Тео. Теодор. Мистер Нотт (джен)

— Мои условия остались неизменными, мистер Нотт, — улыбнулся Флитвик, отставив чашку на столик.

Раннее зимнее утро не прельщало яркими солнечными рассветными лучами, до них оставалось ещё полчаса, но небо на востоке розовело из-за макушек гор, подпиравших там своды облаков. Накануне Теодору была обещана ранняя встреча, что не было для него в новинку. В новинку был отстранённо-холодный, пусть и уважительный, тон мэтра.

— Вы хотите получить диадему Райвенкло, — полувопросительно ответил ему Теодор.

— Блестяще. Вашей памяти остаётся позавидовать, — издевательски серьёзно кивнул профессор. — Смею полагать, что, раз вы завели этот разговор, артефакт вы отыскали.

Теодор пригубил чай из чашки, чтобы потянуть время. Глаза Флитвика, при всей его серьёзности, заблестели, гоблин — полугоблин — почуял близость артефакта, и не было рядом Дамблдора, что мог бы приструнить своего коллегу и протеже.

— Ваши догадки имеют некоторую близость к действительности, — ответил юноша.

— Вашу фразу можно было бы сократить до одного междометия, — в тон ему ответил профессор. — Предлагаю вам магический договор.

Теодор покачал головой в отрицающем жесте. Он догадывался, что такой поворот может случиться, но «рядов с гоблинами» ему завещал не иметь ещё портрет пращура Алексиса Нотта, висевший на лестнице в Нотт-холле, пока отец не продал его куда-то. Может, даже своему кузену Кантакерусу за океан.

— Простите, сэр, но путь уничтожения того, что в этом артефакте, мне известен лишь один. Адское пламя.

— Не повторяйте глупости покойного Амикуса, Теодор, — тон полугоблина стал угрожающим.

— Так помогите же мне найти решение, профессор. Вы искуснейший чароплёт с вековым опытом.

— А это тёмная магия, страшная в своей природе, против которой известные мне методы бессильны!

Флитвик явно был не в духе и даже ударил своим крохотным кулачком по столешнице. Нотт отвёл взгляд и наткнулся на выпуск «Ежедневного пророка», ставшего раз-в-недельным. На передовице красовался фасад Гринготтса и подпись: «Они заплатят за всё: министр Тикнесс и председатель банка Гринготтс Озборн подписали обязательства о правах и выплатах». Эту статью Теодор читал, в ней была воспета прозорливость и дальновидность Министерства, пошедшего на сделку с гоблинами. Те, кто, как Тео, мог читать между строк, увидели, как Тикнесс — вернее, Эйвери и Тёмный лорд за его спиной, продавили гоблинов на перераспределение золота нелояльных, утраченных и покинувших страну клиентов в пользу лояльных магов, покупая их верность. В обмен на это гоблины получили право носить холодное оружие на публике и приобретать индивидуальные лицензии на палочки.

Нотт считал, что это было шагом к ещё одному гоблинскому восстанию. Флитвик мог считать как угодно, но на его месте Теодор бы стремился заполучить ценный артефакт, чтобы в случае неожиданного исхода обменять его на положение в иерархии победителя.

И это не учитывая просто того факта, что он был полугоблином, а гоблины были сродны нюхлерам в отношениях с золотом. И драгоценностями.

— Как вы понимаете, профессор, я тем более не могу с этим справиться. Сам. Но мы можем договориться хотя бы на то, что я не стану уничтожать этот артефакт, согласитесь.

Профессор чар и декан Райвенкло приподнял бровь.

— Не забывайтесь, юноша.

— Простите, профессор. Но всё же.

Они скрестили взгляды, словно шпаги. Алчный блеск в глазах старого полукровки соперничал с опасным гамбитом, затеянным семнадцатилетним мальчишкой.

— Что вы хотите взамен? — наконец, спросил Флитвик. Теодор мысленно перевёл дух, но не позволил себе показать и мгновенного триумфа. — Скажем, я могу выполнить один жест доброй воли для вас.

— Одно дело и один ответ, — предложил Нотт. — И я пообещаю, что не стану накладывать на диадему никаких проклятий.

— И ваши товарищи, мистер Нотт.

— Не могу говорить за них, но сделаю всё, чтобы действующие студенты Хогвартса не стали причиной уничтожения артефакта.

— Действующие студенты… вы думаете, что жертвенный агнец Альбуса Дамблдора вернётся, да? Боюсь вас разочаровать, — с горечью сказал Флитвик. — Он попал в плен, и дожидается конца у Малфоев.

