Барышня и Мародёры (гет)

Вероника и Лили, бледные как призраки, ворвались в холл, захлопнули дверь и мгновенно заперли засов. Алиса сидела на корточках, прижавшись спиной к основанию гриффиндорских «песочных часов» и тряслась всем телом. Её рыдания эхом отражались от каменных стен. Вероника, краем сознания успев удивиться, почему на эти звуки не сбежалось пол-Хогвартса, бросилась к ней. Лили, явно ещё не полностью пришедшая в себя, так и осталась дёргать бронзовую ручку двери, убеждаясь, что она заперта.

— Алиса! — зашипела Вероника. — Успокойся! А не то сейчас получишь «силенсио».

— Ве… Ве… — всхлипывала та, мотая головой.

— Да я это, я! Всё хорошо, ты в безопасности. Мы все в безопасности.

Лис вскочила и бросилась на шею подруге. Слёзы у неё текли ручьём, она по-прежнему тряслась, но хотя бы смолкла. Вероника сочувственно гладила Алису по плечу. Сообразив, что всё ещё стискивает в руке волшебную палочку, она резко выдохнула и убрала её в карман. Тем временем Лили перестала терзать дверь и подошла к подругам.

— Алиса, ну и ус… — сердито начала она, но Лес ожгла её взглядом и укоризненно покачала головой. Она мгновенно исправила себя: — Успокойся уже. Девочки, пошли в Башню. Пока не набежала толпа учителей и старост во главе с Филчем. Мне сейчас только отработки и не хватает для полного счастья.

Она двинулась к лестнице, Вероника, продолжая поддерживать Алису, шагнула за ней.

И тут… Входная дверь затряслась: кто-то ещё хотел попасть внутрь! Девушки в страхе переглянулись и уставились на дверь. Алиса замерла, перестав не только плакать, но и, казалось, дышать.

— Лес, что если это… он? — едва слышно прошептала Лили.

На мгновение Вероника подумала о том же. Но потом мотнула головой:

— Нет. Это не может быть он. Луна ещё не зашла. У него нет рук, чтобы дёргать дверь. Кто бы там ни был, это человек.

Она сделала маленький шаг к входу.

— Ты… хочешь ему открыть? — сглотнув, сказала Лил.

— Ну, да. Не забывай, там бегает… Сама знаешь, кто там бегает. Поэтому этот человек в такой же опасности, в какой только что были мы.

— Нет, не надо, я боюсь! — взвизгнула Алиса.

— О Мерлин! — Вероника прижала руку ко лбу. — Лили, уведи её в Башню.

— А ты? — Лили, чтобы никто не заметил, как трясутся её руки, обняла Алису.

«А я сегодня только и занимаюсь тем, что спасаю всех подряд, — мысленно проворчала Лес, — и конца-края этому не видно».

— А я пойду и впущу этого бедолагу.

— Какая ты храбрая, Ве-вероника, — всхлипнула Алиса. — Настоящая гриффиндорка. Не то, что я…

И вдруг по лестнице скачками спустился Поттер, едва не налетев на девушек.

— Какого Мордреда вы делаете?! — заорал он.

Они в очередной раз застыли, теперь глядя на него, и дружно хлопали глазами.

— А ты-то откуда взялся? — выпалила Лили. — Тебе самому что не спится?

Джеймс мотнул головой, бросился к двери и впустил… Питера. Тот дрожал и кутался в порванную в нескольких местах мантию.

— Ты как? — быстро спросил Джеймс. — Нормально?

Петтигрю затряс головой так часто, что было не понятно, то ли утвердительно, то ли отрицательно.

— Ну, живо все идём в Башню! — рявкнул Поттер, одной рукой схватил Питера, другой — Веронику и поволок вверх по лестнице. Лили тащила за собой Алису.

— Нам кто-нибудь что-нибудь объяснит? — сказала Вероника, когда все наконец-то оказались в гостиной.

