навязчивый щенок, поплёлся за предметом своего обожания. Несмотря на возможность узнать получше обитателей пансиона, Джеймсон решил в целях безопасности не разделяться с напарником. Проводив Никс до комнаты и обменявшись с ней длинным пожеланием хорошей ночи, они отправились к себе.

— Итак, что ты успел обнаружить? — спросил Уилл, едва за их спинами закрылась дверь комнаты.

— Не уверен, но я, кажется, догадываюсь, как была отравлена Куин, — освобождаясь от туфель, ответил Эван.

— И как же?! — нетерпеливо воскликнул Эндрюс. — Зелёный горошек, да и другая еда тоже точно чисты, раз уж ты жив.

— Очень остроумно, — фыркнул напарник и присел на край письменного стола.

— Думаешь, всё дело в шампанском, которое ей вручил Томас? — садясь на свою постель, продолжил свои размышления Уилл. — Получается, он убийца. Не слишком ли это очевидно?

— Согласен, слишком очевидно. — кивнул Джеймсон. — И всё же, на всякий случай не будем полностью вычёркивать его из подозреваемых. И всё же я думаю… Нет! Даже уверен, что шампанское не было отравлено.

— Тогда что?

— Предполагаю, что яд был в помаде.

— В помаде? Почему ты так решил?

— Вилка, которой ела Ирмы, натолкнула на эту мысль. Я заметил, что место вокруг следа от помады потемнело. Если я не ошибаюсь, это серебро, из которого сделаны приборы, вступило в реакцию с ядом.

— Хм, а ведь Ирма как раз подкрашивала губы за столом, — Уилл нахмурил лоб и добавил: — Ей кто-то даже напомнил, что нужно подкрасить их.

— Надо же, а я думал, что ты весь ужин смотрел только в рот Фифи, — усмехнулся Эван.

— Ревнуешь, что ли?

— Извини, но даже в женском платье и с макияжем ты всё также не в моём вкусе, Уилл.

— Не знаю, радоваться мне по этому поводу или нет, — с наигранной трагичностью вздохнул тот.

— Болван, — беззлобно бросил ему Эван. — Итак, давай оставим вкусовые предпочтения и вернемся к более существенным вещам — к убийству Куин. Нам нужно вычислить убийцу, прежде чем мы окажемся в его списке.

— Раз я не помню, кто именно сказал о помаде Куин, а ты сам запомнил?

— Это была…

Громкий женский визг, металлический грохот и звон бьющегося стекла заставил его оборвать фразу. Шум доносился с их этажа. Напарники обменялись взглядами, а Джеймсон озвучил пришедшую им обоим в голову мысль:

— Сдаётся мне, кто-то нашёл второго мертвеца.

Через несколько минут тишины, после привлёкшего их внимание шума, по коридору пробежала Элси с истерическим криком:

— Мистер Хьюго! Миссис Анна!

— Пойдём посмотрим, что произошло, — предложил Уилл.

— Только кинь мне тапочки, — сказал Эван. — Будь я волком, точно перегрыз бы себе ноги.

— Кто бы знал, что ты такой нежный, — усмехнувшись, вручил ему пару пушистых тапочек Эндрюс.

— И это говорит человек, который утром психовал из-за того, что я зевал.

— Ты это делал, не прикрывая рта, — с укором напомнил напарник.

— Да, и это трагедия, — обуваясь, сказал Эван. — Пошли скорее, пока хозяева и другие постояльцы не прибежали.

— Ты думаешь, что они покинут салон?

— Никогда не недооценивай человеческое любопытство.

Они вышли и заметили, что вдоль коридора распахнуты две двери: в пятую и девятую комнаты. На пороге девятой стоял худой лысеющий мужчина в длинном клетчатом, с потёртыми проплешинами махровом халате, который отсутствовал за столом. В голове Джеймсона всплыло то, что за ужином не было двоих: господина Со, о котором спрашивала Ханна, и их общего с Фифи соседа, Чарльза Криспина. Он предположил, что незнакомец — обитатель пятой комнаты. Когда Эван и Уилл подошли к нему, тот попытался их остановить, перегораживая путь. Хриплым голосом Криспин произнес:

— Вам лучше на это не смотреть. Зрелище не для дам.

