Чернила и кровь (гет)

— Что такое, пугало? — голос Алистера над моей головой издевательски растягивал гласные, исказившись до клоунского сюсюканья в упоминании прилипшего из-за Морриган прозвища. — Лишний вес тянет к земле?

Еле дыша и упёршись руками в колени, я видела только его изгвазданные в земле и жидкой грязи сапоги, но могла смело сказать, что на его лице сейчас играла самая гадская ухмылочка. Герои, конечно, очень хорошие люди, бросающие все свои дела ради помощи страждущим, это бесспорно, но к своим противникам и недругам вроде меня они проявляли несравнимую ни с чем жестокость. Страшно представить, что же ждало Логейна за его попытку выставить Серых Стражей злодеями… Казнь на месте или смерть в честном поединке с Кусландом или Алистером?

— Знаешь, — глубоко вдохнув, выровняла дыхание и разогнулась, наверняка некрасиво раскрасневшись на всю физиономию, — почему я толстая? Потому что все малефикары каннибалы. — Улыбка Алистера сплыла в тот же момент, словно на расписанный холст плеснули растворителем. — Мы используем кровь, а тело съедаем до самой последней косточки. Бу! — я вскинула обе руки, изобразив пальцами когти.

Алистер отшатнулся. Выхватив от испуга меч с пояса, он уже хотел что-то грозно выкрикнуть, направив лезвие в мою сторону…

— Шутка.

И захлопнул рот, клацнув от неожиданности напряжёнными челюстями. Обогнавшая нас Лелиана скрыла смешок, спустя три дня проявив первую положительную реакцию в мою сторону, а её голубые лисьи глаза весело щурились на замершего Тейрина. Наблюдая его нелепую позу с опустившимся и зависшим мечом, Соловей лишь на секунду пересеклась со мной взглядом, эмоцию в котором я, естественно, не распознала, и продолжила путь по раздолбанной телегами дороге. Её образ почти сливался с рыжиной лесных деревьев на обочине, но Лелиана не спешила, терпеливо ожидая, когда мы наругаемся. Да, не в первый и не в последний раз.

— Я больше никогда! — Лязгнул убранный меч об ножны. — И ни за что! — В меня ткнули пальцем и весьма больно, прямо в ключицу. — Не поверю ни единому твоему слову! — уши у Алистера покраснели не менее ярко, чем моё лицо, настолько парень смутился, что повёлся на обман мага Крови.

Сколько ему сейчас? Двадцать лет, что ли? Между нами десятилетие разница, но мне иногда казалось, что я говорила с трудным подростком в пик переходного возраста. Я помнила его не самое хорошее детство, что, разумеется, объясняло его шебутной и вольный характер, но по меркам средневековья даже Винн в её сорок-пятьдесят уже считалась едва ли не старухой, а Алистера смело называли взрослым. Как он вообще жив-то, будучи Серым Стражем?

— С твоей стороны в целом глупо было всё это время верить магу Крови.

Алистер промолчал. Лишь нахмурился, коротко выдохнув через нос, и развернулся, чтобы быстрым шагом догнать Лелиану. А потом, замерев на полушаге, вспомнил, что меня вообще-то нельзя оставлять одну, потому что я считалась условной пленницей и могла сбежать, вернулся и, подобно Айдану, схватил меня за плащ в районе шкирятника и потащил за собой.

Дать мне, человеку комнаты и стула, отдохнуть? Нет! Остановки делали через шесть часов и то лишь на перекус. Каждый час меня именно так и подгоняли, не позволяя отстать или, «не дай Создатель», посидеть. Выносливый воин и ловкий бард могли идти даже ночью, а перестраиваться под темп какого-то малефикара, чуждого их идеалам, не собирались, потому как время и так поджимало. Алистер уводил нас максимально далеко от разведчиков порождений тьмы, и темп мы держали, исходя именно из расстояния между нами и тварями.

Как я ещё не заработала сердечный приступ и разрыв связок в ногах при таких условиях?

Магия, мать её, Крови!

