Путь домой (гет)

Бормоча проклятия испанцам и злой судьбе своего капитана, штурман Питт спустился по широкой лестнице. Его друг уже все решил для себя, Джереми видел это в его глазах. К этому дню Блад бесчисленное количество раз мог расстаться со своей жизнью, и часто вопреки всему выходил победителем из самых безнадежных ситуаций. И в Маркайбо, и в Картахене, да одному Богу известно, где еще — он всегда встречал опасность, дерзко глядя ей в лицо. Но теперь, когда под ударом находился не он сам, а самый дорогой ему человек, Питер Блад был уязвим как никогда... Джереми передернул плечами, представив, с какой выдумкой подойдет дон Мигель к процедуре казни своего давнего врага. В нем теплилась надежда, что и сейчас Питер что-нибудь да придумает, и сам он велел ничего не предпринимать, но все же... 

А еще Питт не верил в нерушимость слова испанских грандов. Он остановился и посмотрел на караульного.

— Как тебя звать, парень?

— Джон Риддинк, сэр!

— Во сколько ты заступил на пост, Джон Риддинк?

— В десять утра, сэр.

— И как всегда, у его превосходительства посетители в очередь стоят? — Питт соображал, как бы ему выведать интересующие его сведения и не вызвать недоумения у часового.

— Никак нет сэр, — простодушно и словоохотливо ответил солдат. — Я и сам удивляюсь, только вы, сэр. Может, раньше кто был. Так это головная боль начальника охраны, сержанта Доусона, то-то у него с утра был вид, будто он лягушку проглотил...

«Так-так, Доусон. Значит, лягушку проглотил?» — Джереми не верил своей удаче. Он знал сержанта. Мог ли тот видеть или слышать что-то? Скорее всего, послание испанца доставили сегодняшней ночью или утром... 

Джереми не представляла, что будет делать, если ему что-то удаться узнать, но попытаться в любом случае стоило.

— Так поди-ка, сержант отправился свою головную боль лечить? — усмехнулся он

— Непременно отправился, сэр! Уж как водится, к Дядюшке Сэму.

— Не грусти, Джон Риддинк! Вот сменишься, сможешь и ты пропустить стаканчик-другой...

* * *

Как и сказал славный парень Джон Риддинк, сержант Доусон обнаружился в таверне «У Дядюшки Сэма». Сидел себе в расстегнутом мундире за столом в углу да попивал ром. 

«Эх и нагорит тебе, сержант, от начальства» — подумал Джереми, заметив, что стоящая перед тем бутылка почти пуста. — «С какой это радости ты разгулялся?» 

Он придвинул свободный табурет к столу Доусона.

— Проклятая жара, сержант Доусон.

Мутный взгляд сержанта сфокусировался на штурмане, и он даже попытался привстать.

— Мис...тер Питт, рад вас видеть, сэр... 

Попытка поприветствовать Питта как полагается не увенчалась успехом, сержант мешковато осел на скамью и вдруг скуксился.

— Неприятности, сержант?

— Тс-с-с... — прижал тот палец к губам. — Об этом никто не должен знать...

— Слово моряка, — проникновенно пообещал Питт.

Сержант погрозил ему пальцем:

— Это все равно, что поручить лису стеречь курятник... Моя сестренка Дженни спуталась с вашим братом...

Джереми возвел очи горе, готовясь выслушать длинную и, без сомнения, жалостную историю сестренки сержанта, но тот спохватился, вспомнив, что проявляет непочтительность к старшему по званию, и даже слегка протрезвел:

— Виноват, сэр. Я не вас имел ввиду, сэр... 

— Конечно, сержант, — терпеливо вздохнул Джереми.

— Я слишком много болтаю, сэр...

«Начинается», — с досадой подумал шутрман и оглянулся. Заметив невдалеке служанку, он махнул ей рукой, и когда девушка подошла, бросил на ее поднос монету.

— Принеси-ка нам еще одну бутылку, милая.

Доусон воодушевился и преданно глянул в глаза Питту.

— Вот если бы все офицеры были такими... как вы. Вы понимаете... простого солдата...

— Так что стряслось, мистер Доусон?

— Вам скажу, вам можно, мистер Питт, — зашептал вдруг тот едва слышно. — Странные дела тут творятся.... Странные и темные. 

Джереми наклонился к Доусону, стараясь не пропустить ни слова. 

— Ночью к его превосходительству пришел человек... плохой человек... он утверждал, что знает что-то о покойной миссис Блад...

Питт затаил дыхание, он боялся спугнуть откровенность, посетившую его собеседника. 

— Господин губернатор приказал мне оставить его наедине с тем человеком...

— Что вы слышали, мистер Доусон? Ведь вы что-то слышали? — так же тихо спросил Джереми.

