Враги по наследству, или Медаль с двух сторон рассматривают (джен)

Так устроен наш белый свет

Там, где двое, для третьего места нет

Только в стенах моих нету места

Для этих двоих!

Король и Шут. Ответ — лютая месть!

В «Юной Рианнон» звенели рюмки, кружки и раздавался хохот женщин с мужчинами. В уголке кто-то бренчал на гитаре. Юноши и девушки постукивали каблуками и кружились в пышных юбках.

Официантки носились как ужаленные от стола к столу, от кухни к столам и от столов к кухни. Стаканы наполнялись быстрее, чем заканчивались кукурузная похлёбка или картофельный салат. Бармен выслушивал откровения про неблагодарных дочерей, жён, мужей, сыновей, политику и злобных начальников.

Люди всё прибывали и прибывали, да так, что яблоку уже негде было упасть. Нехилую часть «Юной Рианнон» занял экипаж «Золотой лани», который, кажется, отсюда не уходила все дни пребывания. Роберт пригубил кружку, облизнув губы. В эту же секунду перед глазами показалась сфера, из которой послышался ласковый голос: «Дорогой мой братец! Приезжай скорее, пожалуйста, плохо себя чувствую. Твоя Джун». Роберт с быстротою молнии протрезвел.

Квон Джун была его названной сестрой. Когда-то давным-давно они выступали в одном цирке. Роберт был подмастерьем фокусника, а Джун воздушной гимнасткой. Он защищал её от других цирковых детей, она штопала его костюмы. Ох, сердце его обливалось кровью, когда её шпыняли! А она лишь улыбалась, ставя очередную заплатку. Хоть что-то полученное от матери пригодилось.

После пожара, который устроил Роберт, друзья продолжили общение. Пусть он ушёл в мореплавание, а Джун стала швеёй. И, кажется, это даже больше сблизили их. Сферы, подарки из всех частей света, моральная и материальная помощь друг другу, пища и кров. Порой пираты подшучивали над капитаном за глаза, мол, такими темпами до свадьбы дойдёт — лишимся верного товарища. Но дружба только крепла.

Роберт прокрутил в голове эту фразу. В другой раз он сорвался бы с места и на всех парусах примчался бы к Джун. Но он вспомнил ещё о двух девушках, которые стали для него не последними в жизни.

Одной он как-никак обещал добраться до дома. Сама Гестия заслуживала этого, ибо ни разу за весь путь не подвела команду. Хотя пришла совсем недавно, а казалось, что она всю жизнь была с «Золотой ланью». Бросать её в десседийском захолустье попахивало бы неблагодарностью.

И Астра, которая до сих пор не выходила из его головы. Ох и лихо закрутилась эта интрижка! Роберт желал повторной встречи, завершения начатого. Продолжения отношений втайне от команды на берегу в конце концов. Дела суши были делами суши, хоть с одной, хоть с десятью общайся! Сами же пираты не раз обольщались на девиц, когда под ногами была не палуба, а земля.

Роберт помотал головой с характерным: «Бр-р-р!» и ткнул в бок Рага, осушавшего очередную кружку.

— Достопочтенный боцман, трезвейте скорее и другим посоветуйте то же самое. Мы идём забирать нашу дорогую Гестию.

— Роб, ей не пять лет! К тому же мы отчаливаем только завтра. Надеюсь, в трёх соснах не заблудится, найдёт порт.

— Мы идём за Гестией, — рыкнул Роберт.

— Ты на неё часом не запал? Как-то быстро с Астры переключился, — хихикал Джексон.

— Если ты не забыл, я обещал подбросить её до Лавмора. Пока Гестия там не окажется, она часть команды. Всё, хватит лясы точить, собираемся и идём к дому Астры.

— А, может быть, он под этим предлогом к самой Астре хочет зайти, — Ёнг шепнул на ухо Джексону.

Роберт пропустил это мимо ушей.

Слоняясь по городку, он не раз и не два видел доктора, поэтому знал дорогу к её дому. Он хотел было уединиться с Астрой, поговорить, но всё никак не решался. Возможно, теперь он нашёл бы минутку?

Пираты дружной гурьбой шли к дому Астры, но не нашли там никого, даже дверь была заперта. Заявляться в больницу не имело смысла — на календаре значилось воскресенье. Обойдя практически весь городок, Роберт хмыкнул.

— И где нам теперь её искать? Уверен, наверняка сбежала со своим дружком в Нарес. Твои выкрутасы не все стерпят, — пробасил Раг.