В камине тлели угли, факелы были погашены, и царил полумрак. Девушки словно в изнеможении упали на ближайший диван. Парни стояли напротив, Питер переминался с ноги на ногу и виновато поглядывал то на девушек, чаще всего на Алису, то на Джеймса. Тот трепал волосы, но лицо его было уже не гневным, а… тоже виноватым.

— Акцио, бутылка сливочного пива! — пять раз взмахнул он волшебной палочкой.

С негромким звоном из-за двери в спальни мальчиков прилетели бутылки. Джеймс их ловил по одной и раздавал остальным.

— Что празднуем? — скептически поинтересовалась Лили, открывая свою.

— Ваш второй день рождения! — опять взорвался Поттер. — За каким прахом вас понесло из Замка ночью?!

— Это я виноват, — проблеял Питер.

— Что?! — круто развернулся к нему Джеймс.

Петтигрю залпом выпил своё пиво, а потом признался:

— Я сказал Алисе.

Джеймс побледнел и опустился в ближайшее кресло:

— Пит, ты… всё ей рассказал?

Девушки переводили непонимающие взгляды с одного парня на другого.

— Нет, нет! Я только пригласил её посмотреть издалека… Я… я хотел…

— Что ты хотел? — казалось, у Джеймса уже не было сил орать.

— Я хотел похвалиться. Как весело мы проводим время…

— Что тут весёлого?! — зато у Вероники силы были. — Полнолуние! Вокруг бегает оборотень! А вы, видите ли, весело проводите время вне Замка!

Парни переглянулись.

— Ну, ладно. Алиса пошла, потому что её пригласил недоумок Пит. А вы-то как оказались снаружи?

— А я хотела знать, что они затевают! — с вызовом сказала Лили. — И взяла с собой Веронику.

— Которая по концовке вас всех и спасла, — пробурчал Джеймс.

— Погоди-ка. Я чего-то не пойму, — нахмурилась Вероника. — Во-первых, от оборотня нас спас олень из Запретного Леса. Во-вторых, откуда вообще ты знаешь, что произошло, если снаружи был Питер, а ты — в Замке? И, в-третьих, как ты так вовремя прибежал в холл?

Джеймс уставился на неё и с силой выдохнул.

— Может, расскажем им, а? — тихо сказал ему Питер. — А то вдруг они опять пойдут…

— Ну, уж нет! — внезапно обрела голос Алиса и вскочила. — Чтобы я да опять ночью из Замка вышла?! Пит, ты понимаешь, что мы втроём едва не погибли из-за тебя?!

Все четверо воззрились на МакКиннон-в-гневе. Зрелище было ошеломляющее. Вероника не удивилась бы, если её тихая подруга вдруг стала сейчас кидаться Непростительными заклятьями. Причём, во всех подряд.

— Питер Петтигрю, или ты сейчас нам всё расскажешь, я повторяю: всё! или мы расстаёмся, — стальным голосом сказала Алиса.

Её парень вздрогнул всем телом, словно от удара. Он перевёл взгляд на Поттера: глаза были наполнены мольбой и слезами, губы тряслись. Джеймс нахмурился.

— Ну, если так стоит вопрос… — вздохнул он. — Ладно. Я сам расскажу. Только чтоб никому! — он со значением посмотрел на каждую из девушек. Они кивнули.

— Нет, так не пойдёт! — вдруг сказал он. — Клянитесь. Питер, ты свидетель. Доставайте палочки.

Девушки послушно достали волшебные палочки. Джеймс взмахнул своей волшебной палочкой:

— Вероника, ты клянёшься, что никому не расскажешь о том, что сейчас от меня узнаешь?

— Клянусь, — сказала она.

Из её палочки к палочке Джеймса протянулся тонкий серебристый лучик. На острие его палочки вспыхнул огонёк, а потом всё погасло.

Такую же клятву дала Лили.

— Теперь ты, Алиса…

— Нет, погоди, — вдруг решительно сказал Питер. — Пусть клянётся мне, а ты — свидетель.

— Ну, ладно, — ухмыльнулся Поттер.

— Алиса, ты клянёшься, что никому не расскажешь о том, что сейчас узнаешь от Джеймса, и не расстанешься со мной?

