Багровый барсук (джен)

Винокур начал думать, что ему следовало родиться морской выдрой.

Прошло утро после «побега» Долгого Патруля из Саламандастрона, и теперь, когда зайцев больше не было в крепости, Винокур мог заняться другими делами. Трудно было играть роль миротворца, когда одна из сторон просто сбежала. А поскольку он, как рэдволлец, поклялся сохранять нейтралитет, он не мог с чистой совестью помогать Уртбладу в подготовке к возможной войне между двумя барсуками. Эти приготовления занимали практически всех бойцов армии Уртблада и затрагивали почти каждый уголок огромной крепости, оставляя мало места для праздного наблюдателя. Чувствуя себя не к месту, Винокур направился к побережью у западного подножия горы.

Оттуда оставалось всего несколько шагов до мягких бирюзовых волн летнего моря. Теперь он стоял, глядя на бескрайний океан, пока его пенистый прибой ласково омывал лапы. Он думал, что преодолел свой страх перед бескрайними водами во время ночного заплыва с отрядом вторжения, но, снова столкнувшись с морем при ярком солнечном свете, понял, что сомнения вернулись.

Действительно ли он плыл в том другом мире, далеко за линией прибоя? Какие морские исполины делили с ними ту воду, возможно, всего в нескольких мощных гребках хвоста от того, чтобы сомкнуть свои огромные пасти, способные проглотить выдру целиком? Винокур поежился, стоя под тёплыми лучами утреннего солнца. Казалось, что он наслаждался тем ночным путешествием, но теперь, когда у него появился шанс снова погрузиться в море, он колебался.

Его раздумья прервал отряд выдр под началом Сэйбрука — включая его собственного отца, Варнокура, — направлявшийся к берегу. Уртблад дал им особое поручение. Хотя крепость стояла у самого берега, зайцы и барсуки не были ни хорошими пловцами, ни искусными рыбаками, и поэтому морские богатства оставались для них недоступными. Уртблад намеревался это изменить… и у него были подходящие для этого задания.

У него были сети, неводы и все другое для подводной охоты. Сегодня выдры были освобождены от всех других обязанностей, чтобы пополнить запасы еды в крепости.

Когда Сэйбрук объяснил Винокуру этот план и с воодушевлением пригласил молодого редволльца разделить веселье, его колебания начали рассеиваться. В окружении товарищей и собственного отца, в прозрачных водах, где можно было заранее заметить любую опасность, он выглядел бы глупо, если бы отказался из-за каких-то неясных страхов. Но он все равно колебался. Потребовались общие уговоры, а скорее — поддразнивания всего отряда, чтобы Винокур, наконец, согласился отправиться на рыбалку.

Варнокур был в приподнятом настроении:

— Ха! Нас не пустили в бой за эту груду камней, Винк, но теперь мы покажем, на что способны! Никто не обловит нас с тобой, когда мы в форме, да?

— Э, да… — Винокур дипломатично не напомнил, что весь его рыболовный опыт сводился к урокам Монтибанка в пруду Рэдволла, ведь его отец проводил в аббатстве всего несколько дней в году.

— Так и должно быть, а? Двое из нас, кто стоял в сторонке, пока эти речные волки пожинали славу за захват Саламандастрона, теперь докажем свою ценность… заставим этих толстохвостых радоваться, что взяли нас с собой!

Но Сэйбрук заметил неуверенность Винокура:

— Ты с нами, Винк?

— Ну…

— Конечно, он с нами! — рассмеялся Варнокур. — Даже якорь его не удержит! Верно, Винк?

Винокур посмотрел на отца, затем на Сэйбрука, а затем — на мерцающее море. Там, под волнами, скрывались тайны и чудеса. Кроме того, если он останется на берегу, потом он будет жалеть об этом всю жизнь. Жизнь дана, чтобы ее проживать, а кто знает, доведется ли ему снова увидеть океан?

