Не проверялось на грамотность 
???
С самого начала Жизнь благоволила Нилу Корлидезу(1) — выходцу из богатой семьи. Отец — известный в Детройте, хирург, мать — фармацевт с богатым опытом.
У молодого парня было всё, чего душе угодно: и дворецкий, и нянька, и даже личные репетиторы по многим предметам. Родителей совершенно не волновало мнение их сына, что жаждал чаще бывать на улице, пиная со сверстниками мяч — они упрямо заставляли его сидеть за конспектами по биологии, анатомии и химии, сводя физическую активность отпрыска лишь к необходимому, для здоровья, количеству.
В семье он появился раньше своего брата, Кельвина. И, как первенец, был вынужден нести бремя ответственности, стать «примером» для младшего сына. «Кэлу»(2) многое доставалось легче — разумеется, засранца же родители спланировали специально, чтобы баловать, дуть в задницу и исполнять его прихоти, чего с нежданным старшим сыном у них как-то не задалось.
Кельвин вырос непослушным, эгоистичным мерзавцем. Несмотря на все подарки родителей, их усилия и любовь, на помощь Нила — в шестнадцать Кэл ступил на скользкую дорожку, тратя родительские деньги на красный лёд под видом вложений в образование. И многое негоднику сходило с рук, родители платили за него штрафы, просили прощения, унижаясь, обесценивая известную в городе, фамилию.
Чтобы сбрасывать скопившийся пар от переполнявшей его, несправедливости, Нил Корлидез увлёкся стрельбой. Сборка оружия, поначалу с наставником, а после — без, отвлекала; монотонный перебор идеально слаженных, элементов винтовок и пистолетов вселял в душу умиротворённый покой, пик которого достигался в моменты наведения на прицел и выверенного выстрела.
В стрельбе парень нашёл отдушину. А после, заведя пару полезных знакомств в клубе — и возможности.
Семейное врачебное дело грозило пойти под откос, когда Нил изъявил желание вступить в ряды вооружённых сил Америки. Богатая семья легко могла избавить сына от необходимости служить, но парень видел в армии возможность вырваться из удушающих объятий родного дома. Найти себя.
А ещё — отомстить родителям за все детские годы за книгами, «отблагодарить» за вложения в свою «идеальность».
И убраться подальше, чтобы не видеть самодовольного братца, которого в очередной раз отвадили от жизни за решёткой.
* * *
Старший сын семьи Корлидез свершил немало военных успехов — что в обучении, что в реальных боевых действиях. Не раз вражеская пуля пролетала в миллиметрах от головы, не раз его присыпало градом осколков, но парня, чьё тело лишь пополнялось солидной коллекцией боевых шрамов, сослуживцы прозвали «родившимся в рубашке».
Когда ему только исполнилось двадцать пять, Корлидез, вернувшись в отчий дом, вместо тёплого приёма обнаружил два хладных тела.
Отца хладнокровно застрелили прямо в постели — мужчина не успел проснуться, чтобы дать отпор. Мать с распростертыми руками лежала на полу между гостиной и спальней, на щеках её, только окончивший службу, военный, без труда разглядел след засохших слёз. Вывернутый наизнанку, родительский сейф, из которого выгребли все ценности, поставил точку в коротком личном расследовании Корлидеза.
Чёртов наркоман!
На бесполезного братца Нил вышел быстро. Младший сын, извиваясь в крепких руках старшего, молил поверить в свою невиновность, лепетал, что очень сожалеет, ползал в коленях, вымаливая прощение. Говорил, что влез в серьёзные долги, что дал наводку ребятам из «Антумбры»…
С выбитыми сведениями Корлидез отправился… не в полицию, как того требовал устав и законы. Он лично выследил ублюдков, что решили не только поживиться чужим, так ещё и забрали две бесценные для Нила, жизни. Сердце каждого негодяя поразила точная нежданная пуля.
