Super Cosplay Idol for Life (джен)

Приятно, когда первые школьные деньки провожают тебя с солнцем. От всего веет расслабленностью, и на душе становится спокойнее. Будто впереди тебя не ожидают долгие месяцы испытаний, борьбы с оценками и одноклассниками.

В случае с Тсуруги дело усложнялось ещё и будущими мероприятиями, каждое из которых требовало отдельного костюма. Что-то уникальное, на что будет своя аудитория. Плюс, весенние и осенние манга-релизы обещают быть весьма горячими. Придётся и за полками магазинов следить, чтобы успеть ухватить себе кусок.

Пускай до тех моментов ещё надо и дожить, за них Широгане беспокоился гораздо больше, чем за ближайшие. Одно школьное собрание редко отличалось от второго — менялись только имена и лица. Персонажи же, характеры и иерархия в классе не то, чтобы сильно занимали его голову. Отаку сродни ему в последнюю очередь станет заботиться о том, какое положение ему окажется отведено: с последним школьным звонком он либо пропадёт в театральном клубе, либо направится домой.

Хотелось надеяться, что погода такой и останется. Солнце не так сильно печёт, пускай на небе нет ни единого облака. Ветер поддувает, но не старается при этом сбить с ног. Своё уже отпели отпеть бабочки, а с ними и прочая мошкара, которая наконец перестанет зудеть над ухом.

На улицах стало заметно большей людей. Ну, не удивительно — первоклассников провожают в школы, средние и старшие классы стараются насладиться последними моментами перед занятиями, сбиваясь на углах домов и дожидаясь друг друга. Уже с завтрашнего дня, скорее всего, Тсуруги станет поступать точно также. Почему? Хотя бы, потому что его подруга никогда не встанет настолько рано. Проверенный горьким опытом факт.

С другой стороны, это не так сильно и беспокоило. Есть что-то простое и привлекательно в том, как они по утрам собирались вместе. Утренняя прогулка позволяла не только растолкать от сонливости мозг, но иногда и услышать что-то из вечерней жизни друг друга. Угадайте, у кого она менее насыщенная, вы будете приятно удивлены.

В отличие от Широгане, Саяка с родителями жили в относительно большом доме, с приятным соседствующим кооперативом. Дорожки вымощены кирпичом, каждый передний двор оформлен по-своему и не в пример ухожен. Идти по этим улочкам было одним удовольствием: куда не глянет глаз, ляжет на что-нибудь умиротворяющее или прелестное, будь то аккуратно постриженные кусты или ухоженный прудик с небольшим проходящим через него мостом. Забавно, наверное, каждое утро видеть у себя на переднем дворе маленьких птиц, ищущих не то убежища, не то возможности напиться.

Дом Майзоно был третьим на улице с конца. В сравнении с остальными он не выделялся чем-то особенным: белый деревянный забор огораживает передний двор и разделяет участки, почтовый ящик начищен до блеска настолько, что даже имя семьи прочитать на нём трудно. Окна, как и всегда, прикрыты светло-красными занавесками, кроме кухонного. В нем-то ему и показалась Ироши, — её мать — занимавшаяся приготовлением завтрака. Но, так как заглядываться в окна и махать в них — символ плохого тона, Широгане осторожно открывает калитку и подходит ближе к двери.

И это вправду менее странно, ведь видеть его на своём пороге Майзоно уже давно привыкли. Когда-то они и домами дружили. Потом пришлось переехать, и частота визитов значительно снизилась. Вот и причина, по которой приходя к двери, парень нет-нет, да чувствовал лёгкую нервозность.

«Сегодня точно не пустят» — думал он постоянно, поправляя очки и косясь по сторонам.

А тут ещё и очки умудрился потерять…

— Минуту! — раздался за дверью бас. Значит, сейчас к двери подойдёт Химеран, её отец. О, боже. Надо и галстук поправить, и пиджак подровнять, затянуть лямки рюкзака и выпрямить спину. Перед этим мужчиной не стоило опускать голову. В основном, потому что иначе с ним нормально не поговоришь — крупная комплекция и стальной взгляд из-под густых, темных бровей тому способствовали. Невольно чувствуешь себя перед горой, которая вот-вот раздавит. — А-а-а-а, Широгане. Мы уж думали не придёшь. Заходи-заходи!

