Когда б вы знали из какого сора (джен)

ГЛАВА 4

03 августа 1991 года, утро, Лондон, Косой переулок.

— Приятного аппетита, мистер Поттер!

Раздавшийся над ухом голос, почти заставил Гарри вздрогнуть, хоть он и ожидал чего-то подобного.

— Доброе утро, профессор, спасибо. Присоединитесь?

— Нет, благодарю, я уже позавтракал. Но от чашки кофе не откажусь.

Снейп присел за столик в ресторане гостиницы, где Гарри наслаждался классическим английским завтраком с нотками Франции, в виде свежайших круассанов.

Налив кофе и добавив молока, Северус сделал глоток и внимательно посмотрел на Поттера. Тот, не выказывая ни малейшего беспокойства, смотрел в ответ расфокусированным взглядом опытного окклюмента.

«И где ж ты так научился? А самое главное, когда? Фигг конечно старая маразматичка, но она вполне способна заметить ежедневное отсутствие наблюдаемого. А чтобы овладеть окклюменцией хотя бы в базовом объеме, пары месяцев не хватит. Ладно, выясним».

— Мистер Поттер, — наконец произнес Снейп, — Отдаю должное вашему актерскому мастерству и ловкости рук. Но позвольте все-таки попросить вас вернуть украденный ключ. Он должен храниться у вашего магического опекуна, поскольку вы, в силу возраста и социальной незрелости, не способны адекватно распоряжаться большими деньгами.

— Уважаемый профессор! — Гарри открыто улыбнулся, — Я не согласен с вашим определением. Это было не воровство, а возвращение собственности.

— Что вы говорите! — сарказм так явственно слышался в голосе Снейпа, что казался осязаемым, — Спешу вас огорчить, но до вашего совершеннолетия, которое наступит в семнадцать, всей вашей собственностью в магическом мире распоряжается магический опекун, которым является Альбус Дамблдор. А поскольку он еще и директор школы, в которой вам предстоит проходить обучение, я бы не советовал вам портить с ним отношения, да еще таким ребяческим способом.

— Тогда, в свою очередь, вынужден огорчить вас, профессор, — Гарри состроил расстроенное лицо, — Альбус Дамбдлор не является моим опекуном и, соответственно, не может и не должен распоряжаться моим имуществом.

— И кто же, по вашему, ваш опекун?

— Сириус Орион Блэк.

— К вашему сведению, мистер Поттер, Сириус Блэк осужден к пожизненному заключению в магической тюрьме Азкабан, кстати, за предательство ваших родителей. И вследствие этого, вашим опекуном и был назначен Дамблдор.

— К вашему сведению, уважаемый профессор, — Гарри откровенно потешался, — Сириус Блэк был посажен в тюрьму незаконно и все действия по его оправданию и освобождению в настоящее время предпринимаются поверенным рода Поттер.

— Вы что, связались с поверенным Поттеров?

— Я еще и в права наследника вступил, и наследство принял. Так что ключ, увы, не верну.

— Глупый мальчишка! — Снейп зашипел так, что проходящая мимо молоденькая волшебница, в ужасе посмотрев на него, ускорила шаг и выскочила из ресторана, — Вы хоть понимаете, что натворили?

— Восстановил свои нарушенные права? — не смутился Гарри.

Снейп успокоился так же быстро, как и завелся, моментально взяв себя в руки.

— Нет, мистер Поттер. Во-первых, вы показали не только мне, но и Дамблдору, что не являетесь новичком в магическом мире, а это вызывает вопросы. Во-вторых, вы обламываете директору какую-то игру, завязанную на вас. И в-третьих, вы лишили директора, пусть и небольшого, но постоянного источника средств, а этого никто не любит. Таким образом, вы на ровном месте, получили себе противника, ни сил, ни возможностей которого не представляете.

— Ну почему же, вполне представляю, — Гарри откинулся на спинку стула и посмотрел прямо в лицо Снейпу, — Я прочел достаточно литературы, чтобы по достоинству оценить Верховного чародея Визенгамота, председателя МКМ, победителя Гриндевальда и прочее, и прочее. Я не собираюсь участвовать в играх Дамблдора и поддерживать его политические амбиции. Во всяком случае, втемную.

