Холодно и грустно, закутаюсь я в шарф.
Мне одиноко и пусто, от этого устав
Решила опробовать шутить каламбуры,
Как и один скелет комедийной натуры.
Но я не умею шутить и улыбаться,
Мне через силу приходится смеяться.
Я не умею прикалываться и задирать.
Не умею грубить и других обижать.
Я считаю это довольно не правильно,
Идти против настоящей морали.
Я пыталась научиться весело шутить,
Чтобы о нашем заточении забыть.
Единственный друг лишь рядом со мной.
Он странный немного, но вовсе не злой.
Иногда говорит он странные вещи,
Иногда пытаясь казаться зловещим.
Но я то знаю, что он добр внутри.
И любит говорить о себе "мы".
Странный этот монстр, конечно,
Но со мной он ласковый и нежный.
Вместе к Гриллби мы иногда ходим.
Шуточные беседы вместе заводим.
Общаемся с монстрами мы иногда,
Но только вдвоем мы всегда.
Он ко мне странно привязан,
Будто кем-то приказами навязан.
Я стараюсь об этом шутить,
А он слушать и говорить.
Устремляя взгляды в большой потолок,
Славный мышонок здесь не одинок.
Собравшись однажды мы у костра,
Обсуждали мы сплетни как и всегда.
В эти дни совершенно не важно,
Грустный, смешной или отважный.
Пока мы держимся вместе одной семьёй,
Становиться не важным заточение под землёй.
Огненный Рушь мне однажды сказал,
Готовиться к неожиданным переменам.
Но до тех пор тот день пока не настал,
Провожу по обычному наше с ним время.
Монстрёнок иногда к нам приходит,
С Рушь у них общего странного много.
Он странные беседы порой с ним заводит,
Будто готовясь к чему-то у края порога.
Я не смешная, не умею шутить,
Сколько пытаюсь, выходит не очень.
О странных вещах не могу говорить.
Надеюсь присутствием ничего не порчу.
Нам весело вместе время так проводить,
Но к чему мне готовиться я точно не знаю.
Я побаиваюсь у Рушь всё расспросить.
А иногда обо всём совсем забываю.
Однажды пойму, что он имел в виду.
А пока свой взгляд в потолок устремлю.
Хочу увидеть загадочное солнце и небо,
Настоящие звезды, рассыпанные в синеве.
Услышать истории, где быль и где небыль,
И хоть раз по настоящему посмеяться мне...