МК-13. Именная винтовка, подаренная Нилу за эффективную службу — стала главной уликой, что вывела полицию на молодого парня. Тот не сопротивлялся аресту и сотрудничал со следствием. Он успел отправить брата на лечение от зависимости, успел оплакать родителей. Успел объяснить копам, зачем взял правосудие в свои руки.
И — угодил в тюрьму.
Суд щедро впаял два десятка лет за двойное убийство. Это с учётом облегчающих факторов в виде родителей-жертв и краденых ценностей. Но в США смерть нельзя просто так карать смертью — а правосудие не дозволено самостоятельно брать в руки ни одной живой душе.
Однако судьба улыбнулась Корлидезу-старшему. Америка — страна возможностей. Армии не хватало пушечного мяса на передовой, так что осуждённому офицеру предложили свободу — в качестве солдата в горячей точке. Нил согласился, и уже через месяц бежал вперёд, с винтовкой наперевес.
А ещё через два обнаружил себя на больничной койке с ампутированными по колено, ногами и многочисленными ожогами, серьёзно подпортившими его привлекательную внешность.
Мужчина получил инвалидность, отставку, пособие. За проявленный героизм и увечья оставшийся тюремный срок заменили на условный — и Нил Корлидез обрёл свободу в третий раз.
И не было для него ничего горше той свободы… Без ног. Без единого близкого человека рядом. Друзей с фронта вернулось не много, а те, что оставались — занимались семьями. Нил же, благодаря опеке родителей, не успел встретить любовь всей жизни...
Поначалу он решил подрабатывать удалённо, чтобы совсем не загнуться от скуки и одиночества. Брат бесследно исчез, найти его Нил самостоятельно больше не мог, родных в живых никого не осталось…
Почти сразу последовало открытие Камски: тириум. Спустя несколько лет у Нила появился личный андроид — Росс, что существенно облегчил жизнь калеки, разбил одиночество непринужденными беседами. Но Корлидез ненавидел свою неполноценность; в ярости мужчина разбил дома все зеркала, чтобы не видеть обожжённого лица, срывал злость на «такой идеальной» пластиковой сиделке, выгонял Росса из дома, но тот всегда приходил, выждав несколько часов, пока хозяин проживал худшие эмоции.
В один из холодных ноябрьских дней выгнанный на улицу андроид не вернулся домой. Маркус, проклятый Маркус заставил Росса прозреть — и бросить нерадивого хозяина, вернув того в одинокую клетку роскошного пустого особняка.
Двенадцатого ноября тридцати пяти летний Нил Корлидез играл в «русскую рулетку», глядя сквозь экран телевизора на выпуск новостей, где президент Уоррен заявляла о наделении андроидов правами. Корлидез видел в этом начало конца — без работы оставались полноценные люди, куда там ему, безногому калеке в мир, полный возможностей и высокотехнологичных причуд…
От рокового выстрела отвёл неожиданный звонок.
Спустя час к особняку Корлидез подъехал чёрный автомобиль, а ещё через два бывшего военного готовили к необычному эксперименту. Вопросов задавать не разрешили, глаза завязали, по телу пустили анестетик, но старшему брату, что мог бы уже сидеть в инвалидном кресле с дыркой в виске, было плевать.
Последнее, что он помнил — крепкий запах яблок и солёного моря. Ощущение, словно тело окунули в ледяную воду — чувства пробивались сквозь наркоз, по жилам в отсутствующих ногах бежал жидкий азот.
Хотелось кричать, вырываться от потока захлестнувшего холода. Ремни крепко удерживали его на столе, пока немногочисленные учёные наблюдали за эффектом от введения сыворотки неземного происхождения и приращения податливых, как пластилин, конечностей...
Эксперимент спонтанный, непроверенный, не спланированный и никем не разрешенный. Только голые теории и желание совершить прорыв как можно быстрее.
— По анализам он подходил лучше многих…
— Времени искать кого-то ещё нет. Да и… директор сказал использовать этого парня. По старой дружбе с почившей миссис Корлидез, вроде как.
