Золотая осень Гермионы Грейнджер (гет)

16. Место в библиотеке

В пятницу внеклассных занятий у меня не было, однако если я хотела успеть поговорить с Гарри, мне, так или иначе, следовало поторопиться. В этом году он — капитан сборной Гриффиндора по квиддичу, а первый матч у нас был со Слизерином… ох. Если так подумать… в общем, сложно все это, если честно.

Ну, знаете, весной закончилась война, а после этого Министерство продолжило охоту за оставшимися Пожирателями. Еще и Пророк постоянно накаляет обстановку… а ведь многие слизеринцы носят фамилии тех, кто регулярно упоминается в газете. И тут матч между полярными факультетами. Вам ли не знать.

Разумеется, наши дома больше не ведут себя так, будто должны враждовать по определению… но все же я думаю, что ставить в первый матч года Гриффиндор и Слизерин было не слишком хорошей идеей.

На мой взгляд, следовало начать с чего-то более нейтрального. Тогда не факт, что наши команды встретились бы в финале, демонстрируя никому не нужное противостояние.

Чем руководствовалась директор Макгонагалл, когда составляла график?

В субботу я поделилась своими мыслями с профессором Коэном, но он не торопился делиться со мной мыслями. Поначалу.

На самом деле, я понимаю его. Несогласие с решениями директора, которым учитель поделился бы с учеником… похоже на что-то из разряда подрыва авторитета администрации школы, наверное.

Хмм… было ли честно по отношению к нему попросить разъяснить мне ситуацию с точки зрения педагогики?

О! О, спасибо! Учитывая новые обстоятельства, в которых мы живем, сравнение со слизеринцами мне льстит.

Так вот. Как-то само получилось, что в ходе обсуждения мы с Эшли… эм… мы с мистером Коэном придумали, как использовать матч для улучшения отношений между факультетами. Результаты вы можете наблюдать уже сейчас, а я горжусь нашей маленькой хитростью. Вышло просто, и от того очень изящно.

Нет. Нет, это не так. Вы же помните, я говорила, что на тот момент думала, что мне нравится Гарри. Подождите, сейчас не об этом.

Итак, пятница.

В пятницу мне пришлось серьезно постараться, чтобы поймать Гарри. Всю неделю с момента объявления турнирной сетки он находился либо на поле, либо в окружении команды… а там состояла и Джинни. Это было проблемой.

Как же раньше все было просто!

Видите ли, не знаю почему, но тогда я чувствовала себя неловко в ее присутствии. Я все никак не могла решиться подойти и позвать Гарри на пару слов, будто… будто больше не имела права разговаривать с ним наедине.

Именно поэтому присутствие Джинни все усложняло. Мне постоянно казалось, что я могу вызвать у нее подозрения.

Наверное, я так ни на что бы и не решилась, если бы на обеде мне не улыбнулась удача: Гарри вспомнил, что забыл перо, которое я ему подарила, в библиотеке. Он побежал туда, даже не доев свою порцию супа, и это было отличной возможностью выловить его и положить конец неприятной истории.

Я выждала некоторое время и отправилась за ним.

Пока я на всех парах неслась в сторону библиотеки, меня ни на секунду не покидало ощущение, что я наконец-то поступаю правильно. Ярко-желтые прямоугольники превращались под моими ногами в сплошную полосу, и казалось, что я бегу по дороге из солнечного света. Тепло из окон то и дело согревало мою щеку, а за спиной будто выросли крылья, такие, какие бывают только у добрых ангелов в церквях.

Я увидела Гарри у самых дверей библиотеки. Он уже потянулся к ручке, но я крикнула на весь коридор его имя, и он остановился. Когда он обернулся, выражение его лица было странным, но я не обратила на это внимание, поглощенная своими эмоциями.

«Гарри, нам надо поговорить!» — я была решительна, хотя едва дышала из-за быстрого бега. Он, наверняка, тоже бежал, раз я не смогла догнать его по дороге туда, но он — заядлый спортсмен. Конечно же, ему было проще.

Схватив его за рукав, я буквально ввалилась внутрь, даже с мадам Пинс поздоровалась скомкано, кое-как. Думаю, что она слишком удивилась моему поведению, иначе обязательно задержала бы нас как нарушителей. Но в тот момент я была Хогвартс-Экспрессом, который с легкостью тащит свои тяжелые вагоны. Меня было не остановить.

