Что если, или Печеньки тёмной стороны (джен)

Тор сдавленно зашипел. Это было нечестно. Абсолютно. А ещё неправильно. Почему из всех в живых остался только он? Ну вот и что ему делать, а?! Теперь, когда Танос мёртв уже во второй раз, и на сей момент окончательно (Одинсон очень надеялся, что нового соприкосновения параллелей не случится... И в то же время очень-очень сильно порой желал именно этого!), зачем он нужен?

Мстить некому, да и устал он уже от мести, право слово, ну сколько можно? Идти ему тоже некуда — в Новом Асгарде так тоскливо, что хоть топись в бочонке с пивом... Друзья-гладиаторы, что скрашивали его последние пять лет там, сейчас наметили путь-дорожку. Они пошли дальше. В отличие от него.

Тор смотрел, как заканчивается церемония на похоронах Старка, и не мог взять в толк... Почему не он?! Да, отец бы возмутился, снова сравнил бы жизнь смертных с ослиной или как тогда о Джейн в Асгарде высказался... Нелицеприятно. Болезненно. Но Одинсон был другого мнения. Да, те живут ничтожно мало по меркам "Верхних миров", но подчас делают для процветания этой Вселенной больше. Горят ярко, они точно вспышки...

У Тони та оказалась особенно короткой. У Нат. У Стива, что сейчас отправится в путешествие с билетом в один конец. И переубедить его не делать это, отдать кейс ему, Тору не удалось. Как и не удалось постичь обманный трюк (вполне в духе Локи — царапнуло внутри) и предупредить... Самому щёлкнуть перчаткой. Велика вероятность, что бог грома даже выжил бы... Но нет.

И сейчас Одинсон стоит тут, чувствуя, как невероятно тоскливо сворачивается всё внутри. Выжил, а зачем? Оказался никудышным царём, вовремя это осознал, отдал крохи былого величия и власти той, кого Локи называл Бухарём... Даже Валькирия с ПТСР (Тор переобщался с кэпом, да) и то оказалась более профпригодна, чем он.

Мстителем он тоже оказался неважнецким. Надо было по голове, Таноса вам в бабушку! Сыном... Вспомнить больно. Не защитил маму, когда та сделала всё, чтоб спасти его женщину. Братом... Тоже подвёл. Локи нужно было уделять больше внимания и потом нельзя было позволить этому дурню погибнуть. Другом... Отвратительным. Его друзья детства или мертвы, или безвестно пропали. Вот, в общем-то, чем можно заняться... Поискать Сиф, но Тор не может — он малодушно понимает, что пока не знает правды, то имеет право на надежду... И что вероятность, что та в самом деле жива — ничтожно мала. Да и с друзьями-людьми сплоховал. Да... Через одного мертвы.

А Тор жив. Даже упитан. Чересчур... Мама в другом ответвлении просила его похудеть. Хоть это громовержец с фигурой сумоиста выполнит, да. Пока план именно такой, но перед тем, как полететь со Стражами (тоже осиротевшими, да) в поисках того, не знаю что, да и просто, чтоб время было чем занять... Прежде Одинсон, покинувший похороны, заглянул в уютную кофейню. Ту однажды показала ему Джейн. К слову, ещё один повод себя ненавидеть... Разошлись. Точнее, она устала терпеть его постоянные отлучки и не самый легкий характер. А ведь Тор все ещё тосковал по ней.

Вот и прибыл сейчас в это заведение, пережившее Щелчок — не рухнувшее в разрухе. Только заказ сделать не успел: официант поставил перед ним чашечку кофе с корицей и... лимонный пирог. Тот самый, что любил Локи и уважал сам Тор. Какого чибиса пузатого?!

Одинсон недоуменно посмотрел на этого ретивого... Да, для официанта тот, пожалуй, слишком... Даже не в возрасте дело! Слишком самоуверен, ладно скроен и вообще. Внутри него расползалось чувство, что перед ним кто-то совершенно непростой. Схожее возникало в присутствии Стрэнджа. Ещё колдун?

— Я ещё не сделал заказ. Это не моё, — не мигая, заявил громовержец.

