Проверено на грамотность 
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Примечания:
400 слов. Что ж, вот и секретики эпизодического героя "Танца ворона и совы". Заранее предупреждаю, что он — нацист и участник клуба, который "охотится" на неугодных мигрантов. От суждений и поступков Свята может бомбить, это норма, но он того... Многослойный, как лук))
— Сучара, бля! — проорал ублюдок, когда его утаскивали из магазина.
Во как быстро «вспомнил» русский язык после того, как орал на продавцов на каком-то из обезьяньих, не в обиду милым животным в зоопарке. Не понравилось, что Свят не дал уроду уйти безнаказанным после того, как тот закатил скандал и разбил витрину, перепугав сотрудников?
Свят скривился. Если подобные не хотят вести себя по-человечески, то им не место среди людей. Пусть валят обратно на пальмы или в горы. Одни проблемы от них. Выродок из обезьяньего племени испортил настроение перед встречей с племянниками.
— Спасибо вам, Святослав Мирославович! — пролепетала женщина-администратор. — Наш пожилой охранник не сумел бы задержать этого до приезда полиции. Нам вас бог послал!
Ага, бог его послал. Других посылал на благо людям, а Свята — нахуй. Надо согласовать с начальством, чтобы пореже мелькать на телевидении. Чтобы народ перестал его узнавать. Успокоил женщину и вышел на улицу. Из-за инцидента опаздывал, но не устоял перед соблазном купить шаурму в ларьке. К работящей продавщице-мигрантке претензий не было. «Кроме женщин и детей — таково правило»(1).
После поспешил к парку, где его ждали племянники. Соскучился!
Свят был безнадёжно бесплодным. Из-за этого отец воспринимал его как... выбраковку, а братец посмеивался. Но Демьяшка и Сашка стали светом в окошке. Самыми родными людьми, которые отчаянно нуждались в поддержке и защите. Прежде всего в защите от их папаши, который изводил сыновей. В мыслях болезненным уколом пронеслось воспоминание…
«Свят ударом опрокинул братца в кресло. Зарычал:
— Отъебись от моих детей!
Влад засмеялся, утирая кровь:
— От твоих? Опомнись, пустоцвет!»
Усилием отогнал воспоминание, услышав родные голоса. Демьян, едва увидев его, заявил:
— Дядь, я тебе нормальную приготовлю! А то из ларька и травануться недолго.
— Демьяшк, отстань, — Свят демонстративно откусил шаурмы. — Может, мне нравится со вкусом старой кошатинки. Надо же от чего-то умереть!
Действительно… Надо. Тем более, что бухать с горя и забываться в бутылке после смерти единственного друга он считал ниже своего достоинства. Хотя пока рано подыхать. Нельзя раньше отца и старшего братца. Нельзя оставлять племянников им на растерзание.
— Дядя!!! — хором возмутились мальчишки.
Улыбнулся, вглядываясь в черты Демьяна. Не похож на породу Волошиных. Свят бережно хранил тайну его матери, ставшую с годами их общей. Демьяшка — чужая кровь. Волей судьбы Свят всё-таки понял, чья именно. Влад не знал наверняка, но всегда травил старшего сына. Бесился, что из-за договора между семьями и собственного эго не может озвучить подозрения и сделать тест. Узнает, чей Демьян сын — жди беды. Свят в таком случае ждать не будет. Одна пуля спасёт три жизни, всё честно.
1) В фильме "Леон" Леон так отвечает Матильде на вопрос, может ли он убрать кого угодно.
Не спалось, хоть тресни. Уже три года перебивался рваным сном, полным кошмаров или, ещё хуже, ложных надежд. Иногда снилось, что Глеб жив, и после этого не хотелось просыпаться.
