Я не Поттер! Часть 2 | Магия освобождает (джен)

Комната брата была необычной — суровой и притягательной одновременно. Но за окном вместо хвалёных зелёных холмов простирались мрачные, почти чёрные возвышенности.

Как только Гленн закрыл за ними дверь, он прошипел:

— А твой отец… с юмором! С того света весёлым вернулся? Или всегда таким был?!

— Сам его спроси, Гленн… — устало улыбнулась она. — Сработало же, чего жаловаться?

— Да уж, сработало… — пробормотал он, нервно меряя шагами комнату. — Поблагодарю его при случае, что три, а не пять… Дуглас и одного-то не хочет — ещё надумают что-то дурное…

Мерида, не обращая внимания на его бормотание, воинственно ткнула пальцем в стену.

— А это что? — подозрительно спросила она. — Задание для киллера, да?

Гленн смутился сильнее, чем она ожидала, но всё же не до конца понял вопрос.

— Киллера? — переспросил он. — Очень заметно, что ты росла среди маглов… Элоизу не слушай, она не в себе. Маглов здесь терпят только ради репутации, после сотрудничества с Дамблдором. А ребёнка она хочет, потому что, вроде как, это связь с Розой. Она уже старая — детей у неё больше не будет. А твой отец… убил почти всех.

Сказав это, он сорвал со стены фотографию, но не выбросил, а аккуратно положил в ящик стола.

— Она тоже убивала чужих детей — только руками Балларда. Не жалей её, — пробормотал он со злостью. — Никого здесь не жалей. Они даже жалости не достойны…

— Даже и не думала, Гленн, — ответила Мерида и зевнула. — Что-то ужасно спать хочется…

— Ты переволновалась, — он сел на стул и посмотрел на неё. — Ложись на мою кровать, отдохни.

Она не просто легла, а повалилась, обняла подушку и почти сразу провалилась в сон. Краем сознания, правда, ещё успела услышать негромкий стук в дверь.

Гленн укрыл её пледом и прошептал:

— Баллард вызывает. Закрою дверь заклятием, спи…

Проснулась она в темноте — небо заволокли грозовые тучи, и дождь застучал по стеклу. Но потревожил её вовсе не он. На кровать безотрывно смотрели тёмно-синие глаза, и от этого взгляда по спине пробежал холодок. Их задумчивый владелец стоял у окна, слегка присев на подоконник и сложив руки на груди. Спокойная поза говорила, что он не ожидал сюрпризов и был уверен, что она спит.

Мерида нащупала палочку и зажмурилась, чтобы не выдать себя.

Она не знала, какие у него намерения, но хвататься за кольцо на шее, которое Гарри присоединил к кулону, не спешила. Узнав, что на кону не только артефакты и безопасность двух миров, но и нечто куда более важное, она поклялась, что аппарирует отсюда только в крайнем случае — при смертельной угрозе.

Впрочем, если он попробует угрожать, она его сначала покромсает, а уж потом аппарирует.

Мужчина, наконец, насмотрелся и двинулся к ней. Он не подкрадывался — шёл обычным шагом. Но возле кровати опустился на колени и продолжил рассматривать её лицо.

Мерида едва сдерживалась — она ему что, стофунтовая банкнота?!

Но пока ещё надеялась, что этот волк просто налюбуется и уйдёт. Вдруг он самый любопытный в их стае?

Надежда рухнула в тот момент, когда незваный гость запустил пальцы в её волосы, затем осторожно провёл ими по щеке и начал спускаться ниже — к линии декольте.

Ждать, когда опасения брата превратятся в реальность, она не планировала.

— Такая… и ведь совсем не невинная… — прошептал мужчина явно собственным мыслям.

Для неё эта фраза прозвучала, как красноречивый сигнал. Она резко оттолкнула его от себя. Он не ожидал и покачнулся назад, а Мерида, воспользовавшись моментом, выхватила палочку и отшвырнула его к столу.

— Редукто!

Он больно ударился спиной об угол стола и застонал.

— Притормози, бестия! Нам просто надо поговорить!

— Ага, — она вскочила на кровать. — Мне сказанного хватило, чёртов извращенец… Лацеро!

Он едва успел увернуться, и невидимое лезвие почти разрезало столешницу пополам.

— Это ещё что такое… — пробормотал он, отмахиваясь от взметнувшихся в воздух опилок. — Мерзкая маленькая ведьма! Убить меня хочешь?!

— Не выношу… необоснованных сомнений… — она замахнулась снова. — Глацис!

Увернуться он не успел, но и заморозить его не получилось. Впрочем, два ведра ледяной воды с кусками льда подействовали на него ободряюще.

— Я чистый, к твоему сведению! — крикнул он и резво вскочил на ноги.

Она раздосадовано цокнула языком, пообещав себе тренироваться лучше.

Он тем временем выкрикнул:

— Инкарцеро!

Мерида легко сожгла все верёвки.

— Мне что, пять?! — она даже обиделась.

— Может, это только ты хочешь меня убить? Не задумывалась? — парировал он.

Она спрыгнула с кровати и двинулась к двери.

— Заперто всё! — нагло хмыкнул он, начиная обходить её по кругу.

— Гле-е-енн! — заорала она.

— И запечатано! У нас всегда в комнатах тишина! — он уже откровенно ухмылялся. — Ты чего такая бешеная, а? Куда делась милая девочка? Где этот томный взгляд раненой лани? Где уважение к старшим, в конце концов?

— Редукто! — выкрикнула Мерида вместо ответа, но сразу же пожалела об этом.

Он даже не попытался отбить заклятие — просто кувырком ушёл в сторону, пока её рука была поднята, и вынырнул снизу, сбив с ног.

— Это нечестно! — взвизгнула она, оказавшись на полу. — Ты маг или кто?!

— Я хитрый воин… — пробормотал он, пытаясь выдернуть палочку из её пальцев и при этом не сломать их. — Да отпусти ты уже! Сама хуже делаешь!

— Слезь с меня! Ты холодный! — вопила она, пытаясь вывернуться.

— Надо было заранее позаботиться — подогреть! — он нагло рассмеялся.

— Слезь!

— Отдай палочку — или я покажу тебе, что такое магия!

— Только если убьёшь… — прошипела она и, не раздумывая, плюнула ему в лицо.

Броуди зарычал и с яростью выбил палочку из её рук. Острая боль отозвалась во всей руке, и теперь уже застонала она. Он тут же приподнялся, словно испугавшись, и отпустил её.

