Воспоминания Мерлина, или Привет, Хогвартс! (гет)

Постоянная осторожность, которой приходилось руководствоваться при перемещении по городу, слегка нервировала поначалу, но потом я привык и к этому. Тот же анализ окружающей обстановки, что и обычно, но более углубленный. Это даже интересно — внимательно наблюдать за людьми и стремиться узнать, кто они и откуда. До дома Гермионы я добрался раньше, чем было запланировано, и, связался — нет, мобильники это хорошо, но четыре тысячи долларов — это много, — через мысленный диалог. Штука нелегкая — нужно точно представлять, с кем ты хочешь поговорить и хорошенько сконцентрироваться. Спустя секунд двадцать Гермиона ответила на мой вызов, и сообщила, что она идет из магазина чуть дальше по улице. Я шел, тихонько что-то напевая. Впервые за лето я должен был увидеться со своей девушкой, и от одной этой мысли хотелось прыгать и плясать.

Типичный коттеджный район, ровненькие дома с аккуратными газонами и фигурными кустиками, редкие деревья, редкое же движение машин, одна — две машины проезжали здесь раз в минут пять. Я прошел перекресток, оставив шумную компанию справа по борту, и, наконец, увидел ее. Она несла несколько сумок с продуктами. Одета была довольно легко, но строго, несмотря на жару: синие джинсы, белая блузка с синей же джинсовой курткой. Нет, я, конечно, жару переносил не совсем уж плохо — тело адаптировалось, но холод я люблю больше, поэтому разгуливал в белой футболке с джинсами, а куртку нес в руке. Заодно букет было где спрятать. Гермиона меня заметила, сразу улыбнулась и ускорила шаг. Я тоже, и вот спустя пару мгновений я зарылся лицом в густую копну каштановых волос, крепко прижимая Гермиону к себе — она даже от земли оторвалась.

— Ай, поставь меня обратно. Мерлин, я сейчас сумки уроню, — я бережно вернул ее на поверхность, и она поцеловала меня. — Привет! Как я рада тебя видеть!

— А как я тебя рад видеть, — я улыбнулся. — Так-с, обмен, сумки мне, а это тебе, — букет из девяти роз произвел нужное впечатление, Гермиона покраснела и спрятала лицо за бутонами цветов, вдыхая их запах.

— Мерлин, это так… здорово. Спасибо, — Гермиона, видимо, решила меня поразить, иначе почему еще у нее выступили слезы, я трактовать не мог.

— Герми, что не так? Чем я вызвал твои слезы?

— Мне никто до этого не дарил цветы. Только родственники пару раз, на день рождения. Спасибо, Мерль, это слезы радости. Вот такая я впечатлительная просто.

— Значит, буду делать это чаще. Все, успокоилась? — я обнял ее свободной рукой и погладил по спине, стремясь поскорее успокоить. — Пойдем.

Нет, вот все хорошо, но идти можно либо обнявшись, либо быстро. Так что мы шли быстро и держась за руки, а всю ношу я перегрузил в другую руку. Гермиона было начала рассказывать, как у нее дела и как прошли эти две недели, когда нахмурилась.

— Пойдем быстрее, — Гермиона чуть отвернулась от шумной компании на перекрестке, которую я встретил, пока шел к ней. Тем самым лишь привлекла интерес — нельзя дергаться, если хочешь оставаться незамеченным. Шли бы как шли, нас бы и не заметили.

— Ха, парни, да это же наша Гермиона. Заучка, каких поискать! — две девушки, семь парней. Хреновый расклад. Уйти просто так не дадут. Либо унизят и вытрут ноги, либо драка. Один долговязый переросток лет девятнадцати, с пивом, как и одна из девушек. Понятно, с равными по интеллекту не дано общаться. Два оболтуса, жилистые, моего роста. Курят.

