Лекарство для демона (джен)

Раннее утро. Анциферу плохо спалось в первую ночь в императорском дворце. Всю ночь ему снились кошмары о том, что Чариос говорил ему то, что знает, кто он и что такой демон не достоин жить, затем убивает его, не дав ему объясниться. Анцифер просыпался в холодном поту и, как ни старался, больше не мог заснуть. Он оделся. В такую рань не спали только слуги, и, спросив у одного из них, как пройти в столовую, вышел на террасу, примыкающую к ней, чтобы глотнуть утреннего прохладного воздуха, надеясь, что это приведет его мысли и чувства в относительный порядок.

— Не хотите ли выпить чаю, милорд? — обратился к нему слуга, сообразив, что до завтрака ещё далеко и гость императора наверняка проголодается.

— Спасибо, будет не лишним, — ответил он и устремил свой взор на раскинувшийся внизу город.

Столица начинала жить своей жизнью. Улицы, еще покрытые утренним туманом, медленно наполнялись жизнью. На мостовых, выложенных гладким камнем, виднелась роса, сверкающая на свету восходящего солнца.

Звуки рынка сквозь звон колоколов, отдаваясь в проулках и узких улочках Анатей. Торговцы, сливаясь с утренней суетой, устанавливали свои прилавки, наполняя воздух ароматами свежего хлеба и пряных трав. Громкие голоса, перекрикивающиеся друг с другом, вносили нотки оживления, создавая мелодию буднего утра.

На горизонте медленно поднимались лучи солнца, окрашивая стены домов в теплые золотистые оттенки. Невдалеке на фоне величественного императорского дворца плавно двигались силуэты рыцарей, спешащих на тренировки. Женщины умывались в фонтане на площади, а дети сонно потирали заспанные глаза, нехотя шли за матерями на рынок. С каждой минутой город наполнялся привычной рутиной после вести, что разнеслась со скоростью лесного пожара, о том, что будущая императрица предстала перед знатью Мистарсии. Через неделю и простой люд лицезреет девушку и примет её как супругу их правителя.

Слуга сообщил ему, что чай готов, и пригласил его в столовую. Анцифер поблагодарил его и, немного постояв на террасе, собирался вернуться в здание, как услышал за спиной голос, который заставил его вздрогнуть всем телом и насторожиться.

— Не думай, что раз ты родственник моей будущей жены, я забуду о том, что ты принимал участие в покушении на моё убийство. Я знаю, кто ты на самом деле.

Анцифер резко обернулся. Перед ним стоял император с хмурым видом. Впервые дар красноречия изменил демону, когда он услышал последнюю фразу правителя. Мысли о последствиях того, что узнала девочка-некромант, терзали душу, стаей вертелись в голове. Вряд ли надменный, высокомерный Чариос обрадуется такому родству. Сердце громким набатом колотилось в груди, капельки пота выступили на висках, мысли отчаянно искали выход из смертельно опасной западни.

— Наглый беспардонный лжец. Наверняка в Лаведании даже не подозревают о том, что ты творил здесь, — закончил фразу монарх, и Анцифер вздохнул с облегчением. Он принял бы любой вариант развития событий, кроме ему известного.

— Ваше Величество, я ни в коем случае не стал бы причинять вам вред. Но помогал Азазелю не из-за того, что разделяю его взгляды, а из-за того, что у него в плену была Милагрос. Только в обмен на помощь он обещал освободить её. Но и в этом случае я бы не стал напрямую угрожать вашей жизни, — оправдывался демон.

Вопреки его заверениям, строгий взгляд императора не смягчился.

— Тогда почему она им помогает и меня заставила им помогать, почему помогает ему? — задумавшись, произнес монарх.

Дни терзаний и раздумий, бессонных ночей. Он и сам себя не до конца понимал.

«Может быть, она помогает ему, потому что...» — тревожно размышлял монарх.

— У Милагрос большое сердце. Она искренне верит, что всем найдется место под солнцем. Поэтому в Лаведании нет дискриминации по расовому признаку. Она всегда могла найти нужные слова, чтобы успокоить и приободрить даже отчаявшихся, и сама никогда не показывала негативных чувств на людях. Княжна помогала всем, кто к ней обращался за помощью, будь то демон или человек. В этом вся Милагрос, — прервал его Анцифер.

— Значит, Демонический квартал — это не просто квартал, — задумчиво продолжал Чариос.

— Это Лаведания. Она пыталась показать вам, как вы все могли бы жить, стоит только протянуть руку помощи, понять друг друга и в какой-то степени простить, — дополнил княжич.

И Чариос только теперь понял, насколько многогранная личность его будущая императрица и как мало он знает о ней. Он вспомнил их обеды у реки и улыбнулся. Даже будучи одетой как крестьянка, девушка не теряла своего благородства. Она, безусловно, станет светом Мистарсии.

После совместного с императором чаепития демон вернулся в свою комнату. Их разговор с императором был вполне мирным, могли ли они и дальше так общаться? Если бы Чариос смог преодолеть неприязнь к демонам. Скоро все соберутся на завтрак. Он услышал осторожный стук в дверь. После дозволения в его комнату вошла Милагрос.

— Доброе утро, Цири, — улыбнулась девушка.

— Доброе, — ответил он, с нежностью посмотрев на неё.

— Тебя что-то тяготит? Как только ты прибыл во дворец, ты сам не свой, — заметила девушка.

— Это всё от волнения, — заверил её демон.

— Может быть, император разрешит прогуляться по городу, скажем, после обеда, — произнесла девушка.

