На границе Рассвета и Тьмы. (окончание, главы 28 - 48) (гет)

Глава 39

— Таким образом, — адмирал Джосс переключил консоль, выделив на выведенной над большим круглым столом голографической карте трёхмерную область, и обернулся к присутствующим, — мы уверены, что в настоящее время нами проверены и зачищены собственно система Квенн, кластер Валлуск и сектор Фериэй. Завтра к этому времени будут проверены и зачищены сектор Каламит, включая Топраву, системы Арда и Явин, что позволит полностью закрыть сверхсектор Сверкающий Бриллиант. Передвижение по гипермаршрутам в этих регионах разрешено только по специальным пропускам. Для контроля движения по гипермаршрутам мы используем системы Сканг-Линнера, позволяющие обнаруживать сигнатуры гиперпереходов на расстоянии сорока тысяч кликов. Без нашего ведома никто в эти системы не входит и не выходит из них, если только не рискует двигаться вне проложенных гипермаршрутов. В общей сложности мы исключили из области поиска около пятидесяти систем. Однако, по мере удаления от станции Квенн зона поиска быстро увеличивается, поэтому для мониторинга и контроля за зачищенными регионами нами предлагается задействовать местные и планетарные силы, переподчинив их военному командованию.

— Использование местных сил безопасности вызовет распространение слухов, — сказала Мара.

— Не понимаю, в чем проблема? — сказала Кирия Д'Арка, обратив на себя внимание Мары, вновь насторожившейся, ввиду её собственного состояния.

Со свойственной ей настойчивостью Императрица посещала все рабочие встречи, включая совещания командного состава. Впрочем, она по-прежнему безупречно исполняла свою роль, с идеальным самообладанием маскируя отсутствие Люка, несмотря на личное мнение на этот счёт. Конечно, в сложившейся ситуации присутствовал скрытый элемент борьбы за власть: Д'Арка пользовалась непоколебимой поддержкой Королевских Домов, а Мара, опираясь на Рейсса, Арко и Джосса, располагала доверием военных. Но было и глубинное понимание, что если и существуют смягчающие обстоятельства, то именно сейчас, благодаря им, по некоему негласному соглашению, старые обиды отложены в сторону.

Более или менее.

— Я не намерена обострять ситуацию, предавая её огласке, — решительно заявила Мара, — по крайней мере, до тех пор, пока мы не будем вынуждены.

Адмирал Джосс, слегка подтянувшись, посмотрел на Мару:

— При всём уважении, госпожа Регент, слухи ходят уже сейчас. Только сегодня я лично санкционировал перевод со штатных позиций более шестисот кораблей линии⁽¹⁾. Я уверен, что генерал Рейсс подтвердит то же самое в плане воинских частей и живой силы, как и коммандер Арко. Если мы хотим поддержать существующий темп, то нам нужны соответствующие силы и средства.

Мара закусила губу. Все смотрели на неё. С детства её учили думать по-военному, поэтому данные о том, что необходимо, были ей совершенно ясны. Но теперь ей нужно принимать во внимание политический и гражданский аспекты, а эта мутная водица — источник ненужного ей напряжения. Впрочем, они наконец-то начали разбираться с этой проблемой, исключили из расследования огромные участки пространства, и она совершенно не желала препятствовать или останавливать эту работу.

— Действуйте, — наконец сказала Мара.

— Должен предупредить, мэм, что через три дня мы будем испытывать недостаток крейсеров-заградителей⁽²⁾, чтобы гарантировать полный контроль над гиперпространством в зачищенных регионах, — серьёзно сказал Джосс.

Мара повернулась к Арко, которому было поручено решение этой проблемы, когда наметился прогресс в ходе поисков.

— В общей сложности мы реквизировали сто семь корпоративных заградителей, на данный момент это всё, что мы смогли получить. Ни один из них не соответствует военным стандартам, и им всем требуется сопровождение Звёздного Разрушителя. Но при нынешних темпах расширения поисков они позволят нам обеспечить контроль над зачищенными системами в течение ещё трёх дней, — доложил Арко, глядя на экран датапада, — далее, мы рассматриваем возможность использования мобильных гравитационных платформ, в частности, для контроля гиперпутей. Кроме того, мы разрабатываем стратегическую систему размещения, которая позволит нам высвободить часть военных заградителей из уже зачищенных систем, основываясь на том, что в окружающие их регионы будут контролироваться заградителями.

— Когда реквизированные заградители будут на местах?

— Девяносто коммерческих заградителей уже в нашем распоряжении и направляются на свои позиции. Остальные будут отправлены завтра. Из двухсот гравитационных платформ шестьдесят буксируются различными реквизированными транспортами. Однако, в некоторых системах, чтобы обеспечить охват аналогичный тому, что обеспечивает военный крейсер-заградитель, потребуется установить несколько платформ.

Мара поднялась, и все участники совещания встали тоже. Никогда она к этому не привыкнет.

