Барышня и Мародёры (гет)

— И очень напрасно, — ухмыльнулся Сириус, а затем он вдруг сделал то, чего Вероника от него никак не могла ожидать. Он сложил губы бантиком и поморгал длиннющими ресницами. Правда, это издевательское выражение его физиономии исчезло так же внезапно, как и появилось. Теперь Блэк снова ухмылялся, как обычно.

— И… И что это сейчас было, Сириус?

— Как «что»? Ты разве забыла про нашу предстоящую помолвку? Раз я скоро стану твоим супругом — изволь думать обо мне постоянно, будущая миссис Блэк.

— Ты издеваешься?

— Ничуть. Ещё никогда я так энергично не мостил дорогу в ад.

— Чего-чего ты не делал? — теперь она захлопала глазами.

— Ну, как это?.. «Благими намерениями вымощена дорога в ад», не так ли? Вот, я переполнен этими самыми благими намерениями.

— Ты сошёл с ума, — слабым голосом промолвила Вероника. Такого поворота она предвидеть не могла. Пока Сириус противился помолвке, он был её союзником. Но теперь…

— Вовсе нет. Наоборот, мать сказала, что это единственная моя здравая мысль за последние лет десять.

— Ты даже сообщил об этом своей матушке? — Вероника была на грани обморока.

— Конечно. Знаешь, иногда даже моя мать бывает похожа на нормального человека. Она обрадовалась. И я не ожидал, что это мне будет приятно.

— Неужели ты действительно согласишься с её желанием?

Вероника никак не могла поверить в происходящее. Сириус смотрел на неё, как будто радовался её замешательству.

— Ну, почему бы и нет, — важно сказал он. — Я всегда противлюсь её решениям, можно же хоть раз послушаться, для разнообразия. Тем более что при всех её недостатках в уме ей отказать нельзя. Конечно, я не могу сказать, что безумно в тебя влюблён, да и если б сказал — ты бы не поверила. И я прекрасно знаю, что ты не красавица. Но, во-первых, моей красоты хватит на нас обоих, — он самодовольно поправил волосы, — а у тебя есть такие качества, которых нет у меня, но которые необходимы для семейной жизни. Ты настойчивая, упорная и достойна уважения. Моя мать говорит, что в тебе есть даже женская мудрость, что бы это ни значило. Ты здравомыслящая. Не всегда, я бы сказал, но чаще всего. Так что из тебя получится достойная миссис Блэк. Не могу гарантировать, что я когда-нибудь полюблю тебя, но уважать — да, обещаю. Так что, прими как данность, что Поттера тебе не видать, и начинай думать обо мне. И в честь моего согласия считаться твоим женихом — я торжественно клянусь, во-первых, не называть тебя больше Леди Букашкой, а во-вторых — по возвращению в Хогвартс я сам всем расскажу о нашей помолвке.

— Тебя засмеют, — прошептала девушка, от отчаяния хватаясь за соломинку.

— А, Мерлин с ними! — беспечно махнул рукой парень. — Пусть смеются. Кто сообразительнее скучечервя — тот поймёт, что я правильно поступаю. Мнение же дураков меня не интересует. А особо тупых зубоскалов я и заколдовать могу. Трансфигурирую так, что и МакГонаголл не растрансфигурирует! …И, кстати, если кто тебе что скажет — так ты говори мне, я разберусь.

Вероника, бледная как призрак, лишь слабо кивала, мечтая только о том, чтобы Сириус замолчал, и она смогла бы убежать к себе в комнату. Но он, оказалось, ещё не всё сказал.

— Ну, и самое главное. Ты же понимаешь, что теперь не имеешь права ни с кем встречаться, раз ты моя невеста. Это я сейчас про Соплеуса. Я понимаю, ты встречалась с ним от отчаяния, что никому не нравишься. Теперь у тебя есть я, первый красавец в Хогвартсе. Ходи с гордо поднятой головой. Я вообще в толк взять не могу, почему он. Ну, ладно ещё Джим — он хоть нормальный парень, да и симпатичный. Но Соплеус? Он же урод из уродов, хоть снаружи, хоть внутри…

Он смотрел на Веронику, но не видел, что она хватает ртом воздух, находясь на грани обморока. Она уже почти ничего не слышала, о чём он разглагольствовал. И вдруг он просиял:

— Ага! Я понял наконец-то! Ты это специально делала!

Вероника вздрогнула от его вопля.

— Ты… понял, что я специально..?

