Драко: возрожденный феникс (Draco: Phoenix Rising) (гет)

Примечания:

Спасибо всем, кто читает и ждет продолжения)

Драко не торопился одеваться — маленький акт неповиновения. Он бросил заколдованный галеон на стол, еще раз пригладил волосы перед зеркалом и направился вниз. На этот раз он поднялся по главной лестнице в качестве небольшого напоминания о том, что он все еще наследник поместья.

Он легонько постучал в дверь гостиной и не вздрогнул, когда Хвост распахнул ее. Он подумал, есть ли у Петтигрю время поесть и поспать в перерывах между унизительным прислуживанием.

На этот раз Темный лорд не восседал на своем троне. Вместо этого он стоял перед большим столом у правой стены, изучая разбросанные по нему бумаги.

— Подойди сюда, юный Малфой, — сказал он, не поднимая глаз.

Драко подошел к нему, пытаясь изобразить подобающую льстивую походку, но потерпел неудачу. Однако, ему удалось натянуть на лицо маску жалостливого выражения стыда, вспомнив, как выглядели Крэбб и Гойл, когда Драко их ругал. Подумав это сейчас, он удивился, что ни один из них ни разу не ударил его. Раболепие — отстой.

Ужасные красные глаза Волдеморта впились в Драко и ему стало гораздо легче съеживаться. Было не так уж трудно склониться перед тем, кто может проклясть тебя и отправить в небытие так же легко, как прихлопнуть муху. Ладони Драко внезапно стали липкими.

— Тебе понравилась сегодняшняя прогулка?

Драко чуть было не пожал плечами, как обычно отвечая на вопросы взрослых, но в последний момент почувствовал, что любое подобное проявление безразличия разозлит Темного лорда.

— Конечно, — официально ответил он. — Было очень приятно видеть, как предатели крови получают по заслугам.

Он попытался вспомнить все стычки, которые у него когда-либо были с Уизли. Он почувствовал знакомый прилив ненависти, когда вспомнил, как Джинни осыпала его бранью; как Рон напал на него и поставил синяк под глазом во время матча по квиддичу; как Фред и Джордж прокляли его после Турнира трех волшебников…

— Я презираю Уизли, — искренне добавил он.

Волдеморт рассмеялся — ужасный, леденящий душу звук.

— Тем не менее, никого из Уизли не было дома. Жаль, Драко, что ты так и не познал крови. Возможно, завтра у тебя будет еще один шанс.

В голове Драко роились вопросы, но он отогнал их прочь.

— Да, мой Лорд, — просто ответил он. Волдеморт оскалил свои острые зубы, явно довольный ответом Драко.

— Ты настоящий сын Люциуса. Всегда благоразумный, всегда мудрый, всегда думающий. Иногда я задаюсь вопросом, не слишком ли много думают Малфои.

Драко сглотнул и во рту у него внезапно пересохло. Он не был уверен в правильности ответа. Волдеморт наклонился к Драко так близко, что тот почувствовал дыхание Темного Лорда на своем лице.

— Даже сейчас твой маленький умишко сходит с ума, не так ли, Драко Малфой? Думал... думал... думал...… Скажи мне, — с придыханием произнес Волдеморт, оказавшись слишком близко, — что вы с отцом обсуждали в твоей комнате?

От внезапной смены темы по жилам Драко пробежал холодок, и он почувствовал, как у него непроизвольно сжалось горло.

— Я спросил его о ваших целях, Господин, — прошептал Драко, мысленно благодаря бога за то, что ему не пришлось лгать об этом. Он почувствовал, как что-то прошуршало по его ботинку и хотел посмотреть вниз, но не мог оторвать взгляда от змеиных глаз Волдеморта, которые впились в него. Драко сосредоточился на том, чтобы вспомнить все, что он знал об окклюменции.

— И что Люциус сказал о моих целях?

