Ты действительно здесь (гет)

Словно тонкие, прозрачные нити падал холодный дождь с неба и пропитывал землю, а ледяной ветер сдувал цветные листья с деревьев, заставляя их летать по воздуху.

До начала зимы, несомненно, осталось совсем немного времени. Совсем немного времени до того как тот дождь превратится в снег и накроет пространство слоем из белых снежинок.

Со своими длинными волосами, слегка взъерошенными от ветра, Джинши спокойно шагал под зонтом по Внешнему Дворцу. Стараясь не наступать в лужи, чтобы не получать пятна на одежде.

Он только что справился с одной задачей во Внутреннем Дворе, а теперь возвращался домой, в свою резиденцию, где Гаошунь наверняка уже ждал его вместе с обычной бумажной работой.

Но несмотря на это, Джинши особенно не спешил. Он был уверен, что его ассистент сможет подождать еще пару минут подольше, ну, а если нет, то молодой господин просто выслушает его замечание и все. Все равно будет бы не первый раз.

Джинши использовал вышеупомянутые минуты, чтобы на немного остановиться и вдохнуть запах дождя, наполняя легкие свежим, холодным воздухом, от которого слегка горело лицо и краснели щеки. Поскольку его нос больше не был забит, он теперь мог делать столько глубоких вдохов сколько душе угодно и воспринимать все запахи вокруг себя. Какое счастье!

Было, безусловно, правдой, что говорят люди: чтобы по-настоящему научиться ценить вещи в жизни, нужно потерять их.

Сам Джинши уже пару раз успел подтвердить этот факт на личном опыте. Опыт, который ему ужасно не хотелось повторять.

Бросив короткий взгляд на пасмурное небо, мужчина, известный как «небесная нимфа», надел маленькую улыбку и продолжил свой путь. Ни плохая погода, ни мысль о горе бумажной работы на письменном столе не смогли испортить ему настроение.

Он был вынужден признать, что, благодаря внимательному уходу Маомао, чувствовал себя просто потрясающе, будто был прямо переполнен энергией. Возможно, состояние его здоровья было сейчас даже лучше, чем перед простудой. Да, травница была на самом деле мастерицей своего дела. Не то чтобы он когда-то в этом сомневался.

Прошло два дня с тех пор как молодой господин вернулся к работе. Он провел три дня в кровати, пока Маомао не определила, что он полностью выздоровел, и наконец разрешила ему покинуть свои покои. Поскольку у него не было никакого желания найти слабительное у себя в еде, он послушно делал все, что она говорила (Хотя вообще-то втайне желал, чтобы она ему снова подарила такой угрожающий взгляд, как тогда. Иногда он задавал себе вопрос, было ли с ним все в порядке или нет. Гм, ладно…).

Молодой дворянин тихо засмеялся, когда вспомнил количество лекарств, которые она ему за те три дня готовила и заставляла принимать. Средство от температуры, средство от кашля, напиток, чтобы повысить иммунитет, ингаляции… Она не пропустила ничего, и все действовало просто замечательно. Если эта девушка что-нибудь делала, то делала она это тщательно. Без никаких сомнений. Это было достойно восхищения, считал он.

И не стоило забывать, что одно ее присутствие уже было само по себе лекарством…

Джинши выдал маленький вздох. К сожалению, она больше не спала у него в кровати, но он понимал, что это было бы уж слишком большой просьбой. Ведь она уже итак делала все, что могла и проводила очень много времени с уходом за ним. За что он ей был весьма благодарен.

Он ухмыльнулся при воспоминании о том, как она сияла от радости, когда он ей после выздоровления выразил эту свою благодарность бутылкой вина, которую пообещал ей тогда. Большой бутылкой. Почти двухлитровой. А на следующее утро Суйрен сообщила ему, что эта бутылка теперь стояла на столе травницы. И была совершенно пустая. Услышав это, молодой господин не смог иначе, чем засмеяться так, что у него по лицу покатились слезы. Значит, его маленькая пьяница все-таки не смогла сдержаться и выпила все сразу, верно?

Он до сих пор хохотал, когда Маомао чуть-чуть попозже зашла к нему в покои и с нахмуренным лицом пожелала ему доброе утро.

Но несмотря на всю благодарность, он, пока лежал в кровати, все равно не мог иначе, чем регулярно жаловаться травнице, что ему было скучно. Хотя удивляться тут было нечему, поскольку у него с самого детства почти не было никаких настоящих возможностей не делать абсолютно ничего. Поэтому ему казалось, что время почти совсем не проходило.

