Истории Холмсов (джен)

Примечания:

Слово — музыкальная шкатулка

Обычно в этот день Шерлок просыпался в состоянии крайнего раздражения. По крайней мере, последние лет тридцать, а может, и больше. Воспоминания из детства все еще были крайне расплывчатыми и возвращались медленно, будто он реставрировал сильно поврежденную кинопленку, требовавшую очень бережного обращения. Шерлок не помнил, каким был его день рождения до пожара. И не хотел спрашивать никого из родных.

Из Лондона он уехал накануне, и, как бы неудобно ему ни было в этом признаваться, это бегство вызывало у него легкий стыд. В конце концов, прошлогодний день рождения он встретил не так уж и плохо. Молли и Джон отвели его в кондитерскую, и каждый из них съел по большому куску торта, даже Джон. Шерлок тоже кое-как заставил себя поесть — в кое-то веки ему не хотелось огорчать Молли. Но все-таки он был очень рад, когда тот день закончился. Шерлок никогда не видел в дне своего рождения повод для праздника. А в этом году эта дата настолько его беспокоила, что он предпочел сбежать из города, сделав вид, что ему необходимо срочно разобраться с неотложным делом. Джон и миссис Хадсон, конечно, на него обидятся, но ничего, Молли им объяснит. Она всегда хорошо его понимала.

Он родился на Богоявление — древний христианский праздник, знаменовавший собой окончание рождественских каникул и переход к обыденности, нормальности, рядовому времени, в котором нет места веселью и приятному ничегонеделанию. В этот праздник вспоминали трех волхвов с Востока, что принесли младенцу Иисусу свои дары: золото, ладан и смирну. Когда-то мама говорила, что младший сын был тем даром, что Бог принес в тот день ей и отцу. Шерлок не был в этом уверен. Себя он считал скорее наказанием. Поэтому и предпочел убраться подальше от друзей и провести этот день в одиночестве. Спустя много месяцев после того, что случилось в Лондонском аквариуме и в больнице Кальвертона Смита, он все еще подспудно боялся, что может навредить самым дорогим людям в его жизни.

Шерлок снял двухкомнатный номер в провинциальной гостинице на берегу моря. В узкой спальне с одноместной кроватью и покосившимся шкафом было тесно и холодно, поэтому он попросил второе одеяло и, проснувшись, не спешил вставать. Ему некуда было торопиться. Он как-нибудь переживет этот день и сможет забыть о нем до следующего года. Если, конечно, он до него доживет.

Собравшись с духом, Шерлок все-таки встал с кровати и оперативно оделся, чтобы окончательно не замерзнуть. Закутавшись в свой любимый халат, который он предусмотрительно взял с собой из Лондона, Шерлок открыл дверь, вышел в гостиную… и едва не вскрикнул от неожиданности.

На старом продавленном диване, закутавшись в плед, сидела его младшая сестра Эвр, а Майкрофт, их старший брат, склонившись над журнальным столиком, занимался тем, что заваривал кофе (чайник и сервиз, по всей видимости, он позаимствовал у хозяйки гостиницы, потому что вчера вечером в комнате этих предметов не было).

— О, ты все-таки проснулся, — как ни в чем не бывало, кивнул он, поднимая глаза на брата. — Замечательно. С днем рождения, Шерлок.

Эвр несмело улыбнулась. Впервые с того дня, когда она пришла к нему на Бейкер-стрит, притворяясь Фейт Смит, Шерлок видел ее одетой не в белую форму «Шерринфорда», а в серые брюки прямого покроя и бежевый свитер. Ее длинные черные волосы были собраны в пучок.

— Что… — вымолвил Шерлок. — Что вы… Как вы…

— Как? — с усмешкой переспросил Майкрофт. — Неужели ты забыл, дорогой братец — в этой комнате сейчас находятся трое самых умных людей в стране. Ты думаешь, мы бы не смогли тебя найти?

К тому моменту, как Майкрофт задал этот вопрос, Шерлок успел прийти в себя и поэтому парировал его словесный удар в своей привычной манере.

— Как вы меня нашли, мне понятно, — сказал он. — Я хочу знать, зачем.

— Зачем? — повторил Майкрофт. Он закончил разливать кофе и встал. — У тебя сегодня день рождения. Я думал, тебе будет приятно провести его с сестрой.

— Но… — Шерлок запнулся. Майкрофт давно не был с ним столь прямолинеен. И от Шерлока не ускользнуло, что себя он не упомянул. Впрочем, его разум был так устроен, что сначала ему нужно было разобраться с проблемами практического характера и только потом переходить к сфере чувств и эмоций.

— Как ты это устроил? — спросил он брата. — Я думал, «Шерринфорд»…

Майкрофт фыркнул.

— Это ведь ты придумал называть меня «британским правительством», разве нет? Вот я и решил в кое-то веки злоупотребить своим положением. «Шерринфорд» никуда не денется. К тому же, ты слишком много сделал для этой страны. Она может отблагодарить тебя хотя бы так.

Шерлок хотел было сказать, что неприятностей этой стране он тоже обеспечил немало, но решил промолчать. Майкрофт сделал это для него. Для них обоих, раз уж на то пошло. Шерлок не мог объяснить, как он пришел к такому выводу, но он знал, что Эвр тоже хотелось провести с ним этот день. За прошедший год он неплохо узнал свою сестру и теперь с ползвука (она продолжала разговаривать не словами, а музыкой) понимал, что она чувствовала, и чего ей хотелось. Шерлок знал, что Эвр никогда не станет такой, как другие люди, но он научился ее понимать, и этого было достаточно.

— Спасибо, — сказал он брату. Его голос слегка дрогнул, но Шерлок этого не стыдился. После того, что случилось тогда в «Шерринфорде» и в Масгрейве, он вообще перестал стыдиться своих эмоций перед братом и сестрой, слишком уж глупым это казалось — они и так читали в его сердце, как в открытой книге.

— Не благодари, — Майкрофт взял с дивана завернутый в темную бумагу сверток. — Это тебе. Небольшой подарок.

Если бы его принес кто-то другой, Шерлок наверняка сказал бы какую-нибудь неподобающую вещь, может быть, даже нагрубил, но препирательства с братом будто принадлежали другой жизни, и ему даже не пришло в голову высказывать недовольство. Вместо этого Шерлок аккуратно распаковал сверток и достал музыкальную шкатулку ручной работы.

— Ничего себе, — промолвил он, бережно ставя подарок на стол. Шкатулка была высокой и узкой и напоминала модельку старинного шкафа. Она была механической, и Шерлок не без усилия трижды повернул медный ключик. Створки шкатулки медленно раскрылись, и полилась знакомая скрипичная мелодия — та, что Шерлок и Эвр сыграли в тот день, когда Майкрофт вместе с их родителями посетил «Шерринфорд». Две фигурки выехали чуть вперед. Это были черноволосые мальчик и девочка, что стояли, повернувшись друг к другу, и играли на скрипках. Музыка звучала где-то с полминуты, а затем заряд закончился, мальчик и девочка медленно вернулись на свои места, и шкатулка закрылась.

Несколько мгновений в комнате было абсолютно тихо. Шерлок был не в силах посмотреть на брата. Он знал, что если сделает это, то не сможет сдержать эмоций.

— Откуда… откуда ты это взял? — проронил он.

— Заказал у одного мастера, — тихо ответил Майкрофт. — Несколько месяцев назад. Думал, тебе понравится.

Шерлок не поднимал глаз, но почувствовал, как Эвр напротив него крепче сжала плед. Она знала, о чем он подумал, а он знал, что она из-за этого испытывала. Будь они не Холмсы, а кто-то другой, от этого ему стало бы жутко, но Шерлок лишь произнес:

— Почему ты себя не добавил?

Майкрофт меланхолично пожал плечами.

— Потому что я не музыкант, Шерлок. Я могу лишь анализировать мелодию, но не создавать ее. Боюсь, для этого у меня не хватает фантазии.

Шерлок с горечью усмехнулся, качая головой, и подошел к окну. Блеклый однообразный пейзаж навевал тоску, но Шерлок видел совсем не это. Перед его глазами стоял родной дом.

— Ты попросил подарить тебе музыкальную шкатулку, — ответил Майкрофт на незаданный вопрос. — На твой последний день рождения… перед пожаром. И я пообещал, что обязательно куплю ее тебе, но не сдержал слова. После того, что случилось… — Майкрофт помолчал. — Я не смог. Прости.

— Ты подарил ее сейчас, — Шерлок повернулся и посмотрел на брата. Он был неожиданно спокоен. Еще один кусочек мозаики встал на место, и Шерлок точно знал, что должен делать дальше. Теперь он понимал, почему Майкрофт решил «злоупотребить» своим положением, хотя обычно никогда этого не делал. В глубине души он надеялся, что вместе с Эвр Шерлок примет и его. Потому что до сих пор боялся, что у него нет на это права.

— Я очень рад, что вы сегодня здесь, — сказал Шерлок, подходя к брату. — Вы оба. И ты неправ, Майкрофт. Без тебя мы ни за что не сыграли бы эту мелодию. Просто иногда бывает так, что самую важную музыку исполняет вовсе не тот, кто в совершенстве владеет музыкальным инструментом.

Майкрофт сжал губы и улыбнулся одними глазами. В тот миг он ничего не мог бы сказать, поэтому Шерлок был благодарен Эвр, которая осторожно завела шкатулку, вновь выпуская на волю знакомую мелодию.

Это была музыка их детства.

Это была музыка Холмсов.

Примечания:

Слово — яблоко

Виктор Тревор был несносным мальчишкой, и Эвр твердо решила покончить с ним раз и навсегда.

Способов для этого было предостаточно, но в большинстве своем они требовали привлечения дополнительных ресурсов, которыми Эвр не располагала. К примеру, можно бы было сварить его в котле, как поступала со своими врагами одна особенно изворотливая ведьма из книги сказок, которую папа читал им на ночь, но в Масгрейве не было котла подходящих размеров. Можно бы было зарубить его топором, но единственный в доме топор был достаточно тяжелым для пятилетней Эвр — поднять его она еще могла, а вот для нужного размаха ей недоставало сил. Наконец, можно бы было сбросить Виктора с крыши, но этот способ не гарантировал надежного результата — если Виктор удачно упадет, он, глядишь, еще придет в себя и всем расскажет, что Эвр пыталась его устранить.

Поэтому, методом исключения, Эвр пришла к единственно возможному варианту.

Она решила поразить Виктора из лука.

Идею с луком ей подсказала историческая драма Шекспира «Генрих V». В знаменитой битве при Азенкуре английские лучники перебили глупых французов, как зайцев, и сей воинский подвиг произвел на Эвр сильное впечатление. У них дома тоже был лук, с которым папа каждый год участвовал в деревенских соревнованиях, и Эвр тайком стащила его, чтобы попрактиковаться. Поскольку отцовский лук был для нее слишком велик, она смастерила особую подставку и стреляла, как в старину, уперев оружие в землю и натянув тетиву обеими руками. Разумеется, она очень быстро освоила эту науку и теперь поражала мишень с расстояния в семь ярдов. Кроме того, не удовлетворившись полигонными тренировками, Эвр вышла «в поле» и приноровилась стрелять по яблокам в соседском саду. Это было не только полезно для ее дела, но и весьма вкусно: «подстрелив» очередную жертву, Эвр с аппетитом съедала яблоко, не снимая его со стрелы, и, подкрепившись, возвращалась к своим упражнениям.

Проведя в тренировках около недели, Эвр решила, что готова, и назначила День Возмездия на следующую субботу. Мама уже давно пригласила Треворов на чай, и лучшей возможности нельзя было и представить. В летнее время года чай у Масгрейвов подавали в саду, окруженном плотной живой изгородью — отличное укрытие для заправского снайпера. Эвр планировала сделать вид, что ей нужно выйти в туалет, и выстрелить в ничего не подозревающего Виктора, когда мама принесет заварные котелки. В суматохе, которая непременно последует за смертью презренного Тревора, Эвр сможет быстро проскользнуть в дом и сделает вид, что все это время она была в туалете. Чтобы не оставить следов на луке и стрелах, она заранее подготовила перчатки, хотя в этом и не было особой необходимости. В отличие от ее толстого брата Майкрофта, Эвр была у мамы любимицей, и та никогда бы не заподозрила ее дочку ни в чем плохом. Эвр злорадно ухмыльнулась. Наконец-то она покончит с Тревором, и Шерлок, ее любимый брат, будет играть только с ней!

У Эвр не было причин сомневаться в собственном мастерстве, но, поскольку это было дело ответственное, в пятницу вечером она решила еще раз залезть в сад и для надежности снова попрактиковаться на яблоках. Выбрав своей целью висящий выше всех плод, она крепко уперла лук в землю, изо всех сил натянула тетиву, и стрела с громким свистом поразила яблоко в самую сердцевину.

— Эй! Это еще что за дела?!

Нахмурившись, Эвр положила лук. Густые ветви дерева зашевелились, и на землю спрыгнул светловолосый мальчишка лет десяти. В руках он сжимал стрелу с нанизанным на нее яблоком.

— Ты чего творишь, чокнутая? — ошарашенно уставился он на Эвр.

— Сам ты чокнутый! — разозлилась Эвр. Так ее еще никто не обзывал! — Ты чего полез на это дерево? Я тут упражняюсь!

— Да ну! А ничего, что ты влезла в чужой сад? — возмутился мальчик. — Ты кто вообще такая?

— Не твое дело! — Эвр топнула ногой. — Отдай мне мою стрелу!

— Еще чего! Ты проткнула мое яблоко! И чуть меня не прикончила!

— А нечего лазать по деревьям! И вообще, это яблоко не твое!

— Яблоко как раз мое! — выпалил он, не на шутку разозлившись. — Это сад моих родителей! А ты воровка!

