Изгнанник Изобилия (джен)

На рассвете я проснулся с лихорадочным ощущением, будто внутри груди за ночь образовался узел из натянутых струн. Шум с улицы ещё не достигал привычного дневного уровня, но я слышал, как внизу, в общем зале «Старой короны», уже движутся какие-то люди. Чуть приподнявшись на локтях, я долго смотрел на зашарканный пол своей крохотной комнатушки. Сырость, запах плесени, тонкий сквозняк из разбитого окна — всё это я уже воспринимал без ужаса, почти примирился. Но сегодня что-то грызло меня не отпуская, и какой-то уголок души нашёптывал: «Будь внимателен. Не пропусти очередной шанс».

Я потёр виски, пытаясь унять гулкие отголоски кошмаров. Последние ночи приносили беспокойные сны, пронизанные голосами и странными тенями, будто мой мозг не отпускал недавнего удара менталиста. Но рано или поздно все шрамы на душе затягиваются, оставляя лишь стойкую решимость: не позволить такому повториться.

Когда я спустился в общий зал, трактирщик мельком взглянул на меня исподлобья, кивнул в сторону дымящегося котла. Я, шатаясь, добрёл до стойки, где мне бросили миску едва тёплой похлёбки и черствую корку хлеба.

— Долг не забудь, — буркнул хозяин, не сходя с места.

— Вижу, сегодня настроение не лучше обычного, — ответил я вполголоса, стараясь не выказать раздражения.

Сев за стол, я попытался сосредоточиться на еде, чтобы хоть немного восполнить силы. За последние дни жизнь в Равенхольме научила меня простой истине: если не сможешь утолить голод — рискуешь быстро вылететь в канаву, не выдержав местных реалий.

Угрюмая тишина зала нарушалась разве что пыхтением хозяина, да скрипом ступеней, по которым кто-то нетвёрдым шагом спускался. Я ел похлёбку и вспоминал разговор с мастерицей Эльдой. Она открыла передо мной чуть больше о свитках, рунах, формировании заклятий — достаточно, чтобы я понял, насколько долг и сложен этот путь. И как сильно мне не хватает систематических уроков.

«Зато кое-что всё же есть, — подумал я, осторожно дотрагиваясь до подаренного Рейсом амулета, спрятанного в кармане. — По крайней мере, теперь ментальный взлом не так прост, если на меня снова кто-нибудь нападёт».

Вчера вечером я попытался потренироваться в рунном письме, но чувствовал такое утомление, что едва удерживал мел в пальцах. Да и чернил, необходимых для полноценного свитка, у меня нет — нужно купить у торговцев или выменять у Эльды на новую порцию редких трав. В любом случае, без медяков не обойтись.

Я доел суп и встал, чтобы отнести посуду к стойке. Хозяин лишь скользнул по мне взглядом и проворчал что-то неразборчивое. Наверное, его раздражало, что я каждый день болтаюсь здесь без особых доходов и не могу вовремя вносить оплату за жильё. Мне и самому всё это надоело.

В этот день, в отличие от предыдущих, на улицах было даже более оживлённо: похоже, привезли какую-то партию зерна в город, и люди спешили занять место в очереди за немного дешевле продающимся хлебом. Я видел, как трое тощих крестьян с пустыми мешками бранились на перекрёстке: «Если не хватит, мне не на что жить!» — кричал один из них с воспалёнными глазами.

Глядя на это зрелище, я невольно вспомнил ту реальность, из которой пришёл. В 2087 году подобные сцены были невозможны: искусственный интеллект давно наладил идеальную логистику, бесконечное производство еды. Никто не голодал, никто не дрался за крошки. Но ведь и смысл жизни там утратился — люди жили, как в тепличных условиях, в вечной лени и скуке.

Впрочем, я помнил рассказы своих родителей: они говорили про кризис 2030-х, когда сверхмощные ИИ стремительно заменяли людей во всех рабочих сферах, но ещё не существовало посткапиталистического распределения благ. Компании и элиты получали колоссальную выгоду, тогда как миллионы оставались без работы и средств к существованию. Возникали протесты, голодные бунты, а государственные структуры не успевали перестраиваться под новую экономику. Люди шарахались от будущего, боясь, что ИИ займёт все ниши. Мои родители пережили тот переход, вспоминали: «Это было страшно — отчаяние, голодные глаза людей в перенаселенных кварталах…»

Сейчас, глядя на эти умершие от голода тела у обочины — да, у самой городской стены я различил несколько трупов, над которыми кружили тощие вороны, — я невольно содрогнулся. Там, в реальности, давно забыли такое слово — «трупы на улицах от голода». А здесь я видел перед собой людей, которых никто не похоронил, высохшие лица, застывшие в судорожной гримасе. Несколько прохожих бросили в их сторону равнодушные взгляды: «Ещё одни».

Меня прошиб холодный пот. «Неужели и со мной может такое случиться? — промелькнуло в голове. — Если я не смогу зарабатывать, если не смогу добыть еду…»

Я машинально ускорил шаг. Почему-то в груди шевельнулось чувство предостережения, словно что-то во мне, эта странная «интуиция», кричало: «Иди скорее, не смотри на это, сейчас — не время».

Во всяком случае, у меня есть цель: расти в магии. А может, однажды и помогать другим. Или как минимум выжить.

Отыскав и купив за пару жалких монет ломоть чёрствого хлеба, я отправился к башне Рейса. Думал, что если сегодня он не даст мне хоть какую-то подработку или поручение, то пойду к Эльде — продолжать осваивать азы. Именно её «Вспышка» уже не раз спасала меня.

В коридоре башни царила привычная полутьма, а Илла, встретив меня на пороге, казалась озабоченной — держала у груди свёрток каких-то бумаг и чуть ли не прижимала их к груди, будто боялась потерять.

— Мастер сказал, что ты можешь помочь ему кое в чём, — сообщила она, не дожидаясь моего приветствия. — Но он ничего не рассказал в деталях. Может, сейчас наверху объяснит.

Я кивнул, с облегчением ощущая, что Рейс всё-таки решил привлечь меня к работе. Не придётся без толку шататься по городу. Наверху по деревянной лестнице действительно раздавались звуки шагов и приглушённая ругань — похоже, маг что-то искал в куче склянок.