Маомао ему на это в основном отвечала взглядом, будто он огромная муха, которая жужжала возле нее и действовала ей на нервы. Но когда у нее не было никаких других задач, она вздыхала, притягивала стул и садилась рядом с его кроватью, после чего они вместе вели беседу, во время которой Джинши всегда держал ее за руку и нежно гладил ей пальцы. А Маомао не возражала, будто уже привыкла к этому.

В такие моменты Джинши желал, чтобы время проходило так медленно, как только можно.

А неприятный инцидент первой ночи, к счастью, больше не повторялся. Однако Суйрен потом рассказала Джинши, что в течении этих трех дней Маомао все равно каждый вечер приходила, когда он уже спал, чтобы проверить его температуру и удостовериться, что его сон был на самом деле крепким, а только после этого направлялась к себе в комнату и сама ложилась спать.

Когда он услышал это, у Джинши от изумления отвисла челюсть, а сердце снова начало таять от умиления.

Его улыбка становилась шире, пока он вспоминал все больше и больше их совместных моментов, пока он болел простудой.

Например, как он пользовался фактом, что она приходила каждый день утром и вечером и слушала его легкие, чтобы обнять ее и крепко прижать к своему телу. Хотя Маомао всегда немного дергалась и возражала, что ей нельзя было мешать, а то она может пропустить какой-то подозрительный звук, по-настоящему она не сопротивлялась.

Или тот момент, когда у него после нескольких ингаляций наконец освободился нос:

* * *

— Травница!

Маомао подняла полотенце с лица Джинши, которым накрыла ему голову, чтобы он, сидя на кровати, вдыхал пар ее отвара, сделанного из ромашки и соли.

— В чем дело, господин?

Он подарил ей улыбку и потянул за полотенце, пока оно не оказалось у него на плечах.

— Сработало! Мой нос больше не забит! Наконец могу снова нормально дышать!

Не меняя нейтральное выражение своего лица, травница взяла поднос с миской, в которой находился отвар, и поставила его на стол рядом с кроватью.

— Не удивительно, — невозмутимо ответила она. — Это очень эффективное средство при простуде. — Но затем Маомао внезапно остановилась, когда почувствовала, что Джинши тянет ее за рукав. Она обернулась и вопросительно посмотрела на него.

Он до сих пор улыбался.

— Можешь, пожалуйста, сесть рядом со мной?

Маомао нахмурилась, когда услышала эту внезапную просьбу, и подняла бровь. Теперь она посмотрела на него с легким подозрением. «Что он на этот раз задумал?» было чуть ли не написано у нее на лице.

— Зачем?

— Пожалуйста!

Она посветила ему очередной короткий взгляд, а затем вздохнула и собралась протянуть руку за стулом.

Но Джинши до сих пор держал ее за рукав. А свободной рукой похлопал по кровати.

— Нет, сюда.

За этим последовал еще один взгляд, наполненный подозрением и раздражением. Но в конце концов травница решила ничего не говорить и все-таки села на кровать.

— А!

Она выпучила глаза и прежде чем успела опомниться, уже находилась в объятиях Джинши. Он прижал нос к ее шее, вдыхая ее запах.

— Хах, ты до сих пор пахнешь травами…

— Джинши-сама! — Маомао рассердилась и схватилась за его плечи. — Что вы делаете?! — Была бы она кошкой, то наверняка зашипела бы и поцарапала его.

— Прости, я просто ужасно рад, что снова чувствую запахи! Пожалуйста, позволь мне побыть так еще немного! Совсем чуть-чуть!

Она на секунду скривилась, а затем фыркнула и убрала руки с его плеч.

— Как хотите.

Больше она ничего не сказала.

Однако со временем голова Джинши начала медленно скользить вниз, пока не оказалась у нее на коленях. Маомао застыла на немного и снова открыла рот, чтобы сказать что-нибудь. Но передумала.

Прижимаясь лбом к ее животу, молодой дворянин услышал очередной вздох от травницы и почувствовал, как она опять расслабляется. А что следовало потом, стало для него настоящим сюрпризом. Весьма приятным:

Она положила ему руку на голову и начала гладить его по волосам.

— Как маленький ребенок… — пробормотала она, когда он, все еще с большой улыбкой на губах, через несколько минут начал засыпать у нее на коленях. Ее теплу и ласкам снова удалось успокоить его.

* * *

Поэтому если не учитывать первый день, то он вообще-то даже и не очень страдал от своей простуды. Естественно, он предпочитал быть здоровым, но а если однажды еще раз умудрится заболеть, то надеялся, что Маомао снова позаботится о нем.

