Джини со льдом (гет)

Я не спеша пересекала небольшую полянку, направляясь к ручью, который протекал недалеко от дома. Дальше матушка меня не отпустила, что, несомненно, расстраивало.

Вокруг колосилась зелёная летняя трава, приятно щекочущая колени, которые не скрывало простенькое розовое платье, рукав которого был не очень аккуратно зашит, а на подоле красовалось несколько заплаток.

Руками я крепко прижимала к груди небольшую сумочку, дико боясь её уронить. Слава Мерлину, что вблизи никого не наблюдалось. Меньше всего мне сейчас хотелось с кем-либо общаться. Именно поэтому я вставала с первыми петухами, немерено удивляя этим родителей, наскоро, но плотно завтракала и, прихватив с собой какую-нибудь книгу, коих в доме было великое множество, уходила из дома, стараясь не пересекаться с братьями, особенно с Фредом и Джорджем. Братья, конечно, не желали зла своей единственной сестрёнке, но это не мешало им шутить надо мной, притом весьма жестоко. Матушка на близнецов очень громко и долго ругалась, но помогало это мало.

Я грустно вздохнула и склонилась над прохладной водой, чтобы взглянуть на своё отражение. Огненные волосы были собраны, волосок к волоску, в толстую косу. На круглом бледном лице яркими пятнами выделялись веснушки, которые заставляли меня стесняться. Но больше всего в своей внешности мне нравились глаза: яркие, янтарные, словно расплавленное золото. Я могла бы даже назвать себя симпатичной, если бы не треклятые веснушки.

«Как жаль, что матушка не позволяет их свести», — уныло подумала я. В глазах резко защипало, а дыхание сбилось. Обхватив себя руками, я медленно осела на землю и забормотала:

— Моё имя — Джиневра Молли Уизли. Мне одиннадцать лет. У меня большая и дружная семья. В этом году я поступаю в Хогвартс. Неделю назад у меня случился сильный магический выброс, и я почти не помню, что было до этого…

Мысли, пытающиеся расползтись в разные стороны, словно жуки, начали постепенно сплетаться воедино. Такой способ взять себя в руки мне подсказал целитель Вестер. Неделю назад, когда я пришла в себя в госпитале Святого Мунго, то чуть не умерла от ужаса: вокруг суетились незнакомые люди, а странная рыжеволосая женщина рыдала, пытаясь меня обнять. Благо целители быстро выгнали из палаты всех посторонних, а уже к вечеру я вспомнила свою семью. Ну, по крайней мере, помнила имена и лица. Своих эмоций по отношению к родственникам я так и не вспомнила. Пришлось буквально знакомиться заново.

Что произошло, я узнала только дома. С семьёй и Гарри Поттером я была в книжном магазине, покупая учебники к школе. Да и матушка отчаянно хотела получить автограф некоего Гилдероя Локхарта. После этого папенька, по словам Перси, вступил в стычку с неким мистером Малфоем. Судя по благоговейному тону брата, этот Малфой является очень влиятельным человеком.

Неизвестно, чем бы закончился конфликт, если бы не близнецы. Никто, кроме этих самых близнецов, не знает, что именно они взорвали, но громыхнуло знатно. Пострадали в первую очередь драчуны, но досталось и мне, как стоящей ближе всех к ним. И, как рассказала родня, когда я поняла, что лишилась своих огненных волос, случился мощный магический выброс. Слава Мерлину, что это произошло уже на улице, не принеся вреда лавкам. В противном случае и так не богатые родители могли бы разориться, выплачивая компенсацию.

В итоге меня забрали в больницу, а очнулась я только следующим утром. Родители причитали и винили во всём мистера Малфоя, при этом уделяя мне очень много внимания. Рональд почему-то обиделся как на мать с отцом, так и на меня, почти перестав со мной разговаривать, несмотря на то, что мы и так, насколько я поняла, почти не общались. А вот его друг, Гарри, порадовал: мальчик подарил мне красивый гребень для волос, зачарованный на плетение различных кос.

Кстати о косах… Целители в Мунго сотворили практически невозможное. Благодаря различным зельям и притираниям к началу учебного года я стала счастливой обладательницей косы до пояса толщиной с кулак. И свои волосы я холила и лелеяла, никому не позволяя к ним прикасаться. Матушка, которой, видимо, страсть как хотелось позаплетать меня, горестно вздыхала, но молчала, понимая, что у меня травма. Вместо этого женщина срывала негатив на сыновьях. Особенно доставалось вечным проказникам.

Но были и плюсы: я быстро научилась ухаживать за шевелюрой, завалив вопросами целителей. Вот только в присутствии других людей я волосы почти не расплетала…

Сидя на берегу ручья, я хмыкнула, нервно погладив длинную косу. Я помнила, что раньше была обладательницей жиденьких ломких волос, которые матушка постоянно остригала по подбородок. Возможно, именно поэтому у меня возникла болезненная привязанность к обновлённой шевелюре.

Из сумки я достала небольшую флягу с водой, в которую матушка ещё с вечера добавила немного витаминного зелья, и книгу «Тысяча магических растений и грибов». Учебное пособие оказалось на редкость интересным. Вот только все братья, кроме Перси, обзывали меня заучкой. А я всего лишь хочу подготовиться к учебному году, чтобы не ударить в грязь лицом перед строгими преподавателями. Поэтому из-за братьев спокойно читать получалось либо в комнате Перси, либо на улице. Мне оставался лишь второй вариант, потому что старший брат все силы вкладывал в подготовку к ТРИТОНу, и я не хотела его лишний раз отвлекать.

Я настолько увлеклась чтением, что чуть не пропустила обед. Понимая, что матушка будет ругаться, я подхватила свои вещи и побежала домой.

В метрах десяти от крыльца я резко затормозила и перешла на шаг. В голове пронеслось: «Девице неприлично носиться, как бешеной, на людях».

Семья уже собралась за столом, поэтому я быстро прошмыгнула на своё место, магией очищая руки. Когда я успела этому научиться? Хотя то, какой одобрительный взгляд бросил на меня Перси, обрадовало, ведь, судя по разговорам старших, до травмы я с братом почти не общалась.

Матушка поставила в центр стола большой поднос, на котором горкой лежали отбивные и запечённый картофель.

— Джинни, детка, — ласково обратился ко мне отец, — ты снова всё утро читала?

— Хочу приехать в школу подготовленной, — пожала плечами я. Папенька понимающе улыбнулся, а вот близнецы пакостно захихикали.

— Малышку Джинни, видимо, Персик покусал. Как ты думаешь, братец Дред? — хмыкнул Джордж.

— Я думаю, что ты абсолютно прав, братец Фордж, — поддержал брата Фред. — А ещё боюсь: вдруг они теперь заразные?

— Может, нужно сдать их в Мунго? — продолжил Джордж.

— Как недавно выяснилось, это вы двое можете с лёгкостью устроить, — холодно заметил Перси, накладывая себе салат.

— Прекратите собачиться! — грозно прикрикнула маменька. Близнецы синхронно прищурились, но замолчали. Перси невозмутимо положил на тарелку пару картофелин и начал есть, ловко орудуя столовыми приборами. Я даже восхитилась: в подобные моменты старший брат выглядел как настоящий аристократ. И почему все братья его недолюбливают? Лично мне с недавних пор Перси стал казаться лучшим образцом для подражания.

Я положила в свою тарелку маленькую отбивную и немного салата. Матушка хотела налить мне тыквенный сок, но я недовольно скривилась и попросила обычной воды.

— Дети, — начала maman, — в прошлый раз мы не успели всё купить к школе, так что после обеда мы все вместе отправляемся на Косую Аллею.

— Ура! — завопили близнецы с Роном и загомонили, обсуждая предстоящие покупки.

— Тише! — воскликнула матушка. — Кто будет горлопанить — останется дома!

Мальчишки вникли, и последующий обед проходил в тишине. После все поблагодарили матушку за еду. Я хотела было помочь матери с уборкой, но та запричитала и отправила меня собираться. А чего мне собираться? Платье разве что переодеть… Вот только у меня не было красивых нарядов. Задачка становилась нетривиальной.

Порывшись в старом платяном шкафу, я откопала более-менее приличное платье из плотной бежевой ткани с длинными рукавами и длиной ниже колена. Вот только оторванный коричневый поясок, держащийся на паре ниток, всё портил, поэтому, недолго думая, я отправилась на поклон к старшему брату.

— Перси, можно попросить тебя о помощи? — постучав и дождавшись разрешения войти, спросила я.

— Конечно, Джинни, — спокойно сказал Перси. — Что ты хочешь?

— Мне нужно починить платье, — я протянула его брату. — Неприлично появляться на людях в рванье.

— А как же ограничение магии несовершеннолетних? — хмыкнул Перси.

— Я думала, что министерство не отслеживает дома волшебников, — сказала я.

Перси внимательно осмотрел меня, вздохнул и одним заклинанием починил платье. «Репаро», значит. Нужно запомнить.

— Почему ты не обратилась к родителям? — спросил брат.

— Ну… — я на секунду задумалась. — Наверное, потому что ты больше остальных членов семьи заботишься о внешнем виде.

— Вот как… — Перси слабо улыбнулся. — Тогда иди собирайся.

Я кивнула и поспешила к себе. Переодела платье, протёрла тряпкой поношенные туфли и надела тонкие гольфы — погода сегодня радовала, но с собой я всё равно взяла вязаную кофту на пуговицах.

В гостиную я зашла последней. Родители посчитали нас по головам и дали отправляться по каминной сети на Косую Аллею. Перемещались по двое. Как сказал отец, чтобы никто не потерялся, как в прошлый раз. Матушка отправилась с Гарри, Перси — с Роном, близнецы сами по себе, а меня под руку взял отец.

По прибытии семья разделилась: матушка с близнецами и Гарри отправилась покупать новую форму для квиддича. Рон пошёл с ними за компанию. Перси, откланявшись, удалился в книжный магазин. Ну, а я с отцом отправилась за волшебной палочкой.

В лавке Олливандера царил полумрак — хорошо освещался лишь небольшой участок возле входа. Всюду стояли стеллажи, на которых покоились в своих футлярах волшебные палочки. Я с любопытством осматривалась.

— Артур Уизли, ясень (1) и волос единорога (2), восемь дюймов, — к нам вышел владелец лавки. — Пришли за волшебной палочкой?

— Да, мистер Олливандер, — учтиво кивнул отец. — Моя дочь в этом году едет в Хогвартс.

— Хм… Хорошо… — задумчиво сказал мистер Олливандер и щёлкнул пальцами. Меня тут же окружила куча различных угольников, линеек и сантиметровых лент, которые принялись измерять меня. Сам изготовитель палочек, изучив результаты измерений, подумал и выудил со стеллажей один из футляров.

— Попробуйте эту, юная леди, — мастер протянул мне палочку. — Тис (3) и перо феникса (4), тринадцать с половиной дюймов, очень хлёсткая.

Я аккуратно взяла палочку, пальцами чувствуя лёгкое тепло. Хотела было взмахнуть ей, но краем глаза увидела выражения лиц мистера Олливандера и отца. Они как будто чего-то ждали. Чего-то нехорошего…

Меня как будто ледяной водой окатило. Лёгкое тепло тут же сменилось на жгучий холод. Я торопливо отложила палочку.

— Простите, мне не нравится эта волшебная палочка, — тихо сказала я.

— Детка, ты уверена? На мой взгляд, это отличная палочка, — мягко, но настойчиво попытался убедить меня отец.

— Тогда почему бы тебе самому не купить эту палочку? Раз уж она тебе так нравится, — склонив голову, спросила я.

— Извини, — стушевался отец.

— Тогда продолжим подбор, — вздохнул мистер Олливандер.

Из лавки я вышла, будучи счастливой обладательницей прекрасной волшебной палочки, изготовленной из тиса с сердцевиной из когтя дракона (5). Отец странно поглядывал на меня, но молчал. А тем же вечером долго шептался с матушкой. Не нравится мне всё это…

* * *

Тридцать первого августа вечером я аккуратно складывала свои вещи в большой, но уже потрёпанный сундук, доставшийся от Билла. Перси утверждал, что у него были мощные защитные чары. И ещё сундук можно было трансформировать в шкаф, туалетный столик и даже книжную полку.

Все вещи были заранее просмотрены и, где нужно, починены, само собой, не без помощи Перси, который прочитал мне длинную лекцию о необходимости выглядеть прилично. Я прониклась и попросила брата начать обучать меня этикету. И Перси согласился. В итоге всё время до отъезда в школу братец неустанно контролировал моё поведение и манеры. Он даже позволил готовиться к учебному году в своей комнате. Братья фыркали и смеялись, родители крутили пальцем у виска. Ну и пусть! Перси и так сделал для меня немало: в магазине подержанных мантий брат сумел откопать комплект женской школьной формы от «Твилфитт и Таттинг». Форма, конечно, была большевата, но после того, как её ушили, сидела как влитая. Я готова была расплакаться от осознания, что не придётся мне ходить в выцветшей и заплатанной мантии, а старший брат просто отмахнулся, сказав, что его единственная сестра должна выглядеть прилично, чтобы не позорить семью.

Я упаковала почти все свои вещи, понимая, что, в лучшем случае, приеду ненадолго домой на рождественские каникулы, а в худшем — придётся остаться в школе до конца июня. Также в сундук отправились все письменные принадлежности и книги, пару десятков которых я утащила из гостиной. Ещё я выпросила у матери с отцом большой запас гигиенических принадлежностей, чтобы хватило на год. Maman возмущалась, не понимая, зачем такие траты, но отец меня внезапно поддержал, сказав, что, поскольку сову мне пока купить не могут, лучше сразу увезти в школу как можно больше.

Когда я складывала обувь, в мою комнату, постучавшись, вошёл Перси.

— Собралась, Джин? — спросил брат, почему-то держа руки за спиной.

— Да, почти, — улыбнулась я.

— Вот и славно, — брат улыбнулся в ответ. — Слушай… Ты очень изменилась за последнее время. Стала более собранной, внимательной. В общем… Я надеюсь, что этот подарок тебе пригодится. Поздравляю с началом обучения!

Брат протянул мне прямоугольный свёрток, упакованный в ученический пергамент, обвязанный тонкой верёвкой. Я взяла его в руки и начала аккуратно распаковывать — пергаменты ещё пригодятся. И, наконец, мой взор упал на книгу.

— «Полное собрание знаний успешной хозяйки», — прочитала я название и пролистала увесистый том. Различные чары и заклинания, необходимые в быту; выкройки и схемы вязания вещей; рецепты лечебных зелий… Я выдохнула:

— О, Мерлин! Перси, она же, наверное, дико дорогая!

— Я думаю, что эта книга пригодится тебе на протяжении всей жизни, — важно сказал Перси, пока я осматривала своё сокровище. — А насчёт цены даже не думай — деньги я заработал сам. И имею полное право тратить их, куда вздумается.

— Перси, это самый лучший подарок в мире! Спасибо тебе большое!

Поддавшись порыву, я соскочила с кровати и крепко обняла брата за пояс. Тот сначала оторопел, а потом неловко обнял меня в ответ.

— Не стоит, Джинни, — Перси не был бы Перси, если бы не сохранял серьёзность даже в таких моментах. — Самой лучшей благодарностью будет твоё стремление добиться как можно большего от жизни.

— Я буду стараться изо всех сил, — кивнула я, отстраняясь от брата и прижимая к груди драгоценную книгу.

— И ещё, — брат очень внимательно посмотрел на меня. — На какой бы факультет тебя ни распределили и как бы к тебе ни относились остальные, знай: ты всегда будешь моей маленькой сестрёнкой. И я всегда тебе помогу

Я и Перси сидели на кухне за столом и мирно завтракали. Все вещи были собраны ещё с вечера, поэтому утренние сборы не заняли много времени. И теперь мы, единственные в семье, могли позволить себе неспешно позавтракать, пока вокруг царил хаос. Ну, как сказать, хаос… Просто братья, видимо, не удосужились собрать свои вещи заранее, поэтому бегали и разводили панику. Пищала крыса, ухали совы, громко причитала матушка; близнецы носились по дому, собирая разбросанные всюду свои сомнительные изобретения; Рон куда-то дел собственную школьную мантию, которую не мог сейчас найти; Гарри же пытался отыскать все свои вещи, которые, по дурости своей, выложил из школьного сундука.

Перси постоянно поглядывал на часы и недовольно вздыхал.

— Такими темпами мы опоздаем, — уныло заметила я.

— Вряд ли опоздаем, но на платформу прибудем в последний момент, — хмуро сказал брат.

— Прекрасно! — с сарказмом сказала я. — Ты, как староста, не успеешь толком подготовиться к патрулированию и остальным своим обязанностям. А я не успею занять приличное купе, и придётся ехать непонятно с кем. Отличное начало года!

— Ты права, ситуация скверная, — признал Перси со вздохом.

— А почему мы не можем с тобой добраться до вокзала на Ночном Рыцаре? — внезапно осенило меня. — До отправления поезда всего пара часов. Мы уже собрались, так что нет смысла ждать.

— Выйдет недёшево, — хмыкнул Перси. — Никак не меньше галеона. Мама нас скорее убьёт, чем выдаст такую сумму.

— Тогда как насчёт каминной сети? — не отступала я.

— Тебе настолько не терпится отправиться в школу? — съехидничал Перси.

— Мой драгоценный братец, — начала я. — Как ты, возможно, заметил, я весь последний месяц готовлюсь к учёбе. Само собой, мне не терпится поскорее отправиться в школу!

— И то верно, — засмеялся брат. — Кто пойдёт договариваться с мамой?

— Ну, я, в отличие от некоторых, пока не являюсь старостой и гордостью семьи Уизли, — я выразительно посмотрела на Перси. Тот ответил не менее внимательным взглядом.

— В том-то и дело, что это явно вопрос времени, — сказал брат, вставая из-за стола. — Тогда я пошёл сдаваться маме, а ты пока прибери со стола.

Подняв руки над головой, я потянулась так, что захрустели суставы. Затем поднялась со стула и собрала посуду, которую помыла в старинной раковине. Без магии. Перси мне сразу объяснил, что в слабом и хилом теле магия начинает иссякать. Поэтому я старалась бытовые дела выполнять сама, чем приводила матушку в ужас. Ну да, как же… Мамина доча не должна подобными вещами заниматься. Я не знаю, чем думала всю свою жизнь, но после травмы я отчётливо осознала, что матушка меня балует. Излишне и странно однобоко. Например, у меня не было новых вещей. Вообще. Даже свитеры, которые матушка неизменно дарит на каждое рождество, — всего лишь распущенные и перевязанные свитеры Билла, Чарли и Перси, из которых братья выросли. Зато меня полностью отстраняли от дел по дому. Вот честное слово, лучше бы меня хотя бы научили шить-вязать, чтобы уменьшить семейные траты хотя бы на школьную форму.

И в последний месяц я практически воевала с матушкой за каждую тарелку и пылинку. Причём я понятия не имела, откуда у меня появилось подобное стремление к самостоятельности. Но мне это нравилось.

Когда я, закончив с посудой, протирала со стола, вернулся Перси.

— Уф, еле отыскал маму, — поморщился брат. — Она передвигается со скоростью Нимбуса.

— Матушка дала добро? — поинтересовалась я, откладывая тряпку.

— Исключительно под мою ответственность, — судя по лицу Перси, отпроситься у матери было непросто.

— Тогда каков план, господин Староста? — я улыбнулась.

— У нас есть минут десять, — начал распоряжаться брат. — Мама не успеет собрать нам еду в дорогу, так что сейчас беги в кладовку и собери нам перекус. Я пока спущу вниз наши вещи.

Я кивнула и побежала в кладовую. Там откопала пару небольших плетёных корзин, в которые сразу положила по небольшой баночке вкуснейшего варенья из кислой вишни. Помимо варенья, в корзину отправились яблоки и сливы с нашего сада и булочки с крыжовником, которые я испекла накануне для всей семьи. Ну, не сандвичи же есть!

Также я не забыла про салфетки и столовые приборы. Если их не положить, то можно запросто нарваться на нотацию от Перси. Кстати о нём…

Брат заглянул в кладовку, увидел, что корзины собраны, подхватил их и отправился в гостиную. Я, само собой, последовала за ним. Нас уже ждала запыхавшаяся матушка, которая забрала у Перси корзинки и тут же сложила их в сундуки. Затем матушка обняла Перси, сказала ему пару напутственных слов и обратила внимание на меня.

— Джинни, детка, — матушка крепко обняла меня. — Учись хорошо, слушайся брата. И не забудь прислать нам с папой письмо, когда тебя распределят на Гриффиндор.

— А если меня распределят не на Гриффиндор? — спросила я, надеясь услышать те же слова, которые мне вчера сказал Перси. Но услышала нечто другое:

— Доченька, ну, что ты выдумываешь! — рассмеялась матушка. — Все Уизли учились на Гриффиндоре!

— Хорошо, мама, — сказала я, опустив взгляд в пол.

— Прости, мама, но нам пора, — спокойно сказал Перси, но я почувствовала, что брат злится. Матушка закивала, сунула нам в руки по целых пять сиклей, которые попросила не тратить на всякую ерунду. Братец взмахом палочки уменьшил наш багаж и положил в карман.

Я двумя руками обхватила клетку с Гермесом, филином, которого Перси купили в прошлом году в честь назначения старостой.

Мы прошли в камин. Перси зачерпнул горсть летучего пороха, матушка помахала нам рукой, и мы переместились на платформу девять и три четверти.

Поезд был уже подан, но на самой платформе было немноголюдно. Брат проводил меня к третьему вагону, попутно объясняя, что первый вагон выделен для преподавателей, второй — для старост, в третьем и четвёртом едут преимущественно первокурсники, а в оставшихся пяти вагонах располагаются остальные ученики.

— Джинни, — чопорно начал Перси, — надеюсь, ты понимаешь, что в школе я буду прежде всего старостой, а потом уже твоим братом.

— Я всё понимаю, Перси, — кивнула я, наблюдая, как брат увеличивает мой сундук и заносит его в купе. — Обещаю, что не буду пользоваться твоим влиянием… Ну, по крайней мере, часто.

— Спасибо и на этом, — фыркнул Перси. — Так, багаж в купе, его потом доставят из поезда прямиком в твою комнату. Форму ты уже надела, молодец. Располагайся, знакомься, и, ради Мерлина и папиных карбюраторов, прошу тебя ни с кем не конфликтовать и не драться.

— Какого невысокого ты обо мне мнения, братец! — засмеялась я, проходя в купе. — Спасибо за помощь с сундуком.

— Всегда пожалуйста, — кивнул Перси и удалился, оставив меня в одиночестве.

Дверь в купе я оставила приоткрытой, давая всем понять, что, с одной стороны, купе занято, но с другой — я не против пообщаться. Затем я достала из сундука корзину с вкусностями и учебник по зельеварению. Хоть у братцев и Гарри не получилось запугать меня деканом Слизерина, учебник я решила хотя бы прочитать.

Вспоминая, на какой странице остановилась, я машинально захлопнула сундук, достала палочку и переместила багаж на верхнюю полку. Стоп…

Я осоловело глядела то на свою палочку, то на багаж. Заклинание левитации я узнала, но ни разу не применяла его. Так почему мне было настолько привычно применять это заклинание? Ничего не понимаю.

Убрав палочку в карман мантии, я осела на сидение. Может, всё дело в том, что я с детства постоянно видела применение подобных чар? Наверное, так и есть…

В купе кто-то заглянул, но, увидев, что оно уже занято, резко удалился. Я лишь смогла разглядеть длинные белые волосы. Ну да ладно.

Я поправила галстук, попутно вспомнив, каких трудов Перси стоило научить меня завязывать его всевозможными способами.

— Привет! Ты случайно Гарри Поттера не видела? — в купе заглянул мальчишка моего возраста с растрёпанными светлыми волосами.

— Привет, случайно видела, — сказала я, выглядывая в окно, чтобы узнать время. Полчаса до отправления. Вспомнив, как ребята собирались, я лишь покачала головой. Дай Мерлин, чтобы они успели к отправлению… Надеюсь, родителям хватит ума отправить всех по каминной сети.

— Ты его правда видела? — обрадовался мальчишка. — А где? Он сейчас в поезде?

— Сомневаюсь, — я вздохнула. — Он немного опаздывает.

— Посмотрите, какая прелесть! Первокурсница себе цену набивает! — до нас донёсся насмешливый голос из прохода, и в купе вошёл небезызвестный блондин со Слизерина, который нагло уселся на сиденье напротив. В дверях встали два парня крепкого телосложения, угрожающе посматривая то на меня, то на фаната Гарри Поттера.

— Я не набиваю себе цену, мистер Малфой, — спокойно, как учил Перси, произнесла я, стараясь не нарываться на конфликт.

— Мы знакомы? — слизеринец вопросительно поднял бровь.

— Моё имя Джиневра Уизли, — представилась я, с удовольствием отмечая, как поменялся в лице блондин. Однако в его защиту могу сказать, что он весьма быстро справился с эмоциями. Парень внимательно оглядел меня и мои вещи и сказал, скривившись:

— Неужели в семейке Уизли есть хотя бы один представитель, способный выглядеть более-менее прилично?

— Что это с ним? — спросил меня фанат Гарри Поттера, когда представитель благородного дома Малфоев вместе со своими сателлитами покинул нашу скромную компанию.

— Не бери в голову, — отмахнулась я. — Просто наши отцы не ладят.

— Ааа… — протянул мальчишка, потоптался у входа и всё-таки сел напротив. — Я, кстати, Колин Криви. А ты из семьи волшебников, да? Я вот маглорождённый, так меня назвала профессор Макгонагалл. Только я пока не разобрался, каково это — быть волшебником. Но хочу поступить на Гриффиндор. А где хочешь учиться ты?

— Сама не знаю, если честно, — призналась я. — Родители хотят, чтобы я, как они и все мои братья, училась на Гриффиндоре, но сама я не уверена, что хочу этого. А почему ты хочешь попасть именно на Гриффиндор?

— Потому что на Гриффиндоре учится Гарри Поттер, — убеждённо сказал Колин. — Я хочу стать его добровольным биографом.

— Стой, — до меня наконец дошло. — Если ты вырос среди маглов, то откуда ты знаешь о Гарри Поттере?

— Так мне профессор Макгонагалл рассказала его историю! — радостно объявил Колин, а я задумалась. Складывалось ощущение, что бедного мальчишку как-то обработали. Ну, ненормален подобный фанатизм для того, кто не рос на сказках о Мальчике-Который-Выжил. Странно всё это.

Колин Криви откланялся и всё равно отправился на поиски героя волшебного мира. Ну да Мерлин с ним!

Всё равно я недолго сидела в одиночестве. Перед отправлением поезда ко мне заглянули мои будущие сокурсницы: Эвелин Уайт, Мирта Грин, Оливия Макмиллан и Холли Уокер. Девочки также уболтали присоединиться к нам Луну Лавгуд, чьи светлые волосы я уже видела.

Пока мы все перезнакомились, я чуть не прошляпила отправление поезда. Когда паровоз издал протяжный гудок, я ойкнула и подскочила к окну, надеясь помахать на прощание родителям. Но вместо этого я лишь увидела их спины, скрывающиеся в проходе на магловскую часть вокзала. Стало как-то неприятно.

Стараясь не показывать негативные эмоции, я повернулась к девочкам и спросила:

— Как думаете, много человек будет учиться на нашем курсе?

— Очень сомневаюсь, — покачала головой Эвелин. — Я слышала, как старосты обсуждали, что наш курс — один из самых маленьких в этом столетии.

— Раз так, то давайте сразу договоримся, — Оливия обвела нас всех серьёзным взглядом. — Что бы ни случилось, по каким бы факультетам нас ни раскидало, пообещайте, что мы не будем враждовать.

— Разве смысл факультетов не в том, чтобы разделить студентов? — поинтересовалась Мирта, разглаживая юбку на коленях.

— Мой отец рассказывал, что во времена Основателей у факультетов были разные программы обучения. С этого и началось разделение, — рассказала Оливия.

— А сейчас программы отличаются? — спросила Холли.

— Брат сказал, что ни на йоту, — ответила я, вспоминая один из многочисленных разговоров о школе с Перси.

— У тебя брат учился в Хогвартсе? — удивилась Эвелин.

— Два моих брата уже закончили Хогвартс и ещё четыре продолжают обучение, — я улыбнулась, но почувствовала странную неловкость, от которой меня тут же избавила Холли.

— Я тоже из многодетной семьи, — кивнула девочка. — Мы с сёстрами тройняшки, а двое старших братьев — близнецы. Мама была в шоке, когда выяснилось, что я ведьма. Единственная из семьи.

— Мои родители тоже, — кивнула Эвелин, поправляя волосы цвета воронова крыла. — Когда они меня усыновляли, никто даже подумать не мог, что у меня есть какие-то необычные способности.

— А мой отец чуть не сдал профессора Макгонагалл в психиатрическую лечебницу, — засмеялась Мирта, болтая в воздухе ногами. — Для меня уже присмотрели школу с медицинским уклоном, и отец очень не хотел отправлять меня в какой-то непонятный Хогвартс.

Луна Лавгуд читала журнал «Придира», изредка отвечая на наши вопросы. Но, видимо, девочку всё устраивало, потому что она улыбалась. Ну а мы старались слишком не навязываться.

Часам к трём пополудни дородная женщина начала продавать волшебные сладости. Эвелин, Холли и Мирта тут же скупили не меньше трети тележки, желая всё перепробовать. Луна достала из своего сундука пирожные, я раскрыла свою корзинку, предлагая угощаться.

— А давайте погадаем? — предложила Оливия, которая купила на всех по шоколадной лягушке. — В каждой упаковке есть вкладыш с одним из легендарных волшебников. Открываем упаковку и вслух читаем, кто попался и чем знаменит. Это будет шуточным предсказанием нашего дальнейшего будущего.

— И на последнем курсе можно будет проверить, насколько правдивым оказалось гадание, — улыбнулась я, поддерживая идею Оливии.

— Это свяжет нас всех нерушимыми узами, — певуче произнесла Луна. Повисло неловкое молчание, но тут Эвелин тряхнула волосами и произнесла:

— А почему нет? Я чувствую, что вы неплохие девчонки!

Мы все согласно закивали.

— Ну что, открываем на счёт три? — Холли раздала всем по лягушке и начала отчёт:

— Один. Два. Три!

Я вскрыла упаковку привычным движением и быстро достала карточку, не давая лягушке сбежать. А вот у Холли и Мирты шоколадные земноводные сбежали, выпрыгнув в приоткрытое окно. Девочки расхохотались, совершенно не расстроившись. Я посмеялась вместе с ними и взглянула на свой вкладыш. Улыбка тут же сползла с моего лица.

— Ну какого чёрта! — воскликнула я.

— Что случилось? Кто попался? — спросила Оливия.

— Герпий Злостный. Тёмный маг. Известен тем, что вывел первого василиска, — прочитала я вслух информацию о волшебнике.

— Значит, будешь заниматься селекцией волшебных существ, — рассмеялась Мирта.

— Или выведу василиска и займу апартаменты в Азкабане, — скривилась я. Оливия положила мне руку на плечо:

— Ну, ничего. Будем ежедневно посылать тебе газеты и сладости, — сказала сокурсница, на что я шутливо пихнула её локтем в бок.

— Азка… Что? — не поняла Холли.

— Азкабан — тюрьма для волшебников, — рассказала Оливия. — Там содержат самых опасных преступников.

— Мой отец считает, что, помимо преступников, в Азкабане держат людей, неугодных власти, — сказала Луна.

— Знаешь, это имеет место быть, — сказала я задумчиво.

— Луна, а кто попался тебе? — поинтересовалась Эвелина, видимо, желая сменить тему.

— Ньют Скамандер, — ответила блондинка. — Магозоолог и писатель.

— Вот и будете на пару с Джинни зверей изучать! — рассмеялась Холли. — Мне попалась прорицательница по имени Кассандра Ваблатски.

— Сможешь потом составить конкуренцию преподавательнице прорицания Хогвартса, — хмыкнула я.

— Всё так плохо? — удивилась Мирта.

— Братья рассказывали, что прорицания обычно выбирают только для того, чтобы ничего не делать на уроках, — хмыкнула я.

— Ого! — воскликнула Холли.

— А что вы ещё знаете о Хогвартсе? — спросила Эвелин. Холли и Мирта подвинулись ближе, внимательно слушая.

Мы с Оливией и Луной переглянулись и многозначительно улыбнулись.

На станцию Хогсмит поезд прибыл уже затемно. Выгрузка учеников прошла в штатном режиме. Мы с Лив заранее проинструктировали девочек обо всех подробностях распределения, поэтому за них я была спокойна.

Первокурсников на перроне созывал Хагрид, лесничий Хогвартса. Хоть братья с родителями отзывались о нём хорошо, мне всё равно было не по себе от нахождения рядом с этим огромным человеком.

Хагрид посчитал нас по головам и повёл к лодочной станции. Узкая тропинка не была освещена, из-за чего нам всем было плохо видно куда наступать. А дождик, прошедший днём, ещё и делал дорожку скользкой. Ученики шли, буквально цепляясь друг за друга.

Мне это очень быстро надоело, поэтому я плюнула на всё и зажгла невербальный люмос. Сил, да и желания удивляться своим навыкам уже не было: из-за холодного шотландского ветерка хотелось поскорее попасть в замок. Видимо, не я одна такая умная: несколько мальчишек, наверное, из чистокровных семей, последовали моему примеру. Лесничий никак не отреагировал на наше использование магии, поэтому я сделала вывод, что ничего ужасного мы не совершили.

Нас привели к лодкам, пришвартованным к небольшому пирсу на берегу озера. Самую большую лодку занял сам Хагрид, скомандовавший нам рассаживаться в оставшиеся четыре лодки по четыре человека. Мои соседки по поезду сразу заняли одну из лодок, я села рядом с Луной. Компанию нам также составили два мальчика, лица которых выражали презрение ко всему миру. Эти же мальчишки, как и я, освещали путь до лодок люмосом.

— Харпер Бёрк, — представился высокий темноволосый мальчик.

— Декстер Феникс, — последовал примеру товарища второй мальчик, который, в отличие от первого, был коренаст и светловолос.

— Я Джиневра Уизли, — сказала я. — А это Луна Лавгуд, — мне пришлось представить однокурсницу, потому что та, как я поняла, не очень любила все эти вежливые расшаркивания.

— Однако, — протянул Декстер, внимательно меня оглядывая. — Не думал, что в вашем семействе есть приличные волшебники. Без обид, — снисходительно улыбнулся мальчик, а Харпер загоготал.

— Ну, какие обиды, — отмахнулась я, пытаясь успокоиться. Ну, ничего, чёртовы снобы! Выучу все мамины сглазы и запугаю вас так, что стану вашим личным боггартом! Неужели в этой школе все будут проходиться по моей семье? И как только братья это терпят?

До замка плыли молча. И слава Мерлину! Я всё-таки пообещала Перси не драться и очень боялась, что не сдержусь и сломаю Декстеру его прямой длинный нос.

Лодки были феноменально неустойчивые. Пара неловких движений — и можно отправляться в гости к русалкам. Мы все дико боялись упасть, поэтому вели себя как пай-детки, почти не шевелясь. Так что до школы добрались все. В озеро никто не упал.

Густой туман резко расступился, и перед нами предстала громада Хогвартса. Против воли у меня по коже пробежали мурашки. От замка веяло теплом и уютом. Хоть я тут впервые, меня не покидало ощущение, что возвращаюсь домой. Спина распрямилась, плечи расправились, а на губах заиграла лёгкая улыбка. Я наконец-то дома.

— А ну-ка пригнитесь! — скомандовал Хагрид, когда лодки взяли курс на пещеру под Хогвартсом. Все послушно наклонились, и в этот момент я почувствовала, как магия замка, словно любящая мать тёплым одеялом, окутывает магией, согревая и защищая.

Лодки пристали к пирсу, и Хагрид скомандовал выбираться на сушу. Мальчики первыми вылезли из лодок и по-джентельменски помогли девочкам. Затем лесник повёл нашу стайку наверх. Лестница была длинной, ступеньки для нас были высокими. Маглорождённые шутили, что надо больше заниматься спортом, а Колин трижды проклял своё желание пофотографировать распределение — камера-то нелёгкая. Даже я, с детства тренировавшаяся для квиддича, запыхалась.

Наверху нас ждала строго выглядевшая женщина в изумрудной мантии.

— Вот, профессор Макгонагалл, привёл первокурсников, — отчитался Хагрид. Прежде чем ответить, женщина обвела нас всех строгим взглядом.

— Хорошо, Хагрид, — сказала женщина, кивнув. — Я забираю детей, можешь быть свободен.

Лесничий удалился, а профессор Макгонагалл отвела нас в небольшую комнатушку рядом с Большим залом, где велела ждать и готовиться к распределению.

— Как думаете, сложное будет испытание? — испуганно спросил Колин, нервно сжимая в руках фотоаппарат.

— С троллем будем сражаться, ага, — не удержавшись, фыркнула я. Несколько мальчишек, в том числе мои соседи по лодке, засмеялись, а сердобольные девочки тут же рассказали обо всех подробностях распределения. Оно и к лучшему — маглорождённые будут меньше паниковать.

Невдалеке раздался вой, и в комнату проникли призраки. Часть сокурсников переполошилась, но я и ещё несколько человек остались спокойны. Мы вежливо поздоровались, и некоторые из нас тут же об этом пожалели. Призраки сразу же начали рекламировать факультеты. Ну, не все. Про Равенкло и Слизерин не сказали ничего, кроме озвучивания факта существования этих факультетов. Какого чёрта? Складывается ощущение, что Магической Британии не нужны умные и целеустремлённые волшебники, а только бесстрашные и трудолюбивые. На Гриффиндор хотелось попасть всё меньше…

Наконец вернулась профессор Макгонагалл и сказала построиться парами. Луна сразу подошла ко мне, а я в ответ улыбнулась девочке. Оливия с Миртой встали позади нас, а за ними выстроились все остальные. Таким образом мы с Луной шли впереди колонны. Против воли я начала нервничать.

Массивные двери Большого зала распахнулись, и у нас всех вырвались восхищённые возгласы. Потолок, зачарованный под звёздное небо, поистине поражал. Мои мысли тут же защёлкали как костяшки счетов. А насколько проекция соответствует реальному положению звёздных тел? Можно ли в Большом зале проводить занятия по астрономии? А погода транслируется реальная, или её можно регулировать? У кого бы узнать…

Декан Гриффиндора подвела нас к возвышению, на котором располагался преподавательский стол. Перед столом стоял высокий табурет, на котором возлежала Распределяющая шляпа, которая, когда мы выстроились перед возвышением, решила традиционно спеть. Я вполуха слушала песню, которая не дотягивала даже до композиций Селестины Уорлок. Меня больше интересовали зал и люди, находящиеся в нём. Поэтому я беззастенчиво оглядывала преподавательский стол. Преподаватели так же рассматривали нас. Улыбались все, кроме мужчины, облачённого в чёрное, несмотря на праздник. Видимо, это легендарный Ужас Подземелий, декан Слизерина. Человек, которого не любит и опасается вся моя семья.

net-allergia.ru

Словно почувствовав мой взгляд, профессор зельеварения неожиданно внимательно оглядел меня. Вспыхнув, я вперила взгляд в пол, чувствуя, как у меня начинают краснеть уши. Неловко-то как! Перси узнает — оборвёт мне мои красные уши.

Профессор Макгонагалл наконец развернула свиток и громко произнесла:

— Бёрк, Харпер.

Мальчик вышел из нашего невеликого строя и взобрался на табурет. Декан Гриффиндора буквально на секунду опустила шляпу на его голову, как шляпа торжественно сказала:

— Слизерин!

Ребята в мантиях с зелёной оторочкой сдержанно похлопали занявшему своё место за столом Харперу. Следом Колин и Джейкоб Брутсвер отправились на Гриффиндор. Стол под алыми флагами взорвался аплодисментами и приветственными выкриками. Весело у них там, вот только очень шумно.

Некие близнецы Фоули отправились на Хаффлпафф, Мирту распределили на Гриффиндор, Луну на Равенкло, а Оливию на Хаффлпафф.

Феникс, Декстер — Слизерин.

Селвин, Себастьян — Равенкло.

Шафик Ибрагим и Томпсон Роберт — Гриффиндор.

— Уизли, Джиневра, — неожиданно произнесла профессор Макгонагалл. Как-то быстро до меня дошла очередь. Я выдохнула и поднялась на подиум, где взобралась на табурет. Декан Гриффиндора опустила мне на макушку шляпу, которая оказалась весьма великовата для моей головы.

«Интересно. Очень интересно», — раздался задумчивый голос в моей голове.

«Прошу прощения, а что — интересно?» — полюбопытствовала я.

«Ну так какая ты Уизли, девочка? — вкрадчиво сказала шляпа. — У тебя совсем другая магия. И я знаю, где ты лучше всего реализуешь свой талант».

По моей спине пробежал холодок, а коварная шляпа как-то слишком громко произнесла:

— Слизерин!

Внутри меня что-то оборвалось. А вокруг стояла звенящая тишина: в один миг смолкли шепотки, и все шокировано уставились на меня. Ну ещё бы! Впервые за Мерлин знает сколько поколений Уизли отправляется в Слизерин. Моё сердце бешено заколотилось, а губы запрыгали. Больше всего мне хотелось разрыдаться на месте, но я вовремя вспомнила, где нахожусь. И как буду выглядеть, если начну плакать. Не дождутся.

Дрожащими пальцами я стянула шляпу с головы, соскочила с табурета, на который аккуратно положила шляпу, и на негнущихся ногах отправилась за стол под зелёными флагами.

Не захлопал ни один человек. Мне пришлось собрать всю силу воли в кулак, чтобы не показать свои настоящие эмоции. Вместо этого я приподняла подбородок, не думая прятать взгляд.

Оставшееся распределение и последующая речь директора прошли как в тумане. Я лишь старательно делала вид, что слушаю, в то время как в голове творился хаос. Не хочу ничего говорить родителям. До ужаса боюсь их реакции. Сегодня я впервые после травмы побуду капризной девочкой — имею право.

Наконец столы наполнились. Аппетита у меня особо не было, так ещё и софакультетники время от времени внимательно меня осматривали, словно изучая.

Так… Если ничего не есть, то это может вызвать подозрения. И много есть тоже нельзя: леди неприлично набивать брюхо. Я силой заставила себя собраться и осмотреть стол. Нужно взять что-то мясное, немного салата и, может быть, закуску. Куриные голени отпадают сразу: их принято есть руками, но я боялась запачкаться. Жареная говядина — тоже мимо. Уж слишком жёсткое мясо, да ещё и может застревать в зубах. А морепродукты жрать незамужней девице было просто неприлично.

Я положила в свою тарелку небольшой кусок запечённого куриного филе, пару ложек пюре из брюквы с картофелем и немного овощного салата. Ловко орудуя столовыми приборами, я принялась неторопливо есть пищу. Несколько наблюдавших за мной слизеринцев удовлетворённо хмыкнули, пока я на все лады мысленно благодарила Перси, обучившего меня этикету. Чёрт возьми, с первой зарплаты куплю ему хорошие запонки и зажим для галстука!

Из напитков на столе был только тыквенный сок. Не люблю тыкву… Я взяла кубок, полный сока, провела над ним ладонью, осушая чашу. Проведя ладонью второй раз, я наполнила сосуд обычной водой. Стоп…

Моя рука замерла над кубком, а на меня уже открыто пялились с десяток софакультетников. Как мне не только им, а в первую очередь самой себе объяснить источник моих знаний и умений? Тело двигалось по инерции, будто для меня было привычным творить подобные чары. Вот только многие заклинания я применяю впервые, точно могу сказать. А тут ещё и беспалочковая невербальная магия… Мне Перси объяснял, что только сильные волшебники могут освоить подобные чары. Вопросов у меня было намного больше, чем ответов.

На десерт я выбрала небольшой кекс с миндалём и изюмом, который, Слава Мерлину, запивала уже некрепким чёрным чаем.

Наконец ужин, а вместе с ним пытка столовым этикетом, закончился. Староста Джемма Фоули, красивая высокая слизеринка, светлые волосы которой были уложены в объёмную корону, созывала первокурсников. Я послушно подошла к ней.

— Уизли, значит, — кивнула она мне. — И как тебя угораздило? Не боишься, что тебя тут съедят?

— Шляпа сказала, что на Слизерине я раскрою свой потенциал, — негромко сказала я. Девушка кивнула, принимая мой ответ. А до меня только сейчас дошло, что в этом году на Слизерин из шестнадцати первокурсников поступило лишь трое. Харпер, Декстер и я.

Джемма показала нам путь до гостиной факультета, попутно рассказывая, как не заблудиться в лабиринтах замка. Я старалась держаться поближе к девушке, чувствуя себя неуютно в компании своих сокурсников.

Гостиная факультета находилась в подземельях. Паролем служила фраза «чистая кровь». Ну, кто бы сомневался…

Сама гостиная была поистине роскошной. Стены обиты тёмным деревом и изумрудной тканью с серебряными узорами. Большой камин не выглядел таковым из-за светлого камня и изящных контуров. Рядом с камином располагалось два больших дивана; вдоль стен стояло несколько книжных шкафов, соседствующих со множеством кресел и небольшими столиками. Всё это великолепие освещалось факелами.

Староста толкнула короткую речь, сводившуюся к тому, что Слизерин — лучший факультет, стремящийся сохранить традиции. Мы должны выглядеть безупречно, говорить безупречно и быть безупречными. Ученики Слизерина не имеют права выносить за пределы гостиной конфликты с софакультетниками. И всё в этом духе…

Декана мы не увидели — Джемма сообщила, что, увы и ах, у профессора Снейпа возникли неотложные дела, поэтому первокурсникам он представится завтра на занятиях.

Затем все первокурсники разошлись по комнатам. Декстер и Харпер будут соседями, меня же заселили одну. С одной стороны, мне было грустно, потому что ничего так не способствует установлению дружеских контактов, как проживание на одной территории. А с другой… Я прекрасно осознавала, что мне будет, мягко скажем, тяжело подружиться с софакультетниками. Мою семью аристократы не любят.

Комната была довольно просторная и рассчитана на пять человек, так что я могла занять любое спальное место. Недолго думая, я выбрала самую дальнюю от входа кровать, которая стояла сбоку от небольшого витражного окна. Это самое окно меня сначала смутило, однако потом я вспомнила, что замок основанием уходит вглубь обрыва. Значит, всё не так плохо. Я уже начала бояться, что в моей жизни будет мало солнечного света.

Момент, когда сундук появился рядом с моей кроватью, я пропустила, засмотревшись на вид из окна.

Багаж доставили как раз вовремя: меня начало понемногу клонить в сон. Я достала из сундука сумочку с моющими принадлежностями, большое жёсткое полотенце и длинную ночную рубашку. Также я не забыла про тёплые домашние туфли: полы в замке везде каменные, а значит, холодные. Ну и напоследок я извлекла из сундука закрытую домашнюю мантию, которую можно надевать поверх спальной одежды, если необходимо выйти из комнаты.

Вещи мои были, конечно, не новые, но более-менее приличные. Только ночная рубашка была застирана, да и ткань уже выцвела. Меня это сильно не тревожило — кто увидит? В том-то и дело, что никто.

В витражное окно кто-то дважды стукнул. Я приоткрыла его, впуская в комнату Гермеса, к лапе которого был привязан кусок ученического пергамента, который оказался небольшой запиской от Перси:

«Джин, не вздумай расстраиваться насчёт распределения. Маме напишу я сам, но ты же знаешь её — готовься к буре. Но, пожалуйста, не действуй на горячую голову. Всё будет хорошо, ты привыкнешь и освоишься.

И, прошу тебя, не забывай, что я сказал тебе перед отправлением в школу. Моё отношение к тебе не изменилось.

Твой брат, Перси.

И кстати, личные вещи в Хогвартсе приходится защищать самому. У твоего сундука неплохая защита. Для её активации выдели магией руны с внутренней стороны крышки.»

В нижнем углу записки пером были мелко нацарапаны пять рун. Я сразу дотронулась пальцем до нужных мне знаков на внутренней стороне крышки. Записку я положила в сундук, который сразу захлопнула. Затем почесала Гермеса ноготками по макушке, стараясь поменьше касаться перьев — совы этого не любят и могут даже выдёргивать пёрышки, которых коснулся чужак. Филин угукнул, подняв перьевые уши, и вылетел в окно. Нужно будет упросить Перси купить совиных вафель — побалую Гермеса.

В дверь постучали. Я прикрыла окно и подошла к двери, встречая незваного гостя. Им оказалась Джемма.

— Ты уже разложилась? — улыбнулась девушка, проходя в комнату. В её руках я увидела небольшую холщовую сумку. — Я зашла, чтобы показать тебе, где душевая и туалеты.

— Ты как раз вовремя! — воскликнула я. — Я уже достала всё необходимое и собиралась выходить на поиски душевых.

— Тогда идём, — сказала староста. Я послушно собрала подготовленные вещи и отправилась за Джеммой.

Душевая была небольшая, на пять кабинок. Джемма сказала, что у каждой комнаты есть расписание. Пропустила? Мойся ночью или ранним утром. Для меня это было весьма привычно: мы с мальчишками так же обычно составляли расписание, потому что ванная в доме только одна.

Система подачи горячей и холодной воды сочетала в себе вентили и магию. Староста пояснила, что это потому, что вентилям уже не одно столетие и они имеют привычку постоянно ломаться.

Джемма также удивилась большому разнообразию моих средств для волос. Я вкратце рассказала, почему их так много. Девушка посочувствовала, спросила имена целителей, которые меня лечили, посетовав, что её волосы хоть и густые, но растут очень медленно. Для налаживания хороших связей пришлось затолкать поглубже внутреннего жмота и вручить старосте нетронутый флакон с притиранием для роста волос.

Где-то через час, когда я уже разложила постель, готовясь ко сну, Джемма заглянула, чтобы подарить мне гребень, вычёсывающий все волоски, готовые отвалиться, чтобы никто не воспользовался волосами в корыстных целях. Староста пояснила, что у всех девочек на Слизерине есть такие. Очень нужная вещица, так что я с радостью приняла подарок, сердечно поблагодарив девушку.

Мне безумно повезёт, если и дальше будет так просто находить общий язык с людьми. В жизни очень пригодится.

Первую ночь в школе я спала настолько крепко, что едва не проспала. Хорошо, что у меня есть Перси, предусмотревший этот вариант. Брат послал Гермеса с пустым пергаментом, а поскольку я с вечера оставила окно приоткрытым, проснулась от писка недовольного филина.

Вяло потянувшись, я почесала Гермеса по голове, на кусочке пергамента пером нацарапала Перси пару слов благодарности и отправила филина к хозяину. Затем зевнула, накинула на плечи домашнюю мантию и, взяв в руки полотенце с мылом, отправилась умываться — времени принимать душ и сушить волосы не было.

В душевой мимо меня прошли две старшекурсницы, презрительно наморщившие носы. Кто бы сомневался…

В голове крутилась настойчивая мысль, что мне просто необходимо как можно скорее начать завоёвывать авторитет. Иначе меня тут сожрут и не подавятся. Но для начала следует занять лидерское место на своём курсе. Затем нужно вступить в какой-нибудь клуб и найти союзников. В идеале мне хотелось бы стать частью квиддичной команды. Уж в чём, а в своём умении летать я была уверена на все сто процентов. Может, потрясти ещё Перси на предмет обязанностей старосты? Нет, не в этом году точно. Узнаю позже, не хочу сейчас забивать голову лишним.

В комнате я тщательно расчесала спутанные со сна волосы, которые заплела в две тугие косы. Надела форму, повязала серебристо-зелёный галстук и проверила потрёпанную, но всё ещё добротную сумку, оснащённую чарами расширения пространства. Шкаф, конечно, не влезет, но всё необходимое для учёбы поместилось с лёгкостью: мне не хотелось чуть что бежать в спальню за учебником или дополнительным пергаментом.

Косметики у меня не было, ну и слава Мерлину. Не нужно тратить время на лишний марафет.

Закончив со сборами, я поднялась в гостиную, где первокурсников уже ждала Джемма. Через пару минут к нам подошли Декстер и Харпер, которые переговаривались, посмеиваясь.

— Вижу, вы все собрались, — улыбнувшись, сказала староста.

— Ну, это не заняло много времени, — сказала я. Мальчишки одобрительно хмыкнули.

— Тоже верно, — невозмутимо кивнула девушка. — А теперь идём на завтрак.

Ну, мы и пошли, по дороге обсуждая преподавателей, учебный процесс и семьи. Я, понятное дело, больше отмалчивалась, из вежливости задавая мальчишкам вопросы, но не особо вдаваясь в подробности насчёт своей жизни. По моей семье и так проходятся постоянно, и я не хочу лишний раз провоцировать подобные разговоры.

В Большом Зале было тихо. Многие ученики на каникулах отвыкли просыпаться рано и теперь сидели сонные, лениво пережёвывая завтрак. То тут, то там слышались зевки. Я сама обычно спала если не до обеда, так часов до десяти точно, поэтому то и дело тёрла сонные глаза.

Джемма усадила нас рядом со вторым курсом и раздала расписание.

— Вам повезло, молодёжь, — сказала староста. — Из-за того, что вас мало, все четыре факультета будут учиться вместе.

— По крайней мере, до третьего курса не будет путаницы, — Декстер пожал плечами. Я и Харпер закивали, соглашаясь.

— Это точно, — улыбнулась семикурсница и хлопнула в ладоши. — Так, сегодня, завтра и послезавтра на занятия вас всех будет сопровождать кто-то из старост. Сразу предупрежу — в восемь часов десять минут мы выдвигаемся к аудитории. Кто не успеет, тот будет искать нужный кабинет самостоятельно. Всё понятно? Тогда приятного аппетита.

Я только положила себе яичницу с беконом, как прилетела почта. На стол Гриффиндора опустился огненно-красный конверт, который начал мамулиным голосом отчитывать Рона за вчерашний беспредел. Слизеринцы начали посмеиваться, но хихикали они недолго: пролетевшая надо мной сова бросила на стол перед тарелкой такой же отвратительный конверт, края которого слегка подрагивали. Мои софакультетники переключили своё внимание с Рона на меня.