— В таком случае, полагаю, что на сегодня мы закончим, господа. Следующий доклад в ноль-шесть ноль-ноль завтра. Отдохните немного, но, если получите какие-то результаты, сразу же доложите. Спасибо.

* * *

Выходя из командного центра с Нейтаном на хвосте, в который раз Мара вспомнила вечное недовольство Люка тем, что он не может больше времени проводить с войсками на фронте. В душе он всегда был человеком действия, солдатом на передовой. И хотя его способность добиваться результата легко переросла в лидерство, он не стал от этого менее удручён ограничениями своего положения, как и Мара сейчас. Всё, чем она занималась сегодня, было организацией. Она могла заниматься организацией, могла делать это хоть с закрытыми глазами, но это не было её сильной стороной, и каждый прошедший день приносил ей всё больше неудовлетворённости.

Нейтан остановился рядом с ней, и Мара, не поворачиваясь, сказала:

— Нейтан, если ты спросишь меня, ела ли я за последние три часа, я сделаю тебе больно. Может быть, даже что-нибудь сломаю.

— Ты же знаешь, что тебе нужно есть понемногу, но часто, — ответил невысокий медик, понизив голос, чтобы не было слышно.

— И что, — проворчала Мара, — ты прочёл статейку о беременности и стал теперь экспертом?

— Вообще-то я прочитал девять работ. А это, по-моему, на девять работ больше, чем ты, так что да, я в теме, — с уязвлённой гордостью заявил Нейтан.

Днём он наконец-то подобрал лекарства, которые помогли Маре справиться с тошнотой, и ненадолго стал её героем. Потом начал приставать: поела ли она? Когда? Что? Сколько? Всё ли было сбалансировано? Нужно ли ей отдохнуть? Как она себя чувствует, нужно ли ей что-нибудь?

Получив полезное дело, на котором можно было сосредоточить свои способности и внимание, он, казалось, вновь обрёл ту смесь невротической тревожности и напускной уверенности, которой он всегда так неподражаемо жонглировал. Как только они оба узнали о беременности Мары, Нейтан однозначно решил, что в отсутствие Люка ответственность за ребенка будет нести он. И это сводило Мару с ума.

Особенно, когда ей приходилось иметь дело со всеми этими хаттовыми гормонами, бушевавшими как ураган, бросая её из крайности в крайность в течение одной минуты.

"Ну и, скажем прямо," — размышляла Мара, испытывая в этот момент прилив горького веселья: "с точки зрения этих непредсказуемых качелей⁽³⁾, сейчас не самая благоприятная ситуация для поиска эмоциональной стабильности".

Задолго до того, как услышала шаги, она ощутила вспышку лёгкой паники. Обернувшись, она увидела, как один из офицеров разведки Арко буквально бежит к ним по коридору. Больше всего её встревожило, что он не остановился, достигнув Арко... он по-прежнему бежал к Маре. В трёх шагах от неё он резко сбавил шаг, неуверенно оглянувшись на Д'Арка. Так, что, когда он начал докладывать, его слова, несомненно, были обращены к Маре, хотя остановился ближе к Императрице.

— Госпожа Регент, у нас кое-что есть.

— Местоположение?

— Нет, мэм.

— A,.. — Мара проглотила слово, которое едва не произнесла вслух: тело.

— Есть новости? — быстро подошла Д'Арка.

— На военную базу на полуострове Тарн была доставлена некая посылка. Несколько минут назад её доставили во Дворец.

* * *

Мара запыхалась, почти бегом добравшись до кабинета разведки в Северной башне. К её приходу посылка уже была проверена, исследована на ДНК, внешняя упаковка — простой флимсипластовый конверт — была снята, на прозрачном подносе на столе Арко осталось только содержимое. Мара прекрасно знала, что ей следует подождать, что криминалистам нужно дать столько времени, сколько потребуется, но измятый, заляпанный кровью лист флимси явно был обёрнут вокруг чего-то небольшого и круглого... она не смогла сдержаться.

— Конверт адресован Императрице, — продолжал офицер разведки, не обескураженный тем, что первой пришла Мара. Являясь структурой военного ведомства, разведка решительно поддерживала авторитет Мары. Офицер добавил:

— В казармы штурмовиков он был доставлен дроидом-посыльным местной автоматизированной службы доставки.

Мара взяла небрежно смятый листок, из которого что-то выпало... Но она поймала это другой ладонью... измазанный камень лишь раз блеснул отражённым светом.

Это было кольцо Люка. Множество воспоминаний нахлынуло при виде него... Как он прижимался к ней в их пристанище на борту "Патриота", когда она спросила его, откуда оно... Как он постоянно большим пальцем крутил кольцо на мизинце — неосознаваемая привычка. Он никогда не снимал кольцо, никогда.

Как и флимси, в который он был завёрнут, кольцо было измазано ржаво-красной засохшей кровью, запёкшейся в резном креплении.