— Мы одно время работали медсёстрами и видели вещи и похуже, — соврал ему Эван и попытался зайти в комнату.

Джеймсону удалось заметить посреди комнаты болтающегося в петле мужчину в белом костюме, прежде чем Криспин снова остановил его. Со всей своей твёрдостью в голосе он произнёс, предупреждая последующие попытки проникнуть в комнату:

— И всё же следует подождать хозяев, мисс.

Джеймсон подошёл к Уиллу вплотную и шепнул:

— Фифи была права на все сто, когда назвала этого типа занудой.

— Что ж, в следующий раз будешь надевать тапки быстрее, — подколол его Эндрюс.

— Спасибо за такой «полезный» совет, — закатив глаза, ответил Джеймсон. — А ты можешь воспользоваться магией здесь?

— Нет.

— А ты пробовал? — уловив неуверенные интонации в голосе напарника, с нажимом спросил Эван.

— Нет, — покачал головой он и пояснил: — Магия противоречит такому миру.

— В любом выдуманном мире есть исключения для особых персонажей.

— Ты думаешь, мы такие персонажи? — скептически изогнув брови, спросил Уилл. — Тогда почему профессор Квизл не спасся при помощи магии?

— Может быть, подумал так же, как и ты, — пожав плечами, ответил Джеймсон. — Давай вернёмся в комнату и попробуем твою абракадабру в условиях этого мира. У нас сейчас особого выбора нет.

— Как скажешь, — без энтузиазма сказал напарник.

Стоило им вернуться в свою комнату, как коридор наполнился голосами постояльцев. Эван оказался прав: их вело любопытство. Джеймсон и Эндрюс решили остаться у двери, чтобы подслушать, оставив её чуть приоткрытой. Слово «самоубийство» зашелестело среди собравшихся у девятой комнаты. Также напарники услышали, как несколько постояльцев произнесли фразу: «Завтра же мы покидаем пансион». Марш явился с опозданием на несколько минут. Громким голосом он обратился к собравшимся:

— Попрошу всех, кроме Гаррета, вернуться в свои комнаты.

— Но мы хотим знать, что, чёрт возьми, происходит? — выразил общее мнение Биггерс.

— Наверное, всем уже понятно, что господин Со совершил самоубийство.

— Вы говорите об этом с таким спокойствием, как будто не более часа назад в столовой вашего пансиона не была отравлена Ирма. А теперь ещё и самоубийство.

— Неприятное стечение обстоятельств, — спокойно, даже равнодушно ответил Марш. — Ещё не доказано, что мисс Куин была отравлена. А что касается самоубийства господина Со, могу сказать только, что ни я и, очень надеюсь, никто из присутствующих не засовывал его голову в петлю. Завтра прибудет полиция и во всём разберётся. Сейчас попрошу всех разойтись…

— А господин Со так и останется висеть до приезда полиции? — перебив его, спросила Бэкки.

— Нет, мы снимем господина Со и отнесём в ледник. Так что не стоит переживать по поводу того, что вам придётся провести ночь по соседству с мертвецом, миссис Гарден.

— Интересно, почему все называют умершего «господин Со»? — озадаченно прошептал Уилл.

— Разберёмся позже, — ответил Эван и закрыл дверь. — Сейчас гораздо интереснее, можешь ли ты колдовать. Ты умеешь делать людей невидимыми?

— Да, умею, но не стоит сильно питать хоть какую-то надежду, — проворчал Эндрюс, вынимая из дамской сумочки палочку.

— Так, эту штуку для начала наведи на стул, а не на меня.

— Боишься? — усмехнулся Уилл.

— Давай, когда я в следующий раз буду чистить оружие, ты постоишь на прицеле. Вот тогда узнаешь мой ответ.

