В одну реку или Сам себе дедушка. (джен)

О том, что всё закончилось благополучно, мы узнали из газеты. Винить в этом Гарри я не мог — прекрасно помнил, как до вечера отсыпался после победного пира. Так что письмо от него пришло только на следующий день и начиналось словами «вы уже, наверное, знаете...». А заканчивалось: «... Малфой сволочь и мало ему дядя Артур надавал тогда!». О том, что чуть не погиб, младший умолчал, это я вытянул из него уже потом, после возвращения. С просьбой «никому-никому не говорить, потому что зачем?». Я охотно обещал, поскольку тоже считал, что остальным этого знать вовсе не обязательно.

Кстати, Джастина, оказывается, спасли хорошо отполированные доспехи. Или подвели, тут уж как посмотреть — может, он и не обернулся бы?

Я опасался, что ребята младшего захвалят, но Сириус, выслушав рассказ о бое с василиском, только хлопнул его по плечу со словами: «Молодец, наш человек!», а Рем добавил тихо: «Отец гордился бы тобой». Но Гарри эта сдержанная похвала была, кажется, куда важнее и приятнее, чем бурные восторги миссис Уизли.

Сам я попытался отмолчаться, но Гарри так откровенно ждал моей реакции... Я назвал его «отважным рыцарем из легенды — с мечом и спасённой принцессой». Младший решил было, что я насмешничаю, и приготовился обижаться, но понял, что всё всерьёз, и возгордился. А потом смутился и забормотал что-то на тему «какая ещё принцесса, она мне как сестрёнка просто». Сириус тут же высчитал степень родства. Получилась никакая не сестра, а четвероюродная племянница. Младший смутился ещё больше. Я — внезапно — тоже. И, чтобы скрыть это, принялся выговаривать за скрытность ему — зачем, мол, не рассказал о таинственном голосе? На вопрос он не ответил, зато пообещал «в другой раз» так не делать.

И, кажется, отлично понял, что ответ мне и не требовался.

Он вообще, как мне кажется, понимал меня даже лучше, чем я его. Я ждал совпадений, и любое различие вызывало у меня растерянность. А он видел общее. Хотя и не догадывался — насколько.

Сириус, как я и опасался, всё же устроил Дамблдору скандал. Правда, на удивление вежливый скандал. Я счёл правильным присоединиться, правда, ещё более сдержанно. Директор признал свои ошибки, каялся, а под конец повернулся к молча вздыхающему в уголке Люпину:

— Ремус, а ты не хотел бы тоже попробовать себя в роли преподавателя? У Сириуса вот неплохо получается. Заодно и приглядишь за мальчиком. И опекунам будет спокойнее.

— Ну... — ошеломлённо протянул Ремус. А у меня само вырвалось:

— Только при условии годичного контракта!

Все трое уставились на меня с равным удивлением. Пришлось выкручиваться:

— Считайте меня суеверным идиотом, но я слышал, что эта должность проклята.

— Какая? — невинно поинтересовался Дамблдор. Я не дал себя сбить:

— В Хогвартсе сейчас только одна вакантная должность. И на ней только на моей памяти сменилось трое преподавателей.

— Генри прав, — заметил Сириус. — У нас тоже преподаватели ЗОТИ едва ли не ежегодно менялись, помнишь, Луни? И шутка про проклятие ходила.

Дамблдор с сомнением покачал головой. Но спорить не стал.

Потом мы обсудили проблему хоркруксов. Дамблдор сказал, что у него есть основания предполагать наличие ещё трёх или четырёх — я не смог решить, удалось ли ему разговорить Слагхорна или это были всё же интуитивные догадки. Мы с Ремом отчитались в своих поисках. Сириус хмыкнул:

— Хоть ищи под этой дурацкой хижиной ещё одну Тайную комнату.

— А почему бы и нет? — неожиданно поддержал мысль Дамблдор. — Что-то столь же масштабное там вряд ли отыщется, а вот какой-нибудь погреб или хотя бы подпол должен быть. Их дом хотя и был достаточной развалиной уже во времена Марволо, но не сарай всё-таки.