— Он сказал, что Вы хотите уничтожить Министерство и расправиться со всеми грязнокровками, — ответил Драко. Это была чистая правда. Он почувствовал, как у него чешутся икры.

— Действительно. И что ты об этом думаешь, Драко Малфой?

Теперь он ступал на опасную почву. Драко подумал о Гарри Поттере. Гарри Поттер стал ловцом на первом курсе. Гарри был любимым мальчиком Дамблдора и снова и снова выигрывал Кубок факультета. Гарри катался на дурацком гиппогрифе. Гарри чуть не разорвал его надвое заклинанием темной магии; он вложил в свои следующие слова всю свою ненависть и ярость, зная, что любое проявление слабости станет для него концом.

— Достойная цель, мой Лорд, — сказал он, стиснув зубы.

— А твой отец думает то же самое? — выдохнул Волдеморт.

— Конечно, — ответил Драко, словно удивленный вопросом. Он внезапно понял, что вопросы были заданы вовсе не для того, чтобы заманить Драко в ловушку, а были еще одним испытанием на лояльность Люциуса.

Волдеморт внезапно отвернулся и вернулся к своим свиткам, как будто Драко больше не было рядом.

— Ты можешь освободить его, Нагини. Драко не предавал меня. Пока.

Драко, наконец, опустил взгляд и увидел огромную змею, которая обвилась вокруг его ног. Змея словно улыбалась и ее острые клыки были в опасной близости от бедра Драко. Казалось, с неохотой кольца ослабли и змея, шипя, поползла к огню. Волдеморт что-то прошипел в ответ — несомненно, на змеином языке. Прежде чем отвернуться, Драко взглянул на огромный свиток, развернутый на самом верху кучи. Это было похоже на карту или план этажа.

— Можешь идти, — рассеянно произнес Темный лорд. Драко не нужно было повторять дважды.

В ту ночь он лежал в постели с книгой темных заклинаний на коленях, хотя и не видел ни одного слова. На прикроватной тумбочке мерцала свеча, заставляя тени прыгать по стенам его комнаты. Его сторожевой пес — на этот раз Эйвери — уже спал на раскладушке. Среди храпунов Эйвери был одним из худших. Если Драко удастся хоть немного поспать этой ночью — это будет чудом.

Он рассеянно вертел в руках монету Гермионы Грейнджер, в шестой раз пробегая глазами по словам сложного заклинания. Он продолжал вспоминать слова своего отца. Уничтожить министерство. Захватить Хогвартс. Разжечь войну с магглами. Драко подумал о том, чтобы связаться с Грейнджер, но не смог придумать веской причины для этого. Он был несколько удивлен, что от нее ничего не было слышно; он ожидал, что его будут постоянно заваливать вопросами.

Как будто эта мысль привела его в действие, галеон внезапно стал горячим. Драко от неожиданности уронил его и ему пришлось долго пошарить руками среди простыней, чтобы найти галеон. Свет свечи был слишком тусклым, чтобы разобрать крошечные слова, поэтому он зажег кончик своей волшебной палочки и тот засветился ярким светом.

Девлин? — гласила надпись. Он отправил утвердительный ответ. Ты знал? Насчет пожара?

Драко хотел было сделать вид, что не понял вопроса, но он прекрасно понимал, о чем она спрашивает.

Да, но узнал слишком поздно, чтобы остановить это.

Написав эти слова на монете Драко замер. Он задумался, предупредил бы он их, если бы знал заранее. В конце концов, это были Уизли. Любители магглов; предатели крови; те, кто ненавидел Драко и его семью из-за их богатства и положения. Драко вздохнул. Ему не доставляло удовольствия то, что Уизли теперь остались без крова, а их скудное имущество сгорело дотла, но, если быть честным с самим собой, он понимал, что, вероятно, не стал бы это останавливать. Конечно, Грейнджер не обязательно было это знать. Его губы слегка скривились. Вот и все, что нужно для того, чтобы начать с чистого листа.

