Мороз в Детройте (джен)

Примечания:

Все сказки где-то быль, все песни где-то правда…

29 января, 22:14, кофейня в Детройте.

— Один латте. Да, карамельный. Большой. И… вот этот пончик. Да. О, а Кэмел у вас есть? Три пачки. И зажигалку.

Получив заказ, детектив Рид направился на парковку к «Субару», которую уже немного замело вновь разразившимся снегопадом. Похолодало на пару градусов — мороз медленно подбирался под куртку, привычно покусывал ноги. Когда-нибудь Гэвин точно сменит эти осенние кроссовки на полноценные сапоги.

Когда будет меньше ездить на машине и чаще гулять пешком. Вот тогда — обязательно!

— В этих файлах не очень много информации. Она зашифрована, но ключ тот же, что к дневнику, — андроид задорно поиграл бровями, с усмешкой взглянув на ночной перекус детектива, — Мы же договорились, что вы возьмете овощной салат. Здесь целых восемьсот пятьдесят три калории, причем в основном углеводы и жиры. Это вредно, Гэвин!

— Так, — детектив выставил на андроида указательный палец рукой, в которой удерживал стаканчик, — Ты вон там ищешь ответы, а я хочу перекусить. Ещё одно слово про еду и пойдёшь дальше пешком. У нас надвигается пиздец, похлеще Революции этого вашего Маркуса, — Рид засыпал в стакан с напитком богов два сахарных стика и теперь взбалтывал его в руке, попутно шурша бумажным пакетиком в тщетной попытке выловить из него пончик, — Чую, ночка предстоит охереть какая длинная.

Ричард в ответ усмехнулся. Ему сейчас хотелось очень многого. Например, выйти из автомобиля и поваляться в свежем снегу. Лучше — с Гэвином. Закидать напарника снежками, пролить тому на голову остывший сладкий кофе — даже если за такое придётся отхватить не одно матерное словцо в свой адрес. Отправиться на зимнюю рыбалку, почитать вслух книгу, поиграть лазером с Рафом…

Исполнение задачи по поимке лидера «Антумбры» само собой утекло где-то на тысяча сто пятую позицию желаний RK900 в текущий момент времени.

Свобода — прекрасна!

И всё-же его синтетическая душа сейчас напряжена, как пружина. События побуждали действовать, новости об андроидах, сорвавшихся с места и начавших движение в одном направлении, пугали весь Детройт. И хотя новостей было пока мало — это вопрос нескольких минут. Полицию уже стягивали на разные точки, чтобы не допустить паники или беспорядков.

— Это… Какая-то сказка, детектив, — закончив просмотр файлов в памяти, сообщит Девятисотый.

— Что?! — Гэвин поперхнулся кофе, разбрызгав тот по салону. Даже на белый пиджак Девятки попало и тот с неудовольствием пальцем смахнул капли с синтетической ткани, — И всё? Ты это искал? Херня какая-то, блять. Ты часом не для андроида-няньки загрузил обнову, а?

Ричард нахмурился, пробежавшись взглядом по первым абзацам текста перед глазами.

— Это не обычная сказка, детектив.

* * *

Однажды, в мире, который когда-то был нам родным, жил любопытный мальчишка. Его любопытство почти не отличалось от любопытства любого другого мальчишки, но он видел мир таким, какой он есть. И мало кто ему верил — только такие же любопытные, как он сам, коих было так мало, что о них почти никто не догадывался, а кто догадывался — молчал.

Мальчишка хотел быть собой — управлять дикой стихией, обращаться могучим зверем, как того желала душа, но мир больше не принимал подобных чудотворцев. И ему, как и многим его сородичам, приходилось скрывать свою природу от зорких Пророков, чтобы не остаться свободным.

Мальчишка совал нос во все неизведанные опасности, и, наконец, ему улыбнулась Госпожа Удача. Она оказалась прекрасной чародейкой, что наградила мальчишку за любопытство крохой своего Дара — силой Пространства.