— Никакая я не воровка! — Эвр побагровела, словно перезрелый помидор. — Это ты лгун! Этот сад тебе не принадлежит, у него нет хозяев!

— А вот и неправда! Мои родители купили эту землю на прошлой неделе! Так что все эти яблоки мои! А ты выметайся отсюда, не то я позову полицию!

— Ничего мне не сделает твоя полиция! — Эвр показала ему язык, но продолжать спор не стала. Изо всей силы пихнув склочного мальчишку в живот, она умудрилась вырвать у него из руки свою стрелу и, подхватив лук, бросилась наутек.

— Ах ты воровка! А ну-ка вернись! — крикнул мальчик. Он побежал за ней, но, несмотря на преимущество в росте, так и не смог ее догнать. Эвр всегда бегала быстрее всех в классе, а еще она очень хорошо знала окрестности. Не добежав до границы сада, она срезала путь, пересекла проселочную дорогу и скрылась в соседнем лесу — а там ее и след простыл.

Дома Эвр дала волю своему гневу. Мерзкий лживый мальчишка! Из-за него она так и не закончила свою тренировку! Ну ничего, мстительно подумала Эвр. Завтра она разберется с Виктором Тревором, а потом придет черед светловолосого врунишки. Уж она ему покажет, где раки зимуют!

Когда на следующий день машина Треворов показалась на дороге, у Эвр внутри все затрепетало от предвкушения. Лук, стрела и перчатки уже были спрятаны в выбранном месте, и она еле удержалась от того, чтобы злорадно потереть руки. Шерлок, конечно, завопил от восторга и бросился навстречу гостям, но ничего — очень скоро он будет играть только с ней!

— Ох, Рути, надеюсь, ты не очень на нас разозлишься — мы привезли с собой незапланированных гостей, — виновато обратилась миссис Тревор к маме, выйдя из машины. — Это Джейн Ватсон и ее сын Джон, они недавно купили землю по соседству с вами…

Увидев приехавших с Треворами «незапланированных гостей», Эвр едва не зарычала. Джоном Ватсоном оказался не кто иной, как вчерашний мальчишка из сада! И, разумеется, он ее узнал!

— О, а с тобой мы уже знакомы, отважная Робин Гудка, — он довольно улыбнулся. — Признавайся: зачем ты развлекалась стрельбой из лука?

— Что такое? — всплеснула руками миссис Холмс. — Я не ослышалась, Эвр? Ты стреляла из лука?

— Ага, — подтвердил Джон Ватсон. — По яблокам в нашем саду.

После этого заявления все разом посмотрели на Эвр: миссис Тревор и миссис Ватсон — с непониманием, противный Виктор — с любопытством, толстый Майкрофт — с неодобрением, а Шерлок, конечно, с испугом.

— Ты что, хотела кого-то убить? — выпалил он. Эвр вдруг стало так обидно, что ее глаза наполнились слезами, и одним взглядом она себя выдала.

— Виктора? — ахнул Шерлок.

Эвр заревела и убежала.

* * *

Нашел ее Джон Ватсон. Она сидела под деревом и со злостью грызла его яблоки. Она съела уже шесть штук, и ей больше не хотелось, но она все равно продолжала. Раз уж ей не удалось избавиться от Виктора, остается только одно — отравиться и умереть! Вот уж все наплачутся, когда узнают, до чего они ее довели!

— И чего ты тут сидишь? — насмешливо спросил Джон, держа руки в карманах.

— Не твое дело! — бросила Эвр, яростно откусывая огромный кусок яблока. От переедания ее едва не тошнило, но она не сдавалась — как еще ей было обратить на себя внимание?

Джон помолчал немного, а затем протянул ей руку.

— Пошли. Устроим соревнование в стрельбе.

— Не хочу я с тобой соревноваться! — Эвр обиженно выпятила нижнюю губу.

— Ну конечно, не хочешь. Я ведь тебя обыграю.

Эвр отбросила опостылевшее яблоко и вскочила на ноги.

— Еще чего! Я тебя в два счета обставлю!

— А вот и нет!

— А вот и да!

— Неужели? — прищурился Джон. — Тогда докажи.

Эвр пробуравила его взглядом.

— Готовь свой лук, сопляк, — она сверкнула глазами и решительным шагом направилась домой — доставать оружие из укромного места.

Пусть Виктор Тревор от нее ускользнул, она хотя бы поквитается с Джоном Ватсоном.

Примечания:

Слово — художник

— Мистер Джонсон, я так рада вас видеть… Пожалуйста, проходите…

Толстый усатый дядька с длинной плоской коробкой под мышкой с улыбкой пожал мамину руку и хрипло произнес:

— Взаимно, миссис Холмс, взаимно. Буду счастлив написать ваш портрет.

— Вы так добры, — мама просияла. — Пожалуйста, проходите — в библиотеке уже все готово…

Шерлок проводил их восхищенным взглядом. Вот бы поскорее дождаться того дня, когда художник нарисует его портрет! Мама сказала, что это произойдет совсем скоро, но Шерлок никак не мог дождаться. Он мечтал о том, как повесит в своей комнате настоящий портрет, написанный масляными красками, как те, что показывают по телевизору в старых загадочных кинофильмах. А еще он очень хотел, чтобы его нарисовали вместе со старшим братом и младшей сестренкой. Шерлок их любил и хотел, чтобы они всегда были вместе.

— Это что, художник пришел? — держась за перила, к Шерлоку подошла Эвр, его двухлетняя сестра, и села рядом с ним на верхушку лестницы.

— Да, — Шерлок завистливо вздохнул. — Он будет рисовать мамин портрет. Такая красота получится!..

Эвр задумчиво пососала палец.

— Я хочу посмотреть, — заявила она.

— Ты что, еще не на что смотреть. Художник только пришел, — разъяснил ей Шерлок. — Рисовать портрет очень сложно. Это может продлиться много часов.

— Хм… — Эвр прищурилась и посмотрела вниз, на закрытую дверь библиотеки.

Шерлок встал.

— Пойдем играть, — он подал сестре руку. Эвр отреагировала с небольшим запозданием, но все-таки пошла с братом в детскую, где уже сидел Майкрофт. Он был очень умный и все время читал книжки. Вот и сейчас Шерлок и Эвр застали его за этим занятием. Чтобы ему не мешать, Шерлок предложил Эвр пойти в противоположный угол комнаты и построить там замок.

За приятным делом время пролетело незаметно, и вот уже папа пришел в детскую, чтобы позвать Майкрофта на кухню. Поскольку Майкрофту было уже целых десять лет, он был достаточно взрослым, чтобы помогать папе накрывать на стол, и очень ответственно относился к этому заданию.

— Шерлок, Эвр, спускайтесь в столовую, — сказал папа. — Скоро будем садиться за стол. На сегодня мистер Джонсон закончил. Он пообедает вместе с нами.

— Портрет уже готов? — ахнул Шерлок.

— Нет, не совсем, — пояснил папа. — Понадобится еще несколько сеансов. Но основа уже есть.

— Основа? — переспросила Эвр. — Какая такая основа?

— Не знаю, дочка, я ведь не художник, — он с улыбкой потрепал ее по волосам. — Так, убирайте игрушки и спускайтесь, ладно? За обедом зададите мистеру Джонсону интересующие вас вопросы.

Папа ушел вместе с Майкрофтом. Шерлок принялся за уборку, но Эвр потянула его за руку.

— Я хочу посмотреть на портрет! — сказала она.

— Но ты же слышала папу. Он еще не готов, — возразил Шерлок.

— И что? Я все равно хочу посмотреть, — с этими словами Эвр вышла из детской и направилась к лестнице черного хода. Так она могла попасть в библиотеку незаметно от всех.

— Эвр, что ты делаешь? — воскликнул Шерлок. — Нам пока нельзя смотреть на портрет!

Но Эвр его проигнорировала — она уже спускалась по лестнице. Взволнованному Шерлоку ничего не оставалось, как последовать за ней. Он ведь не мог оставаться в стороне, когда его сестра задумала что-то недозволенное!

На цыпочках они спустились на первый этаж и бесшумно прошмыгнули в библиотеку. Мольберт стоял у одного из стеллажей, напротив окна, и Эвр побежала прямо к нему.

— Я ничего не вижу! — пожаловалась она. — Слишком высоко!

— Давай подставим пуфик, — предложил Шерлок. Пыхтя от натуги, они не без труда дотащили его до мольберта и вдвоем на него вскарабкались (пуфик был достаточно широким, так что они оба на нем уместились). Дрожа от нетерпения и любопытства, они посмотрели на портрет, и…

— Фу! — Эвр поморщилась от отвращения. — Это что еще за страхолюдина?

«Страхолюдина» было некрасивым словом, и Шерлок знал, что им было запрещено его произносить, но не стал поправлять сестру, потому что был полностью с ней согласен. Вместо их приветливой доброй мамы этот бестолковый художник нарисовал какую-то толстую тетку с огромными жирными губами, крохотными поросячьими глазками и похожим на свеклу красным носом. И это он называет живописью?

— Сейчас я ему покажу, как правильно рисовать! — Эвр схватила тюбик с желтой краской, щедро выдавила ее на палитру и взяла кисточку. — Сейчас он у меня получит! — обмакнув кисточку в краску, она принялась яростно водить ею по холсту. Шерлок, до глубины души возмущенный бездарностью художника, взял вторую кисточку и, вооружившись тюбиками с черной, красной и фиолетовой красками, присоединился к сестре.

— Шерлок! Эвр! Куда вы подевались? Стол уже накрыт, почему вы…

Майкрофт застыл на пороге библиотеки. Обычно серьезный и невозмутимый, он остолбенел, будто увидев привидение.

— Вы что творите? — выдохнул он. Шерлок и Эвр, с ног до головы измазанные красками, напоминали двух индейцев на тропе войны. На миг он даже понадеялся, что это индейцы и были — ведь не могли же его младшие брат и сестра потерять разум и сотворить нечто настолько вопиющее!

— Майки, ты их нашел? — послышался голос мамы. — Ну вот и хорошо, я…

Мама замерла как вкопанная. Увиденное произвело на нее столь сильное впечатление, что несколько секунд она не могла прийти в себя и лишь беспомощно открывала и закрывала рот, не в силах поверить своим глазам. А затем ее взгляд потемнел, и она так громко закричала, что Шерлок едва не пожалел, что появился на свет.

— Вы, два маленьких бессовестных поросенка! Что вы сотворили с картиной мистера Джонсона?!

— Это никакая не картина! — закричала Эвр. Из черноволосой девочки она превратилась в бесенка с желто-фиолетово-красными волосами, а поперек ее левой щеки проходила черная волнистая полоса — Шерлок случайно оставил ее в порыве энтузиазма. — Это настоящая мазня! Он намалевал тебя уродливой страхолюдиной, мама!

— Да это вообще был не мой портрет! — мама в один прыжок оказалась у мольберта и схватила Шерлока за правое ухо, а Эвр — за левое. — Это было аллегорическое изображение лени и уныния, которое мистер Джонсон собирался отправить на Королевскую выставку! Вы хоть представляете, сколько это стоит?!

— Да это бесплатно никто смотреть не будет, это мазня! — заныла от боли Эвр, тщетно пытаясь вырваться.

— Мы хотели как лучше, мама! — хныча, вторил сестре Шерлок.

— Я вам покажу, как лучше! Вы, два безобразника!..

Тот день для двух маленьких Холмсов окончился плачевно — мама заперла их в спальнях, запретив им выходить до конца недели. Спас положение, разумеется, Майкрофт — применив свои дипломатические способности, он уговорил мистера Джонсона отправить на Королевскую выставку портрет мамы, и в итоге тот выиграл первый приз. Но в гости к Холмсам художник больше не приходил. Шерлок сначала расстроился, что не получит своего портрета, но потом они с Эвр решили, что лучше сами себя нарисуют.

Мазня, она и у Холмсов неплохо получается.

Примечания:

Слово — скатерть

— Эвр! Эвр, вот ты где! А я тебя повсюду ищу…

Шерлок вскарабкался на чердак по приставной лестнице, но, поднявшись на ноги, замер на месте и не стал идти дальше.

— Что это такое?.. — вымолвил он.

В центре полутемной, заставленной старыми сломанными вещами комнаты стоял самодельный манекен, на котором висело белое платье, вроде тех, что выставляют в витринах магазинов со свадебными нарядами, только гораздо короче и без оборок.

— А ты разве не видишь? — Эвр, что сидела на полу рядом с платьем, обхватив руками колени, отвернулась от брата. В ее голосе звучала обида, будто вопрос Шерлока ее оскорбил.

Шерлок осторожно подошел ближе, чтобы лучше разглядеть платье.

— Это… это ты сшила?.. — он знал, что ответ на этот вопрос будет утвердительным, но это казалось ему настолько невероятным, что он все-таки спросил. — Из маминой любимой скатерти? — Шерлок посмотрел на сестру почти с восхищением.

— Мама давно перестала любить эту скатерть, — не поворачиваясь, пробурчала Эвр. — Она не доставала ее из шкафа два года, один месяц и девять дней.

— Не знал, что ты ведешь подсчет, — пробормотал Шерлок. Он медленно опустился на пол в паре ярдов от сестры. Смотрел он все еще на платье — за пятнадцать лет жизни с Эвр он хорошо усвоил, что когда ей нужно было поговорить о чем-то по-настоящему важном, отсутствие зрительного контакта было одним из необходимых условий для начала беседы.

— Красиво получилось, кстати, — сказал он спустя пару минут молчания. — Но у тебя все красиво получается.

— И как ты только догадался? — фыркнула Эвр, но сарказм в ее голосе не произвел на Шерлока впечатления.

— Ну, я не настолько туп, как все думают, — он пожал плечами. — Но у меня все же нет ответа на более насущный вопрос. Зачем ты это сделала, Эвр?

