Я бог? (джен)

Примечания:

79 глава далась мне очень тяжело, извините за большой перерыв.

Фанфик подходит к концу, присоединяйтесь к ТГ, там мы играем в спойлеры: https://t.me/just_for_fun_sis/498

И появилась еще одна NC-17 слэш, я её перенесу на фикбук, но позже, когда всё проверим, а пока не бечено. :))

Часть 1 преслэш: https://t.me/just_for_fun_sis/504

Часть 2 слэш: https://t.me/just_for_fun_sis/506

В этой главе много китайского названия оружия.

Бета: лапки приложены.

Небо плакало дождём — мелким, нескончаемым, словно небеса тоже оплакивали безвременно погибших. Серые облака висели так низко, что казалось, они вот-вот опустятся на плечи, укроют землю своей сырой, холодной тяжестью, запечатывая в вечном трауре. В воздухе стояла тишина, нарушаемая лишь редкими каплями, срывающимися с карниза, да приглушённым шелестом ветра, прокрадывающегося между поблёкшими листьями.

Тихий и печальный город готовился к похоронам. Первым за всё время своего существования.

Юань больше не плакал. Слёзы высохли, оставив после себя пустоту — глухую, ноющую, холодную, как этот дождь. Он смотрел открытыми сухими глазами в стену. Мысли вязли в усталости, оседая тяжёлым грузом на плечи, заставляя сжиматься, съёживаться, словно улитка, что ищет спасения в своей раковине. Ни чувств, ни желания что-либо осознавать.

Образы, которые он не хотел видеть, намертво вцепились в сознание. Не такими он представлял сияющего Мобэй-цзюня и красивую и страстную Ша Хуалин. Новелла жестоко обманула его.

Юань помнил фанарты — красивые, полные благородства лица, гордые позы, благословлённые лучами закатного солнца. Он помнил, как автор описывал их: сильные, непреклонные, несправедливо преследуемые, добившиеся справедливости.

Но оказалось, была и другая сторона — демоны наслаждались убийствами.

Юань сам это видел. Прекрасные лица, искажённые радостью, тёмные глаза, горящие возбуждением. Они смеялись. А вокруг — кровь и мёртвые тела.

Юань судорожно сжал руки в кулаки, чувствуя, как ногти больно впиваются в кожу.

«Нет… Нет! Это неправильно! Они же…»

Он знал их. Он восхищался ими. Но теперь Юань увидел демонов глазами тех, кто не дожил до следующего рассвета.

«Почему?.. — мысль не прекращала стучать в голове. — Почему они их убили?..»

Маленькие люди жили в своём посёлке, никому не причиняя зла. Они не были воинами, сражение с которыми могло принести славу. Они не были преступниками.

Просто люди.

Их смерть ничего не изменила и ничего не дала демонам: ни золота, ни триумфа победы, ни просто гордости.

«Зачем?!»

Тишина. Ни ответа, ни объяснения. Только жуткие, искажённые от радости лица демонов перед глазами.

Волей-неволей в сознании всплывало имя. Ло Бинхэ. И Юаня накрывала такая паника, что он забывал, как дышать.

Ло Бинхэ — милый мальчик с пышными кудрявыми волосами, белый лотос. Такой, каким его изображали на фанартах: светлый, чистый, невинный. Потом — красивый юноша, которому так не повезло в жизни, переживший предательство и жестокое обращение, но всё равно остававшийся добрым.

Юань пытался вспомнить те самые арты, постеры, слова, которыми описывал Ло Бинхэ автор… Воспоминания всплывали с трудом. Зато лица Мобэй-цзюня и Ша Хуалин оставались пугающе отчётливыми.

Он провёл ладонями по лицу, словно пытался стереть увиденное.

Страшная мысль вонзилась в сердце ледяной стрелой.

Что, если Ло Бинхэ такой же?

Такой же, как его жена — Ша Хуалин. Такой же, как его верный друг — Мобэй-цзюнь. Юань не хотел об этом думать. Но мысли возвращались снова и снова, вместе со страшными картинами радостных лиц демонов в окружении мёртвых тел.

А что, если Ло Бинхэ так же веселится?

Юань зажмурился. Но темнота не спасала.

— Господин.

Юань не сразу понял, что к нему обращаются. Голос прозвучал негромко, но уверенно, пробившись сквозь шум в голове, словно кто-то зажёг свечу в тёмной комнате.

Он медленно повернул голову.

В дверном проёме стоял Лорд Цинцзин, спокойный и прекрасный, как и всегда, будто ничего не произошло. Но что-то в его взгляде было другим. Или Юаню это только казалось? В его голосе, ровном, сдержанном, слышалось нечто большее. Чуть мягче, чем обычно.

Беспокойство? Тревога? Может быть… даже забота?