И Чариос дал согласие, только в сопровождении рыцарей, боясь за безопасность будущей жены. Милагрос еле удалось уговорить его снизить число сопровождающих с десяти до двух, представив, как она ходит по базару с такой свитой, и ужаснулась, резонно считая, что если с ней будет Анцифер, ей ничего не грозит, да и в городе недоброжелателей у неё не было. Переубедить императора было непростой задачей. И вот наконец они покинули стены дворца и направились в центр города, туда, где располагались торговые лавки и рынок. Особое внимание к девушке заставляло чувствовать себя неловко, ведь раньше люди просто здоровались с ней, а теперь низко кланяются и обращаются «Ваша светлость», а не по имени, как раньше. Так она зашла на рынок. Анцифер то и дело настороженно оглядывался. Вдруг около палатки с лекарственными травами Милагрос увидела знакомый силуэт. Рита придирчиво рассматривала сушеные листья.

— Рита! — окликнула её Милагрос.

Та обернулась.

— А, будущая императрица, как поживаешь? — безразличным тоном спросила она.

— Спасибо, хорошо. А как там в Демоническом квартале? — спросила Милагрос.

— Процветает благодаря Азазелю. Правда, с преподаванием у него беда. Не его это, — ответила некромант.

— Терпение никогда не было его сильной стороной. А с детьми оно должно быть железным, — улыбнулась девушка.

— Пойдем в мою лечебницу, дело есть, — сказала она, и, закупив всё необходимое, они направились в её лазарет.

Девушка вошла в здание одна, попросив своих провожатых подождать снаружи.

— Помнишь того странника, с которым вы с демоном приходили? — спросила она.

— Да, помню, — ответила Мили, подумав о Крисе.

— Если встретишь его ещё раз, передай ему это письмо. Это было самое интересное исследование в моей жизни, — произнесла девочка-зомби, протягивая ей свернутый лист, запечатанный сургучом.

— Хорошо, передам, — ответила девушка, пряча его в сумку.

— Ты не появляешься больше в квартале демонов, почему? — спросила Рита.

— Чариос запретил, но, возможно, Анцифер захочет там побывать. Так что ждите его в гости. Я по всем очень скучаю, по Азазелю тоже, — сказала она, затем, попрощавшись, покинула лечебницу.

На улице девушка спрятала письмо в сумку. Анцифер заметил это и спросил, что это за письмо.

— Рита просила Крису это передать. Неужели не догадалась, кто тот парень в одежде путешественника, что был с нами? — удивилась Милагрос.

Они вернулись во дворец. Трапеза проходила за разговорами. Девушка оживлённо рассказывала о том, как была в городе. Чариос сдержанно вслушивался в её воодушевлённый монолог, изредка посматривая на Анцифера, скрывая, что присутствие демона за одним с ними столом было ему неприятно. После ужина девушка предложила всем прогуляться по саду, и монарх со скрипом согласился. Прогулка доставила бы ему больше удовольствия, если бы они были вдвоем с Милагрос. Вскоре под благовидным предлогом император отклоняется и покидает своих спутников, возвращаясь в свой кабинет. Вилламайны посидели под деревом, вспоминая, как так же проводили время у себя в поместье в Аркадии, столице славного княжества Лаведании.

Спустя какое-то время стало смеркаться. Небо темнело, покрываясь россыпью звёзд. Княжичам пришлось вернуться во дворец. Анцифер проводил сестру до её комнаты. Только у двери она вспомнила о письме:

— Надо отдать письмо Чариосу. Надеюсь, он ещё в кабинете.

Анцифер настороженно замер. Девушка вынула письмо из походной сумки и решительным шагом направилась в сторону императорской спальни. Чувство неясной тревоги обуревали демона.

«А вдруг это оно, то самое...» — пришло ему в голову.

Он бросился вслед за княжной и остановил её, схватив за руку, когда она тем временем подошла к дверям кабинета императора и уже протянула руку для того, чтобы постучать.

— Стой, Милагрос, не отдавай ему письмо, — попросил он, приблизившись к девушке. В его взгляде смешались мольба и страх.

— Почему? — удивилась девушка.

— Если это то, о чём я думаю, оно может погубить меня, — ответил Анцифер.

Непонимание и опасение увидел он в её синих глазах. Княжна медлила, и эти секунды показались ему вечностью. Тут дверь кабинета открылась, и на пороге появился Чариос, явно недовольный тем, что его работе помешали.

— Что здесь творится? — строго поинтересовался он, увидев демона с девушкой.

Она некоторое время смотрела на названного брата, затем перевела взгляд на своего августейшего жениха.

— Я пришла сообщить вам, что вернулась, и пожелать хорошего вечера. Встретимся за ужином, — сказала она и, схватив Анцифера за рукав одежды, стремительным шагом пошла прочь. Император проводил её внимательным взглядом и вернулся в кабинет.

Милагрос втащила демона в свою комнату и, когда он сел на диван, решительно сказала:

— Выкладывай.

Анцифер тяжело вздохнул, собираясь с мыслями и подбирая слова, потом взглянул на неё, опасаясь её негативной реакции на подобное известие, но выбора у него не было.

— Помнишь, когда мы пришли, чтобы просить о помощи к лекарю, в качестве платы она взяла кровь для исследования, — начал он.

— Помню, хотя и не совсем поняла, что это за исследования такие, мы же не были ничем больны, — произнесла девушка.

— Так вот... — с тяжелым вздохом продолжал Вилламайн-младший.