Где-то вдалеке она услышала голос Нейтана:

— Кровь?

— Был проведён анализ обёртки. Кровь Императора.

Мара всё смотрела на кольцо, когда почувствовала, а затем и услышала волнение в соседней комнате. Она не обернулась — взгляд и мысли были прикованы к кольцу, к Люку...

— Сэр!

Рядом с ней повернулись Арко и Нейтан. Лишь спустя несколько секунд Мара смогла собраться с мыслями и обнаружила, что комната вокруг неё опустела. Уже нельзя стало игнорировать усилившийся шум в соседней комнате. Она вошла туда, и все замерли. Воцарилась зловещая тишина.

Все столпились вокруг одного стола. Голопроектор на нём мерцал застывшим изображением...

Чувствуя головокружение, стиснув в руке кольцо Мара подошла.

— Включи.

— Мара может,.. — подался ей навстречу Нейтан.

— Включи.

Коммандер Арко включил голопроектор и серьёзным голосом прокомментировал:

— Несколько минут назад видео было обнаружено в ГолоНете и переслано в разведку. Сейчас мы пытаемся отследить его источник. Мы просмотрели исходный код, но, насколько мы можем судить, это уже шестая или седьмая копия. Голос за кадром синтезирован, от имени Альянса повстанцев заявляет об ответственности, а также...

Он замолчал... Мара смотрела, затаив дыхание. На экране показалось тусклое изображение грубо залитого белёсого пола, потёртого, местами измазанного чем-то скользким и тёмным. На нём с закинутыми за спину руками, лицом вниз, в неудобной позе лежал мужчина. Сзади на воротнике его помятого, выцветшего лётного комбинезона выделялось размытое пятно... пятно крови.

Мара схватилась за живот, почувствовав вдруг, что ей становится трудно дышать.

Когда картинка наехала на неподвижного мужчины, нога в сапоге несильным пинком перевернула его бессознательное тело...

Люк... с лицом, покрытом свежими, не зажившими ранами, залитым тёмной артериальной кровью, со сломанным носом и закрытыми глазами. Перепачканная кровью Люка мужская рука схватила его за кисть и стянула с пальца кольцо. Судорожно сжатое Марой сейчас кольцо, больно врезавшееся в её ладонь.

Это было похоже на удар по всему телу. Боль стала настолько сильной и глубокой, что выбила из лёгких воздух. Кровь отхлынула от головы. Пошатнувшись, она отступила на шаг и, чтобы устоять пока звучал синтезированный голос, опёрлась о другой стол.

"...смотрите на кадры с коррумпированным и своекорыстным человеком, потратившим годы на возвышение себя и своей личной власти. Это время закончилось. Альянс за восстановление Республики положил этому конец. Через семь дней мы окончательно покончим с несправедливой системой абсолютной власти Империи, которую мы разделим со всей Галактикой. Перешлите это обращение другим."

Мара оцепенело смотрела, как мелькнул и застыл последний кадр. Все ужасные предчувствия последней недели стали реальностью.

— Ни условий, ни требований? — за грохотом крови в её ушах голос адмирала Джосса казался далёким и пустым шорохом.

— Нет никаких условий, — серьёзно сказал Арко, — зто не предложение вступить в переговоры, это объявление о том, что будет сделано... публично.

— Сколько всего копий этого? — резко поинтересовался Клем, — пожем ли мы как-то вычленить и удалить это?

— Мы сейчас выясняем, сэр…

На экране сменилось изображение... Мара увидела, как человек за консолью наклонился, подперев голову рукой:

— По предварительным оценкам, на данный момент около семидесяти или восьмидесяти тысяч... и продолжает расти. Это расходится по всему ГолоНету... Это вирусная рассылка.

* * *

Растерянная и смятенная, Кирия Д'Арка стояла, прикрыв рот изящной ладошкой. Пока воспроизводилась запись, она пыталась скрыть шок, смутно ощутив, как из её поля зрения исчезла Мара Джейд, и куда-то делся врач Халлин.

Кольцо Люка... Она хорошо его помнила — тяжёлый синего, даже ближе к индиго, цвета камень в оправе из полированного перенниума.

Перстень Императора, доставленный сюда завёрнутым в мятый листок флимсипласта... будто он ничего не стоит... будто он ничего не значит... Заляпанный и перепачканный чем-то тёмным, засохшим, красно-коричневым. Лишь через секунду после того, как кольцо выпало из флимси в руку Джейд, Кирия осознала, чем это было.

Кирия покачала головой, возмущенная и тем, что кто-то так поступил с Императором, и тем, что они решились разослать это головидео на всю Галактику, а потом ещё и отправить кольцо ей, его жене. Как они посмели.

Она задумалась, оценивая масштаб своей реакции, свой гнев, свою ярость по поводу просмотренного головидео, при виде крови на перстне Императора, её резкого контраста на фоне блёклого, мятого листа флимсипласта...

