Не то, чем кажется, не те, кем кажутся (гет)

Августус Руквуд в Азкабане не сидел, как были уверены многие — он там работал. Задание было совершенно четким — определить, что собой представляют и где находятся хоркруксы. Ну и еще так, уже по мелочи…

Все изменилось, когда активизировалась метка. В конце концов он явственно ощутил, что меняется, и позволить этому продолжаться было нельзя.

Сейчас он шел в отдел с твердой установкой — не возвращаться, пока его требование не будет удовлетворено. И по пути едва не прибил охранника… благо тот повел себя очень лояльно — Августуса отпустило, и он успел шагнуть в камин. Через минуту он вывалился из него в знакомом зале с надеждой постоять пару минут и подышать — напряжение в метке подступало как прилив — медленно и неотвратимо, а отпускало резко.

И надо же было случиться, что мимо каминного зала ОТ проходила Боунс. Да, у нее было право заходить в Отдел, когда этого требовала работа.

Новая волна плеснула неожиданно: "Враг! Враг номер два!" — а палочка в руке уже кастовала Империо.

— Импер... виус, — натужно изменил он заклинание, но Боунс уже была за тонким радужным щитом, а испуг на ее лице сменился негодованием.

Однако в коридоре они оказались не одни — четверо сотрудников наставили палочки… на Боунс! Воздух заискрился от невербальных заклинаний, ее палочка выпала и покатилась по полу. Коллеги слишком усердствовали, и Августусу оставалось лишь одно…

Амелия почувствовала, как сминается ее щит, вышибая из легких последний воздух — в одно мгновение она оказалась крепко притиснутой к стене широченной мужской спиной. Нет, она не могла ничего сказать и сделать — для начала нужно было как-то вдохнуть. Она уперлась в ненавистную спину, которая… Которая закрыла ее от всех остальных атакующих — заклинания отскакивали от невидимого ей щита.

Ее ладони явственно ощутили под толстой мантией жгуты мышц, к лицу неожиданно прихлынула кровь, пульс бешено зачастил, отдаваясь в висках. Как давно она вообще трогала мужскую спину?.. Нет, она спятила — думать об этом?! Срочно усмирить эту невесть откуда взявшуюся внутри старую весеннюю кошку!

Слава Мерлину, ей удалось призвать свою палочку невербально. Или… дали? Спина подвинулась — ровно настолько, чтобы она наконец смогла нормально дышать.

— Я бы не советовал рядовым работникам Отдела тайн атаковать главу отдела Магического правопорядка, если вы вдруг не разглядели, — услышала она как во сне ехидный голос.

"Да кто же ты такой, Августус Руквуд?"

— Обливиэйт, и все дела, — посоветовал кто-то незнакомый слева — Амелия не видела, но понимала, что если она и успеет поставить защиту, ее могут атаковать вчетвером.

Ей не справиться. Если в ОТ предательство, живой она отсюда не уйдет. Но спина Руквуда все еще закрывала ее целиком. Полезно быть миниатюрной, надо же.

"А ведь он даже палочки не достал!" — поняла она.

— Еще раз повторяю для особо одаренных... Глава. Отдела. Магического. Правопорядка. Услышали? Джейсон, Сноу, Темпл, Брай, — перечислил он их псевдонимы, — опустите палочки. А лучше вообще уберите. И… спасибо за сочувствие.

Ирония, прозвучавшая в последней фразе, заставила кого-то фыркнуть. Руквуд тяжело вздохнул и отступил, оборачиваясь к напряженной как струна Боунс — изможденное лицо, усталые темно-серые глаза — так близко.

— Клянусь своей магией, что не нарушал и не нарушаю закон. Люмос. Нокс.

— Однако... — железная Амелия сдаваться не собиралась, но чувствовала предательскую слабость в коленях. Она сжала кулаки — так, что ногти едва не пробили кожу и как можно уверенней потребовала: — И кто мне объяснит происходящее?

— Руководитель отдела, но только после клятвы о неразглашении, — кивнул Руквуд, и… предложил ей локоть.

— А Непреложный обет не потребуете? — она и не думала брать его руку.

"Она еще может язвить... Молодец", — подумал Августус, и неожиданно ему стало смешно.

— Что вы, мадам. Зачем? Одно ведь дело делаем.

Выражение ее лица было бесценным.

Но действительно, как потом выяснилось, дело было одно.