— Ну, сейчас начнётся, — негромко сказала я, перекидывая косы за спину, и решительным движением вскрыла конверт, который тут же заорал голосом любимой мамули:

«Джиневра Молли Уизли!

Словами не передать, насколько я разочарована тем, что тебя занесло на Слизерин! За десять поколений ни один Уизли не учился со змеями! Отцу пришлось пить успокоительное! Тебе должно быть стыдно!»

Ну и всё в таком духе. Хоть я и ждала подобную реакцию, в первые секунды всё равно чуть не расплакалась. А потом пришёл гнев. Да как она смеет позорить меня перед всей школой?! Я же до самого выпуска не смогу вычеркнуть эту ситуацию из своей репутации!

Бросив мимолётный взгляд на своё отражение в отполированном кубке, я с удовольствием поняла, что вид у меня почти скучающий, лишь напряжённые кисти рук, в которых я до побеления в пальцах сжимала нож и вилку, выдавали моё состояние.

Отчётливо захотелось испепелить чёртов конверт, и я знала, что могу с лёгкостью это сделать, но было страшно, что это вызовет ненужные вопросы. Пришлось, стиснув зубы, терпеть эту пытку.

Пару минут матушка голосила о несправедливости жизни, требовала, чтобы я незамедлительно бежала к Дамблдору и умоляла перевести меня на Гриффиндор. И, наконец, матушка вынесла резюме: пока я учусь под зелёными флагами, карманных денег мне не видать.

Когда конверт истратил свой магический заряд и разлетелся на мелкие кусочки, я медленно выдохнула, судорожно размышляя, как мне себя вести. Скорее всего, от меня ждут, что я разрыдаюсь и начну истерику… А надо ли оно мне? Плакать мне совершенно не хотелось, а вот что-нибудь разбить… Но для меня это сейчас недопустимая роскошь.

«Так, Джин, — сказала я себе. — Сейчас ты возьмёшь себя в руки и будешь вести себя так, будто ничего не случилось. Ни одна живая душа не должна догадаться, насколько тебя задел громовещатель. А как следует выплакаться можно и ночью».

Поймав насмешливый взгляд Малфоя, направленный на меня, я захотела двинуть парню чем-нибудь тяжёлым, но вместо этого ответила самой обворожительной улыбкой, на которую в данной ситуации была способна. Сидящий напротив Декстер усмехнулся. Ну а я наконец приступила к завтраку, несмотря на то, что мне кусок в горло не лез. В мои планы совершенно не входило падать в голодный обморок.

Покончив с едой, я отложила приборы и принялась изучать расписание, пока старосты не начали собирать первокурсников. Ну, я ожидала, что всё будет намного хуже. По четыре пары каждый день. Суббота и воскресенье — выходные. Сегодня у нас трансфигурация первой парой, две пары зельеварения и урок полётов. И как мне смотреть в глаза декану после мамулиного выступления? Проблематично…

Наконец Люциан Боул, второй староста Слизерина, скомандовал собираться у входа в Большой Зал. Я убрала в сумку расписание и послушно последовала за старостой. Меня быстро нагнали Декстер и Харпер.

— Твоя семья настолько не в восторге от твоего поступления на Слизерин? — мистер Бёрк решил сразу взять быка за рога. Несколько слизеринцев замедлили шаг, явно прислушиваясь к разговору первокурсников. Ладно, не соврём, но подкинем материала для сплетен.

— Если честно, — негромко сказала я, — моя семья ненавидит всех, кто учился на Слизерине.

— Не боишься, что от тебя откажутся? — насмешливо спросил Декстер.

— Боюсь. Безумно боюсь, — не стала отрицать я.

— Моя задача не допустить этого, — позади нас раздался холодный голос. Я обернулась и увидела Перси. По его недовольному взгляду я поняла, что брат в бешенстве.

— Доброе утро, — улыбнулась я Перси. Тот кивнул и серьёзно сказал:

— С мамой я поговорю, но ты же её знаешь — злиться будет долго. Но надеюсь, что к Рождеству она остынет.

— Я тоже, — вздохнула я и больше не смогла ничего добавить, потому что подошедшая Оливия сгребла меня в объятия.

— Мерлин! Джин, это так ужасно! — воскликнула Лив.

— Ты в порядке? — Холли сочувственно похлопала меня по плечу.

— Да. Спасибо, — кивнула я. На душе стало легче. — Признаться, нечто подобное я и ожидала…

— Ужас! Надеюсь, ты помиришься с родителями, — Эвелин покачала головой. — Но почему они так отреагировали?

— Это очень долгая история… — начала я, но видя, что Эви хотела возразить, подняла ладони, как бы признавая своё поражение. — Хорошо, расскажу после занятий.

На том и порешили. Старосты дождались, когда наш курс соберётся, и повели нас в кабинет трансфигурации. Мальчишки на меня косились, но молчали, слушая Пенелопу Кристалл, старосту Равенкло, которая объясняла, как не заблудиться по пути на занятия. Перси тоже шёл с нами, но особо не разговаривал, время от времени бросая на меня обеспокоенные взгляды. Я знала, что он не будет меня расспрашивать, по крайней мере, пока не свяжется с родителями.

В аудитории я под одобрительное хмыканье Перси заняла первую парту. Ко мне тут же подсела Лив, а позади нас расположились Луна и Мирта. Вернее, Мирта усадила стесняющуюся Луну рядом с собой. Ну, а оставшуюся первую парту заняли Холли и Эви. Мальчишки же расположились строго по факультетам.

Старосты откланялись и отправились на свои пары.

Я выложила из сумки писчий набор, пару пергаментов и волшебную палочку. Затем села вполоборота к Луне с Миртой, и до начала пары мы болтали на отвлечённые темы.

Момент, когда на преподавательский стол запрыгнула кошка, я, к своему стыду, пропустила. Со звоном колокола кошка превратилась в профессора Макгонагалл. Маглорождённые восторженно вздохнули и зааплодировали. Остальные тоже к ним присоединились. Анимагия была самым сложным разделом трансфигурации. Брат рассказывал, что за весь двадцатый век было зарегистрировано всего лишь семь анимагов.

— Трансфигурация является одной из самых сложных и опасных наук, которые вы будете изучать в Хогвартсе, — начала лекцию декан Гриффиндора, обводя всех строгим взглядом. — Любое нарушение дисциплины на моих уроках — нарушитель выйдет из класса и больше сюда не вернётся. Я вас предупредила.

Ребята стихли, а я подавила жгучее желание закатить глаза. Несомненно, профессор Макгонагалл нагнала страха, но я-то знала, что трансфигурация является обязательным предметом, и отстранить кого-либо можно, только исключив ученика. Однако, чувствую, наглеть всё же не стоит.

Профессор закончила запугивающую речь, сложным движением палочки превратила одну из парт в свинью и обратно и наконец приступила к лекции. Мы записали основные принципы трансфигурации, а я будто наяву слышала смутно знакомый мужской раскатистый голос, слово-в-слово повторяющий лекцию Макгонагалл. Было ощущение, что я уже посещала это занятие и знаю эту тему. Я зажмурилась и потёрла виски, прогоняя наваждение. Благо, что никто вроде бы не заметил моего состояния, поэтому я спокойно продолжила записывать за преподавателем.

Лекция не заняла много времени. Профессор Макгонагалл сразу дала нам домашнее задание — выучить к понедельнику две зубодробительные формулы. А затем женщина дала каждому по спичке и сказала превратить их в иголки.

Прежде чем приступить к выполнению задания, я внимательно перечитала конспект. Точного алгоритма трансформации у нас не было, и меня это не устраивало: без знания, что именно делать, в лучшем случае ничего не произойдёт. А в худшем — может и рвануть. Точно знаю, что не у всех вот так сразу получается контролировать собственную магию.

Я крепко стиснула свою палочку и недовольным взглядом уставилась на несчастную спичку, к которой не знала, с какой стороны подступиться. И тут же услышала тот же странный голос:

— Том, палочку нужно держать мягче — так будет легче дозировать свою силу.

Вздрогнув, я обернулась, но никого не увидела. Что происходит? Оливия, видя моё беспокойное состояние, взволнованно поинтересовалась:

— Джин, что-то случилось?

Случилось. Меня посещают странные видения, и я не знаю, что с этим делать. Но, чтобы не пугать однокурсницу, я улыбнулась и ответила:

— Мне показалось, что меня окликнули.

— Может, призрак мимо пролетал? — сказала Лив серьёзно.

— Может быть, — я согласилась и обратила свой взор на спичку. Напряжёнными пальцами сжимая палочку, я пробормотала заклинание. Эффекта никакого. Через десяток попыток и полчаса потраченного времени у меня получилось лишь посеребрить кончик спички. А к концу занятия я смогла только наполовину преобразовать спичку в иголку — ушко у меня так и осталось деревянным. Остальные справились не лучше. Трансфигурация оказалась намного сложнее, чем я думала, и с первого раза мне не далась.

В подземелье на пары по зельеварению нас отвели старосты Хаффлпаффа, имена которых я не запомнила, потому что расстроилась из-за неудачи на первой паре.

В холодном и весьма мрачном кабинете мы расселись так же, как и на трансфигурации, надеясь, что профессор Снейп не будет требовать, чтобы мы сидели по факультетам.

— Тут так холодно, — пожаловалась Лив, кутаясь в школьную мантию. Я было открыла рот, чтобы спросить, почему девочка не наложила на мантию согревающие чары, а потом вспомнила, что мы их должны будем пройти не раньше ноября. Снова стало не по себе, потому что я автоматически наложила на себя эти самые чары, ещё когда подходила к кабинету.

Мои размышления прервал профессор Снейп, быстрым шагом вошедший в кабинет. Полы его мантии развевались, придавая декану всё больше сходства с летучей мышью.

Профессор толкнул речь, сводящуюся к тому, что мы стадо болванов и нам немыслимо повезёт, если мы сможем оценить красоту и важность этой науки. Несмотря на растущее раздражение, — да как он посмел назвать нас болванами! — часть меня готова была аплодировать профессору. Он мастерски держал класс в напряжении и практически в страхе. Скосив глаза, я отметила, что большинство сокурсников ощутимо побледнели.

— Мисс Уизли! — я подпрыгнула, а Лив испуганно пискнула, когда профессор неожиданно обратил свой взор на меня. — Назовите главное свойство бадьяна.

— Остановка кровотечения, профессор, — ответила я, благодаря Мерлина за то, что весь месяц перед школой читала учебники. Профессор недовольно поджал губы и задал следующий вопрос:

— Что вы сделаете, если я попрошу вас добыть безоар?

— Вероятнее всего, пойду в аптеку, — я позволила себе слабую улыбку. — Потому что разделывать козу я не умею.

— Два балла Слизерину: по одному за каждый верный ответ, — вынес вердикт профессор после недолгого колебания. Я облегчённо вздохнула, чувствуя, как вспотели от волнения ладони. А преподаватель тем временем дал нам задание приготовить зелье для исцеления фурункулов. Я немало удивилась, потому что была уверена, что на первом занятии будет вводная лекция и разбор техники безопасности… Но придётся выкручиваться.

Открыв учебник на странице с рецептом, я приступила к приготовлению. Прежде всего в каменной ступке я измельчила змеиные клыки, которые после аккуратной струйкой засыпала в котелок. То нагревая, то остужая смесь, я добавляла необходимые ингредиенты, краем глаза посматривая за Оливией. И, когда она потянулась к иглам дикобраза, я быстро, но крепко схватила сокурсницу за руку.

— Джинни, ты чего? — удивилась Лив, пока я судорожно соображала, что мне не нравится. И наконец вспомнила нужную информацию.

— Сними зелье с огня и только потом добавляй иглы, — сказала я. — Иглы дикобраза нельзя нагревать.

— И почему же, мисс Уизли? — рядом с нашим столом внезапно возник преподаватель.

— Я читала, что если не снять зелье с огня перед добавлением игл, то котёл может взорваться, а само зелье стать ядовитым, — я отвлеклась для того, чтобы ответить, и перемешала зелье шесть раз вместо пяти, что не укрылось от вездесущего профессора.

— Минус пять баллов за испорченное зелье, — Снейп помедлил, явно наслаждаясь шоком учеников. Ну, как же, ходили же слухи, что декан Слизерина со своих баллы не снимает. А коварный профессор добавил: — И три балла за знание темы.

Ну, не так уж и плохо.

* * *

После двух пар по зельеварению я чувствовала себя так, будто по мне как следует потопталось стадо двурогов. Но нужное зелье, пусть и не сразу, сварить смогла. Вот только баллов больше не получила: ехидный профессор сообщил, что надо было с первой попытки готовить нужное зелье. Вот Декстер и Харпер получили по пять баллов. А остальные факультеты лишились в общей сумме двадцати баллов, большую часть которых потерял Гриффиндор. Видимо, слухи не врали и Снейп действительно, мягко скажем, недолюбливает львиный факультет.

Во время обеда нашей дружной компании пришлось разделиться. Мерлин, мы всего один день как разделены по факультетам, а это уже напрягает. Главное, чтобы никого не начали травить софакультетники. Нас слишком мало, чтобы дать достойный отпор старшеклассникам. К тому же не факт, что мальчишки, особенно чистокровные, захотят якшаться с девчонками. Ну почему всё так сложно?

Снова пришлось есть не спеша и как птичка. Если так пойдёт дальше, то я определённо оголодаю. Непременно в ближайшее время нужно выпытать у Перси местоположение кухни. Зато я поняла, почему почти все слизеринки такие худые, — они просто недоедают.

А в три часа пополудни нас собрали на квиддичном поле для первого урока полётов. Я особо не слушала пояснения мадам Хуч: мне не терпелось поскорее взмыть в небо. Не я одна была такая нетерпеливая: Харпер и Декстер обменивались многообещающими ухмылочками, Джейкоб довольно потирал руки, а Себастьян разминал шею.

Быстро выяснилось, что из всех девочек любила летать только я. Луна неплохо держалась на метле, а Лив честно призналась, что никогда полётами не интересовалась.

Мадам Хуч сказала, что сегодня будет заниматься исключительно с новичками, и предложила нам разделиться на две команды и потренироваться метать квоффл. Капитаном первой команды женщина назначила Декстера, который решил, что на его стороне будет Харпер и внезапно я. Джейкобу в напарники достались Себастьян и Луна.

Вратаря мы выбрали быстро: Харпер дважды проиграл в «камень, палочка, пергамент». Я и Декстер встали на позиции охотников.

Ух, как я соскучилась по ощущению полёта! А школьные мётлы хоть и были весьма старыми, но летали пошустрее, чем домашние. И, пока остальные привыкали к мётлам, я разогнала свою до максимальной скорости, выписывая всевозможные виражи.

Не возникло проблем и с квоффлом. У нас дома не было снитча, а бладжеры родители купили только после того, как Фред и Джордж стали загонщиками. Поэтому тренироваться мне приходилось в основном в компании Рона, который обычно стоял на воротах.

Так что в своих способностях я была более чем уверена. Ещё поборемся.

Где ты научилась так летать? — спросил у меня Джейкоб, когда мы всем курсом отправились в библиотеку после урока полётов.

— Если вы поживёте с моими братьями, то и не так летать научитесь, — рассмеялась я.

— Ты смотри, приедем все вместе к вам на каникулах, чтобы тренироваться, — Лив шутливо пихнула меня локтем.

— Это если родители простят меня за своевольное поступление на Слизерин, — я хмыкнула, перекидывая слегка растрепавшиеся косы за спину. — В противном случае мне придётся напроситься пожить к кому-нибудь из вас.

— Ты только предупреди заранее — я скажу родителям, чтобы подготовили гостевую комнату, — похихикала Эвелин.

В библиотеке мы заняли несколько рядом стоящих столов и, набрав книг, принялись за домашние задания. Коротко посовещавшись, мы единогласно решили, что хотя бы первое время будем выполнять их сразу, помогая тем, кто не всё понял на занятиях. Декстер и Харпер, конечно, покривились, но против коллектива решили не идти. Всё-таки маглорождённых у нас было всего четыре человека: Холли, Колин, Эвелин и Мирта. И на нашем курсе, скорее всего, не будет того, о чём рассказывал Перси, — когда маглорождённые не хотят разбираться в правилах и традициях Волшебного Мира и вместо этого навязывают остальным свои порядки.

На нашу развесёлую компанию неодобрительно косились, но ничего не говорили. Только библиотекарь, мадам Пинс, проходя мимо, сообщила, что преподаватели поставят нам неуд, если работы будут под копирку. Как будто мы сами до этого не додумались.

На выполнение домашней работы на понедельник у нас ушло чуть больше часа. До ужина оставалось ещё прилично времени, так что Колин и Роберт предложили побродить по замку. Мы, конечно, согласились. Вот только меня ждал облом: у выхода из библиотеки меня выловил Люциан Боул.

— Уизли, к директору, — холодно произнёс он и развернулся, призывая следовать за ним.

Я переглянулась с ребятами и направилась вслед за старостой, судорожно размышляя, что я такого успела натворить. А вдруг директор как-то узнал о моих видениях? Я совсем не хочу снова отправляться в Мунго. Нет, лучше молчать. Притворюсь дурочкой и буду надеяться, что мне поверят. Надеюсь, директор не читает мысли, однако я на всякий случай представила, как возвожу вокруг себя толстую каменную стену, защищающую разум. Не знаю почему, но я опасалась Дамблдора намного больше, чем Снейпа, хотя образом последнего меня запугивали чуть ли не с младенчества.

— Ванильная пастила, — обратился Люциан к горгулье, охранявшей кабинет директора. Каменная зверюга отпрыгнула в сторону, открыв проход, к которому меня легонько подтолкнул староста.

— Не опозорь факультет, — сказал парень.

Я выдохнула и решительно поднялась в кабинет.

Альбус Дамблдор сидел в своём кресле, больше похожем на трон, и вроде бы благосклонно взирал через очки-половинки. А рядом с его столом стояли родители: вытянувшийся, словно струна, отец и постоянно всхлипывающая мать. Всё ясно.

— Добрый день, — поздоровалась я, замерев посередине кабинета. Моё лицо было более деревянным, чем массивный стол, за которым сидел директор.

— Здравствуй, Джинни, — добродушно произнёс Дамблдор. — Как прошёл первый день в школе?

— Всё хорошо, — уклончиво ответила я, не вдаваясь в подробности. — Спасибо, что спросили.

— Не за что, деточка, — от обращения директора меня передёрнуло, но я быстро взяла себя в руки. А Дамблдор продолжал: — Как тебя приняли на факультете?

— Ребята очень радушны, — эх, врать — так по полной! Но никто меня из софакультетников пока не травит, а это уже хорошо.

Матушка от моего заявления начала рыдать, уткнувшись отцу в плечо.

— Видишь ли, Джинни, — директор был невозмутим, — ситуация с твоим распределением вышла, скажу сразу, неприятная. Твои родители очень просили перевести тебя на другой факультет, и я решил пойти им навстречу.

Сменить факультет? Да меня свои же заклюют! Гриффиндорцы не забудут, что шляпа меня распределила на Слизерин, а слизеринцы будут гнобить за то, что я сбежала, роняя тапки. И это только для того, чтобы maman истерики не закатывала? Они же совершенно не думают о моей репутации!

— Я против, господин директор, — тихо, но твёрдо произнесла я.

— Почему же, деточка? — искренне удивился старик.

— Потому что это будет нечестно по отношению к другим студентам, — я подняла голову и посмотрела директору в глаза. — Уверена, многие ребята хотели бы сменить факультет, но у них такой возможности нет.

— Это… Разумно, — признал Дамблдор.

— Но, директор, — возразила матушка, — как вы себе это представляете: моя дочь — и эти змеи? Это уму непостижимо!

Альбус Дамблдор не успел ничего ответить, потому что в кабинет разъярённой летучей мышью ворвался профессор Снейп.

— Позвольте узнать, что натворила мисс Уизли в первый учебный день? — в лоб спросил декан.

— Северус, не случилось ничего, что потребовало бы твоего вмешательства, — улыбнулся директор, однако я чувствовала, что старик раздражён. — Артур и Молли просто решили навестить дочь.

— Джинни, детка, — отец обратился ко мне, — ну зачем ты мучаешь маму? Ты же так хотела попасть на тот же факультет, где учится Гарри Поттер.

— Это мама хотела, чтобы я училась на одном факультете с Гарри Поттером, — упрямо произнесла я, тяжёлым взглядом осматривая родителей. — А шляпа сказала, что мне будет лучше на Слизерине.

— Моя малышка не могла так сказать! — внезапно воскликнула матушка. — Директор, я не узнаю этого ребёнка! Это не моя Джинни!

Кивки отца добили меня окончательно. В глазах защипало, а руки затряслись. Пришлось закусить губу, чтобы не разрыдаться на месте.

Декан, сочувственно глядя на меня, произнёс:

— Директор, я думаю, что подобные разговоры не пойдут на пользу мисс Уизли. Вам так не кажется?

— Вы правы, Северус, — медленно кивнул Дамблдор и обратился ко мне. — Джинни, так что ты решила?

— Я буду учиться на Слизерине, — совладав с эмоциями, произнесла я, смотря директору в глаза. И тут же почувствовала, словно что-то дотронулся до моей головы. Нахмурившись, я представила, как будто я резко захлопываю дверь в своё сознание, прищемляя пальцы наглому вторженцу. В этот момент Альбус Дамблдор вздрогнул, опуская взгляд.

— Джинни, можешь отправляться к себе, — наконец кивнул директор. Его взгляд мне совершенно не понравился, но я решила пока об этом не думать — вместо этого поспешила прочь из кабинета, стараясь не вслушиваться в рыдания матери. Их на сегодня с меня хватит.

Я решительно шла по школе, однако на деле ноги сами несли меня. Мне срочно нужно было найти место, где я могу всё обдумать. Можно было бы вернуться в комнату, однако в этом случае придётся идти через факультетскую гостиную и, скорее всего, объясняться с любопытными магами.

Думая о своём, я спустилась на второй этаж и толкнула смутно знакомую дверь. И оказалась в туалете. Надеюсь, что в женском.

Быстро пройдя мимо кабинок, я заглянула под каждую. Никого. Отлично!

Я подошла к странным раковинам, расположенным по кругу в центре комнаты, и сполоснула лицо холодной водой. В этот момент за моей спиной раздался странный шорох. Я резко развернулась, посылая в неведомого вторженца заклинание щекотки, тут же прикрывая себя Протего. Некто тоненько взвизгнул, и спустя секунду рядом со мной появилось привидение девочки с нашивкой в виде орла на мантии.

— Это невежливо! — воскликнула она таким тоном, будто находится на грани истерики.

— Прошу прощения. Я поступила опрометчиво, — улыбнулась я, стараясь сгладить конфликт. Но моя улыбка вывела привидение из себя.

— Пришла посмеяться над Миртл? — завопила девочка, смешно дуя щёки и топая ногой.

— Я не собиралась над тобой смеяться. Зачем мне это? — недоумевала я, усаживаясь на широкий подоконник.

— А зачем тогда ты здесь? — удивилась моя собеседница. Я на секунду задумалась: а стоит ли откровенничать с малознакомыми призраками, но в итоге плюнула и ответила честно:

— Я очень расстроилась и искала уединённое место, чтобы успокоиться.

— Тебя тоже дразнили? — понимающе покивала Миртл.

— Нет. Пока нет, — я неловко рассмеялась и начала нервно поглаживать косу. — Просто моя мама практически отказалась от меня, узнав, что я учусь на Слизерине.

— Это ужасно! Я могла бы её напугать, но мне запретили покидать Хогвартс после того, как я отомстила Оливии Хорнби, — девочка мечтательно улыбнулась, явно вспоминая что-то для неё приятное.

— Отомстила? — я удивилась.

— Конечно! — горячо закивало привидение. — Оливия всё время дразнила меня очкастой дурой. Я пряталась, потому что хотела выплакаться. А в последний раз моё одиночество нарушил какой-то мальчишка. Я открыла дверь, чтобы сказать, что его не должно быть в женском туалете, и… Умерла.

— Тебя убили прямо в школе? — прошептала я, боясь поверить. Родители же всегда говорили, что Хогвартс — одно из самых безопасных мест в Магической Британии!

— Последним, что я увидела, были большие жёлтые как у змеи глаза. Мне стало так легко и спокойно… А потом стало холодно, и я обнаружила себя здесь, рядом со своим бездыханным телом. И искать меня стали только на следующий день, представляешь? — Миртл возмущённо посмотрела на меня, и я её поддержала:

— Не школа, а бардак!

Прозвучал колокол, ознаменовавший начало ужина. Я ойкнула и вскочила с подоконника.

— Миртл, прости, мне пора на ужин.

— Постой, ты не представилась! — требовательно заявило привидение.

— Меня зовут Джинни, — немного виновато улыбнулась я.

— Вот что, Джинни, — произнесла Миртл серьёзно, — можешь в любое время заходить ко мне. Но если будешь меня обижать — окачу водой из туалета.

— Договорились, — рассмеялась я, покидая обитель Миртл.

* * *

Я поняла, что недолюбливаю Гилдероя Локхарта в тот момент, когда Лив, захлёбываясь восторгом, вещала о его подвигах.

Когда на первой паре Локхарт вошёл в аудиторию и ослепительно улыбнулся, я, слыша восхищённые шепотки одноклассниц, поняла, что профессор мне точно не нравится.

А когда этот напыщенный индюк вместо нормальной пары сказал, что мы должны решать проверочную работу на знание его книг, я его практически возненавидела.

Я покрутила головой, ища поддержки у однокурсниц, но все они — даже Луна! — с воодушевлением принялись за задание. Локхарт улизнул в кабинет, оставив нас одних.

— Лив, прости, но это выше моих сил, — скороговоркой произнесла я и, собрав свои вещи, переместилась на галёрку.

— Что, Уизли, не выдержала ослепительного сияния нашего преподавателя? — заржал Харпер, сидевший впереди меня с Декстером.

— Ну, надо же как-то оправдывать тот факт, что нас называют тёмными тварями, — я захихикала, и мои софакультетники посмеялись вместе со мной.

— Слышал, ты с боем отвоевала право учиться на Слизерине, — хмыкнул Декстер, садясь ко мне вполоборота.

— Что-то в этом роде, — сказала я, подпирая щеку ладонью.

— Почему? — поинтересовался Харпер.

— Трусливо сбегать, роняя тапки, — не для меня, — я криво усмехнулась. — Ну, по крайней мере, пока нет опасности для моей жизни или репутации.

— Хороший подход, — оценил Декстер.

— Спасибо, — кивнула я. — Но у меня вопрос понасущнее — у кого проверочную работу списать?

— Ты что, не читала учебник? — в притворном ужасе всплеснул руками Декстер.

— В том-то и дело, что я читала учебники, а не художественные романы, — я поморщилась.

— Как учиться будем? — спросил Себастьян Селвин, подсаживаясь ко мне. В этот момент я обратила внимание, что к нашему разговору прислушиваются почти все мальчишки.

— Можно попробовать попросить скопировать конспекты за первый курс у ребят постарше, — сказала я, немного подумав.

— Если Локхарт будет ставить оценки за знание своих книг, то табель у каждого будет отвратителен, — поморщился Себастьян.

— Да какая разница! — фыркнула я. — Всё равно сейчас оценки ничего не решают. А на СОВ будут проверять знание предмета, а не биографии Гилдероя Локхарта.

— Либо можно собрать всех недовольных и пожаловаться в Попечительский Совет. Но это в крайнем случае, — хмыкнул Декстер. Мы согласно покивали.

Задание пришлось решить хотя бы ради приличия, используя интуицию. Я даже смогла получить оценку «удовлетворительно». Сама удивилась.

На паре по чарам профессор Флитвик объяснял нам теорию магии. Сами заклинания мы начнём изучать только к концу октября. Флитвик оказался превосходным лектором: объяснял размеренно, неторопливо и делал паузы, чтобы мы всё успели записывать. Поэтому на данный момент преподаватель чар является моим любимым профессором.

Затем наш путь лежал в теплицы, где нас загрузили прополкой лютиков. Для меня это было привычное действо: мы всегда помогали maman с огородиком. Профессор Спраут оценила мои старания в несколько баллов, однако я не чувствовала сильного интереса к гербологии. Не то что Оливия и Эвелин — эти двое чувствовали себя как рыбы в воде, обсуждая с профессором способы выращивания жаброслей. И даром что Эви росла у маглов — она невероятно быстро осваивалась в нашем мире.

После обеда нас проводили в кабинет истории магии, где я предусмотрительно заняла последнюю парту, так как понимала, что предмет придётся зубрить по учебнику. Ну или по конспектам Перси, которые он несомненно даст скопировать.

Девчонки же решили занять первые парты и очень скоро об этом пожалели: профессор Бинс читал лекцию так монотонно, что уже через десяток минут весь класс стал сонным царством. Я же времени зря не теряла: вместо того, чтобы спать, я аккуратным почерком переписывала заклинания в потёртую, но добротную чёрную тетрадь, которую откопала в своём сундуке. Не помню, чтобы мы её покупали, ну да ладно. Зато плотные пергаментные страницы отлично подходили для записи заклинаний и зарисовки рунных цепочек.

Также, пролистав учебник по чарам, я поняла, что знаю почти все заклинания из программы первого курса. Вот только одно дело их знать, а совершенно другое — их применять. Мне определённо нужно уединённое место для тренировок. Пока сама не разберусь со своими способностями, не хочу их афишировать, чтобы не вызвать треклятых вопросов. Может, занять пустой класс? Или…

Перед глазами появилось видение туалета на втором этаже. Нужно просто подойти к раковине и произнести пароль, чтобы попасть туда, где меня не потревожат.

— Джинни! Джинни!

Вздрогнув, я поняла, что пара уже закончилась, а до меня пытается достучаться Лив.

— Что, прости? — переспросила я и потёрла глаза.

— Тебя тоже разморило? — рассмеялась девочка. — Я у тебя спрашивала: мы в библиотеку пойдём, или ты собираешься тут до ужина сидеть?

— Идём, конечно! — улыбнулась я и сложила свои вещи в сумку.

В субботу после завтрака я сразу направилась в туалет на втором этаже.

Не имею ни малейшего понятия, куда направляюсь, но точно знаю, что если пройду испытание, то получу в единоличное пользование отличное место для тренировок.

— Доброе утро, Миртл, — поздоровалась я, заходя в туалет, перед этим заклинанием проверяя, есть ли там кто живой. Живых, слава Мерлину, не было. Откуда я знаю нужное заклинание? Ой, да чёрт с ним! Я уже устала удивляться своим знаниям. Подумаю об этом потом. Когда-нибудь…

— Я не ожидала тебя снова увидеть, — вместо приветствия заявило привидение, уперев руки в бока.

— Но ты же говорила, что я могу к тебе приходить, — сказала я, стягивая с плеч и завязывая на поясе рубашку в красно-чёрную клетку.

— Обычно никто не приходит, — Миртл пожала плечами. — А потом всей школе рассказывают, что их, бедняжек, противная Плакса Миртл достаёт!

— Это ужасно, — торопливо сказала я, видя, что Миртл на грани истерики. — Те дети поступили как последние гады, и так делать нельзя.

— Рада, что хоть кто-то в школе это понимает, — хмыкнула девочка, успокаиваясь. — Так зачем ты пришла?

— Я хочу кое-что проверить, и мне, скорее всего, понадобится твоя помощь, — честно сказала я.

— Ты задумала какую-то шалость, в которую хочешь меня втянуть? — Миртл наклонила голову вбок, через призрачные очки внимательно оглядывая меня, затем тряхнула хвостиками и сказала: — А знаешь, я согласна. Что нужно делать?

— Погоди, не так быстро, — я подняла ладони. — Скажи, ты подчиняешься директору Хогвартса?

— Как и все призраки. Ну, кроме, пожалуй, факультетских привидений — те больше деканам подчиняются, — ответила девочка. — Директор школы может запретить нам покидать территорию замка и может узнать от нас любую информацию, кроме той, что мы поклялись вечностью не раскрывать.

— Клятва вечностью, значит, — задумчиво пробормотала я, потерев пальцами подбородок. — Не слишком ли это будет…

— Хочешь скрыть что-то от директора? — спросила Миртл и, дождавшись моего кивка, продолжила: — Я помогу тебе. Директор Диппет даже не наказал мальчишку, из-за которого я умерла. Моим родителям просто вернули тело и сказали, что произошёл несчастный случай. Из школы выгнали Хагрида, полувеликана, который всегда был весьма добрым и славным. Он явно не виноват: слишком хороший, чтобы убивать. А при директоре Дамблдоре меня стали называть «Плакса Миртл» и запретили покидать замок. Поэтому директора Хогвартса мне не нравятся.

— А для тебя это не опасно? — полюбопытствовала я.

— Надеюсь, что нет, — Миртл задумчиво почесала затылок. — Просто поклянись магией, что не хочешь мне навредить.

Клятву я принесла с чистым сердцем — Миртл была слишком полезной, чтобы желать ей вреда. Привидение так же принесло ответную клятву, что мои тайны она не выдаст.

— Итак, какой у нас план? — Миртл в предвкушении потёрла руки.

— Для начала помолчи и дай мне осмотреть раковины, — сказала я. — Не совсем уверена, что я делаю, поэтому нужно подумать.

Девочка послушно замолчала, пока я обходила раковины по кругу, пытаясь понять, что делать дальше.

— Ну почему эти чёртовы воспоминания всплывают, только когда не нужно! — в сердцах сказала я, ладонями упираясь в края одной из раковин. И тут же наткнулась взглядом на маленькую змейку, выгравированную у основания крана. Я провела по ней подушечкой пальца и прошептала:

— Откройся.

Раковины заскрежетали и начали раздвигаться в стороны, открывая вход в огромную трубу.

— Что ты сделала? — Миртл зависла над трубой, удивлённо глядя на меня.

— Точно не знаю, — я покачала головой, оглядывая трубу и чувствуя, как из неё тянет сыростью и затхлостью. — Как думаешь, что там?

— Канализация, — как-то неуверенно произнесла Миртл.

— Не только.

— Откуда знаешь? — привидение подозрительно глянуло на меня.

— Просто знаю, и всё, — я вздохнула. — Ну что, я полезла?

— Дура, что ли? — завопила Миртл. — Помереть захотела? Нет, я, конечно, не против, хоть компанией обзаведусь, но головой-то думать нужно!

— Ну, надо же узнать, что внизу, — ответила я, почесав затылок.

— Я проверю, — наконец сказала Миртл. — Вечером подкараулю тебя в душе — я могу свободно перемешаться по трубам. Идёт?

— Хорошо, — кивнула я. — А я постараюсь для тебя хотя бы цветок какой-нибудь раздобыть, чтобы тебе тут одиноко не было.

На том и порешили. Миртл ласточкой нырнула в трубу, я закрыла за ней проход и, закинув свою сумку на плечо, покинула женский туалет.

Умница Миртл освободила для меня день, и я не знала, чем себя занять. Но, так ничего и не придумав, я отправилась в факультетскую гостиную.

— О, Уизли! Где тебя носит с утра пораньше в выходной? — вместо приветствия сказал Харпер, развалившийся на кресле.

— Ты даже не представляешь, — я усмехнулась, устраиваясь на соседнем кресле.

— Сегодня у наших отбор в команду. Пойдёшь смотреть? — спросил Декстер, читавший сегодняшний номер пророка.

— Само собой, — я улыбнулась, разминая шею. — Ты же знаешь, что я всеми руками за всё, что связано с квиддичем.

— В команду будешь пробоваться? — поинтересовался Декстер.

— Если одной из Уизли позволят играть за Слизерин, — я лишь пожала плечами. — Когда отбор начнётся?

— Через час. Мы с Харпером тоже идём, так что можем отправиться все вместе, — Декстер, который был явно главнее Харпера, улыбнулся. Я улыбнулась в ответ и согласно кивнула.

На квиддичном поле собрались почти все слизеринцы. И если мальчишки в большинстве своём хотели попасть в команду, то девочки кокетливо улыбались и строили глазки. Все юные леди были облачены в красивые модные наряды с юбками ниже колен. На их фоне я в своих потёртых джинсах, старенькой рубашке и поношенных кедах выглядела откровенно непрезентабельно. Если бы не длинная коса, то меня можно было бы с лёгкостью спутать с пацанёнком. К следующему учебному году это нужно начинать исправлять.

Декстер и Харпер отправились к стоящим на поле квиддичистам, и я последовала за ними.

— Что, молодняк, тоже в команду хотите? — хохотнул Маркус Флинт вроде бы добродушно, но с его челюстью это выглядело поистине устрашающе.

— Очень хотим, — честно сказала я, перекидывая косу за спину. Стоящие на поле в обнимку с мётлами парни дружно загоготали.

— А денег-то у твоей семейки хватит? — насмешливо спросил высокий темноволосый парень. Его вполне можно было бы назвать красивым, если бы не высокомерная ухмылочка.

— А ты как думаешь, если у меня почти все братья играли или играют в квиддич? — хмыкнула я, чувствуя, что начинаю злиться.

— Оно и видно, что денег вам хватает только на квиддич, — заржал парень.

Я взбесилась и хотела было кинуться в драку, — и плевать, что я на две головы ниже парня, — но тут заметила, что у наглого слизеринца развязались шнурки на ботинках. В моей голове быстро созрел план.

— Что, Уизли, сказать нечего? — довольно сказал слизеринец. Уел первокурсницу, молодец какой! Я не ответила ему, смотря в землю, ну, как казалось остальным. На самом деле я заклинанием связывала между собой шнурки ботинок. И, когда парень шагнул вперёд, он ожидаемо растянулся на песочке. Теперь софакультетники смеялись над ним.

— Что, сказать нечего? — повторив его интонацию, сказала я, улыбнувшись.

— Ловко ты его, — оценил Харпер вполголоса.

— Спасибо, — так же тихо ответила я.

— Молодец, Уизли, умеешь постоять за себя, — капитан команды от души хлопнул меня по плечу. Я чуть не улетела носом в песок, но всё-таки смогла удержаться на ногах.

— Ладно, первачки, хватайте школьные мётлы, — недолго подумав сказал Флинт. — Кто будет летать хорошо, в следующем году получит неплохой шанс попасть в команду.

Мы с парнями переглянулись и синхронно хрустнули пальцами.

Кандидатов поделили на четыре команды, которые будут играть по матчу, потом лучших отберут и разделят на две финальных команды, из которых капитан отберёт членов команды.

Само разделение было случайным. Декстеру и Харперу повезло — они попали в одну команду. Парень, задиравший меня, тоже был с ними. Я из своей команды знала только Драко Малфоя, окинувшего меня недовольным взглядом. Ну и пусть смотрит, мне не жалко. Главное, чтобы справился со своей навороченной метлой и поймал снитч.

Пока играла первая двойка, я придирчиво осматривала выданную мне метлу. Благо набор для ухода за мётлами в школе был, поэтому я отточенными движениями приводила старенький «Чистомёт» в относительный порядок под задумчивым взглядом Флинта.

Наконец второкурсник Блейз Забини поймал снитч. Капитан скомандовал второй команде вылетать на позиции.

Я зависла в центре поля на высоте пары метров, чувствуя, как гулко стучит сердце. Мне придётся выложиться на полную, коль я решила выпендриться. И, судя по тому, как переглянулись загонщики противника, меня они попытаются убрать в первую очередь.

Флинт подул в тонкий свисток и выпустил мячи. И в тот же миг в меня полетел бладжер, от которого я с трудом, но увернулась.

Квоффлом завладела команда соперника, поэтому я кружила неподалёку, чтобы уличить момент и завладеть мячом. Правда, ещё пришлось отслеживать траекторию бладжеров, потому что загонщики у меня в команде были просто отвратительные. Но и загонщики противника были на голову ниже Фреда и Джорджа, которые были теми ещё непредсказуемыми скотинами.

Наконец Декстер попытался дать пас товарищу по команде, но я оказалась шустрее и перехватила квоффл, тут же уходя в пике, сбрасывая с хвоста возможную погоню. Бладжер пронёсся в опасной близости от моей макушки, однако я упорно летела к цели. У ворот завис Харпер, который имел весьма крупное телосложение и был довольно-таки неповоротливым. Я сделала вид, что целюсь в левое кольцо и сокурсник повёлся на обманку. Квоффл стрелой пробил центральное кольцо, и наша команда открыла счёт.

Матч мы выиграли с перевесом в двести очков. Я смогла забить три гола, четыре квоффла внёс в ворота Эдриан Пьюси, нынешний охотник команды. Драко Малфой весьма быстро поймал снитч, завершив игру.

На земле Флинт отобрал лучших игроков в финал, и, что удивительно, я в него прошла.

Нам приказали передохнуть и подготовиться к следующему матчу. Сам Маркус Флинт куда-то отлучился и вернулся уже с деканом, которому капитан что-то оживлённо рассказывал. Интересно…

Второй мой матч был намного сложнее. Как-никак, в финал прошли только лучшие. Охотники и загонщики противника теснили меня, изо всех сил пытаясь не дать даже подержаться за мячик. Мётлы почти у всех были быстрее и манёвреннее моей. Я крутилась буквально как белка в колесе, изо всех сил стараясь не угодить под бладжер. Чудом, не иначе, я исхитрилась забить пару голов, прежде чем бладжер, пущенный метким Люцианом Боулом, попал мне в руку, которая неприятно хрустнула, отдавая болью в плечо. Я стиснула зубы, но игру продолжила, чтобы ни одна скотина не посмела назвать меня слабой.

Когда в руке Драко Малфоя блеснул золотистый снитч, я вздохнула с облегчением. Наша команда снова победила с отрывом в сто двадцать очков. Я сразу опустилась на землю и тут же попала в цепкие лапы декана, который без особых нежностей дёрнул меня за ладонь, выпрямляя повреждённую руку. Я зашипела от боли.

— Перелом, — констатировал профессор Снейп. — Кто-нибудь, отведите мисс Уизли к мадам Помфри.

— Я могу самостоятельно… — вяло запротестовала я, но декан одним взглядом заставил меня замолчать. Пришлось идти в лазарет в компании Харпера, который был необычайно молчалив. Видимо, парень расстроен поражением. Хотя чего он ожидал? Как вратарь, Майлз Блечтли был в десятки раз сильнее соперников.

Увидев меня, медиковедьма всплеснула руками и быстро обмазала мою руку какой-то пахучей мазью, из-за которой рука неприятно чесалась, после замотала её плотной тканью, наказав снять перевязку перед сном, и выдала порцию рябинового отвара. Также, поскольку обед я благополучно пропустила, мадам Помфри приказала домовикам подать еду в лазарет. Харпер от еды отказался, сказав, что пойдёт узнавать результаты отбора.

А через десяток минут в лазарет влетел взъерошенный Перси, который первым делом кинулся ко мне, внимательно осматривая и ощупывая.

— Джинни, ты в порядке? — взволнованно спросил брат.

— Да, в полном, — кивнула я. — Мадам Помфри своё дело знает.

— На кой чёрт ты вообще полезла на поле?! — возмутился гриффиндорец.

— Ты же знаешь, как сильно я люблю квиддич, — сказала я. — Может, получится в команду в следующему году попасть…

— И что вы с братьями нашли в этом спорте… — Перси недовольно поморщился.

— Давай не начинать этот разговор в сотый раз, — мирно улыбнувшись, сказала я. — Я же не противлюсь твоим интересам.

— Тоже верно. Извини, — виновато сказал брат. — Тебя до гостиной проводить?

— Если хочешь, — я пожала плечами.

Перси по-джентельменски довёл меня до коридора, ведущего к гостиной, и удалился. Я же подошла к картине и назвала пароль. В самой гостиной я надолго не задержалась — сразу прошла в комнату. Там я внимательно осмотрела себя в зеркало. На щеке красовался внушительный пыльный след — Теодор Нотт дал мне неудачный пас. Нужно пойти умыться. А то выгляжу не как слизеринка, а как замарашка.

Вздохнув, я перекинула через больную руку пёстрое цветастое полотенце и, взяв мыло, отправилась в душевую.

Как только я намылила лицо, позади меня раздалось знакомое покашливание.

— Миртл, подожди минутку, — попросила я и наклонилась к раковине, смывая пену. Затем насухо вытерла лицо полотенцем и только потом повернулась к Миртл, которая стояла, сделав вид, что опирается о дверь душевой кабины.

— Что-нибудь удалось узнать? — спросила я.

— Не совсем, — девочка мотнула головой, отчего её призрачные хвостики покачнулись. — Знала бы ты, какой бардак творится в канализации Хогвартса… Но есть небольшое ответвление труб, совершенно неприметное. Оно ведёт в пещеру под замком — прямо подземелье под подземельем. Там я, кстати, обнаружила шкуру какой-то огромной твари. А сама пещера заканчивается очень странной дверью с украшениями в виде змей. Что находится за дверью — не имею ни малейшего понятия. Там стоит мощная защита от призраков. Поэтому я очень хочу узнать, что внутри.

Миртл договорила, внимательно глядя на меня. Я же бедром опёрлась о раковину, напряжённо размышляя.

— Как думаешь, я смогу живой добраться до этой двери? — задумчиво спросила я.

— Да запросто! — ответила девочка. — Ощущение, что ход специально сделали таким, чтобы с лёгкостью попасть к двери.

— Значит, главное испытание будет внутри, — я побарабанила пальцами по раковине.

— Ну, когда отправляемся? — поинтересовалась Миртл деловито.

— Попридержи коней. Без обид, но тебе терять нечего, а я жить хочу, желательно долго, — отрезала я. — Нужно узнать как можно больше о месте, в которое мы собираемся залезть. Главное, чтобы никто не узнал о нашем интересе.

— И как мы это сделаем?

— Понятия не имею…

Тем же вечером Джемма вытащила меня в гостиную, где уже собрались квиддичисты во главе с Маркусом Флинтом, который объявил результаты отбора. Не знаю, скольких трудов и нервов это стоило, но факт остаётся фактом: меня в обход правил назначили охотником.

— Тренировка состоится завтра, сразу после завтрака, — сказал капитан.

— А как же форма и метла? — поинтересовалась я, панически размышляя, где взять деньги.

— Об этом не стоит беспокоиться, — Маркус Флинт снисходительно улыбнулся, что с его челюстью выглядело весьма зловеще. — Тебе чертовски повезло: мистер Малфой оплатил комплекты снаряжения для нашей команды, включая новейшие модели мётел.

— Ого! — искренне удивилась я и обратилась к Драко Малфою, стоящему неподалёку: — Твой отец очень крутой!

Нахмурившийся было парень удивлённо посмотрел на меня. Наверное, он не ожидал, что я могу что-то хорошее сказать про его семью.

— Рад, что никто не сомневается в крутости моего отца, — наконец произнёс наследник рода Малфой.

— Кстати, а ничего, что я Уизли? — я вдруг вспомнила о репутации своей семьи.

— Да хоть Селестина Уорлок, — Флинт фыркнул. — Лично мне плевать, предательница ты крови или нет, пока успешно вносишь квоффл в ворота соперника. Уяснила?

Я закивала, показывая, что всё прекрасно поняла. Капитан толкнул короткую речь, сводящуюся к тому, чтобы мы завтра минимум до обеда ничего планировали. И вообще, лучше бы нам дружно забыть о личной жизни как минимум до того момента, пока кубок чемпионата не будет красоваться в гостиной факультета. А ещё нужно будет каждому подобрать для себя комплекс упражнений и заниматься спортом ежедневно. Напоследок Флинт сказал мне обрезать волосы до приемлемой длины, чтобы они не мешались во время игры. Как я его не прокляла — одному Мерлину известно.

Рассеянно попрощавшись, я на негнущихся ногах дошла до спальни, где без сил рухнула на постель. Вот так вот. Всю жизнь мечтала о длинных волосах, а когда наконец получила, что хотела, меня спустили с небес на землю. Осталось только решить, что для меня важнее: квиддич или волосы. Хотя что тут решать…

Боясь передумать, я резко вскочила с постели и подошла к зеркалу. Закинула простую косу за спину, затем одной рукой сжала её в кулаке, костяшками касаясь пространства между лопатками.

Короткий вздох, невербальное Диффиндо… И шевелюра укоротилась наполовину. Срезанные волосы я сразу кинула в зажжённый камин — сохранять их было бы глупо. Ничего, закончу школу, устроюсь на хорошую работу или удачно выйду замуж и смогу себе вдоволь накупить нужных зелий.

Я в задумчивости расчёсывала гребнем волосы, когда в дверь постучали.

— Войдите! — крикнула я, откладывая гребень и размышляя: а стоит ли завить волосы или оставить как есть — прямыми.

В комнату прошла Джемма.

— Слушай, новенькая, да не расстраивайся ты так из-за Флинта. Хочешь, я ему скажу, что ты не будешь вступать в команду? — с порога начала девушка и внезапно закричала, увидев меня. — Ты что с собой сделала?!

— Волосы укоротила, как было сказано, — сказала я, пожав плечами. — А что, плохо вышло?

— Да нет, даже ровно, — растерянно сказала староста, усаживаясь на край моей кровати. — Просто ты больная. Я бы никогда ради квиддича волосами не пожертвовала.

— Ну, это ты, — я лишь усмехнулась. — А я на метле научилась летать чуть ли не раньше, чем ходить.

— Но ты же должна быть леди! — воскликнула Джемма.

— Посмотри на меня, — негромко сказала я. — Ну какая из меня леди? Я всё время проводила с братьями, потому что родители постоянно были в делах. Однако я не прочь научиться быть леди. Это может пригодиться в жизни.

— Я поговорю с девчонками. Посмотрим, что с тобой можно сделать, — староста хитро улыбнулась и покинула мою комнату. Я лишь вздохнула и скрутила волосы в пучок. Интересно, как Джемма собирается договариваться с остальными? Я ещё не определилась со своим поведением на факультете и не поняла, как ко мне относятся слизеринцы. Кто бы мог подумать, что главной сложностью в Хогвартсе будет не учёба, а отношения с учениками.

Надо бы написать родителям о последних новостях, но… Стоит вспомнить, что выкинула матушка, как пропадает всё желание общаться с родителями. Может, к зимним каникулам мама слегка успокоится?

Оставшийся вечер я провела в комнате, заучивая наперёд заклинания. А с утра чуть не проспала завтрак. Пришлось очень быстро влезать в свитер и джинсы с потёртостями и на всех парах бежать в Большой зал, на ходу собирая волосы в хвост.

— Ну и знатная ты соня, — хмыкнул Декстер, хлопая по месту рядом с собой.

— Что есть, того не отнять, — улыбнулась я, садясь за стол. — Спасибо, что заняли место.

— Да не за что, — сказал Харпер. — Не могу поверить, что ты себя обкорнала.

— Это просто волосы. Правда, Джемма меня вчера чуть не убила, — признала я и захихикала. Мальчишки лишь криво усмехнулись.

— Мисс Уизли, вы же леди! — в притворном ужасе воскликнул Декстер, а потом добавил уже спокойнее: — Как-то так?

— Почти, — я улыбнулась. — Вы-то на тренировку пойдёте?

— Само собой, — Декстер кивнул. — Не хочу пропустить зрелище, как ты свалишься с метлы.

— Эй! — воскликнула я возмущённо. — Я ни разу в жизни не падала с метлы!

— Но если это произойдёт, имей в виду — он тебе это будет припоминать до конца дней твоих, — хохотнул Харпер.

— Спасибо вам большое, — с сарказмом сказала я, доедая лёгкий завтрак. Затем договорилась с мальчишками встретиться на поле и побежала в комнату, где меня ждало сокровище, которое родители никогда не купили бы, — новейшая модель метлы компании «Нимбус».

Я заплела волосы в тугой колосок, чтобы ни одна прядка не мешала мне играть, и переоделась в новенькую форму в цветах факультета. Крепко взяв метлу, которая была великовата для невысокой меня, я поднялась в гостиную ждать команду.

— Вы только посмотрите, Уизли вполне может прилично выглядеть! Пусть и в форме для квиддича, — усмехнулся с кресла охотник, Эдриан Пьюси.

— Джемма, — обратилась я к читающей что-то девушке, — как леди должна реагировать на эту реплику? Начать тираду о шмотках или покраснеть и томно сказать «благодарю»?

— Я думаю, простого «спасибо» будет достаточно, — ответила девушка, хихикая.

— Хорошо, — кивнула и я ответила охотнику: — Спасибо.

— Решила обратиться к Джемме, чтобы та сделала из тебя человека? — загонщик, Перегрин Деррек, криво ухмыльнулся.

— Ну, надо же как-то соответствовать факультету, — я усмехнулась, изо всех сил сдерживая злость. Спокойно, Джин! Эти снобы всё равно будут прохаживаться по репутации семьи, особенно если остро реагировать на эти подначки. Поэтому я буду максимально вежлива и доброжелательна. И тогда им рано или поздно надоест.

Наконец в гостиную поднялся Маркус Флинт, скомандовавший выдвигаться. Я сразу оказалась в хвосте, едва поспевая за остальными.

— Что, Уизли, ноги коротковаты? — скривился Малфой.

— Да как-то не было времени отрастить, — огрызнулась я, вспоминая, что безумно благодарна Малфою за метлу и форму и что будет очень некрасиво с моей стороны давать благотворителю по лицу.

На поле уже тренировалась команда Гриффиндора. Интересно, как наш капитан разрешит ситуацию?

— Флинт! — к нам подошёл взбешённый донельзя Оливер Вуд, о котором я знала лишь то, что он одноклассник Перси и капитан команды. — Сейчас наше время! Мы встали чуть свет! Убирайтесь отсюда!

— Нам тут всем места хватит, Вуд, — Маркус Флинт лишь усмехнулся, осматривая подошедших к своему капитану сонных ребят. Фред и Джордж недовольно осматривали Флинта, а Гарри то и дело потирал глаза. Я стояла позади рослых мальчишек, поэтому гриффиндорцы меня пока не замечали.

— Но я забронировал стадион! — крикнул Вуд. — Забронировал!

— Ты забронировал, — в отличие от гриффиндорского, наш капитан был образцом спокойствия, — а у меня письменное разрешение от профессора Снейпа. Читаю специально для тебя: «Я, профессор С. Снейп, разрешаю команде Слизерина провести тренировку на поле для квиддича в связи с тем, что им необходимо опробовать нового ловца и охотника».

— У вас новые игроки? — спросил Вуд. — Это новость! Откуда вы их взяли?