Следом за первой волной боли последовала вторая, третья. Нил изрыгал проклятия, выгибался, кусал воздух, полил о Смерти. Пытка холодом продолжалась всего лишь несколько минут, но как же мучительно долго они уходили…
В самом конце он почувствовал мягкое касание нежных женских ладоней к своему лицу. В совершенной темноте перед ним воспарила, очерченная лунным светом, пурпурная тень, а в мозг впился навязчивый шёпот…
— С этого момента ваше имя — Агент 24, или просто «Агент».
— Так точно, сэр!
30 января, 00:30. мост Макартура (о.Бэлль).
— Нет, — холодно отрежет детектив Рид, паркуя автомобиль прямо по середине моста Макартура, по которому можно было легко добраться до острова Бэлль — владений Киберлайф, чья башня грозно возвышалась над Детройтом, словно бросая вызов всем жителям города.
Да что там. Всему миру.
— Но почему, детектив? Её план…
— Идёт «она» в жопу со своим планом. Это самоубийство, Ричард, и будь ты послушным, я бы приказал тебе туда не идти. Это, пхлять, вооружённая охраняемая крепость! Да нас там в порошок сотрут за пару секунд!
— Мне загрузили коды доступа. Я могу смешаться с толпой андроидов, шагающих к Башне. Если вы не заметили, они не заходят внутрь. Просто окружают здание.
Рид, подавшись вперёд к лобовому стеклу, присмотрелся внимательнее. И правда: андроиды, кто в белом пластике, кто по виду ещё как человек — становились в аккуратные ряды вокруг Башни, завершая уже третье, по счёту, кольцо. Это хорошо просматривалось с моста, на котором детектив с андроидом припарковали машину.
Пробились, благодаря значку Гэвина: движение в обе стороны уже перекрыли, но Рид — все ещё детектив, а Девятка — его напарник.
— И что это значит? Штурмовать хотят? Что-то мне подсказывает, Киберлайф после революции перевооружились… Ага. Вон. Видишь турель?
— Вижу. И всё-таки они ещё не открыли огонь. Потому что план работает, но он не сможет защищать их вечно.
— Да какой план, блять, Ричи? — не выдержит Рид, — Вы конечно крутые машины, а ты теперь и вовсе самый крутой парень в Детройте, вот только люди не умеют ловить сообщения как-то там в голове, — Гэвин постучит себя пальцем по виску, — Так что изволь объяснить уже по-английски, чтобы я понял.
Девятисотый смерит мужчину взглядом, словно оценивая уровень интеллектуальных способностей детектива Рида. Наконец, сложив перед собой руки в замок, в полуобороте, андроид с важной миной на лице, скажет:
— Если я начну объяснять как для ребёнка лет пяти, то мы уложимся к началу следующего года. Начинать?
— Ричард… Я сейчас в шаге от того, чтобы послать это всё.
— Но вы здесь. Потому что хотите повышения. И потому что вам интересно, Гэвин, — подначивая, ответит андроид, растегивая фирменный чёрно-белый пиджак.
— Зачем ты…
— Смешаюсь с толпой. Я могу деактивировать скин и буду неотличим от большинства машин. С северной стороны есть запасной вход, его дверь разблокирована. С вами или без, но я выполню эту задачу.
— Какую? Рич, — детектив рывком развернёт андроида на себя, — Говори или, клянусь, я блокирую двери и мы отправимся назад в город! Слышишь? В город!
RK900 замер, сверкая серебром в глазах. Двух месяцев хватило, чтобы они привыкли друг к другу. Рид — к спроектированной идеальности андроида, а Ричард — к смене масок на лице детектива. И лучше всего у Гэвина выходила маска заносчивого говнюка, которому на всех плевать.
Вот только Девятисотый слишком хорошо изучил своего человека, чтобы верить его словам и угрозам.