— Немного, мистер Питт... вы не подумайте, разве же это годно, подслушивать... Тот человек долго не выходил из кабинета, я забеспокоился, все ли ладно, и подошел к двери... Вот и услышал про Ислу-де-Мона — будто есть такой островок недалеко от Эспаньолы. И будто его превосходительство будут там ждать... Они говорили очень тихо... Но я понял, что господину губернатору грозит опасность... Знаете, мистер Питт, я уже служил здесь и при губернаторе Моргане, прости ему Господь его прегрешения, и уж конечно, при губернаторе Бишопе. Так скажу вам, что нынешний губернатор... мне будет очень жаль, если с ним приключится беда...

Служанка бухнула перед ними тяжелый поднос, на котором стояла бутылка и две кружки, оба вздрогнули и переглянулись.

— Вы уж никому, мистер Питт, сэр. И так его превосходительство велел молчать про посетителя...

— Конечно, мистер Доусон. И вы исполняйте приказ господина губернатора. Вы поэтому сидите тут и... — Джереми кивнул на опустошенную бутылку с ромом.

— Отчасти, мистер Питт... Слаб я на это дело, вот и преподобный Джозеф меня порицает...

— Прислушивайтесь к преподобному, — посоветовал штурман, с угрызениями совести поглядывая на вторую бутылку, которая ожидала своего часа.

— Да знаю я, знаю, — огорченно пробормотал Доусон, голова его склонилась на стол, и через минуту Питт услышал похрапывание.

Взяв бутылку, он встал из за стола и подошел к стойке, за которой почтенный дядюшка Сэм считал выручку.

— Мистер Доусон устал после караула, вы уж не тревожьте его, дядюшка Сэм. А бутылку поставите ему от меня в следующий раз.

— Не извольте беспокоиться, сэр, — покладисто отозвался хозяин, — Будет исполнено.

* * *

Джереми вышел из таверны и огляделся. Солнце стояло почти в зените, скоро духота станет невыносимой. 

«И что теперь, Джереми Питт? Что с того, что ты узнал про остров? О черт, сегодня же еще эти занятия по навигации. Самое время вернуться на «Император», наверняка адмирал Крофорд уже рвет и мечет».

Он зашагал по направлению к гавани, но адмиралу ямайской эскадры в этот день пришлось запастись немалым терпением. Не успел Питт пройти и сотни ярдов, как налетел на невысокого крепкого человека.

— Ты, никак, глаза у дядюшки Сэма оставил, штурман Питт? — прозвучал знакомый насмешливый голос.

Джереми поднял глаза и воскликнул:

— Дик! Давненько не виделись! Как идут дела в «Сундуке с золотом»?

— Идут дела, идут.

Дик Хейтон, бывший боцман «Арабеллы», остепенился, осел на берегу и даже открыл кабачок. Не мудрено, Хейтон всегда отличался практическим складом ума и хозяйственностью. Джереми один раз заходил к нему, поздравить с открытием заведения, но с тех пор они не виделись, и сейчас молодой моряк обрадовался встрече.

— А ты с чего такой смурной? — спросил Хейтон.

— Есть с чего... 

— Пойдем-ка потолкуем...

* * *

— Что, Джереми, сладка ли служба королю Вильгельму?

— Служба — она служба и есть, — буркнул Питт.

Они сидели в полутемной каморке, где Дик принимал своих деловых партнеров. Через стенку доносился приглушенный гул полного в обеденный час кабачка Хейтона. Дела и в правду шли хорошо.

— Звал тебя Дайк, а ты, дуралей, не послушался. Оно, конечно, и сейчас не поздно... Эх, вот и капитан наш... — Хейтон нахмурился. — Уж не от него ли ты такой... всклокоченный?

— От него.

— И... что он? — в голосе Дика прозвучало искренне беспокойство, но Джереми промолчал, помня о предупреждении Блада.

Бывший боцман покачал головой:

— Горе-то. Как он без нее?

— Плохо...

— Зря он согласился стать губернатором... Брал бы свою кралю да ехал с ней хоть на Барбадос, — продолжил между тем Хейтон.

— Ему особо выбирать не приходилось, — не глядя на него пробормотал Джереми и неожиданно для себя добавил: — Как и сейчас...

— Что — сейчас?

— Ничего, — прикусил язык штурман.

Хейтон пристально посмотрел на него:

— Джереми Питт, врать ты не умеешь, выкладывай. Или не доверяешь мне?

Джереми колебался, не решаясь рассказать ему об услышанном от Блада. 

«Имею ли я право идти против воли Питера? Но... я не могу оставить все, как есть... Хейтон был с нами с самого начала и ни разу не дрогнул... Кому, как не ему можно доверять...»

Он облизнул пересохшие губы и выдавил из себя:

— Питеру грозит смертельная опасность...