А вот как это недоразумение сюда попало… Ботан, который им все решает, или что? Паренек в очках, чем-то смахивает на короткостриженого Гарри пару лет назад. Так, главарь с очень неприятным взглядом, не курит, без пива. О, вышибалы. Один просто вышел размерами, но ни пуза, ни горы мышц особой рельефной нет, а второй… немного подкачался, хотя сейчас стоял с пивком. Даже повыше меня будет и пошире. И вот он мне совсем не понравился. У него взгляд был похотливый. Более того, очевидно: привык получать все, что захочет. Посмотрим по аурам и влезем в голову. Магглы, но все же придется взламывать, главное — быстро и осторожно… Так, крупный — добряк, его просто используют. Ботаника тоже не трогать, нормальный, но затюканный. Оба имеют симпатии к Гермионе, но поздно, ребята. Бабы — одна новенькая, та, которая без пива сидит, ну еще можно спасти, вторая — их потаскуха, дала уже почти всем в этой группе, судя по залежам в голове… если полезет — умою. Качка за мысли убить надо… урод. Остальных — на мясо. Анализ закончен, десять секунд прошло.

— Ну как оно в спецшколе для одаренных, бобрик? Все грызешь гранит науки? —потаскушка заржала, остальные тоже.

— Эй, бросай носильщика, го с нами. Мы с тобой зажжем, тебе понравится, — качок сделал характерный жест.

— Пиво, сигареты… Все дальше скатываетесь? Потом что? Самим от себя еще не противно, а? Кэтрин, извини, я в отличие от тебя, мозгами пользуюсь, а не задницей. Джереми, ты-то что тут забыл? — Гермиона никогда не была кисейной барышней. Ее разозлить — раз плюнуть. И хотя отдуваться буду я, пока можно вовсю наслаждаться шоу.

— Да вот, — ботаник пожал плечами и развел руки.

— Ха, паренька ты «мозгами пользуясь» хапнула? — опять гоготнуло существо, вытирая рукой губы от пива, и потом наглядно продемонстрировало ртом, что именно имеет в виду, жест тоже характерный.

— А ты, я смотрю, только так народ очаровать можешь? Ведь каждый судит по себе, выходит, неплохо натренировалась? — сказал я, усмехнулся и обвил рукой талию Гермионы, которая уже начала вскипать.

Дура как раз начала пить пиво и поперхнулась, залив футболку.

— Урод, да Френк щас тебя…

— Парень, похоже, неместный. Обычаев не знает. Надо бы научить его приличиям… — высказался курящий, затягиваясь, а главный цокнул языком.

— А, вот и последний элемент отработки ее навыка. Ладно, счастливо оставаться, а нам пора, — я поцеловал Гермиону в щеку, внимательно наблюдая за ними. Им нужен был повод, я им его дал, и не один. Темный бы сразу их просто взял и размазал. Не стесняясь в магии и приличиях. А я как светлый не могу, мне нужно, чтобы начали они. И если до последней пары фраз можно было молча послушать и пройти, то после я уже твердо решил проучить их. Может, кто сойдет с этого пути. Ну же, развяжите мне руки… Да.

(Прим.Автора: не любящие описание боя по полочкам — читайте через четыре абзаца)

Сумки я уже поставил чуть раньше и накрыл их курткой. А сейчас меня резко развернули за правое плечо, и тут же ударили в левое. Неплохой удар, обычного человека опрокинул бы. Только я уже был в стойке, и устоял. Плечо отозвалось напряжением и болью, но удар был толкающий, а не пробивающий. Бить он все же не умел, только ронять. Вообще, при ударе есть три типа реакции у людей. Первый — подчиниться боли, страху. Это чаще всего почти все обычные люди. Второй — это те, кто переборол свой страх, они будут бить в ответ. И третий — они сами используют это. Боль их активирует, и больше они ее не чувствуют, не воспринимают как боль, переходя в режим «берсерка». Чем им больнее, тем сильнее бьют. Иногда поэтому они перед боем лупят себя в грудь не просто разогревая тело, а со всей дури. Это любезно сделали за меня, а подарок от нервного срыва и всплеска был в том, что теперь болью управлял я. Страхом — в детстве пересилил, а вот именно управлять болью, использовать ее, а не терпеть — только этой зимой. Но это все так, к слову. А тем временем Гермиона вздрогнула, а я улыбнулся, оскалившись. Удар в голову, раскрытой ладонью. Главное — отвлечь. А теперь, когда он инстинктивно отклонился назад, но все же получил в нос основанием ладони, шаг вперед, руками рывок на себя и вниз, а колено — вверх. Вопль, выбитый дух и спазм я ему гарантирую, оттолкнуть бесполезный куль и довесок — прямой ногой чуть повыше, уже в ребра, а не в солнечное сплетение. Не сломаю, но треснуть могут. Товарищ отправился в полет на газон, головой не сильно ушибется, жить будет. Но не встанет. Да, жестоко, но бить надо так, чтобы не вставали.