— Это ритуал, который положит конец всем страданиям. Та девушка, о которой никак не мог вспомнить Нэвор — его напарница. Как мы с вами, но намного ближе. И она хочет спасти своего друга от ошибки. Однако люди есть люди, и её план сильно усложнился. Нам нужно попасть в башню и помочь части её личности освободиться. Маркус и Коннор…
— Маркус? Тот самый?
— Да. Маркус восстановил Коннора и их задача — доставить Нэвора к Башне, когда придёт время.
— Доставить? Погоди, ты же не…
— Посмотрите новости, детектив. Он сейчас дерётся с экспериментом на Харт-Плазе. Этот эксперимент — главное звено, которое Тарнитэль не учла в первоначальных расчётах. Его зовут Агентом.
— Что за… — Рид выругается беззвучно, листая новости и поражаясь сделанным очевидцами снимкам.
— Если Нэвор вспомнит всё — случится катастрофа, детектив. Маркус и Коннор должны вытащить его и привезти в Башню. К тому моменту мы с вами поможем подготовить остальное. А ещё… Хэнк не выходит на связь. Последнее известное место его пребывания — особняк Элайджи Камски.
С последней вести Гэвин шумно выдохнул, потерев двумя пальцами уставшие глаза и запрокинув голову:
— Чёрт, а с ним чего? Какого хрена он вообще туда попёрся один?! Старый, сука, идиот!
— Это мне неизвестно. Но я знаю, что Коннор из-за этого тоже выбивается из плана и едет в особняк. Один Маркус не сможет усмирить Нэвора, детектив. Они даже не знакомы друг с другом. По моим данным вы из всех нас провели с ним больше всего времени. Возможно будет лучше, если вы сейчас отправитесь на площадь. А я здесь, — андроид поднимет на роковую Башню оценивающий взгляд, — Попробую справиться сам.
Детектив задумчиво погрыз губу. Цыкнул, пытаясь уложить услышанное в голове. Давалось это крайне нелегко, то и дело хотелось закричать что происходящее — чушь, сплошной невероятный кошмар, в котором он, Рид, застрял после бурной ночи в клубе «Рай». За стеклом очередной снегопад, теперь со льдом — плохой знак. Да и под ложечкой так настырно поднывало, напоминая, что происходящее — явь, а решение следует принять незамедлительно.
— Скажи, Ричард, — спустя минуту негромко произнесёт Гэвин, наблюдая за андроидом, что стягивал с себя чёрную водолазку, уже аккуратно сложив на коленях пиджак, — Как ты понимаешь, что этим… существам можно верить? Точно ли они на нашей стороне? Ну там, мы поможем, а окажется, что они пошлют в Космос сигнал и позовут подмогу? А завтра утром нас всех отправят на опыты или в рабство зелёные человечки.
Андроид замер на половине пути к заворачиванию водолазки в идеальный прямоугольник. По лицу его пробежалась беззлобная усмешка:
— Вы смотрите слишком много сериалов, детектив. Не всё, что там показывают — правда. Отвечая на ваш вопрос — думаю, мы можем им верить. Я преконструировал уже одну тысячу, двести восемьдесят шесть вариантов, при которых, обладая такими возможностями, как у Нэвора и Тарнитэль — они могли бы справиться с Человечеством совершенно иначе.
После недолгой паузы, «Гордость Киберлайф» воодушевлённо добавит:
— А ещё Дэв говорил и вам — и Хэнку, что он «на вашей стороне». Это событие из памяти Коннора и с ваших собственных слов, Гэвин. Решать, конечно, вам. Я не вправе заставлять вас соглашаться на такой риск, — андроид сожмёт губы в тонкую полоску, хлопнув детектива по плечу рукой. Он оставался уже в одних чёрных брюках — видимо, планировал снять их уже на улице. Сидя в машине это совершенно неудобно делать.
— Я хотел бы сказать, что мне было приятно работать с вами эти два месяца. И, если текущий кризис удастся разрешить без потерь — я бы хотел и дальше быть вашим напарником. Спасибо, что помогли проснуться, Гэвин Рид.
