Розы в лунном свете (гет)

На одном из листов было письмо. Коротенькое, чуть более чем на полстраницы, оно было словно непрекращающийся крик… Глаза Рейдзи лихорадочно метались по слегка неровным строчкам, словно написанным трясущейся рукой. Фразы впечатывались в мозг синкопами — некоторые их фрагменты словно вспыхивали огненными буквами.

«Матушка, как Вы могли пойти на такое — сговориться с церковниками против собственной дочери?.. Стоит ли удивляться, что Каролина решила вернуть себе истинную силу? Она всегда была более прозорливой, чем я, и наверняка заранее разгадала Ваши планы… Восхищаюсь мужем Каролины — подумать только, этот смертный дал ей отпить своей крови, зная, что в результате она вновь станет вампиром и, возможно, будет навсегда потеряна для него!.. С ужасом думаю, что скорее всего на Вашей совести также смерть моего отца — уверена, что он был против Ваших планов… И совершенно ясно, что именно Вам обязан своей смертью от рук охотников несчастный Альберт — ведь именно он подсказал Каролине, как вернуть истинную силу… Более не желаю иметь с Вами ничего общего… Отныне мы чужие…»

Рейдзи вынужден был сделать перерыв на несколько секунд, чтобы прийти в себя, прежде чем перейти ко второму листу. Обе его стороны были плотно исписаны бисерным, убористым почерком, совершенно непохожим на крупный почерк Эмилии, да и создан этот документ был, судя по дате, почти через полтора столетия после ее письма. Рейдзи, нахмурившись от тревожного предчувствия, приступил к чтению.

«Этот черновик письма, отправленного моей матерью моей бабке, я нашел в архиве матери после ее смерти. Он прояснил для меня многие обстоятельства истории нашей семьи. Некоторые из них оказались столь мрачны, что я не рискну хранить это письмо в нашем семейном архиве. Пусть зеркало, верно служившее моим японским предкам, надежно скроет некоторые тайны нашего рода.

Наши беды начались с того момента, когда моя бабка, не иначе как лишившись рассудка на почве гордыни и заботы о семейной репутации, решила убить свою дочь Каролину, вышедшую замуж за смертного и добровольно отказавшуюся от истинной силы. Втайне от своего мужа бабка вступила в сговор с церковной верхушкой, итогом которого стало решение уничтожить Каролину и всю ее семью.

Но, видимо, не всем высшим церковникам было выгодно это решение. Каролину кто-то предупредил о намерениях ее матери. Она бросилась за помощью к своему дяде Альберту, который в свое время предоставил ей возможность отказаться от истинной силы. В нашем семейном архиве хранится письмо Альберта моей матери — там он сообщает о помощи, которую оказал ее сестре.

На счастье Каролины, Альберт, неустанно продолжавший свои изыскания, к тому времени уже разгадал секрет восстановления истинной силы. Я не осведомлен о деталях этого ритуала, но знаю, что для этого потребовалось, чтобы Каролина отпила крови своего мужа. Она это сделала, вернула себе истинную силу и растерзала церковников, пришедших за ней и ее семьей. Однако ее муж был убит в той схватке, после чего Каролина с детьми навсегда исчезла из наших мест. Дальнейшая судьба этой ветви нашего рода мне неизвестна.

Смерть мужа Каролины была не первой в этой страшной цепи событий. Незадолго до этого при странных обстоятельствах погиб мой дед — отец Каролины и моей матери. Кто-то заколол его во время прогулки в саду кинжалом из сплава, убивающего вампиров. Вряд ли церковники стали бы использовать такой метод. Охотники предпочитают сражаться с вампирами в открытую. Будучи полукровками, они почти равны нам по силе и любят играть со смертью, самонадеянно считая себя во всем равными нам… Думаю, моя мать была права в своей догадке: их с Каролиной отец наверняка возражал против намерений супруги относительно их старшей дочери. И моя безумная бабка собственной рукой устранила это препятствие на своем пути…

Через несколько дней после смерти мужа Каролины погиб Альберт. Его нашли мертвым в разгромленной лаборатории, а его огромная личная библиотека была сожжена. Это, вне всякого сомнения, было делом рук церковников. Ходили слухи, что им была нужна книга рецептов Альберта. Последнее письмо от него — то самое, где он признался, что оказал помощь Каролине — моя мать получила уже после его смерти: видимо, Альберт отправил его незадолго до того рокового дня…

А еще через несколько лет череду смертей в нашей родне продолжила гибель моего отца в схватке с охотниками. Те смутные времена были чрезвычайно тяжелыми для нашей расы — охотники повсеместно чинили настоящий произвол, а церковь закрывала глаза на их бесчинства… Так что трудно сказать с уверенностью, была ли та роковая для отца стычка логическим продолжением бед семьи моей матери или же она не имела к ним никакого касательства. Как бы там ни было, а я довольно рано лишился отца…

Что же касается моей бабки, то она скончалась значительно позже всех этих событий, всеми забытая и покинутая. Произошло это во время пожара в замке. Осталось неизвестным, почему она не использовала мгновенное перемещение, чтобы спастись из пламени. Не смогла? Или не захотела? В конце концов, ей было за что себя казнить…

Моя мать не общалась с ней после трагедии с семьей Каролины. Она даже не поехала на ее похороны. Более того, к изумлению всех родственников, после смерти матери Эмилия безо всяких возражений согласилась на неожиданное предложение церкви о выкупе земель, на которых стоял сгоревший замок. Как она объяснила мне тогда, таким образом она хотела стереть всякую память о горьком прошлом их рода.

Тем не менее, кое-что себе на память она все же оставила. Считалось, что легендарный сборник рецептов Альберта после разгрома его лаборатории попал в лапы церковников. Однако после смерти матери я с изумлением нашел в ее личном архиве, который она прятала под замком даже от меня, эту уникальную книгу. А еще я обнаружил там дневник Каролины. Совершенно не представляю, каким образом книга Альберта и дневник Каролины могли попасть к нам. Но я бережно сохраню и то и другое для будущих поколений».

Подпись ударила Рейдзи по глазам, как вспышка молнии: «Карл Сакамаки». Рейдзи прекрасно понимал, что это не тот Карл, не его отец, а более далекий их предок, и все же сердце тревожно сжалось… Очень некстати вспомнилось, что отец всегда любил появляться в поместье внезапно. «Второй наследник» вдруг отчетливо ощутил, что если он, Рейдзи, в ближайшее время не исправит ситуацию, их семью ждет катастрофа…

Лист бумаги подрагивал в его руке. Строчки плыли перед глазами. «Я не осведомлен о деталях этого ритуала…» — писал Карл Сакамаки. «Счастливец! — с тоской подумал Рейдзи. — Он мог себе позволить не задумываться об этом… А я вот себе такого позволить не могу. Он не осведомлен, видите ли… А кто осведомлен? Кто?!» Внезапно Рейдзи понял, что последние слова он в бешенстве проорал на всю библиотеку.

Спохватившись, он оглянулся на дверь, поджал губы и убрал лист бумаги обратно в тайник. Легонько нажал на зеркало и вернул ему прежнее положение. С тихим стуком захлопнулась крышка шкатулки. Перламутровые журавли продолжали свой брачный танец.