Мы поднялись на второй этаж, где помещение походило на алхимическую лабораторию: длинный стол, заставленный ретортами, колбами, пузырьками и пергаментами с исписанными символами. Рейс стоял, склонившись над широким медным тазом, в котором что-то булькало и испарялось дымкой синеватого цвета.

— А, вот ты, — буркнул он, не оборачиваясь. — Хорошо, что пришёл. Придержи-ка вот это…

Он протянул мне изящный стеклянный сосуд, стенки которого покрывали рунические надсечки. Дно мерцало багровым отливом, будто там застыла кровь. Я осторожно взял сосуд двумя руками.

— Что в нём? — не удержавшись, спросил я.

— Остатки эссенции из природных линий, — коротко ответил Рейс. — Экспериментирую с реакциями, пытаясь выделить чистую ману и «привязать» её к алхимическому раствору. Если получится, смогу стабилизировать некоторые формулы…

Судя по напряжённому тону, он не собирался углубляться в объяснения для новичка. Но я всё равно внимал каждому слову, стараясь уловить что-нибудь новое.

— Тебе нужно понемногу вливать эту эссенцию в таз, — распорядился Рейс. — Но аккуратно, соблюдай соотношение: примерно по три капли каждые двадцать ударов сердца.

Я сглотнул и повернулся к медному тазу, откуда поднимался кисловатый дым. Илла, нахмурившись, отошла в сторону, будто не хотела находиться слишком близко к потенциально взрывоопасной смеси.

Рейс скрестил руки на груди, следя за мной, как учитель за провинившимся учеником.

— Ты должен почувствовать темп потока, — сказал он. — Не просто считать «раз, два, три…» — а ощущать, когда узор вокруг раствора готов к новой порции. Иначе получим либо перелив, либо дефицит.

Я слегка напрягся, но понял, что в чём-то это похоже на моё интуитивное чувство потоков при использовании «Вспышки». Осторожно протянув сосуд над тазом, я сосредоточился, пытаясь уловить в воздухе знакомую вибрацию.

Внутри меня отдалённо шелохнулось что-то, будто я коснулся кончиками пальцев невидимого тока. Сделал медленный вдох — и на изломе дыхания почувствовал слабый толчок, словно из глубин «цепей» внутри. Капля закапала с сосуда, упала в дымящуюся жидкость. Послышалось тихое шипение.

— Хорошо, — пробормотал Рейс. — Продолжай.

Я стоял, считая удары сердца. Вроде бы через каждые двадцать медленных стуков я вновь ощущал короткий импульс, предупреждающий: «Пора, давай ещё каплю». И каждый раз капля эссенции с багровым отливом падала в дымящийся раствор.

Через несколько минут лоб у меня покрылся испариной, а руки начали неметь. Мне казалось, что это простая механическая работа — но на самом деле нужно было держать равновесие, не пролить ни капли лишней, а главное — не сбиться с ритма. Я был почти уверен: если дать лишнюю каплю не вовремя, раствор взорвётся или схлопнется с неведомыми последствиями.

Наконец сосуд опустел, на дне осталось лишь мутноватое пятно. Я поднял взгляд на Рейса.

— Справился, — сухо констатировал он. — Оставь его тут.

Аккуратно отставив сосуд, я разогнул затёкшие плечи. Илла, выглядывая из-за стеллажа, облегчённо выдохнула, а маг склонился над тазом, принюхался к дыму. Далёкие отблески света плясали на его лице, и в этот миг он выглядел… увлечённым, даже одержимым своей алхимией.

— Теперь погляди, — вдруг сказал он, щёлкнув пальцами над раствором.

Я пригляделся: внутри сизого клубка на поверхности «бульона» заблестели искры, складываясь в мелкие цепочки, то вспыхивая, то гаснув. Будто магические руны сами рождались из суспензии маны. И при каждом мерцании я ощущал тонкий укол в груди, словно эхо моей собственной ментальной активности.

— Красивая штука, — пробормотал я.

Рейс кивнул.

— Это зачаточное состояние того, что можно потом зафиксировать в свитке или артефакте. Если правильно собрать… — Он хмуро прикусил губу, не договорив, и отмахнулся. — Тебе рано это знать. Но запомни: наша цель — научиться удерживать энергию в стабильной форме. Свитки — лишь один из способов. Алхимические растворы — другой.

Он достал из кармана горсть порошка и рассыпал по краю таза, отчего дым ещё больше заволок воздух. Мне пришлось закашляться и отойти на шаг.

— Всё, можешь идти, — произнёс он, махнув рукой. — Сегодняшняя помощь вполне достаточна. Разве что… если хочешь, сними копию с этого чертежа.

Маг указал на лист пергамента, лежавший на соседнем столе. Я подошёл: там действительно был схематичный круг, вписанный в ромб, со множеством мелких значков — руны «Вход», «Стабилизация», «Выход», и ещё несколько, которых я не знал.

— Мне нужна копия, чтобы отправить её… кое-кому, — неопределённо пояснил Рейс. — А я сейчас занят, так что займись сам.

Это был шанс для меня. Без вопросов уселся, взял пустой лист и перо, начал аккуратно перерисовывать символы. Чувствовал себя школьником, который срисовывает сложную геометрическую фигуру. Периодически замирал, чтобы не сбиться, и снова замечал, как внутри что-то вибрирует в такт рунам. «Словно поток сам резонирует, — подумал я. — Может, у меня есть способность чувствовать тонкие колебания».

Почерк у меня, конечно, не элитный, и рука дрожала от напряжения, но старался вывести каждую чёрточку ровно. Илла периодически заглядывала через плечо, не вмешиваясь. Рейс после десяти минут нетерпеливо сказал: «Поторопись!», и я понял, что ему некогда любоваться моим старанием.

Когда закончил, отдал копию магу. Он мельком взглянул, кивнул:

— Сойдёт. Не идеально, но понятно. Молодец, можешь быть свободен.

Я уже собирался уходить, но вдруг он остановил меня жестом:

— Постой. Вчера ты говорил про менталиста. Он использовал на тебе кошмарные видения?

— Да, — подтвердил я, чувствуя, как внутри неприятно ёкнуло при воспоминании о той боли. — Я едва не лишился рассудка.

— Тут тебе пригодится амулет, — Рейс бросил взгляд на мой карман. — Он слаб, но достаточно, чтобы отсеять простые внушения. А если столкнёшься с кем-то сильнее… — Он помедлил, словно хотел сказать «беги», но вслух произнёс другое: — Ну, всё узнаешь сам.