* * *

Работа ОТ, точнее, его подразделения, касалась ее напрямую — но то, что они планировали и как готовились, действительно успокаивало — настолько это было продумано и серьезно. А главное — впервые за много лет Амелия больше не была одна. С ней теперь были стажеры ОТ, с возможностями куда серьезней, чем у простых авроров ее обычной охраны. Но даже не это главное — ее приняли в команду — наблюдателем, но слово мага отправлять отчет ежедневно, особенно, если что-то показалось странным или изменилось, пришлось дать. Утешало полное отсутствие чиновничьих заморочек — "все штатно" и личный магический оттиск — вот и весь отчет обычного дня. Мечта уставших от бюрократии, да и только.

— А если у меня активизируется мнительность? — не спросить она не могла. — Вы будете старательно разбирать дамские бредни?

— Это у вас-то бредни?

— Решили польстить? — мадам Боунс вообще-то была ничуть не хуже начальника ОТ на этом поле, и, хотя ей было приятно слышать о себе такое мнение, показывать это не собиралась.

— Ничуть, — устало ответили ей. — Вы не представляете, как давно мы за вами наблюдаем.

— И… как долго?

— Как только вот он, — кивнули на Руквуда, — доказательно заявил, кто является врагом номер два для Риддла, и поставил всех на уши по поводу вашей безопасности. Теперь, когда вы в курсе, нашим стажерам будет легче работать. Так что за подробностями — к нему, а мне позвольте откланяться.

— Готов ответить на все ваши вопросы, — снова предложил ей локоть Руквуд, и отказываться было глупо. — Вы не против небольшой прогулки? Погода вроде неплохая, и поговорить нам есть о чем. Пройдемся?

У Амелии действительно были вопросы, в том числе один довольно личный. Ей очень хотелось разобраться с тем, что произошло с ее племянницей и почему та, несмотря на то, что прошли годы, так и не забыла случайно встреченного человека.

— Хорошо, — кивнула она.

Пара секунд — и они оказались на набережной Темзы, в магловском мире, где никому не было до них ровно никакого дела.

Для Амелии развеялся очередной миф о том, что из Министерства нельзя аппарировать, но Руквуд пояснил, что такие привилегии касаются только нескольких магов из ОТ, ну и, конечно, министра. И вот теперь — ее.

— Никогда здесь не были?

Она покачала головой, и Руквуд выдал краткий исторический экскурс по поводу набережной Виктории — неожиданно, информативно и недолго — как раз, чтобы она успела собраться с мыслями и решиться спросить о том, что для нее важно. Это оказалось непривычно и приятно, несмотря на то, что Амелия действительно собиралась предъявить некоторые претензии.

— Моя племянница все время о вас спрашивает, — начала она безо всяких предисловий. — Что вы с ней тогда сделали?

Она злилась и на этого человека, и на себя, но в то же время была благодарна — владеть информацией, пусть даже самой неприятной, было много лучше, чем ничего не знать.

— Сьюзен… — так мягко и мечтательно произнес Руквуд, и она впилась глазами в его лицо, на глазах посветлевшее.

Он улыбнулся.

— Я и сам не сразу разобрался. Вы же знаете, что проявления детской магии бывают очень разными?

— Какое это имеет… Вы хотите сказать?..

Он кивнул.

— Она была такой испуганной, что я боялся… усугубить. Кстати, могу слить воспоминания, если хотите. Или показать, если вы легилимент.

— Воспоминания. Вы любите детей?

— До того момента даже не думал над этим, — невесело усмехнулся он.

— И что, вы считаете, произошло?

— Я стал дядюшкой. По-настоящему. Она меня присвоила.

— Вот просто так?! И вы ничего не сделали, чтобы ликвидировать это?

Руквуд пожал плечами.

— Честно? И не собирался.

— Вот как?

— Об этом бы никто не узнал. А я в долгу перед вашей девочкой, — после долгой паузы заявил он. — За сохранность своей психики. Она мне снится иногда, и ее радость — это то, что помогает остаться собой — там.

Амелия молча вздохнула — что такое Азкабан, она знала не понаслышке — по долгу службы. Так вот почему Сьюзен так и не рассталась с идеей увидеться с "дядей" — через столько лет!

— Получается, мы с вами, мадам Боунс, в некоторой степени родственники, — он снова взял ее под руку, и этот жест показался ей слишком интимным.

Сбрасывать теплую руку совершенно не хотелось, но… Обсудить оставалось еще немало — чем они и занялись.

— Мне нужно возвращаться на работу, — вздохнула она через час. — Благодарю за… проветривание.

— Хоть мне и кажется, что вы спросили не обо всем, дело ваше, — он протянул ей магловскую пластиковую карту. — Как только захотите выйти на свежий воздух, используйте. Достанет из-под любых защит и антиаппарационных куполов. Порой очень удобно затеряться в толпе там, где никто вас не знает и не ждет.