Ценой за такой щедрый дар был совершенный пустяк.

Жизнь.

«Подумаешь, какая-то там Жизнь. Она ведь и так и так когда-нибудь закончится!» — подумал мальчишка и, понимая, что альтернативы на самом деле никакой и нет — согласился.

Свой Дар он, однако, держал в тайне, а о договоре и вовсе позабыл. В его мире война была привычным делом, а потому, как только ему исполнилось десять — мальчишка принялся обучаться мастерству битвы. Лязг стали, жужжание лазера и запах крови быстро наскучили ему, а потому он вырвался в ряды исследователей. Мальчишка мечтал соткать доспех, что сможет защитить от любой раны…

Но постепенно в его разуме разгорался навязчивый шёпот — и он забросил доспех, обратив взор на Пространство. Ведь если его разорвать — можно отказаться где-то ещё. Например, за спиной врага, чтобы первым нанести коварный удар. Мальчишка разработал устройство, рвущее пространство, но внимательный Пророк узрел в изобретении угрозу.

Было поздно. Творение мальчишки оказалось в неумелых руках и принесло тяжёлый рок на головы жителей Сораза. Земля наполнилась воем мрачных предсказаний, из разрывов вылетали агрессивные твари. С каждым днём Предвестников Рока становилось лишь больше…

Мальчишку осудили. Его сочли виновным и не позволили больше ходить среди свободных, а после — вовсе бросили в тюрьму, позабыв о его существовании на три десятка лет… Пока не пришёл Последний День.

Все тридцать лет мальчишка провёл на грани между сном и явью — ползал на коленях перед Госпожой Удачей, вопрошая, за что и почему она подарила ему такой ужасный Дар… Но та лишь продолжала улыбаться, говоря, что это — всего лишь начало…

В Последний День Удача отворила дверь темницы. Она наполнила сердца мальчишки Надеждой но, хитро улыбнувшись, сказала лишь попробовать. Мальчишка ринулся на врага, словно всегда умел и знал, как именно нужно против такого драться. За спиной его появились жуткие крылья, лицо исказилось гримасой ярости и злобы. Он рвал врагов в клочья, но сил ему всё равно не доставало…

И тогда, последний Пророк, мудрый старик, узревший далёкое будущее, неохотно помог проклятому мальчишке сбежать из умирающего мира.

Мальчишка скитался в одиночестве недолго. Он познал Дар Пространства и понял, какую цену запросила Госпожа, что Удачей вовсе не являлась. Лишь тогда коварная Королева Ничего призвала его на службу в свою многочисленную армию… Ведь теперь его Душа была достаточно разбита, Надежда истерзана, а Любовь — уничтожена.

Мальчишка слепо служил злой Королеве сотни лет, скитаясь от мира к миру, став Её глазами, слухом и голосом. Её острым клинком, Её загребущими руками. Без жалости лишал он жизни хрупких принцесс, благочестивых правителей, рьяных священнослужителей и простых жителей миров, на которые падал Её ненасытный взор. Остервенело опустошал он сокровищницы в поисках ключа, от Её темницы, пополняя и пополняя огромную коллекцию тысячами цветастых побрякушек…

Тёплое море в его глазах быстро стало острым льдом. С тех пор он больше не мог создать ничего теплее сосульки.

Наконец, он наткнулся на засаду, что вырвала его из калейдоскопа бессмысленной жестокости, из власти Пустой Королевы. Мальчишка утратил часть воспоминаний о Службе и Силе, но сохранил слабый Дар — и свой собственный потемневший лёд.

Он стал свободным, но Свобода та временна. Нужно было постоянно бежать, чтобы не попасться Королеве вновь.

С того дня прошла не одна сотня лет. Мальчишка изменился. Дар позволял ему бродить по мирам — но уже не так резво, как раньше. Он отыскал тех немногих, кто был ему родичем — и заложил несколько камней в основание Нового Дома.