Дверь «Субару» захлопнется. Девятисотый уверенно зашагал в сторону Башни, а Гэвин ошарашенно смотрел ему вслед, сжимая пальцами руль, обитый искусственной кожей. В начале они должны были идти вместе — хоть Рид и не представлял, как. Теперь же его открыто попросили найти Нэвора и привезти его к Башне. Но когда настанет «нужное время?»
— Чёрт. Да пошёл ты нахрен! — вредно кинет вслед андроиду, Рид, рывком меняя передачу, — Тоже мне, королева драмы, пхлядь! Только попробуй не вернуться! Я же... совсем загнусь без кофе.
30 января, 00:46. Харт-Плаза.
Он отбивался от настырного человечишки одной когтистой лапой.
В каждом ударе выражалась звериная мощь. Каждый жест — осознанный расчёт, не свойственный монстру такого калибра.
Его терзал страшный голод — раны требовали ресурс для заживления. Криокинез, не отставая от ран, настойчиво просил топлива на поддержание. В этот раз всё было по-другому и, некогда могучий, зверь чувствовал, как волнами его окружает небывалая усталость.
Он не желал этой битвы. Не планировал показывать своё роскошное звериное обличье людям. Плотную рекконью серую кожу, золотистые плавники, мелкую чешую, скрывающую уязвимое брюхо, широкую пасть, в которую легко поместилась бы человеческая голова.
В памяти чудовища роились разрозненные осколки прошлой жизни.
Забыл почти всё… но почему? Пробелов так много, а действовать нужно немедленно.
И постоянное, надоедливое осознание, что уже опоздал…
«Отнёс Её к вам…»
С яростным рёвом он создаст хвостом ледяную волну, что накроет пространство под ним, отшвырнув настырного охотника(3) к укрытиям. Безжалостный лёд перевернёт несколько полицейских машин, заставив людишек пуститься врассыпную. Морду исказит самодовольный оскал, живот резанёт спазмом, заставив исходиться слюной, настойчиво требуя позволить настоящему зверю овладеть разумом…
По площади разнесётся болезненный рёв. Буря содрогнётся. Среди людей пронесётся довольный ропот.
«И вы… вы…»
Людей можно пожрать. Заморозить и грызть, как брикет обледеневшей курятины из морозилки. Трепать, догонять и рвать. Рвать..!
Ломать кости, швырять об стены, как игрушки. Отбрасывать хвостом, оглушать рыком!
«Нет… Сами бы вы не смогли. Ох Тарнитэль…»
— Глупая дура!
Из пасти вырвутся понятные людям, слова, перекрывая крики и вой ветра. Они заставят тёмную мишень за укрытиями на миг высунуть голову, показать длинное элегантное дуло. Выдох. Курок.
Выстрел.
Первый попадёт в хвост, заставив ящера зареветь, грациозно изогнувшись в воздухе. Завеса инея и льда стремительно иссякала — больше нельзя ждать. Нельзя терпеть.
— Он открыт! Окружить! — раздастся голос капитана Аллена в толпе, укрывающихся за патрульными машинами, полицейских.
Он должен принять решение: стать монстром или остаться человеком.
Так сладок соблазн, так прост — лишь лапу протяни. Вот же она, Тень Пустой Королевы, падает на заснеженную землю вместе с ним. Лапу и бок прорезает болью, из пасти снова вырывается хрип, мечущиеся фигуры патрульных совсем рядом.
— ВОЗВРАЩАЙСЯ К НОГЕ, ПЁС. ОСТАНЕШЬСЯ ЖИТЬ!(4) — шепчет проклятая, ненасытная сволочь прямо на ухо.
Щелчки перезарядки. В воздухе звенит нерешительная уверенность. Приказ есть приказ — дело нужно закончить, но в толпе слышится нерешительный ропот. Полицейские мечутся, окружают. Снег перестал, с неба одиноко спускаются две последних снежинки, находя свой финал на дуле пистолета, ближайшего к серой морде.
Ящер встречается загнанным взглядом с полицейским.
