Потерянные: жизнь - игра (джен)

― Поттер… ну что вы творите?

Те же сильные руки, которые помогли ему удержаться и не упасть, когда кружилась голова и перед глазами все плыло, резко разжимают его собственные и отодвигают от себя подальше.

Отец смотрит на него сверху вниз со смесью брезгливости и беспокойства, но что-то Гарри подсказывает, что второе в нем сильнее, поэтому тот до сих пор стоит рядом.

Гарри пытается вспомнить. Изо всех сил пытается… что он сделал такого отцу и брату, что те от него отвернулись? Он просто не помнит…

Он знает одно, что никогда не желал им зла, даже когда обижался на отца, что тот равнодушен к нему, или не понимал Драко, который словно видел только себя и свои нужды, а Гарри был лишь его тенью…

― И что вы здесь забыли? ― Отец снова становится холодно-надменным, а из его взгляда исчезает даже намеки на тепло. ― Между прочим, ваше крыло совсем в другой стороне и на два этаже выше…

― Я был… в выручай-комнате, ― запинаясь, проговаривает Гарри, вглядываясь в его лицо и не понимая, что же изменилось.

Ах, вон оно что…

― Ты говоришь со мной, папа, ― вырывается у него. ― Ты снова со мной говоришь!

Он снова всхлипывает, не сдержавшись.

― Поттер… вы можете прекратить так меня называть? ― шипит отец, наклонившись к нему. ― Впрочем… идемте.

Последние слова он произносит сердито, но при этом увлекает его за собой, слегка прикоснувшись к плечу. Гарри, не веря своему счастью, берет его за руку.

Отец останавливается.

― А это обязательно?

― Да, ― немного подумав, отвечает Гарри.

Пробормотав сквозь зубы что-то вроде «эти драккловы дети», отец ускоряет шаг, да так, что Гарри приходится чуть ли ни бежать. Но руку при этом не отнял. Гарри внутренне ликует.

Просто отец всю неделю его игнорировал. На последних трех уроках по зельям Гарри старался, как мог, обратить на себя внимание. На первом он сварил изумительное зелье, которое по цвету было идеально желтым и даже не пузырилось. Отец даже бровью не повел, хотя мог отметить его отличную работу. На втором Гарри тоже следовал четко инструкции, параллельно наблюдая за котлом ― да и вообще он благоразумно переместился от слизеринцев как можно дальше. Но отец будто нарочно не смотрел в его сторону и не проходил возле него, хотя к другим прикапывался так, что досталось буквально всем. Всем ― кроме Гарри. Многие после этого урока, особенно его одногруппники, вышли из кабинета с покрасневшими глазами. Гарри тоже хотелось плакать, но по другой причине. Поэтому на третьем уроке он изменил тактику и начал нарезать ингредиенты нарочно неправильно. То, что надо было растолочь, он бессовестно резал крупными кусками, причем старался «чикать» по доске как можно громче. Однако отец наорал на Рона, который растолок свой порошок до состояния пыли, а на Гарри, стоящего рядом ― ноль внимания. Ну как вообще так?

После этого урока Гарри не выдержал и решил остаться поговорить. Пусть он получит очередной выговор на ровном месте, но отец хотя бы заметит его. А еще он хотел попроситься на отработку, чтобы переделать это зелье: испорченные ингредиенты он не рискнул бросить в котел и попросту провалил все практическое задание.

Вот только отец, увидев, как он приближается, взметнул мантией и скрылся в лаборатории, заперев за собой дверь. А Гарри остался ни с чем.

Может, сейчас попросить его провести с ним индивидуальный урок? Да, Гарри не в лучшей форме после разговора с Драко, но приготовление зелья хоть немного его отвлечет.

«Элементы и их свойства нужно знать досконально, прежде чем соваться в лабораторию!» ― слышит он в голове раздраженный голос отца.

Ладно, это было раньше. Теперь же все по-другому…

Не сказать, что стало лучше, но по-другому ― это то самое слово.