Сразу после он ушёл… в страхе за то, что может навлечь гнев Королевы на всё, что ему дорого.

[…]

Мальчишка знает, что едва ли сможет надолго остановиться. Пока теплится в когтистых ладонях Дар — не видать ему Жизни; не согреться и не успокоиться.

Он бежит дальше с Надеждой, что спрячется от Пустоты, не попадётся больше в её сети, не станет безвольным рабом…

…Кто же я?

О, я всего лишь та, что записала эту историю со слов глупого мальчишки.

Та, кого он создал, чтобы хранить память о мире, которого нет.

И та, что обязана защищать его от всех превратностей Судьбы.

Я та — кто положит конец его путешествию.

* * *

— Детектив? Детектив! Проснитесь!

Ричарду пришлось хорошенько тряхнуть задремавшего Гэвина. Мужчина нехотя разлепил глаза, недовольно глядя на свою жестянку:

— Что я пропустил?..

— С какого момента вы уснули?

— Ты чего это опять официально… А. Так это было всё сон, да? — Рид оживился, подавшись с сидения вперёд и тут же ткнув на экран смартфона, с неудовольствием увидев, что прошло всего пять минут и это всё ещё дурацкое двадцать девятое января.

— Пфек! — раздраженно выдаст детектив, — Я заснул на… кажется… А о чём вообще было?

— Подозреваю, что о вашем ночном госте, Гэвин. И о нашей общей проблеме. Но не переживайте. В конце сказки идёт весьма интересная инструкция… Хм-м. Нам с вами придётся рискнуть. Я расскажу по дороге. Нам нужно попасть на остров Бэлль, пока андроиды не заполонили мост.

— Что?!

— Если позволите, я поведу. Вы устали. Вам не хватит внимания слушать меня и вести машину.

— Охреневшая жестянка… Нет. Стоп. Это какой-то пиздец, который я отказываюсь понимать! — Рид вцепился обеими руками в руль, шумно вдохнув носом, — Что происходит, Ричард?

— Нам нужно в Киберлайф, Гэвин, — спокойным тоном ответит андроид, положив руки на колени, как послушная машина, — У нас с вами есть шанс помочь разрешить ситуацию в нашу пользу.

— В какую такую «нашу пользу»? А если я не поеду? Это же Киберлайф, там охраня своей до жопы, Ричи! Я, конечно, охуенно стреляю, но ёбушки… Это уже какой-то сюр.

— Согласен, детектив. И всё же мы должны ехать. Если этого не сделать — город накроет не просто снегопад, а настоящий ледниковый период.

Вместо ответа, Рид уставился за окно на нескольких безвольно бредущих куда-то андроидов. Машин не пугал холод. Различная одежда, отсутствующий диод, разные настройки внешности, но идеальные черты лица.

Если бы Гэвин не был в курсе ситуации, решил бы, что это очередная пачка потребителей «льда» или «шёпота». Их нынче развелось немало.

— Пиздец, — зрелище сработало лучше, чем контрастный душ, — Мы же на это как-то можем повлиять? Сука, мне слишком мало платят для такой херни…

* * *

29 января, 22:05, дом Хэнка Андерсона.

— И в момент моей слабости притащится шакал, что жаждет перегрызть мне горло. Отвратительно… А ведь я даже не знаю как тебя зовут. И ты, человечишка, уверен, что я тебе по зубам, м?

Нэвор сонно изучал фигуру, закутанную в чёрное. Незнакомец явился бесшумно, лишь знакомый самому Дэвиду запах чужой, засохшей крови выдал его присутствие тому, кто полагается на нюх больше, чем на зрение и слух.

Незнакомец не издавал ни звука. Чёрное статичное пятно на гречишной, потертой плитке. Силуэт темнее, чем мгла вокруг, ведь никому из них не нужно было света.

