Гарри Поттер и Тени Разума. Часть 1 (джен)

Что бы ни вколол ему доктор, но Гарри Поттер чувствовал себя… нормально… ну или настолько нормально, насколько это возможно в данной ситуации.

В палате рядом с его кроватью сидел Дамблдор, но он не поднимал на него глаз.

— Как ты, Гарри? — тихо спросил Дамблдор, его голос был непривычно тихим, но всё равно наполненным заботой.

Гарри резко выпрямился на кровати, почувствовав прилив раздражения. Он даже не понял, почему вдруг так остро отреагировал на этот вопрос.

— Волдеморт хотя бы возродился? — почти выплюнул он, смотря прямо перед собой в стену. — Или это тоже придумала моя больная голова?

Тишина заполнила комнату, и она длилась так долго, что Гарри начал сомневаться, что директор вообще собирался отвечать. Но вот наконец Дамблдор заговорил, его голос был едва слышен:

— Волдеморт действительно возродился, Гарри.

Эти слова оставили Гарри только с горьким чувством пустоты. Он кивнул, хотя это подтвердило его худшие опасения, но более они ничего не сказали друг другу. Никаких успокаивающих слов, никаких обещаний, никаких объяснений. Нечего было сказать.

Когда Дамблдор ушёл, палата снова погрузилась в тишину. Гарри остался один со своими мыслями, которые больше напоминали рой диких, бестолковых ос. Но они хотя бы больше не были заполнены паранойей по каждому поводу.

Дверь палаты скрипнула, и через мгновение в комнату вошла Гермиона. Её лицо было напряжённым, глаза покраснели от слёз, которые она, вероятно, пыталась сдерживать. Она подошла к его кровати и присела рядом, аккуратно, как будто боялась случайно задеть его или что-то сломать. Её взгляд был полон беспокойства.

— Как ты себя чувствуешь, Гарри? — спросила она, пытаясь найти что-то, что могло бы вернуть их дружбу в привычное русло.

Гарри на мгновение закрыл глаза, потом снова открыл их. Его голос прозвучал холодно, безжизненно.

— Я схожу с ума, — сухо сказал он — дементоров на самом деле не было, а девушки, в которую я влюблен, вообще никогда не существовало. Как ты думаешь, как я себя чувствую. — это был апатичный, опустошённый голос человека, который больше не видел смысла бороться.

Гарри отвёл взгляд от Гермионы, его глаза устремились в потолок, словно он искал там ответы на вопросы, которые у него были. Но ответов не было. Только пустота.

— Всё это иллюзия, Гермиона… — Он сделал паузу, как будто обдумывал свои слова, прежде чем продолжить. — Как я могу верить в то, что вижу или чувствую, если даже мои самые яркие воспоминания могут оказаться ложью?

Гермиона потянулась к его руке, но Гарри мягко отстранился, не позволяя ей прикоснуться. Это был жест, которого она не ожидала, и от этого стало ещё больнее.

— Ты не один, Гарри, — прошептала она, её глаза блестели от слёз. — Мы все здесь для тебя.

— А кто такие «вы все»? — с горечью спросил Гарри, резко поворачиваясь к ней. — Может, ты тоже иллюзия? Может, и тебя никогда не существовало? Может быть я сейчас просто предаюсь рассуждениям в пустой палате!

Гермиона сжала губы, пытаясь не расплакаться, но Гарри видел, как её лицо исказилось от боли. Он тут же пожалел о своих словах, но не мог взять их обратно. Пустота внутри него поглощала всё, что было светлым, и, кажется, вгоняла в отчаяние и тех, кто был рядом.

— Прости, — пробормотал Гарри, опуская голову. Он не мог больше смотреть на неё.

Комната снова погрузилась в тишину, а Гарри и Гермиона сидели рядом, не говоря больше ни слова.