Метод Гермионы (гет)

Пообедав, Гарри поднялся со своего места, его ожидала трансфигурация. Но глаза начинали слипаться, а сил почти не оставалось, поэтому он решил слегка подкрепиться кофе и направился в сторону кухни, по пути тщательно рассматривая пергамент, который нашел в хижине.

Эльфы приняли его, как всегда, радушно, и вскоре он смог насладиться ароматным напитком, чувствуя, как сонливость слегка отступает. Теперь он сможет дотянуть до вечера.

— Сэр Гарри Поттер! — воскликнул один из эльфов, и он его, конечно же, узнал.

— Привет, Добби, — улыбнулся он, — как твои дела?

— У Добби все хорошо, сейчас Добби выполняет секретное поручение директора Альбуса Дамблдора, сэр! — восхищенно закивал головой домовик.

— Секретное поручение? — удивился Гарри.

— Да, сэр, Гарри Поттер! Добби присматривает за сэром Гарри Поттером и докладывает директору Дамблдору!

От такого заявления Гарри был ошарашен. Дамблдор шпионит за ним с помощью домовика? Он бы еще остался расспросить эльфа, однако времени почти не осталось, если пропустит урок — у него точно будут проблемы.

— Мы еще поговорим об этом, Добби. Спасибо за кофе, — поблагодарил он остальных эльфов и сорвался с места.

К счастью, он добрался вовремя. У кабинета уже собралась большая часть гриффиндорцев, которые, увидев Гарри, вмиг засыпали его вопросами о том, что случилось с Роном и Гермионой. Судя по всему, их оповестили на завтраке о произошедшем событии.

— Ребята, я не знаю, меня там не было, — наконец сказал он. — Рон в Больничном крыле, ему стерли память, что с Гермионой — неизвестно.

Почти все ахнули, а на глазах у некоторых студентов появились слезы. К счастью, прибывшая профессор Макгонагалл спасла Гарри от дальнейших расспросов.

Урок проходил неспокойно. Большинство студентов пытались втихаря обсуждать теории о том, что же случилось с двумя одногрупниками. Теории варьировались от "Малфой, гад, наконец решил действовать и атаковал ребят" до "в школу пришел дементор, поглотил душу Рона и съел Гермиону". Это было настолько абсурдно, что Гарри даже не пытался кому-то что-то объяснять. Обычно спокойная и строгая Макгонагалл не спешила обрывать перешептывания, сильно задумавшись о чем-то неизвестном. Все же, пострадали два студента ее факультета.

Он сам внимательно просмотрел пергамент Гермионы: судя по заклинаниям, она писала это еще в прошлом году, именно тогда они проходили "Оппуньо" и "Фумос".

В хижине освещение было — хуже не придумать, но здесь он наконец увидел различия между текстами. Большинство из ее записей было написано обычными чернилами и только одно — ручкой. Запись содержала всего несколько слов и по какой-то причине обрывалась.

"Пес, силки, снитч, шахматы, тролль..."

Гарри нахмурился, он не понимал, какая логика в этой записи. Кроме того, не хватало последнего препятствия — зеркала.

Сомневаясь, он в все же макнул перо в чернила и аккуратно вывел "зеркало" в конце списка. Сперва ничего не происходило, но внезапно ниже появилась еще одна строчка, которой там до этого не было!

— Мистер Поттер, раз вы не уделяете нам внимания, очевидно, вы в курсе того, какой именно жест нужен для превращения столь маленького объекта? — спросил Макгонагалл. Оказывается, она уже отошла от этого безмолвного транса и начала вести урок.

— Да, профессор. Нужно сформировать палочкой полукруг и плавно приблизить к объекту, который подвергается трансформированию, — к счастью, ответ на этот вопрос он знал, так как они проходили трансфигурацию мелких объектов в конце прошлого года.

— Хорошо, пять баллов Гриффиндору. Сейчас я продемонстрирую модифицированную версию этого жеста, которая позволяет манипулировать совсем крошечными вещами.

Урок тянулся целую вечность, но Гарри не рискнул еще раз вытащить пергамент, чтобы прочитать запись. Наконец, полтора часа прошли и он, записав задание, первым выскочил из аудитории, направляясь в сторону гостиной.

Следующая запись была чем-то вроде отрывка из дневника.

"Рон просто сиял тогда, он поспешил по лестнице, держа в руках "Молнию", будто она была необычайным сокровищем. Я перевела взгляд на Гарри, очевидно, он устал: тени глубоко залегли под глазами.

— Можно, я сяду здесь, рядом с тобой? — спросил он меня, и я улыбнулась. Мне не хватало его присутствия.

— Разумеется, — ответила тогда я, пытаясь не выдать голосом всю радость, что меня переполняла.

Он осмотрел стол, на котором лежали мои готовые работы по нумерологии, изучению магглов и древних рун.

— Как ты все успеваешь? — спросил он.

— Я знаю..."

Конец отрывка. Он не помнил этот момент. Не помнил, что тогда ответила ему Гермиона. Гарри слегка зарычал от ярости. Очевидно, ему нужно вспомнить, без этого — он так и не узнает, в чем же секрет этого клочка бумаги.

Ему нужно было выспаться, мысли уже начали путаться, а в таком состоянии вычленить отдельный момент — почти что невозможно. Гермиона описывает событие третьего курса, когда Макгонагалл вернула ему "Молнию". Рон понес метлу в спальню, а они с Гермионой остались одни. Но что он ей ответил?

Он в сердцах отшвырнул подушку, которая лежала возле него на диванчике в гостиной.

"Плевать, что они подумают", — решил он, увидев круглые глаза ребят с Гриффиндора.

Гарри взбежал по лестнице и вошел в спальню. Спустя несколько мгновений он провалился в сон.