Сейчас безопасно разговаривать?— спросила она.

Могла бы с этого начать разговор, но да.

Ты прав. Нам нужен пароль. Чтобы я знала, что это ты и чтобы ты мог ответить, не нарываясь на неприятности.

Отлично.Он закатил глаза. Это была Грейнджер. Маленькая мисс Логика.

Я знаю. Сначала я отправлю нейтральную фразу, чтобы, если монета будет у кого-то еще, они подумали, что это просто сувенир из магазина фокусов.

Ей потребовалось три отправки, чтобы уместить все это по краям галеона. Она продолжила:

Придумала. Я отправлю сообщение «Приходи к Зонко» и если ответа не будет — я буду знать, что ты не можешь ответить или что у тебя нет монеты.

Блестяще, — поддразнил ее Драко. Он задумался, зачем вообще взял монету и почему сохранил ее. Он, конечно, не планировал тратить свое свободное время на болтовню с внешним мозгом Поттера. Было уже достаточно неприятно слушать, как она безостановочно тараторит на уроке.

Последовала невероятно долгая пауза, и Драко начал думать, что она сдалась.

Девлин? — снова появилась надпись.

Да?

Спасибо. Я не сказала тебе в прошлый раз.

Драко покраснел и уронил монету. Черт возьми, ты бы точно не благодарила меня, если бы знала, что я Драко Малфой. Эта мысль показалась ему невероятно смешной. Драко принимает благодарности от Гермионы Грейнджер. Дьяволу следовало бы уже сейчас заказать варежки и лыжи.

Он поднял монету. Она написала:

Ты не очень-то общителен, не так ли?

Тебе не кажется, что ты достаточно общительна за двоих?

Полагаю, это правда. Скажешь, где ты сейчас находишься?

Нет.

Расскажешь что-то о себе?

Я бы предпочел этого не делать.

Может скажешь, какая сейчас погода? Он усмехнулся, представив ее разочарование.

Для этого мне пришлось бы выглянуть в окно, а в данный момент я чувствую себя вполне уютно.

Ты в постели?

Мысль о том, что Гермиона Грейнджер представляет его в постели, заставляла Драко чувствовать себя почти так же неуютно, как разговор с Темным лордом, когда по его ногам ползает ядовитая змея.

Да, признался он.

Ты молодой человек или пожилой?

Не совсем молодой, не совсем старый.

Мужчина?

Несомненно.

Шрамы?

Небольшой шрам на моей левой ягодице, оставленный горячим любовником.

Полагаю, мне не нужно было этого знать.

Полагаю, тебе не следовало спрашивать.

Извини, я просто хочу побольше узнать о тебе.

Тебе, наверное, лучше не знать.

Последовала еще одна долгая пауза. Он чуть было не задал ей вопрос, внезапно почувствовав нежелание заканчивать разговор, но на монете снова появились слова:

Этот твой шрам... след от укуса, от ногтей или от волшебной палочки?

Драко чуть не рассмеялся вслух, услышав вопрос.

Я солгал. Моя кожа совершенно безупречна и нежна, как шелк.

Значит, ты достаточно красив, чтобы быть тщеславным?

Нет, я похож на гоблина. Но у меня безупречная кожа.

Ты сказал мне что-нибудь правдивое сегодня вечером?

Да.

В какой части?

Последняя часть. Я бы никогда не солгал о своей коже.

Спокойной ночи, Девлин Уайтхорн.

Спокойной ночи, Грейнджер.

Он улыбнулся и достал волшебную палочку. Кто бы мог подумать, что разговор с Гермионой Грейнджер на самом деле может быть... веселым? Он задул свечу и попытался заглушить храп Эйвери. Ему следовало рассказать Гермионе о запланированном на завтра нападении, но что бы это дало? Драко не знал, где, когда и почему. Ему оставалось только ждать.