Повернувшись к своему секретарю⁽⁴⁾, она быстро приказала:

— Соберите Императорский совет. Они немедленно должны собраться в зале Совета. И передайте Даско, что бы направил вызовы всем представителям Королевских Домов в столице. Они должны прибыть до полуночи, — пока говорила, Кирия успела снять с пальцев все кольца с множеством камней.

Ничего бы этого не случилось, если бы он послушал её... Если бы он арестовал предателя Рииса, когда узнал о его измене... если бы она хоть когда-нибудь со стороны Императора услышала доводы в пользу быстрых и решительных действий. Но дело было сделано... Сейчас всё раскрылось. Правда вышла наружу. И она могла сделать то, для чего, как она всегда считала, её сюда призвали⁽⁵⁾.

Она повернулась к Джейд:

— Я смогу обратить это в нашу пользу. Если ты мне позволишь.

На лице проступили эмоции, которые Кирия хорошо понимала. Джейд колебалась лишь пару секунд:

— Рассказывай.

* * *

Спустя несколько часов Кирия стояла у дверей роскошного Зимнего зала — официальной приёмной, расположенной рядом с с залом Императорского совета. Сквозь кессонные потолки мягкий свет падал на обитые светлым шёлком стены, на позолоченную мебель, крытую бледно-кремовой тканью. Всё пространство зала было пронизано светом, белым на белом, безупречным и величественным.

Связались со всеми влиятельными членами всех, имевших резиденцию на Корусканте, Королевских Домов. А ежели вы получаете вызов из Императорского Дворца, вы не отказываетесь. Разумеется, они видели, все уже видели короткую запись... Она распространялась в ГолоНете, неудержимо, как лесной пожар. Но никто ещё не знал правды... никто не был уверен.

Это её среда. Это её сила. Она знает этих людей... Она знает, как они думают, знает, как реагируют, знает, что они уважают и какие страхи никогда не озвучивают. Вздохнув, прижав к груди сжатую в кулак ладонь, она шагнула, и широкие высокие двери бесшумно распахнулись.

Кирия шла по длинному залу одна, без свиты. Ничто не нарушало её одиночества... И она была в белом. В белом, который она не носила уже много лет. Простое, но изящное платье, поверх него — тяжёлая, изысканная, но сдержанная бледно-серая мантия, как и девственная белизна зала, выбранная очень тщательно.

Всё было точно срежиссировано, чтобы впечатлить и повлиять на присутствующих, и исполнено на понятном им языке.

В воцарившейся в зале тишине собравшиеся сановники, с должным уважением расступившись, предоставили ей широкий проход, по которому она шла с высоко поднятой головой, как истинная Императрица. Пройдя до конца зала, Кирия встала у края, специально установленного для сегодняшней сцены, большого белого базальтового стола. Она мельком взглянула на стоявшую поодаль во главе собрания Мару Джейд — наглядное доказательство единства Двора во времена потрясений. Повернувшись к залу, Кирия на несколько секунд выдержала паузу, более для эффекта, нежели для чего-то ещё. Она была уверенна, что уже полностью владеет всеобщим вниманием...

Шагнув к безупречно белому столу, она раскрыла сжатую в кулак руку и высыпала её содержимое...

На белую столешницу звонко упал перстень Императора, всё ещё покрытый засохшей кровью. В кольцо был вложен флимси, в который он был завёрнут, и при падении перстня лист выпал и развернулся. Широкое, размазанное пятно крови впитавшейся в него резануло тёмно-рубиновым контрастом на белоснежной поверхности.

Лесным пожаром по толпе пронёсся ропот потрясения, постепенно нарастая, становясь всё громче и более негодующим.

И Кирия поняла, что она их получила. Даже без речи, которую она собиралась произнести. Она знала, что вызвала их возмущение и гнев. Что они пойдут за ней и будут держаться вместе, сомкнут ряды против внешней силы, посмевшей угрожать их Государю — воплощению их обычаев, их условностей и их образа жизни.

Она ожидала несколько минут, пока ропот превращался в слова, затем в выкрики... дождалась, пока шум постепенно утихнет.

— От имени Императора благодарю вас за присутствие сейчас здесь... За ваше праведное возмущение таким поворотом событий... За ваше единство, за вашу поддержку, за вашу силу...

* * *

Это была речь, которую написали и довели до совершенства девять надёжных сотрудников... Речь, сконцентрировавшая реакцию присутствующих и усилившая поддержку Королевских Домов наряду с уже разъярёнными военными. Речь, которая вдохновила верных и ободрила всех.

Как и было предусмотрено в этом тщательно спланированном мероприятии, Кирия произнесла речь, взяла кольцо, надела его на палец своей теперь уже ничем более не украшенной руки и вышла...