Сестра не ответила. Шерлок заранее знал, что она промолчит, и спросил скорее себя самого, потому что любил рассуждать вслух. Он уже давно заметил, что в последнее время Эвр переменилась. С тех пор, как в гости к маме стала приходить ее подруга вместе со своим сыном, ровесником Шерлока и Эвр, последняя стала раздражительнее обычного и перестала делиться своими мыслями и идеями даже со своим любимым старшим братом.

— А, я вижу, — медленно сказал Шерлок и прищурился. Он все еще смотрел на платье. — Ты пришла к выводу, что мама хочет выдать тебя замуж за Андерсона, и решила облегчить ей задачу, — он перевел взгляд на сестру. В его глазах играли веселые огоньки. — Должен признать, это совсем мне не по душе — с таким зятем я точно повешусь.

— Прекрати ржать! — Эвр резко повернулась к нему. В ее голосе звенела обида, а на лице был написан гнев.

— Я и не ржу, — возразил ей Шерлок. — Я просто не понимаю, почему эти глупости так тебя задевают. Вместо того, чтобы срываться на скатерти, ты бы лучше просто отшила этого Андерсона, как ты всегда поступаешь с другими мальчишками, и делов-то.

— Ты ничего не понимаешь! — с раздражением воскликнула Эвр. — Андерсон тут не при чем, я… Ох, неужели ты забыл о последнем письме Майкрофта?

Такой поворот беседы завел Шерлока в тупик.

— А что с ним не так? — не понял он.

Эвр свирепо сверкнула глазами.

— Только не говори, что ты забыл! Он написал, что не приедет домой на пасхальные каникулы!

— А-а-а… — протянул Шерлок. — Да, это я помню, но… — он запнулся, и его глаза чуть округлились. — Так ты что, думаешь, что он… ну… — столь деликатный вопрос заставил Шерлока слегка покраснеть.

— Он проведет их со своей девушкой, как же иначе! — воскликнула Эвр почти с отчаянием. — Теперь-то ты понимаешь, что это значит? Наша семья распадается!

Шерлок рефлекторно рассмеялся, хоть и понимал, что это было не совсем уместно.

— Почему ты так говоришь? Во-первых, Майкрофт ведь не собирается на ней жениться. По крайней мере, пока, — не очень уверенно добавил он. — А потом — даже если и так, это будет означать, что наша семья расширяется, а не распадается. Почему ты…

— Шерлок, какой же ты идиот! — Эвр вскочила на ноги и заходила по комнате. — Неужели ты не понимаешь: все эти годы мы трое были вместе, только мы, и больше нам никто не был нужен. А теперь получается, что это не так! Что в наших жизнях появятся люди, которые станут для нас важнее друг друга! И почему никто не понимает, насколько это ужасно?!

— Эвр, ничего ужасного в этом нет, — он встал и, поймав ее за руку, вложил ее ладони в свои. — Ты думаешь, если Майкрофт женится, он нас забудет? Да как бы не так. Он навсегда останется нашим старшим братом, просто… просто у нас появится сестра. Разве это не здорово? — Шерлок заглянул ей в глаза.

Эвр покусала губы.

— А вдруг она окажется жуткой стервой? Что мы тогда будем делать?

— Майкрофт ни за что не женится на стерве, — такое предположение искренне рассмешило Шерлока. — Уверен, вы с его будущей женой обязательно станете лучшими подругами. Чего нельзя будет сказать обо мне и Андерсоне, — поддразнил он.

Эвр выпустила его руки и обиженно поджала губы.

— Клянусь тебе: если мама продолжит делать мне намеки и пытаться подружить меня «с этим замечательным мальчиком», я надену это платье и выйду замуж за первого встречного!

Шерлок задумчиво на нее посмотрел и улыбнулся.

— А знаешь, у меня есть идея, — сказал он. — Предлагаю разыграть Андерсона. Скажем, что ты уже подготовила себе свадебное платье и готова идти с ним под венец.

Сестра закатила глаза.

— Шерлок, даже Андерсон не настолько туп, чтобы в это поверить.

— Хочешь поспорить? — брат протянул ей руку. — Я вот уверен, что он на это купится.

Эвр сощурилась, размышляя.

— Возможно, ты и прав, — сказала, наконец, она. — Ладно, твоя взяла. Спорить я не буду, а вот в розыгрыше поучаствую с удовольствием. Зря я, что ли, потратила столько времени на расправу с маминой скатертью?

— Вот этот настрой мне нравится, — Шерлок одобрительно хлопнул сестру по плечу. — Пойдем, нам нужно разработать план. Устроим такой грандиозный розыгрыш, что Майкрофт будет локти кусать оттого, что все пропустит.

Эвр усмехнулась, и они вместе пошли к лестнице.

Примечания:

Слово — депрессия

Шерлок знал, что это было неправильно, но в тот день он просто не смог заставить себя встать с кровати.

Он был рад за Майкрофта. Конечно, рад, как же иначе. Брат долго этого ждал, и кто, как не он, заслуживал счастья? Шерлок был так взбудоражен этой новостью, что какое-то время не мог думать ни о чем другом. Это ведь было так здорово — его старший брат и его лучшая подруга. Старший брат. И лучшая… подруга.

Нет, конечно, Шерлок всегда знал о том, что Молли испытывает к нему чувства. Но разве была его вина в том, что он не мог на них ответить? Молли всегда ему нравилась, он во всем мог на нее положиться, и ее взгляд на жизнь в чем-то совпадал с его собственным (в отношении к смерти-то точно — они оба были лишены сантиментов на сей счет), но Шерлок никогда не любил ее так, как мужчина может полюбить женщину.

Никогда не испытывал к ней той любви, что она питала к нему.

Их отношения не омрачились ненужными признаниями и неловкими сценами, которые поскорее хочется забыть. Молли знала, что Шерлок никогда ее не полюбит, и научилась с этим жить. Он принял ее смиренную жертву и, как ему казалось, проявил великодушие, ни с кем об этом не заговаривая, даже с ней самой. Шерлок не мог принять ее любовь и полагал, что испытает удовлетворение, когда она забудет о нем и найдет себе кого-нибудь другого.

Он ошибался.

Перемена в Молли не сразу бросилась ему в глаза. В кое-то веки первым важные детали заметил Джон. На щеках появился румянец, гардероб расцветили новые платья, исчезло смущение, всегда бывшее ее спутником, когда в лаборатории появлялся Шерлок. Вскоре и сам детектив заметил произошедшие с Молли перемены. Он сразу же констатировал наличие нового любовного интереса и ожидал, что это позволит ему наконец-то закрыть это «дело» и перевернуть страницу, но все оказалось гораздо сложнее, чем он думал.

Молли нашла свою новую любовь в его старшем брате.

Сначала Шерлок этому не поверил. Майкрофт ни за что бы не заинтересовался такой женщиной, как Молли, они были слишком разными. Он, такой замкнутый и серьезный, и она — открытая, веселая, с ее удивительными теплыми глазами и приветливой улыбкой на губах… Что они друг в друге нашли? Да им даже поговорить не о чем. И потом — что бы это ни было, это вряд ли закончится хорошо. Молли была из тех, кто хочет создать семью, иметь свое уютное гнездышко, возможно, даже завести детей. А Майкрофт, он ведь ни за что не женится. Он олицетворяет собой британское правительство, в конце концов. Таким людям на роду написано оставаться одинокими.

И все-таки это произошло. Шерлок даже не заметил, как и когда это случилось, и что к этому привело. Просто в один прекрасный день брат пригласил его к себе и сообщил радостную новость. Шерлок еще никогда не видел, чтобы Майкрофт был так счастлив. И совсем не ожидал, что тот позовет его в шаферы. Наверное, именно это и вызвало у него тот приступ лихорадочного возбуждения, растянувшийся на несколько недель. Шерлок с головой ушел в подготовку к свадьбе, бросил на это все свои силы, даже временно поставил на паузу свою детективную практику. И вот сегодня, в самый важный день в жизни Майкрофта и Молли, он проснулся и понял, что не может встать с кровати. Что его накрыл самый тяжелый приступ депрессии в его жизни, и что ни на какую свадьбу он не пойдет. Просто не сможет.

Ведь на месте Майкрофта мог бы быть он. Это он, а не его старший брат, мог бы стать мужем самой удивительной женщины, что он когда-либо встречал. Это он, а не Майкрофт, мог бы переехать в уютный двухэтажный дом на окраине Лондона, с гаражом и небольшим садиком, где Молли собиралась выращивать ее любимые розы. Это он, а не Майкрофт, мог бы завести семью и стать отцом мальчика или девочки, или даже нескольких детей — таких же умных, пытливых и сообразительных, как все Холмсы. Но дело в том, что все это оказалось ему не нужно, и поэтому он вынужден был довольствоваться ролью шафера на чужой свадьбе и даже не мог порадоваться за самых дорогих в его жизни людей.

Шерлок Холмс — человек, который все проиграл.

— Ну и чего это ты тут разлегся, позволь спросить?

Шерлок застонал и отвернулся к стене. На пороге его спальни, уперев руки в боки, стояла его младшая сестра Эвр.

— Я не могу, — он уткнулся лицом в подушку. — И даже не проси меня.

— Еще чего, — Эвр подошла к окну и резким движением раздвинула шторы. — Ни о чем просить я тебя не буду. Ты сейчас встанешь, позавтракаешь и отправишься вместе со мной в церковь. Ты шафер, или кто?

— Отстань, — пробубнил Шерлок. — Я тот, кто упустил самое лучшее, что было в моей жизни. Я жалок и ничтожен. Никуда я не поеду.

— Еще как поедешь, — сказала Эвр. — Сегодня наш старший брат женится, и мы обязаны быть рядом с ним. И прекрати себя жалеть — это отвратительно.

— Я себя не жалею! — возмущенно парировал Шерлок, садясь на постели. От яркого света он вынужден был зажмуриться. — Я просто не смогу туда пойти, неужели ты не понимаешь?

— О, конечно, я очень хорошо тебя понимаю! — воскликнула Эвр. — Ты проигнорировал Молли, когда она по тебе сохла, а стоило ей влюбиться в Майкрофта, ты спохватился и принялся стенать о своей несчастной судьбе, как мальчик, у которого забрали игрушку, с которой он все равно не играл! И ты ждешь, что я буду тебе сочувствовать?

— Не нужно мне твое сочувствие, хватило бы одного понимания! — голос Шерлока сорвался, и он отвернулся. Эвр с пару мгновений смотрела на него, приоткрыв рот, а затем медленно кивнула.

— О, так вот в чем дело, — сказала она. — Ты думаешь, что, кроме Молли, в тебя больше никто никогда не влюбится. Что ж, не зря все всегда говорили, что из нас троих ты самый слабоумный Холмс.

— Как ты меня назвала? — взвился Шерлок.

— Ты меня слышал, — Эвр подошла к шкафу и достала оттуда плечики с его костюмом. — Я отнесу это в ванную. А ты послушай меня: возможно, Холмсы и неидеальны, но никто из них никогда не пускается в бегство перед лицом придуманных трудностей. Молли не последняя женщина на земле. И я уверена, что следующая свадьба в этом семействе будет твоей. Но чтобы не остаться в старости в полном одиночестве, ты должен прекратить ныть, оторвать свою худосочную задницу от кровати и отправиться приводить себя в порядок. Жду тебя на кухне, дорогой братец.

С этими словами Эвр вышла из комнаты. Пристыженный Шерлок спрятал лицо в ладонях и снова застонал.

Нет, все-таки сестра была права. Что-что, а трусость никогда не была присущим Холмсам пороком. Шерлок не может подвести брата и свою будущую невестку. Кто знает, быть может, все должно было сложиться именно так. Молли и Майкрофт наверняка будут очень счастливы, а что до него самого… Возможно, Эвр была права, и есть на свете еще кто-то, способный вынести его непростой характер. В любом случае, он никогда об этом не узнает, если будет продолжать сидеть в этой комнате и потакать своей депрессии.

Вздохнув, Шерлок слез с кровати и поплелся в ванную.

Примечания:

Слово — ложка

— Не понимаю, как ты это проглядел! — мама прошипела это почти злобно, но Майкрофт не обратил на нее внимания. За прошедшие недели он уже научился игнорировать ее недовольство и даже гнев. Чтобы выжить, ему нужно было перестать чувствовать, и Майкрофт быстро освоил эту науку, он ведь всегда был способным учеником. И он должен был жить. Ради Шерлока. Отныне все будет только ради Шерлока.

На вопрос матери он так и не ответил. Ему было нечего ей сказать, ведь она думала, что у нее осталось только двое детей. Свой самый страшный ночной кошмар она похоронила, но Майкрофт знал, что это было ложью. Эвр выжила, но стала призраком. И какая-то часть его упорно продолжала верить, что ее еще можно вернуть. Какая-то часть его хотела жить не только ради младшего брата, но и ради младшей сестры.

Поэтому Майкрофт и «проглядел» тяжелую серебряную ложку — подарок от крестных родителей с выгравированными на ней инициалами. У каждого из них была такая, и все они уцелели после пожара. Майкрофт, конечно, об этом знал. Дядя Руди за всем проследил. И после «смерти» Эвр он напомнил ему о ложке с литерами «Э.Х.» и о том, что ее необходимо выбросить. И Майкрофт машинально кивнул, делая вид, что соглашается, хотя на самом деле уже знал, что поступит с точностью до наоборот.

Ложку он сохранил. И вчера произошло то, ради чего он это сделал.

Вчера ложку нашел Шерлок.

Мысленно Майкрофт заранее попросил у него прощения и все то время, пока растерянный брат смотрел на знакомый холодный предмет, силясь понять, что означают выгравированные на нем буквы, он повторял про себя, как мантру: «Ради Шерлока. Выжить ради Шерлока». Но сейчас Шерлоку было больно, и он совсем потерялся. Он чувствовал, что эта ложка была символом чего-то плохого, но никак не мог вспомнить, чего. И чем дольше он напряженно морщил лоб, тщетно пытаясь возродить к жизни страшные воспоминания, тем легче становилось Майкрофту.