— Ну, конечно! — Сириус явно гордился своей сообразительностью. — Ты знала, что мы, Мародёры, над ним всегда прикалываемся, и решила тоже поиздеваться. Ты захотела, чтобы он подумал, будто ты в него влюбилась! А когда он бы признался тебе — ты бы р-раз — и мордой его в грязь, мол, да кто ты такой, чтобы в тебя влюбиться! Ну, Вероника!

Парень смотрел на неё с искренним восхищением, чуть не с благоговением, и от этого девушка вмиг пришла в себя. И разозлилась. Но разве подобает барышне показывать свой гнев?

— Ну, я прям’ горжусь тобой! — продолжал тем временем Сириус. — До такого даже мы, Мародёры, не додумались бы!

«Вот, значит, как, Сириус Блэк? — Вероника, потемнев глазами, тяжело дышала и думала: — Ты восхищаешься подлостью? Ты гордишься, что, по-твоему, я могу быть настолько подлой, да? Ну, что ж, ты сам получишь такую порцию подлости, дорогой мой жених, о которой даже мечтать не смел. Клянусь, я не хотела этого. Но ты не оставил мне выбора».

Она присела в реверансе, улыбнулась ему и сказала самым сладким голоском:

— Теперь позвольте мне покинуть вас, мистер Блэк, я должна осознать, какое счастье на меня внезапно свалилось. А потом я пойду и обрадую матушку.

Сириус тоже ей улыбнулся и очень довольный пошёл назад, в гостиную. Вероника бросилась в свою комнату. Там она сначала, вымещая злость, пнула бедную Тибби, потом, когда домовичка обиженно всхлипнула и исчезла, принялась молотить подушку на своей кровати. Выпустив гнев, Вероника уселась, обнимая ту же самую подушку, и стала обдумывать, как ей следует поступить.

…Приняв решение, Вероника соскочила с кровати и похлопала в ладоши, вызывая свою служанку.

— Слушаю вас, хозяйка, — не замедлила та появиться, очень низко поклонилась и залопотала: — Тибби — хороший эльф, Тибби — послушный эльф, не надо пинать бедную Тибби, Тибби ни в чём не виновата…

— Виновата, не виновата, — махнула рукой Вероника, прерывая её. — Не хватало ещё извиняться перед тобой. Так, слушай, что я тебе приказываю. Сейчас ты отправишься к нашей уважаемой гостье, миссис Блэк, и очень вежливо спросишь, не желает ли она чего-нибудь. Если она что-то повелит — исполни быстро и точно, словно это я сама тебе приказала. Поняла?

Тибби быстро закивала.

— Выполняй. И помни: мадам Вальбурга — волшебница старинных традиций, если ты ей не угодишь — она не станет тебя пинать. Её нерадивые домовые эльфы моментально оказываются в виде голов на тарелках на стене коридора.

Тибби задрожала, ещё раз кивнула, поклонилась и исчезла. Вероника выждала ещё какое-то время и пошла к миссис Блэк сама.

— Мадам, — тихо сказала она и замерла на пороге комнаты, где отдыхала гостья.

— Да, проходи, дорогое дитя, — снисходительно улыбнулась та, — садись.

Девушка села на краешек кресла, чинно сложив руки на коленях. Она была воплощением скромности и послушания.

— У меня только что был твой домовый эльф. Она очень послушна. Я была удивлена, что тебе уже подарили эльфа, но Пандора рассказала мне о твоих успехах в школе. Это очень хорошо.

— Спасибо, мэм.

— Ты, конечно, пришла поговорить со мной о Сириусе.

— Вы очень проницательны, мэм.

— Если тебя волнует, что он иногда ведёт себя неподобающе…

— Совсем нет, мэм! Сириус очень достойный молодой джентльмен, он очень приятный в общении, он так воспитан, что никогда не забывает, что он — Блэк… — и она прибавила мысленно: «Точнее, он никому не даёт забыть, что он — Блэк, хотя сам ни за что не признается в этом».

Вальбурга кивала с довольной улыбкой.

— Всё верно, дитя моё, только в твоём голосе я слышу «но». Говори, не стесняйся. Я прекрасно осведомлена не только о достоинствах моего старшего сына, но и о его недостатках.

