Восемь шляп (джен)

— Космическое пиратство? Торговля наркотиками? Контрабанда? — строго осведомился таможенник.

Лорд Марк Форкосиган отрицательно замотал головой.

— А хотели бы? — подмигнул таможенник.

Марк с удовольствием бы устроил парню шоу "Младший Лорд Дома Форкосиганов Оберегает Родовую Честь", но сил не было. П-в прыжки, пересадки, ночевки в номерах отелей, в которых разве что таракан может вытянуться во весь рост, кормежка плитками военного рациона... Марк устал, чувствовал себя грязным, донельзя небритым, помятым, и хотел одного — вернуться домой.

Черт его дернул полететь на "Олимп 3000", изучать торговлю вином... Как будто дома нельзя поучиться. Майлз охотно бы поделился опытом...

Майлз. В этом-то и проблема! Марк до сих пор не изжил в себе стремления как можно меньше походить и зависеть от брата-породителя. Конечно, возможно, ему стоит поработать над этим "пунктиком" психотерапевтически, но, право слово, поездка, три месяца на "Олимпе 3000" и путь домой обойдутся дешевле, чем очередной сеанс психоанализа.

В конце концов, лорд Марк хотел стать мультимиллиардером сам, а не обеспечить роте бетанских психотерапевтов безбедную старость.

Но это так, кстати.

Получив паспорт с транзитной визой, Марк взгромоздил на летающую платформочку чемодан, присел сам и полетел искать ночлег — до рейса на Комарру оставалось еще двадцать стандартных часов.

— Эй ты! Да, ты, на платформе! Слышь, коротышка, притормози! Дело есть.

"Коротышка"?! Марку хватило секунды, чтоб перейти из режима "устал, поэтому раздражен", в состояние "Взбешен, Разъярен, и Лучше Вам Не Приближаться".

Обитатель станции, не знакомый с тонкими материями форкосигановской души, беспечно приблизился. Рассмотрев нахала, Марк чуть-чуть снизил градус ярости: станционер действительно имел право называть его коротышкой.

Рост жителя станции не дотягивал и до пяти футов. Четыре и десять дюймов, если считать башмаки на толстенной подошве и коническую шляпу с узкими полями.

— Ты чё-то хочешь сказать, коротышка? — спросил станционер, подойдя вплотную. Сдвинутый набок крупный нос, ссадина на щеке, всклокоченная борода и разбитые костяшки кулаков подсказывали, что новый знакомый Марка не дурак подраться.

— Я? — Марк слишком устал, чтобы решать загадки и быть вежливым. — Нет. Но, может быть, ты что-то хочешь сказать мне, коротышка?

Станционер цыкнул зубом. На секунду Марку показалось, что без хорошего мордобоя ему дальше не уйти, но вот секунда прошла, и коротконогий забияка расплылся в хитрой ухмылке:

— А ты, видать, из наших! Я сразу понял... Ну, значит, если что, запоминай — наши ребята собираются в "Жестяной Шляпе". Обидит кто, или просто захочешь посидеть, выпить — милости просим. А если кто докапываться станет — говори, тебя Бетончук прислал.

— Бетончук?

— Я тут, типа, под своего кошу, — подмигнул станционер, протягивая визитку. Марк автоматически принял кусок пластика. — На самом-то деле я Айробетонссен, из Овцепикских Айробетонссенов, но мы давно уже перепрыгнули век Летучей Мыши, надо идти в ногу со временем, не находишь? Ну, лады, до встречи в "Жестянке".

Бетончук ловко ввинтился в толпу, а Марк потряс головой, избавляясь от странного впечатления, которое на него произвел странный человечек.

И поехал дальше.

Не успел он проехать и двухсот метров, как его снова назвали коротышкой. "Почему я не ценю бетанскую политкорректность?" — спросил себя Марк, оборачиваясь к очередным любителям пустых разговоров.

Взгляд его уперся в нечто огромное, покрытое то ли лишайником и пятнами селитры, то ли замаскированное под огромный валун.

— Коротышка, — гулко прохрипел валун. Тьфу ты, станционер за номером два. — Ты чаво тут?

— А ты чаво здесь? — не стерпел Марк.

Огромный человек-камень задумался и принялся чесать череп — плоский, с массивными надбровными дугами.

Догадавшись, что задал слишком сложный вопрос, Марк попробовал сменить тактику:

— Если у вас какое-то дело, то говорите. А нет — извините, я спешу.

Фразу пришлось повторить дважды, пока великан вдруг не спохватился:

— Дело? А, есть дело!.. — поднял руку и изо всех сил ударил Марка по голове.

Сознание вернулось с дикой головной болью.

Приподнявшись, Марк с тоской осмотрел серые стены и решетку вместо двери.

— Живой? — осведомился кто-то рядом.

На мгновение Марку показалось, что это Бетончук, но, проморгавшись, он понял свою ошибку. Говоривший был еще ниже и еще более расцарапанным, чем его новый знакомец.