Я кивнул, мысленно понимая, что реальный совет: «Пока не готов противостоять, лучше не лезть». И правда, в таких вопросах торопиться — себе дороже.

Закончив у Рейса, я вышел из башни. День клонился к обеду, и я вновь столкнулся с дилеммой: где раздобыть пропитание и хоть какой-то заработок. Никакой уверенности в завтрашнем дне у меня не было. Но вспомнилось, что ведьма Эльда обещала продолжить уроки, если я принесу деньги или буду находить нужные компоненты.

«А может, снова сходить в болота? — мелькнула безумная мысль. — Но там слишком опасно». К тому же не факт, что каждый раз в болоте найдутся нужные растения. Это риск, оправданный лишь большим вознаграждением.

Побрёл к эльдиному домишку, расположенному на юге города у реки, как в прошлый раз. Приближаясь к вонючим трущобам, я заметил, что и здесь на улицах царила суета — люди толкались, ругались, кто-то стоял на коленях с протянутой рукой, а трое подозрительных типов в плащах краем глаза зыркали в мою сторону.

Интуиция вновь кольнула внутри: «Осторожнее. Лучше не ходить боковыми переулками». Я послушался, выбрав более оживлённую улочку, пусть и грязную.

У дверей Эльды постучал. Никто не ответил. Я постучал сильнее — и только тогда дверь распахнулась, выпуская дым с привкусом каких-то гарей. Ведьма стояла босиком, её волосы спутаны, лицо злое.

— Чего опять? — резко бросила она.

Я сглотнул:

— Учиться. Если ты не против. Я… может, могу помочь, заодно позаниматься?

Она смерила меня взглядом, будто решая, не выпихнуть ли обратно:

— Знаешь, мне сегодня не до уроков. Я с утра умирала от головной боли, а вчерашнее зелье вышло криво. Если хочешь, помоги дров нарубить и воды принести, тогда, может, что-то покажу.

Я кивнул с облегчением: «Хоть какая-то работа». Пошёл к перевёрнутому ящику у стены, где валялись полусгнившие поленья и тупой топор. Подумал, что если так буду работать за уроки, то вскоре мышцы не уступят силе Стаура-мечтателя.

Пока я возился с дровами, слышал, как она там за кашлями и ругательствами помешивает что-то в котёлке. Запах стоял мерзкий, едкий, будто варит сапог в сере. Или что-то похуже. Когда я закончил и занёс ей в дом оберемок поленьев, она кивнула:

— Спасибо. Теперь вот возьми эти ведра — колодец недалеко, за рыбацкими домами. Набери воды. Только гляди, чтоб не украли.

Я снова пошёл, ворча себе под нос: «Не думал, что учёба магии превратится в такого рода кабальную работу». Но да, здесь иначе не выйдет — каждый выкручивается, как может.

Когда я вернулся, с меня уже ручьями лился пот. В итоге, отдышавшись, присел на скамью в её комнатке. Она жевала какую-то травинку, морщась. На столе лежали пучки всяких растений, кое-что я узнал из тех, что уже помогал собирать.

— Ладно, — сказала Эльда, отпивая глоток из чаши с мутно-зелёной жидкостью, — расскажу тебе, как правильнее формировать узор для свитка. Я помню, ты делал эскизы?

— Да, — кивнул я радостно. — Пробовал «Вспышку» же. И руны по книге в библиотеке читал…

Она фыркнула:

— Чтение — это хорошо, но практика важнее. Иди сюда.

Ведьма расстелила передо мной кусок пергамента, на котором мелом уже были очерчены два круга, пересекающиеся так, что образовывался своеобразный «узел» в центре.

— Это основа для «простейшего оберега». Конечно, тебе нужны будут чернила с порошком маны, а не мел. Но пусть хотя бы потренируешься писать символы, — объяснила Эльда. — Смотри: я нанесла круг «внутренний» и «внешний», а между ними — зазор для руны «Вход» и «Связка».

Я наклонился, разглядывая. Вчера у Рейса видел что-то подобное — но там всё было гораздо сложнее.

— Твоя задача — вплести «малый фокус» в центральный узел. Это даёт эффект, схожий с амулетом на защиту от ментального вмешательства, но очень слабый. Скорее, отгонит лёгкие чужие внушения.

— Понятно, — прошептал я, доставая мелок. — Как именно?..

— Начни с «Входа», — показала она на небольшой символ, похожий на стрелу, впаянную в полукруг. — В библиотеке, может, говорилось, что у «Входа» несколько вариантов. Я использую вот этот, он надёжнее.

Я старался повторять: провести мелом идеальную дугу, вписать закорючку, которая делала «Вход» узнаваемым для местной магии. Рука дрожала, и Эльда поправляла: «Выше… нет, не так, смотри, ты связку портишь…». Мы так провозились минут десять, пока хотя бы приблизительно не вывели нужную форму.

— Хорошо. Теперь «Связка» — две волнистые линии, сходящиеся в точке, — инструктировала она. — Это будет соответствовать потоку, который передаётся во внутренний круг.

Я выписал это и перевёл дыхание: внутри чётко ощущалось, что любая неправильная черта может исказить весь узор.

— Внешний круг — это рамка, где будет аккумулироваться твоя мана, — продолжала она. — А в центральном узле мы укажем «Фокус». Гляди.

Она нарисовала набор завитков, переплетённых так, что напоминали цветок, но с колючками.

— Вот это — условная руна «Внутренний щит», — пояснила ведьма. — Она под силу даже новичку, если не заливать туда много энергии.

Я замер, пытаясь запомнить эти завитки. Потом медленно повторил их на своём пергаменте. Рука уже устала, пальцы налипли мелом.

— Неплохо, — проворчала Эльда. — Теперь можешь попробовать зарядить. Но не сильно, у нас всё равно нет нужных чернил, так что эффекта не будет. Просто почувствуй процесс.

Я сделал вдох, положил ладонь на центр узора и представил, как из моего «ядра» потоком течёт мана в пространство вокруг. Снова вспомнил, как несколько раз вызывал «Вспышку». Тут требовалось не направлять энергию наружу вспышкой, а «заливать» её в символы, чтобы они напитались.