Я прекратила ломиться вперед только когда убедилась, что мы надежно спрятаны среди стеллажей, а рядом нет никого, кто мог бы подслушать наш разговор, и повторила: «Нам нужно поговорить». Все же я не просто так все эти дни набиралась решимости и не была намерена рассусоливать эту тему долго.

С удивлением я обнаружила, что выглядел Гарри… невообразимо подавленным. «Да, это точно, — ответил он. — Ты начнешь первая или я?».

Мне стало крайне любопытно, что он мог бы мне сказать… и несмотря на то, что высказаться хотелось, и очень, я предоставила слово ему. Как оказалось, не зря.

Ну, что ж… то, что я услышала дальше избавило меня от необходимости объясняться. Мое самолюбие было уязвлено. Я узнала, что он считает случай в Запретном лесу не просто ошибкой — для него это было секундным помешательством, вызванным огорчением из-за разлада в отношениях с Джинни.

Конечно, это не отменяло того факта, что поцелуя в принципе не должно было быть… но то, как он об этом говорил… ох, это просто кошмар.

Я стояла спиной к окну. Видела корешки книг, уходящие вдаль, в лучах кружились пылинки. Блестели глаза, похожие на изумруды, но куда-то мимо. Гарри старался не смотреть на меня, поэтому повернулся так, что я видела его полупрофиль, а сам он говорил и при этом разглядывал полки справа от меня. Солнце высветлило одну половину его лица, а вторая осталась в тени. Картинка вышла до невозможности гротескной, будто во сне.

Или в странном времени, какое случается только в яркие дни непременно золотой осени, примерно в обед; в синих летних сумерках, густых от влаги и запаха шафранов, мальв, стрелок зеленой травы; часа в четыре пополудни зимой, если солнце неуместно режет глаза, снег искрится, и как бы быстро ты ни шел, расстояние никак не уменьшается; и никогда — весной.

Я увязла в этих секундах. Я больше не слушала Гарри — только смотрела, но видела не его, а две стороны одной медали, и думала: «Вот так с любым человеком. У всех нас есть светлая сторона, а есть тень. Вопрос в другом: готовы ли мириться с темной стороной того, кто нам дорог? Вне зависимости от того, кем он нам приходится: друг, родственник… или любовь».

Так готова ли я принять друга, который имитирует бурную деятельность, избегая, вместо того, чтобы честно поговорить? Того, кто назвал наш поцелуй «глупой ошибкой», а сам с удовольствием поддался слепому соблазну, совсем не думая ни о ком, кроме себя? А как же мои чувства?

А Джинни?

Готова ли я принять Гарри, который не побоялся выйти против Темного Лорда, но так и не смог отыскать в себе смелость поговорить, глядя в глаза?

Я позвала его. Он повернулся и снова уставился куда-то мимо. Будто я — то, чего можно не бояться, если не не видеть, или просто нечто незначительное. Будто подкроватный монстр или всего лишь призрак.

«Окей, — подумала я. — Ладно, хорошо». Волдеморт, значит, был достоин его отваги, а я — нет.

И я врезала ему. Со всей дури, прямо по лицу. Как Малфою на третьем курсе.

Очки полетели на пол и разбились. Кажется, тогда я сломала ему нос. Ничего, он залечил его потом в лазарете, а я… я просто ушла, так ничего ему и не сказав. А смысл?

Впервые за эти недели моя душа была спокойна.

Вот вам и ответ на мой вопрос.

17. Собрание старост

С Гарри мы с тех пор не разговаривали.

Джинни и Рон все пытались выведать, в чем заключается причина нашей ссоры, но ни я, ни он так и не признались им. Мы молчали как рыбы, отговариваясь чем-то навроде «это не важно», «мы сами разберемся», «пустяки» и тому подобными вещами.

Вскоре Уизли поняли, что ничего не добьются, и отстали от нас. А через пару дней все улеглось как-то само. Я чувствовала большое удовлетворение, когда думала о том, что смогла разобраться со всеми вопросами, которые беспокоили меня, и сделала это быстро. Не могу сказать, что это далось мне легко, однако благодаря этим событиям я смогла многому научиться.

Наверное, все дело в том, что теперь я стараюсь не упускать мелочей, а главное, не считать мелочью свои чувства. У меня есть стойкое ощущение, что я выросла. Надеюсь, что оно со мной надолго.