Снейп тоже откинулся на стуле. Не так он представлял себе сегодняшний разговор. Этот мальчишка слишком умен для одиннадцати лет. Если бы он не был уверен, что перед ним действительно Гарри Поттер, то обязательно бы проверил его на оборотное.

— Что ж, мистер Поттер… Я не буду, пока во всяком случае, интересоваться, когда и где вы получили информацию о магическом мире. Я даже не буду выпытывать у вас имя вашего учителя окклюменции, — тут Гарри вздрогнул, — Я даже постараюсь прикрыть вас перед Дамблдором…

— Вы знаете, профессор, один, очень уважаемый мною человек, говорил, что все, сказанное перед словом «но», не имеет значения.

— Но! — Снейп ухмыльнулся, — У меня будут условия, предложения и просьбы. Вы готовы к сотрудничеству?

— Только к равному, уважаемый профессор. И, вы понимаете, что не на всякие условия я соглашусь, не все предложения приму и не любую просьбу смогу выполнить?

— Вы очень самоуверенны, мистер Поттер. Вам знакомо понятие магического контракта?

— Мне знакомо такое понятие, сэр. Однако если вы предлагаете заключить такой контракт между нами, я бы предпочел, чтобы его составляли профессионалы. Поскольку я сегодня утром все-равно собирался посетить Гринготтс, то предлагаю вам составить мне компанию.

— К сожалению, мистер Поттер, в полдень я должен быть у Дамблдора с отчетом, а, зная въедливость гоблинов, я совсем не уверен, что успею к назначенному времени. Давайте так. Я прикрою вас перед директором, а вы, в свою очередь поговорите со своим поверенным и назначим встречу на ближайшее время.

Снейп протянул Гарри блокнот, в простой кожаной обложке.

— Вам известно о Протеевых чарах?

— Да, профессор, — Гарри с интересом рассматривал блокнот, — Я правильно понимаю, что второй у вас?

— Вы правильно понимаете. Когда переговорите с поверенным, напишите дату и время встречи. А теперь, мистер Поттер, я вас покину. И прошу вас, не делайте глупостей больше, чем уже сделали. Поверьте, вы еще не в той весовой категории, чтобы бороться с Дамблдором.

— Я постараюсь, сэр. До свидания.

— До свидания, наследник Поттер, — усмехнулся Снейп и, поднявшись, стремительно вышел из ресторана. Поттер хмыкнул и направился к себе в номер.

Спустя десять минут, Гарри вышел из гостиницы и направился в банк.

11 февраля 1989 года, где-то в Лондоне.

За прошедшие, после его возвращения, три недели, Гарри перестал обращать внимание на то, что родственники совершенно не удивлялись и не требовали ответа ни где он был, ни что произошло. Как будто из их памяти исчезли все, связанные с ним воспоминания. Правда отношение к нему несколько изменилось. Нет, его не стали любить или баловать, но кормили регулярно и достаточно, орали реже, а побои практически прекратились. Точнее они прекратились совсем со стороны Дадли, который красовался четырьмя шрамами на лице, один из которых проходил через верхнюю губу. Дядя же, не прекратил свои воспитательные тумаки, которые однако, теперь ощущались теперь совсем иначе, как будто через толстую одежду и Гарри больше следил за тем, чтобы не обернуться волком и не покусать любимого родственника.

Из-за того, что губу пришлось буквально сшивать, прием пищи для Дадли долгое время был более чем болезненным. За три недели, пока не сняли швы, он питался кашами и пюре, а потому значительно скинул вес, превратившись из жирного поросенка в крепкого подростка с лишним весом. Это состояние ему так понравилось, что даже после выздоровления, он продолжил ограничивать себя в еде, что не преминуло еще больше сказаться на его фигуре.

К моменту возвращения Гарри, он уже весил менее ста сорока фунтов (т.е. менее 63,5 кг) и продолжал худеть. Он даже смирился со своим изуродованным лицом, поскольку шрамы, как сказал Вернон, украшают мужчину, а врачи уверили, что с возрастом они, во-первых побледнеют, а во-вторых не будут стягивать и искажать черты лица.