Внешность бывает сильно обманчива, не так ли? На работе его могли пугаться толпы парней, преклоняясь как перед статусом, так и массивностью. В домашней обстановке Химеран был куда более приземлённым и спокойным. Даже улыбка проглядывает из-под усов.

Чтобы не заставлять его ждать, Тсуруги аккуратно юркнул в коридор, первым делом почуяв запах жаренного лосося. Губы приходится тут же крепко сжать, иначе через них потекут тонкой струйкой слюнки. Ведь кое-кто не удосужился посидеть на одном месте спокойно. Теперь остаётся лишь ждать конца приветственной церемонии, да искать где-нибудь тихое место со столиком, чтобы нормально перекусить. Пускай к тому моменту времени вполне уже может наступить обед.

От отцовского взора подобное поведение не укрылось:

— Что-то стряслось? Выглядишь бледным, — произнёс мужчина, застёгивая при этом пуговицы на своей рубашке. — Саяка ещё даже с кровати не поднималась, ждать её долго будешь. Давай с нами, садись за стол. Лосося только сегодня приготовили.

— Нет-нет, спасибо. Я подожду. Всё в порядке, — ужасное чувство неловкости пронеслось по телу косплеера. Не только от факта того, что ему предложили нечто подобное, но также и из-за того, что пришлось отказаться. Это ведь может выглядеть и оскорбительным к тому же, как по отношению к готовке матери Саяки, так и Химерану, как хозяину дома. — Я просто простыл ночью. Спасибо за приглашение.

Разглядывая себя в зеркале, мужчина пару раз перевёл взгляд на юношу, будто бы проверяя его слова на правдивость. Впрочем, заставлять его присоединяться к трапезе тоже неправильно.

— Ну, смотри сам, дело твоё.

Вскоре парень остался сидеть в коридоре в полном одиночестве. За дверью прямо перед ним продолжала происходить небольшая возня (наверное, последние приготовления перед полноценным завтраком). В остальном внутри стояла гробовая тишина, изредка прерываемая только вибрацией телефона. Широгане откинулся на спинку стула, медленно подняв взгляд к потолку.

— … — в этот момент полного спокойствия к нему в голову забралась одновременно прекрасная и крайне дьявольская затея. На мобильнике, появившемся из кармана пиджака, тут же возникло имя Саяки в режиме быстрого набора.

А вскоре в одной из комнат заиграла трель звонка. Ритмичная мелодия, где гитарные рифы существовали лишь для того, чтобы подчеркнуть отбиваемый барабанами ритм. Естественно, стоял вариант без текста, потому что оригинальная песня повергла бы родителей в шок своей содержательной частью. Тсуруги даже усмехнулся, начав невольно топать ногой в ритм.

— Да! Ой, а… Тсуруги, а ты… Ммм… — тут же до ушей доносится куда более активное копошение, смешанное с сонными попытками подобрать правильные слова. — Как… Чего звонишь?

— Ну. Ты написала сообщение и уснула. Пора собираться, — отвечает парень максимально тихо, стараясь при этом говорить на сторону.

— А? Да? А, ну да! Да не, я, я уже, я уже почти готова, вот, скоро выйду. Давай, да-авай встретимся на углу? Около Сэмирадж? — хаос постепенно приближался к коридору. Дверь резко раскрылась, а из неё вылетела и сама обладательница прекрасного голоса. Облаченная в неестественно яркую розовую пижаму, с гнездом не вычесанных волос на голове, одной рукой она удерживала телефон, покуда второй копалась в висевшей на ручке сумке. — Я буду через десять… Пятнадцать! Пятнадцать минут!

— … — вместо закономерного ответа парень аккуратно покачал светлым экраном телефона, привлекая внимание к себе. Девушка же встала, словно олень перед машиной, моргая так, будто из головы забрали все мысли. — Не торопись.

— Сказал бы сразу, что уже пришёл! — сбросив звонок, Майзоно постаралась нахмуриться. Увы, даже если у неё и получилось, лицо всё ещё хорошо скрывается за зарослями волос. Девушка, судя по всему, тоже поняла абсурдность ситуации, моментально сменив свой гнев на милость. — Я всё равно очень быстро оденусь. У меня уже всё собрано!