Драко Малфой самодовольно улыбнулся и вышел вперёд. Я замешкалась, потому что махнула Декстеру и Харперу, чтобы они направлялись к нам.

— Ты случайно не сын Люциуса Малфоя? — раздался неприязненный голос Фреда.

— А ты не зря упомянул его отца, — заявил Флинт, тут же похваставшийся новыми мётлами. Он мог бы сделать это менее пафосно, ну да ладно. Хотя гриффиндорцев он выбесил знатно. К их компании присоединились Рон, Гермиона и Колин с фотоаппаратом наперевес.

— Привет, Джинни! — радостно воскликнул Колин и меня тут же ослепила вспышка. — Не знал, что ты играешь в квиддич!

— Вчера были вступительные испытания, — неловко улыбнулась сокурснику я, чувствуя шок львят.

— Джинни… — неверяще выдохнул Гарри.

— Привет, ребята, — улыбнулась я, надеясь сгладить конфликт, нервно сжимая древко метлы.

— Первокурсникам запрещено иметь свои мётлы! — Вуд победно ухмыльнулся, смотря на Флинта.

— То есть ученику Гриффиндора можно на первом курсе вступить в команду и владеть метлой, а ученице Слизерина — нет. Я тебя правильно понял? — холодно сказал Люциан Боул, оглядывая команду соперников.

— Какая прелесть, — процедил Джордж. — Мало того, что наша сестрица оказалась змеёй, так ещё и продалась за метлу.

— За такую метлу грех не продаться, — я еле сдерживала смех, видя, как Малфой невинно хлопает глазками. Даже реплика брата не задела так сильно. — Но не расстраивайтесь. Лучше соберите с болельщиков деньги и тоже такие купите. Или выставьте на аукцион свои «Чистомёты». Музеи всего мира из-за них передерутся.

Наши расхохотались, а я вздохнула, понимая, что быть беде.

— Зато ни один игрок нашей сборной не покупал себе место в команде, — отчеканила Гермиона. — Все они попали туда благодаря таланту.

Ну надо ж было такое сказать! Лицо Малфоя исказила гримаса ненависти, но прежде, чем он сказал то, о чём явно подумал, я быстро обратилась к Колину:

— Колин, ты же говорил, что рос у маглов, верно? И занимался этим, как там его…

— Футболом, — подсказал однокурсник. — Четыре года занимался, между прочим.

— А кто вам покупал форму и оборудование? — невинно поинтересовалась я, примерно догадываясь, что ответит парень. Гермиона, явно понимавшая, куда ведёт разговор, гневно нахмурилась.

— Родители, конечно же, — Колин пожал плечами. — Или спонсоры, которые обычно оплачивают поездки на соревнования, ремонт площадки, приходящих тренеров и так далее…

— То есть маглам можно заниматься благотворительностью, а магам нельзя. Верно, Грейнджер? — хмыкнул Декстер, которого я была готова заобнимать за правильно заданный вопрос, смутивший Гермиону.

— Можно, конечно! Но это несправедливо, когда у одной команды мётлы лучше, чем у остальных! — горячо воскликнула гриффиндорка.

— Что-то твоих воплей о справедливости не было слышно год назад, когда Поттера против всех правил и без отбора назначили ловцом и купили ему новейшую на тот момент метлу из средств школьного бюджета, — холодно произнёс Малфой. — Лицемерная грязнокровка!

Он всё-таки это сказал. Я грустно вздохнула, наблюдая за надвигающейся потасовкой. Флинт прикрыл Малфоя от кулаков близнецов. Девочки из их команды кричали нечто нецензурное, а Рон выхватил из кармана палочку, целясь в наших.

— Протего, — чётко произнесла я, быстро доставая свою палочку и накрывая команду щитом, который, впрочем, долго держать не смогла бы. Однако это было лишнее.

Из рукояти палочки Рона вырвался зелёный луч и ударил брата в живот. По стадиону разнеслось эхо от громкого хлопка, а Рон упал и покатился по траве.

— Рон, с тобой всё хорошо? — бросилась к нему Гермиона.

Рон открыл рот, чтобы ответить ей, и из его рта посыпались фиолетовые слизняки. Я скривилась, чувствуя, как меня начинает мутить от отвратительного зрелища, пока моя команда хохотала так, что с трудом держалась на ногах. Гриффиндорцы тем временем окружили Рона, сосредоточенно извергающего больших блестящих слизней, однако помогать брату отчего-то не спешили.

— Стадо идиотов! — недовольно бросила я, перебарывая отвращение и локтями расталкивая львят, пробиваясь к Рону. Наставив на брата палочку, я уверенно произнесла пришедшее на ум заклинание: — Фините Инкантатем.

Последний слизняк вывалился изо рта Рона, и братец наконец-то вздохнул свободно.

— Спасибо, — хрипло сказал он, пока Гарри смотрел на меня круглыми глазами, а Гермиона тут же железной хваткой вцепилась в моё плечо.

— Это заклинание из программы второго курса! Ты не должна его знать! — зашипела она не хуже змеи.

— Раз ты такая умная, то почему не помогла моему брату? — зло спросила я, сбрасывая с плеча руку девушки.

— Мы ещё не применяли это заклинание в классе, — Гермиона покраснела аки маков цвет. — И ты тоже. Откуда у тебя знания?

Вот же настырная девчонка! Я закатила глаза.

— Мне двести семьдесят три года. Я открыла шесть способов применения сока мандрагоры в медицине и совершила государственный переворот в Камбодже. Трижды осуждена на смертную казнь, поэтому скрываюсь в Британии под личиной Джинни Уизли, — с серьёзным лицом сказала я, вперившись взглядом в Гермиону. Мои однокурсники захихикали, да и квиддичисты откровенно грызли мётлы, чтобы не ржать. Даже гриффиндорцы. Не сильно любят Грейнджер, как я погляжу…

— Гермиона, — с бесконечной усталостью продолжила я, — ты же сама получаешь все знания из книг. И тут же задаёшь такие глупые вопросы.

— Вуд, конфликт исчерпан? — резко спросил у Оливера Флинт, прерывая мой монолог.

— На сегодня — да, — зло бросил Вуд. — Но если этот щенок ещё раз назовёт кого-либо…

— То решать эти вопросы будут деканы, — прервал гриффиндорца капитан.

Команды кивнули друг другу и разошлись на разные концы поля. Колин увязался за нами, восторженно спрашивая у капитана, может ли он пофотографировать тренировку. Неожиданно для меня, Флинт разрешил, поясняя, что сегодня мы будем привыкать к новым мётлам, а не отрабатывать стратегию. И если фото будут удачные, то ребята не откажутся их выкупить.

— Он всегда такой… Восторженный? — тихо спросил у меня Малфой, глазами указывая на Колина.

— Только когда узнаёт что-то новое о волшебном мире, — так же тихо ответила я, улыбаясь. — А Гермиона всегда такая надоедливая?

— Обычно ещё хуже, — блондин скривился, как будто ему не повезло с Берти Боттс.

— Сочувствую, — искренне сказала я и покачала головой.

Капитан наконец скомандовал взлетать. Я перекинула ногу через древко и плавно поднялась на высоту пары этажей.

Метла была действительно потрясающей! Быстрая, манёвренная, простая в управлении — достаточно было лёгкого наклона рукояти, чтобы изменить направление.

Я летала взад-вперёд над полем, то замедляясь, то наоборот ускоряясь, привыкая.

— Куда делась твоя смелость, Уизли? — весело прокричал Перегрин Деррек, на высокой скорости пролетая мимо меня. — Боишься разогнаться как следует?

— Если я просто разгонюсь, то меня придётся соскребать с поля. Притом, замечу, не тебе, — крикнула я в ответ, закладывая красивый вираж, пролетая мимо Колина, вовремя щёлкнувшего колдокамерой.

Затем мы несколько часов отрабатывали фигуры высшего пилотажа под жгущими спину злыми взглядами гриффиндорцев. И чего они так взъелись? Могли бы действительно, как сказал Малфой, скинуться всей командой и собрать недостающую сумму с желающих помочь и купить-таки если не новые «Нимбусы», так хотя бы «Чистомёты», которые были не в пример дешевле. И не пришлось бы зубоскалить со слизеринцами, которые, как я уже поняла, не стесняются в выражениях, реагируя на подначки. Думаю, если бы меня всё-таки занесло на Гриффиндор, я бы получала не в пример больше насмешек, чем сейчас. Вполне можно сказать, что мне повезло.

Я сидела между Декстером и Оливией, слушая лекцию профессора Флитвика. Перед каждым студентом лежало перо, которое необходимо будет поднять с помощью Левиосы. Я, постоянно использующая это заклинание, могла бы сдвинуть это перо вербально, невербально, с палочкой и без. Однако я сидела тихо и не высовывалась. А всё из-за Грейнджер, которая в свободное время решила преследовать меня, видимо, в надежде узнать мой секрет. Поэтому в библиотеке я вместе со всеми, как прилежная ученица, делала письменные работы. А вот заклинания я отрабатывала только у себя в комнате. Конечно, я не против популярности, но был большой риск, что меня вызовут на ковёр к директору, который спросит: «Откуда знания, деточка?» Мне и так хватило, что у меня внезапно появилось довольно много недоброжелателей, особенно со стороны гриффиндорцев, из-за того, что меня взяли в команду.

Из-за Гермионы я не могла даже поискать в библиотеке информацию о месте, обнаруженном Миртл. Не будь она подругой Рона и Гарри, я бы её непременно заколдовала. Может, научить кого-нибудь из наших парочке невербальных или беспалочковых заклинаний, чтобы гриффиндорка нашла себе новый объект для слежки? Идея неплохая, я определённо возьму её на заметку.

Наконец профессор Флитвик скомандовал приступать к отработке заклинания. Я подпёрла ладонью щеку, лениво наблюдая за однокурсниками, пытающимися успешно выполнить заклинание.

— Мисс Уизли, ваша очередь, — сказал преподаватель, видя, что я ворон считаю вместо отработки заклинания.

Я откашлялась, чётко произнесла заклинание и отлевитировала перо на макушку сидящей напротив Мирты. Та скинула его с головы и весело рассмеялась.

— Прекрасно, мисс Уизли! Десять баллов Слизерину, — Флитвик, в отличие от Макгонагалл и декана, никогда не скупился на баллы. К концу этой пары, к примеру, в копилки всех факультетов добавилось хотя бы по несколько баллов.

После уроков мы всем курсом собрались у озера. Салливан и Юстас совершили небольшой набег на Хогвартскую кухню, откуда притащили чай и сандвичи. Мы расселись на паре старых поваленных деревьев, братья Фоули раздали еду, а Лив разлила по небольшим кружкам чай.

С лёгкой руки Декстера разговор свернул на тему Основателей.

— Нет, ну, представьте, за тысячу лет на Слизерине не учился ни один маглорождённый! — восхищённо воскликнул представитель рода Фениксов.

— Выглядит как-то… Нечестно, что ли, — поморщилась Мирта. — Джин, а ты что думаешь?

— Это… Весьма трудный вопрос, на который нет однозначного ответа, — сказала я задумчиво. — Проблема в том, что идея о Салазаре-маглоненавистнике очень странно выглядит, особенно если учитывать, что очернение Слизерина почти всегда происходит при обелении Гриффиндора.

— Обычная пропаганда, — сквозь зубы процедил Стивен.

— Именно поэтому я считаю, что официальную версию нужно делить как минимум на четыре, — подвела итог я.

— А что ты скажешь об Ужасе Слизерина? — фыркнул Харпер.

— О ком? — удивилась я.

— Разве ты не в курсе… — начал Декстер, но тут увидел, что не только я не понимаю, о чём идёт речь. — Ладно, расскажу. По легенде, перед своим уходом из Хогвартса Салазар создал тайник, названный «Тайная комната», и поместил там «немыслимое чудовище». Найти и открыть Тайную комнату под силу только наследнику Слизерина, который выпустит Ужас Слизерина, чтобы очистить Хогвартс от нечистокровных волшебников.

— Что-то резко домой захотелось… — в сторону сказала Эви, погрев руки о кружку.

— Ты обычной легенды испугалась? — рассмеялся Колин.

Я же серьёзно задумалась над словами одноклассника. Уж очень эта легенда хорошо вписывалась в находку странной двери, обнаруженной Миртл в подземельях. Особенно если учитывать, что на всех проходах изображены змеи — самый узнаваемый символ Слизерина.

С одной стороны, я должна испугаться и держаться как можно дальше от таинственного прохода, а с другой… Одна мысль, что у меня, возможно, получится найти Тайную комнату, вызывала восторг. А если получится добыть уникальные знания, то я наверняка смогу выбраться из семейной нищеты.

Обдумывая радужные перспективы, я распрощалась с ребятами и поспешила в свою комнату. Но и там долго не просидела. Сменила форму на джинсы со свитером, подхватила сумку и поспешила в гости к Миртл.

— Сегодня отправляемся в путешествие? — флегматично поинтересовалась девочка, развалившись на подоконнике. Я кивнула, запечатывая дверь для всех любопытных.

— Уверена, что не помрёшь? — съехидничала Миртл, облетая туалет.

— Если честно — ни капли, — я вздохнула. — Но если там скрыто то, о чём я думаю, то это стоит риска.

— Как скажешь, — кивнуло привидение, тряхнув хвостиками. — Открывай.

Я послушно зашипела на раковины, которые раздвинулись, открывая проход. Мы с Миртл переглянулись, я сглотнула ставшую вязкой слюну.

— Ну, помоги Мерлин, — сказала я и решительно прыгнула в пропасть. Ощущения от недолгого пролёта по канализации были, мягко скажем, отвратительны. Если бы не постоянные тренировки на метле, меня бы непременно стошнило. Чтобы не получить травмы, я сразу сгруппировалась, прижимая к телу конечности. Это очень помогло, когда меня буквально выбросило из трубы и хорошенько приложило о камни.

Не говоря ничего приличного, я поднялась, сразу осматривая себя на предмет повреждений. Весьма сильно болело правое бедро — явно будет синяк. Плюс разбитая коленка и стёсанные ладони. Ну и куда без запачканной одежды.

Мне потребовалась всего пара минут, чтобы привести себя в относительный порядок: убрать пыль и остановить кровь. На большее моих знаний не хватило. Срочно нужно изучить хотя бы несколько медицинских заклинаний.

— Значит, ход сделан так, чтобы с лёгкостью добраться до двери? — недовольно спросила я, сверля взглядом Миртл.

— Ох, чёрт, — я была уверена, что если бы призраки могли краснеть, то моя собеседница бы сравнялась в цвете с помидоркой. — Я забыла, насколько люди слабые.

— Ты ведь ещё даже столетний юбилей не отметила! Быстро же забыла, — рассмеялась я, зажигая на кончике палочки яркий огонёк Люмоса.

Да, это определённо уже не канализация! Пещера была довольно широкой, никак не меньше пяти ярдов в ширину. А вот высоту даже примерно измерить было невозможно из-за обилия сталактитов. Из-за своего невысокого роста я могла спокойно пройти, но, будь я на пяток дюймов повыше, пришлось бы идти, согнувшись.

За поворотом я обнаружила довольно длинную, никак не меньше двадцати футов, шкуру какой-то змееподобной рептилии. Пораскинув мозгами, я скатала шкуру в тугой рулон, который перевязала лентой для волос — увы, верёвки в моей сумке не завалялось. Рулон я закинула в сумку, посчитав, что выкинуть я его всегда успею, но есть вероятность, что шкуру можно продать. Хоть наши квиддичисты и подкинули мне подработку, — после каждой тренировки я ухаживала за мётлами всей команды и получала за это по сиклю, — в деньгах я всё равно нуждалась.

— Вот она! — наконец радостно сказала Миртл, останавливаясь у массивной на вид металлической двери. Я внимательно осмотрела искусно изготовленных змеек и внезапно поняла, что это не украшение, а причудливый замок.

— Так, план следующий, — я решительно повернулась к Миртл. — Я иду внутрь, а ты возвращайся в замок. Если я не вернусь к ужину, то лети на всех парах к моему декану и бей тревогу. А если всё будет хорошо, то я расскажу все подробности.

— И потом покажешь мне, что за дверью, — девочка внимательно посмотрела на меня.

— Идёт, — кивнула. Миртл просочилась сквозь свод пещеры, а я ещё раз осмотрела дверь. Вздохнула. Сжала покрепче палочку и прикрыла глаза, нащупывая нужное воспоминание.

…Он шёл через пещеру, брезгливо морщась от витавшего вокруг затхлого запаха сырости. Идти пришлось, согнувшись, чтобы не царапать макушкой сталактиты, из-за чего к взмокшему лбу то и дело прилипали пряди цвета вороного крыла.

Мимо шкуры он прошёл совершенно без интереса — у него будет ещё сотня возможностей заработать. Его интересовало совершенно другое.

Наконец он нашёл то, что искал. Подойдя к двери, он благоговейно провёл подушечками пальцев по одной из змеек. Там, за дверью, хранятся все ответы. Он больше не будет жалким полукровкой. Он — истинный наследник Салазара Слизерина.

Улыбнувшись своим мыслям, он протянул руку в сторону замка, направляя поток своей магии, и прошипел:

— Откройся…

Змеи пришли в движение, от чего я вздрогнула, осознав, что бессознательно повторила за странным парнем все действия.

Дверь с грохотом отворилась. Я сжала трясущиеся руки в кулаки и решительно зашагала внутрь.

Открывшиеся виды впечатляли. Огромные колонны, огромные статуи… И везде изображения змей. Я ещё ярче зажгла Люмос, чтобы как следует всё осмотреть. Ощущение, что потолки здесь выше, чем в большом зале!

Несмотря на водоёмы, расположенные между колоннами, в помещении совершенно не ощущалась сырость. Почему-то пахло бузиной и омелой.

Пройдя через длинный коридор с колоннами, я вышла в просторное, довольно светлое помещение. На одной из стен был высечен гигантский мужской лик, рот которого был открыт в крике, а волосы отдалённо напоминали змей.

Я опустила палочку, погасив Люмос, в котором уже не было нужды, тем не менее, оружие держала наготове. И не зря… Я услышала страшное, пробирающее до мурашек шипение. Страшнее было то, что я это шипение понимала и воспринимала как родную речь.

— Глупая человечишка… Явилась, сама не знает куда… Станет обедом…

Разозлившись, я вскинула голову и прошипела:

— Человечишка знает, куда явилась.

Шипение ненадолго стихло. Я еле успела рукавом свитера протереть выступившую на лбу испарину, как мой таинственный собеседник произнёс:

— Надо же… Говорящая… Давно ко мне не приходили говорящие самки человека… Я покажусь тебе… И даже пока не убью…

Пока не убьёт? Ну нихрена себе великодушие! Жаль, что отступать уже поздно, потому что вдалеке раздалось странное шуршание. Что бы это ни было, оно было огромное. И оно двигалось в мою сторону.

Внутри открытого рта мужчины я разглядела два ярких светящихся янтарных глаза. Сглотнув, я замерла на месте, только сейчас осознав, что я вляпалась во что-то опасное.

В помещение вползла огроменная, никак не меньше пятидесяти футов, серо-зелёная змея. Твёрдые чешуйки на её макушке напоминали корону.

— Ой, мама… — прошептала я, вперив взгляд себе под ноги. Василиск! Живой василиск прямо передо мной! Меня начала бить крупная дрожь.

— Страшно? — издевательски спросила змея, приблизившись ко мне.

— Очень, — честно признала я, не поднимая взгляда.

— Я же сказала, что пока не убью тебя. Назови своё имя.

— Джиневра Уизли, — я чуть язык не сломала, произнося своё имя на языке змей.

— Уизли… Мордредов род… — змея недовольно дёрнула огромным хвостом. — Ты не Уизли, человечишка… И я узнаю правду.

В моё сознание вторглись внезапно и бесцеремонно. Чужой расчётливый разум холодно перебирал мои воспоминания, отбрасывая ненужные и внимательно изучая остальные…

Придя в себя, я обнаружила, что лежу на холодном каменном полу, уткнувшись мокрым лбом в колени. Вот, значит, что такое легилименция… Потрясающая способность.

Морда василиска находилась в нескольких ярдах от меня, так что я могла с лёгкостью разглядеть внушительные зубки.

— Очнулась, двоедушная? — насмешливо спросила змея.

— Чего? — не поняла я. — Что значит «двоедушная»?

— То, что у тебя две души, глупая человечишка, — змея довольно жутко засмеялась. — И одна из них мне хорошо знакома… Бедный мальчик… Такой потенциал и так бездарно потерян. Он, должно быть, хотел занять твоё тело и подавить волю, но ты оказалась сильнее, Джинни не-Уизли.

Я извлекла из сумки перо с пергаментом и начала быстро и не очень аккуратно записывать слова василиска, чтобы их обдумать и прогуляться в библиотеку за информацией.

— А почему не-Уизли? — удивилась я, поднимая голову от пергамента.

— Уизли — предатели крови. Древний род, многие сотни лет искупающий ошибки своего основателя, — объяснил василиск, который оказался весьма разговорчивым.

— Мне этого никогда не рассказывали… — вздохнула я, усаживаясь по-турецки на холодном полу.

— Волшебники забывают… Отрекаются от истоков… Пренебрегают традициями… Предают магию, — змей явно был недоволен происходящим.

— Нас больше не учат традициям. Волшебникам негде брать знания, — уныло прошипела я.

— Мальчишка тоже говорил мне нечто подобное… Ты не он, но вы похожи, — василиск обогнул меня по кругу, задумчиво осматривая меня жёлтыми глазами. — Ты можешь повторить его путь, а можешь проложить новый. Что ты выберешь?

Я задумалась, кусая губы и поглядывая на стены из зеленоватого камня, и наконец произнесла:

— Одна я не справлюсь. Мне нужна помощь.

* * *

Василиск оказался самкой и просил называть себя Сахис. Она сказала, что, как фамильяр Салазара Слизерина, может учить только потомков великого змееустого. А до наследницы Слизерина мне было как до Луны на метле. Всё потому, что из-за слияния душ возник парадокс — несмотря на отсутствие кровного родства, способности у меня были максимально схожи с потомками Слизерина.

Придётся под присмотром Сахис проводить все положенные ритуалы, чтобы завершить слияние душ и просить покровительства у магии Рода. Сложно, но интересно.

Также оказалось, что из Тайной комнаты есть добрый десяток ходов. В Хогвартс, в Хогсмид, даже в запретный лес! Это мне очень пригодится, если будет необходимость покинуть школу. Правда, большинство ходов были построены ещё во времена Салазара и были зачарованы на парселтанге. Но, как оказалось, для меня это не было проблемой, потому что я интуитивно говорила на змеином языке. Но произношение у меня типично человеческое, как припечатала змея. Даже не знаю, оскорбление это или комплимент…

Я поднялась по узкой лестнице и вылезла из небольшой ниши, скрытой плотным гобеленом со змеями. Кто бы мог подумать, что путь в легендарную Тайную комнату находится буквально в соседней галерее от гостиной Слизерина! Хотя, с другой стороны, а где ещё располагать один из ходов?

Первым делом я поспешила в туалет на втором этаже. Открыла дверь и получила на свою бедную рыжую головушку порцию воды, притом не удивлюсь, если из бачка унитаза.

— Вижу, ты не рада, что я жива, — как ни в чём не бывало сказала я, заклинанием осушая волосы и свитер.

— Как ты оказалась в замке?! — спросила Миртл, подлетая ко мне и осматривая со всех сторон.

— Мне показали другой путь, — сказала я, снова запечатывая дверь от особо любопытных особ, которые вполне могут обитать в замке.

— Показали? Кто? — удивилась девочка.

— Как бы тебе сказать… — я виновато почесала затылок. — Тот, кто тебя убил.

Впервые в жизни я увидела, как привидение падает в обморок.

«Ну охренеть теперь!» — думала я, разглядывая кровавую надпись.

«Тайная комната снова открыта! Трепещите, враги наследника!»

Малфой угрожал маглокровкам, Филч обвинял Гарри, Дамблдор призывал всех к спокойствию, а ученики панически перешёптывались.

Совпадение ли, что буквально спустя несколько дней после того, как я воочию увидела одну из легенд Хогвартса, кто-то неизвестный красной краской начертал на стене буквально объявление об открытии Тайной Комнаты? Ещё и в канун Самайна.

— Бедная кошка… — тихо вымолвила Оливия, вцепившись в моё плечо. С другой стороны в меня вцепилась напуганная Эви.

Да уж… Миссис Норрис жалко. Конечно, характер у неё был премерзкий, но всё же не настолько, чтобы так над ней издеваться.

Нас весьма быстро разогнали по гостиным, пока учителя отправились на внеочередной педсовет в кабинет Локхарта, забрав с собой Филча, миссис Норрис, а также Гарри, Рона и Гермиону.

Я попрощалась с однокурсниками и поспешила вперёд, нагоняя Малфоя.

— Что за бред ты нёс про «нечистую кровь»? — спросила я.

— Тебе не понять, Уизли, — скривился блондин.

— Мне действительно не понять, учитывая, что ты сделал всё, чтобы тебя подозревали, — фыркнула я.

— В смысле? — Драко даже споткнулся от неожиданности.

Я лишь закатила глаза и отправилась в свою комнату. Вот совершенно не вижу смысла объяснять элементарные вещи. А если Драко напрочь мозги отшибает при виде гриффиндорской троицы, то это его проблемы.

В комнате я бросила сумку в угол и рухнула на кровать, уставившись на плотную ткань балдахина. Мне решительно не нравилось происходящее. Я с уверенностью могу сказать, что на кошку не нападала и никаких надписей на стенах не оставляла, однако в Тайной комнате я побывала. Значит ли это, что в замке есть ещё змееусты? Если да, то они определённо посетили тайник Салазара уже после меня. Если вообще посетили, а не следят за мной.

К тому же я очень сомневаюсь, что Сахис от нечего делать решила напасть на кошку. Полвека она, значит, ни на кого не нападала, а тут внезапно решила выползти в замок и поохотиться на кошку.

К чёрту конспирацию! Нужно будет найти в библиотеке подшивку газет времён смерти Миртл и узнать, были ли ещё жертвы. Потому что если нет, то версия с Ужасом Слизерина, который при каждом пробуждении пачками убивает маглокровок, откровенно слабая. Найти бы ещё нормальный бестиарий, чтобы почитать о василисках. Очень интересно, с кем я всё-таки связалась. Но сомневаюсь, что что-то приличное будет в открытом доступе. А разрешение в запретную секцию мне никто не даст.

А уже потом, имея на руках все данные, я прогуляюсь в гости к Сахис, чтобы поговорить, и только тогда буду делать выводы.

За мрачными думами я и сама не заметила, как уснула прямо в джинсах и свитере. А разбудил меня стук в окно.

Потирая сонные глаза, я подошла к витражу и впустила в комнату небольшую сипуху, принадлежащую Лив. Хаффлпаффка просила встретиться с ней после завтрака. Я пожала плечами, скормила сипухе мотыля и отпустила сову, нацарапав на обратной стороне записку: «Поняла, приняла».

Взяв всё необходимое, я отправилась совершать утренний моцион. Слава Мерлину, ни с кем не столкнулась по дороге. Бедные чистокровные леди не выдержали бы ужасного вида меня, разгуливающей во вчерашней одежде.

В комнате я надела недлинное шерстяное платье серого цвета и чёрные колготы. Волосы заплела в простую косу и поспешила на завтрак, на ходу размышляя, что же потребовалось Оливии.

Школа, несмотря на выходной, бурлила. Я скользнула за стол своего факультета, краем уха вслушиваясь в шепотки. Все так или иначе трепались о вчерашнем происшествии. Я с большим интересом прослушала легенду о Тайной комнате в пересказе светловолосого ученика Равенкло. Правда, и тут не было ничего нового: Слизерин — последний гад, которого чуть ли не пинками выгнали из Хогвартса.

Оливия ждала меня у выхода из Большого Зала. Девочка нервно переминалась с ноги на ногу. Рядом с ней стояли Холли и Луна.

— Доброго утра, — я подошла к девочкам. — Лив, что у тебя случилось?

— Давай подождём Эви и Мирту. Не хочу повторять кучу раз, — Оливия улыбнулась. Я пожала плечами и оперлась о стену. Мимо прошли Гарри, Рон и Гермиона.

— Привет, Джинни, — кивнул Гарри. Гермиона фыркнула.

— Здравствуй, Гарри. Как у тебя дела? — поинтересовалась я.

— Гарри, не общайся с ней! Она же из слизней! — горячо воскликнул Рон, а его подруга закивала.

— Из тех слизней, которыми тебя тошнило, пока я не помогла? — ядовито сказала я, замечая, как девчонки сдвинулись ближе ко мне, держа палочки наготове. Рон покраснел и сжал руки в кулаки.

— Всего два месяца на Слизерине и уже заговорила, как они, — зло процедил брат. Я себе под нос прошипела пару ласковых в адрес Рональда. Поттер отчего-то уставился на меня с неподдельным удивлением.

— Что тут происходит? — раздался недовольный голос. О, профессор, только вас тут не хватало.

— Мы ждём одноклассниц, профессор Снейп, — как ни в чём не бывало произнесла я. Мужчина хмыкнул и перевёл недовольный взгляд на гриффиндорскую троицу. Что удивительно, Гарри ответил профессору ненавидящим взглядом.

— Мы уже уходим, — процедил Гарри и увёл своих друзей.

— Дурдом, — прокомментировала ситуацию Холли. Мы дождались Эвелин и Мирту, и Оливия отвела нас в небольшой коридор, где таки решила рассказать, что она задумала.

— Давайте узнаем у мистера Филча, как дела у миссис Норрис, — предложила подруга, — и можем ли мы ей помочь.

— Да видел нас Филч в гробу в белых тапочках, — я фыркнула, скрестив руки на груди. — Особенно меня, учитывая, как мои братцы его доводят постоянно.

— Значит, тебе тем более нужно сходить к Филчу. Покажешь себя чуткой и внимательной ведьмой, — сказала Холли и обратилась уже к Лив: — Я за. Считаю, что бедная кошка ни в чём не виновата.

Остальные тоже согласились. Пришлось подчиниться мнению большинства, и мы всей компанией отправились в медпункт. Вперёд мы пропустили Оливию, как инициатора этого безобразия.

— Здравствуйте, девочки, — нас встретила мадам Помфри. — Что случилось?

— Здравствуйте, мадам Помфри, — сказала Лив. — Мы хотели бы навестить миссис Норрис и мистера Филча.

— Какие вы молодцы! — медиковедьма всплеснула руками. — Ну, проходите.

Мы переглянулись и вошли в медпункт. В дальнем углу на стуле, скрючившись, сидел Филч рядом с койкой, на которой лежала кошка.

— Здравствуйте, мистер Филч… — начала хаффлпаффка, но старик её перебил:

— Что вам надо, мерзкие детишки? — несмазанным тележным колесом проскрипел завхоз. — Пришли издеваться?

Не ожидавшая такого напора Лив вздрогнула и сделала шаг назад. Поскольку я стояла сбоку, то смогла увидеть, как в глазах подруги заблестели слёзы.

— Я же говорила, что не надо сюда идти! — разозлившись, сказала я, пока Холли и Луна успокаивали Лив.

— А-а-а, Уизли, — скривился Филч. — Такая же отвратительная, как и твои братья. Чего припёрлась?

— А вы неблагодарный старый хрыч! — я была в бешенстве. — Мы хотели узнать, нужна ли вам или вашей кошке какая-нибудь помощь, а вы, как последний грубиян, накинулись на нас с обзывательствами!

— Джин, хватит, — всхлипнула Лив и дотронулась до моего плеча. — Пойдём лучше отсюда, если здесь нам не рады.

Я смерила недовольным взглядом Филча, но всё же позволила себя увести. Мы расселись на подоконнике третьего этажа.

— Козёл старый, — бросила Эви.

— Старость нужно уважать, — без особой уверенности произнесла Холли.

— Нужно уважать не годы, а поступки, — назидательно произнесла Луна, пока я расчёсывала её вечно спутанные волосы.

— Лив, не бери в голову, — сказала Мирта, сидящая по-турецки.

— Хорошо, — Оливия кивнула. — Однако я хотела бы узнать, как помочь кошке. Хотя бы для того, чтобы знать, как помочь тем, на кого могут напасть.

— Ах ты хитрая барсучья морда! — рассмеялась я. — Я-то думала, что ты у нас просто добрая и наивная душа.

— Это разве плохо? — задумчиво спросила Луна.

— Быть добрым не плохо, — сказала я.

— Плохо быть наивным, — добавила Эвелин. — Давайте лучше подумаем, как разузнать про лекарство от этого странного паралича.

— Можно попробовать спросить у преподавателей, — предложила я, прикидывая, как заплести Луну. Когда мне не ответили, я подняла взгляд и поняла, что на меня косятся все, кроме замечтавшейся Луны. — На меня даже не смотрите. Мой декан меня недолюбливает.

— Зато тебя Флитвик обожает, — хмыкнула Мирта.

— Вот только не факт, что он разбирается в лекарствах, — парировала я. — Лучше осторожно к Спраут подойти. Она добрая.

— Это да, — Лив согласно закивала. — Я попробую разузнать у Спраут. Надеюсь, она ответит.

Я заплела Луне четыре косы, которые скрутила в два забавных пучка, а потом мы решили направиться в библиотеку. Конечно, можно было отложить на потом, однако завтра у меня тренировка. Флинт чудом, не иначе, забронировал стадион на весь день после обеда. И я уже представляла, как буду вечером на бровях ползти в комнату.

Первый матч в этом году состоится через неделю между Слизерином и Гриффиндором, и деканы с капитанами лютовали, выбивая для своих команд как можно больше времени для тренировок.

По пути в библиотеку я рассказала девчонкам про Миртл, «забыв» упомянуть про наши клятвы. В итоге на месте мы разделились: Эвелин и Холли вызвались искать информацию о Тайной комнате, Оливия и Мирта решили перебрать газеты, а на меня и Луну свалилась почётная задача узнать об Ужасе Слизерина. Ну, это я поищу с удовольствием.

Я поспешила в отдел магозоологии, придирчиво рассматривая бестиарии. Луна последовала моему примеру, изредка задумчиво поглядывая на меня. Мы набрали с десяток книг и расположились за одним из дальних столиков. Луна наконец-то решила поговорить.

— Тебе ведь что-то известно, — негромко, но утвердительно сказала она.

— С чего ты взяла? — спросила я, сдерживая панику. Какого Мордреда?

— Сложно объяснить, — девочка неопределённо пожала плечами. — Я ещё в начале года обратила внимание, что у тебя катастрофически мало мозгошмыгов. А недавно они исчезли совсем, и не известно, появятся ли снова.

— Мозго… Кто? — не поняла я. Луна улыбнулась.

— О, мозгошмыги — очень интересные создания… — начала рассказывать она.

* * *

Само собой, мы толком ничего не нашли в тот день. Девчонки собирались продолжать поиски после уроков, а меня ждала тренировка, на которую я шла в весьма скверном настроении.

Луна пообещала, что не будет ни с кем делиться своими мыслями, но только если я всё расскажу ей. Придётся поломать голову над текстом клятвы, которая защитит мои тайны. Но перед этим нужно будет навестить Сахис, чтобы узнать, что вообще происходит и могу ли я привести в Тайную комнату Луну, которая явно захочет познакомиться с василиском. Да и к Миртл нужно зайти и рассказать последние новости. А то она обидится, если оставить её в неведении.

Сказано — сделано. Сразу после тренировки я наскоро приняла душ, где намазала многочисленные синяки целебной мазью. Флинт лютовал. Доставалось всем. У меня даже грешным делом проскочила мысль, а не послать ли квиддич куда подальше? Но это будет очень плохая идея. Ко мне на факультете и так относятся нормально практически только благодаря квиддичу. Даже команда признаёт, что я весьма неплохо летаю. А в грядущем матче мне вообще предстоит выложиться на все сто. Драко сообщил, что на матч прибудет его отец. Это означало, что мы должны доказать, что нам не зря купили мётлы.

Майлз Блечтли любезно согласился донести мою метлу до факультетской гостиной, а я поспешила в туалет второго этажа так быстро, насколько это было возможно после тренировки.

— Привет, Миртл, — сказала я, толкая дверь, и вместо призрака увидела рядом с раковинами Гарри, Рона и Гермиону, сидящих на полу.

— Что ты тут делаешь? — воскликнула Гермиона, пока я ругала себя за то, что не додумалась заклинанием проверить, есть ли кто в помещении.

— Это женский туалет, и я могу сюда заходить, — я фыркнула и кивнула на мальчишек. — В отличии от Гарри и Рона.

— Тебе-то что? — фыркнула Рональд.

— Мне — ничего. Но я уверена, что старосты будут просто счастливы узнать, что два мальчика и девочка сидят в женском туалете, — бросила я, смерив компанию недовольным взглядом. Гарри непонимающе уставился на меня, Гермиона покраснела и вскочила, а Рон выхватил палочку, перемотанную клейкой лентой.

— Будешь стучать, сестрица? — зло сказал брат. — Чего ещё следовало ожидать от мерзкой слизеринки?

— Как минимум следования правилам, чего явно нельзя сказать про вас, — парировала я, уперев руки в бока. — Или вы привыкли, что вашу компанию постоянно Дамблдор покрывает? Тогда какого Мордреда вы наезжаете на Малфоя, который отцом прикрывается? Вы абсолютно одинаковые…

Я не успела договорить, как мою щёку обожгло, а голова мотнулась вбок из-за мощной затрещины. Я медленно дотронулась до щеки, осоловело глядя на потирающую ладонь Грейнджер, чувствуя, как во мне просыпается гнев. Поганая грязнокровка!

— Гермиона, ты что творишь? — испуганно пискнул Рон. Гарри хотел было что-то добавить, но не успел, потому что я, взбесившись, прицелилась в гриффиндорку и быстро пробормотала несколько заклинаний. А затем так же быстро покинула туалет, чтобы не проклясть зубрилку посерьёзнее. С неё сейчас хватит и почесухи с россыпью прыщей.

Я остановилась только в коридоре пятого этажа рядом с аудиториями. Коснувшись разгорячённым лбом холодного стекла, я пыталась успокоиться и привести мысли в порядок.

— Джинни! — окликнул меня знакомый голос. Я медленно повернула голову и увидела Гарри Поттера, который стоял, уперев ладони в колени, и тяжело дышал.

— Я боялся, что не догоню тебя, — сказал гриффиндорец. — Ты очень быстро бегаешь.

— Что тебе нужно? — недовольно спросила я, усаживаясь на широкий подоконник, поджав ноги. Поттер нерешительно потоптался рядом, но всё же сел на другой конец подоконника.

— Слушай, не обижайся на Гермиону. Она не со зла, — произнёс Гарри, не глядя на меня.

— Всего лишь не со зла ударила человека, — ядовито фыркнула я.

— Ты тоже хороша! — воскликнул парень.

— Разве я сказала хоть слово неправды? — возразила я, снова чувствуя, как внутри закипает гнев. — Ты хоть знаешь, что про вашу компанию говорят на других факультетах?

— И что же? — не на шутку заинтересовался Поттер.

— То, что вы любимчики Дамблдора и Макгонагалл, которые могут нарушить хоть весь устав Хогвартса, и им ничего не будет, — я сочувственно посмотрела на ошарашенного гриффиндорца. — Неужели ты не общаешься с учениками с других факультетов?

— Не видел в этом необходимости, — тихо сказал Гарри. — Всё так плохо?

— А ты как думаешь? — вздохнула я. — Никому не понравился финт Дамблдора с прошлогодней раздачей баллов.

— Мы эти баллы заслужили! — возмутился Поттер.

— Чем? Учёбой? Достижениями в кружках?

— Мы остановили Волдеморта! И рисковали жизнями! — крикнул гриффиндорец.

— Вот только доказательств этого никто так и не увидел, кроме болтовни Рона. Если бы директор сразу вызвал в школу аврорат для расследования, то это был бы другой разговор, — я фыркнула. — А все, кто был тогда на пиру, восприняли это как плевок в душу. Посуди сам, ребята усердно весь год зарабатывали баллы, а добрый дедушка Дамблдор просто отсыпает своему любимому факультету кучу баллов. Тебе было бы приятно, если столько баллов досталось другому факультету?

— Пожалуй, нет, — признал Поттер.

— Тогда, будь другом, прекрати воспринимать как должное подачки вашему факультету и возьмись за голову, — резко сказала я, вставая с подоконника. — Доброй ночи.

С Поттером мы больше не общались. В большом зале я часто ощущала на себе пристальный взгляд парня, однако подойти он не решался. Я тоже не рвалась говорить, особенно учитывая, что Гарри постоянно сопровождали его друзья. Когда мне приходилось проходить мимо, Рон ядовито фыркал, а Гермиона награждала меня ненавидящим взглядом. Мирта рассказала, что Лаванда Браун по секрету сообщила ей, что заучку лечили от чесотки. Я не смогла сдержать злорадный смех.

— Неужели ты приложила к этому руку? — Мирта была явно удивлена.

— Не буду отрицать, — я пожала плечами. — И это Грейнджер ещё легко отделалась.

— Это правда, — сказала Оливия, которой я успела рассказать о случившемся. — Обычно в таких случаях начинается настоящая травля маглокровки, которую покрывают родители чистокровных учеников.

— Это жестоко, — Холли покачала головой.

— Да нет, — возразила Эви, кутаясь в модный белый свитер крупной вязки. — До Хогвартса я училась в школе Святой Марии, и там подобные вещи были сплошь и рядом. Причём вот вам забавный факт: разделение было не на бедных и богатых, а на представителей влиятельных родов и, так сказать, «чернь». Даже мне попадало, и это несмотря на то, что моя мама — важный человек в посольстве, а у отца свой бизнес. А девочкам из небогатых семей доставалось намного сильнее.

— И как учителя на это реагировали? — не на шутку заинтересовался подошедший Джейкоб. Я обернулась и увидела, что к нашей компании присоединились мальчишки.

— Учителя назначали наказания. Вроде как, — ответила Эвелин. — Но только кто-то писал строчки, а кто-то получал тростью по рукам и ногам. Хогвартс в этом плане намного более лоялен к ученикам.

— Кто бы мог подумать… — удивлённо протянул Себастьян.

— Странно, что Грейнджер об этом не знает, — фыркнул Декстер.

— Или она предпочла об этом забыть, — вздохнула Мирта.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Юстас. Ему ответил Колин:

— Ощущение, что она живёт в каком-то своём мире, — сказал гриффиндорец, укладывая рядом с собой тяжеленную камеру, с которой он всюду таскался. — В мире, правила которого она знает лучше всех. Представляете, она даже профессоров постоянно поправляет!

— Я благодарю Мерлина за то, что не родилась на год раньше, — вздохнула я. Ребята сдавленно захихикали.

Вообще-то, мы собрались в пустом классе, чтобы написать все эссе по трансфигурации, заданное на следующую неделю. Мальчишки задержались в теплицах, поэтому мы разговорились. И разговор, как обычно, свернул в странное русло.

Как только мы закончили с написанием эссе, нелёгкая принесла Малфоя.

— Уизли, к декану, — бросил блондин, плечом опираясь о дверной косяк.

— Что-то случилось? — встревоженно спросила я, вскакивая с места.

— Собирается вся команда, — кратко сказал Малфой. Я кивнула и начала собирать сумку.

— Иди уже! — фыркнул Харпер. — Мы принесём твоё барахло в факультетскую гостиную.

— Спасибо, — улыбнулась я и вслед за Малфоем вышла из кабинета.

Какое-то время шли молча. Товарищ по команде косился на меня, я же терпеливо ждала, когда он начнёт задавать вопросы.

— Почему вы занимаетесь все вместе? — наконец спросил парень.

— А почему нет? — хмыкнула я. — Программа у всех общая, мы помогаем друг другу делать домашние задания и подтягиваем отстающих.

— Да я не про это, — поморщился Малфой. — В этом замке почти не встретишь компаний, где есть ученики со всех факультетов и разных статусов крови.

— Нам об этом уже сказали. Раз десять точно, — теперь настала моя очередь морщиться. — И ощущение, что для некоторых это прям личная трагедия.

— Травят? — злорадно усмехнулся блондин.

— Пытаются, — не стала отрицать я. — Мы маленькие, нас мало, но мы вместе. К тому же всегда можно наложить на задир пару сглазов.

— А силёнок-то хватит? — насмешливо спросил Малфой.

— Хочешь проверить? — я лишь хмыкнула.

— Дуэли запрещены, — пошёл на попятный софакультетник.

— Как скажешь, — я лишь пожала плечами. В своих силах я уверена, хоть и отрабатываю заклинания пока только в туалете Миртл. Но, видимо, сейчас эта тренировочная площадка недоступна. Хотя можно попытаться согнать гриффиндорскую троицу с насиженного места. Миртл уже прилетала в душевые и жаловалась, что Рон и Гермиона её обижают. Да, определённо нужно вмешаться.

В кабинете профессора Снейпа уже собралась вся команда. Флинт стоял рядом со столом декана, скрестив руки на груди. А у нашего преподавателя был настолько недовольный вид, будто ему зарплату золотом лепреконов выдали. Я мысленно захихикала и тут же осеклась, потому что декан холодно посмотрел на меня. Мысли он, что ли, читает?

Профессор Снейп тут же усмехнулся, словно подтверждая мои мысли.

Мать честная! Полцарства за учебник по окклюменции!

— Вижу, вы не торопились, — хмыкнул заметно повеселевший Снейп.

— Я не виноват, что на земле Уизлета медленная, как черепаха, — заявил Малфой. Я внимательно осмотрела его, прикидывая, какое заклинание лучше разучить: трансформирующее в хорька или же в крысу. Эх, жалко, что я не загонщица. Так можно было бы пару раз дать ему бладжером по блондинистой макушке. Мечты-мечты…

— Завтра у нас важный матч, — слово взял Флинт. — Я жду, что каждый из вас выложится на все сто. Вы должны доказать, что вы лучшая команда школы, чтобы нам не пришлось краснеть перед мистером Малфоем. Мы долго обсуждали и приняли решение произвести несколько замен в команде.

— С чего бы это? — хмыкнул Эдриан Пьюси.

— Наверное, чтобы победить, — усмехнулась я.

— Правильно говоришь, Уизли, — кивнул Флинт. — Именно поэтому ты теперь будешь играть на позиции ловца.

— Чего?! — воскликнули мы с Малфоем одновременно. Снейп закатил глаза.

— Малфой в игре старается подстраиваться на команду, в то время как Уизли разгоняет метлу до предела и обращает внимание только на мячи, — полуутвердительно произнёс Майлз Блечтли.

— Именно, — согласился Флинт. — Я так же меняюсь позициями с Боулом. И предупреждаю сразу: если кто-то из вас проболтается кому угодно, даже своим, то сразу же вылетит из команды. Уяснили?

— Да, — нестройно протянули мы.

— Свободны, — бросил капитан.

— Я прошу прощения, но какого чёрта? — недоуменно спросила я уже в коридоре. — Часто бывают такие перестановки в команде?

— Обычно нет, — мне ответил Люциан Боул. — Но Флинт посадил пару ребят понаблюдать за нашими тренировками, а затем они сдали воспоминания, которые передали тренеру сборной Ирландии.

— Ого! — воскликнул Перегрин Деррек. — И как только на него вышли?

— Заморочились точно неслабо, — хмыкнул Блечтли.

— Всё должно быть в лучшем виде. В этом году мы должны взять кубок, — фыркнул Пьюси.

Мы прошли в гостиную, я забрала сумку у Декстера, поблагодарила мальчишек и на негнущихся ногах ушла к себе.

Очень странное решение делать перестановки в команде накануне матча. Мы же ещё даже ни разу не тренировались в новом составе. Как мы можем хорошо выступить?

Вопросы отпали, когда ко мне заглянула Джемма и сказала, что Флинт собирает всю команду для внеочередной тренировки. Пришлось хватать метлу и бежать в раздевалку.

Флинт гонял нас и в хвост, и в гриву почти до ночи. К концу тренировки у меня практически двоилось в глазах и обветрились щёки. Капитан вместе с Перегрином загоняли меня, постоянно посылая в мою тушку бладжеры. И даже когда у ребят был перерыв, мне пришлось летать по полю и раз за разом ловить снитч.

После тренировки я из последних сил приняла душ и рухнула спать. А разбудил меня громкий и требовательный стук в дверь.

Я подскочила, спросонья не понимая, что происходит. Затем чертыхнулась, накинула халат и поспешила открыть дверь.

— Привет, Джинни. Девочки, заходим, — скомандовала староста. Я подбирала челюсть с пола, наблюдая, как в мою комнату заходят слизеринки со старших курсов. Все с лёгким макияжем, в красивых нарядах и с идеально уложенными волосами.

— Что происходит? — удивилась я, оглядывая девушек, которые, в свою очередь, поджав губы, рассматривали мою старенькую ночную рубашку.

— Дело в том, Уизли, — меня передёрнуло от того, насколько мерзко Паркинсон произнесла мою фамилию, — что сегодня матч. И ты, являясь частью команды, также являешься лицом факультета.

— Не скажу, что нас это устраивает… — хмыкнула Дафна Гринграсс. — Но ты вроде как неплохо летаешь.

— Поэтому наша задача сделать из тебя что-то симпатичнее огородного пугала, — заявила Трейси Дэвис. Миллисента Булстроуд на это сдавленно захихикала. Вот чья бы корова мычала. Не с внешностью Булстроуд смеяться над словами про внешний вид других.

— Так! Поговорили и хватит! — Джемма оглушительно хлопнула в ладоши. — У нас много дел.

А дальше меня взяли в оборот. На лицо и волосы наносили какие-то маски и притирания, которые я задолбалась бегать смывать. Затем пришлось спорить с девчонками насчёт того, что причёска с прядями, падающими на лицо, — это очень плохая идея. Дафна, скрипя зубами, согласилась и начала плести косы. В это время Джемма и Трейси нагло перерывали мой гардероб, желая найти «что-то приличное».

— Зачем наряжаться? Мне же просто нужно сходить на завтрак и дойти до раздевалки, — спросила я, морщась от того, как Панси маленьким пинцетом выщипывала мне брови. Мерлин, надеюсь, она мне не превратит брови в две тонкие ниточки!

— Ты с ума сошла?! — воскликнула Трейси. — Леди всегда должна красиво выглядеть!

Я закатила глаза, но предпочла взять смысловую паузу. Девчонки откопали в моём шкафу белую блузку с оборками и тёмно-синюю юбку ниже колена.

— Сойдёт для сельской местности, — прокомментировала мой внешний вид наследница рода Гринграсс.

Я тем временем внимательно осмотрела своё отражение в зеркале. Волосы блестели расплавленной медью, а веснушки исчезли как дым, из-за чего глаза как будто стали ярче.

— Как вы убрали веснушки? — спросила я.

— Зелье купила в магазине мадам Примпернель, — пожала плечами Панси. — Стоит галлеон за флакон. Так что не потянешь. Я и так тебе сделала одолжение.

— А ещё главное потом не загорать, иначе веснушки быстро вернутся, — со знанием дела сказала Трейси.

Я кивнула, принимая слова слизеринок к сведению.

С конвоем я отправилась на завтрак. Меня по дороге всё время одёргивали, чтобы я не горбилась, не косолапила и обязательно улыбалась.

— Что, Уизли, смотрю, тебя взяли в оборот, — рассмеялся Декстер, когда я приземлилась, вернее, элегантно села на лавочку рядом с ним.

— Это ужас, — пожаловалась я однокурснику. — Они каждый день тратят кучу времени на свой внешний вид.

— А ты, конечно, намного грамотнее распоряжаешься своим временем, — ядовито фыркнул Блейз Забини, сидящий напротив.

— Разница приоритетов, друг мой, — спокойно сказала я, смерив слизеринца внимательным взглядом. — Внешний вид — это, конечно, хорошо, но заклинания за меня никто отрабатывать не будет.

— Посмотрим, как ты с помощью заклинаний будешь себе мужа искать, — засмеялся Люциан Боул.

— Какие женихи, слушай… Мне всего одиннадцать! — в ужасе воскликнула я. — Вернёмся к этому вопросу годика так через четыре, а пока не мешайте мне учить заклинания и играть в квиддич.

Кстати о квиддиче… После завтрака меня обступили одноклассники.

— Хоть я учусь на Гриффиндоре, но в этот раз я буду болеть за Слизерин, — сказала Эвелин после того, как Колин сфотографировал нашу компанию и мы все вместе направились в сторону квиддичного поля.

— Я вообще не понимаю, почему должен болеть за Гриффиндор только потому, что я там учусь, — недовольно произнёс Роберт. — Я не общаюсь с ребятами из команды. Не логичнее ли поддерживать ту команду, где играют твои друзья?

— В этой школе принято дружить только с учениками со своего факультета, — печально сказала Луна.

— Значит, будем ломать общепринятые нормы, — хмыкнул Джейкоб.

— Давно пора, — сказала Лив. — Всё равно после школы факультетское деление игнорируется.

Ребята проводили меня до раздевалки и дождались, пока я переоденусь в форму. А на выходе Колин устроил мини-фотосессию. А мини потому, что нашу компанию разогнал Флинт.

— Так, малышня, расходитесь по трибунам. Уизли, готовься к выходу на поле, — распорядился капитан.

— Удачи! — напоследок сказал мне Ибрагим.

— Мы в тебя верим! — улыбнулась Холли.

Я поблагодарила ребят и направилась к команде, где встала в конце шеренги.

— Все вы знаете, насколько важен этот матч, — произнёс Флинт. — И я не буду в очередной раз вам это рассказывать. Сегодня наша задача — доказать всем, кто является сильнейшей командой школы. Вперёд!

Я выдохнула и вышла на поле вслед за остальными. Хорошо, что я в перчатках: ладони быстро вспотели от волнения, и метла могла выскользнуть из рук. Вот это был бы номер! Полшколы бы померло со смеху…

Поскольку поменяли мою позицию в команде, я теперь выступала под седьмым номером. И нам удалось сохранить замену в секрете, потому что удивление гриффиндорской команды было неподдельным. Надеюсь, они достаточно шокированы, чтобы плохо играть.

Мадам Хуч пригласила капитанов обменяться рукопожатиями. Те, судя по всему, пытались сломать друг другу конечности.