Привести мышцы в порядок? Да! Восстановить ток кислорода по сосудам? Да! Уже через пару манипуляций с магией румянец с лица сошёл, мышцы расслабились, и я смогла идти рядом с легконогой Лелианой, не слушая монотонное бряцание средних лат и ворчание на магию Крови под ухом. Правда, увлекаться самовосстановлением не стоило — Алистер злился и угрожал связать меня ровно пропорционально количеству применяемых заклинаний. Приходилось терпеть, но с каждым днём преодолевать расстояние становилось всё проще. Ужин или завтрак у костра не содержали в себе каких-то изысков — вяленое мясо, хлеб, иногда супы из пойманных Лелианой уток, стайки которых изредка пролетали с юга на север. Мышцы ног крепли, лёгкие разрабатывались… Но округлости в ненужных местах не менялись. Предрасположенность к набору веса из-за лишнего грамма сахара или жира вот так после пары упражнений в магии Крови не вылечить — я не понимала слишком много, чтобы что-то кардинально и комплексно менять в организме.

И ведь не объяснишь безразличным «конвоирам», что я не от жизни хорошей весила как обеспеченная хозяйка трактира. Нет, меня это не беспокоило, как и подначивания, потому что чужое мнение могло идти к чёрту. Вряд ли вообще в средневековье понимали концепт генетики и заболеваний, учитывая тенденцию аристократов жениться то на родных, то на двоюродных сёстрах, и разжёвывать концепт молекул и ДНК таким людям бесполезно.

Я в этом мире — в этом времени — совсем чужая. Оставалось только приспосабливаться… А потом найти дорогу домой.

— Ты не пыталась сбежать.

Когда рядом, буквально у самого уха, заговорили, я вздрогнула так сильно, что чуть не прикусила язык. Абсолютно точно стянув шнурки на полах палатки, я с неприятным удивлением бесполезности данного действия распознала в говорящем Лелиану. Мелькнула мысль: магией я кого-то всё-таки довела. А после — вторая: захотела бы она меня убить, то уже это сделала бы.

Липкий страх, напомнивший о моей смертности — а иногда внезапной — вкинул дозу адреналина, и я проснулась даже быстрее, чем обычно мне требовалось в холодные осенние утра.

— Я обещала помочь, — в полной темноте, видя едва ли что-то, кроме «Квадрата» Малевича, распуталась из своего кокона и подпитала капелькой крови светлячок. Так я и увидела около открытого входа в палатку сидящую на корточках пугающе спокойную Соловей. С кинжалом в руке. — А Серые Стражи спасают меня от храмовников. Мне с вами… Эм… — я не знала, как переводилось слово «выгодно» и пару секунд пыталась интуитивно вспомнить, перебирая словарь. Пока не получалось, но я нашла замену. — Безопасно.

— Ты чудная, — Лелиана подкинула кинжал в руке, и в следующее мгновение он непонятно для меня исчез где-то в недрах ремешков её лёгкой кожаной брони, — но Создатель не простит тебе ни единого греха, даже если ты разобьёшь в кровь лоб и колени в покаянии, — вдруг заявила она и, не вставая, слитным движением покинула палатку, не шелохнув полы.

И что это было?

Пока лениво завязывала вход обратно, нервно вздрагивала от каждого звука. Через костёр, на другой стороне крохотной полянки около озерца, стояла палатка Алистера, в дозоре сегодня Лелиана — но я не слышала ни храпа Тейрина, ни шагов барда, ни стрёкота насекомых в сухой траве. Зато глухо стучало в ушах перепуганное сердце, нагоняя холодный пот, а заледеневшие руки мелко потряхивало. Вот настолько предрассудки о магии Крови влияли на мнение о человеке, который лично им ничего так и не сделал.

Предупреждение было озвучено — сбежать мне теперь точно не дадут. Значит, придётся импровизировать… Благодаря Йовану я уже не настолько беспомощна.