Единственное, что расстраивало Дадли, это что его кузен стал вызывать в нем неконтролируемый, иррациональный, страх. Его присутствие поблизости нервировало и Дадли стал избегать приближаться к Поттеру как в школе, так и дома, что, в общем то, обоих устраивало.

Работы по дому тоже меньше не стало. Так что в морозное субботнее утро, Гарри чистил от мусора лужайку перед домом номер 4 по Тисовой улице, когда раздался хлопок, потом пролетело какое-то марево, а затем…

— Привет, волчонок!

— Флэтчер! — Гарри со всех ног устремился к появившемуся мужчине и с разбегу повис у него на шее, — Где ты был так долго?

— Все, все расскажу, волчонок, — посмеиваясь ответил Флэтч, — Но не здесь. Пошли, я не могу долго держать чары отвлечения.

— А меня не будут искать?

— Не будут, я об этом позабочусь.

Взяв Гарри за доверчиво протянутую ему руку, Флэтчер аппарировал.

Через пару часов, после того как Гарри, приняв форму волка, набегался в знакомом, заснеженном лесу, они сидели у камина и, попивая чай, общались. Точнее Гарри рассказывал Флэтчеру о трех неделях школы, домашней работы, об изменении родственников и новом образе кузена. Наконец, когда Гарри начал рассказывать про похудение Дадли по второму кругу, Флетчер прервал его.

— Ладно, волчонок, я рад, что у тебя все нормально. Давай теперь поговорим о твоем желании учиться.

— Давай, — Гарри сразу стал серьезным, — Ты говорил, что что-нибудь придумаешь.

— И я придумал, — Флэтчер кивнул, — Но мне нужно, чтобы ты понимал, что все это очень серьезно. Никто и никогда не должен об этом узнать.

— А если мысли прочитают, как ты рассказывал?

— Для этого, мы с тобой дадим друг другу непреложный обет. Тогда даже под настоящими пытками мы не сможет ни о чем рассказать. Ты готов?

Нахмурив брови, Гарри кивнул. Он даже не задумывался о том, что Флэтчер мог бы его обмануть или воспользоваться его неведением. Гарри бесконечно доверял этому человеку, хотя и не смог бы этого объяснить.

Флэтчер протянул ему листок с текстом, написанным печатными буквами. Обет был недлинным, четко сформулированным, без витиеватых оборотов и загадочных терминов.

— На самом деле, для закрепления непреложного обета необходим третий, — сказал Флэтчер, — Но тогда в нашем случае теряется весь смысл подобного ритуала. Я придумал кое-что, смотри.

Он запустил руку в безразмерную сумку на своем поясе и достал оттуда маленького человечка с большой головой и коротким, уродливым туловищем.

— Это садовый гном. Абсолютно безмозглое существо, но магическое, а потому подходит нам.

Флэтч направил палочку на гнома и что-то прошептал. Тот поклонился и, протянув кривую лапку, взял палочку, лежащую перед ним на столе.

-Теперь бери меня за руку и прочитай текст обета.

Гарри выполнил и Флэтчер сделал то же самое. Вокруг их рук появилось золотистое сияние, через мгновение втянувшееся в палочку в руках гнома, а на запястьях их рук проявилась и почти сразу исчезла тонкая вязь в виде браслета.

— Вот и все, Гарри, — отбирая палочку у гнома и засовывая того обратно в сумку, произнес Флэтч, — Теперь я могу тебе рассказать свою идею.

Гарри, все также молча, показал свое нетерпение. Мундунгус вновь порылся в поясной сумке и достал оттуда кулон в виде песочных часов, на длинной цепочке.

— Смотри, волчонок, это маховик времени. С его помощью можно перемещаться в прошлое ненадолго, не более пяти-шести часов. Это ты и будешь делать. Ты, каждый день, будешь перемещаться в прошлое на пять часов, приходить сюда и мы будем учиться. Если все делать правильно, твое отсутствие никто не заметит. У нас с тобой будет около двух лет. Я научу тебя всему, что должен знать подросток твоего возраста в магическом мире и даже больше. И ты сделаешь их всех, Гарри! Ты вырастешь волком! Я обещаю!