Глеб… Невозможный добряк, христианин в семье язычников и защитник всего живого. Тормозил Свята, учил его быть терпимее к иностранцам и иноверцам. И пал от рук грязных хачей за то, что сделал замечание. Одиннадцать ножевых за пару слов, блядь. Хотелось расстрелять всю гнилую диаспору за укрывательство убийц. Но ещё не сошёл с ума. Правительство не сделало ничего, когда преступники спрятались за границей. А Свят сделал. Избавил мир от опасных существ, иначе невыносимая боль не только от потери, но и от несправедливости сожрала бы его изнутри.
После отмщения и узнал, что отец — один из организаторов «Силы нации», клуба «охотников», очищающих страну от понаехавших мразей. Жаль, Свят с рождения знал, что его отец и какие-то идеалы — вещи несовместимые, всё было теневой частью бизнеса. Ну и пусть! Всё равно в клубе нашёл единомышленников.
Их всех раздражали спустившиеся с гор обезьяны, которые мнили себя хозяевами в чужой стране, но Свят карал только виновных. Убийцы, насильники и прочие бандиты, какого-то хера избежавшие наказания. Если такой «магомед» не шёл в тюрьму, палач шёл к «магомеду». Жаль, многие из клуба быстро забыли, что хотели карать виновных, а не гасить всех мигрантов и портить репутацию местных властей по заказу.
Свят встал, накатившие воспоминания не дали бы уснуть. Его взгляд лихорадочно заметался по комнате. Отвлечься бы… На что? На подоконнике в стеклянном горшке росла комнатная роза, на столе лежал ноутбук.
— В склянке тёмного стекла из-под импортного пива
Роза красная цвела гордо и неторопливо…(1)
Он не писал исторических романов. Лишь фэнтези под псевдонимом. Устыдился бы, если бы коллеги из минкульта увидели на полках магазинов словоблудие его авторства. А Глеб раньше читал взахлёб, восхищался… Добрым был, притягивая к себе таких же. Один Свят стал исключением.
Думал, сойдёт с ума на похоронах, ему тогда поплохело. Потом хотелось истерически засмеяться, когда его кинулись приводить в чувство узкоглазые иноверцы с севера: Эрхан и Кидис Албановы. Какая ирония… Друзья Глеба. Знали бы, кому помогали!
Свят не изменил своим идеалам, но ощутил глухую досаду, когда сына Албановых покалечили. Незаслуженно. Несправедливо.
Думать об этом не хотелось, потянулся за телефоном. Увидел на экране сообщение от отца: «Завтра введём Демьяна в курс дел клуба. Не подведи». Рано!!! Племянник Демьяшка ещё совсем молодой и глупый, вчерашний ребёнок! Он не пойдёт по их стопам, не сможет. Не палач — и не надо. Как же помочь…
1) Строки из стихотворения Булата Окуджавы "Я пишу исторический роман".
— Нормальная тема, они заебли уже! — усмехнулся Демьян. — Слушайте, у меня идея! Надо их наказывать разными способами. Давайте я кого-то в лесу поимею, а потом прикопаю? Заслужили же, а?
Воздух раскалённым железом затекал в лёгкие, пока Свят слушал племянника с застывшей на лице гримасой, подобием улыбки. Демьяшка, блядь… Что он нёс?! Это очередной кошмар, сон? Бред же… И далеко от убеждений самого Свята. Ему хотелось убить избежавших наказания преступников, а остальных мигрантов отправить вон из страны, если они не приносят пользы обществу. Но насиловать и убивать всех неугодных — это безумие. Демьян не такой, Свят не ошибался настолько в людях! Особенно в парне, с которым нянькался с пелёнок.
Едва дождавшись, пока отец (меркантильный беспринципный старик) перестанет нахваливать предложение внука, вышел на улицу вслед за Демьяном. Тот махнул рукой на прощание и без слов поспешил к машине.
