Последняя симфония (джен)

Классическая симфония обычно состоит из четырёх частей:

1-я — в быстром темпе (аллегро), иногда предваряется небольшим медленным вступлением; пишется в сонатной форме.

— Варрик, — я повернулась на голос и действительно узрела старого друга.

Пожалуй, спустя несколько лет разлуки я была рада его увидеть, даже счастлива… Но он слишком неожиданно появился, так что голос вышел скорее испуганным. Сначала бы переварить уже имеющиеся новости, а уже потом новые получать.

Но передышки мне никто давать не собирался. Даже напротив, за спиной Варрика обнаружились Хардинг — ее тоже рада была видеть — и кто-то еще, в полумраке проулка, в который на этот раз вывел элувиан, разглядеть не получалось.

— Нитка, — я кивнула и нашей лучшей разведчице и всё-таки постаралась улыбнуться. Хардинг улыбнулась в ответ, но требовать с меня ответа не стала. — Рада вас видеть. Авелин там уже тонну бумаги извела, требуя вернуть тебя на трон.

— Ага, — с некоторым скепсисом согласился гном. — Уверен, Рюшечка придумала, что ей отписать. Так что ты здесь делаешь? Да ещё в таком виде.

Вид у меня, наверно, и правда был так себе: после недели без нормальной ванны, забегов через Перекресток, путешествий по разным отдаленным уголкам мира… Не то чтобы я была грязной: одежды с собой было достаточно, да и большая часть могла похвастаться пропиткой от грязи. Но все же купание в озере с мыльным корнем и сон на жёстком топчане не заменят нормальный отдых.

— Долгая история, — я оглянулась на элувиан, но зеркало буквально у меня на глазах растаяло в воздухе. Вряд ли исчезло на самом деле, скорее всего, и тут какое-нибудь маскировочное заклинание… — Надеюсь, у вас есть время ее выслушать, потому что, если кратко, Соласа я нашла. Точнее, он меня…

На ключ элувиан никак не отреагировал, словно его здесь и правда не было. Интересно, это потому, что ключ больше не работает или маскировка мешает? Хорошо бы второе. Я ведь знаю ещё минимум два элувиана.

В каком-то незнакомом строении возле одного из рынков Минратоса и в канализации. И где теперь их искать?

— Вот же псина лысая, — раздражённо пробормотала я, убрала ключ и снова повернулась к своему разведывательному отряду. — Прошу прощения. Тут стоит элувиан, через который я сюда и попала, но Солас скрыл его магией, так что обратно вернуться, похоже, не выйдет. А где находятся два других, я точно не знаю. Так что, найдется полчаса на небольшое совещание? И я бы поела, весь день на одном бутерброде.

Варрик задумчиво меня осмотрел, и в его взгляде я прочла не привычное “чувствую здесь интересную историю”, а все тот же скепсис. Похоже, и его неукротимая энергия за эти годы успела исчерпаться. Но потом согласно кивнул:

— Идём, Перчинка. Нам точно есть, что обсудить.

— Рада вас видеть, леди Инквизитор, — с улыбкой всё-таки проговорила наша лучшая разведчица. — Особенно с новостями.

Я только вздохнула: была бы польза от тех новостей… в том, что удастся найти элувианы, я уверена не была, провести в Арлатанский лес по земле не могла — Солас на мой вопрос как-то рассказал, что на окраинах леса поработала магия, так что пройти через опушку могут только те, кто знает безопасные тропы. Да и прерывать его ближайшие планы не хотелось: Завеса Завесой, но знакомиться с правителем Элвенана и любительницей сомнительных экспериментов не хотелось. Соласа, конечно, надо остановить, но… попозже.

А уж самые последние новости… но верить не хотелось. Невовремя. Да и кому верить? Какому-то красноглазому демону и эльфу, который ничего сложнее малого исцеления сотворить не может? Специалисты по человеческой физиологии…

Впрочем, далеко уйти мы не успели. Проулок был совсем небольшим, скорее, щель между двумя домами, потому третьего члена компании я не видела толком. Но, если следовать логике, это и есть тот агент, про которого писал Варрик — во всяком случае, ни о каких других контактах он не сообщал. И мне было интересно взглянуть, кто это так уж похож на меня, если верить нашему писателю.

Поэтому, едва мы вышли на свет магических фонарей, я первым делом бросила взгляд на незнакомца. Хотела украдкой, но едва увидела, встала как вкопанная.

— Хелена?!

Племянница моего командора так и не вернулась в родительский дом, предпочтя далёкую империю, но родные не слишком волновались. Каждый раз, как я связывалась с Дорианом или магистром Крассом, неизменно спрашивала об ее успехах, чтобы потом отчитаться родне, и так же неизменно получала ответ: учится. Верилось в это без проблем, магистр Аврария и на двадцать лет занятий найдет.

И увидеть ее теперь в компании оперативной группы Инквизиции…

— А вы знакомы? — удивился Варрик. Правда, как-то не слишком искренне, а потом и вовсе перевел взгляд на свою протеже. Она буркнула:

— Знакомы.

Выглядела Хелена непривычно: одежда из плотной черной кожи, короткий жезл на боку, новая прическа — даже волосы стали словно ещё светлее, а веснушки выцвели. Выражение лица тоже изменилось: детская открытость исчезла, сменившись сосредоточенностью. И в компании тех, кто старше ее, девушка теперь чувствовала себя на равных, а не младшей. Но признаваться в знакомстве со мной ей явно не хотелось, и в этом нежелании все ещё можно было ощутить прежнее подростковое упрямство.

Я посмотрела на нее, на Варрика… хотелось очень много сказать. И об ее обучении, для которого надо одеваться как наемный убийца, и выборе помощников для работы Инквизиции, и вообще обо всем происходящим. Но если судить объективно, она сейчас была существенно старше меня во время первой моей поездки в Тевинтер. Сколько ей, лет двадцать пять должно быть? Мне было семнадцать. У нас обеих за плечами Мор, гражданская война, нападение кунари — у меня в Киркволле, у нее в Карастесе. Если уж разумный практичный гном счёл, что она может помочь, значит, учили Хелену и правда хорошо. Просто, по всей вероятности, не только магии.

А уж если вспомнить, как она сбегала из Круга, опыт общения с драконами, недолгий роман с Дэрреком, после которого мой ученик прятался от разъяренного отца аж в Вольной Марке… и не потому, что Томас так уж берег дочь от парней, а потому что этот паршивец вытащил ее на боевое задание…

— Хороший выбор, — невозмутимо кивнула я приятелю. — Но Каллен тебя потом убьет, Варрик, имей в виду.

— Пусть сначала вспомнит, как бросил меня перед нападением кунари, — буркнула девчонка, но явно расслабилась. Кажется, моей реакции она всё-таки побаивалась.

— Если бы мы знали… — с тоской вздохнула я. И, подумав, пожала плечами: — Если бы мы знали, тебя бы на выстрел катапульты к Тевинтеру не подпустили. Думай сама, как лучше.

— Девочки, уже не важно, как лучше, потому что уже как есть, — гном приобнял нас обеих за талию и вкрадчиво предложил: — Лучше поведайте старине Варрику подробности вашего знакомства. Учитывая ваши характеры, это должно быть что-то неординарное.

Я посмотрела на Хелену над головой приятеля и натолкнулась на ответный взгляд. Сделав большие глаза, девчонка одними губами суфлерила “не рассказывай”. Усмехнулась:

— Не поверишь, Варрик, я просто приехала с Калленом в гости к его родным и познакомилась с Хеленой у нее дома. Она наша племянница.

Хардинг негромко рассмеялась и покачала головой, а гном философски вздохнул:

— Ну, Кудряш насмерть не убьет. Пусть лучше гордится, Грач — лучший вариант из всех возможных.

Он подмигнул Хелене, а я на мгновение подвисла. Грач? Нет, затянутой в черную кожу девушке даже шло, но звучало очень непривычно. Как правило, прозвища Варрика были как-то поласковей.

Девушка равнодушно кивнула и отвела глаза, но тень смущения и удовольствия я успела заметить. Кажется, процесс взросления ещё идёт, и на мелкую лесть Хелена реагирует легко, отбросив напускную суровость. Сама она тут же пояснила:

— Я тоже научилась превращаться в птицу. В ворона, правда, но не хочу, чтобы меня с убийцами путали.

Я выразительно осмотрела ее наряд, в котором очень легко сойти за Антиванского Ворона, но промолчала. А Хардинг напомнила:

— Идёмте. До таверны ещё идти, а я очень хочу узнать, где же всё-таки Солас.