Шерлок забыл. Хвала небесам, он все-таки забыл. Монстра удалось посадить в клетку, а на призрака наложили цепи.

Шерлок забыл.

В конце концов, он подошел к брату и с непониманием протянул ему ложку.

— Майкрофт, чья это ложка? У нас с тобой тоже есть такие, но это чья-то другая. На ней написано «Э.Х.» Кто такой этот Э.Х.?

Майкрофт ласково взлохматил его вьющиеся волосы и мягко забрал у него тяжелый серебряный прибор.

— Ты что, Шерлок, не сообразил? Она принадлежит маме. Элизабет Холмс — так ведь зовут нашу маму.

Лоб Шерлока разгладился, и он почти засмеялся.

— Ну да, точно! Какой я глупый! Значит, это ложка мамы, — в его голосе слышалось облегчение.

— Конечно, — улыбнулся Майкрофт. — Я отдам ее ей, хорошо?

— Хорошо, — согласился Шерлок.

Майкрофт вышел из кухни. Брата он обманул — возвращать ложку он вовсе не собирался. Он хотел спрятать ее в надежном месте в своей спальне, но когда направился туда, столкнулся с матерью. Он думал, она работала в саду, а оказалось, что миссис Холмс была в библиотеке, где искала какую-то книгу по растениеводству. И как только он не услышал ее шагов?

Впрочем, возможно, он просто хотел с ней столкнуться.

Пропустив мимо ушей ее выговор, Майкрофт поднялся к себе. Он не отдал ей ложку, и он не стал ее выбрасывать. Впервые в жизни он поступил наперекор взрослым и сделал не то, что считали правильным они, а то, что казалось правильным ему. Майкрофт был рад тому, что Шерлок заблокировал свои воспоминания, но полностью вычеркнуть сестру из жизни было выше его сил. Ему хотелось сохранить на память хоть что-то, и серебряная ложка, подаренная ей в день крещения, хорошо подходила на эту роль. Одно из немногих свидетельств того, что Холмсы тоже принадлежали «нормальному» миру, что были в их жизни вещи, которые ничуть не отличались от того, чем обладали другие люди. Что бы ни совершила Эвр, у нее все равно сохранялся шанс на спасение, и он, Майкрофт, ни за что его не выбросит. Ни за что не откажется от единственного предмета, свидетельствовавшего о том, что у его младшей сестры — у них всех — все-таки есть шанс.

В тот день Майкрофт бережно завернул серебряную ложку с инициалами «Э.Х.» в белый хлопчатобумажный платок и спрятал ее в деревянный футляр. Отныне, куда бы он ни ехал, Майкрофт всегда брал его с собой. Временами он ненавидел этот предмет, временами ему хотелось выбросить его в придорожную канаву, а порой от одного взгляда на футляр у него на глаза наворачивались слезы. И все-таки серебряная ложка оставалась с ним. Пусть за тридцать лет его надежда съежилась до крохотного комочка, он ее не потерял.

И его сестра вернулась домой.

Он вынул ложку из футляра в то первое Рождество, что Эвр разрешили провести с семьей. Они встречали его все вместе, в родительском доме. Шерлок пригласил доктора Ватсона с дочерью, миссис Хадсон и даже Молли Хупер. Мать суетилась на кухне, веселая, почти счастливая, а отец мурлыкал про себя знакомые мотивы старых рождественских мелодий. Эвр сидела в кресле, завернувшись в плед, и наблюдала за тем, как Шерлок вместе с маленькой Рози украшают высокую пушистую елку. Перед тем, как зайти в гостиную, Майкрофт слегка замешкался на пороге. Только сейчас он понял, что ему больше не надо было выживать, и что наконец-то он мог позволить себе не только жить, но и чувствовать.

Ложке, что он держал в руках, было уже больше тридцати лет, но только сегодня он ощутил на кончиках пальцев исходящее от нее тепло.

Примечания:

Слово — шкаф

Уже по виду своего старшего брата Майкрофта Эвр Холмс поняла, что что-то не так.

Из них троих он был самым сдержанным и замкнутым и редко позволял себе проявления эмоций — особенно в те минуты, когда читал вечернюю газету. Устроившись с ней у камина, он почти не реагировал на окружающий мир (только здороваться не забывал, и на том спасибо), и казалось, что ничто не в силах оторвать его от любимого занятия. Но сегодня, завидев Эвр, Майкрофт многозначительно улыбнулся себе под нос, делая вид, что продолжает читать газету, и его неуклюжая пантомима вызвала у Эвр раздражение.

— Что происходит? — бросив на диван сумку, спросила она. — Над чем ты смеешься?

— О, я вовсе не смеюсь, — не отрываясь от газеты, Майкрофт перелистнул страницу. Улыбка на его губах стала еще шире. — Только хотел предупредить: в твоей комнате разворачивается битва на реке Бойн. И, боюсь, ирландским католикам так и не удалось изменить расклад в свою пользу.

Эвр заскрипела зубами и ринулась в свою спальню. Майкрофт, посмеиваясь, продолжил чтение.

Когда Эвр распахнула дверь своей комнаты, ее взору предстала весьма примечательная картина. Ее второй старший брат Шерлок, заведя руки за спину, словно университетский преподаватель, с важным видом прогуливался впереди огромного дубового шкафа, в котором Эвр хранила свои выходные платья. Из-за его дверцы раздавались приглушенные звуки, словно кто-то тщетно пытался выбраться, отчего шкаф опасно подрагивал, будто герой сказки «Красавица и Чудовище».

— Так, я не расслышал — какой элемент следует за фтором? — Шерлок картинно приложил ладонь к уху.

— Да не помню я, какой элемент следует за фтором! — возмущенно отозвался шкаф. — Я математик, а не чертов химик!

Эвр ахнула, и лицо ее стремительно налилось краской.

— Шерлок! — воскликнула она. — Зачем ты посадил Джима в шкаф?!

— Не знаю я никакого Джима, — высокомерно ответил ей брат, задирая нос. — Я знаю только безмозглого невежу, который не в состоянии выучить таблицу Менделеева. Так какой элемент стоит под номером десять?

— Да не знаю я! — заорал шкаф голосом Джеймса Мориарти — весьма одаренного математика, который вот уже целый месяц встречался с Эвр Холмс и никак не мог поладить с ее старшим братом. — Сдалась мне эта долбаная таблица Менделеева! Эвр, скажи ему, что я отказываюсь участвовать в этом фарсе! Пусть твой тронутый братец немедленно меня выпустит!

— Еще чего! — хмыкнул Шерлок и вынужденно попятился к стене — Эвр бросилась к нему, пытаясь понять, куда он дел ключ.

— Так, ты наверняка засунул его во внутренний карман пиджака, — она потянула его за рукав, но худощавый Шерлок ловко вывернулся и, грациозно обогнув шкаф, оказался в противоположном углу комнаты.

— Шерлок! — вскричала Эвр, раздосадованная его упрямством. — Сейчас же прекрати этот цирк!

— Это не цирк, это тест на профпригодность, — назидательным тоном сказал ей брат. — Или ты думала, что я разрешу абы кому встречаться с моей младшей сестрой?

— А с чего это я должна испрашивать твоего разрешения? — вскипела Эвр. — Ты что, мой хозяин?!

— Я твой старший брат, — заявил Шерлок таким тоном, будто Эвр была несмышленышем, которому все нужно было объяснять по несколько раз. — И в мои обязанности входит следить за тем, чтобы ты не тратила свое время на всяких безнадежных болванов. Кстати, о них, — он постучал костяшками пальцев по шкафу. — Уже вспомнил, что следует за фтором?

— Неон! — взревел Мориарти.

— О, я вижу, сидение в темном узком помещении изрядно стимулирует мозговую активность! — Шерлок хлопнул в ладоши. — Теперь я просто обязан посвятить этому эксперименту отдельный пост в моем блоге!

— Я тебе покажу эксперимент! — не на шутку рассерженная Эвр снова на него кинулась, но Шерлок опять увернулся и продолжил свой допрос.

— Так, что у нас после неона?

— Натрий!

— Да это просто потрясающе, мой дорогой Мориарти! — Шерлок аж присвистнул от восхищения. — Вижу, вам полезно сидеть в шкафу! Что же у нас после натрия?

За дверцей помолчали.

— Алюминий? — послышалось неуверенное предположение.

— Мимо-мимо-мимо! — пропел Шерлок и пустился бы в пляс, если бы терпение Эвр не лопнуло, и она не повалила бы его на пол.

— Отдай… чертов… ключ! — завизжала она, отчаянно лупя брата. Шерлок, особо не пытавшийся отбиваться, громко хохотал.

— Ой, сестрица, ты же знаешь, что я боюсь щекотки!.. Ой!.. Только не это!..

Эвр удалось-таки засунуть руку во внутренний карман его пиджака, но, за исключением увеличительного стекла, она ничего не нашла.

— Куда ты дел ключ?! — растрепанная и разгоряченная борьбой, Эвр вскочила на ноги. Отсмеявшись, Шерлок поднялся вслед за ней и отряхнул костюм.

— Дорогая сестра, совершенно неважно, куда я дел ключ, — он усмехнулся. — Я все равно не позволю твоему ненаглядному покинуть этот шкаф, пока он не докажет мне, что знает таблицу Менделеева.

— Но разве знание таблицы Менделеева является единственным показателем того, что парень может со мной встречаться? — Эвр с раздражением смахнула с лица выбившуюся прядь волос. — Может быть, в твоем списке есть еще какие-нибудь критерии?

Шерлок сделал вид, что размышляет.

— Вообще, я думаю, критериев могло бы быть довольно много, но я решил начать с самого простого, — с самодовольным видом произнес он.

Эвр уже открыла рот, чтобы подловить его на очевидном, но ее опередили.

— С самого простого для тебя, хочешь сказать?! — раздался протестующий вопль из шкафа. — Да будет тебе известно, Холмс — пусть я не знаю назубок твою проклятую таблицу Менделеева, зато я клянусь тебе: со мной твоя сестра всегда будет в безопасности! Я очень дорожу нашими с ней отношениями и ни за что ее не подведу! И если ты хочешь, чтобы я до конца своих дней просидел в этом треклятом шкафу, будь по-твоему — ради нее я на все готов!

Шерлок с интересом посмотрел на сестру. Эвр прикусила губу и покраснела, только ее гнев уже не имел к этому никакого отношения.

— Ну вот, с этого и надо было начинать, — удовлетворенно кивнул Шерлок. — Теперь я готов поверить в твою искренность.

— Так ты все это затеял ради искренности? — позабыв о трогательности момента, Эвр гневно стиснула кулаки.

— Ну конечно, — ничуть не смутившись, подтвердил ее брат. — Как показывает практика, в особо экстремальных ситуациях человеческая психика…

— Ой, да ты заколебал со своими лекциями, — поморщилась Эвр. — Давай лучше ключ.

— Ключ? — невинно переспросил Шерлок. Он снова улыбался и смотрел куда-то за ее плечо.

Эвр резко обернулась и увидела Майкрофта, что стоял на пороге и небрежно перебирал пальцами заветный предмет.

— Да вы издеваетесь!.. — возопила она.

— А ты как думала, сестренка? — пожал плечами Майкрофт, подавая ей ключ. — Твое благополучие волнует не только Шерлока. Или ты думала, что меня интересуют одни газеты?

Эвр закатила глаза и принялась вызволять своего незадачливого, но преданного ухажера.

Примечания:

Слово — собака или кошка

— Шерлок, Эвр! Идите сюда, я хочу вам кое-что показать!

Эвр даже не шелохнулась. Голос матери уже давно слился для нее с фоновым шумом, и она не видела никакого смысла в том, чтобы обращать на нее внимание. Миссис Холмс ничего не значила. Важен был только Шерлок.

И Эвр знала, как заставить его с ней поиграть. Она уже все продумала. Нужно всего лишь отобрать у него его драгоценного питомца и заставить отправиться на поиски. Загадать ему загадку, которая неизбежно приведет ее глуповатого, но любимого брата к ней.

— Эвр, ты что, не слышала? — в дверном проеме показался толстый Майкрофт. Он опять хмурился и был чем-то встревожен. — Мама звала. Они с папой приготовили для вас с Шерлоком подарки.

— Не для тебя? — Эвр пристально на него посмотрела.

Толстый Майкрофт ничем себя не выдал.

— Я уже взрослый для таких вещей. Пойдем, — он протянул Эвр руку, хотя на самом деле ему совсем не хотелось до нее дотрагиваться. Он делал это только потому, что она была его сестрой.

Глупые сентиментальные людишки.

Держа за руку толстого Майкрофта, Эвр спустилась в гостиную. Шерлок уже был там. Взбудораженный новостью о подарках, он тянул за рукав отца, но тот с улыбкой качал головой.

— Потерпи, надо дождаться твою сестру… О, а вот и они! — воскликнул мистер Холмс, увидев Эвр и Майкрофта. — Ну что, время доставать подарки? — он повернулся к жене, и миссис Холмс с загадочным видом вышла в коридор. Когда она вернулась, в каждой руке у нее было по коробке.

— Шерлок, это тебе, — она подала одну из них младшему сыну. — А это, дочка, для тебя.

Эвр взяла свою коробку и так и осталась с ней стоять, не понимая, зачем все это нужно. Зато Шерлок мигом снял с нее крышку с несколькими маленькими отверстиями и…

— Щеночек! — он так громко взвизгнул, что у Эвр зазвенело в ушах. — Щеночек, щеночек, щеночек! — схватив медно-рыжий комок, он запрыгал по комнате. — Спасибо, спасибо, спасибо!

— Не за что, дорогой, — улыбнулась ему мама и посмотрела на дочь. — Ну же, Эвр, открой свою коробку.