А забрызганный алыми пятнами флимсипласт остался на безупречно белом столе, что явилось столь же убедительным доказательством, как любые слова, которые могла бы произнести Императрица.

* * *

Сперва сообщения поступали понемногу, одно-два по дипломатическим каналам, от тех, кто присутствовал в Зимнем зале. Затем посли по три, четыре, восемь, потом по двадцать — по мере распространения по ГолоНету и среди Правящих Домов записи и вестей о том, что произошло во дворце. И каждое входящее сообщение выражало одно и то же — возмущение. Королевские Дома делали единственное, чего от них можно было ожидать всегда: они сплачивали ряды вокруг одного из своих, объединившись в защиту Императора. Он священен и неприкосновенен. Его статус выше всяких мелочных интриг.

К рассвету для обработки поступающих верноподданнических сообщений была выделена комната. Потом ещё одна. Потом ещё... Главы всех Семей объединились ради поддержки Императора, которого теперь они считали одним из своих.

По мере распространения известий, сообщения в неожиданном количестве поступали и из других источников: от представителей планет, губернаторов систем, правящих советов.

Всесторонняя поддержка, все, что можно было предложить. Их собственные системы были мобилизованы, гражданское население поднято на помощь, возмущение разжигалось и подпитывалось. Нелюди⁽⁶⁾ были в ярости — Император, вернувший им права, свободу и достоинство, теперь нуждался в них. Их собственная территория обыскивалась: не было ни безопасного района, ни убежища для тех, кто совершил это деяние.

Секретариаты работали круглосуточно, принимая звонки, заявления о солидарности, лояльности, безоговорочной поддержке.

* * *

По уже сложившейся привычке Мара и Нейтан сидели в кабинете Люка, просматривая поступающую информацию, поскольку количество обращений продолжало расти. Маре пришлось признать, что Кирия совершила ошеломляющий по своей эффективности переворот. Она отлично сыграла на известную ей публику, и результаты получились невероятными. Но и широкие слои населения были возбуждены провокационным головидео, причём с никем неожиданными страстью и возмущением.

Привыкшая к играм, Алая Императрица отменила все публичные мероприятия, но всё же несколько раз в день позволяла увидеть себя... Всё ещё одетую в белое, по-прежнему носящую единственное кольцо — живое воплощение решимости народа. Мара понимала, что эта конкретная победа полностью принадлежит ей.

И она понимала почему. Кирия добилась столь многого, потому что играла на своих преимуществах... что порождало вопрос: почему Мара не делала того же?

Заглянул адъютант, чтобы доложить о прибытии Императрицы. Когда с присущим ей изяществом вошла Кирия, то, по крайней мере, ей хватило приличия выглядеть усталой, подумала Мара.

Всегда соблюдающая протокол, на котором выросла, она вежливо поклонилась Маре:

— Я зашла спросить, слышали ли Вы о флагах, госпожа Регент?

— Флаги?

На губах Кирии едва заметно промелькнула грустная улыбка:

— Как мне сообщили, по всей Галактике приспущены все флаги систем, Домов и планет — все флаги, кроме Лоррика Императора.

Лоррик — флаг Люка, который всегда развевался над Дворцом, когда он находился в резиденции, и, к его огорчению, красовался на большинстве правительственных звездолётов, на которых он путешествовал.

Так как частью композиции флага было изображение венка из лорриковой ивы, со временем флаг Люка стал известен в Галактике сперва как Лоррический флаг, а сейчас — просто Лоррик.

Когда его назвали наследником, он отвергал саму идею герба, считая её претенциозной и неловкой. Мара уговорила и фактически заставила его выбрать герб. Втайне она часто задавалась вопросом, уделил бы он чуть больше времени выбору герба, если б знал, что так часто будет видеть его в будущем... скорее всего, нет.

И тут же в памяти Мары всплыло ещё одно воспоминание, пронзившее её сердце безысходной печалью: как Люк дразнил её, когда она пыталась заставить его сделать выбор. Язвительная ухмылка игравшая на его лице, когда он спихнул ответственность Нейтану с напутствием: "Выбирай тщательно — однажды ты полетишь приспустив его".

Достаточно было взгляда на лицо Нейтана, чтобы понять — он вспомнил те же слова.

Как всегда проницательная Д'Арка вклинилась в её мысли:

— Я распорядилась приспустить над Дворцом все флаги, кроме Лоррика Императора до... до его возвращения.

Мара, взглянув на неё, озвучила возникшую мысль:

— Откуда это пошло?

— С Королевских Домов, мэм.

— Неужели? — спросила Мара, — это случайно не с Борлеяса пошло, не так ли? Или Комменора, а, может быть, Тейра?

При упоминании планет, контролируемых Домом Д'Арка, Кирия улыбнулась:

— Трудно сказать, откуда начинаются подобные вещи, — непринуждённо ответила она, — однако, это не началось ни с одной из планет, находящихся под прямым контролем Дома Д'Арка... Я бы никогда не позволила себе подобной дерзости.