Мерида перевернулась на бок и притворилась, что плачет, сжимая ушибленную кисть. Броуди, тяжело дыша и мокрый с головы до ног, сдержанно выругался и протянул ей руку. Она сделала вид, что принимает помощь… и со всей силы врезала ему по коленке.

Мужчина отреагировал странно — он повалился на пол и схватился за ногу, только не разозлился, а обидно рассмеялся.

— Ну дура же… — заливался он. — Дура! И что дальше делать будешь? Заперто!

Мерида, подёргав дверь и убедившись, что он не врёт, сложила руки на груди и громко фыркнула, демонстрируя всю свою злость. Затем обошла его по кругу, пока он следил за ней внимательным взглядом.

— Отдай палочку!

— Жить хочу! Я что, по-твоему, самоубийца?

— Я не убью тебя… — попыталась она сказать как можно доброжелательнее.

— Да что-то слабо верится, — хмыкнул он. — Ты взглядом меня уже четвертуешь.

— Извращенец! — крикнула она, не придумав ничего обиднее.

— Это точно не ко мне претензия… — пробормотал он. — Давай так — я встану, высушусь, а ты сядешь на кровать и не будешь кидаться. Договорились?

Она сочла за лучшее не отвечать, но прошла к кровати и села, всё еще вне себя от злости. Броуди сушился, качал головой и посмеивался, словно в ответ на собственные мысли.

— Ты в кого такая непокорная? — спросил он, подвигая к ней стул.

— Понятия не имею!

— Предположу, что в отца… — вздохнул он. — Нельзя убивать кого-то, не выяснив его намерений, Мерида.

Она наклонилась вперед и прошипела:

— Твои намерения были ясны…

— Да я… — он слегка покраснел, и это было бы мило, не желай она его прибить. — Просто сам с собой разговаривал! В мыслях не было тебе навредить!

Она фыркнула и отвернулась, глядя на дверь.

— Ты даже не ждал, что я проснусь!

Он кивнул:

— Это правда — зелье на тебе не сработало.

— Какое зелье?

— Обычная сонная трава…

— И что ты собирался делать… пока я спала?

Он вдруг расхохотался, откинулся на спинку стула и закрыл лицо руками.

— Мерлин всемогущий, какой странный разговор… — пробормотал он. — Пошла бы ты со мной в подземелье без зелий? Добровольно?

Она не верила своим ушам, открыла рот и приготовилась кричать:

— Помог…

Броуди подскочил и закрыл ей рот огромной рукой, пахнущей какой-то горечью, и она отключилась.

Голос Изгильды резко ворвался в сознание:

— Она что, побывала в битве при Ватерлоо?!

— Бабушка, не начинай…

— Что не начинай? Я задала серьезный вопрос!

— Я просто хотел выжить, Изгильда!

— Она вся растрёпанная и платье в зацепках! — возмутилась та и загромыхала каким-то стеклом.

— Ты что… ты… не смей… со мной… — от ярости он начал заикаться. — Ты издеваешься?!

— Даже не думала! — заявила та. — Такой прекрасный шелк, под цвет глаз…

Она услышала его шумный выдох, означающей облегчение.

— У Стэна с первой секунды от этого наряда крышу снесло — еще короче, наверное, не нашла…

— Броуди!

— Да починю я его!

— Всё равно, дорогой, — примирительно протянула старуха. — Ты взрослый мужчина, а она ребёнок. Можно было как-то… нежнее.

Шаги Броуди резко стихли.

— Изгильда, она не невинный ребенок во всех смыслах. К тому же чуть не убила меня своей черной магией!

— Такой уж и черной?

— Да! — рявкнул Броуди.

— Волчонок струсил… — захихикала сумасшедшая. — Так и запишем — побежден юной дочерью Розы…

Пока она смеялась, Броуди тяжело пыхтел, и было слышно, как его ботинок раздражённо стучит о каменный пол.

— Буди её! — приказала Изгильда.

— Зачем… её будить? — поразился он, у него даже голос дрогнул. — Ты же говорила, сделаешь всё незаметно!

— Сам виноват, дорогой, — буркнула та. — Характер у неё, оказывается, совсем не такой, как у Розы. Перед нами папина дочь, дьявола этого. Отпечаток его на ней я с порога учуяла — чуть сердце не стало! Такая не просто поплачет и забудет, когда всё случится. Она нас найдёт…

— Пусть найдёт, — голос Броуди вдруг наполнился болью. — Роза бы повесилась, если бы узнала. Эти дети родятся больными.

— Буди! — строго сказала старуха. — Только не смей говорить ей эту мерзость. Если узнает — передаст своим и нам сразу конец. Волдеморт должен знать, кто мать. С её папашей они крепко дружили…

Мерида поняла, что со старухой новостями о возрожденном министре — не поделились.

Тяжелые шаги остановились возле кресла, куда её усадили. Затем теплая рука с грубой кожей опустилась на её и легонько потормошила.

— Мерида? Просыпайся давай, потихоньку…

— Броуди? — раздался грубый голос с хрипотцой. — Вы всё? Гленн уже рвется наверх — не знаю какие еще проблемы обсудить. У нас столько нет! Всем соседям косточки перемыли…

— Дуглас, придумай что-то, — ответил голос почти над её головой. — Она бешеной оказалась, мы только прибыли.

— Попробую… — недовольно отозвался старший мужчина и его шаги стихли вдали.

Она абсолютно точно находилась там, куда веками не попадали чужаки — кроме тех, кто уже отсюда не вышел. В первый же день, а вовсе не за месяц или к августу, как она несмело надеялась. А ведь ей говорили, что история с беременностью — детская блажь. Да это была лучшая её идея за год!

Она знала нужное заклинание, способное показать самые мощные источники магии в этом месте. Но как его исполнить без палочки? Как сбежать? Как не заблудиться в этом проклятом лабиринте?

Медленно, с усилием, но она открыла глаза.

— Слизняк…

— Где? — сумасшедшая оторвалась от дымящего котла в углу. — Много их тут, сыро…

— Изгильда! — осуждающе воскликнул Броуди, прекрасно понимая, о ком идёт речь.

— Передо мной стоит… — прохрипела она пересохшим горлом.

Он вздохнул и покачал головой.

— Изгильда, давай-ка начинай свою, надеюсь, убедительную речь…

Старуха уже приближалась, еле волоча ноги.

— Дитя, давай избавимся от твоих нерождённых детей? Не говори мне, что ты им рада. Не обманывай мои седины. Ты слишком юна…

Она замолчала, ожидая её реакции.

