Союзник поневоле (гет)

Гарри с любопытством наблюдал за Гермионой и её матерью, впервые увидевшими Косой переулок. Вероятно, два года назад и сам он выглядел столь же потрясённым. В глазах Гермионы пылал неподдельный восторг, щёки алели, а приоткрытые губы обнажали немного крупноватые передние зубы. В этот момент она казалась Гарри невыразимо прекрасной.

Едва ступив на брусчатку переулка, Гермиона словно под действием магнита устремилась к книжному магазину. Перед входом в Косой Гарри, несмотря на её горячие возражения, сумел вручить ей кошелёк с деньгами, чтобы она могла без стеснения выбирать себе покупки.

— Можешь пока погрузиться в книжные сокровища, — промолвила Петуния с лёгкой улыбкой. — Нам с Гарри необходимо прежде посетить банк. Надеюсь, мы управимся быстро.

Казалось, гоблин-кассир предвидел их появление.

— Следуйте за мной, — произнёс он сухо. — Управляющий вашим счётом ожидает вас, мистер Поттер.

Когда Петуния сделала шаг вперёд, гоблин нахмурился в неодобрительном жесте:

— Это дело касается исключительно мистера Поттера. Позже он сам определит степень вашего участия, но сейчас ваше присутствие неуместно и нежелательно.

Петуния, сохраняя внешнее спокойствие, лишь слегка кивнула этому… созданию.

— Разумеется, — ответила она с безупречной вежливостью, за которой скрывался целый океан возмущения, и опустилась на ближайшую скамью.

— Вы были не слишком любезны с моей тётей, — заметил Гарри, когда они отошли.

— Моя обязанность — защищать интересы клиентов, а не источать любезности, — отрезал гоблин. — Сейчас в ваших интересах получить всю необходимую информацию без чьего-либо вмешательства.

Гарри молча кивнул, признавая справедливость его слов.

Вскоре они остановились перед неприметной дверью, мало чем отличавшейся от прочих в этом длинном коридоре, если не считать искусно выгравированного герба Поттеров в правом верхнем углу.

Сопровождающий распахнул дверь и торжественно возвестил:

— Мистер Поттер прибыл!

Седовласый гоблин поднялся с места и жестом, исполненным достоинства, пригласил Гарри войти и занять глубокое кресло по другую сторону богато инкрустированного стола. Лишь после того, как юный посетитель устроился, хозяин кабинета вернулся в своё кресло.

— Мистер Поттер, — произнёс он с плохо скрываемым волнением, — меня зовут Острозуб. Я ждал этой встречи девять долгих лет. Простите старому гоблину некоторую сентиментальность. Счетами Поттеров я управляю с тех пор, как ваш дед Чарльз был ещё несмышлёнышем на коленях своего отца. Теперь мне выпала честь служить четвёртому поколению моих уважаемых клиентов. Однако прежде нам необходимо официально установить вашу личность, особенно учитывая, что знаменитый шрам скрыт от глаз.

Гарри нервно улыбнулся:

— Тётя просто прикрыла его пластырем и замаскировала. По её словам, так гораздо безопаснее.

— Ваша тётя проявила завидную мудрость, — кивнул гоблин. — Действительно, не стоит преждевременно привлекать к себе излишнее внимание.

Он положил на стол изящный кинжал и лист пергамента. Гарри, помня предыдущий опыт, без колебаний прошёл проверку.

Гоблин глубоко вздохнул:

— На меня возложена непростая обязанность — зачитать вам последнюю волю ваших родителей. Позвольте опустить формальную преамбулу, не несущую существенной информации. Итак:

«Прежде всего, мы заявляем со всей ответственностью, что нашим хранителем тайны был Питер Петтигрю. Если нас постигла смерть через предательство, то виновен именно он. Сириус Блэк лишь создавал видимость нашего хранителя, чтобы отвести угрозу от Питера. Дамблдору это также известно.