Сердце Теодора пропустило удар.

— Как? — не смог сдержать он удивления. Шрамоголовый гриффиндорец был ему неприятен последние годы, из-за него в том числе погибли его отец и тётя, он лично убил Грегори Гойла, что совершил ужасное, но не заслуживал такой смерти, но всё же Тео надеялся на предсказания и пророчества. — Это… это…

— Директор поделился этим с нами два дня назад, — тихо сказал Флитвик. — Тот, кого нельзя называть, усмиряет Ирландию, но лишь он вернётся оттуда… «последний враг истребится — смерть».

Он продекламировал известное изречение. Последний враг Тёмного лорда в Ирландии означал смерть для Поттера, и Теодору нужно было срочно что-то сделать. «Рональд в Ракушке», — подумал он вдруг. — «Нужно отправить к нему Дерри, чтобы он сказал брату и Орден Феникса вызволил Поттера». Это была лихорадочная мысль, но другая, навязчивая, о том, что Поттер погибнет и вместе с ним погибнет надежда на избавление, надежда на падение Барьера, надежда на будущее, была гораздо хуже.

— И всё же, — справившись с чувствами, заговорил Нотт.

— Говорите, — выдохнул Флитвик.

— Мне нужно будет, чтобы вы доставили в замок несколько зелий. Я сам не могу пройти мимо миссис Пинкертон.

— Неудивительно. Восточный ветер никак не унесёт её прочь, ведь Барьер запер её вновь на землях отцов, — меланхолично произнёс профессор, разглядывая свои ладони. — Но я могу сделать это как профессор. А какой вопрос вы хотите задать?

— Где находится чудовище Тайной комнаты?

Теодор периодически вспоминал об этом ещё с начала ноября, когда Лестрейндж впервые напомнил ему про события девяносто второго. «Ужас Слизерина», который мог бы выпустить Тёмный лорд, был ничем иным, как демоном Тайной комнаты, заковавшим в камень миссис Норрис на Хэллоуин девяносто второго. Можно было спросить у Джинни, что была тогда одержимой, но он любил её, а воспоминания о тех днях и сейчас пробуждали у неё панику и страх.

— Тайная комната? — удивлённо переспросил Флитвик.

— Да, профессор. Тайная комната Салазара Слизерина.

— Вы вспомнили неудачный розыгрыш пять лет назад? Неожиданный вопрос, мистер Нотт.

— Тогда на студентов нападало чудовище из Тайной комнаты, они окаменели из-за него.

— Несмотря на догадки Альбуса, — спокойно заметил карлик, — этой версии нет подтверждений. Да, студенты подвергались проклятью окаменения и раньше, в восмидесятых, и в сороковых. Призрак Миртл Уоррен тоже рассказывает байки, что она погибла от демона Слизерина, но у девочки остановилось сердце. Бедняжка.

Теодор вспомнил, что на мантии Плаксы Миртл красовался значок Райвенкло. Флитвик звучал весьма искренне.

— Вы упомянули миссис Пинкертон, — продолжил он. — Она так же закончила Райвенкло, уже столетие назад, и даже застала Альбуса в его студенческие годы. Можете узнать у неё, где находится Тайная комната. Если она знает, она скажет вам, ведь, как вы сказали, она служит Лестрейнджу. Тому самому, что выпал из фавора… по новостям, — Флитвик печально вздохнул и отставил опустевшую кружку, после чего сложил руки на столе, как бы показывая, что разговор окончен.

Теодору не оставалось ничего, как попрощаться и выйти. В дверях он спохватился и вспомнил про слова полугоблина: нужно было вызволить Гарри Поттера из плена Тёмного лорда.

* * *

— Дерри, — Теодор заперся в пустом кабинете в подземельях. Несколько лет назад именно в нём Альбус Дамблдор в располагающей беседе едва не заручился его лояльностью, но Нотт непостижимым образом ускользнул от этого — и отдал свою верность уже проиграв. Проиграв Тёмному лорду, став на час одержимым его личиной.

Эльф появился незамедлительно. В его ладонях красовались садовые ножницы.

— Мастер Нотт хочет поинтересоваться, как Дерри ухаживает за его палисадником в Актоне? — слегка удивлённо спросил эльф.

— Мастер Нотт не давал такого указания, — прищурившись, ответил Тео. — Но я рад, что ты нашёл себе занятие сам.

— Лучше бы мастер Нотт давал хоть какие-то указания во исполнение договора, — пробурчал эльф с трудовым контрактом.