— Это... всё? — удивлённо спросила Мерида.

— Вынужден с ней согласиться… — пробормотал Броуди.

Жестом он попросил старуху подвинуться, затем опустился перед Меридой на одно колено, чтобы говорить прямо в лицо.

— Мерида, мы не хотим родниться с твоим… тёмным родом. А дети ваши будут несчастны и никому не нужны. Ты сама — ещё ребёнок. Моему племяннику до них не будет дела. Он оставит вас, верить ему нельзя. Просто выпей чай, и через некоторое время всё разрешится. Это никак не скажется на твоём здоровье, клянусь. Соглашайся…

Глаза у него действительно были красивые и ей хотелось в них смотреть безотрывно. Правда, сейчас она так злилась, что не отказалась бы их выколоть и поставить на полку. Мысли — у него тоже были вполне здравые. Только он брал на себя слишком много, и не гнушался нападения на спящую, чтобы похитить. А еще был врагом — её личным и отца. Кому здесь еще верить нельзя?!

— Как в ваш план вписываются Стражи? Гленн? — спросила она, затягивая время и лихорадочно обдумывая свои действия.

— Стражи тебя что, потеряют? Скажешь тоже! — старуха плечами пожала. — Память почистим, вернем в кроватку, и всё будет лучше, чем было.

— А Гленн?

Броуди явственно зарычал и Мерида поняла, куда надо давить, чтобы появилось время еще немного подумать и ослабить его бдительность.

— Он обрадовался, когда я забеременела…

— Ты не шутишь? — не то прохрипел, не то выдохнул мужчина, побледнев и едва не завалившись на бок.

— Сказал, что мы уедем далеко, чтобы нас не нашли…

— Кто… не нашёл? — напряжённо спросила Изгильда.

— Никто не нашёл, — она не стала вдаваться в детали. — Мы уже купили дом, детские вещи, колыбель…

Она городила такую чушь, что искренне поражалась своей фантазии, но Броуди, поглощенный своими переживаниями — ей верил. Мужчина еле выпрямился, пошатываясь, и бросил мученический взгляд на старуху.

— Он влюбился…

— У нас свадьба в августе, — продолжила Мерида, — и потом мы сбежим.

— Как давно… вы вместе? — прошептала старуха.

Шестеренки в голове закрутились, пытаясь отгадать причину вопроса.

— Год уже!

Броуди попятился, но ей не хотелось, чтобы он отходил далеко. Она едва заметно подалась вперёд, словно собиралась схватить его за руки.

— Эй, тебе плохо? Не упади — пол каменный…

Он перестал пятиться, посмотрев на неё с немым удивлением, а потом оглянулся на Изгильду, умащивающуюся на свободный от пучков трав кусочек скамьи.

— Баллард узнал недавно и почти случайно — он скрывал от всех, — произнес горец шепотом.

— Любовь — чертова сила… — пробормотала старуха и принялась обмахиваться какой-то тряпкой.

— Мерлин, прости нас… — прошептал мужчина и в панике схватился за волосы.

Через пару мгновений момент настал и Броуди от неё отвернулся, всё еще неуверенно держась на ногах.

Мерида, ликуя, метнулась вперёд, выхватила свою палочку из его заднего кармана и отскочила к зияющей темноте второго прохода. Не того, откуда зашёл Дуглас, а того, что вёл вглубь подземелья.

— У вас не получится! — крикнула она.

Броуди рванул вперёд, пытаясь схватить её, но она оказалась быстрее и смело шагнула в абсолютную черноту.

* * *

С грохотом он распахнул обе створки кабинета Балларда. Внутри уже больше часа Дуглас изощрялся в выдумывании земельных споров на совете, куда пригласили и Гленна. Отказ от столь «великодушного» приглашения не предусматривался.

За круглым столом стояла полупустая бутылка виски. Явно не первая. Баллард уже откровенно скучал. Кузены-близнецы ещё сохраняли заинтересованность, но их отец, проживающий на соседних угодьях, выпил больше положенного и почти спал. Стэн с умным видом уставился в карту, но с трудом держал глаза открытыми, а Гленн выглядел сосредоточенным и злым. Почему-то Броуди понял, что он сейчас думает только о девчонке и у него гулко ударило сердце, разгоняя по телу волну липкого страха.

Он участвовал в таких страшных битвах, умылся таким количеством крови, а выжил в таких событиях, где другие и не пытались. Страх был ему почти незнаком. Отец позволял приёмышу многое — порой даже больше, чем родным, — но спуску никогда не давал. С ранних лет волк клана Целлеров вершил правосудие, перегрызая врагам вены. А если не получалось — отвечал перед плетью. Улыбка его была обманчивой — помогала ему заманивать врага в ловушку, а в темной синеве глаз скрывалась бездна злости и одиночество.

У него, конечно, были свои слабости. Родня всю жизнь называла его слишком правильным и высмеивала, например, за желание не убить пса, а излечить. Не добить бездыханную жертву, а оставить жить. Первым над ним насмехался — отец.

Когда ему стало понятно, что подросток до потери пульса влюблен в старшую Розу, случилось самое страшное в жизни Броуди. Тогда еще дерзкий, ни с кем не считающийся и показательно жестокий Баллард поставил его в известность, что продает дочь во временное пользование важному человеку. В обмен на что-то не менее важное, что им обязательно пригодится. Он сделал выбор между дочерью и племянницей из-за него, о чем ему радостно сообщил. Посоветовав не привязываться ни к кому. Однако раз уж такая неприятность случилось, то пусть его это событие закалит. Ведь порченная девчонка, как он полагал, Броуди была не нужна?

Ему нужна была любая Роза, лишь бы счастливая, но девушка после случившегося с ней и беременности наотрез отказалась видеть юного друга. Он пытался её защитить оба раза, но силы были неравными. Единственное, что он смог для неё сделать — добраться до Азкабана. Уже после того, как в тюрьму на минутку заглянула Элоиза с сёстрами, испугавшаяся известия о беременности дочери от кровавого дружка Волдеморта и сбежавшая оттуда почти моментально.

Парень рассчитывал увидеть её живой. Хоть раз. Хоть на миг.

Но смог увидеть лишь подготовленный для сброса в пучину белый обескровленный труп, завернутый в тряпки. Он кричал так, словно у него живьем вынули сердце. Смотритель, глядя на его горе, сжалился над ним и позволил забрать тело.