— Астра, по твоему мнению, тоже в Нарес сбежала?

— Кэп, но не на окраину же она пошла. Там дом шибко странный, магический. Не понаслышке знаю, сам ведь отсюда, — дрожал матрос-Десседи. — Это вы колдовать умеете, а я при оружии. Что, она монстров таблетками накормит?

В голове Роберта вспыхнул один из их с Астрой диалогов. В особенности про бывшего кавалера, который не скупился на грязные приёмчики.

— Окраина, говоришь? Значит, сходим. Знаете ли, нужно не только девушкам руки под юбки совать, но и слушать их, а ещё слышать.

«Надеюсь, ошибусь, и она действительно уехала на выходные в Нарес. И Гестия с Питером тоже. Хотя та бы предупредила, в этом плане она та ещё девка».

Пираты пожали плечами, но отправились в лесу. К удивлению всего экипажа того странного домишки не оказалось, словно и вовсе не существовало.

«Защиту поставили, гады, — думал Роберт, поднося пальцы к губам. — Ладно, посмотрим, что можно сделать».

Питер сидел, прижавшись к углу стенки, и тихо проводил пальцем по осыпающейся штукатурке. Он уже пытался снести стену с дверью всем арсеналом заклинаний. Без толку! За такие выходки он и Гестия получили очередную порцию тумаков и «бесплатный душ». Лишь Астра сидела тише воды, ниже травы. Так что же им было делать? Даже сферу с просьбой помочь не пошлёшь.

К вечеру один из прихвостней Мортена вывел Питера. Как оказалось, дверь открывалась только с внутренней стороны магией. Пинками конвоир повёл в тот самый подвал, где они сидели с Гестией. Теперь его освещал крохотный светошар.

Питер фыркнул на «конвоира» и рассмотрел Мортена ближе. От одного его вида хотелось отвернуться, не смотреть на него в принципе. Даже человеком его было сложно назвать.

— Садись, в ногах правды нет. Поговорим как мужчина с мужчиной.

— Я не хочу говорить с тобой ни о чём. Кроме одного, думаю, это понятно.

Мортен словно неглижировал это.

— Скажи, друг, есть ли у тебя какая-нибудь мечта?

Питер сидел с каменным лицом, а потом нахмурился. Ох уж эти уловки! Сейчас бы начались тирады на тему того, что у него, Мортена, тоже есть мечта. И для исполнения Питер должен был как-то посодействовать.

— Расскажи, чего ты хочешь. Нет, правда.

Питер поджал губы, и тогда Мортен потёр руки, произнеся:

— Значит, ты расскажешь мне всё сам!

Показалась фиолетово-зелёная вспышка — Питер пригнулся, но тут в его руках оказалась толстая книга. Он чуть не уронил её, ибо там было не меньше тысячи страниц. На переплёте красовались блестящие буквы: «Питер Боунс». Глаза полезли на лоб, а рот не закрывался — Питер пролистал страницы.

Слог оказался невероятно кружевным, хотелось смаковать каждую строчку, перечитывать. Кажется, ни один автор не использовал столько средств художественной выразительности на одной странице. Гиперболы, литоты, олицетворения, сравнения, метафоры, оксюмороны, парцелляции, синекдохи!.. Герои будто были настоящими людьми, от каждой искромётной шутки Питер готов был кататься по полу. Но самое главное был тот факт, что произведение было не глупой сказкой на страницу.

— Неужели это всё написал я? — он вытянулся. — И трёх предложений за последнее время выдавить не могу!

Мортен лишь хитро улыбнулся, и тут же из тьмы вышла необычайной, по мнению Питера, красоты девушка. На ней красовались высокие чёрные, как смоль, туфли. Платье на бретельках в тон туфлям облегало тонкую, как спичка, фигуру, подчёркивало декольте. Длинные волосы превращались то в блондинистые, то в каштановые, то в тёмные волосы и ниспадали на плечи. Не то зелёные, не то серо-голубые, не то карие глаза сияли точно флуоресцентные.

Звон каблуков раздался по полу, и девушка поцеловала Питера так сильно, как только могла. Она проводила пальцами по его по шее, щекам и прижималась всё сильнее. Питер вторил ей, гладил по бёдрам, уткнулся носом в волосы. Ах, что за безоблачное счастье!