— А это за мой счёт, мистер Одинсон, — подмигнул ему "официант". — Попробуйте... Рецепт должен в точности повторять Асгардский.

— Это невозможно, — качнул гривой Тор. — Дворцовая кухня была секретом. Более того... — он хрустнул зубами. — Хела и Танос изничтожили всех её работников. Рецепт канул в бездну. Если только... — он вздрогнул, приглядываясь за плечо незнакомца. Там и в самом деле виделось поднимающееся над крышами домов солнце. — Ты не мой брат! — и он рубанул гром-секирой прямо перед "официантом".

— Увы, не в этом мире. И не в этой программе защиты свидетелей, — тот не дёрнул и бровью. — А братьев, здоровяк, у меня и своих хватает.

— Кто ты? — отметив и странности, и железные нервы, сглотнул вязкую слюну Тор.

— Странник, — уклончиво ответил тот. — Ты ведь знаешь о мультивселенной. Так вот, я не отсюда, — дождавшись кивка, ответил.

— А от меня что нужно? — рыкнул Одинсон.

— Ничего... Мне, как и тебе, не по себе, что привычный мир рухнул, что нужно заново искать своё место в нём... Вот и отправился в путешествие. И из-за скуки, просто потому, что могу, решил облагодетельствовать некоторых существ.

— Мне не нужна помощь, — хмуро ответил Тор. — Сам справлюсь. Как-нибудь.

— Помогая тебе, я помогаю и себе. Ты вот, когда кого-то спасешь, тебе же легчает? Но вот спасти себя самого — это сложнее всего... Поэтому позволь... Хватит ломаться — попробуй пирог — и ты узришь, как могла бы иначе перетасоваться твоя жизнь, на которую ты ропчешь. Затем я верну тебя назад.

— Стражи не успеют отбыть без меня? — Одинсон с тоской поглядел на пирог. Пах он в точности как тот, что он помнил. Интересно, а каков на вкус?

— Не успеют... И я дам тебе рецепт! — мигнули глаза у официанта иссиня-синим.

— Это мощный аргумент, — качнул гривой Тор. — Но я не могу довериться тому, чьего имени я не ведаю.

— Я Гавриил, сын Чака, — губы самоназванного Гавриила дрогнули в грустной улыбке.

— Уговорил, Чаксон, — кивнул Одинсон и вгрызся в пирог... Неизвестно, как этому проходимцу удалось, но он был именно... таким! Родным и... да, есть его было грустно и светло. Даже если внутри яд или ещё какая подстава — это того стоило. А затем его вырубило.

* * *

Как вырубило, так и врубило. Ага... Одинсон грязно выругался, припоминая содержательную беседу с порядком наквашенной Романофф. Ну тогда, после Нью-Йорка... Одной шаурмой дело не ограничилось. Они пили. Весь бар Старка оприходовали, причем конкретно Тор — 90%, ибо меньшее количество его не пробило. А остальным не хватило... Благо у Тони всё хорошо с логистикой и... Да, вспомнить, конечно, было что, но большая часть того вечера (после того, как он, убедившись, что братец жив и помирать не планирует — мало ли... Халк отбивную из него пытался сделать. Запер того у Старка же, откусались от ЩИТа и журналистов, только потом пошли чего-нибудь попить и поесть) расплылась в тумане.

Сейчас же Громовержец охотнее бы в туман побежал, чем то, что обрушилось на него из злобно скалящейся реальности. Потому что он узнал корабль, оказавшийся в его жизни роковым... Правда, сейчас он был его... Постояльцем.

Здесь у Тора была СВОЯ каюта. На Святилище. Если бы это была постановка, которую ставил Локи, то сейчас самое время для падения занавеса.

Но ничего, кроме челюсти Одинсона, так и не упало. Какой-то неправильный мир выходил. Совершенно. Ну вот каким ветром его могло занести к Таносу? Он что здесь... один из его детей?!

Но как судьба могла ТАК вильнуть?

