Багровый барсук (джен)

В Пещерном зале Браудер с наслаждением втянул носом аромат, поднимавшийся от дымящейся миски лукового супа. Схватив ложку, заяц поочередно черпал суп большими глотками и откусывал куски пшеничного хлеба, разрывая его зубами, словно зверь, переживший семисезонный голод.

— М-м-м, отменная штука, ммрф! — чавкнул он. — Слушай, — уф, — чего это настоятельница мешкает? Не думаешь, что там какие-нибудь неприятности, а?

Элмвуд неодобрительно поморщился, глядя на столь бесцеремонное поведение зайца.

— Уверен, она скоро спустится. Голоден, значит?

— Хмф, ну, слегка проголодался. Этот перекус как раз сгодится, пока подадут нормальную еду. Во, так-так… Это что, дно миски?! Эй, тут можно добавки попросить?

Элмвуд фыркнул и грубо сгреб пустую миску.

— Уверен, брат Хью где-то там держит еще одну кастрюлю на огне. Может, тебе сразу корыто притащить вместо миски?

— Эй, полегче! А как же редволльское гостеприимство, а?

— Я солдат, а не слуга, — пробурчал Элмвуд.

— Я бы на твоем месте не менял профессию, приятель!

Дальнейшая перепалка была прервана шумом голосов и шагов большой группы, спускавшейся с лестницы из Большого зала. Кровь отхлынула от ушей Браудера, когда он увидел двух зайцев, шагающих за настоятельницей. Он резко подался вперед, пытаясь вскочить со стула, но Элмвуд крепко схватил его за локоть и вдавил обратно.

— Кушаешь — сиди спокойно, заяц. Или теперь грубишь уже ты?

Два зайца Долгого патруля остановились на последней ступеньке, прожигая Браудера ледяным взглядом.

— Привет, Браудер, — полковник Клевистон ухмыльнулся хищно, как лис. — Узнаешь?

— Настоятельница, они меня убьют! — завопил Браудер. — Я требую убежища Рэдволла!

Маура вышла из-за спин двух зайцев и опустилась на большой стул рядом с Браудером.

— Заткнись, пустозвон. Они поклялись не проливать крови. И если у них вдруг появятся другие мысли, сперва им придется разобраться со мной… а значит, не появятся. Так что сиди смирно.

Браудер послушно замер, дрожа от страха, пока два зайца Долгого Патруля усаживались напротив него. Конечно, он прекрасно знал полковника Клевистона, но другой заяц тоже был ему знаком — это была Мелани. Именно она с дочерьми первой повстречала Браудера и проводила его в Саламандастрон, а затем снова повела его к горам, чтобы он показал пройденный путь. Сейчас трудно было сказать, кто из них смотрел на него злее.

Когда другие предводители аббатства заняли свои места, Элмвуд поднял пустую миску.

— Аббатиса, наш гость только что попросил добавки. Позволите потакать его аппетиту перед началом разговора?

— Э… не стоит, — пробормотал Браудер. — Что-то пропал аппетит, знаете ли.

— В самом деле? — приподнял бровь Элмвуд. — Совсем не похоже на зайца!

— Что ж, — обратилась Ванесса к белке, — я всё равно хочу, чтобы брат Хью немедленно занялся подготовкой дорожных запасов для зайцев полковника. Они отправятся в путь, как только мы закончим. Передай ему, пусть привлечет всю свою братию. А ещё попроси Баллу выставить эля или сидра для наших гостей. Уверена, после такого долгого забега им хочется пить.

Мелани подняла лапу, привлекая внимание.

— И если не слишком затруднит, настоятельница, нам бы большую миску каштанов, пожалуйста, если таковые найдутся. Крупных… чем больше, тем лучше. Полковник и я их любим, а на побережье они не особенно водятся.

— Пожалуйста. Элмвуд, позаботься об этом.

— Да, настоятельница. — Белка кивнул и поспешил на кухню.

Ванесса заняла место во главе стола.

— Как только Элмвуд вернется, начнем. В отсутствие Александра он возглавляет беличий патруль, так что он должен присутствовать при этом разговоре.