— Чего шлем не носишь? — заботливо спросил коротышка. Его борода, заплетенная в аккуратные четыре косички, розовела атласными бантиками. — С булыганами без шлема никак нельзя. У, грязееды...

Марк тихо икнул: через узкий коридорчик располагалась другая камера, на полу которой лежали без признаков активной, социально-направленной жизни большие тела.

— Это я их так?

— Ну, допустим, не только ты, — кокетливо поправил Атласнобород. — Ты откуда будешь?

— Я?.. — Марк был не в том состоянии, чтобы вспоминать астрографию. — Я оттуда... Бета... Бетончук...Нет, как-то иначе...

Атласнобородый посмотрел на него с уважением:

— Ух ты, родня у тебя, что надо!

— О, да, — признал Марк.

— Супер. Слушай, — коротышка понизил голос до едва различимого шепота. — Значит, ты теперь с нами?

— Я? Наверное...

— Отлично. Значит, сейчас за мной придет адвокот...

— Кто?

— Это здешние пустословы. Денег требуют лишнего, но хорошо, что не зомби. Так вот. Адвокот придет по мою душу, но я тебя велю ему вытащить. Встречаемся в "Жестяной Шляпе". Готовься.

— Готовиться? К чему?

Атласнобородый сделал страшное и загадочное лицо, приложил палец к губам и прошептал: "Тсс! На этот раз победа будет за нами!"

Победа? О чем он?

Выбраться из тюрьмы оказалось намного проще, чем понять, почему жертву чужой агрессии арестовывают, а не спасают. Пока адвокат решал необходимые формальности, Марк потребовал укол синергина, постучал по столу, угрожая начальнику станции иском от Барраярской Империи, и получил путанные объяснения:

— Понимаете, лорд Форкосиган...— полицейский психолог, обязанный оценить способность транзитника к управлению гневом, свел пальцы домиком.

— Лорд Марк, — ощетинился Марк.

— Конечно, лорд Марк, пусть будет так. На станции сложилась сложная обстановка. Я не назвал бы источником противоречий расовую неприязнь, скорее, это недопонимание между людьми, обладающими некоторыми телесными качествами, и людьми, данных качеств не имеющих... Казалось бы, кому в современном мире придет в голову издеваться над более низкорослыми людьми? И почему надо награждать обидными прозвищами людей высокорослых? Да, головы, конечно, у них специфические, а привычки в еде иногда шокируют... Наверное, на тех планетах, откуда они родом, экономика вообще вышла из строя... Но это не повод затевать драку! Надо помогать друг другу! Увидел короты... в смысле, человека с ростом ниже среднестатистического — приведи его на прием ко врачу, пусть подберет ему гормоны роста, или...

— А если он хочет оставаться коротышкой? — зло набычился Марк.

— Хорошо, пусть пропьет гормоны с половинным эффектом! — не отступался психолог. — Надо работать над собой! Вот вы, например. Я вижу, вы успешно справляетесь с контролем над весом...

От этих слов Обжора мигом растолкал Другого, и оба заклацали челюстями. "Я не ем, кого убиваю," — строго сказал Марк. — "К тому же не рискну питаться психологами..."

— Если проблемы вашей станции не имеют отношения к Барраярской Империи, я, пожалуй, вас покину, — хмуро заявил Марк.

Синергин разогнал усталость, и Марк, к вящей досаде, обнаружил, что спать ему вовсе не хочется. Шестнадцать часов до рейса...

Он и сам не заметил, как оказался напротив забегаловки под вывеской в виде конической шляпы.

Его встретили радостными воплями.

— Старина! — подбежал Бетончук. — Ты все-таки решился!

— Конечно! — выбравшийся из заключения Атласнобород уже нес Марку большую кружку пива. — Он будет сражаться в наших рядах! Он с нами!!!

— Ураааа! — грянул общий хор.

— Погодите. Погодите! — возмутился Марк. — Вы мне так и не объяснили, что происходит. Вот ты, Бетончук, и объясни!

— Я? С удовольствием. — Коротышка приблизился к уху Марка, воровато оглянулся и прошептал: — Мы повторяем.

— Повторяете — что? — не понял Марк. Хватит с него загадок!

— У-у-у, — возмутились и Атласнобород, и Бетончук. Атласнобородый все-таки снизошел до объяснений:

— Ты вспомни, как станция называется. И сам все поймешь.

— Она называется Кум, — раздраженно ответил Марк. — Я не знаю, что это слово обозначает и на каком языке, но если вы сейчас не объясните мне все, от начала и до конца, я за себя не ручаюсь!..

— С начала? — подозрительно посмотрел Бетончук. — Ты, видимо, давно из дома, что начал подзабывать нашу славную историю?

— Угу, — невнятно согласился Марк, прихлебывая предложенное пиво.

— В начале, как ты знаешь, была кирка. Вернее, восемь кирок. А еще ломик, молоточек для взятия проб, вагонетка и ослик, чтобы ее тащить. Ослик потом куда-то пропал, ну да не о нем речь. Восемь славных кирок стучали от заката до рассвета и от рассвета до заката, они пробивали тонны породы, копали, копали, и, наконец, пробили большую, длинную червоточину...