Вдруг он вспомнил, что за всем этим наблюдал Мортен. Девушку как корова языком слизала, но вместо неё появились родители. Они в секунду обняли его с двух сторон.

— Сыночка, мы по тебе скучали!

— Расскажи, как ты, боец? Как успехи?

— Мама… Папа… — не верил собственным глазам Питер. — Вы живы, но как?

Это было лучше самого чудеснейшего сна. А даже если это был сон, то пускай он никогда бы не заканчивался. Питер предпочёл бы в нём остаться раз и навсегда.

— Какие чудесные желания и мечты…

Тут Питер зажмурил глаза и озадаченно оглядел всё вокруг. Слова Мортена будто вывели его из его из транса.

«Нет, родителей уже не вернуть. Внимание девушек ещё впереди. А книга… — в воспоминаниях промелькнула любимая книга Астры. — Необязательно писать что-то масштабное, чтоб быть хорошим автором! Как я раньше этого не понимал?»

Мортен рыкнул, и Питер застыл, будто обратился в камень. Раздался свист, и из-за спины Мортена появился неприметный тип.

— Я уж думал, он тебя раскусит, Морт. Очкарик, а нифига не видит, что колдую за тебя я. Так, что тут у нас?

Тип поводил руками над Питером, закрыв глаза, а потом выдал:

— У него есть тётка, Морт! Думаю, отдаст за него что угодно.

— Отлично, давай её координаты, Нокк. Через пару часов испытаем подружку.

Очнулся Питер лёжа в личной комнате-каморке. Всё тело болело и зудело, изнывало. Питеру казалось, что его раздавили как букашку. Вдобавок веяло холодом, отчего зубы выстукивали дробь. Он едва поднялся на локтях и прижался к стене.

— Гест… Астра… Вы там?

— Питер, что с тобой? Где ты был?

— Не знаю, ничего не помню, кроме того, как меня опять притащили в этот подвал.

— Возможно, кто-то из нас будет следующим.

Питер так и не понял, кто из подруг это сказал, но не прошло и часу, как рядом с каморкой Гестии раздалось: «Не упрямься!»

Снова конвоир, но в отличие от Питера Гестия рассуждала так.

«Если нас всё ещё не прикончили, то мы для чего-то нужны. Выкуп? Агата что угодно за Питера отдаст. У меня Ами с Рэнном и Дирком, акерлеи. У Астры тоже коллеги как минимум. Надо было раньше догадаться. Хотя б защиту поставить! Ладно, сопротивление — лучшая защита».

По дороге она вспоминала, как устроено это местечко. Слева от её кутузки комната с этой плохой компанией, дальше Астра и Питер. В конце коридор, в конце которого ещё одна комната с любителями чего покрепче. Ещё одна комната, кажется, бывшая кухня, за которой ещё два помещения. А ещё было нечто похожее на амбар, который вёл в подвал, где на полу уже расположился Мортен. Гестия только фыркнула.

Щёлк! Залилась плачем скрипка. Запылившиеся футболка и штаны превратились в словно с полки взятую зелёную акерлейскую форму. Как у Линции. Гестия только открыла рот, осматривая одежду. В кармане она нащупала удостоверение и не поверила глазам. В документе значилось: «Гестия Фрэнсис Филлис Джонсон. Следователь по особо важным делам».

«Нет, Гест, это всё неправда. Где ты, а где пятый ранг и важняки? До них как до Суито пешком».

Мортен заговорил как чревовещатель.

«Будешь хорошей девочкой — получишь свободу. Может быть, и станешь, тем, кем ты хочешь. Просто скажи, кто решится тебя вызволить. Разве ты не хочешь этого? Хочешь-хочешь, ещё как».

Гестия вдруг посмотрела на удостоверение, заулыбалась как дурочка.

Скрипка залилась ещё большим плачем, и Гестия наконец поняла, что это была за песня. Одна из её любимых о тоске по родине. Эту песню любил и Джонсон-старший, который однажды рассказал печальную историю. Конечно, без подробностей, чтоб не испугать крошку дочь.

Когда-то давно в Таретте, в не самые лучшие времена, жил маг. Он загубил кучу невинных детей: издевался над ними всеми возможными способами. Но одну девочку удалось спасти. В больнице её допрашивали акерлеи, но так грубо, будто она не была жертвой. Спустя пару дней девочка… всё же скончалась.