У Вероники мелькнула мысль, что формула клятвы немного другая, но сказать она ничего не успела.

— Клянусь! — выпалила Алиса, луч связал её палочку и палочку Питера.

— Так что такого секретного ты нам расскажешь, Джеймс? — сказала Лили. — Даже клятву принести заставил. Говори же.

— Всё началось с того, что мы трое, — я, Сириус и Питер, — узнали, что наш друг Ремус — оборотень. Это было на третьем курсе. Мы долго думали, что мы можем сделать, чтобы ему помочь. Вылечить его, конечно, невозможно, мы это знали, но мы искренне хотели хоть как-то облегчить его состояние в полнолуние. Он всегда был малообщительным, но в «эти дни» ему было ещё хуже, ведь он оставался совсем один, наедине со своей болезнью. Он прятался в «Трясущихся Тенях», в Хогсмиде. Ни один человек не мог без риска для жизни к нему приблизиться, даже с искренним сочувствием. Даже мы, его друзья. И тогда Сириус кое-что придумал. Раз мы, люди, не могли быть с ним рядом, значит, нам надо было стать зверями.

— Только не говори, что вы захотели стать оборотнями, — выдохнула Лили.

— Ну, до такого самопожертвования мы всё-таки не докатились, — ухмыльнулся Джеймс. — Зато мы стали анимагами!

И он замолчал, с гордостью обводя взглядом поражённых слушательниц.

— Но… Но это же очень сложно и опасно! — вскричала Алиса, потемневшими глазами впиваясь в Питера. Тот ответил ей неожиданно твёрдым и уверенным взглядом. — Волшебник в анимагическом образе может подвергаться смертельной опасности! Недаром всех анимагов регистрируют в Министерстве магии. 

— Ну, регистрироваться-то мы уж точно не собирались, — опять усмехнулся Джеймс. — Мы просто хотели поддержать Ремуса. Чтобы он не оставался одиноким. Мы, его друзья, хотели быть рядом с ним.

— И в какой-то степени контролировать его, — негромко прибавил Питер. — Он сам не раз говорил, что, когда мы в виде зверей рядом с ним, ему лучше удаётся сдерживать себя.

— И долго вы учились? — спросила Вероника.

— Два года. Питеру пришлось труднее, чем нам. Он смог научиться трансформироваться только под Рождество в прошлом году.

— Зато когда мы все стали анимагами, мы даже в полнолуние не расставались. Сбегали ночью из школы, и… Да. Нам стало гораздо веселее.

— Это точно, — рассмеялся Джеймс, запрокидывая голову назад.

Что-то в этом движении насторожило Веронику:

— И в кого же вы трансформируетесь?

— Мы стали крупными зверями, чтобы если что сдерживать Ремуса и силой. Сириус стал собакой-волкодавом. Большим таким, чёрным и лохматым. Не знаю, кто из них был зверем страшнее с виду: Ремус или Сириус. А Питер, наоборот, стал маленьким и шустрым зверьком. Мог пролезть куда угодно. Сколько раз эта его особенность нас выручала!.. Самое главное, только он мог без опасения подобраться к Гремучей иве и нажать определённое место на стволе, чтобы её остановить.

Вероника и Лили переглянулись.

— А при чём тут Гремучая ива? — спросила Лили.

— Под ней ход отсюда в «Трясущиеся Тени». По этому туннелю Ремус каждый раз перед полнолунием уходит прятаться. Пит превращался первым, останавливал Иву, потом мы с Сириусом, ещё людьми, пробирались в туннель — и превращались там.

— Так в кого трансформируешься ты, Джеймс? — с нажимом сказала Вероника.

— Разве ты не поняла всё ещё?

Конечно, она поняла.

— Значит, тот олень, который нас защитил, это был ты.

Джеймс улыбнулся и вскинул голову, словно увенчанную короной.

— Вот почему оборотень не напал на оленя…

— Ремус даже оборачиваясь не нападал на нас. Правда, с Сириусом он всё-таки мог бороться в шутку, когда тот нападал первым. Но не со мной и не с Питером.