Одинсон задумался — что могло пойти по угашенной звезде, чтобы сам Тор, его вариант, да как угодно называйте... Чтоб одна из его версий взяла и пошла дорожкой, если не Хелы, то Локи, а?! Похожая судьба... Связанная с безумным титаном. И нельзя сказать, что такого не могло случиться, поскольку братец — приёмный, дурная кровь и далее по тексту дурной пьесы.

Нет, и Хела это доказала. Скорее, это Тор выбивался из ряда детей Одина — родных и приёмных... Что вселяло сомнения в уровне приёмности, да. Так что, да — мог и пойти дорогою кривой... Например, тогда, когда пал на Землю. Если бы не встретил Джейн, доктора Селвига и Дарси. Если бы Локи не послал Разрушителя... Если бы тройка воинов и Сиф не пошли против воли Всеотца и и.о. Всеотца... Тогда история могла бы и измениться.

Тор вздрогнул. Он помнил себя прежнего. За ничтожные двадцать лет он изменился так, как не менялся двести. Прежний он был заносчив, высокомерен и недальновиден, да что там — слеп... Прямолинеен до безобразия. Бесцеремонен. Неудивительно, что Локи это так бесила, ха. Да, тот Тор и нынешнего б заставил ловить фейспалм... Или как там говорят. М-да... Впрочем, и тот Локи был... другим. Они оба повзрослели за эти годы. Вот только громовержец жив и продолжает набивать шишки, а тот... даже и могилы нет. Болтается в космосе глыбой оледеневшей... А ведь всегда холода шугался.

Тор вздохнул. Да, могло такое быть, что его павшего на Землю, пусть и не из Бездны, выкрал бы Танос, да и предложил месть. За что? За несправедливое решение Всеотца? Подсидевшему брату? Не заступившейся матери? Друзьям, что не посмели ослушаться приказа? Да... Несмотря на боль внутри, и такое могло быть.

Одинсон поморщился. Ему не нравился этот мир. И ему плевать, может, ли он тут что-то менять или нет... Громовержец — бог. И сам напишет правила. Теперь-то знает, куда бить. Только... Ему захотелось грязно выругаться: ни Мьёльнира, ни гром-секиры. Ладно... Тор ведь не бог молотков... секир и прочего. Шарахнет молнией по огромной виноградине — будет изюм.

Только вот на Святилище Таноса не нашлось... Не просто куда-то вышёл народ покошмарить, навести баланс... Его совсем не было. И все воины подобострастно склонялись перед Тором. Кажется, это был его корабль.

Гневно фыркая, Одинсон залез в сеть. Долго сидел. И шерстил, шерстил... Чувствуя, как встаёт дыбом его собственная. Не только на голове.

Итак, хорошая новость — Тор убил своего благодетеля — зачеркнуто, приёмного отца — до того, как тот устроил массовый геноцид. Плохая новость — камень силы он тут себе прикарманил... Он и правда был у него — Тор хмыкнул — в кармане. Правда, магическом — тут его немного научили всякому ведовскому... Всё же мама Фригг именно ей и была, а задаток хоть и не развивался, но полностью не атрофировался.

Ещё одна плохая — у этого Одинсона с семьей были нелады. Мягко скажем. Вот он и летал по Вселенной... Не то чтоб совсем уж безобразничал, но вместо ратных подвигов это был в основном поиск и охота за редкостями. Артефактами и аномалиями. На то и жил — на сомнительной славе и тех слугах Таноса, кто побоялся от него свинтить.

А в Асгарде... Тор скрипнул зубами. Отец и мать были живы. Хела надежно заперта... Друзья его, один за другим, сложили головы в походах или безвестно пропали. Локи из кожи вон лез понравиться. Но у него не получалось. Хоть тот и старался... Намеренно ввязывался в громкие дела. В результате и этот принц сбежал... Странствовать, устав от того, что даже без Тора его не хотят принимать. Никак. Да, это было горько... И только один одинокий молот так и лежал, пылясь где-то в Асгарде. Да уж, перемудрил отец...

Одной весь кредит доверия и слом под грузом ответственности и отобранного расположения... положения! Другому, баловню судьбы, всё, а потом выбивание почвы из-под ног. Третьему никогда по-настоящему не давали и шанса.

