Гарри Поттер и Тени Разума. Часть 1 (джен)

Северус Снейп быстрыми шагами пересек каменные коридоры замка, его мантия развевалась за ним, будто тень. Он был убежден, что разгадал тайну того, что происходит с Поттером, и спешил поделиться своими выводами с директором. Его голова была переполнена мыслями, и каждый шаг приближал его к развязке, которую он искал последние несколько дней. Он был уверен: дело не в магии и не в проклятии.

Оказавшись перед горгулией, охраняющей вход в кабинет директора, Снейп резко остановился.

— Лимонное драже, — процедил он сквозь зубы. Статуя тут же отошла в сторону, позволяя ему подняться по винтовой лестнице.

Северус шагнул внутрь, не постучавшись. Дамблдор, сидевший за своим массивным столом и что-то тихо напевавший себе под нос, поднял взгляд. Он встретил Снейпа спокойным, выжидающим взглядом. В кабинете, как всегда, было уютно: огонь в камине потрескивал, создавая мягкий свет, а запах лимонных конфет витал в воздухе. Но Северуса такие мелочи не интересовали.

— Северус, — мягко произнёс Дамблдор, откладывая пергамент и поднимаясь. — Я вижу, что у тебя есть важные новости.

— Альбус, — начал Снейп без церемоний, — я уверен, что нашёл объяснение тому, что происходит с Поттером.

— Правда? — Дамблдор откинулся на спинку своего кресла, скрестив руки на груди. Его лицо выражало вежливый интерес. — И что же это за объяснение?

Снейп вдохнул поглубже и с вызовом посмотрел на директора:

— Гарри Поттер болен магловской шизофренией.

Дамблдор молчал несколько секунд, разглядывая Снейпа, словно обдумывал услышанное. Наконец, он медленно покачал головой.

— Ты понимаешь, Северус, что это невозможно?

— Почему невозможно? — Снейп стиснул кулаки, его голос стал резче. — Я видел разум Поттера. Он разорван, хаотичен, лишён связности. Обрывки воспоминаний, галлюцинации, не связанные между собой эмоции. Это всё — классические симптомы шизофрении. И целительная легилименция не дала никаких результатов.

Дамблдор поднялся и подошёл к окну, глядя на вечерние сумерки за пределами Хогвартса. На его лице читалась лёгкая грусть, но голос оставался мягким и выдержанным:

— Маги не могут страдать магловскими заболеваниями разума. Это невозможно по самой природе магии. Наша магическая сила защищает разум от таких недугов. То, о чём ты говоришь — шизофрения, депрессия, иные магловские болезни — попросту не встречаются у волшебников. Магия, если хочешь, действует как барьер, как естественная защита.

— Поттер всегда был исключением из абсолютно всех правил. — саркастически выплюнул Снейп.

Дамблдор вздохнул, повернувшись к зельевару. Его голубые глаза внимательно изучали лицо Снейпа.

— Магия не позволяет нашему сознанию разрушиться под воздействием обычных болезней. Если с разумом волшебника происходит что-то странное, то причиной этому всегда является магическое воздействие — проклятие, заклинание, артефакт. Генетические, наследственные болезни разума — это не наш случай.

— А если это не так? — Снейп резко шагнул вперёд, и его тёмные глаза вспыхнули. — Что если мы чего-то не понимаем, Альбус? Гарри Поттер… его разум не как у других. То, что я видел, не похоже ни на одно магическое воздействие, с которым я когда-либо сталкивался. Может быть, это что-то новое? Или что-то давно забытое? Мы просто не знаем!

Дамблдор снова посмотрел на него долгим взглядом. Его лицо стало более серьёзным.

— Северус, я не отвергаю твои наблюдения. И ты прав в одном — мы не можем упускать ничего из виду.

Снейп замер, ожидая продолжения.

— Что ты предлагаешь, Северус? — спросил Дамблдор, скрестив руки на груди.

— Я предлагаю допустить мысль, что Поттер может страдать от шизофрении или чего-то схожего. Я читал об этой болезни, о её симптомах — и они совпадают. Мы должны начать исследовать его состояние с точки зрения магловской медицины, или хотя бы найти способ проверить эту теорию.

Дамблдор долго молчал, обдумывая услышанное. Наконец, он медленно кивнул.

— Хорошо, Северус. Ты прав, мы не можем отвергать никакую возможность. Я обещаю разобраться в этом.

Северус кивнул, чувствуя лёгкое облегчение. Впервые за долгое время он ощутил, что ситуация, возможно, движется в правильном направлении.