— Демьяшка! — окликнул его Свят. — То, что ты узнал… Предложил… — Неправильно, недостойно? О, лицемер! Палачу ли говорить о морали и расстановке запятых во фразе «убивать нельзя ебать»? — Поехали со мной, поговорим, сы…
Осёкся на полуслове, поняв, что хотел сказать «сынок». Какой он ему нахуй сынок? У «пустоцветов» детей не бывает.
— Дядь, я спешу на тренировку. Потом обязательно поговорим, ладно?
Они так и не поговорили, а Демьян стал его избегать.
* * *
Отец заметил, что Свят не одобряет приобщение Демьяна к клубу и всячески отмазывает того от встреч и заданий. Из-за этого Святу не сказали, когда Демьяшка побывал на собрании клуба. Теперь лишь от приятеля узнал, что Демьян… уже со второй мигранткой разделался. Бред-бред-бред…
Свят высматривал в лесу места с перекопанной землёй. Следы шин вот, а дальше? Нет… Его Демьяшка не мог так извратить всё! Когда Свят нашёл похожее на могилу место, тихо завыл третий раз в жизни. До того выл в пять лет на похоронах матери, три года назад — на похоронах Глеба. Сейчас что хоронил? Свои ожидания? Трясущиеся руки вцепились в лопату. Копал и выл, как побитый пёс.
В «могиле» было пусто. Племянник пошёл против клуба, обманул всех. Свят с истерическим смешком зарыл всё обратно, замаскировал лучше. Просипел в пустоту:
— Демьяшка, сынок, как же ты влип…
Защитит. Сдохнет, но защитит. Только племянники были его слабым местом, по которому он не позволит ударить. Единственные любимые люди теперь. Без крови и подстав не обойдётся, но… К хуям. Ради кого ему очищать страну от утырков, если лишится племянников? Тем более, многие члены клуба — это не те, о ком стоит жалеть. Продали идеалы за шелест зелени в карманах, так что не жаль.
Примечания:
399 слов.
Пояснительная бригада. В основной книге Алтанай Назимов — главный среди птичьих колдунов, своеобразный царь. Свят же крутится во властных структурах обычных людей, бескрылых. Периодически правительству обычных людей и правительству колдунов приходится сотрудничать и вести переговоры с иностранными представителями.
И, особенно, для знакомых с Алтанаем и его неприязнью к нацистам: герой не был в курсе, что Волошины — члены охотничьего клуба, хотя когда узнал о преступлениях Аркадия, стал подозревать и их.
Свят очень некстати заболел. Нет, не время свалиться! Но несколько дней потерял, пока не сбил кое-как температуру. Даже не узнал вовремя, что Агапа, мать племянников, уезжает из города. Плохо.
Сегодня закинулся таблетками и поехал по делам. Демьяшка прислал рецепт какого-то отвара, надо на обратном пути купить ингредиенты. И выцепить самого племянника, чтобы, наконец, поговорить нормально. Блядский вирус. Свят в пандемию не болел, а тут… Один плюс. Отец с его интригами из-за этого вышел из
игры и, наверное, не вернётся. Хвалёные врачи и целители не могли помочь. Возраст, ага. Наплевать. Но заболел не только он…
Бля, теперь застрял в пробке! Ладно, самое срочное уже сделал: предупредил тех, кому доверял среди бескрылых(1), что готовятся массовые беспорядки, в том числе этот проклятый теракт. Клуб с ума сошёл со своими акциями запугивания мигрантов! Ладно поштучные убийства, но расстрел возле миграционной службы! И никого не ебало, что русских тоже положат немало. Заказной теракт, мерзость какая… Методы всё круче и безумней. Цирк уехал, а клоуны остались. Похерили все идеи… Значит, пора их остановить. Может, это отвлечёт самых отбитых, и получится безопасно увезти племянников.
* * *
Его главным делом на сегодня была встреча с Алтанаем Назимовым, о которой тот внезапно попросил сам. Алтанай немного из себя представлял, хоть и носил значимый титул, но кое-какую пользу приносил.