Если один из нас погибнет, а другой останется в живых, мы завещаем всё наше имущество пережившему супругу. Если же нас обоих не станет, мы желаем, чтобы всё наше состояние, все активы и владения, как на Британских островах, так и на континенте и в других местах, перешли к нашему единственному сыну, Гарри Джеймсу Поттеру. Как последний представитель рода Поттеров, он должен эмансипироваться в десятилетнем возрасте, стать Главой Дома, и унаследовать титул лорда Поттера по достижении четырнадцати лет.

До этого времени мы желаем, чтобы крёстный отец Гарри, наш верный друг Сириус Блэк, стал его опекуном. Если он не сможет исполнить эту обязанность, мы просим наших дорогих друзей Алису и Фрэнка Лонгботтомов принять Гарри и воспитать его как родного сына, рядом с их собственным ребёнком. Если и это невозможно, мы назначаем опекунами Амелию Боунс или нашу любимую наставницу Минерву Макгонагалл, в указанном порядке. Ни при каких обстоятельствах Гарри не должен быть отдан на попечение Петунии и Вернона Дурслей. Несмотря на то что Петуния приходится Лили родной сестрой, она и её муж питают глубокое отвращение к магии и совершенно не подходят для воспитания юного волшебника».

— Остальное — лишь формальности, — добавил гоблин с печалью во взгляде.

Гарри чувствовал себя оглушённым, не в силах упорядочить вихрь мыслей. Судя по всему, он унаследовал значительное состояние, хотя даже не представлял его размеры и не мог оценить ценность. Его должны были немедленно эмансипировать, что бы это ни значило, а через четыре года ему предстояло стать лордом. Но больше всего его взволновали первые строки завещания. Теперь у него было имя предателя, виновного в том, что он остался сиротой, а также имена тех, кого следовало разыскать.

— Желаете взглянуть на свои сейфы? — предложил гоблин.

— Да, пожалуйста, — кивнул Гарри.

Старый гоблин лично сопроводил его. Сначала они посетили фамильное хранилище Поттеров. Оно напоминало просторный зал сокровищ: одна половина была заполнена горами монет, преимущественно золотых, а другая — рядами полок и ящиков с содержимым, какое Гарри не мог даже вообразить. Он лишь безмолвно созерцал это великолепие, широко распахнув глаза.

— Вам следует надеть родовое кольцо, — напомнил гоблин, указывая на шкатулку, расположенную почти у самого входа. Гарри осторожно приблизился к ней. Каждое кольцо казалось изысканнее предыдущего, превосходя роскошью все украшения, что ему доводилось видеть. Хотя он никогда не разбирался в ценах на драгоценности, но был уверен, что любое из этих колец стоило дороже, чем весь их дом на Тисовой улице, а то и вся улица целиком. Среди этого великолепия он отыскал кольцо, под которым желтела записка «Глава Дома». Оно выглядело слишком массивным для его детской руки. Гоблин указал на безымянный палец левой руки, и Гарри, затаив дыхание, надел кольцо.

С изумлением он увидел, как кольцо словно ожило, уменьшаясь до идеального размера, а затем вспыхнуло ярким светом. Ещё большее удивление вызвал у него светящийся круг, возникший из пола и начавший медленно подниматься, сканируя его тело. В некоторых местах круг переливался разноцветными бликами. Достигнув лба, он замер, стремительно меняя оттенки, словно сражаясь с чем-то невидимым. Гарри почувствовал, будто круг пытается исцелить его шрам — то, что никому не удавалось прежде. Голова закружилась, а затем лоб пронзила острая боль. Свет померк. Очнулся Гарри лишь от того, что встревоженный гоблин бережно поддерживал его, шепча что-то на непонятном гортанном наречии.

Вскоре к ним присоединились несколько суровых гоблинов. Гарри испугался бы их, если бы не был так потрясён происходящим. Двое из прибывших встали рядом с ним, совершая размашистые жесты и нараспев произнося слова на том же незнакомом языке. Затем они погрузились в оживлённую беседу, явно анализируя увиденное. Наконец, управляющий счётом выступил вперёд вместе с другим гоблином, который что-то произнёс и направил резной посох к голове Гарри. Головокружение мгновенно отступило, а в области шрама возникло странное ощущение прохлады. Гарри поднёс руку ко лбу, где остались лишь следы пластыря с каплями крови, но самого шрама больше не было.