Дамблдор вернулся за свой стол и посмотрел на Снейпа с лёгкой улыбкой:

— В любом случае, Северус, ты проделал огромную работу. Я ценю твоё стремление разобраться в происходящем.

Снейп, не говоря больше ни слова, развернулся и вышел из кабинета. У него было еще одно дело на сегодня.

* * *

Чтобы убедиться в своей догадке еще сильнее, Северус аппарировал на Тисовую улицу. Он стоял перед неприметными домами, одинаковыми до абсурда. Чистые, ухоженные лужайки с идеальными газонами, безупречные живые изгороди и аккуратные клумбы — все это говорило о маниакальном стремлении к совершенству. Но на Снейпа это не произвело никакого впечатления. За этой фасадной идеальностью скрывалась лишь ложь и лицемерие, которые он мог чувствовать даже отсюда. Он направлялся к конкретному дому.

Когда его холодные пальцы коснулись дверного звонка, он услышал приглушённые голоса изнутри. Через несколько мгновений дверь открылась, и на пороге появился Дадли Дурсль — неестественно тучный подросток, похожий на повзрослевшего поросенка, который совсем скоро станет полноценным свином.

— Мааам! — заголосил он с неким налётом паники в голосе. — Тут опять какой-то урод в мантии! Наверное, знакомый того ущербного!

Снейп внутренне поморщился, но его лицо осталось непроницаемым, как всегда. Он не собирался тратить время на разговор с этим хамом. Спустя несколько секунд на пороге появилась сама Петуния Дурсль. Её лицо исказилось от гнева, но, как только её взгляд встретился с холодными, пронизывающими глазами Снейпа, страх пробежал по её лицу. Она отшатнулась, её губы сложились в тонкую линию, глаза блеснули ненавистью.

— Ты… — зашипела она, как рассерженная кошка, её голос был полон презрения и старого, глубоко укоренившегося страха.

— Я, — ответил Снейп спокойно, его ледяной взгляд не покидал её лица. — И теперь у меня к тебе есть несколько вопросов, Туни.

— Быстрее заходи в дом, — она осмотрелась по сторонам, словно проверяя, не подглядывают ли соседи. — Не дай бог кто-то из соседей тебя увидит. Ты же выглядишь, как ненормальный.

Снейп шагнул через порог, не теряя ни грамма своего достоинства, несмотря на явное презрение, с которым его встречали. Ему не было дела до мнений этих маглов, но он пришёл сюда с определённой целью, и не собирался тратить на них больше времени, чем это необходимо.

В доме царила показная чистота и порядок, как и снаружи. Петуния, высокомерно одёргивая полы своего платья, указала ему на кухню. Снейп не присел — он предпочёл остаться стоять, возвышаясь над нею.

— Галлюцинации, спутанность сознания, голоса в голове… тебе о чём-нибудь говорят эти симптомы? — голос его был холоден, почти равнодушен.

Взгляд Петунии затуманился, и на мгновение она будто ушла в себя. Её худые плечи слегка дрогнули, а руки невольно сжались в кулаки. В этот момент она выглядела уязвимой, и Снейп заметил это изменение.

— У нас был дедушка, — наконец проговорила она тихо, почти шёпотом, избегая его взгляда. — По материнской линии. Как-то раз он… он напал на бабушку с ножом. Они его увезли в больницу, и мы больше его не видели. Родители почти никогда не говорили о нём. Наверное, не хотели нас пугать… Он был болен шизофренией.

Эти слова повисли в воздухе, словно тяжёлый груз, который наконец был сброшен с её плеч. Петуния явно не собиралась делиться этим, но что-то в холодном взгляде Снейпа заставило её раскрыться.

— У Поттера, — начал он, холодно глядя на неё, — галлюцинации. Спутанность сознания. Он слышит голоса.

Её глаза снова стали ледяными, и она теперь смотрела на него с прежним презрением.

— Ты узнал всё, что хотел? — её голос стал резким, колючим, словно она снова обрела свой прежний контроль. — А теперь убирайся из моего дома. И передай вашему директору: мы больше не хотим видеть своего ненормального племянника здесь. Можете даже не пытаться угрожать. Я не знаю, что опаснее — сумасшедший волшебник или ваши гнусные угрозы.

Снейп оставался неподвижен. Лицо его по-прежнему было лишено каких-либо эмоций, но внутри он переваривал услышанное. Он не ожидал, что получит подтверждение своей теории так быстро.

— Да, это всё, — наконец ответил он холодно.

Его фигура без лишних церемоний развернулась к двери. Снейп шагнул за порог и, не оборачиваясь, покинул дом. Завывание ветра встретило его снаружи, и он небрежно поправил мантию, прежде чем аппарировать.