Сегодня встретились за столиком в vip-зоне клуба за закрытой
ширмой. Какие бы слухи о них пошли, узнай кто, аха-ха! На деле лишь иногда помогали друг другу в политических и предпринимательских вопросах. Забавно, что они, идейные противники, тайно сотрудничали. Ультраправый Свят с козырем в рукаве в виде левого Алтаная. Что же тут поделать, если у власти две руки: правая и левая? Жаль, левые часто забывали, что «правшей» во все времена было больше.
— Чем обязан?
Алтанай посмотрел на него бледно-голубыми — такими же, как у
Демьяшки — глазами, вздохнул.
— Не помешал бы реальный компромат на Аркадия, друга вашей семьи. И ты же знаешь, что мне предлагают иностранцы? Думаю, что делать с настойчивым предложением.
Знал. Помощь в урегулировании ситуации с убийствами мигрантов, часть из которых иностранцы сами же и заказали, ублюдки.
— Компромат будет, Аркадий меня раздражает. — Аркадий — продажная тварь, им можно пожертвовать. — Я бы не позволил иностранным коллегам брать безусловно высокую плату за сотрудничество. Но я не на твоём месте, решай сам. Надеюсь, не выйдет как в пословице: «Любовь отдай дяде, а сам иди к бляди». — Назимов уже отдал любовь братцу Свята когда-то. Увы. Но что теперь об этом? — Сегодня и ты должен мне помочь. Значит, слушай…
1) Так птичьи колдуны называли обычных людей в основной книге.
Примечания:
400 слов. Ох, сколько тут пришлось вырезать... Но надеюсь, что получилось хоть в целом понятно.
Обращаю ваше внимание, что у меня в история речь о некой альтернативной версии современного мира, хотя основные события всё равно пересекаются. То, о чём в воспоминании переживал Глеб, затрагивает именно события десятилетней давности, но он, скажем так, чувствовал, к чему всё ведёт. Это я к тому, что правила тут не нарушены и речь не о том, что происходит в настоящий момент.
Теракт задавили, Аркадий признался во многом. Клуб метался, а Свят чистил оружие, раздумывая, чувствует ли вину. Ну… В своей «слепоте» —да.
Предпочитал игнорировать неправильные убийства, будто они его не касались. Думал, что продвинет свои убеждения в госструктуры, и необходимость нелегального клуба со временем отпадёт сама собой. Бред. Кое-какие законы ужесточили отчасти из-за его влияния на нужных людей. Но те, кому нравится убивать за бабки, не остановятся. Он бы мирился с этим, не вмешайся племянник.
Демьяшка... Своей отважной справедливостью и неприятием насилия мучительно напоминал Глеба. Свят закашлялся, помотал головой. Глеб... Перед ним тоже виноват, потому что толком не поддержал десять лет назад.
«Однажды после просмотра новостей от двух стран Глеб совсем по-детски заплакал. Свят неловко утешал его, не зная, что сказать. А Глеб безнадёжно сипел:
— Славик, я не могу выбирать страну! Мне больно, когда будто бы «папа» бьёт «маму» за измену(1), а «мама» хватает скалку и бьёт в ответ. Слав, как так? Союз был, все и везде жили, а теперь? Я — враг для половины родни? Как защитить и тех, и этих? Бедой пахнет!»
Он не дожил до беды, но угадал… Свят его не понял в полной мере и мало поддерживал. Сам-то всегда знал, за что и за кого готов рвать глотки.
Вздрогнул от звонка в дверь, положил один из пистолетов в карман толстовки. Надеялся, что успеет навестить могилу Глеба. Не судьба.
На пороге увидел Демьяшку. Чего?! Передал же ему билеты и указания, как убраться от опасности. Затащил в дом обалдуя.
— Ты почему ещё в городе?!
— Дядь, поехали вместе! Ты же помог. Значит, не такой, как они, тебе тоже опасно! Поехали!