В столицу мы вошли на пятнадцатые сутки после полудня. Не сказать, что я ожидала многого от центра развития Ферелдена, однако Денерим, как минимум, меня впечатлил, а как максимум — перевдохновил настолько, что руки, не занятые ничем серьёзнее ночных набросков лиц Лелианы и Алистера, зачесались от объёма обилия уникальных объектов вокруг. Каменные здания, сложенные из булыжника и дерева — простые, но одновременно незнакомо удивительные. Одежда простолюдинов — легка, но груба и заманивала драпировкой хлопковых рубах на тощих крестьянах. Изредка прогуливающиеся по улицам аристократы сверкали невиданными украшениями и непривычной модой строгих платьев под самое горло. Повозки с лошадьми, повсюду городская стража в громыхающих доспехах и возвышающаяся башня узнаваемого форта Драккон в дымке над городом — антураж средневековья ощущался здесь столь остро, что… я совсем скисла, скучая по электричеству и компьютеру. Всё это, конечно, эстетично и красиво, но помыться в тазике я могу и летом в период профилактики горячего водоснабжения и для этого не нужно было перемещать меня в другой мир! За эту половину месяца я и так не видела ничего, кроме тряпки и дико холодной воды из водоёмов. Хочу хотя бы тёплую бадью… Хотя бы…

— Ну, и где искать этого брата Дженитиви? — озадаченно почесав в затылке, Алистер осмотрел торговую площадь, крутясь от здания к зданию. — Денерим вообще-то огромен!

Обилие аккуратно сколоченных лавок с разноцветными тканевыми навесами рябило в глазах то овощами и зеленью, то изделиями из дерева или металла, то тряпками, отвлекая от общей наполненности народом рынка, и Алистер смотрел именно на скопление торгашей, точно так же отвлекаясь от основной мысли.

— Банн Теган упомянул двухэтажный дом с красной черепицей на севере квартала… — Лелиана повернулась в нужную сторону и приставила ко лбу ладонь «козырьком», прикрыв глаза от еле греющего осеннего солнца. Веснушки на её лице проступили от походов, и о том, что передо мной ассасин, а не миленькая красавица, напоминали только её броня и оружие. — И-и, вот он.

Сощурившись туда же, куда смотрела Соловей, поправила сползшие очки. Над относительно низкими домами более-менее приличного вида в трёх улицах от нас возвышалась бледная и выцветшая бурая, а когда-то определённо красная черепица добротного дома, более опрятного на фоне других построек.

Брат Дженитиви — известный учёный Тедаса, как я помнила, но всё, что я могла о нём сказать, это то, что он являлся относительно адекватным верующим в Создателя, который вдоль и поперёк умудрился обойти весь Тедас и написал сотни статей обо всём, что видел или узнал. Странно быть ещё более осведомлённым человеком, чем выдающийся учёный этого мира. Очень и очень странно.

Правда, в отсутствие Кусланда ловко избегать неприятных ситуаций не получилось.

Никакого Дженитиви в доме не оказалось. Вместо него с нами говорил его помощник… который оказался самозванцем. Его ложь удалось распознать только Лелиане, едва мужчина с нами заговорил, а затем мы нашли самого убитого помощника. Самозванца оперативно скрутил Алистер, не позволив ему даже наколдовать первую атаку, и Лелиана приступила к допросу с пристрастием. На этом моменте я вышла из комнаты обратно в забитый книгами холл, стараясь не слушать истошные крики мага и не представлять, что с ним делала Соловей.

Дженитиви, конечно, будет не в восторге, если кто-то тронет его имущество, но его помощника и так приложили электричеством, поэтому и я немного нахулиганю. Нет, я не книжный клептоман, и учебников по магии мне не мало. Просто в этом мире книги в целом дорогие и ценные… И у Дженитиви на столе валялись листы бумаги и простенький угольный карандаш. Под подозрительным взглядом стоящего у «комнаты пыток» Алистера я бережно собрала с два десятка разбросанных желтоватых страничек, чувствуя, как настроение поднималось с каждой секундой.

— Эй, пугало, зачем тебе бумага? — Тейрин подошёл ближе, недовольно скрестив руки на груди. Из-за разницы в росте он, казалось, стал ещё выше и шире, когда враждебности ко мне лишь прибавилось, и теперь особенно грозно вёл себя. — Вору за кражу руки отрубают, ты знаешь?