— Мы перевезли всех людей. Они в безопасности, — продолжил Шэнь Цзю.

Юань приподнял голову.

— А… источник? — голос прозвучал хрипло.

Шэнь Цзю кивнул.

— Источник тоже, — спокойно ответил он. — Маленькое Пламя разрешил ей остаться на своей площадке. Теперь они вдвоём доводят Лян Гэна с Лю Цингэ.

Шэнь Цзю ненадолго замолчал, а потом заговорил вновь, осторожно, словно подбирая слова:

— Лю Цингэ… начал обучение юношей воинскому делу. Но если Вы не желаете…

Юань вздрогнул. Вспышкой перед глазами встали изуродованные тела погибших. Крики, сталь, кровь, мёртвые тела. Он резко вдохнул, подавляя рыдание, что поднялось к горлу.

Пальцы сжались до боли.

Лю Цингэ… Остальные люди… Они живы. Они здесь.

— Я был не прав, — тихо сказал он.

Он с трудом сел. Тело отозвалось тупой тянущей болью, будто его били палками. Потом встал. Каждый шаг давался с трудом. Он доковылял до полки. Там, среди прочего, лежал мешочек цянькунь — единственная вещь, что была с ним с самого начала, когда он только попал в этот мир.

— Оружие нужно. Этот мир слишком жесток, — произнёс Юань еле слышно, — людям нужна защита.

Юань долго смотрел на мешочек цянькунь, наконец, он запустил руку внутрь и вынул пояс — обычный, кожаный, с перевязью через плечо. Юань держал его в руках, будто не желая расставаться, а потом медленно развернулся к Шэнь Цзю.

— Передай его Лю Цингэ, — голос его был тихим, но твёрдым. — Это то, что он больше всего хочет.

Юань сделал короткую паузу, посмотрел Шэнь Цзю в глаза и закончил:

— А я посплю.

Он даже не помнил, как дошёл до кровати. Прогулка по комнате вымотала так, что стоило только опустить голову на валик, как его тут же накрыл сон.

* * *

Шэнь Цзю с поклоном вышел. В руках он держал пояс. На первый взгляд совсем простой, потёртый, можно сказать поношенный. Такой мог бы носить охотник, странствующий по лесам, или простой солдат, привыкший к тяготам дороги.

«Зачем подобный пояс Лю Цингэ, сыну богатейшей семьи Лю? — недоумевал Шэнь Цзю. — Одна нефритовая вставка его обычного пояса вчетверо дороже, чем этот.»

Но стоило взглянуть внимательнее…

На нём было слишком много деталей для обычного ремня. Кольца, защёлки, потайные карманы. Крепления для кинжалов и меча. Маленький кармашек для тонких игл — таких, какие используют цыкэ⁽¹⁾.

Шэнь Цзю медленно провёл пальцами по поясу, едва заметно нахмурившись. Верёвочек креплений словно стало больше. Он перевернул его в руках ещё раз, всё ещё не понимая, зачем Лю Цингэ пояс с перевязью для оружия без оружия.

Но бог велел отдать этот пояс, и он выполнит приказание.

Шэнь Цзю сжал пояс в руке и решительно зашагал вперёд.

* * *

Маленькое Пламя и сейчас донимал Лю Цингэ, бросая в него мелкие камешки и ловко уклоняясь от ответного обстрела.

Шэнь Цзю некоторое время наблюдал за этой сценой, мысленно отмечая равнодушную апатию Лю Цингэ и бурную радость обоих источников. Если Шэнь Цзю не подводило духовное чутьё, второй источник был тут же в рукаве Маленького Пламени и активно подбадривал старшего брата. Возможно, они общались мысленно, возможно — каким-то иным, ему неведомым способом.

Раньше духовные источники не имели души. Теперь же… сказать наверняка было невозможно. Но углубляться в этот вопрос Шэнь Цзю сейчас не собирался. Ему и так хватало проблем.

— Прекратите шалости, — отозвался он наконец. — Насколько я помню, у вас сейчас занятие с матушкой Шу.

Маленькое Пламя тут же нахмурился и, отскакивая подальше, недовольно буркнул:

— Я не хочу вышивать!

Он скрестил руки на груди, сердито надув щёки.

— Вышивание для девчонок! Я хочу сражаться! Буду настоящим воином и защищу бога!

Показав длинный розовый язык, негодник отскочил подальше, но не ушёл, а продолжил издалека внимательно наблюдать за бессмертными.

* * *

— Лю Цингэ, владыка велел передать это тебе.

Лю Цингэ нехотя поднялся навстречу. Нападение демонов подействовало на всех, даже на привыкшего к смертям бессмертного.

Но стоило ему увидеть, что именно Шэнь Цзю держит в руках, как он тут же ухватил пояс, едва не вырывая его из пальцев.