В ванной Андерсона уютно… по-привычному холодно. И так хочется спать, а не решать накатывающие одна за другой, проблемы. Ведь он сейчас всего лишь человек, переживший уже два покушения на свою жизнь.

Сны приятно ласкали разум. В них Нэвор видел давно позабытое прошлое — и недавнее настоящее, что нет-нет, да прорывалось сквозь выставленную завесу. И выставлена она была отнюдь не врагом, но близким другом…

Раны назойливо ныли от каждого вздоха, но Дэвид напоминал себе, что боль — временна, и не стоит обращать на неё внимания. Чтобы не стонать от боли, он кусал губы. Терпел.

Демонстрировать боль — значит показывать всем, как ты слаб.

Боль в любом случае уйдёт: облегчение принесёт с собой либо Смерть, либо выздоровление.

В руке незнакомца блестит знакомое серебро. Нэвор заскользил загоревшимся взглядом по бледной рукояти, замер на пульсирующем, словно живом, кристалле, украшающим эфес. Камень напитался речной водой, зарядился с избытком.

Восхитительно — и весьма опасно.

— Это не твоё, — закрыв глаза, повелитель льда отвернётся, словно вошедший не заслуживал его внимания, — Положи и убирайся, пока я не передумал.

Со стороны комнаты раздастся собачий вой. Всё-таки у Хэнка бесполезная, с точки зрения безопасности, собака. Хоть и здоровенная.

Что себе позволяет этот человечишка? С чего решил, что имеет право пугать самого Орнэса Нэвора? Бывшего детектива медленно наполнял раздраженный гнев. Хвостатый желал отдыхать — и потребности человека, посягнувшего на тишину и покой, нисколько его не волновали.

А ведь ещё недавно он готов был пожертвовать многим ради людей…

Какая сладкая ложь. Как удобно было вложить именно эту мысль, подперев ею все прочие.

— Медная подружка больше не защитит тебя, — голос, сухой насмешливый. Отравляющий, как медленно сочащийся из кобры, яд, проникающий с каждым звуком глубже и глубже в душу. Дэв неохотно приоткроет один глаз, обнаружив тень стоящей прямо подле обледенелой эмали.

Последний сон был так хорош…

В следующий момент рука с клинком совершает разящий выпад.

* * *

— Коннор? Это безумие! — проговорит сам себе Маркус, как только перед его разноцветными глазами предстанет гараж Андерсона. С улицы внутрь стекает тусклый свет Полумесяца и фонарного столба, андроид щелкает переключателем и убеждается, что на столе и правда лежит RK800.

— Сообщение не обмануло. Идём, приятель. Надо тебя починить. Я связался с твоим лейтенантом, он был, мягко говоря, удивлён. И уже едет к нам.

RK200 подхватил сородича не без труда. Со стола свесилась безжизненная рука, Коннор глаз не раскрывал, не дышал и, если не понимать, что андроиды тоже могут находиться в спящем режиме — сошёл бы за безнадёжно сломанного.

Ухватив получше добычу, лидер девиантов понёс Коннора к ещё заведённому автомобилю, на котором и приехал. Сквозь город, сквозь толпы сородичей, до которых в первые минуты Маркус никак не мог достучаться. Пока его собственный, ещё трезвый, разум не пронзил искажённый неизвестный голос.

Сквозь помехи пришёл всего целый кусок кода, подаривший относительное спокойствие.

И все же действовал Маркус нервно. Голос он сразу же возненавидел, но альтернатив ему не нашёл. Всё происходящее — план. Голос извинялся за неудобства, говорил, что очень сожалеет, и что ему не оставили выбора. И было понятно, что он не связан с Киберлайф — нечто показало ему с десяток картинок, которые не были чем-то сгенерированным а являлись настоящими фотографиями мест, которых не найти на Земле.