— И, скорее, всё же отдельно стоящий погреб, — подхватил Сириус. — В доме вы всё проверили на скрывающие чары, так?

Дамблдор кивнул:

— Да, тем более что в старину именно так и предпочитали строить. Можно предположить, что Том использовал такой погреб как тайник и укрыл его магией.

Мы с Ремом переглянулись и смущённо опустили глаза. Такая простая мысль почему-то не пришла нам в головы.

Следующие несколько дней мы обшаривали с помощью магии участок вокруг останков хижины. Мне пришлось договариваться на работе — отпускать ребят туда одних я не хотел, а просить их отложить поиски оснований не было. Младший обиженно намекнул, что он, мол, доказал своё право участвовать во «взрослых» делах. Я был настроен решительно, но Сириус внезапно заявил: «А почему бы и нет?» Мы немножко поспорили, потом расписали ему ужасы парной аппарации, но в конце концов стали брать мальчишку с собой с условием «делать, что велят, и никуда не лезть без спроса».

Как показал опыт, мы были правы.

Гарри честно никуда не лез. Он всего лишь уронил подаренный Сириусом ножик и начал его искать. Вручную, поскольку Акцио ещё не выучил.

Всё же в детстве я был чертовски удачлив. Хотя порою и весьма своеобразно. Но на этот раз удача получилась без всяких «хотя»: разыскивая ножик, младший обнаружил небольшой камень с выбитой на нём змейкой. Точно такой, как на том кране в туалете Миртл.

Не обнаруженная нами даже с помощью магии крышка послушно откинулась на первое же «откройся», произнесённое на серпентарго.

В подвал спустились мы с Ремом. Сириус с младшим остались наверху с наказом держать дверь открытой. Я посветил фонариком (когда палочка в любой момент может понадобиться для другого, это куда удобнее Люмоса) и обнаружил довольно просторный и совершенно пустой погреб. Но разочароваться мы не успели: на этот раз первое же магическое сканирование показало нишу в стене. Да и прикрыта она была всего лишь одной из ветхих полок, когда-то, видимо, служивших для хранения продуктов.

В нише обнаружилась небольшая шкатулка.

Не подходя близко, Ремус попробовал магией приподнять шкатулку. Та не шелохнулась. В моём сознании возникли смутные ассоциации, переросшие в острый приступ дежа вю, когда попытка открыть шкатулку Алохоморой легко удалась. И именно поэтому я успел перехватить Рема, потянувшегося к шкатулке. Он рванулся, я оттолкнул его подальше и поторопился захлопнуть крышку. Это обезопасило меня, но не сняло помрачения с Рема, вновь попытавшегося добраться до вещицы. К счастью, он так рвался к «добыче», что не сообразил использовать против меня чары. А вот я — сообразил. Драка в тесном погребе могла закончиться плохо, да и сил у тридцатилетнего всё же побольше. Так что я посчитал Ступефай меньшим злом. Потом перекрыл нишу стандартным аврорским «пологом» и вытащил Рема наружу.

Для начала я успокоил Сириуса и Гарри. Потом рассказал им, что произошло. Потом — не без опаски — снял оглушающие чары.

Убедившись, что помрачение прошло и Рем ведёт себя совершенно нормально, мы приступили к расспросам.

— Там действительно кольцо, — рассказал Рем. — Такое, как Дамблдор описывал. И я... мне показалось, да нет, я уверился, что с его помощью можно излечиться от ликантропии. Стоит только надеть на руку.

Я невольно присвистнул. Оказывается, то, что камень в кольце действительно Воскрешающий — просто совпадение? Будь там совсем другой камень — Дамблдору всё равно показалось бы, что с его помощью можно вернуть сестру?

— Это что же, вроде боггарта наоборот? — предположил Сириус. — Так, может быть, и не трогать эту дрянь, а спалить Адским пламенем, где лежит?

— Не надо! — Я не был уверен, что даже такой артефакт, как Воскрешающий камень, устоит против Адского пламени. Равно как и в том, что статус «Повелителя Смерти» не есть обязательное условие для выживания младшего после уничтожения сидящего в нём хоркрукса. — Это кольцо может быть само по себе далеко не простым, не стоит губить его совсем. У нас есть меч, впитавший яд василиска, его должно хватить. Можно попробовать разрубить кольцо вместе со шкатулкой. Один рубит, второй страхует.