Сначала ощутил лишь лёгкое пощипывание, но потом из глубин моего сознания поднялась волна, которая кольнула в груди. Я затаил дыхание, чувствуя, как рука будто нагревается, а под ладонью рождается слабое свечение. Внутренние «цепи» дрогнули, напоминая о своей хрупкости.

Через мгновение я резко выдохнул. Всё растворилось. В глазах потемнело, я чуть не качнулся вбок.

— Вот видишь, — насмешливо заметила Эльда, покачав головой. — Устал, как будто камней натаскал. А ведь это всего лишь «предварительная зарядка».

— А если бы я использовал настоящие чернила с манапорошком? — спросил я, приходя в себя.

— Тогда свиток хоть на время удержал бы вложенную энергию, — ответила ведьма. — Но чтобы он стал эффективным оберегом, нужно, во-первых, правильно «запечатать» руны, а во-вторых, знать, как активировать свиток. Сам он работает только при раскрывании и произнесении нужной арии.

Я кивнул. Всё это звучало логично, но так сложно. В голову лезла мысль: «Сколько лет надо, чтобы стать настоящим магом?»

Ведьма, видимо, увидев мою растерянность, смягчила голос:

— Не переживай. Начинают все примерно так же. У меня ушли годы, прежде чем я научилась делать хотя бы приличный охранный свиток. Да и то, — добавила она, усмехнувшись, — со мной никто не хотел возиться. Пришлось самой вынюхивать знания…

Помолчала, потом неожиданно предложила:

— Знаешь что, можешь иногда заходить и переписывать для меня сборники трав или выкройки рун. Я не люблю возиться с бумагами. Взамен покажу пару-тройку бытовых плетений.

Я благодарно улыбнулся:

— Согласен. Это лучше, чем погибать в болоте.

— Или умирать с голоду, — подметила она с циничной насмешкой. — Ладно, всё, на сегодня хватит. Я устала, у меня башка трещит.

— Хорошо. Спасибо… — начал я, не зная, стоит ли покланяться.

Она махнула рукой, выпроваживая меня к выходу:

— Когда будут деньги — приноси. И если сумеешь раздобыть редкую травку, то тоже приходи.

Так я снова вышел на улицу. День стоял хмурый, в воздухе носился запах близкого дождя. В трущобах у реки было неспокойно: кто-то ругался, люди понуро тащились, кое-где сидели бледные лица, которые я едва различал в сумеречном свете.

Пока шёл обратно, я внезапно ощутил смутную тревогу: будто за мной кто-то следит. Или просто нервы пошаливали. Попытался успокоиться: «Никто не тронет меня среди бела дня, да и не такая уж я ценная добыча…» Но шаги всё равно ускорил.

Вскоре понял, что голод снова дал о себе знать. У меня оставались крохи медяков, едва ли хватит на миску каши. Но и это лучше, чем ничего. Так что свернул на боковую улочку, где знал, стоит неприметная лавка с дешёвой едой.

Подкрепившись скудным обедом, я зашагал дальше. Раздумывал: «А не стоит ли заходить к Стауру? Может, у него есть мелкая работа?» Но вспомнил, что мы вчера долго возились, сегодня он вряд ли даст ещё одну подёнщину.

Тогда в сознании всплыл Ландер: «Может, у него какие-то идеи…» Однако наша последняя попытка завершилась столкновением с менталистом. Сомнительно, что Ландер уже придумал новую авантюру.

Брёл по улице, а голова всё время возвращалась к сцене с трупами возле городской стены. С трудом отгонял тяжкие мысли: «Неужели в этом мире так легко просто умереть с голоду?» Увидев пару жалких фигур, лежащих у заброшенного дома, я снова содрогнулся.

Память снова подсунула образы кризиса 2030-х: толпы безработных, умоляющие о пособиях, смятение правительства, кое-как пытавшегося внедрить универсальный базовый доход. Родители тогда говорили, что многие по-настоящему голодали. И все стоило бы решить, если бы элиты не жали ресурсы… Спустя десятилетия всё устаканилось, пришёл постдефицитный мир. Но здесь, в фэнтези, реальность была на другой шкале развития, да и магия почему-то не спасла людей от бедности.

Я ощутил горячую волну протеста в душе: «Так и буду смотреть, как люди умирают на улице? Я же сам еле-еле выживаю, да и ничего особого не могу…» Но, возможно, если когда-нибудь обрету серьёзную силу, смогу менять мир к лучшему. А пока — двигайся дальше.

Тем временем на горизонте сгустились облака, налетел ветер, и вскоре хлынул ливень. Я укрылся под козырьком дома, втиснулся в узкий проулок. Рядом двое бродяг тоже искали спасения от дождя, сдвинулись, чтобы меня пропустить. Впервые за всё время я увидел в их глазах не враждебность, а что-то вроде общего несчастья.

Постояв под ливнем, я понял, что нужно найти место переночевать. Возвращаться в «Старую корону»? Да, других вариантов у меня нет, разве что ночлежка у старухи, но там тесно и не всегда тепло. Но «Старая корона» хотя бы позволяла как-то отсрочивать плату… в меру.

Рванул к трактиру, промокая до нитки. Когда вошёл, с меня капала вода. Трактирщик при виде меня лишь покачал головой:

— Смотри, чтоб пол не разнёс. Эх…

Я попросил миску похлёбки, отдав последние медяшки. Нынче вечером зал был шумен: несколько подвыпивших гостей обсуждали то ли недавний набег на караван, то ли какую-то свадьбу. Я сел в углу и, кутаясь в плащ, пережидал холод.

Едва ли не задрёмывая, почувствовал, как кто-то тронул меня за плечо. Это был Ландер — с угрюмым лицом, в дорожном плаще с засаленным капюшоном.

— Слушай, — тихо сказал он, наклоняясь ко мне, — у меня есть мелкая работёнка, если хочешь. Правда, опасная, но платят хоть что-то.

Я вздрогнул: «Опять ты со своими опасными делами?» — но вслух сказал:

— Какого рода?

— Помнишь, я иногда сопровождаю мелкие караваны? Так вот, один торговец нанял трёх наёмников для охраны, но ему нужен ещё кто-то, кто сможет, если что, отвлечь внимание монстров или бандитов, слегка прикрыть их магией. Ничего особенного — хотя бы световыми заклятьями.

— И много платит? — спросил я, понимая, что Ландер хорошо осведомлён о моих способностях.