— Ладно-ладно, — сказал Эндрюс.

Колдун навел палочку на стул и произнес подряд несколько разных заклинаний. Он посмотрел на напарника и сказал:

— Что и следовало доказать.

— Попытайся сконцентрироваться и попробуй ещё раз, — настойчиво сказал Эван. — Ведь просто так она бы с тобой не переместилась. Магия, как по мне, самый простой и эффективный способ попасть в комнату господина Со.

— Ну хорошо, попробую ещё.

Уилл, сосредоточившись на своём желании воздействовать на стул, сердито повторил прежние заклинания. У него на лбу появилась лёгкая испарина. Несмотря на его усилия, очередная попытка также провалилась.

— Проклятье! — в один голос воскликнули напарники.

Из-за острой досады они разошлись по разным углам комнаты. Эндрюс плюхнулся на кровать, а Джеймсон сел на стул, который не хотел поддаваться магическому влиянию. Они погрузились в молчаливое размышление.

— Ну что ж, дождёмся глубокой ночи и проберёмся в комнату господина Со, — первым заговорил Эван.

— Нам понадобится ключ.

— Вовсе нет. Я умею вскрывать замки при помощи шпилек. Благо, этого добра у нас хватает, — он сделал небольшую паузу и добавил: — Было бы неплохо ещё пробраться в ледник, чтобы осмотреть труп.

— Угу, — соглашаясь с ним, безэмоционально протянул Уилл. Немного помолчав, он добавил: — А если нас поймают в коридоре? — и, бросив взгляд в сторону закрытого тёмно-зелёными шторами окна, предложил: — Может быть, попробуем пробраться в комнату через окно?

— Ты думаешь, мы так меньше привлечём внимание? Представь, кто-нибудь решит выглянуть на улицу, и мы станем виновниками смерти от сердечного приступа.

— Ну, можем использовать моё предложение как запасной план.

Джеймсон встал со стула и подошёл к окну. Резким движением распахнул занавески, проверил замки на раме и посмотрел на улицу.

— Карниз довольно широкий, но думаю, что через пару часов — даже скорее через час — нам совершенно не захочется лезть по нему.

— Почему?

— Ты посмотри на небо, его затянуло тучами. Спорю на что угодно, в ближайший час пансион накроет снежная буря. Погода уже начинает портиться. Лезть по карнизу в метель — чистой воды безумие. Сдается мне, что из-за метели полиция не приедет завтра утром. В лучшем случае — к обеду.

— Классический поворот событий, — хмыкнул Эндрюс. — И мы остались без запасного плана.

Эван закрыл шторы, подошёл к своей постели и, широко зевнув, предложил:

— Давай от огорчения поспим пару часов. Ночью мы будем взламывать чужую комнату.

Джеймсон забрался под тяжелое одеяло и почти сразу задремал. За мгновение до того, как сон сморил его, он услышал вопрос Уилла:

— Ты так и не сказал… — голос его тоже звучал сонно.

— Что именно?

— Кто напомнил Куин о помаде?

— А-а… Бэкки Гарден.

— Выходит, она ещё одна подозреваемая?

— Угу, а может и нет. Это может быть банальное стечение обстоятельств. Но подумаем об этом позже. Сейчас я собираюсь спать.

— Нужно поставить будильник.

— Забей на это. Я проснусь вовремя.

— Уверен?

— Угу… Если, конечно, мне не помешают условности этого мира, — не без иронии сказал Эван.

* * *

Без присутствия Адуляра прежние кошмары вернулись к Джеймсону и разбудили его в три десять. Идеальное время для того, чтобы совершать незаконные дела. За окном, как он и предполагал, бушевала метель. После того как он с трудом растолкал Эндрюса, они надели перчатки, чтобы не оставить отпечатков пальцев, крадучись выбрались в коридор и подошли к двери девятой комнаты. Решив не использовать свет, Эван вскрыл замок — к счастью, это была одна и простых моделей, — ориентируясь на звук. Когда они оказались внутри комнаты, он снова закрыл дверь, затем включил свет и сказал:

— Я осмотрю правую половину комнаты, а ты бери левую.