03 августа 1991 года, день, Лондон, Косой переулок.

В банке Гарри провел несколько часов, изучая отчеты, ведомости, договоры, подписывая сметы и совершая все те действия, которые до него совершали тысячи и тысячи наследников и глав родов в обоих мирах. Наконец, договорившись с Грипхуком о составлении текста магического контракта со Снейпом и запланировав следующую встречу на понедельник, Гарри, с гудящей головой, вывалился на улицу и направился к Фортескью, обед он пропустил.

В кафе, заказав себе обед, он прикрыл глаза, раздумывая о своих дальнейших действиях и гадая, как скоро Флэтчер отреагирует на его послание.

После того, как Гарри попал за решетку, Флэтч виделся с ним всего один раз, и не сказать, чтобы он был доволен. Скорее разочарован. Но после выяснений всех обстоятельств случившегося, он не стал более упрекать Гарри и, рассказав ему о возможных способах связаться, исчез по своим делам. Прошло почти восемь месяцев и где его носит, Гарри не представлял, поэтому, конечно, не рассчитывал на скорую встречу, но надеялся на нее.

— Я прошу прощения, мистер, но не могли бы вы уделить мне минуту вашего внимания?

Раздавшийся голос выдернул Гарри из задумчивости. Открыв глаза, он обнаружил перед собой довольно высокого, худого мальчишку, примерно его официального возраста, со светлыми, почти белыми волосами, зачесанными назад и, практически не выражающим эмоции, бледным лицом с тонкими чертами. Одет мальчик был неброско, но явно дорого, поскольку одежда сидела на нем, как по мерке. Такой эффект достигается при индивидуальном пошиве. Серые глаза глядели на Гарри с интересом и неким вызовом, как будто их владелец чего-то ожидал, но не особо на это надеялся.

Усмехнувшись про себя, Гарри вопросительно посмотрел на мальчика.

— Драко Малфой, к вашим услугам, — слегка наклонил голову тот, — Вы позволите?

— Гарри Поттер, к вашим, — Гарри кивнул и рукой указал на стул напротив, — Чем могу быть полезен, мистер Малфой?

Драко уселся за столик, но Гарри успел заметить промелькнувшую на его губах улыбку. Про Малфоев, как, впрочем, и про все мало-мальски старые и известные семьи магической Британии, он знал. Флэтчер гонял его по родословным, этикету, истории и культуре, законодательству и основам политики. Нельзя сказать, что во всем этом Гарри плавал как рыба в воде, но ориентировался с легкостью и не показался бы неотесанным чурбаном ни среди магловской, ни среди магической аристократии.

— Еще раз, прошу меня простить, мистер Поттер, что нарушаю ваш отдых. Однако, заподозрив в вас того, кем вы являетесь, я не мог не представиться. Ваша личность достаточно известна. Я так понимаю, что с сентября мы с вами будем вместе обучаться в небезызвестной школе, и рискнул досрочно завести с вами знакомство.

— Если вы имеете в виду Хогвартс, то я действительно приглашен в него для обучения, — Гарри внимательно посмотрел на Малфоя, отслеживая его реакцию, — И, поскольку мы будем однокурсниками, предлагаю оставить официоз и перейти на более простой стиль общения?

— Не возражаю, — с облегчением расслабился Малфой и протянул руку, — Драко.

— Гарри, — протянул он в ответ руку, — Хочу сразу предупредить. Я вырос в магловском мире и отношусь к магглам, хоть и негативно, но без презрения. Считаю, что у них есть чему поучиться.

— У меня нет предубеждения в отношении маглов. Более того, мой отец ведет бизнес в магловском мире и общается со своими деловыми партнерами также без какого-либо негатива, — Малфой задумчиво покусал губу, — Просто, как рассказывал мне отец, маглорожденные, попадающие в магический мир, относятся без уважения к нашим законам и традициям. Именно к ним у многих магов негативное отношение, а не к маглам в принципе. В конце концов, мы все люди.