Белка вернулся очень быстро, принеся большую деревянную миску, доверху наполненную каштанами, и поставил её перед двумя зайцами.

— Вам повезло, друзья. У повара у печи мешок каштанов стоял, так что они еще теплые. Жаль, не успели их как следует обжарить.

— Во, и так отлично, — Мелани вытащила один сверху и положила на льняную салфетку у себя на коленях. — Благодарствую.

Элмвуд придвинул себе стул.

— Балла уже наполняет большой кувшин сидра из одной из бочек. Скоро вынесет, настоятельница.

— Спасибо, Элмвуд. — Ванесса сложила лапы на столе. — А теперь, Браудер, у нас, простых жителей аббатства, к тебе куча вопросов. Для начала: ты находишься на службе у лорда Уртблада?

— О, нет! Я не воин, мэм!

— Ты его лазутчик! — резко бросила Мелани.

— Ну, не сказал бы и так… — Браудер поерзал на месте.

Ванесса вперила в него пристальный взгляд.

— Ты по просьбе Уртблада отправился в Саламандастрон и сообщил Уртфисту и Долгому патрулю, что в Рэдволле произошла резня, так или нет?

— Ну, я ж этого и не отрицал, мэм.

— Хм… а теперь, будь добр, объясни это.

— Я актер, всего-навсего! Уртблад… гхм… не нанял меня, нет, это неподходящее слово. Скажем так, он, эм, пригласил меня дать, э-э-э… особое представление. Да, это можно так назвать. Рассказал мне, что есть целая куча славных зайцев, попавших под влияние его брата, у которого в последнее время с головой не всё в порядке. Сказал, что им грозит опасность, если я не смогу убедить их покинуть тот мрачный утес у моря. Тогда он смог бы прийти и навести там порядок, и никто бы не пострадал. Если смотреть на это так, то это было… спасение жизней и всё такое.

Два зайца ошарашенно уставились на него. Наконец Клевистон проговорил:

— А я-то думал, что это Уртблад — мастер лгать!

— Да это ж чистая правда! — возмутился Браудер.

— Правда в том, что ты солгал, — обвинила его Ванесса. — Ты рассказал этим добрым зайцам и их повелителю, что Уртблад творил ужасы здесь, в Рэдволле, — просто чтобы выманить их, пока он захватывает Саламандастрон!

— Ну, я бы не сказал, что это была именно ложь, моя дорогая мышь…

— Что?! — воскликнула Ванесса. — И как же ты это назовешь?

— Эм-м-м… художественный вымысел. Просто история, как и множество других, что я давал. Только эта история была рассказана не ради развлечения, а чтобы спасти жизни. И, насколько я могу судить, она сработала отлично. Теперь, если только тот громила Уртфист не рванет обратно и не начнёт устраивать неприятности, никто в этом деле не пострадает.

— Да ты же не можешь на полном серьезе в это верить! — воскликнул Клевистон. — Что ты работал во имя добра?!

— Конечно, верю, — упрямо заявил Браудер. — Уртблад — законный владыка той горы, или ты хочешь сказать иначе? Назови хоть одного, кто умер из-за того, что я сделал…

— Легко, — Клевистон принял вызов. — Один достойнейший молодой заяц по имени Ханчетт. Лорд Уртфист отправил его с предупреждением в Рэдволл, но его, похоже, схватили приспешники Его Кровавости, потому что с тех пор о нем ничего не слышно!

— Вообще-то, полковник, — вмешалась Ванесса, — Ханчетт был жив и здоров, когда пять дней назад ушел отсюда вместе с вашим лордом.

— Чего?!

— Да, — кивнула настоятельница. — Он пришел к нам через несколько дней после Уртблада. На следующий день Уртблад объявил, что отправляется в Саламандастрон, и попросил нас задержать Ханчетта здесь на десять дней, чтобы тот не мог устроить каких-нибудь неприятностей. Мы держали его у себя вплоть до прибытия Уртфиста. В тот момент мы решили, что нет причин дальше держать его взаперти.

— Ого, — пробормотал Клевистон, переваривая услышанное. — Ого.

— П-ф-ф! — Браудер нахально высунул полковнику язык.

