Чулан? Вовсе нет (джен)

Шестнадцатого июня Петунья жарила картошку, масло брызнуло, капля резко изменила траекторию и вместо руки Петуньи улетела в стену.

— Петуньюшка, ты разве ведьма? — сказал Вернон.

— Магла, — сказала Петунья. — Ты же знаешь.

— Тогда откуда у тебя магический выброс? — продолжил подозревать её Вернон.

— Какой ещё выброс? — не поняла Петунья.

— Ты только что магией отбросила от себя каплю масла, — сказал Вернон.

— Скорее всего, это выброс Астры. Или Розы, — сказал Гарри.

— До рождения?! — спросил Вернон.

— Ну они же не простые ведьмы, а полные униксоиды, — сказал Гарри.

После обеда Гарри и Дурсли пошли гулять. На улице им попалась мышь. Петунья зарычала по-львиному и прыгнула. Опомнилась с рукой в мышиной норке после попытки вытащить оттуда мышь.

— Что это со мной? — спросила она, вставая.

— Видимо, девочки чудят, — ответил Гарри. — Они же кошки.

— Не хватало ещё сожрать сырую мышь, — сказала Петунья.

— Если бы только сырую, — сказал Гарри. — А прикинь, если живую.

— Мышатина, — сказала Петунья, смакуя слово. И замурлыкала. — Блин! — добавила она, опомнившись примерно через час.

Хорошо пропечённый блин материализовался у неё во рту.

— Давай поаккуратней с этим, — сказал Гарри. — Квиррел прошлым летом задымил бар. Только у него блин имел диаметр больше двух ярдов, а твой обычных размеров.

— Постараюсь, — ответила Петунья.

Вечером из комнаты Розы и Астры из-под дверей полился свет. Гарри открыл одну дверь, чтоб посмотреть, что происходит. Оказалось, что комната увеличилась в размерах, появились окна, дверь на планету девочек, люстра. На стене оказался выключатель, который Гарри сразу выключил. За окнами была степь, с той стороны был закат.

— Уже?! — сказал Вернон, заглянувший в комнату через другую дверь. — Гарри, твоя комната начала расти, когда тебе исполнилась неделя от роду, а не за два месяца до. Да и то не до трёх же ярдов в ширину и пятнадцати в длину.

— Ну так я и не с пяти лет учусь. И шести анимагических форм у меня нет. У меня и одной-то пока нет.

— Петуньюшка, кажется, я понял, почему ты по ночам мурлычешь, — сказал Вернон, выйдя из будущей спальни Розы и Астры. — Это на тебя девочки влияют.

— Я мурлычу? А чего не сказал? Толкнул бы в бок, я бы постаралась перестать.

— Так мне не мешает.