Идти оказалось и впрямь довольно далеко, и это время я потратила на то, чтобы понять, где же мы находимся. На то, что до центральных районов далеко, намекали грязь на улицах, толпы попрошаек, вонь дешевого вина и пережареной рыбы — в центре Минратоса стража подобного разгула не допускала. Вдоль радиальных улиц, проходящих сквозь все круги города, даже в порту публика выглядела… не то чтобы приличнее, но сдержаннее. Зато сейчас по дороге не попалось ни одной статуи архонта Дариния, да и драконы реяли разве что на стягах — и далеко не на каждом здании.

Архитектура тоже отличалась и от Первого круга, и от средних: ни тебе разнообразия материалов и расцветок, сплетающихся в величественные дворцы центра города, ни множества экзотических деталей, привезенных из других стран — после завоеваний, как я считала. Вокруг меня высился серый камень, тяжёлые на вид конструкции без малейшего признака роскоши. Только характерные стреловидные окошки — таких я не видела нигде, кроме Тевинтера и его построек на территории бывшей империи, — ещё напоминали, где я нахожусь.

Но город даже в этих трущобах подтверждал свой статус столицы магической империи: и здесь вывески сияли магическими огнями, и здесь чувствовалась такая концентрация магии, что и без помощи Веры я различала массу заклинаний. Правда, наверняка сказать, что они делали, не смогла бы, но общий тип — защитные, иллюзии, отпугивающие — угадывала. А вот магов было меньше, да и стража попадалась обычная, без магического вооружения — ни жезлов, ни мечей, подавляющих магию. После работы с Маркусом я привыкла совсем к другой картине.

Вышли мы к порту. Не чистой его части, куда приходили пассажирские корабли и где я неоднократно бывала; похоже, это был Черный порт, место с нелучшей репутацией, куда магистр Красс настойчиво не рекомендовал мне попадать, особенно ночью. Когда-то здесь процветали работорговля и контрабанда в масштабах, вызывающих удивление даже у потомственных рабовладельцев, сейчас к ним наверняка добавились ещё и венатори.

Интересно, как с ними обстоят дела? Дориан рассказывать мне отказался, а я не настояла — совсем не предполагала, что вопрос станет актуальным так скоро.

Таверна стояла на набережной; мостовая оказалась настолько грязной, что я невольно вспомнила Стоки Денерима по весне. Здесь, хотелось бы надеяться, нас наводнение не ждёт? Вообще-то, как рассказывал главный юстициар, за погодой в Минратосе следили, но море… от моря я ожидала чего угодно, даже неподчинения древней магии. Впрочем, вряд ли на нас неожиданно накатит цунами, а от обычного наводнения уйти успеем, даже без особой спешки.

А вот внутри неожиданно оказалось вполне прилично. Столики чистые, стулья с резными спинками, барная стойка, подсвеченная магическими огнями. На невысоких подиумах, отдельно от остальных, стояли небольшие круглые столы человек на четырех от силы — видимо, для тех, кто не желал делать свои секреты достоянием общественности.

А ещё пахло едой. Рыбой — не тем пережаренным кошмаром, что я унюхала по дороге, а хорошо приготовленной, кажется, запечённой с травами и лимоном. Сейчас я бы согласилась и на уличную, а от этих запахов и вовсе тихонько застонала — не открывая рот, потому что он как-то резко наполнился слюной. Варрик понимающе хмыкнул, приобнял меня за талию и повел вглубь помещения.

— Нэв! — радостно поприветствовал он незнакомку за одним из столиков, пока я крутила головой и пыталась определить, где тут кухня и как извлечь с нее еду. Увы, отойти мне не позволили, приятель усадил за стол и представил: — Знакомься, Перчинка, Нэв Галлус, лучший детектив Минратоса.

У меня было иное мнение о том, кого можно назвать этим титулом — у Маркуса на малефикаров словно нюх был, — но высказывать я его, конечно, не стала. Вдруг наша помощница обидится на такое сравнение? Да и юстициары обычными преступлениями не занимались, так что, возможно, титул был и заслужен? Просто не касался магии крови. Впрочем, сама женщина была магом, это я сразу поняла, даже до того, как заметила короткий жезл.

И магом-детективом если не преуспевающим, то, по крайней мере, не нуждающимся. Черные волосы и кожа оливкового оттенка выдавали в ней коренную жительницу империи, одежда из тонкой кожи, замысловатая шляпка и легкая вуаль — обладательницу неплохого достатка. Но и не богачку, жезл был самым обычным, я на такие в Круге успела насмотрелся. Зато взгляд из-под вуали оказался цепким — Нэв Галлус тоже осматривала меня и делала какие-то выводы. Судя по лёгкой вежливой улыбке, ничего радикального во мне она не разглядела.

— Алиена, — представилась я, опуская титул. От улиц аристократов мы находились далеко, я так и не привыкла к высокородному снобизму, да и стоило мое рыцарство в Тевинтере немного — так к чему городить лишнее?

Но Хардинг меня тут же сдала, спасибо, что хоть негромко:

— Леди Инквизитор.

— И новый источник информации, — все ещё невесело хмыкнула Хелена.

В глазах детектива сначала мелькнуло удивление, а потом и интерес, и я тут же подняла руки:

— Извините, но сначала ужин. А то я съем кого-нибудь из присутствующих.

— А если будешь молчать, тебя съедим мы, — попыталась воспротивиться племянница.

На ее беду возле нас материализовался официант. Впрочем, выбирать было особенно не из чего: все интересное я уже унюхала, так что и слушать не стала, какие ещё варианты есть. Сделав заказ и отпустив парнишку — не раба, что для империи было странно, но приятно, — посулила:

— Отравишься. А потом Каллен вас добьет, особенно если…

“Если я и правда беременна” с языка едва не сорвалось, и я едва успела его прикусить. Несвоевременная информация.

И в то же время впервые за вечер мысль вызвала не только досаду. Несвоевременно, да, но… мой муж точно придет в восторг. И я тоже… до сих пор ни о чем подобном я и не задумывалась: сначала искала, от чего надо спасать мир — да и возраст был неподходящим для мыслей о детях, — потом был Корифей и остатки его армии, кунари, шпионские игры, потом надо было освоить свалившуюся на меня магию, да и Солас занимал слишком много мыслей… Но возиться с Хильдой Элеонорой мне нравилось, тем более что она разделила любовь покойной бабки к морю, чем покорила и Ферхара, и меня. А если…

Я тряхнула головой. Не сейчас. Сейчас все ещё есть работа.

— Может, лучше вы мне пока расскажете, как проходили поиски? И как вы, — я глянула на Варрика, — сумели на просторах огромной империи отыскать единственную девицу, приехавшую из Ферелдена, ещё и родню?

Приятель широко улыбнулся, становясь похожим на себя прежнего. Правда, теперь я заметила нити седины в его волосах, да и сами они были уже не золотисто-рыжеватыми, а какими-то пегими и тусклыми — кажется, последнее приключение, растянувшееся на несколько лет, жизнерадостного писателя и балагура всё-таки подкосило. Подвеска-кольцо на золотой цепи куда-то пропала, рубашка больше не была красной — словно весь он выцвел. И только Бьянка оставалась неизменной, по-прежнему поблескивая лакированным прикладом и золотистыми накладками.

Хардинг, на которую я тоже, наконец, посмотрела внимательнее, изменилась не так разительно. Во всяком случае, яркая рыжина и веснушки остались на месте, только прическа чуть сменилась. Одежда больше никак не указывала на принадлежность к Инквизиции — вместо доспеха разведчицы гномка теперь носила обычную гражданскую одежду: брюки, рубашку, жилет. Но больше ничего нового, поиски ей дались явно не так тяжело, как Варрику.

Наша лучшая разведчица в ответ на мой взгляд тоже улыбнулась и ответила:

— Мы же писали вам, леди Инквизитор. Вляпались в Нессусе, а Хелена оказалась единственной, кто решился помочь спасти людей от рабства.

— Вы писали о каких-то Драконах Тени, — напомнила я. И посмотрела на племянницу: — Возможно, я ошибаюсь, но мы оставляли тебя под теплым крылышком магистра Аврарии.

Она ответила мне каким-то незнакомым, тяжёлым взглядом, и от него захотелось поежиться. И чуть глуховато проговорила:

— Это было до нападения кунари. Все, что ты помнишь, было до этого. Она больше не магистр.

— Расскажи, — попросила я. Перемены во внешности и в характере жизнерадостной девицы чуть напрягали, но меня ведь клятвенно заверяли, что она не пострадала? Судьба наставницы тоже взволновала, но… если бы она погибла, мне бы ведь сказали? Хотя из магистров просто так тоже не уходят… — Ни Дориан, ни Маркус мне ничего не говорили.

Они оба были удивительно лаконичны, когда речь заходила о племяннице и главе — бывшей главе — лучшего Круга империи. С одной стороны, мне хотелось их засыпать миллионом вопросов, с другой, представить, что кто-то вроде магистра Красса отчитывается о том, чем занимаются две посторонние ему женщины… Дориан же всегда отшучивался. Выходит, что-то важное я пропустила.