— У меня есть одно. Ты…

Теодор осёкся. Клятва, данная младшему Уизли, мешала ему приказать Дерри отправиться к Рональду в Ракушку.

Вдруг он вспомнил, как ещё три года назад эльф рассказывал ему про события девяносто второго.

— Тебе знаком эльф Малфоев? — нетерпеливо спросил Нотт. — Тот, которого ты пустил в Хогвартс пять лет назад.

— У мастера Теодора хорошая память, отметить должен Дерри, — слегка удивлённо ответил эльф. — Мне знаком Добби.

— Ты можешь с ним связаться?

— Да, мастер Нотт.

На глазах у Теодора Дерри вытащил из брюк какой-то кристалл, растёр его и выдохнул перед собой, создав слабо мерцающее «блюдце» в воздухе. Обычный человек бы ничего не увидел, но Тео видел магию, и увиденное его повергало в шок.

— Зачем мне связываться с Добби, мастер Нотт? Добби свободный эльф, свободно кутит со свободной эльфой Винки, — морда Дерри приобрела выражение отвращения через несколько мгновений. Последнюю фразу он процитировал, явно подражая кому-то.

— Малфои выгнали эльфа? — Теодор расстроился.

— Добби выгнала хозяйка, — спустя секундную паузу прокомментировал Дерри. — Она не хотела, чтобы её секрет кто-либо знал от болтливого языка Добби. Она дала ему одежду, но хозяин так и не закрыл проход в менор. Благородный Гарри Поттер бы так не… простите, мастер, Добби пьян и мелет чепуху в уши, — Дерри скривился вновь.

Мысли Теодора стремительно проносились одна за другой, как ловцы на «Молниях» мистера Нимбуса в погоне за сниджетами. «Если Дерри на связи с Добби, Добби пьян, у Добби есть доступ в манор Малфоев, Добби такой поклонник Поттера… Добби можно манипулировать?»

— Дерри, а почему вообще Добби хотел попасть в замок в девяносто втором? — спросил Теодор, пытаясь оценить свои шансы отправить другого эльфа на опасное задание.

— Добби хотел спасти Гарри Поттера, сэра благо… тьфу, — совсем по-человечески прервался Дерри, — от ужасов, которые ему грозили.

— Добби считает Гарри Поттера героем? — с затаённой надеждой спросил Нотт.

— Дерри может ответить на это, и не задавая мысленных вопросов этому пьянице, — с достоинством сделал полупоклон эльф. — Добби считает Гарри Поттера героем.

— Скажи ему, Дерри, что Гарри Поттер и его друзья в смертельной ловушке в маноре Малфоев, и если он не спасёт их сейчас, то никто не спасёт их уже завтра, — понизив голос, прошептал Теодор новости, полученные от Флитвика. — Никто.

Лицо Дерри изменилось, и его уши испуганно опустились, как у Чешира, кота леди Виктории. Магическое «блюдце», висевшее в воздухе, вдруг лопнуло и рассеялось без следа, заставив и эльфа, и мага дёрнуться.

— Д-Дерри передал всё в точности. Добби и его свободная подруга Винки отправились туда незамедлительно, — всё ещё испуганно ответил Дерри. — И что теперь будет, мастер Нотт?

— Мы сделали с тобой всё, что могли, Дерри, — вздохнул Теодор.

* * *

Следующие несколько дней прошли в тревожном ожидании, и лишь в пятницу Теодору пришло сразу несколько известий.

В их ежедневнике с Джинни, где они болтали обо всём постоянно, в каждый свободный миг, появилась надпись после «Трансфигурация была сегодня скучной, тест оказался простым», гласившая: «Тео, помоги мне с подготовкой по рунам в библиотеке, срочно, пожалуйста». Нотт как раз заканчивал очередной черновик очередных мыслей для Шеклболта — первые идеи, которые у него появились, он забраковал и сжёг, опасаясь, что их могут у него найти, и все последующие были уже гораздо менее радикальными.

Через четверть часа, спеша со всех ног, Теодор добрался до библиотеки. В ней, как и прежде, было шумно и людно. Студенты сидели с зачарованными затычками в ушах, конспектировали и выписывали из книг, младшекурсники дурачились, кидаясь бумагой, а группа подростков с хаффлпаффа шумно обсуждала что-то про Ирландию и остров Мэн.