— Я ослушался могущественного мага, юноша, — тихо сказал он, вывешивая на гроб бирку с номером для транспортировки фестралами. — Такую вольность ни мне, ни вам не простят. Пообещайте старику, что похороните её без таблички…

Броуди так и поступил, и с тех пор только он знает, чью безымянную могилу в соседней долине украшают вечноцветущие васильки.

— А что он сделал… с ребенком? — выдавил парень из себя, уже занеся ногу за порог и почувствовав на лице холодные брызги.

— Молодой человек, министр Снейп живой человек, — произнес смотритель и вздохнул. — Ну что плохого он сделает собственному ребенку, в самом деле? Была бы чужая — был бы другой разговор… Придумает что-то! Он приказал её хорошо запеленать, чтоб на ветру не продуло, и забрал.

— А… мисс Целлер точно умерла от горячки? — Броуди замер.

— Обижаете, — ухмыльнулся старик. — Что, я горячек в своей жизни не видел?

О лжи он узнает не скоро.

Балларду она откроется, только когда он заинтересуется министром Снейпом, как врагом, и найдет работницу подсобных помещений, пеленавшую Мериду перед тем, как отдать в руки отца. Смотритель с этой задачей сам, всё же, не справился.

С тех пор, как он закопал тело Розы, парень несколько раз убегал из дома и безуспешно пытался отравить Балларда. Ярость к двум убийцам в нем горела долго, но её всегда тушил маленький Гленн, оказавшийся никому не нужным, кроме него, а еще свою неблагодарную работу делало время.

Мальчишка рос в суровых условиях в плену комнаты Розы, редко улыбался, редко смеялся, не гладил кошек или собак. Он вырос черствым и недобрым, словно хранил в себе злость на весь мир с рождения, но Броуди старался этого не замечать. Знающий всё о судьбе своей матери — он имел право злиться.

Мир, вполне неплохой, где Броуди уже давно взрослый мужчина на хорошем счету в клане, рухнул резко, словно карточный домик. В день, когда Балларду пришло известие о беременности Мериды.

Бездна прошлого разверзлась и оттуда его вновь достали чудовищные щупальца разврата и грязи. В ту ночь он зубами разорвал подушку в клочья, пусть днем и пытался выглядеть сдержанным, если не считать выбитого зуба у Гленна.

Странное чувство вины тянуло его на дно, словно трясина, не оставляя шанса на избавление. Тогда, четырнадцатилетним мальчишкой, он не смог помочь Розе. Но почему не смог и сейчас?

Совсем плохо стало, когда он её увидел.

Казалось, девчонка создана из стекла и стоит её тронуть пальцем, как она рассыплется на осколки. Она мало походила на Розу, по крайней мере сейчас, но иногда так наклоняла голову, пряча нежную улыбку за прекрасными волосами, что он её узнавал. В ней были черты матери и с возрастом они станут ярче, и это только сильнее искромсает ему душу.

Они с Дугласом придумали простой план, как избавить её от детей, и у каждого для этого была своя причина.

Отец дал ей хорошее детство и жизнь, чем безумно удивил Броуди. А вот его Гленн, которого он взрастил, как собственного птенца — это всё у сестры отобрал. Мужчина просто хотел спасти её юность и здоровье, если не смог сделать больше. Дуглас же хотел спасти честь клана и сохранить такой, как он её понимал.

Но проникнув в комнату Гленна и увидев её спящей — он себя испугался. Броуди вдруг испытал те же чувства, что когда-то к Розе, и которые за всю жизнь ни разу не повторились. Захотелось просто гладить её по лицу и бесконечно долго рассматривать. Это были очень светлые чувства, но совсем не невинные. А до момента, когда он мог бы себе позволить подобные мысли, девчонке нужно было прожить годы.

Он стоял у окна и вонзал себе ногти в ладони, но так и не справился. Думая, что просто дотронется до её фарфоровой кожи и ничего не случится, мужчина сам себя обманул. После чего рыжая бестия проснулась и дала ему прикурить. Ловкая и сильная, она поразила его еще сильнее и крепко запала в сердце.

Уже в подземелье он поклялся себе, что если будет жив, то найдет её через несколько лет и познакомится заново, как бы не сложилась её жизнь. Горцы могут добиваться своего, и в этот раз он точно попробует.

Буквально минут через десять стало ясно, что место занято действительно влюбленным Гленном, провернувшим поразительную аферу, чтобы быть с ней вместе. А еще через пару минут испугавшаяся за свою беременность Мерида исчезла в лабиринте подземелий, откуда мало кто возвращался живым.

— Чего тебе, Броуди? — недовольно спросил Баллард. — Тебя тоже ждали, где ты шлялся так долго? Стэн, оставь эту карту в покое, битый час без толку шуршишь… На земле надо застолбить, а не бумаге!

На ноги вскочил Дуглас, которому хватило и его внешнего вида, чтобы почувствовать беду. Глядя на них обоих — еще сильнее нахмурился Гленн.

— Дядя Джонс, парни, — произнес Дуглас. — Вынужден окончить совет — неотложные дела.

У Балларда чуть глаза на лоб не вылезли — традиция была нарушена вопиюще, поскольку оканчивать совет мог только глава клана. Именно поэтому отец смолчал и стерпел, понимая, что причина должна была быть веской.

— Дуглас, ты сдурел? — спросил он, когда родственники ушли.

В это время Броуди на негнущихся ногах подошел к Гленну. Парень подобрался, приготовившись к нападению, но еще не подозревал, что случится что-то куда более страшное.

— Гленн, умоляю, прости меня…

Парень вскочил и с грохотом опрокинул стул.

— Мерида исчезла… — пробормотал он, глядя в пол.

Не принимая действительности, где им всем грозила смерть от рук разъяренного папаши, Баллард запротестовал:

— В смысле исчезла? Испарилась, что ли? Улетела? Нам её Стражам после ужина сдать надо!

Сделав шаг вперед Гленн подошел к нему вплотную. Его верхняя губа подрагивала не от страха расправы, а животной ярости. Больная любовь всё равно была любовью, но менее гадкой она в его глазах выглядеть не стала и Броуди передернуло от отвращения.

Очень медленно, отчеканивая каждую букву, парень произнес:

— Оставил её спокойно спящей в моей кровати.

Выдохнув и вдохнув, Броуди объяснил с дрожью в голосе:

— Я её оттуда забрал в подземелье, и там она сбежала от нас в лабиринт.

Сломя голову Гленн бросился вон из кабинета, и его шаги раздались на лестнице — он явно отказывался верить, что Броуди на такое способен. За ним ломанулись остальные, и только более мудрый Дуглас рванул вниз. Набравшись смелости, он тоже отправился наверх. Пару минут ничего не решит, а нести ответственность и объяснить, что случилось, кому-то всё-таки нужно.