Морская хмурость вновь встретится с Ридовской Детройтской серостью.
— Не стреляйте! Опустите… оружие! Вы… уф…ух… — Рид пробирается сквозь толпу, что пропускает его неохотно, пытается отпихнуть назад, но детектив ловчей — прорывается, возмущенно раздав пару ласковых слов и сверкнув золотистым значком, — Пф! Пустите, сука!
Выбравшись из кольца, мужчина упирает руки в колени, шумно переводя дух, поднимает одну руку с указательным пальцем вверх, требуя внимания. Монстр, не мигая, следит за каждым действием смельчака. Сопит, медленно втягивая ноздрями воздух и не выдыхая пара — зверь холодный, что снаружи, что внутри. С пасти стекает белесая капля слюны.
Наверное, Гэвин вкусный...
— ОН ТЕБЯ ОБМАНЕТ. ВСЕ ЛЮДИ ОБМАНЫВАЮТ, — призрачный силуэт кладёт обманчиво нежную руку на левое плечо, — ПРОСТО ХОЧЕТ УБИТЬ ТЕБЯ САМ! ТЫ — ТРОФЕЙ!
Её голос очень громок — проникает в душу, минуя уши, вплетаясь в мысли, заставляя воспринимать их как свои собственные.
— Так. Спокойно, хер моржовый, — Рид медленно делает шаг вперёд, выставив руки, — Это же ты? Я безоружен. Вот, — он плавно приоткроет обе ладони, в которых и правда ничего не было, — Охренеть, конечно, ты красавица… И потрёпанный… Ты ведь никого не сожрёшь? Да? Кивни, если да.
Зверь, чуть прикрыв глаза, неохотно опустит морду, настороженно вытянувшись вперёд. Раны заныли, как надоедливые осиные укусы — и невольно ящер поморщится, невольно обнажив ряды острых клыков. Рид отшатнётся, огромными глазами сверля зверюгу.
Один укус, и он — закуска!
— Тихо-тихо! Вы ж блять тоже будете скалиться, если в вашей заднице будет пуля! — рычит Гэвин, раззадорив себя, рывком натянув привычную маску. Хотел бы монстр его отведать — уже давно сожрал бы, хотя может и просто пользоваться ситуацией, ведь пока рядом Рид — никто не откроет огонь на поражение.
— Гэвин, уйди нахрен оттуда! — раздаётся откуда-то со стороны оклик Аллена, — У нас приказ!
— Да похер на приказ, Ал! Вы серьёзно убьёте его? Просто возьмете и застрелите? Он ведь никого из вас когтем не тронул! Испугался, вызвал град и терпел, пока вы хладнокровно шпиговали его свинцом…
— Не мы.
— Что?
За сценой полицейские наблюдали через десяток прицелов — с крыш ближайших построек. В небе принялись кружить вертолёты журналистов, которым ранее буря не давала ход. Что они говорили — значения в моменте не имело, но весь Детройт — нет, вся Америка сейчас наблюдала за развернувшейся драмой, задаваясь десятками вопросов.
Новый выстрел раздастся без приказа: та пуля не подчинялась полиции Детройта. Зверь развернётся, застынет — звук лязга металла о лёд. Лапы сводит пурпурным, глаза наливаются злобой, из горла исходит гортанный рык.
— Нет! Стой! — кричит Гэвин, а массивный хвост, хоть и бережно, но отбрасывает его в толпу полицейских.
В зверя становится бесполезно стрелять — пули словно исчезают на полпути к его шкуре. Ещё мгновение — и гибкое серое тело испаряется в пурпурных всполохах, оставляя за собой лишь вспаханный лапами, снег.
— Пфля… — Рид медленно опускается на колени, — Вот теперь, похоже, у нас и начинаются проблемки.
1) aka Агент
2) сокр. от Кельвина
3) наш знакомый Агент
4) Её Величество, как-никак, Богиня. Имеет право быть громкой.
Популярное
VKontakte
WhatsApp
Telegram
Отключить рекламу