— Серебряную монету. Плюс часть добычи, если по пути найдём чего интересного. Но путь короткий: до ближайшей деревни за холмами, — пояснил Ландер. — Это не то чтобы очень много, но лучше, чем сидеть без гроша.

Сердце екнуло: «Серебро!» Этого хватило бы мне на пару дней проживания и еды. Но… риски?

— Неужели настолько опасен путь? — полувопросительно вымолвил я.

— Могут попасться волки или мелкие разбойники, но ничего смертельного, — успокоил он. — Там ходят слухи о беспорядочных нападениях, но это не жуткие бандитские шайки, а одиночные голодные люди. Если у нас есть трое наёмников, то справимся. А тебе нужно уметь ослеплять, да и хоть одна вспышка отвлечёт.

Я вздохнул, разрываясь между страхом и потребностью в деньгах.

— Когда выходим? — спросил наконец.

— Завтра на заре, — ответил он, тронув моё плечо, будто ободряя. — Встретимся у восточных ворот. Если придёшь — значит, согласен. Если нет — буду искать другого.

— Понял, — кивнул я. — Приду.

Серебро! И, возможно, не слишком уж смертельная опасность… Ну, волки — я умею ослеплять «Вспышкой», если понадобится. Наверное, смогу хоть чем-то помочь. А главное, за эти деньги я продолжу обучение у Эльды, куплю чуть-чуть чернил с магическим порошком.

Ландер кивнул, коротко улыбнулся и удалился за другой стол, где сидели какие-то вооружённые люди, видимо, те самые наёмники.

Я ещё немного посидел, согреваясь от похлёбки. Внутри бурлила смесь волнения и облегчения. «По крайней мере, теперь у меня есть план на завтра. И шанс перестать голодать».

Когда же поднялся наверх, чтобы лечь в холодной комнате, чувствовал привычное покалывание в руках — словно остатки от рунных упражнений. Закрыв за собой дверь, облегчённо выдохнул. «Надеюсь, никто не обчистит комнату ночью».

Распростёршись на узкой кровати, долго смотрел в потолок, прислушиваясь к отголоскам трактирного шума. Снова вспомнил голодные трупы, качающихся воронов над ними… Но у меня сейчас свой путь: не думать о масштабных проблемах, а просто заработать на хлеб и продолжить учиться.

На рассвете, как и договаривались, я отправился к восточным воротам. Едва успел выйти из «Старой короны», натянув старый плащ. Стоило солнцу лишь чуть подняться над крышами, как я разглядел небольшую группу у ворот: трое наёмников — двое мужиков и женщина, все с короткими мечами и кожаными доспехами, рядом с ними Ландер, а чуть поодаль — толстый мужичок с телегой, нагруженной мешками.

— О, а вот и наш маг, — сказал один из наёмников, косо оглядев меня. — Правда, на мага не очень похож.

— Ничего, — буркнул Ландер, — он умеет кое-что.

Торговец, тот самый толстяк, бросил на меня испытующий взгляд:

— Надеюсь, не сбежишь при первом шорохе?

— Постараюсь не сбежать, — ответил я, стараясь говорить уверенно.

— Ладно, хватит разговоров, — подытожила женщина-наёмница, проверяя ремни на доспехе. — Пошли!

Так мы и двинулись в путь. Я шагал рядом с телегой, старательно вглядываясь по сторонам: вокруг расстилались поля, точнее, когда-то поля, а сейчас — запущенные участки, заросшие бурьяном. Местами торчали остатки хижин. При виде этих развалин меня пробирал холодок: вот она, недавняя война.

Первое время шли молча. Торговец изредка вздыхал и вытирал лоб, наёмники что-то бурчали между собой. Ландер, кажется, старался держаться поближе к ним, чтобы убедиться, что всё под контролем.

Спустя час, когда солнце поднялось выше, мы приблизились к полузаброшенному хутору. Там, у колодца, виднелась одинокая старуха, она испуганно отпрянула, завидев нас. По всей видимости, людей здесь путники навещали нечасто — и чаще всего налётчики, чем добрые гости.

— Всё нормально, мать, — крикнул торговец, — мы только идём мимо.

Женщина никак не ответила, лишь быстро скрылась за поваленным забором.

Мы продолжили путь. Дорога стала чуть круче, местами шли по каменистому склону. И тут внутренний голос во мне встревоженно кольнул: «Осторожнее!»

Я огляделся — ничего особого не видел: низкие деревца, редкие кусты. Но ощущение неотступно звучало внутри: «Есть угроза».

— Может, сделаем привал? — предложил Ландер. — Дальше сложнее подъём.

— Да я не против, — сказал торговец, тяжело дыша. — Лошади тоже устали.

Наёмники переглянулись, один пожал плечами:

— Идём, но смотрите в оба.

Мы остановились в более-менее открытом месте. Я отошёл от группы на пару шагов, скользя взглядом по низким кустам. Сердце колотилось быстрее, и я не мог понять, почему.

Тут женщина-наёмница, та, что казалась самой опытной, негромко бросила:

— Тихо. Слышите?

Из-за кустов прозвучало шороховое рычание — приглушённое, но отчётливо звериное. Я схватился за жезл, ощутил, как внутри колотится тревога. Наёмники вскинули руки к мечам, торговец поспешно спрятался за телегой.

Секунду мы стояли замершие. Потом из зарослей вышли двое волков, худых, с торчащими рёбрами и остервенело поблёскивающими глазами. За ними ещё один, покрупнее. Все трое смотрели на нас со зверским аппетитом.

— Чёрт! — выругался Ландер, хватаясь за нож.

Наёмники не стали ждать: один крикнул «Прикройте!», и они пошли вперёд, выставив мечи. Я решил: «Надо применить Вспышку, чтобы хотя бы напугать их». Схватил жезл, зашептал знакомые слова, вспоминая, как Эльда учила.

Пара волков рванула в нашу сторону. Мужчина-наёмник с мечом успел сделать выпад, зацепив одного по морде. Волк заверещал и отскочил, а второй прыгнул на женщину-наёмницу, та отреагировала быстро, отбившись щитом. Но третий волк обошёл сбоку, скаля жёлтые клыки.

Я ощутил прилив адреналина: «Спокойно. Сжать энергию…» Сжал жезл в пальцах, выстроил узор «Вспышки». Почувствовал знакомое покалывание, сделал выдох — и напряг сознание: «Вспышка!»