В этот момент принесли мою рыбу, да и какое-то вино на остальных, и я отвлеклась. Хелена не торопилась отвечать, но паузе повиснуть не позволили: молча рассматривающая нас обеих леди-детектив решила воспользоваться моментом.

— Выходит, ты знала магистра Павуса и до Драконов? И знакома с главой Круга?

Племянница неожиданно смутилась и как-то неловко пожала плечами:

— Дориана все знают, что в этом удивительного? А магистр Аврария… вообще-то я ее личная ученица. И она вот тоже, — ткнула в меня пальцем девчонка. Подумав, совсем тихо добавила: — И ты ведь все равно спросишь: Маркус — это магистр Красс, глава юстициаров. Но с ним я почти незнакома. Если бы его можно было просить о помощи, это сделал бы Дориан, у них есть какие-то дела.

— Насколько я знаю, Маркус негласно поддерживал Люцернов, — так же негромко пояснила я, отрываясь от еды. — Так, может, расскажете, что тут творится? Я немного выпала из политики даже юга, про Тевинтер мне и вовсе только общие слухи доходили. Жозефина оставила север на откуп Маркусу, занимаясь делами Инквизиции в Орлее, Вольной Марке и Антиве. А он не самый разговорчивый тип.

Нэв Галлус перевела взгляд на меня и пару мгновений размышляла. Потом побарабанила пальцами по столу и всё-таки проговорила:

— Люцернов больше нет, леди Инквизитор. Нескольких магистров, имеющих отношение к партии, оговорили и лишили официального статуса, после чего большинству пришлось уйти в подполье. Так появились Драконы Тени. Магистру Павусу и магистру Алексиусу удалось удержаться на местах, и они пытаются хоть как-то противостоять венатори официально. Юстициары и храмовники закрывают глаза на дела венатори. В поддержке главного юстициара я сомневаюсь.

— Магистр Алексиус? — удивилась я. В последний раз я видела Гериона там же, где и всегда за последние десять лет: в Пике Солдата.

— Феликс, Перчинка, — напомнил Варрик. — Он же забрал отцовский титул.

— Точно… а Мэйварис? И Аврария? Что с ними?

— Мэй тоже в опале, — хмыкнул друг. — Заходили к ней недавно, особняк больше похож на крепость в осаде, в Магистериум не суется и ругается так, что я позавидовал.

— Мэйварис больше не магистр, — кивнула Хелена и украдкой бросила ещё один смущённый взгляд на соратницу.

Похоже, в Драконах Тени подвизались обе — знать бы ещё, что это за организация. В политических партиях я не слишком разбиралась, необходимости в монархических странах юга не было, но что-то очень смутное всплыло в памяти ещё из первого мира. Что-то о том, что партии шли по пути террора, если их выкидывали из большой политики. Или не выкидывали? Подробности забылись. Хотелось надеяться, что племянница командора Инквизиции и дочь денеримского стражника из особого отряда тэйрна Кусланда не подалась в террористки. Хотя Хелена и бомбы в моей фантазии сочетались неплохо: в этой области таланты у нас были схожими.

— Наставницу Аврарию лишили звания ещё раньше, — продолжила потенциальная террористка. — Официально за то, что не отстояла город — она оказалась самой высокопоставленной альтессой Карастеса на момент нападения. А на самом деле… не знаю. Наверно, она отказалась говорить, как Круг сумели покинуть все, даже рабы, которых в других местах бросали. Она не стала ругаться, просто собрала вещи и уехала.

— А что, вы как-то особенно покинули Круг? — удивилась я. Первый голод забить удалось, так что новости снова вышли на первый план — пусть даже и такие... несвежие. Интересно, почему все то же самое не рассказал мне Дориан? Мы ведь не так давно общались, буквально сегодня.

Хелена отпила из бокала, явно выгадывая время на размышления. Бокал был небольшим, и вино ей пришлось цедить чуть ли не по капле, так что все этапы размышлений легко читались на лице. Племяннице явно очень хотелось поделиться, но она не могла — скорее всего, Аврария запретила. Раз уж сама никому не сказала.

— Никто из тех, кто прошел с нами, не расскажет, — наконец определилась Хелена. — Но наставница предполагала, что ты заинтересуешься, поэтому просила передать, что она знает это место до последнего камня. Она сказала, ты сама все поймешь.

И я действительно поняла. "Глупо угрожать мне в храме, который я знаю до последнего камня" — как-то так она говорила, когда мы спускались в подземелья Круга Карастеса. Те, которые были храмом Думата. Если вспомнить, что даже в небольшом святилище посреди пустыни был потайной ход наружу... И такая таинственность становилась понятной: узнай кто-то, что Аврария может хотя бы в теории молиться Древним богам, места в Магистериуме она лишилась бы еще быстрее. Возможно, вместе со свободой.

— Где она сейчас? — уточнила я. Поговорить с человеком, который знал о культах куда больше моего, стоило бы: вдруг Солас не справится один? Не то чтобы я ожидала, что наставница подскажет рецепт усмирения эванурисов, но совет бы не помешал. Но Хелена вздохнула:

— Никто не знает, она сразу после заседания уехала. Только домой зашла, отправила меня с письмом к Мэйварис и исчезла. Сказала только, что возвращается в свое поместье, подождет, пока все это безумие не уляжется. Оно вроде бы где-то рядом с границей Андерфелса, но точно я не знаю. Мэйварис наверняка в курсе, но к ней теперь тоже не попадешь так просто. Проще подождать, пока она объявится в штабе Драконов Тени.

Я кивнула и продолжила… допрос? Надо же мне войти в курс дела.

— Что с венатори? Последнее, что я слышала: их довольно много в Магистериуме, но они не слишком активно себя ведут.

— Возможно, в Магистериуме и не слишком, а на улицах вполне, — поморщилась леди-детектив. — Магия крови, запретные ритуалы, контрабанда магических предметов и рабов…

— В общем, представления о Тевинтере на юге стали соответствовать истине, Перчинка, — хмыкнул Варрик. — Ничего особенно нового по сравнению с нашими отчётами. Так что давай, девочка, переходи к Соласу.

Я кивнула и попросила:

— Последний вопрос. Хелена, ты-то в это как ввязалась? Сомневаюсь, что Дориан дома собрания Драконов Тени устраивал.

— Нет, — племянница снова слегка смутилась. — После отъезда наставницы мне было скучно, и я как-то решила за ним проследить. Уходит куда-то, возвращается хмурый… Папа меня учил, говорил, мало ли где пригодится. И замки вскрывать тоже он… В общем, я выследила Дориана до штаба, потом слетала раз, другой — хотела разобраться, что это за люди и чем занимаются. А потом как-то вот… я против рабства.

Я философски кивнула: все против, только толку-то? Фенрис настоящий террор развернул, судя по словам Маркуса, но смысла в этом было немного: пока он освобождал один десяток рабов, венатори убивали другой. Возможно, в другой ситуации Люцерны смогли бы что-то поменять официальным путем, ведь даже принимали какие-то законы… но и тут мешались венатори. Убрать их из Магистериума законными путями не удавалось — культ-то был запрещен, но попробуй докажи, что вот этот самодовольный крикливый тип на самом деле венатори, а не просто морально разложившийся дурак вроде недоброй памяти магистра Анодата с его ассамблеями. Незаконными методами Маркус действовать отказывался: он умудрялся вывести на чистую воду то одного, то другого венатори, так что не видел смысла в излишнем насилии и развязывании кровавых боёв. А ещё за ним пристально следили, как и за всеми, кто поддерживал его мнение или Люцернов — малейшее отклонение от закона, и их самих попросили бы освободить кресло.

Складывалась патовая ситуация: законные методы не работали, а незаконные были недоступны. Вернее, по мнению Маркуса, который следил за законом. Дориан, похоже, нашел выход.

— Ладно, остальное потом, — решила я. Хотелось спросить и про красный лириум, не возник ли он снова на горизонте, и про Фенриса, след которого в последние пару лет снова затерялся. Но взгляды собеседников становились все выразительнее, Варрик просто первым озвучил явно общее мнение. Да и рассказать действительно было необходимо. — Солас. Началось все с того, что он меня… гм… пригласил в гости.

— Пригласил в гости, — повторил приятель и выразительно приподнял бровь. Я улыбнулась и уточнила:

— Настойчиво пригласил. От версии, что он меня похитил, он категорически отказывается…

Рассказ, обкатанный сегодня на Светлячке и Дориане, отнял всего пять минут — все лишние подробности я опускала. Я бы и про якоря говорить не стала, но надо было объяснить, чего ради Солас меня вообще выдернул.