Клевистон схватил каштан и замахнулся, но передумал и вместо этого засунул орех себе в рот. Однако резкое движение зайца заставило Браудера съежиться в кресле, прикрываясь лапами.

— Ведите себя прилично, полковник, — сказала Ванесса, без особой строгости. — Ах, вот и Балла с сидром. Давайте дадим языкам передышку… или хотя бы займем их глотанием, а не разговорами.

Каждому наполнили кружку или кубок прохладным, душистым напитком — даже Браудер не отказался от своей доли — и все с удовольствием отведали освежающий сидр, которым славилось аббатство.

— Итак, — Ванесса облизнула губы, смакуя остатки вкуса, — на чем мы остановились? Насколько я понимаю, Браудер откровенно признался, в чем его обвиняют, полковник. Однако он утверждает, что его обман был во благо. Он говорит, что сделал это, чтобы спасти жизни, и, по крайней мере пока, кажется, никто действительно не погиб… хотя мы, конечно, не знаем, что сейчас происходит в Саламандастроне и окрестных землях. Что вы скажете на это, полковник?

— Ложь есть ложь, вот что я скажу, мэм. Зверь, который солгал раз, солжет и второй. Этот лазутчик готов наговорить тут чего угодно, лишь бы спасти свою шкуру.

— Я против слова «лазутчик», — жалобно пробормотал Браудер. — Я актер, и только! Не воин, не бунтовщик, не кто там еще, кем вам хочется меня видеть…

— А по-моему, ты предатель, — отрезала Мелани, добавляя еще один каштан в растущую горку у себя на коленях.

Ванесса пристально посмотрела на Браудера.

— Ты ведь понимаешь, почему мы не можем спокойно относиться к тому, что кто-то лжет о страшных событиях, якобы случившихся в нашем аббатстве? Помимо того, что ты втянул нас в противостояние, что нас напрямую не касается — ведь именно из-за этого сюда пришел Уртфист, — твоя ложь была выгодна Уртбладу. Он использовал наше имя, чтобы заполучить Саламандастрон.

— Да я ж вам твержу, мэм, это не ложь! Ну, не совсем! Это история, которую Уртблад придумал для меня, чтобы я ее исполнил, — я просто играл роль! Мы даже вместе репетировали, чтоб я точно оставался в образе, запомнил все, что мне полагалось сказать. Я пока не слышал, чтобы эти двое, — он мотнул головой в сторону Клевистона и Мелани, — оспорили тот факт, что сегодня живы те, кто без меня был бы мертв!

— Значит, ты просто невинный актер, показавший свой талант ради благородного дела, — протянула Ванесса, явно не веря ни слову. — Ты говоришь, что репетировал с Уртбладом. Когда же это было? У него точно не было такой возможности, пока он находился здесь.

— Ну, впервые он рассказал мне об этом в северных землях. Он хотел, чтоб я пошел с ним в Страну Цветущих Мхов, а я не собирался никуда идти, пока не узнаю зачем. Уртблад многого добился на севере, так что если он просит о помощи, нужно иметь вескую причину для отказа. Когда он объяснил, что хочет от меня, я согласился. Я шел с его армией почти весь путь… ну, скорее, держался поблизости, потому что в окружении кучи хмурых вояк мне было не по себе. Мы прорабатывали всё по дороге, чтобы я был готов. Я несколько дней ждал в рощице к югу отсюда, пока одна из его здоровенных птиц не прилетела сказать, что пора. Ну, я и пошел — через путь, о котором он мне рассказал. Пробежать его за три дня — это такое же достижение, как и мой актерский триумф!

— Триумф! — Клевистон с силой шлепнул лапами по столу и наполовину поднялся со стула. — Да это война, заяц! Если ты сам веришь в то, что мелешь, то ты не просто лжец — ты последний дурень!

— Полковник, прошу вас! — Ванесса одним взглядом усадила его обратно, затем обратилась к остальным. — Вы понимаете, что это значит? Уртблад с самого начала собирался захватить Саламандастрон, еще до того, как впервые ступил в Рэдволл!

— Ну да, особо откровенен с нами он не был, — мрачно заметил Арлин.