Трио шепчущих голосов, яростная, стремительная перепалка. Шептали так быстро, что Маркус едва улавливал смысл слов.

Говорили не с ним. Он был в том потоке мыслей немым, бесполезным слушателем.

«Другого шанса не будет. Ни у меня — ни у вас. Мы должны покончить с этой историей, пока ещё можем!»

«Мы и так уже подставили людей… Столько жертв твоей бессмысленной жестокости…»

«Я не собираюсь вам проигрывать или поддаваться. У нас был чёткий приказ, вы нарушили его — вы умрёте. Сердце у меня… А большего вам знать не следует»

«Что же ты делаешь, сестра?.. »

«Вы обе проиграли. В отличие от вас, дур, у меня всё готово».

«Ты была заперта дальше всех. И всё же ты нашла лазейку, Эй. Мерзавка!»

«Предали его вы, а не я!»

Закончив слушать наваждения, лидер девиантов добавил координаты новой базы Иерихона в навигатор, а сам обратился к Коннору, коснувшись его диода, обнажив белый пластик на кончиках пальцев.

Коннор ожидаемо шарахается в сторону — ремень безопасности не даёт ему отстраниться сильнее, лишь жалобно вжаться в сидение. Он непонимающе смотрит на Маркуса, из бока его на сидение обильно стекает синяя кровь. Тело пытается работать, как положено, но не может.

Одна рука и нога, многочисленные сообщения об ошибках и сбоях.

Самое пугающее — отсчёт оставшегося времени работы. Запас есть — три минуты сорок секунд.

— Маркус… Где… — андроид обернётся. Никогда ещё не бывал в таком положении. Даже так он мог двигаться, при помощи одной руки и ноги он мог бы ходить, если бы не утечка. Синяя холодная жидкость сочилась сквозь пальцы, но сам факт, что его пробудил «отец революции» не позволял просто так провалиться назад в гибернацию.

Маркус без лишних слов протянул белую ладонь, устанавливая с сородичем контакт, делясь большим объёмом данных за мгновение.

Автомобиль скользил по заснеженной дороге. Встречных машин, двигающихся из Детройта, становилось всё больше, но Маркус ехал точно к заданным координатам. Загородные владения Создателя.

— Нам не оставляют выбора. Если хотим вернуть Детройт в порядок, нам придётся сотрудничать с «Тар». Что тебе известно о… них? — Маркус давит, голос его строг, рукой он придерживает Коннора, заставляя смотреть на себя, не прерывая мысленного контакта.

— Код… Ей нужен кусок шифра, — выпалил Коннор, просмотрев записи от Маркуса, — И тогда она всех отпустит. А мы успеем?

Задаёт вопрос, а сам наблюдает за небом.

Наверх и по сторонам сейчас, помимо Коннора, смотрели тысячи жителей Детройта. Тёмно-синее небо, огни небоскрёбов, снежный вихрь.

Вспышки.

Кто-то в толпе кричал «беспилотники!», другие, более набожные — что «Час расплаты пришёл, еретики!». По новостям крутили тревожные сообщения о беспрецедентном столкновении в районе Харт-Плазы. Журналисты нагнетали «Кошмар повторяется!», «Неужели мы недостаточно свободы дали машинам?», «Что ждёт Детройт?»…

По каналам мелькали то сообщения о битве, то новости о толпах андроидов, бредущих к Башне.

По городу покатилась волна паники и трепета.

Кто смелее — хватал смартфон и начинал видеоблог в непосредственной близости от развернувшегося невиданного конфликта.

Кто до сегодняшнего дня сомневался в том, стоит ли покидать Детройт — экстренно собирал семью в дорогу, подыскивая оптимальный маршрут, обзванивая родственников, к которым можно было бы перебраться хоть на время.

А на небе над городом тёк жидкий лёд, сверкало серебро.

Метались две подсвеченные тени: зверь и человек.

Примечания:

Думаете, у этой сказки будет хороший финал?