— Откуда это у тебя?!

Лю Цингэ почти обнюхивал старый кожаный ремень, пальцы лихорадочно скользили по потёртой поверхности, словно он не верил глазам.

— Владыка Юань велел передать, — спокойно ответил Шэнь Цзю. — Сказал, что это твоё.

Красавчик Лю Цингэ, рождённый с золотой ложкой во рту, привыкший к поясам, стоящим как пара четвёрок лучших боевых лошадей, теперь дрожащими руками ощупывал совершенно обычный, ничем не примечательный ремень. Если бы не многочисленные крепления, можно было бы подумать, что его сняли с какого-нибудь охотника или следопыта.

— Это мой! Видишь знак? — воскликнул Лю Цингэ, он резко перевернул пояс обратной стороной, поднося к самым глазам Шэнь Цзю. Там на вытертой коже едва угадывался почти стёршийся вензель, в котором при желании можно было узнать знак семьи Лю.

— Это мой первый пояс, заработанный собственными руками, — Лю Цингэ говорил так быстро, словно боялся, что пояс исчезнет, если он замолчит. — Я думал, что потерял его…

Не медля ни секунды, он расстегнул тот пояс, что носил сейчас — дорогой, украшенный золотыми бусинами и инкрустированный драгоценными камнями. Ткань с тихим шорохом упала в траву, и его место тут же заняла старая поношенная перевязь. Пояс туго затянулся на талии.

Лю Цингэ стоял с таким лицом, словно возвращал не вещь, а часть самого себя.

— Не может быть! — Лю Цингэ смотрел на Шэнь Цзю широко распахнутыми глазами, но его не видел. Он смотрел вглубь себя, и в его взгляде что-то неуловимо менялось.

Солнце лучом ударило вниз, ярко освещая фигуру Лю Цингэ.

Он расхохотался, крутанувшись на пятке, руки сами скользнули к перевязи. Два изогнутых кинжала бишоу⁽²⁾ — лёгкие, смертоносные, с драгоценными камнями в навершиях. В глубине тёмного нефрита таилась медовая искра, вспыхнувшая в ладонях. Он сделал шаг, ещё один поворот — и в руках уже тяжёлый, длинный меч чандао⁽³⁾. Лезвие сверкнуло в воздухе, отразив луч солнца, словно приветствуя хозяина.

Ещё одно движение — и клинок исчез, сменившись металлическим шестом бянь⁽⁴⁾, гибким, хлёстким, покрытым древними узорами. Он чувствовал силу.

Лю Цингэ сделал выпад, шест исчез — и в ладонях разъярённо запел цзямань⁽⁵⁾, тяжёлый двусторонний топор, каким пользовались главари диких племён и полководцы.

Но Лю Цингэ не остановился. Высокий хвост волос хлёстко ударял воздух, пока воин с горящими глазами перетекал из одного выпада в другой. Он двигался всё быстрее, одно оружие сменяло другое, будто подчиняясь лишь мысли.

Ляньцзыдао⁽⁶⁾ — пара широких, почти крыловидных мечей.

Гуаньдао⁽⁷⁾ — огромный, тяжёлый меч, подходящий даже гиганту, с выгравированным узором дракона на лезвии.

Тоугоу⁽⁸⁾ — крюки, которыми можно цеплять оружие врага.

И наконец…

Лю Цингэ вытянул руку, и за спиной появился лук гун⁽⁹⁾ — тёмное дерево, натянутая тетива, идеальный баланс.

Он без колебаний вскинул его, пустил сразу три стрелы, и те взвились ввысь, стремительно уходя в небо.

Но не успели они исчезнуть, как резким свистом Лю Цингэ вернул их назад, и три смертоносных древка послушно легли в его ладонь.

— Это невозможно! Немыслимо! Это… и есть божественное оружие?! — голос Лю Цингэ звенел от восторга. — Шисюн, это невероятная сила! Такие возможности!

Лю Цингэ захлёбывался радостью словно ребёнок. Оружие само появлялось в нужном креплении пояса и исчезало, подчиняясь одной мысли бессмертного.

Шэнь Цзю молча наблюдал.

В его голове созревал план.

План, как вытащить владыку из чёрной меланхолии.

1) 刺客, cìkè — убийца или наёмный убийца на китайском.

Вернуться к тексту

2) 匕首, bǐshǒu.

Вернуться к тексту

3) 长刀, chángdāo.

Вернуться к тексту

4) 鞭, biān.

Вернуться к тексту

5) 戛蛮, jiámán.

Вернуться к тексту

6) 连子刀, liánzǐdāo.

Вернуться к тексту

7) 关刀, guāndāo.

Вернуться к тексту

8) 投钩, tóugōu.

Вернуться к тексту

9) 弓, gōng.

Вернуться к тексту