Тучи рассеялись — и картина выглядела воистину устрашающе. Разрезанный стол, опилки, вода, куски от веревок, пух от подушки и перевернутая немногочисленная мебель.

Масла в огонь щедро подлил идиот Стэн. Он издавал удивленные звуки, пока все молчали, разглядывая погром, а потом поинтересовался с неуместной иронией:

— Броуди, девчонка тебе на ногу наступила? Ты её за это… избил?

Заметив что-то на ковре, Гленн наклонился и поднял сережку в виде звездочки. Посмотрел на неё, как на змею в своих руках, и поднял на него свирепый взгляд. Он еще не слушал Стэна, который часто болтал глупости, не подумав. Однако неконтролируемый гнев уже начинал диктовать ему страшные картины, подсказывая самое ужасное, чего не было.

— Что ты с ней сделал? — спросил он хриплым голосом.

— Просто хотел избавить от твоих детей… — честно ответил Броуди.

Он понимал, что детали истории сейчас ничего не решат и их прекрасно поведает Дуглас.

Удар от Гленна прилетел почти в тот же миг, когда в дверях раздался визг Элоизы. Броуди даже не попытался увернуться — принял его, как должное, и лишь вытер кровь, стекавшую из разбитого носа. Парень навалился на него с яростью, продолжая избивать и угрожая убить, но Стэн вовремя оттащил его.

— А я бы не стал, — пробормотал Баллард, наблюдая за вынужденным миротворцем. — Как именно ты собирался её… избавить от детей?

Ответить он не успел — на него налетела Элоиза, пытаясь попасть каким-то кривым заклятием. Стэн тут же переключился на тётку, оттаскивая теперь уже её. С горем пополам, но детали удалось выяснить в подземелье. Там от Гленна прилетело уже Дугласу — и даже сильнее, чем Броуди. Формально это было нарушением неписаных законов клана, но в данной ситуации все понимали, что пустить кровь виновным действительно стоило.

Избежала побоев только Изгильда, и то лишь потому, что клялась во что бы то ни стало найти беглянку — если та ещё жива и никем не съедена. Она жила здесь, чтобы охранять вход — это была её вечная роль в клане, но сегодня она с ней не справилась и по его вине тоже. Спустя какое-то время старуха явно поняла, что запуталась в ситуации. Все боялись не только главного правителя, но и одновременно еще кого-то, не произнося ничье имя вслух. Баллард, правда, уверял, что этому кому-то плевать на девчонку, раз она здесь еще и с приплодом, а потому сильно переживать не стоит, но ему слабо верили.

Многие вообще считали, что он заигрался в странные игры и нельзя себя считать умнее тех, кто выиграл войну.

Броуди читал растерянность в глазах Изгильды. Она, как и самые молодые или никчёмные представители клана, не знала об удачном возрождении министра в другом теле. Отец запретил говорить об этом. В какой-то момент ему стало её жаль.

Он подошёл ближе и тихо сказал:

— Снейп-младший жив. Ему сейчас тринадцать или четырнадцать лет, точно не скажу.

— Возродилась тьма, значит?

— Возродилась, — кивнул Броуди. — Ты же знаешь — в начале всего была тьма...

Изгильда задумалась, а потом резко встрепенулась и закричала:

— Стойте!

Поисковая операция приостановилась. Баллард, до этого шуршавший схемами подземелий и расставивший на них кучу бесполезных точек, с раздражением откинул бумагу.

— Ну, полезное что-то скажешь или опять дел натворишь?!

— Не надо искать девчонку!

Стэн, уже обвязавший себя путевыми нитями и готовый отправляться с группой в глубины лабиринта, закатил глаза и пробормотал что-то совсем неприличное.

— Нет, правда! — настаивала Изгильда. — Ищите магию другого мага. Девчонка-то что? Слабенькая совсем! А его энергия злая, мощная. Раз он жив — её можно выследить! Даже если она погибла — так можно найти тело!

— Если она погибла, каждому стоит позаботиться о захоронении собственного тела, — с горечью пробормотала Элоиза, сидя на табурете в мучительном ожидании. — Старая кляча, от тебя всегда одни проблемы… Всегда!

На самом деле Изгильда была права. В подземелье было полно живого зла, но сильной энергии живых магов — куда меньше. А у девчонки на шее, вроде бы, висел его кулон. Дуглас быстро перенастроил свою поисковую пиктограмму, и дело сразу пошло живее — они засекли несколько следов.

Проблема была в том, что, шагнув в лабиринт, беглянка могла оказаться на любом из сотни его этажей. Здесь не было лестниц или переходов — только порталы. Они едва успевали уловить сигнал его магии, как он исчезал, появляясь то на десяток этажей ниже, то выше. И так снова и снова, без конца. Она будто убегала от кого-то. Или же — что маловероятно, — за кем-то гналась. Он весь извелся, а сердце от страха словно окаменело.

Гленн то забивался в угол, то бегал по залу, словно безумный. Часто он останавливался, словно натыкаясь на невидимую стену, и начинал долго и изучающе смотреть ему прямо в глаза. Броуди хорошо знал, что означает этот суровый взгляд. Так парень его предупреждал — если с Меридой что-то случится, он его убьет на месте, и не его одного. Это была совсем не угроза, а простая констатация факта. Этот парень по жизни испытывал мало чувств и таким его предупреждениям стоило верить.

Спустя пять часов поисков сигнал замер. Вместе с ним замерла и душа Броуди, будто перестав существовать. Кончики пальцев похолодели, а ноги приросли к полу. Это могла быть либо мучительная смерть, либо вынужденная остановка — узнать можно было только спустившись. К счастью, теперь хотя бы удалось засечь координаты и переместиться в ближайшую к ним точку.

Он прибежал ко входу первым, за ним — Гленн.

— Не ты! — резко оттолкнул его парень.

Другие возмутились.

— Мы устали за ней бегать, ноги отваливаются, — начал брюзжать Стэн, от усталости растянувшийся на полу у стены. — Идите уже кто-нибудь и быстрее, пока не исчезла! Там тролли строем ходят!

Они переместились в круглый сырой коридор с земляными полами, по периметру которого находились клетки, комнаты, кладовки и прочие помещения. Какие-то из них пустовали, какие-то хранили страшные тайны или артефакты, о которых и владельцы замка не знали, но девчонки в поле зрения нигде не было. Пришлось симметрично перемещаться еще несколько раз, расходиться в две стороны круга и встречаться на другой, чтобы не терять драгоценное время.