— Интересно, был ли у него вообще какая-то иная причина прийти сюда, кроме как использовать его в качестве сборной точки для похода против брата? — добавил брат Джефф.

— И как приманку, — вставил Монтибэнк.

— Да, — кивнула Ванесса. — Начинаю задумываться, можно ли вообще верить хоть чему-то из того, что говорил нам Уртблад. Я бы уже и в сам факт его пророчества засомневалась, если бы Уртфист не подтвердил его существование.

— Вот теперь вы говорите дело, настоятельница! — воскликнул Клевистон. — Теперь уж ясно, кто тут настоящий враг мира, во?

— Полковник, минуту, — резко оборвала его Ванесса. — Как бы сильно я ни не одобряла приемы Уртблада и ни сомневалась в его мотивах, я не могу назвать его врагом Рэдволла. Я не знаю всего, что он творил в северных землях, но знаю, что многие достойные звери поклялись ему в верности и служат ему по доброй воле.

— Благодарю вас, настоятельница! — гордо вскинулся Браудер.

Ванесса резко повернулась к нему.

— Ты к ним не относишься! Браудер, тебе вообще не стыдно? Говорить, что я и мои друзья перебиты! Это не повод для гордости, даже если ты искренне верил, что это спасет жизни — что еще далеко не ясно. Да, твоя ложь позволила Уртбладу войти в Саламандастрон без кровопролития, но теперь Уртфист идет туда с войной в любом случае. Мне это видится так, будто он попросту использовал нас — и, возможно, тебя тоже — чтобы получить преимущество в битве.

Браудер ссутулился, уткнувшись подбородком в лапы и покачивая головой.

— Но… всё не должно было пойти так. Когда Уртблад получил Саламандастрон, Уртфист должен был увидеть, что смысла пытаться его отбить нет. Он не должен был нападать!

— Ну, рад тебя разочаровать, — процедил Клевистон.

Браудер выпрямился.

— Еще не все потеряно. То есть, лорд Уртблад ведь вовсе не обязан сражаться. У него теперь есть крепость, и все, что ему надо — просто сидеть там и не выходить. Уртфист и Долгий Патруль не смогут туда попасть, если он их не впустит. Когда они это поймут, может, согласятся поговорить. А ведь это всё, чего хочет Уртблад — просто поговорить, разобраться.

— Ага, — усмехнулся Клевистон, — он нам такую же чушь пытался втюхать. Дескать, хочет только поговорить, ну-ну!

Ванесса взглянула на полковника.

— А вы так уверены, что он не был искренен, полковник? Если есть хоть малейший шанс разрешить это мирно, мы готовы помочь в любом возможном виде.

— О, он будет болтать без умолку… пока ему оставят Саламандастрон. А вот этого мы допустить не можем, настоятельница.

— Значит, как только мы завершим этот разговор, вы отправитесь обратно? И с намерением сражаться?

— Ага, — кивнул Клевистон. — Так и есть.

— Я так и подозревала, — вздохнула Ванесса. — Хорошо. Мы обеспечим вас всем для пути. Уверена, что вы захотите отправиться как можно скорее. Но прежде чем вы уйдете, хочу попросить вас об одном…

— Да, настоятельница?

— В войсках Уртблада в Саламандастроне, как вы знаете, есть рэдволльцы. Их главная цель — мир. Если представится возможность заручиться их поддержкой, воспользуйтесь ею. Они будут только рады помочь устроить переговоры.

— Гарантий дать не могу, мэм. А скажите-ка, ваши рэдволльские друзья, случаем, не пойдут против нас на стороне Уртблада?

— Винокур дал клятву не участвовать в боевых действиях. Александр, возможно, если Уртфист нападет на Саламандастрон. Ну, а его отец, Варнокур, уже целый сезон служит Уртбладу. Если дойдет до битвы, не думаю, что он останется в стороне.

Клевистон нахмурился.

— Если кто-то настолько глуп, что лезет в эту кашу, мы не сможем уделить особое внимание тому, чтоб его не задело. Битва есть битва, настоятельница, и там не до любезностей!