— Через которую мы и вышли сюда, — подхватил объяснения Бетончука Атласнобородый. — Мы шли долго, так что одни звезды погасли и загорелись другие, но мы все-таки дошли!

Это была самая странная метафора пространственно-временного тоннеля, слышанная Марком, но пиво в забегаловке оказалось отменным, поэтому он позволил своим новым странным приятелям продолжать.

— Пришли, осмотрелись, устроились. Честь по чести, даже родителям написали, так мол и так, шахты богатые, в мастерских хорошо платят, кетчуп вкусный, крысячий шашлык — пять хвостов за доллар, не жизнь, а самородная жила!

— И тут выяснилось, что наш, нашими отцами-дедами пробитый ход, обнаружили грязееды! И тоже шастают, как к себе домой! — Атласнобород в сердцах стукнул по столу.

Марк торопливо влил в себя остатки пива, чтоб не расплескать.

Кружка тут же волшебным образом наполнилась вновь.

— Мы долго их терпели! Но потом поняли, что "Кумом" станция названа неспроста! Это наш шанс! Шанс повторить... — Бетончук сделал паузу, подчеркивая торжественность своего заявления: — повторить Битву при Кумской долине! На сей раз победа будет нашей! Ты ведь с нами? С нами?

Конечно, лорд Марк Пьер Форкосиган, блестящий студент элитного бетанского колледжа, представитель аристократического рода мог бы еще подумать над ответом.

Но Обжора, Рева, Пыхтун и Другой уже хором ответили:

— Конечно!

Мир был прекрасен. Расцвечен золотыми отблесками, полит кетчупом и сдобрен пивом. В голове, защищенных стальной каскеткой от случайных ударов, царил приятный вакуум и странные звуки.

— Ни-ни-ни-ни, — слышал Марк голос Пыхтуна. Ему очень нравился Атласнобород, и, похоже, Атласнобороду очень нравился Пыхтун. Боже мой, что скажет Карин... — Торговать оружием без господдержки сложно... А налоги! Налоги на торговлю оружием! Они меня просто убивают!.. — взрыднул Рева.

Обжора в разговоры не вмешивался, он ел. Поджаренное мясо, хоть и слишком костистое, великолепно шло под кетчуп!

Но больше всего восторгов испытывал Другой.

Он вооружился чьей-то секирой, разбил пивную кружку, и еще одну, и еще пять голов, и потом весело орал песни:

— Золото! Золото! Золото! Золото золото золото золото...

— Ты пропустил "золото"...

— Я не пропустил, я перенес отчетность на другой период... И вообще, вы неправильно сражаетесь!

— Мы — неправильно? — вдруг лязгнула всеми запасами холодного оружия "Жестяная шляпа".

— Да! Противненько... Противника, — исправился Марк, — надо деморализовывать! Загонять в экономическую ловушку! И делать его невыгодным! И тогда...

— Я же говорила! — рявкнул вдруг Атласнобород. — Я ж говорила — давайте выбьем булыганам зубы! Они на здешних штоматологах разорятся!

— Давай!

— Даешь!

— Все на битву!

— Кум! Ку-ум! Кум!

— Золото! Золото! Золото!

— Лорд Марк Пьер Форкосиган?

Марк с трудом разлепил глаза. Вокруг шаталось и шаттлилось.

— Мы упаковали ваши вещи, лорд Марк Пьер. Паспорт вы держите в руках.

Руки Марка не слушались. Пальцы вообще были какими-то чужими, во рту чесался язык, голову холодил новенький шлем... Что вообще происходит?

— Что происходит? — официальный голос, разговаривавший с ним, исполнился ядовитого сарказма: — Станция Кум, к нашему большому сожалению, временно прекращает прием транзитных пассажиров по причине внутренних беспорядков. А от себя добавлю: не будь у вас, лорд Марк, дипломатического иммунитета, или найди мы свидетелей, что это именно по вашему наущению группа высокорослых станционеров подверглась хулиганским выходкам со стороны низкорослых...

— Гномы, — просипел Марк. — Они называют себя гномами.

— Уничижительное и весьма неполиткорректное наименование, — скривилось официальное лицо. — В любом случае, это внутренние проблемы станции Кум. А вам мы желаем счастливого пути. Надеюсь, что больше мы никогда не увидимся, лорд Марк.

Марк поморгал. Кажется, его не очень подвижное тело завезли в каюту, сгрузили на койку и отправили домой.

Спустя некоторое время похмелье отпустило, и Марк устроился поудобнее, подложил кулачок под голову, лихо сдвинул подаренный Атласнобородкой шлем на затылок и замурлыкал любимую песенку: "Золото, золото, золото, золото, золото, золото, золото..."

А потом и вовсе уснул. Во сне он героически сражался в первых рядах огромного войска, и вся Кумская долина дрожала от топота его боевых слонов, — и приемный сын гномьего клана Айробетонссенов Марк улыбался счастливо, как младенец.