Исцелена (гет)

Я стала получать удовольствие от своей работы. Мои ученики, хоть и не на много моложе меня, относятся ко мне с уважением. И даже, если иногда в неформальной обстановке, я позволяю им смеяться над моей неуклюжестью, то вернувшись в класс, они тут же вспоминают, что я — учитель. Курс лекций сменяется практическими занятиями, которым они отдают большее предпочтение. Многие уже добились неплохих результатов, и я уверена, что очень скоро ряды авроров пополнятся замечательными новыми сотрудниками. Сначала Гарри был на голову выше всех, но со временем остальные подтянулись и почти сравнялись с ним по уровню подготовки.

Мы отрабатываем защитные заклятия, вроде бы не очень сложные, но главное для меня — научить ребят быстро реагировать на разные способы нападения. Для занятия я освободила класс от мебели и теперь полагаю, что нам больше ничего не помешает. Ребята разбиваются на пары и по моей команде одни нападают, причем используя самые разнообразные заклятья, а другие пытаются вовремя сориентироваться и отразить заклятье. Получается, в принципе, неплохо, правда, время от времени кто-то падает, и слышатся не совсем цензурные выражения. Вдруг раздается звон разбитого стекла — Тина Куинз с такой энергией отражает посланное ее соперником заклятие, что оно волной ударяет по окнам и выбивает все стекла в кабинете. Гарри находится ближе всех к окну, и весь удар приходится на него. Я жутко пугаюсь, когда вижу, как он падает, закрыв лицо руками. Я кидаюсь к нему — сквозь пальцы Гарри течет кровь. Тина тут же подскакивает к парню.

— Гарри, милый, прости, прости меня, пожалуйста! Я не специально.

Причитания девушки меня раздражают.

— Уходите все! — приказываю я, — урок окончен.

Притихшие студенты покидают кабинет. Я отвожу руки Гарри от лица, оно все в крови.

— Глаза не пострадали? — спрашиваю я, меня больше всего тревожит этот вопрос. Очки его, видимо, слетели и валяются где-то в стороне.

— Нет, я успел закрыть...

Я внимательно осматриваю лицо парня.

— Тебе придется немного потерпеть, — я осторожно извлекаю осколки из ран, и сразу залечиваю их. Я не бог весть какой медик, поэтому процесс идет не так быстро как бы хотелось. Ну вот, вроде закончила, и тут я замечаю, что пуговица на моей блузке расстегнута, и взгляд Гарри направлен прямо на мою грудь, он поднимает глаза и густо краснеет. Я чувствую, что и мое лицо заливает краска, резко отворачиваюсь и лихорадочно застегиваю пуговицу. Слышно, как Гарри поднимается с пола, ищет свои очки, подходит ко мне, но я не оборачиваюсь.

— Спасибо… Дора… — он еще немного стоит и, тяжело вздохнув, уходит.

Дора… Зачем он так сказал?

Мой Тедди делает первые шаги в свой первый день рождения. Утром моя мама приходит к нам в комнату поздравить его, протягивает ему большого розового плюшевого мишку, и мой малыш, увидев чудесную яркую игрушку, без страха идет к ней. К обеду дом наш наполняется друзьями. Первым приходит крестный моего сына — Гарри Поттер, он дарит Тедди детскую метлу. Мой сын недолго изучает странный непонятный ему предмет, пробует на зуб древко и теряет к метле интерес. Потом приходит Билл Уизли со своей семьей, у них с Флер недавно родилась очаровательная девочка Виктория. Это ее первый выход в свет. Мой Тедди, увидев малышку, приходит в неописуемый восторг. Он весело взвизгивает, приглашая всех разделить его радость. Виктория, или как все называют девочку, Викки, такая хорошенькая рыженькая крошка! Мой мальчик просто очарован ею, он тут же решает сменить свой цвет волос и тоже становится рыжим. Флер смеется, увидев это.

— Похоже, Теодор решил присоединиться к клану Уизли.

Уизли дарят моему сыну железную дорогу, и пока мы любуемся маленькой Викки, мужчины, Гарри и Билл, собирают ее. А когда заканчивают, сажают Тедди в центр круга и запускают поезд. Радости малыша нет предела, он визжит от восторга каждый раз, когда красный паровоз с вагончиками, очень похожий на Хогвартс-экспресс, проезжает перед ним. Я любуюсь этой умилительной картиной и радуюсь, что у меня такие славные друзья. Гарри подходит ко мне и садится рядом. На лице его не осталось ни следа от порезов, и, я надеюсь, он уже забыл о том происшествии. Я тоже не хочу о нем вспоминать.