— А как вы аппарируете из тюрьмы?

И почему она вдруг спросила — ей что, правда интересно?

— Нет, там каминная связь.

* * *

— Тетя Эми, ты пойдешь с нами в Косой переулок? Я не хочу выбирать палочку без тебя, — Сьюзен присела на край дивана рядом с любимым креслом Амелии.

— Конечно, милая, — устало улыбнулась та.

Голова после тяжелого дня раскалывалась, даже специальные зелья практически не помогали. Хотелось тишины и покоя, но она сама приучила себя и племянницу к разговорам перед сном. Хотя бы четверть часа, а по возможности больше, каждый день.

Сьюзен ценила это время и всегда готовилась поделиться самым важным и интересным, и сейчас, перед сборами в школу, заметно волновалась.

— Все будет хорошо, — Амелия обняла племянницу, — ты сама все себе выберешь, я буду рядом. А сейчас быстро в ванную и спать, хорошо?

— Спасибо, тетя, — она крепко прижалась к ней на несколько секунд, и Амелия вздохнула.

Девочке нужен был не один разговор в сутки, ей требовалось больше любви и внимания.

Полчаса спустя Амелия вошла в душ. Смыть с себя все лишнее, расслабиться, а заодно и привести мысли в порядок.

Горячие струи воды сбегали по коже, унося усталость. Она оперлась локтями о стену, сложила кисти друг на друга и опустила на них лоб. Головная боль отступала.

Хорошо...

И так тихо — лишь плеск воды, упругими струями барабанящей по телу.

Вдох. Медленный-медленный, не открывая глаз.

Выдох. Это ее личное время, краткое, и потому самое ценное.

Вдох. Это почти медитация. Почти счастье.

Выдох. Как приятно чувствовать прикосновения воды. Но... Как же их безумно мало.

Память предательски подкинула воспоминание о том, как Руквуд закрыл ее собой. Будь она глупой девчонкой — влюбилась бы без памяти в этого рыцаря.

Но она давно не девочка, потому отреагировала телом, а не душой. Ощущение силы и защиты напомнили ей о том, что она давным-давно одна. И что слово "свобода" в ее жизни с годами сменилось на "одиночество". Работая как проклятая, Амелия выматывалась так, что о личной жизни не могло быть и речи. Сьюзен — ее семья, и даже на нее не хватало времени, не говоря о дурацких амурах.

Вот только собственное тело не обманешь. Оно хотело ласк, прикосновений, секса, в конце концов. Но ее должность и положение в обществе не позволяли заводить краткосрочные интрижки — слишком высока была цена ошибки. А настоящей любви она так и не встретила. Нет, в юности она верила, что настоящее, а оказалось... Пару лет она боялась остаться с кем-нибудь наедине. Потом прошло. Теперь мужчины нередко боялись ее. Те же, кто был смел, вызывали подозрение, что все их знаки внимания лишь злой умысел, и Амелия пресекала все попытки в зародыше.

А годы шли, все больше закрепляя за ней репутацию стервы и лишая шансов на семейную жизнь. Но не врать же себе, что ей никогда не хотелось побыть просто женщиной, которую любят. О которой заботятся и защищают.

Под горячей водой тело разомлело. Щелкнула крышечка флакона, и аромат абрикоса заполнил ванную. Мочалка заскользила по руке, поднялась к шее, перешла на грудь — небольшую и все еще почти по-юношески упругую.

Впервые за долгое время остро захотелось, чтобы это была не ее, а мужская рука — вот так огладила талию, живот, бедра... А потом бы Амелия перехватила ее, чтобы медленно пройтись по его телу. Слегка подтолкнула, чтобы он повернулся спиной — той самой, широкой, мускулистой — и под пальцами ощутила его мощь.

Вода смыла бы ненужную пену, взбудораженная кровь заставила сердце колотиться, а тело замереть, размеренно и глубоко дыша. Она прикоснулась бы к нему губами, прошлась пальцами, слегка разминая и обещая большее...

Изредка Амелия позволяла себе подобные фантазии, а сегодня у мужчины из грез появилось лицо и имя. Августус Руквуд. Это было невероятно, невозможно, немыслимо. И ничего не меняло, скорее наоборот — напрягало и беспокоило.

После встречи шесть лет назад, когда Руквуд принес ей Сьюзи, у Амелии появилась привычка рассматривать всех невыразимцев с помощью артефакта, отражающего истинное лицо. Со временем она стала узнавать Руквуда и без артефакта под любой личиной. Необъяснимым образом она чувствовала, что это он — наверное, то самое пресловутое "шестое чувство".

И что дальше?