Затем раздался звук свистка, и четырнадцать игроков взмыли в небо. Я сразу поднялась повыше, осматривая поле в надежде увидеть золотой блик.

— Ты же охотник! — крикнул Гарри, подлетая ко мне.

— Нет, Поттер. Я ловец! — крикнула в ответ я, уворачиваясь от бладжера, летевшего в меня. Но и по Гарри мяч не попал: Джордж сильным ударом биты послал бладжер в меня. Ну, братец, я тебе это потом припомню! Я не успела отлететь, как на полпути мяч повернул и снова устремился к Гарри.

Что за чертовщина? С другой стороны, это здорово отвлекает ловца соперника. Очень сомневаюсь, что Гарри позволят сильно пострадать.

Как назло, снитч куда-то запропастился, а бладжер продолжал гоняться за Поттером. Близнецы удачно отбивали атаки мяча, но защищали только Гарри. Они, конечно, молодцы, но не дело забывать про остальных членов команды. Я заметила, как Флинт метко пустил бладжер в Анджелину, помешав девушке забить гол.

— Кто-то заколдовал этот мяч! — я услышала крик Фреда, когда пролетала мимо.

Команда соперников взяла тайм-аут. Я тем временем подлетела к своим и спрыгнула с метлы.

— Что происходит? — недовольно спросил Эдриан.

— Какая-то скотина заколдовала бладжер, судя по тому, как мяч гонялся за Поттером, — сказала я.

— Так же хорошо! — рассмеялся Малфой.

— Нет, это ужасно, — одёрнул блондина Люциан. — Если мы победим в этом матче, то его результаты могут аннулировать.

— Флинт, нужно просить заменить мяч, — резюмировал Майлз.

— И требовать преподавательскую проверку, — встряла я, вспоминая наставления Перси. — Чтобы никто не посмел сказать, что мы воспользовались ситуацией.

— Уизли дело говорит, — кивнул Перегрин.

Флинт согласился с нашими доводами и полетел разбираться с проблемой. Мяч заменили, а преподаватели решили активировать над полем что-то типа защитного барьера. Я сразу задалась вопросом, почему этот самый барьер нельзя активировать на каждом матче? Это же нужно как для защиты игроков, так и для защиты зрителей. Вот и всё у нас так.

Раздался свисток судьи. Я забралась на метлу и взмыла в небо.

Поймав снитч, я стала героем для Слизерина и объектом ненависти для Гриффиндора. Малфой забил три мяча, чем заслужил одобрение отца.

Победили мы с перевесом в сто шестьдесят очков. Вуд попытался на нас наехать, мол, мы зачаровали бладжер, но предъяву отбил мистер Малфой, невзначай поинтересовавшийся, почему тогда именно слизеринцы попросили заменить мяч, а не бравые гриффиндорцы. Вуд решил взять смысловую паузу, ну а мы отправились в наше подземелье — праздновать.

Правда, сразу после матча меня обступили мои одноклассники. Колин уверял, что фотографии получатся замечательные и он успеет всё напечатать к Рождеству. А девчонки поставили меня перед фактом, что завтра мы будем праздновать мой удачный дебют. Только с этим условием меня отпустили в гостиную факультета вместе с Колином, которого софакультетники попросили организовать небольшую фотосессию и выдали целый галлеон авансом.

В подземельях девчонки очень быстро организовали фуршет, так непохожий на гриффиндорские тусовки, о которых мне рассказывали братья. Мероприятие слизеринцев больше напоминало светский раут. Когда Колин ушёл, я стояла в стороне, стараясь слиться со стеной, чтобы только не участвовать в разговорах ни о чём. Прекрасно понимаю, что не вывезу светскую беседу и невольно начну язвить и грубить. Что поделать, характер такой.

Слава Мерлину, софакультетники в принципе обращали на меня мало внимания. Меня вполне устраивало общество высокого стакана с холодным апельсиновым соком.

— Не надоело стену подпирать? — насмешливо произнёс подошедший Декстер.

— Честно? Надоело, — вздохнула я, пригубив сок.

— Заметно. Нечасто можно увидеть тебя настолько не в своей тарелке, — усмехнулся парень, отпивая из своего стакана шипучий персиковый чай.

— Ну уж извините, что не родилась во влиятельной семье, — я вяло огрызнулась, осознавая, насколько однокурсник прав.

— Так и быть, извиняю, — снисходительно произнёс Декстер. Я только хотела наплевать на приличия и дать по шее зарвавшемуся парню, как на моё плечо опустилась небольшая рыжеватая сипуха, принадлежащая Джейкобу. Эта сова, недовольная моим замешательством, попыталась когтистой лапой растрепать мою причёску, но её быстро перехватил Декстер. Я тихо поблагодарила парня и отвязала привязанный к лапе кусок пергамента.

«Джинни, нам нужно срочно поговорить.

Жду тебя на пятом этаже рядом с классами для дополнительных занятий.

Гарри.»

Ущипни меня. Похоже, у меня галлюцинации, — негромко сказала я, показывая слизеринцу записку. Тот мою просьбу не выполнил, но написанное на пергаменте внимательно прочитал.

— Я так понимаю, Гарри — этот тот, который Поттер? — хмыкнул Декстер.

— Видимо, — кивнула я.

— И как тебя угораздило с ним снюхаться?

— Снюхаться… Скажешь тоже… — я похихикала. — Так, здороваемся разве что. Ну и один раз я ему высказала, что остальные думают о его привилегированном положении. Может, разум у него включился?

— Если да, то будет неплохо, — сказал Декстер, допивая свой чай.

— Чего секретничаете? — к нам подошёл Люциан Боул. — И что за сова?

— Сова Джейкоба Брутсвера. Принесла записку от Мирты. Подруга просит принести ей книгу по чарам, необходимую для эссе, — не моргнув глазом солгала я. Староста перевёл подозрительный взгляд на Декстера, который с готовностью подтвердил мои слова, добавив:

— Мы с Харпером можем сопроводить Уизлету, чтобы гриффиндорцы на нашего ловца не напали.

На том и порешили. Я быстро спустилась к себе и для отвода глаз взяла толстую книгу, которую действительно должна передать Мирте. Но только завтра.

Декстер тем временем договорился с Харпером, и мальчишки ждали меня у входа в факультетскую гостиную.

— Какого Мордреда Грин не может подождать до завтра? — недовольно бурчал Харпер. — Нам так не достанутся засахаренные крылья бабочек.

— Друг, неужели ты любишь эти девчачьи сладости? — насмешливо спросил Декстер, с явным удовольствием наблюдая за смущённым приятелем. Я негромко рассказала Харперу о записке Поттера, а Декстер добавил, что, по его мнению, это ловушка гриффиндорцев и нужно держать палочки наготове. Парни пообещали проследить, чтобы меня не прибили. Я не обольщалась и прекрасно понимала, что такое заступничество я заслужила исключительно сегодняшней игрой. Зато это ясно показало, что меня будут ценить те, кто нуждается в моих навыках и способностях. Значит, мне нужно сделать всё, чтобы стать незаменимой.

На пятом этаже мы увидели одиноко стоящего Поттера, который нервно переминался с ноги на ногу. Я быстро проверила наличие живых людей поблизости и с удивлением отметила, что, кроме Гарри, меня и Декстера с Харпером, в коридоре никого не было. Об этом я рассказала однокурсникам.

— Мы останемся тут, — серьёзно сказал Декстер. — Если что, колдуй щит и кричи — мы поможем.

Я кивнула и направилась к гриффиндорцу, держа палочку наготове.

— Я думал, ты придёшь одна, — сказал Гарри после короткого приветствия.

— Ты меня извини, но я не думаю, что после сегодняшнего матча мне стоит ходить одной на встречи с гриффиндорцами, — я криво улыбнулась. — Не представляю, насколько на меня братья злятся.

— Ну, Рон несколько расстроен… — нехотя признал парень.

— Знаю я это «несколько», — пробурчала я. — Так чего хотел?

— Я узнал, кто зачаровал мяч, — произнёс Гарри.

— Поделишься? — заинтересовалась я, окидывая гриффиндорца внимательным взглядом.

— Ты знаешь про домовых эльфов? — спросил Поттер.

— Конечно. Они хорошие помощники по хозяйству, — ответила я. — Матушка много лет мечтает о таком, но они стоят целое состояние. А что?

— С лета меня преследует чокнутый домовой эльф, — словам Поттера я немало удивилась.

— Да-да, — продолжал Гарри. — Сначала он вломился в дом к моим дяде и тётке и отлевитировал торт прямо на голову их гостье. Мне за это потом от Министерства прилетело. А ещё Дурсли решили, что я всё это подстроил. Они заперли меня в комнате и не выпускали даже на обед — тётка еду приносила. И ванную я посещал только под конвоем.

— А почему твои родственники так на тебя взъелись? — недоумевала я. — Если ты до этого так не пакостничал…

Судя по тому, как Гарри опустил взгляд в пол, а его уши покраснели, парень явно любил потрепать нервы родственникам. Мои мысли подтвердило и то, что гриффиндорец быстро сменил тему, начав рассказывать про то, что этот самый домовик перекрыл вход с магловской стороны на платформу девять и три четверти, из-за чего ему с Роном пришлось угнать фордик.

— Стой! — прервала парня я. — Какого Мордреда вы не дождались маму с папой? Они могли спокойно переправить вас в Хогсмид камином.

— А так разве можно? — удивился Поттер так искренне, что мне очень захотелось его стукнуть.

— Поттер, тебе голова нужна, только чтобы есть и очки носить? — раздражённо сказала я, закатывая глаза. — К твоему сведению, поезд — самый новый способ транспортировки учеников в школу. До этого пользовались каминной сетью. А ещё раньше спокойно обходились портключами и аппарацией, а маглорождённых переправляли на лошадях. А вы вместо того, чтобы подумать, ломанулись в школу, нарушив половину устава. Если бы ты не был Гарри Поттером, тебя бы исключили сразу.

— Говоришь, прям как Снейп, — недовольно скривился Поттер.

— Послушал бы умного человека, — я фыркнула. — Как я понимаю, этот домовик и зачаровал бладжер? Вот только зачем ему это?

— По приказу Малфоя, конечно же! — убеждённо сказал гриффиндорец.

— Это серьёзное обвинение. У тебя есть доказательства?

— Но это же Малфой! Он меня ненавидит! — воскликнул Поттер. Его зелёные глаза, скрытые стёклами очков, лихорадочно блестели.

— В Визенгамоте так и скажешь, — я лишь покачала головой. — Малфою интересно тебя задевать при публике. Зачем ему действовать исподтишка?

— Чтобы потом злорадствовать! — сказал Поттер.

— Куда уж больше, — я хмыкнула. — Драко больше подходит тактика купить дорогие мётлы для всей команды, чтобы соперники удавились от зависти и проиграли с разгромным счётом.

— Я-то надеялся, что ты мне поможешь, а ты Малфоя выгораживаешь! — гриффиндорец явно разозлился.

— Если для тебя помощь — это говорить «все козлы, а ты хороший», то я тебе ничем не могу помочь, — спокойно произнесла я, однако чувствуя раздражение от бесполезного диалога и наездов Гарри. — Так что я отправлюсь в гостиную факультета. Если захочешь нормально поговорить без истерик — зови.

Развернувшись на каблуках, я сердито зашагала в сторону лестниц, кивнув однокурсникам, показывая, что разговор с Поттером окончен.

— Что это было? — удивился Харпер.

— Слабоумие и отвага, друг мой, — я криво усмехнулась. — Слабоумие и отвага…

* * *

Фуршет в гостиной Слизерина продолжался недолго, правда, весь факультет добросовестно прогулял ужин. Может быть, старшекурсники и продолжили загул, но я ушла к себе ещё до восьми часов. Завтра мы всем курсом будем праздновать мой удачный дебют, а значит, нужно как следует выспаться.

Я наскоро приняла душ, стараясь не мочить волосы. Затем в комнате вытащила из сложной причёски шпильки, которые следовало вернуть Джемме. Тяжёлые косы рассыпались по плечам. Распускать их я не хотела — легла спать прямо так.

Спала я плохо. Сначала мешали туго заплетённые косы. Затем я начала мёрзнуть, пришлось даже надевать шерстяные носки и кутаться в домашнюю мантию. И всю ночь не покидало тревожное ощущение. Хотелось всё бросить и бежать… Но вот куда бежать? А главное, зачем?

Само собой, утром я клевала носом. Постоянно зевая, я расплела косы, тщательно расчесала кудрявые волосы и убрала их за спину с помощью ободка. Затем хотела было надеть джинсы, но вовремя вспомнила, что я вроде как леди. Пришлось надевать серое тёплое платье из плотной ткани и вязаные сапожки.

Не знаю, пойдём ли мы сегодня на улицу, но тёплую мантию на всякий случай лучше взять.

И мантию, и шпильки я положила в сумку, которую повесила на плечо.

Перед тем как идти на завтрак, я забежала в туалет, чтобы умыться. Там-то меня выцепила Миртл.

— Я так понимаю, что усиленные тренировки у тебя пока отменяются? — полуутвердительно сказала девочка, скрестив руки на груди.

— Именно, — кивнула я. — Ты что-то хотела?

— Мне не нравится, что в мой туалет постоянно приходят те ребята с Гриффиндора, — пожаловалась Миртл. — Те самые, с которыми ты поругалась. Они постоянно о чём-то шепчутся и мешают мне устраивать потопы и петь песни. Давай их прогоним?

— Для начала нужно узнать, что они задумали, — сказала я, потерев пальцами подбородок.

— Они почти каждый день собираются, — сказала Миртл. — Идём?

Само собой, пришлось идти. Единственное, я попросила призрака поймать в туалете кого-нибудь из моих одноклассниц и передать, что на завтрак я не приду. Надеюсь, девчонки смогут раздобыть мне чего-нибудь пожевать.

Подходя к женскому туалету, я с помощью заклинания проверила, есть ли там кто живой.

Пусто. Отлично!

Надеюсь, я успею устроить засаду.

Я внимательно осмотрела туалет, надеясь отыскать какие-нибудь улики, но пока ничего не нашла. А поискать получше мне не дали.

Услышав в коридоре приближающиеся знакомые голоса, я только и успела наложить на себя дезиллюминационное заклинание и чары приглушения шагов. Хотя гриффиндорцы не отличались внимательностью, для верности я спряталась под раковинами.

Дверь открылась, и в женский туалет быстро вошла гриффиндорская троица.

— Ну что, начнём? — нетерпеливо спросил Рональд.

— Подожди, — одёрнула приятеля Грейнджер и начала проверять туалетные кабинки.

Я беззвучно усмехнулась: тоже мне, великая волшебница! Те, кто хотят кого-то подслушать, не будут просто прятаться в кабинке, когда есть столько различных чар, зелий и артефактов.

А ребята тем временем втроём набились в одну кабинку и плотно закрыли дверцу. Слава Мерлину, что не додумались применить заклинание против подслушивания.

Какое-то время гриффиндорцы гремели чем-то металлическим, а затем Грейнджер чётко, как на уроке, произнесла заклинание, зажигающее огонь под котелком для варки зелий.

— Ну, вроде всё готово. Можно начинать варить Оборотное зелье, — произнёс Поттер, а мои брови поползли наверх. Они совсем с головой не дружат? Варить высшее зелье в туалете, где привидение постоянно устраивает потоп? И они надеются, что у них получится? Потравятся же! И вообще, откуда у них рецепт, который явно хранится в Запретной секции?

— Мы и так тянули до последнего. Сегодня произошло ещё одно нападение, — сказала Грейнджер. Ещё одно нападение? Вот чёрт! Надо было идти на завтрак, чтобы всё разузнать.

— Это точно Малфой! — решительно сказал Рон. — Хочет не только унизить, но и уничтожить наш факультет!

— А ещё вчера ко мне приходил Добби, — сказал Поттер и начал пересказывать разговор, от абсурдности которого мне хотелось побиться головой о раковину.

Таинственный домовой эльф, который вроде как принадлежит Малфоям, служит источником информации для Поттера о происходящем в Хогвартсе и выступает против своей семьи… Мне показалось, что я ослышалась. Я-то была уверена, что вчерашний рассказ Поттера — бред сумасшедшего, который не стоит воспринимать всерьёз. Эльфы же не могут предать своих хозяев… А если я права, то это значит, что кто-то приказывает эльфу приходить к гриффиндорцу и вешать ему лапшу на уши.

Как бы то ни было, уж слишком много дорожек ведут в сторону Малфой-мэнора. Придётся каким-то образом вытаскивать Драко на серьёзный разговор.

Кстати, примечательно то, что о нашем вчерашнем разговоре Поттер не сказал друзьям ни слова. Рон пару раз начинал жаловаться на плохих слизеринцев и на змеюку-сестру в частности, но Гарри лишь быстро менял тему. Понимает, что мы заслужили победу? Или после наших разговоров мозг начал проясняться?

Я услышала всё, что хотела, поэтому на цыпочках прокралась к двери и покинула женский туалет, мысленно воздав хвалу Мерлину и лично Филчу за не скрипящую дверь.

На завтрак я уже не успеваю. Делать нечего — придётся идти на хогвартскую кухню и просить эльфов организовать мне хотя бы небольшой перекус.

Однако до подземелий я так и не добралась. На первом этаже меня поймали взволнованные донельзя одноклассники.

— Где тебя носит? Мы тебя повсюду ищем! — воскликнула Оливия.

— Были дела, — кратко ответила я. — Что случилось?

— На Колина напали! Вчера вечером он не вернулся в гостиную, — рассказала Мирта. — А сегодня перед завтраком мы спросили у Макгонагалл, и она сказала, что Колин в больничном крыле. Мы хотим его навестить.

— Значит, идём, — сказала я, отчётливо понимая, что завтрак придётся отложить. Да и празднование нам сегодня явно не светит. Куда важнее будет узнать, что произошло с нашим товарищем.

Оказывается, не мы одни такие умны: перед дверьми медпункта толпились старшекурсники, которых медиковедьма пыталась ненавязчиво спровадить. Нашей компании пришлось локтями расталкивать гриффиндорцев, которых было больше всего, чтобы пробиться к мадам Помфри.

— Что вам нужно? — устало спросила женщина.

— Мадам Помфри, мы одноклассники Колина, — сказала я.

— И мы волнуемся за него, — добавила Эвелин.

— А также хотим узнать, как он, и можем ли мы чем-нибудь помочь, — поддержал Джейкоб.

Медиковедьму добили всхлипывающие Холли и Оливия. Вздохнув, женщина пропустила нашу компанию. Мы пролепетали благодарности и поспешили в палату.

На дальней койке, отделённой плотной ширмой, лежал наш одноклассник, уставившийся в потолок жутким пустым взглядом. Руки Колина замерли на уровне лица — ощущение, что в момент нападения в руках гриффиндорца был его драгоценный фотоаппарат, которого, впрочем, рядом не было.

Эви, как самая смелая, подошла к Колину и потрогала его руку.

— Кожа твёрдая и холодная. Как мрамор, — негромко сказала она.

— Кто мог сотворить такое с ним? — всхлипнула Мирта.

— Наследник Слизерина? — неуверенно предположил Юстас.

— Чушь, — фыркнула Декстер. — К Колину даже наш факультет относится весьма хорошо.

— Кстати, почему? Он же маглокровка, — поинтересовался Роберт.

— К нему относятся в первую очередь как к колдографу, — ответила я. — Когда общаешься с полезными людьми, статус крови может отойти на второй план.

— Уизли права, — покивал Харпер. — Даже на Тёмного Лорда работали выходцы из семей маглов, правда, это не афишировалось.

— Ну, тебе виднее, — не удержался от подкола Джейкоб, чьи родственники воевали против Упивающихся Смертью. Харпер дёрнулся, как от удара, и схватился было за палочку, но Декстер решительно положил ему руку на плечо, призывая успокоиться.

— Оставьте разборки на потом. Что будем делать? — хмыкнул Стивен.

Повисла тишина. Все раздумывали над словами ученика Равенкло.

Я же отчётливо понимала, что Малфой подождёт. Кто бы ни стоял за нападением, я найду его и не позволю вредить моим товарищам.

Слишком долго я откладывала разговор с Сахис. Пора навестить василиска.

Посовещавшись, мы решили разделиться. Оливия собиралась заглянуть в заметки матери по прорицаниям. Холли, как её соседка, вызвалась помочь. Ибрахим, Мирта, Луна и братья Фоули засели в библиотеке, а остальные попытаются разузнать у старшекурсников, не ругался ли кто с Колином.

Мы не собирались пускать на самотёк нападение на нашего товарища. Колин мог вести себя как надоедливый восторженный идиот, но он наш идиот, а мы не можем оставить друга в беде.

После разговора я, Декстер и Харпер направились в подземелья. Я дождалась, когда мы пройдём в малолюдный коридор, и развернулась к парням.

— Вы же понимаете, что мне нет смысла расспрашивать слизеринок. Они меня недолюбливают, — утвердительно сказала я. Мальчишки закивали, и я продолжила: — Вы идите в гостиную, а мне нужно кое-что проверить.

— Уверен, что ты знаешь куда больше, чем рассказываешь, — Декстер хмыкнул.

— Не буду даже отрицать, — я кивнула. — Но могу дать Непреложный Обет, что я не имею никакого отношения к нападениям.

— Ты слишком хорошо общаешься с Колином, чтобы его заколдовывать, — Харпер закатил глаза. — Вот если бы напали на Грейнджер, я бы подозревал тебя.

— Спасибо тебе большое, — с сарказмом сказала я.

Распрощавшись с мальчишками, я поспешила в неприметный закуток, где вошла в тайный проход за изумрудным гобеленом со змеёй. Зажгла люмос и начала быстро спускаться по узкой каменной лестнице. Конечно, намного быстрее было бы прокатиться по канализации, но этот ход для меня закрыт, по крайней мере, пока я не придумаю, как выкурить гриффиндорцев из туалета Миртл.

Почему всё так сложно?

По пути пришлось несколько раз проходить через защитные барьеры, зачарованные на парселтанге. Либо сам Салазар, либо его потомки были знатными параноиками. Хотя я бы ещё поинтересовалась у Сахис, как запрятать хорошенько главный вход, чтобы никто посторонний не шастал в Тайную Комнату.

Наконец я вышла из тёмного туннеля и поспешила в хорошо освещённый зал с мужским ликом, со стороны которого послышалось знакомое шуршание. Через минуту я увидела Сахис.

— Что привело тебя сюда, говорящая? — прошипела змея.

— На моего друга напали, — честно сказала, понимая, что, если попытаюсь юлить, змея запросто может снова залезть в мой мозг. — И все в школе считают, что это происки Наследника Слизерина.

— А зачем ты напала на своего друга, Наследница? — насмешливо спросил василиск.

— Это не смешно, — я недовольно посмотрела на собеседницу. — На мальчика наложили сильнейшие чары оцепенения. Я хочу знать, способны ли василиски на такое и был ли кто у тебя в гостях после меня.

— За несколько столетий Тайную Комнату посещали только два человека: ты и тот мальчик, разделивший душу, — ответила Сахис. — Оцепенение мы накладываем с лёгкостью, но используем его в основном для того, чтобы жертва не дёргалась при поедании.

От жуткого шипящего смеха мне стало откровенно не по себе, а змея как ни в чём не бывало продолжила говорить:

— Василиски не подчиняются никому. Мы не слуги и не рабы. Того, кто попытается нас подчинить, мы без промедления убиваем.

— Поэтому выведение василисков запрещено? — я не на шутку заинтересовалась. Так-то, несмотря на запрет, теоретически части василисков вполне себе можно купить. Выращивают ли змей на Туманном Альбионе или завозят из-за границы?

— Возможно, — не стала отрицать Сахис. — Волшебники обычно не любят сильных и мудрых существ, которых нельзя подчинить и с которыми не каждый может договориться.

— А если бы потомок Слизерина попросил тебя нападать на маглокровок, как бы ты это провернула? — поинтересовалась я, усаживаясь прямо на каменный пол.

— Взглядом бы наложила чары окаменения, которые невозможно снять, — уверена, будь у Сахис плечи, она бы ими непременно пожала. — Использовать василиска для простейших чар оцепенения — всё равно, что с авадой на комаров охотиться.

— Звучит логично, — кивнула я, задумавшись. — Но кому выгодно нападать на маглокровок, прикрываясь наследием Слизерина?

— Я не знаю, девочка, — ответила Сахис. — Я всего лишь василиск, пусть и весьма древний и мудрый.

— А я всего лишь одиннадцатилетняя девчонка из семьи предателей крови с куском души парня-сироты шестнадцати лет! — вспылила я, тряхнув волосами. — И вопрос времени, когда мой секрет всплывёт, учитывая, что наш декан явно читает мысли студентов. Да и про директора Дамблдора ходят тревожные слухи.

— Значит, нужно попытаться защитить твой разум, — недолго поразмыслив, сказала змея. — Следуй за мной.

Сахис решительно поползла в своё логово. Мне, конечно, было боязно заходить в туннель, находящийся за мужским ликом, но выбора не было. Василиск меня навряд ли сожрёт, а так есть шанс разжиться новыми знаниями.

Сам проход был тёмным, длинным, но довольно высоким, чтобы крупный василиск мог без труда проползти. Я, к сожалению, не могла видеть в темноте, поэтому зажгла на кончике палочки люмос. Огонёк заклинания осветил многочисленные кости животных, валяющиеся на полу. Эти кости неприятно хрустели под ногами, но пришлось терпеть, стиснув зубы, — всё-таки василиски не травой питаются. Мне ещё несказанно повезло, что я среди этих костей не оказалась в моё первое посещение Тайной Комнаты.

Идти пришлось довольно долго. Я далеко не сразу заметила, что туннель проложен под небольшим наклоном, и мы со змеёй сейчас поднимались наверх.

Туннель закончился большой пещерой с высокими сводами, в центре которой на большом постаменте располагался крупный плоский камень с большим количеством выгравированных рун, большую часть из которых я вообще не знала. Эти руны слегка светились, что позволяло в полумраке пещеры их отчётливо видеть. Не знаю, что это за штука, но на всякий случай лучше держаться подальше, чтобы не заработать какое-нибудь проклятие.

Как я поняла, именно в этой пещере располагалось жилище василиска. Стало стыдно, потому что я не задумывалась, что Сахис делает в свободное от приёма гостей время. Хотя логично: не в трубе же она живёт! Салазар и его потомки явно заботились о величественной змее, которая, кстати, надолго в пещере не задержалась. Подождала, когда я как следует всё осмотрю, и поползла дальше, недовольно шикнув, чтобы я поторапливалась.

За пределами обиталища василиска было весьма холодно. Я сразу надела тёплую мантию, радуясь, что взяла её с собой.

Недолгий проход по туннелю, и мои глаза ослепил яркий свет. Привыкнув к яркому солнцу, я поняла, что стою с краю заросшей поляны, в центре которой стоял добротный каменный дом, окружённый запущенным садом.

— Что это за место? — спросила я у Сахис.

— Сторожка, — кратко ответила змея.

— И? — не поняла я. Да и дом уж слишком большой для какой-то сторожки.

— Сторожка Основателей, — соизволила пояснить Сахис. Видимо, у меня на лице отразилось огромное удивление, потому что змея шипяще рассмеялась и добавила: — Девочка, ты же не думала, что Хогвартс появился из ниоткуда? Замок строился десятилетие, а Основателям нужно было всё контролировать, напитывая алтарь магией и зачаровывая каждый камень. Школу строили на века как убежище для любого, кто попросит помощи. А для своих наследников они оставили сторожку.

— И что мне тут делать? — спросила я.

— Иди в сторожку и ищи покои Слизерина. Там ты поймёшь, что делать, если ты, конечно, не совсем глупая, — произнесла Сахис, которая так и лучилась ехидством.

Я закатила глаза и направилась к дому. Прошла мимо небольшой круглой площадки, выложенной камнем, который хоть и выцвел от времени, однако рисунок всё ещё можно было рассмотреть. В центре был изображён лев, лежащий у дерева, на котором сидел барсук. Над головой льва парил орёл, а по краю картины был выложен змей, поедающий собственный хвост. Подобной красоты площадку для аппарации я не видела никогда.

От площадки к крыльцу тянулась узкая тропинка из тёмного камня, через который даже трава не пробивалась. Чары? И не выветрились за столько лет…

Само крыльцо, как и весь дом, было построено из тёмного камня, точь-в-точь как тот, из которого построен Хогвартс.

Большая двустворчатая дверь была закрыта. Я внимательно осмотрела её, но так и не обнаружила ни замка, ни ручки. Попыталась толкнуть плечом — ничего. Противная деревяшка как будто насмехается!

Разозлившись, я сжала палочку в руке и, пнув дверь, прошипела:

— Да открывайся ты!

На верхней части правой створки появилось слегка светящееся изображение змеи. Я пригляделась повнимательнее и заметила, что на двери слегка, почти незаметно, выжжены изображения четырёх животных — символов основателей. Умно. Вот только как остальным наследникам попасть в дом? Это я могу пошипеть как следует…

В глубине дома царила темнота, потому что все окна были закрыты деревянными ставнями. Я зажгла яркий люмос и решительно прошла внутрь, тщательно осматривая обстановку, которая, впрочем, не радовала. Всё, что было из дерева и ткани, давно истлело и практически разваливалось. В хорошем состоянии были только камины… Однако они были не такие большие, как я привыкла. Наверное, к каминной сети они никогда не были подключены и служили для обогрева помещения и приготовления пищи. Также меня немало удивило наличие большой раковины на кухне и туалета в конце коридора. Это могло значить только одно: кто-то делал в сторожке ремонт, потому что во времена Основателей с водопроводом была известная проблема.

Я аккуратно повернула ржавый вентиль. Кран тут же загудел так, что я подпрыгнула от неожиданности, а потом полилась вода. Бурая от ржавчины, однако, чем дольше кран был открыт, тем чище была вода.

Ну надо же, работает! Чудо, не иначе!

На первом этаже я обнаружила небольшую кухню, арка из которой вела в большую комнату — то ли столовую, то ли гостиную, маленькое помещение, похожее на кладовку, собственно, туалет и запертую комнату.

Я попыталась открыть дверь, но та не поддалась. Может, выбить бомбардой?

Я только прицелилась в дверь палочкой, как заметила на древесине гравировку с изображением барсука. Оп, теперь ясно, почему дверь не открылась. Значит, мне нужны покои со змеёй.

За последней дверью, в которую я сунулась, скрывалась лестница в подвал. Конечно, Салазар питал слабость к различным подземельям… Но так не хочется туда соваться.

Лучше сначала проверю второй этаж.

Быстро поднявшись по лестнице, я подошла к ближайшей двери, внимательно вглядываясь в рисунок. Лев… Не то…

Напротив двери со львом была дверь с птицей… Ну, наверное, это орёл, хотя я в птицах совершенно не разбираюсь.

Осталось две двери: одна обычная, а вторая со змеёй.

За обычной дверью была небольшая площадка с колоннами. Мне сразу подумалось, что если притащить сюда телескоп, то будет весьма удобно наблюдать за движениями небесных тел.

Ну, вроде всё, можно проверять последнюю комнату.

Я снова зашипела на очередную змею. Та померцала, но ничего не произошло.

В недоумении я уставилась на дверь. Какого Мордреда? Что на этот раз я не так сделала? Может, надо самой открыть?

Я с силой сжала кованую ручку и тут же заойкала от боли — на ладони красовался неглубокий порез. Пришлось залечивать. Правда, я надеялась, что заклинание мне не навредит, потому что его я ещё ни разу не применяла. Чары сработали только с третьего раза, но хотя бы сработали, что не может не радовать.

А тем временем змея засветилась ярче, и дверь с громким щелчком открылась. Я вздрогнула от резкого звука и заглянула внутрь.

Обстановка комнаты была такая же удручающая, как и во всём доме, правда, тут хотя бы сохранилась в относительном порядке большая кровать с зелёным балдахином. Коснувшись ткани, я поняла, что она покрыта огромным слоем пыли, как и всё в доме.

Напротив кровати размещался невысокий камин с довольно большой каминной полкой, на которой, впрочем, не было ничего, кроме пыли. По обе стороны от камина стояли шкафы. Причём один из них был в таком же состоянии, как и остальная мебель, а вот второй стоял как новенький. Артефакт? Значит, лучше осмотреть его в последнюю очередь.

За дверью рядом со входом скрывалась небольшая ванная комната. Больше ничего примечательного в апартаментах Слизерина не было. Даже как-то обидно.

Шкаф я проверила с помощью тех заклинаний, которые знала. Вроде опасности нет, хотя это не точно.

Внутри лежал свёрток из шкуры василиска наподобие того, который валялся у меня в сумке. Вот только свёрток был не пустой.

Я уселась прямо на пыльный пол, листая книги в кожаной обложке. Видимо, шкура василиска все эти года оберегала их от разрушения. И не просто книги, а дневники самого Салазара Слизерина.

Пергаментные страницы были исписаны некрупным угловатым почерком. На первый взгляд, это были скорее закорючки, так непохожие на английский или латинский язык. Но чем дольше я на них смотрела, тем больше понимала, что написано. Никогда бы не подумала, что у змей, помимо разговорного языка, есть письменность.

… К Йолю мы закончили строительство подземелий. Должны были ещё заложить основание для алтаря, но снова поспорили с Годриком о его расположении. В конце концов пришла Хельга, воткнула в стол своё копьё и предложила место аккурат под Большим залом. Ровена провела необходимые расчёты и сообщила, что часть пола придётся приподнять. Не беда, разместим на возвышении преподавательский стол.

Всё необходимое нужно будет подготовить к Имболку, чтобы как можно скорее начать проведение ритуалов. Чтобы замок простоял как можно дольше, нужна не одна сотня человеческих жизней. Придётся Годрику и Хельге отлавливать бандитов, а мне с Ровеной готовить их к ритуалам.

Однако у подобных ритуалов есть цена, о которой мы догадывались, но не хотели признавать: род каждого из нас прервётся вскоре после завершения строительства. После долгих дебатов мы решили, что это разумная плата за создание места, где дети могут учиться в безопасности…

… Во время Имболка мы провели ритуал объединения алтарей, тем самым создав самый мощный домен не только в Шотландии, но и в Англии. Однако у нас не получилось присоединить лес. Не беда. Ровена предложила привязать лес к алтарю под сторожкой, который мы использовали как временную меру.

Отныне моими наследниками будут только потомки моей сестры, Альсафи, ставшей частью рода Гонт. Глава рода магией поклялся, что сделает всё, чтобы кровь змееустов не угасла…

Записи заканчивались на моменте окончания стройки и открытии школы. Конечно, я не стала сразу читать всё — просто пробежалась глазами по последней странице. А вот во втором дневнике записи были куда поинтересней.

Начну с того, что на первой странице был записан рецепт зелья на основе яда василиска, позволяющее быстрее копировать рукописные книги. Пропитываешь страницы оригинала и пустые листы копии, произносишь зубодробительное заклинание на парселтанге, и на копии должны проступить слова, которые просто нужно обвести.

А на обратной стороне титульного листа была короткая приписка от самого Слизерина, в которой он написал, что собрал в первом дневнике знания, которые, по его мнению, необходимо изучить его наследнику к выпуску.

Трясущимися руками я листала поистине драгоценную книгу. Зелья на основе яда и других частей василиска, ритуалы, руны и, самое главное, заклинания на парселтанге. А также места с тайниками змееустого, которые были разбросаны по замку. Очень удобно — теперь не надо будет искать место, где не подслушают.

Конечно, учить всё это я буду лет пять, не меньше. И мастером чего-либо точно не стану, хотя хотелось бы. Однако я совершенно точно значительно облегчу себе жизнь.

Я тщательно записала расположение пары укромных мест и пароли к ним, а также рецепт зелья, не имея ни малейшего понятия, где буду брать яд акромантула. А ещё лунный камень и лунная же роса… Но это ещё можно попросить купить старшекурсников. Благо у меня в копилке было целых двадцать пять сиклей. Не нужно будет просить деньги у Перси.

Кстати, быстро выяснилось, зачем нужно это зелье: дневники Салазара просто нельзя было вынести за пределы покоев Основателя. Я как будто натыкалась на невидимую стену. Намёк ясен. Значит, нужно как можно скорее варить зелье.

—Сахис, вопрос можно? — спросила я, сбегая по ступеням крыльца.

— Говори, — флегматично сказала змея, греясь на солнышке.

— Как найти яд василиска и акромантула?

От моего вопроса василиск шипяще засмеялась.

— Нашла, значит? — после моего кивка Сахис продолжила. — Яда я тебе дам, но с пауками могу помочь только охотой. Акромантулы боятся таких как я, потому что они уязвимы к взгляду василиска.

— Они, что ли, водятся в Запретном лесу? — я натурально удивилась. Ну ничего себе! Какие ещё твари тут обитают?

Однако, если акромантулы обитают в Запретном лесу, значит, мне нужен кто-то, кто там ориентируется.

Интересно, захочет ли Хагрид помочь слизеринке?

Малфой, нужно поговорить, — я выцепила Драко в понедельник после тренировки на следующий день после путешествия в Сторожку.

— Чего тебе, Уизли? — скривился блондин.

— Сказала же, надо поговорить. Притом не здесь, — терпеливо сказала я, понимая, что Малфоя прибивать пока нельзя. — Встретимся в подземельях в коридоре с гобеленами. У меня есть подозрения насчёт Поттера.

Глаза Драко блеснули, и он кивнул. Кто бы сомневался… Наследником рода Малфой оказалось удивительно легко манипулировать. Хотя меня оправдывает то, что я парню не солгала. Подозрения у меня действительно были.

Я быстро забежала в свою комнату, где оставила метлу и квиддичную форму, а затем понеслась в нужный коридор.

Малфой и его верные сателлиты уже были на месте.

— Ну? — нетерпеливо сказал Драко. Прежде, чем ответить, я внимательно оглядела Крэба и Гойла.

— Насколько хорошо твои люди умеют хранить секреты? — спросила я.

— Они являются вассалами моего рода, — гордо произнёс блондин, но я его одёрнула.

— Твоего рода не значит лично твои. Пусть караулят коридор, чтобы всякие странные личности тут не шастали.

Малфой, помедлив, кивнул своим подопечным. Те отошли на десяток ярдов и встали у стены, переговариваясь о чём-то негромко. Молодцы. Делают вид, будто увлечены разговором и ничего подозрительного не происходит.

Я негромко прошипела пароль и, схватив Малфоя за плечо, прошла с ним сквозь стену.

— Какого… — воскликнул Драко и осёкся, осматриваясь. Я тем временем взмахом палочки зажгла огонь в камине и устало опустилась в старинное резное кресло, кивком головы указывая второкурснику на кресло напротив. Из мебели тут был ещё небольшой столик, стоящий посередине, и несколько пустых полок.

— Что это за место? — полюбопытствовал Малфой.

— Тайник, — лаконично ответила я и добавила: — Попасть сюда можно, только зная пароль, так что не думай, что у тебя получится им воспользоваться. Но тут не подслушают.

— Как ты его нашла? — парень внимательно посмотрел на меня.

— У меня свои источники, — обтекаемо сказала я.

— Так что с Поттером? — Малфой нетерпеливо покачивал ногой.

— Не так быстро, — я упрямо мотнула головой. — Предлагаю для начала обменяться клятвами. Хочу, знаешь ли, быть уверена, что назавтра мои тайны не станут известны всему Хогвартсу.

— А какая мне выгода? — хмыкнул Малфой, презрительно глядя на меня. Сразу захотелось стукнуть как следует высокомерного блондина, но я сдержалась. Он мне пока нужен как союзник… Словно наяву я увидела парня лет тринадцати. Светловолосого, сероглазого и до одури похожего на Драко. Отец? Нет, не настолько похож на Люциуса Малфоя. Значит, дед…

«Зачем мне сотрудничать с тобой, Том?» — услышала я незнакомый голос. Мои губы сами собой изогнулись в усмешке, и я произнесла, вторя мальчишеским словам:

— А с кем тебе сотрудничать? С кучкой сателлитов, которые будут ходить за тобой и петь дифирамбы, а когда настанет удобный момент, вонзят нож в твою спину? Хотя если ты не хочешь, то я найду другого мага, готового обмениваться информацией.

Оба Малфоя, — один из прошлого, а второй из настоящего, — согласились, заскрежетав зубами. Мы обменялись клятвами, а я надеялась, что они смогут хоть немного защитить сознание от легилиментов.

— Ты думаешь, что Поттер — наследник Слизерина? — сразу в лоб спросил Малфой.

— Что? — я даже удивилась. — Нет, я думаю, что Гарри может быть причастен к нападениям.

— А нападает наследник Слизерина, натравливая чудовище из Тайной Комнаты, — уверенно произнёс Малфой.

— Нет, василиск сказала, что она с полвека не поднималась в замок, — хмыкнула я, с нетерпением ожидая реакции собеседника. И она не заставила себя долго ждать.

— Чего? — Малфой вскочил с кресла и наставил палочку на меня.

— Убери палочку. Нарвёшься на поражение, — лениво сказала я, оглядывая прилизанные белёсые волосы парня. — Я могу подождать, пока ты успокоишься. Затем отвечу на твои вопросы.

Ждать пришлось несколько минут. Драко сидел на кресле, уставившись на меня как на Дамблдора в пеньюаре, и молчал. Ну, хоть палочку убрал, и на том спасибо.

— Ты была в Тайной Комнате? — наконец созрел Малфой.

— Дважды, — не стала отрицать я.

— И на кошку ты напала? — хмыкнул слизеринец.

— Нет. Я вообще ни на кого не нападала. Ну, кроме Грейнджер, но она меня довела, — я захихикала. — Не вижу смысла накладывать паралич. Есть проклятья куда как интереснее.

— Странные рассуждения из уст Уизли, — Драко поднял бровь. — Однако не думай, я такого же мнения.

— Вот только не факт, что я — Уизли, — вздохнув, я откинулась на спинку кресла. — Сначала Шляпа сказала, что я никак не могу быть Уизли, а потом эти слова подтвердил фамильяр Салазара.

— Но ты же не родственница Слизерина, — удивился Малфой.

— Тебе знаком термин «наследник по духу»? — спросила я. Парень уставился на меня и витиевато выругался. Признаться, даже матушка так никогда не изъяснялась. Вот вам и аристократ!

— Ты должна рассказать всем, — решительно произнёс Драко. — К тебе сразу отношение на факультете поменяется!

— Ага, а потом придёт добрый дедушка с бородой и решит покопаться у меня в мозгах, — недовольно произнесла я. — Я всего лишь первокурсница, Драко. У меня нет влиятельных родственников, в кошельке всего два галлеона… И родители от меня практически отказались. Кроме громовещателя в начале учебного года я не получила ни одного письма или записки. Поэтому, пока я не стану сильнее, я не собираюсь открыто заявлять о своих способностях. Хотя надо бы узнать, кому можно продать шкуру василиска…

— Мерлин, у неё ещё и шкура василиска есть! — воскликнул слизеринец. — Где ты её хранишь?

Я пожала плечами и достала из сумки один из кусков шкуры, которые вчера порезала, не желая в случае чего отдавать всё сразу.

Драко забрал у меня отрез и внимательно его осмотрел.

— Похоже на шкуру змеи, но прочнее, чем чешуя дракона, — бормотал парень. — Сомнений быть не может… Уизли, продай шкуру мне, а?

От такого заявления я даже поперхнулась.

— Чего? — я ошеломлённо посмотрела на блондина, думая, что мне послышалось.

— Могу сейчас отдать двадцать галлеонов, а к Рождеству ещё восемьдесят, — убеждённо сказал Малфой и, не дожидаясь моего ответа, полез в кошель.

— Это шутка, да? — тупо спросила я. — Она ведь столько не стоит, наверное… Но, если хочешь, забирай.

Я отдала Драко свёрток с не самым большим куском в длину около восьми футов и в ширину один. Малфой выложил на столик два столбика по десять золотых монет, которые я сразу сгребла в свою сумку. У меня никогда не было столько денег! А к Рождеству будет ещё больше…

— Думаю, наше сотрудничество будет более чем удачным, — аристократ сиял, как начищенная монета.

— А теперь вернёмся к Поттеру, — усмехнулась я. — Ты знал, что в день нападения Колин поругался с Гарри?

— Думаешь, ему хватит силёнок провернуть подобное? — Драко пренебрежительно фыркнул.

— Думаю, что кто-то снова готовит ему приключения, — ответила я и рассказала слизеринцу про подслушанный разговор гриффиндорской троицы. Малфой внимательно выслушал о странном домовом эльфе и знатно поржал с подозрений, что он может быть наследником Слизерина.

— Конечно, мне лестно, что кто-то может думать, что я могу быть наследником Слизерина, — хмыкнул парень. — Однако даже любому идиоту, который просто откроет справочник чистокровных волшебников, будет ясно, что мой род не имеет никакого отношения к Салазару Слизерину. Хотя бы потому, что Арманд Малфой, основатель рода, был придворным чародеем и другом Вильгельма Завоевателя. Только в тысяча шестьдесят шестом году Малфоям даровали земли, на которых мы живём до сих пор. А Хогвартс, на секундочку, был основан на стыке тысячелетий.

— А что насчёт домовика? — поинтересовалась я.

— Сейчас в мэноре нет домовиков с именем Добби, — уверенно сказал Драко. — Я, конечно, попробую осторожно узнать у отца, но не обещаю, что получится. Это всё?

— Нет. Эти три дурня варят в туалете Оборотное зелье, — рассказала я.

— Зачем? — Малфой удивился.

— Хотят принять облик слизеринцев и вывести тебя на чистую воду, конечно, — я усмехнулась. — Начали готовить зелье буквально вчера.

— Вчера, значит… — слизеринец задумчиво потёр подбородок. — Зелье будет готово не раньше середины декабря, но они ясно захотят подловить момент, когда вокруг будет как можно меньше народу…

— Думаешь им помешать?

— А зачем? — Малфой усмехнулся и закинул руки за голову. — Не хочу лишать себя зрелища, как эта троица будет отыгрывать аристократов. Ради этого я даже останусь в замке на каникулы. Хотя Грейнджер вполне можно закинуть в зелье шерсть какой-нибудь кошки.

— И что это даст? — я не на шутку заинтересовалась. — Просто я больше по чарам и в зельях не сильно разбираюсь, о чём мне постоянно напоминает декан.

— Если на заключительном этапе вместо человеческого волоса добавить часть животного, то человек частично превратится в это животное и не сможет вернуться в свой облик самостоятельно, — рассказал Драко, а у меня на губах заиграла усмешка.

— Кто знает, может быть, это научит Грейнжер хорошенько думать, прежде чем что-либо делать, — хмыкнула я, и мы обменялись понимающими взглядами.

* * *

С Малфоем мы разошлись вполне довольные грядущим сотрудничеством. Я сразу поспешила в гостиную, где взяла у Джеммы каталоги, а на следующее утро в Хогсмид отправились совы с заказами. У Харпера на следующей неделе день рождения, и для него я заказала его любимые сладости — засахаренные крылья бабочек. Подарю тайком, чтобы мальчишки не пытались смеяться, хотя я не понимала, что в этом такого.

Также я решила заранее закупиться пряжей, чтобы к Рождеству всем навязать тёплых шарфов. В книге, которую подарил Перси, как раз был показаны способы зачарования спиц.

Конечно, мне хотелось как можно быстрее всё потратить, но я держалась как могла. Не знаю, появятся ли у меня карманные деньги, так что лучше поэкономить.

Я заказала те ингредиенты для зелья, которые можно было купить легально. Когда посылку доставят, мне останется просто получить яды. Кстати о них…

Во вторник и среду у нас не было пар вне замка. Должны были быть полёты в среду, но из-за непогоды их заменили на ЗОТИ. Локхарта к этому времени возненавидело полшколы. Насколько я знаю, на первом занятии второго курса что-то произошло, и у нас теперь были только теоретические занятия… Если таковыми можно считать участие в разыгрывании сценок из не самых хороших книг. А мы как бы не в театральный кружок записывались. Даже девчонки, которые фанатели от Локхарта и надеялись, что он будет учить нас редким заклинаниям, были разочарованы, однако в постановках участвовали. Декстер отказался первым, сказав, что пришёл сюда учиться, и если его попытаются привлечь к подобным сомнительным вещам, то он будет вынужден обратиться в Попечительский Совет. Я сидела рядом и сразу повторила его слова, надеясь избавиться от этой кабалы.

Так и случилось. Гилдерой Локхарт позволил нам на парах в сторонке отрабатывать заклинания по конспектам, скопированным у Перси, который практически переписывал учебники. Брату-то повезло — на его первом курсе защиту вёл отставной аврор.

Остальные завидовали, но почему-то терпели, хотя нам с Декстером после уроков приходилось учить ребят.

Из-за того, что ЗОТИ нам поставили в среду, в четверг у нас получилось окно, так что я сразу после гербологии отправилась к Хагриду, нахально прогуляв Историю магии.

Полувеликан сидел на ступеньке и кормил мясом большого пса с грустными глазами.

— Здравствуй, Джинни, — осторожно поприветствовал меня лесничий. — Как у тебя дела? Что-то случилось?

— У меня всё хорошо, — сказала я и опустила взгляд в землю, которую начала ковырять носком ботинка. — Понимаешь… У меня тут небольшая проблема… Ты, должно быть, знаешь, что у моей семьи… Ну, мало денег. И я нашла зелье, помогающее копировать книги, которые я не могу купить, но которые нужны для учёбы. А главный ингредиент там — яд акромантула, которые, как написано в бестиарии, водятся в Запретном лесу. Ты не подумай, я отработаю… Могу в огороде помогать… Я умею, честно!

— Ну что же… — Хагрид задумчиво почесал огромной ладонью затылок. — Давай-ка зайдём в дом, выпьем чаю и решим, что с тобой делать.

Дом полувеликана внутри оказался гораздо больше, чем казалось. Меня усадили на добротный табурет, а собака тут же положила здоровенную морду мне на колени, грустно-грустно заглядывая в глаза.

— Клык, отстань от девочки! — рявкнул Хагрид, разогревая воду. — Ишь, попрошайка!

Пёс послушно пошёл в угол, клацая когтями по полу, и улёгся на подстилку, откуда внимательно наблюдал за комнатой.

Лесник тем временем поставил передо мной кружку, наполненную чаем, и поднос с каменными кексами. Причём каменные — это не просто название. Выпечку было довольно тяжело есть.

— Ну как? — с надеждой поинтересовался Хагрид.

— Довольно вкусно, — сказала я и решила быть искренней. — Но в следующий раз попробуй добавлять меньше муки и запекать не так долго — тогда кексы будут намного легче и воздушнее.

Полувеликан поблагодарил меня за совет и начал расспрашивать о моём житие. Я старалась отвечать предельно честно, однако старательно обруливая острые углы.

«Нет, Хагрид, мне нравится учиться на Слизерине»; «Да, ребята действительно очень хорошие»; «Нет, меня никто не обижает»; «Спасибо, что оценил мою игру в квиддич», — и всё в таком духе…

Я с потрохами купила Хагрида, пообещав, что могу попробовать научить его готовить выпечку. Лесничий растрогался и сказал, что обязательно мне поможет.

Я по памяти набросала список ингредиентов для несложного печенья, решив начать с азов. Думаю, что за год вполне можно обучить полувеликана. Я-то в любом случае извлеку больше выгоды. Запретный лес — бездонная кладезь редких ингредиентов, однако там чрезвычайно тяжело ориентироваться. В этом плане Хагрид — бриллиант, за которого такой нищей девчонке, как я, нужно держаться руками и ногами. В будущем ну очень пригодится.

Я распрощалась с Хагридом, договорившись, чтобы к выходным он всё подготовил, и с чистой совестью отправилась на ужин, после которого меня выловили Холли с Лив.

— Мы узнали, что нужно, чтобы помочь Колину! — быстро, но негромко сказала Холли.

— Это отличная новость! — обрадовалась я. — Рассказывайте, не томите!

— Для зелья нужна мандрагора… — начала Лив, и я её перебила:

— Всего-то? Да она является одним из самых дешёвых ингредиентов!

— Ага, держи карман шире, — Оливия фыркнула. — Профессор Спраут сказала, что подходят только мандрагоры, выращенные в Хогвартсе.

— С чего бы это? — не поняла я юмора.

— Может, в школе выращивают особый сорт? — с надеждой спросила Холли.

— Ага, на ферме Абботов, которые занимаются поставками в аптеки, значит, такого сорта нет, — с непривычным ядом в голосе произнесла Оливия. — Я вот что скажу вам, девочки: в школе явно происходит что-то странное. Мандрагора действительно является одним из самых распространённых ингредиентов в алхимии. И в Хогвартсе выращивают далеко не самый редкий и ценный вид. Почему бы не закупить в любой из аптек?

— А может, кто-то просто не хочет расколдовать Колина? — меня осенила мрачная догадка.

— Но зачем? — воскликнула Холли.

— Что, «зачем»? — к нам подошла Эви. Мы ей вкратце обрисовали новости и поделились наблюдениями.

— Всё это действительно очень странно, — наконец произнесла Эвелин. — А родители Колина, наверное, дико волнуются, не получая весточек от сына.

— Давайте вот как поступим: пока ждём, но если произойдёт хотя бы ещё одно нападение, то нужно будет искать способ вернуть друга, — предложила Лив.

Мы закивали, и я чётко поняла, что нужно поторопиться с зельем. Может, дневник Салазара подскажет мне, что делать?

В субботу я, как и обещала, отправилась к Хагриду под недоумевающими взглядами слизеринцев. Гриффиндорское трио мне не мешало, предпочитая проводить свободное время в женском туалете на втором этаже. По крайней мере, так докладывала Миртл, решившая поиграть в шпиона. Хотя изначально она хотела саботировать деятельность гриффиндорцев, но я убедила её потерпеть до Рождества, рассказав о запланированном с Малфоем шоу. Миртл подчинилась, как мне кажется, только потому, что ей нравится принадлежность к группе. Всё-таки девочке действительно было одиноко все эти полвека. А с моей лёгкой подачи с ней общается весь наш курс, в особенности девчонки. На осторожные расспросы учителей мы лишь по-дурацки хлопали глазками и твердили в один голос: «Вы что? Миртл — очень хорошая девочка!»

