Шелест (джен)

«Спокойным весенним днем на деревню птицелюдов было совершенно нападение. Пятеро неизвестных, одетых так же странно, как и те трое, что стояли площади сейчас, вырезали всех мужчин. От них не спасали ни острые когти, ни запредельные умения, ни-че-го. На их лицах горел азарт, и они совершенно не жалели никого. Как будто им было все равно, что они убивают живых существ.

Древние хранители горы Цай-шау были повержены, путь к главному храму был открыт. Пятерка, торжествующе ухмыляясь, осквернила храм кровавой жертвой — самым маленьким ребенком из деревни, а после этого исчезла в яркой вспышке.

Птицелюди остались зализывать раны и оплакивать родных. Надо было восстанавливать деревню с нуля и жить дальше. А еще тренироваться, тренироваться, тренироваться, чтобы дать отпор, если ситуация повториться.

Но что-то пошло не так. Когда хранители, пересиливая себя, вошли в храм, дабы предать тело ребенка земле, как и полагается, они встретили одного из той проклятой пятерки! Он метался около главного алтаря, ругался, полосовал тело ножом в надежде освободиться, но все было тщетно. Впрочем, хранители быстро поняли причину — их мир не прощал насильников. Они сумели выкрасть тело девочки, а на храм наложить печать. Заперли эту тварь там, в надежде на его скорую смерть.

Печать продержалась почти тридцать лет, пока не сломалась под напором рвущегося наружу зла…»

— И пророк предсказала, что только новая троица сможет освободить нас, — сквозь зубы продолжил историю старейшина.

Он понимал, что эти людишки — их единственная надежда на спасение, но они были слишком похожи на тех. Так же наглы, так же самоуверенны, так же глупы. Им не было их жаль, и они видели лишь очередную цель.

— Он вырезает детей, — продолжил птицелюд. — Одного за другим, не понимая, что только хуже наказывает себя. Он не понимает нас и убивает ради забавы. Вся надежда только на вас.

— Вась, что он сказал? — тронул за плечо тихо плачущую девушку Марк.

— Ч-что м-мы последняя надежда. Эт-тот приключенец… Он снова детей убивает, — она всхлипнула и закрыла лицо руками.

— Это один из прошлых игроков, — покачал головой Олег. — за тридцать лет он вполне сошел с ума.

— Ответь им, что мы согласны, — попросил Марк. — Только нам бы переночевать и план разработать.

* * *

«И план говно, и чувак этот дебил, и мы опять самые крайние!» — Олег выглянул из-за камня, проверяя, свободен ли вход в горный храм. Тот, честно говоря, когда-то был красив — высокие колонны, высеченные грозные статуи птицелюдов, барельефы. Но сейчас он обветшал, да и Олега бесило все, потому что именно он должен был первым пробраться в храм и спереть оружие у сумасшедшего игрока, пока Василиса отвлекала его внизу, а Марк ее страховал.

Снизу послышался крик. Тонкий, жалобный, он подстегнул Олега, и тот пулей влетел в залу. Кажется, план не удался и теперь надо было хотя бы лишить вора оружия. Впрочем, не успел тот сделать и шагу, как влетел в какое-то заклинание.

— Что вам наплели эти мерзкие твари? — послышался незнакомый голос, и из-за колонны шагнул парнишка, их ровесник. — Что я чудовище, что я урод? Что я пытаю их и убиваю всех без разбора? — он щелкнул пальцами, и в зал влетела связанная Василиса. — А на что бы были готовы вы, чтобы выбраться из этой чертовой игры, а?

— Но не чужими смертями же! — выкрикнула Васька.

— А какая разница? Это лишь НПС, у них даже души нет. Зачем искать другой способ, когда этот проще и быстрее?

— О да, — хмыкнула онка. — Все правильно говоришь, да только ты все равно тварь! И ты знаешь, за что наказала тебя игра.

— Заткнись! — мгновенно вспыхнул парень, теряя все напускное спокойствие. — Как потерял выход, так и нашел! И им станешь ты, сучка!

Он поманил Василису пальцем и проследил, как заклинание укладывает ее на алтарь.

— Можно было спасти тысячу двести человечков на другом конце мира, предотвратив извержение вулкана, или дождаться следующих игроков и убить одного из них. И так как эти пташки заперли меня здесь, у меня просто нет другого выхода. А ты, дружок, — игрок вдруг повернулся к Олегу, — можешь мне помочь. Убьем вдвоем, выйдем отсюда оба. Это же проще, чем потом одному искать выход?

Олег молчал. Он понимал, что Игроку, тридцать лет разбиравшемуся в правилах игры и раскачавшегося себя до сверхъестественного уровня, ничего не стоит их убить щелчком пальцев. Как и то, что Василиса обречена. Оставалось надеяться, что она сможет потом возродиться.

— Давай, — кивнул он.

— Ты серьезно? — неверяще прошептала Вася, наблюдая, как Олег опускается на пол и подходит к ней.

— Я знал, что ты разумный парень, — удовлетворенно кивнул игрок. — Я Игорь.

— Олег.

— Ну что, Олег, держи ее.

Василиса зажмурилась, понимая, что все кончено. Если уж и Олег согласился помогать... Слух уловил тихий шорох. Есть же еще Марк! Васька завизжала, задергалась, привлекая к себе внимание и с ужасом замечая, что в руках у Игоря кинжал с рубином в рукояти — ее единственная слабость. Значит, смерть будет настоящей!

— А-а-а, вы ублюдки, подонки! Отпустите меня! Да как вы смеете?! Я не хочу умирать! Олег, черт возьми! Ты не можешь меня убить! Отойдите от меня! А-а-а!

Пока парни удерживали брыкающуюся девчонку, Марку удалось подобраться ближе. Там, в горах, он нашел одно презабавное и очень ядовитое растение. От одного прикосновения к нему он потерял свою одну из устойчивости к ядам, но вымазал в нем нож. Который теперь летел в сумасшедшего игрока. Вот и все.

Игоря не спасло и то, что он услышал свист рассекающего воздух ножа, ни то что он попытался увернуться. Лезвие прочертило тонкую царапину на щеке, и яд завершил дело.