Все замолчали. Вероника мысленно поклялась себе, что завтра же прочитает в библиотеке всё, что только найдёт про Анимагию.

— Пошли-ка спать, — сказал Джеймс, встал и потянулся. — Пара часов у нас всё ещё есть.

Девушки пошли к своей двери, парни — к своей. Поттер хлопнул Петтигрю по спине, наклонился к его уху и прошептал:

— Молодец, старик, даже я не сообразил…

Питер довольно улыбнулся и ткнул кулаком его в плечо. Он не часто позволял себе так делать. Джеймс расхохотался, и они стали подниматься по лестнице.

* * *

На шестом курсе в Хогвартсе на уроках Защиты от Тёмных сил обучали созданию Заступников, или Патронусов.

— Заступник как правило имеет образ существа того же пола, что и колдун, его вызвавший. Более того, существует понятие «парный Заступник», — говорила профессор МакРи.

Эти слова вызвали некоторое оживление среди девушек.

— Если между двумя колдунами существует сильная эмоциональная связь, — продолжила профессор, — то их Патронусы могут быть «парными», то есть похожими. Например, кошка и рысь, волк и собака, гусь и лебедь.

И она пояснила зашушукавшимся девушкам и ухмыляющимся парням:

— Это может быть не только любовь, но и крепкая дружба. В редких случаях у волшебников Заступники одного вида. Это как раз и означает любовь, по большей части между родителями и детьми. Ещё более редкими являются случаи, когда у волшебника от сильных потрясений Заступник временно или навсегда меняет форму.

Маргарита Паррот подняла руку.

— Да, мисс Паррот, спрашивайте.

— Скажите, профессор, существует ли обратная зависимость между образом Заступников и отношениями между волшебниками? Если, например, мой Заступник — лебедь, а у какого-то парня, допустим, гусь, то есть, они парные, значит ли это, что мы… тоже можем быть парой?

— Откуда ты знаешь, что у Алана Заступник — гусь? — громко сказала Лили. Все захихикали, а Маргарита зарумянилась.

— Я сказала «допустим»! — пробормотала она.

— К сожалению, — сказала профессор, спрятав улыбку, — обратной зависимости нет. Всё-таки образ Заступника не является, как человек, индивидуальным сам по себе. Единственное, что можно предположить: тот, у кого Заступник-птица, скорее найдёт свою, так сказать, родственную душу, будь то любовь или дружба, среди тех, у кого Заступник тоже птица. К тому же, создание Заступника имеет совсем другую цель, нежели поиск пары. Кто ответит, зачем создавать Заступника? Мистер Поттер?

— С помощью овеществлённого Патронуса можно передать какую-то информацию. Голосом того волшебника, который его создал.

— Хорошо. А ещё? Да, мистер Люпин.

— Главная цель создания Заступников — это противостояние дементорам.

Все ученики вмиг притихли.

— Дементоры являются самыми опасными существами волшебного мира. Даже дракона можно убить, если несколько колдунов будут действовать грамотно и слаженно. Но дементора нельзя убить вообще, потому что он не живой. Единственная возможность для волшебника выжить при встрече с дементором — это прогнать его. А прогнать дементора может только Заступник. Сильный же, овеществлённый Заступник может прогнать и нескольких дементоров.

— Превосходно, мистер Люпин! Десять баллов Гриффиндору. Итак, юные маги, как вы теперь знаете, Заступники, или Патронусы, это не просто милые и симпатичные серебристые зверюшки и птички. Это единственное оружие против могучего противника, встреча с которым несёт только смерть. Поэтому то, чем мы сейчас займёмся, ни в коем случае не игра. Отнеситесь к этому со всей серьёзностью. Заклинание для создания Заступника довольно простое: «Экспекто Патронум», вы его выучили на прошлом уроке. Также вам было дано задание вспомнить в подробностях самое светлое и радостное впечатление вашей жизни и чётко вызывать его в голове. Когда я назову вашу фамилию, вы встаёте, сосредотачиваетесь на этом воспоминании и произносите формулу, сопровождая её резким взмахом волшебной палочки вверх и вперёд. Два важных пояснения. Первое, и самое главное: воспоминание в вашей голове должно быть максимально ярким и чётким. Верните себе те эмоции, которые испытывали в тот момент. И второе: движение палочкой идёт одновременно с формулой. «Экспекто» — палочка вверх, «патронум» — палочка вперёд. Показываю.