— Френк! — девушка уронила челюсть и начала вопить. Остальные уставились на босса, ожидая команды. Ага, кивок на меня и Герми, мол, первым делом мы его, потом отдаст. Ну, как обычно. А кто вам сказал, что я буду ждать? Рывок, и в три шага я уже у качка. Его хук правой просвистел над головой, а вот моя рука попала. Этим сложно не попасть: рука идет снизу вверх, и либо попадет в живот под ребра, либо в горло и подбородок. Ему не повезло — подбородок. Момента силы от выпрямившихся ног, тем самым дополнивших вложение всех моих семидесяти кило ему в одну точку, хватило за глаза. И хотя он был тяжелее, я его фактически приподнял над землей. А теперь — обратно вниз. Траектория как у синуса, хаха. Тело с глухим стуком упало на траву, все же убивать затылком об асфальт некультурно. Прямой в голову, хруст зафиксирован. А нехрен даже мысли такие насчет моей девушки, да и любой девушки, допускать, животное. Все, эта тушка не встанет. Проблема всех ударников и тяжеловесов — встать, если их уронили, они уже не могут.

Так, эти шутку оценили, пошли вместе. Длинный, второй курящий и вожак. Недалекого тяжеловеса пнули, чтобы не стоял как вкопанный, и он, хрустнув кулаками, тоже идет, но забирает в бок. Зря… Так, я сместился, створив их, и закрыв собой Гермиону. Левосторонняя стойка, руки блуждают предо мной. Второй курящий приближается в классической стойке каратистов, хорошо. А теперь снова атака. Рывок вперед, на вожака. Отвлекающий левой, и тут же удар правой в тело. А парень хорош, на злости еще и в ответ бьет. Прямой левой, ухожу вправо и бью боковой в корпус, одновременно придвигаясь к нему и проходя за спину в два шага. Левой захват за его возвращающуюся левую руку, в районе локтя, правой — за шею. И классический Ирими-наги. Проводка вниз, вверх и роняем и этого, можно добавить пинка ногой. Все это я делал, закрываясь им от остальных. Именно поэтому не получил от них, хотя каратист пытался уже дважды меня достать. Ага, третий раз идет, обошел лежащего, заходит в бок, пока я повернулся на второго. Длинный рванул к Гермионе. Крупный парень атаковал меня, я уклонился, и заметил периферией летящего каратиста. Уйти и выставить руку на уровне шеи. Что внизу асфальт — я не виноват на этот раз.

Мне ощутимо прилетело в спину, которой я подставился, чуть равновесие не потерял — пришлось уйти перекатом вперед, заодно разорвав дистанцию. С этим пришлось потанцевать — он меня не пропускал к Гермионе, и близко к себе подойти не давал. Ээх, ты же нормальный парень, ну что же ты тут забыл? Пришлось работать ногами: первым делом лоу-кик в левую ногу, дважды. Когда он на второй раз охнул и присел на нее, прилетело и третий раз, но он закрылся рукой, а силы уронить его мне не хватило. Разберемся потом, там длинный должен был уже до Гермионы дойти… Ну, в принципе он-то дошел… Видимо, он решил, что ее можно просто схватить руками.