А ещё она очень полезная, но преподавателям об этом знать не обязательно…

Настолько же полезным был и Хагрид. Конечно, мне приходилось постоянно контролировать лесничего, чтобы он не переборщил с мукой, однако это того стоило. Полувеликан смог приготовить печенье, часть которого сразу отложил в коробку для меня, наказав разделить угощение с друзьями.

На следующей неделе будет матч между Равенкло и Хаффлпаффом, поэтому следующее занятие мы перенесли на конец ноября. Будем готовить кексы. Хагрид также попросил записать для него все рецепты крупным почерком. Даже тетрадь для этих целей вручил. Вместе с флакончиком яда акромантула объёмом в унцию.

Мерлин, да этого хватит не на одно зелье! Я точно смогу скопировать весь дневник Салазара!

Из-за грядущего матча тренировка перенеслась с воскресенья на понедельник, а значит, у меня был свободен целый день. Девчонки хотели было прогуляться по берегу озера, но мне пришлось отказаться, сославшись на дела. Меня поддержала Луна, сопровождающая меня своим странным внимательным взглядом, от которого посторонним было не по себе. Мы-то привыкли. Хотя мне надо бы не забыть переговорить с Луной. Хорошо ещё, что подруга терпеливо ждала, когда я разберусь со своими делами.

Я отдала девчонкам почти всё печенье, оставив немного себе на случай, если приготовление зелья затянется и мне придётся пропустить обед.

До Тайной комнаты я добралась без приключений — слава Салазару Слизерину и его куче потайных ходов. Фактически примерно за пятой частью изумрудных гобеленов скрывались какие-то ходы и тайники, позволяющие быстро и незаметно передвигаться по замку. И все на парселтанге. И почти у каждого тайника был оригинальный пароль. Ох, чую, замучаюсь всё это учить.

Сахис обнаружилась около одного из водоёмов. Глаза у змеи были будто покрыты мутной плёнкой, чешуя поблёкла, а сама рептилия пребывала в предельно скверном настроении. У неё началась линька, которая длится с добрых полгода и причиняет кучу дискомфорта. Из-за этого Сахис вполне может психануть и сожрать меня, чтобы я её не бесила.

— Яд я оставила у алтаря, — в конце речи добавила змея. — А теперь, будь добра, оставь меня.

Я кивнула и поспешила к туннелю. Василиск и так много для меня делает, и с моей стороны будет большим свинством беспокоить её по пустякам. К тому же шкуру она вполне может оставить для меня…

На постаменте у алтаря я увидела небольшое углубление, по краям испещрённое рунами. Большую часть их я не знала, однако моих способностей хватило, чтобы понять, что рунная цепочка необходима для консервации. В самом углублении я увидела янтарную полупрозрачную жидкость. Видимо, это нужный мне яд.

Пришлось надевать потрёпанные перчатки из драконьей кожи, которые мне достались от Чарли, и аккуратно переливать часть яда в пару подготовленных заранее фиалов. Главное, не попасть на кожу. В чистом виде даже капля яда василиска может быстро убить неосторожного алхимика.

Я запрятала фиалы в сумку и поспешила в сторожку, зябко кутаясь в зимнюю мантию. Погода не радовала: мелкая морось противно била в лицо, подкрепляемая промозглым ветром.

В сторожке у меня промелькнула мысль, что если навести тут порядок, то в доме можно будет спокойно жить. Хотя где я столько мебели возьму взамен разрушенной?

Из-за того, что в покоях Слизерина было холодно, мне пришлось сначала отправиться за дровами для камина. Ну, как за дровами… Я просто побродила по краю леса, собирая упавшие ветки, которые заносила в помещение и высушивала магией. Конечно, можно было бы зажечь волшебный огонь, но мне больше нравилось потрескивание дров в камине. Создавалось ощущение хоть какого-то уюта.

Я зажгла огонь и, пока комната прогревалась, перекусила печеньем, глядя на пляшущие языки пламени. Очень не хватало какого-нибудь чая, но я об этом, конечно же, не подумала. Пришлось запивать сладости подогретой водой. Хорошо, что Агуаменти всегда со мной.

После перекуса я наконец начала готовиться. На дне шкафа, в котором лежали дневники, я нашла тонкую доску, которую при первом посещении приняла за обычную полку. Ага, как же… Перевернув доску, я увидела, что она вся покрыта рунами и знаками на парселтанге. Салазар Слизерин всё продумал.

Доску я разместила на полу и чуть в стороне поставила потрёпанный котелок, которым ещё матушка в школе пользовалась.

С зельем я управилась всего за час, но чуть не поседела. Как-никак работать с такими ядами мне не приходилось, и одно неловкое движение легко может привести к моей смерти.

Было два способа копировать книги с помощью этого зелья. Первый, которым я собиралась воспользоваться, подразумевал использование рунной доски и фактически связывал две книги, что позволяло полностью копировать книги. Вторым способом было очень удобно копировать лишь выборочные страницы. В этом случае зелье наносилось непосредственно на страницы, а не на доску.

Рядом с дневником Салазара я расположила чёрную тетрадь в кожаном переплёте, в которую вообще-то записывала заклинания. Страницы с ними пришлось безжалостно выдрать.

С помощью пипетки я аккуратно наносила по капле зелья на нужные руны, связывая дневники. Теперь у меня есть один лунный месяц, чтобы успеть всё переписать и вернуть записи великого змееустого в исходное положение, чтобы они могли сохраниться для последующих поколений.

Вот только, чтобы увидеть, что именно нужно переписывать, необходимо произнести особое заклинание. Колдовать на парселтанге мне ещё не приходилось, и было откровенно не по себе. А ещё эти заклинания были созданы для беспалочковой магии. Конечно, я могла с лёгкостью так использовать несложные заклинания, которые, видимо, разучил ещё Том, но учить что-то новое было тяжело, хотя я и справилась. И сразу полезла в свою тетрадь, на страницах которой мелкой полупрозрачной вязью виднелись строки дневника.

Отлично!

Первым делом я разлила остатки зелья по флаконам, а потом, пока не прошёл эффект от заклинания, быстро переписала первые страницы.

Ну вот, теперь можно возвращаться в школу.

Хоть я и спешила, но обед всё равно пропустила. Всё-таки дорога до сторожки была неблизкая и занимала добрых пару часов. Вроде бы у меня в сундуке завалялась шоколадная лягушка, так что голодной я не останусь.

В замке я сразу направилась в свою комнату. Мне нужно было переписать эссе по зельям и трансфигурации на завтра, а также составить список людей, которым нужно будет подготовить подарки на Рождество. Их, кстати, оказалось неожиданно много. Родители, братья, тётя Мюриэль, одноклассники… В список также попали Гарри, Малфой, Джемма и Хагрид.

Двадцать девять подарков! Если у меня не получится зачаровать спицы, то я определённо разорюсь. Идея с шарфами мне всё больше кажется отличной: их довольно просто вязать, да и пряжи уходило не так много.

Но сначала нужно было потренироваться в чарах и желательно не испортить новую пряжу.

Порывшись как следует в сундуке, я откопала свой старый свитер, который мне был уже маловат и который нельзя было носить на Слизерине, иначе такую замухрышку заклюют девчонки с факультета. Свитер мне покупали, и он состоял из нескольких частей, которые я, вооружившись ножницами, довольно быстро разделила. Затем навела палочку на рукав и произнесла заклинание, распускающее изделие. Ну, это в теории… На деле шерстяное полотно вспыхнуло как спичка. Если бы не моя реакция, то быть пожару.

Я спешно отлевитировала остатки рукава в камин и открыла окно, морщась от мерзкого запаха палёной шерсти.

Вторая попытка засыпала комнату кусочками ниток. Прямо как конфетти! Хорошо, что это был всего лишь рукав, а не основная часть свитера.

В третий раз нитки вместо того, чтобы свернуться в аккуратный клубок, запутались в огромный комок.

И только на четвёртой попытке я поняла, как именно нужно применять это Мордредово заклинание. Ещё час я потратила на попытки зачаровать спицы. Их просто сначала нужно напитывать магией, а затем произносить целый комплекс заклинаний, регулирующий размер готового изделия, а также цвет и узор. Мне несказанно повезло, что все таблицы были в книге, иначе я бы долго мучилась.

Пока спицы успешно вязали пробный шарф, я не менее успешно переписала эссе в чистовик. Уж очень любят и Снейп, и Макгонагалл придираться к оформлению. И если Снейп ещё мог изредка закрыть глаза на мои мелкие ошибки, покровительствуя факультету, то Маккошка отрывалась по полной.

В погоне за баллами деканы придирались к каждой мелочи. Луна вообще предположила, что у преподавателей какой-то межличностный конфликт. Баллы с враждебного факультета снимали буквально за всё.

Харпер проспал и криво повязал галстук? Минус пять баллов со Слизерина.

Роб переволновался и заикался при ответе? Извольте, мистер Томпсон, минус пять баллов с Гриффиндора.

В этом противостоянии лидировал Ужас Подземелий, но только потому, что нас было ровно в два раза меньше, чем гриффиндорцев.

Итогом стало то, что весь наш курс дружно забил на баллы. Специально, конечно, не нарывались, но в целом к этой системе относились наплевательски. Мы все склонялись к мысли, что, если бы помимо общего рейтинга был личный, дающий какие-нибудь незначительные преимущества, зарабатывание баллов пошло бы намного быстрее.

Первый шарфик у меня получился неплохим. Первый блин явно не комом.

Я распустила поделку, оттачивая заклинание и залюбовавшись, как нитки скатываются в идеально ровный клубок. Затем подготовила белую пряжу.

Мне кажется, что будет очень символично первый подарок связать для Перси. Всё-таки брат был единственным родственником, который не изменил своего отношения ко мне после распределения. А ещё Перси не был фанатиком факультетских цветов, поэтому я, поразмыслив как следует, решила, что цвет шарфа будет белый. Цвет, за которым тяжелее всего ухаживать, но который обожал брат за строгость и лаконичность.

Спицы я зачаровала на ночь, чтобы утром перед завтраком обнаружить прекрасный шарф с кельтскими косами. Надеюсь, брату понравится…

Вдоволь налюбовавшись своим творением, я аккуратно убрала его в сундук, а затем зачаровала спицы для нового шарфа. На этот раз алого с золотистыми краями и кистями. Если получится, навяжу таких шарфов в подарок братьям и Гарри.

Нужно будет попросить Эви или Мирту купить упаковочную бумагу. Девчонки рассказывали, что у маглов их сотни видов, цветов и узоров, позволяющие каждый подарок упаковывать по-особенному. У магов всё было намного банальнее — либо пергамент, либо ткань.

Чтобы не терять время зря, я после завтрака выцепила подруг, которых попросила об услуге. У Эви родители много работали, поэтому помочь вызвалась Мирта. Я хотела было сразу дать деньги, но Мирта сразу запротестовала, сказав, что пусть сначала родители всё купят и пришлют.

— У нас ближе к Рождеству всегда устраивают распродажи. Некоторые вещи можно урвать со скидкой в девяносто процентов! Так что я понятия не имею, сколько будет стоить упаковка, — объяснила Мирта, пока мы шли на Историю Магии. Те из нас, кто не был знаком с миром простецов, были в восторге, наперебой задавая вопросы. Декстер и Харпер наморщили было свои чистокровные носы, но их одёрнул Себастьян, провокационно спросивший:

— Неужели бравые слизеринцы откажутся от книг или артефактов по неполной цене?

Ребята замолчали, а я задумалась. Ведь у нас действительно не было ничего подобного. Небольшую скидку могли сделать по знакомству. Даже торговаться было почти всегда бессмысленно: либо покупай по установленной цене, либо проваливай восвояси. Купит тот, у кого есть деньги. Да и сами цены особо не менялись уже Мордред знает сколько лет.

Летом нужно будет поменять часть галеонов на фунты и с кем-нибудь из одноклассников прогуляться по магловскому миру и посмотреть как там. Но это всё на каникулах…

На Истории Магии преподавателя я обычно не слушаю, предпочитая заниматься по конспектам Перси, а значит, можно заняться дневником Салазара. Перед парой я достала тетрадь, над которой провела ладонью, тихо произнося заклинание.

Пока Бинс монотонно вещал о конфликтах с гоблинами, я как заведённая строчила в своей тетради. Сидящий рядом Декстер сначала усмехался, будучи уверенным, что я записываю лекцию, а затем он заглянул в дневник. В этот момент я сделала небольшой перерыв, так что смогла воочию лицезреть искренний шок слизеринца. И немудрено — письменность змей была чем-то средним между персидской клинописью и арабским языком, но на свой лад. И это не шутка: я специально порылась в библиотеке, пытаясь найти схожести.

Я недолго посмеялась над удивлённым приятелем, размяла пальцы и вернулась к своему занятию.

Признаться, я несколько увлеклась переписыванием дневника, желая как можно скорее приступить к тренировкам. А ведь мне нужно было ещё вязать подарки, а также записывать рецепты для Хагрида. Хотя с последним мне помогала Холли, у которой был хороший почерк, а её мама была кондитером, так что подруга добавила рецептов ещё от себя.

Мы также случайно узнали, что у лесничего день рождения шестого декабря. Девчонки не могли оставить это событие без внимания, потому что хотелось хоть чего-то хорошего.

Снова выручила мама Холли, обещавшая приготовить яблочный пирог с карамелью, чтобы мы могли поздравить Хагрида.

Но до праздника ещё надо дожить… Всё свободное время я писала в дневнике. Даже во время обеда. А поскольку домашние задания никто не отменял, я начала жертвовать сном. Ну и выглядеть стала соответствующе.

Половина школы была уверена, что я замкнулась в себе из-за происшествия с Колином, а другая половина утверждала, что у меня проблемы то ли с семьёй, то ли с друзьями. Друзьям, кстати, моё состояние не очень нравилось, однако я говорила им, что всё под контролем и этот период нужно просто переждать. Однокурсники на это сообщили, что как только увидят, что мне становится хуже, потащат меня к Помфри. На том и порешили.

Фред и Джордж внезапно почувствовали прилив братской любви и попытались «привести меня в чувство». Правда, своими методами, больше похожими на попытки запугать и довести меня до заикания. Они постоянно покрывались странным мехом и выпрыгивали из-за угла. Холли и Лив пугали до слёз, гады.

С одной стороны, всё это здорово раздражало, хотелось надавать братьям по шее и наложить на них летучемышиный сглаз, а с другой — я была рада, что близнецы наконец начали оттаивать.

Перси был уверен, что я простыла, и пытался поить меня бодроперцовым зельем. Пару раз я даже поддалась на уговоры. Выяснилось, что с моими рыжими волосами и дымом, валящим из ушей, всем казалось, что я горю. Пивз, увидев меня в таком состоянии, выдал: «Огонь-девка». Надеюсь, что дебильное прозвище не прицепится.

В начале декабря деканы составляли списки тех, кто остаётся в Хогвартсе. Малфой, как и обещал, домой не уезжал. С ним также остались Крэбб и Гойл. Ну и я, само собой. У матушки и отца вообще не было привычки забирать детей из школы на Рождество. На фоне одноклассников, которые рассказывали о каких-то семейных традициях, я невольно начала задумываться, насколько хорошая и счастливая наша семья.

В скором времени у меня появился шанс это проверить.

Субботним утром за сутки до дня рождения Хагрида мы с девчонками заняли пустой класс, чтобы упаковать подарки. Сообща мы купили (вернее, родители, но мы скинулись) большой и мягкий плед с драконами, а также красивый ошейник для Клыка. Миссис Уокер прислала пирог, который с трудом доставили две совы, а миссис Грин передала свечи для пирога, воздушные шары и дурацкие колпаки.

На пирог я сразу наложила чары стазиса, чтобы он не испортился. В этот момент в класс заглянул серьёзный донельзя Перси.

— Джинни, тебя вызывают к директору, — сказал брат.

— Что-то случилось? — встревоженно спросила я.

— Родители приехали, — вздохнул староста.

— Мордред… — выругалась я и повернулась к девочкам. — Заканчивайте без меня. Если я даже недолго буду занята, я уверена, что буду не в состоянии готовиться к празднику.

— Без проблем, — кивнула Эвелин. — Главное, чтобы завтра после завтрака ты была в Большом Зале.

— Да куда я денусь… — захихикала я, покидая класс. И тут меня затопили нехорошие предчувствия. Что нужно от меня родителям? Больше трёх месяцев от них не было ни слуху ни духу, а тут явились!

Противная горгулья не пропустила Перси в кабинет директора. Брат нахмурился и, приобняв меня за плечи, шёпотом сказал тянуть время. Я не успела ничего спросить, как староста умчался в сторону подземелий. Пришлось идти сдаваться противным взрослым.

Дамблдор так же сидел за своим роскошным столом. Родители так же стояли неподалёку. Моё лицо так же было деревянным. Это ли не та стабильность, о которой вещает Министерство?

Я вежливо поздоровалась и замерла посередине кабинета, вперив взгляд в пол. Так и нужно. Я обижена и раздосадована и имею полное право так себя вести.

— Здравствуй, Джинни. Как дела в школе? — Дамблдор явно решил зайти издалека.

— Прекрасно, спасибо за заботу, — я светски улыбнулась, взглянув на пространство над левым ухом директора, создавая иллюзию прямого взгляда. Спасибо Джемме за уроки.

— Мы можем забирать её? — спросил отец, старательно не глядя на меня.

— Куда забирать? — воскликнула я. — Я не собираюсь уходить из школы!

— Успокойся, деточка, — произнёс Дамблдор после недолгого молчания. — Никто тебе не запретит учиться в Хогвартсе. Слово директора.

Я настороженно оглядела директора, опуская палочку. И когда только успела достать? Мать с отцом вздрогнули, будто они… Боятся меня? Ничего не понимаю…

Дамблдор напротив остался образцом спокойствия. Как ни в чём не бывало, он сидел и понимающе улыбался.

— Артур, Молли, учтите, что вы должны вернуть дочь в замок не позже ужина. Я и так иду на небольшое нарушение правил…

По закону жанра в директорский кабинет разъярённой летучей мышью влетел Снейп. Теперь понятно, что имел в виду Перси, говоря тянуть время.

— Уизли! — рявкнул профессор. — Второй вызов к директору за год! Неделя отработок!

От слов декана я впала в ступор, вообще не понимая, в чём, собственно, провинилась.

— Северус, не наказывайте девочку, — сказал директор. — Родители хотят забрать её на пару часов из школы.

— Это запрещено, — отрезал Снейп.

— Разрешено в форс-мажорных ситуациях, — мягко поправил Дамблдор. — Им нужно посетить госпиталь святого Мунго.

От слов директора мои брови поползли на лоб. Госпиталь? Какого Мордреда?

— И что же такого случилось с мисс Уизли, что школьная медиковедьма не в силах ей помочь? — декан презрительно скривился.

— Мадам Помфри не в состоянии сделать проверку на родство, — произнёс Дамблдор. Я возмущённо вскинула голову, встречаясь взглядом с директором. Просто прекрасно! Только из-за того, что меня занесло на Слизерин, они сомневаются, что я их дочь?

Горечь и обида захлёстывали сознание. Я перевела взгляд на родителей и увидела, что мама смотрит в пол, а отец хмурится. Неужели он думает, что матушка меня нагуляла? Я слышала, как девчонки постарше обсуждали подобные сплетни. Никогда не думала, что подобная грязь может меня коснуться.

Декану пришлось меня отпустить, однако он предупредил, что если к ужину я не вернусь в замок, то он вызовет аврорат. Всё-таки во время учебного года за студентов отвечают деканы, и если со мной что-то случится, то именно Снейпу отвечать перед Визенгамотом.

Когда мы перемещались камином в Мунго, я отметила, что отец положил руку мне на плечо, отпустив сразу, как мы оказались в холле больницы. А раньше отец крепко держал мою ладонь…

Мы прошли в богато обставленный кабинет, где нам предложили расположиться на удобных креслах перед массивным столом. Родители молчали, обмениваясь мрачными взглядами. Ну и я тоже не спешила общаться.

Что бы ни показала проверка на родство, я точно знала, что не хочу больше видеть родителей.

Я была в ярости. Родители потратили на этот, по моему мнению, бесполезный анализ целых пятьдесят галлеонов! То есть мы все ходим в обносках, едим в основном то, что вырастили в огороде, а они такие деньжищи выкидывают буквально на ветер!

Когда я спросила, откуда деньги, матушка помялась и сказала, что они с отцом, оказывается, собирались на рождественские каникулы отправиться к Биллу, в Египет. Лучше бы не спрашивала… Стало обидно до слёз за себя и за братьев. Перси, значит, работает на каникулах; близнецы постоянно что-то придумывают, чтобы из нищеты выбраться; Рон ходит со сломанной палочкой, потому что знает, что новая стоит дорого. А мать с отцом планируют, значит, отдых в Египте! Значит ли это, что у нашей семьи больше денег, чем мы думаем? Если да, то почему мы всегда жили в такой нищете?

У меня и отца взяли немного крови, которую по капле добавляли какие-то зелья, постепенно меняющие цвет.

— Ну? — нетерпеливо спросил отец. Сотрудник госпиталя смерил его недовольным взглядом, но всё же ответил:

— Терпение, мистер Уизли. Подобные проверки не терпят суеты.

Ждать пришлось с десяток минут. В итоге одно зелье стало ярко-голубым, а второе — прозрачным, как слеза.

— Надо же, как любопытно, — задумчиво произнёс алхимик.

— Что это значит? — потребовал объяснений отец.

— Это значит, мистер Уизли, что девочка является вашей дочерью по крови, однако магически она не является даже вашим родственником, — ответил мужчина. — Видите, зелье абсолютно прозрачное. Чем ближе родство, тем насыщеннее цвет, но тут его нет вообще. Интересный парадокс. Я бы посоветовал проверить вашу дочь на проклятия. Может быть, это прояснит ситуацию?

— Возможно с помощью легилименции узнать, что случилось с нашей малышкой? — подала голос мать. Я пересеклась с ней взглядом, и меня поразила страшная догадка: родители знают про дневник. И, возможно, знают, кому этот дневник принадлежал.

— Вы с ума сошли? — воскликнул сотрудник Мунго. — Легилименцию может применять только Визенгамот, причём исключительно в рамках суда. Вы половину больницы хотите в Азкабан отправить?

Я рада была принципиальности мужчины. После всего, что натворили родители, я даже близко не хочу подпускать их к своему разуму. Да и близко подпускать к себе тоже.

Вызвали мага, определяющего проклятия, и стрясли с родителей ещё десяток галлеонов. Маг помахал палочкой передо мной, бормоча заклинания. Затем недолго подумал и повторил эти манипуляции с родителями.

— Любопытно, — повторил он слова своего коллеги.

— Что любопытно? — спросила я, устав молчать.

— У тебя, девочка, каким-то образом получилось снять с себя проклятье предателя крови, — пояснил маг. — Из-за этого возник парадокс: все Уизли являются носителями этого проклятия, а ты — нет. Поэтому тебя нельзя считать частью рода Уизли.

— Скверно… — покривила душой я. — Это значит, что я не привязана ни к какому роду?

— А вот это навряд ли, — фыркнул специалист. — Вероятнее всего, тебя притянет магия одного из прерванных родов, с которыми ты в родстве. Следи за своими способностями. Они могут измениться, и ты сможешь понять свою родовую принадлежность.

Понять родовую принадлежность? Спасибо, поняла уже. С моим-то парселтангом…

— Есть ли ещё способы узнать, что у неё за род? — поинтересовалась maman. Её глаза алчно блеснули.

— К сожалению, нет. Магия, увы, не всесильна, — от слов мага я внутренне заликовала. Как минимум это означает, что никто не узнает, пока я не решу рассказать. А вот родители ощутимо расстроились. Когда мы вышли из кабинета, они долго шептались в коридоре, поглядывая на меня.

Я тем временем решила устроить небольшую проверку: достала из сумки любимую тетрадь и принялась её листать, краем глаза следя за родителями. Первой мои манипуляции заметила maman. Женщину буквально подкинуло, и она дёрнула отца за рукав, привлекая внимание. Отец нахмурился и подошёл ко мне.

— Что читаешь? — нарочито-спокойно спросил он.

— Конспект по чарам, — не моргнув глазом солгала я. — Мы будем изучать чары света, и я хочу подготовиться.

— Дашь почитать? — произнёс отец, протягивая руку к тетради. Я закрыла дневник, который сразу убрала в сумку.

— Не дам, — сказала я, настороженно глядя на родителя. — Тебя три месяца не интересовали мои конспекты. Вы даже мне ни одного письма не прислали.

— Ты тоже не стремилась нам писать! — недовольно сказала матушка.

— Не удивительно, после того, как ты прислала мне громовещатель, опозорив меня на всю школу, — в том же тоне произнесла я.

— Не смей так разговаривать с матерью! — резко произнёс отец.

— А вы не пытайтесь обвинять меня во всех грехах, — огрызнулась я.

Мать сразу начала громко ругаться. Я заметила, что на нас уже косятся, и разозлилась. Был огромный соблазн наложить на женщину заклинание немоты, но я его ещё не отрабатывала: его изучал Том, а не я. Поэтому я молча встала и направилась в сторону каминов.

— И куда ты, юная леди? Мы не договорили! — строго сказал отец, хватая меня за плечо.

— Я всё сказала, — резко бросила я, сбрасывая руку родителя. — А теперь я желаю вернуться в школу.

— Нет, ты выслушаешь всё, что я хочу тебе сказать! — воскликнула мать.

Я медленно выдохнула и со скучающим лицом развернулась к родителям, скрестив руки на груди. Мать сразу начала мне высказывать, какая я неблагодарная и что не оправдала ожиданий родителей.

А в это время меня накрыли обрывочные воспоминания Тома, росшего в ужасном приюте и больше всего мечтающего о семье. У меня вроде бы есть семья, но почему тогда я ощущаю такое же одиночество?

От переизбытка эмоций из глаз полились слёзы, которые я сразу принялась вытирать платком, извлечённым из кармана. Только это угомонило maman. Она замолчала и отправилась к каминам. Я шла следом, не поднимая глаз. Ощущение было такое, будто на голову мне вылили ушат помоев. Даже когда слизеринцы по моей семье проходились, было не так противно и обидно.

В школу я вернулась в самом подавленном состоянии. Невнятно попрощалась с директором и покинула кабинет. Родителей даже не удостоила взглядом: с меня пока хватит общения с ними.

Хотелось спрятаться в каком-нибудь из тайников Слизерина и попробовать привести мысли в порядок. Не хотелось плакать при посторонних, особенно при софакультетниках. Но мои планы были нарушены: у горгульи меня ждал Перси. Брат не сказал ни слова, но по его сочувствующему взгляду было ясно, что он догадывался, что произошло.

Уткнувшись в плечо брату, я дала волю слезам, так надеясь получить ту поддержку, которую не получила от родителей. Перси неловко приобнял меня за плечи, поглаживая по волосам.

Когда я немного успокоилась, брат отвёл меня в пустой класс, где наложил на дверь чары против подслушивания. Всхлипывая, я пересказала Перси всё, что произошло как в моё первое посещение директорского кабинета, так и сейчас.

— Мне впору послать профессору Снейпу цветы, — почесал затылок брат. — За то, что он грамотно и ответственно относится к своим обязательствам декана. Надо было всё-таки идти на Слизерин.

— Шляпа предлагала тебе Слизерин? — от удивления я даже перестала плакать.

— Было такое, — неохотно согласился Перси. — Я тогда очень испугался возможного гнева родителей и упросил шляпу отправить меня на Гриффиндор.

— Поэтому ты поддержал меня? — спросила я.

— Отчасти, — пожал плечами брат. — Мне не хотелось, чтобы мама на тебя давила. Я вообще не понимаю, почему семейная принадлежность определяет то, кем я являюсь.

— На моём факультете тебя бы за такие слова закидали палочками, — я слабо улыбнулась.

Перси также сильно разочаровался, узнав сколько денег сегодня потратили родители. На шестьдесят галлеонов можно было с лёгкостью купить по одному комплекту вещей для каждого члена семьи, и ещё останется. Я знала, что и Билл, и Чарли, и Перси где-то с третьего-четвёртого курса подрабатывали на каникулах, лишь бы только сократить траты родителей. Из-за этого Перси пришлось отказаться от летней стажировки в Министерстве, которую ему предложили как отличнику.

Судя по всему, я здорово загрузила Перси, который будет просчитывать, насколько его обманули родители.

Распрощавшись с братом, я направилась в подземелья Слизерина, чтобы убить время и как следует обдумать происходящее. На что-то больше всё равно не было ни сил, ни настроения.

Ясно было одно: родители если не знают, то явно догадываются, что у меня необычный дневник. Но вот известно ли им о прошлом владельце дневника? И как сложилась дальнейшая судьба Тома?

Мирта накануне подарила мне магловскую тетрадь, ручку и карандаш, чтобы я не мучилась постоянно с чернилами и перьями. Я достала тетрадь с карандашом и устроилась на своей кровати, скрестив ноги.

Нужно провести, как говорит Эви, «мозговой штурм».

Я точно понимала, что Том был гением, который явно не должен был просто так исчезнуть в никуда. Сахис говорила, что с расколотой душой вполне можно жить, а значит, есть шанс, что я встречу Тома реальности и мы вполне сможем найти общий язык, ведь мы практически родственники.

Размышляя об этом, я незаметно для себя погрузилась в воспоминания и увидела перед собой темноволосую сероглазую девушку, похожую на Эви, но чуть старше, облачённую в форму Слизерина.

— Моё имя Вальбурга Ирма Блек, — довольно дружелюбно, однако с нотками высокомерия произнесла она. — А как тебя зовут?

— Я Том Марволо Риддл, — сказал Том и поцеловал Вальбурге руку…

Я вынырнула из воспоминания и записала полное имя мальчика, планируя поискать упоминания о нём в библиотеке. Однако, чем дольше я глядела на это имя, тем сильнее внутри меня просыпалась волна отвращения. Почему мне так не нравится это имя?

В задумчивости я уставилась в окно, без задней мысли водя карандашом по бумаге. До этого не задумывалась об этом, однако я внезапно поняла, что часто не понимаю, где мои эмоции, а где эмоции Тома. Это с воспоминаниями всё предельно просто: в них я как бы наблюдатель. А когда я отвечаю на уроках, делаю домашние задания, общаюсь с друзьями, можно ли с уверенностью сказать, что всё это делаю я-Джинни, а не я-Том?

Вздохнув, я помассировала виски и тут наткнулась взглядом на свои каракули.

На меня словно наложили оглушающее заклинание. Кровь бешено стучала в висках, пока я с ужасом читала имя одного из сильнейших Тёмных магов магической Британии.

Лорд Волдеморт не более чем анаграмма имени Том Марволо Риддл… И во мне живёт часть его личности.

* * *

Ночь я провела, метаясь по комнате, ожидая, когда вломятся авроры, чтобы меня арестовать. Мысли метались между позорным побегом в Запретный лес и эмиграцией куда подальше.

Было страшно.

Я ведь не Тёмный маг! Я общаюсь с маглорождёнными, и они мне даже нравятся… Ну, кроме Грейнджер. Но это же не значит, что я плохая!

Под утро я поняла, что спать бесполезно. А ведь мне нужно присутствовать на празднике. Это проблематично, когда в зеркале отражается инфернал с рыжими волосами. Наверное, таких же призывал Волдеморт во время войны…

Я похлопала себя по щекам, проясняя сознание. Так дело не пойдёт… Поэтому я решительно достала драгоценный набор косметических зелий, для покупки которого пришлось провернуть целую секретную операцию. Зелья заказывали старшекурсницы, и один из наборов им продали со скидкой, что было неудивительно: заказ делала Дафна Гринграсс, а её семью лавочки всегда были рады обслуживать. Малфой через Грэбба выкупил по моей просьбе набор, который даже скидкой обошёлся в десять галлеонов.

Иногда я думала, что зря его купила, но сегодня эти зелья буквально вернули мне человеческий вид. По инерции я надела длинную юбку и блузу, а также уложила волосы.

«Сейчас я выйду за порог и буду вести себя как благовоспитанная чистокровная леди. Ни одна живая душа не должна узнать мой секрет», — сказала я себе.

Полуулыбку я на себя натягивала с лёгким отвращением. Примерно с таким же видом малыш Ронни натягивал на себя не очень чистые носки.

Я с честью выдержала получасовые утренние расшаркивания, столь необходимые в чистокровном обществе. А это ещё со мной не общалась большая часть факультета!

— Скверная ночь? — тихо спросил Декстер, когда мы шли на завтрак.

— Это ещё мягко сказано, — поморщилась я, чувствуя, как голова буквально раскалывается. — А что, сильно заметно?

— На самом деле не очень, — сказал Декстер. — Особенно для тех, кто почти с тобой не общается.

— Да её просто полудохлые глаза выдают, — не удержался от колкости Харпер.

— Как только вернёмся в гостиную — прокляну, — шутливо сказала я, прекрасно зная, что, если Харпера вовремя не одёрнуть, тот вполне способен даже обидеть. Поразительная для слизеринца неспособность держать язык за зубами.

После завтрака мы с девчонками, как и договаривались, собрались в Большом зале.

— Ну, как всё вчера прошло? — взволнованно спросила Холли.

— Давайте расскажу потом, чтобы настроение не портить, — слабо улыбнулась я, не желая пока поднимать эту тему.

Девочки встревоженно осмотрели меня, но всё же кивнули. Прав был Декстер, говоря, что моя маскировка близких не обманет.

Мы прямо в коридорчике надували шары, чем привлекли кучу внимания. И если маглорождённые просто интересовались, что за праздник, то чистокровным приходилось всё объяснять. Студенты крутили пальцем у виска и шли мимо, некоторые даже пытались нас обозвать. Особенно старались гриффиндорцы.

— Ощущение, будто в этой школе никогда не собирались в одну компанию представители всех факультетов, — недовольно пробурчала Эвелин, завязывая шар и передавая его Лив.

— Да почти так и есть, — вздохнула Оливия, повязывая на шар тонкую ленточку, чтобы его можно было привязать в хижине Хагрида. — Мне мама рассказывала, что она дружила только с одноклассниками со своего факультета. Квиддичисты ещё общаются между собой, но тоже чаще всего в пределах факультета.

— Просто прекрасно! — воскликнула Мирта. — По этой логике, Луне и Джинни пришлось бы общаться только с мальчишками. Либо замкнуться в себе и озлобиться на мир.

— Я только понять не могу, почему остальных так волнует наша дружба? — вздохнула Холли.

— А вот тут всё просто, — певуче произнесла Луна. Мы все сразу замолчали и посмотрели на неё. — Они сами бы хотели быть на нашем месте, но боятся, что окружающие их не поймут.

Луна, как обычно, била не в бровь, а в глаз. Хоть она большую часть времени отмалчивалась, но, если говорила, её изречения были весьма мудры и точны, хоть и не всегда понятны.

До хижины Хагрида мы добирались «с цирком и конями», как выразилась Холли. Она несла большой пирог, а Мирта держала хаффлпаффку за руку, следя за тем, чтобы та не упала. Луна левитировала шары, а я с Оливией обдували их потоком горячего воздуха. Тут была своя сложность: от слишком горячего воздуха шары лопаются, а если они замёрзнут, то сморщатся и начнут сдуваться. Эвелин несла подарки, запакованные в красивую яркую бумагу.

Лесничий обрадовался нам как родным, а когда задувал свечи, растрогался до слёз. Мы развесили шары в его хижине, надели дурацкие картонные колпаки, и Оливия нас сфотографировала. Камеру ей выслали родители, велевшие строго-настрого беречь дорогую вещь и вернуть к Рождеству в целости и сохранности. Но Лив уж очень понравилась идея Колина запечатлеть важные моменты жизни. К тому же, когда Колин очнётся, мы покажем ему фотографии.

Девчонки затискали Клыка, совершенно не боясь громадного волкодава, и, когда пёс перестал сопротивляться и смирился со своей участью, надели на него новый ярко-жёлтый ошейник. Как пояснила Мирта, ошейник был со специальной светоотражающей лентой, чтобы в темноте с помощью обычного люмоса можно было найти собаку.

Хагриду мы накинули на плечи плед, который для него был немного маловат, и торжественно вручили тетрадь, заполненную рецептами, чем покорили сердце лесника. Тот даже пообещал, что если кому-то из нас назначат отработки у Филча, то Хагрид договорится, чтобы мы помогали ему в лесу. Это было довольно большой привилегией, потому что в лесу можно было раздобыть кучу ингредиентов.

Собственно, девчонки, особенно Оливия и Холли, ясно показывали, как можно добиться своего: не ложью и недоправдой, как делала я, а добротой и пониманием. Мне точно следует у них поучиться.

У Хагрида мы надолго не задержались: съели по кусочку пирога да выпили чаю. Правда счастливый лесничий сказал, что мы можем в любое время приходить в гости и обращаться за помощью.

Вернувшись в замок, мы зависли в холле, решая, что будем делать. Я подумывала снова заняться дневником, потому что осталась всего неделя, чтобы его переписать.

Только я собралась предложить девчонкам пойти в библиотеку, как к нашей компании подошёл Малфой с телохранителями.

— Уизли, на два слова, — как всегда высокомерно сказал он.

Холли сделала круглые глаза, а Эви и Лив захихикали. Я шуточно погрозила им кулаком и отправилась вслед за блондином.

— Где тебя носило? — недовольно хмыкнул Драко, когда мы расположились на креслах в тайнике Салазара. — Я тебя по всему замку искал!

— Мы Хагрида с Днём рожденья поздравляли, — пожала плечами я.

— И как ты можешь с ним общаться? — слизеринец скривился. — Он же дубина неотёсанная!

— Хагрид может быть кем угодно, — я фыркнула и полезла в сумку. — Однако он единственный, кто чувствует себя как дома в Запретном лесу. Знаешь, что это? — я достала фиал покрутила его в пальцах. — Яд акромантула, Драко.

— Для чего тебе яд? — удивился Малфой.

— Травить никого пока не собираюсь, не волнуйся, — я снисходительно улыбнулась. — Это ингредиент для зелья.

— В алхимики заделалась? — Драко скептически поджал губы.

— Смешная шутка. Зелье-то простецкое. Главное, следовать рецепту, — ответила я. — Только ингредиенты редкие и стоят как новая метла. И Хагрид мне очень помог. Ты из-за брезгливости просто недооцениваешь пользу людей.

— Подумаю над этим на досуге, — усмехнулся парень — Я для чего тебя искал… Появились новости о домовике.

— Выкладывай, — серьёзно сказала я.

— Отец заинтересовался, почему это я хочу узнать о всех домовиках мэнора за последние лет двадцать. Пришлось сказать, что вдалбливаю в голову Уизлетты правила и традиции чистокровного общества, — Малфой засмеялся. Я взглядом с помощью Левиосы подняла с пола небольшой пыльный коврик, лежащий позади слизеринца, и резко отменила заклинание над головой парня.

Теперь настала моя очередь смеяться, пока Драко возмущённо ругался и чистился от пыли.

— Учитель из тебя не очень, — ехидно сказала я.

— Да иди ты! — огрызнулся блондин и выдал: — Мой род владел домовиком с именем Добби.

— Подожди! Владел? — не поняла я.

— Именно, — кивнул Драко. — Но его похитили из мэнора во время обысков после смерти Тёмного лорда и попытались насильно разорвать магический контракт. Кстати, твой отец регулярно пишет доносы в аврорат, пытаясь снова инициировать обыски в нашем доме.

— А ему-то откуда знать, есть ли у вас в мэноре запрещённые вещи? — я поморщилась. — Откуда у него доказательства?

— Доказательства не нужны, когда ордеры выписывает чёртов параноик Муди либо его ученички, — слизеринец повторил мою гримасу. — Связи решают.

— И потом этот человек учит нас, что твой отец плохой, потому что он вовсю пользуется своими связями, — с презрением произнесла я. — Ладно, опустим эту тему. Как может повлиять на домовика насильный разрыв клятвы, пусть и не полный?

— Да с ума он сойдёт, — ответил Драко.

— Это укладывается в идею о безумном домовике, навещающем Поттера, — я задумалась. — А известно, кто тогда руководил обыском?

— Муди, конечно же, — парень скривился. — Он в те годы руководил всеми вопросами по Упивающимся.

— Ну, его мы опросить явно не сможем, — вздохнула я. — Что будем делать?

— Ждать? — неуверенно произнёс Малфой.

Да, видимо, только это нам и остаётся.

Воскресным утром я проснулась на удивление бодрой и полной сил. Дневник я закончила переписывать вчера днём, поэтому решила позволить себе сегодня отдохнуть.

На самом деле я бы целый день валялась в постели, но возмущение желудка изменило мои планы. Пришлось подниматься, умываться и приводить себя в приличный вид. Правда, нужно будет к следующему году купить больше девичьей одежды: у меня было всего три юбки, две из которых школьные, а также пара платьев. И всё это я отдала вчера эльфам на стирку.

Я надела светло-коричневый вельветовый комбинезон, чёрный свитер и кроссовки, представляя, сколько слизеринок пройдётся по моему внешнему виду. Чтоб им икалось. Я не виновата, что кучу одежды унаследовала от братьев, в особенности от аккуратного Перси. Рону и близнецам вообще почти все вещи достались от Билла и Чарли.

Поднявшись в гостиную, я увидела непривычное столпотворение у доски с объявлениями.

— Что случилось? — тихо спросила я, подходя к одноклассникам.

— Дуэльный клуб решили открыть, — так же тихо ответил Декстер.

— Давно пора, — фыркнула я. — Хорошо, что я сегодня наплевала на правила и надела штаны.

— Лучший способ обезвредить девчонку — это задрать ей юбку, — захихикал Харпер.

— Как бы тебе сразу после такого не пришлось жениться, мой друг, — ухмыльнулся Декстер.

— Эээ, нет. Мне ещё рано, — ответил Харпер и добавил серьёзнее: — Значит, пойдём?

— Почему нет? — пожала плечами я. — В этой школе не так много развлечений. Хотя сомневаюсь, что там будет что-то сложнее протего.

— Ты права, — кивнул стоящий рядом Майлз Блечтли. — Всё это явно рассчитано на грязнокровок, которые сами не в состоянии додуматься, что нужно изучать защитные чары.

— Ну, не знаю, как у вас на курсе, а наши маглорождённые ведут себя прилично и с удовольствием изучают законы волшебного мира, — я возразила вратарю.

— Посмотрите, какая прелесть! Защитница грязнокровок, — презрительно выплюнула Панси Паркинсон. Я внимательно посмотрела на неё, прикидывая, какое проклятье лучше применить, чтобы поставить на место зарвавшуюся девчонку, желательно при этом не нарушить школьные правила и не угодить на отработки. У меня есть занятия поинтереснее, чем отмывать без магии зал трофеев.

— Панси, отстань от Уизлетты, — резко бросил Малфой, на секунду отвлекаясь от разговора с Забини.

Лицо девушки исказила яростная гримаса, пока я квадратными глазами смотрела на блондина. Нет, ну, это просто медвежья услуга! Все в школе знают, что Панси бегает за Драко и терпеть не может меня и весь мой род. Её и так дико бесило, что мы в одной команде, а если она узнает, что мы с Малфоем вполне нормально общаемся, то быть беде. Никто же в здравом уме не поверит, что нищая Уизли будет торговать из-под полы частями василиска. Предположившего такое скорее в Мунго сдадут прямиком на пятый этаж в отделение для скорбных умом.

С испорченным настроением я отправилась на завтрак. Большинство студентов были намного бодрее, чем обычно. И немудрено: дуэльный клуб расформировали Мордред знает сколько лет назад. Все гадали, кто будет преподавателем. Я ставила на Флитвика: он же чемпион Европы по дуэлям. Было бы интересно у него поучиться не только чарам, но и боевой магии. Малфой утверждал, что учить нас будет Снейп. Чьи-то голоса с Гриффиндора говорили про Дамблдора…

Вечером у нас был шанс узнать кто прав. В Большом Зале, казалось, собралась вся школа. Обеденные столы с лавками исчезли, а в центре стоял длинный помост, который, впрочем, был нужен только для того, чтобы дуэлянтов видели все, потому что каких-либо защитных чар я не обнаружила, как ни пыталась.

На этот самый помост поднялся вечно недовольный Снейп. Клянусь, в толпе школьников я отчётливо услышала довольное хмыканье Малфоя. Вот только угадал он лишь наполовину. Не быть ему новой Трелони.

Локхарт был, как обычно, при белозубой улыбке и очень яркой мантии, на этот раз лилового цвета. Пройдя по помосту и явно красуясь, этот недопреподаватель начал соловьём разливаться о своих заслугах на поприще магических дуэлей, но его мало кто слушал.

— Мерлин, скажите, что я сплю! — недовольно пробурчал Декстер. — Чему этот кретин нас может научить?

— Как правильно завивать волосы, — фыркнул Харпер. Мы похихикали.

— Может, декан его проклянёт и у нас наконец появится нормальный преподаватель защиты, желательно из аврората? — без особой надежды спросила я.

— Никогда не думала, что скажу это, но надеюсь, что ты права, — уныло произнесла добрячка-Оливия, успевшая разочароваться в «очаровательном» преподавателе. Наши согласно закивали.

— С такими пожеланиями вам всем самое место на Слизерине, — ядовито произнесла стоящая неподалёку Грейнджер.

— Важна не принадлежность к факультету, а личность человека, — одёрнула заучку Эвелин. — Странно, что ты это не понимаешь.

— А она и не понимает, — тихо сказала я, видя, как студенты понемногу отодвигаются от нас, как от прокажённых. — В этой школе почти никто не понимает.

Вокруг нашей компании образовалась небольшая мёртвая зона, а мы, наоборот, встали плечом к плечу, держа палочки наготове. Конечно, на нас навряд ли нападут при преподавателях, но лучше перестраховаться и показать всем, что мы готовы защищаться.

Снейп и Локхарт встали друг напротив друга в боевые позиции. На счёт «три» они должны были произносить заклинания. Ну, как должны… Как только прозвучало «три», декан сделал быстрое движение палочкой и произнёс:

— Экспеллиармус!

Локхарт отлетел к стене и ничком упал на пол. Гриффиндорки со второго курса тут же кинулись ему помогать.

— Помер? — с надеждой спросил Харпер, за что получил подзатыльник от Мирты.

— Да что с ним будет! — фыркнул Себастьян.

— А вообще забавно, — я усмехнулась. Холли вопросительно посмотрела на меня.

— Забавно, что Снейп приложил Локхарта каким-то необычным экспеллиармусом, — объяснил Декстер. — Обычный так не отбрасывает, а только лишает палочки.

— Может, магии вложил больше, чем нужно? — задумалась я. — Да и движение палочкой отличается от обычного.

— Надо поэкспериментировать! — воскликнул Декстер. Остальные закивали, соглашаясь.

Нас разбили на пары для отработки заклинаний. Старшекурсники тут же свалили, сославшись на подготовку к экзаменам. Остались только ученики с первого по третий курс.

Нам даже протего не показали, хотя, казалось бы, это основы. Мы с Декстером, когда изучали конспекты Перси, первым делом разучили щит. Причём Декс мог применять это заклинание невербально, а я ещё и без палочки. Себастьян добился таких же успехов, да и остальные нас нагоняли. Всё-таки мы недаром по выходным все вместе отрабатывали заклинания до судорог в пальцах.

Из-за травмы Колина на нашем курсе было нечётное количество магов, и мы гадали, кого поставят против старшекурсника. Правда, когда Снейп, гадко ухмыльнувшись, велел мне встать напротив Панси, я ни капли не удивилась. Ребята проводили меня сочувственными взглядами, а я сдерживалась, чтобы по примеру старших братьев не начать планировать декану какую-нибудь пакость.

— Готова проиграть? — презрительно фыркнула Панси.

— Если я проиграю второкурснице, то это будет нормально и никого не удивит, — снисходительно пояснила я. — А вот если ты проиграешь мне, то это будет намного веселее.

Слизеринка заскрипела зубами, а я широко ухмыльнулась.

— Обменяйтесь приветствиями! — скомандовал Локхарт. Мы с Паркинсон осторожно друг другу кивнули, ожидая сигнала. — Палочки на изготовку! На счёт «три» попытайтесь разоружить противника. Только разоружить, никакого насилия! Раз… Два…

Паркинсон, не дожидаясь сигнала, ткнула палочкой в мою сторону. Заклинания я не расслышала, но почувствовала, как мой язык прилипает к нёбу. Наложить заклинание немоты на того, кто, по идее, не владеет невербалкой? Умно… Вот только она просчиталась.

Я подняла левую руку, ставя щит, от которого новое заклинание Панси отлетело. Лицо слизеринки вытянулось: такого она явно не ожидала.

Продолжая удерживать щит, я невербальным заклинанием выбила палочку из рук противника. И только потом обратила внимание на остальных. Хаос вокруг, конечно, не царил, но было наглядно видно тех, кто не тратил время на тренировки.

Мимо прошагал Снейп, и Паркинсон завопила:

— Профессор! Уизли не отдаёт мою палочку!

— Минус… — начал было декан, но осёкся. — Уизли, верните палочку.

Я пожала плечами и, опасаясь участи Булстроуд и Грейнджер, которые сцепились в банальной драке, отлевитировала палочку в руки хозяйки.

— Надо же! — рядом внезапно материализовался Локхарт. — Невербальная магия! Идёте по моим стопам, мисс Уизли?

«Только в твоих мечтах, кретин!» — зло подумала я и помахала перед губами, давая понять, что я всё ещё немая.

Снейп усмехнулся и вернул мне способность говорить.

— Спасибо, профессор, — тихо сказала я.

Декан дёрнул плечом и пошёл проверять состояние других студентов. Локхарт засеменил следом, эмоционально рассказывая о своих педагогических талантах и временами кивая в мою сторону.

— Джинни, ты в порядке? — ко мне подошла Лив, которую поставили в пару с Эвелин.

— Да, конечно, — кивнула я, разминая пальцы, которые всегда болели после беспалочковой боевой магии, даже столь простейшей. Это не агуаменти или левиосу колдовать. А от непростительных заклинаний волшебник может и руки лишиться.

— Эта Панси — гадина последняя! — недовольно воскликнула Мирта.

— Да нет, она всё сделала правильно, — задумчиво произнесла я.

— В смысле? — удивилась Холли.

— Классический приём дуэлянтов — лишить противника возможности произносить заклинания, — ответил Джейкоб, скрестив руки на груди.

— Кстати, а почему волшебники не стремятся к овладеванию невербальными чарами? — полюбопытствовала Эви, склонив голову набок.

— Потому что им так проще, — пожал плечами Ибрахим. — Потом объясню, потому что тема сложная.

— Договорились, — в один голос сказали Салливан и Юстас.

Преподаватели навели порядок и решили, что стоит продемонстрировать щитовые чары. Харпер закатил глаза и стукнул себя ладонью по лбу. Артист…

На этот раз нас не делили на пары. Просто вызвали на помост Поттера и Малфоя. Мерлин, да они же передерутся! Вот братья Фоули уже шёпотом начали делать ставки на то, кто кого победит.

Локхарт, конечно, предлагал Лонгботтома и Финч-Флетчли, но Снейп его остановил. Я же для себя сделала пометку — у Невилла проблемы с чарами. Рон как-то упоминал, что Невилл почти сквиб, но я думала, что это не более чем злые шутки.

Мы проводили взглядами Малфоя с Поттером. Пока Локхарт пытался объяснить Гарри простейший щит (этот недоумок-преподаватель даже его не смог наколдовать, выронив палочку), Снейп что-то шепнул на ухо Драко.

— У меня плохое предчувствие, — прошептала Холли, хватая меня за руку. — Сейчас что-то будет…

Драко взмахнул палочкой и крикнул:

— Серпенсортиа!

Интересное заклинание… Я с любопытством проследила за длинной чёрной змеёй, вылетевшей из палочки блондина. Зрители отшатнулись, и я вместе с ними: Холли всё ещё крепко держала меня за руку.

Локхарт попытался убрать змею, но она взмыла в воздух и шлёпнулась на пол рядом с помостом. Рептилия подползла почему-то к Джастину и приготовилась к броску.

Я хотела было вмешаться, но меня опередил Поттер. Парень метнулся к змее и заорал:

— Пошла прочь!

Ну, насколько можно было орать на парселтанге. Я-то слова Гарри прекрасно поняла, однако это не помешало мне застыть в немом шоке вместе со всеми. Ну ничего себе! Поттер — змееуст!

Вокруг зашептались, а Рональд с Гермионой быстро вывели Гарри из Большого Зала. Это они правильно. Ох, чую, сожрут Поттера в ближайшие дни. Уже послышались возгласы про Наследника Слизерина.

Я поймала вопросительный взгляд Малфоя и, помедлив, слегка наклонила голову. Это определённо нужно будет обсудить с тем, кто знает больше остальных.

Локхарт и Снейп отпустили нас восвояси. Поскольку было уже довольно поздно, мы разошлись по гостиным, договорившись всё обсудить завтра.

В факультетской гостиной мы с Декстером сели играть в шахматы, а Харпер неподалёку невыносимо страдал. Ну, вернее, писал эссе по трансфигурации, которое нужно было сдать ещё неделю назад, но из-за нескольких помарок Маккошка отказалась его принимать.

Конечно, я могла уйти в комнату, чтобы отрабатывать заклинания на парселтанге, но мне было интересно, какие настроения царят на родном факультете. Младшие пересказывали старшекурсникам случившееся. Поттер невольно подкинул народу кучу материала для сплетен.

— Я была уверена, что Уизли на всех нападает! — громко сказала Паркинсон, подпиливая ногти.

— Тебя заклинанием оцепенения приложить? — лениво поинтересовалась я, не отвлекаясь от шахматной доски. Мой конь встал на позицию, когда у Декстера нет выбора — парню придётся пожертвовать фигурой в любом случае. Слизеринец заскрипел зубами и пожертвовал офицером, уводя из-под удара ферзя.

— Чары оцепенения на первом курсе не проходят! — рассмеялась Паркинсон.

— Невербальные и беспалочковые тоже, но я их откуда-то знаю, — я фыркнула. — Потому что только кретин будет использовать палочку и вербальную формулировку для самых простейших чар. Вот если бы я «конфринго» или «бомбардо» тебя приложила, то тогда были бы вопросы.