Гарри открыто улыбнулся.

— Я надеюсь, что факт моего воспитания в магловском мире, не станет причиной изначально скептического отношения к моим знаниям?

— Ни в коем случае, Гарри! Я уже убедился в том, что ты не станешь «маглом с палочкой», как их называют, — Малфой тоже расплылся в искренней улыбке, — Я хотел бы с тобой подружиться. И сразу говорю, данная идея изначально принадлежит моему отцу. Однако сейчас, я уже сам бы хотел, чтобы наши взаимоотношения вышли за рамки обычного знакомства. Мне кажется, ты тоже не против?

— Конечно не против! Присоединишься к обеду? Я от гоблинов, так что голоден, как волк.

— Да, я не прочь перекусить, — Драко подозвал официанта, — Спасибо за приглашение.

03 августа 1991 года, полдень, где-то в Шотландии.

— Проходи, Северус, присаживайся. Чаю?

— Нет, спасибо.

Кабинет Альбуса Дамблдора, директора Хогвартса, Верховного чародея Визенгамота и прочая, и прочая… представлял из себя то ли лавку старьевщика, то ли лабораторию безумного артефактора. Все поверхности были заставлены разнообразными конструкциями, в которых все время что-то вспыхивало, вращалось, шипело, свистело и мигало без видимой логики или эффекта. Сам хозяин кабинета, выглядел типичнейшим волшебником из маггловских книжек. Высокий, с длинной седой бородой, длинными седыми волосами, крючковатым носом и, скрывающимися за очками-половинками, яркими голубыми глазами. Одежда, в лучших традициях сказочного колдуна, являла собой буйство красочных элементов, расписанных такими же яркими орнаментами. Голову Дамблдора увенчивала странная конструкция, менее всего походившая на головной убор, также совершенно невообразимой цветовой гаммы, резко контрастирующей с остальным облачением.

Северус Снейп, профессор зельеварения и декан факультета Слизерин в Хогвартсе, присел в предложенное кресло и, сложив пальцы и оперевшись на них лбом, приготовился к разговору.

Являясь прирожденным менталистом, Снейп немало преуспел в защите своего разума и не боялся директорских легилиментных потуг. Однако и прочитать самого директора ему ни разу не удавалось. И что в голове у старого интригана, ему оставалось только гадать.

— Расскажи, как все прошло, Северус? Как Гарри?

Вздохнув, Снейп откинулся в кресле, положив руки на подлокотники, прикрыл глаза и стал монотонно докладывать.

— Мальчишка копия своего папаши. Наглый, агрессивный, неуправляемый хам. Совершенно не хочет понимать и вникать в то, что ему говорят. Дважды попытался сбежать от меня, подозревая в том, что я его вытащил специально для использования в борделе. Поверил после аппарации в Косую, но все-равно косился. Когда увидел золотые россыпи, то чуть слюной не захлебнулся, еле вытащил его из сейфа. Кстати, вот то, что вы просили забрать, — Снейп положил на стол перед директором сверток, изъятый им из сейфа в Гринготтсе.

— Спасибо, Северус, — Дамблдор покивал своим мыслям, — А Гарри не спрашивал тебя про этот сверток?

— Нет, — зельевар поморщился, — мы ведь пошли за ним после посещения Поттеровского сейфа, и у него перед глазами золото мелькало, ему было не до того. Да он даже про родителей у меня не поинтересовался!

Дамблдор едва заметно улыбнулся и слегка расслабился. Пока Снейп описывал ему именно такие реакции Поттера, на которые он и рассчитывал.

— Что ты решил с проживанием Гарри до учебы, мой мальчик?

— Я его в «Лунной пыли» поселил и поставил сигналки. С Косой он никуда не денется, а там за ним присмотрят. А вообще, Альбус, что вы с ним так возитесь? Парень не проявляет даже зачатков интеллекта.

— Ты не прав, Северус, — Дамблдор огорченно покачал головой, — Мальчик очень много значит для нашего мира и нашего будущего. Мне бы хотелось, чтобы ты относился к нему лучше. Может, встретишься с ним еще раз другой до начала учебного года?