— Я знаю, мадам, что вы гордитесь, что учились в Хогвартсе на факультете Слизерин, и были опечалены тем, что ваш сын нарушил семейную традицию. Мне неловко вам говорить об этом, поскольку я и сама учусь на факультете Гриффиндор… Но так получилось, что именно поэтому я не могу не замечать, что некоторые приятели Сириуса… Мадам, — она вскинула взгляд на Вальбургу с самым простодушным выражением лица, — это всего лишь моё мнение и я, конечно же, могу ошибаться…

Миссис Блэк смотрела на Веронику с настороженным интересом.

— Договаривай, дитя моё.

— Мне кажется, мэм, что некоторые приятели Сириуса не очень хорошо на него влияют.

…Да! Она сказала это. Стрела вылетела, и судя по изменившемуся лицу Вальбурги, попала в цель: она мгновенно нахмурилась, поджала губы и раздула ноздри. Она и сама так считала, но одно дело — думать про себя, и совсем другое — слышать это от девушки, которая вот-вот станет твоей невесткой.

— Мне кажется, мэм, что, если бы не эти молодые джентльмены, Сириус мог бы больше внимания уделять учёбе.

— Ах, как ты права, милое дитя! — внезапно сказала миссис Блэк, и Веронике стоило огромного труда оставаться в том же образе тихой и кроткой барышни, а не запрыгать от радости, что у неё всё получилось. — Этот разгильдяй Поттер, у которого вместо головы квоффл! Этот полукровка Люпин!.. Конечно, это они мешают моему сыну учиться и вечно подбивают его на всякие проделки, не подобающие представителю знатного рода Блэк. Но сколько я ему ни говорила — всё бесполезно. Что же я могу поделать?.. — огорчённо махнула она рукой.

Девушка перевела дыхание и промолвила так же тихо, опустив взгляд:

— Вот если бы Сириус учился в другой школе…

— Что ты сказала? В другой шко..? — тонкие брови миссис Блэк взлетели чуть не на середину лба.

— Ах, извините, мадам, что я посмела вмешаться не в свои дела.

— Но… Но ты же права, милое дитя! Как же мне раньше не пришло это в голову…

— Что, мэм? — Вероника быстро глянула на неё исподлобья.

— Отправить Сириуса в Дурмштранг! Я немедленно напишу директору Шварцштейну, и после каникул Сириус отправится именно туда. Спасибо, дитя моё.

— За что вы благодарите меня, мэм? — Вероника как могла тщательно изобразила изумление. Она очень хотела, чтобы мать Сириуса поверила, что идея с Дурмштрангом — её собственная.

Вальбурга окинула её оценивающим взглядом, в котором присутствовало нечто, напоминающее уважение.

— Ты очень умная и тактичная, Вероника. Я рада, что у Сириуса будет такая разумная жена.

Девушка встала и поклонилась:

— Вы оказываете мне честь, мадам.

— Итак, прикажи поскорее подать мне принадлежности для письма и принести сову. Я немедленно напишу, что мой сын едет в Дурмштранг. Да и Дамблдора надо тоже известить.

— Но, может быть, не нужно так торопиться, мэм? Пусть бы он доучился до конца года…

— Нет, нет! Чем скорее он покинет Хогвартс, тем лучше будет для всех, а особенно для него самого!

«Для меня это точно будет лучше!» — закусила губу Вероника, пряча торжествующую улыбку, и вызвала свою эльфичку.

…Вероника проследила, чтобы письма были написаны и отправлены. Она мило улыбаясь попрощалась с миссис Блэк и унеслась в свою комнату. Только там Вероника смогла с облегчением перевести дух. Чтобы хоть немного отвлечься, она решила поговорить с дедом о той странности, которую успела заметить за собой.

— Дедушка, ты не мог бы рассказать мне, какие особенные таланты бывают у волшебников?

— Неужели и ты обнаружила в себе нечто совсем особенное?

— Ну, да, мне кое-что показалось, но я не уверена.

— Скорее всего, тебе не показалось. У моей матери Селестины, например, был довольно редкий дар, она могла точно сказать, кто для кого из её знакомых мог бы стать хорошей супружеской парой.

— Неужели?! — изумлению девушки не было предела, ведь именно это она в себе и подозревала! — Значит, я тоже так могу?

— Что ж, поздравляю, дорогая. Раньше знатным леди работать было неприлично, но сейчас времена другие. Если ты захочешь, то можешь стать профессиональной свахой, это весьма почётное и выгодное занятие, особенно сейчас, когда очень трудно найти подходящую пару. Особенно для чистокровных волшебников. А молодёжь сейчас, — он усмехнулся и лукаво подмигнул, — такая строптивая!