— Что произошло? — спросил он, всё ещё не веря случившемуся.

— Ваше родовое кольцо наделено мощнейшими защитными и целительными чарами, — пояснил гоблин. — Когда вы его надели, оно справилось с несколькими незначительными недугами, а затем столкнулось с куда более серьёзной проблемой в вашем шраме. Там, похоже, таилась тёмная сущность. Я призвал наших Старейшин, и они помогли кольцу изгнать эту скверну. После этого осталось лишь исцелить сам шрам. Как вы себя чувствуете теперь, мистер Поттер?

Гарри огляделся. Каким-то образом его перенесли из сейфа. Теперь он сидел на одиноком стуле в центре круглой комнаты, стены которой, казалось, были отлиты из чистого серебра.

— Как я сюда попал? — спросил он, озадаченно оглядываясь.

— Когда кольцо вступило в схватку с тёмной сущностью, вы потеряли сознание. Мы были вынуждены перенести вас сюда, в ритуальный чертог, чтобы помочь одолеть её. Если вы теперь чувствуете себя хорошо, полагаю, ваша тётя уже заждалась.

— Не могли бы вы убрать следы крови с моего лба? — попросил Гарри. — Она может встревожиться, увидев их.

Острозуб плавно взмахнул ладонями, и Гарри ощутил, как его лоб очистился.

— Могу ли я рассказать тёте о том, что здесь узнал? — спросил он с беспокойством.

Острозуб задумчиво потёр подбородок:

— Её не рекомендовали в качестве вашего опекуна. Более того, это было прямо запрещено завещанием, но всё же у вас, видимо, сложились добрые отношения. Я прав?

— Поначалу всё было ужасно, но два года назад ситуация начала меняться. Сейчас я вполне доволен тем, что она мой опекун.

— Что ж, надеюсь, вы вскоре вернётесь, чтобы вступить во владение остальным наследством. Решать вам, будет ли ей дозволено присутствовать при этом.

Петуния моментально заметила перемены. Она увидела, что на лбу Гарри не было ни маскировки, ни шрама. Приглядевшись внимательнее, она различила лишь едва заметный след.

— Ты в порядке, Гарри? — спросила она с искренней тревогой.

Он успокаивающе улыбнулся:

— Сейчас всё прекрасно, шрам полностью затянулся, хотя был момент, когда стало по-настоящему страшно.

Она переключила взгляд на Острозуба, всё ещё стоявшего за спиной Гарри:

— Что вы с ним сделали?

— Когда он надел родовое кольцо, его шрам внезапно начал кровоточить, — пояснил гоблин. — Мы все немало встревожились, но наши целители смогли помочь.

Петуния вопросительно приподняла брови, но гоблин не стал развивать тему. Он лишь произнёс:

— Прошу вас, приведите мистера Поттера снова в ближайшее время. У нас осталось немало вопросов для обсуждения.

— Вы работаете по выходным? — поинтересовалась Петуния.

— Мы служим своим клиентам все семь дней недели, — с достоинством ответил гоблин.

— Хорошо, мы, вероятно, навестим вас на выходных.

Когда они наконец добрались до книжного магазина, Гермиона выглядела заметно обеспокоенной.

— Гарри, почему так долго? — воскликнула она, порывисто обнимая его.

— У меня возникли проблемы со шрамом, когда я был в сейфе, — объяснил он. — Гоблинам потребовалось время, чтобы полностью его исцелить. Смотри! — он отвёл чёлку левой рукой. Гермиона увидела не только его чистый лоб, но и новое кольцо, блеснувшее на пальце.

— Что это? — удивилась она.

— Кольцо, — ответил он с лёгкой улыбкой, заслужив предупреждающий взгляд подруги. — Это фамильное кольцо, передающееся от отца к сыну через поколения.

— Оно выглядит слишком роскошным для ребёнка, — заметила она озабоченно. — Может привлечь нежелательное внимание. Ты не можешь его снять?

Гарри нехотя покачал головой:

— Оно призвано защищать меня. Я предпочёл бы не расставаться с ним.