По мере рассказа на лице Хелены явственно проступала зависть: древние тайны и артефакты ее заметно манили. А вот выражение лица Варрика становилось все более скептичным. Наконец, когда я закончила, он предложил:

— Давай подытожим. Эльфийский бог обмана сообщил тебе, что из-за Инквизиции Завеса нестабильна и в мир могут вырваться древние эльфийские боги, которые связались со скверной. И он жаждет не допустить этого, поэтому ему нужна твоя помощь в ритуале пересаживания их из одной тюрьмы в другую. Так?

— Моя помощь оказалась не так уж и нужна, но в целом так, — согласилась я. Приятель вздохнул:

— Перчинка, тебе не кажется, что тебя развели как богатого придурка, попавшего в игровой дом Общества?

— А в Киркволле и игровые дома есть? — искренне удивилась я. Никаких развлекательных заведений, кроме нескольких трактиров и “Цветущей розы”, я в Городе Цепей не помнила. Но Варрик поморщился, и я вернулась к более актуальной теме: — В чем-то он мне точно врал, вернее, как обычно недоговаривал. Но в историю с эванурисами я скорее верю, чем нет. Мы сегодня видели Анариса, эльфийского Забытого. Если одни запертые духи начали вылезать, то почему бы и другим не явиться? В то, что Солас их ненавидит и не желает выпускать, я тоже верю. Даже не из-за легенд; просто он с такой ненавистью о них говорил…

— Эльфийский бог обмана, — напомнил приятель, но я отмахнулась:

— Во-первых, он не бог. И даже не обмана, раз уж тебе интересно, просто был мятежником в свое время. Он собирал эльфийских рабов под своей рукой, снимал с них валласлин и рассказывал правду об эванурисах. Они, в свою очередь, конечно объявили его обманщиком.

— А причем тут валласлин? — удивилась Хелена. — Зачем его снимать? Иллис бы не согласилась…

Она запнулась, вспомнив о подруге. Расстались они не очень хорошо, я даже была не в курсе, объяснились ли после ссоры. Но эльфийка, это я точно знала, скучала. Видимо, Хелена тоже. А может, чувство вины заело.

— Валласлин — это рабские метки, — пояснила я. И, покосившись на Варрика, поделилась свежими подробностями: — Во времена эльфийской империи их наносили при помощи лириума, и эванурисы могли с их помощью управлять своими рабами.

“Лириум” и “метки” явно вызвали у гнома те же ассоциации, что и у меня, он нахмурился, но прерывать не стал. Вместо него вмешалась Хардинг:

— А во-вторых?

Я на секунду примолкла, вспоминая, что хотела сказать, потом кивнула:

— А во-вторых, чудным умением недоговаривать и вести свою игру, не нарушая своих же обещаний, обладает не только Солас. У него была карта, на которой изображались все якоря; я ее во сне показала Ванде. Она передала Андерсу, тот зарисует и отдаст Каллену. Дагна подготовит свои амулеты, перехватывающие контроль над якорями, проинструктирует наших агентов, и едва Эльгар`нан и Гилан`найн окажутся в новой тюрьме, все якоря перейдут в наше подчинение, а не Ужасного Волка.

— При условии, что сказка про восстающих эванурисов — правда, — все так же со скепсисом заметил Варрик. Помялся, словно хотел что-то спросить, но все же промолчал.

Я на этот пассаж тоже отвечать не пожелала, только пожала плечами. Можно допустить, что Солас мне в очередной раз соврал. Но тогда зачем было выдергивать меня из дома? Да и звучало достаточно правдоподобно: и карта якорей, и мерцание Завесы, которую тянули во все стороны, — вряд ли Ужасный Волк стал ваять такие сложные артефакты только ради меня. Его истории про древних коллег тоже укладывались в рамки той информации, что удалось получить из независимых источников. Опять же, появление Анариса… Если Солас соврал, и Забытые с Недозволенными — одни и те же типы, то Анарис вообще не должен был появиться, мы перебили всех, так что личность они должны были потерять. Если не соврал, то между этими демонами все равно есть какая-то связь — и Анарис меня явно узнал, и Зибенкек целую истерику при упоминании Фен`Харела устроила. В любом случае, делать ему в реальном мире нечего — и все же он был. Жаль, Солас меня быстро увел, было бы неплохо поговорить с тем парнем, Сирилом.

— Ритуал переноса эльфийских богов, насколько я понимаю, пока не прошел, — заметила Нэв. — Солас выдернул тебя ради помощи с этим ритуалом. Почему ты здесь? Удалось сбежать?

— От чего, а от ритуалов, как и от спасения мира, Перчинка еще не бегала, — хмыкнул Варрик. И тоже посмотрел на меня вопросительно. А я прикусила губу.

Говорить о предполагаемой беременности не хотелось. Если это правда, с гнома станется сдать меня кому-нибудь, тому же Маркусу, на руки, а тот попросту запрет до приезда любимого мужа. Не то чтобы мне так уж хотелось рисковать собственным ребенком — да и здоровьем тоже, — но иногда нет варианта “отсидеться”. Или ты что-то делаешь для всеобщего спасения, или будущее уже не наступит — ни для тебя, ни для этого ребенка, ни для мира. С другой стороны, скрывать такие подробности… а вдруг правда? Я понятия не имела, что там происходит во время беременности, но не зря же Солас меня выставил. Да и знакомые мне женщины предпочитали отсидеться дома, по крайней мере, когда живот уже не позволял усомниться в диагнозе.

Но от меня ждали ответа. Осторожно начала:

— Я не сбегала, это правда. Сбежать я могла бы хоть в первый же день, Солас оставил мне свободу передвижений. Он меня выставил.

— Несмотря на то, что планировал заручиться твоей помощью в ритуале? — уточнила леди-детектив. Тон у нее был прохладным, и я неожиданно вспомнила Вивьен. И Маркуса. Интересно, это какое-то особое имперское воспитание или темперамент жителей севера? Вивьен ведь родилась в Ривейне.

— Он счел, что сможет провести ритуал в одиночку, а с якорями мы как раз сегодня закончили, — попыталась увильнуть я от ответа. Увы, кое-кто меня слишком хорошо знал — Варрик покачал головой и с укоризной протянул:

— Перчинка, все равно ведь узнаем.

Я вздохнула. И все-таки сдалась:

— Анарис заявил, что я беременна. Солас проверил каким-то заклинанием, и тоже счел, что я беременна, поэтому и выгнал. А я понятия не имею, что происходит, но верить двум таким невероятным специалистам по человеческой физиологии не хочу.

Лицо приятеля удивленно вытянулось: похоже, такого объяснения он не ожидал — я почти слышала очередную шутку о том, как достала хозяев. Во всяком случае, о том, как меня выгоняли из Круга магов, в Киркволле шутили часто. Хардинг неуверенно улыбнулась, а обе магички не сговариваясь кинули на меня какое-то заклинание.

— Это у меня скоро будет кузен? — с усмешкой уточнила Хелена. И тут же поскучнела: — А нет, похоже, не будет.

Нэв Галлус молчала чуть дольше, и я почти против воли ждала ее вердикта. Верить двум девицам, которые к целительству отношения не имеют, я не планировала: наверняка у Маркуса есть знакомые целители, вот их бы и спросила — все равно с главным юстициаром надо встретиться. Но почему-то все равно смотрела на детектива, затаив дыхание.

— Не похоже, — наконец определилась она. — Но тебе лучше сходить к целителю, чтобы знать точно.

Я выдохнула. Целитель, да. И, скорее всего, не беременна. Хвала Создателю, это было бы ужасно невовремя.

И… жаль.

— Но как они могли перепутать? — удивилась Хардинг. — Не то чтобы я хорошо разбиралась, но Солас прожил столько лет. Эльфийки рожают точно так же, как и люди, у нас в деревне была одна повитуха на всех.

— Он проспал столько лет, — поправил Варрик. — И что-то я не помню, чтобы он демонстрировал выдающиеся целительские способности.

— Ладно, — прервала я. — Проконсультируюсь у специалиста. Все равно собиралась поговорить с Маркусом, что бы там Солас ни выдумал, подстраховка не помешает. Вот пусть и подыщет мне кого-то, кому можно доверять.

* * *

Минратос скрывался в пелене густого тумана, и я мрачно смотрела вниз, пытаясь различить в смутных тенях очертания улиц. Вчера по дороге я успела рассказать про элувианы в тевинтерской столице — хотя бы те, о которых я точно знала, — и леди-детектив ими заинтересовалась. Увы, объяснить, где находится нужная часть канализации или темный закуток возле одного из рынков, я не могла — попросту не сориентировалась, когда ходила через них. Поэтому наутро мы с племянницей договорились полетать над городом в надежде, что я смогу найти хотя бы какие-то знакомые здания. Вот только компания из ворона и ястреба наверняка смотрелась бы странно и привлекала внимание, так что встречаться нам стоило там, где лишних глаз поменьше.