Он сжал челюсти и выпрямился.

— Конечно, я с вами!

— Тогда снимай рясу и присоединяйся к остальным! — подбодрил Варнокур.

Винокур аккуратно свернул одежду и оставил ее на скале выше линии прилива.

— Ладно… давайте ловить рыбу!

К концу того первого дня сомнения Винокура по поводу плавания в океане исчезли навсегда. Подводный мир был местом безграничных чудес. Солнечные лучи, падающие с рябящей поверхности сквозь водно-зеленую воду, позволяли Винокуру ясно видеть на глубине многих длин тела. Он впервые увидел, как на самом деле выглядят светящиеся медущы: крошечные овальные тела размером и формой с крыжовник, но кристально чистые, так что их почти невозможно было разглядеть, если только не искать их самым тщательным образом. Восемь мерцающих полос проходили по их поверхности от одного конца до другого, и солнечный свет играл на них переливающимися волнами зеленого, фиолетового, оранжевого, красного, желтого и синего цветов. Удивительно, что существа, которые ночью светились как холодный огонь, при дневном свете переливались всеми цветами радуги, как живые драгоценности! Это были самые прекрасные существа из всех, что Винокур когда-либо видел, и теперь, зная их истинную природу, он никогда бы не подумал попробовать одно из них на вкус, как это раньше сделал Олимпо.

За каждым медузами тянулись два длинных перьевых венчика — тонкие белые нити, едва заметные, чем сами овальные тельца. Они были липкими на ощупь, и несколько раз Винокур обнаруживал, что они прилипают к его лицу и другим частям тела, когда он проплывает сквозь них, не подозревая об этом. Единственный способ избежать этого, как он понял, — плыть быстро, чтобы поток воды, проносящийся над его гладкой фигурой, смыл их.

Но медузы были лишь верхним слоем чудес, которые можно было здесь найти. Сэйбрук и другие выдры, имевшие опыт работы в океане, повели остальных на морское дно, где находилось большинство легкодоступной еды. Они показали, как можно найти, поймать и принести на песчаный берег различные виды добычи.

А какое здесь было разнообразие! Глыбы мидий с раковинами иссиня-черного цвета, чьи привязи можно было отрезать от камней острым ножом. Морские гребешки с их причудливыми двойными рядами голубых глаз, которые пытались убежать от поимки, клацая своими двустворчатыми раковинами. Волнисто-чешуйчатые петушки, которых находили так же, как и моллюсков, но они были меньше и легче переносились. И, конечно же, креветки, которых было столько, что хватило бы на сотню прудов в Рэдволле. Выдры набирали их в один пузатый сачок за другим. В мгновение ока они наловили столько, что хватило бы на суп из креветок для каждого солдата Уртблада.

Весь тот день чудеса сыпались на Винокура нескончаемым потоком. Помимо медуз были и другие желеобразные существа: плоские, похожие на гигантские обеденные тарелки с четырехлистными клеверными узорами лавандового или желтого цвета в центре, или большие белые шары с волнистой фиолетовой каймой и кустистыми, похожими на губки лапками, торчащими из их нижней части. На скалах росли цветы всех мыслимых оттенков, лепестки которых беззаботно развевались в приливах и отливах, но на самом деле это были животные, а их трепещущие руки несли жалящую смерть любой мелкой рыбешке, которая на них наткнется. Колючие круглые шары, больше похожие на живых иголок, чем на ежей, которые, несмотря на отсутствие глаз, каким-то образом направлялись на Винокура при каждом его приближении. Многорукие звездообразные существа медленно ползали по скалам и питались мидиями и устрицами, медленно раздвигая двойные раковины и просовывая между ними рот (или это был желудок?). Было даже одно существо, похожее на уродливый грязный огурец, лежавший на песчаном дне, которое, казалось, выплюныло все свои внутренности на Винокура, когда тот подплыл к нему... а потом медленно уползало, легко и непринужденно!