Нет, Тор не хотел тут оставаться. Странный мир... В нём, наверное, многое ещё можно было починить... или же нет. Страшно осознавать, что без твоего героизма и активного вмешательства для большинства было бы даже лучше.

Когда Тор увидел лимонный пирог на столе в каюте, то несказанно обрадовался. Да, здесь живы те, кого он любил, но этот Одинсон разрушил с ними отношения. У пирога был очень странный привкус. Горечь и облегчение.

— Ну и что я должен был понять? — оторвав голову от столика в кафе, спросил громовержец. — Что я не только бесполезен, но и вреден? Эй? — Одинсон выругался. Вместо Гавриила у его столика стояла какая-то крашенная блондиночка. — А как же мой рецепт?! — обиделся он, понимая, что того фокусника уже и след простыл.

— Лимонного пирога? — спросила официантка, и что-то было знакомое в тембре её голоса, что Тор присмотрелся... А та и в самом деле была похожа. Как такое возможно?

— А ты знаешь рецепт? — тихо проронил он.

— Меня изъяли из родного мира слишком рано... Но рецепт я знаю, — тихо ответила та. — Гавриил появился внезапно, он сказал, что не одна я в Мультивселенной одинока и потеряна.

— Ты Локи? — с чувством зарождающегося сумасшествия, спросил Одинсон.

— Предпочитаю, чтоб меня звали Сильвия, — хмыкнула та. — А ты как предпочитаешь, чтоб к тебе обращались? Бог секир?!

— Просто Тор, — поморщился громовержец, но... Одно было ясно: с этим подарочком от Чаксона скучно не будет. — Как насчёт небольшого путешествия... Я тут нашёл корабль и экипаж... В меру отбитый.

— О, меня им не переплюнуть! — покивала эта... Локи. И Тор охотно ей поверил.

* * *

Гавриил вздохнул. От себя не убежишь. Он довольно прятался по иным мирам, это затянулось... Крылья молили о возвращении назад. А чувства подсказывали, что всё кончено. И братья, и отец сгинули в пустоте. Он последний... А уж от своего слишком юного племянника — нового бога — он скроется. Непременно.

А дома всё настолько хорошо, насколько может быть при опустевших небесах... Ангелов, и правда, стало меньше. Как и демонов. Ад теперь принадлежит Ровене. О, однажды Гавриил найдёт в себе силы спустится. Эта рыжая ведьма заслуживает, чтоб её навестили... Вампиров и оборотней стало меньше, но они быстро размножаются... А Винчестеры... После смерти Дина (ему с самого начала было уготовано умереть молодым) Сэм отошёл от охоты.

Он, как никто, заслужил своё долго и счастливо. Но в мире совершенно не всегда так бывает. Кому-как не Лосю это знать... Но он пытался. Снова начал сначала. Пустил корни.

Так что Гавриил осторожен. Он наблюдает издали и лишь в людном парке развлечений (где нет клоунов — видимо, кое-какие фобии — это семейное, прямо как дело), куда Сэм привёл сына, приближается. Да, трикстер возвращается и навещает уже не младшего Винчестера. И нет, он не рискует, не показывается ему... Улучает момент и дарит этому маленькому Дину, что с энтузиазмом слушает сказки от отца на ночь, пока не зная, что те вовсе не сказки... ужасы реальны. Этому, пока чистому мальчику Гавриил дарит пропавший амулет большого Дина — детектор бога... Ему несложно убедить того принять дар — он представляется фокусником и в самом деле показывает... весьма реальные чудеса. Совсем немного. Ведь за Сэмом и его сынишкой наверняка одним глазом приглядывает Джек... Этого хватает. Гавриил выдыхает. Амулет этот не только светится, но и защищает от кое-какого зла и добра. Теперь, после того, как он над ним поколдовал.

С чувством выполненного долга Гавриил принимает решение покинуть США, чтоб не привлекать внимание племянничка. В этом мире много стран. посмотрим, сможет ли он где-то отыскать новый дом... Но если не в этом мире, то, увы, нигде. И да... его программа защиты свидетелей — когда-то он думал, это временно, сейчас понимает, что нет ничего постояннее временного.