На крышах Магистериума. Здесь возможных свидетелей было количественно меньше, да и вряд ли кто-то смог хотя бы предположить, что шпионы осмелятся явиться в самое сердце империи. Учитывая, что большинство магистров так или иначе поддерживали венатори, шпионом я себя и чувствовала. А судя по оговоркам, это ощущение это разделял и главный юстициар, и Черный жрец, и даже архонт.

Вот только погода внесла свои коррективы в наши планы. Хелена пока не явилась — по крайней мере, я надеялась, что племянница опаздывает, а не влипла в неприятности и не заблудилась среди шпилей в тумане, — но шансы что-то найти уже казались призрачными. Прямо как город внизу. Спасибо, что хотя бы самой разыскивать крышу над окном главного юстициара не пришлось — сам Магистериум я едва нашла, когда мы с Маркусом с утра шли на встречу с архонтом.

…Вечер накануне закончился куда позже, чем мне бы хотелось. Запланировать разговор с магистром Крассом оказалось проще, чем провести — или хотя бы попасть к нему. Точнее, где находится его особняк, секретом не являлось: я бывала здесь еще в прошлое свое посещение Минратоса, да и Хелена, как оказалось, пару раз прилетала к нему по просьбе Дориана — оборотень-ворон оказался отличным посыльным, который без проблем уходил от любой слежки. Идти, правда, пришлось почти через весь город, магистр Красс жил в Первом круге, недалеко от площади архонта и чуть ли не под самым Магистериумом, мы же совещались на окраине, недалеко от моста, соединяющего столичный остров с большой сушей. А вот попасть внутрь…

Меня провожали всей компанией, хотя необходимости в этом не было: от таверны до моста я бы дошла легко, его было хорошо видно — причем даже птичьим зрением, несмотря на опустившуюся на город ночь. А от моста к центру города шла широкая улица — один из семи радиусов, деливших город на сектора. Но Хелена категорически отказалась отпускать меня одну, Варрик и Хардинг ее горячо поддержали, так что отнесшаяся к этой прогулке со скепсисом Нэв осталась в меньшинстве. Впрочем, к самому особняку они все же не пошли — Хелена притормозила за полквартала и извинилась:

— Нам лучше не показываться рядом с юстициарами в открытую… Мне и Нэв. Это может навредить и им, и Драконам Тени, а я и так нарушила пару правил.

А вот после этого начались сложности. Особняк главного юстициара оказался окутан магией так, что на руках приподнимались дыбом волоски и пробегали мурашки. Ощущения были неприятными, но я бы смирилась, если бы смогла добраться до своей цели. Вот только подойти к двери из-за магии не выходило: за пару шагов до крыльца покалывание на коже стало таким сильным, что дальше идти стало откровенно страшно: вдруг молнией долбанет? Никаких дверных молотков, колокольчиков и других способов оповещения заметно не было, привратники тоже не стояли снаружи. Мне смутно помнилось, что в особняке обитает как минимум какой-то дворецкий, причем, кажется, не раб — то ли поездка на юг хорошо повлияла, то ли Кассандра, но рабов я у Маркуса после Инквизиции не видела.

Логика тоже не помогала: внутрь, разумеется, люди как-то попадали, но владелец мог отключить магию, своим слугам раздал амулеты какие-нибудь, а любые посетители наверняка уведомляли о визите заранее. Внезапных гостей Маркус вряд ли жаловал. Наверно, и мне стоило бы снять комнату в гостинице, привести себя в порядок и подкараулить его в том же Магистериуме, но… мысль оказалась запоздалой. Я слишком торопилась поделиться информацией.

Попыталась покидать камушки в окна, чтобы привлечь внимание — разобью так разобью, оплачу ущерб, — но эта идея оказалась максимально идиотской. Внимание, впрочем, я все же привлекла, тут жаловаться не на что; вот только не обитателей особняка, а стражи. И поскольку ночёвка в местной тюрьме в мои планы не входила, а верить на слово или, тем более, вести меня к целому магистру, да ещё и этому, рядовые служаки не желали, пришлось срочно придумывать альтернативный план. Успеют поймать, если я обернусь птицей, или не успеют? И если успеют, как сильно помнут и что будет потом?

Проверить я не успела. Увлекшись спором с представителями власти и своими размышлениями, я проворонила появление искомого магистра.

— Стоило догадаться, что швырять камни в мое окно додумаетесь только вы, моя дорогая.

Впрочем, стражники, судя по всему, тоже, и вытянулись так, что едва на цыпочки не повставали. Маркус на них не смотрел; обернувшись, я встретилась с ним взглядом, и в ответном прочла только усталость.

— В дом, — коротко приказал он. Я с облегчением вздохнула и даже спорить не стала.

Потом были неожиданные объятия Кассандры, которая как раз оказалась в гостях у своего возлюбленного. До сих пор я их рядом не видела, и подругу это неожиданно смутило, так что удалось полюбоваться покрасневшей грозной главой Искателей Истины. Или дело было в легкомысленном платье, в котором она разгуливала по дому?

Как бы то ни было, выслушав меня, Маркус взялся прямо на ночь глядя писать письма. Подчинённым — приводя их в боевую готовность. Архонту — с прошением об аудиенции. Целителю — с приказом явиться с утра в кабинет главы юстициаров в Магистериуме… На этом я сдалась и ушла спать в выделенную мне комнату. День был очень длинным, и к концу его уже даже не верилось, что начался он с болот на юге Ферелдена.

И как будто не ложилась: магистр Красс поднял меня ни свет ни заря и потащил в Магистериум. Может быть, позволь он доехать до точки назначения у него на плече, я бы и не сопротивлялась — какая разница, где спать? Увы, ястреб в компании главного юстициара у венатори мог вызвать ненужные ассоциации, так что добираться мне пришлось своим ходом. В тумане я успела заплутать и главный Круг Тевинтера нашла только чудом, так что в гостеприимно открытое окно ввалилась в не самом лучшем расположении духа.

— В следующий раз… — раздражённо начала я, едва обернувшись человеком, и тут же прикусила язык. В мягком кресле, уютно приткнувшемся в затемненном углу, сидел архонт Радонис и с интересом наблюдал за мной — так же, как и перед битвой с морталитаси-ренегатами на Валарианских полях. Сбившись на полуслове, с трудом состроила более вежливое выражение лица и поклонилась: — Доброе утро, архонт.

Наверно, стоило обращаться как-то иначе, но "величеством", как короля, правителя Тевинтера точно не именовали, а альтернативы в голову не приходили. "Ваше могущество" разве что? Но звучало как-то глупо, хотя главному магу империи, пожалуй, подходило.

— Леди Инквизитор, — едва заметно наклонил голову глава Тевинтера. — Надеюсь, ваши новости соответствуют вашему пожеланию.

Я не нашлась, что на это ответить: отчасти потому, что сомневалась в положительном ответе, отчасти — потому что рассчитывала, что Маркус уже ввел в курс дела. Но ждать, что я скажу, никто не стал — Радонис неторопливо встал и направился на выход. Маркус махнул мне рукой и последовал за своим официальным начальником, так что и мне пришлось поторопиться.

По коридорам Магистериума прогуляться до сих пор так и не довелось: в роли любовницы главного юстициара мне здесь делать было нечего, времена моего личного ученичества у магистра Аврарии с заседаниями не пересеклись. А экскурсии для любопытных жителей юга почему-то не устраивали, хотя я намекала Дориану. Как бы то ни было, только теперь мне довелось узреть те самые фрески с сомнабориями, которые упоминали все известные мне магистры. Это действительно были шары, наполненные магией, — древние тевинтерцы рисовали совсем в ином стиле, нежели Солас, более реалистичном, так что детали легко узнавались, — похожие на сферу Корифея. То есть, Фен'Харела, конечно.

От рисунков едва заметно веяло магией, и я едва ли не сильнее, чем когда-то бы то ни было, жалела, что Вера от меня ушла. Сейчас бы ее глаза или хоть очки Дагны… в стены храма Разикаль в Морозной котловине такой шарик планировали встроить, не было ли и здесь так же? И если я угадала, значит, в стенах Магистериума сейчас, прямо рядом с нами, есть еще одна сфера, способная разорвать Завесу?

Интересно, Солас в курсе? Хоть бы нет…

Целью нашего похода оказался еще один кабинет, чуть более роскошный, чем у главного юстициара. Предположить, что мы явились в кабинет самого архонта, было несложно. И, в отличие от кабинета во Дворце архонта, этот явно был рабочим: роскошь роскошью, но вся обстановка была функциональна — никаких статуй, картин или посторонних предметов на столе. Похоже, как и Маркус, Радонис ценил практичность в ущерб роскоши.

Впрочем, не такой уж ущерб: учитывая тонкую работу и стоимость материалов, об аскезе и речи не шло. Цена одной только чернильницы потянула бы на неплохой особняк.