Услышав столь обтекаемый ответ, Мара прищурилась, вновь убедившись в остроте дипломатического таланта Кирии. Безусловно, она была достаточно умна, чтобы исключить любую прямую связь, наверняка сперва попросив об этом кого-нибудь из представителей Домов, имеющих не столь очевидные связи с Д'Арка. Сфера влияния Д'Арки оватывала как брачные связи со многими известными Королевскими Домами, так и связи среди видных военных. И Д'Арка не преминула заручиться любой поддержкой, чтобы любой аспект этой конкретной битвы повернуть в свою пользу — а значит, и в пользу Люка.

— Думаете, это может помочь? — спросила Мара.

— Это распространившееся по всей Галактике недвусмысленное проявление лояльности, открытое заявление, принять участие в котором, почувствовать себя причастным к нему сможет любой. Что-то, что на подсознательном уровне будет ощущаться повсюду, от Корусканта до Аммууда.

— Вернёт ли это его? — Мара знала, что это мелочно, но уже пятый подряд рассвет она встречала после бессонной ночи, и она смертельно устала.

— Это всех и каждого заставит помнить об этом.

— Думаю, что это делает распространённое Мадином головидео, — с горечью сказала Мара.

— Опубликованное Мадином головидео сделало эту солидарность возможной, — твёрдо сказала Кирия, — оно многое сделало возможным. Если бы оно не было таким... спорным, наша задача была бы гораздо сложнее. Как бы то ни было, оно может повернуть общественное мнение против Восстания — и где они тогда будут прятаться? На самом деле, это может переломить ситуацию по многим направлениям.

Мара расправилась:

— Не всё в жизни сводится к борьбе за популярность, Ваше Превосходительство.

Кирия вздёрнула подбородок:

— Я разочарована, госпожа Регент... Я думала, вы его лучше знаете.

Мара вскинула на неё жёсткий изумрудный взгляд:

— Я знала его гораздо лучше, чем Вы, Ваше Превосходительство. До сих пор знаю.

Кирия сверкнула холодной, жёсткой улыбкой:

— Не всё в жизни сводится к борьбе за популярность, госпожа Регент. Я утверждаю, что мне известны цели политики Императора. Полагаю, мне известна часть его намерений, а, следовательно, то, что ему нужно для достижения этих целей. И простите меня, госпожа Регент, но я верю, что если бы сейчас он был здесь, он бы считал эти цели по-прежнему первостепенными. Именно это сделало его Императором. И когда он вернётся, помоги мне Сила, если я в его отсутствие не воспользуюсь всеми возможными плодами этой преданности. Он уже заплатил за неё высокую цену, и я считаю своим долгом убедиться, что за эту плату он получит всё до последней унции, госпожа Регент.

Когда собравшись уходить, д'Арка чопорно поклонилась, Мара невольно обратила внимание на её руку с единственным одетым на ней кольцом — кольцом Люка. Единственным заметным украшением, которое, как она утверждала, она не снимет до его возвращения.

Почувствовав краткий укол ревности, Мара снова вспомнила, как тысячу раз наблюдала, как в задумчивости Люк большим пальцем крутил на мизинце кольцо с голубым камнем. Она поднесла руку к шее, где, незаметно для окружающих висела чёрная Имперская звезда, которую Люк одел в ту памятную ночь, когда на тёмном балконе они втайне от всех танцевали наедине. Подвешенная на шейной ленте, она стала привычной опорой, постоянным напоминанием.

И где-то, в каком-то крохотном закоулке сознания, который она решительно игнорировала, она не переставала бояться, что на его похоронах на ней будет эта же звезда с чёрными камнями.

* * *

— Каррде? — в дверь кабинета Каррде на борту "Дикого Каррде" с лицом темнее тучи⁽⁷⁾ заглянул его заместитель Авес, — вам действительно нужно это увидеть. Оно завирусилось в ГолоНете меньше часа назад. Это уже везде.

— Что случилось? — нахмурившись, поднялся Каррде.

— Вам нужно это увидеть, — покачал головой Авес, не желая говорить.

* * *

Стоя перед голопроектором, они смотрели обычное трёхмерное изображение избитого человека, валявшегося без сознания на грубом, залитом кровью полу. Когда изображение застыло, появившийся в углу кадра ботинок несильно пнул мужчину, голова которого запрокинулась, едва показав лицо. Довольно долго это избитое лицо держалось в кадре, пока к его безвольно лежавшей на груди исцарапанной левой ладони не приблизились руки, обагрённые кровью пострадавшего, и не сняли с пальца перстень с большим камнем в массивной оправе, синий индиговый цвет которого был почти полностью замаран тёмным пятном крови.

"...время закончилось. Альянс за восстановление Республики положил этому конец. Через семь дней мы окончательно покончим с несправедливой системой абсолютной власти Империи, которую мы разделим со всей..."