— А что именно искать?

— Всё, что покажется странным, в особенности, если на этом будет изображение черепа.

— Опять шутишь?

— Нет. Может быть, господин Со и есть наш убийца. И, будем надеяться, он по оплошности оставил улику, к примеру, бутылёк с ядом.

— Ты веришь в такие подарки судьбы?

— Ну, я в этом году, точнее, в половине его, вёл себя как хороший мальчик.

— Хороший мальчик, — хмыкнув, повторил Уилл. — Ты себе откровенно льстишь. Хотя удача бы нам не помешала.

— Удача — вещь, конечно, отличная, но поработать руками нам всё равно нужно. Давай, меньше болтай и ищи улики. Главное, не забывай всё класть обратно на место.

— Ищу я, ищу. Только вот какой у него мог быть мотив убить Куин?

— Ты серьёзно, Уилл? Если бы ты за ужином был чуточку внимательнее, то заметил бы, что почти каждый был бы не против убить Куин, даже твоя обожаемая… — он прервал фразу восклицанием: — О!

— Что?! Нашёл пузырёк с ядом?

— Нет, но я разгадал, почему господина Со так зовут, — Эван показал ему рамку с фотографией, на которой был запечатлён мужчина в белом костюме. Внешность заснятого выдавала его принадлежность к монголоидной расе. — Вполне возможно, его имя сложное для произношения или запоминания местными обитателями, вот его и трансформировали в «господина Со». Ага, а вот что-то записной книжки… — он обнаружил обтянутый расписным шёлком ежедневник и, раскрыв его, спросил: — Ты случайно не умеешь читать на китайском?

— Нет, отец пытался научить, но…

— Быстро под кровать! — перебил его Джеймсон и подскочил к выключателю.

— Что?

— Прячься! Нас, кажется, засекли! Живо лезь под чёртову кровать! — скомандовал Эван и выключил свет.

В пару шагов он оказался возле кровати и, пихнув по-быстрому под неё всё ещё растерянного Уилла, сам едва успел спрятаться. Дверь открылась, затем вспыхнул свет, и они услышали раздражённо-сонный голос Гаррета:

— Вот видите, здесь никого нет, мисс Хейер. Ни живых, ни призраков, — последнее слово он произнёс с насмешливой интонацией.

— Но я слышала голоса и шум, точнее, шаги… — с некоторой робостью в голосе возразила Ханна.

— Здесь так пыльно, что я сейчас чихну, — сдавленным шёпотом пожаловался Уилл.

— Если чихнёшь, то станешь жертвой номер три, — предупредил его Эван.

— Ты чудовище… — простонал напарник, борясь с приступом.

— Ну, мисс Хейер, готов поспорить, всё дело в ваших расстроенных нервах. Сегодня был нелёгкий день. Сначала мы потеряли Ирму, потом господина Со.

— Возможно, — глухо произнесла она. — И всё же я чётко слышала… Этот шум и голоса разбудили меня.

— Вот мы и нашли причину вашего беспокойства — вы услышали шум во сне, который приняли за реальность.

— Я даже не знаю…

— Зато я знаю, что здесь никого, кроме нас, нет, и нам следует вернуться в свои комнаты. Я бы посоветовал вам выпить снотворное, если оно у вас есть.

— Да, есть, — тихо ответил Ханна.

— Вот и славно, мисс Хейер. А теперь пойдёмте спать.

Едва дверь закрылась, Уилл чихнул, затем с явным облегчением произнёс:

— Думал, я умру, если они не уйдут. Утром обязательно пожалуюсь миссис Марш на работу Элси. Это же просто кошмар!

— Не драматизируй, — сказал Эван и выполз из-под кровати. — Давай выбирайся поживей оттуда. Нам ещё нужно вернуться в нашу комнату.

— Идти через коридор будет рискованно, — выползая, сказал Эндрюс. — Не сомневаюсь, Ханна и Гаррет разбудили кого-то ещё.