В одно из таких перемещений он немного замешкался, отклеивая от ноги странную субстанцию с глазами, и когда подошел к месту встречи увидел Гленна и Мериду.

Парень просто оторвал её от пола и прижал к себе так крепко, что она смеялась, будто от щекотки, и одновременно плакала. Она повисла у него на шее, уткнувшись лбом в плечо, а он кружился с ней в объятиях, захлёбываясь счастьем. Неожиданно Броуди увидел то, чего не видел никогда в жизни — по лицу Гленна текли слёзы.

— Думал, уже не встретимся… — пробормотал он.

— От меня сложно избавиться… — усмехнулась она.

— Броуди! — вдруг смутилась девчонка и попыталась быстро выбраться из не братских объятий.

Он подошел к ним, улыбаясь фальшиво и криво. Гленн нехотя поставил её на землю и лениво на него обернулся. Сам Броуди всё еще не понимал, как можно за них радоваться и хотеть ослепнуть от увиденного одновременно.

— Не пострадала? — спросил он.

— Только от тебя… — зло процедил Гленн.

— Да ладно тебе! — она дёрнула его за рукав. — Знаешь, как я ему вмазала?

— По коленке? — усмехнулся он.

— И не только! — она тихо рассмеялась, а Гленн приобнял её за плечи. — Потом расскажу. А что у тебя с носом, Броуди? Это кровь?

Он почувствовал, как по губе скатилась предательская капля. Желания залечить травму у него до сих пор не нашлось. Девчонка сделала шаг вперед и протянула руку, то ли убедиться в чем-то, то ли машинально каплю смахнуть. Он, конечно, аккуратно перехватил её. Ничего такого ей в присутствии Гленна точно делать не стоило, но перехватив — отпустил не сразу. Тепло её ладони его обожгло, будто огонь. Захотелось просто утащить несчастную от этого ненормального и спрятать. Она — всё поняла правильно и вздрогнула. После чего сама тихонько забрала руку.

* * *

В подземелье она выдохлась настолько, что у нее даже поднялась температура. А потому осталась на ночь, передав записку через свою охрану и показавшись им живой. Сейчас он лежал на полу и слышал, как она сопит на кровати. Счастье от встречи стало тише и уступило желанию отвесить ей хороший подзатыльник или отшлепать. Останавливал его лишь разгром, который учинил Броуди, — страшно было представить, через что ей пришлось пройти, когда он её разбудил.

— Мерида, мне плевать на твоего милорда, я мог мать подвести, понимаешь? — голос его был напряжённым. — И так ничего хорошего не сделал, а тут ещё и дочь потерял бы. У меня сердце чуть не остановилось! В лабиринт нельзя ходить одной и без подготовки. Это опять одна из твоих безумных идей? Завязывай с ними!

— Я сбегала от похитителя!

— Не ври, ты его не боишься, — возразил Гленн. — А еще он должен был упомянуть, что не собирается тебя убивать. Броуди не злодей, просто придурок.

— Ты сделал для неё много хорошего…

— Что именно?

— Разделал, коего-кого… — она запнулась, но затем продолжила. — А еще ты у неё просто есть, и она тебя любила, раз пошла на такое. Разве этого мало?

Дочь её убийцы говорила ему о силе материнской любви. Раньше он бы просто оскорбился, но сейчас был спокоен. Монстр хотя бы не бросил её ребенка на произвол судьбы, и она выросла вовсе не избалованной, как он думал, а… любимой.

— Меня учили делать дело, любить не учили, — сказал он после короткой паузы. — Но я поверю тебе на слово.

После чего вспомнил кое-что важное.

— Мерида, не разговаривай больше с Броуди ни о чем... оставь его.

— Я его должна оставить? — кровать заскрипела и с неё свесилась возмущенная рыжая голова. — Это он меня усыпил и унес в подземелье. Склероз, что ли?!

Он усмехнулся в ответ на её праведный гнев.

— Ты ему… скажем так… очень понравилась.

— А я ему говорила — извращенец! Он вообще в курсе, сколько мне лет?!

На этот раз он не сдержался и расхохотался, почти что до слёз.

— Нормальный он! Просто ошибочно думает, что ты уже совсем взрослая… А ты маленькая, глупая и несмышленая.

— Забываю я о тройняшках… — усмехнулась она и запустила в него подушкой. — Но я не маленькая! И, кстати, без тебя догадалась!

— О чем догадалась? — он насторожился.

— О том, что нравлюсь!

— Как? — он напрягся окончательно и даже приподнялся. — Он что-то сделал?!

Неожиданно она смутилась и отвела взгляд. У него от такой её реакции буквально в глазах потемнело.

— Говори так, чтобы мне не пришлось переспрашивать… Быстро!

— Не командуй!

— Я старший брат и буду командовать, а ты слушаться… — зарычал он, наклоняя голову и глядя исподлобья.

Мерида даже немного испугалась и перестала улыбаться. Он знал, что в гневе может быть страшным. Знал, как перекашивалось его лицо в такие моменты, теряя всю красоту, но сейчас его интересовали не её чувства, а безопасность.

— Ну, он погладил по волосам, лицу, ниже… — пробормотала она. — Когда думал, что я спала, и…

— Что «и»?

— Руку так сжал, внизу, в лабиринте…

— А что значит… гладил ниже?

— Гленн!

— Мерида!

— Декольте!

— Ясно, — коротко бросил он и резко поднялся.

— Ты куда? — пролепетала она, окончательно испугавшись. — Оденься хоть!

Чрез мгновение до неё дошло, и она кинулась к нему, перехватив уже у двери.

— Да ты что, Гленн! Ну я же сама виновата — такую чепуху выдумала! Даже про свадьбу ляпнула, домик, колыбель и прочую ерунду! Злила его так, чтобы палочку выхватить, понимаешь?!

— Глупая, — он вдруг улыбнулся. — Это же уже в подземелье было. Жди в комнате, всё будет хорошо.

Он совершенно бесшумно спустился на второй этаж, повернул в длинный коридор и опасной тенью проскользнул в комнату Броуди, защищенную только замком. Еще днем у него мелькнула мысль прекратить его мучения и рассказать правду, рискнув чертовым планом, но сейчас он эти мысли оставил и хотел сделать ему только больнее.

Мужчина не спал, а просто смотрел в потолок, сцепив руки под головой. А потому отреагировал на визитера молниеносно и уже через секунду они обменялись заклятиями, а после просто сцепились врукопашную.