Деликатно присев на колени, Эвр поставила перед собой коробку и открыла крышку. Сгоравший от любопытства Шерлок заглянул ей через плечо.

— Котенок! — воскликнул он. — Тебе подарили котенка!

Эвр ничего не ответила. Сидящий в коробке миниатюрный представитель семейства кошачьих белого цвета с черными пятнами на спине и на морде смотрел на людей без особого доверия, но шипеть, похоже, не собирался.

— Как здорово! — Шерлок бухнулся на пол рядом с сестрой, прижимая к себе щенка. — У нас теперь будут питомцы! И мы будем вместе с ними играть!

У Эвр что-то кольнуло в сердце. Это были странные, незнакомые слова. Раньше Шерлок все время играл со своим противным другом, и ему даже в голову не приходило пригласить сестру присоединиться к их игре. Эвр слегка нахмурилась, пристальнее вгляделась в котенка. Неужели Шерлок переменился только из-за этих животных? Такое поведение было ей совершенно непонятно.

— Ты своего как назовешь? — живо спросил ее брат. — Мой будет Рыжиком, — он с любовью погладил щенка, и тот энергично замахал хвостом.

— Банально, — заметила Эвр. Шерлок не ответил. Наверное, не понял, что она сказала, а может, был слишком счастлив, чтобы придавать значение ее оценочным характеристикам. Эвр поджала губы. Какой он все-таки сентиментальный.

— Пифагор, — сказала она. — Котенка будут звать Пифагор.

— Какое серьезное имя, — одобрил отец. — Наверное, твой питомец вырастет настоящим ученым.

— Да, — коротко кивнула Эвр. Она протянула руку, давая Пифагору себя понюхать. Она много читала о животных и знала, как правильно и эффективно их дрессировать.

— Пойдемте, дети, нужно обустроить дом вашим новым питомцам, — сказала миссис Холмс. — Пока мы в Масгрейве, они оба могут ходить в туалет на улице, но все равно нужно приучить Пифагора к горшку.

— А Рыжика приучать не надо? — спросил Шерлок.

— Рыжика в любом случае придется выводить на улицу. Тебе предстоит тщательно за ним следить, Шерлок — пока он маленький, он может ненароком убежать, и тогда пиши пропало…

Остаток дня был посвящен обустройству питомцев Шерлока и Эвр на новом месте. Конечно, Шерлок отчаянно захотел, чтобы Рыжику позволили спать в его постели, и, конечно, мама категорически на это не согласилась, но вынуждена была уступить, поскольку Рыжик, солидарный со своим новым хозяином, улегся в изножье его кровати и не испрашивая разрешения. Для Пифагора мама и папа подготовили лежанку, в которой он устроился в компании игрушечной мышки. Эвр знала, что с мышкой тот играть не будет (ее кот не мог быть настолько туп), но понимала, что возражать сентиментальным людям вроде ее родителей было совершенно бесполезно.

Мама уже давным-давно велела им потушить свет и ложиться спать, но Эвр это проигнорировала. Скрестив ноги по-турецки, она сидела на полу перед лежанкой и наблюдала за Пифагором, который спал, свернувшись клубком. Эвр пыталась проанализировать, какие перемены привнесло в ее жизнь появление этого объекта, но пока не могла точно сформулировать свои выводы. Чего с ней до сих пор не случалось.

— Эвр? Эвр, ты тоже не спишь?

Она повернула голову. Дверь в ее комнату чуть приоткрылась, и Шерлок просунул в образовавшуюся щель свою кудрявую голову.

— Можно с тобой посидеть? — прошептал он.

Эвр медленно кивнула. На цыпочках прошмыгнув в комнату, Шерлок осторожно прикрыл за собой дверь и, подойдя к сестре, устроился на полу рядом с ней. Разумеется, он прижимал к себе Рыжика, которому явно не терпелось изучить комнату Эвр.

— Я так счастлив, что нам подарили питомцев! — громким шепотом чистосердечно признался Шерлок. — Они просто замечательные!

Рыжик выскользнул у него из рук и, виляя хвостом, принялся исследовать новую для себя обстановку. Эвр без выражения следила за тем, как он подошел к лежанке Пифагора и начал ее обнюхивать.

— Эвр, ты что, не рада? — с беспокойством спросил Шерлок. — Ты почему грустишь?

Она вздрогнула.

— Что такое грустить? — прозвучал не слишком уверенный вопрос.

— Грустить, это значит ничему не радоваться, — объяснил Шерлок. — Тебе грустно, потому что ты хотела щенка? Но котенок, это тоже очень здорово! Или… — он помедлил, обдумывая посетившую его идею. — А хочешь, мы поменяемся? Я отдам тебе Рыжика, если он тебе больше нравится, а себе возьму Пифагора.

Эвр покачала головой. Ее котенок, потревоженный голосами, проснулся и теперь внимательно следил за дружелюбным Рыжиком, что устроился в лежанке рядом с ним, виляя хвостом.

— Завтра Виктор в гости придет, — сказала вдруг Эвр.

— Да, — закивал Шерлок. — Покажем ему наших питомцев! И потом будем играть. Возьмем их на пиратский корабль и отправимся в дальние странствия! Будет очень весело, вот увидишь!

У Эвр снова что-то кольнуло в сердце, и она спросила, еще более неуверенно, чем в прошлый раз:

— И мне… мне тоже можно с вами?

— Ну конечно! — подтвердил Шерлок. — Ты ведь моя сестра! Чем больше, тем веселее!.. — и он обнял Эвр и чмокнул ее в щеку.

От этого поступка брата внутри у Эвр разлилось тепло. Рыжик на лежанке тявкнул, как бы в знак приветствия, и ей показалось, что Пифагор слегка склонил голову, здороваясь с ним в ответ.

Эвр вдруг поняла, что ей очень хочется отправиться с братом и его лучшим другом в дальние странствия.

О своей загадке она больше не вспоминала.

Примечания:

Слово — чай

Погода за окном била все рекорды отвратительности даже по меркам Лондона. Мокрый дождь пополам со снегом понизил уровень видимости примерно до нуля, а тротуары превратились в жидкое месиво, пройтись по которому можно было только в резиновых ботинках. Эвр, которая в принципе не отличалась брезгливостью, была рада тому, что ей не пришлось сегодня выходить из дома. Как и Шерлоку, что весь день провел за своими химическими экспериментами, а теперь сидел на кухне, уткнувшись в книжку.

— О, а вот и Майкрофт, — грея пальцы о чашку горячего чая, промолвила Эвр, наблюдая в окно за тем, как их старший брат, тщательно вытерев ноги о коврик на пороге, сложил зонт и быстро зашел в дом.

— Где ты припарковал свою гондолу? — певуче поприветствовала она брата, когда тот, продрогший от холода, зашел на кухню, разминая заледеневшие пальцы.

— Очень смешно, — скривился Майкрофт. — Чайник только что вскипел? Превосходно.

— Я заварю, — быстро сказала Эвр и опередила его, первой взяв с полки его любимую чашку. — Можешь пока попытаться вытащить Шерлока из чертогов разума.

— Если даже тебе это не удалось, случай можно считать безнадежным, — Майкрофт сел за стол напротив брата и, прищурившись, прочитал название так глубоко заинтересовавшей его книги. — Не знал, что в английском языке существуют такие слова.

— Ха-ха, — равнодушно отозвался Шерлок, перелистывая страницу.

— Ты просто недооцениваешь английский язык, Майкрофт, — сказала Эвр. — Но, если оставить в стороне остроты, я тоже не понимаю, зачем Шерлок взялся за эту монографию. Она безнадежно устарела.

— В мире частного сыска стреляют даже устаревшие ружья, — заметил Шерлок.

— Не сомневаюсь, — с серьезным видом кивнула Эвр и вдруг хихикнула. — Если, конечно, их не заряжает Андерсон.

Шерлок фыркнул, и даже Майкрофт позволил себе усмехнуться. Эвр поставила перед ним кружку горячего чая, пахнущего ароматными травами.

— Спасибо, — поблагодарил старший брат и сделал несколько глотков. — Вы, конечно, еще не ужинали? В холодильнике есть остатки лазаньи, но я могу приготовить пастуший пирог на скорую руку, если хотите.

— А еще мы можем заказать что-нибудь на вынос, — закатила глаза Эвр. — Честное слово, Майкрофт, иногда ты ведешь себя совсем как мама. Мы вполне переживем один вечер без домашней еды, не беспокойся.

— Я и не беспокоюсь, — он пожал плечами, делая еще глоток. — Я просто люблю готовить, ты же знаешь. Кстати, я тут…

Из-за внезапного приступа кашля Майкрофт не сумел закончить предложение. Прикрыв рот рукой, он замолчал, ожидая, когда все пройдет, но не тут-то было. Кашель усиливался, и Майкрофт весь покраснел. На глазах у него выступили слезы, а еще через несколько мгновений стало понятно, что он задыхается.

— Майкрофт! — Эвр испуганно вскочила на ноги. — Что случилось?!

Побледневший Шерлок отбросил книгу и, расплескав чай, схватил кружку и принюхался к ее содержимому.

— У тебя ведь нет аллергии на травы! — от тревоги его голос слегка звенел. — Я не понимаю, что…

— Упс! — пискнула Эвр, в панике приложив ладони ко рту. — Кажется, это я виновата!

— Что?! — вскричал Шерлок.

— Я добавила в чай пакетик тонизирующей смеси!.. — залепетала сестра. — Я подумала, это как раз то, что нужно в такую погоду…

— Какой такой тонизирующей смеси?! — лицо Шерлока пошло красными пятнами. — Только не говори, что ты взяла один из тех пакетиков, что лежали в коробке на столе!..

Онемев от ужаса, Эвр затрясла головой.

— Да ты издеваешься!.. — Шерлок вскочил на ноги и заметался по кухне. Майкрофт, которого не отпускал кашель, от нехватки воздуха покраснел как помидор, и Шерлок бросился к нему, но по его лицу было понятно, что он не представляет, чем может помочь.

— Это были экспериментальные смеси! — возопил он. — Я еще даже не проанализировал их химический состав — как тебе в голову могло прийти всыпать их в чай!..

— А как тебе в голову могло прийти оставить их без присмотра! — закричала Эвр. — Сколько раз повторять: кухня, это тебе не экспериментальный полигон!

— Да я…

Шерлок не договорил. Захрипев, Майкрофт осел на пол, и брат с сестрой еле успели его подхватить.

— Нет… — сорвалось с губ Шерлока. Он был белым как мел. — Нет, Майкрофт…

Старший брат протяжно втянул воздух, закрыл глаза и затих. А затем, спустя пять бесконечно долгих секунд, он открыл один глаз и пристально посмотрел на Шерлока.

— Ну и чай вы мне подсунули, скажу я вам.

Шерлок ошалело уставился на брата. Майкрофт открыл второй глаз, а на его губах заиграла улыбка.

— Я… — пролепетал Шерлок. Рядом с ним кто-то хрюкнул — это Эвр не смогла сдержать рвавшийся наружу смешок.

Средний Холмс перевел взгляд на сестру, и его лицо налилось краской.

— Я вас убью к чертовой матери! — заорал он. Отпустив брата, он вскочил на ноги; плескавшаяся в его глазах буря была несравнима с жалкой непогодой за окном. — Что это за кретинский розыгрыш?!

— Розыгрыш отнюдь не кретинский, мой дорогой Шерлок, — Майкрофт поднялся на ноги и деликатно вытер взмокший лоб бумажной салфеткой. — Твоя привычка бросать где не попадя свои лабораторные образцы уже давно действовала мне на нервы, но ты совершенно не обращал внимания на мои просьбы держать их в специально отведенном месте. Только на этой неделе ты пропустил мимо ушей семь…

— Восемь, — вставила Эвр.

— Восемь подобных замечаний, и мы с сестрой пришли к выводу, что ты изменишь свое поведение только в том случае, если как следует перепугаешься. Что ж, эксперимент можно считать состоявшимся, — Майкрофт довольно отхлебнул безвредного чая.

Шерлок просверлил брата и сестру убийственным взглядом и схватил свою книжку.

— Ну, знаете ли! — несколько мгновений он глубоко дышал, как рыба, которую выбросили на берег, а затем выпалил: — Циклопентанпергидрофенантрен!

С этими словами Шерлок с глубоко оскорбленным видом задрал подбородок и отрывистым шагом покинул кухню.

— Да уж, зря я не пошла на химфак, — протянула Эвр. — Полезных знаний так и так бы не приобрела, но уж славно материться меня бы точно научили.

Примечания:

Слово — корица

Эвр бесшумно повернулась на другой бок и посмотрела на стоящий на тумбочке будильник. Он показывал половину седьмого, а значит, она спала от силы четыре с половиной часа.

На новом месте ей всегда плохо спалось.

Придерживая одеяло, Эвр медленно села. За окном уже рассвело, но небо было хмурым и неприветливым. Солнце сегодня точно не покажется, совсем как в «Шерринфорде», где Эвр жила в камере без окон, и ей было безразлично, какая на улице погода.

Эвр наморщила лоб. А ведь это любопытно — раньше она не обращала внимания на такие вещи, но теперь… Эвр машинально прижала руку к груди, как бы проверяя, что ее сердце все еще бьется. Наверное, все дело в ее братьях. Это из-за Шерлока и Майкрофта Эвр стала такой сентиментальной. С ними она заново училась жить, и они делились с ней своей человечностью, помогая ей по-новому видеть мир. А еще были рядом и оберегали, чтобы она не потеряла рассудок.

Опять.

