Красное на чёрном, или мост в Терабитию (гет)

В субботу после обеда Лили очень торопилась: сегодня же полнолуние, а значит, Ремус будет ждать их в гости в своём временном пристанище. Нужно было столько всего успеть!.. Подготовить дневник наблюдений, собрать с собой котомку еды на троих (причём, одному натрансфигурировать сырого мяса, прямо как фестралу), провернуть целую операцию по заметанию следов — чтоб никто не заметил их ночного отсутствия…

Рыжая голова была настолько плотно забита всеми этими планами, что не сразу включилась, когда глаза отправили ей следующую зафиксированную информацию: в углу холла, возле массивной деревянной створки входных ворот, маячила смутно знакомая фигура, замотанная в красное. Только на это красное она и среагировала — надень герой-любовник простую школьную мантию, и погружённая в свои мысли Лили пробежала бы мимо, словно он был пустым местом. Алая же спортивная хламида, какими щеголяла вся команда Гриффиндора, не оставляла шансов на незаметность. Алая спортивная хламида, которую полагалось носить только на матчи и тренировки, буквально вопияла из угла, как стоп-сигнал или проблесковый маячок. В косых лучах несмелого зимнего солнца, что пробиралось сквозь стрельчатые окна, золотилась широкая кайма мантии, золотилась оправа дорогих очков, золотились отполированные подножки смотрящей в потолок хищно заостренной метлы…

Когда Лили, обработав всё это визуальное барокко, остановилась, словно налетевши на стену, блистающая композиция в углу дополнилась не менее ослепительной улыбкой, если и не затмевающей сияние метелкиной сбруи, то составляющей ей здоровую конкуренцию.

На ум пришло словечко из вокабуляра Северуса, потом второе и третье. Все они точно живописали ситуацию, но совершенно не помогали из неё выпутаться. Спалив записку, Лили напрочь забыла о «заманчивом предложении», в ней озвученном, закрутившись с насущными — и куда более заманчивыми делами. Что сегодня суббота и то самое «после обеда», до неё дошло только что, при виде демонстрирующего всю зубную карту Поттера.

«Надо же, и правда пришёл, — самодовольно хмыкнул кто-то в её голове, — значит, ему на самом деле это важно!». Впрочем, недостойный внутренний голос был оперативно заткнут, а сама Лили нерешительно качнулась на месте: подойти и объясниться? сделать вид, что не заметила? показать, что заметила, и демонстративно уйти? На помощь пришёл окрик Сева от дверей в Большой Зал. Он только что вышел с обеда, припозднившись из-за чтения очередной книжки за едой, и звал подругу присоединиться к нему. Сияющего Поттера от него загораживала снующая туда-сюда толпа возбужденных погожим выходным деньком учеников. Лили, словно очнувшись, тряхнула рыжим хвостом, бросила быстрый взгляд на пламенеющую фигуру у ворот и, развернувшись на каблуках, убежала на зов, оставив сияющего Поттера медленно гаснуть, как позабытый на подставке и неумолимо остывающий чугунный утюг.

Когда рыжий сполох окончательно затерялся в толпе, Поттер поблек окончательно, и даже алая мантия в лучах бодрящегося февральского солнышка казалась уже не такой яркой, как прежде. Подавив тяжёлый вздох, он перехватил гладкое древко, чтобы с ним на плече покинуть свой пост, но тут у другого плеча раздался негромкий голосок:

- Собрался полетать? Отличная погода для тренировки!

Льняные волосы были тщательно зачёсаны в два пышных хвоста, курносое личико озаряла кокетливая улыбка. Поттер встрепенулся, провёл рукой по вечно топорщащемуся вихру на макушке, используя васильковые глаза в качестве удвоенного карманного зеркальца, и вальяжно ответил:

- Да вот, решил поразмяться, нарезать кружок-другой над территорией. Не хочешь присоединиться?

- А можно?! — едва не запрыгала на месте Мэри, и банты на хвостах заколыхались в такт.

- Для такой милой девушки нет ничего невозможного! — зубная карта снова засверкала жемчужной россыпью.

- Ой… я тогда — за мантией?.. — растерялась девочка, переводя взгляд с держащей метлу руки на заснеженный двор за окном. — Или… А, Мерлин с ним! — решилась наконец она, наспех колдуя Согревающее. Вдруг львиный рыцарь передумает, пока она будет бегать утепляться, а то и вовсе найдёт другую кандидатуру для совместных полётов?!

План побега из спален изначально был един, что для Северуса, что для Лили, но в свой она, вдохновленная случившимся инцидентом, прямо на ходу внесла коррективы.

- Девочки, у меня сегодня свидание! — загадочно полуприкрыв глаза, объявила она в спальне.

- Ооо!.. Вааау!.. С кем?!. — раздались возгласы одноклассниц.