Белый сноп света вырвался передо мной, на миг ослепив не только волков, но и меня самого. Зато четвероногие твари взвыли, потеряв ориентацию. Наёмники не упустили шанс: женщина ударом меча распорола бок ближайшему волку. Тот рухнул с жалобным писком. Двое других, то ли испуганные, то ли раненые, отступили в кусты, выли.

— Добьём их? — крикнул один мужчина.

— Пусть бегут к чёрту, — отозвалась женщина, утирая пот со лба. — От этих тощих волков мяса не будет, только шкуры, а возиться некогда.

Посмотрели друг на друга, прислушались. Казалось, волки действительно уходили, и открытой атаки больше не последует.

— Отличная вспышка, — похвалил меня Ландер, подоспев. — Ты молодец, сработало вовремя.

Я, тяжело дыша, лишь кивнул. Внутри всё ещё звенело эхо магии, а голова слегка кружилась. Но радовало, что всё обошлось без смертей и ранений.

Торговец выбрался из-за телеги:

— Фух, спасибо! Чуть не откусили мою драгоценную шею.

Наёмники тем временем проверяли, нет ли рядом других хищников. Когда убедились, что опасность миновала, велели дальше двинуться без остановок, чтобы поскорее покинуть эту «ничейную зону».

Так мы прошли ещё часа полтора. По пути я пару раз ощущал те же «кольца тревоги», но ни одного нападения больше не случилось. Видимо, волчья стая и так была полуголодной, не решилась снова на нападение.

Под вечер на горизонте показались очертания деревни: деревянные дома, частокол. У ворот нас встретила местная стража — трое крестьян с самодельными копьями, которые пропустили караван ради будущей сделки. Торговец отдал им пару мешков зерна в качестве пошлины, мы зашли внутрь.

В деревне было живее, чем я ожидал: люди хоть и выглядели уставшими, но не такими измученными, как в Равенхольме. Может, здесь земля ещё даёт какой-никакой урожай. В центре красовался небольшой колодец, у которого толпились дети, а поодаль — небольшая деревянная часовня, почему-то без всяких символов. Вероятно, жители держатся старых верований.

— Мы останемся тут на ночь, — объявил торговец, оглянувшись на наёмников. — Завтра с утра разберёмся с делами и вернёмся.

— Заплатишь авансом? — спросил самый здоровый из наёмников.

— Ладно, — вздохнул торговец, порывшись в кошеле. Расплатился с троими наёмниками, отдав по серебряной монете каждому. Ландер тоже получил свою плату — аж полторы серебряные за то, что привёл людей и сам участвовал в переговорах.

— А ты, маг, — торговец повернулся ко мне, — молодец, что вспышкой выручил. Вот, держи.

Он протянул мне серебряную монету, и рука моя чуть дрогнула при мысли, что это теперь мои деньги, возможность оплатить жильё, купить еду и, если удастся, раздобыть чернил.

— Спасибо, — коротко ответил я.

— Не за что. Без тебя мы бы справились, но, возможно, кто-то из нас получил бы покусанные руки, — ухмыльнулся торговец. — А так всё обошлось.

Вечер мы провели в доме, который крестьяне сдали нам на ночлег. Простой сруб, полусырой, но тепло. Я сидел у очага, тихо разглядывая мерцание углей. В груди стучало радостное облегчение: «Наконец-то заработал хоть чуть-чуть. Завтра вернёмся в Равенхольм, смогу купить чего-то важного для обучения».

Наёмники вполголоса обсуждали, не пойти ли им дальше на восток. Ландер сидел рядом, игрался с картой, которая теперь уже не светилась. Видимо, лей-линии в этом месте слабее.

— Слушай, — прошептал он мне, пока остальные отошли. — Ты же говорил, что твоя магия скорее не для боя. Но я видел, как ловко ты поймал момент и выдал вспышку. Может, это и есть твой стиль — не убивать, а ослаблять, отвлекать.

— Наверное, — согласился я. — Я ведь не чувствую, что во мне мощный огонь. А вот предчувствия… часто меня выручают.

— Это тоже ценно, — с пониманием кивнул Ландер. — Если ещё чуть потренируешься, станешь идеальным «саппортом», что ли.

Я улыбнулся, вспомнив термин из современных игр, где были вспомогательные классы. «Странно, — подумал я, — неужели через такие слова я буду это воспринимать?» Но в целом был рад поддержке.

Когда легли спать на жёсткие тряпичные маты, я долго ещё ворочался, смотря на колышущиеся тени. Вспоминал каждый миг боя с волками, как успел среагировать. «Неплохо. Но всё равно я так близко к краю — ведь если бы их было больше или появился бы другой «настоящий» маг, что бы я мог сделать?».

Зато чуть погодя, когда усталость взяла верх, я погрузился в глубокий сон. И на этот раз без кошмаров — лишь смутные образы, где вспышки света рассекали серую мглу.

Наутро мы распрощались с жителями деревни, которые купили у торговца часть зерна, а он раздал кое-какие подарки, желая наладить отношения на будущее. Обратно шли почти без приключений, если не считать мелкого ливня и одной встречи с путниками, несущими бревно.

К вечеру вернулись в Равенхольм. Я ощущал приятную усталость и приятную тяжесть серебряной монеты в кармане. Расставшись с караваном и наёмниками, я пошёл в «Старую корону». По пути заходил домой Ландер, а точнее — в свою съёмную каморку, но сказал, что увидимся позже, если будут ещё дела.

Зайдя в трактир, я гордо положил на стойку несколько медяков за еду и ещё пару — за ночь. Трактирщик приподнял бровь:

— Смотри-ка, сегодня платёжеспособен.

— Да. Могу и за два дня вперёд, — усмехнулся я, протягивая ровно столько, сколько считал справедливым.

Хозяин улыбнулся, похоже, уважая, когда клиент не клянчит отсрочку.

Вскоре меня покормили жареной похлёбкой с кусочком мяса. Я сидел, откусывая хлеб и чувствуя, как внутренняя дрожь уходит. Всё-таки эти пару серебряных — огромное подспорье для меня.

Ночью я спал крепко, а утром первым делом отправился к лавочке, где продавали магические принадлежности. Это место располагалось в боковом переулке, отдельной вывески там не было, но я уже слышал о нём от Ландера: «Поищи Хевена, у него иногда бывают чернила с манапорошком».