После этого рассказа Гестия выпалила: «Я стану акерлеем, и такого больше не произойдёт!» Грегори Джонсон только улыбнулся, а Гестия, пока росла, меняла решения как перчатки. То первая скрипка страны, то инженер, то ещё кто. Но потом всё же окончательно приняла решение: «Акерлей, и никто больше». Чуточку повзрослев, Гестия узнала мерзкие подробности и той, и многих других историй. Хотелось покарать огнём и мечом всех этих людей!

«Нет, акерлей не должен поддаваться уловкам. К тому же он наверняка всё это не сам делает. Слишком поздно свет заклинаний появляется», — Гестия стиснула зубы, а в голове родился великолепный план.

— Сыграй в ре мажоре, пожалуйста.

— Что? — покосился на неё Мортен.

Гестия сделала выпад и вытянула руку — за спиной Мортена показался Нокк. Так и знала! Мортен тут же подскочил и повалил Гестию на пол. Она извивалась, как змея, лягала противника. Но тот что было сил держал её с криками: «Нокк, быстрее!»

Опять оранжевое свечение, а Гестия заснула как убитая. Нокк сделал то же самое, что и с Питером.

— Резвая какая! И понятно: акерлейша. Ещё родня есть. В общем, разбогатеем. С Астрой твоей что? Ты, как я понял…

— С Астрой нужно будет попотеть. Возможно, даже, — Мортен покрутил рукой около головы. — И не один раз.

Нокк сглотнул, ибо никогда прежде он не изменял сознание полностью. В теории Нокк знал всю последовательность, но разве это одно и то же?

«Если бы всё было как с предыдущими двумя, то ещё ладно. Хоть деньги будут, а тут! Только жизнь человеку портить. Предупредить её, что ли? Протекцию поставить? Дать сбежать. Нет, Морт такому не обрадуется. Зачем только вписался? Убивать его тоже особо не хочется. Хотя лишаться доли и ждать, что на меня повесят этот притон из-за какой-то девки потом не горю желанием. Да и грех не попробовать новое заклинание!»

Когда Астру повели в подвал, то он брыкалась не хуже Гестии, но поделать с этим ничего не могла. Конвоир сжимал руки сильнее.

«Что он от меня хочет? Астра, как будто ты не знаешь. И его ведь не переубедишь, даже не притворишься пай-девочкой».

Наконец Астра плюхнулась на грязный пол, а Мортен придвинулся к ней ближе.

— Ты и не представляешь, как похорошела, — он погладил её по щеке. — Хочешь бросим всё это, по правде создадим фонд? Давай! Я сделаю всё ради тебя, милая. Все эти годы я любил только тебя и никого больше.

— Нет, Мортен, не притворяйся. Всё, что тебя интересует, так это деньги. И всегда интересовало! Скажи, зачем всё это? Знаю, ты всю жизнь мечтал о юридическом. И мог бы…

— …если бы постарался? — вспыхнул он.

— Если не зацикливался бы, нашёл другие выходы, кроме вот этого, — Астра ткнула пальцем в потолок. — К тому же я не могу ответить взаимностью.

Щеки стали краснее красного, а сама она отвела взгляд в сторону.

— Да что ты можешь понимать! Поступила с первого раза туда, куда хотела. Значит, у тебя кто-то есть? Не говори, я сам всё сейчас узнаю, — чуть ли не стукнул кулаком Мортен, а после взмахнул рукой.

Лиловая вспышка, и перед Мортеном вспыхнула панорама воспоминаний Астры. Руки, ложащиеся на грудь, объятия и страстный поцелуй, какой бы он никогда не получил. У Мортена чуть ли пар из ушей не пошёл. Да как Астра посмела предать его? Мортен бережно хранил любовь к ней, ни о ком не думал, а она сбежала к его ровеснику-мореману.

Он проделал движение рукой, и появилась грязно-жёлтая стрела, которая впилась в грудь Астры и исчезла там.

Послышался визг, Астра корчилась от боли и извивалась. Она чувствовала, будто её разбирали по частям, будто ломали, разрушали до основания и снова собирали.

Нокк вышел из укрытия и провёл рукой над лбом: «И всё же мы не убиваем её, а только меняем сознание». С души как будто камень упал, но лишь на мгновение.

— И ты думаешь, что это поможет?

Роберт подул на ладонь, и с её поверхности показался клубок тумана. Он с каждым разом становился всё больше и больше, окутывая дом молочной пеленой, предавая ему очертания. Как оказалось, пираты стояли аккурат перед входом. Теперь осталось самое главное — спасение друзей.