— Я понимаю. — Ванесса перевела взгляд на Браудера. — Что же до тебя, боюсь, ты здесь больше не желанный гость. Останешься у нас, пока полковник Клевистон со своими воинами не уйдет, но затем тебе придется покинуть Рэдволл. Как бы ты ни отрицал, что не поступил ни подло, ни нечестно, мы видим, что ты солгал Уртфисту про нас, просто чтобы Уртблад мог получить выгоду от твоего обмана. Если это твое искусство, то боюсь, у нас нет к нему вкуса. Найди себе другую публику, дражайший актер!

Браудер ссутулился в своём кресле, явно мечтая исчезнуть.

— Есть, мэм.

Клевистон и Мелани поднялись, не дожидаясь, пока их отпустят.

— С вашего позволения, мэм, — холодно сказал полковник. — Мы не хотим оставаться в одной комнате с этим лживым трусом ни секундой дольше. Будем снаружи, в компании тех, кто понимает, что значит быть настоящим зайцем. Провожать нас не нужно, дорогу знаем. Если бы вы могли отправить припасы как можно скорее, были бы весьма признательны. Хотим уйти, пока день не зашел слишком далеко, не так ли?

— Конечно, полковник.

Они зашагали к лестнице. Мелани громко швырнула на стол сверток из своего льняного платка. Когда жителя аббатства увидели, что это, их глаза расширились. Пока шел разговор, она сделала из него боевой пращовый мешочек, плотно набитый тяжелыми каштанами!

— Маленький прощальный подарок для тебя, Браудер, — ее голос звенел от ледяной насмешки. — Просто напоминание о том, чего тебе ожидать, если мы когда-нибудь снова встретимся. Мы, Долгий патруль, можем сделать оружие из чего угодно. В следующий раз я его применю!

Браудер рухнул в обморок прямо со стула.

Мелани лишь презрительно фыркнула и молча последовала за Клевистоном вверх по лестнице, прочь из Пещерного зала.

* * *

Клевистон и Мелани присоединились к своим зайцам у ворот аббатства и рассказали о своей встрече с Браудером и рэдволльцами. Остальные внимательно слушали.

— Ну, хоть что-то хорошее вышло из этого похода, — заявил Галлатин. — Теперь эти добрые звери сами видят, что Браудер — лжец, а Уртблад — предатель. Должно быть, они наконец поняли, кто тут настоящий враг!

— Не совсем, — вздохнул Клевистон. — Этот проклятый зверюга так заморочил им головы, что они уже не знают, где правда, а где ложь. Решили держаться нейтралитета, как тот беличий тип говорил мне в горах. Дадут нам еды в дорогу, потому что таковы их обычаи, но рассчитывать на Рэдволл как на союзника не приходится.

— Зато они вышвырнут Браудера отсюда, — заметил Галлатин. — Эх, жаль, что пара нас не может остаться тут и подстеречь этого гада снаружи. Убить труса — дело нехитрое!

— Может, и так, — согласился Клевистон, — но у нас есть дела поважнее. Уртфист и остальные опережают нас на пять дней, а если они бегут, как предполагала настоятельница, они могут нас обогнать, даже с обходом через горы. Есть среди вас заяц, который готов торчать здесь ради мести, пока наши братья и сестры сражаются за наш дом?

Никто не проронил ни слова.

— Да и не сработало бы это, — вздохнула Мелани. — Рэдволльцы знают, что мы сделаем с Браудером, и не выпустят его, пока мы не уйдем. Жаль, что я не успела швырнуть каштан. Я бы не убила его, но сломала бы колено так, что он бы хромал до конца жизни. Посмотрела бы я, как он бежит к Уртбладу с одной ногой!

— Не думаю, что он вообще туда сунется, — сказал Клевистон. — Мы идем кратчайшим путем, и он будет держаться от нас подальше. Да и какая от него теперь польза Уртбладу?

Пеппертейл задумчиво посмотрел на стены Рэдволла.

— Всё это… странно.

— Что именно, сержант? — спросил Клевистон.

— Ну… мы думали, что Ханчетт мертв, но он жив. Мы думали, что Уртблад нас перебьет, но он пощадил нас. Никто ещё не погиб… пока. Но через день-другой это изменится. Будто встретил друга, которого считал погибшим, только чтобы тут же потерять его снова.

