Бездна (джен)

Если Металлии нет, он ее создаст! Кунсайт обещает это сам себе, мысленно дает слово, вышагивая с удвоенной бодростью по дорожкам больничного парка.

О, конечно же, психиатрическая клиника, в которую его упрятали, окружена высоченным забором. Тот сделан из меркурианских монолитов, славящихся невероятно скользкой поверхностью. А если и найдется такой счастливчик, кому по силам вскарабкаться даже по ним, то наверху его ждет сюрприз. Безвредный, но почти мгновенно усыпляющий на пару часиков газ, бегущий по системе трубок, откалиброванных на автоматическое раздавливание только людьми, представителями другого вида разумных, обитающих здесь, и гибридными особями.

Так что ни птицы, решившие отдохнуть на таком удобном насесте, созданном вовсе не для пернатых, ни прожорливые грызуны, забравшиеся по стене, учуяв ароматы родом из помещений кухни и продуктовой кладовки, охранную систему не повредят. Не смогут.

И пусть! Кунсайт от души пинает ни в чем перед ним провиниться не успевший лист. Потом другой. Третий. Как, разве уже пора наступить осени? Что-то рано пока… Солнце вон греет ласково, вечерняя прохлада только собирается залезть в рукава и штанины утепленной пижамы для выходов на воздух. Мерзость какая — эта одежда! Белая до такой степени, что глазам больно. Кунсайт сжимает кулаки. Ничего, они еще все попляшут! Ответят за унижение верховного инженера и эту глупую ссылку!

Стоп. Надо сосредоточиться. Листья под прогулочной обувью не шуршат, он их перешагивает. Так… Металлия, значит? Хорошее имя, переделывать не надо. А раз она и не только, но всё это, всё, что он изобрел, думая о ней, всё было очередным сном… Кошмарным? Или вещим?! Кунсайт сосредоточенно разглядывает листья на хорошо знакомой дорожке, вымощенной плитами с подогревом. Эти закупают на Венере, он помнит. И думает. Сейчас. О науке, а не о Венере.

Предположим, что не все гениальные творения, включая Металлию, оказались плодом его воображения, а часть их реальна? Он сомневается, но верить данным, которые ему время от времени сообщают другие, опасно. Ведь мало ли что на уме есть у работников психушки и редких посетителей, которых лично он в гости не звал. Один такой явился недавно. Только ничего толком выспросить не смог. Вот!

Кунсайт чувствует, как на глазах выступают слезы. Как же качественно, с каким блеском он смог на днях обдурить этого Зойсайта! Спасибо, спасибо, цветов не нужно, ваши аплодисменты — вот награда, которой жаждет сердце артиста!.. Он хохочет, вспоминая по-детски обиженное выражение лица этого лабораторного чуда.

Слезы бегут исправно. Достигают подбородка, и вот две соленые дорожки соединяются в одну. Кап. Обычная слеза. Кап. Вторая. А вот номер три!.. Эта слеза твердеет, оформляясь в сфероподобное нечто. Подправить немного — красивый будет камень, хоть сейчас в корону или скипетр. Например, венценосной гостьи, которой он рад. Которая ценит науку! В отличие от некоторых. Не его госпожа кивает, выступая из тени деревьев. Пряча лицо за узорчатым ажуром веера тонкой работы, созданного лучшими из лучших мастеров лунного королевства.

— Мы приобретем ваше изобретение сегодня же, господин Кунсайт. И с удовольствием профинансируем дальнейшие научные изыскания в этом ключе. При условии сохранения коммерческой тайны, если позволите.

Он прикладывается к холеной руке. У этой красотки жуткий крем. Слишком жирный. Духи — еще ужаснее, хотя такое кажется невозможным. При ее-то изяществе… Забавно. Вблизи женщина из публичных трансляций инопланетных праздников и тайных записей разведки не тянет на идеал. А вот его королева!.. Хотя эта дамочка по-своему интересна. Даже очень.

— Благодарю вас.

Жаль только, что всё еще не получается убедить перспективного консорта Эндимиона в неотразимости королевы, а Джедайт по-прежнему ходит в фаворитах. Но и то, и другое — из категории решаемых вопросов. Теперь он в этом уверен. Хотя интуиция почему-то упрямо орет, чуя опасность, которой не может быть. Значит, пора в отпуск. Вот укрепит свои позиции везде и всюду, а потом и в летнюю резиденцию поотдаленнее можно поехать. Вместе с Берилл, конечно.

— Нам приятно слышать, что взаимопонимание достигнуто, милорд.

Она медленно, тягуче отворачивается, собираясь домой. Ждет, когда распахнутся двери ее межпланетной кареты, среагировав на сигнал пульта, встроенного в ее тусклую брошь. И с торжеством глядит на кристалл восхитительной красоты, только что перекочевавший к ней в ладони. Гладит его длинными липкими пальцами. Камушек мягко сияет.

На землянина тратить взгляды нет смысла. Ей всё известно и так благодаря многолетнему опыту: вот сейчас он пожирает ее глазами, пылко мечтая о том, что скрывается под нарядом инопланетянки. Бедолага.

Бледнокожая и в общем-то невзрачная с точки зрения местных разумных женщина смеется. У нее давно увяла кожа шеи, рук… Да всего тела! Конечно, старение не является противоестественным явлением или же состоянием, но у нее слишком нездоровый цвет лица. И косметика не помогает. Увы. Да и одевается она всегда в платья грязно-серых оттенков… Такие плохо смотрятся на Земле, о чем она уж точно не забывает подумать вскользь, поднимаясь на борт своего межпланетника. Тоже серого и будто выцветшего.

Что? Ее родное космическое тело не может похвастаться минеральными ресурсами или яркими красками? Зато гипнотические способности жителей Луны всегда на высоте.