— Что тебе опять надо, гадёныш? — прохрипел Броуди в тот момент, когда Гленн оказался под ним.

— Гладил её по лицу, по груди? — прошипел он.

Хватка ослабла, и уже через мгновение Гленн давил на его горло.

— Только тронь её ещё раз — загрызу… — с угрозой выдохнул он в лицо Броуди.

— Волка? — прохрипел тот, усмехаясь с издёвкой. — Испугал!

— Сомневаешься во мне? Поэтому так смело лапы к ней тянешь? Ты старик!

— Не только ж тебе её в постель тянуть, мразь малолетняя?

В этот раз смутился и дал слабину Гленн, из-за чего сразу же оказался на полу.

— У меня и в мыслях не было её обижать! — рявкнул Броуди. — Угомонись! Дал себе волю на пару мгновений! Второй раз в жизни! Ты даже не представляешь, о чём я думал!

Он дышал тяжело, лицо его исказилось, но в глазах не было даже следов раскаяния.

— Но мне хотя бы чуточку стыдно, а тебе? — продолжил он, зло усмехаясь. — Да я заснуть не могу, представляя её в твоей кровати. Ужин начинает на волю проситься!

От всего сказанного у парня тоже сжался желудок, но никакие слова не могли затмить неприятного факта: тот, кому он доверял, угрожал его сестре, просто что-то представив или нафантазировав.

— А ты поменьше представляй, сволочь! — сказал парень и потянул Броуди на себя, после чего они перекатились, и лидирующая позиция вернулась к нему. — В моей кровати уютно и безопасно! Скажи честно, ты просто завидуешь?

Глаза Броуди вспыхнули, как у волка под луной, и он в ярости прошептал:

— Подрастёт — заберу. У любого…

— Ну вот и выяснили, почему тебе так противно, — усмехнулся Гленн. — Благородный рыцарь нашёлся…

Жгучая обида поглотила его, не давая ни вдохнуть, ни мыслить ясно. В следующую секунду он, сам того не осознавая, сцепил пальцы у Броуди на горле и сжал изо всех сил.

— Отпусти, чокнутый! — раздался пронзительный крик за спиной.

Сестра вихрем влетела в комнату и повисла на нем. Лёгкая, словно пушинка, она не могла сбить его с ног, но её отчаянный натиск его отрезвил. Гленн послушался и расслабил мышцы… но не учёл, что сестра продолжала тянуть его за руку. Она покачнулась, упала на спину и затылком ударилась о спинку кровати.

— Мерлин… — выдохнул он.

К счастью, дерево было скруглённым, но боль наверняка была острой. Мерида зажала голову руками, моргнула несколько раз и начала оседать на пол. Первым её успел подхватить на руки Броуди. Он уложил её на кровать и с ужасом наблюдал, как она теряет сознание.

— Мерида, очнись! Я сейчас всё исправлю! — Гленн рухнул на колени рядом, лихорадочно оглядываясь. — Броуди, палочка?!

Ни у кого в руках не было палочки — во время родственных битв горцы о них не особо заботились, предпочитая физическую силу. Мужчина принялся шарить по полу, пытаясь найти хоть одну и, когда наконец издал победный возглас, было уже поздно — сестра потеряла сознание.

Руки у Гленна дрожали, как в лихорадке. Он только занёс палочку над ней, но Броуди тут же её выхватил.

— Убьёшь, недоумок! — рявкнул он, оттолкнув его.

Спорить и драться времени не было, поэтому он доверился Броуди, пусть тот и предал его доверие самым неприглядным способом. Сейчас выбора не было — звать на помощь «старших» никто не хотел. Сложно было предугадать, как они отреагируют на девчонку уже в кровати другого. Баллард вполне мог подумать, что шпион двойной и сам выведывает тайны, пока они крепко спят в счастливом неведении. Это было очевидно обоим — подозрительность в горном клане была совсем не такой, как «на земле».

Броуди поднял палочку над головой Мериды и что-то зашептал.

Гленн скептически наблюдал за ним и, когда тот закончил, ехидно поинтересовался:

— А ещё ближе наклониться нельзя было?

Броуди метнул в него раздражённый взгляд, но лишь покачал головой.

— Угомонись. У тебя нет права голоса…

После чего сразу получил подушкой по голове от Мериды и рассмеялся.

— Бестия очнулась! С возвращением, дорогая! — он смотрел на неё со странной теплотой.

Гленн с удивлением начинал понимать, что в нем что-то кипит, и это не обязательно низменные инстинкты.

— Не пили меня только надвое, ладно? Я и целиком очень неплох…

В тот же момент ему прилетело подушкой во второй раз, и он вскочил на ноги, спасаясь.

Правда, на этот раз сестра уже объяснила своё поведение.

— Ты идиот! — заявила она ему авторитетно. — Гленн? Где ты там? Не вижу… Подойди ко мне ближе, пожалуйста.

Ничего не подозревая, он подошел к кровати и тут же получил свою порцию ударов подушкой по туловищу, только куда более яростных.

— И ты тоже идиот! Невероятный! — выпалила она, колотя его со всей силы. — А если бы задушил?! Ты хоть подумал, что тогда было бы?!

У окна раздалось протяжное, почти страдальческое хмыканье. Сидя на подоконнике мужчина в задумчивости качал головой, отвернувшись от них. Словно не хотел даже видеть такой «семейной идиллии».

— Прекрати морщиться, будто лимоны килограммами лопаешь. Я не беременная!

Мерида подняла руку, запрещая вмешиваться в её разговор, и ему осталось только сжать кулаки. Он волновался не за себя, а за неё — артефакты нужны её милорду, и подводить его точно было бы паршивой идеей.

Неуверенно взглянув на него, будто в поисках подтверждения этих слов, а потом вновь на кровать, Броуди медленно подтащил стул, сел и взял её руку в ладони.

Он пытался запротестовать — жест был слишком бесстыдным для того, кто дотягивался уже не только до рук. Но мужчина зло сверкнул на него глазами и Гленн понял, что момент для потасовки не слишком уместный.

— Рассказывай…

Сестра снова взглянула на него, и он мог поклясться, что она безмолвно умоляла его промолчать.

— Баллард хотел меня убить, — тихо сказала она. — Руками брата, если я останусь для него бесполезной. Он жестокий и сумасшедший!