— Ты не предлагаешь нам сдаться Уртбладу, надеюсь? — прищурился Клевистон.

— Нет, но… он ведет себя не так, как мы ожидали.

— У него есть пророчество, сержант. Может, мы и не понимаем его замысла, но можешь быть уверен: если он щадит нас сейчас, это просто часть его плана.

Ворота открылись. Ванесса и несколько редволльцев вышли с тюками продовольствия, которые тут же раздали зайцам. Клевистон взял свой в последнюю очередь, проверяя, что у всех есть всё необходимое.

— Благодарю, настоятельница.

— Каким путем пойдете?

— Прямо через горы. Потом броском пересечём равнины до самой скалы. Надеюсь, не опоздаем.

— Что бы вы там ни нашли, помните: мирный исход возможен. Ищите Винокура. Он говорит от имени Рэдволла, и ему можно доверять.

— Запомню, мэм. И позвольте дать совет в ответ?

— Слушаю.

Клевистон понизил голос:

— Я жду войны, настоятельница. И хоть Долгий патруль не знал поражений, всё когда-то бывает в первый раз. Если Уртблад нас одолеет, он придет и к вам. Не верьте ему. Не слушайте его. Вам нужно сохранить Рэдволл, как оплот для всех добрых зверей, если Саламандастрон падет

— Мы не сдавались раньше и не сдадимся теперь, полковник.

Клевистон улыбнулся:

— Слова настоятельницы Рэдволла для меня закон. Но будьте начеку. Ложь — тоже оружие.

Он отдал честь, затем развернулся к своим зайцам.

— Вперед, парни! Долгий патруль — в путь!

Один за другим зайцы бросились вперед, перепрыгивая канаву у дороги. Рэдволльцы смотрели им вслед, но ни один заяц не обернулся. Вскоре они исчезли за горизонтом.

* * *

— Думаю, они ушли достаточно далеко, — сказала Ванесса, отворачиваясь от стены. — Элмвуд, ты уверен, что никто из них не попытался вернуться?

— Насколько я видел, все держались вместе и двигались прочь от нас так быстро, как могли.

— На таком расстоянии, — заметила Маура, — им понадобится немало времени, чтобы вернуться обратно. Думаю, можно с чистой совестью выпустить Браудера. Как скажешь, Ванесса?

— После вас, Маура, — кивнула настоятельница, указывая на лестницу. — Элмвуд, продолжай следить, вдруг у этих зайцев припасён какой-нибудь сюрприз. Я верю, что полковник действительно спешит к Саламандастрону, но мало ли.

— Хотите, чтобы наш дозор проводил его, как мы сделали с Махусом и его отрядом? — спросил Элмвуд.

— Нет, этот заяц не стоит наших хлопот, — ответила Ванесса. — Ему лучше полагаться на свою природную скорость. Вашего дозора на стенах будет достаточно.

— Как скажете, аббатиса.

Браудера вывели из Пещерного зала под присмотром Мауры и привели к главным воротам, где его уже ждали Ванесса, Арлин, Джефф и Монтибэнк. Настоятельница смотрела на зайца с холодной сдержанностью.

— Отошел от своего обморока?

— Э… ну, если честно, думаю, мне не помешал бы денек-другой постельного режима. Все-таки здоровье — самое ценное, что есть у зверя, верно?

— Скажи спасибо, что оно у тебя вообще есть, после того как ты едва унес лапы от Долгого патруля, — отрезала Ванесса. — Мы предоставили тебе защиту и приют. Теперь, когда те, кто желал тебе зла, уже на полпути через Западные Равнины, ты должен покинуть Аббатство.

— Так скоро? — в голосе Браудера прозвучало откровенное разочарование. — Я надеялся, что смогу немного передохнуть, прежде чем вы дадите мне… гм… дружеский пинок под зад. День, знаете ли, выдался утомительный, сами понимаете!

— В лесу полно деревьев, под которыми можно отдохнуть, — холодно ответила Ванесса. — Можешь выбрать любое… лишь бы не внутри наших стен.