— То есть, это не Лелиана стащила символ Андрасте и не она прицепила его себе на пояс.

— Это не!.. Ладно, делай, что хочешь, только не теряйся из виду, — Тейрин вздохнул и махнул рукой, а затем вернулся на свой пост у комнаты. — Уверен, брат Дженитиви сможет позволить себе купить ещё бумаги с его-то достатком. Но… — он вдруг обернулся и снова подошёл ко мне. — Зачем тебе листы? Ты же не собираешься проводить никаких ритуалов, да? Хотя, стой. Ты же мне точно соврёшь. Забудь, я не хочу знать.

На подобную речь я только закатила глаза. Затем, достав свой блокнот, перелистнула страницы на наброски портретов Героев и впихнула их едва ли не в нос отпрянувшему Алистеру.

— Это ведь очень похоже на ритуал, не так ли? — вскинула бровь я.

И искренне насладилась выражением шока на лице парня. Чего я не ожидала, так это того, что Алистер немного подался вперёд, ближе к блокноту в моей вытянутой руке, а его взгляд забегал по страничке. Интерес к творчеству. Удивление от того, что вредный малефикар способен творить не только богомерзкую магию, но и предмет искусства. Тут даже я со своим полным отсутствием эмпатии увидела эмоции Тейрина, и от его восторга ощутила приятное удовлетворение как художник. Положительная реакция аудитории это всегда приятно, бесспорно.

— Это… Красиво, — Алистер потер широко распахнутые до этого глаза, будто не веря в то, что видел. — Нет, не то слово. Удивительно. Не-не-не, подожди! Как ты?.. Это ты нарисовала? То есть, ты умеешь? Подвязки Андрасте, да я такое только на картинах в залах Редклиффа видел! Лелиана должна тоже посмотреть!

В этот же момент я стремительно спрятала блокнот за спину и прищурилась как злая кошка.

— Захочет — сама подойдёт.

— А меня ещё нарисуешь?

О нет. Стало одновременно смешно от того, что даже в этом мире реакция человека на рисунок та же самая, что и в моём, и при этом я ощутила раздражение от его простоты и наивности. Что-то вечно.

— Пятьдесят серебряных, — задрала я и нос, и цену, от чего у Алистера брови налезли на лоб.

— С ума сошла?!

— Плата за время, плата за материалы и плата за работу. Будь это полноценная картина красками на холсте, то я бы попросила десяток золотых.

— Художники сумасшедшие и жадные, так и знал, — буркнул, сдувшись, Алистер и отстал от меня с концами.

В Денериме мы останемся на пару дней — закупиться едой, отдохнуть после долгого пути, да и у Алистера здесь имелись какие-то свои дела, вроде как связанные с его «сестрой». Подробности я не помнила, ну да ладно. Иными словами, у меня ещё будет время прицепиться к какой-нибудь знатной даме, которые особенно славились нарциссизмом и любовью к собственным портретам на всю высоту стены. Лелиана и Алистер, разумеется, меня одну не отпустят, но я планировала уговорить одного из них весомым доводом.

Золотом.

На еду и таверну нужны деньги, на снаряжение и его ремонт — тоже. Чем не приманка для конвоиров, которые и сами не против поспать в дорогом номере на перине вместо жёстких деревянных кроватей? Правда, сбежать будет плохой идеей не только потому, что Герои меня быстро найдут и скорее всего убьют на месте, но и женщине лучше одной по улице не ходить. Магия мне выиграет время в любом случае, но я не уверена, что смогла бы убить кого-то, если ситуация станет слишком опасной. Хотя… На словах вроде уже не так страшно после того, как меня саму три раза едва не убили.

Удачу я решила попытать на следующее же утро. Проведя ночь в таверне весьма посредственного вида, я заработала себе паранойю, не до конца уверенная, что на кровати не было клопов. Так и легла спать в плаще под ехидный смех Алистера, разве что сменила одежду, отданную милосердно Лелианой: рубашку и штаны самого простого кроя. Свою толстовку и джинсы я решила застирать позже, если найду мыло. Тоже весьма дорогое удовольствие.