Крыть Панси было нечем. На Слизерине активно поощрялось развитие магических навыков не меньше, чем на Равенкло, и считалось нормальным, что бытовые чары курсу к третьему студенты могут применять в любой ситуации. Это что у меня, что у Тома мозги были больше заточены под дуэли, поэтому я развиваю в первую очередь именно эту сферу.

Шахматную партию я всё-таки проиграла: Декстер смог загнать меня в угол. Мы договорились о реванше на следующих выходных, и я отправилась к себе. На факультете я ничего путного не услышала: все удивлялись парселтангу Поттера, а несколько ребят признали, что, как и Паркинсон, были уверены, что за нападениями стою я. Объяснять им разницу между магом, стоящим за нападениями, и Наследником Слизерина я не стала. Но Поттер шикарно отвёл от меня все подозрения, это точно. Вроде и радоваться нужно, а было откровенно погано.

Я быстро поняла, что, несмотря на почитание заслуг Слизерина, почти все слизеринцы верят, что он и его потомки сплошь Тёмные маги. Стоит мне открыто признать, что я змееуст, то всем будет всё равно, что я не сделала ничего плохого, — запишут в последние твари. Даже не удивлюсь, если узнаю, что Том стал Волдемортом только потому, что от него все ждали чего-нибудь подобного.

Дожили! Оправдываю злодеяния Тёмного лорда!

— Знаешь, где достать учебник по оклюменции? — спросила я у Малфоя на следующий день, когда мы встретились в тайнике Салазара после пар.

— Немаленькие у тебя запросы! — удивился Драко. — В запретной секции должны быть. А зачем тебе?

— Подумай, — я вздохнула. — Сейчас Поттера заклюют, и неважно, нападал он на студентов или нет, но Гарри на особом положении. Если всплывёт моя змееустость, то за меня не будет вступаться Дамблдор. Скорее, старик первым запишет меня в Тёмные лорды и объявит охоту на ведьм.

— Ну да, логично, — признал Малфой. — Я постараюсь что-нибудь найти, но сохранить секретность будет непросто.

Слизеринец произнёс эту фразу с отчётливым намёком, который я сначала не поняла, а затем кивнула, ухмыльнувшись. После полезла в сумку и перекинула Драко самый маленький кусок шкуры василиска. Что-то крупнее отдавать было банально жалко.

— Надеюсь, это компенсирует твои старания, — сказала я.

— С тобой приятно иметь дело, — довольно улыбнулся Малфой.

— Я не сомневаюсь, — хмыкнула я, откидываясь на спинку кресла. — Скажи лучше, почему ты вчера решил наколдовать змею? Это необычное заклинание для дуэлей.

— Мне декан сказал серпенсортию использовать, — сказал Драко. — И он же научил этому заклинанию. Я думал, что это потому, что Поттер змей боится…

Глаза парня расширились, и он резко подался вперёд, до побеления в пальцах сжимая резные подлокотники кресла.

— Думаешь профессор Снейп в этом замешан? — спросил слизеринец.

— Теперь я в этом просто уверена, — сказала я, размышляя. Ведь действительно: заклинание, сотворяющее змею, подходит скорее для экзамена по чарам, а не для тренировочной и, по идее, дружеской дуэли. Да и Снейп как-то не стремился спешить на помощь студенту. Хотя у зельевара явно реакция была отменная: ему это было необходимо, чтобы дети не поубивались от взрывающихся котлов. Значит, кому-то нужно было, чтобы Гарри продемонстрировал владение парселтангом на глазах у всей школы. Но кому и зачем?

Мыслей было настолько много, что начинала болеть голова. Но мне не давали покоя вопросы. Действительно ли Поттер является потомком Гонтов и Слизерина? Или он… Такой, как я? Если Тёмный Лорд смог разделить душу единожды, то мог ли он сделать это ещё раз?

Я хотела на следующий день попытать счастья в библиотеке, надеясь отыскать информацию о разделении душ, но моим планам не суждено было осуществиться.

Во время завтрака чувствовалось странное напряжение, царившее среди магов. Я осторожно выведала, что произошло, а потом весь завтрак сидела молча, уткнувшись взглядом в тарелку овсянки. Есть сразу расхотелось.

Новое нападение. На Джастина Финч-Флетчли, того самого, на которого, по слухам, Поттер пытался натравить змею. Какое совпадение… Из складной истории выбивается парализация Почти Безголового Ника: он же факультетское привидение, а не, как говорят у меня на факультете, «грязнокровка». Да и, как мне кажется, такое воздействие на призраков сродни некромантии, которая, на секундочку, запрещена в большинстве стран.

Мне определённо не хватало знаний, чтобы хоть чуть-чуть осознать, что происходит. Нужен человек, разбирающийся в Волшебном мире, обладающий неплохим умом и отменной интуицией. А также тот, кто, невзирая на общественное мнение, на всё имеет свою точку зрения и не станет, не разобравшись, плеваться ядом и пытаться проклинать… Да это же Луна!

Значит, пришла пора вскрывать карты. Я всё равно обещала Лавгуд всё рассказать.

После трансфигурации я только заикнулась о том, что хочу поговорить с Луной, как девочка понимающе улыбнулась и без тени страха пошла за мной. Остальные же отправились на защиту. Чтобы Локхарт не задавал вопросов, я сказала Декстеру, чтобы передал преподавателю, что мы с Луной будем «изучать книги Великого Гилдероя, чтобы найти способы защиты маглорождённых волшебников». Декстер знатно поржал, но слова запомнил, хотя и посетовал, что ему будет не с кем отрабатывать заклинания.

— Луна, как у тебя с оклюменцией? — тихо поинтересовалась я, когда мы отошли на достаточное расстояние от вездесущих портретов.

— Оклюменцией? — переспросила Луна, удивлённо на меня посмотрев.

— Ну, защита разума, — пояснила я.

— А, ты про защиту от мозгошмыгов и подобных существ? — закивала равенкло.

— Пусть будет так, — с Луной было проще согласиться, чем спорить на подобные темы. Да и мозгошмыги — весьма забавное прозвище для легилиментов. Определённо, отныне буду называть их только так.

— Да, у меня есть такая защита, — закивала Лавгуд, заправляя за ухо непослушную прядь, и тут же погрустнела. — Мама поставила её мне аккурат перед тем, как…

— Не будем о грустном, — понимающе сказала я, не желая тревожить старую рану подруги. Она мне нужна с трезвой головой. — Я хочу тебе кое-что рассказать и показать, но не хочу, чтобы об этом узнали посторонние, так что твоя защита нам очень пригодится.

Я пошла с Луной в гости к Миртл, решив провести подругу через главный вход. Благо, что Поттер с компанией были ещё на парах, так что нам никто не мог помешать. Расписание второго курса Гриффиндора я осторожно выведала у Перси накануне. Хорошо быть сестрой старосты!

Лавгуд, мягко скажем, заинтересовалась и даже отказалась от того, чтобы я принесла клятву о непричинении вреда.

— Зачем мне эта клятва, если ты не собираешься причинить мне вред? — хмыкнула Луна, смотря будто сквозь меня. Так-то она была абсолютно права, но мне было странно слышать подобное, находясь в обществе, где балом правят различные клятвы и магические договора. С теми же донельзя параноидальными слизеринцами это не сработает. Да и вообще, это мало с кем сработает.

Мы поздоровались с Миртл, я сообщила привидению, что буду проводить экскурсию по подземельям. Само собой, Миртл напросилась с нами: она-то Тайную Комнату ещё не посещала.

Луна удивительно спокойно отнеслась к моему шипению. Лишь хмыкнула: «Я так и знала», — и бесстрашно прыгнула в открывшийся проход. Не перестаю удивляться своей однокласснице. Мне кажется, что, если даже Дамблдор в большом зале сделает тройное сальто, она не сильно поменяется в лице. Лишь прочитает лекцию на тему своих любимых мозгошмыгов.

Пока мы шли по подземелью, я рассказывала девочке свою историю с самого начала. От магического выброса до осознания, кто такой Том Риддл. Луна внимательно слушала, не перебивая, а потом певуче произнесла:

— Почему ты так волнуешься? Если я правильно поняла, то в тебе живёт часть души Тёмного Лорда в самом начале его становления тем, кем он стал в итоге.

— Ты вообще ничему не удивляешься? — воскликнула я озадаченно. Нет, я, конечно, рада, что Луна от меня не отказалась, но её инертность даже пугает.

— Редко, — пожала плечами девочка. — Мама учила меня, что нужно анализировать всё, что происходит вокруг, и делать выводы. Даже если эти выводы кажутся абсурдными. А лишние эмоции в подобных ситуациях будут только мешать.

— Поэтому ты предпочитаешь находиться в стороне от происходящего? — догадалась я.

— Отчасти, — не стала отрицать Луна. — Так лучше видеть полноту картины. Помогает понять, чего ждать дальше.

— Опасная способность, — вздохнула я.

— Как и у тебя, — ответила подруга, заглядывая мне в глаза.

У Миртл не получилось попасть в Тайную Комнату. Как ни пыталась девочка пройти, она словно натыкалась на невидимый барьер.

— Она находится за пределами Хогвартса! — обиженно воскликнуло привидение. Мы с Луной переглянулись.

— А это неудивительно, — наконец произнесла я задумчиво. — Фактически это же один из выходов из замка, ведущий к алтарю Запретного Леса. Прости, Миртл, я об этом не подумала…

— Ладно, пойду поплаваю с русалками, — сказала девочка и улетела, не прощаясь. Точно обиделась.

Мы же с Луной пошли дальше. Блондинка восхищённо осматривала потрясающую архитектуру, а я надеялась, что Сахис ей не навредит. Вдруг василиску не понравится, что я привела постороннего?

Кто бы мог подумать, что змея сможет меня удивить не меньше, чем подруга…

Увидев Луну, Сахис внимательно на неё посмотрела, явно пытаясь прочитать её разум, и наконец прошипела:

— Орлица. Осталось найти Льва и Барсука.

— Чего? — удивилась я, от неожиданности споткнувшись о собственную ногу.

— В Сторожку она так просто не попадёт, — продолжала змея, будто не замечая моего возгласа. — Пусть поговорит с Еленой Равенкло. Она должна помочь наследнице…

— О чём вы говорили? — поинтересовалась Луна, слегка дёргая меня за руку. Видимо, я ненадолго выпала из реальности.

— Сахис предположила, что ты можешь быть наследницей Ровены Равенкло, — ответила я, потирая виски.

— Я не предполагаю — я уверена, говорящая, — недовольно прошипела змея.

— Луна, а что ты об этом думаешь? — я повернулась к подруге и поняла, что нам с Сахис удалось сделать почти неосуществимое: удивить Луну Лавгуд.

Пока студентка Равенкло приходила в себя, я поговорила с Сахис. Смысл диалога сводился к тому, что нам с Луной кровь из носу надо проводить ритуалы в честь Йоля. Самое обидное, что коварная змеюка наотрез отказалась сообщать, что именно нужно подготовить к ритуалу, сказав думать самим.

— А если Луна не успеет к тому времени попасть в Сторожку? — полюбопытствовала я.

— Значит, она поможет с ритуалом, который проводить придётся тебе в любом случае, — ответила Сахис, нервно дёрнув хвостом. — В ритуалах могут участвовать дети с одиннадцати лет, а ты уже пропустила Мабон и Самайн.

Делать нечего… Мы с Луной попрощались с василиском и вернулись в школу. По пути я пересказала подруге разговор с Сахис.

— Мы с отцом обычно празднуем Модранихт, — задумчиво произнесла Луна. — Рождество мама не очень любила. Отец считает, что это из-за нарглов, любящих селиться в омеле…

Времени до начала каникул, а значит, до праздников, оставалось совсем немного, а при упоминании Йоля мне на ум приходит только полено. Это значит, что нам снова предстоит копаться в библиотеке.

Я напряжённо размышляла. Если в ритуале фигурирует хотя бы одно жертвоприношение, то нужные книги явно так просто не найти. Мне нужно попасть в Запретную секцию.

Да вот только как первокурснице выбить разрешение? Мы же пока ещё ничего опасного не изучаем, поэтому ни один нормальный преподаватель не выдаст это самое разрешение. Постойте-ка! А ведь у нас в школе как раз есть один такой учитель…

Чтобы не терять времени даром, я на следующий день, сразу после пары защиты, подошла к Локхарту, с омерзением принимая придурковато-влюблённый вид. Увидевший мою гримасу Роберт аж хрюкнул от смеха и быстро выбежал в коридор, откуда донёсся молодецкий гогот. Ну, я ему это припомню!

— Профессор, мне нужна ваша помощь! — жалобно сказала я.

— Что случилось, мисс Уизли? — встревожился Локхарт.

— Вы же знаете, что я начала изучать невербальные чары? — скромно сказала я, шаркая ножкой. — Вы тогда сказали, что тоже владеете этими чарами, тем самым вдохновив меня сделать доклад по ЗОТИ в вашу честь…

— Какая замечательная идея, мисс Уизли! — обрадовался этот недопреподаватель, нагло меня перебивая. — Как я могу вам помочь? Могу прочесть вам выдержки из моей автобиографии…

— Пока я хочу описать в введении историю невербальных чар, — от светской улыбки у меня начало сводить челюсти. — Но нужные мне книги хранятся только в Запретной секции. Вы не могли бы подписать разрешение?

— Конечно, — Локхарт кивнул так, что его завитая чёлка смешно подпрыгнула. — Как закончите доклад, можете сразу ознакомить с ним своих одноклассников. За такой труд, да ещё на первом курсе, вы определённо заслужите высшую оценку без экзамена…

Обвешанный портретами кабинет я покидала в самом прекрасном настроении.

— Уизли, ты с ума сошла? Заделалась в фанатки этого полоумного? — воскликнул Харпер по пути на чары. — У тебя что, других дел нет?

— Мелко мыслишь, друг, — я ухмыльнулась. — Мне предстоит немного помучиться, но зато у меня есть доступ в Запретную секцию, а также возможность откосить от экзамена по биографии Локхарта.

— Но тебе всё равно придётся читать его книги, — победно хмыкнул Роберт.

— Ты уверен? — насмешливо спросила я и обратилась к подругам: — Девочки, вы же книги нашего профессора читали?

— Ага, — ответила за всех Эвелин. — Хорошая художественная литература, кстати. До «Хроник Нарнии», конечно, не дотягивает, но тоже неплохо.

— Хроники чего? — заинтересовалась Оливия.

— А вы разве не… А, ну да, — опомнилась Мирта.

— Я могу после каникул привезти книги. Родители на прошлое Рождество подарили мне коллекцию, — предложила Эви.

— Лишним не будет. Интересно, что читают маглы, — задумчиво произнёс Джейкоб, озвучивая общую мысль.

— Я тоже привезу свой комплект книг, — закивала Мирта.

— Так вот, к чему я, — сказала я. — Вы можете выписать для меня страницы, где Локхарт применяет невербальные чары?

— А ты нам покажешь пару интересных заклинаний, — кивнула Холли, хитро улыбнувшись.

— Да без проблем. Я в любом случае помогаю вам с заклинаниями, — пожала плечами я.

На чарах я успешно продемонстрировала смягчающие чары, за что пополнила копилку факультета десятком баллов. Флитвик вообще более чем благосклонно относился к нашему курсу, видимо, радуясь искреннему интересу к его предмету.

Вообще, наша тактика давала огромные плоды, и у нас пока не было отстающих ни по одному предмету. Преподаватели нас либо хвалили, либо сдержанно молчали.

После пар я сразу понеслась в библиотеку, где отыскала мадам Пинс, у которой глаза на лоб полезли, когда я с абсолютно честными глазами протянула ей разрешение.

— Совсем уже с ума сошёл! — недовольно сказала библиотекарь. — То второкурснице разрешение на редкую книгу по зельям выдал, то разрешает первокурснице по Запретной секции гулять…

Чтобы не дать мадам Пинс додуматься до стукачества начальству, пришлось снова разыграть карту дикой фанатки творчества Локхарта. Во мне определённо, как говорит Эви, умерла великая актриса. Пинс вроде как поверила, и я уже спокойнее пошла выбирать книги.

Конечно, до одури хотелось изучить все фолианты, что есть в хранилище, но нельзя было привлекать много внимания.

Я нашла древнюю книгу о праздниках и ритуалах Колеса Года, а также книгу поменьше о невербальных чарах.

Библиотекарь с подозрением на меня посмотрела, но я её заверила, что хочу поздравлять горячо любимого преподавателя со всеми праздниками. Пинс закатила глаза, буркнув, чтобы вернула книги через неделю. Всего неделю? Мне снова жертвовать сном?

Но всё оказалось куда проще…

Луна вызвалась просмотреть книгу по ритуалам, пока я занимаюсь «заданием» Локхарта. Хорошо, что я сказала про доклад, а не про, скажем, реферат или курсовую. Хотя надо было просто сказать про эссе… Ну ладно, что сделано, то сделано. Хроноворота у меня всё равно не было, так что нечего жалеть.

На написание вводной части я потратила пару дней, а затем отложила свиток с записями до лучших времён. Поначалу я правда пыталась сделать доклад похожим на те, которые писал Том, но вовремя вспомнила, что я — первокурсница, а не староста. Работать сразу стало легче.

А затем я взялась за переписывание нужных мне страниц фолианта. Зелье мне в этом очень помогло: я просто бездумно переписывала страницы, отмеченные Луной как нужные. Правда, для этого пришлось через Эвелин купить несколько пергаментных тетрадей по типу той, что принадлежала Тому. Гриффиндорка подошла к заданию со всей ответственностью, её отец даже смог найти максимально похожие тетради. И от денег Эви наотрез отказалась, сказав, что этот подарок на прошедший день рождения.

Когда пришло время сдавать книги, я бы ещё хотела поискать что-то интересное, но не стала этого делать. Будь я директором, меня бы очень интересовало, какими книгами из Запретной секции интересуются студенты.

Пока я размышляла на эту тему, всплыло очередное воспоминание Тома. Я с интересом послушала диалог между, собственно, Томом и бывшим деканом Слизерина. Про Слагхорна я слышала от родителей, которые его недолюбливали. С другой стороны, они и Снейпа ненавидят, а он хороший декан и преподаватель.

Слагхорн прочитал мини-лекцию о хоркруксах, которой я также заинтересовалась и ужаснулась тому, что Том всерьёз интересовался, можно ли разделить душу больше чем на две части. Это же полное сумасшествие!

Достав тетрадь с карандашом, я нарисовала на листке круг, который как бы был душой, затем разделила его на две равные части. Одна из этих половин была спрятана в дневнике и пыталась занять моё тело.

Каждую оставшуюся часть я делила пополам. Дошла до пяти разделений и поняла, что даже в этом случае остаётся жалкий огрызок. Сомневаюсь, что с такой душой можно нормально существовать. Может, поэтому Волдеморт творил все эти вещи? Просто его надо было в Мунго сдать, в отделение для скорбных умом. Или в Отдел Тайн для изучения.

Сахис, узнав, что планировал сотворить Том, долго и непечатно ругалась, пока я пополняла запас матов на парселтанге. Змея была, мягко скажем, раздосадована тем, что Том «спустил огромный потенциал в выгребную яму», и я была с ней абсолютно согласна. Том Риддл был гением. Это он, а не я, знал, как колдовать молча и без палочки; это он, а не я, умел вести себя в чистокровном обществе. Без Тома я не более чем взбалмошная рыжая девчонка со скверным характером из семьи предателей крови и без перспектив.

— Из-за глупости мальчишки вся ответственность за наследие Слизерина ляжет на твои плечи, девочка, — произнесла василиск в конце своей пламенной речи.

Передо мной поставили чёткую задачу — хотя бы год проводить положенные ритуалы, чтобы получить благословение Магии. И только после этого можно будет попытать счастья на землях рода Гонт. Нужные координаты были в дневнике, однако аппарацией я не владела. Придётся сверяться с картами и лететь на метле. Но это всё потом…

— И где нам всё это искать? — мрачно спросила я, просматривая список всего необходимого для ритуала. — Нам же придётся потратить кучу сил и денег.

— Меня больше смущает идея приношения в жертву кабана, — вздохнула Луна. — Где мы вообще за неделю найдём кабана?

— Можно спросить у Малфоя, насколько ему нужен Гойл, — хмыкнула я и тут же почувствовала себя неуютно под влиятельным взглядом Лавгуд.

— Джинни, так говорить нельзя, — медленно, как маленькому ребёнку, сказала равенкловка.

— Уже и пошутить нельзя, — недовольно пробурчала я.

— О чём секретничаете? — к нам с Луной подошли остальные девочки.

— Обсуждаем грядущие праздники, — ответила я, ни словом не соврав.

Однокурсницы наперебой принялись обсуждать, как лучше отмечать Рождество. Я только втянулась в обсуждение, как заметила, что с другого конца коридора машет Малфой. Девчонки его тоже заметили и начали глупо хихикать. Ну, кроме Луны, за что ей огромное спасибо.

— Идите вперёд, я догоню, — сказала я.

— О, можешь не торопиться, — засмеялась Эви, подталкивая меня в сторону слизеринца. Вот дурочки… Я закатила глаза и подошла к Малфою.

— Что-то срочное? — поинтересовалась я.

— Домовик доставил книгу, — негромко произнёс блондин. — Идём, сразу отдам её.

Я пожала плечами, направляясь вслед за Драко. Тот в тайник не пошёл, решив остановиться в неприметном закутке. Затем быстро огляделся, достал из сумки учебник и передал мне. Я так же быстро спрятала книгу в свою сумку.

— У тебя есть время до конца учебного года, — зашептал Малфой. — Отец несколько раз за лето проверяет библиотеку, чтобы я не утащил в школу опасные книги. Если я этот фолиант не верну, то меня прибьют.

— Сказал бы сразу — я бы ещё поискала где-нибудь учебники по окклюменции, — задумчиво произнесла я, но парень меня перебил:

— И не нашла бы! Уизлетта, головой подумай: легилименция незаконна вообще, а окклюменция балансирует на грани. Зачем защищать свой разум, если некому в него лезть? Но в реальности это не работает.

— Я могу переписать книгу? — спросила я.

— Валяй, если силёнок хватит, — пожал плечами Малфой.

— Хватит. Салазар дураком не был и оставил нужные знания, — хмыкнула я, откидывая тяжёлую косу за спину. — Если на каникулах меня дёргать не будут, то, возможно, верну тебе книгу уже в феврале.

— Отлично, — Драко довольно кивнул. — Я сам бы хотел начать заниматься оклюменцией.

— Перестраховываешься? — усмехнулась я.

— Что-то в этом роде, — поморщился слизеринец и тут же заговорил торопливо: — Слушай, Уизли, в школе явно творится что-то странное. Отец начал копать под Дамблдора. Попечительский совет не в курсе, что в школе на кого-то нападают. Но это потому, что пострадали только грязнокровки.

— Я тебе сейчас в нос дам, — мрачно пообещала я.

— Я просто называю вещи своими именами, — фыркнул Драко, дёргая плечом. — Уизли, школу закрыть могут.

— Возьму василиска и вплавь доберусь до Дурмстранга, по пути закинув девчонок в Бобатон, — захихикала я.

— Ты можешь быть серьёзнее? — воскликнул Малфой.

— А зачем мне сейчас истерики закатывать… — начала я и осеклась.

— Так-так-так, — мрачной летучей мышью к нам подошёл Снейп. — Что за секретные разговоры?

— Малфой спрашивает совета, как ему пригласить на свидание Паркинсон, — быстро сказала я и получила от Драко пинок в голень. Козёл чистокровный! Больно же!

— Это правда, мистер Малфой? — декан перевёл подозрительный взгляд с меня на блондина.

— Что-то в этом роде, — пробурчал Драко.

Снейп с минуту посверлил нас взглядом, нагоняя страх, и всё-таки ушёл, бросив напоследок:

— Если будете и дальше так прятаться по углам, то неизбежны… Разговоры.

Открыв рот, я в шоке уставилась на удаляющуюся спину декана, а потом с возмущением повернулась к Малфою.

— Нет, ну ты его слышал! — воскликнула я.

— Он в чём-то прав, — задумчиво произнёс Малфой. Я удивлённо на него посмотрела, и Драко решил пояснить: — Головой подумай. Если бы твой брат со мной общался, как бы ты реагировала?

— А мне-то что? Это же не моё дело, — хмыкнула я. Малфой посмотрел на меня, словно я начала рассуждать о нарглах.

— Чокнутая, — блондин покачал головой. — Ладно, учитывая твоё воспитание, это неудивительно. Я сам поищу способ, как мы можем общаться, не привлекая внимания.

С этими словами слизеринец отправился в сторону факультетской гостиной. Я же закатила глаза и пошла искать девчонок.

* * *

Как ни странно, но мы с Луной сумели раздобыть всё необходимое к Йолю. Что-то купили сами, часть заказали через сокурсниц… Сложнее всего было раздобыть сидр, но и эту проблему мы решили. Ли Джордан за скромную плату согласился притащить из Хогсмида бутылочку. Парень, должно быть, решил, что первокурсники решили отметить конец семестра, и обещал молчать.

А ещё возникла маленькая проблемка: не так-то просто сбежать из школы ночью, чтобы никто не заметил. За такое в лучшем случае назначат отработки, а если узнают про то, что мы собираемся проводить ритуалы, — сразу можем вылететь из Хогвартса. И это несмотря на то, что мы даже в жертву приносить никого не будем: жертвенного кабана можно было в редких случаях заменить на ветчину, что мы и сделали.

Но Министерство всё равно ой как не в восторге от проведения любых ритуалов, особенно после конфликта с Упивающимися. Официальный запрет есть только на пускание крови кому-либо, но если тебя поймают на ритуалах, то важные люди сделают определённые выводы.

После отбоя я выскользнула из факультетской гостиной. В сумке уже лежало всё необходимое, а под зимней мантией было простое льняное платье без узора. По-хорошему, надо было вышить на вороте, подоле и рукавах защитные руны, но мы бы физически не успели это сделать.

Платья раздобыла Луна, написав отцу, который без вопросов прислал нужные вещи. Когда я спросила у Лавгуд, что такого она сказала родителю, подруга выдала целую речь, из которой я поняла лишь пару слов. Но вроде как она сказала, что мы на окраине леса будем искать какую-то таинственную и неведомую зверюгу. Расспрашивать подробнее я не решилась, откровенно боясь, что выпаду из реальности, а назад не вернусь.

Я тихо кралась по замку. Люмос мне нельзя было зажигать, чтобы не выдать себя, поэтому я была скрыта дезиллюминационными чарами.

Мне было нужно пройти в галерею, в которой за гобеленом с орлом и змеёй был скрыт быстрый проход к гостиной Равенкло, где меня должна ждать Луна.

— Ну-ка, ну-ка, нарушитель, — я почти дошла до гобелена, когда меня остановил смутно знакомый задумчивый голос. Спустя мгновение передо мной появился Кровавый Барон, чьи пустые глазницы были направлены на меня. Стало жутко.

— Куда первокурсница держит путь в такую ночь? — как ни в чём не бывало поинтересовался Барон.

Я вздохнула, посмотрела по сторонам, убедившись в отсутствии картин, и отменила чары. Больше таиться смысла нет.

— Ну так Йоль же, — сказала я негромко. Смысл что-то отрицать, особенно если учитывать, что Барон жил в те времена, когда маги Туманного Альбиона праздновали именно Йоль, а не это ваше новомодное Рождество.

— Маги сейчас не празднуют Йоль, — хмыкнул призрак, вторя моим мыслям.

— Василиска это не сильно интересует, — вздохнула я.

— Вот как… — протянул Барон. — Не слишком ли много ответственности для первокурсницы?

— Я не просила этой ответственности, — немного резковато произнесла я. — Но если уж она на меня свалилась, то я с честью и достоинством должна вынести все испытания.

— Хороший ответ, — кивнул Барон. — Главное, не иди по стопам своего предшественника, девочка. Я буду ждать тебя здесь, чтобы ты могла после ритуала добраться до гостиной.

Я дико удивилась, но у меня не было времени осмыслить слова факультетского призрака: Луна уже, наверное, заждалась.

Встретившись с подругой, я потянула её в очередной лаз, окольными путями ведущий в Тайную комнату. По пути я пересказала девочке странный разговор с Бароном.

— Я думаю, что факультетские привидения должны помогать Наследникам, — задумчиво произнесла Лавгуд. — Сама подумай: наличие фамильяра известно только у Слизерина, а знания и опыт Наследникам как-то передавать надо.

— Ты уже говорила с Серой Дамой? — поинтересовалась я.

— Не совсем, — вздохнула Луна. — Она никому не доверяет и почти ни с кем не общается. Ощущение, что кто-то её когда-то предал, отчего она разочаровалась в людях.

— Но ведь ты найдёшь ключик к её сердцу? — шутливо спросила я. Подруга улыбнулась.

— Я очень постараюсь, — сказала она.

Сахис встретила нас недовольным шипением, что мы медленные, словно флоббер-черви, и сказала поторапливаться.

Мы с Луной поднялись к сторожке, в которую, впрочем, пока не заходили, потому что направлялись к поляне, отделённой от дома небольшой остролистовой рощей, ветвями из которой я накануне украсила сторожку.

На полянке уже был сложен большой костёр, поленья для которого были весьма тяжёлые. Нам даже пришлось их переносить левиосой. Сам костёр располагался на старом кострище, которое находилось аккурат над алтарём. Зажечь его нужно не раньше полуночи. Я предполагала, что у костра останется Луна, потому что мне нужно находиться у алтаря и петь гимны на забытых всеми древнекельтских языках. Точнее я не могла сказать, потому что совершенно в этом не разбираюсь.

Луна у костра оставаться отказалась, продемонстрировав мне стопку маленьких деревянных табличек, разрисованных какими-то странные знаками, но точно не привычными мне рунами. Две таблички девочка разложила на земле на расстоянии нескольких ярдов, а затем одну из них сожгла инсендио. Вторая тут же ярко вспыхнула, а вместе с ней выгорел приличный кусок сухой травы. Я с помощью агуаменти затушила пламя и повернулась к подруге.

— Как ты до этого додумалась? — удивилась я.

— Тайком от отца привезла в школу мамины записи, — довольно улыбнулась Луна. — Не думала, что у меня получится.

— Ты умница! — похвалила я. Далеко не каждый первокурсник сможет сотворить такие чары. Луна — настоящий гений.

Мы разложили между поленьев сушёные травы и одну из табличек Луны, затем поспешили обратно в подземелья.

На алтаре под одобрительным взглядом Сахис расставили корзины с яблоками, пшеницей и травами, пространство между которыми заполнили украшениями из падуба, омелы и плюща.

Пряный сидр разлили по массивным кубкам, которые я откопала в подвале сторожки. Кубки поставили на алтарь, чтобы Магия благословила напиток, который нужно будет разлить по земле для богатого урожая. И хоть урожай мы высаживать не собирались, Сахис стукнула по каменному полу хвостом и сказала «надо». Сама змея к подношениям добавила пару оцепеневших кроликов.

Близилась полночь.

С завершением семестра в замке стало намного спокойнее. Осталось всего несколько десятков человек: уж очень много студентов боялись нападений.

Перси с Пенелопой Кристалл продолжали выполнять свои обязанности старост, Фред и Джордж болтались непонятно где, с Поттером и компанией я почти не пересекалась, а Луна пропадала рядом с Серой Дамой, пытаясь достучаться до привидения и разбираясь в записях матери.

Так что я общалась преимущественно с Малфоем, Крэббом и Гойлом, а свободное время проводила в факультетской гостиной, изучая учебник по окклюменции, либо в своей комнате — отрабатывая заклинания.

Каких-либо изменений после ритуала я не почувствовала. Огнём дышать не стала, мастерски колдовать тоже не научилась…

Сахис, которой я рассказала о своих разочарованиях, знатно посмеялась и сказала, что после первого ритуала мы с Луной просто болеть будем меньше. А чтобы повысился уровень магических сил или возросла устойчивость к мелким проклятиям, нужно проводить все ритуалы Колеса Года лет пять, не меньше, и обязательно приносить в жертву живых существ. К Имболку мне, например, предстоит научиться ловить и умерщвлять крыс, кроликов и мелких грызунов. Все мои возмущения по этому поводу змея сначала игнорировала, а потом, разозлившись, на несколько часов наложила на меня чары оцепенения, приложила легилименцией и высказала, что либо я всё делаю как надо (хотя, скорее, как мне скажут), либо василиск откажется мне помогать.

Снова мне не оставляют выбора…

Подарки я успешно довязала к Рождеству, никого не обделив. Тёмно-фиолетовые шарфы с белыми кельтскими узлами для всех одноклассников, белый шарф для Перси, алые шарфы с золотистыми кистями для остальных братьев, Гарри и Хагрида, изумрудный шарф с серебристой змейкой для Малфоя, кружевной воротничок для Джеммы, тёплые шали для тёти Мюриэль и матушки и не менее тёплые носки для отца.

Хотя я с родителями поругалась, но некрасиво будет оставлять их без подарков на Рождество. Одноклассникам я также положила по шоколадной лягушке, а Малфою — коробку шоколада.

Утром Сочельника меня разбудили хогвартские эльфы, устанавливающие в центре комнаты небольшую ёлку. Надо же! А я думала, что ёлки ставят только в гостиных и в большом зале…

Короткий разговор с эльфами всё прояснил. Оказывается, дерево принёс в школу и попросил поставить ко мне Хагрид. Не зря я ему большой шарф вязала.

Я попросила эльфов завтра сложить подарки именно под мою ёлку, а затем отправилась собираться. В честь праздника я надела своё лучшее тёплое платье и даже вплела в две косы красивые ленты.

После завтрака мы с Луной пошли в медпункт.

— Здравствуйте, мадам Помфри,— поздоровались мы.

— Доброе утро, девочки. Вы к Колину? — улыбнулась медиковедьма.

Мы кивнули и прошли вглубь палаты, где за ширмой всё так же неподвижно лежал наш друг.

Луна вытряхнула из вазы уже засохший букет осенних полевых цветов, которые собирали Холли с Лив. Вместо букета я положила на прикроватную тумбочку сплетённый вручную можжевеловый венок, на котором виднелись шишкоягоды. Луна тем временем вплетала ленты в изголовье кровати. Рождественские подарки мы оставили на тумбочке, чтобы, как сказала Лавгуд, «Колину было не так одиноко».

Когда мы уже собрались уходить, Луна придержала меня за локоть, кивком головы указывая на соседнюю койку, где за очередной ширмой был скрыт Джастин. Я обратила внимание, что вокруг него было пустовато. Почти все хаффлпаффцы на каникулы уехали домой, так что беднягу Джастина было некому навещать.

Луна решительно достала свою папку для рисования и взяла оттуда пару листов, которые тут же принялась замысловато складывать. Я же откопала в своей сумке небольшой еловый букетик, который планировала поставить в своей комнате вместо полноценного дерева, но, поскольку Хагрид решил эту проблему, букетик я оставила Джастину. Для этого пришлось попросить у мадам Помфри стакан. Медиковедьма расхвалила нас на заботу о товарищах и посетовала, что не может наградить нас баллами.

Как будто они нам очень нужны… Лучше бы заказали у Абботов мандрагору и спасли ребят.

К моему букету Луна добавила пару кроликов, на которых предложила написать Джастину пожелания как можно скорее выздороветь.

— А почему именно кролики? — полюбопытствовала я, наблюдая, как Лавгуд ставит свои поделки на прикроватный столик. Луна как-то особенно тепло улыбнулась.

— Потому что кролики милые, — ответила подруга.

Следующим утром настала пора распаковывать ответные подарки. Я прямо в ночнушке уселась на пол и принялась снимать упаковочную бумагу. Сразу было понятно, что я никогда в жизни не получала столько подарков!

Набор пергаментов, изумрудные переливающиеся чернила и перьевая ручка от Перси. Компас для метлы от Гарри и Рона. Хотя ставлю свою палочку на то, что Ронни просто как обычно примазался к чужому подарку. Чарли прислал набор по уходу за метлой.

Удивила тётя Мюриэль: она прислала брошку со змеёй и письмо, в котором говорилось, что данную вещь мне хотела передать лично Лукреция Пруэтт, в девичестве Блэк, но к сожалению, она скончалась на Самайн.

От Джеммы пришла маленькая коробочка, в которой лежало кольцо, определяющее яды. Такие кольца носили все на Слизерине.

Не обделили меня и одноклассники. Мирта прислала коробку магловских тетрадей, ручек и карандашей разных цветов. Луна, Оливия, Себастьян и Джейкоб скинулись и купили набор хрустальных флаконов для зелий. Запоздавшая сова от Декстера притащила книгу по истории магических дуэлей. От Ибрагима пришёл странный амулет в виде ладони. Нужно будет непременно узнать, какие у него свойства.

Эвелин своим подарком переплюнула многих. Я открыла довольно большую, но лёгкую коробку, и увидела потрясающие яркие кроссовки. На крышке было написано: «Летом вместе пойдём гулять по Лондону».

А ещё мне надарили гору сладостей. Коробка шоколада от Билла, печенье от Хагрида, котлокексы от Харпера… Салливан и Юстас прислали коробку сахарных перьев — незаменимая вещь, особенно на ЗОТИ и Истории Магии. Стивен и Роберт скинулись на коробку шоколадных лягушек, а Холли прислала кучу магловских сладостей: от странных чаёв в пакетиках до домашнего малинового варенья.

Я собралась было идти умываться, как в витражное стекло клювом постучала сова. Открыв окно, я впустила Эррола в комнату. Неясыть сбросила на каменный пол свёрток, а сама рухнула сверху. Устал, старичок…

Сову я аккуратно подняла и перенесла на подоконник, куда положила ещё совиную вафлю, чтобы Эррол мог потом подкрепиться. И только затем я занялась распаковкой свёртка.

Когда я увидела вязаное полотно, моё сердце забилось сильнее. Неужели мама решила не оставлять меня без Рождественского подарка?

Я достала свитер и поняла, что что-то не так. Свитер был красивого кремового цвета с россыпью цветов на плечах и груди. Слишком красивый… Мама такие никогда не вязала.

Вывернув обновку наизнанку, я с ужасом обнаружила на шве бирку, прямо как на модных свитерах Эвелин. Эта вещь не связана мамой, а куплена в магловском магазине.

Родители и не думали мне что-то дарить, но кому-то было важно, чтобы я об этом не узнала… Вязать Перси никогда не умел, поэтому он, наверное, попросил Пенелопу выбрать для меня подарок.

Пусть мне не очень повезло с родителями, но брат у меня точно самый лучший в мире!

Это меня настолько растрогало, что я всё утро прорыдала над новым свитером. Поэтому из комнаты я выползла только к обеду, когда смогла собрать мысли воедино. Для себя я решила, что если Перси не хотел меня расстраивать, значит, я не имею права раскисать и буду делать вид, что всё отлично.

Сказано — сделано. На ворот свитера я прикрепила брошку в виде змеи, надела на мизинец кольцо и уже привычно заплела волосы. Не менее привычно надела юбку и, за неимением лучшего, школьные туфли. Ещё пара лет, и я окончательно разучусь носить джинсы.

Пока я умывалась, прибыла Миртл, доложившая, что Грейнджер с утра доделала зелье. Отлично! Кажется, настало время мести…

Я заглянула в комнату, где оттяпала от подаренных сладостей по чуть-чуть: всё-таки не дело оставлять без подарков, пусть и символических, Крэбба и Гойла. Только коробку сахарных перьев я оставила нетронутой, планируя поделиться этими сладостями с друзьями.

— Ты бы ещё дольше торчала в комнате! — недовольно сказал Малфой, стоило мне появиться в гостиной.

— И тебе счастливого Рождества, — беззлобно сказала я, усаживаясь в одно из кресел, а затем добавила чуть тише: — Их зелье готово.

Улыбка Малфоя стала уж совсем широкой. Порывшись в карманах мантии, блондин достал небольшую склянку, которую протянул мне. Я внимательно вгляделась в содержимое и увидела несколько тёмных волосков.

— Признавайся, чью кошку остриг? — не удержалась от подкола я.

— Зачем стричь? — удивился Драко. — Просто левиосой собрал шерсть с обивки дивана ещё месяц назад.

— И какая у нас тактика? — спросила я.

— Постарайся подменить волоски, а если не выйдет — той же левиосой добавь шерсть за пару секунд до того, как это сделает Грейнджер, — объяснил Малфой. — Если справишься, то заучку ждёт увлекательный месяц в больнице.

— А это не слишком? — я покачала головой, внимательно смотря на собеседника. — Если меня поймают?

— Значит, делай так, чтобы тебя не поймали, — фыркнул блондин, закатывая глаза. — А Грейнджер надо проучить, чтобы она знала своё место в нашем мире.

Продолжать этот скользкий разговор я не стала, потому что пока не имела своей точки зрения на эту тему. Да, я считала необходимыми большинство традиций Волшебного мира, которые маглокровки стойко игнорировали, но винить и ненавидеть их за это было глупо: так можно было легко докатиться до Волдеморта. Опять.

Вместо разговора я вручила подарки Крэббу и Гойлу. Те удивились, но сладости приняли и сразу принялись их грызть.

Я угостила софакультетников магловским какао в банке с кроликом, который прислала Холли. Малфой для приличия с минуту пофыркал и покрутил носом, а потом притащил пирог, который испекли домовики их семьи. Мордред, это был самый вкусный пирог со сливочной помадкой на свете! Если я когда-нибудь буду пробегать мимо Малфой-мэнора, то непременно похищу одного из домовиков, чтобы узнать рецепт. Сам Малфой, которому я озвучила это шутку, возмущённо на меня посмотрел.

— Вот ты иногда как скажешь что-нибудь, и я потом думаю: то ли тебя на дуэль вызвать, то ли просто убить и закопать где-нибудь в Запретном лесу, — пробурчал блондин. Крэбб с Гойлом сдавленно заржали. Ну надо же… Обычно они гогочут, не жалея голоса.

Для себя я сразу сделала заметку, что нужно будет время от времени подкармливать парней, чтобы брать их с собой на драки «стенка-на-стенку». Ещё бы узнать, как у них дела обстоят со щитами, и можно будет из-за их огромных спин жалить врагов заклинаниями.

* * *

Большой зал поражал огромным количеством украшений, однако ничего нового я не увидела. Всё те же ели, венки и гирлянды из остролиста и омелы. Спасибо, на подобные дары природы я с лихвой насмотрелась во время подготовки к Йолю.

— Ну и какого Мордреда маги в школе отмечают Рождество, а не Йоль, если украшения и традиции абсолютно одинаковые? — недовольно фыркнула я, думая, насколько мне было бы проще жить, если бы в школе проводились все положенные ритуалы.

— Украшения и традиции те же, а сакральный смысл совершенно другой, — певуче произнесла Луна, поравнявшись со мной. В честь праздника девочка надела свои лучшие серёжки в форме редисок, а на копну волос нацепила гору заколочек в виде снежинок.

— Маги забывают свои истоки, — вздохнула я, а моя подруга закивала, явно соглашаясь. Идущий рядом Малфой посматривал на нас квадратными глазами: парень явно не ожидал подобных рассуждений от выходца из семьи предателей крови и представителя чокнутых Лавгудов.

Я бы с большим удовольствием села рядом с Луной против всех правил, но мне нельзя было упустить гриффиндорскую троицу, на которую у меня, кстати, затаилась обида. Неужели так обязательно портить именно Рождество? Нет бы чары стазиса на котелок наложить! Одно слово — гриффиндорцы…

Дамблдор дал команду петь его любимые рождественские гимны. Малфой сразу мне шепнул, что слизеринцы традиционно в этом «балагане для душевнобольных» не участвуют. И пока все орали (а иначе это не назовёшь) песни, мы негромко обсуждали квиддич.

Драко поделился новостями о том, что через полтора года у нас, в Британии, будет проходить финал Чемпионата мира. С местом, правда, ещё не определились: этот вопрос будет решаться летом.

— Осталось найти старьёвщика, которому можно заложить старые вещи с чердака, и я смогу попасть на Чемпионат, — пошутила я, опережая возможные шутки софакультетников.

Во время праздничного ужина я обратила внимание на то, как загадочно переглядываются гриффиндорцы. Да, Миртл точно была права: оборотку они будут пить сегодня.

Я кивнула Малфою и встала из-за стола, сославшись на дела с подготовкой проекта по ЗОТИ. Специально вслух, чтобы ни у кого не вызвать вопросов, почему это первокурсница так рано уходит с праздника.

Но вместо того, чтобы идти в гостиную, я поспешила в гости к Миртл. Привидение изволило пребывать в самом благодушном настроении. Видимо, она больше не обижается на меня за то, что не смогла попасть в Тайную Комнату.

Зелье хранилось в одной из кабинок. И, видимо, Грейнджер пошаманила с чарами, потому что простой алохоморой дверь не открылась. Ладно, попробуем зайти с другой стороны.

Мы с Миртл придумали целый план. Я зашла в соседнюю кабинку и залезла с ногами на сиденье унитаза. Всё равно высоко — не дотягиваюсь. Придётся играть в скалолаза.

Миртл неприлично ржала, наблюдая, как я в своей юбке карабкаюсь по стене, удерживаясь только на чарах прилипания. А ведь ещё приходилось держать дезиллюминационные чары. Надеюсь, мне хватит сил.

Я встала на крышку унитаза и поставила на полочку для сумок открытый флакон с шерстью, решив, что снова полезу, уже когда гриффиндорцы придут за зельем. А в это время Миртл будет завывать и шуметь, отвлекая внимание. Девочка обладала сильным высоким голосом, но орать она могла так, чтобы оглушать всех вокруг.

Первой пришла Грейнджер. Проверила все кабинки, кроме той, где Миртл во всю мощь голоса распевала какую-то вульгарную песенку про приставания купца к крестьянке. И где она только этой гадости нахваталась? Даже я не стала бы подобное петь, а по мнению слизеринцев я та ещё дубина неотёсанная.

Когда послышались ещё шаги, я вздохнула и полезла на стенку. Миртл захихикала, но всё-таки продолжила петь.

Грейнджер как раз демонстрировала мальчишкам большой пакет и хвасталась своими навыками воровства из прачечной. Уголовница малолетняя…

— Что сегодня с Миртл? Обострение фазы Луны? — спросил Гарри.

— Ой, да не обращай внимания, — махнул рукой Рональд. — Что с зельем?

— Уверена, что ошибок нет, — произнесла Гермиона, сверяясь с книгой. Затем рассказала Гарри и Рону про временной лимит в час и принялась разливать зелье по высоким стаканам. Само варево больше напоминало кипящую грязь. Не представляю, кем надо быть, чтобы это выпить.

Я отлепила от стены одну руку и закинула невербальной левиосой шерсть в первый стакан, которой держала гриффиндорка. Зелье громко зашипело, а я сползла вниз, зажимая рукой нос, из которого начала литься кровь.

Перенапряглась всё-таки!

Доставая из кармана платок, я глазами показала Миртл на соседнюю кабинку. Девочка понимающе кивнула и заглянула к троице.

Пока я пыталась остановить кровь, — ну почему я не знаю нужных заклинаний? — второкурсники разбрелись по кабинкам и на счёт «три» выпили зелье.

Я сидела тихо как мышка, поджав под себя ноги. Поменяв платок, я додумалась пробурчать охлаждающее заклинание, которое без палочки не сработало. Стало чуть-чуть полегче, только голова всё ещё кружилась.

Малфой — скотина! В следующий раз пусть сам лезет! Удерживать два заклинания и применять третье — это слишком даже для меня и Тома.

— Эй, как вы там? — после долгой возни я услышала скрипучий голос Гойла.

— Нормально, — ответил Крэбб.

Что же, снимаю шляпу. Грейнджер — действительно гений. Сварить такое зелье в двенадцать лет в туалете не каждый Мастер Алхимии способен. Её бы мозги да на что-то полезное…

— Гермиона, ты что там копаешься? Пора идти, — ребята забарабанили в соседнюю дверь, где сидела девочка. Та ответила не сразу, и я даже начала переживать: а не отравила ли я гриффиндорку. Но, слава Мерлину, она отозвалась, велев мальчишкам идти без неё. Голос у неё не поменялся, значит, она точно не превратилась в Миллисенту.

Миртл снова заглянула в соседнюю кабинку и, захихикав, показала мне большой палец. Значит шалость удалась. А у самого привидения был настолько довольный вид, что было понятно, что события сегодняшнего вечера она будет долго вспоминать: Миртл Гермиону не любила.

Я ждала, пока Гарри с Роном покинут женский туалет, разминая ладони, которые тряслись и плохо слушались. Определённо, нельзя без подготовки так перенапрягаться…

Когда мальчишки ушли, Миртл снова начала завывать, только в этот раз ей вторили тихие всхлипы из соседней кабинки. Мне даже стало жалко гриффиндорку.

С трудом наложив на себя чары приглушения шагов, я аккуратно выбралась из кабинки и подошла к двери, которой хлопнула, создавая видимость того, что я только зашла в помещение. Затем скинула с себя чары и, не таясь, подошла к зеркалу.

Ну и видок. В крови половина лица и свитер, кожа такая бледная, что даже выцветшие от зелий веснушки кажутся очень яркими. Под глазами залегли тени…

Я решительно склонилась над раковиной, умывая лицо. Не хватало мне ещё в таком виде по школе разгуливать: точно слухи пойдут о новой жертве то ли Наследника, то ли Кровавого Барона.

Ну что за жизнь…

В кабинке, где сидела Грейнджер, всхлипы возобновились с новой силой. Видимо, девочка не смогла их сдержать, как ни старалась.

— Здесь кто-нибудь есть? Нужна помощь? — спросила я. Да, меня заела совесть. Если гриффиндорка попросит, то я провожу её до мадам Помфри. Ну, не совсем же я сволочь, в конце концов!

— Пошла к чёрту! — резко ответила мне Гермиона.

Ну и ладно. Я пожала плечами и заклинанием очистила одежду от крови. Если заучка хочет сидеть в туалете и жалеть себя, то это её право. А меня ждал пирог — Малфой обещал оставить кусочек.

По пути в подземелья мне встретился Перси, патрулирующий коридоры.

— Джинни, всё хорошо? Ты какая-то бледная… — обеспокоенно произнёс брат, заглядывая мне в глаза.

— Я в порядке. Просто немного устала, — улыбнулась я.

— Точно? Тогда тебе лучше как следует отдохнуть, — сказал Перси. — И не ходи одна. Мне не нравится вся эта история с нападениями, и я меньше всего хочу, чтобы ты пострадала.

Брат решил проводить меня до гостиной, за что я ему была очень благодарна. Видимо, потеря крови повлияла на меня сильнее, чем я думала: в теле ощущалась странная слабость, меня клонило в сон. Единственным моим желанием было замотаться в одеяло и лечь спать.

— Уизли, где тебя носит? — воскликнул Малфой, вольготно рассевшийся на диване.

— Соревновалась с Кровавым Бароном, кто бледнее, — мрачно пошутила я, садясь в кресло.

— «Пророк» сегодня читала? — спросил слизеринец, бросая быстрый взгляд на излишне нервных Крэбба и Гойла, сидевших на соседнем диване. Из гриффиндорцев очень плохие актёры.

— Газеты — это последнее, что мне хочется читать в Рождество. Перескажи вкратце, что там, — попросила я, массируя висок.

— Твоего отца оштрафовали на пятьдесят галлеонов за магические манипуляции с магловским автомобилем, — ответил Драко, сверяясь с вырезкой. Молодец какой — подготовился к шоу.

Лицо Крэбба исказилось от бешенства.

— Пятьдесят галлеонов, значит… — протянула я, поморщившись. — А могли бы купить Рону нормальную палочку и мантии на всю семью.

— Тебя что, это не удивляет? — спросил Гойл-Гарри.

— Мой отец — начальник отдела по борьбе с незаконным использованием изобретений маглов. И при этом ему хватило ума магичить над Фордиком, осознавая, насколько это незаконно, — сказала я, внимательно глядя на парня. — Ты понимаешь, что это как если бы внезапно оказалось, что Дамблдор в годы войны работал на Волдеморта.

Драко откинулся на подушки, захохотав в голос.

— Отличное сравнение, Уизли, — отсмеявшись, сказал парень и кинул мне небольшой свёрток. — С Рождеством.

— Мог бы и под ёлку положить, — пробурчала я, наблюдая за ошарашенными лицами гриффиндорцев. Открыв упаковку и увидев знакомую шкуру, я поняла, что Малфой таки позер. Ладно, не будем ломать комедию и подыграем.

— Это не похоже на шкуру дракона, — послушно произнесла я, примеряя отличные защитные перчатки.

— Отцу в руки попался отличный кусок шкуры василиска, — распустил павлиний хвост Драко. — И я решил, что раз ты слизеринка, то пора иметь что-то соответствующее факультету.

— У меня и так есть вещи, подобающие слизеринке, — сказала я, показывая змейку, приколотую к вороту. — Эта брошь принадлежала Лукреции Пруэтт, в девичестве Блэк. Но за перчатки большое спасибо. Надену их на следующий квиддичный матч.

— Вы что, общаетесь? — воскликнул Крэбб, переводя удивлённый взгляд с меня на Малфоя и обратно. Видимо, в голове Рона не укладывалось, что я могу нормально взаимодействовать с теми, кто не нравится родителям.

— Ты сегодня ещё тупее, чем обычно, — хмыкнул Драко. — Мы в одной команде по квиддичу. Конечно, мы общаемся! По-твоему, ей нужно крутиться исключительно в обществе предателей крови или, того хуже, Поттера?

— Ты не совсем прав, — поправила слизеринца я. — Мне никто не вправе указывать, с кем я могу общаться, а с кем — нет. У меня своя голова на плечах есть.

Малфоя это не остановило. Распаляясь, парень начал фыркать и выражать недовольство всем, что его бесит. Я только дважды вмешалась в этот монолог: когда Драко передразнивал Колина и когда проклинал всех маглокровок. В остальное время я не сильно обращала внимание на восклицания наследника рода Малфоев. Только навострила уши, когда парень сказал про наследника Слизерина. Но Драко — умница, прикинулся дурачком и сделал вид, что не знает кто наследник. Однако он всё-таки сказал, что комнату открывали полвека назад. Нехорошо. Это может вывести их на Тома.