Но самое удивительное, что в тот день Винокур узнал, что есть рыбы, которые действительно летают! Сначала он увидел их краем глаза и подумал, что ему, конечно, мерещится. Но когда он рассказал об этом Сэйбруку, капитан выдр заверил его, что да, действительно есть рыбы, которые используют боковые плавники как крылья для скольжения и могут перемещаться с помощью хвоста на довольно большие расстояния.

— Но есть их вредно, — заключил Сейбрук и снова нырнул под воду.

Некоторое время Винокур оставался на ногах, ступая по воде и покачиваясь на волнах, и наблюдал за летучими рыбами. Чтобы поймать их, нужно было быстро смотреть по сторонам, поскольку невозможно было предугадать, где они всплывут в следующий раз. Винку захотелось вернуться в Рэдволл и рассказать обо всем этом своим друзьям из аббатства.

Несомненно, в этой стране чудес были вещи, способные вселить страх в сердце даже самой отважной выдры. С первым из них Винокур столкнулся, когда сосредоточенно копался в моллюске. Взглянув вверх сквозь взбаламученный ил, он увидел кошмарный образ, состоящий из глаз-стебельков, копьевидных усиков и грозных клешней, которые пытались перекусить его пополам за талию. Винокур выронил моллюска и в тревоге отпрянул в сторону.

Сэйбрук и несколько его спутников, заметив его стремительный подъем, последовали за ним. Выплевывая воду, которую он нечаянно проглотил, Винокур описал существо, как мог, не зная, поверят ли ему.

Лицо Сэйбрука озарилось.

— Омар, парень! Отличная добыча!

— Но, но, эта тварь больше любого из нас! И она только что пыталась разделить меня надвое!

— Просто надо знать, как с ними обращаться, вот и все! Тулия, Брот, принесите мне веревки — мы покажем этим сухопутчикам, как это делается!

И он им это показал. Сэйбрук и его товарищи ловко проказали, как несколько выдр, работая в команде, могут надежно связать смертоносные клешни омара. Выдры были гораздо быстрее и проворнее его, не говоря уже о том, что гораздо умнее, и за очень короткое время они сделали омара безвредным. Или почти безвредным: он все еще мог размахивать своими связанными клешнями, как дубинками, а выдры старались избегать их. Сэйбрук и шестеро других схватили омара за одну из остроконечных лап вытащили увесистое существо на поверхность.

Винокур с Варнокуром изучали его с расстояния в несколько безопасных шагов.

— Ужас! — воскликнул отец-выдра. — Да это же креветка из моего худшего кошмара! Капитан, вы точно уверены, что это съедобно? У него броня толще, чем мой хвост!

— Да ну, не все так страшно! — Сэйбрук хлопнул омара по длинному хвосту. — В этом самом хвосте мяса хватит, чтоб накормить весь наш отряд выдр. — Он шагнул вперёд и похлопал по одной из связанных клешней. — А в этих самых челюстях, что едва тебя пополам не разрезали, Винк, и вовсе полно лакомого мяса. Да вкуснее любой креветки, говорю вам. Пошли, друзья, посмотрим, не найдётся ли еще парочка таких!

Сэйбрук повёл большинство своих товарищей обратно в море. Брот, Олимпо и Росбор остались, спутывая ноги омара сетями, чтобы тот не смог уползти обратно в воду. Два редволльца наблюдали за этим с интересом.

— Скажите, а как мы его прикончим? — спросил Варнокур.