Гарри открывает рот, но тут же захлопывает. Память услужливо ― вот когда не надо, так она и рада стараться ― подкидывает ему картинки. Он вдруг вспоминает все моменты, как Драко упрашивал отца проверить его домашнюю работу ― когда Гарри не справлялся, или когда брат хотел блеснуть и быть лучше, чем Гарри. Ведь обычно он многое списывал у него. Сначала отец раздраженно отмахивался, но в итоге брал его работу и проверял. Гарри казалось это несправедливым: Драко вел себя ужасно, надоедал, канючил и все равно получал, что хотел. В отличие от Гарри, который один раз пришел, чтобы попросить о помощи со сложной задачей по химии, а отец поднял на него тяжелый усталый взгляд и спросил: «Ну чего ты опять хочешь?» Таким тоном, будто Гарри пришел выпрашивать дорогие подарки. «Ничего», ― тихо сказал Гарри и ушел.

Он больше никогда не просил его ни о чем. Ему было стыдно так унижаться, выпрашивать любовь, которой все равно не было. Если она есть, ее не нужно просить ― ее дают просто так и щедро.

Но на этот раз Гарри так быстро не сдастся. Драко всегда получал от отца, что хотел, потому что был настойчив. Поэтому… почему бы не попробовать снова?

Кажется, в Хогвартсе он растерял остатки гордости. Оно, может, и к лучшему.

― Папа, а ты можешь провести со мной несколько дополнительных занятий? ― скороговоркой произносит он. ― Просто я в этих зельях не очень хорошо разбираюсь, ― добавляет он тише, и это только наполовину правда. Он действительно не знает свойств многих ингредиентов, но вполне способен четко работать по инструкции и не делать глупых ошибок, как его сокурсники.

Отец оборачивается на него с едкой ухмылкой.

― И неудивительно Поттер, ― говорит он. ― Вы никогда не блистали умом.

― Я не Поттер, ― привычно говорит Гарри. ― А даже если и так… ты поможешь мне?

― Прекратите фамильярничать, я вам не отец, ― вскипает тот, остановившись посреди кабинета. ― Сколько раз повторять? Вы что, вообще ничего не понимаете?

― Ты мой папа, ― говорит Гарри, думая, что он тоже не устанет повторять это столько раз, сколько нужно. ― Ты все вспомнишь, я верю.

― А чем докажешь… вот чем, что это ― правда? ― сужает глаза отец, будто хочет подловить его.

― Ну, ты полностью такой, как он… даже длина волос, ― говорит Гарри, оглядывая его. ― И еще… ― Он мучительно думает, что бы такого назвать, что тот точно поверил. ― О! У тебя есть маленькое родимое пятнышко вот здесь. ― Он быстро подходит к нему, берет за левую руку и, немного откатив рукав мантии, тыкает пальцем в то самое пятнышко на его запястье.

Отец со злостью выдергивает руку, но не возвращает мантию на место, а судорожными движениями закатывает рукав выше.

― А это тоже у него есть? ― шипит он, сунув руку Гарри под нос.

― Ух ты… ― Он завороженно смотрит на нее. ― Татуировка? Когда ты сделал и почему я не знал?

Гарри протягивает руку, чтобы провести пальцами по ней, но отец быстро задергивает рукав обратно.

― Ой… прости. Это же не твое тело… но мне все равно нравится! Можно я еще посмотрю? ― просит Гарри и ловит себя на мысли, что ведет себя как Драко: у того это обычно срабатывало. ― Знаешь, когда мы вернемся, ты можешь сделать себе такую же. Она просто улет! ― восторженно продолжает он.

― Нет, ― обрывает отец.

― Но там такой классный череп…

― Ничего классного! ― Отец даже скрежещет зубами. ― Вы маленький болван и не понимаете, да, что это знак Темного Лорда? Того самого, который убил ваших родителей.

― Моя мама умерла от рака, ― напоминает ему Гарри. ― Какой еще лорд?

― Рак? Ее укусил рак? Да вы ненормальный, ― трет лоб отец и смотрит на него с отвращением. ― Чтоб вы понимали: это знак того, что я на службе у зла. Понятно? Не суйся ко мне, маленький противный щенок!

― Если я щенок, то ты, должно быть, собака, ― говорит Гарри прежде, чем успевает подумать.

Отец смотрит на него так, будто сейчас убьет. У него был точно такой же взгляд, когда он наотмашь хлестнул его по лицу. И сейчас Гарри ожидает самого худшего.

Только отец почему-то останавливается, замерев от него в двух метрах, а его глаза расширяются и становятся пустыми.