А знаете, что самое удивительное? Все было как-то… обыденно. Будто я не потеряла одного из своих лучших друзей. Будто все как всегда, и нет ничего необычного в том, что мы с Гарри больше не общаемся. Будто не случилось ничего… особенного?

Может быть, дело в том, что моя школьная жизнь бурлила и кипела. Так было и до этого, вот только раньше мои приключения были связаны с опасностью, тайнами, постоянной борьбой, что не прекращалась даже когда я закрывала глаза ночью. Со страхом и с Мальчиком-который-выжил. Кто бы мог подумать, что он будет вызывать именно такие ассоциации…

В общем, у меня и без Гарри было достаточно дел: дополнительные занятия, подготовка ко Дню рождения, прогулки с Джинни, Луной и Невиллом, вечера в гостиной Рейвенкло и наш с мистером Коэном план. Мне было некогда думать о разладе.

О, кстати. План.

После пятничных событий я не могла поспособствовать его реализации, потому что для этого мне нужно было поговорить с Гарри, а я не могла сделать этого. По понятным причинам. Когда я сказала об этом профессору Коэну, он удивился, конечно, но мне понравилась его реакция.

Он не стал… как бы это сказать… переживать? Нет, не то. Выяснять причины и находить аргументы, почему мне стоит сохранить эту, с позволения сказать, дружбу. Одним словом, он не стал кудахтать.

Вообще, интересная у него манера. Он вроде бы и выражает беспокойство, но при этом не делает из событий нечто из ряда вон. Я заметила по себе, что это располагает гораздо больше, чем нарисованная на лице озабоченность или раскрытый «в удивлении» рот, или большие от участия глаза. После того, как я заметила это, то стала лучше следить за собой.

Коэн сказал мне, что если вдруг мне понадобится что-то, то я могу обратиться за помощью к нему. С Гарри он решил поговорить сам. Я была так рада, что мне не придется делать нечто настолько… невозможное, что с радостью согласилась поговорить с Малфоем.

О Мерлин, кто бы мог подумать, что я буду рада иметь дело с… кхм. С капитаном команды Слизерин, только бы не пересекаться с Поттером.

Нет-нет, ничего оскорбительного я не имела в виду. А даже если имела, то все равно вам не скажу. Хм. Ладно… Вы же помните ту историю с Грюмом?

Так вот, не знаю, о чем я тогда думала, но, видимо, от радости, я позвала профессора с нами в Хогсмид на следующей неделе. Оказалось, что это было кстати. У него заканчивались перья, а еще он давно не выходил из Хогвартса, и поэтому он легко согласился. Мы договорились на среду.

Именно тогда я заметила, что у него краснеют кончики ушей, если профессор от чего-то смущается… и… ох.

Как бы это объяснить?

Все волшебники выглядят моложе своих лет, но мы с Джинни и Луной примерно догадываемся, сколько ему, и… ну, это было очень мило. Особенно, если видеть это в сочетании с его всегда спокойным лицом и знать, что перед тобой взрослый человек.

Позднее я спросила его, от чего он так смутился.

Если что, он разрешил рассказать вам об этом, ведь это один из важных элементов моей истории.

Все дело в том, что чем старше становятся люди, тем труднее им заводить новых друзей. Он, конечно, особо ни на что не надеялся, особенно если учесть, что он не любит много рассказывать о себе… а ведь многие люди считают это неотъемлемой составляющей дружбы.

К тому же, между нами существует разница в возрасте, пусть и небольшая. Вот только мы — поколение, которое прошло войну. Это сглаживает многое. Это определяет все, заставляя нас быть гораздо более зрелыми в некоторых вещах.

Тогда я отметила его красные уши как нечто милое. Позже я поняла, что они свидетельствовали о постепенном обретении нового друга. Ему было небезразлично мое приглашение в Хогсмид.

Когда я вышла из кабинета, то задумалась о том, как бы мне побыстрее провернуть дело с Малфоем. Я очень хотела разобраться с ним с до Дня рождения, чтобы не задумываться об этом. И вообще, жить гораздо легче зная, что над тобой не довлеет груз нерешенного дела.

Подойти к нему в Большом зале? Но так я буду ждать его до второго пришествия — теперь он редко ходит туда. Ждать до понедельника я не хотела. И тут я вспомнила, что назавтра запланировано собрание старост!

Довольная собой, я решила поймать Малфоя в воскресенье.

Примечания:

Город приватных писем — https://t.me/private_letters

Иногда городская легенда появляется на Чердаке — https://t.me/my_little_cherdak