Вернись ко мне, любовь моя! (гет)

Мясо шкварчит на углях. Пахнет вкусно. Но есть — нет. Неправильно.

Другим всё равно. Пускают слюни. Отец тоже. И маленький Угу. Тянет ручки к костру, мычит. Не понимает. Никто не понимает. Они другие. С каждым сном знаю — другие. Я становлюсь иной. Сложнее.

Брор режет первый кусок. Жуёт. Мне тошно. Он замечает. Отрезает кусок. Тянет мне. Все смотрят на нас. Это знак — второй кусок вождь даёт своей новой женщине. Брор хочет взять меня. Его прежняя женщина не может родить.

Не беру мясо. Отворачиваюсь. Гляжу в сторону выхода. Там путеводные огоньки. Зовут к себе.

Племя из снов тоже съели свою мать. И умерли на её скелете. Все. Это мясо нельзя. Запрет. Плохо!

Ушла бы из пещеры. Но снаружи ночь. Нельзя без огня. Большие звери ушли. Волки остались. Воют вдали. Выйду — съедят.

* * *

— Наш родной мир погиб, потому что ангелы исчерпали его ресурсы, верно?

— Да, Хава.

Сегодня Садовник предстал передо мной в виде сферы с множеством манипуляторов. В таком облике он выходит за купол, чтобы нести ростки во внешний мир. Обычно я просто слышу его голос — спокойный, монотонный, раздающийся отовсюду. Раньше он казался привычным, но теперь мне хочется большего. Чем чаще я тайком касаюсь красных сфер, тем больше чувств пробуждается во мне.

Садовник принёс цветок — дар внешнего мира. Он красив, но после очистки лишён аромата. Я смотрю на пёстрые лепестки и решаюсь задать вопрос, который так давно меня тревожит.

— Почему ты прорастил только меня? Ведь теперь мне суждено просто умереть.

— Откуда ты узнала о смерти, Хава?

— Мой родной мир погиб. Ты сам говорил, что живые тела не могут устоять перед потоком времени, — напоминаю я. — Если я сосуд, какой смысл было создавать меня, если нет того, кто меня… наполнит?

Загрузив знания из одной из алых сфер, я познала естественные циклы живых существ: рождение, взросление, размножение, старение, смерть. Тогда же я поняла, почему меня так привлекал тот золотой ангел… Он был мужчиной. А я — женщиной. Смысл нашего существования в том, чтобы быть вместе и возродить жизнь.

— Ты не умрёшь, Хава. — Садовник касается моего запястья манипулятором. — Я сохраню тебя.

— Но как? Моё тело состоит из живых клеток. Да, местное солнце взойдёт и скроется за горизонтом тысячи тысяч раз, но я начну стареть… Увяну, как всё живое.

— Увянет тело, но не ты, — возражает Садовник. Затем отплывает от меня. — Пойдём, Хава. Я покажу тебе, что такое ростки жизни на самом деле.

* * *

Хранилище Разумных Ростков — самое укреплённое место в ковчеге. Я бывала здесь раньше, но никогда не видела, что скрывается за бронелистами, похожими на тот самый цветок, который принёс мне Садовник.

Его манипулятор касается едва заметной выемки на стыке пластин. Те бесшумно опускаются, свет становится ярче.

— Иди сюда, Хава, не бойся, — зовёт Садовник, протягивая манипулятор.

Я не боюсь, но взволнована. Семена разума — главная ценность Ковчега. Садовник говорил, что ростки жизни во Вселенной редки, но ростки разума — уникальны. Ангелы столетиями посылали сигналы в космос, но так и не получили ответа от кого-то, кто мог бы мыслить, как они.

Я подхожу и заглядываю внутрь Хранилища. Сферы знаний показывали мне, как выглядят зародыши, но внутри вовсе не они…

— Это… это же просто данные! — изумляюсь я.

— Между созданными и взращёнными больше общего, чем кажется, — отвечает Садовник, касаясь манипулятором гроздей памяти. — Путь к этой молодой системе был долог, Хава. Только так семена могли пережить поток времени. Да, это всего лишь данные. Копии кода жизни, но непревзойдённо точные и уникальные. Чтобы воссоздать ангелов, нужны эти данные. А ещё органика и энергия. Последнюю даёт ядро, а первую легко можно найти во Вселенной. На этой планете пришлось внести коррективы, но это лишь повысило адаптивность ростков. Ты, Хава, первый сосуд, который породит новое племя.

— Породит? Значит, ты создашь мне пару? — спрашиваю я, чувствуя волнение. Мысль о том, чтобы прикоснуться к кому-то столь же живому и тёплому, как я сама, будоражит. Я вспоминаю сферу познания о размножении. Мне уж известно, что стремление к продолжению рода — сильнейший инстинкт, движущая сила жизни.

Но так было не всегда. Вернее, было время, когда всё обстояло иначе.

Из алых сфер я узнала многое о родном мире. Предки далеко отошли от природы, уничтожив всё живое, что было им неугодно. Новые ангелы больше не рождались — их взращивали. Они взрослели, но не старели. Не умирали. И тогда планета начала стенать. Сначала предки запретили проращивать новые разумные ростки, но что-то уже изменилось, и остановить разрушительный процесс оказалось невозможно.

Быть может, перед отправкой ковчегов в бескрайний космос Садовникам поручили найти способ, который позволил бы жизни развиваться, не уничтожая саму себя?

Нашёл ли Садовник решение этой загадки? Я хочу спросить. Но вдруг осознаю: он молчит. Не отвечает на мой вопрос о паре.

Почему? Раньше он так не поступал.