В лавке оказалась пожилая женщина — видимо, Хевен где-то сзади или это и есть Хевен, а полуофициальный статус её заставляет сидеть в сумраке. Я спросил про магические чернила. Она оценила меня взглядом, запросила полторы серебряные за небольшой пузырёк. Я торговаться не умел, но попытался:

— Может, серебряная и пять медяков?

— Ни за что, — фыркнула она. — У меня товар редкий, сама добываю порошок, не хочешь — проходи мимо.

Я тяжко вздохнул. Полторы серебряные — это почти всё, что мне осталось, кроме нескольких медяков. Но подумал: «Если хочу делать свитки, нельзя без чернил».

Пожав плечами, отдал нужную сумму. Получил небольшой флакон — мутная жидкость, на дне виднелись блёстки.

— Смотри не пролей, — предупредила женщина, — и размешай перед использованием.

Спасибо выдавил, вышел. Теперь в кармане звенело лишь пара медяков. Зато у меня наконец были настоящие магические чернила.

Надо сразу идти к Эльде и попробовать создать пробный свиток? Или в трактир? Но вспомнил, что Эльда предупреждала: «Тебе нужна ещё магическая смола или что-то вроде закрепителя». Правда, я не знал, где это достать. Может, обойдусь простым вариантом — свиток будет недолговечен, но достаточно, чтобы показать Рейсу?

Все эти мысли кружились, пока я брёл. В итоге решил заглянуть к Эльде. Она была дома, к счастью. Застал её на дворе, где она раскладывала сушёные корни.

— Что тебе? — буркнула она, увидев меня.

Я достал пузырёк и продемонстрировал.

— Прикупил чернил. Надеялся, ты поможешь сделать тестовый свиток.

Она прищурилась:

— И много отвалил?

— Полторы серебряные.

— Нормальная цена, — пожала плечами ведьма, — для нашего запустелого города. Ладно, идём.

Мы вошли в её комнату. Я расстелил на столе старый пергамент, который она выделила. Начали с того, что размешали чернила, потом она попросила меня начертить базовый контур «Вход» — «Связка» — «Фокус». Я слегка трясся, ведь чернила дорогие, нельзя ошибиться.

Медленно вывел круг, внутри нанёс руны, о которых она учила. Писал, стараясь избегать лишних клякс. Каждый вздох отдавался гулом в ушах. Краем глаза замечал, как Эльда хмурится, но не прерывает, лишь изредка цыкает.

— Теперь «связь» между внешним кругом и внутренней частью, — подсказывала она. — Оставь немного места для руны Фокуса. Какой эффект собираешься делать?

— Может, ослепление, как «Вспышка», — предложил я. — Хотя не знаю, возможно ли это в свитке.

— Возможно, — кивнула ведьма, — но имей в виду, свиток «Вспышки» расходует много энергии одномоментно. Ладно, пробуй.

Я нарисовал символ, напоминающий иероглиф, означающий «вытеснение света наружу», так мы его условно называли. Вспомнил библиотечные трактаты: «Прямая магия — самый очевидный вариант для начинающих».

Закончив писать, отложил перо. Эльда критически осмотрела рисунок:

— Кривовато. Но, может, сгодится. Теперь попробуй вложить в него часть своей маны. Не прямо всю! Устанешь. Немного, чтобы свиток активировался, но не сгорел.

Я осторожно положил ладонь на нарисованный узор, прикрыл глаза. Представил, как волна маны проходит через «Вход» и «Связку» — то, чему меня учили. Тело тотчас заныло, будто жалуясь на постоянные нагрузки, но я сосредоточился.

Медленный вдох… и выдох, проталкивая энергию. Почувствовал знакомое покалывание. В пергаменте на миг сверкнула синеватая искра, побежав по линиям. Ощущение щекотки под ладонью.

Когда я убрал руку, руны чуть светились, ещё полминуты держался слабый отсвет.

— Ха! — фыркнула Эльда. — Ну, смотри, свиток вроде «зарядился», но на сколько… Узнаем при активации.

Я поднял свиток, едва дыша от волнения.

— Как его активировать?

— Раскроешь, коснёшься центральной руны и произнесёшь ключ — как при произнесении «Вспышки».

Я оглядел ведьму:

— Проверим прямо сейчас?

Она покачала головой:

— Не надо мне тут слепить глаза. Можешь выйти во двор. Но осторожнее, свиток может вспыхнуть, если ты неправильно активируешь.

Я вышел на её задний двор. Там было тесно, росли сорные кусты. Я развернул свиток, сжимающийся в рулончик, положил его на камень. Потом, собравшись с духом, произнёс слова арии, словно формируя «Вспышку», и коснулся центральной руны.

Сначала ничего не случилось. Но через два мгновения из свитка вырвался краткий всполох света — довольно яркий, но краткий, ослепив на долю секунды. Я машинально отшатнулся, чувствуя, что не сильно обожгло. Свиток же после этого померк: чернила в центральной части потекли, как будто поплавились.

— Ух! — выдавил я. — Получилось?

Эльда, выглянув из дома, приподняла бровь:

— Слабовато, но эффект есть. Значит, свиток сработал. Молодец… в общем-то.

Во мне бурлила радость: «Значит, я сумел создать свой первый рабочий свиток, пусть и простейший!»

— Дай посмотреть, — велела ведьма.

Я передал ей свиток. Она пригляделась к расплывшимся чернилам в центре.

— Как и предполагала, одноразовый эффект. Израсходован полностью. Но теперь ты можешь показать это кому надо — мастер Рейс, к примеру. Скажешь, что сделал свиток «Вспышки».

— Спасибо тебе… — Я не знал, как отблагодарить.

— Не утруждайся, — отмахнулась она, чуть прищурив глаза. — Лучше принеси мне в следующий раз чёрную полынь или ещё что. Или плати.

Мы оба рассмеялись. Я чувствовал гордость. Первый свиток — пусть хилый, но всё же. Возможно, Рейс теперь воспримет меня серьёзнее.

Уже собравшись уходить, попросил у Эльды разрешения ещё раз взглянуть на остатки свитка, чтобы на память:

— Может, мне стоит показать именно его?

— Да хоть обрывок, — сказала она. — Скажешь, что это был рабочий свиток, и у тебя есть свидетели.

Я пожал плечами: «Надеюсь, Рейс поверит. Или можно сделать новый, если у меня останется ещё капля чернил».