Эвр задумчиво посмотрела в окно. День обещал быть дождливым, но это не так уж и важно — Шерлок и Майкрофт не против, когда идет дождь. К тому же, они и так собирались провести этот день дома. Через четыре часа… точнее, через три часа и сорок пять минут должны приехать Маргарет и Молли, их девушки, с которыми Эвр еще не встречалась (они общались только по видеосвязи). Они планировали приготовить обед, а потом Шерлок хотел устроить небольшой концерт. Маргарет, его возлюбленная, была профессиональной скрипачкой, и Шерлок уже давно думал о том, чтобы сыграть вместе с ней и с Эвр. Так что выходить из дома им не придется.

Впрочем…

Эвр нахмурилась. Насколько она знала, Майкрофт намеревался испечь сливовый пирог, одним из важных ингредиентов которого была корица, но Эвр не помнила, чтобы ей попадался на глаза соответствующий пакетик. Скинув одеяло, она влезла в тапочки и, машинально завязав волосы в низкий хвост, направилась к лестнице.

Так и есть. Эвр методично исследовала каждый ящик кухонного шкафа, но корицы не нашла. Это неудивительно — Шерлок и Майкрофт совсем недавно решили переехать в этот дом, и еще не все купили. Постукивая кончиком ногтя по деревянной столешнице, Эвр покусала губы. На выходных братья редко вставали раньше восьми. Да и Майкрофт запланировал на утро уборку — съездить в магазин до прибытия поезда Маргарет и Молли он вряд ли успеет. Конечно, они могут сделать покупки по дороге с вокзала, но… Эвр почувствовала в груди непонятное волнение и, поддавшись импульсу, вернулась в свою спальню и быстро переоделась. Продуктовый магазин, в котором они вчера покупали еду, открывался в семь часов. Она успеет съездить туда и обратно, и Шерлок с Майкрофтом даже не заметят ее отсутствия. И о том, что корицы не было в кухонном шкафу, тоже никто не узнает.

Эвр могла бы поехать на машине, но стоявший на подъездной дорожке автомобиль Холмсам не принадлежал (Шерлок взял его напрокат). И если ее поймают, у братьев будут неприятности. Эвр снова покусала губы, и ее взгляд упал на стоящий в сарае дряхлый велосипед, оставленный предыдущим владельцем дома. А вот это уже лучше… Несмотря на его почтенный возраст, велосипед был еще на ходу. Эвр быстро накачала сдувшиеся колеса и, выведя свой транспорт на проселочную дорогу, отправилась в путь.

На велосипеде она ехала, кажется, третий раз в жизни. Она помнила, как Шерлоку подарили трехколесный, и как они с Виктором постоянно спорили из-за того, чья очередь на нем кататься… Мысль о Треворе заставила Эвр дрогнуть, и велосипед завилял, так что она чуть не съехала в канаву. Да, наверное, после того раза она больше никогда не каталась. Научиться было не сложно, просто Эвр не испытывала необходимости в этом навыке. До сегодняшнего дня.

На улице было по-утреннему свежо, но Эвр не обращала на это внимания. Взяв под контроль велосипед, она следила за дорогой и одновременно подмечала окружавшие ее детали. Купленный братьями дом располагался на отшибе, и какое-то время Эвр ехала по проселочной дороге среди деревьев и нераспаханных полей, а затем впереди показалась деревня. Она лежала на холме, и Эвр пришлось приложить усилие, чтобы въехать в гору. Ноги с непривычки заболели, но Эвр не стала сходить с велосипеда. Как и всем Холмсам, ей не были чужды проявления упрямства.

Магазин она нашла без труда. Одноэтажное кособокое здание просило ремонта, но, судя по тому, сколькими долгами был обременен его владелец, это ходатайство вряд ли в ближайшее время будет удовлетворено. Спешившись, Эвр достала из кармана ключ от цепи и пристроила велосипед у ржавой стойки, после чего вошла в магазин.

Звякнувший колокольчик заставил Эвр вздрогнуть. В магазине было темно и тесно — полки с товарами наседали друг на друга, и в проходах между ними свободно передвигаться мог только один посетитель за раз. Неприятный затхлый запах заставил ее поморщиться и напомнил о том сарае, что она оставила позади. Не в новом доме Майкрофта и Шерлока, а там, в Масгрейве, где…

Эвр сделала глубокий вдох. Как душно было в этом проклятом магазине… Надо поскорее купить корицу и выйти на свежий воздух. Она огляделась, пытаясь сообразить, на какой из полок могли находиться приправы, но голова у нее кружилась, а перед глазами замелькали черные пятна. Паническая атака, поняла Эвр. Как глупо — у нее никогда раньше не было панической атаки…

За прилавком кто-то зашевелился, и Эвр только сейчас осмыслила то, что заметила, еще когда вошла в магазин. Полусонные хозяин и хозяйка, занимавшиеся раскладкой товаров, притихли, исподтишка за ней наблюдая. Когда Эвр направилась в сторону дальних полок, хозяйка, дородная женщина с грубыми чертами лица, наклонилась к мужу и зашептала ему на ухо с сильным йоркширским акцентом:

— Эта из тех, ну, что купили дом у Реджи. Младшая сестра. Дороти говорит, они все какие-то ненормальные, а она совсем психичка. И чего это она заявилась сюда с утра, да еще и в одиночестве?

— Может, вздумала что украсть? — негромко предположил хозяин. Эвр, которой становилось все труднее дышать, спряталась в закутке, привалившись к полке с консервами.

— Надо бы констебля позвать, — продолжала тем временем хозяйка, чуть повысив голос. — На всякий случай.

Ее муж молча кивнул и скрылся за задней дверью, оставив супругу следить за подозрительной покупательницей. Эвр пыталась понять, что ей делать, но паника не оставляла шанса здравым рассуждениям. Зачем она только ушла из дома? Неужели забыла, о чем говорил тогда Майкрофт? Ей нельзя выходить к людям, она для них слишком опасна, и они никогда ее не признают. Она не создана для этого мира — каждый раз, когда она пытается с ним соприкоснуться, случается трагедия, и этого никак не изменишь. Глупая потерянная девочка в неуправляемом самолете — зачем ты убежала от единственных людей, которые тебя понимают?

Колокольчик снова звякнул, и послышались голоса.

— Похоже, мы все-таки зря поднялись в такую рань — здесь даже машину напрокат не возьмешь. Как мы доберемся до дома?

— Можем прогуляться. Я смотрела карту, там идти от силы час. Когда мы придем, они как раз проснутся. И сюрприз состоится.

— Да, но тебе не будет неудобно идти с чемоданом и футляром?

— Они оба легкие, не переживай…

Сглотнув, Эвр осторожно высунулась из-за полки. В магазин зашли две молодые женщины. Одна, приблизительно ее ровесница, была одета в хлопчатобумажные бриджи и футболку, вторая, чуть помладше — в джинсы и просторную рубашку. На плече она несла скрипичный футляр, и ее длинные волосы были заплетены в пучок. Взгляд ее теплых карих глаз окинул магазин и остановился на полке с консервами.

— Эвр? — вырвалось у нее.

Ее спутница обернулась и, проследив за ее взглядом, слегка приоткрыла в изумлении рот.

— Эвр, что ты здесь делаешь? — Маргарет Коулсон, девушка Шерлока, подошла к ней, не без труда лавируя в тесном помещении — футляр со скрипкой норовил сбить небрежно разложенные товары. — Шерлок и Майкрофт тоже здесь?

Эвр затрясла головой. Молли Хупер, девушка Майкрофта, подошла к ним и с тревогой на нее посмотрела.

— Что-то случилось? — она понизила голос, хотя в этом крохотном магазине жадно ловившая каждое их слово хозяйка и так все слышала. — Какие-то проблемы дома?

Эвр снова отрицательно помотала головой. Приступ паники начал отступать, но она все равно не прекращала дрожать.

— Корица… — выдавила она. — Я хотела купить корицу… для пирога… Майкрофт… Майкрофт собирался приготовить сливовый пирог, но у нас дома не было корицы…

— Что ж, значит, мы сейчас все купим, — сказала Молли. В ее голосе слышалось облегчение. — И потом вместе отправимся домой. Мы с Маргарет решили устроить вам сюрприз и приехали раньше, — пояснила она. — Думали взять напрокат машину, но еще все закрыто…

— А ты как сюда приехала? — спросила Маргарет.

— На велосипеде, — тихо сказала Эвр. — Там есть… Там есть багажник, можно что-нибудь прикрепить…

— Вот и отлично, — заключила Молли. — Значит, сейчас купим корицу и пару шоколадных батончиков и пойдем домой. Майкрофт, конечно, устроит истерику из-за того, что мы никого не предупредили, но что поделать. Мы женщины, а значит, имеем право на свои безрассудства.

— Это точно, — рассмеялась Маргарет, и даже Эвр сумела выдавить из себя улыбку. Взяв нужные товары, они направились на кассу, и хозяйка обслужила их с явным неудовольствием. Молли и Маргарет потом объяснили ее настроение ранним временем суток, но Эвр знала, что на самом деле она лишь предвкушала объяснение со зря потревоженным констеблем.

Примечания:

Слово — пистолет

Шерлок до сих пор помнил тяжелое прикосновение холодного пистолета, который он выбросил в Темзу тем ранним прохладным утром. Теперь, спустя несколько месяцев после того, что случилось в «Шерринфорде», события тех дней должны бы были навсегда лишиться своей загадочности и даже нереальности, но этого не произошло. Мысленно Шерлок вновь и вновь возвращался к той первой встрече со своей повзрослевшей сестрой, ища скрытые смыслы и, возможно, даже подсказки, что помогли бы ему понять, как он может привести ее домой. И снова и снова его мысли возвращались к пистолету.

Очевидным было одно: притворяясь Фейт Смит, Эвр играла роль, но вот вопрос — насколько она отдавала себе в этом отчет? Понимала ли она, что все это — часть срежиссированной ею же постановки, или она настолько сильно вжилась в этот образ, что перестала различать грань между реальностью и спектаклем?

Похожие слова Шерлоку сказал тогда Кальвертон Смит. Он-то был уверен, что детектив-консультант перебрал с наркотиками и окончательно потерял голову, но вот сам Шерлок не стал бы выражаться столь однозначно. Тогда его организм был измучен истощением и регулярными самоистязаниями, но нить повествования Шерлок не потерял. Он до конца помнил, в чем состоит его цель, и придерживался разработанного заранее плана действий. Шерлок знал, что в этой пьесе он был всего лишь актером. Но могла ли Эвр сказать о себе то же самое?

Сначала Шерлок склонялся к утвердительному ответу. Сестра очевидно задумала навести его на дело Кальвертона Смита, а кто был бы более убедительным, чем родная дочь предполагаемого преступника? Эвр знала, на что нужно давить: обратившись к сентиментальной, эмоциональной стороне Шерлока, она вместе с этим предоставила ему идеальную загадку. Кого хотел убить Кальвертон Смит? И как вывести его на чистую воду? Разбуженный интерес стал для Шерлока адреналином, в котором он так нуждался, и дальше все пошло как по маслу. Миссия выполнена. Эксперимент увенчался успехом.

Но чем больше деталей вспоминал Шерлок уже после возвращения из «Шерринфорда», тем сильнее становились его сомнения. Их краеугольным камнем был пистолет, который Эвр положила в сумку своей героини. Поначалу Шерлок уверил себя в том, что это было сделано для дополнительного эмоционального шантажа. Что бы он ни говорил, человеческие драмы не оставляли его равнодушным, и когда он подумал, что Фейт хочет лишить себя жизни, то пообещал себе во что бы то ни стало этому помешать. Ведь в его голове все еще звучал свист пули, убившей Мэри…

Но что, если у поступка Эвр была и другая мотивация? Что, если этим пистолетом она хотела не столько надавить на Шерлока, сколько рассказать о себе? И те шрамы, которых он так и не увидел, но о которых догадался по ее поведению — был ли это обыкновенный трюк, призванный навести его на нужные выводы, или за ними стояло нечто большее?

Другими словами: думала ли когда-нибудь его сестра о том, чтобы воспользоваться тем злополучным пистолетом?

— Ты какой-то напряженный, — заметил Майкрофт. Они находились в клубе «Диоген», куда Шерлок заглянул под предлогом послеполуденного чая, но едва притронулся к своей чашке. После «Шерринфорда» они с Майкрофтом стали чаще вот так проводить время, и он уже перестал испытывать неловкость от этой новой для него ситуации, но все равно Шерлоку было непросто прямо говорить о том, что его волновало.

— Я все думаю о том дне, когда Эвр пришла на Бейкер-стрит, — он откашлялся и без надобности пояснил: — В образе Фейт Смит.

— Понимаю, — Майкрофт слегка наморщил лоб и сделал глоток из своей чашки. — Но мне казалось, что ты во всем разобрался.

— Мне тоже, — признал Шерлок. — Но потом я… засомневался.

— Это из-за пистолета?

Шерлоку не нужно было спрашивать, чем он себя выдал. С тех пор как он научился понимать без слов свою сестру, их отношения с братом также вышли на новый уровень. Майкрофт и раньше видел его насквозь, а теперь будто читал его мысли. Это не беспокоило, напротив, Шерлок стал чувствовать себя увереннее. Он больше не тяготился тем родством, что связывало его с Майкрофтом.

— Да, из-за него, — Шерлок кивнул. — Мне просто не хочется думать, что она… ну…

— Эвр никогда не проявляла подобных наклонностей, — твердо сказал Майкрофт. — Как и все Холмсы, она для этого слишком умна.

— Ты думаешь, ум является прививкой от суицидальных мыслей? Мне казалось, эти факторы друг от друга не зависят.

— Не в нашем случае, — Майкрофт отставил блюдце с чашкой и закинул ногу на ногу. — Мы ведь привыкли мыслить рационально. А что может быть менее рациональным, чем пуля в лоб?

— Мориарти бы с тобой не согласился, — от нехорошего воспоминания у Шерлока по спине пробежал холодок.

— Мориарти был идиотом, — невозмутимо произнес Майкрофт. — К тому же, в отличие от нас, он был одинок. А одиночество — кузница нерациональных решений.