— До меня доходили слухи о вашем исчезновении, — заметил архонт, устраиваясь на своем месте.

К более важным вопросам он не переходил, и я заподозрила, что мы ждём кого-то ещё: перед его столом полукругом стояли три кресла для посетителей. И я сомневалась, что так было всегда — подготовили их, скорее всего, для сегодняшней беседы.

— Слухи были несколько преувеличены, — ответила я. — Просто отошла в тень, чтобы не отвлекаться на политику.

Радонис вежливо улыбнулся и коротко, почти незаметно, глянул на юстициара. Тот на мгновение прикрыл глаза — почти моргнул, — и я вспомнила свои давние мысли: общаются эти двое почти так же, как мы с Вандой. Только она была демоном, а глава Тевинтера и его фактически соправитель — чистокровными людьми.

И в этот момент до меня дошло, кого мы ещё ждём. Десять лет назад самыми влиятельными людьми империи были архонт, главный юстициар и Черный жрец. По всей видимости, хоть человек на последнем посту и сменился, власть у предшественника он перехватить смог. Жаль, что сегодняшняя встреча больше походила на сходку заговорщиков, чем на совещание у главы государства — власти у триумвирата, похоже, стало меньше, чем десять лет назад.

— Венатори настолько сильны? — негромко спросила я, не подумав. Радонис глянул на меня холодно и не ответил, а Маркус ледяным тоном уточнил:

— На юге они перестали действовать?

Я на мгновение задумалась, а потом неожиданно согласилась:

— А вы знаете, практически перестали. По крайней мере, нам сейчас не до них: землетрясения, порождения тьмы. За что магистра Аврарию лишили титула?

Резкий переход не вызвал удивления, магистр Красс усмехнулся:

— Я ожидал этого вопроса раньше. Он не верен, Алиена.

Я пару секунд размышляла, но в итоге решила не мучиться и попросила:

— Переформулируйте правильно, Маркус.

Он снова усмехнулся и посмотрел на архонта. Радонис коротко кивнул, и главный юстициар ответил:

— Не “за что”, а “почему”, моя дорогая. Ответ все тот же: венатори. Аврария могла многим помешать, если бы начала вмешиваться в политику, а в Минратосе иных занятий у нее не было. Не все из нас — бойцы, и к ней это относится в первую очередь. Пусть подождёт разрешения ситуации в своем поместье.

— А Мэйварис? — кивнув, продолжила я. Никто не задавал мне вопросов по делу, никто не появлялся, так что и я решила отвлечься на личное. — Или вы всерьез верите, что она злоумышляет против Тевинтера? Или она не боец?

— Полагаю, венатори были серьезны, выдвигая обвинение в предательстве, — по-змеиному холодно улыбнулся Радонис. Но едва он заговорил, на стол вспрыгнула белая кошка, потянулась, едва не смахнув со стола чернильницу, уселась возле руки хозяина и посмотрела на меня. Глаза правителя империи потеплели, и он аккуратно провел рукой по пушистой спинке.

Возвращаться к теме он не торопился, и Маркус добавил:

— Как раз альтесса Тилани — боец, и в этом ее недостаток. Она неплоха в диверсиях и боевых операциях, но в магистерском кресле перестает оглядываться за спину и весь свой пыл переносит в словесные баталии. Полагаю, магистр Павус рано или поздно не усмотрел бы за подругой.

Мне хотелось спросить, как он оценивает в этой борьбе самого Дориана и Феликса — хотя явно выше, чем Мэйварис, раз уж они остались магистрами. Но продолжить интересную беседу не пришлось: в кабинет вошёл последний член этого триумвирата — его я услышала раньше, чем увидела, из-за высокой спинки кресла, но не сомневалась. Кто еще мог так запросто войти в кабинет главы государства?

— Я опоздал. Приношу свои извинения. Архонт, магистр, леди.

Я всё-таки повернулась, чтобы поздороваться:

— Ваше Святейшество, рада знакомству.

Он не удивился, только кивнул в ответ, а значит, в своей оценке я ошиблась. И с любопытством посмотрела на нового главу Тевинтерской Церкви. Если Уриан Нихалис являл собой классического тевинтерского магистра по представлению южан — высокомерный, холодный, хитрый интриган, владеющий и магией крови, и магией слова, — то его преемник создавал иное впечатление. Он не выпячивал ни свой пост, ни свой титул — если бы встретила на улице, ни за что бы не подумала, что передо мной целый глава Церкви. В облике Лелианы что-то выдавало священнослужительницу, даже когда одета она была в кольчугу. Черный жрец и в мантии в глаза не бросался.

Зато внимательный взгляд выдавал того самого бойца, которых мы только что обсуждали. Этот магистр точно хорошо присматривал за своей спиной и умел укрощать чужое любопытно.

Маркус коротко, явно просто отдавая дань приличиям, представил нас:

— Магистр Иквитас Второй, Верховный жрец. Леди Алиена Кусланд, Инквизитор. А теперь рассказывайте, Алиена, время дорого.

Я хмыкнула — как будто это я его тянула — и заметила:

— Надеюсь, главу Церкви не смутят упоминания Древних и эльфийских богов, тем более что они не боги на самом деле. И надеюсь, мы не будем тратить время на скепсис и уточнения, уверена ли я. Информация прозвучит… странно, но в своих словах я уверена.

— Странно даже после вашего рассказа о древнем жреце Думата? — Радонис всё-таки улыбнулся мне, хотя холод снова вернулся в глаза. И только рука на кошачьем загривке все ещё напоминала, что и архонты подвержены простым человеческим чувствам.

Я согласилась:

— Даже после Корифея. Но, как вы помните, надеюсь, с Корифеем я не соврала и не пошутила.

Архонт повел рукой, предлагая мне начинать. Я и начала — с самого начала, с империи Элвенан. В конце концов, Завеса — это важно, но ближайшей проблемой могла стать тюрьма эванурисов. Судя по лицам мужчин, экскурс в древнюю историю вызвал у них недоумение, но Маркус молча и внимательно слушал меня, так что и остальные комментировать не торопились. Рассказ растянулся почти на полчаса — в несколько раз дольше, чем я распиналась перед Варриком. И вдвое короче, чем вчерашний вечерний допрос — главный юстициар просто слушать не пожелал, уточняя даже самые мелкие детали.

— Кто-то ещё владеет этой информацией? — спросил магистр Иквитас, когда я закончила. Кивнула:

— Магистр Павус, я вчера разговаривала с ним за пару часов до возвращения. Руководство Инквизиции. И мои агенты, направленные в империю на поиски.

— Ваши агенты? — уточнил архонт. Я на мгновение запнулась, как-то неправильно прозвучал этот вопрос… и поправилась:

— Виконт Киркволла со спутницей, решившие провести отпуск в вашей благословенной империи. И заодно желающие встретиться со старым другом. А агентов у меня, конечно, нет, Инквизиция же распущена.

На этот раз усмешки я вызвала у всех трёх мужчин, хотя об истинном положении вещей знал только магистр Красс. Но усмешки не были обидными, скорее, понимающими, да и исчезли так быстро, словно их и не было. Радонис продолжил:

— Если у вас есть предложения, мы готовы выслушать.

Судя по тону, только выслушать их и были готовы, но я все же задумалась. Чем мне мог помочь главный юстициар Тевинтера, раз уж я так рвалась к нему?

— Ритуал, полагаю, будет проведен на территории империи, — медленно начала я, обдумывая каждое слово. — В Арлатанском лесу. Само перемещение эванурисов в теории пройдет идеально, Солас тоже не желает возвращать их в реальный мир, так что постарается. Но как он мне когда-то говорил, игры с Завесой привлекут внимание с той стороны. Хватит ли у него знаний и могущества, чтобы удержать демонов? Не знаю. К сожалению, я не так хорошо знаю нашего оппонента, как мне того хотелось бы.

— Лучше, чем кто-либо ещё, — возразил Маркус. — Думайте, Алиена, вы были в его лаборатории.

— Там все записи на эльфийском, — огрызнулась я. — Древне-эльфийском. А я худо-бедно знаю полторы сотни слов из современного диалекта, и то долийцы надо мной смеются.

— Рисунки? Артефакты? Может, Солас вам что-то говорил? Вспоминайте!

Я хотела снова огрызнуться — чего вчера не выспрашивал, все равно же допрос устроил? Может, я бы что-то и вспомнила в спокойной обстановке. Но все же промолчала — не хотелось выставлять себя капризной идиоткой — и честно попыталась напрячь память.