— Тогда хорошо, что я оставил замки открытыми у нас на окне.

— Сам же говорил, что лезть по карнизу в такую погоду — безумие, — отряхиваясь от пыли, напомнил Уилл.

— Есть другие предложения, Уилл?

Тот угрюмо помотал головой. Они подошли к окну и, отодвинув в сторону шторы, подняли вверх оконную раму. Их тут же обдало ледяным ветром со снегом. Взгляд невольно упал вниз. При неудачном падении их ждал полёт, который гарантировано закончился бы переломом конечностей или даже шеи.

— Кто первым? — спросил Эндрюс.

— Давай я, — сказал Джеймсон. Вылезая в окно, он добавил: — Только не забудь закрыть за собой окно.

Двигаясь крайне медленно и цепляясь за каждый выступ каменной кладки, они преодолели почти весь путь до окна своей комнаты. Когда до желаемой цели осталось не более ярда, вдруг налетел сильный порыв ветра. Эван с трудом удержался, а вот Уилл потерял равновесие и с возгласом «А-а-а!» соскользнул вниз, едва успев зацепиться за карниз. На несколько мгновений время для них обоих замерло. Как только оцепенение от охватившего их ужаса прошло, Эван произнёс первое, что пришло в голову:

— Ты там как?

— Замечательно, вот только я порвал чулки, — не без иронии ответил Уилл. — Но я буду безмерно рад, если ты меня вытащишь отсюда.

— Для этого тебе нужно малость потерпеть, пока я заберусь в комнату.

— Хорошо, только пообещай, Эван, что не будешь там распивать чай.

— С какой стати мне распивать чай? — удивился тот.

— Ну ты ж британец…

— Где же я так нагрешил, что бог послал мне такого напарника, как ты, Уилл — ответил Джеймсон.

— А сам ты будто подарок судьбы, — парировал тот.

Оба понимали, в какой ситуации находились, и только глуповато-шутливый тон беседы помогал им держаться. Эндрюс, бросив косой взгляд через плечо, покрепче вцепился в карниз и добавил:

— Давай уже лезь в чёртово окно, а то я скоро либо сорвусь, либо отморожу зад.

— Держись я, правда, быстро, — пообещал Эван.

Джеймсон, рискуя своей безопасностью, в считанные секунды добрался до окна, приложил некоторое усилие, чтобы открыть и поднять обледеневшую оконную раму. Забравшись в теплую комнату, он тут же стянул с кроватей простыни и на скорую руку смастерил из них верёвку, затем закрепил один её конец за ножку громоздкого платяного шкафа, а другой обвязал вокруг пояса и вылез в окно обратно на карниз.

— А вот и мой спаситель! — стуча зубами от холода, воскликнул Уилл.

— Радует, что ты не стал лепёшкой.

— Ага, но у нас есть шансы стать очаровательной скульптурой.

— Ты имеешь в виду горгульей, — балансируя на обледеневшем карнизе, пошутил Эван. Он подобрался к Эндрюсу и опустился рядом с ним, сказав: — Теперь нам нужно будет обняться, как Ромео и Джульетта.

— Ты же в курсе, что эти ребята плохо кончили?

— Конечно, знаю, но одно время ходили версии пьесы со счастливым концом, — обнимая напарника за талию, ответил Джеймсон. — Будем надеяться, что и нас ждет счастливый финал и верёвка не оборвётся.

— Ты умеешь обнадеживать.

— На счет три сжимай пальцы, если ещё можешь ими шевелить.

— Могу.

— Тогда раз-два-три…

Мой план по очистке начал осуществляться. Сейчас я убрал двоих паразитов. Завтра их количество ещё сократится. Постепенно я освобожу все комнаты. Очищу себя и мир…

И всё же у меня появились помехи — две мелкие пронырливые крыски. Те самые новички из четвёртой комнаты. Помимо того, что они задают вопросы и всё что-то высматривают, им как-то удалось создать неприятные колебания. Если их ощутил я, то и кто-то другой может почувствовать. И нежеланный гость, как паук по вибрирующей паутине, может прибыть сюда.