— Отец не велит мне в это впутываться. Пусть наследник делает своё дело. Всю эту нечисть давно пора гнать из школы. Но самим лучше держаться подальше. Отцу тоже сейчас несладко приходится. Вы ведь знаете, на той неделе Министерство устроило обыск у нас в замке. У отца есть очень ценные штуки для ритуалов чёрной магии. Они хранятся под полом Малой гостиной.

— Здорово! — как-то звонко воскликнул Крэбб, волосы которого стали приобретать рыжий оттенок. Я взглянула на Гойла и увидела, как на его стремительно уменьшающемуся лбу проступает знакомый шрам.

Парни вскочили и побежали в сторону выхода из гостиной, что-то крича про лекарство для желудка.

Мы с Малфоем для верности с минуту молчали, но потом, переглянувшись, расхохотались.

— Да, ради этого стоило не ехать домой на каникулы, — посмеиваясь, произнёс Драко.

— А что на самом деле находится под полом Малой гостиной? —поинтересовалась я.

— Домовики там прячут свои тряпки, — фыркнул парень. Его слова вызвали у меня новую порцию хохота.

— Авроров ждёт большой сюрприз, — певуче сказала я, утирая слёзы от смеха. — Но перчатки всё рано были лишними.

— На них ушло не так много шкуры, — отмахнулся Драко. — Но лицо Уизли стоило того.

— Какой ты мелочный, — с сарказмом произнесла я.

— Кстати о мелочах, — протянул Малфой, кидая мне небольшой мешочек, в котором звякнули монеты.

Отлично! Теперь в том случае, если родители решат совсем от меня отказаться, я, по крайней мере, смогу сама собраться в школу.

С Малфоем мы немного поболтали и всё-таки решили отправиться на поиски Крэбба и Гойла, которые обнаружились в одном из чуланов. Перед дверью валялись огромные, похожие на лодки, ботинки ребят, а сама дверь тряслась от гулких ударов.

— Вот уголовники несчастные, — покачала головой я, прицеливаясь в дверь палочкой и открывая её алохоморой.

— Вы в порядке, парни? — спросил Драко. Мальчишки кивнули, обуваясь.

Мне категорически не нравилось, что в этой школе с лёгкостью можно творить подобные вещи. Вот так взять и усыпить двух студентов… А если дозировка будет неправильной или начнётся аллергия на какой-нибудь из компонентов? Кольцо, определяющее яды, у меня теперь есть, но прикупить безоар не помешает.

После Рождества Гарри и Рон шатались вдвоём. Гермиона была в Больничном крыле. Это мы с Луной выяснили, когда навещали Колина. Саму гриффиндорку мы так и не увидели: её койка была отгорожена плотными ширмами. Однако Миртл взахлёб делилась впечатлениями от ужасного вида девочки.

Луна вздыхала, но ничего не говорила, хотя всем своим видом давала понять, что не одобряет подобных действий. Да я и не планировала больше вредить Грейнджер. По крайней мере, до тех пор, пока она не начнёт вредить мне или моим друзьям.

Хотя даже с Луной мы общались не так плотно. Я денно и нощно переписывала малфоевский учебник в один из дневников. Меня внезапно одолела паранойя, поэтому я делала это в тайне, в одном из убежищ Салазара. Тетрадь Тома Риддла была спрятана тут же. Ходить с ней по школе я перестала сразу после разговора с Малфоем, где он обмолвился, что домовые эльфы по приказу директора вполне могут порыться в вещах учеников. Мелкую запрещёнку вроде огневиски у старшекурсников они не трогают. А вот если притащить в школу что-то темномагическое… Из-за этого чистокровные роды старались отправлять с детьми в Хогвартс одного из эльфов. Дамблдор всё пытался это запретить, но его категорически не поддерживал Попечительский Совет. Директор смог добиться только того, чтобы это не афишировалось в школе: маглокровки, дескать, могут обидеться. Да и разгуливать просто так по замку посторонние домовики не могли — только рядом с хозяином, либо в спальне.

Мне даже представили малфоевского эльфа, что было большой честью, но это только по словам Драко. Домовик по имени Ричи (ну кто бы мог подумать, ага!) смерил меня высокомерным взглядом, одёрнул белоснежную наволочку с золотой вышивкой по краю и исчез в неизвестном направлении.

Мерлин, меня даже домовики ни во что не ставят! Ну что за жизнь!

Честно говоря, я надеялась, что каникулы пройдут спокойно. Но у кого-то было совершенно иное мнение на этот счёт.

…Я неслась по школе, не разбирая дороги.

Сердце колотилось так, будто вот-вот выпрыгнет из груди. По щекам лились слёзы, а из горла то и дело вырывались сдавленные всхлипы.

Как Том мог? Я считала его своим другом, а он меня предал!

Вне себя от отчаяния, я вбежала в туалет на втором этаже и принялась остервенело рыться в потрёпанной сумке, чтобы раз и навсегда избавиться от ненавистного дневника.

В себя я пришла, только когда, не найдя дневник, вспомнила, что он надёжно спрятан в подземельях, чтобы у меня его не украли. Да и с чего мне Тома другом считать, если он — это я?

— Джинни, ты в порядке? — настороженно спросила Миртл, глядя на меня круглыми глазами.

— Нет. Совсем не в порядке, — тяжело дыша, произнесла я. В горле пересохло, поэтому я склонилась над раковиной и принялась жадно пить. Вода была такой холодной, что сводило зубы, однако в голове прояснилось.

Мордред, что это было? Я просто хотела прогуляться в библиотеку, чтобы поискать что-то интересное по чарам, но совершенно не помню, в какой момент меня накрыло.

Выходить из туалета было страшно: а вдруг кто-то или что-то снова попытается на меня повлиять?

Делать нечего. Я открыла проход в подземелье, куда решительно прыгнула. Терпеть не могу этот путь в Тайную Комнату, но выбирать не приходилось.

Пещеру я пересекла максимально быстро. Утренние пробежки наконец начали приносить плоды.

Сахис обнаружилась у бассейна. Змее хватило одного взгляда на меня, чтобы понять, что что-то не так.

— Щиты опустить, — коротко бросил василиск, вторгаясь в мой разум. В этот раз было не так больно. Наверное, это от того, что я не сопротивлялась. Хотя на это «несопротивление» уходила гора сил. Разум упорно не желал пускать вторженца, и, если бы не начальные тренировки по окклюменции, было бы совсем тяжко.

Из глотки василиска начало вырываться самое настоящее рычание. Никогда не думала, что рептилия способна издавать такие звуки. Похоже, что Сахис дошла до крайней степени ярости.

— Империус, — прошипела змея. И звук «с» у неё получился особенно зловещим.

— Разве не легилименция? — спросила я, садясь на холодный каменный пол.

— Нет, — Сахис сердито дёрнула хвостом. — Вернее, не совсем. Твой разум не считывали, а поместили одну мысль про опасность дневника, для верности подкрепив её заклинанием подчинения.

— Что будем делать? — прошептала я. Змея ответила далеко не сразу. Сначала она взглядом ввела меня в подобие транса и снова покопалась в моей голове. И только после этого Сахис сообщила, что сняла с меня «ментальную закладку», чем бы эта гадость ни была. Проблема в том, что подобного воздействия можно избежать только в двух случаях: стать мастером окклюменции, чего в ближайшие годы не предвиделось, либо нанести на затылок специальные тату, не позволяющие вторгаться в мысли кому попало. Вот только и тут затык: сначала нужно стать частью Рода, потому что всё было завязано на магической связи непосредственно с алтарём. Этот вариант мне тоже пока недоступен. К тому же для этого необходимо сбривать волосы. Если я подобное резко сотворю, то у всех невольно возникнут вопросы.

Придётся мне раз в неделю приходить к Сахис, которая будет проверять мой разум на предмет всякой гадости. Василиск впервые на моей памяти и памяти Тома костерила Гонтов, разбазаривших все ценности. А мне ой как бы пригодились серьги, не позволяющие легилиментам шариться в мозгах. Потому что «не дело, когда Наследнице Слизерина в одиночку приходится противостоять подонкам, не брезгующим непростительными».

Волнение Сахис было вполне понятно: на Тома с его хоркруксами надежды на возрождение славы Слизерина нет. Если со мной что-то случится, то ничего не изменится.

После Тайной Комнаты я направилась ко входу в гостиную Равенкло, где принялась ждать Луну. Проходящая мимо Пенелопа согласилась позвать Лавгуд. Мне срочно нужна её оценка происходящего, поэтому я решительно потащила подругу в ближайших тайник, где рассказала всё.

Во время моего монолога Луна черкала в блокноте, записывая свои мысли. Иногда девочка просила меня притормозить или повторить некоторые куски.

— Есть предложения? — спросила я, нервно грызя печенье, извлечённое из сумки. Луна на это начала мини-лекцию, из которой я ни Мордреда не поняла.

— Луна, для людей, — попросила я и потёрла висок.

— Ну, смотри, — произнесла Лавгуд, делая паузы и тщательно подбирая слова. — Пока мы не узнаем, кому ты так не угодила, мы физически не сможем придумать, как дать отпор. Но мы знаем, что всё крутится вокруг дневника, Тайной Комнаты и Тома Риддла.

План у Лавгуд был… Ну, он был. Сложный и малоосуществимый, с ноткой бредовости. Подруга предложила действительно выбросить дневник Тома, как того хочет невидимый кукловод.

Для начала Луна потребовала срезать у оригинального дневника обложку, которая сохранила магический след хоркрукса. А чтобы мне не пришлось переписывать дневник Салазара, мы прикрепили обложку к пустым страницам другого дневника.

Пока Лавгуд магичила с пергаментными страницами, я билась над учебником по окклюменции. Мне нужно было выудить из памяти Тома максимально чёткие воспоминания о Тайной Комнате. В один из таких дней я узнала, что Том обвинил Хагрида в открытии Тайной Комнаты. А всё из-за питомца-акромантула, которого полувеликан держал в сундуке прямо в замке. И именно за это юный Волдеморт получил награду за особые заслуги перед школой.

Как бы я хорошо ни относилась к Хагриду, но соблазн пустить неизвестного по ложному следу был слишком велик. Луне идея не очень понравилась, но выбирать мы не могли.

К концу каникул мы сидели в одном из тайников. Луна трансфигурировала большую чашу из своей шали, а я, помахав над ней палочкой, произнесла: «Patera ex memorias». Заклинание, позволяющее временно превратить любой предмет с углублением в думосбор, я нашла, конечно же, в дневнике Основателя. Полноценный думосбор мы купить не могли, а воспоминания Луне просмотреть надо.

У меня далеко не сразу получилось извлекать из головы незамутнённые воспоминания, которые моими и не были.

Часть событий из жизни Тома Луна отметала, а нужные она аккуратно помещала в фиалы. Что девочка с ними делала, я не имела ни малейшего понятия. Знаю только, что Луне помогает Серая Дама и что эти сомнительные манипуляции как-то помогут Лавгуд пройти в покои Ровены в сторожке. Я связи не видела, но подруга меня успокоила, сказав, что всё под контролем. Что ж, надеюсь на это.

Единственное, о чём меня просила Луна, — не ходить в одиночестве. Ей явно не понравилось, что кто-то в школе промышляет непростительными.

Пришлось во время каникул падать на хвост Малфою и компании. Рональд, которому не понравился спектакль Драко с рождественским подарком, злился и пытался лезть в драку, но его вовремя уводил Гарри.

Я не сильно понимала, что происходит с братом, пока ржущие близнецы не выловили меня в коридоре и не сообщили, что малыш Ронни уверен, что я влюблена в Малфоя. Я на это смеялась так, как не должна смеяться леди. Фред привёл аналогию с лошадью, за что получил копытом по коленке. Джордж предложил, чтобы отвести подозрения, на Валентинов день закидать валентинками Снейпа.

— Только после того, как ты с букетом валерьяны признаешься в любви Маккошке, — сказала брату я.

— Это будет отличная шутка! — довольно воскликнул Фред.

— Только где мы в середине зимы валерьяну найдём? — задумался Джордж. — Она сейчас дороже стоит.

— Вы маги или где? — хмыкнула я. — Попросите кого-нибудь из друзей привезти семена или черенки и используйте чары или руны.

— И зачем такие сложности? — спросил Джордж.

— Чтобы не сразу поймали, — ухмыльнулась я. — Высший пилотаж — это после проделок выходить сухим из воды.

— Гляди-ка, братец Форж, а наша сестрица всё-таки не совсем змеюка, — Фред внимательно посмотрел на меня.

— Может, ещё не всё потеряно, и она всё-таки пойдёт по нашим стопам, — закивал Джордж.

— Не боитесь, что я при этом переплюну вас? — улыбнулась я, самоуверенно глядя на братьев.

— Так, теперь понятно, почему ты на Слизерине, — хмыкнул Фред, однако совсем беззлобно.

С близнецами мы расстались вполне довольные друг другом. Они унеслись с идеей доставать своего декана, а мне сказали, что если у меня появятся ещё интересные идеи, то неплохо будет сообщить им. Это они ещё не знают о моей причастности к истории с Грейнджер, которая, кстати, не вылезала из больничного крыла. Миртл, которая залетала в медпункт, рассказывала, что шерсть с гриффиндорки слезает медленно и клочками. Судя по довольному виду привидения, зрелище явно было отвратительное.

Конец каникул ознаменовался двумя вещами: я вернула Драко книгу по окклюменции, а Луна доделала фальшивый дневник.

— Итак, как эта штука работает? — спросила я, когда мы устроились в одном из тайников Слизерина.

— По принципу алгоритма, — ответила Лавгуд так, будто это всё объясняло.

— Звучит как что-то магловское, — не очень уверенно протянула я.

— Не совсем, — поправила меня подруга. — Это понятие больше распространено у маглов, однако его вывел чистокровный волшебник из средней Азии аль-Хорезми, изучавший каббалистику. И его трудами мы пользуемся до сих пор. В библиотеке есть переводы, можешь ознакомиться.

— Обязательно, — покивала я. — Так что с алгоритмами?

— Задачка была нетривиальная — привести того, кто будет писать в дневнике, к теме Тайной Комнаты и предложению показать воспоминания, — лекторским тоном произнесла Луна. — Мы с Еленой продумали несколько сотен комбинаций диалогов, которые с помощью рун вложили в дневник.

— Есть способ обмануть артефакт? — сразу спросила я.

— Конечно, — фыркнула Луна. — Если засыпать его вопросами не по теме, то могут возникнуть проблемы.

— А что питает дневник? — я задумчиво почесала подбородок.

— Эту проблему решить не удалось, поэтому артефакт тянет часть сил из волшебника при прикосновении, — подруга вздохнула. — Но воздействие минимальное и малозаметное.

— Прелестно! Дневник — энергетический вампир! — умилилась я и принялась тестировать поделку. Сил-то у меня было довольно много, на подобную игрушку было не жалко.

Сам дневник при упоминании Тайной комнаты предлагал показать события, которые застал его владелец. Если на это ответить согласием, то возникала иллюзия погружения в артефакт, который становился аналогом омута памяти.

— Как ты до этого додумалась? — восхищённо произнесла я, выныривая из воспоминаний.

— У мамы была подруга из маглорождённых, которая грезила идеей перенести кино в Волшебный мир, — поделилась девочка. — Она умерла от рук Упивающихся Смертью, но заметки мама сохранила. А потом Елена Равенкло сообщила, что для того, чтобы попасть в покои Ровены, нужно предоставить воспоминание о своём изобретении. Дверь в Сторожке как-то хитроумно зачарована, чтобы анализировать воспоминания. Мне до таких поделок ещё далеко.

Я сразу заверила подругу, что она ещё всему научится и для своего возраста мисс Лавгуд является гениальнейшей колдуньей. И так оно и было.

Не откладывая на потом, Луна направилась в Сторожку — сдавать воспоминание. Ну а я демонстративно пронеслась стрелой по Хогвартсу, делая вид, что меня накрыла истерика. Забежала в женский туалет на втором этаже, хлопнув дверью, и выкинула дневник в сторону кабинок.

Заранее проинструктированная Миртл по плану начала возмущаться, дескать, я засветила ей по макушке. Умница девочка. Я ответила ей всхлипами и покинула её обитель, делая вид, что на ходу вытираю слёзы.

* * *

Каникулы закончились, и замок снова наполнился учениками. А у меня снова начались тренировки по квиддичу. Двадцатого февраля нам предстоял матч с Равенкло. Флинт был уверен, что у меня с лёгкостью получится взять снитч. Моей соперницей будет третьекурсница Чжоу Чанг, летающая на седьмой модели Чистомёта, который уступал нашим Нимбусам. Да и сама девушка была очень осторожной и не разгонялась до запредельных скоростей. Из-за этого на матче в ноябре ловец Хаффлпаффа, красавчик Седрик Диггори, быстро поймал снитч.

Судя по всему, Седрик будет сильным противником. Я сразу обратила внимание на то, как он держится в воздухе, — даже мне до такого было далеко. Недаром парень в свои пятнадцать лет уже два года как является капитаном команды.

Флинт распекал команду, считая, что мы все каникулы пинали флоббер-червей вместо утренних тренировок. Ну, в принципе, так оно и было. Лично мне как-то не улыбалось в холодрыгу бегать по берегу озера или вокруг квиддичного поля. Малфой был такого же мнения, поэтому мы просто разминались в гостиной. Хотя похоже, что остальные тоже на каникулах знатно расслабились.

В свободное время я писала доклад по Локхартоведению, как метко окрестила предмет Эвелин. Девчонки мне очень помогли, избавив от необходимости читать гору ненужных книг, не имеющих никакой ценности, кроме художественной.

Чтобы закончить эту белиберду к весне, я даже перестала заниматься чушью на ЗОТИ и Истории магии. Бинсу было как-то параллельно, а Локхарт без устали меня нахваливал, называя одной их лучших своих учениц. У меня в такие моменты сводило скулы от дебильной улыбки, от которой постоянно ржали мальчишки. Ну а я поняла, что играть влюблённость и фанатизм очень утомительно. Мне больше по душе дать пинка и приложить сверху проклятием. Да и от противных мальчишек одни проблемы.

Луна успешно попала в Сторожку и нашла дневники Ровены Равенкло. Зашифрованные.

В общем, мисс Лавгуд временно выпала из нашей тесной компании, потому что билась над разгадкой. Продвижения пока не предвиделось, да и от меня помощи особо не было: в шифрах я понимала ещё меньше, чем в алгоритмах, хотя записи аль-Хорезми я в библиотеке взяла, правда, так к ним и не притронулась. Тупо не было времени.

Положенные на Имболк ритуалы мы с Луной успешно провели, причём так, как требовала Сахис. Это было довольно жестоко, потому что пришлось умерщвлять пойманных василиском крыс и кроликов, которых так любит моя подруга. Мы сделали всё как надо, а мне потом пришлось успокаивать рыдающую Луну.

Сама я не могла после этого смотреть на сырое мясо: меня сразу начинало мутить. От кошмаров я избавлялась с помощью занятий по окклюменции, которые были довольно выматывающими. Всё это дало о себе знать, когда на зельеварении нужно было измельчать крысиную селезёнку: я банально хлопнулась в обморок.

Снейп ругался, назначил неделю отработок за то, что, падая, я случайно перевернула котёл Эвелин, но до конца дня освободил меня от занятий, ещё и попросил Декстера и Харпера сопроводить нас с Эви в медпункт.

Мадам Помфри поохала, но сказала, что студентам периодически становится плохо от специфических ингредиентов. Мне выдали зелье от тошноты, Эвелин залечили ожоги и отпустили нас восвояси.

Хагрид, кстати, обещание сдержал, договорившись с Филчем, чтобы на отработки меня перебросили к нему. В итоге я вместо того, чтобы без магии полировать витрины в зале наград, болталась в Запретном Лесу. Один раз мы по просьбе декана задабривали противными мокрицами лукотрусов, чтобы собрать кору и веточки с волшебных рябин. Часть, само собой, осела в моих бездонных карманах. Временами мы натыкались на застрявшие в ветках волоски с гривы единорогов. По широкой дуге обходили тропы кентавров, но это потому, что Хагриду было лень с ними договариваться.

А ещё мы кормили фестралов сырым мясом. Я заранее пила зелье, поэтому меня даже не мутило.

Удивило другое… Фестралов я видела. Хагрид этому тоже немерено удивился, совершенно не понимая, где я в одиннадцать лет умудрилась увидеть чью-то смерть. А с другой стороны, Том как минимум видел смерть Миртл, да и мне периодически снятся кошмары о бомбёжках магловского Лондона. Как ни крути, а Том Риддл пережил много плохого, и ненавидеть я его не могу — только сочувствовать.

Сами фестралы были потрясающими. Конечно, они казались излишне худыми, будто скелеты, обтянутые плотной гладкой кожей. Но они были высокими, сильными и даже изящными, с огромными крыльями и светящимися глазами без зрачков. Ряды острых клыков немного пугали, однако Хагрид подробно показывал и рассказывал, как лучше к фестралам подойти и как понять, что они тебе не рады.

Я с восторженным писком носилась между огромных коней и даже пожертвовала один из своих гребней, чтобы как следует вычесать длинные чёрные гривы.

Хагрид умилялся и всё предлагал познакомить меня с акромантулами, но я вежливо отказывалась, ссылаясь на то, что Рон своей боязнью пауков часто пугал и меня. А вот на каких-нибудь драконов я бы посмотрела.

Слизеринцы, особенно со второго-третьего курса, презрительно фыркали, но ровно до того момента, пока ученики старших курсов не начали обращаться ко мне с просьбами достать из леса какие-нибудь материалы за дополнительную плату. Я сразу встала в позу, заявив, что ничего противозаконного доставать не буду. Хотя несколько раз я находила сброшенный хитин акромантулов, который быстро раскупали для поделок. Причём одну шкурку целиком по просьбе отца выкупил Теодор Нотт за целых пятьдесят галлеонов. Слизеринцы после этого стали посматривать на меня с уважением, а я начала постепенно завоёвывать авторитет на факультете.

На радостях я потратила два десятка галлеонов на лечебные зелья и корма для животных Запретного Леса. А то как-то странно брать столько даров с земель и ничего не давать взамен. Тем более если брать во внимание, что Запретный Лес — вотчина Основателей и их Наследников, так что придётся нам с Луной заботиться об этой территории.

Сахис это целиком и полностью одобряла. Только посоветовала прикармливать животных не со стороны школы, а от Сторожки, чтобы нам было проще собирать ингредиенты. По наводке змеи мы с Луной обнаружили в подвале довольно большую зачарованную кладовку, в которой мышь повесилась. В дела к следующему курсу добавилось наполнение кладовой. Вот в душе не представляю, сколько десятков и сотен галлеонов на это дело уйдёт. Ни у меня, ни у Луны родовых сейфов с огромными запасами золота не было. Ксенофилиус Лавгуд почти все семейные сбережения вкладывает в свою сомнительную газету, а с моими родителями вообще всё ясно.

Пришлось наследнице Ровены напроситься к отцу на подработку художником. Планы у девочки были поистине великие: отремонтировать сторожку, чтобы в ней было комфортно находиться. На мой вопрос, а как мы, собственно, потащим в Запретный Лес мебель и стройматериалы, Лавгуд легкомысленно махнула рукой, сказав, что научимся аппарации. То, что это непросто в нашем возрасте и не очень законно, видимо, подругу не волновало.

Похоже, я на неё плохо влияю…

Четырнадцатое февраля ознаменовалось пришествием Великого Ужаса в виде Локхарта в мантии омерзительного ярко-розового цвета. Такого же оттенка были пышные цветы, в обилии увивавшие стены.

— Скажите, что это не галлюцинации от того, что мы вчера на день рожденья Луны мороженого переели, — сказал Декстер, оглядывая то, что стало с Большим залом.

Прежде чем ответить, я стряхнула с головы противное конфетти в виде сердечек.

— А я говорила, что нам потом плохо будет.

— Похоже, что нам это всё-таки не мерещится, — вздохнул Харпер, кивая на преподавательский стол. От происходящего были довольны только Локхарт и Дамблдор. Ну и Спраут, но та всегда была с хорошим настроением, считая, что каждый день может стать немного праздником. А вот остальные преподаватели поводов для радости не находили, сидя с каменными лицами.

— С днём Святого Валентина! — улыбнулся Локхарт и начал вещать.

— В этой школе есть как минимум сорок шесть идиотов, — мрачно шепнула я. Потому что именно столько человек прислали открытки этому недопреподавателю. А уж когда Локхарт пригласил в зал «письмоносцев», мы начали ржать, не таясь. Бедные гномы! В руках арфы, а за спиной золотые крылышки.

— Вашему вниманию представлена новая гриффиндорская команда по квиддичу! — провозгласил Люциан Боул, вызвав новую порцию смеха у слизеринцев.

— Надеюсь они со своими открытками не сунутся на квиддичное поле, — обеспокоенно сказал Флинт. — Если нам сорвут тренировку, то я устрою скандал.

Малфой ухмылялся так, что я готова была поставить всю свою копилку на то, что он для своего заклятого друга закажет самое позорное музыкальное послание. Услышав тексты этих самых посланий, я очень чётко поняла, что если мне какая-нибудь скотина пришлёт подобную чушь, то я пойду по пути Тёмного Лорда и начну изучать Непростительные заклинания.

После завтрака мы всем курсом пошли на поклон к Флитвику. Как-то так получилось, что мы идём с опережением программы, причём именно по практике. Не зря по выходным собираемся вместе и отрабатываем заклинания.

Из-за этого у Эвелин возникла идея — попросить Флитвика дать нам все темы для эссе за первый и второй курс, чтобы на самих уроках у нас было больше времени для практики под присмотром преподавателя. Сама Эви ещё в магловской школе подобным образом сдавала часть предметов.

Декан Равенкло с воодушевлением согласился на нашу авантюру, но при условии, что если кто-то в группе будет отставать, то мы вернёмся к школьной программе. А ещё нам было бы неплохо после выздоровления Колина позаниматься с ним, чтобы гриффиндорец мог быстрее нагнать нас.

Размышляя, как бы так найти рецепт, чтобы снять воздействие на друга, я вслед за остальными вышла из класса Чар. В коридоре Поттер перетягивал с одним из купигномов свою сумку. Раздался громкий хлопок, и сумка лопнула, а из неё посыпалось содержимое. Гарри кинулся собирать свои вещи, и в этот момент гном обхватил руками колени парня и повалил его на каменный пол.

— Теперь слушай, — сказал купигном и начал голосить. Послышались смешки. Салливан и Юстас уже рыдали от смеха. Вот с одной стороны зрелище действительно было смешным, а с другой — на месте Гарри мог бы быть любой из нас.

Моё внимание привлекло кое-что любопытное: Малфой среди вещей Поттера нашёл до боли знакомый дневник. Я незаметно пихнула Луну в бок и кивнула в сторону Драко. Лавгуд, прищурившись, внимательно наблюдала за слизеринцами и за пытающимся отнять дневник Гарри.

Малфой, должно быть, решил, что ему в лапки попал дневник самого Гарри. Парень начал листать страницы, а меня охватило огромное желание отобрать тетрадь Риддла. И, видимо, не у одной меня.

Поттер выхватил волшебную палочку и с помощью заклинания вырвал дневник из рук Драко.

Перси смог прервать разгорающийся конфликт и разогнал всех участников. Гриффиндорцы пошли в сторону своей гостиной. А нас ждала тренировка.

— Чего тебя так переклинило? — спросила я, нагоняя Малфоя.

— Обсудим вечером, — негромко ответил парень, выглядевший весьма нервным.

Ну, вечером так вечером. Мне было не сильно принципиально, хотя поведение Драко всё же настораживало. Всю тренировку наследник рода Малфой косился на меня и тем самым палился безбожно, пропуская квоффлы и бладжеры.

Флинт непечатно ругался, костеря всё, начиная от тупоголовых людей и заканчивая подштанниками самого Мерлина. Это он зря. Сомневаюсь, что Великий Волшебник под мантией носил брюки. С другой стороны, очень странно размышлять над тем, что под мантией у Мерлина.

Из-за того, что в голову лезли подобные мысли, я сама играла из рук вон плохо. Да и в целом ни у кого сегодня не было настроения играть. Флинт рвал и метал, но всё-таки продержал нас до ужина. Хотел оставить и до отбоя, но махнул рукой. К тому же Люциан Боул пообещал Флинту устроить тёмную, если у него сорвётся свидание с Джеммой. Однако…

Во время ужина больше не получалось отвертеться от получения открыток. Нет, я, конечно, ещё в обед отправила сердечки из картона всем одноклассникам, братьям и Джемме с Пенелопой. Ради шутки думала послать Малфою, но оставила эту идею. Как-нибудь потом его подколю. Хотя мои гениальные братцы всё-таки додумались засыпать открытками Снейпа. Декана стало даже жалко. Я бы на его месте отправляла купигномов в далёкий полёт в сторону Дракучей Ивы.

— Ну, у кого сколько? — громко спросил Забини, забирая у почтальона очередную открытку. — У меня одиннадцать.

— Ха! Тринадцать! — усмехнулся Нотт.

— Неудачники, — фыркнула Дафна, тряхнув светлыми волосами. — Двадцать шесть.

Я в соревновании не участвовала. Принесённые открытки я аккуратно складывала в свою сумку, чтобы прочитать потом. Хотя замысловато сложенное из бумаги сердечко отчётливо ассоциировалось с Луной.

Апофеозом вечера стал присланный для Макгонагалл букет валерьяны. Полшколы затаило дыхание, но зрелище оказалось несколько иным, чем ожидалось. У Маккошки оказалась сильнейшая аллергия на это растение.

Оглушительно чихающую женщину увела мадам Помфри, а Гриффиндор лишился тридцати баллов.

Я немного задержалась в Большом зале, желая доброй ночи однокурсникам, поэтому, когда я свернула в нужную галерею, то увидела одиноко стоящего Малфоя. Отсутствию Крэбба и Гойла я даже удивилась. Да и сам Драко был непривычно серьёзен.

Мы кивнули друг другу, я, прошипев себе под нос, открыла проход и вошла в тайник первой, сразу падая на кресло. Драко, помедлив, сел напротив.

— Рассказывай, — вздохнула я, мечтая лишь об одном: принять душ, надеть тёплую ночнушку и заползти под одеяло.

— Почему дневник, с которым ты постоянно таскалась, сейчас у Поттера? — в лоб спросил Малфой.

Я откинулась на спинку кресла, раздумывая над ответом. Стоит ли мне вот так сразу выдавать все свои догадки?

— Скажем так, мне намекнули, что я должна отделаться от этой тетради, — обтекаемо произнесла я, поморщившись от воспоминаний.

— Намекнули? Кто? — хмыкнул Драко.

— Приложили вторым непростительным, добавив немного легилименции, — криво усмехнулась я, решив пойти ва-банк. — Уж извини, кого за это благодарить, я не знаю.

— Непростительное? В школе? — воскликнул парень и выругался почему-то на французском. Мне было ни слова не понятно, но интонация была говорящая. Я терпеливо ждала, когда поток эмоций у моего собеседника иссякнет. Ждать пришлось довольно долго: Драко завёлся ни на шутку.

— Я видел этот дневник раньше, — произнёс парень, успокоившись.

— Что? — воскликнула я, подаваясь вперёд. — Где?

— Не поверишь — в нашей родовой библиотеке, — мрачно усмехнулся Малфой. — Этот дневник хранился за зачарованной от тёмной магии витриной, к которой был доступ только главе Рода. Дед отказывался его доставать, но его не стало в прошлом году. Отец решил отнести тетрадь в Гринготтс на обследование разрушителям заклинаний. Но вот в книжном мы наткнулись на вашу семейку, после чего оказалось, что дневник пропал. И только увидев его у Поттера, я вспомнил, что ты таскалась с таким же.

Что же… Мне повезло, что Драко такой наблюдательный. Как минимум теперь понятно, откуда у меня в вещах появилась эта тетрадь. Но оставались вопросы. Почему Люциус Малфой так внезапно решил подбросить дневник дочери врага? Конфундус или… Хоркрукс? Может ли часть души, не ограниченная какими-то защитными чарами, как-либо воздействовать на сознание волшебника? Если да, то какова вероятность того, что я бы попала под это воздействие, не случись у меня магического выброса?

Я пришла к неутешительному выводу, что мои родители уверены, будто мной управляет тёмный артефакт. Кажется, их ждёт заслуженный облом. Надеюсь, что на землях Гонтов есть хоть какой-нибудь дом, где можно перекантоваться на каникулах, потому что не факт, что мать и отец с их заскоками позволят мне жить в Норе.

— Ты дал мне много пищи для размышлений, — произнесла я, глядя на Драко.

— Что, и всё? — воскликнул парень.

— А чего ты ждал? — удивилась я.

— Ну, может, поделишься своими мыслями? — слизеринец недовольно посмотрел мне в глаза.

— Это может быть опасно, — вздохнула я. — Поверь, очень неприятно попадать под империус. Мы пока не знаем, кто наш враг.

— И какая у нас стратегия? — спросил Малфой.

— Не привлекать внимание больше, чем обычно, — сказала я. — Это если коротко.

— Отец сказал, что если случится хотя бы ещё одно нападение, то он подключит Министерство, чтобы подсидеть Дамблдора.

— Судьба директора меня не сильно волнует, — поморщилась я. — Хотя мы пытаемся узнать рецепт зелья, которое поможет пострадавшим.

— Мы? — Драко удивился. — Это с кем?

— Это с человеком, мысли которого надёжно защищены, — я устало потёрла виски. Мерлин, как голова болит со всеми этими переживаниями.

Наследник рода Малфой хотел было на меня обидеться, но передумал. Вместо этого он достал парные пергаменты, решив тем самым проблему потенциальных слухов и сплетен.

Хотя, зная нас, мы просто будем трепаться на уроках.

* * *

Матч против Равенкло мы выиграли с разгромным счётом. Всё-таки при равном мастерстве охотников решающим фактором служат скорость и манёвренность метлы.

До начала мая нам можно было тренироваться спустя рукава, а значит, оставалось больше времени на свои дела.

Мы с одноклассниками много времени проводили в библиотеке, продуктивно работая над эссе. Параллельно мы с Луной рылись в записях Салазара и Ровены и готовились к Остаре. А ещё я нашла рецепт зелья, снимающего паралич. Вот только у нас не было половины оборудования. И было много рисков: неправильно рассчитанная дозировка может и убить пострадавшего.

Моя надежда самостоятельно излечить ребят рассыпалась прахом. А вот если бы я была из нормальной чистокровной семьи, то можно было бы подъехать к декану на предмет дополнительных занятий.

Придётся нам ждать, когда преподаватели решат приготовить мордредово зелье.

Рону на день рождения я подарила большую упаковку Берти Боттс. Брат впал в ступор, но подарок принял. Хотя на празднование в гостиную Гриффиндора меня никто не звал, притом что через неделю мы всей толпой завалились в гостиную Хаффлпаффа, чтобы поздравить Оливию. На праздновании присутствовал весь факультет, и даже Спраут пришла, чтобы поздравить ученицу.

Меня сразу утянули в сторонку квиддчисты. Седрика я знала с детства, а с остальными познакомилась только сейчас. Меня угостили сливочным пивом, я же поделилась кексами с яблоками и можжевельником, которые накануне готовила у Хагрида. Девчонки сразу потребовали рецепт, и я пообещала, что к завтраку подготовлю нужный пергамент.

От улыбки Седрика краснели все девчонки, а я всё гадала, сколько сердец этот парень разбил. Просто преступление быть таким обаятельным! Даже мои одноклассницы дико смущались в обществе Диггори, а нам всего по одиннадцать-двенадцать лет!

Хотя я вместо того, чтобы краснеть, внимательно изучала мимику парня. Том имел такую привычку ещё с приюта. Причём он преследовал две цели: во-первых, чтобы понять эмоции собеседника, что было необходимо при взаимодействии с чокнутыми воспитателями приюта, а во-вторых, не сильно эмоциональный мальчик таким образом учился общению с людьми. У меня была другая проблема: я была слишком эмоциональна, а когда старалась обуздывать эмоции, лицо становилось каменным. Людей это могло оттолкнуть, а значит, мне нужно учиться выдавать нужное выражение лица под заказ. По-хорошему, этим надо было серьёзно заняться, но… У меня совершенно не оставалось свободного времени.

Утренние пробежки, тренировки по квиддичу, занятия оклюменцией и чарами, написание многочисленных эссе, а также подготовка к ритуалам просто не давали мне нормально отдохнуть. Впихнуть в столь плотный распорядок что-то ещё я физически не могла.

Одиннадцатого марта я презентовала свой доклад по ИЖЛ — Истории жизни Локхарта. Между прочим, всё как надо: много теории, комплиментов солнцеликому, вставок из его книг и ещё больше воды.

Пока я с максимально воодушевлённым видом читала свою рукопись, одноклассники тихо ржали, а сам Локхарт умилялся, делая вид, что богато расшитым платком утирает слёзы. Хотя, может, и не делал вид: кто его знает.

За свой перформанс я получила зачёт по ЗОТИ автоматом за первый курс и целых пятьдесят баллов в копилку факультета. Надеялась, что на этом всё… Но нет. Под общие смешки Локхарт объявил, что он отпросил меня с некоторых пар, чтобы я «ознакомила со своим прекрасным докладом всю школу».

Он определённо хочет меня опозорить… Мне пришлось все силы потратить на то, чтобы удержать приветливое выражение морды лица и не проклясть преподавателя весёлым заклинанием на парселтанге, превращающем часть кожи в шелушащуюся чешую. Как раз разучила на выходных.

Успокаивало только то, что мне остался последний рывок, и можно будет со спокойной душой не ходить на пары по ЗОТИ до конца учебного года.

Пришлось мне остаться в увешанном портретами кабинете, пока одноклассники пошли на Чары. А на защиту явился курс Дреда и Форджа. Близнецы, кстати, надо мной почти даже не ржали, потому что что-то обсуждали, черкая в пергаментах.

То тут, то там слышались смешки, но я не отвлекалась от пергамента. Хотя вру: в конце теоретической части я продемонстрировала невербальную левиосу, люмос и нокс. Эти пустяки хоть как-то произвели впечатление на старшекурсников.

В тот день я до обеда, как попугай, повторяла одно и то же, а на следующий день Локхарт притащил колдокамеру, велев второкурснику Терри Буту сфотографировать его с «любимой ученицей». Сидящая на первой парте Грейнджер, которую уже месяц как выписали из Больничного крыла, отчётливо скрипела зубами, уничтожающе смотря на меня. Малфой, который, в отличие от остальных, знал мои мотивы, ехидно хмыкал. Гарри витал в облаках, ну а Ронни раз десять вполголоса назвал меня заучкой.

За неделю до Остары мы с Луной, как обычно, засели в Сторожке, составляя список необходимого для ритуала на Весеннее Равноденствие. В принципе, ничего необычного не было нужно. Большую часть мы уже заказали и закинули в сторожку. Хотя неплохо было бы насобирать пряных трав, часть которых положить в костёр, а оставшееся добавить в тесто для ритуального хлеба.

Придётся мне бродить по Запретному Лесу, доставая необходимое.

Лучший способ схлопотать отработку — выбесить Снейпа. Я с чистой совестью дико запорола целый котёл зелья забывчивости, за что получила пятиминутную лекцию о собственной тупости и никчёмности, а также столь нужную мне отработку на выходных. Снейп, видимо, пронюхал о нашей договорённости с Хагридом, потому что сразу после пар декан вручил мне список необходимых для лаборатории ингредиентов.

Раздумывая, что из этих самых ингредиентов можно стащить и продать однофакультетникам, я вместо пары по полётам, на которую мне, как члену факультетской команды, ходить необязательно, насвистывая, двинула в сторону библиотеки. Душа требовала чтения чего-нибудь откровенно темномагического, но, увы и ах, мне нужно было что-нибудь по трансфигурации, потому что я её почти не понимала, а превращения получались через раз. Чтобы не получить Тролль в конце года за экзамен, пришлось освободившееся от защиты время занимать новыми упражнениями.

Подходя к библиотеке, я обомлела: на подоконнике лежал дневник Тома Риддла. Я быстро огляделась по сторонам — никого.

Нельзя его тут оставлять… Похоже, что Поттер его просто выкинул. Ну и сам дурак.

Я осторожно помахала над тетрадью палочкой, бормоча заклинания. Вроде посторонних чар нет, хотя неплохо было бы наведаться к Сахис, чтобы удостовериться.

Положив дневник в сумку, я вошла в библиотеку.

С дневником расставаться не хотелось, и я дико боялась его потерять. Луна предполагала, что в своё время Том был очень привязан к своей вещи. Сахис же добавляла, что это может быть остаточное влияние хоркрукса, чтобы жертва не могла просто так расстаться с темномагической вещью. Таким образом, хоркрукс напитывается магией носителя и может даже принять призрачную форму, а после и возродиться за счёт чужой жизни. Вот вроде бы неплохо, но очень сомневаюсь, что оно того стоит.

В записях Слизерина упоминалось, что Основатели изучали заметки Герпия Злостного, надеясь найти способ следить за порядком в школе. Именно из этих записей сам Том узнал про эти самые хоркруксы, и его не смутило, что ритуалы по разделению души были признаны излишне жестокими и некроматическими. Это несмотря на то, что у Слизерина была предрасположенность к некромантии, но он её не сильно развивал.

Как я поняла, Основатели в принципе признавали необходимость человеческих жертв только для защиты, но никак не для нападения или извлечения выгоды. Вот эта позиция мне импонировала. Я никак не могу представить ситуацию, в которой буду вынуждена убить.

Утро накануне матча Гриффиндор-Хаффлпафф встретило нас отличной погодой. В какой-то степени я даже завидовала: мы прошлый матч играли в лютый мороз. И хоть форма защищала от холода, лица у нас всех сильно замёрзли.

На квиддичное поле я отправилась вместе со своим факультетом. Сказать по правде, я бы с большим удовольствием присоединилась к гриффиндорцам или хаффлпаффцам, у которых царило веселье. Но мне пришлось сидеть рядом с Дафной Гринграсс, которая уж очень не хотела соседствовать с Миллисентой Булстроуд. Как говорится, из двух зол обычно выбирают меньшее.

Я вздохнула и расправила на коленях шерстяную юбку. Политика факультета «казаться, а не быть» меня порядком утомляет. От туго заплетённой косы неприятно тянуло голову, а подведённые чёрным карандашом глаза с непривычки слезились. А ведь мне ещё на отработку топать.

Пока я размышляла, стоит ли после матча возвращаться в гостиную, чтобы переодеться, или и так сойдёт, на поле выбежала Маккошка.

— Матч отменяется! — её голос, усиленный сонорусом, эхом прокатился по полю. — Всем ученикам вернуться в свои гостиные! Там и получите дальнейшую информацию.

Студенты, встревоженно переглядываясь, поднялись со своих мест, шумно высказывая недовольство из-за отменённого матча. И не меньше было испуганных и обеспокоенных людей.

В гостиной я уселась на подлокотник кресла. На самом кресле расположился Декстер, а на соседнем — Драко. Рядом стояли Харпер, Крэбб и Гойл.

Мы с Малфоем мрачно переглянулись.

Снейп быстро вошёл в помещение, оглядел цепким взглядом студентов, задерживаясь на некоторых, в том числе и на моей скромной персоне. Затем декан извлёк из широкого рукава пергаментный свиток и начал читать. Лично у меня было ощущение, что каждое его слово раскалённым прутом вбивается мне в мозг.

— По указу директора с шести вечера до восьми утра вводится комендантский час. На занятия необходимо идти только в сопровождении преподавателя. Никто не пользуется туалетной комнатой без провожатого. Все матчи и тренировки временно отменяются.

— Одни проблемы от этих грязнокровок, — хмыкнул Флинт. Несколько человек закивали, соглашаясь.

Я поморщилась и, соскочив с кресла, догнала Снейпа, собиравшегося покинуть факультетскую гостиную.

— Профессор, у меня отработка… — сказала я.

Прежде чем ответить, декан внимательно посмотрел на меня. Что-то мне подсказало, что не стоит опускать взгляд.

— Идёмте, — наконец произнёс преподаватель. — Я провожу вас к Хагриду.

Эх, плакала моя идея переодеться! Придётся использовать очищающие заклинания.

Декан даже сделал большое одолжение, идя по школе так, чтобы я, коротышка, за ним поспевала. Обычно мужчина передвигается со скоростью неплохой метлы.

— Скажите, Уизли, — нарушил тишину Снейп, — где вы были сегодня утром?

Это он меня подозревает, что ли? Вот только у меня это… Как его… Алиби!

— С подъёма меня в оборот девчонки взяли, не позволяя надеть что попало и читая лекции на тему внешнего вида слизеринки, — пожала плечами я. — А поодиночке мы не ходим с момента нападения на Джастина.

— Боитесь, что Ужас Слизерина нападёт на вас? — фыркнул декан.

— Профессор, я боюсь школы, в которой происходят подобные вещи, — серьёзно сказала я. — В отличие от некоторых, я не питаю ненависти ни к маглокровкам, ни к студентам Гриффиндора.

Снейп как-то странно на меня глянул, но ничего не сказал. В молчании мы дошли до дома лесника.

Хагрид нервничал. Это было видно невооружённым взглядом. На плече у полувеликана висел арбалет, который он перво-наперво направил на нас, но опомнился и опустил оружие. Клык лениво подошёл ко мне и боднул головой, требуя, чтобы его погладили.

— Привёл вам ученицу, — холодно произнёс Снейп. — Как соберёте необходимое, проводите её обратно в школу.

— А это не опасно? — встревоженно спросил Хагрид.

— Да что ей сделается? — дёрнул плечом Снейп. — У нас есть ещё четыре запасных Уизли в школе.

— Эй! — возмутилась я, метая в профессора рассерженные взгляды, которые тот проигнорировал. Вместо этого декан, резко развернувшись, отчего полы его чёрной мантии эффектно взметнулись, зашагал к замку.

Хагрид посмотрел вслед Снейпу, пробурчал что-то нелицеприятное и сплюнул прямо на землю.

— Идём? — обратился лесник ко мне. Я кивнула, заклинанием очищая с мантии слюну Клыка, которой он любил всех пачкать.

Мне выдали потрёпанную холщовую сумку с чарами расширения, в которой болтались баночки и мешочки для ингредиентов. Я оставила в хижине свою сумку, и мы двинулись к лежбищу фестралов. Вот только в этот раз Хагрид подвёл меня к крупному высокому коню, в гриве которого встречались серебристые волоски.

— Это Тенебрус, вожак стаи, — сказал мне полувеликан. Затем повернулся к фестралу и, обняв его за шею, принялся объяснять животному, чтобы он слушался меня, а я позабочусь о стаде. Мордред, почему это выглядит как прощание? Но на мои осторожные вопросы лесник лишь нервно улыбался, меняя тему.

Пока я с рук кормила коней сырым мясом, Хагрид собирал выпавшие молочные клыки.

После вычёсывания грив мы двинулись дальше. Лесник объяснял мне, по каким признакам можно понять, что ты находишься на землях кентавров, где обитают гиппогрифы и единороги и как за ними ухаживать. А ближе к ночи мы пойдём к акромантулам за ценным ядом.

— Хагрид, почему это выглядит как инструктаж, а не как обычная прогулка за ингредиентами? — в очередной раз спросила я. — Что происходит?

— Понимаешь, — лесник нервно дёргал свою шубу, — в прошлый раз во время нападений меня исключили из школы.

— Но ведь ты этого не делал? — спросила я, хотя знала ответ. Хагрид замотал головой, и я продолжила: — Тогда почему не провели нормальное расследование? Или было что-то, за что тебя могли исключить?

— Ну… — Хагрид мучительно покраснел, — я действительно немного нарушил школьные правила.

Ну да, немного. По классификации Министерства акромантул по опасности встаёт в один ряд с василисками и драконами. Если я притащу Сахис в школу, меня тоже вышвырнут пинком под зад.

— Ничего, — сказала я, чтобы утешить полувеликана, — я прогуляюсь в библиотеку и поищу, как можно будет тебе помочь.

Хагрид просиял, и мы отправились собирать подснежники, остролист и можжевельник.

На ужин я не пошла. Вместо этого оккупировала печь в хижине Хагрида и приготовила мясной пирог в виде хризантемы. Клык крутился рядом и бодал меня в бок, выпрашивая мясо. Я толкала его бедром, чтобы не мешал, потому что руки у меня были по локоть в муке и тесте.

Лесничий заварил чай с можжевельником, а я разрезала горячий пирог. Сейчас мы наскоро поужинаем и пойдём доить пауков. В моей голове щёлкали счёты, потому что я знала, что часть яда перепадёт мне. Вот только кому бы продать яд? Или лучше придержать у себя на случай, если будет нужно приготовить какое-нибудь зелье?

От алчных мыслей меня отвлёк стук в дверь. Клык оглушительно залаял, а Хагрид, зарядив арбалет, осторожно открыл дверь.

— Вой чой-то на ночь глядя по лесам шастаете? — воскликнул лесник, пропуская в хижину… Гарри и Рона?

— Джинни? — удивился Поттер.

— Ты что тут делаешь? — нахмурился братец.

— А мне декан разрешил. Отработка у меня, — я усмехнулась и принялась хлебать чай. — А вы чего по ночам не спите? Снова правила нарушаете?

— На Гермиону напали, — тихо сказал Гарри.

Даже не знаю, как на это реагировать… Вот вроде Грейнджер была той ещё занозой в заднице, но я никому не пожелаю попасть под мощные чары паралича. Василиск любит со злости так наказывать надоедающих магов, и это довольно неприятно.

Только у Хагрида закипел чайник, как в дверь громко постучали. Я вздрогнула, разливая на колени чай. Пока я заклинанием сушила вещи, гриффиндорцы метнулись в угол, заматываясь в мантию-невидимку. Отличная штука! Мне бы такую…

— Добрый вечер, Хагрид, — в хижину вошёл мрачный Дамблдор. Вот только директор был не один. Второй гость был невысок, осанист, а его седые волосы были спутаны. Министр Магии, Корнелиус Фадж, собственной персоной. Какого-то специфического впечатления не производит: тот же директор Диппет выглядел в воспоминаниях Тома куда как респектабельнее. А ещё я зла: они не дали мне времени подготовиться и почитать в библиотеке книги по магическому праву. Придётся импровизировать и надеяться на воспоминания Тома.

Я выпрямила спину, со спокойной улыбкой оглядывая вторженцев.

— Это что ещё такое? — возмутился Фадж. — Почему ученица вне школы после отбоя?

— Всё просто, господин министр, — невозмутимо произнесла я. — У меня отработка, а наш декан терпеть не может, когда труд талантливых студентов не приносит пользу.

— Бардак какой-то, — недовольно произнёс представитель Министерства. — Отправляйтесь в замок, юная леди.

— Вы хотите, чтобы в такое опасное время я в одиночку ходила по Хогвартсу? — с притворным ужасом воскликнула я.

Министр прикусил язык и позволил мне остаться. Хагрид нервно предложил гостям пирог, но они вежливо отказались.

— Неважные дела, Хагрид, — рублеными фразами заговорил Фадж, а я внимательно слушала. — Нужно что-то решать. Четыре нападения на маглокровок. Министерство обязано принять меры.

Лесничий, заикаясь, принялся оправдываться, умоляюще глядя на Дамблдора и ища у него поддержки.

— Хагрид пользуется моим полным доверием, — величаво произнёс директор. — Он вне подозрений.

Тоже мне, Великий Светлый! Вместо того, чтобы предоставить доказательства невиновности полувеликана, он просто заявил, что верит Хагриду. Как будто это может быть аргументом в правовой сфере. И это Верховный Чародей Визенгамота!

Я выслушала нервный монолог Министра, сводившийся к тому, что он вынужден забрать Хагрида в Азкабан. Этого ещё не хватало! Отпустить лесника — значит потерять легальный способ шастать ночами по Запретному Лесу. А я не хочу лишаться заработка.

— Позвольте задать несколько вопросов, господин министр, — с безукоризненной вежливостью, от которой сводило зубы, произнесла я. Это Том мастерски умел делать, потому что Дамблдор любил до него докапываться по пустякам.

— Задавайте, мисс… — Фадж замешкался.

— Джиневра Уизли, первый курс Слизерина, — представилась я. Министр удивлённо хмыкнул, а я продолжила: — Прошу прощения, но насколько законным является заключение в Азкабан без суда и следствия? Разве не должно быть так, что подозреваемого на время расследования могут отправить максимум в отдел магического правопорядка?

— Хагрид уже был обвинён в подобном преступлении в прошлом, — возразил Фадж.

— Вот только нормальное расследование так и не было проведено, — парировала я. — Убийство является серьёзным преступлением, которое карается Азкабаном, но никак не обычным исключением. Но перед этим должно пройти судебное заседание и, при необходимости, использоваться веритасерум или легилименция.

— Джинни, вижу, ты неплохо подкована в магическом праве, — улыбнулся Дамблдор, а я почувствовала, словно в меня впилось два сверла: настолько пристальным был взгляд директора.

«Это не я, это Том», — подумала я, взглянув директору в глаза, а вслух сказала:

— Мой брат Перси после школы хочет пойти работать в Министерство. Я готовилась к школе у него в комнате и немного нахваталась знаний.

— И чего вы хотите, юная леди? — недовольно спросил министр.

— Справедливого правосудия, — ответила я, а в следующее мгновение в дверь постучали. Мордред, ну кого ещё принесло? Плакали мои планы раздобыть побольше яда акромантула.

Появление нового человека было настолько неожиданным, что я даже ущипнула себя за руку, потому что происходящее казалось нереальным. Но Люциус Малфой, презрительно оглядывающий помещение, не исчез. На секунду его взгляд задержался на мне, но мужчина на моё присутствие никак не отреагировал. Вместо этого лорд Малфой трагичным голосом сообщил, что решением попечительского совета Дамблдор отстраняется от поста директора.

Ну ничего себе! Это сколько денег ему потребовалось, чтобы такое провернуть? Вон, даже Фадж высказывает, что это перебор, хотя Малфой с присущей ему ледяной вежливостью отчеканил, что именно Попечительский совет имеет право как назначать, так и отстранять директора. Хотя проголосовали не все, а две трети, но даже этого числа было достаточно.

Вон и Хагрид принялся бесноваться, явно желая выкинуть из своей хижины чистокровного лорда. Я же наблюдала за директором, который смотрел на отца Драко так, будто хотел его приложить каким-нибудь мощным проклятием.

