Живи и смотри, начало (джен)

Иду я, смотрю, вижу, труба торчит. Не простая, а кирпичная. Развалины дома? Подхожу поближе. То ли землянка, то ли полуземлянка, то ли ещё что. Одна стена деревянная, другая зарыта в землю. Или просто земляная стена. Вид нежилой. Окна закрыты ставнями. И как-то странно меня тянет, как будто мне придётся здесь жить. Не пойду я сюда, вдруг подвох или ловушка? Надо добираться до третьего острова. И пожрать не помешает.

Обхожу эту землю и понимаю, что это остров, довольно большой. И обходил я довольно долго. Кстати, надо купить часы. Электронные, и чтобы показывали время в двадцатичетырехчасовом формате. И дату. А то здесь иногда не поймёшь, какое время суток. А севернее так вообще полярный день и полярная ночь. И чтобы батарейки хватало на несколько месяцев. И дату показывало. И что-то мне подсказывает, что хорошо бы ещё день недели.

Так, если я правильно понимаю, то... Я вижу остров с обрывистыми берегами, на которые ещё надо забраться. Я в условиях дождя и почти белой ночи, по всей видимости, благополучно проплыл мимо. То есть я уже на третьем острове. И эта полуземлянка, скорее всего, и есть тот самый дом. Иду искать эту лачугу.

Неожиданно нахожу какое-то языческое капище. Деревянные идолы стоят кругом, в середине обложенное камнями кострище. Причём они хорошо сохранились. Чует моё сердце, мне много раз придётся здесь побывать.

Наконец нахожу эту несчастную постройку, открываю дверь и захожу внутрь... С одной стороны, процесс первого входа мог быть и попафоснее. С другой... Перед кем выпендриваться? Мелькает мысль: «Для себя, потом буду байки травить». Затхлого запаха нет, хотя, казалось бы... Попадаю в сени. В сенях ничего интересного. Только ветхая одежда. И четыре двери. За одной чулан, за другой дрова, за третьей комната... Вижу свет сквозь щель в неплотно закрытых ставнях. Надо бы открыть, но спотыкаюсь о мебель. Кажется, это лавка... Окно открылось на удивление легко. Ставни заперты на цепочку. Открываю, в дом прорывается дневной свет.

Итак, комната с большой печкой, около неё стоит буржуйка, и столом. Я действительно споткнулся о лавку, стоят табуретки и деревянные стулья. На столе пожелтевшие листы бумаги, придавленные кружкой... И две двери. За одной проход, там темно, и фонаря у меня нет, за другой... не открывается. Ладно, посмотрим... Как бы мне пожрать, давно не ел. Хотя, всё наверное, давно испортилось. На что я надеюсь? Надо будет вернуться за рюкзаком.

Так, а вот это интересно. На столе инструкция, как пользоваться домом. Оставленная явно для меня. Пункт первый: посудой пользоваться можно, за печью погреб, где еда, которая должна сохраниться. Готовить можно на буржуйке. Рядом с буржуйкой фонарь, но не электрический, а со свечой внутри. Если давно никто не жил, то, скорее всего, хозяин одежды и обуви умер, надо сжечь. Есть трехлитровая банка с бензином, его не жалеть, специально для этого. Одевать вещи нельзя. Строго нельзя. На капище, в печи или буржуйке сжигать нельзя. Есть специальное место для сожжения мусора. Пепел можно использовать на удобрение. Посудой можно пользоваться, после себя мыть. Перед использованием ополоснуть. Ого, здесь есть электричество. Инструкция, как включить. И это непросто. Если проще, есть родник, а на нём генератор. И длинный провод. Так, его не видел. Есть зажигалка. Горит! Зажигаю свечу в фонаре и иду в погреб. В погребе есть консервы, макароны, на стене что-то типа доски объявлений и три листа, как отличить съедобное от испортившегося. Если голоден, сначала не умничать и брать еду в коробке на полке справа. С коробкой под левой подмышкой и фонарём в правой руке иду наверх из погреба.

Итак, что имеем. Банка, триста грамм чего-то там, как я понимаю, написано по-немецки. Швайне, это должна быть свинина. С момента изготовления прошло семь с лишним лет, срок хранения десять лет, осталось два с лишним года. Дёргаю за кольцо, открываю. Свинина с рисом, судя по запаху и внешнему виду, должно быть съедобное. Кстати, в инструкции написано, что если я всё сделаю, как там написано, то старый хозяин не будет иметь ко мне претензий, если вернётся. Но, скорее всего, он уже умер.

С голодухи съедаю свинину с рисом прямо из банки, и мне хорошо. Ложкой, которую нашёл здесь же в доме.