Так, с приподнятым настроением, я отправился в сторону башни мага. Очень хотелось доказать ему, что выполнил условие — создал свиток, пусть примитивный, но рабочий.

На подходе к башне наткнулся на небольшую толпу: двое стражников отгоняли нескольких голодных крестьян от ворот, причём кричали: «Убирайтесь! Мастер не принимает подачек!». Видимо, крестьяне надеялись, что маг поможет им вырастить урожай или исцелить их больных.

Мне стало жаль их, но я понимал: Рейс не из тех, кто растрачивает свою силу на бесплатную благотворительность. Во всяком случае, пока.

Пробираясь сквозь эту толпу, я снова почувствовал внутреннее сжатие в груди. «Опять предчувствие?» — мелькнуло. Но вроде ничего страшного не происходило, просто бедняки уходили в слезах. Я всё же догадался обогнуть скопище, чтобы стражники не окликали меня.

Постучав в маленькую дверцу сбоку, дождался ответа — появилась Илла, вся встревоженная.

— Ты опять? — спросила она. — Мастер сегодня не в духе, у него тут… проблемы.

— Но я принёс доказательство, что сделал свиток, — выпалил я, показывая остатки свитка. — Надеюсь, он согласится меня выслушать.

Илла колебалась, но потом крикнула вглубь коридора:

— Мастер, тот новичок-маг с болтами в голове снова пришёл.

Не самое приятное описание, но что поделать. Раздался тяжкий вздох:

— Пусть заходит.

Я вошёл, ощущая, как сердце бьётся быстрее. Внутри было темно, и запах гари смешался с металлическим привкусом, словно что-то снова взорвалось.

— Что тебе? — прогремел голос Рейса из дальней комнаты.

Осторожно вошёл — там был полумрак, и несколько алхимических кругов выглядели повреждёнными, линии стёрты, а на полу валялись обломки колб. Похоже, недавно что-то пошло не так. Рейс стоял, прислонившись к стене, потирая висок.

— Извини за беспокойство, — проговорил я тише, чем хотел. — Я… сделал свиток. Примитивный, на «Вспышку».

Рейс слегка оживился, прищурился:

— Покажи.

Я протянул ему то, что осталось: кусок пергамента с расплывшимися чернилами.

— Он уже сработал, — уточнил я. — Ну… вспышку даёт, одноразовый.

Маг провёл пальцем по линиям, что ещё были видны. Сдвинул брови:

— Хм. Действительно, кое-где тут верно выписано. И правда, пахнет маной. — Стиснул обрывок в ладони, чуть прикрыл глаза. — Ладно, верю. И кто учил?

— Ведьма Эльда, — ответил честно.

— Понятно, — хмыкнул Рейс. — Она хоть и не в ладах с законом, но кое-что знает…

Помолчал. За спиной послышался грохот — наверное, Илла роняла что-то. Рейс устало вздохнул:

— Так, что ж, поздравляю — ты выполнил первый шаг. Но не думай, что сейчас я возьму тебя под крыло и сделаю великим магом. У меня полно своих дел. Можешь лишь помогать мне время от времени, смотреть, учиться. Если надо — расскажу, как улучшить свитки.

Я радостно улыбнулся: «Значит, хоть какой-то шанс».

— Хорошо, — кивнул я. — Я буду рад любым советам.

— Но помни: я не даю ничего бесплатно, — резко добавил он. — Понадобится что-то — придётся отрабатывать.

— Понимаю, — ответил я. — Мне достаточно и того, что вы позволяете смотреть на алхимические круги и иногда помогать.

Маг отложил клочок свитка в сторону и усмехнулся:

— А что, хочешь создать «великие свитки»?

Я пожал плечами:

— Может, однажды. Главное, научиться.

— «Однажды»… — повторил он, чуть смягчив взгляд. — Посмотрим. А теперь выметайся, мне надо залатать здесь круги. Если хочешь, после дождя приходи, поможешь вычистить осколки да заново мелом провести контуры.

— Благодарю, — сказал я, поклонился, чувствуя прилив решимости.

Уже выйдя из башни, я на полном ходу чуть не сбил девчонку-горожанку, которая несла корзину с грибами. Успел только извиниться, отходя в сторону. Город жил своей тревожной жизнью, у каждого свои заботы.

Но я теперь чувствовал себя увереннее: у меня есть хоть какая-то опора — и заработанные крохи, и факт, что у меня получается делать простые свитки. Да, если бы в начале пути мне сказали, что ради минимального успеха придётся столько терпеть… Я бы, может, испугался. Но сейчас не жалею.

Прошёл по улочкам к «Старой короне», выкупил наконец долг за жильё на несколько дней вперёд. Трактирщик недовольно хмыкнул: «Пить будешь?» — «Нет, давай похлёбку и комнату». Сытно поужинав, я поднялся в свою убогую каморку и растянулся на скрипучей кровати.

Вечером из окна видел, как серое небо вновь заволакивают тучи, и за стенами слышались жалобные крики: «Спасите, нет больше еды!». Равенхольм продолжал тонуть в голоде и отчаянии, но теперь у меня в кармане лежала пара медяков, а в памяти — начальные навыки свиткотворчества.

Лёжа, я понимал: всё только начинается. Да, я сделал первый свиток и получил каплю признания от Рейса. Да, у Эльды научился выписывать руны и правильно заряжать. Да, пережил встречу с менталистом и не умер. Но дальше будет труднее. Мне предстоит ещё понять, как улучшить свою способность к «интуиции», научиться более сложным приёмам, разобраться в интригах этого мира, где война и голод — постоянный фон.

И всё же, прильнув щекой к жёсткой подушке, я чувствовал тихое счастье: я движусь вперёд. Не сдаюсь. Когда-то в моём родном мире всё было легко, предсказуемо, но пресно. Здесь я каждое утро встаю, чувствуя голод или боль в мышцах, и понимаю: это и есть жизнь.

Стиснув кулак, я прошептал: «Завтра — новый день. И я не остановлюсь, пока не стану настоящим магом».

Так пускай льют дожди, пусть вокруг царит мрак, пусть голод и смерть ходят по улицам — я буду шаг за шагом преодолевать преграды, выводя свои кривые руны, учась стабилизировать потоки, ощущать приходящие опасности. Моя цель ясна, и этот вечер завершает лишь одну главу на долгом пути.