— А волосы? — во всем мире, пожалуй, лишь Тсуруги и Ироши знали, как тяжело зачесывать, выравнивать, да и в целом делать с ними хотя бы что-то. Иногда даже появлялся вопрос, умеет ли Саяка обращаться с расчёской?

— …Двадцать минут, — дверь ванной комнаты хлопнула за ней весьма выразительно. Ну, теперь ему точно сидеть тут ещё полчаса. Не велика потеря, впрочем — пускай температура на улице теперь не заоблачная, идти по солнцу в темном пиджаке всё ещё не самое разумное решение. Чем меньше приходится это делать, тем лучше.

Посмотрев на десяток оповещений в собственной ленте (большинство из которых были теги мероприятий, прикреплённые к его публикациям), парень со вздохом убирает в карман мобильник и обращается к рюкзаку. В нем, помимо учебных книг и тетрадей, также лежали и парочка скетчбуков, чьё существование сводилось к «Хочу этого персонажа» и «Нет, больше не хочу». Иными словами, редкая страница в них оставалось чистой или не уничтоженной. Для подробной демонстрации или полноценной раскройки у него была отдельная коллекция тетрадей, лежавших дома. Это так, черновые наброски.

Последним из которых являлся хитрожопый сероволосый тенгу. С костюмом всё было понятно, готический черный с элементами надорванной одежды. Парик можно взять с Великого вора Роуза, концептуально прическа одна и та же, разве что пару прядей надо будет завязать в мелкие хвостики. Главный вопрос — как именно ему прикреплять к кожаной куртке крылья. Второй по важности вопрос — как ему делать крылья?

Для Мико нет ничего сложного — попаданка и есть попаданка, разве что нужно будет подготовить подштанники и дополнительный слой для самой ночнушки, в которой выходить на сцену будет не очень комильфо. С другой стороны (листа) есть модель в повседневной одежде из второго сезона. С ней проблема в том, что такую носят едва ли не каждый божий день, и выглядит она не очень по персонажу. Сразу видно требование студии, которое желало пустить аниме на большой рынок, а значит должно играть по правилам.

Вот и пытайся их понять: легкая эротика разрешается, а упоминание черепов в костюме сводится на нет.

Глаза Широгане бегают между двумя вариантами. Тот редкий момент, когда ему не хочется просто взять и перечёркивать плохой дизайн. Вот если бы он умудрился купить оригинальную мангу, да её не сыщешь. А те люди, что продают, задирают цену из-за «эксклюзивности» бренда.

Вот из-за таких жадных господ и умирает индустрия, не успев толком развернуть крылья.

Крылья…

«Крылья!» — выхватив из пенала карандаш, Широгане тут же начинает делать набросок на втором наборе одежды коварной госпожи Мико. Да, крылья смерти ей в аниме-адаптации не дали, и кто-то может подумать, что это будет нарушением образа. Но косплеер почти готов поставить голову на то, что видел не один, не два, а добрый десяток различных рисунков, в которых её запечатлевали с крыльями. Это, правда, вызывает вопрос, сумеет ли сама Саяка совладать с весьма небалансными правками.

…Это же Саяка.

Шуршание карандаша по бумаге заменило парню все прочие звуки. Где-то там шумела вода, где-то за дверью впереди бренчали столовые приборы — в один момент это стало не так важно. Четкие линии костей крыльев прорисовываются простым нажатием карандаша. Это сделать легко, набросок Тенгу буквально на соседствующей странице. Когда дело доходило до оперения, тут предстоял выбор. Она-то была, в теории, человеком.

Сугубо черный выглядит, как простое и достаточно элегантное решение. Однако оно явно идёт вразрез с темой персонажа, его историей. Никаких злодейских наклонностей у неё нет, и ко мраку она, несмотря на свой статус, не опускалась.

Серый… Слишком банально.

В голове так и мерцает образ коричневых крыльев с золотым переливом. Сияющие при свете дня и тускнеющие в ночи. То, что идеально опишет как человеческую сторону, так и переходные моменты, связь со своим «питомцем». Вот только эта идея хороша на бумаге. В реальности воплотить её почти невозможно, если не сделать крылья самому. Вплести в каждое из первостепенных перьев золотистые жилы для создания тех самых переливов. Процедура до ужаса сложная, и по деньгам затратная.

Всё сложнее, чем взять готовое оперение.