Привалился к стене, тяжело вздохнул:
— Демьяшк, я не разделяю твоих убеждений. Я бы не стал рисковать ради этих. Уезжай, клуб подозревает тебя.
Демьян покачал головой, повторяя:
— Поехали с нами, пожалуйста…
Он уже не ездок: блевал и кашлял кровью. Можно пойти к врачам и целителям, можно искать «автора» проклятия(2), потому что на обычную болезнь это не походило. Но он потратил время на другое, о чём не жалел.
Попытался объяснить Демьяшке, почему останется, но их прервал дверной звонок. Пихнул племяннику в руки ружьё и велел спрятаться в комнате. На пороге стоял один из клуба.
— Здаров, где Демьян? Уёбок нас заложил!
В ушах шумело от животного ужаса, но Свят доигрывал до конца. Наплёл, что Демьян едет сюда, просил спрятать.
— Заебись, устроим ему! — Олег отправил кому-то смс. — Наши уже едут, повеселимся.
— Проходи, — усмехнулся Свят.
Когда Олег отвернулся, он получил пулю в затылок от «дяди уёбка».
1) Я слышала такую фразу в интервью какой-то актрисы, но совершенно не помню, какой именно.
2) В моём романе "Танец ворона и совы" один из героев навёл порчу на участников клуба. Но этот сборник драбблов не фэнтезийный, так что об этом упомянуто вскользь.
Свят отменял заказ курьеру, пока Демьян всё повторял:
— Дядя, прошу… Не оставайся, они убьют тебя! Из-за меня!
— Хуйню из головы выбрось. Я добровольно вступил в клуб и убивал мигрантов. Клуб пизданулся, бывает. Посмотрим, сколько людей приедет. Есть шанс, что положу всех. Я в доме, они во дворе как на ладони у меня. А ты уходи, не медля.
Всех ему не убить, и члены клуба — не идиоты. К тому же, они не в боевике, где у «правильных» парней не кончаются патроны. Свят никогда не был снайпером, ему труднее попадать в цель с расстояния. А если раскашляется или проблюётся в разгар боя, то ему пиздец. Но Демьяшке об этом знать не нужно.
— Дядя…
Свят набрал код на скрытой в шкафу панели, потайная дверь открылась.
— Иди. Я некогда зачитывался романами про замки и подземелья, вот и… Никто не знает. В комнатке люк в подвал, там проход под землёй. Вентиляция, кое-какие запасы. Не бункер, но путь. Полчаса — и дойдёшь до лестницы. Там люк в лесополосе рядом с трассой. Всё проверил два дня назад, как чувствовал. Никаких споров. Уёбан зе битте!
Демьян всхлипнул и обнял Свята.
— Я тебя люблю, прости…
Похлопал племянника по спине и толкнул в комнатушку. Закрыл дверь, спрятал панель. Проронил уже ненужное откровение:
— Выживи, Демьяшка. Вы с Сашкой мне были сыновьями.
Ради них жил, ради них помереть не страшно. Взял дробовик, поднялся на второй этаж к окну с видом на ворота, когда приехали «гости». Пока не вышли из машин, пробормотал:
— Наш мир спасёт не красота,
Не доброта, не знаний сила,
А взятый в руки дробовик
И грамотный отстрел дебилов.
Дальше мыслей не осталось. Очередь на поражение, спрятаться за стеной. Пара прицельных выстрелов. Звук выбитой двери. Выстрелы. Кончились патроны. Бегом к другой лестнице, доставая пистолет. Перед глазами плыло, не до перезарядки. Выстрел. Жгучая боль в животе. Крик, выстрел. Боль в груди, нечем дышать. Кубарем с лестницы. Ползком… Выстрел. Встал, опираясь на покорёженный дверной косяк, ударил одного пистолетом в висок и вывалился на улицу. Выстрел. С-с-с... А что ж не хэдшот(1), не хотели пачкать мозгами ботинки?.. Пинок под рёбра, жгучая пустота в груди, темнота…
Вместо ублюдочного света в конце тоннеля был тёмный бездонный колодец с застоявшейся водой, в которой он тонул. Боли не стало.