Гермиона, как всегда, быстро нашла решение:

— Я читала, что некоторые волшебные кольца откликаются на мысленные приказы. Может, ты сможешь велеть ему стать невидимым?

Гарри сосредоточился и мысленно отдал приказ. К его восхищению, кольцо действительно исчезло, оставив палец на вид свободным, хотя он по-прежнему ощущал его присутствие. Удивительно, но другой рукой он не мог нащупать кольцо, да и Гермиона тоже не смогла его обнаружить.

— Так гораздо лучше, — с облегчением заключила она, вызвав у Гарри искреннюю улыбку.

Они не преминули посетить и знаменитое кафе-мороженое. Гермиона поначалу смущённо отнекивалась от угощения, но мама подбодрила её попробовать несколько изысканных вкусов. Устроившись за столиком, они с наслаждением принялись за десерт. Других детей их возраста в кафе не было, а шумная рыжеволосая семья за соседним столиком не привлекла их внимания. Зато мороженое оказалось поистине волшебным.

Поскольку все покупки в Косом переулке легли на плечи Гарри, миссис Грейнджер решительно настояла на том, чтобы оплатить обед, которым они насладились в куда более изысканном ресторане, чем в прошлые годы.

После обеда они вновь отправились за покупками. Обе женщины, забыв о различиях во вкусах, с удовольствием помогали друг другу, а дети вскоре затерялись среди книжных стеллажей, с упоением изучая заинтересовавшие их фолианты и то и дело заливаясь беспричинным счастливым смехом. Немного погодя Гермиону увлекли в женское отделение, где Гарри с неожиданным для себя энтузиазмом помогал ей выбирать наряды, а затем они перешли в мужской отдел, где уже Гермиона с воодушевлением подбирала ему гардероб.

День выдался поистине незабываемым.

Когда они наконец добрались до вокзала, Петуния разыскала отдельное купе. Такие вагоны всё реже встречались в пригородных поездах, но ей посчастливилось найти свободное. Они вошли и плотно закрыли дверь.

— Теперь расскажи мне всё, что считаешь возможным, — произнесла тётя, внимательно глядя на племянника.

Гарри пришлось собраться с мыслями, чтобы восстановить в памяти события утра, казавшиеся теперь такими далёкими.

— Меня провели к управляющему счетами, — начал он. — У него на двери в верхнем углу был выгравирован герб нашего рода. Сначала он удостоверился в моей личности, а потом зачитал завещание родителей. Как и следовало ожидать, они оставили всё имущество мне.

— Я упоминалась в их завещании? — спросила Петуния с затаённой тревогой.

Он не хотел ранить её этими словами, но чувствовал, что должен сказать правду:

— Да. Они указали, что ни при каких обстоятельствах меня нельзя отдавать вам на воспитание из-за вашего и дяди Вернона отношения к магии. Простите.

— Не извиняйся, — тихо ответила она. — Я не заслуживала лучшего отзыва, а ты заслуживал куда более достойной опеки. Было что-нибудь ещё?

— Немногое. Я не стал подробно расспрашивать о том, чем теперь владею, но, судя по всему, наследство немалое. Затем я посетил фамильное хранилище Поттеров и получил это кольцо. Вот тогда и начались странные явления со шрамом. Гоблины пришли на помощь и полностью исцелили его.

Он позволил кольцу вновь стать видимым. Петуния внимательно изучила его, но воздержалась от комментариев.

— Ах да, — добавил Гарри, — там упоминались ещё какие-то имена. В завещании говорилось, что некий Питер был хранителем их тайны, а не Сириус, как считалось. Тебе знакомы эти люди?

— Я видела их всего раз или два, — отозвалась Петуния задумчиво. — Недостаточно, чтобы составить о них определённое мнение.

— Разве мы не должны сообщить кому-нибудь эту информацию? — взволнованно спросил Гарри. — Ведь получается, что именно Питер предал моих родителей, а не Сириус!

— Я выясню, что можно предпринять, — пообещала она с решимостью. — А пока никому не рассказывай о своём наследстве или о содержании завещания.