Угу, ЩАЗ. Похоже, сначала она сделала классический «Коши-Наге», бросковую технику, а теперь, когда он встал и попытался ее ударить, она делала обычный «Эке ура». Есть перевод, но проще увидеть. Грубо говоря, захватила за запястье его атакующую руку, движение вперед. Ему навстречу, разворот и толчок второй, ближней к нему теперь рукой в предплечье, чуть выше локтя, вперед и вниз, а запястье наоборот вверх. В процессе опускания рука проворачивается суставом вверх и закрепляется горизонтально перед собой, а человек опускается вниз. Теперь — об колено, спереди, и вуаля, сустав она ему повредила точно. Не сломала, но вывих, растяжение и прочие прелести жизни обеспечены. Допечатала в асфальт, вот умница моя, не зря я ее учил все же этому.

Нет, обычному магу далеко до физов (физических магов, или же проще — магов-воинов) с их сверхскоростью и магией «на себя», и парой магически усиленных физических приемов. Далеко и до громил Орков, которые действуют как физы, только в руках у них обычно либо двуручный меч с метра полтора-два и с огромным широким лезвием, либо палица не меньше размером, а массой еще больше. Далеко нам в бою до невероятно ловких эльфов и сильных вампиров. Но за себя постоять можем! А кое-кто еще и перекидываться умеет, таких мы перевертышами зовем. Они мало того, что становятся каким-нибудь магическим существом, так еще и магией бьют, пусть чуть другой, но не менее сильной.

Вся потасовка заняла меньше минуты. Вкратце это выглядело так: Ударили, отправил в полет одного. Метнулся ко второму — полетел второй, после завалил босса, прикрываясь им от остальных. Ну и там каратиста и здоровячка после, а одного уложила Герми.

Дура визжала, вторая девушка и ботаник были в шоке, мягко говоря, а здоровячок встал, прихрамывая, в стойку и с опаской смотрел на нас.

— Ты нас не оскорблял, сам не нарывался. Продолжать хочешь, или не будешь вступаться за павших? — я повернулся к нему.

— Не, я все ж эту кашу не заваривал, у меня претензий нет. Закончили?

— Закончили, — я легонько поклонился, кивнул, расслабляясь.

Заныла спина, куда мне от него прилетело. Хорошо он меня достал все-таки. Гермиона уже подошла ко мне, и я ее быстро обнял, шепнув на ухо, что она умница. Подхватил сумки с курткой, и мы прошествовали мимо здоровяка. Со спиной и легким неудобством в плече пришлось потерпеть до дома, так как на улице столб света вызвал бы подозрения. Вдобавок по мере выхода из боевого состояния и понижения адреналина в крови заболели костяшки, немного затряслись расслабленные руки. Сумки передали ее родным, которые открыли дверь. Ее отец меня уже знал, но вот кое-что я упустил. Мы шли обнявшись. Так что я получил тяжелый взгляд, который пришлось выдержать и ответить не моргая. Оторвался от Гермионы, поздоровался, опять — выдержать рукопожатие, и только когда вышла его жена взять сумки, мы разорвали контакт. — А это еще что? — ее мать, Эмма, перехватила мою руку и развернула тыльной стороной руки, когда я передавал сумку.

— Да это мы Джереми и его компанию встретили по дороге, — Гермиона закусила губу. — Ну и он, как всегда, начал докапываться.

— Да? И большая компания? — мистер Грейнджер переглянулся с женой.

— Непосредственно участвовавших было шестеро, — неохотно признался я.

— Сколько?! Да я сейчас полицию вызову, что это за беспредел! — Ее мать выходила из себя так же, как и моя девушка. Почти мгновенно.

— Боюсь, мам, это уже не нужно. Если, конечно, ты не хочешь нас туда сдать. Вот скорую на угол Паркер-стрит можно, а лучше две, — Гермиона вздохнула. — Может, мы все же войдем?

— О да, конечно… — миссис Грейнджер слегка остыла от слов дочери, и пустила нас в дом.

— И что, совсем без магии? — спросил мистер Грейнджер, недоверчиво глядя на меня.

— Так нам же нельзя до семнадцати, — я пожал плечами.