Северус возликовал. Теперь он мог совершенно официально встретиться с Поттером и уладить с ним некоторые вопросы. Но надо отыгрывать до конца.

— Если вы настаиваете, директор, я, конечно, еще раз пообщаюсь с мальчишкой Поттером, но, уверяю вас, этот малолетний преступник еще хуже своего, недоброй памяти, отца.

— Зря ты так, мальчик мой. Не стоит переносить детские обиды на отца, на его сына.

— Детские обиды?! — Снейп говорил тихо, почти шепотом, но слова, казалось, заполняли собой все пространство, — Этот вихрастый очкарик отобрал у меня не только достоинство, но и любовь. Это вы называете детскими обидами?! А теперь вы просите меня хорошо относится к его выродку.

— Не забывай, Северус, что Гарри сын не только Джеймса, но и Лили, — Дамблдор делано нахмурился, — Неужели в нем нет ничего хорошего?

— Я пока не нашел, — Снейп сделал вид, что начал успокаиваться, — Хорошо, директор, я встречусь с Поттером еще и постараюсь отыскать в нем что-нибудь, что позволит мне не прибить его на первом же занятии. Я могу быть свободен?

— Да, конечно, мой мальчик, спасибо тебе.

Когда Снейп покинул кабинет, Дамблдор широко улыбнулся. Он и не рассчитывал, после провала и смерти Хагрида, что все будет настолько хорошо. Гарри не просто вырос в неведении о магическом мире и своего места в нем, он еще и преступник, то есть человек со сниженными ограничениями. И будет гораздо проще направить его на нарушение правил, чем если бы он был домашним и не конфликтным.

Теперь надо сделать так, чтобы он попал под нужное влияние и познакомился с нужными людьми. Пора браться за подготовку и начинать расставлять фигуры.

Самой интересной игрой Альбус Дамблдор считал игру людьми.

03 августа 1991 года, после полудня, где-то в Шотландии.

— Здравствуй, Минерва! Как тебе маглорожденные студенты в этом году?

— Добрый день, Альбус. Как обычно, ничего нового. Единственно, хотелось бы обратить твое внимание на одну девочку. Ее зовут Гермиона Джин Грейнджер и она необычайно развита, несмотря на то, что ей уже почти двенадцать. Все время читает, обладает эйдетической памятью. В связи с этим, совершенно не коммуникабельна, и, боюсь, ей будет трудно найти друзей в Хогвартсе.

— Ничего, Минерва, мы ей поможем. Спасибо за информацию.

05 августа 1991 года, утро, Лондон, Министерство магии.

— Доброе утро, Артур, как жизнь? Как Молли, дети?

— О, Альбус, давненько не видались! Спасибо, все хорошо. И благодарю тебя за Рона, у нас бы не нашлось денег, чтобы оплатить его учебу.

— Ну что ты, Артур! Кто еще более достоин получить грант на учебу, чем твой сын?

— Да, Рональд умный мальчик. Хотя он слегка эмоционален, но это с возрастом пройдет. Может он подружится с кем-нибудь в Хогвартсе, кто сможет гасить его порывы.

— Вот, кстати, Артур! В этом году, в Хогвартс поступает Гарри Поттер. Мне кажется, твой сын мог бы оказать ему помощь в знакомстве с миром магии. Как ты знаешь, в целях безопасности, Гарри рос вдали от нашего мира и ему будет трудно. Рональд мог бы с ним подружиться. Можно начать с того, чтобы встретить его на вокзале первого сентября и объяснить как проходить барьер. Я думаю, он с благодарностью воспримет подобную заботу.

— Да, Альбус, я думаю, что смогу подготовить Молли и Рона. Спасибо тебе.

— Ах, Артур! Для чего еще нужны друзья?..

14 августа 1991 года, утро, Лондон, Косой переулок.

— Что ж, мистер Поттер, должен сказать, что ваш поверенный нашел отличного стряпчего. Теперь, мне кажется, у нас с вами меньше поводов для недоверия?

— Согласен, профессор, с поверенным мне повезло.

