Подпусти меня к мечте (гет)

Список запретов:

1. Запрещено покидать комнату;

2. Запрещено громко разговаривать; (тут я посмеялась про себя, и с кем же я тут должна громко разговаривать, неужели… сама с собой).

3. Запрещено звонить или общаться с внешним миром; (и снова смешок).

4. Запрещено пытаться убежать или прервать съемку;

5. Запрещено общаться с кем-то из участников группы, только с охранниками и стаффом;

6. Запрещено выходить на балкончик комнаты; (а вот тут чистое сожаление, ведь вид оттуда открывался поистине прекрасный).

7. Не возмущаться!

Прочитав весь список, я смяла листок в комок и бросила на пол. Хотелось раскричаться, начать протестовать, ну, или хотя бы расплакаться. Но ничего не выходило: первые два пункта противоречили списку правил, а последнее почему-то не получалось — сухо как в пустыне.

Достав из сумки домашний спортивный костюм, я переоделась. Надоела эта одежда за время перелета и поездок.

Я села на пол перед окном в позе лотоса и посмотрела в голубую гладь неба.

«Что же мне делать? Как воспротивиться всему происходящему? — думала я, проводя пальцами по мягкой поверхности ковра. — Ага, сейчас я довыпендриваюсь, и меня вообще в подвале закроют».

Черт, как все это было не вовремя… Мои мечты были так близко. Но один неправильный поступок — и теперь я сижу тут, запертая в комнатушке-чердаке.

День уже близился к вечеру, когда замок в двери моей нынешней комнаты повернулся, и в комнату вошел менеджер. Я до сих пор не знала его имени, поэтому просто обратилась:

— Извините, но вы действительно закроете меня здесь насильно?

Мужчина посмотрел на меня с неким презрением, а после огляделся. Да, я не спешила расставлять здесь свои вещи, ведь все еще тешилась надеждой, что все это делается лишь для того, чтобы проучить глупую девчонку, то есть — меня.

— Это вынужденная мера, — проговорил менеджер более мягче, чем раньше. — Наши сотрудники изучили твои ноутбук и телефон. Я верну тебе их завтра вечером, ведь нужно время, чтобы заблокировать связь на них, — он посмотрел на меня, ожидая бурной реакции. А я, казалось, растеряла последние силы после того, как услышала, что меня не отпустят.

Я опустила голову, села на кровать и от злости и досады сжала покрывало в кулаки. Менеджер посмотрел в мою сторону и продолжил:

— Извини, но до завтрашнего вечера ты не можешь покидать эту комнату и должна следовать правилам из списка, — он вновь окинул взглядом комнату и заметил скомканный листок возле журнального столика. В удивлении он приподнял брови и не смог сдержать внутреннюю улыбку.

— Три раза в день будет приходить охранник, чтобы накормить тебя. Если что-то понадобится, говори ему…

Я прервала его:

— Мне нужно позвонить в издательство! Пожалуйста!

— Извини, но я не могу тебе позволить это сделать, — и с этими словами он вышел за дверь.

Почти сразу же вошел охранник, оставил поднос с едой на журнальном столике и поспешно вышел. Теперь на глаза навернулись слезы, те долгожданные слезы, которые я ждала еще с обеда. Одна, вторая, третья… Почему же все так получилось?

* * *

Вечер. Ужин. Группа собралась вместе, чтобы перекусить. Последний спокойный ужин здесь, пока не установлены камеры и все остальные приборы для съемки. Парни сели за стол, но никто не начинал есть. Каждого из семерых теперь заботила одна важная деталь: наверху сидит девушка, которую заперли тут против воли. Да, она сама виновата в этом. Но все же парни считали это жестоким действием со стороны менеджера. Но возразить ему хватило сил только Намджуну, и эти возражения остались неуслышанными.

— Вы считаете это правильным? — вдруг спросил Джин, стукнув вилкой по столу.

— А что мы можем сделать, хён? — спросил в ответ Хосок, опуская голову. — Вряд ли кто-то осмелится оспаривать решение менеджера.

— Такого я от него ожидать не мог, — вставил Чонгук. — Даже у меня аппетит пропал из-за этого. Ну, перепутала машины. С кем не может такого произойти?!

Все парни посмотрели на него с удивленным выражением лица, и Чонгук добавил:

— Ну да, вряд ли подобное могло произойти с кем-то из нас.

— Ей даже заняться там нечем… — проговорил Чимин. — Совсем скучно девчонке.

Техён резко встал из-за стола.

— Не понимаю, чего вы так переживаете за нее, — проговорил он строго. — Получает за то, что совершила. Аппетит пропал совсем из-за вас. Я спать.

Он поспешно ушел на второй этаж. Но в тот момент в его мыслях было нечто иное…

— Я понимаю, что он злится на нее, — произнес молчавший до этого Юнги. — Но это уже чересчур даже для него.

— Пошлите спать, — прервал всеобщие возмущения Намджун и тоже встал из-за стола.

В полной тишине они покинули кухню и разошлись по своим комнатам.