Скрыв реакцию за сжатыми челюстями, как всегда бесстрастно Каррде в пятый уже раз просматривал череду кадров. Рядом с ним стояли такие же серьёзные Авес, Чин и Таппер.

— Думаю, это объясняет, почему мобилизована половина Имперского флота и нарушен обычный график, — мрачно сказал Авес молчащему Каррде, перекрыв синтезированный закадровый голос, от имени Альянса повстанцев вещавший об ответственности и явно намекавший на повышение ставок, — и почему они трясут всех информаторов отсюда и до Внешнего Кольца.

— Это лётный костюм повстанцев, — наконец невозмутимо констатировал Каррде, сложив на груди крупные руки.

— Уверен? — наклонившись, прищурился Авес. В организации Каррде было немного людей доверенных настолько, чтобы знать личность их главного клиента, и все они собрались сейчас в комнате связи, с одинаково мрачным видом вглядываясь в экран, оценивая происходящее, — мне кажется, или это выглядит крайне безрассудным для организации, за последние несколько лет фактически вытесненной во Внешнее кольцо.

— Да, и кто именно это сделал? — спросил Таппер, не сводя глаз с экрана.

Авес не купился:

— Разве это не тот самый Император, что позволил пилотам повстанцев улететь после неудачного рейда на Фондор, нет?

— Известна ли вам какая-либо ещё организация, использующая серо-голубые лётные костюмы? — спросил Каррде, нажимая клавишу повтора записи, — и посмотрите, где располагались нашивки эскадрильи... Видно же, где их сняли — это лётный костюм "А-Винга"⁽⁸⁾.

— Лётный комбинезон нетрудно достать, — возразил Авес, слегка наклонившись, чтобы получше рассмотреть изображение, — неплохой тонкий намёк, если вы хотите свалить вину на Восстание.

— За прошедший час было ли что-нибудь от надёжных повстанческих источников? — спросил Каррде, вновь просматривая запись.

— Нет, и знаешь, что ещё странно? В начале и в конце этой записи присутствуют большинство, но не все, официальные кодовые фразы подтверждения подлинности, — сказал Таппер.

— Значит, это в основном, но не совсем официально? — сардонически проворчал Каррде.

Однако Авес в чём-то прав: странно, что именно Повстанцы сделали это, да так скоро после Фондора. И это действительно не в их стиле. В общем и целом, он считал, что в большинстве своем они придерживаются всех этих разговоров о высших ценностях Старой Республики... неужели они действительно избили бы человека до потери сознания, а потом гордо выложили бы это в ГолоНет? Нет... это не похоже на правду.

— ГолоНет пылает как гипердвигатель отсюда и до Амууда, — рассеянно сказал Чин, — все уверены, что скоро всё рухнет.

— Я удивлён, что они до сих пор не прикрыли его, — пробормотал Каррде...

Как вообще они его держат? Если вы хотите удержать ситха, вам, ситх побери, нужна весьма специфическая камера... Камера для содержания ситха...

Каррде отчётливо вспомнил состоявшийся полгода назад разговор с Императором, когда он впервые услышал, что поступил запрос на набор чертежей камеры, установленной на СЗР "Исполнитель"⁽⁹⁾. Весьма необычной камеры. Император передал Каррде набор чертежей, чтобы с их помощью выманить покупателя. Каррде вспомнил, что тогда он утверждал, что это вполне могли быть повстанцы — они казались очевидным выбором... в то время. Но теперь, после Фондора, Каррде не был уже так в этом уверен. Он почувствовал огромное облегчение, что та сделка по продаже планов сорвалась, и он к этому не причастен, даже непреднамеренно.

И, к слову о намерениях... Каррде быстро повернулся и посмотрел на Авеса:

— Контакт насчёт камеры, куда нам сказали идти?

— Что? — нахмурился Авес, удивлённый внезапным вопросом Каррде. Его внимание всё ещё было приковано к вновь и ивновь повторяющемуся короткому ролику в ГолоНете.

— План камеры, помнишь?.. Мы вошли в контакт, получили координаты, договорились о встрече, чтобы передать его, а потом покупатель всё отменил... откуда поступали сообщения покупателя? Гент⁽¹⁰⁾ пробросил туннель через ретранслятор.

— Я могу проверить — сказал Авес.

— Действуй, — сказал Каррде, — и, Авес, пока будешь этим заниматься, начни наводить справки — кореллианец, которого несколько лет назад мы увозили с "Патриота"...

Среди повстанцев у Каррде было не так много знакомых — в конечном счёте, это было излишне накладно, учитывая личность его главного клиента — но одно имя у него было, и, похоже, тот, кого он знал точно и кто знал его, попал довольно близко к верхушке.

— Солин? Или лучше сказать Соло? — сухо спросил Авес.