Распахнул глаза, увидел Глеба, который склонился над ним и недовольно цокнул языком:
— Іди звiдси, Славiк!(2)
Он хотел сказать, что это невозможно. Хотел... Встать и обнять Глеба, вновь слушая его ближне-зарубежное чириканье. Но всё опять поглотила тьма.
1) Выстрел в голову, термин из компьютерных игр.
2) Иди отсюда, Славик! (украинский)
Это был очень странный заказ. Мужик оплатил онлайн доставку букета из ста белых роз, сверху накинул нехилые чаевые флористу и курьеру. Егор взял сто первую — красную, белые закончились — розу, наверняка заказчик тупанул с количеством.
Егор едва успел уехать из центра, когда получил сообщение от заказчика.
Святослав Волошин: «Не приезжайте, меня не будет. Розы можете раздать на улице, если захотите, или кому-то подарить, выкинув одну».
Вот бы Егор столько зарабатывал, чтобы плюнуть на доставку дорогущего букета! Да многие богатые весь мозг бы вытрахали со сменой адреса или своим «Подождите, когда мне будет удобно». Что-то смущало в сообщении. Что-то… Точно! Просил выкинуть одну, значит, не ошибся… Блин.
Егор Никишин: «Всё-таки не ошибка? Давайте отвезу цветы, куда скажете».
Святослав Волошин: «Вы не найдёте нужную могилу на кладбище. Если хотите помочь, то зайдите в церковь и закажите службу на имя Глеба. Он был православным. Всего доброго».
Етить-колотить, сто белых роз на могилу… Ясен пень, надо почтить память того, по кому горевал мужик. Да и до церкви совсем недолго.
Егор Никишин: «Я зайду! Сочувствую вашей утрате…»
Возле церкви снова достал телефон, потому что уже забыл имя усопшего, пустая голова. Увидел уведомление от банка:
Перевод по номеру от Святослав Мирославович В.
+10.000₽
Комментарий: «Всё оставшееся возьмите себе за услугу».
Да мужик обалдел, что ли?! За визит в церковь десятку?
— Нам богатых не понять, — протянул Егор.
Нет, всё-таки отвезёт букет мужику. Оставит в пятилитровке с водой у ворот, если что. Заказ-то последний на сегодня.
* * *
Ворота были распахнуты настежь, не к добру. Свалить бы, но заглянул во двор.
— Ебаный пиздец... Бля-я-ядь…
Вздрогнул, прислушался. Не, тихо. Те, кто устроил расстрел, свалили. Боги… Это сон, ужастик? Только вера в нереальность помогала не упасть в обморок. Воздух пах кровью, на дорожке к дому лежали тела. У кого кровавое месиво вместо шеи, у кого полбашки снесло… Не смотреть, не думать! А у порога дома лежал мужик, с которым Егор переписывался.
Дырявая от пуль тёмная толстовка, запрокинутая голова… Зачем-то нагнулся, коснулся ещё тёплой шеи мужика. Это что же, совсем недавно его... того? Холодно ведь!
Вскрикнул, почувствовав под немеющими от страха пальцами слабое-слабое биение. Бля! Скорее звонить в скорую, ментам… Пока шли гудки, увидел надписи на фресках, украшавших отделку дома:
«Вымысел не есть обман.
Замысел — ещё не точка.
Дайте дописать роман
До последнего листочка.
И пока ещё жива
Роза красная в бутылке,
Дайте выкрикнуть слова,
Что давно лежат в копилке».(1)
1) Из стихотворения Булата Окуджавы "Я пишу исторический роман"..
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Популярное
VKontakte
WhatsApp
Telegram
Отключить рекламу