Гарри Поттер и Конец Пути (гет)

Во время завтрака Гарри, Рон и Гермиона болтали на отвлечённые темы и старались не говорить о войне. Но спокойно поесть они всё же не смогли. Гермиона каждое утро получала Пророк, ещё когда они жили в Годриковой лощине. Гарри старался его не читать – все главные новости ему сообщала подруга. Но сегодня, как только он увидел сову на подоконнике, то резко встал и, взяв газету, развернул на первой странице.

— Я так и знал, — сказал Гарри и начал читать статью вслух. – Побег из Азкабана. Из тюрьмы Азкабан вчера был совершён третий в истории побег. На свободе оказались три самых близких к Тёмному Лорду Пожирателя смерти. Люциус Малфой, Рудольфус Лестранж и ранее неизвестный Кристофер Уоррен. Последний попал в Азкабан за убийство двадцати человек с использованием Непростительных заклятий! – Поттер бросил газету на стол. — Нет, вот сволочи! Они даже мои приметы написали. Хотя, что это за приметы: чёрные волосы, рост средний, — он усмехнулся, но заметив взволнованные лица друзей поспешил успокоить их. – Но это и не важно. Розыск, так розыск. Я всё равно появляться на публике не… Ах, ты чёрт!...

Гарри вспомнил, что сейчас вся волшебная общественность думает о Гарри Потере. Появиться на публике всё же стоило. Во-первых, потому что Поттеру претило то, что его считают трусом. Позорить имя родителей ему не хотелось. А во-вторых, если начнётся конечная стадия войны и Министерство падёт, то люди сдадутся. Им нужен кто-то на кого можно надеяться. «На кого можно спихнуть все проблемы», — про себя усмехнулся Поттер. Поэтому, приметы в Пророке всё же составляли проблему.

— Что, Гарри? В чём дело? – спросила Гермиона.

— Пока ничего, — ответил Поттер отстранённо.

— Гарри, ты можешь объяснить, что мы сейчас будем делать? – спросил Рон, проглядывая газету.

— Могу, — ответил Гарри, отрываясь от размышлений. – Вы с Гермионой отправитесь к МакГонагал. Предупредите насчёт Министерства и возможных нападениях на особо важные объекты. Откуда информация не говорите.

— А можно сказать, что ты вернулся?

— Да, они всё равно догадаются. Порасспросите её обо всём. Может, что нового узнаем.

— Гарри, — осторожно начал Рон, сворачивая газету, — а ты с охранниками тоже дрался, да?

— Да, — ответил Поттер, сразу поняв о чём его хочет спросить друг. – Но я не убивал его. Лестранж – придурок, я не смог ничего сделать, — пожал он плечами.

— А второй?

— Что второй? – переспросил Гарри.

— Кто убил второго охранника? – Уизли пристально смотрел на него.

Гарри замер, а потом резко вырвал у него из рук газету и начал судорожно просматривать статью. Когда он нашёл то, что искал, то почувствовал, как руки холодеют, а сердце замирает. «…бой, в котором погибли двое авроров Министерства магии: Джон Спаркс и Джеймс Тормэн. Спаркс был убит Смертельным заклятьем, а Тормэн умер от потери крови. Заключённый Уоррен ранил его неизвестным заклятьем. Ещё одного аврора, раненного этим же заклятьем удалось спасти и теперь…».

— Это была Sectumsempra? – тихо спросил Рон, глядя в глаза Поттеру.

— Да, — Гарри не знал, что ему ещё сказать.

Он убил человека. И, хотя он знал, что когда-нибудь ему предстоит это сделать, Гарри чувствовал себя, мягко говоря, паршиво. А то, что он сделал это заклинанием Снейпа, ещё больше говорило ему о собственной низости. Он, ведь, даже не задумался о судьбе раненых им авроров. Ладно бы, ели это был бы Пожиратель. Тогда он мог себе сказать, что это война и врагов здесь не щадят. Но это был аврор. Ещё пару лет назад он чувствовал благоговение перед одним этим словом. Представитель закона, защитник добра – вот кем был для него аврор. А теперь он убил одного из них. Ведь, у него наверняка были дети, жена. Джеймс Тормэн исполнял свой долг, сражаясь с ним. И погиб. Но, сейчас об этом думать нельзя. «У меня не было выбора», — твёрдо сказал себе Гарри.

— Да, Рон, это была Sectumsempra, — сказал Поттер ровным голосом. – Да, это я его убил. И, Рон, боюсь, тебе тоже придётся это сделать. И тебе, Гермиона, тоже. Рядом со мной всегда находится смерть. Так было, есть и будет. Если вы к этому не готовы, то я вам как друг советую вернуться в свои семьи, к родным и не вспоминать обо мне и о том, что было.

Минуту в кухне стояла звенящая тишина. Потом Рон подошёл к другу и протянул руку. Поттер немного удивлённо пожал её. Потом Гермиона проделала то же самое.

— Ну, что ж, — сказал Уизли, будто ничего и не было, а он только продолжил прерванный разговор. — А что сегодня будешь делать ты?

— Я… — обречённый вздох. — Я пойду возвращать народу веру в победу, — Гарри нервно рассмеялся и встал из-за стола. Он испытывал огромное облегчение от того, что друзья не стали развивать тему убийства. Хотя и понимал, что когда-нибудь к ней придётся вернуться.

Надев плащ и попрощавшись с друзьями, он аппарировал в один из закоулков Косой аллеи. Заклинанием он вернул себе шрам и уверенно пошёл по улице. Людей было очень мало, почти все окна в магазинах были заколочены. Некоторые дома были разрушены. Здесь было несколько нападений за последний месяц, как сообщили ему друзья. Гарри в первый раз остро почувствовал, что идёт война. Война в полном смысле этого слова. Однако, пять-шесть человек на улице всё же были и это говорило о том, что люди ещё не сдались.

Эти самые несколько человек сейчас оторопело пялились на спокойно идущего по середине улице паренька. Гарри улыбнулся и кивнул им. Когда на их лицах появились улыбки, на душе у Поттера стало немного теплее. Дойдя до магазина близнецов Уизли, он остановился. Казалось, и не было прошедшего года. Всё также висела фиолетовая вывеска, а в самом магазине было полно народу. Именно это Гарри было и нужно. Он отворил дверь и вошёл внутрь.