Шерлок усмехнулся.

— Ты просто кладезь афоризмов, братец, — он сделал глоток чая. Сдобренный медом напиток был умеренно сладок и напомнил о детстве. «Я где-то был потерян…» Все-таки хорошо, что они все нашлись.

— Ну, ты ведь недаром называл меня Википедией, — глаза Майкрофта блеснули, но почти сразу же он посерьезнел. — И, брат мой, на твоем месте я бы не переживал по этому поводу. Не мне было суждено стать тем человеком, кто приведет Эвр домой, однако я все же неплохо ее знаю и могу тебя заверить: всю свою жизнь она стремилась к тому, чтобы ты разгадал ее загадку, так что у нее не было ни малейшего резона лишать себя жизни. Она слишком сильно хотела прожить ее бок о бок с тобой, вот и все.

— И оказалась слишком неподготовленной к тому, что ее ждало, — проронил Шерлок.

Майкрофт сел прямо и, наклонившись, накрыл своей ладонью его ладонь.

— Я понимаю, что ты чувствуешь, но сделанного не воротишь, — в его голосе слышалась грусть, но все же он не потерял своей твердости. — Эвр получила второй шанс, а значит, она сможет искупить свою вину. Как и все мы.

— Тебе-то уж точно не в чем себя винить, — пробормотал Шерлок.

Майкрофт улыбнулся неожиданно тепло.

— Наш любимый средний брат — верит в нас даже тогда, когда все остальные уже давно от нас отвернулись. Как можно желать покинуть мир, в котором есть Шерлок Холмс?

Шерлок слегка покраснел и ничего не ответил. Он никогда об этом не задумывался, но не мог не признать: мысль о том, что он был кому-то нужен, согревала душу лучше любого чая.

Примечания:

Слово — мухи

— Мýка! Мýка летает!

Шерлок поднял головку и посмотрел на сестру. Годовалая Эвр показывала пальцем куда-то вверх, и на ее личике была написана неприязнь.

— Муха! — поправил он. — Правильно говорить: муха.

Эвр не ответила. Она продолжала внимательно следить за жужжащим насекомым, стремительно перемещавшимся по комнате. Стоял теплый летний день, но Шерлоку и Эвр не разрешали пока выйти на улицу. Няня сказала, чтобы они сначала выпили молоко и съели печенье, а потом заснула и принялась смешно похрюкивать, как поросенок — так она храпела. Шерлок надеялся, что скоро вернутся мама и папа с Майкрофтом, и кто-нибудь из них разбудит няню. Сам он не решался ее беспокоить. Няне вообще-то было не положено засыпать, когда она за ними присматривала, и, если ее разбудить, она наверняка рассердится, а Шерлок не хотел, чтобы она сердилась. Няня у них была уже старенькая, и, как говорил Майкрофт, ей было вредно волноваться.

Муха села на тарелку из-под печенья, и Шерлок взмахнул рукой, прогоняя ее. Но тут он заметил, что муха была не одна — не успела она улететь, как крошками заинтересовалась ее товарка. Наверное, мухи проснулись после зимней спячки и атаковали их гостиную в поисках пищи. Шерлок поморщился. Майкрофт говорил ему, что мухи разносят заразу, да и маленькой Эвр они совсем не нравились. Надо бы что-то предпринять.

— Подожди, я сейчас вернусь, — сказал он сестре и на цыпочках, чтобы ненароком не разбудить няню, отправился на кухню. Он знал, где мама держала мухобойку, и намеревался ей воспользоваться. Шерлок уже протянул к ней руку, как вдруг замер. Ну как он может быть таким глупым! Ведь если он начнет колотить мухобойкой направо и налево, няня наверняка проснется и устроит ему головомойку. Шерлок отдернул руку, будто ошпарившись. Нет, так дело не пойдет. Головомойка, это очень неприятно.

Но как же быть? Мухи были такими надоедливыми! Шерлок задумчиво постучал пальчиком по губе, и его осенило. Ну конечно! Папа только вчера говорил маме о том, как он купил клейкие ленты против мух. Одну из них он уже повесил в коридоре. Шерлок выбежал из кухни, чтобы посмотреть. Лента висела высоко, и он не мог разглядеть, поймала ли она уже кого-нибудь, или нет, но мухи сюда не совались, а это о чем-то говорило. Значит, решено. Шерлок возьмет клейкую ленту, и противные мухи еще пожалеют, что с ним связались!

Поиски заняли у Шерлока несколько минут, но в конце концов он все-таки нашел желанный предмет. Лента была свернута в продолговатой коробочке и по форме напоминала мамины нитки для шитья. Обрадованный Шерлок схватил ее и, не забыв закрыть выдвижной ящик, из которого он ее достал, поспешил в гостиную.

Няня продолжала спать, а Эвр все еще внимательно следила за мухами, недовольно сморщив личико. Ну ничего, сейчас Шерлок все уладит!

— Смотри, Эвр, — громким шепотом заговорил он, — я достал клейкую ленту. Мы повесим ее, и мухам придет каюк!

— Калюк? — с непониманием повторила Эвр.

— Да, каюк, — кивнул Шерлок. — Только надо ее размотать…

Он повертел в руках коробочку, пытаясь понять, как она работает. С одного конца торчала веревочка, и Шерлок вспомнил: ведь точно, папа вчера потянул за нее, и лента размоталась!

— Сейчас, Эвр, подожди, — Шерлок схватился за веревочку и потянул изо всех сил, но у него ничего не получилось. Он потянул снова и от натуги аж покраснел, и на сей раз лента поддалась, но совсем чуть-чуть. Вот ведь незадача! Права была няня: ему следовало есть по утрам больше каши.

— Эвр, помоги мне, пожалуйста, — Шерлок подошел к сестренке. — Подержи за эту веревочку, хорошо? Только очень-очень крепко. Ты будешь держать, а я буду тянуть, договорились?

— Договолились, — серьезно кивнула Эвр. Она взялась за веревку, а Шерлок обеими руками вцепился в коробку и потянул.

Дальше произошло сразу несколько вещей. Как бы крепко ни держалась Эвр за веревочку, она все-таки была младше Шерлока и каши почти не ела, оттого, наверное, и силенок у нее было недостаточно, потому что, потянув за веревку, Шерлок потащил ее вместе с лентой, и сестра шлепнулась на пол. Ротик ее искривился, на глаза навернулись слезы, и она протестующе заревела. Испуганный Шерлок бросился ее успокаивать, чтобы она ненароком не разбудила няню, но позабыл про ленту, которую ему таки удалось размотать, и та в мгновение ока намертво прилипла к его рукам и футболке.

— Ой-ой-ой! — запричитал Шерлок, забыв о том, что ему нужно утешать сестру. — Меня поймала клейкая лента! Я теперь мух!

Конечно, от этого шума проснулась няня. Как уже было сказано, няня была старенькая, и по пробуждении не сразу смогла понять, что происходит. Разбуженная воплями своих маленьких подопечных, она резко села, ошалело вращая глазами, и, поскольку во сне она видела присущую взрослым нелепицу, вообразила, что Шерлока и Эвр кто-то режет.

— Что такое?! Что происходит?! — она вскочила на ноги и дико заозиралась по сторонам.

— Няня, меня поймала клейкая лента! — чуть не плача, Шерлок бросился к ней, и няня, поймав его на автомате, тоже стала пленницей ловушки для мух.

— Ты где это взял? — столь сильное потрясение окончательно прогнало остатки сна. Няне удалось отлепить ленту от своего платья, но вместо этого в клейком растворе завязли ее пальцы.

— Мýка! — ревела Эвр. — Плативная мýка!

— Я в плену! В плену! — пищал Шерлок.

— Да что вы натворили!.. — бушевала няня, безуспешно пытаясь освободиться.

После этого случая папе пришлось поставить на все ящики замки, чтобы Шерлок и Эвр больше не добрались до ничего опасного. Мама была очень зла: из-за их проступка няня уволилась, и пришлось поместить объявление в газетах, чтобы найти ей замену. А Майкрофт с тех пор стал называть брата и сестру «повелителями мух». Шерлок точно не знал, что это означает, но догадывался, что Майкрофт вычитал это в какой-то умной книжке. Майкрофт ведь очень любил книжки, и, как много раз повторяла им с Эвр мама, никогда бы не додумался до столь «вопиющей глупости».

Примечания:

Слово — перец

— Это что еще за икебана? — спросила как-то вечером Эвр Холмс своего брата Майкрофта, кивком головы указав на стройное растение в керамическом горшке, что он поставил на обеденный стол.

— Никакая это не икебана, — Майкрофт с чувством уязвленной гордости задрал нос. — Это декоративный перец. Хочу подарить его Молли — она очень любит растения.

— А, понятно, — протянула Эвр. Молли Хупер, патологоанатом в больнице Святого Варфоломея, где младшая Холмс проходила врачебную практику, была девушкой Майкрофта. Эвр не понимала, что она нашла в ее занудном старшем брате, но о вкусах, как говорится, не спорят.

— И что Молли будет делать с этим перцем, раз он декоративный? — спросила Эвр. — Какой от него толк?

— Не все вещи в мире созданы исключительно с утилитарной целью, — Майкрофт слегка покраснел. — Некоторые просто радуют глаз своей красотой.

Эвр поперхнулась смешком.

— Ты серьезно? Из всех красивых растений на свете, что ты мог бы подарить Молли, ты выбрал декоративный перец? Ты безнадежен, братец. Жаль, Шерлок в командировке — он бы над тобой посмеялся.

— Можешь позвонить ему и обо всем рассказать, пусть посмеется по телефонной связи, — негодующе парировал Майкрофт.

— Не-ет, с этим я повременю, — Эвр хитро улыбнулась. — Подожду реакции Молли на твой подарочек… Пифагор, дорогой, ты чего?

Белый кот с черными пятнами запрыгнул на стул и, поставив передние лапы на стол, принялся обнюхивать майкрофтову «икебану». Старший Холмс недовольно отодвинул от него горшок.

— Нет, Сократ, это не тебе, — он прищурился, строго глядя на кота.

— Хватит звать его Сократом! — Эвр недовольно уперла руки в боки. — Это мне уже надоело! После того, как та забывчивая ветеринар допустила эту невежественную оговорку, ты его только так и называешь!

— А ты назвала мой декоративный перец икебаной, — с неприкрытым торжеством заметил сестре Майкрофт. — Так что считай, что мы в расчете. И предупреждаю: если твой кот хоть как-то навредит декоративному перцу, я выгоню его на улицу.

— Не посмеешь! — уверенно заявила Эвр. — В глубине души ты очень любишь животных, я в этом не сомневаюсь.

— Ошибаешься, сестра — к животным я равнодушен, — Майкрофт выразительно посмотрел на Пифагора и погрозил ему пальцем. — Я предупредил. Так что советую твоей хозяйке запереть дверь в столовую, когда она пойдет спать, иначе кое-кому не поздоровится.

— Еще чего! — Эвр взяла горшок и всучила его Майкрофту. — Подержишь его в своей спальне, раз он тебе так дорог! И не надо кривить лицо — поносишь его туда-сюда, не обломишься! Пифагор — кот, а значит, он гуляет там, где ему нравится!

— Немыслимо! — Майкрофт негодующе сверкнул глазами, но все-таки отнес горшок к себе.

Ночь прошла без происшествий. Майкрофт всегда спал с закрытой дверью, и у Пифагора не было возможности его потревожить, поэтому утром старший Холмс пребывал в отличном расположении духа. Молли должна была прибыть к завтраку, после чего они хотели отправиться на ближайший ипподром и взять напрокат лошадей (верховая езда была их общим хобби). Насвистывая увертюру к «Дон Кихоту», он направился в ванную комнату, переодеться и привести себя в порядок. А когда спустя пятнадцать минут вернулся в спальню…

— А-а-а! — Майкрофт издал душераздирающий вопль. Что-то белое и мохнатое скатилось со стола и вылетело из комнаты. Охваченный отчаянием Майкрофт даже не попытался его поймать. С нескрываемым ужасом он смотрел на несчастный декоративный перец, с которого были обглоданы все листочки!

— Э-э-э-в-в-в-р-р-р! — взревел старший брат и ринулся на кухню. Сестра как раз заваривала кофе и встретила его непритворным недоумением.

— Ты что, привидение увидел? — с тревогой спросила она.

— Твой мерзкий кот сожрал мой декоративный перец! — возопил Майкрофт. — Проскользнул в комнату, пока я был в ванной, и обглодал его, как липку! И что я теперь должен подарить Молли?!

— Ну… — протянула Эвр и попыталась обратить все в шутку. — Слушай, да не переживай ты так из-за этого перца. Я уверена, Пифагор просто…

— Это не Пифагор, это самый настоящий Макиавелли! И теперь он будет жить на улице! — Майкрофт в один прыжок оказался рядом с прячущимся за кухонным столом котом и, схватив его за шкирку, понесся в коридор.

— Ты не посмеешь! — взвизгнула Эвр. Повиснув у него на руке, она попыталась остановить брата, но не тут-то было. С Эвр на привязи Майкрофт дотащил Пифагора до входной двери, распахнул ее настежь и…

— Ой. Я, кажется, не вовремя?

На пороге стояла Молли Хупер. Увидев столь экспрессивную сцену, она смутилась и слегка покраснела.

— Я пришла слишком рано, простите…

— Не-ет, что ты, — выдавил Майкрофт. — Не извиняйся, пожалуйста. Мы тут как раз… эм…

— Это ваш котик? — Молли улыбнулась, кивком головы указывая на Пифагора. — Какой симпатичный. Ты не говорил, что у тебя есть домашние животные.

— У него их и нет, — воспользовавшись замешательством брата, Эвр изловчилась и вырвала из его хватки своего любимца. — Кот мой. Его зовут Пифагор.

— Он просто красавец! — Молли протянула руку и погладила страдальца-безобразника. — Замечательный котик.