Она отошла к окну, развернулась боком к ученикам. Они так и впились в неё взглядами. Немного замедленно она взмахнула палочкой, направив её на дверь, одновременно произнесла «Экспекто патронум!» Из палочки вырвался яркий серебристый свет, расширившийся конусом. Ученики вскрикнули и зажмурились. А потом они увидели некрупного серебристого тигра (точнее, конечно, тигрицу), который замер у двери, настороженно оглядывая учеников.

От одобрительных и восхищённых криков зверь с озадаченным выражением на морде исчез. Профессор убрала палочку и стала называть фамилии.

…У большинства учеников Заступники, разной степени прозрачности, всё-таки получились, не на первом уроке, так потом. У Вероники, как и у некоторых других, сначала получилось лишь белое «облачко», но она упорно тренировалась, запираясь в неиспользуемом классе. Не только любопытство двигало ей. Увидев, как Джеймс с лёгкостью наколдовал красивого полупрозрачного оленя с ветвистыми рогами, она захотела узнать, будет ли её Заступник парным. И буквально на следующем уроке ей удалось вызвать чёткий, словно из серебряных искр, силуэт зверя. Это была лосиха. Вероника не знала, радоваться ей, или же огорчаться. Больше всего на свете она хотела, чтобы у неё была олениха, парная к поттеровскому оленю… Но, с другой стороны, не покажет ли Заступник своим видом её истинное отношение к Джеймсу?

…Алиса, Питер и Ремус за весь год так и не смогли создать чёткий образ Заступника, хотя «облака» у них получались довольно плотными. Зато очень любопытно было наблюдать за Заступником Лили. На первых занятиях у неё была лань. Веронике она казалась до слёз красивой и изящной. Тем более, рядом с Заступником Поттера. «Просто идеальная пара», — шептались девчонки. Как раз в то время Лили встречалась с Джеймсом. Но потом, перед Рождеством, Заступник Лили потерял форму и стал таким же «облаком», как у Алисы.

И вот настал день экзамена ЗоТС.

После того, как все сдали письменные ответы на теоретические вопросы, профессор МакРи дала общее задание вызвать Заступника. Она сказала, что поставит «П» только тем, у кого получится овеществлённый образ. Поттер, само собой, и тут блеснул. Он вышел первым, и его олень вызвал всеобщее восхищение, теперь он был не полупрозрачным, а словно отлитым из серебра, казалось, что если бы можно было его потрогать, то он и на ощупь будет металлический. Лосиха Вероники была всё-таки прозрачнее, но тоже принесла ей «П». Потом вышла вызывать Заступника Лили Эванс. У неё так ничего и не получалось, кроме облака. Профессор хмурилась и качала головой, она же помнила её лань с первых занятий. Тогда из группы гриффиндорцев решительно вышел Ремус Люпин. Он что-то прошептал уже готовой заплакать Лили, взял её за руку, и они вместе взмахнули палочками: «Экспекто Патронум!»

Все присутствующие поражённо замерли, глядя, на возникших в центре зала серебристых волка и волчицу. Они стояли плечом к плечу, настороженно вскинув уши, и помахивали в такт хвостами. Рослый широкогрудый волк казался таким уверенным, а пушистая волчица, меньше и стройнее его, быстро взглядывала на него, словно ожидая приказа.

Не сговариваясь, гриффиндорцы зааплодировали, от чего волки, конечно же, исчезли. Покраснев от смущения, Лили уткнулась Ремусу в грудь, а он, тоже разрумянившись, обнял её одной рукой и засиял победной улыбкой. Друзья тут же бросились к ним с поздравлениями, а учительница поставила обоим заслуженные «П».

Вероника очень беспокоилась, как сдаст экзамен Алиса. Но и тут всё вышло хорошо.