— Можешь пойти со мной на торговую площадь? Я знаю способ заработать несколько золотых…

— Хорошо, — подозрительно легко согласилась Лелиана, едва ли меня дослушав.

По-лисьи прикрыв голубые глаза, разбойница закончила завтрак, к которому я из соображений брезгливости даже не притронулась, и жестом позвала меня за собой. Алистер уже ушёл, поэтому третьего за собой тащить не пришлось, но зато в компании Соловья я боялась больше всего что-то не то сделать, ведь Алистер только гавкает, но не кусает, а вот Лелиана уже доказала, что я могу умереть и не заметить.

Так мы вновь и оказались на торговой площади. Со вчерашнего дня здесь ничего не изменилось, только погода похолодала, и скрылось солнце, от чего промозглость осени пробирала бы до костей, если бы я не носила плащ. Что ж, искать «жертв» нужно около лавок с дорогими товарами: одеждой и украшениями.

— Ты же не хочешь кого-то ограбить? — стоящая слева Лелиана хмыкнула, смотря на меня. — Слишком очевидно и заметно, если смотреть со стороны, знаешь?

— А может я ищу жертву на ритуал, чтобы сбежать от вас, — буркнула я, но Лелиана только тихо усмехнулась и продолжила пристально смотреть. Допытываться. Вздохнув, вынула из сумки блокнот и так же, как и Алистеру, показала Соловью рисунки. — Богатые люди любят картины. Найду хотя бы одного и смогу получить за простой портрет много золотых. Вам нужны золотые, мне тоже. Понимаешь?

Лелиана со знакомым мне любопытством изучала наброски с нею и её друзьями, в отличие от Алистера держа руки при себе, а затем едва заметно приподняла брови. От этого её лицо стало более… доброжелательным, что ли, и не таким холодным и безэмоциональным. Творчество это про эмоции. Я ни капли не удивлена, что реакция обоих конвоиров являлась положительной, насколько бы негативно они ко мне не относились.

Но удивительно, что именно с помощью Лелианы я и нашла себе первого клиента. Зоркий глаз разбойницы приметил лощёного мужчину лет пятидесяти с крупным носом и блестящей русой бородой. Широкие рукава его чёрного камзола пестрели золотыми нитями, а выглядывающее на запястьях кружево говорило о достатке человека за него самого.

Жертва была найдена.

А через каких-то четыре часа, проведённых в богато обставленном поместье за пределами торгового квартала, двадцать золотых россыпью медяков и серебряных лежало в пухлых мешочках в моей и Лелианы сумках. Теперь в поместье сэра Ульрика над письменным столом в библиотеке под стёклышком висел портрет углём размера А4: профиль хозяина дома в чёрном камзоле на фоне книжных полок с узорчатыми фасадами. Чёткие линии сочетались с немного угловатой стилизацией, но в целом круглолицему мужчине такое понравилось — я подчеркнула его глаза и нос, создав акцент именно на них, а старческую пигментацию и морщины максимально сгладила намёками.

В углу портрета поставила подпись любезно предоставленным пером и чернилами.

～Lina～

Когда подавленный и растерянный Алистер вернулся вечером к таверне, то очень удивился, увидев нас, полностью собранных, около входа в здание. Вырученных денег хватило на оплату гостиницы в более приличном квартале около королевского замка, и вторую ночь мы провели на мягких перинах, отужинав качественной едой в чистом зале, в котором пахло не по́том и грязными носками, а свежестью проветриваемого помещения и деревом. Так и я смогла купить на рынке мыло, одежду и даже сшитый нитками желтоватый блокнот в лавке с дорогущими, что моя почка, книгами. Денег у меня лично больше не осталось, но даже отданная Лелиане часть — чтобы её задобрить — мне и не требовалась. Я обеспечила себя всем необходимым для похода, включая личную посуду и кастрюльку, а так же сменила сумку на рюкзак. И наконец-то оттёрлась до скрипа в горячей бадье.

Вот теперь хоть в Орзаммар, хоть в Тевинтер. Ну, или в Убежище. Обратно на запад. Через весь Ферелден. Ещё целый месяц пути пешком.

О-ох.