— Ладно, теперь слушайте внимательно, Поттер. Я не знаю, какую игру ведет Дамблдор, но вы нужны ему глупым, эмоциональным, ленивым и при этом авантюрным. Советую вам казаться именно таким.

— Профессор, я буду очень стараться, но не уверен, что получится. Учиться все-таки надо.

— Не переживайте. Плохих оценок вам не поставят из принципа, а где заниматься, мы с вами, я думаю, найдем. Хогвартс большой.

— Спасибо, сэр!

— Не за что, мистер Поттер! У нас с вами обоюдный контракт, так что я надеюсь на взаимною выгоду. Далее. Директор готовит под вас факультет Гриффиндор, но я бы рекомендовал вам на Ровенкло. Распределение проводит шляпа, это древний артефакт. Мало кто знает, но она прислушивается к мнению самого студента и никогда не идет против прямой просьбы. Подумайте.

Что еще. Осмотрительнее выбирайте себе круг общения. Опять же, уверен, что директор уже подготовил определенные креатуры. Старайтесь не контачить с представителями семейств Уизли и Лонгботтом, это преданные сторонники директора. Да! И не подумайте, что я издеваюсь, но мое отношение к вам в Хогвартсе, будет крайне негативным. Уж постарайтесь не очень болезненно это воспринимать.

— Не беспокойтесь, профессор, сэр! Я не настолько впечатлительный, чтобы требовательный преподаватель выбил меня из колеи. Но я буду стараться, казаться именно таким. Спасибо за предупреждение.

— Пожалуйста, Поттер. Мне пора идти. До встречи, не опоздайте на поезд.

— До встречи, профессор.

16 августа 1991 года, утро, где-то в Албании.

— Я прошу Вас, мой Лорд! Я умираю! Это мой единственный шанс!

— У меня не так много преданных людей, чтобы ими разбрасываться!

— Умоляю!!!

— Ладно, Квиринус. Но если твоя информация не верна, мы сразу же расстаемся. Надеюсь, такое тесное сотрудничество, не навредит нам обоим.

— Я тоже надеюсь, мой Лорд. Спасибо Вам!

24 августа 1991 года, утро, Лондон, Косой переулок.

— Здравствуй, волчонок! Ну вот ты и дождался.

— Да… Ты прости меня, если я не оправдал!..

— Перестань! Я всегда буду гордиться тобой! Ты молодец! Не всякий взрослый, пережив то, что пережил ты, смог удержать себя. Неудивительно, что сорвался десятилетний пацан.

— Мы будем видеться?

— Я не думаю, что это хорошая идея, волчонок. За тобой будут пристально наблюдать. Мы сможем увидеться только следующим летом. Схема связи такая же. И старайся не светиться.

— Да я уже засветился… Перед Снейпом.

— Насколько сильно?

— Максимально… Пришлось заключить магический контракт.

— Эх… Наверняка он тебя надул. Все-таки внимательности у тебя маловато.

— Контракт составлял стряпчий, под контролем поверенного рода Поттер.

— А ты молодец! Горжусь тобой! Ладно, волчонок, мне пора. Блокнот из тайника забери, пусть с тобой будет. В Хогвартсе на такое внимания не обратят. Будем на связи. И помни, что портал в мой дом будет действовать и в Хогвартсе. Не геройствуй.

31 августа 1991 года, утро, Лондон, Косой переулок.

— Привет, Драко.

— Привет. Что за срочность, что случилось?

— Слава Мерлину, ничего не случилось. Я хотел тебя попросить. Не мог бы ты показывать в Хогвартсе неприязнь между нами?

— Зачем?

— Да есть у меня подозрение, что наше с тобой общение директор не одобрит. Как минимум, если я на другом факультете буду. Так что, сможешь отыгрывать засранца?

— Ха! Да без проблем! Только ты в драку не лезь, уж больно у тебя кулаки тяжелые. Слова, магия там, детская, и все такое, ладно?

— Ладно! Спасибо, Драко. Если что, пиши в блокноте, найдем, как в тишине пообщаться.

— Договорились. До встречи!

— До встречи.