И пока Джинши тихо гулял под дождем и наслаждался своими воспоминаниями с выражением лица, которое никак не подходило к плохой погоде, он внезапно повернул голову в сторону и выпучил глаза.

Около десяти метров от себя он узрел спину своей милой травницы, стоявшей на коленях, и снова остановился, начиная тереть глаза, будто не совсем верил, что видел. Было будто оно ее прямо вызвал своими воспоминаниями.

Но чем она там вообще занималась под таким дождем?

Слегка взволнованный Джинши сделал несколько шагов в ее сторону и обнаружил теперь, что она обеими руками копалась в земле.

Видимо, пытаясь вытянуть из нее растение.

Молодой господин нахмурился. Маомао и ее растения! Он отлично знал, как сильно она любила свои травы (ой, еще как знал!), но погода уж точно не была подходящей, чтобы выйти собирать их! Что она себе думала?!

На самом деле он недавно услышал, как она бормотала про себя, что ей стоило посадить несколько трав во Внешнем Дворце. Ну что ж, Джинши не имел ничего против, пусть только не превращает императорский двор в огромный травяной сад. Ведь выздоровел он все-таки благодаря лекарствам, сделанным Маомао из именно этих самых трав. Поэтому он считал, что было бы неплохо, если они росли бы рядом.

Но это далеко не значило, что он ей позволит ради них наносить ущерб собственному здоровью!

Джинши решительным шагом подошел к ней и уже открыл рот, чтобы отчитать ее и приказать ей немедленно вернуться внутрь.

Но как только он оказался достаточно близко, чтобы увидеть ее лицо…

…все слова, которые он хотел сказать, застряли у него в горле.

Его глаза широко раскрылись от удивления, а щеки покраснели. На этот раз не от холода.

На лице Маомао находилось выражение чистого блаженства, будто она попала в рай. На ее губах была большая, искренняя улыбка, а синие глаза сияли как безоблачное небо, освещенное солнцем. В этот самый момент она для него выглядела как небесная нимфа. Настоящая.

У Джинши создалось впечатление, будто в его сердце ударила молния и оно на секунду остановилось.

Это был далеко не первый раз что он видел ее такой счастливой (нужно было только вспомнить ее поведение, когда он пришел чтобы выкупить ее и принес ей это странное насекомое), но зато самый первый, что он был настолько очарован ее видом.

Этот вид привлекал его чуть ли не волшебным образом, как моль, которую манила горящая лампа, и его ноги двигались почти сами по себе, пока он не оказался прямо позади травницы. Его разум был пуст и не в состоянии создавать никаких ясных мыслей. По крайней мере, никаких мыслей, которые не были о Маомао.

Он немного нагнулся в ее сторону, чтобы понаблюдать, что она делала. А она до сих пор так сосредоточенно старалась вытащить корни растения из земли, что совсем не заметила его присутствие. Ну еще бы, а как иначе, если она выглядела, будто погрузилась в мир, который состоял только из нее самой и этого растения? Мир, где не осталось места для Джинши.

От этой мысли у молодого господина заболело сердце. Он вздохнул. Если она однажды посмотрит на него так, как смотрит на свои травы, то он точно будет самым счастливым мужчиной на свете.

Он слегка покачал головой, чтобы прогнать неприятные мысли, и снова сосредоточился на ее лице и движениях ее рук, держа зонт над ее головой, чтобы оградить ее от дождя.

Маленькая улыбка снова вернулась к его лицу, когда он увидел, как она берет маленького червяка, ползущего по одному из листьев растения, в руку и кладет его, даже не моргнув глазом, на землю, прежде чем продолжать копаться в ней. Ее руки и юбка были уже все в грязи.

Джинши даже не хотел представлять себе, какой будет реакция Суйрэн на это. Ему уже стало немного жаль травницу, хотя та, конечно, была сама во всем виновата.

Но он был вынужден признать, что было весьма интересно, как вещи, которых большинство других людей считали не имеющими никакую ценность или даже противными, были настоящими сокровищами для Маомао. Она действительно была очень особенной девушкой. Во всех отношениях.

А еще интереснее для него был факт, что, даже будучи промокшей и грязной, она для него была самая красивая женщина, которую он знал. Несмотря на то, что она сама называла себя невзрачной, Джинши думал, что она превосходила всех остальных придворных дам. Ни одна из них не могла сравниться с Маомао. Одни ее глаза уже были… что-то.

Он никогда не забудет тот момент, когда во время приема в саду впервые увидел ее без веснушек и был таким озадаченным, что потерял дар речи.