Об отработке у Снейпа он благополучно забыл.

* * *

Следующий день пришелся на субботу, и Гарри еще никогда не был столь рад выходному дню. Он проспал с ужина до самого утра. Проснувшись, он первым делом попытался вспомнить тот разговор, но память отказывалась выдавать эту часть информации. Соседи по спальне только начинали ворочиться, а Гарри уже успел принять душ и в задумчивости сидел на краю своей кровати.

— Гарри, я пропустил зелья вчера, — тихо сказал Невилл, одеваясь. — Но знай, что я тебя не виню. То, что случилось с Роном и Гермионой… — он замолк, пытаясь подобрать слова.

— Да, Невилл, — перебил его Гарри, все еще пытаясь сконцентрироваться на том событии. — У тебя есть идеи, как можно вспомнить слово, которое тебе сказали пару лет назад?

— Ну… по части гербологии не знаю ничего, что могло бы помочь. Но можно использовать омут памяти, — задумчиво ответил Невилл.

— Я задумывался об этом, — кивнул Гарри, — но единственный омут о котором я знаю — у директора Дамблдора, и я сомневаюсь, что он даст студенту воспользоваться им.

— Тогда есть еще легилименция. Опытный легилимент может найти то слово, что тебе так нужно.

— Понятно, спасибо Невилл, — сказал Гарри, глубоко задумавшись. Опытных легилиментов в Хогвартсе было двое: Дамблдор и Снейп. И если последнего, по понятным причинам, можно было отбросить сразу, то директор… Он и правда может помочь. Но как объяснить Дамблдору, зачем ему подробности о воспоминании, которому уже пара лет?

Гарри все еще не был уверен в том, стоит ли посвящать взрослых об этом странном послании. Если посмотреть на вещи проще — он просто нашел забытый пергамент Гермионы с её старыми заметками. Но то, что сказал ему Добби — решило вопрос. Если Дамблдор не доверяет ему, почему же он тогда должен доверять директору в ответ?

Он не будет рассказывать им, пока не будет уверен, что ему действительно нужна помощь. Сейчас вопрос стоял только в том; как получить доступ в директорский кабинет? Реально ли это вообще? Что сделала бы Гермиона, будь она на его месте? Она бы просто попросила у Дамблдора разрешение воспользоваться омутом.

Гарри спрятал пергамент в свой сундук и двинулся к выходу из гостиной. Он прошел мимо портрета полной дамы, спустился по лестнице вниз и оказался перед горгульей, что охраняла кабинет Директора.

Сегодня выходной, сейчас еще утро, он должен быть внутри.

— Сахарное печенье, — сказал он пароль, услышанный днем раньше, когда посещал кабинет с профессором Макгонагалл.

Горгулья послушно отпрыгнула в сторону, а Гарри решительно направился по лестнице вверх.

Коротко постучав, он вошел внутрь. Директор был на месте и сидел за своим столом, внимательно наблюдая за гостем.

— Доброе утро, директор Дамблдор.

— Действительно доброе, Гарри. Что привело тебя? Ты вспомнил нечто важное? — он слегка наклонился вперед.

— Нет, у меня к вам просьба, — собравшись с духом, сказал он, явственно удивив Дамблдора.

— И что же тебе нужно?

— Я знаю, как странно это звучит, но мне нужно посмотреть одно воспоминание в вашем омуте памяти, — сказал Гарри, пытаясь не встречаться с директором взглядом.

— Понимаю, — слегка откинувшись в кресле, сказал директор. — Это нечто связанное с событиями у хижины Хагрида?

— Нет, это… личное.

Дамблдор, казалось, замер на мгновение. Просьба была действительно не из ряда обычных. Студенты еще никогда не приходили к нему с подобным. Решив что-то для себя, директор слегка улыбнулся.

— Конечно, мой мальчик, мне не составит труда помочь тебе с этим.

Воодушевившись, Гарри встал и прошел к шкафу где, как он помнил, находился омут памяти.

— Сконцентрируйся на воспоминании и просто потяни, — подсказал Дамблдор, внимательно наблюдая за его действиями.

Мгновение спустя, сгусток воспоминаний медленно потянулся с головы Гарри и по мановению палочки растворился в омуте.

Не теряя времени, он опустил голову внутрь.

Это был тот день, когда ему вернули “Молнию”, после длительных проверок на всевозможные вредные чары. Они с Роном вошли в гостиную и сразу направились к Гермионе. Она выглядела неважно: глубокие тени под глазами, резкие движения, бегающий взгляд — уже сказывалось влияние маховика времени. Рон вызвался отнести метлу наверх, и они остались вдвоем.

— Можно я сяду рядом с тобой? — спросил Гарри из прошлого.

— Разумеется, — ответила она, и Гарри-из-будущего заметил, с какой радостью она это произнесла: их ссора сильно терзала ее.

— Как ты все это успеваешь? — восхищенно спросил Гарри-из-прошлого.

Гермиона подняла взгляд и слегка улыбнулась. Это был тот момент, вот сейчас она скажет нужное слово. Но Гарри-из-прошлого и Гермиона просто смотрели друг другу в глаза. Казалось, прошла минута, прежде чем она ответила. В действительности же — мгновение.

— Я знаю цену времени.

Вот оно! Он сразу вынырнул из омута, пытаясь скрыть улыбку. Теперь он узнает все.

— Огромное спасибо, директор Дамблдор! — бросил он опешившему старику, извлек свое воспоминание, и на всей скорости выбежал из кабинета.

Он не обратил внимания, что директор стоит совсем недалеко от него. А еще он не знал, что при использовании омута человек становится особенно уязвимым для считывания воспоминаний. Дамблдор видел все, что видел Гарри.

— Очень интересно, — лишь произнес он.