— Ну, — рассмеялся Росбор, — сначала нужно раздобыть о-о-очень, очень, очень большую кастрюлю…

До конца дня выдры поймали еще двух лобстеров. Этих гигантов добавили к уже собранному улову: корзине моллюсков, половине корзины гребешков, рапанов и сердцевидок, двум корзинам мидий и устриц, а также пяти корзинам креветок. Часть добычи была отправлена на кухню еще днем, чтобы землеройки успели заранее приготовить креветочный суп и похлебку из моллюсков к ужину. Однако когда выдры прибыли позже с остальной частью улова, большинство поваров с криками бросились вон из кухни. Что, впрочем, оказалось к лучшему, ведь только выдры знали, как правильно готовить омара. Им даже пришлось наведаться в оружейную за боевыми топорами и тяжелыми пиками. Но когда ночью все отведали результат их трудов, никто не пожалел о потраченных усилиях.

Невероятно, но за один ужин голодное войско умяла весь улов выдр. А это значило, что на следующий день им предстояло вновь выходить в море…

Но ни одна выдра даже не подумала жаловаться. Благодаря наставлениям Сэйбрука и нескольких других «старых морских волков» весь отряд теперь чувствовал себя в прибрежных водах как дома. А будучи прирожденными рыбаками, они предпочли бы этот труд любой работе, которую им могли бы поручить в Саламандастроне. Винокур полностью разделял их мнение: на следующее утро он без колебаний нырнул в волны, с радостью вновь окунувшись в этот чудесный мир.

К полудню они уже собрали внушительное количество креветок, моллюсков и устриц, разложив добычу выше линии прилива. К тому же, им удалось вытащить на берег первого за день омара.

Винокур возле большой подводной пещеры наткнулся на краба. Он и Сэйбрук вынырнули, чтобы обсудить находку.

— Держись подальше от крабов, — строго предупредил Сэйбрук. — Они куда опаснее любых омаров! А мяса в клешнях так мало, что оно того не стоит.

— Понял. Ты здесь главный знаток, — кивнул Винокур, глядя в сторону берега. — Так мы рискуем выловить всю живность в округе. Еще день-другой — и не останется ни одного существа с плавниками или клешнями на расстоянии заплыва от Саламандастрона!

Сэйбрук лишь отмахнулся от таких опасений.

— Это ж не ваш уютный пруд в Аббатстве, Винк, и даже не широкие речные просторы. Море постоянно меняется. То, что есть сегодня, завтра может исчезнуть, но на его месте появится что-то новое. Мы можем рыбачить весь сезон и даже не заденем краешек тех богатств, что здесь водятся. Да мы ведь еще даже не приступили к настоящей рыбалке! Сельдь, макрель, сардина, кефаль, каменный окунь, тунец, хек, минтай, треска, сайда, палтус, камбала…

— Ого! — Винокур ошеломленно распахнул глаза. — Похоже, еды тут хватит на всех!

— Чтобы в море стало заметно меньше рыбы, пришлось бы родиться еще миллионам выдр, — усмехнулся Сэйбрук. — Это же море!

К середине дня случилось нечто странное. Пока Винокур плыл в толще воды между поверхностью и морским дном, мимо него мелькнуло странное существо. Именно мелькнуло — ведь оно было вытянутое, как толстая стрела, и неслось зигзагом с невероятной скоростью. Оно промчалось так быстро, что выдру даже не удалось разглядеть деталей.

Оглядевшись, не прячется ли где еще парочка таких созданий, Варнокур посмотрел в сторону открытого моря…

И увидел живую стену существ, стремительно надвигающуюся из глубин. Эта подводная стена простиралась от поверхности до самого дна, не оставляя ни единого прохода. А сама стена — несметные тысячи этих стрелоподобных существ, плывущих в унисон — была устремлена прямо к берегу.

Еще несколько тварей промелькнуло мимо Винокура, пока он плыл к поверхности. Он оглядел волны в поисках своих собратьев-выдр. Может быть, эти рыбы-стрелы безвредны? Но те несколько, что он видел вблизи, казались длиной с его ласту. При таком количестве надвигающихся на них рыб он не считал разумным становиться на их пути.

Сэйбрук всплыл рядом с Варнокуром.