— Молодец Билл, — говорит он, — такой замечательный подарок! Я тоже в детстве мечтал о железной дороге.

Он вырос в семье своей тетки, и, судя по рассказам Ремуса, детство его было нерадостным. Ничего удивительного, что ему нравятся такие игрушки. Да и Артур вряд ли мог позволить себе купить такую железную дорогу своим сыновьям.

— Да, чудесный подарок. Я наблюдала, как вы с Биллом собирали ее, казалось, что вам самим хочется поиграть. Думаю, очень скоро Билл купит такую же для Викки. А ты, я уверена, тоже будешь баловать своих детей, наверное, засыплешь их игрушками.

Гарри смущенно краснеет.

— Кстати, — продолжаю я, — а почему не пришла Джинни? Ее не отпустили из школы?

— Да, уроков много, — как-то сухо отвечает он, потом быстро переводит разговор на другую тему, — а мой подарок Тедди, похоже, не понравился.

— Не расстраивайся, — успокаиваю я его, — он просто еще слишком маленький, он даже не знает, что такое метла.

— Я обязательно научу его летать, — твердо говорит он, — мы еще будем с ним играть в квиддич.

Я укладываю сына спать, но он капризничает.

— Ну, что с тобой, межвежонок? — устало спрашиваю я, — ты так хорошо вел себя весь день, а сейчас что случилось?

Он показывает ручкой на плюшевого мишку, подарок мамы. Я беру игрушку и подношу к сыну, он похлопывает по подушке.

— Мика пать, — говорит он.

— Ты хочешь, что бы он спал с тобой? — догадываюсь я, укладываю медвежонка рядом с ним в кроватку, мой сыночек обнимает его ручкой.

Я пою его любимую песенку, которую когда-то пел ему отец:

«Teddy-bear, Teddy-bear,

Look around,

Teddy-bear, Teddy-bear,

Touch the ground,

Teddy-bear, Teddy-bear,

Switch off your light,

Teddy-bear, Teddy-bear,

Say ”Good-night!”

Тедди по-своему подпевает мне, я беру свою палочку и тихонько делаю так, что глазки игрушки закрываются.

— Видишь, Тедди, мишка уже спит, — говорю я шепотом, — давай и ты засыпай!

Он послушно закрывает глазки, и вскоре я слышу его ровное дыхание, мой мальчик cпит.

* * *

— Поздравляю тебя, любимая, — Ремус целует меня.

— И я тебя поздравляю, — я крепко обнимаю своего мужа, как мне хочется, чтобы он в этот день был с нами.

— Подумать только, нашему сыну уже целый год… — он не отпускает меня, он тоже скучает, — и как он, наш медвежонок?

— О! Взрослый серьезный мужчина. У него уже подружка есть!

— Дочка Билла? — смеется Ремус.

— Да, она ему очень понравилась, у меня даже появились подозрения, что он влюбился.

Мы вместе смеемся.

— А знаешь, что Гарри подарил Тедди?

— Дай угадаю, наверное, метлу? — мой муж как всегда очень проницателен, — неудивительно, в свое время Сириус, его крестный, тоже подарил ему метлу.

— Только наш сын подарок не оценил.

— Но он же еще слишком маленький, еще оценит, чуть попозже. Надеюсь, Гарри не очень расстроился?

— Нет, мы договорились, что он сам научит Тедди летать и играть в квиддич.

— Вот и славно, — он рассеянно гладит меня по волосам, — Гарри… он парень что надо…

— А знаешь, какая у нас теперь любимая игрушка?

— Ну… тут варианта два: паровозик или медвежонок. Я больше склоняюсь к паровозику.

— А вот и нет! Медвежонок! Мы теперь ни есть, ни спать без него не соглашаемся. Сначала мишку кормим, потом сами едим. И засыпает Тедди точно так же: укладывает его рядом с собой в кроватку и требует, чтобы я ему песенку пела, а сам так смешно подпевает.

— Песенку про медвежонка?

— Да, ту, что ты ему когда-то пел.

— Надо же… помнит…