Разумеется, они всё хорошенько разузнали, сохранили несколько ценных снимков из системы внутренней безопасности корабля "Дикий Каррде". Оказалось, что на самом деле лейтенант Солин был неким Ханом Соло. Похоже он обладал двойной лояльностью, что необычно для кореллианца. Впоследствии Каррде старался не терять Соло из виду, интересуясь, что с ним происходит, и всё, что ему становилось известно, подтверждало, что этот повстанческий командир — человек с весьма высокопоставленными знакомыми по обе стороны баррикад.

Кроме того, Каррде считал, что без Императора, с которым у него был прямой контакт, почти не имеет шансов привлечь к себе внимание какого-нибудь имперского бюрократа или твердолобого карьерного генерала... но он готов был поспорить, что Соло прислушается, потому что каждый кореллианец знает, что в трудной ситуации помощь нужно принять везде, где можно её получить.

— Да, тот самый. Он летает на фрахтовике YT-1300 "Тысячелетний сокол". Найдите его.

1) 75. В оригинале: "military mainline vessels". Хотя, КМК, здесь были бы более уместны термины "ship-of-line" или "line-of-battle ship", т.е. "линейный корабль" или "корабли линии". Применительно к нашему повествованию предлагаю различать "линейный корабль", как класс, и "корабли линии", как корабли разных классов, которые, в зависимости от ситуации, могут быть поставлены в линию. Поскольку адмирал Джосс говорит о шестистах кораблях, считаю, что автор имеет ввиду именно "корабли линии". Кстати, в XVII веке, когда окончательно сложилась линейная тактика морского боя, линейным кораблём мог быть объявлен любой корабль, который с точки зрения адмирала подходил для боя в линии. Если оглянуться на происходившие в то время морские сражения, можно с уверенностью сказать, что линейными могли быть любые корабли I — IV рангов, вне зависимости от количества деков и парусного вооружения. Если адмирал считал, что корабль подходит для боя в линии, то он становился ship-of-line. В принципе, подобная ситуация наблюдалась и в более поздние времена. Например, во время русско-турецкой войны 1787 — 1791 годов русские 50-пушечники при Фидониси и Керчи именовались фрегатами, а к Тендре были переименованы в линейные корабли. Почему? Ответ прост — турецкий флот показал себя настолько слабо, что начальство решило ставить эти фрегаты в линию. Да и мало было у России на Чёрном море "настоящих" линейных кораблей. Ну а раз корабль ведет бой в линии — значит это линкор… хе-хе...

Вернуться к тексту

2) 76. Крейсер-заградитель, заградитель, интердиктор (Interdictor-class heavy cruiser, Interdictor-class medium frigate, Interdictor Dreadnaught, Interdictor, Drag Ship) — корабли серий "Иммобилизирующий 418" и "Воспрещающий", строились на базе ЗР и оборудовались проекторами гравитационных колодцев. Их основным назначением являлось предотвращение ухода вражеских кораблей в гиперпространство в ходе инспекции, засады или сражения. Корабли этого типа приняты на вооружение спустя несколько месяцев после битвы при Явине.

Вернуться к тексту

3) 77. В оригинале: "rollercoaster" — "американские", они же "русские горки". Кстати, изначальный русский вариант этого аттракциона так и назывался: "качели"... и от "катить", и от "качать"...

Вернуться к тексту

4) 78. В оригинале: "adjutant" — адъютант. Но адъютант — должность военная. Кирия же, во-первых, лицо гражданское, а, во-вторых, императрица-консорт. Поэтому штат у неё буду считать состоящим из гражданских лиц, с соответствующим именованием должностей. Ориентируюсь на штаты английского королевского и российского императорского дворов.

Вернуться к тексту

5) 79. Монархи <на службу> ко двору именно призывают.

Вернуться к тексту

6) 80. Нелюди — согласно имперской классификации все инородные виды разумных, не являющиеся человеческими, либо близкими к человеческим.

Вернуться к тексту

7) 81. В оригинале: "with a face like thunder".

Вернуться к тексту

8) 82. Звёздный истребитель "A-wing" (англ. "A-wing" starfighters) — скоростной звёздный истребитель R-22 "Остриё" (англ. R-22 Spearhead), использовавшийся на флоте Альянса повстанцев на ранних этапах его существования, или разработанный на его базе истребитель-перехватчик RZ-1 "A-wing" (англ. RZ-1 "A-wing" Interceptor).

Вернуться к тексту

9) 83. СЗР "Экзекутор" (англ. Executor) — звёздный суперразрушитель, личный флагман лорда Дарта Вейдера, главный командный корабль Имперского флота, первый в своей серии. Как правило, английское название Executor переводится как "Палач", реже прямой калькой — "Экзекутор". Но мне больше нравится "Исполнитель"...

Вернуться к тексту

10) 84. Закариж Гент (англ. Zakarisz Ghent) — мужчина, человек, штатный ледоруб (хакер) в организации Тэлона Каррде.

Вернуться к тексту