Питер Петтигрю больше всего боялся, что Заступником у него будет крыса. Может, именно поэтому у него и не получалось ничего на уроках. Но сейчас, увидев Заступников Ремуса и Лили, он всё-таки решился. Повторяя то, что сделал Люпин, Питер взял свою девушку за руку, они сосредоточились, черпая силы друг в друге, и у них тоже всё получилось. У Питера выступили слёзы и едва не подкосились ноги, когда он разглядел, какого зверя ему удалось вызвать. И это была не крыса! Толстенький, пушистый хорёк казался довольным жизнью, погнавшись за весёлой, немного суетливой белкой. Едва видимые в лучах солнца, они носились по стенам и потолку, вызывая своим весельем у всех улыбки. Тем не менее, профессор МакРи стёрла со своего лица улыбку и поставила им всего лишь «В». Но и эта оценка казалась Питеру и Алисе равной высшей.

…На экзамене по Трансфигурации, который был последним, Вероника едва не задохнулась от радости, когда обнаружила в своём билете вопрос про Анимагическую Трансформацию. Она так долго и подробно рассказывала, что брови у профессора МакГонаголл ползли всё выше и выше.

— Мисс Моул, — кашлянув, прервала её излияния профессор, — достаточно. Я вижу, вы основательно проработали эту тему. Могу я узнать, почему она вас так заинтересовала?

Веронике не впервой было изображать на лице простодушие:

— Должна признаться, мэм, что ваше превращение в кошку на первом уроке третьего курса произвело на меня самое неизгладимое впечатление.

Она могла бы поклясться, что от этого «признания» глаза строгой учительницы подёрнулись влагой. Но от того, что МакГонаголл сказала потом, её собственные глаза едва не вылезли из орбит.

— Если вас действительно настолько заинтересовала эта тема, мисс Моул, не хотели бы вы попробовать тоже стать анимагом?

— А… А это возможно, профессор? — прошептала она, вмиг представив себя изящной оленихой, которая гарцует рядом с оленем-Джеймсом, залитая лунным светом. — Как я поняла, это же очень трудно, — прибавила она, стряхивая наваждение.

— При должном упорстве, мисс Моул, это вполне возможно. А вам, насколько мне известно, упорства и усердия не занимать. Но всё же должна предупредить, что отнюдь не каждый колдун может овладеть этой магией. Кроме упорства, нужна ещё и склонность. Подойдите ко мне в кабинет сегодня вечером, часов в семь. У меня есть пара-тройка тестов, которые покажут, сможете ли вы стать анимагом.

Надо ли говорить, что ровно в семь часов вечера Вероника уже стояла перед дверью в кабинет МакГонаголл?

…Профессор сидела за рабочим столом и перебирала пергаментные свитки разной степени древности. Некоторые даже с виду казались такими ветхими, что их нужно было сначала зачаровывать, прежде чем развернуть, чтобы они не рассыпались в пыль.

Вероника села на стул и с надеждой уставилась на неё.

— Скажите, профессор, а можно предсказать, каким зверем я буду, если стану анимагом?

МакГонаголл поморщилась при слове «предсказать», но ответила вполне доброжелательно:

— Обычно волшебник не знает, каким он станет зверем. И уж конечно нельзя выбрать своё воплощение. Анимаги, как вам известно, всегда были достаточно редкими. Но по наблюдениям, как правило совпадают форма Заступника и анимагическая форма. Например, у меня именно так. Вы ведь в этом году как раз научились на уроках Защиты от Тёмных сил вызывать Заступника, не так ли?

— Да, мэм. И это было заданием на экзамене.

— И что за зверь у тебя получился? Или птица?

— Лось. Точнее, лосиха.

Вероника почувствовала, что краснеет. Хоть она уже и привыкла, но всё равно не очень гордилась формой своего Заступника. Лось, конечно, зверь мощный, выносливый, вызывает уважение, но красивым его не назвать. В отличие от оленя. А теперь она ещё больше желала, чтобы её Заступник был поменьше и поизящнее. Но форму Заступника поменять у неё не получается. Может, хоть с Анимагией повезёт?