Эта парочка гораздо опаснее того жирного змея, которого здесь запомнили как Леопольда Вайта. Того, кто не единожды нарушал порядок. Большая ошибка с его стороны, которую нельзя было простить.

Я убил жирного змея и убью двух крысок. К сожалению, их очередь настанет через несколько дней. Такой уж порядок. А порядок я люблю и уважаю.

Настойчивый стук в дверь разбудил Эвана. Затем он услышал, как к деревянной дроби прибавился бодрый голос Фифи:

— Эй, сони, подъём! Сколько можно спать?!

Джеймсон дотянулся ногой и, пнув всё ещё спящего Уилла, сказал:

— Слышишь, Ромео, твоя Джульетта пришла.

Эндрюс ответил ему что-то, но его ответ полностью заглушили подушки и одеяло, под которыми он спрятался сначала, чтобы согреться, после — от света.

— Что ты сказал?

— Сказал, что думал, что после нашего последнего приключения, ты моя Джульетта, — выбравшись из своего пухового кокона, ответил Уилл.

— Тогда тебе нужно отделаться от прежней пассии, пока она не вынесла дверь от желания с нами увидеться.

— Эли! Кэт! Ну же, откройте мне, или я обижусь, — раздался настойчиво-капризный голос Фифи.

— Не заставляй даму ждать, — с шутливым укором сказал Эван.

— Как же я вас обоих сейчас не люблю, — проворчал Уилл, укутавшись в одеяло, встал с постели и пошёл открывать дверь.

— Ну наконец-то! — радостно воскликнула Фифи, когда увидела, что ей открыли. — Даже не думала, что вы такие лежебоки. Вы столько всего проспали.

— Проходи и расскажи нам, — предложил Эван, тем самым изменив их план по выпроваживанию Никс.

Уилл пропустил её в комнату. Она вплыла, наполнив комнату своей энергией и цветочным ароматом, и села на кровать Эндрюса. В отместку хозяин постели потеснил Джеймсона.

— Ох, у вас так мало вещей, — оглядываясь по сторонам, критично произнесла гостья. — Так мало цветов… Давайте я сейчас сбегаю к себе и принесу кое-какие безделушки, которые добавят в обстановку красок.

— Нет, спасибо, — в один голос сказали напарники.

— Это, конечно, мило с твоей стороны, но мы не хотим тебя утруждать, Фифи, — добавил Уилл.

— Что ты, Кэт, милая, — со смешком возразила та. — Для меня это не составит совершенно никакого труда. Мне так хочется исправить…

— Давай пойдем все вместе, но попозже, — перебив её, предложил Эван и напомнил: — Ты хотела нам рассказать последние новости пансиона.

— Элси, когда приносила мне в постель завтрак, рассказала, что вчера вечером обнаружила господина Со… — она понизила голос до шёпота, — он повесился на люстре. — Её голос вернулся к прежней громкости. — Просто ужасно! Мы с ним не были близкими приятелями, но мне так его жаль. Закончить самоубийством в чужой стране… — зябко передернув плечами, с щемящей тоской произнесла: — Ох, скорее бы приехал Альфред.

— Нам тоже очень жаль господина Со, хотя мы его совершенно не знали, но о его смерти мы узнали ещё вчера. Элси так кричала, когда обнаружила его, удивительно, что ты ничего не слышала.

— У меня так вчера разболелась голова, что сразу же, как пришла, выпила снотворное и уснула. Жутко представить, что я спала, а рядом умирал человек.

— Или он был уже мертв. Его ведь не было за ужином, — сказал Уилл, не особо задумавшись, за что и получил тычок в бок от Джеймсона. — Прости, Фифи, я по утрам плохо соображаю.

— Да, всё в порядке, Эли, — с натянутой улыбкой сказала Никс. — У меня тоже бывают такие проблемы… — она сделала паузу и оживлённо спросила: — Знаешь, что тебе сейчас нужно, Эли?