Послышался звон сабель, а за ним будто звук порванной тетивы: невидимость спала. Пираты всей гурьбой кинулись в здание, Роберт отдал приказ: «Найти всех». Экипаж «Золотой лани» бросилась во все стороны, перепрыгивая через балки, обломки стен и топча пробившуюся растительность. Тут тянуло промозглой сыростью, холодом. Пираты поднимали пыль, от которой чихали, но загоняли в прибежища пьяниц, вылезших на шум. Раздавались вопли, грохот, но Гестию и Питера нашли быстро.

— А где Астра? — выпучил глаза Роберт.

— Предположу, что в подвале, — кашлянула Гестия. — Он в той стороне.

— Ха, туда Ёнг с Джексоном отправились. Опоздал ты, герой-любовник! — хихикнул Раг.

Роберт скорчил рожу: «Выводи ребята, я пока подсоблю Ёнгу и Джексону».

Астра уже не кричала, а сидела перед Мортеном и Нокком, схватившись за голову.

«Ты его любишь, ну просто обожаешь! За ним как за каменной стеной. Огромный фонд, помогающий людям, животным. Всё это — ваша совместная работа», — скрипело что-то внутри.

«Нет, не люблю. Когда-то да, но уже ничего от этого не осталось. Мне не нужен никакой фонд, я помогаю людям каждый день! И сама много жертвую в другие. С Мортеном я только опущусь на дно!»

— Долго она ещё будет?

— Смотря насколько хватит её сопротивления. — Нокк прислушался. — Что там за шум?

Тут люк подвала пробили Ёнг и Джексон. Ёнг кинул в Мортена и Нокка паутину, и сообщнику тотчас прилипли к полу. Джексон же подхватил Астру, Ёнг чуть левитировал её конечности. Вместе пираты вытащили доктора наверх, где уже Роберт уже кричал: «Парни, скорее!»

Мортен и Нокк еле-еле выбирались из паутины, а пираты уже мчались во всю прыть. Кажется, они собрали все косые взгляды, но оказались на корабле. И вскоре «Золотая лань» покинула причал.

Ёнг положил Астру, что лежала чуть ли не бездыханно, на капитанскую кровать. Но вдруг доктор очнулась, сощурив глаза.

— Р-роберт?

— Я, конечно, понимаю, что «вы все на одно лицо», но не настолько же! Или уже забыла, как твой амант выглядит? Ладно, прости. Здесь он, ухожу.

Роберт присел на корточки и схватил Астру за руку.

— Плохо… Будто из меня все соки выжали, — она приподнялась на локтях и сорвала с шеи ключи.

Он подобрался к ней настолько близко, насколько возможно.

— Ты слишком сильная. Прям сильная-пресильная, — он обхватил её руку.

Глаза его блестели как никогда ярче, ярче всех монет, что он добывал.

— Спасибо, но Мортен… Он будет преследовать меня, пока не успокоится. Как только вернусь в домой, он придумает что похитрее.

— Это мы придумаем, как насолить ему, обязательно что-нибудь придумаем.

— Роберт… Выброси их за борт, пожалуйста. Что угодно, лишь бы их не было.

Ему не нужно было повторять два раза, поэтому махом раскрошил ключи и мягко коснулся её губ.

Нет, он не собирался целовать жадно, страстно, не собирался «выводить их отношения на новый уровень». Нет, она вся ослабшая, забитая после заклинаний, голодная, холодная и грязная. Нужно было просто показать, что он здесь, рядом и никому не даст её в обиду. Он всегда успел бы всё остальное! И Астра почувствовала это, чувствовала всю ту любовь, которую давал Роберт. Пусть и боялся сказать одну вещь, которая сильно ударила по нему.

Пристань уже казалась маленькой точкой. Роберт и Астра вышли на нижнюю палубу, где Раг протягивал Гестии скрипку.

— Это с нашего прошлого улова. Думали сбагрить куда, но Роберт решил оставить. А пока вас не было, сказал подарить. Для тебя Питер тоже кое-что будет, но позже.

— Ого! Спасибо огромное. Мою наверняка завалило… — Гестия опустила голову, воспроизводя нечто грустное.

— Гестия, а сыграй в ре мажоре? Пожалуйста, — прошептала Астра. — Скажи, ты на меня не в обиде? Ну за…

— В ре мажоре? — улыбнулась Гестия, и тут же послышалась радостная мелодия. — Нет, не в обиде.