- Не скажу! Он предпочитает сохранять инкогнито! — напустив ещё больше таинственности, ответила Лили, в душе покатываясь со смеху — то-то вытянулись бы их лица, если бы они узнали, что «сохраняющий инкогнито» незнакомец, ради которого заучка Эванс решилась нарушить правила, это покрытый шерстью клыкастый оборотень, которому она несёт три фунта сырой вырезки, да ещё и на пару со Снейпом. — Вы же прикроете меня, если что?

«Если что» происходило крайне редко: ни старосты, ни, тем более, Флитвик практически не заходили в спальни после заката. Скорее, эта фраза предназначалась для самих девчонок, давая им ощущение причастности к тайне и делая из них добровольных соучастниц. Быть хранительницами любовного секрета товарки — это вам не дать списать эссе или контрольную! Это так романтично, почти как в «Ведьме и вампире» или «ПрОклятой страсти» — пёстрообложечных книжицах, с охами и вздохами передаваемых друг другу под партами и бережно хранимых под подушками. Это гораздо вернее и безопаснее, чем изначальный Севов вариант.

Весь остаток дня в спальне только и было разговоров, что о предстоящем свидании, и Лили наслушалась столько невероятных советов, что впервые в жизни подумала о вреде художественной литературы для неокрепших умов. Добила её Аннабэль, конфиденциальным шепотом поинтересовавшаяся, знает ли Лили заклинание Контрацепции.

- Ну что ты! Как ты могла подумать! — вспыхнув до самой макушки и внутренне вопя на весь Хогвартс, ответила Лили. — У нас исключительно платоника! Ну, знаешь — вместе смотреть на луну там, и всё такое…

- Мерлин, какая романтика!.. — схватилась за щеки Аннабэль, а Лили искренне порадовалась, что закат уже близок, и ей пора идти.

- Удачи! — в три голоса пожелали ей сокурсницы, а когда дверь за её спиной закрылась, вдохновенно бросились в омут догадок и умозаключений.

- Да какой Снейп, девочки! — шепотом, словно боясь, что Лили может незримо подслушать их сплетни, убеждала остальных Аннабэль. — Его она и так каждый день видит, какое уж тут свидание! Я вам говорю, это кто-то с другого факультета!

- Но они же всё время вместе, а других парней я возле неё вообще не видела, не считая этого тихони Люпина! — возражала Линь, тоже, впрочем, понизив голос.

- Ерунда! Снейп — просто её друг детства! Сами подумайте, как можно влюбиться в эти мощи?! Нет, я знаю, кто это! Спорим?!

- И кто же?! — любопытство совершенно ощутимо висело в воздухе, как дым.

- Поттер! — заговорщицки прошипела Аннабэль. — Чтоб мне провалиться! Он ещё с прошлого года к ней неровно дышит!

- А говорят, он сегодня выписывал круги над школой вместе с этой белобрысой Макдональд! — вставила свое слово обычно молчаливая Фиона.

- Это для отвода глаз! — значительно подняла палец вверх Аннабэль. — Попомните мое слово! Кажется, наша крошка Эванс сорвала большой куш!..

По сравнению с этими «тайнами Мадридского двора», побег из спальни Северуса выглядел совершенно просто и незатейливо. Сказавшись уставшим, он забаррикадировался за своим непроницаемым пологом незадолго перед закатом, там же собрался, надел браслет и зимнюю мантию. Потом — парочка невербальных Конфундусов, быстро открытая и закрытая дверь, неслышный бег на вершину вороньей башни…

Наверху ветер, солнце, растерявшее всё свое и без того небольшое тепло, переспевшей клюквой тонет за Хогсмидом, руки, даже в черно-синих варежках, начинают леденеть, Согревающее, второе, пока наконец…

Легкие шаги и сбившееся дыхание, паром завивающееся вверх, запах мандариновой цедры и ванили — Лили!

- Ты чего так долго? Всё в порядке? — скрывая волнение, спрашивает он пустоту.

- Всё хорошо! — отвечает пустота звонким родным голосом. — Забегала за сумкой в Выручайку.

- Далась она тебе… — ворчит Сев, протягивая руку на голос. — Говорил же — возьми только дневник.

- Ты же первый скажешь спасибо, когда оголодаешь! — ремень сумки, едва мелькнув, снова стал невидимым, перейдя из руки в руку. — Да и Рему неплохо бы подкрепиться!

- Ладно, лишним не будет, — судя по весу сумки, Лили готовилась к недельной осаде, не меньше. Знал бы — встретил бы у Выручайки, чтоб не таскала такую тяжесть. Вон как запыхалась! — Готова?

- Угу! — с некоторой задержкой, поняв, что привычный кивок теперь никому не виден, ответила Лили.

- Тогда полетели! Солнце садится, скоро начнётся, а я хочу наблюдать трансформацию с самого начала!

Двойной воздушный вихрь взметнул снежок на каменной площадке, и две никем не замеченные тени скользнули по её краю — вниз, вниз, к вздымающей голые страшные ветви Гремучей Иве.