Мерида замолчала, глядя в пространство, а затем продолжила:

— Я не хотела, чтобы кто-то узнал, кто такой Гленн. Тем более мой отец. Ему бы не понравилось, что ко мне подослали Целлера. А еще не хотела умирать и не хотела, чтобы меня убивали!

— Я тоже не хотел убивать, — он встрял и тут же поймал на себе ошеломленный взгляд Броуди. — Ты же не думаешь, что слежка — это всё, что от меня требовал дед? После всего, что он сделал? Грязная кровь, ты же сам слышал!

— Просто представили всё так, будто Гленн выполнил его задание и через меня Баллард вот-вот узнает важные тайны. — пробормотала она. — Мы пытались дружить, но не убедили его. Поэтому для всех мы — пара. Даже для моих друзей и родных. Никто никого не убивает и все чего-то ждут. Как выкручиваться будем — пока что не знаю…

— То есть… вы… вы не… — прошептал Броуди, и в его лице что-то неуловимо изменилось.

— А ты и впрямь идиот, — скривился Гленн. — Нет!

— А беременность?..

— Ну, ляпнула для убедительности, — фыркнула Мерида, безуспешно пытаясь выдернуть руку. — Заклинание засбоило, вот и вышла у нас тройня. Гленн, правда, сказал — три лучше, чем пять…

Если счастье можно увидеть — то это именно оно отразилось в глазах Броуди. Он схватил лицо Мериды, легко поцеловал в лоб и не отпустил, задержавшись на мгновение, чтобы заглянуть ей в глаза. Между их лицами оставался сантиметр, если не меньше. У него от такой наглости аж дух перехватило!

— Убери от неё лапы, сволочь… — взревел он и кинулся на Броуди, не видя ничего перед собой.

Тот засмеялся и почти разрешил себя свалить со стула, после чего они вновь покатились по комнате, мутузя друг друга.

— Идиоты! — кричала она. — Вы как маленькие дети! Хватит уже!

Спустя пару минут пыхтенья и нешуточной борьбы, они почти одновременно успокоились и посмотрели на кровать. Мерида укрылась уголком одеяла и сладко спала.

Мужчины молча сели на полу рядом, плечом к плечу, и помолчали с минуту.

Затем Гленн спросил тихим шепотом:

— Ты же не извращенец, что с тобой творится? Ей пятнадцать!

Броуди поднял взгляд на лунное небо в окне.

— Ты не поймёшь… — его голос был едва слышен. — Это очень сильное чувство. Оно уже… приходило. Просто тогда я был сопляком, ничего не смог с ним поделать…

Он вздохнул и провёл рукой по лицу.

— А сейчас даже думать о ней больно, словно проклятие ожило... Сердце горит!

— Броуди, — осуждающей начал Гленн. — Возьми себя в руки, не заставляй меня…

— Не беспокойся ни о чем, правда, — прошептал он, всё еще глядя в окно. — Оставлю её надолго. А когда время прийдет, меня уже никто не остановит. Во второй раз — не позволю.

— Ну ты не зарекайся — она то может и не влюбиться…

Он снисходительно улыбнулся, похлопав его по плечу.

— Ты меня плохо знаешь.

Гленн усмехнулся и покачал головой.

— Ну, по крайней мере я точно знаю, что у тебя будет конкурент — тоже сопляк.

— Сопляки мне не страшны, — улыбнулся Броуди. — Справлюсь.

— Лучше хорошо запомни его имя, вдруг услышишь — Серафим Долохов, — убеждено заговорил Гленн, недовольный беспечным ответом. — Он опасен и безумен, как и половина её компании. Ты просто не представляешь — насколько её мир темный…

— Долохов?

— Да, Броуди, дети Пожирателей и даже они сами — её лучшие друзья. Чудовище, то есть отец — заботится о ней, хоть и сам пока сопляк. А Волдеморт — направляет. Будет… сложно.

— Лучше умереть, чем не попробовать, — пробормотал он и грустно усмехнулся. — Ты же мне поможешь, правда?

Он поспешил отвести взгляд и даже немного отодвинулся — чересчур громко забилось сердце.

— Я просто надеюсь, что через пару лет ты о ней и не вспомнишь, — честно ответил Гленн. — Это всё дико странно.

— Не вспомню? — мужчина чуть в голос не расхохотался, но спохватился и стих. — Глупый ты еще, Гленн…

— Ладно, — разговор его слишком смущал. — Давай её обратно перемещать, в мою комнату.

— Пусть здесь спит.

— Броуди!

— Ну хорошо… — нехотя согласился он. — Только я отнесу, незачем тормошить.

— Нет!

— Ты мне нравишься в роли брата, правда, — прошептал он с иронией. — Но давай ты побудешь минуту и человеком? Ты что, о жизни моей знаешь мало, что так измываешься?!

— Ладно…

Мужчина аккуратно поднял её руки, но она всё равно зашевелилась, а потом удобнее умостилась на его плече. Гленн старался на него не смотреть, слишком уж нежны были его прикосновения, а потому просто шел впереди, проверяя путь. Переместиться было бы проще, разбудив её на пару минут, но он сжалился над Броуди и даже понял его. Когда он уложил свою драгоценную ношу и вышел, брат подошел к спящей сестре и почувствовал грусть.

Только ему было известно, что совсем скоро сюда придёт собирать щедрый урожай Смерть. Она давно ждёт, и этот день выделен красным в её календаре. Никто не знает, простит ли за такое Броуди — его или даже Мериду, рыскающую в лабиринте в поисках артефактов. Он — светлый воин и может стать ей вовсе не другом, а смертельным врагом.

Чёрная Королева и Белый Король живут на одной шахматной доске, но это — поле битвы, а не любви.

Сестра раскрыла ему треть правды просто для того, чтобы два близких человека больше не ссорились. Гленн говорил ей, что Броуди был добр к нему, и она это запомнила. Рассказать больше ей не позволила… жизнь.

Она была пленницей отцовской паутины и шла строго по её нитям, просто до конца ещё не успела это понять.

Однако детство действительно быстро заканчивается. Когда-то она обернётся, глядя на прошлый путь, и обязательно заплачет, увидев позади всего одну дорогу — чужую.

Сегодня, на короткое мгновение, он почувствовал, что хочет жить.

Когда искал её в лабиринте, ему вдруг показалось, что обязательно наступит момент — и кроме него ей некому будет помочь. Он зажмурился, пытаясь ощутить это желание ещё раз. Но перед глазами вновь текли реки крови, и свою летопись оканчивал кровавый клан нечестивых светлых магов, а их смертям аплодировали, отбивая ладони, его несчастные жертвы…