— Кофе? — предположил Уилл.

— Нет-нет, — покачала головой девушка. — Один мой знакомый доктор говорит, что кофе вреден для сердца. Тебе нужно быстренько одеться и прогуляться со мной на террасе. Здешний воздух творит чудеса.

Прежде чем Эндрюс сболтнул, что он сегодня ночью надышался, пока болтался на карнизе, Эван опередил его с ответом:

— Отличная идея, Фифи. Дай нам всего пятнадцать минут, и мы будем готовы к прогулке.

— Тогда я пойду к себе и тоже подготовлюсь, — сказала Никс, вскочив с места, и направилась к двери. — Вы можете не торопиться, я так быстро, как вы, девочки, вряд ли оденусь.

* * *

Через полчаса Эван, Уилл и Фифи прогуливались по террасе, нависавшей над горной пропастью, внизу которой находилась покрытая льдом река. Они оказались не единственными, кто решил прогуляться: миссис Крофтс неторопливо шагала по дальнему краю террасы, а мистер Криспин, раскуривающий трубку, сидел в кресле и читал потрёпанный томик.

— Доброе утро, дамы! — приподняв шляпу, поприветствовал появившуюся троицу он.

— Доброе, мистер Криспин, — нестройным хором ответили Джеймсон и Эндрюс.

— Доброе утро, Чарльз, — с приветливой улыбкой произнесла Никс. — Как сегодня ваше самочувствие?

— Откатилось почти на неделю… — пробурчал тот в ответ и продолжил свою жалобу: — А я так надеялся, что здесь, в такой глуши, найду покой. Так нет же! Два мертвеца за один вечер. Такие потрясения очень вредны для моих нервов. А ещё эти две любопытные мисс, — он указал наклоном головы в сторону Уилла и Эвана, — хотели посмотреть на висельника.

— Мы хотели ему помочь, — тут же соврал в их оправдание Джеймсон. — Мы же говорили, что в прошлом были медсёстрами.

— Ему мог бы помочь только святой, может, даже Христос, ну или тот, кому молился господин Со. А вы хоть и весьма очаровательные создания, но совсем не похожи ни на того, ни на другого. Мой совет на будущее, дамы, оставляйте мужчинам разбираться в подобных делах.

— Спасибо за совет, мистер Криспин, — кисло ответил Уилл и тихо добавил: — Вот же замшелый сексист.

Его слова вызвали у Фифи смешок. Криспин сощурил глаза и с подозрительными интонациями спросил, как может только учитель со стажем:

— Что вы сказали, мисс?

— Ничего особенного, сэр, — быстро ответил Эндрюс, невольно вспомнив школьные годы, когда попадался на горячем.

— Вы уверены, мисс? — с нажимом сказал сосед.

Прежде чем напарник успел промямлить свой ответ, к ним подошла миссис Крофтс и сказала:

— Доброе утро! Вы не видели Ханну?

— Нет, мы с сестрой не видели её со вчерашнего вечера, — сказал Эван.

— И я тоже, — подхватила Фифи.

— И за завтраком её не было, — задумчиво произнесла пожилая женщина. — Это так на неё не похоже. Ведь она у нас тот ещё жаворонок.

— Может быть, мисс Хейер решила отдохнуть после вчерашних потрясений? — предположил Криспин. — Я бы на её месте так и поступил.

Эван и Уилл переглянулись. Им вспомнился подслушанный разговор между Бэнтли и Хейер. У обоих в голове зародилась одна и та же тревожная мысль.

— Миссис Крофтс, может, сходим, проведаем Ханну? — предложил Эван. — Может быть, она совсем разбита и ей сейчас нужна поддержка.

— Хорошая идея, девочка, — согласилась та. — По вам, молодым, смерть знакомых людей сильно бьёт. А Ханна весьма экзальтированная девочка.

Они вчетвером вернулись в дом, а мистер Криспин решил остаться на террасе в обществе книги и трубки. Проходя через салон, они услышали оживлённые голоса, которые доносились из вестибюля.