Да ничего. Абсолютно. Теперь Руквуд будет ее защищать, не скрываясь от нее, иногда они будут пересекаться по работе, и все. Она интересовала его как объект, требующий охраны на высшем уровне, не более. Так что пора смыть с себя пену, фантазии, желание и выбросить из головы все эти глупости. Она, Амелия Боунс — железная леди, и этого достаточно.

* * *

Усилием воли Амелия в очередной раз подавила желание воспользоваться карточкой-порталом. Как же она устала...

— Мадам Боунс, вам просили передать, — секретарь положила перед ней плотный конверт без подписи.

— Спасибо, Меган, — кивнула она.

Интуиция подсказывала, что оно из ОТ. Вскрыв конверт, Амелия убедилась в своей правоте. После окончания заседания ее приглашали на инструктаж по применению новой разработки, а стоило отложить записку, как та вспыхнула и превратилась в пепел: дело будет серьезное.

Настроение резко поднялось. Амелия привычно фыркнула, отметив иррациональность возникшей радости. Хотя это лишь свидетельство, что она живой человек, и не было смысла убеждать себя, что ей все равно. Она позволит себе эту слабость. Временно. В качестве эксперимента.

Полтора часа спустя, прикоснувшись к порталу, она очутилась в незнакомом кабинете.

— Добрый день, мадам Боунс. Располагайтесь.

Голос раздался позади, и она резко обернулась. Перед ней стояли два невысоких полноватых блондина средних лет, и она активировала кольцо.

"Руквуд и его начальник. Отлично".

— Мы решили, — после того, как они присели за стол, перешел к делу начальник, — что пришло время на практике испытать один особый артефакт, — он выложил перед ней серебристый футляр и кивнул коллеге.

Руквуд осторожно открыл его и достал цепочку с кулоном в форме вытянутого металлического ромба. В центре поблескивал глубокой синевой камень.

— После недавней войны мы поняли, что никакая охрана, никакие личные навыки не могут стопроцентно защитить человека, и поставили цель решить эту задачу. Разработка заняла почти десять лет. На данный момент это единственный экземпляр, и мы не уверены, что сможем создать второй — просто не из чего.

— Не совсем понимаю, при чем тут я, — начала Амелия, но ее перебили, снова взяв клятву о неразглашении, после чего начальник удалился.

Руквуд был более словоохотлив.

— Вы же знаете легенду о мече Гриффиндора — что он впитывает в себя все, что делает его сильнее. Мы нашли уникальный сапфир, способный аналогично впитать в себя ряд ингредиентов — от слез Феникса до крови ре-эма.

Руквуд поднял кулон повыше, чтобы Амелия могла посмотреть на него на просвет.

— И добились, чтобы нужные нам свойства ингредиентов создавали перманентный щит на теле того, кто носит кулон.

— Вы хотите испытать его на мне? — догадалась она.

— Да. Первичные испытания он уже прошел, камень полностью стабилен, он не взорвется, не раскалится, не лишит вас магии, не...

— Кхм... — Амелия интуитивно прижала руку к груди там, где должен будет висеть кулон. — Какая у вас жизнь интересная.

— Не решив подобные проблемы, никто бы к вам не обратился. Артефакт не причинит вам вреда, но я пока не готов утверждать, что он сможет вас полностью обезопасить.

— Я должна буду им пользоваться постоянно и отчитываться о результатах?

— Нет. Его хватает на несколько часов, затем ему требуется подпитка магией хозяина. Увы, мы не смогли синхронизировать эти процессы.

— Понятно, — Амелия нахмурилась. — Что, если артефакту понадобится слишком много?

Ей протянули небольшое переговорное зеркало.

— Дежурный на связи в любое время. Мы будем с вами встречаться здесь раз в одну-две недели, о времени предупрежу, — продолжил Руквуд. — Мне поручено проводить испытания.

Амелия не стала уточнять, какие, но почему ему?

— Дополнительная нагрузка? — не удержалась она, чтобы не съязвить.

— Скорее, отдушина, — невесело улыбнулся он в ответ.

— И… с чего начнем? — ее голос чуть дрогнул.

Сможет ли она ему доверять, чтобы позволить напасть на себя и не обороняться, рассчитывая лишь на помощь неизвестного артефакта? Впрочем, в ОТ ко всему всегда относились серьезно.

— Ваша палочка всегда при вас, — напомнил ей Руквуд. — Я понимаю ваши сомнения. Конечно, вы можете выбрать другого... напарника.

— Хорошо. Я согласна.

Он кивнул. Оба понимали, что это было предложение, от которого нельзя отказаться, но так было комфортнее обоим.