Расстроенно цокнув языком, парень делает на только что прорисованном образе росчерк. Видимо, придётся подбирать нечто другое. Или же пересмотреть снова первые три сезона. Может, там было что-то, что выделило бы её на фоне своих сверстниц? В крайнем случае можно будет просто лениво слизать костюм и обвинить художников-корпоратов.

— … — наконец вернув взгляду фокус, Тсуруги только сейчас заметил перед собой облаченные в чулки ноги и бежевую гофрированную юбку. Одним быстрым движением девушка приподняла двумя пальцами чужой подбородок и, без лишних слов, всунула тающего лосося прямо между губ. Отплёвываться уже поздно, а тем более неприлично, потому остаётся единственное — раскусить рыбу.

Вытекающий из неё сок раздразнивал рецепторы лишь сильнее, и теперь кое-кто явно пожалел, что отказался от предложения. Приправ почти что нет, а присутствовавшая соль тут же исчезала за мягким ароматом хорошо проваренной (или вытушенной?) рыбины. Нечто подобное даже глотать не хочется, чтобы не потерять и единого дразнящего момента. Но вскоре весь сок уходит, и сколько ты не жуй, найдёшь лишь высушенные останки.

— … — без лишних слов Майзоно берёт и всовывает пластмассовый контейнер прямо Тсуруги в грудь. Внутри лежало нечто, обвёрнутое в фольгу для удержания тепла. Рядом же удобно расположилась пышущая жаром горка риса. — Пойдем, папа уже машину заводит. Сказал, что нас подвезёт.

Глаза упали на часы. И как только он умудрился проморгать всё это время? Видимо, слишком сильно увлёкся своим проектом. Когда у тебя такие друзья, впрочем, по-другому время проводить попросту не получается.

— Пока, мам!

— Спасибо, Майзоно-сан! — помахал в открытую дверь кухни Широгане, увидев уже начавшую уборку женщину. На прощание она успела лишь кивнуть, чего хватило с лихвой, дабы прочувствовать в жесте семейную теплоту. К ней вскоре добавился и нагретый воздух с улицы, на которой уже стоял черный автомобиль. Корпоративный, если судить по номерам и внутренней обивке. Когда вообще в последний раз ему доводилось ездить в машине, которая не такси? — Спасибо, Майзоно… сан…

Забираться внутрь пришлось аккурат за Саякой. Убранство выглядело достаточно необычно: красный интерьер с черными сидениями, стойкий запах кофе (со сливками), повисший в салоне. От подобного, обычно, стараются избавиться. Видимо тут дело в корпоративной этике, Широгане честно не знает.

— Хах, составишь нам компанию? Я думал, вы прогуляетесь, — мистер Майзоно лишь украдкой глянул назад, дабы убедиться, что оба ребёнка пристегнулись. Дороги ведущие в школу все были низкоскоростными, но лучше проследить, чем нет.

Тсуруги сидел на месте ровно, удерживая рюкзак на коленях. Саяка, с другой стороны, давно бросила школьную сумку под ноги и смотрела в окно, на остающихся позади людей. На самом деле, ехать в машине было не очень удачной идеей — они окажутся на месте слишком рано. Минут за десять до официального открытия. Это лучше, чем на него опоздать, безусловно. И всё же, торчать у ворот не сильно-то хотелось.

— Я же говорила сделать лицо попроще, — шутливо тыкает девушка пальцем в его щёку. Видимо, он снова сильно задумался, ох. — Па-ап, высадишь нас у Сэмирадж? Мы оттуда пешком дойдём.

— Ладно. Только никаких таяки сегодня. Мама к вечеру сделает.

— Хорошо! — Саяка не особо беспокоилась насчет каких-то вкусностей. Своей хитрой натурой телепата она уже знала, что в сумке Тсуруги лежит пачка слоёного печенья, которое только и ждёт, чтобы его раскрошили. А также лишь сейчас, в непосредственной близости и без особых отвлекающих факторов она смогла приглядеться к чужой внешности получше. Тут-то его утренний вопрос обретает смысл, а с губ невольно слетает смешок. — Я-то думала, почему ты такой серьёзный. А ты очки забыл?

— … — значит, она всё же заметила. — А что, выгляжу как-то не так?

Ответом на вопрос стал лишь лёгкий толчок плечом в плечо, будто так и должно быть. Впрочем, и вправду.

Правда, где он умудрился их посеять — всё ещё загадка.