«Опасный», — пронеслось в моей голове, и в этот момент Дамблдор перевёл взгляд на меня. Я тут же принялась сверлить взглядом пол.

Директор таки согласился временно покинуть пост, Фадж напомнил про доставку Хагрида в аврорат, поэтому пришлось спешно покидать хижину. Я только забрала свою сумку и повесила на плечо сумку с ингредиентами для декана.

— А тот, кто что-то ищет, пусть, значит, за пауками идёт. Они-то уж выведут, куда надо, — громко сказал Хагрид, задержавшись на пороге. Это он Гарри и Рона к акромантулам послал? Ну ничего себе! Они же помрут там!

— И всё-таки, мисс Уизли, — внезапно обратился ко мне министр, — зачем вы вмешались?

— Не судите, да не судимы будете, ибо каким судом судите, таким будете судимы; и какой мерою мерите, такою и вам будут мерить, — неожиданно для себя процитировала я.

— Интересные слова, — Малфой-старший на меня покосился. — Не подскажете источник?

— Это из Евангелия от Матфея, — я поёжилась, вспоминая, сколько Том потратил часов, изучая в приюте Ветхий и Новый Завет.

— Ну надо же, какое образование дают в семье предателей крови! — воскликнул лорд Малфой, а я поняла, что крупно облажалась. Девчонка из чистокровной семьи никак не может цитировать Священное Писание. Хотела я выпендриться перед министром! Идиотка! Да по мне Гриффиндор плачет!

Разозлившись, я полезла в сумку и демонстративно помахала перед отцом Драко дневником Тома Риддла. Улыбка сползла с лица чистокровного лорда, а Дамблдор тем временем выловил Филча и попросил его сопроводить меня до гостиной.

Логичность зашкаливает! Это кто кого должен защищать от Ужаса Салазара Слизерина?

— Как ваша кошка, мистер Филч? — спросила я, не желая идти до подземелий в тишине.

— Без изменений. Но мандрагоры почти созрели, — скрипучим голосом произнёс завхоз.

— Это хорошо, — кивнула я.

Какое-то время шли молча.

— А ведь я знаю, что вы хотели купить мандрагоры с запасом, чтобы исцелить всех, — внезапно сказал Филч.

— Никто не виноват, что в нашей школе завёлся маньяк, накладывающий мощные чары паралича, — вздохнула я. — Но от нашей помощи отказались. Видимо, кто-то не очень хочет исцелить пострадавших.

— Может быть, — согласился завхоз.

Мы дошли до входа в гостиную, и я пожелала старику доброй ночи.

— Доброй ночи, девочка, — весьма добродушно произнёс Филч, когда появился проход в стене.

Прошла Остара, а за ней и Пасха. Мы с Луной усиленно готовились к Вальпургиевой ночи и следующему за ней Белтейну. Введение усиленного комендантского часа на нашу жизнь не сильно повлияло. Всё-таки хорошо, когда тебя прикрывает Кровавый Барон, хотя мы всё равно не нарывались и не шастали по замку почём зря: у нас и без того дел было много.

Для начала я решила рассчитать, сколько денег нужно будет потратить на подкормку обитателей леса. А ещё надо было прикинуть расход кормов и удобрений и то, как часто необходимо пополнять запасы.

Пришлось обложиться учебниками по арифмантике за третий и четвёртый курсы, одолженными у Перси. Проходящая мимо Эвелин заинтересовалась книгами и притащила свои учебники по магловской математике. Однако… Выяснилось, что магловская программа сложнее нашей: то, что Эви должна проходить в школе в этом году, маги изучают только на четвёртом курсе.

В общем, к мистеру и миссис Уайт улетела сова с просьбой купить магловские учебники, а я себе придумала головную боль на лето.

Но до этого лета ещё дожить надо было.

Все гриффиндорцы ходили как в воду опущенные. Оно и понятно: весь факультет поголовно обожал Дамблдора и теперь расстроен его отстранением. Хотя и с этим всё было не так просто.

Не имея привычки долго ходить вокруг да около, я пошла на поклон сначала к Кровавому Барону, а затем к Сахис для уточнения.

Призрак и василиск подкинули немало пищи для размышлений.

Как я и думала, нельзя просто так взять и сместить директора Хогвартса. Конечно, возможно вынудить мага отказаться от поста добровольно, но для этого необходимо обладать рычагами влияния. И всё равно всё упирается в ритуалы.

Попечительский совет может принудительно выкинуть директора из замка, однако одного постановления для этого мало. Членам совета предписывалось прибыть в школу лично и отсечь нежелательную персону от алтаря, но и тут были свои сложности. Из-за того, что алтарь Хогвартса был одним из мощнейших на Туманном Альбионе, нужно было не менее дюжины магов, чтобы его контролировать. А всё потому, что члены попечительского совета, даже если были неслабыми магами, всё равно были привязаны к другим, чужеродным алтарям.

Другое дело — наследники Основателей. Они даже не в полном составе могли контролировать магические потоки Хогвартса. Это какие перспективы открываются! Вот только инструкция к алтарю была запрятана где-то на землях Гонтов, во втором дневнике Салазара. И это мне так повезло. Луне вообще придётся лезть в Стоунхендж и искать хитроумный тайник Ровены. Как обстоят дела с дневниками Годрика и Хельги, мы не имели ни малейшего понятия.

Отсутствие квиддича в моей жизни освободило гору времени. И хоть утренние тренировки остались (под контролем Флинта вся команда разминалась в факультетской гостиной), у меня были свободны все выходные, которые мы с Луной проводили, разбирая хлам в сторожке и наводя порядок. Всё, что можно было починить с помощью магии, мы чинили и расставляли в доме. Остальное тщательно проверялось на остаточный магический след и разделялось на три группы: сломанные артефакты стаскивались в подвал с надеждой в будущем починить их вручную, покрытую лаком мебель мы вынесли на улицу под навес, откровенно не зная, что с ней делать, а остальное пополнило поленницу.

За неполный учебный год я мастерски научилась применять заклинания рубки дров. Лучше у меня получались только чары разведения огня. Конечно, Сахис хотела бы, чтобы я изучила Адское пламя, считая, что это неплохие чары, но я отказалась. Пока не чувствовала в себе сил, чтобы применять Тёмную магию.

Сама змея успешно завершила линьку. Огромную шкуру я оперативно скатала в рулон и запрятала в шкаф в своих покоях, решив оставить ценность на потом. Как-никак следующая линька такого плана будет у василиска ой как не скоро, а я лелеяла мечту пошить себе мантию из шкуры, когда вырасту.

Деньги мне, конечно, были нужны, однако их достать было не в пример проще, чем часть древней змеи. Это запасы яда пополнялись весьма быстро, потому что его Сахис не жалела. Но и тут вышла проблема: чтобы продать столь опасные ингредиенты, нужно топать в Лютный. А для этого нужна была оборотка либо связи. Если же я сунусь с ядом в легальную аптеку, то мне может светить Азкабан. Министерство очень любит бороться с контрабандой и браконьерством. При том, чтобы получить лицензию на разведение существ пятой категории опасности, нужно, по меньшей мере, продать душу самому Дьяволу. Хотя, казалось бы, мне, как змееусту, сам Мерлин велел разводить различных рептилий, но не с нынешними законами. Чтобы убедиться, я попросила Луну сунуть нос в магическое законодательство.

Ученица Равенкло потом ещё долго ругалась: даже легендарный Ньютон Скамандер имел проблемы с законом из-за содержания волшебных животных.

Бранная речь из уст всегда невозмутимой Лавгуд звучала максимально странно. Зато после этого Луна лишний раз убедилась, что министерские законы нужно менять и корректировать, потому что большую часть из них «составлял какой-то идиот». Особенно это касалось законов, принятых уже после победы над Тёмным Лордом. Так мы внезапно обнаружили, что наш милейший директор был автором самых жестоких законов по отношению к больным ликантропией. Им было запрещено даже заводить семью и рожать детей без разрешения Министерства! И после этого чиновники-тугодумы удивляются тому, что почти все оборотни радостно побежали на сторону Волдеморта… Ему было достаточно просто пообещать им права, чтобы стать своеобразным героем.

Мы хотели найти больше информации о вервольфах, но мадам Пинс уж очень подозрительно на нас смотрела. Пришлось приостановить поиски: я боялась, что библиотекарь сдаст нас Дамблдору.

Пожалуй, Тайная Комната и Сторожка остались самыми приятными местами в окрестностях.

— А я говорил, что отец сможет вытурить Дамблдора, — распалялся Драко вечером, сидя в факультетской гостиной. Я тихо вздохнула, не поднимая глаз от учебника по чарам за второй курс.

Опять он за своё… Подобные разговоры ведутся на факультете почти ежедневно и уже порядком мне надоели. Малфой был полезен, но, Мерлин, какой же он мелочный! С его безбашенностью по нему Гриффиндор плачет кровавыми слезами. Неудивительно, что он проигрывает в шахматах каждый раз, стоит его вывести на эмоции.

— И вообще, я считаю, что наш декан должен стать директором, — выдал Драко в конце монолога. Я не выдержала и громко фыркнула.

— Тебе есть что сказать, Уизли? — по тону Паркинсон было понятно, что она совершенно не желает меня слушать. Что же, с удовольствием её разочарую.

— Пожалей профессора Снейпа, Драко, — произнесла я, усмехаясь. — Неужели ты хочешь своему любимому преподавателю участи отправиться на пятый этаж Мунго? Ведь директору приходится отвечать за всю школу, в том числе за гриффиндорцев.

— Ты думаешь, почему Дамблдор такой чокнутый? — заржал Уоррингтон. В итоге разговор о нападениях на маглокровок плавно сместился на сумасшествие одного конкретного представителя рода Дамблдоров.

Мне категорически не нравилось, что выходцы из семей бывших Упивающихся пытаются насаживать на факультете презрение к маглам и маглорождённым. При том, что даже вроде бы неглупый Малфой искренне убеждён в правоте своих суждений.

Эх, собрать бы этих чистокровных снобов и проверить их с помощью легилименции на всякие ментальные подкладки и программы, да кто мне даст… У меня и так было рыльце в пушку, и лучше бы мне особо не высовываться. Те же школьные правила я и так нарушаю почти каждый день.

Вот и по первому требованию Сахис я осталась на ночь в Сторожке, чтобы с помощью специального зелья, которые мы с Луной неделю варили посменно в Тайной Комнате, очистить от налипшей за полвека негативной энергии кромлех. Внушительные мегалиты располагались равноудалённо от алтаря на расстоянии пары миль. Эти камни усиливали защитный контур леса, чтобы враги не могли подобраться к школе с этой стороны. По-хорошему, кромлех нужно очищать хотя бы пару раз в год, но вот только это никому не надо.

Хорошо ещё, что мне не придётся пешком идти все двенадцать с половиной миль длины получившегося круга. Сахис любезно предложила побыть транспортом. И кто на моём месте бы отказался от такого приключения?

Я забралась на основание головы василиска, руками держась за наросты, формирующие корону, а змея быстро заскользила по земле. Путешествие было конечно не с ветерком, но поудобнее, чем на той же метле. Немного пугала темнота леса, но мне было спокойно: сомневаюсь, что в этом месте живёт кто-то, способный убить Королеву Змей.

У первого мегалита я соскочила на землю и залила зелье на основе лунной росы в специальное углубление. Из толщи породы начал пробиваться слабый свет, формирующий созвездие Льва. Это в моём случае. Луне нужно начинать с мегалита Созвездия Водолея.

Тихо вздохнув, я снова залезла на василиска, и мы двинули к камню Девы.

Я проводила манипуляции с каменьями, не сильно отвлекаясь на что-то другое. Глаза уже начали слипаться, и мне до безумия хотелось спать.

Вот только, когда на подходе к камню Скорпиона по лесу пронёсся сдвоенный мальчишеский вопль, мне сразу стало не до сна.

— Кто ночью гуляет по моему лесу? — недовольно прошипела Сахис. — Тем более на землях акромантулов.

— Кажется, я знаю… — до меня наконец дошло. — Нужно спасти их! Там мой брат и его друг!

Василиск недовольно зашипела, но всё же поползла в сторону криков, к которым добавился смутно знакомый звук клаксона.

Темноту леса прорезал луч света, из-за чего змея замерла на месте.

А Гарри и Рон, спасаясь от больших пауков, вместе с Клыком запрыгнули во внезапно обнаружившийся фордик, который, взвизгнув шинами, тут же рванул в сторону Хогвартса. Только после этого Сахис приказала мне зажмуриться и уткнуться лицом в её тело. Поскольку я послушная ученица, то сделала как велено.

С леденящим душу шипением василиск двинулась в сторону пауков, часть из которых, видимо, почуяла меня.

Мне не нужно было смотреть по сторонам, чтобы понимать, что змея убивает. Радовало то, что агрессия Сахис была направлена не на меня. Однако это не мешало мне трястись в животном страхе. Было в этом шипении что-то, что моментально превращало меня из подающей надежды колдуньи в беспомощную жертву. Акромантулы даже пискнуть не успели: я только и слышала звук падающих тушек.

— Можешь открыть глаза, говорящая, — спустя какое-то время произнесла Сахис.

— Ты их убила? — пискнула я, озираясь по сторонам.

— Не всех, — недовольно сказала змея. — Большая часть успела уйти. Какому идиоту пришло в голову разводить в лесу этих паразитов? Их же совершенно невозможно контролировать, когда дело доходит до свежей плоти.

Пока василиск возмущалась, я спрыгнула с её головы, осторожно освещая люмосом полянку, на которой валялись тела акромантулов в полном параличе. Мерлин, да это похоже на чары вечного стазиса!

На жвалах пауков было довольно много яда. Я надела перчатки из шкуры василиска и заполнила пару фиалов полностью.

Но разве можно просто так оставить целые и невредимые туши твари пятого класса опасности? Они же стоят кучу денег! И пусть сейчас я их никому продать не могу, запас карман не тянет. Поэтому я левиосой закинула десяток акромантулов в сумку для ингредиентов, которая осталась у меня из-за ареста Хагрида.

Лесничего, кстати, так и не поместили в Азкабан. Видимо, сказался мой совет в случае чего угрожать стучать прессе, как заправский дятел. Полувеликан изредка писал. Да, с ошибками. Да, огромными буквами. Но сам факт. Я даже попросила Лив сфотографировать Клыка, а фото мы отправили в аврорат, где держали Хагрида. Вот только я не думаю, что стоит сообщать лесничему о том, что ряды его обожаемых паучков поредели. Мне всё-таки хотелось бы сохранить с ним хорошие отношения.

Я забила сумку большими тушами и снова забралась на василиска. Мне за эту ночь ещё нужно было кучу всего переделать.

* * *

Я переводила взгляд с Луны на Сахис, откровенно сомневаясь то ли в их адекватности, то ли в своей. Сам факт, что василиск и подруга нашли способ общаться с помощью легилименции, меня так не удивил, как то, до чего они умудрились дообщаться…

kskgroup.ru

— Вы понимаете, что это уровень СОВ, не меньше? — тупо спросила я.

— Так у нас и выбора особо нет, — печально сказала Луна. — Всё идёт к тому, что хоркрукс должен возродиться за счёт твоей жизни. По крайней мере, так эти тёмные артефакты ведут себя обычно, значит, того же будут ждать сейчас.

Я читала рецепт зелья, которое мне предстояло сварить. Мордред, да если я его смогу приготовить, то пусть Снейп автоматом ставит мне зачёт по алхимии за пять курсов.

Луна в записях своей матери откопала мощный галлюциноген, являющийся какой-то дьявольской смесью дурманящей настойки, зелья забывчивости и настоя невменяемости.

Собственно, моё согласие даже особо не требовалось. Луна права, выбора у нас не было. Я только просила подождать, пока мы не купим все ингредиенты.

Пришлось нам с Лавгуд заказывать всё через старшекурсников. На эту всю роскошь у меня ушло целых пять галлеонов! Эта авантюра мне слишком дорого обходится.

В пятницу я сразу после пар зашла в гостиную вместе со всеми. Но вместо того, чтобы делать домашние задания или играть в шахматы, я собрала необходимые вещи в сумку, а затем под дезиллюминационными чарами и заклинанием приглушения шагов выскользнула из гостиной, когда туда заходила новая порция учеников.

Зелье варится два дня, полтора из которых нужно стоять над котлом, а значит, я минимум на все выходные сбегаю из замка. По договорённости Кровавый Барон в понедельник полетит к Снейпу — бить тревогу о пропавшей ученицей. Так-то все привыкли, что меня целый день может носить непонятно где.

Я быстро прошла через Тайную Комнату и поднялась в Сторожку. Там, в относительно отремонтированных покоях Слизерина, я разложила на столе ингредиенты. Затем прогулялась к поленнице, где набрала побольше дров, чтобы не замёрзнуть, особенно ночью. У меня с собой был кусок мясного пирога, который я выпросила у хогвартских эльфов, запас печенья и булочек, а также немного сладостей, оставшихся с Рождества. С голоду точно не помру!

Пока вода в котле нагревалась, я быстро перекусила, чтобы потом не отвлекаться от зелья.

Само приготовление зелья было… Тяжёлым. Спустя сутки без сна я чуть было не запорола всё, забыв добавить воду из Леты. Но, слава Мерлину, зелье удалось спасти.

Не веря, что у меня получилось, я наложила на котелок чары стазиса и потащила его к алтарю.

— Сделала, значит… Молодец, — с непонятной интонацией произнесла змея, наблюдая, как я ставлю котёл на каменную поверхность.

— Думала, что чокнусь, — покивала я, разминая руки и лелея надежду подняться в свои покои и как следует выспаться. Вот только у Сахис на меня были другие планы.

Глаза у василиска как-то странно сверкнули, а я почувствовала, будто меня пригвоздило к месту. Мощная ментальная атака снесла мой окклюменционный щит, а воспоминания словно стали тускнеть и меркнуть.

«Обливиэйт!» — пронеслось в моей голове прежде, чем я потеряла сознание.

Мне чудился какой-то бред: будто я лежу в беспамятстве, меня пытается привести в чувство Гарри, а Том Риддл говорит ему, что это бесполезно и я скоро умру. Ага, сейчас прям! Я не могу умереть, мне надо… Вот только, что надо, я категорично не помню.

Том Риддл с неким торжеством рассказывал о том, что я сделала, — а я ли? — о том, как подставил Хагрида и убил Миртл. Гарри на это только скрипел зубами, всё больше раздражаясь.

Странно, что я слышала пение феникса. Неужто сам Дамблдор решил помочь любимому ученику? Хотя не похоже на директора…

Тайную Комнату заполонил грохот и шум, словно кто-то с кем-то ожесточённо боролся. Я всё пыталась пошевелиться или хотя бы открыть глаза. Ощущение было такое, будто меня приложили ступефаем, не меньше.

Это воздействие спало в момент, когда я услышала дикий душераздирающий вопль. Мышцы тут же будто налились свинцом, и я не смогла сдержать болезненный стон. С трудом разлепив веки, я медленно села, с ужасом оглядывая помещение.

Вокруг клубилась странная зеленоватая дымка, на каменном полу лежал мёртвый огромный василиск, возле которого стоял перепуганный Гарри в намокшей от крови мантии и с окровавленным плечом.

Меня внезапно накрыло, и я пронзительно всхлипнула, принявшись нести какой-то невнятный бред вперемешку с рыданиями.

Гарри сказал что-то успокаивающее, помог мне подняться на ноги, и мы побрели к выходу из Тайной Комнаты. Я постоянно всхлипывала, пугаясь того, что не помню, как я тут оказалась.

В пещерах мы нашли Рона и Локхарта, который с дебильной улыбкой напевал что-то себе под нос.

Подниматься в замок нам пришлось, удерживаясь за Фоукса, феникса директора. Я держала за руки Рона и профессора, пока нас быстро поднимало вверх. Почти как на метле…

Увидев нашу компанию, Миртл расстроилась, сказав, что очень надеялась, что Гарри всё-таки укокошат и у неё появится компания. Какое доброе привидение.

Феникс полетел вперёд, почему-то к кабинету Макгонагалл.

— Джинни! — стоило нам открыть дверь, как меня оглушила звуковая волна от любимой мамули, которая внезапно принялась меня обнимать. От шока я даже не смогла отстраниться. Затем матушка переключилась на Гарри с Роном, а меня обнял отец. Неужели мне нужно было попасть в смертельную опасность, чтобы родители снова начали относиться ко мне как раньше?

Пока Гарри рассказывал, что приключилось, я без устали вытирала слёзы. Рыдать резко расхотелось, когда Дамблдор невзначай, будто говорил о погоде, упомянул о том, что знал о влиянии Волдеморта на меня.

— Что скажешь, девочка? — ласково произнёс директор. Прежде чем ответить, я подняла на него полные ужаса глаза, пока в голове крутились воспоминания последнего дня.

— Я… Я почти ничего не помню, — я громко всхлипнула и запричитала: — Пожалуйста, не исключайте меня! Я не знала, что Том плохой…

Дамблдор заглянул мне в глаза, затем довольно кивнул.

— Всё хорошо, деточка, — сказал он. — Никто тебя не винит.

С Гарри и Роном остался разбираться директор, а меня под родительским конвоем сопроводили в родительское крыло.

— Ну, думаю, после этого ты точно захочешь перевестись на Гриффиндор, — вроде как добродушно произнёс отец.

— Зато я так не думаю, — всхлипнула я. — Флинт сказал, что у меня есть все шансы в будущем стать капитаном команды.

Тут я врала безбожно, но, видя, как вытянулись лица родителей, я не жалела. Вот пусть их пораздирают внутренние противоречия: в Гриффиндоре я точно я капитаном не стану из-за Гарри Поттера, а на Слизерине я ещё могу договориться с тем же Малфоем. Хотя родителям вполне можно было бы скормить байку, что я угрожала блондину летучемышиным сглазом.

В больничном крыле меня наскоро осмотрели и скормили какое-то невкусное зелье, от которого я сразу уснула под напряжёнными взглядами родителей. Во сне я видела почему-то Дамблдора, который вилками вытаскивает из моей головы воспоминания, тщательно осматривает их и почему-то пытается отбелить волшебным искристым порошком. Я хотела сказать, что порошок используют для отбеливания зубов, а не мыслей, но язык меня не слушался.

Проснулась я от внимательного взгляда. Резко открыв глаза, я сначала долго моргала, привыкая к свету, а потом увидела Луну Лавгуд. Ученица Равенкло улыбнулась, заправляя кудрявую прядь за ухо. Я не сразу поняла, почему она здесь, а потом вспомнила, что мы, по крайней мере, планировали учиться все вместе.

— Ты в порядке? — спросила девочка. Я обратила внимание, что Лавгуд выглядела весьма уставшей.

— Да вроде, — ответила я, для верности себя ощупав. — Только не помню почти ничего за год.

— Думаю, твои воспоминания скоро вернутся, — сказала девочка с какой-то странной уверенностью.

Подошла мадам Помфри, которая снова осмотрела меня и сказала, что я могу идти. Я надела джинсы и странный алый свитер, не сразу поняв, что эти вещи мои. Кто их принёс? И где юбки?

— В гостиную? — спросила я, когда мы с Луной покинули больничное крыло.

— Я надеялась, что ты мне поможешь покормить фестралов, — немного виновато произнесла одноклассница.

Покормить фестралов? Что-то знакомое… Я точно этим занималась. Да и чувствовала я себя вполне сносно, а значит, можно прогуляться.

— Идём, — улыбнулась я.

Мы вышли из замка и двинулись в сторону леса. Пели птицы, зеленела трава, и вообще всё вокруг говорило о приближении лета. В прошлом году я всё лето торчала в Норе. Надеюсь, в этом году будет иначе.

Несмотря на солнечную погоду, в Запретном Лесу царил полумрак. Ещё не доходя до лежбища, к нам приблизился огромный фестрал, который ткнулся клыкастой мордой мне в лоб, явно требуя ласки.

— Тенебрус, — вспомнила я, поглаживая фыркающего коня.

— Ты тоже их видишь? — спросила Луна.

— Ага. Не помню почему, — ответила я, не отвлекаясь от фестрала. Но тот внезапно пронзительно заржал и начал пятиться.

Я услышала позади странный шорох и резко развернулась.

Два янтарных глаза впились в меня, словно иглы, а я почувствовала, словно в моей голове что-то взорвалось.

В третий раз за последние сутки открыв глаза, я увидела Луну, которая положила мне на лоб платок, пропитанный холодящим зельем.

— У нас всё получилось? — хрипло спросила я и закашлялась.

— Похоже на то, — улыбнулась подруга.

Я прикрыла глаза, пытаясь сложить воедино наш абсурдный план и то, что вышло на деле.

— Откуда рана у Поттера? — вспомнила я. Услышав шипящий смех, я подпрыгнула, уставившись на василиска.

— Мальчишка в беспамятстве швырялся заклинаниями и разрушил украшение из зубов василиска, один из которых впился ему в плечо, — рассказала Сахис.

— А память мне зачем было стирать? — поморщилась я, удерживая на лбу прохладный платок.

— Чтобы шарящийся в твоей голове Дамблдор не нашёл лишнего, — фыркнула змея.

Это было весьма логично.

Собственно, всё, что произошло на самом деле, я увидела воочию: Луна показала мне свои воспоминания.

Когда Сахис стёрла мне воспоминания, связанные с Тайной Комнатой и Сторожкой, и наложила чары паралича, именно Луна отнесла меня туда, где обнаружил Гарри. Затем, после срабатывания сигналки в пещере, Лавгуд активировала руны, превратив приготовленное мной зелье в пар, вызывающий галлюцинации.

Ей оставалось только под руководством Сахис с помощью алтаря создать пару мощных иллюзий — и видимость пытавшегося возродиться Волдеморта готова.

— Ты понимаешь, что мы с тобой за этот год натворили столько, что нас могут исключить? — вздохнула я сразу после того, как закончила расхваливать Луну за талантливейшие чары.

— Они ничего не докажут, — фыркнула Лавгуд, махнув рукой.

Я определённо плохо на неё влияю.

* * *

В тот же день мы сразу намертво запечатали главный вход в Тайную Комнату, который открыть может любой змееуст. Да уж… Недоработочка Салазара.

Мы-то с Луной могли без проблем ходить в Сторожку окольными путями, а мне будет спокойнее, если кто попало не будет шастать, где не просят.

— Я же говорила, что это она нападает на грязнокровок! — воскликнула Панси, стоило мне появиться в факультетской гостиной. Я, уставшая после махинаций с алтарём, закатила глаза, демонстративно убрала палочку, затем направила руку в сторону этого мопса и прошипела себе под нос лёгкое заклинание парализации. Паркинсон так и осталась сидеть с открытым ртом.

— Придёт в себя через пару минут, — снисходительно пояснила я, усаживаясь в свободное кресло.

— Так что всё-таки случилось? — поинтересовался Декстер. Пришлось разыграть карту потери памяти, напустив на себя максимально скорбный вид. Те детали, которые я всё-таки рассказала, были получены исключительно со слов Дамблдора и Поттера, что я подчеркнула. Старшекурсники понятливо кивнули.

Я обратила внимание на Драко, который сидел, будто пыльным мешком стукнутый. Но на диалог парень не шёл, больше отмалчиваясь. Пришедшая в себя Панси пыталась втянуть Малфоя в разговор, но он отвечал односложно.

В гостиную даже заглянул декан, сообщивший, что режим ЧС отменяется, а комендантский час снова наступает в десять вечера. Мы вяло на это поаплодировали. И совсем без удовольствия мы встретили новость, что квиддичные матчи возобновлять никто не будет, хотя кубок всё-таки вручат.

— А кто по очкам лидирует? — тихо спросила я у Флинта.

— Надо подсчитать, — шепнул капитан.

— Уизли! — от окрика Снейпа я подпрыгнула. — За мной!

Ну вот… Я закатила глаза и потопала за профессором. А ведь для всех я только отошла от воздействия тёмного артефакта, принадлежащего самому Волдеморту! Где мой заслуженный отдых? Где отгул от экзаменов? Где моя большая коробка сахарных перьев, чтобы не было грустно?

— Садитесь, — декан указал на стул с жёсткой деревянной спинкой, стоящий напротив преподавательского стола.

Я послушно уселась, куда сказано, сгорбилась и уткнулась взглядом в собственные руки, которые благодаря перчаткам из шкуры василиска стали выглядеть намного приличнее, чем в начале года.

— Как вы себя чувствуете? — спросил Снейп.

— Сносно, но спасибо за заботу, — по инерции светски ответила я, не поднимая головы. Какого Мордреда я вообще здесь делаю?

— В какой момент вы поняли, что с вами происходит что-то странное?

Допрос, значит. Мне физически хотелось с милой улыбкой сказать какую-то колкость, но я, хоть и с трудом, сдержалась.

— Не могу сказать, профессор, — увильнула от прямого ответа я. Так-то, если задуматься, очень странным был империус, наложенный на меня, но вслух я это не озвучила.

— У вас ведь было алиби во время всех нападений, — произнёс декан. Вспомнил, значит. На то, чтобы придумать ответ, мне потребовалось какое-то время.

— Значит, вы можете сделать вывод, насколько правдива история, которую вы услышали, — тихо сказала я.

— Что вы хотите этим сказать? — голос Снейпа тут же стал напряжённым.

— Я сказала всё, что хотела сказать, — произнесла я, мазнув взглядом по подбородку преподавателя.

— Почему вы не смотрите в глаза собеседнику? — от вопроса декана я нервно хихикнула.

— Потому что легилименция официально запрещена, а мне бы очень не хотелось, чтобы вас уволили. Всё-таки вы отлично справляетесь с обязанностями декана и преподавателя.

— Благодарю за оценку, — в голосе профессора было столько яда, что в моей голове пронеслась шальная мысль, что мужчина может быть родственником василиска.

— Что-то ещё, профессор? — поинтересовалась я, заглядывая в тёмные глаза Снейпа и выталкивая на поверхность воспоминание, как я рассказываю Малфою, что меня приложили империусом.

— Идите, Уизли, — деревянным голосом произнёс декан.

Я кивнула, соскочила со стула и направилась к выходу. Вот и узнаем, будет Снейп проводить проверку или решит не вмешиваться.

— Что хотел профессор? — в конце коридора меня поджидал Драко.

— Желал устроить допрос, — ответила я. — Но надеюсь, что я смогла подкинуть ему пищи для размышлений.

— Пройдёмся? — предложил Малфой.

— Почему бы и нет, — пожала плечами я, и мы не спеша двинулись по галереям.

— Ты чего такой унылый? — спросила я.

— Отца сместили с поста председателя Попечительского Совета, — вздохнул Драко.

— Неудивительно, — мрачно сказала я. — Вполне ожидаемо, что Дамблдор затаит добро и подёргает за ниточки.

— Затаит добро? — удивлённо переспросил парень.

— Великому Светлому зло таить не положено по статусу, — ответила я, а мой собеседник слабо улыбнулся.

— Что всё-таки с тобой случилось? — полюбопытствовал он.

— Не в Хогвартсе, — негромко сказала я, многозначительно постреляв глазами в стороны.

— Как насчёт на каникулах выбраться в кафе Фортескью? — предложил Драко, понимающе ухмыльнувшись.

— А ещё можно сразу подать объявление в Пророк, и наши отцы со злости съедят собственные ботинки, — ехидно произнесла я, а Драко засмеялся. Ну наконец-то! А я уже боялась, что он так и будет уныло вздыхать, делая вид, что мир рухнул.

К ужину Малфой уже сверкал своей фирменной ухмылочкой в компании своих друзей. Меня же попытался уговорить сесть за стол Гриффиндора Перси, но я была упорна. С чего это все вокруг решили, что я внезапно воспылаю дикой любовью к львиному факультету? Даже если бы всё, что со мной якобы произошло, было бы правдой, то почему я должна сторониться Слизерина? Только из-за того, что там учился Том? Но это глупо!

Сидя за столом, я обратила внимание на мрачные и недовольные лица студентов дома Равенкло.

— Что с орлами? — спросила я у сидящей рядом Дафны.

— Кто лидировал в соревновании факультетов? — хмыкнул Теодор Нотт.

— Равенкло, а на втором месте были мы, — уверенно ответила я. — Что-то изменилось?

— Гриффиндору внезапно добавили четыре сотни баллов, — презрительно произнёс Блейз Забини.

— Сколько? — воскликнула я, считая. За правильный ответ преподаватели давали пять-десять баллов. Четыре сотни — это как минимум сорок безупречных ответов! Да за победу в матче добавляют всего сто пятьдесят!

От мрачных мыслей меня отвлёк Дамблдор, сообщивший, что переходные экзамены между курсами в этом году отменяются, а значит, мы вернёмся домой не в конце июня, а в конце мая. В Хогвартсе останутся только пятый и седьмой курсы.

Зря это сейчас объявили… Учебный год длится ещё месяц, а ни у кого не будет настроения учиться.

Так, собственно, и вышло. Мы с Луной на Белтейн успешно провели ритуал разведения огня, но остальное время пришлось торчать в школе: уж очень все начинали паниковать, если меня уносило из замка. Взяли под колпак, гады.

Наш курс по большей части натаскивал Колина по всем темам, которые он пропустил. Мы пытались аккуратно выяснить, как и кто на него напал, но Колин абсолютно ничего не помнил, как и остальные жертвы «наследника». Из-за этого личность нападающего нам так и не удалось вычислить, хотя Сахис была убеждена, что во всём виноват «старый пройдоха». Мои одноклассники хоть и не подавали виду, но очень сомневались в официальной версии, как и половина слизеринцев.

На чарах Флитвик выдал мне учебники по рунам за третий и четвёртый курс, предлагая их поизучать. В разборе старшего футарка ко мне быстро присоединились остальные под довольное хихиканье преподавателя.

А узнав, что мы ещё параллельно изучаем арифмантику, профессор устроил нам небольшое тестирование, результаты которого остались для нас тайной.

Также у нас не было пар ЗОТИ, потому что Локхарта отправили в Мунго. Это свободное время мы тоже использовали с делом, помогая Колину и готовясь к новому учебному году в пустом классе, в котором Флитвик разрешил заниматься. Декан Равенкло всегда был за общую образованность.

В один из таких дней к нам постучал невысокий круглолицый мальчуган.

— Профессор Флитвик сказал, что вы можете помочь мне с чарами, — мучительно краснея, произнёс Невилл Лонгботтом.

— Ну, проходи. Можешь занять любую парту, — дружелюбно сказала я, размышляя, зачем декан Луны прислал второкурсника заниматься к первачкам. Гриффиндорец в это время сел позади нас, однако не за последнюю парту. Я села рядом с ним.

— С чем у тебя проблемы? — спросила я.

— Заклинания или не получаются, или срабатывают слишком сильно, — тихо ответил Невилл.

Странная история. Мы с Луной отвлеклись от остальных, чтобы узнать, что с Невиллом.

Я вырвала из тетради лист, который скомкала и положила на стол, предложив парню поднять его левиосой.

В первый раз лист подпрыгнул на пару дюймов вверх, а на вторую попытку гриффиндорец умудрился поднять вверх парту, отчего он сам удивился, а стол с грохотом упал на пол.

— Что скажешь? — спросила я у подруги, которая, в отличие от меня, была наследницей гениальной Ровены.

— Пусть пока тренируется без палочки, — ответила Луна и поспешила на помощь к Колину, который пытался освоить чары согревания.

— Как это без палочки? — испуганно спросил Невилл. Вместо ответа я демонстративно положила свою палочку на парту и, взмахнув рукой, невербально подняла бумажный комок.

— Ого! — воскликнул парень.

— Мы тренируемся почти каждый день. Если хочешь, можешь присоединиться к нам — никто не будет против, — предложила я, а Невилл просиял.

Второкурсник неплохо вписался в нашу компанию. Харпер и Декстер пытались фыркать, но пара моих фирменных подзатыльников и угроза чар парализации решили проблему.

А к концу учебного года Невилл успешно продемонстрировал беспалочковую левиосу, чем был необычайно горд.

День отправления домой ознаменовался прекрасной солнечной погодой.

Я проснулась рано утром и успела даже одной из первых принять душ, потому что большая часть слизеринок решила отсыпаться до победного. Возможно, я бы тоже не отказалась от сна, но меня одолел мандраж. Целый год я нормально не общалась с родителями, и перспектива провести с ними всё лето в одном доме меня откровенно пугала.

Чтобы успокоиться, я как следует высушила волосы, которые заплела в высокий пучок. Затем надела подаренный Перси свитер и юбку и даже решила воспользоваться косметическими зельями. Не столько для успокоения, сколько для того, чтобы выглядеть хорошо на фотографиях. Зная наших, они точно вооружатся колдокамерами.

Большую часть вещей я сложила ещё вчера, поэтому утренние сборы не заняли много времени, а на завтрак я явилась одной из первых. Но не первой.

— Улыбочку! — воскликнул звонкий мальчишеский голос, и меня ослепила яркая вспышка.

— Мордред! — от неожиданности ругнулась я и возмущённо посмотрела на Колина. — Ты снова завладел своей адской машиной?

— Именно, Джинни, — улыбнулся Криви. — Как думаешь, я успею сегодня сфотографировать Гарри Поттера?

Видя, как вытягивается моё лицо, гриффиндорец заржал.

— Да шучу я! — улыбнулся он и поспешил караулить остальных одноклассников.

— Вот гадёныш, — добродушно усмехнулась я и направилась к столу под изумрудными флагами.

После завтрака Кубок Школы ожидаемо вручили сияющей Маккошке. Чего она так радуется? Все же понимают, что эта победа не заслужена. Пока Гарри Поттер не поступил в школу, Гриффиндор почти каждый год был в аутсайдерах, потому что не способен конкурировать с Равенкло и Слизерином. Да и после появления Поттера в школе Гриффиндор весь год болтался на третьем-четвёртом месте.

А вот кубок по квиддичу забрал Хаффлпафф.

— Десять очков! Один гол! — сокрушался Люциан Боул. Именно на столько баллов барсуки перегнали нас.

— Ничего, народ, — решительно сказал Флинт. — В следующем году открытия Тайной Комнаты не предвидится, а значит, Кубок будет наш.

— То есть в следующем году мы вообще с квиддичного поля вылезать не будем? — засмеялся Эдриан Пьюси.

— Я сбегу на метле, попрошу политического убежища в Дурмстранге, — мрачно пообещала я.

— Покажешь дорогу, — усмехнулся Майлз Блечтли.

— К тому же, Флинт, — сказал Люциан, — ты думаешь, что в следующем году наша местная знаменитость, Поттер, ни во что не вляпается?

— Значит, нужно Поттера в Дурмстранг отправить, — фыркнул Драко. — Пусть они с ним мучаются, а мы спокойно учиться хотим.

Посмеялись всем факультетом. Кто-то предложил в нагрузку к Гарри отправить ещё и Дамблдора с Макгонагалл, чтобы нам уж вообще хорошо жилось. Мордред, и даже не поспоришь.

После завтрака первый курс созвал Хагрид, чтобы по традиции на лодках перевезти нас в Хогсмит. Мы, недолго думая, расселись как в прошлый раз. Хагрид умилялся нашей дисциплинированности, ведь ему не пришлось следить, чтобы мы не потонули к Мордредовой матери.

В поезде мы заняли два соседних купе, набившись, как сельди в бочку. Оливия заняла место у окна, усадив на коленки Холли. С другой стороны так же сидели Мирта и Эви. К нам ещё присоединились Колин и Роберт.

Расстелив на стопке сундуков тетрадь, мы занимались планированием.

— Так, дни рожденья будут двадцать третьего июня у Салливана и Юстаса и одиннадцатого августа у Джинни, — произнесла Эви, записывая. — Кого забыла?

— У Невилла день рожденья тридцатого июля, — вставила я. — А ещё у моего брата Перси — двадцать второго августа. Можете прислать ему открытки: думаю, он будет рад.

— Сделаем, — кивнула Мирта. — Перси — неплохой староста.

— Дальше, — продолжила Эвелин. — Я поговорю с родителями, затем выберем время, и я жду вас на девичник.

— Как насчёт начала или середины июля? — предложила Оливия. — Мы успеем провести довольно много времени с семьями, и можно будет развлекаться.

— Отличная идея, — Эви сделала в тетради запись.

— Нам ещё нужно придумать, как собираться, чтобы делать домашние задания и отрабатывать заклинания, как мы планировали, — вздохнула я.

К мальчишкам в купе сбегали Колин с Робертом. Все единогласно признали, что готовиться к новому учебному году нужно, а значит, весь наш курс будет всё лето болтаться между мэнорами чистокровных и Лондоном. А всё потому, что Эви, Холли и Мирта в один голос утверждали, что нам необходимо посетить кучу достопримечательностей. Согласились даже Декстер с Харпером: мы решили, что подобные вылазки будут куда интереснее, чем пары по магловедению, а значит, этот предмет никто из наших не выберет. Пока в голосовании лидировала арифмантика: её на третьем курсе планировали взять почти все.

Когда мы подъезжали к Лондону, я, Луна и Лив уменьшили свои сундуки. Хоть нам и выдали постановления Министерства, что мы не можем использовать магию на каникулах, но все понимали, что это относится только к маглорождённым. Хотя из принципа нужно подумать, как бы так эффектно сбросить влияние Министерства, чтобы ребята могли понемногу колдовать дома.

На платформе девять и три четверти уже стояли родители: маги и сквибы. Маглы встречали по ту сторону барьера. Мы выгрузились из поезда, и Колин снова вооружился фотоаппаратом. Я исключительно ради шутки выцепила в толпе Гарри и Драко и попросила Колина нас заснять.

— Уизли, я тебя убью! — шипел недовольный Малфой, которого я держала за шею.

— Зачем тебе это? — уныло вопрошал Гарри, даже не пытающийся сопротивляться. Молодец, знает, что бесполезно.

— Для шантажа, мальчики, — засмеялась я и упорхнула прощаться с друзьями. Впрочем, долго нам это делать никто не дал: Перси утащил меня к родителям, чьи улыбки при виде меня стали откровенно натянутыми. Весёлые каникулы мне предстоят…

— Эй, Уизли! — не успела я поздороваться с родителями, как меня окликнул Драко, подошедший в компании своей семьи. Решил так быстро отомстить?

— Лорд Малфой, леди Малфой, — поприветствовала я, сделав книксен. Мерлин, хорошо, что я надела юбку!

Лица представителей рода Малфой не изменились, однако мне кивнули. Уже не так плохо. Хотя глава Рода смотрел на меня настороженно, видимо, не забыв мою выходку с дневником.

— Летом в нашем мэноре собирается вся команда для тренировок, — непривычно надменно произнёс Драко, чтобы не терять лицо на публике. Для посторонних-то мы не очень хорошо общаемся. — Не пропусти сову.

— Хорошо, — я мило улыбнулась, представляя, как во время нового учебного года надаю Малфою по шее.

До дома мы добирались камином, потому что фордик катался где-то в Запретном Лесу.

Я вышла из камина, без палочки очищая одежду от пыли. Затем уныло оглядела гостиную, заваленную разномастными потрёпанными вещами. Дом, милый дом.

— Ни в какой мэнор ты не пойдёшь! — резко заявила маменька таким тоном, что даже близнецы притихли.

— Пойдёт, — холодно бросил Перси, удерживая меня за плечо, чтобы я не предприняла резких движений. — Это возможность получить полезные связи, которые могут пригодиться в будущем. Поэтому даже не пытайтесь запереть её дома.

Мать начала ругаться так, что я прикрыла глаза. Уж слишком привыкла к негромкому шипению парселтанга, поэтому вопли матери меня оглушали. Да и на факультете обычно никто не орёт. Мы же не Гриффиндор.

Кто бы мог подумать, что в первые пять минут нахождения дома я уже начну безумно скучать по школе!

Крики матушки мне надоели быстро, поэтому я, ядовито фыркнув, молча направилась в свою комнату. Мне в спину полетел мамин фирменный летучемышиный сглаз, который я, не моргнув глазом, отбила своим любимым протего, просто вытянув руку.

— Я не потерплю подобного неуважения к себе, — произнесла я, усиливая впечатление от своих слов с помощью легилименции, чтобы родители поняли один раз и до старческого маразма. На это моих куцых знаний хватило. А мать я заткнула невербальным силенцио. — Со мной можно легко договориться, но не криками и проклятиями, имейте в виду. Вы всё-таки взрослые волшебники.

Закрыв дверь комнаты, я увеличила сундук, который оставила у письменного стола, и рухнула на кровать, задумчиво уставившись в потолок с потрескавшейся краской.

В гостиной верещала мать, а я впервые пожалела, что моя комната находится на первом этаже, а не под чердаком, как у Ронни. Даже наложенный на дверь квиетус не сильно спасал.

Чтобы отвлечься от шума, я переоделась в старую рубашку и не менее старые джинсы. Затем откопала в сундуке заношенную майку, которую порезала на тряпки и принялась убирать свою спальню, сетуя на отсутствие в нашей семье домовиков. Постеры с Ведуньями и Холихедскими Гарпиями я сняла и убрала на верхнюю полку, потому что отвыкла спать в обстановке, где что-то движется на стенах.

Меня не беспокоили до вечера. Закончив с уборкой, я не стремилась разбирать вещи. Может, вообще их разбирать не буду: я год в школе исключительно сундуком пользовалась, и сейчас не переломлюсь. Вместо этого я устроилась на постели с книгой, которую мне на Рождество подарил Декстер. Хотя нужно будет пораскинуть мозгами и поизучать бытовые чары. С моими тренировками у меня достаточно физической нагрузки, чтобы ещё и убираться руками.

На ужин меня позвал Перси.

— Всё плохо? — тихо спросила я у него.

— Не хуже, чем обычно, — шепнул брат успокаивающим голосом.

За ужином родители расспрашивали мальчишек о впечатлениях от прошедшего года, демонстративно игнорируя меня. Близнецы снова заговорили про планы открыть магазинчик, а мать снова начала им высказывать, что это глупые и безрассудные мечты. Странная она… Дело же не в идее, а в том, что близнецам есть что предложить будущим покупателям, а значит, их бизнес может пойти в гору. Их продукция уже расходится по школе, а у них ведь даже официального магазина и производства нет!

— У нас есть три года, чтобы найти деньги, — негромко встряла я. — Составьте смету, и я, возможно, вложусь в обмен на процент от будущей прибыли.

Получив поддержку, Фред и Джордж синхронно усмехнулись, а мать замерла с открытым ртом. Я же с пакостной улыбочкой решила родителей добить:

— Кстати, можно будет договориться с Хагридом и поискать в Запретном лесу фордик, который можно разобрать и изучить чары. Наладим массовое производство и озолотимся.

Отец схватился за сердце, мать нахмурилась, привыкший Перси закатил глаза, а Рон удивлённо посматривал на всех нас.

— Договорились, — в один голос произнесли близнецы.

Мать, видимо, испугалась, что дуэт экспериментаторов станет трио, потому что с утра погнала Фреда и Джорджа обезгномливать сад. Только она хотела озадачить меня, как в гостиную вошёл серьёзный донельзя Перси, несущий в руках картину в рамке. Брат показал её матери, которая почему-то замолчала, с шоком уставившись на меня, и повесил рамку на свободный гвоздь, торчащий из стены.

Картина оказалась вырезкой из последнего номера «Ведьмополитена» с интервью Локхарта об опыте преподавания, которое он дал, судя по всему, в конце марта, а сбоку красовалось фото с подписью: «профессор Гилдерой Локхарт со своей лучшей ученицей, Джиневрой Уизли». Сам «профессор» ослепительно улыбался и посылал воздушные поцелуи, ну а моё изображение либо нейтрально улыбалось, либо с помощью палочки наколдовывало светлячков, либо читало доклад.

Как давняя фанатка Локхарта, маман как-то подрастеряла свой гонор, чем я и воспользовалась, улизнув из дома. Проходя мимо гаража, у меня мелькнула шальная мысль залезть в него, чтобы найти, чем поживиться. Но это явно лучше делать ночью: не отец голову оторвёт, так мать.

Из приоткрытой дверцы сарая виднелись мётлы братьев, которые уже, видимо, разобрали свои вещи. Мне тоже позволили забрать «Нимбус», чтобы тренироваться на каникулах, но я не хотела хранить столь дорогую вещь в сарае. Метла к тому же не моя, и в школу я должна привезти её в идеальном состоянии.

— Как проходит обезгномливание? — спросила я, подходя к братьям.

— Шикарно! — ответил Джордж, посылая гнома в полёт.

— Низко полетел — к дождю, — заржал Фред, прикрывая ладонью глаза от солнца.

— Присоединишься? — предложил Джордж.

— Я пас, — усмехнулась я, взмахом палочки трансфигуриуя пенёк в табурет. — Как насчёт обсуждения ваших возможностей? Что вы готовы изобретать?

— Всё, что можно продать, — усмехнулся Фред.

— Но то, что не сильно нарушает закон, — добавил Джордж.

— Тогда давайте поговорим о чём-нибудь полезном, — предложила я. Ради такого братья даже отвлеклись от гномов.

Идей у меня было несколько, и некоторые из них даже вполне можно было использовать в шалостях. Например, я бы очень хотела что-то, что позволит на расстоянии подслушивать чужие разговоры. «Греть уши», как однажды сказала Мирта. Не то чтобы мне это было прям необходимо… Просто на всякий случай. Как и идея создания какой-нибудь дымовой завесы, чтобы быстро слинять от Филча и миссис Норрис.

— Ну и запросики у тебя, — задумчиво почесал голову Джордж.

— Деньги нужны. Много, — хмыкнул Фред.

— Много — это сколько? — спросила я.

— Галлеонов десять, не меньше, — вздохнул Джордж.

Я оглянулась, проверяя, нет ли рядом других родственников, затем полезла в свою сумку, из которой достала старый матушкин кошелёк. Затем отсчитала десять золотых монет, которые стопочкой поставила на соседний пенёк. Братья смотрели на меня с открытыми ртами и, кажется, забыли, как дышать.

— Что? Неужели вы думали, что я в Запретный Лес таскаюсь просто погулять? — насмешливо сказала я. — Родители меня всех денег лишили, так что пришлось экстренно принимать меры.

— Но ведь это всё ещё продать надо, — не очень уверенно протянул Джордж, пока довольный Фред быстро прятал монеты, чтобы мать не заметила и не отобрала.

— Родственники моих софакультетников держат в своих сейфах, наверное, большую часть всего капитала Магической Британии, — хмыкнула я. — Мне стоило лишь раз сказать, что на отработки хожу в Запретный Лес, и умные люди всё поняли.

— Как хорошо, что ты наша сестра! — в один голос произнесли близнецы, кладя свои руки мне на плечи.

* * *

Во время ужина родители сообщили, что меня очень хочет видеть тётушка Мюриэль, которая якобы безумно соскучилась по своей внучатой племяннице. И поэтому мать с отцом решили меня отправить к тётке на всё лето.

— Так и скажите, что просто хотите от меня избавиться, — негромко сказала я, бросая вилку на тарелку. Затем резко встала и удалилась в свою комнату, не забыв громко хлопнуть дверью.

Сволочи! Дом Пруэттов находится недалеко от Норы, тоже в Оттери-Сент-Кэчпоул, и, чтобы дойти пешком, нужно потратить минут тридцать — это если не торопиться. Но родителям было важно именно убрать меня из дома, как что-то мешающееся. Как будто речь идёт не об их ребёнке, а о мешке мусора. Тоже мне, хвалёные маглолюбцы! Лицемеры поганые!

Со стороны лестницы послышалась громкая ругань, а затем на втором этаже хлопнула дверь. Перси тоже не понравилась выходка родителей.

Ну ничего! Стану частью рода Гонт и утру нос этим скотам!

Чисто из принципа я решила прямо сегодня залезть в отцовский гараж.

Дождавшись темноты, когда все лягут спать, я открыла окно и под дезиллюминационными чарами и чарами приглушения шагов выскользнула из комнаты. На дверь гаража были несложные защитные чары, рассчитанные скорее на блокировку алохоморы. Чтобы их взломать, мне даже палочка не потребовалась — всего лишь одно заклинание на парселтанге.

Дверь нараспашку открывать мне не пришлось, потому что я через узкую щёлочку проскользнула внутрь.

Слабый огонёк люмоса освещал полки, забитые магловским хламом. Я никогда не обращала на это всё внимание, потому что думала, что тут только жалкий мусор.

Меня заинтересовала странная штука, похожая на радиоприёмник, только выглядевшая немного иначе. А ещё весившая намного меньше, что я отметила, убирая странную штуку в свою сумку. Нужно будет изучить на досуге.

В сумку попало ещё несколько странных приборов, а потом я обратила внимание на банку, доверху набитую чем-то бумажным и смятым. Лучше рассмотреть мне было тяжело из-за роста, поэтому я левиосой опустила банку на пол. Открыв крышку, я сразу принялась рассматривать содержимое.

Смутно знакомые прямоугольные бумажки с латинской буквой либра перед числом.

Мерлин, да это же магловские деньги!

Я быстро закрыла банку, которую убрала в свою сумку, затем не менее быстро закрыла гараж, снова замыкая защитные руны, и через окно вернулась в комнату.

Что же… Я была уверена, что отец шарится по магловским свалкам, собирая всякое барахло. Однако вещи, которые я увидела, не выглядели старыми, наоборот даже. К тому же ни одному здравому человеку не придёт в голову выкинуть деньги.

Это может значить только одно: мой отец просто-напросто обворовывает маглов.

Мне стало мерзко. Чем он лучше Упивающихся Смертью? Он абсолютно так же вредит маглам. Да, не убивает и не пытает. Но он ворует у людей, возможно, важные для них вещи. Как такой человек может научить своих детей чему-то хорошему? И как он смеет говорить плохо про других людей?

Ах, этот Люциус Малфой — негодяй и Упивающийся! Он ужасный человек, с которым нельзя связываться! А ещё он слизеринец, и поэтому мы откажемся от дочери-слизеринки!

Это меня настолько задело, что остаток ночи я почти не спала.

С утра я первая заняла ванну, где привела себя в порядок, сразу оделась к выходу и заплела волосы. Затем сложила остатки своих вещей в сундук, который уменьшила.

— Тебя проводить? — с улыбочкой спросила мать, стоило мне появиться на кухне.

— Обойдусь, — презрительно бросила я, открывая входную дверь и уходя прочь из отчего дома.