Джинни обнаружилась сидящей на своём обычном месте между стеллажами третьего и четвёртого рядов за квадратным столом, облюбованном Уизли не первый год. Чаще всего они с ней встречались в библиотеке за ним и в прежние годы, но после ухода мадам Пинс они предпочитали более спокойные места. Весь вид молодой ведьмы выдавал мандраж и волнение. Бумага перед ней лежала чистым желтоватым листом, а взятая книга даже не была открыта. Теодор сел рядом с ней, и она даже не заметила его, пока он не коснулся её талии своей ладонью. Джинни была прекрасна в своём сосредоточении — слегка прикушенная губа, рыжие волосы, в которых нет-нет, да проскакивали искры, и взгляд, что смотрел на стол перед ней, но на самом деле видел нечто глубоко в её разуме.

— Джинни, милая, как ты? — участливо спросил Теодор, когда она, дёрнувшись от прикосновения, мгновенно расслабилась, узнав слизеринца.

— Ох, Тео… — прошептала она. — Мама прислала письмо!

Неожиданно девушка уткнулась ему в плечо, и вся её сосредоточенность обернулась всхлипываниями. Будто бы плотину чувств прорвало. Теодор прижал её к себе, тут же наложив на книгу, оставшуюся лежать на столе, чары привлечения внимания, вычитанные им в брошюре «СОВ и ЖАБА: как сдать без подготовки», конфискованной Фогарти у пятикурсника Стэмпсона с Гриффиндора.

Книга Чарльза Геккертона называлась «Тайные общества всех веков и стран: как магглы пытались найти магов», и Теодор тут же счёл её обложку безумно интересной, пока усилием мысленно не одёрнул сам себя.

«Зато никто не обратит внимания на нас», — подумал он.

Наконец, Джинни пришла в себя и взмахом палочки, наставленной себе же в лицо, устранила следы слёз.

— Не знаю даже, почему я взяла эту книгу, — сказала она, убрав палочку. — Наверное, это всё из-за тайн вокруг.

Она поморщилась, и Теодор поднялся, галантно подавая ей руку. Бросив труд Чарльза Уильяма Геккертона на столе, они прошли к выходу. Джинни завернула в ближайший коридор, и через пару минут, обсуждая пошедшую на спад зимнюю погоду, они вышли к холлу самодвижущихся лестниц.

Едва они встали на первую же ступеньку, лестница начала свой ход, и Джинни тут же потянула его наверх.

— Мама сказала, что Рон, Гарри, Гермиона и Драко попали в Ракушку, — шепнула она ему, как только они оказались достаточно далеко от стен с картинами. — Не напрямую, конечно же, я покажу тебе письмо. Их спас домовик Малфоя, которого попросил твой Дерри.

Теодор постарался сохранить бесстрастный вид, но на мгновение позволил себе лёгкую улыбку, которая дала Джинни полное подтверждение его причастности. Девушка просияла и тут же впилась своими губами в его, отстранившись, лишь когда лестница замерла.

— Мисс Уизли, это нарушение дисциплины, — игриво сказал он ей, тяжело дыша.

— Ещё год, и я стану для тебя миссис Нотт, не забыл? — ещё более игриво ответила она. — Суженным позволено и не такое!

Через час в башне префекта Теодор, усталый, но довольный, изучал послание Молли Уизли, которая рассказывала Джинни про особо удачный заказ астрологического прогноза, заданный ей.

«…и я разложила таро — Шут, Башня, Дьявол и Блудница под Солнцем. Такой результат! Удивительно, что домовик, присланный твоим наречённым, был будто осенён, увидев мой расклад».

— Ты тоже занимаешься таро? — лениво спросил он у девушки, что сидела у него в ногах на ковре, листая уже давно не свежий «Ведьмополитан».

— Трелони давала его на этом курсе, — ответила, зевнув, девушка. — Но у неё хорошо выходит только алкогольное прорицание, поэтому учила меня этому искусству мама. Может, потом буду подрабатывать. Возьму псевдоним «Двадцать восьмая», ха-ха.

— Почему именно такой?

— Так «священные двадцать восемь» же, мистер Нотт!

Теодор фыркнул.

— Ничего не понял из того, что здесь написала миссис Уизли, — признался он, складывая письмо обратно и передавая его девушке. — Но я рад, что тебя обрадовали эти новости.

* * *

Утром в пятницу, двадцать девятого января Теодору прилетела сова.

«Мистер Нотт! Ваша статья оказала на меня огромное влияние, и я бы хотел познакомиться с вами лично. Буду в Хогсмиде в субботу тридцатого числа, квартирую у мадам Розмерты в «Трёх мётлах». Покорно ваш, Якоб Джерринг».

Ребус отправителя был решён мгновенно. Якоб Джерринг… Джереми Яксли ждал его, чтобы отправиться к магглам.

Теодору стало не по себе.