— Кальмары! — крикнул он рэдволльцу и нескольким другим, оказавшимся в пределах слышимости. — Надо немедленно вывести весь отряд на берег!

— Кальмары? Они опасны? — спросил Винокур. Но Сэйбрук уже снова ушёл под воду. Винокур тоже нырнул, следуя за капитаном выдр.

Почти все выдры уже заметили огромное скопление существ и замерли в ожидании. Тех немногих, кто был слишком увлечен поиском добычи на дне, быстро предупредили, и вскоре весь отряд мощными гребками устремился к берегу.

Но они не успевали. Косяк настиг их слишком быстро, а до берега было слишком далеко, чтобы добраться туда на одном дыхании. Если бы выдрам не нужно было всплывать за воздухом, они, возможно, смогли бы удержать небольшой отрыв. Но теперь перед ними стоял выбор — захлебнуться или быть настигнутыми.

Ни одна выдра не выбрала бы утонуть — их инстинкты были слишком сильны. Они всплыли, глотая воздух, даже несмотря на то, что передний край косяка уже накрыл их. Они скорее станут добычей, чем пойдут против самой своей природы.

И вдруг все закончилось. До берега оставалось еще немного, когда преследующая их масса резко свернула в сторону, словно один огромный зверь, управляемый единым разумом. Варнокур понял, что они вышли на слишком мелкие воды, где косяк уже не мог двигаться дальше. Чтобы продолжить погоню, кальмары должны были бы так плотно сжаться друг к другу, что между ними не осталось бы и капли пространства. Но, похоже, не только выдры инстинктивно избегали удушья!

Сорок с лишним тяжело дышащих выдр выбрались из прибоя и рухнули на мокрый песок. Винокур обнаружил, что упал прямо между своим отцом и Сэйбруком.

— Вот это… нам повезло… да? — прохрипел молодой выдр. — Что бы… эти кальмары… сделали с нами?

— Да ничего, скорее всего, — пробормотал Сэйбрук.

— Чего?! — воскликнули два рэдволльца в один голос.

— Честно говоря, — продолжил Сэйбрук, — я бы не прочь поймать парочку сетями. При других обстоятельствах.

— Но… но зачем тогда мы убегали? Из-за того, что их было так много?

— В каком-то смысле, да. Видите ли, кальмары обычно мигрируют только ночью. А если целая орда несется среди бела дня, значит, их что-то гонит. И, скорее всего, это кто-то, с которым нам лучше не встречаться. Я подумал, что нам лучше выбраться на сушу до того, как оно появится. — Сэйбрук сел и, приложив лапу ко лбу, вгляделся в волны. — А вот и оно!

Все выдры проследили за его взглядом. За линией прибоя над водой на мгновение показались три черных холма. Из каждого взметнулся влажный фонтан, а затем они снова скрылись. Вслед за ними в воздух взметнулись белые всплески — существа ушли в глубину.

Выдры вздохнули, словно по команде.

— Ого! — воскликнул Варнокур. — Что это за чудовища?!

— Их называют косатками, — ответил Сэйбрук. — И, пожалуй, даже сам лорд Уртблад не стал бы с ними связываться.

— Еще бы! — кивнул Варнокур. — Кажется, каждая из них могла бы заглотить десяток выдр одним махом. Самые огромные рыбины, что я когда-либо видел!

— Это не рыбы, приятель. Их кровь такая же теплая, как у нас с тобой. Косатка — это кит. В море найдутся и киты покрупнее, но нет никого опаснее. Хитры, как лисы. Даже акулы боятся косаток!

Эти слова положили конец рыбалке на сегодня. Выдры взвалили на себя единственного пойманного омара и потащили его к горе. Косатки ещё раз показались из воды, выпустив прощальные фонтаны, напоминая о том, что выдры здесь лишь гости. И что, когда истинные хозяева морского царства выходят на охоту, лучше всего оставаться на твердой суше.