Какую красоту Джинши бы ни встречал вокруг себя, его глаза видели только одну Маомао. Точно так как она пока не видела ничего, кроме этого растения, для него существовала одна лишь она, и его самым большим желанием было сотворить собственный маленький мир, где он сможет быть с ней вместе. Только с ней.

Но внезапно раздался громкий чих и резко вытащил молодого господина из его размышлений, возвращая его в реальность. Прошло около пяти минут с тех пор, как он подошел к травнице.

Его взгляд снова упал на Маомао, а рот открылся от испуга. Ее вид захватил его настолько, что до него только сейчас толком дошло, до какой степени она промокла и как дрожала от холода.

Еле веря собственной глупости, он стиснул зубы. Каким же он был придурком! Как можно было не заметить пораньше что-нибудь столь очевидное?! Хах, но вообще-то можно было задать этот вопрос и самой Маомао, которая была так сосредоточена на своем растении…

Он схватил ее свободной рукой за предплечье.

— Эй, травница! Что ты творишь здесь под таким дождем, а еще и без зонта?! Ты вся промокла!

Маомао вздрогнула и выпучила глаза, когда услышала его голос прямо сзади себя. А затем тоже вернулась в реальность, когда он внезапно дернул ее и заставил встать на ноги. Она держала вытянутое из земли растение в руке.

Оказывается, травница на самом деле только сейчас увидела, что Джинши стоял возле нее.

Она повернула голову в его сторону.

— Джинши-сама? О, дождь идет. Я не заметила, — спокойно сказала она, поднимая взгляд к небу.

Он уставился на нее в полном недоумении. Будто не верил своим ушам.

— Что?! Как это, «не заметила»?! Ты шутишь, да?!

Да, эта девушка была, несомненно, более чем уникальной. Что, к сожалению, не всегда означало что-нибудь хорошее. Как сейчас.

— Ну, я наткнулась на это растение и…

Джинши потянул ее за руку, чтобы повернуть к себе.

— Да забудь ты это растение! Иди сюда! — приказал он и на секунду поставил открытый зонт на землю, чтобы снять с себя накидку и надеть ее на плечи травницы. — Посмотри, как ты замерзла! А жалуешься, что я не слежу за своим здоровьем!

Щелкая языком от злости, он снова поднял зонт и взял Маомао за руку.

— Пошли домой!

И начал делать большие, быстрые шаги в сторону своей резиденции. Маомао наверняка осознала, что он был прав, поскольку молча позволяла ему увести себя, но Джинши шел так быстро, что ей на своих значительно более коротких ногах пришлось чуть ли не бежать за ним.

Таская ее вот так за собой, у него появилось ощущение дежа-вю. А, правда же: он ведь делал то же самое тогда на приеме в саду. После того как она попробовала отравленный суп.

Джинши раздраженно вздохнул. Ему не впервые пришла мысль, что она его, несмотря на все чувства, которые он испытывал к ней, время от времени своими действиями сводила с ума.

Но вдруг у него появилась идея, и он так резко остановился, что Маомао столкнулась с ним. Она нахмурилась и потерла нос, которым ударилась об его спину.

— Джинши-сама! Что вы…

Но прежде чем она успела договорить до конца, Джинши быстро оглянулся по сторонам и, удостоверившись, что поблизости никого на улице не было (наверняка из-за сильного дождя), молча повернулся с решительным выражением на лице и ни с того ни с сего обхватил ее за талию.

Неся Маомао теперь под рукой, он спешно продолжил свой путь. Травница жаловалась и дрыгала ногами. Молодой господин обхватил ее покрепче, чтобы она не упала.

У него от этого намокли рука и бедро, но он не обращал на это внимания.

— Не дергайся, — велел он строгим тоном. — Так будет быстрее. Ты промокла до нитки, поэтому нам нельзя тратить время!

Маомао послушалась и успокоилась. Она наверняка думала, что он преувеличивал немного, но, видимо, поняла, что все равно ничего не сможет сделать в этой ситуации, и решила позволить ему делать то, что он считал нужным.

Наконец молодой дворянин дошел до входа резиденции и швырнул мокрый зонт на пол. Ему было совершенно наплевать, будут ли его за это ругать или нет.

Он поставил дрожащую Маомао на ноги (она до сих пор держала это проклятое растение в руке) и окутал ее поплотнее в свою накидку. Она шмыгнула носом.

— Подожди здесь, — указал он ей. — Я пойду приведу Суйрен и попрошу ее позаботиться о тебе. Тебе срочно нужны горячая ванна и сухая одежда.

Сказав это, Джинши побежал искать свою главную служанку.

А травница тем временем еще пару раз громко чихнула.

У Джинши появилось очень плохое предчувствие.