— По мне, так лучше бы сжечь — и проще, и безопаснее, — проворчал Сириус, но настаивать не стал.

С мечом ничего не вышло. То есть меч-то нам Дамблдор дал, хотя и с некоторым сомнением, но дальше возникли сложности.

Во-первых, шкатулка стояла в нише и для меча не было размаха. Но с этим мы справились — просто срезали кусок стены сверху, раз уж саму шкатулку вытащить не удавалось. Земляным работам заклятие почему-то не препятствовало.

А во-вторых, шкатулку-то я разрубил. Точнее, искрошил в щепки, она оказалась деревянной. А вот само кольцо как лежало, так и продолжало лежать. Невредимое.

Надо сказать, что «манок» действовал действительно мощно, удержаться было трудно даже мне, хорошо помнящему настоящий эффект от надевания колечка. Спасибо Рему: он раскопал где-то в библиотеке рецепт старинного зелья для увеличения сопротивляемости ментальным воздействиям. По количеству побочных эффектов оно примерно соответствовало ликантропному зелью вкупе с тремя бутылками огденского — что исключало возможность частого или длительного применения — но своё дело делало.

Мы выбрались из погреба и устроили совещание. Сириус снова заговорил об Адском огне. Спорить, не открывая природу камня в кольце, было проблематично, и я уже начал придумывать, откуда бы мне, особенно учитывая «иностранное происхождение», могло быть известно про этот самый камень. Но тут мне в голову пришла вроде бы здравая мысль:

— Перстень «требует», чтобы его надели. Возможно, тут сможет помочь органика?

Выражение лиц ребят меня позабавило.

— Нечто живое, — пояснил я. — Или нечто, что недавно было живым. Меч-то металлический. Это как с тем зельем в чаше — вылить нельзя, зато выпить можно.

— Клык василиска? — первым сообразил Сириус.

В общем, мы временно запечатали кольцо парой заклинаний (скорее для собственного успокоения, поскольку вход в погреб и так был вполне надёжно укрыт) и решили, что торопиться особо некуда — Рем с помощью Гарри вполне сможет добраться до клыков и после начала учебного года. Собственно, можно было бы и вовсе не торопиться с уничтожением хоркрукса, коль скоро другие мы сохранили, но... не знаю, какими были мотивы остальных, а я всё время держал в голове, что если «осевая линия» не изменится, то чуть больше года спустя здесь обоснуется Питер с полувоплощённым Волдемортом и его милой змейкой. В присутствии которой копаться в захоронке будет крайне проблематично.

С другой стороны, в том состоянии Волдеморт малоподвижен, а посвящать Питера в тайну своего тайника вряд ли станет, так что до конца года проверить сохранность кольца не сможет. А потом... насчёт «потом» у меня были далеко идущие, но пока что довольно смутные планы. Но в любом случае риск, что Волдеморт узнает об уничтожении кольца, я считал меньшим злом, чем риск упустить его из рук. Разве что можно было опасаться создания ещё одного, неизвестного мне хоркрукса, но я надеялся, что Волдеморт на это не решится. А если всё же решится... ну что ж, придётся повторять квест «пойди туда — не знаю куда». В конце концов, мысленную связь с ним младшего никто не отменял. А без риска в любом случае не обойтись.

И мой внутренний голос вроде бы не возражал...

Младший был доволен и горд: он не только поучаствовал в серьёзном деле, но и доказал свою полезность и даже незаменимость. Мне очень хотелось провести с ним хотя бы недельку где-нибудь в тихом и спокойном месте, без всяких хоркруксов и прочих смертельно опасных тайн, но не получалось. Дальше откладывать работу было нельзя, если я не хотел вовсе её лишиться. Так что Гарри с Сириусом отправились на побережье, купаться и загорать, Люпин — в библиотеку, готовить учебные планы, а я — в Эдинбург, успокаивать почти потерявшего терпение заказчика.

Если Дамблдор и имел что-то против такого расклада, то промолчал.