— О… — Браудер затряс носом, обдумывая ситуацию, потом залез в походный мешок и вытащил деревянные свирели. — Могу отблагодарить за радушие музыкой! Ну, пением, пожалуй, не выйдет, голос у меня никуда не годится. Но я частенько развлекал своих спутников несколькими залихватскими мелодиями на этом чудном инструменте. Может, хоть так смогу отплатить за вашу доброту?

— Можешь серенадить нас снаружи, если тебе так хочется, — отрезала Ванесса. — Но ты покидаешь наше Аббатство прямо сейчас, и обсуждению это не подлежит!

Маура ухватила его за воротник.

— Ты слышал настоятельницу. Пошел отсюда!

— Подождите, подождите! А вы уверены, что там безопасно?

— Разве что кто-то из Долгого Патруля научился становиться невидимым. Они уже давно ушли.

— Ха, я бы от них такого ожидал. Оружие из воздуха создают, а там и до исчезновения недалеко!

— Из каштанов, если точно, — поправила его Ванесса.

— Да какая разница… Кстати, раз уж речь зашла о съестном, матушка-настоятельница, не полагается ли мне дорожный паек? Вы ведь накормили тех самых грубиянов, которые пытались меня порешить.

— В Мшистом лесу полно еды, не пропадешь, — Ванесса шагнула вслед за Маурой, выталкивая Браудера за ворота. — И подумай хорошенько о том, что ты натворил в Саламандастроне. Спроси себя, было ли это действительно правильным поступком. Может, однажды ты увидишь всё иначе.

— Я… я просто пытался спасти жизни, настоятельница…

— Возможно. Но выбрал для этого довольно подлый способ. Цель не оправдывает средства, Браудер. И в этом случае мы даже не уверены, к чему все приведет. Твой обман всего лишь склонил чашу весов в пользу Уртблада, но лишь на несколько дней.

Браудер замер посреди дороги, на его лице застыло выражение растерянной печали.

— Но… этого не должно было случиться!

— Ты уже говорил. Прощай, Браудер!

С гулким эхом ворота Рэдволла захлопнулись за ним.

* * *

Смоллерт, Сирил и Сайрус снова были на стенах. Ванесса, Арлин, Маура и несколько других старших обитателей Аббатства стояли рядом, наблюдая, как Браудер исчезает вдали по северному отрезку дороги. Длинный патруль не подавал признаков возвращения, и, в любом случае, не мог знать, в каком направлении Браудер отправится после выхода из Рэдволла, так что, казалось, актер был вне опасности. По крайней мере, на данный момент.

— Чего-то я не понимаю, настоятельница.

— Да, Смоллерт?

— Почему вы заставили Браудера уйти, а мне позволили остаться? То, что сотворил я, куда хуже…

— Разве? Твой проступок не развязал войну и не втянул Рэдволл в противостояние двух могущественных сил. Браудер поставил наш дом под угрозу, и это непростительно. А его обман, только усугубляет вину.

— Да, но… — Ласка опустил голову в замешательстве. — Браудер — хороший зверь… не такой, как я. Он благородный.

— Ха! — фыркнула Маура. — Смоллерт, никогда не думала, что скажу такое ласке, но в одном твоем оставшемся ухе больше благородства, чем во всем Браудере!

— Наверное, я просто тугодум, потому что всё равно не понимаю.

— Всё просто, — сказала Ванесса. — Ты сразу осознал, что совершил нечто ужасное. Пусть это было случайностью, пусть ты был не единственным виновником, но ты взял на себя ответственность и искренне сожалел о содеянном. А поскольку честность и ответственность для нас, рэдволльцев, ценнее почти всего остального, я решила дать тебе убежище.

Она махнула лапой в сторону, куда ушел Браудер.

— А тот заяц даже не понимает, в чем он был не прав, а значит, и извиниться не может! Пока он не научится быть честным с самим собой, ему тут не место! Браудер может и не быть злобным или жестоким, но порой злодеяния рождаются не из жестокости!

— Но он всего лишь выполнял приказ лорда Уртблада.

— Да, я знаю. И именно это беспокоит меня больше всего.