— Кажется, это приехали люди из полиции, — высказала догадку миссис Крофтс.

— Или же наконец-то приехал мой дорогой Альфред, — с сияющими глазами и надеждой произнесла Фифи.

— Может быть, посмотрим, кто там? — решил сыграть на женском любопытстве Эван.

— Если только одним глазком, — согласилась миссис Крофтс, ведь единственным существом любопытнее кошки может быть лишь пожилая женщина.

Фифи радостно вскрикнула и захлопала в ладоши. Никс чуть ли не побежала впереди всех в сторону вестибюля. Без всяких сомнений, она представляла встречу со своим Альфредом. Их четвёрка остановилась у приоткрытых дверей в вестибюль, и тут Фифи ждало огромное разочарование: с хозяевами разговаривали двое незнакомцев. Вернее, разговаривал с Генри Маршем тот из них, что был пониже ростом. Мужчина был одет в светло-бежевый костюм, красновато-коричневое твидовое пальто с лисьим воротником и шапку из того же меха. У него были пышные тёмно-медового цвета усы, а на носу красовалось пенсне. Его молчаливый спутник был в темно-сером костюме и чёрном пальто. Из-под его шляпы выглядывали рыжеватые волосы. Его бледное гладковыбритое лицо покрывала россыпь веснушек.

— Опять не Альфред, — расстроенно вздохнула Фифи.

— Они не очень-то похожи на полицейских, — подметила миссис Крофтс.

— Наверное, ещё постояльцы. Какая жалость, что ни один из них не из круга моих добрых приятелей, — пожаловалась Никс.

Эван встретился взглядом с мужчиной в лисьей шапке, и его озарила догадка, которую он тут же озвучил:

— А вот мне сдается, что мы с ними знакомы…

— Знакомы? — удивлённо повторил Уилл.

— А ты приглядись к ним, — посоветовал ему Джеймсон и добавил — Напряги память, Шнурок.

— Быть не может… — пробормотал Эндрюс, не веря своим глазам. И всё же ему удалось разглядеть знакомые черты в лицах этой парочки. — Они тоже сюда попали!.. Но как?..

— На полу остались ещё листы. Меня волнует, как ей удалось обойти домашний арест?

— Ленокс, когда хочет, может дёрнуть за нужные ниточки.

— Мне вот интересно, куда их поселят? — задалась вопросом миссис Крофтс. — Ведь все комнаты заняты.

— Нет, не все, — возразила Никс. — Тринадцатая свободная.

— Но она всегда свободная, — возразила старушка. — Сколько я живу в Орлином гнезде, никто её не занимал. Новички всегда занимали четвёртую комнату. Это вроде бы как здешняя традиция.

— У Маршей другого выхода нет, — пожала плечами Фифи и резонно заметила: — Не отдадут же они новеньким комнаты умерших.

Весь её интерес к новоприбывшим испарился в тот момент, когда она увидела, что это не тот, кого так так сильно ждёт. Никс решила напомнить об их общей цели:

— Мы собирались навестить Ханну.

— Точно-точно, — подхватила миссис Крофтс и развернулась в сторону лестницы, — Идёмте, девочки, пусть Марши разбираются сами, — затем посмотрела на Эвана и Уилла и спросила у них: — Не желаете остаться, чтобы пообщаться со своими знакомыми?

Хоть соблазн убедиться в том, что они не ошиблись в своём предположении, был большим, но всё же желание узнать о состоянии Ханны перевесило на чаше весов выбора. Если с ней что-то произошло за ночь, то у них будет настоящий подозреваемый, у которого вполне имелся мотив. Напарники разделяли убеждение, что если к ним пришли на выручку, то они обязательно встретятся со своими союзниками.

— Нет, мы пойдем с вами, — сказал Эндрюс.

— Если они и правда наши знакомые, то мы успеем с ними поздороваться и после того, как проведаем Ханну, — добавил Джеймсон.