— Вот и я… Вот и я так считаю… — Майкрофт попытался ей улыбнуться, но впечатления от утреннего поступка Пифагора все еще были слишком сильны, и это больше походило на гримасу боли.

— Неужели? — наигранно вопросила Эвр. — Для меня это новость.

Молли с непониманием на них посмотрела. Майкрофт рассмеялся полубезумным смехом и, прочистив горло, спросил:

— Позавтракаем? На углу есть отличное кафе.

— Да, с удовольствием, — согласилась Молли. Они вышли на дорогу, и Эвр, довольно прижимавшая к себе Пифагора, крикнула им вдогонку:

— Не забудьте добавить в яичницу щепотку перца!

— О чем это она? — не поняла Молли.

Лицо Майкрофта снова слегка перекосило, но он сдержался и, улыбнувшись ей вымученной улыбкой, сказал:

— Не имею ни малейшего понятия.

Примечания:

Слово — болезнь

Ветрянку в дом Холмсов принес Шерлок. Который, в свою очередь, заразился от Виктора Тревора. Будучи здравомыслящим подростком, Майкрофт, конечно, понимал, что его брату и сестре лучше переболеть этим неприятным недугом в детстве, когда они еще не ходят в школу. Ему было известно, чем чревата ветрянка для взрослых, и подобных осложнений он бы никому не пожелал. Была только одна проблема: поскольку сам Майкрофт этой болезнью никогда не болел, ему предстояло пережить ее вместе с Шерлоком и Эвр, что было… весьма досадно.

Больше всего Майкрофта раздражала беспрестанно чешущаяся голова. Конечно, уродливые пузырьки покрывали почти все его тело и нестерпимо зудели, но те, что выскочили на голове, причиняли больше всего беспокойства. Майкрофт чувствовал себя сказочным зверем, покрытым наростами, которые постоянно давали о себе знать и даже мешали ему заснуть. Однажды ночью Майкрофт вообще не сомкнул глаз и вынужден был развлекать себя переводом «Илиады». Заснул он только под утро, когда усталость окончательно победила зуд. Мама потом поставила ему в укор, что он спал за столом, уронив голову на руки, но что Майкрофту было делать — от соприкосновения с подушкой его кожа только сильнее чесалась.

В первые дни болезни у него подскочила температура, и Майкрофт не мог даже встать с кровати. Судя по сохранившимся воспоминаниям, он бредил и не мог отличить сны от яви. В какой-то момент ему показалось, что в его спальню зашел Шерлок, весь измазанный зеленкой, и начал декламировать стих, который они с Майкрофтом разучивали до того, как старшего брата свалила болезнь. Стих рассказывал историю десяти отважных мышат, что поплыли вокруг света на маленькой лодочке и попали в шторм, но Шерлок никак не мог запомнить последнюю строчку и вместо: «И вот ребята дружно на весла налегли» декламировал: «И вот ребята дружно под мостиком слегли». Майкрофт подозревал, что этот ляп был импровизацией Шерлока, который нарочно хотел поддразнить брата, но такое вольнодумство не слишком его огорчало. Поэтому, когда в его сне Шерлок прочитал эту строчку как полагается, Майкрофт испытал легкое разочарование, как будто ему продемонстрировали альтернативную концовку любимого фильма.

Кроме Шерлока, Майкрофту снилась Эвр. Заразившись от брата ветрянкой, их младшая сестренка пришла в отчаяние — она решила, что с этими «противными зелеными пятнами» ее больше никто не будет любить. Во сне она пришла к Майкрофту, села на край его постели и заплакала. Майкрофт хотел утешить бедную сестренку, сказать ей, что она всегда будет самой красивой на свете, но язык его не слушался, и вместо этого Майкрофт лишь булькнул что-то нечленораздельное. Образ Эвр у него перед глазами размылся, и ему на место пришло черное пятно.

Потом горячка прошла. Как следует выспавшись, Майкрофт провел несколько дней за чтением, что, надо сказать, было не так уж и плохо (необходимость ходить в школу отнимала у него возможность посвящать любимым книгам столько времени, сколько ему бы хотелось). Мама не пускала Шерлока и Эвр в его комнату, но они регулярно приходили посидеть под дверью и исправно докладывали старшему брату о том, как протекало их выздоровление.

— А у меня больше нет ни единого пятна! — похвастался Шерлок спустя неделю после того, как Майкрофт оказался в изоляции. — Я теперь совсем здоров!

— Молодец, — улыбнулся Майкрофт. — А как у тебя дела, Эвр?

— Я все еще зеленая! — сестра рассержено топнула ногой. — И папа меня дразнит! Говорит, что я как рождественская ель!

— Папа тебя дразнит? — не поверил Майкрофт. — Это совсем на него не похоже.

— Они все надо мной смеются! — судя по голосу, Эвр обиженно накуксилась. — Это несправедливо!

— Но ты уж на них не злись, ладно? Ты скоро поправишься, и все думать забудут про твои зеленые пятна. А вот мне здесь еще долго сидеть, — вздохнул Майкрофт.

— А тебе там очень грустно? — заволновался Шерлок. — Ты расстроился, что пропустишь Рождество?

— Нет, что ты, — заверил брата Майкрофт. — Я уже почти выздоровел. И потом, я ведь все равно с вами. Только в другой комнате.

— Но это не то же самое, что рядом, — вздохнул Шерлок.

В коридоре послышались шаги.

— Шерлок, Эвр, опять вы уселись на полу! Хватит донимать брата, пойдемте в детскую. Там настоящий кавардак, вы опять забыли убрать игрушки!

Майкрофт услышал, как брат и сестра встали, повинуясь матери. На прощанье Шерлок пообещал:

— Не бойся, Майкрофт: мы скоро вернемся и обязательно проведем с тобой Рождество!

— Хорошо, Шерлок, — он улыбнулся искренности брата и, встав с пола, подошел к столу, чтобы взять книгу, но задумался и остановился на полпути. Майкрофт совсем позабыл про Рождество. Этот праздник никогда не вызывал у него и у Эвр такого энтузиазма, как у Шерлока, но радость их брата была столь заразительна, что им было сложно оставаться от него в стороне. Но, видимо, в этом году все будет иначе. Майкрофт не без удивления понял, что это вызывает у него легкую грусть. Наверное, это болезнь заставила его поменять приоритеты.

Утром Сочельника Майкрофт проснулся от тихой музыки. Сначала он подумал, что к нему вернулась горячка, и он снова бредит. Он отчетливо слышал нежную скрипичную мелодию, к которой вскоре присоединился тонкий хрустальный голос. Он пел о том, как в пещере родился Спаситель, и волхвы с Востока принесли ему дары. Ангелы славословили Бога, пастухи несли людям благую весть…

Майкрофт широко раскрыл глаза и понял, что все-таки не бредит. Песня под аккомпанемент скрипки звучала на самом деле. Он бесшумно встал с кровати и молча опустился на ковер у двери, чтобы не мешать маленьким исполнителям. Когда выступление завершилось, он зааплодировал.

— Какая чудесная музыка! — сказал Майкрофт. — Наверное, ко мне прилетели ангелы.

— Да нет же! — раздался из-за двери заливистый смех Шерлока. — Это всего лишь мы! Эвр играла на скрипке, а я пел! Тебе понравилось?

— Очень! — с чувством ответил Майкрофт. — Вы большие молодцы. Благодаря вам я никогда не забуду это Рождество.

— Мы потом тебе еще раз сыграем, — пообещал Шерлок. — Когда ты поправишься.

— И когда я перестану быть зеленой, — веско добавила Эвр.

— Буду ждать с нетерпением, — улыбнулся Майкрофт.

Пусть он и болел ветрянкой, брат и сестра подарили ему самое лучшее Рождество на свете.

Примечания:

Слово — корона

Эвр взяла с полки пыльную коробку и уселась прямо на ковер. Чердак Масгрейва почти не жаловали посетители, но его затхлость и запущенность ей не мешала. Напротив — именно здесь, среди старых полузабытых предметов и постаревшей мебели из прошлого века она наиболее полно ощущала, что была дома.

Коробка была подписана ее именем. Оранжевый фломастер со временем потускнел, но Эвр до сих пор помнила, как вывела на картоне свое заковыристое греческое имя. Тогда ей было двенадцать лет, и она твердо пообещала себе, что прощается с прошлым навсегда. И до сих пор не открывала эту коробку.

Как выяснилось, в ее случае «навсегда» — понятие относительное.

Эвр аккуратно сняла пыльную крышку и положила ее на пол. Внутри коробки все было так, как она запомнила. В углу приютился серый одноглазый заяц, так и не оправившийся после встречи с соседской собакой (негодница оторвала ему глаз, а Эвр, никогда не жаловавшая рукоделие, не сподобилась пришить на его место новый), на дне коробки были стопкой сложены тетрадки, служившие Эвр личными дневниками. В старом футляре для очков были собраны растянутые резинки для волос, а рядом с ним лежала картонная корона, украшенная фольгой. Та порвалась в нескольких местах, но все равно слегка поблескивала в лучах послеполуденного солнца, пробивавшихся сквозь тусклое, несколько лет не мывшееся окно.

— Решила поностальгировать?

Эвр обернулась. В комнату, держа руки в карманах, вошел Шерлок.

— Ты помнишь эту корону? — она достала самодельное украшение из коробки и показала его брату.

На губах Шерлока заиграла улыбка. Медленно кивнув, он подошел к сестре и сел рядом с ней.

— Конечно. Ты смастерила ее на рождественский спектакль. Тогда тебе очень хотелось сыграть роль принцессы, но из-за твоего вздорного характера воспитательница решила, что ты обойдешься ролью ангелочка.

— Просто возмутительный поступок с ее стороны, — Эвр негодующе поерзала на месте. Та несправедливость до сих пор ее тяготила.

— Как скажешь, — усмехнулся Шерлок. — Так или иначе, ты не пожелала мириться с подобной перспективой и заявилась на спектакль, вырядившись в пух и прах. А чтобы все точно поняли, кто здесь самый главный, ты нацепила эту корону и дефилировала в ней с таким важным видом, что заткнула бы за пояс саму Маргарет Тэтчер.

— Да… — проговорила Эвр, глядя на самодельное украшение в своих руках. — Я до сих пор помню ту взбучку, что устроила мне мама. Она-то была уверена, что я играю принцессу. А получилось, что она воспитала высокомерную самовлюбленную девицу, слишком своенравную, чтобы верить ей на слово.

— Мама не виновата, — мягко произнес Шерлок. — Мы всегда поступали так, как считали нужным, и никакие правила нам были не указ.

— Зато Майкрофт был пай-мальчиком, — закатила глаза Эвр, но в следующий миг в ее взгляде появилось нечто такое, что заставило ее забыть о смехе. — И все-таки это его она любила меньше всех.

Шерлок сжал губы. Ему не понравилось то направление, которое принял этот разговор, и он сказал:

— Не думаю, что мы вправе ее осуждать. Не забывай: наша мать была урожденная Масгрейв, а среди них редко попадались люди с легким характером. И я считаю, что она любила нас одинаково, просто по-разному показывала эту любовь.

— Ну да… — промолвила Эвр. Она вернула корону в коробку и не торопясь закрыла ее крышкой.

— Знаешь, я раньше никогда не думала, что мне захочется вернуться в какой-то период моей жизни, — она задумчиво оглядела старый чердак. — Я всегда воспринимала их как пройденный этап и находила бессмысленными все эти разговоры о «старых-добрых временах». Но сейчас… Когда Майкрофт сказал, что Молли ждет ребенка, моя жизнь будто обрела перспективу. Я поняла, что есть нечто большее, чем мы трое, что наши жизни являются частью большой истории, которая продолжится и после нас. Тебе кажется, что я несу сентиментальный бред? — она посмотрела на брата.

— Нет, — Шерлок с легкой улыбкой покачал головой. — Мне кажется, что я вижу, как ты начинаешь взрослеть.

Эвр недовольно ткнула его кулачком.

— Так и знала, что ты надо мной посмеешься.

— Разве я смеюсь? — возразил Шерлок. — В том, что ты сказала, нет ничего смешного. Это вполне естественно — взрослеть в ожидании своего первого племянника.

— Ну да, — Эвр сузила глаза. — А я-то понадеялась на девочку.

— Не все сразу, дорогая сестра. Вряд ли для Майкрофта и Молли этот ребенок будет единственным, так что ты еще найдешь, кому передать свою корону, — его глаза лукаво блеснули.

— Эту ветошь? Очень смешно, — скривилась Эвр. — Сейчас в магазинах продают навороченные блестящие штуковины, которым моя поделка и в подметки не годится.

— Зато она сделана с душой, — заметил Шерлок. — И у нее, как ты говоришь, есть своя история.

На лестнице послышались шаги.

— Вот вы где, — на пороге появился Майкрофт. Прищурившись, он посмотрел на брата и сестру. — Решили вспомнить детство в компании старых игрушек?

— Нет, мы просто болтали о всяких глупостях, — Шерлок встал и подал сестре руку. — Но, если тебе нужна наша помощь, мы сейчас придем.

— Мне помощь не нужна. Молли предложила выпить чаю, и я хотел спросить, что вы на это скажете.

— Чай, это отличная идея, — кивнула Эвр. — А ты купил эклеры с заварным кремом?

Майкрофт закатил глаза — точь-в-точь как сестра.

— Конечно. Я ведь знаю, как ты их любишь.

— Я их тоже люблю, — вставил Шерлок.

— Но не в таких количествах, — добавила Эвр.

— Не бойтесь, эклеров на всех хватит, — заверил их Майкрофт. — А если уж на нас нападет приступ обжорства, мы всегда можем поехать в магазин и купить еще.

— Звучит вполне рационально. Тогда идем, — взяв братьев под локти, заключила Эвр, и трое Холмсов покинули чердак.