— Чума… я о таком не слыхал со времен службы. И то, у наших красовались синяки на пол-лица. Неужели шестерых, и ни царапины?

— Сэр, я могу оголить торс и продемонстрировать замечательный синяк в районе груди, и скорее всего, спины, — я улыбнулся. — Но тут дамы… если вам очень уж интересно, проще пройти сто метров и расспросить ребят.

— Все, все, расслабься, парень. Просто звучит это как-то уж нереально слишком. Я, конечно, тебе и своей дочери верю, прошу простить за допрос, — он примиряющее поднял руки. — Может, чаю выпьете, прежде чем пойдете?

Ну да, обычно нереально. О том, что в таких случаях нужно атаковать самому, и выстраивать врагов в линию, чтобы они сами себе мешали, знают совсем немногие. Миссис Грейнджер меня добила — мне было приказано сесть, снять рубашку и дать обработать синяки. Вот ну неудобно мне, стесняюсь я. Да и залечу через час сам, делов на полминуты. Но пришлось сесть на стул и стянуть футболку, побеждая смущение. Нет, я нормально выгляжу, атлетического телосложения, пусть и не качек, но сложен достаточно плотно и пропорционально при текущем метр семьдесят семь. Но здесь же две дамы! Да и тату магические... Моя девушка, которая меня без верхней одежды еще не видела, и ее мама. Вон, Гермиона с интересом краснеет, держа баночку, из которой меня мажет мазью ее мама.

Наконец, процедура была закончена, и мы добрались до чая. В чае Грейнджеры, как и все британцы, толк знали, так что ароматный напиток с чабрецом и пирожными был выше всяческих похвал. Подаренный мною букет незаметно переместился в вазу на окне, и все чаепитие «остужал» нервы мистера Грейнджера. Правда, между делом, он умудрился пройтись по куче различных тем. Дежурно отвечая, я поймал его на флоте, точнее, он меня.

— Ээх, было время, корабли нашего славного Королевского флота правили балом на море…

— Бегая всем скопом то за «Бисмарком», то от «Тирпица», угу, — я машинально ответил и попал в диспут. Как оказалось, ее отец служил на флоте и был жутким патриотом. Сойтись во мнениях мы смогли относительно Нельсона и «Катти Сарк», блестящей операции у Фолклендских островов. В остальном же были различия, но спор был культурным, без крика и хлопанья по столу, а на фактах. В общем, мы остались друг другом довольны. Недовольны были дамы, ведь слушать диспут было интересно, если понимаешь, о чем идет речь. Так что скоро нам пришлось перейти на другую тему. Напоследок, пока Гермиона отвернулась и завязывала шнурки, мистер Грейнджер положил мне руку на плечо и отвел в сторону.

— Ты хороший парень, как и твоя семья, Мерлин. Но пойми и ты меня, Гермиона — моя единственная дочь. Так что если что-то случится, не обессудь. На эти две недели за нее отвечаешь ты.

— Не беспокойтесь, мистер Грейнджер. Я благодарен Богу, что у меня такая девушка. И никаких «если». Да, я вас понял, но, скажем так, я придерживаюсь старых правил.

— Да я вижу и понимаю, но что я, подростком не был? Крышу срывает только так. Ладно, идите. Позвоните, как доберетесь, что все в порядке.

Вот так вот мы и отправились к метро — следующие две недели Гермиона должна была гостить у меня. До дома мы добрались без каких-либо происшествий — даже ее сумку с поклажей из моих рук никто спереть не попытался. Обидно… Вечер прошел бы буднично, если бы не пара рабочих моментов…

____________

Прим. Автора: Используемые названия техник и сами техники из Айкидо, хотя видно, что Мерлин использует и классические ударные техники — удары руками и ногами. Так что даже ближе к Хапкидо, но я не в курсе рабочих названий там, не довелось пока побывать там лично. Описываемая ситуация вполне реальна при должном владении телом и техниками, про английскую молодежь девяностых — хотелось бы знать как на самом деле, но подобные ситуации и их описание я видел не единожды в книгах и фанфиках.