Рисунков в лаборатории Соласа было множество, но к делу они не относились — похоже, эльфийскому не-богу просто думалось лучше во время рисования, потому что фрески, наброски, зарисовки и прочие художества встречались на каждом шагу. Буквально — магическая карта мира тоже скрывала под собой рисунок. Но это было не то. Рисунки из книги, которую Фен`Харел унес из Скайхолда, были куда ближе к нашим проблемам, и я даже запомнила некоторые из рунических кругов — вот только не знала, что они означают. Но честно перерисовала их на листок бумаги прямо здесь, в кабинете, не отрываясь от размышлений.

Говорил Солас тоже много чего, но вот о ритуале молчал как Антиванский Ворон на допросе. Даже когда я пыталась задавать наводящие, а то и прямые, вопросы, он всегда ограничивался сухим “обсудим это после отключения якорей”. Но последний вчера перестал тревожить Завесу, а обсудить перемещение неприятеля мы так и не успели.

Артефакты? Хм…

— Вы знаете, как на поверхности оказался красный лириум? — уточнила я, выкладывая свои художества на стол. И пояснила: — Это рунические печати из книги, которая хранилась в Скайхолде, крепости Ужасного Волка, и которую он у нас из-под носа увел. В ней говорилось что-то о Завесе, одна из рун была начертана под элувианом, который точно открылся куда-то в иные миры. Но больше я ничего не знаю про них, пояснения были на эльфийском.

Маркус глянул на рисунки краем глаза, предоставляя своему официальному руководителю возможность изучить их первым, и коротко ответил на мой вопрос:

— Вы вынесли идол из красного лириума с Глубинных троп. Продолжайте.

— Ну, не мы, но вынесли, да, — я поморщилась. Признавать свое участие в появлении этой дряни не хотелось. — Этот идол, перекованный в меч, свел с ума рыцаря-командора Мередит, дав ей удивительные для храмовницы силы, а после превратил в статую из лириума. Оттуда его похитил один из помощников Корифея, генерал Самсон, и владел им до своего поражения. Его вернули в Киркволл, поскольку Казематы в тот момент представлялись наиболее подходящим местом… увы, но один ушлый тип сумел его украсть и перевезти в Тевинтер. Здесь…

— Мы слышали, какой ритуал провели с помощью этого меча здесь, — перебил меня юстициар. — Ближе к делу, леди Инквизитор.

— После этого ритуала идол каким-то образом перекочевал через несколько рук и очутился на аукционе в Лломерине, где его и купил Солас, — закончила я, не меняя интонации. — После чего сумел очистить от скверны, так что сейчас это обычный голубой лириум. И это не идол, а кинжал. Я не знаю, что он делает, Солас так и не рассказал, но он им очень дорожит.

— Сфера и кинжал, — проговорил Иквитас и посмотрел на архонта. Тот чуть склонил голову и согласился:

— Любопытное совпадение.

Я никаких совпадений не видела и перевела вопросительный взгляд на магистра Красса. В конце концов, он меня сюда притащил, да и обучал одно время. И вообще, мы вроде как друзья? Маркус усмехнулся и пояснил:

— Ваш круг общения, несмотря на специфику вашего пребывания в империи, ограничен представителями высшего общества, леди Инквизитор. Среди альтус и многих лаэтан подобающим оружием считаются посохи и жезлы. Но есть те, кто предпочитает пару сфера-кинжал. Как правило, это обедневшие маги, воры, убийцы и те, кто решил бросить вызов обществу.

Пару мгновений я переваривала это знание — сфер видеть не доводилось, а вот кинжалы у магов то и дело встречались на улицах; вот только мне и в голову не приходило, что они нужны для колдовства. К тому же сам Маркус щеголял кольцами, как и я — благодаря ему; после такой экзотики на кинжалы я уже не смотрела. С трудом удержавшись от шуток про магию крови и удивительную тевинтерскую магию, позаимствованную у эльфов, я вернулась к более актуальной теме:

— Думаю, кинжалом из чистого лириума у вас все-таки никто не владеет. Не знаю, зачем он нужен, но Солас выслеживал этот кинжал чуть ли не по всему Тедасу, успел из-за него поцапаться с Хартией, с морталитаси и венатори. Это точно что-то важное.

— Полагаю, он нужен для снятия Завесы, — пожал плечами Маркус. — Насколько я помню, один из ваших кинжалов способен прорезать практически что угодно. Отчего бы и древнему эльфийскому магу не владеть подобным артефактом?

— Главное, чтобы он не решил подобрать сферу в пару, — проворчала я, снова признавая правоту магистра Красса. И на вопросительные взгляды магистров уже сама пояснила: — Далеко на юге есть храм Разикаль, который выстроили жрецы примерно в те времена, когда Разикаль перестала отвечать на молитвы. В найденной переписке они решали, не поместить ли сомнаборию в стены храма. Если это была обычная практика для тех времен, то уж в главный храм Разикаль шарик наверняка поместили. Может, потому Магистериум и парит до сих пор.

Радонис чуть нахмурился и коротко велел:

— Магистр Красс, этот вопрос нужно изучить. Подберите верных людей.

— И подбирайте тщательнее, — проворчала я. — Почему-то независимые жители этого славного города не хотят иметь дел с юстициарами и храмовниками, потому что те работают на венатори. Меня отговаривали советоваться с вами, магистр Красс.

Маркус снова натянул ледяную безэмоциональную маску и уточнил:

— Вы доверяете этим независимым жителям?

— Впервые увидела, — честно признала я. — Это детектив, и ей доверяет Варрик, а для меня это достаточная рекомендация. К тому же она работает на Драконов Тени; полагаю, они про венатори знают больше, чем я.

Комментировать главный юстициар не стал. Вместо него ответил Черный жрец:

— Храмовники Тевинтера находятся в подчинённым положении, в отличие от ваших земляков, леди Инквизитор. Они действительно прислушиваются ко всем членам Магистериума. Мы разберемся с этим вопросом.

Я пожала плечами: уж меня проблемы местных властей точно не касались. А потом вдруг вспомнила ещё об одной проблеме, которая могла вылезти, если что-то пойдет не так.

— А еще во время битвы с главой морталитаси-ренегатов мы видели краснолириумных демонов, помните, Маркус? Ванда говорила вам придумать с ними что-нибудь… Уничтожили?

— Я был в Тени в месте нашей битвы, — нехотя ответил юстициар и даже поморщился. — Там никого не было. Найти следы не удалось.

Новость была так себе: мало ли, что могли натворить твари из оживленного красного лириума? Ванда зря предупреждать не стала бы. С другой стороны, уверенности, что нам с ними придется столкнуться, у меня не было: снимать Завесу я по-прежнему не планировала, а иначе встретиться с ними вряд ли получится.

Магистр Красс словно прочел мои мысли и успокоил:

— На случай нападения демонов Минратос готов. Венатори давно заставили осознать эту проблему.

Я кивнула, но без особой уверенности. Архонт чуть нахмурился, но переспрашивать не стал, уточнил у меня:

— Что вы планируете делать, леди Инквизитор?

— Останется погостить у меня, — вмешался Маркус. На этом мы и распрощались с представителями власти.

В кабинете главного юстициара меня уже ждал лекарь; ему явно было не по себе от такого вызова, но на работе это не отразилось — настоящий профессионал. И потому не верить ему поводов не было — все-таки Анарис и Солас ошиблись. С одной стороны, услышав, я испытала облегчение: не до детей сейчас, у нас мир в очередной раз хочется рухнуть. С другой… новость все-таки отдалась разочарованием.

С третьей, как эти древние, вроде как умные и опытные, эльфы могли так ошибиться?..

И вот теперь я сидела на крыше Магистериума — Маркус почти сразу выгнал меня из кабинета — и высматривала черного ворона среди тевинтерских туманов.

Хелена появилась только спустя час. Туман к этому времени немного разошелся, хоть и не до конца открывая взглядам город. Плюхнулась на крышу рядом, взмахнула крыльями — то ли пытаясь удержаться, то ли что-то желая сказать, — и почти сразу взлетела. Сочтя, что будь что-то срочное и важное, племянница не поленилась бы обернуться человеком, я тоже сорвалась со своего насеста и направилась в сторону окраин. Следовало полетать вдоль берега, найти тот небольшой залив и пещеру, где мы находили Якорь, а потом пытаться восстановить весь путь вплоть до здания с элувианом. Хорошо мне помнились только два подъемника, на которых удалось покататься, и рынок — его я помнила хуже, но надеялась, что рынки в городе все же не на каждой улице.

С крыш Магистериума Минратос походил на огромную мишень, расчерченную концентрическими кругами и радиальными улицами на сектора. С одной стороны, так проще было ориентироваться, да и оценить величие древнего города — самые роскошные здания находились как раз в центре, так что видно их было лучше всего. С другой, сравнение с мишенью лично меня слегка напрягало — вот так кунари надумают скинуть хорошую бомбу в центр, и сиди, подсчитывая очки.

Со стороны, да с высоты птичьего полета, обзор открывался совсем иной. Дворец архонта, как и Землю Испытаний, и Серебряный шпиль, было почти не видно в дымке, зато неплохо просматривался порт — кажется, тот самый, где мы были вчера. Мост уходил в молочное никуда, и казалось, что весь мир ограничен одним лишь районом и призрачными шпилями вдали. Рассмотреть отдельные здания было сложно, дальний конец города и вовсе не был бы виден даже и без тумана — зато появлялась иллюзия незыблемости, вечности древней столицы империи, которой не могли повредить никакие кунари.

Улицы от моста отходили во все стороны, так что я растерялась — куда лететь? С Соласом мы в основном передвигались по земле, чтобы не привлекать лишнего внимания, а в полет отправились только перед самой пещеркой. Хелена облетела меня и выбрала направление сама — направо вдоль берега, — и спорить я не стала. Племянница, похоже, успела изучить Минратос намного лучше меня и теперь решила проверить какие-то конкретные места, мне же было все равно, откуда начинать поиски.

Знакомый заливчик среди скал попался довольно быстро — полчаса полета вдоль линии прибоя, было бы о чем говорить. А вот дальше дело застопорилось. Я смогла пролететь только наверх до той точки, откуда мы спускались в прошлый раз, и узнала ближайшую улицу. Дальше глаза ястреба наотрез отказывались соотносить окружение с воспоминаниями, и пришлось мне оборачиваться человеком. Без компании почти бога прогулка в подобных трущобах принесла массу ярких впечатлений — дважды пришлось продемонстрировать свои магические способности, еще раз браться за шест, поскольку огненный шарик нападающих не впечатлил. О взглядах, которые я то и дело на себе ловила, и говорить нечего. Хелена же не торопилась составить мне компанию, и я не осуждала: в конце концов, поиски наши были тайными, мало ли кого она встретит... меня-то за десять лет в городе наверняка забыли, а в таких неблагополучных районах, пожалуй, и не знали.

Побегать пришлось изрядно. Если подъемники я нашла ещё в первый час блужданий, то таинственный рынок дался только после двух часов — не будь я уверена, что это невозможно, решила бы, что местность меняется, едва только я отвернусь. Нужный закуток, в который я выбиралась, после этого найти оказалось нетрудно: все же на рынок я бегала раза три или четыре, и дорогу запомнила. Но изрядно уставшая племянница почему-то окончанию поисков не обрадовалась, да и вообще выглядела как-то задумчиво.

— Залезай, — кивнула она на окно. И нерешительно поинтересовалась: — Ты ведь можешь это незаметно как-нибудь сделать? А то к гостям могут нервно отнестись. Я найду тебя там.

— А к тебе не отнесутся настороженно? — на всякий случай уточнила я. Пусть Хелена и повзрослела, и опытом обзавелась, и вообще... Втравливать ее в неприятности по глупости мне не хотелось.

Но девица покачала головой. И вышла из тупичка, отрезая любые возражения. Пришлось лезть.

В прошлом я особенно не задерживалась, торопясь выбраться наружу, и теперь, едва накинув невидимость, с интересом осмотрелась: куда может выводить элувиан древних элвен? Комната оказалась неожиданно большой вопреки моему прошлому впечатлению. Стены из серого камня были бы грубы и скучны, если бы не многочисленные резные пилястры, разделяющие каждую стену на несколько секций. В одной из них стоял узкий шкаф для книг, в соседней — низкий диванчик-клиния с забытым кем-то томиком стихийной магии. В центре горела жаровня; вокруг нее лежало несколько подушек и два кальяна. На них я уставилась с искренним любопытством: до сих пор вблизи видеть не приходилось — не то чтобы я сознательно сторонилась курения, но как-то... мы находились в разных плоскостях бытия.

Окно тоже оказалось не таким узким, как мне помнилось. Вернее, не так: та часть, через которую я выбиралась и через которую влезла сейчас, была узкой и выходила в тот самый закуток. Но оказалось, что в целом окно приходится на чуть выпуклую стену и разделено на три секции: две узких по углам и широкий шестиугольник во всю стену, выходящий на один из каналов. Неожиданно это напомнило Киркволл, не то водой далеко внизу, запертой между двумя каменными стенами, не то длинными и узкими металлическими шипами, украшающими подоконник снаружи. Они были точь-в-точь как в Казематах.

Стена, возле которой должен был стоять элувиан, срезала угол комнаты, слева от нее был выход в другие помещения, откуда сейчас доносился гул голосов. Но самого зеркала не было, хотя с помещением я не ошиблась. Насчет комнаты я сомневалась, окно повергло меня в растерянность, но стена — я была готова поклясться, что видела именно ее.

Хелена появилась не одна, а вместе с Нэв Галлус. Причем обе явно чувствовали себя свободно, почти как дома, и у меня закрались определенные подозрения о том, куда привел меня Солас. Забавно.

— Это и есть штаб-квартира Драконов Тени? — полюбопытствовать я у племянницы. Она чуть вздрогнула и заозиралась, а вот леди-детектив посмотрела четко на меня. Вернее, на то место, где я стояла — всё-таки именно меня она, кажется, не видела, но отлично слышала. Я сбросила маскировку, чтобы не нервировать союзниц, и указала в нужный угол: — Вот здесь стоит элувиан, но его, как вы видите, кто-то скрыл магией.

— Ты уверена? — Хелена посмотрела сначала на меня, снова вздрогнула, когда маскировка исчезла, а потом в указанный угол.

— Уверена, — я фыркнула. — Я тут не один раз ходила...

И элувиан всегда был доступен. Прикусив губу, чтобы сдержать ругательство, я проговорила:

— Хотела спросить, как здесь оказался древний эльфийский артефакт под невидимостью, домик-то явно не настолько старый... Но в голову внезапно пришло: не ради меня ли эта невидимость? Солас не хотел, чтобы я возвращалась, может, повесил на меня какое-то заклинание, которое скрывает зеркало? Потому что раньше проблем у меня не было, оно всегда стояло видимым.

— Или он раньше накладывал заклинание на тебя, чтобы ты видела элувианы, — возразила Нэв. — Я не помню здесь зеркал.

— Или так, — не стала спорить я.

Несколько минут мы молча разглядывали стену, и я прикидывала — признаваться, что обстановка мне незнакома, или нет. Если бы мне кто-то сказал "я точно был тут, только мебель совсем другая, и даже архитектура тоже незнакомая", я бы не поверила. Я и насчет себя сомневалась...

Устав пялиться на стену, я решила, что пора прояснить этот вопрос кардинально. В конце концов, зеркало либо есть, либо его нет, и если его скрыли от глаз, то от рук вряд ли сумели. Поэтому решительно шагнула вперед и пощупала... стену. Руки беспрепятственно коснулись ее. На этом можно было бы расписаться в своем топографическом кретинизме и идти искать нужную подворотню дальше, вот только у самой стены воздух был заметно холоднее, словно я сунула руку в густой туман или даже облако. Никаких объективных причин для перепада температур не было, магии я такой тоже не знала. Вот только еще вчера и сама была невидима для окружающих и неощутима, сама проверила на той эльфийке, Белларе. Моя рука прошла сквозь ее локоть, и кто знает, может, она тоже чувствовала холодок?

— Обернуты Завесой, не в Тени, не в реальности и не на Перекрестке. А где? — задумчиво пробормотала я. Может быть, элувианы были спрятаны точно так же, как Солас прятал нас — потому я и видела их, пока была под действием заклинания?

— Что? — удивилась Хелена.

— Что здесь происходит? — поддержал племянницу мужской голос. Я оглянулась к двери и увидела высокого мужчину в необычном костюме — одежда особого внимания не привлекала, а вот треуголка и повязка на лицо сильно выбивались из привычной моды. Голос у него был тихим и приглушенным, незнакомым, а вот интонации и взгляд... Может быть, если бы я не видела Черного жреца парой часов ранее, то и не узнала бы. А так...

Пару мгновений мы смотрели друг другу в глаза, а потом он сделал вид, что видит меня впервые. Видимо, Драконам Тени глава Церкви доверял не настолько, чтобы раскрывать свое инкогнито.

— Ашур, — Хелена неожиданно смутилась и покраснела. — Это Ал... леди Инквизитор. У нее интересная информация по делу, которым мы с Нэв занимаемся.

Я усмехнулась — об этом деле он уже слышал с утра, но виду не подал.

— В таком случае нам стоит поговорить, — Ашур прошел в комнату и присел на подушки, подавая нам пример. — И к вам у меня будет разговор. По отдельности.

В голосе звякнула сталь, и Хелена смутилась еще сильнее, а потом украдкой кинула полный ревности взгляд на Нэв. Интересно, это чувство продиктовано карьерными устремлениями или личными? Но поразмышлять мне не дали, Ашур демонстративно указал на подушки.